Шизоидный интроверт: Кто такие шизоиды, где они обитают, и почему вам может быть полезно о них узнать

Психолог дал совет экстравертам и шизоидам: изоляция без «проблем-мутантов»

«Нерабочая неделя продлевается до 30 апреля», — услышав эти слова президента, мои соседи громко взвыли, тонкие стены не утаили их горя. И тут же домовой чат заполнился: кто-то пишет, что не доживет до конца карантина, другие стенают, что умрут от одиночества, третьи предупреждают, что поубивают домашних. Эксперт «МК», психолог-гуманитарный психотерапевт Алексей Лысенко рассказал, чего ждать от людей разных психотипов в изоляции, и что им делать, чтобы достойно перенести это испытание.

— Интроверты, шизоиды — это та часть людей, которая совершенно нормально чувствует себя в изоляции от других людей и для них это, в общем-то, не представляет проблемы, — говорит Лысенко. — Правда, чистых типов не бывает, это всегда какая-то смесь. Тем не менее, люди-интроверты не зависят от общения с другими людьми. Интроверт найдет, чем заниматься. А вот если человек — экстраверт, ему постоянно нужна тусовка, смена декораций. Эти от скуки начинают общаться с кем попало, только бы не быть одному. Для экстраверта эта ситуация намного тяжелее.

— Можете подробнее разъяснить, что за тип шизоидный? А то слово немного обидное.

— Прямой связи с шизофренией, если вы об этом, никакой нет. Шизоиды — это люди, которые живут всякими концепциями. У них всегда есть какая-то сверхидея. Шизоидами являются многие великие ученые, люди, которые сосредоточены на чем-то важном. У таких людей особое мировоззрение, они на чем-то часто несколько зациклены. И, если идея им попалась хорошая, они могут много чего сделать для людей. Таких временная изоляция только порадует — можно углубиться в любимую тему, никуда не надо бежать.

— А экстраверты, наверное, чаще других будут нарушать режим?

— Они будут склонны к этому, будут использовать все возможности. Может, с соседями захотят общаться, может, активно будут сидеть на телефоне, в соцсетях. Будут искать возможности, одним словом. Но вот что нужно сказать: людям с более-менее уравновешенной психикой изоляция не страшна. Это было бы проблемой лет 30 назад, когда не было Интернета и всех других сегодняшних возможностей общения. А сейчас человек может легко удовлетворять эту свою потребность. Разумные экстраверты, хоть с удовольствием пообщались бы за кружкой пива с друзьями, конечно, понимают, что сейчас нужно переместить свое внимание на другие формы коммуникации.

— Давайте им что-нибудь посоветуем. Как таким людям не наломать дров, если они вынуждены круглосуточно общаться с близкими в замкнутом помещении?

— Об этом, конечно, нужно было думать раньше и заранее учиться взаимодействовать друг с другом. А сейчас, как говорится, поздно пить Боржоми.

— Ну, нет, учиться никогда не поздно. Вдруг мы спасем чьи-то отношения или семью.

— Есть способы коммуникации, которые позволяют друг на друга сильно не наезжать. Если объяснять просто, то формула такая: ты сначала говоришь о том, что произошло, то есть, описываешь само событие. Потом рассказываешь, какие чувства у тебя возникли в результате этого события. А после этого доброжелательно объясняешь, как бы тебе хотелось, чтобы в следующий раз человек повел себя в этой ситуации и подсказываешь, какое поведение тебя бы устроило.

— Давайте на примере покажем, как это нужно делать.

— В высказывании не должно быть ни одного «ты», это важно. Например, жена говорит мужу: когда я услышала эти слова, мне стало грустно. Я почему-то перестала верить, что любима, нужна и важна. В следующий раз было бы очень здорово, если хотя бы два слова ободряющих было произнесено, это бы меня целый день согревало.

То есть, я никого и ни в чем не обвиняю. Доношу, какой факт на меня подействовал, какие чувства это у меня вызвало и предлагаю модель поведения. Лучше хотя бы пару вариантов предложить. Обязательно нужно говорить это доброжелательно. И обязательно нужно говорить, потому что копить в себе недовольство очень опасно. Раз стерпел, два — все кончается взрывом, разбитыми тарелками и дракой. Вот такой совет.

— Почему не нужно говорить местоимение «ты»?

— Потому что, как только мы это слово произносим, сразу как будто бы надеваем прокурорский мундир и начинается: ты меня обидел, ты, ты, ты… Так возникает конфликт.

— Что еще важно соблюдать в быту?

— Важно, чтобы не возникало проблем-мутантов. То есть, если вы хотите поговорить о том, что не вынесен мусор, то и решайте, кто и когда его будет выбрасывать. Если к мусору добавить еще и другую проблему — вот, там еще и вещи валяются — то ни того не будет, ни другого. Не надо все валить в одну кучу. А то получится, что каждый начнет что-то друг другу припоминать, каждый постарается уйти в защиту, никто никого уже не слышит. И что? Покричали и все. Сели. Молодцы. Это совершенно не конструктивно.

— А давайте еще раз вернемся к шизоидному типу. В обычной жизни такие люди как-то отвлекаются от своих идей, куда-то выходят. Может, им не стоит сейчас чрезмерно углубляться в свои теории?

— Нет, это невозможно. Они живут этим.

— Наверняка, есть какие-то важные моменты, которые нужно знать сейчас всем типам без исключения?

— Нужно находить способы нагружать организм физически. Сейчас много кричат, дескать, люди никуда не выходят, они обездвижены, это для них самоубийство! На самом деле, я не знаю ни одной квартиры, в которой не было бы окна или хотя бы форточки. Подходишь, открываешь окно и на время можно уйти, чтобы в помещении хорошо проветрилось. А потом возвращаешься и ставишь свою любимую музыку. И можно ничего особенного не делать, а просто полчаса подвигаться под музыку, потанцевать. Это совсем не сложно. Танцевать на месте можно даже в помещении метр на метр. И этого достаточно, чтобы не было никакой гиподинамии. Даже если ты месяц из дома не будешь никуда выходить. Поставил вдохновляющую музыку и пошел вертеть, работать — руками, головой, попой. С полчасика, до возникновения легкой испарины. И вот этого, поверьте, достаточно, чтобы ваш организм был в порядке.

Читайте также: «Загитова, Ягудин, Туктамышева переместились на коврики: как фигуристы поддерживают форму»

Футболист Зинченко показал, чем заняться на карантине: видео

Смотрите видео по теме

Шизоид — Психологос

Шизоид — психотип, характерный рисунок личности. Иногда — акцентуация характера. Смотри Шизоид: Этимология и рамки понятия.

Фильм «Приключения Шерлока Холмса: Этюд в багровых тонах»

Шизоид отличается оригинальным мышлением — и странностями.

скачать видео

​​​​​​​

Короткая характеристика психотипа

Речь: «во рту каша». Непластичен. Это — человек-формула. Мышление оригинальное, но непоследовательное. В творчестве важен процесс, а не результат. В науке — генератор идей. В религии — теолог. Идеи парадоксальны и часто преждевременны. Шизоиды — ум земли. Интеллектуальная агрессия. Плохо чувствует другого. Творцы смыслового юмора (в т. ч. черного). Деревянная маска на лице. Отсутствие имиджа. Секс умозрительный. Семья — приложение к интеллектуальному бытию. На столе творческий беспорядок. Тяготеет к теоретическим исследованиям и вычислениям.

О шизоиде подробнее смотри:

Речь шизоида. Диспластичность шизоида. Шизоид и теоретизирование. Мышление шизоида. Шизоид и творчество. Шизоид и наука. Шизоид и религия. Шизоид и интересы. Шизоид и агрессия. Шизоид и эмпатия. Шизоид и юмор. Шизоид и имидж. Шизоид и секс. Шизоид и семья. Шизоид и порядок. Шизоид и здоровье. Ценностные ориентации шизоида. Шизоид и философия. Эрудиция и память шизоида. Шизоид и комплекс неполноценности. Шизоид в отношениях с людьми. Шизоид и страдания. Шизоид и учеба. Работа и карьера шизоида. Шизоид и политика. Шизоид в отношениях с другими психотипами. Психологическая поддержка шизоида. Шизоид рядом с вами.

Портрет шизоида по Н.И. Козлову

С детских лет поражает ребенок, который любит играть один, не тянется к сверстникам, избегает шумных забав, предпочитает держаться среди взрослых, иногда подолгу молча слушает их беседы. К этому иногда добавляется какая-то холодность и недетская сдержанность. Малоподвижное, как будто замороженное лицо… Это — шизоид. Смотри статью

Развитие эмоциональной сферы шизоида

Шизоид не прячется от эмоций, он ими просто обделен. Шизоиду природа выморозила чувства и вставила один интеллект, причем, как правило, без ориентиров. Смутный и плотный мир переживаний, тень предчувствий и пламя страстей, радость и стыд чувственности, — все то, что так близко поэтам и женщинам, — все это не его мир. Смотрите Развитие эмоциональной сферы шизоида

Как работать над собой

Если вы наблюдаете у себя черты шизоидного типа и хотите скорректировать свои особенности, то посмотрите статьи:

  1. Шизоид: как работать над собой
  2. Развитие личности на позитиве

Размышления о шизоидной динамике | Журнал Практической Психологии и Психоанализа

Комментарий: Перевод осуществлен по: McWilliams N. Some Thoughts about Schizoid Dynamics. The Psychoanalytic Review, 2006. Vol. 93. No. 1. pp. 1-24. 

Аннотация

Статья посвящена шизоидной динамике, дано описание общих принципов психоаналитической психотерапии шизоидного расстройства личности.

Ключевые слова: шизоидное личностное расстройство, шизоидная динамика, психоаналитическая психотерапия, психоанализ.

Уже много лет я занимаюсь развитием более глубокого понимания субъективной жизни людей с шизоидной организацией личности. Эта статья посвящена не той версии шизоидного расстройства личности, которая приведена в описательной психиатрической таксономии (такой как DSM). Здесь я ссылаюсь на более практическое, феноменологически направленное, психоаналитическое понимание шизоидной личности, так как меня всегда интересовало исследование индивидуальных различий больше, чем в спор о том, что является патологией, а что нет. Я обнаружила: когда люди с шизоидной динамикой — пациенты, коллеги, друзья — чувствуют, что их самораскрытие не столкнётся с пренебрежением (или не будет «криминализовано», как сказал один знакомый терапевт), у них возникает желание поделиться своим внутренним миром. И, как справедливо для других областей, если человек заметил что-то однажды, он начинает видеть это везде.

Постепенно я поняла, что люди с шизоидной динамикой встречаются чаще, чем принято думать, и что среди них существует большой градиент психического и эмоционального здоровья: от психотического уровня, до завидной надёжной психической устойчивости. И хотя считается, что центральная проблема шизоидного человека не невротического спектра (Steiner, 1993), я могу отметить, что наиболее высокофункционирующие шизоидные люди, которых множество, кажутся во всех смыслах (по таким критериям, как удовлетворённость жизнью, чувство своей силы, аффективная регуляция, постоянство “я” и объекта, личные отношения, творческая деятельность) более здоровыми, чем многие с аутентично невротичной психикой. Я предпочитаю использовать термин » шизоидность» (несмотря на то, что юнгианское «интроверсия» не такое стигматизирующее), поскольку “шизоидность” неявно отсылает к сложной внутрипсихической жизни, в то время как “интроверсия” говорит о предпочтении интроспекции и стремления к одиночеству — более-менее поверхностных феноменах.

Одной из причин, почему специалисты в области психического здоровья не замечают высокофункциональной шизоидной динамики, является то, что многие из таких людей “прячутся”, или проходят “сквозь” нешизоидных других. Их личностные особенности включают “аллергию” на то, чтобы быть объектом интрузивного внимания, и кроме того, шизоиды боятся оказаться выставленными на всеобщее обозрение как чудаки и сумасшедшие. Поскольку нешизоидные наблюдатели склонны приписывать патологию людям, являющимся большими затворниками и эксцентриками чем они сами, вполне реалистичен страх шизоида оказаться пристально изученным и изобличённым как ненормальный или не совсем нормальный. Кроме того, некоторые шизоиды обеспокоены собственной нормальностью независимо от того, теряли они её на самом деле или нет. Страх оказаться в категории психотиков может быть проекцией убеждения в невыносимости их внутреннего опыта, который настолько частный, неузнаваемый и не отзеркаленный другими, что им кажется, их изолированность равняется сумасшествию.

Очень многие непрофессионалы считают шизоидных людей странными и непостижимыми. Вдобавок к этому даже специалисты в области психического здоровья могут приравнивать шизоидность к психической примитивности, а примитивность к ненормальности. Блестящая трактовка Мелани Кляйн (Klein, 1946) параноидно-шизоидной позиции как основы для способности выдерживать сепарацию (то есть, для депрессивной позиции) оказалась вкладом в восприятие феноменов ранних стадий развития как незрелых и архаичных (Sass, 1992). Кроме того, мы подозреваем в проявлениях шизоидной личности вероятных предшественников шизофренического психоза. Поведение, нормальное для шизоидной личности, определённо может имитировать ранние стадии развития шизофрении. Взрослый, начавший проводить всё больше и больше времени в изоляции в своей комнате среди своих фантазий и в конечном итоге становящийся откровенно психотичным — нередкая клиническая картина. Кроме того, шизоидность и шизофрения могут быть родственниками. Недавние исследования шизофренических расстройств выявили генетические предпосылки, которые погут проявиться в широком спектре от тяжёлой шизофрении до нормальной шизоидно организованной личности (Weinberger, 2004). С другой стороны, существует множество людей с диагностированной шизофренией, чья преморбидная личность может быть описана как преимущественно параноидная, обсессивная, истероидная, депрессивная или нарциссическая.

Другой возможной причиной ассоциирования шизоидов с патологией может быть то, что многие из них чувствуют расположенность к людям, имеющим расстройства психотического уровня. Один из моих коллег, описывающий себя как шизоидного, предпочитает работать с более психотически расстроенными людьми, чем со “здоровыми невротиками”, поскольку воспринимает невротичных людей как “нечестных” (то есть, использующих психические защиты), в то время как психотики воспринимаются им как вовлечённые в полностью аутентичную борьбу с их внутренними демонами. Первые исследователи теории личности — к примеру, Карл Юнг и Гарри Салливан, — не только по многим оценкам были характерологически шизоидными, но и, вероятно, переживали краткие психотические эпизоды, которые не становились длительным приступом шизофрении. По-видимому, можно сделать вывод о том, что способность этих аналитиков эмпатически понимать субъективный опыт более серьёзно нарушенных пациентов имеет много общего с доступом к их собственному потенциалу к психозу. Даже высокоэффективные и эмоционально стабильные шизоиды могут беспокоиться о своей нормальности. Мой близкий друг оказался сильно встревожен во время просмотра фильма “Игры разума” (“A beautiful mind”), описывающего постепенное погружение в психоз гениального математика, Джона Нэша. Фильм эффектно затягивает аудиторию в иллюзорный мир героя, а затем раскрывает, что люди, которых зритель считал реальными, были галлюцинаторным бредом Нэша. Становится очевидно, что его мыслительные процессы сдвинулись от креативной гениальности к манифестациям психоза. Мой друг болезненно встревожился, осознав, что как и Нэш, он не всегда может различить, когда создаёт креативную связь между двумя кажущимися несвязанными феноменами, которые действительно связаны, а когда он создаёт полностью идиосинкразические связи, могущие показаться другим нелепыми и сумасшедшими. Он говорил об этой тревоге со своим относительно шизоидным аналитиком, чей печально-ироничный ответ на его описание неуверенности в возможности положиться на собственный ум, был “Ну да, кому вы рассказываете!” (В разделе о следствиях для терапии станет ясно, почему я думаю это была чуткая, дисциплинированная и терапевтичная интервенция, хотя она выглядит случайным отходом от аналитической позиции).

Вопреки существованию связей между шизоидной психологией и психотической уязвимостью, меня неоднократно впечатляли высокая креативность, личностная удовлетворённость и социальная ценность шизоидных людей, которые, несмотря на интимное знакомство с тем, что Фрейд называл первичным процессом, никогда не были в группе риска психотического срыва. Множество таких людей работает в искусстве, теоретических науках, философских и духовных дисциплинах. А так же в психоанализе. Гарольд Дэвис (личная беседа) сообщает, что Гарри Гантрип однажды пошутил, что “психоанализ — это профессия шизоидов для шизоидов”. Эмпирические исследования личностей психотерапевтов, проводящиеся в Университете Маккуори в Сиднее, Австралии, (Джудит Хейд, личная беседа) показывают, что хотя основная модальность типа личности среди женщин-терапевтов — депрессивная, среди мужчин-терапевтов преобладают шизоидные черты.

Моё предположение почему это так, включает наблюдение, что высокоорганизованных шизоидных людей не удивляют и не пугают свидетельства существования бессознательного. Из-за интимного и часто непростого знакомства с процессами, находящимися для других вне наблюдения, психоаналитические идеи для них оказываются более доступными и интуитивными, чем для тех, кто проводит годы на кушетке, взламывая психические защиты и получая доступ к скрытым импульсам, фантазиям и чувствам. Шизоидные люди характерологически интроспективны. Им нравится изучать все закоулки и подвалы собственного разума, и в психоанализе они находят множество релевантных метафор для своих открытий, сделанных в этих исследованиях. Кроме того, профессиональная практика психоанализа и психоаналитической терапии предлагает привлекательное решение центрального конфликта близости и дистанции, который довлеет над шизоидной психикой (Wheelis, 1956).

Меня всегда привлекали шизоидные люди. Я обнаружила в последние годы, что большинство моих ближайших друзей могут быть описаны как шизоидные. Моя собственная динамика, больше склоняющаяся к депрессивной и истероидной, сопричастна этому интересу тем способом, о котором я буду рассуждать ниже. Кроме того, меня приятно удивили неожиданные отклики на мою книгу о диагностике (McWilliams, 1994). Обычно читатели выражают благодарность за какую-нибудь главу, оказавшуюся полезной для понимания определённого типа личности, для работы с кем-то из пациентов, или для осмысления их собственной динамики. Но кое-что характерное происходило с главой о шизоидной личности. Несколько раз после лекции или семинара кто-нибудь (часто кто-то из тихо сидевших на задних рядах, поближе к двери) подходил ко мне, стараясь убедиться, что не напугал внезапным приближением, и говорил: «Я просто хотел сказать “спасибо” за главу о шизоидной личности. Вы действительно поняли нас.»

Вдобавок к тому, что эти читатели выражают личную признательность, а не профессиональную, меня поражало использование множественного «нас». Я думаю, не оказываются ли шизоидные люди психически в той же позиции, что и люди, принадлежащие сексуальным меньшинствам. Они чувствительны к риску показаться девиантными, больными или с нарушениями поведения для обладателей обычной психики, просто потому что они действительно меньшинство. Специалисты в области психического здоровья иногда обсуждают шизоидные темы тоном, сходным с тем, который раньше использовался при обсуждении представителей ЛГБТ-сообщества. У нас есть тенденция одновременно и приравнивать динамику к патологии, и обобщать целую группу людей на основе отдельных представителей, искавших лечения болезней, связанных с их идиосинкразической версией психики.

Шизоидный страх стигматизации понятен с учётом того, что люди невольно укрепляют друг друга в предположении, что чаще встречающаяся психология нормальна, а исключения представляют собой психопатологию. Возможно, между людьми существуют заметные внутренние различия, выражающие психодинамические факторы так же как и другие (конституциональные, контекстуальные, различия жизненного опыта), которые в терминах психического здоровья не лучше и не хуже. Склонность людей ранжировать различия по какой-то шкале ценностей имеет глубокие корни и меньшинства относятся к нижним ступенькам таких иерархий.

Хочется ещё раз подчеркнуть значимость слова «нас». Шизоидные люди узнают друг друга. Они чувствуют себя членами того, что один мой друг-затворник назвал «сообщество одиночества». Как гомосексуальные люди, обладающие гейдаром, многие шизоиды могут замечать друг друга в толпе. Я слышала, как они описывают чувство глубокого и эмпатичного родства друг с другом, несмотря на то, что эти сравнительно изолирующиеся люди редко вербализуют эти чувства или приближаются друг к другу, чтобы явно выразить узнавание. Впрочем, начал появляться жанр популярных книг, который нормализует и даже описывает как ценность такие шизоидные темы как сверхчувствительность (Aron, 1996), интроверсию (Laney, 2002) и предпочтение одиночества (Rufus, 2003). Один шизоидный друг рассказывал мне, как шёл по коридору с несколькими сокурсниками на семинар в сопровождении преподавателя, имевшего, по его мнению, сходный тип личности. По пути к классу они прошли мимо фотографии острова Кони, где был изображён пляж в жаркий день, заполненный людьми так плотно, что не было видно песка. Преподаватель поймал взгляд моего друга и, кивнув на фотографию, поморщился, выражая тревогу и желание избежать подобных вещей. Мой друг широко раскрыл глаза и кивнул. Они поняли друг друга без слов. 

Как я определяю шизоидную личность?

Я использую термин «шизоидный» так, как его понимали британские теоретики объектных отношений, а не как он трактуется в DSM (Akhtar, 1992; Doidge, 2001; Gabbard, 1994; Guntrip, 1969). DSM произвольно и без эмпирической основы различает шизоидную и избегающую личность, утверждая, что избегающее расстройство личности включает желание близости несмотря на дистанцирование, в то время как шизоидное расстройство личности выражает безразличие к близости. В то же время я никогда не встречала среди пациентов и других людей кого-то, чьё затворничество не было изначально конфликтным (Kernberg, 1984). Недавняя эмпирическая литература поддерживает это клиническое наблюдение (Shedler & Westen, 2004). Мы существа, ищущие привязанностей. Отстранённость шизоидной личности представляет собой, среди прочего, защитную стратегию избегания гиперстимуляции, травматического посягательства и инвалидизации, и наиболее опытные психоаналитические клиницисты знают, как не принимать это за чистую монету, какую бы тяжесть и чувство неуверенности эта отстранённость не вызывала.

До изобретения нейролептиков, когда первые аналитики работали с психотическими пациентами в больницах наподобие «Chestnut Lodge», сообщалось о множестве случаев возвращения из своей изоляции даже кататонических пациентов, если они чувствовали себя в достаточной безопасности, чтобы снова попытаться наладить контакт с людьми. Знаменитый случай, который я не могу найти в письменных источниках, описывает как Фрида Фромм-Райхманн ежедневно сидела возле пациента с кататонической шизофренией один час в день, изредка делая замечания о том, какими могли бы быть чувства пациента по поводу того, что происходило во дворе. Спустя почти год таких ежедневных встреч, пациент внезапно повернулся к ней и заявил, что не согласен с чем-то, что она сказала несколько месяцев назад.

Психоаналитическое использование термина «шизоидный» происходит от наблюдения расщепления (лат. schizo — расщеплять) между внутренней жизнью и внешне наблюдаемой жизнью шизоидного человека (Laing, 1965). К примеру, шизоидные люди открыто отстранены, в то время как в терапии описывают глубочайшую жажду близости и яркие фантазии о вовлеченной интимности.

Шизоиды выглядят самодостаточными, но в то же время любой, кто хорошо знаком с таким человеком, может подтвердить глубину его эмоциональной нужды. Они могут выглядеть крайне рассеянными, оставаясь при этом тонкими наблюдателями; могут выглядеть полностью не реагирующими и при этом страдать от тонкого уровня сензитивности; могут выглядеть аффективно заторможенными, и в то же время бороться внутри себя с тем, что один из моих шизоидных друзей называет «протоаффект», чувством пугающей затопленности интенсивными эмоциями. Они могут казаться крайне индифферентными к сексу, питаясь сексуализированной, тщательно разработанной фантазийной жизнью, а так же могут поражать других необычной душевной мягкостью, но близкие люди могут узнать, что они вынашивают детальные фантазии о разрушении мира.

Термин «шизоидный» так же мог появиться благодаря тому, что характерные тревоги таких людей включают в себя фрагментацию, размывание, чувство разваливания на части. Они чувствуют себя слишком уязвимыми для бесконтрольного распада самости. Много шизоидных людей описывали мне их способы справиться с чувством опасного разделения себя. Эти способы включают закутывание в плед, раскачивание, медитацию, ношение верхней одежды в помещении, прятки в чулане и другие средства самоуспокоения, которые выдают внутреннюю убеждённость в том, что другие люди скорее разочаровывающие, чем успокаивающие. Тревога поглощения для них более характерна, чем тревога сепарации, и даже самые здоровые из шизоидов могут мучительно переживать психотический ужас, что мир может взорваться, затопить, развалиться на части в любую минуту, не оставив никакой почвы под ногами. Потребность срочно защитить чувство центральной, неприкосновенной самости может быть абсолютной (Elkin, 1972; Eigen, 1973).

Будучи изначально обученной в рамках модели эго-психологии, я обнаружила, что полезно думать о шизоидной личности как об определяемой фундаментальной и привычной опорой на защитный механизм избегания. Избегание может быть более или менее физическим, как у человека, который уходит в пещеру или другую удалённую местность всегда, когда мир оказывается слишком невыносимым для него, либо внутренним, как в случае женщины, которая просто проходит сквозь ежедневную жизнь, в действительности присутствуя только во внутренних фантазиях и заботах. Теоретики объектных отношений подчёркивали присутствие в шизоидных людях центрального конфликта межличностной близости и дистанцирования, конфликт, в котором физическая (не внутренняя) дистанция обычно выигрывает (Fairbairn, 1940; Guntrip, 1969).

В более серьёзно нарушенных шизоидных людях избегание может выглядеть как непрерывное состояние психической недоступности, а у тех, кто более здоров, есть заметные колебания между контактом и разрывом связей. Гантрип (Guntrip, 1969, p. 36), придумал термин «программа “то внутрь, то наружу»” для описания шизоидного паттерна поиска интенсивной аффективной связи с последующей необходимостью дистанцироваться и пересобрать чувство собственного «я», оказавшееся под угрозой из-за такой интенсивности. Этот паттерн может быть особенно заметен в сексуальной сфере, но, по-видимому, относится и к другим проявлениям интимного эмоционального контакта.

Я подозреваю, что одна из причин, почему я нахожу людей с центральной шизоидной динамикой привлекательными, это то, что отстранение — сравнительно “примитивная”, глобальная и всеохватывающая защита (Laughlin, 1979; Vailliant, Bond & Vailliant, 1986), которая может сделать ненужным использование более искажающих, подавляющих и предположительно более «взрослых» защит. Женщина, которая просто уходит, физически или психически, когда она в стрессе, не нуждается в отрицании, смещении, реактивных образованиях или рационализации. Следовательно, аффекты, образы, идеи и импульсы, которые нешизоидные люди скрывают от сознания, легко для неё доступны, делая её эмоционально честной, что поражает меня и, возможно, других, нешизоидных людей, как нечто неожиданное и захватывающе искреннее.

Связанная с защитами характеристика шизоидных людей (из тех, которые можно понимать негативно, как перверсию, либо позитивно, как силу характера) — это безразличие или открытое избегание личного внимания и признания. Хотя они могут желать, чтобы их творческая работа имела влияние, большинство шизоидных людей, которых я знаю, предпочли бы, чтобы их игнорировали, а не чествовали. Потребность в личном пространстве далеко превосходит их интерес в обычной нарциссической подпитке. Коллеги моего покойного мужа, известного среди студентов за оригинальность и яркость, часто огорчались его привычкой публиковать статьи в странных и маргинальных журналах без заметного желания создавать себе широкую репутацию в главном направлении своей области исследований. Слава сама по себе не мотивировала его; быть понятым теми, кто важен для него лично было куда важнее. Когда я сказала шизоидному другу, что я слышала отзывы о нём как о “блестящем, но разочаровывающе отгородившемся ото всех”, он встревожился и спросил “Откуда они взяли “блестящем”?” “Отгородившийся” было нормально, но “блестящий” могло направить кого-то в его сторону.

Как люди становятся шизоидными?

Я писала ранее о возможных причинах возникновения шизоидной динамики (McWilliams, 1994). В этой статье я предпочитаю оставаться на уровне феноменологии, но позвольте мне сделать несколько обобщающих замечаний о сложной этиологии различных вариаций шизоидной личностной организации. Меня очень впечатляет центральный конституционально сензитивный темперамент, заметный с рождения, возможно, обусловленный генетической предрасположенностью, о которой я упоминала ранее. Я думаю, один из результатов этого генетического наследства — такой уровень сензитивности во всех своих негативных и позитивных аспектах (Eigen, 2004), который оказывается куда более сильным и болезненным чем у большинства нешизоидных людей. Эта острая сензитивность манифестирует с рождения, продолжаясь в поведении, которое отвергает жизненный опыт, проживаемый как слишком переполняющий, слишком разрушающий, слишком инвазивный.

Многие шизоидные люди описывали мне своих матерей как одновременно холодных и вторгающихся. Для матери холодность может испытываться, как исходящая от ребёнка. Несколько самодиагностированных шизоидов рассказывали со слов матерей о том, как будучи младенцами они отвергали грудь, а когда их держали или укачивали — отстранялись, как будто перестимулированые. Мой шизоидный друг сказал мне, что его внутренняя метафора вынянчивания — “колонизация”: термин, вызывающий в воображении эксплуатацию невинных людей вторгающейся имперской властью. Связанная с этим образом распространённая тревога отравления, плохого молока и токсичного питания так же часто характеризует шизоидных людей. Одна из моих шизоидных друзей спросила меня во время обеда: “Что такого в этих соломинках? Почему людям нравится пить через соломинку?” “Нужно сосать”, — предположила я. “Фу!” — содрогнулась она.

Шизоиды часто описываются членами семьи как гиперсензитивные и тонкокожие. Дойдж (Doidge, 2001) подчёркивает их “повышенную проницаемость”, чувство того, что они без кожи, отсутствия адекватной защиты от стимулов и отмечает превалирующие картины повреждённой кожи в их фантазийной жизни. После чтения ранней версии этой статьи один шизоидный коллега прокомментировал: “Чувство прикосновения очень важно. Мы одновременно боимся его и хотим.” Ещё в 1949 Бергманн и Эскалона наблюдали, что некоторые дети показывают с рождения обострённую чувствительность к свету, звуку, прикосновению, запахам, движениям и эмоциональному тону. Несколько шизоидов говорили мне, что их любимой сказкой в детстве была “Принцесса на горошине”. Чувство, что они легко будут перегружены инвазивными другими, часто выражается в ужасе затопления, страхах пауков, змей и других пожирателей и, вслед за Э.А. По, страхе быть погребённым заживо.

Их адаптация к миру, который гиперстимулирует и приводит к агонии, усложняется ещё и опытом отвержения и токсичности значимых других. Большинство моих шизоидных пациентов вспоминают, что их разгневанные родители говорили им, что они “чересчур чувствительные”, “невыносимые”, “слишком разборчивые”, что они “делают из мухи слона”. Таким образом их болезненный опыт постоянно отвергался теми, кто должен был о них позаботиться, и кто из-за своего отличающегося темперамента не мог идентифицироваться с острой сензитивностью своего ребёнка и часто относился к нему нетерпеливо, озлобленно и даже презрительно. Наблюдения Хана (Khan, 1963) о том, что шизоидные дети демонстрируют эффект “куммулятивной травмы” — один из способов обозначить это повторяющееся отвержение. Легко видеть, как уход становится предпочтительным способом адаптации: внешний мир чересчур давит, опыт аннулируется, от шизоидного ребёнка требуется поведение, которое мучительно сложно и к нему относятся как к сумасшедшему за то, что он реагирует на мир способом, который не может контролировать.

Ссылаясь на работу Фейрберна, Дойдж (Doidge, 2001), в восхитительном анализе шизоидных проблем из фильма “Английский пациент”, суммирует сложности детства шизоидного человека:

Дети … развивают интернализированное представление о дающем надежду, но отвергающем родителе … к которому они отчаянно привязаны. Такие родители часто неспособны к любви или слишком заняты собственными проблемами. Их дети награждаются, когда не требуют ничего, и обесцениваются и высмеиваются за выражение зависимости и потребности в привязанности . Таким образом детская картина “хорошего” поведения искажена. Ребёнок учится никогда не требовать и даже не желать любви, потому что это делает родителя более отдалённым и строгим. Ребёнок затем может прикрывать чувства одиночества, пустоты и того, что над ним насмехаются, фантазиями (часто бессознательными) о своей самодостаточности. Фейрберн утверждал, что трагедия шизоидного ребёнка в том, что … он верит, что деструктивная сила внутри него — это любовь, а не ненависть. Любовь пожирает. Следовательно, главная деятельность психики шизоидного ребёнка — в том чтобы подавить нормальное желание быть любимым. 

Описывая цетральную проблему такого ребёнка, Зейнфельд (1993) пишет, что шизоид имеет “переполняющую потребность в зависимости от объекта, но это угрожает потерей себя”. Этот внутренний конфликт, тщательно изученный во множестве вариантов, является центром психоаналитического понимания структуры шизоидной личности.

Некоторые редко описанные аспекты шизоидной психики

1. Реакции на потерю и сепарацию

Нешизоидные люди, среди которых, по-видимому, авторы DSM и многих других описательных психиатрических традиций, часто заключают, что шизоиды неспособны сильно привязываться к другим и не реагируют на сепарацию, поскольку решают проблему близости/дистанции в пользу дистанцирования, и кажутся цветущими, находясь в одиночестве. Однако, они могут иметь очень сильные привязанности. Те привязанности, которые у них есть, могут быть инвестированы сильнее, чем у людей с более “анаклитической” психикой. Поскольку шизоидные люди чувствуют себя в безопасности с очень небольшим числом других, любая угроза или реальная потеря связей с людьми, с которыми они действительно чувствуют себя комфортно, может быть опустошающей. Если в мире всего три человека, кто тебя по-настоящему знает, и один из них исчез — значит, исчезла треть всей поддержки.

Частая причина поисков психотерапии у шизоидной личности — утрата. Другой, связанной причиной, является одиночество. Как отмечала Фромм-Райхманн (1959/1990), одиночество — это болезненное эмоциональное переживание, которое остаётся странно неисследованным в профессиональной литературе. Факт того, что шизоидные люди регулярно отстраняются и ищут уединения — не свидетельство их иммунности к нему; не более, чем избегание аффекта обсессивной личностью — свидетельство безразличия к сильным эмоциям, или цепляние депрессивного человека — свидетельство нежелания автономии. Шизоиды могут искать терапию, потому что, как пишет Гантрип (Guntrip,1969), они отдалились от значимых отношений так сильно, что чувствуют себя обессиленными, бесплодными и внутренне мёртвыми. Или приходят в терапию с конкретной целью: пойти на свидание, стать более социальными, начать или улучшить сексуальные отношения, победить то, что другие называют в них “социофобией”.

2. Чувствительность к неосознаваемым чувствам других

Возможно, из-за того, что они сами не защищены от нюансов собственных первичных мыслей, чувств и импульсов, шизоиды могут быть удивительно сонастроены с бессознательными процессами других. То, что очевидно для них, часто остаётся невидимым для менее шизоидных людей. Иногда я думала, что веду себя совершенно непринуждённо и вполне обыкновенно, при этом обнаруживая, что шизоидные друзья или пациенты интересуются о моём “обычном” душевном состоянии. В моей книге о психотерапии (McWilliams, 2004), я рассказываю историю о шизоидной пациентке, женщине, у которой самые яркие привязанности были по отношению к животным, кто единственная из моих пациентов заметила, что меня что-то беспокоит в неделю после того, как мне диагностировали рак груди и я пыталась сохранить этот факт в тайне, ожидая дальнейших медицинских процедур. Другая шизоидная пациентка однажды пришла на сессию вечером, когда я ожидала провести выходные со старым другом, взглянула на меня, пока я садилась на своё место, думая, что двигаюсь совершенно обычно, оставаясь в профессиональной рамке, и шутливо сказала мне: “Ну, сегодня мы такие счастливые!”

Одно редко замечаемое затруднение, в которое постоянно оказываются втянуты межличностно сензитивные шизоиды — это социальные ситуации, в которых они воспринимают происходящее на невербальном уровне лучше, чем другие. Шизоиды, скорее всего, усвоили из болезненной истории родительского пренебрежения и своих социальных оплошностей, что некоторые вещи, которые он или она наблюдают, очевидны всем, а некоторые — однозначно невидимы. И поскольку все скрытые процессы могут быть одинаково видимы для шизоида, ему невозможно понять, о чём говорить социально приемлемо, а что незамечено или неприлично иметь в виду. Таким образом, некоторая часть ухода шизоидной личности может представлять собой не столько автоматический защитный механизм, сколько сознательное решение, что осторожность — лучшая часть отваги.

Такая ситуация неизбежно болезненна для шизоидного человека. Если в комнату пробрался метафорический невидимый слон, он или она начнёт задаваться вопросом о смысле разговора перед лицом такого молчаливого отрицания. Поскольку шизоиду свойственен недостаток подавляющих защит, им сложно понять такие защиты в других людях, и они остаются наедине с вопросом “Как мне включиться в разговор, не показав виду, что я знаю правду?” Может быть параноидная грань этого опыта невысказанности: возможно, другие прекрасно знают про слона и сговорились не упоминать о нём. Какую опасность они ощущают, которой не ощущаю я? Или они искренне не видят слона, и в таком случае, их наивность или неведение могут быть одинаково опасными. Керри Гордон (Gordon, неопубликованная статья) замечает, что шизоидная личность живёт в мире возможного, а не вероятного. Как и со всеми паттернами, которые повторяют какую-то тему вновь и вновь, имея свойство самосбывающегося пророчества, шизоидный уход одновременно повышает тенденцию жить в первичном процессе и создаёт ещё больший уход из-за агрессивных обстоятельств невероятно интимного проживания в реальности, где первичные процессы ясно видны.

3. Единство с вселенной

Шизоидные личности часто бывают охарактеризованы как имеющие защитные фантазии всемогущества. К примеру, Додж (Doidge, 2001) упоминает на первый взгляд сотрудничающего пациента, который “раскрыл уже глубоко в терапии, что у него всегда была всемогущая фантазия о том, что он контролировал всё, что я говорил”. Однако, шизоидное чувство всемогущества критически отличается от такового у нарциссической, психопатической, параноидной или обсессивной личности. Вместо того, чтобы инвестировать в грандиозную самопрезентацию, или поддерживать защитное стремление к контролю, шизоидные люди имеют тенденцию чувствовать глубокую и взаимопроникающую связь со своим окружением. Они могут допускать, к примеру, что их мысли влияют на их окружение, так же как окружение влияет на их мысли. Это скорее органичное, синтонное убеждение, чем исполняющая желание защита (Khan, 1966). Гордон (неопубликованная статья) охарактеризовал этот опыт скорее как “вездесущность”, чем всемогущество, и связывает это с понятием симметричной логики Матте-Бланко (Matte-Blanco,1975).

Это чувство связи со всеми аспектами окружения может включать в себя одушевление неодушевлённого. Эйнштейн, к примеру, подходил к пониманию физики вселенной, идентифицируясь с элементарными частицами и размышляя о мире с их точки зрения. Тенденция чувствовать сродство с вещами понимается как последствия отвержения других людей, но она так же может быть неподавленным доступом к анимистской позиции, которая всплывает лишь в сновидениях или смутных воспоминаниях того, как мы думали в детстве. Однажды, когда мы с подругой ели кексы, она прокомментировала: “Хорошо, что этот изюм меня не беспокоит.” Я спросила, что не так с изюмом: “Тебе не нравится вкус?” Она улыбнулась: “Как ты не понимаешь, изюмины могли бы быть мухами!” Коллега, с которой я поделилась этой историей, вспомнила, что её муж, которого она признаёт шизоидным, не любит изюм по другой причине: “Он говорит, изюмины прячутся”.

4. Шизоидно-истероидный роман

Выше я упоминала о том, что меня привлекают люди с шизоидной психологией. Когда я думаю об этом феномене и вижу частоту с которой гетеросексуальные женщины с истероидной динамикой вовлекаются в отношения с мужчинами, имеющими шизоидные черты, я обнаруживаю, что в добавок к обезоруживающей честности шизоидных людей, есть и динамические причины для такого резонанса. Клинические описания изобилуют описаниями истероидно-шизоидных пар, их недопониманий, проблем приближающегося и отдаляющегося партнёров, неспособности каждой стороны увидеть, что партнёр не могущественный и требовательный, а испуганный и нуждающийся. Но, несмотря на наши недавние признания интерперсональных процессов двух человек, удивительно мало профессиональных работ об интерсубъективных последствиях специфических и контрастирующих личностных особенностей. Рассказ Аллена Уилиса “Мужчина, лишённый иллюзий, и мечтательная дева” (“The Illusionless Man and the Visionary Maid”, 1966/2000) и классическое определение окнофила и филобата Балинта (Balint, 1945) — кажутся мне более релевантными для шизоидно-истероидной химии, чем любые недавние клинические описания.

Взаимное восхищение между более истероидной и более шизоидной личностями редко одинаково. В то время, как истероидно организованная женщина идеализирует способность шизоидного мужчины быть одиноким, “говорить истину сильным мира сего”, контейнировать аффект, подниматься на уровни креативного воображения, о которых она может только мечтать, шизоидный мужчина восхищается её теплотой, комфортом с другими, эмпатичностью, изяществом в выражении эмоций без неуклюжести или стыда, способностью выражать собственную креативность в отношениях. С той же силой, с которой противоположности притягиваются, а истероидные и шизоидные люди идеализируют друг друга — затем они сводят друг друга с ума, когда их взаимные потребности в близости и дистанции сталкиваются в конфликте. Дойдж (Doidge, 2001) удачно сравнивает любовные отношения с шизоидным человеком с судебной тяжбой.

Я думаю, что сходство между этими типами личности идёт гораздо дальше. И шизоидную и истероидную психологии можно описать как гиперсензитивные и поглощённые страхом чрезмерной стимуляции. В то время как шизоидная личность боится оказаться чрезмерно стимулированной внешними источниками, истероидный человек чувствует страх перед драйвами, импульсами, аффектами и другими внутренними состояниями. Оба типа личности так же описываются как связанные с кумулятивной или резкой травматизацией. Оба почти наверняка более право- чем левополушарные. И шизоидные мужчины и истероидные женщины (по крайней мере относящие себя к гетеросексуалам — мой клинический опыт недостаточен, чтобы обобщать на другие случаи) имеют тенденцию видеть родителя противоположного пола как центр власти в семье и оба чувствуют, что в их психическую жизнь слишком легко вторгался именно этот родитель. Оба они страдают от поглощающего чувства голода, который шизоидная личность пытается укротить, а истероидная — сексуализировать. Если я права, описывая эти сходства, тогда часть магии между шизоидной и истероидной личностью основана на сходстве, а не на различии. Артур Роббинс (личная беседа) идёт так далеко, что заявляет, что внутри шизоидной личности находится истероидная и наоборот. Исследование этой идеи — материал для отдельной статьи, которую я надеюсь написать в будущем.

Терапевтические последствия

Люди с заметной шизоидной динамикой, по крайней мере те, кто находится на здоровом краю, более витальные и межличностно компетентные, имеют тенденцию привлекаться в психоанализ и психоаналитическую терапию. Обычно они не могут себе представить, как можно согласиться в терапии на протокольные интервенции, опускающие индивидуальность и исследование внутренней жизни на второстепенные роли. Если у них есть ресурс выдерживать терапевтическую работу, то высоко функционирующие шизоидные люди — отличные кандидаты для психоанализа. Им нравится факт того, что аналитик сравнительно мало прерывает их ассоциативный процесс, они наслаждаются безопасным пространством, предоставляемым кушеткой, им нравится быть свободными от потенциальной гиперстимуляции материальностью терапевта и от его выражений лица. Даже приходя раз в неделю в сеттинге лицом к лицу, шизоидные пациенты оказываются благодарными, когда терапевт осторожно избегает преждевременного сближения и вторжения. Поскольку они “понимают” первичный процесс и знают, что обучение терапевта включает в себя понимание этого процесса, они могут надеяться, что их внутренняя жизнь не вызовет шока, критики или обесценивания.

Несмотря на то, что большинство высокофункциональных шизоидных пациентов принимают и ценят традиционную аналитическую практику, то, что происходит в успешном лечении таких пациентов не очень хорошо отражено в классической фрейдовской формулировке перевода бессознательного в сознательное. Хотя некоторые бессознательные аспекты шизоидного опыта, особенно стремление к зависимости, вызывающее защитное отстранение, действительно становятся более сознательными в успешной терапии, большая часть того, что обеспечивает терапевтическую трансформацию, включает новый опыт развития самости в присутствии принимающего, невторгающегося и в то же время выраженно откликающегося другого (Gordon, неопубликованная статья). Знаменитый голод шизоидной личности, в моём опыте, это голод по узнаванию, о котором так выразительно писал Бенджамин (Benjamin, 2000), узнаванию их субъективной жизни. Именно способность вкладываться в борьбу за то, чтобы быть узнанными и восстанавливать этот процесс, когда он нарушается — то, что было ранено глубже всего у тех из них, кто приходит к нам за помощью.

Винникотт, чьи биографы (Kahr, 1996; Phillips, 1989; Rodman, 2003) описывают его, как глубоко шизоидного человека, описал развитие младенца на языке, который прямо применим для лечения шизоидного пациента. Его концепция заботящегося другого, который позволяет ребёнку “продолжать бытие” и “оставаться в одиночестве в присутствии матери” не может быть более релевантной. Принятие важности поддерживающего окружения, характеризуемого невторгающимися другими, ценящими истинную витальную самость, вместо попыток следовать защитным механизмам других, может быть рецептом для психоаналитической работы с шизоидными пациентами. До тех пор, пока нарциссизм психоаналитика не выражает себя в необходимости заваливать анализанда интерпретациями, классическая аналитическая практика даёт шизоидной личности пространство чувствовать и говорить в темпе, который он может выдержать.

Тем не менее, в клинической литературе уделено внимание к особым потребностям шизоидных пациентов, которые нуждаются в чём-то, идущем дальше стандартной техники. Во-первых, поскольку говорить искренне может быть невыносимо болезненным для шизоидного человека, а получать ответ с эмоциональной непосредственностью может быть сравнительно подавляющим, терапевтические отношения могут быть расширены промежуточными способами передачи чувств. Одна из моих пациенток, которой приходилось бороться каждую сессию чтобы просто заговорить, в конце концов позвонила мне по телефону в слезах. “Я хочу, чтобы вы знали, что я хочу говорить с вами” — сказала она, — “но это слишком больно”. В конце концов мы смогли добиться терапевтического прогресса довольно нестандартным способом — я зачитывала ей доступную и наименее уничижительную психоаналитическую литературу по шизоидной психологии и спрашивала, подходят ли приведённые описания к её опыту. Я надеялась освободить её от агонии формулирования и придания голоса чувствам, которые она считала непереносимыми для других и которые она считала симптомами глубокого уединённого сумасшествия. Она сообщила, что впервые в жизни узнала о существовании других, таких же как она, людей.

Шизоидный пациент, который напрямую не может описывать мучительную изоляцию, может говорить о таком состоянии сознания, если оно появляется в фильме, поэме или рассказе. Эмпатические терапевты, работающие с шизоидными клиентами, часто обнаруживают себя либо начавшими разговор, либо отвечающими на разговор о музыке, изобразительных искусствах, театре, литературных метафорах, антропологических открытиях, исторических событиях или идеях религиозных и мистических мыслителей. По контрасту с обсессивными пациентами, которые избегают эмоций путём интеллектуализации, шизоидные пациенты могут найти возможным выражать аффект, как только у них есть интеллектуальное средство с помощью которого можно это сделать. Из-за такого транзитного способа, арт-терапия долго считалась особенно подходящей для этих пациентов.

Во-вторых, сензитивные клиницисты отмечают, что шизоидные люди обладают “радаром” для распознавания избегания, наигранности и фальши. Из-за этой и других причин, терапевту может быть необходимо быть более “реальным” с ними в терапии. В отличие от анализандов, которые с готовностью эксплуатируют информацию о терапевте для обслуживания своих интрузивных потребностей, или наполнения идеализации и обесценивания, шизоидные пациенты имеют склонность принимать раскрытие терапевта с благодарностью и продолжают уважать его частное личное пространство. Пациент из Израиля, пишущий под псевдонимом, отмечает:

люди с шизоидной личностью … имеют тенденцию чувствовать себя более комфортно с теми, кто остаётся в контакте с собой, кто не боится раскрывать свои слабости и выглядеть простыми смертными. Я ссылаюсь на атмосферу неформальную и расслабенную, где принимается, что люди ошибаются, могут потерять контроль, вести себя по-детски или даже неприемлемо. В таких условиях человек, который очень сензитивен по природе, может быть более открытым и тратить меньше энергии на то, чтобы прятать своё отличие от других” (“Mitmodedet”, 2002).

Роббинс (Robbins, 1991) в описании случая, иллюстрирующего одновременно его сензитивность к связывающим темам и осведомлённость о нужде пациента в том, чтобы терапевт был реален, описывает шизоидную женщину, пришедшую к нему опустошённой из-за внезапной смерти её аналитика и ещё неспособной говорить о её боли. Фантазия, которую она пробудила в нём — незнакомец на одиноком острове, одновременно удовлетворённый и молящий о спасении, — выглядела потенциально слишком пугающей, чтобы делиться ею. Терапия начала углубляться, когда на сеансе речь зашла о тривиальной теме: “Однажды она вошла и упомянула, что только что перекусила в ближайшей пиццерии … Мы начали говорить о разных пиццериях в Вест Сайде, оба согласились, что “Sal” — лучшая. Мы продолжали делиться этим общим интересом, теперь продолжив говорить о пиццериях во всём Манхэттене. Мы обменивались информацией и, похоже, получали взаимное удовольствие в таком обмене. Определённо, сильное отступление от стандартной аналитической процедуры. На более тонком уровне, мы оба начали узнавать что-то очень важное о другом, хотя я подозреваю, что её знание в большой степени осталось неосознанным. Мы оба знали, что означало есть на бегу, будучи голодным перехватить что-то, заполняющее невыразимую чёрную дыру, в лучшем случае бывшее всего лишь паллиативом для неутолимого голода. Этот голод, конечно, хранился при себе, для тех, кто мог вынести интенсивность такого хищничества. … Разговоры о пицце стали нашим мостом для объединения, воспроизведением общей связи, которая в конце концов стала начальной точкой для придания формы настоящему и прошлому пациентки. Наш контакт через пиццу послужил убежищем, местом, где она почувствовала себя понятой”.

Одна из причин того, что раскрытие личного опыта терапевта катализирует терапию с шизоидным пациентом в том, что даже больше чем другие люди, эти пациенты нуждаются в том, чтобы их субъективный опыт был узнан и принят. Подтверждение чувств успокаивающе для них, а “голая” интерпретация, как бы аккуратна она ни была, может не справиться с передачей идеи о том, что проинтерпретированный материал — нечто обыкновенное и даже в чём-то позитивное. Я знаю многих людей, проведших годы в анализе и вынесших детальное понимание их основной психодинамики и в то же время оставшихся с чувством, что их самораскрытия были скорее постыдными признаниями, чем выражением их базовой человечности во всей своей нормальной порочности и добродетели. Способность аналитика быть “реальным” — иметь недостатки, быть неправым, сумасшедшим, неуверенным, борющимся, живым, взволнованным, аутентичным — это возможный путь содействия самопринятию шизоидной личности. Вот почему я считаю саркастичное высказывание моего друга “Ну да, кому вы рассказываете!” (реакция на его собственные тревоги о потере разума) — как одновременно типично психоаналитическое и глубоко эмпатичное.

Наконец, есть опасность, что когда шизоидному пациенту станет комфортнее раскрываться в терапии, он сделает профессиональные отношения суррогатом для удовлетворения потребностей в общении, вместо поисков отношений вне аналитического кабинета. Многие терапевты работали с шизоидным пациентом месяцы и годы, чувствуя возрастающую благодарность за их вовлечённость, перед тем как вспомнить, с потрясением, что человек изначально пришёл, потому что хотел развить интимные отношения, которые до сих пор так и не начались, и нет никаких признаков их начала. Поскольку грань между тем, чтобы быть вдохновляющим и занудно пилящим может быть тонка, это сложное искусство поощрить пациента, не вызвав в нём чувств вашей нетерпеливости и критицизма, как было с его ранними объектами. И когда терапевт неизбежно проваливается в том, чтобы восприниматься по-другому, необходима дисциплина и терпение, чтобы контейнировать боль и яростное возмущение по поводу того, что шизоид снова чувствует себя втянутым в токсичную зависимость.

Заключительные комментарии

В этой статье я обнаружила, что чувствую себя как посланник сообщества, которое предпочитает не вовлекать себя в публичные отношения. Интересно то, какие аспекты психоаналитического мышления входят в публичную профессиональную сферу как есть, а какие аспекты остаются сравнительно скрытыми. По своим заслугам, работа Гантрипа должна была сделать для шизоидной психологии то же, что Фрейд сделал для эдипального комплекса или Кохут для нарциссизма; то есть, выявить её присутствие во многих областях и дестигматизировать наше отношение к ней. И всё же даже некоторые опытные психоаналитические терапевты незнакомы с темой или безразличны к аналитическому размышлению о шизоидной субъективности. Я предполагаю, что по объективным причинам ни один автор, понимающий шизоидную психологию изнутри, не имеет побуждения, которое имели Фрейд и Кохут, чтобы начать агитировать за универсальность темы, которая распространяется на их собственную субъективность.

Я так же задаюсь вопросом, нет ли здесь более широкого параллельного процесса, в таком отсутствии общего интереса к психоаналитическому знанию о шизоидных проблемах. Джордж Атвуд однажды сказал мне, что сомнения в существовании множественной личности (диссоциативное расстройство личности) поразительно соответствует продолжающейся стихийной внутренней борьбе травмированной личности, которая развила диссоциативную психологию: “Я помню это правильно, или я только придумываю это? Это действительно произошло или я воображаю это?” Как если бы сообщество профессиональных психотерапевтов как целое, в своей дихотомической позиции по поводу того, действительно ли существуют диссоциативные личности или нет, оказывается захвачено обширным неосознаваемым контрпереносом, который отражает борьбу пациентов. Сходно с этим, мы можем задаваться вопросом, не является ли наша маргинализация шизоидного опыта отражением внутренних процессов, которые держат шизоидных людей на окраинах нашего общества.

Я думаю, что мы в психоаналитическом сообществе одновременно понимаем и не понимаем шизоидную личность. Мы посвящены в блестящие работы о природе шизоидной динамики, но сходно с тем, как это бывает в психотерапии при инсайте без принятия себя, открытия наиболее бесстрашных исследователей этой области слишком часто были переведены в рамки патологии. Многие пациенты, приходящие к нам в поисках помощи, действительно имеют патологические версии шизоидной динамики. Другие, включая бесчисленных шизоидов, которые никогда не чувствовали потребности в психиатрическом лечении, представляют высокоадаптивные версии сходной динамики. В этой статье я исследую отличия шизоидной психологии от других форм “я” и подчеркиваю, что это отличие не является по своей природе худшим или лучшим, не более или менее зрелым, ни приостановкой, ни достижением развития. Это просто то, чем данная психология является, и ей необходимо быть принятой такой, какая она есть.

Благодарности

Автор благодарит George Atwood, Michael Eigen, Kerry Gordon, Ellen Kent, Sarah Liebman, Arthur Robbins, Deborah Thomas, и покойного Wilson Carey McWilliams за их вклад в написание этой статьи.

 

Перевод с английского М.А. Исаевой.

 

Some Thoughts about Schizoid Dynamics

Annotation

The article is devoted to schizoid psychodynamics and the principles of psychoanalytic psychotherapy of schizoid personality disorder.

Keywords: schizoid personality disorder, schizoid psychodynamics, psychoanalytic psychotherapy, psychoanalysis.

Интроверт или шизоид? Как определить шизоидное расстройство

Установление диагноза основывается на психологическом обследовании пациента, проводимом клиническим психологом. Его роль — определить время появления симптомов и оценить их тяжесть.

Психиатр также может быть задействован в группе диагностики или вмешательства, поскольку необходимо провести физикальное обследование для устранения общих недугов и психиатрическое обследование, чтобы исключить некоторые психотические расстройства или индуцированное изменение личности. 

Диагноз будет поставлен с помощью анкет, в которых будут отражены симптомы и мысли пострадавшего. Интервью будет посвящено детству, отношениям и истории работы. На сегодняшний день не существует специальных лабораторных тестов (генетических, крови) для установления диагноза шизоидного расстройства личности.

Стоит отметить, что шизоидное расстройство личности может иметь общие черты с другими расстройствами личности. Таким образом, отсутствие эмпатии может предрасполагать к диагностическим ошибкам нарциссического расстройства личности или антисоциального расстройства. Изоляция также может быть основана на самодостаточности при нарциссическом расстройстве, а неспособность формировать длительные отношения может иметь место как при нарциссизме, так и при избегающем расстройстве. 

Лечение

Насколько известно, шизоидная личность является поведенческой моделью, которая простирается на протяжении всей жизни, без значительного улучшения с течением времени. Из-за социальной изоляции люди в этой ситуации не могут обращаться за помощью или поддержкой, если в их жизни не наблюдается высокого уровня стресса. Таким образом, об эффективных методах лечения известно относительно мало. Однако могут быть предприняты попытки психологического или медицинского вмешательства. 
Психотерапия
Результаты разговорной терапии оказались неудовлетворительными из-за сложности формирования соответствующих терапевтических отношений. Таким образом, предпочтительной формой психотерапии является индивидуальная психотерапия в краткой форме, основанная, скорее, на решениях. Следует отметить, что всегда существует потребность в психотерапевте или психологе, специализирующемся на лечении этого расстройства. 

Лечебные цели представлены:

  • развитие близких отношений, особенно с членами семьи;
  • включение пациента в общественную деятельность;
  • повышение интереса к половому акту;
  • участие в приятных занятиях;
  • развитие общественных отношений;
  • осведомленность об одобрении и критике других;
  • лучшее эмоциональное выражение. 

Когнитивно-поведенческая терапия может использоваться для облегчения симптомов шизоидного расстройства личности. Она пытается изменить иррациональные мысли, которые могут повлиять на поведение человека. Основная цель — сделать людей более осведомленными о своих моделях поведения и мышления. Психотерапевт должен научить человека методам совладания (адаптации), которые способствуют эмоциональному и социальному прогрессу. 

Групповая терапия — это еще одна форма психотерапии, которая может окупиться в случае шизоидного расстройства личности. Однако очень важно, чтобы человек не был включен в групповую терапию, если его или ее социальная деятельность недостаточно развита, чтобы принимать группы поддержки. Группа должна быть дополнительной опорой для пациента, а защита от критики должна быть центральным элементом этой формы психотерапии. В противном случае эти люди будут хранить молчание в групповых условиях, мало будут участвовать в обсуждениях и сообщать мало подробностей о себе. 

Медикаменты

Лекарства, которые можно применять при шизоидном расстройстве личности, включают антидепрессанты и стимуляторы. Их следует применять только при острых психических проблемах. Это особенно полезно для снижения депрессивного настроения, суицидальных мыслей или повышения уверенности в различных социальных ситуациях. Следует избегать длительной лекарственной терапии и помнить о том, что назначение лекарств может влиять на эффективность определенных психотерапевтических подходов.

Шизоидная личность и любовь.Любовь и личность. Шизоидный тип личности, или

В продолжение темы динамической концепции личности в гештальт-терапии попробую немного рассказать о шизоидной составляющей, которая, напомню, есть в каждом из нас, но у кого-то эта часть выражена сильнее, чем две другие (невротическая и нарциссическая). В дальнейшем, для простоты, я буду использовать слово «шизоид» для обозначения индивида, у которого эта часть ведущая и хорошо выражена. Также я не стану описывать шизоидную симптоматику в целом, а только в ключе интимных отношений, и безусловно, сквозь свою призму. Если кто хочет изучить тему (структуры личности) глубоко – читайте учебники по клинике и характерологии. Все, что я опишу здесь – это собранные по крупицам и процеженные через мой личный фильтр, познания, подкрепленные практикой и личным опытом. И не забывайте, что любая теория в психологии – это всего лишь частное мнение.

И так, главной потребностью шизоида является безопасность (а также витальность – ощущение себя живым). Поэтому первое, что характерно для шизоидной динамики отношений – это долгий преконтакт. Именно эта фаза цикла контакта является самой тяжелой: знакомства, первые шаги к сближению, установление связей – все это неимоверно сложно для таких людей.

Шизоид склонен долго ориентироваться, присматриваться, колебаться и смущаться. Для того, чтобы отношения «закрутились» (дошли до фазы контактирования), часто необходим сильный внешний толчок: участие третьих лиц, влияние обстоятельств, всевозможные знаки и знамения. В особо запущенных случаях, так все на преконтакте и затухает.

Получается так, что граница контакта Я-Ты в их случае очень жесткая, из-за болезненной потребности в безопасности. Если другой человек слишком напористо будет лезть «в контакт», форсировать развитие отношений или нарушать границы, то это чревато либо ответной агрессией, либо уходом. И нередко разрушением контакта (надолго или навсегда). Если говорить метафорой, то шизоид – это постовой, который на границе контакта не говорит: «Стой, кто идет!», а стреляет на поражение. Поэтому в отношениях таким людям важно сразу обозначить свой статус, границы (что обеспечивается договоренностями) и, желательно, временные рамки пребывания в этих отношениях, в определенном статусе.

Несмотря на то, что шизоид постоянно требует ясности, хотя сам он этим, как раз, не отличается – попытки выяснения отношений воспринимаются как вторжение и посягательство на личную свободу. Знаменитые двойные послания (double bind) – это их фирменный признак. «Стой там – иди сюда», «дайте мне побыть одному, но не оставляйте насовсем» – шизоид пребывает в вечном колебании между потребностью в близости и ужасом поглощения Другим.

Еще «шизоидной фишкой» является иносказательность: вместо прямого и ясного послания, от них быстрее получить метафору, аллегорию, цитату, а то и вовсе, песню или ссылку на фильм или книгу – мол, догадайтесь сами. Диалог для шизоида – нелегкое испытание, очень редко удается выдержать баланс между отчуждением и перестимуляцией. Дело в том, что такие люди гиперчувствительны и оттого склонны к коммуникативным перегрузкам.


И в близких отношениях, им порой, трудно вовремя остановиться и сказать «стоп» партнеру (из-за страха отвержения), в результате, они могут переживать эмоциональное истощение (много энергии ушло на обеспечение безопасности). Поэтому не удивляйтесь, если ваш шизоидный партнер после бурного всплеска в отношениях внезапно исчезнет, и надолго, не объясняя ни слова. В общем, рядом с шизоидным партнером трудно не почувствовать себя одиноким…

Для шизоида во всем важна Суть. Вопрос «зачем?» – главный. Это и философское «зачем вся эта любовь, что это такое и в чем ее смысл?», и размышления на тему «зачем мне эти отношения и кто я в них?» Таким людям трудно довериться и пуститься в авантюру, пойти за своими чувствами. Поэтому шизоид склонен больше подвергать анализу отношения, чем жить в них, бесконечно что-то обсуждать и доказывать (чем нередко достает своего партнера). Это также один из способов уходить из контакта – в рассуждения. Если любовь безответная и приносит страдания, то смысл этих страданий также обязательно должен быть найден. Во всем важен смысл…

Шизоидные люди привержены аутистичным переживаниям, они чаще пребывают в своем внутреннем мире, нежели разделяют с другими свои чувства. В связи с этим, у них очень развита фантазия, и они склонны уходить в свои внутренние миры, будучи влюбленными, и мечтать, мечтать… Их восприятие своего Возлюбленного (Возлюбленной) может иметь мало общего с реальным человеком, особенно при неразделенной любви. Они очень чувствительны, проницательны, но не эмпатичны – им сложно считывать отношения между людьми – они как бы «не от мира сего». Однако же, если понравившийся человек прошел тщательную проверку и был одобрен, шизоид пойдет до конца. Основные «шизоидные» требования к партнеру выглядят примерно так: понимание (лучше без слов), тактичность (чувствительность), достаточная автономность партнера, лояльность к уходам и странностям и сохранение комфортной дистанции. В виду того, что у них нет гибкости в эмоциональных связях, шизоиды склонны «залипать» на каком-то объекте любви долгое время и надеяться на взаимность, несмотря на очевидную невозможность этого. Однолюбы – это точно шизоиды.

Некоторым из них (особенно, с завышенным либидо), чтобы не подвергать себя риску привязанности, удается отделять секс, как витальную потребность, от чувственных отношений. Некоторым даже удается «расщепить» одного и того же человека. Поэтому в современной (шизо)культуре такие феномены как «секс по дружбе» уже давно никого не удивляют. То есть, мы можем говорить, что и предельный романтизм, так и «медицинское» отношение к сексу – все это проявления из шизоидной части личности. Если же сексуальность и чувственность удается интегрировать, и в отношениях достаточно доверия, то шизоидный партнер способен дать лучший секс, самый изысканный и нежный. В «здоровой шизоидности» можно тонко настраиваться на другого человека и чувствовать его. Тантра, йога, духовные и энергетические практики, высокое искусство – это все это делается именно из этой части.

Шизоиды – оригиналы и гурманы, как в сексе, так и в еде, в одежде, и во всем том, что входит в интимную зону. Если шизоид допустил вас в свое личное пространство – это уже много значит. К тому же, шизоиды – это априори умные люди, и при желании сохранить отношения, они приложат все усилия, чтобы понять другого, дорогого им человека. Они поднимут горы литературы, пойдут на терапию и будут всячески эволюционировать, чтобы восполнить эту брешь в развитии интимности.

Подводя итог, хочу еще раз уточнить, что здесь описана динамика шизоидной части (любой) личности. Типичным ярко выраженным шизоидом будет человек, у которого эта часть выражена значительно сильнее остальных, причем так было с детства. В то же время, в каждом из нас эта часть присутствует и как-то функционирует. При нарушении безопасности, она может «воспалиться» у кого угодно, и человек будет проявляться по шизоидному типу. Даже самый чувственный и открытый невротик, здорово обжегшись в любви, будет проявлять черты шизоидной личности, по крайней мере, какое-то время. К тому же, не забывайте, что чаще всего встречаются смешанные варианты – когда «выпирают» какие-то две части, и почти в равной степени, так что бывает не так-то легко распознать «ядро» (личности). Я вам больше скажу: с течением жизни, а особенно, под воздействием психотерапии, у человека могут здорово меняться доминанты, развиваться мозаичность. Последнее, собственно, и является целью терапии.

Страх, является неотъемлемой частью нашей жизни. Вся наша жизнь пропитана попытками противостоять страху или, освободиться от страха. Кого-то он стимулирует и направляет в русло креатива и самосовершенствования, а кого-то загоняет в крепкие объятья зависимостей. Наш страх существует независимо от нашей принадлежности к культуре или от нашего уровня развития и приводит нас в конечном итоге к боязни жить и к боязни умереть. В сущности, страх является неизбежным спутником жизни, иного не дано.

В чем же выражается страх у шизоидных личностей и какие характерные особенности имеют личности наделенные шизоидными акцентуациями.

Характерной особенностью шизоидных личностей является испытываемый ими страх перед самоотдачей и их пребывание под импульсами, направленными на усиление их самостоятельности. С психологической точки зрения жизнь этих людей связана с повышенным стремлением к самосохранению, и это выражается в желании сохранить свою независимость и на получении самоудовлетворения. В случае шизоидной личности страх потери самостоятельности ведет к боязни развивать межчеловеческие связи, боязни интимных связей. В действительности шизоид хочет уклониться от реальной жизни, это у него не получается, и он ищет новые и новые защитные формы поведения, которые помогают ему отгородиться от жизни. Для более общего понимания сути шизоидной личности хорошо подходит фраза: «С ними можно быть давно знакомыми, но по-настоящему не знать их».

В жизни шизоид попадает в так называемую социальную воронку, которая раскручивается по мере того, как он из-за своего отдаления от людей все меньше знает об окружающих людях, и это все больше расширяет пропасть в опыте общения и усиливает неуверенность в межчеловеческих контактах. В конечном итоге его впечатления и представления об окружающих, являются скорее проекцией его воображения, чем реальной действительностью.

Шизоидов отличает их особое отношение к любви, которое обусловлено их взаимосвязью с матерью в первые годы их жизни. В чем же выражается их особенность в любви, и как это связано со страхом?

В связи с тем, что каждая близость провоцирует у них возникновение страха, они вынуждены в значительной степени сокращать близкие контакты или отказываться от них. Это приводит к тому, что они рассматривают любовь и любовные отношения как угрозу их независимости и утрату их собственной значимости. Дилемма шизоида состоит в том, что потребность любить и быть любимым свойственна ему как любому другому человеку, но, его неспособность строить эти самые любовные отношения и пребывать в близости толкают его к решению этой дилеммы в виде разделения любви и секса на две независимые части. Что получается? Получается стремление обладать, заниматься сексом, не имея при этом привязки к любовному антуражу. Партнер в данном случае выступает лишь сексуальным объектом, и во всем остальном для шизоида он не интересен, следовательно, любые отношения связанные с доверием и интимностью не свойственны им. С их точки зрения, влюбленность в них партнера объясняется лишь в последнюю очередь их душевными качествами, а в первую очередь – их поведением и внешностью. Этот страх близости и любви покидает шизоидов крайне редко и легко объясняет их непредсказуемые и странные реакции на человеческую близость.

Тактика шизоида в отношениях строится на кратковременных бурных и изменчивых связях, которые не доходят до брака, который априори не может привести ни к чему хорошему.

Откуда же берется этот страх которые так модифицирует жизнь шизоидно акцентуированных личностей, и собственно, почему они становятся именно такими?

Начало шизоидному страху определяется в послеродовой период длящийся до нескольких лет жизни человека. В этот период, как правило ввиду эмоциональной холодности родителей (матери), или по причине ее отсутствия, у этих людей вырабатывается неразрушимое ощущение незащищенности и нестабильности обстановки в которой они растут. Невозможность быть в безопасности и неспособность удовлетворить свои потребности в материнском тепле, заботе и внимании порождают недовольство и страх, одновременно вызывая агрессию и ненависть. Именно неудовлетворенность (отсутствие заботы и любви) является предтечей страха. Отсутствие ощущения безопасности и отсутствия тепла и внимания со стороны мамы делают людей шизоидно акцентуированными. Тут можно сделать чисто шизоидный вывод: «как я могу дать любовь другому, если я ее сам не получил».

Чувство тревоги за свою безопасность не покидает их на протяжении всей жизни. Они постоянно чувствуют себя беззащитными и подвергающимися опасности. Независимо от того, существует ли угроза на самом деле или нет, они переживают свое существование как угрозу.

По их мнению любовь, это тоже угроза, и она вызывает страх.

Агрессия исходящая от шизоида в ответ на попытку полюбить его довольно интересна тем, что не имеет в своей сути направленности, она импульсная, она глубинна по своей сути, и не направлена ни куда конкретно, она рассматривается самими шизоидами лишь как форма реагирования на опасность, и на претензии окружающих им нечего ответить, т.к. им нет до них никакого дела. Очень часто проявляемая шизоидами агрессия, это своего рода их визитная карточка при знакомстве, скрывающая в себе их неуверенность.

Итак, подводя итог рассмотрению страха и любви шизидной личности, мы можем отметить истоки происхождения страха. Источник страха, это то, что он не получил при рождении, это любовь матери и чувство безопасности этой жизни. Далее, постоянное напряжение от небезопасности и неудовлетворенность в материнском принятии и любви порождают глубинный страх, который сопровождает их всю жизнь. Страх быть покинутым не дает возможности строить любовные отношения и заставляет их постоянно бороться за свою автономность. Он постоянно играют на опережение в любовной игре. Они не допускают, что их бросят первыми, они даже не вступают в отношения.

Какой тип личности – шизоидный?

Мы называем их интровертами. Людей, которые не любят, когда шумно, ярко, громко, много… Правда, в психоанализе привычнее другое название – шизоидный тип личности. «…Мой любимый», – этими словами американский психоаналитик Нэнси Мак-Вильямс (Nancy McWilliams) начинает московскую лекцию.

Об эксперте
Нэнси Мак-Вильямс (Nancy McWilliams), психоаналитик. Автор книги «Психоаналитическая диагностика» (Класс, 2006), в которой дано описание разных типов личности (нарциссического, истерического, депрессивного, шизоидного и других), показаны их особенности, сходства и различия, преобладающие эмоции и аффекты, влечения и защиты; рассказывается, как человек воспринимает себя и каким его видят окружающие.

«Таких людей немного, 1–2%. Они не любят, когда к ним приближаются слишком близко, и часто отпугивают людей своим особым поведением. Многие считают их «не такими». Но они привыкли к этому. После того как вышла моя книга, ко мне часто подходят читатели, чтобы поблагодарить за информацию, которая помогла им самим или в работе. Но люди шизоидного типа личности присылают мне электронные письма, в которых написано «спасибо». Они благодарят за то, что в моем описании нет и намека на их преувеличенные странности.

Люди шизоидного типа личности в качестве защитного механизма используют отстраненность. Они уходят – от людей, в одиночество, в мир собственных фантазий. Они всегда выбирают дистанцию, и им не нужны другие искажающие защиты: отрицание, диссоциация (отделение себя от своих неприятных переживаний), вытеснение. Возможно, поэтому они часто осознают процессы, которые для других протекают неосознанно. У американцев есть пословица: «Слон в комнате, но его никто не замечает». Люди шизоидного типа личности всегда видят этого слона и удивляются, что другим он незаметен. Но когда они пытаются говорить об этом слоне, на них смотрят как на сумасшедших. Чтобы избежать трудностей в общении, они предпочитают занятия, которым можно предаваться в одиночестве. Чтобы не быть в группе, команде. Многие из них заняты творчеством, интересуются философией, духовными практиками, медитацией…

Однако мы вряд ли встретим человека шизоидного типа личности, у которого хотя бы в какой-то степени не было бы стремления к привязанности. Но есть проблема: стремясь к близости, они испытывают перегрузку от избыточной близости, она их подавляет и угнетает. Как правило, они лучше чувствуют себя в компании детей и животных. Мне недавно задали вопрос, похожи ли люди с шизоидным типом личности и аутисты. Мне кажется, у них есть что-то общее. К примеру, и те и другие не любят избыточного внимания. Но есть одно значимое отличие – аутисты не понимают чувства других людей. Они не знают, что ребенка нужно обнимать… Но их можно этому научить. А человек с шизоидным типом личности с самого начала знает, что ребенка надо брать на руки. Но он не может этого сделать, он всячески устраняется от контакта, поскольку он для него невыносим.

Их детство

Ребенок растет чрезвычайно чувствительным. Он реагирует на стимулы так, как будто они причиняют ему боль. Причем на самые разные стимулы: звук, свет, любые перемены, тактильные ощущения (вроде этикеток, царапающих кожу). Когда мы берем такого ребенка на руки, он не прижимается, а отстраняется, его тело становится жестким. Дети с шизоидным типом личности часто отказываются от груди. Они ощущают себя абсолютно незащищенными, и любой контакт воспринимается ими как вторжение, нарушение их целостности. Даже если это вторжение – сосок матери во рту. Можно предположить, что у них слишком тонкая кожа. (Однажды я поделилась со своей пациенткой таким наблюдением: я сказала, что как будто сижу рядом с человеком с ожогом. Которому нужно, чтобы к нему прикоснулись, но сделать этого нельзя, потому что любое прикосновение непереносимо. Эта метафора показалась ей верной и уместной). Повторюсь: в качестве защиты человек с шизоидным типом личности предпочитает уход. Но и сепарацию (расставание) с кем-либо он ощущает очень остро. Почему? Дело в том, что он и так готов подпустить к себе немногих, и потеря одного из этих людей будут означать исчезновение слишком значимой части системы поддержки. Такие люди привязываются к другим, но в их компании сложно не чувствовать себя одиноким.

Он и другие

Они не выносят поверхностного общения. Мой муж был человеком с шизоидным типом личности. В тех редких случаях, когда мне удавалось уговорить его пойти со мной в гости, он немедленно находил ребенка или собаку и весь вечер проводил с ними. Разговоры ни о чем его убивали. Ему нужна была искренность и честность. Именно поэтому с точки зрения человека-шизоида человек-истерик просто… врун. Дело в том, что для истерика главная защита – преувеличение. Представьте, с какой интонацией женщина может произнести фразу: «Я та-а-а-ак разозлилась на своего му-у-у-жа-а!» Для нее такой способ коммуникации – защита, она хочет, чтобы то, что она говорит, приняли всерьез, и ей кажется, если она скажет это тише, ей не поверят. Комбинация людей с шизоидным и истерическим типами личности дается тяжело. В то же время между ними существует давняя история любви. Женщины-истерики находят мужчин-шизоидов чрезвычайно привлекательными. Они ценят в них честность, принципиальность, самодостаточность… А мужчины-шизоиды любят женщин-истериков за чувствительность, теплоту, эмоциональность. Но вместе они могут свести друг друга с ума. Потому что, когда ей плохо, она пытается придвинуться к нему поближе, а он отодвигается. Когда же он видит, что ей плохо, он думает, что лучшее, что он может сделать для нее, это оставить ее в покое. А она чувствует себя покинутой.

Их особенности

В людях с шизоидным типом личности много противоречий. Они кажутся отстраненными и незаинтересованными, а сами живут с глубоким стремлением к близости. Они самодостаточны, но нуждаются в другом человеке. Чрезвычайно рассеянные и чрезвычайно внимательные. (Вспоминается образ рассеянного профессора, который идет по дороге, думает о чем-то сложном, все время спотыкается и падает…) Они кажутся неактивными и неэмоциональными, но внутри у них происходит активная деятельность, бурлят эмоции. Выглядят асексуальными и аскетичными, но у них достаточно импульсивности и мощных сексуальных фантазий.

Я как-то спросила психоаналитика с шизоидным типом личности, почему в психологии не так много внимания уделяют шизоидной динамике? Он ответил: «Ты думаешь, МЫ можем затеять какое-то общественное движение?» Иногда мне кажется, что я в каком-то смысле выступаю послом молчаливого сообщества одиноких людей… у которого не очень хорошо с PR! Но я делаю это искренне. Внутренняя жизнь человека с шизоидным типом личности очень привлекательна. Если он уверен, что вы не сочтете его сумасшедшим, постепенно, доверяя вам все больше, он расскажет вам много интересного о мире своих фантазий. Моя подруга-шизоид как-то призналась, что не ест изюм. Я предположила, что ей не нравится вкус. «Нет, – ответила она, – ты не понимаешь, он мог бы быть мухой!» Я рассказала об этом другой своей подруге, у которой муж шизоид. Она тут же сказала, что ее муж тоже не ест изюм. Правда, аргументирует иначе: он не доверяет изюму, который прячется в булочках. Очаровательно! Весь мир кажется им одушевленным. В этом смысле они как дети.

Как с ними быть?

1) Такие люди избегают контакта, их легко напугать. Им требуется как можно больше пространства, чтобы они чувствовали себя в безопасности. Терапевт должен избегать вторжения на территорию пациента, я бы не рекомендовала продвигаться слишком быстро вперед, задавать неудобные вопросы. Чтобы они не чувствовали себя «интересным клиническим случаем». Они не выносят неискренности, лжи, важно быть абсолютно правдивым, реальным, честным.

2) Из сложностей: часто терапевтические отношения становятся для них более комфортными, чем отношения с реальными, обычными людьми в обычной жизни. Вы можете обнаружить, что хотя человек обратился к вам со стремлением стать более общительным, в ходе лечения он так этого и не достиг. Ближе к концу терапии его надо немножко подтолкнуть, спросив, удалось ли ему решить тот вопрос, с которым он пришел.

3) Важно, чтобы человек с шизоидным типом личности знал, что вы считаете его нормальным.

4) Таким людям трудно говорить о чувствах. Даже если они этого хотят. Сам акт говорения для них болезнен. Попробуйте найти непрямой способ говорить о том, что важно: обсуждайте фильмы, спектакли, музыку… Моя коллега многие недели разговаривала с пациентом о… пицце. В деталях: где в городе делают самую лучшую, чем она так хороша и так далее. При этом они оба понимали, что говорят не о пицце, а о внутреннем голоде, о том, чем его удовлетворить. И что чувствует человек, когда испытывает потребность в чем-то одном, а ему предлагают совсем другое».

«Шизоид». .. Этот термин, наверное, воспринимается как наиболее психиатрический. Но мы рассматриваем шизоидов, как и другие представленные нами психотипы, в рамках рисунка личности. Норма. Их процентов десять. По полу: 23% среди мужчин и 89% среди женщин. И я провозглашу их значимость: ШИЗОИДЫ — ЭТО УМ ЗЕМЛИ.

Как понять, что перед нами шизоид?

Признаков слишком много, чтобы их перечислять здесь все. Здесь же мы больше печемся, как и при изложении характерных особенностей других психотипов, о взаимодействии мужа и жены. Но вкратце, чтобы было понятно, как можно вычислить шизоида, приведем их характерные признаки.

Телосложение диспластичное. Например, грузность и в дополнение — крупные выпяченные губы. Нет шеи и узкие плечи. Впрочем, шизоид чаще — жердь. У шизоидки меньше выражен «рельеф тела» (уплощенные ягодицы, маленькая грудь…). Сутулость. Независимо от роста и возраста. Пальцы с утолщенными суставами. Плоскостопие. Лицо с большей, чем обычно, асимметрией. Глаза могут быть слегка или слишком запавшие, очень широко или очень близко поставленные, слишком маленькие или слишком большие. Близорукость, астигматизм. Может быть неправильный прикус. Нестандартные уши: нет мочек, ушная раковина «вывернута наизнанку», оттопырена.

Диспластичные движения. Поэтому трудно «общаться» с предметами. Вот тычком в переносицу поправил очки. А вот пытается дотянуться до далекого предмета и падает. Несет стул — стукнет им стенку (а если это не стенка, а зеркало?). Пила застревает в бревне. Сигарету докуривает дотла, пальцы — в никотине. Газовую горелку зажигает газовой зажигалкой — обжигается. Если подает женщине пальто, то длинное пальто у него может предварительно долго «подметать пол», а короткое поднимет так, что даме приходится выворачивать руки.

Неаккуратность шизоида проявляется во всем: в быту, в одежде, в прическе. На ногтях — заусенцы. На лице — недобритые волоски (иногда они торчат из носа и из ушей). Кожа лица угреватая, с прыщиками. Впечатление запущенности.

Мимика не соответствует содержанию. Иногда как бы приклеенная,неподвижная улыбка. Или взгляд исподлобья. Или приподнятые, как у Пьеро, брови. Бывает, что просто малоподвижное лицо — гипомимия. Жестикуляция также не соответствует речевому содержанию, как и мимика. Для рукопожатия подается вялая плоская безжизненная ладонь. Вычурное шевеление пальцев. Однообразные, в ритм речи вихляния кисти.

Одежда в стиле давнего «ретро». Еще не истлевшая, но вышедшая из моды. Костюм сел от химчисток, а хозяин его располнел, и вот теперь пиджак слегка расходится на животе, а нитки, которыми пришита пуговица, растягиваются, перетираются, и пуговица уже висит на двух нитках. Чтобы она не отлетела, он пиджак не застегивает. Но пуговицы могут разболтаться и на брюках, тогда, если даже он не забыл застегнуть ширинку, впечатление, что она расстегнута. Брюки сели, и из под них видны щиколотки. На коленях — пузыри. Рубашка от стирок утратила товарный вид, пожелтела. Воротничок около шеи поистерся. Пуговицы на рубашке стали хрупкими и тоже пожелтели, какие то из них переломились. Туфли стоптанные и без набоек, нечищеные.

Прическа под стать одежде. Волосы не подстрижены, не уложены, не причесаны. Человек сам по себе, а голова сама по себе. Часто волосы долго не мытые. Словом, на голове, как и во рту, «каша».

Впрочем, краски здесь несколько сгущены. Вопервых, не всегда указанные минусы — в одном узле. Во вторых, каждое качество может быть не так явно выражено. Шизоиды с такими, но не резко выраженными чертами могут быть и вполне симпатичными.

Я здесь пока привел собственно внешние моменты. Но и они важны не только для диагностики личности, а могут быть камнем преткновения в супружеской паре. Если на голове «каша», то жене это не нравится, особенно эпилептоидке. Женаистероидка может стесняться немодного мужа.

А что из внутриличностных качеств шизоида важно для семейной жизни

Шизоид — это человек-формула, человек-схема. У него мысль превалирует над действием. И над образом. Его мышление преимущественно понятийно-теоретическое. Ему легче даются математика, физика, чем литература, история. Он хорошо разберется в теории стихосложения, но тускло прочитает яркое стихотворение. Он далек от жизни. Это кузен Бенедикт из «Пятнадцатилетнего капитана» Жюля Верна и Жак Паганель из его романа «Дети капитана Гранта». Ценностные ориентации у шизоидов разнообразные, но прежде всего в области теории. Философия, математика, теоретическая этика. Скорее эстетика, чем искусствоведение. Скорее искусствоведение, чем искусство. Они скорее музыковеды, чем музыканты. А если музыканты, то не эстрадные. Шизоиды интересуются скорее классической музыкой или современной, но серьезной. Названные особенности личности делают шизоида человеком непрактичным и в этом отношении трудным для семьи.

Шизоиды не энергетичны. Не хватает сил на то, чтобы навести элементарный порядок на столе, в квартире. В связи со слабой энергетикой у него накапливаются архивы. Новые архивы кладутся на более ранние. И вот на столе для работы осталась лишь маленькая «камера» между стопками бумаг, в ней он кое-как умещает бумажку, над которой сей момент работает. Но в этом хаосе он неплохо ориентируется. Он помнит, где что лежит, под какой кипой — какая папочка. Слой пыли не мешает ему найти нужный документ. Письменный стол— не только для примера. Это важная деталь личности шизоида, «на нем» протекает вся его интеллектуальная жизнь. Однако и в шкафу та же картина. Но чаще всего вещи лежат вне шкафа. Разбросаны по квартире. Один истероид сказал о своем друге шизоиде, что у него ко всем нужным предметам типа телевизора или компьютера между грудами вещей можно усмотреть тропинки. Это обусловливает глухое недовольство со стороны эпилептоидного или истероидного супруга.

Можно сказать, что у шизоида свой «беспорядочный порядок». Беспорядок интеллектуализированный. Много книг. Они валяются в разных, иногда малоподходящих, местах квартиры. Многие открыты на прорабатываемых страницах. Шизоид не наводит порядок на чужом столе, но и вторжение на свой стол не терпит. В основном потому, что после этого вторжения он вообще ничего у себя не найдет. А жена может попытаться навести на его столе порядок в обычном понимании. Тогда обеспечены конфликты.

Тот же сюжет ждет нас на кухне. Посуда свалена в раковину. Она не моется, пока еще есть хоть одна чистая тарелка. Но если и одной единственной чистой тарелки нет, то посуда все равно может не мыться, а моется одна тарелка, одна чашка, чтобы можно было поесть. А то выбирается из груды грязной посуды менее грязная и используется как чистая. Истероидку или эпилептоида в семье от такого сотрясает негодование.

Шизоид не ставит целей. Если интересно — он что-то делает. Это что-то может оказаться продуктивным. Шизоида интересует процесс, а не результат. Он вечный МНС (эта аббревиатура в советские времена означала: младший научный сотрудник). Его не интересует карьера. Он может копаться в теме, в книгах, в бумагах, в проводках… Комбинируя, перестраивая, любуясь, делая выписки, теряя их, снова воспроизводя. А жена никак не может понять, что это он все копается, делает выписки, а денег все нет и нет.

Мышление шизоида похоже на рябь и зыбь. Оно бессистемно. Он глубоко размышляет по поводу всего, что попадет в его поле зренияМысли не «причесаны», зато более богаты и разнообразны. У него и в голове — каша. Окружающих это раздражает. Из-за этого в супружеской паре тоже нет мира.

Мыслительная продукция шизоида может быть востребована сразу, и тогда его идеи развивают, за них платят, их проталкивают. В таких случаях он становится выгодным женихом, а потом мужем. Практичные эпилептоидки и истеродки это ценят. А истероидки даже и интриги плетут. Ведь талантливому шизоиду нужен импресарио. Таким импресарио может быть истероидная жена. Но это редкость. Чаще всего творчество шизоида не предусматривает сиюсекундной прагматической отдачи. Древнегреческий физик Герон еще в древности увидел, что висящий над огнем чайник отклоняется в сторону, противоположную струе пара. Повернул носик на чайнике из положения «вертикально» (по отношению к стенке чайника) в положение «горизонтально». Чайник над огнем завертелся. Нам, «умникам задним умом», теперь понятно, что это реактивное движение. И прагматик Королев его использовал для ракет. Но шизоида Герона и паранойяльного Королева разделяют многие сотни лет. Так что шизоиды творят впрок. Из банка их вечных идей черпают сегодня заводские технологии. Но если сегодня его идеи не востребованы, то жена может проклинать время, когда она поверила в него. А это значит — упреки, ненависть, конфликты, разводы…

Еще больше взаимонепонимание обусловлено тем, что шизоида интересует метафизика Аристотеля, метапсихология Фрейда, литературный сюрреализм Кафки, гештальтпсихология Коффки, агностицизм Канта, позитивизм Конта… Он любуется мыслительной казуистикой: «Небытие — это инобытие бытия», «Бытия нет, есть небытие». И эрудиция шизоида локализуется в сферах, далеких от житейских проблем. А жену волнует, где взять деньги на завтраки ребенку в школе. .

Шизоид творит даже не для человечества, а для себя и для таких же умников. Поэтому он часто работает «в стол». Никому не показывает. Потому что это мало кому интересно. Он «вечности принадлежит», как сказал про себя один шизоидный поэтхудожник. А для вечно нуждающейся семьи — это вечный предмет неудовольствия.

С эмпатией у шизоида тоже плоховато. Не чувствует он другого человека. Не улавливает настроения. Не видит явно неприязненного отношения к себе. Не вполне понимает, что в нем может вызвать юмористическое к нему отношение. Не чувствует, насколько он сам задевает человека своими замечаниями. Не чувствует, что он уже надоел со своим разговором. Будучи часто остроумным, шизоид направляет юмор на партнера и не задумывается, насколько его шутки приемлемы для человека. Все это расстраивает отношения с членами семьи. При недостаточности эмпатии шизоиду проще общаться с животными. И вот мы видим шизоидку с непородистыми собаками. А эпилептоидному мужу хочется ротвейлера.

Шизоид постоянно рассуждает по поводу того, почему и как он мыслит, как рождаются и затухают его чувства, как у него складываются отношения с людьми. Он не может построить их просто, не задумываясь. Он обязательно задумывается. Эта рефлексия в глазах родственников выглядит как «занудствование», которому надо сопротивляться.

Суицид (самоубийство) у шизоида — это не крик о помощи, как.у истеройда. Это — «не сложилась картина мира». Это — «мне не подходит такое человечество». Или: «надоело обуваться и разуваться».

Шизоид не очень-то заботится о семьеЗарабатывает обычно мало, и деньги у него не держатся. Он тратит их на книги, на канцелярию. Изза этого возникают трудности в семье, если жена его «не понимает».

Шизоиды агрессивны, хотя дерутся редко. Они схлестываются, как правило, в словесном поединке. Потешаются над «неграмотностью» обладателей других психотипов. Могут задать каверзный вопрос. Агрессивность проявляется в злопамятности и желчности, хотя собственно месть — не в его правилах, ведь для мщения нужна энергетика. В силу критичности мышления он непросто поддается даже разумным воздействиям. И в этих смыслах шизоид тоже не подарок для семьи.

Часто агрессивность шизоида проявляется в юморотворчестве, направленном на людей по любому поводу. Юмор шизоидный — смысловой, а не буффонадный Часто, увы, черный. Юной милой жене муж говорит: «Поцелуемся перед смертью…» А ведь и в самом деле: не после же смерти.

У шизоидов нередко инверсирован сон. Днем — сонливость, потому что дневная жизнь требует энерготрат. А ночью требования жизни минимизируются, и они могут работать долго — читать, писать. Это может затруднять отношения с эпилептоидными членами семьи, которым режим небезразличен.

Телесные несовершенства, перечисленные выше, обусловливают комплекс неполноценности шизоидов. Они частенько впадают в хронический алкоголизм. Спиваются как в одиночестве, так и в компании интеллектуальных собутыльников. Все это вместе тоже испытание для семьи.

Шизоид не любит и не умеет готовить. Если он живет в семье и его кормят, то он не слишком разборчив, не гурман, не придает значения тому, насколько вкусно еда приготовлена; это же не духовная пища. Но это может обижать заботливую жену.

Дом — в бедности. В нем только то, что надо для интеллектуального творчества. Много книг. Они под слоем пыли. Многие из них валяются в разных местах квартиры, на столах, диванах, на кухне. Как уже я писал, раскрыты на актуальных для него местах. По этому поводу ссоры с родственниками. Они высказывают претензии насчет того,

что книга положена на пищу и что в ней загнуты листы, а он к ним — насчет того, что они складывают его книги в стопку.

Мебель расшатана. Он ее еще и расшатает дополнительно. Чинит так: не шурупы завинчивает, а привязывает веревкой ножку стола.

Шизоид стремится к уединению, если ему с этими людьми трудно. Не то чтобы он стремился быть один. Он и рад бы общению. Но не доверяет. Боится ударов по психике. Поэтому шизоиды сближаются далеко не сразу. Больше с такими, как и он сам, отщепенцами. Больше по интеллектуальным интересам. Грузят друг друга своими идеями. Ходят друг к другу в гости, засиживаясь допоздна, обсуждая безжизненные проблемы, прокуривая воздух, квартиру, дом… Сигаретный дым в доме — психологическое сопровождение их дружбы. Для других членов семьи это часто совсем не «в кайф».

Любовь у шизоида — с интеллектуальным же компонентом. Полюбить можно умного, знающего, оригинально мыслящего человека. Умную, понимающую «мои» интеллектуальные запросы женщину. У шизоидов нет претензий к внешности. Ему в ней не надо лебединой шеи и цыганского пения под гитару. Тем более ей в нем не нужен имидж комильфо. Поэтому нередко мы видим вместе шизоида и шизоидку.

До брака шизоиды и общаются обычно с себе подобными одинокими братьями по интеллекту. Экспериментируют с гравитациейлевитацией, демонстрируют, несмотря на плохую дикцию, свою эрудицию… Они стайками, «само собой» возникающими, собираются в курилках библиотек. Но и читают там очень много. Собираются на квартирах друг у друга, пьют кофе, засиживаются допоздна. Наутро с несвежей головой отправляются читать или слушать лекции. И туманность их позиций усугубляется еще больше туманом в голове от несвежести бессонного духа. На этом и сходятся.

Поженившись, живут вместе долго. Любят природу, науку, животных, чтение, Интернет. Им свойствен интеллектуальный романтизм, они едут за туманом и за запахом тайги, там фотографируются, а теперь делают и видеофильмы, потом собираются в квартирах, на кухнях и пережевывают эти природоведческие походы. Если потом его окрутит молоденькая, он может с интеллектуальной ложью на устах бросить жену, с которой прожил много лет. Но чаще он никому из молоденьких не нужен, а старый конь борозды не портит, да и шило на мыло к чему же менять. Измены — редкость по тем же причинам.

О паре шизоид плюс истероидка мы говорили «в истероиде».

С эпилептоидами у шизоидов вечный бой на почве вещного беспорядка. Напряженка и с психастеноидами изза любви последних к чистоте и пренебрежения ею со стороны шизоидов.

Шизоидами одобряются любые сексуальные вольности — это эксперимент на себе. Гак что и в гетеросексуальной паре секс у шизоида «с выдумкой». Практикуется игровой садомазохизм. Именно игровой. При этом игра может быть и не такая уж поверхностная. Оператор телевидения — мазохист — на одной из моих консультаций рассказал, что одна проститутка наобещала бог знает какие златые горы, а на самом деле чистая халтура — в угол поставит и больше ничего не делает. Понятно, и гомосексуальность, умозрительно игровая же, не чужда шизоиду. Или вынужденная: если нет возможности с человеком противоположного пола, то своего пола все же человек, а не одиночество. Но чаще это не облигатная (обязательная) гомосексуальность, а бисексуальность. Групповой секс — как вариант. Но это редко — организовать еще сложнее. Часто секс у шизоида — отдельно от любви. Он сам по себе ценность.

Секс у шизоида до брака — от случая к случаю, нечастый. Ему трудно найти себе человека, с которым можно в достаточной мере интеллектуально и душевно сблизиться. Поэтому шизоид стремится к уединению, в процессе которого время от времени — онанизм с усложненными фантазиями. В них многое. Фетишизм — трусики важнее, чем половые органы. Присутствие третьего человека. Сцены реализации эдипова комплекса (у женщин — комплекса Электры). Так что «шизоид — он и в науках шизоид, и в сексе». С истероидкой здесь, кстати, может быть совместимость. А вот с эпилептоидкой — хлопоты.

Шизоид самоценен для себя, может жить и одинокой жизнью, тогда мастурбация спасает. Но и сама по себе она ценность для него. Вот если бы только не запугивание со стороны врачей и не ветхозаветные запреты. Но в XX веке уже, когда одной шизоидной девочке мама пригрозила: «Будешь там трогать — отрастет как у мальчика», волнений было немного: «Ну и пусть отрастет»

У шизоида просто не хватает энергии, чтобы организовать свою сексуальную жизнь. Шизоид может быть сексуально одинок не потому, что он никому не нужен, а потому, что для этого надо развить какую-то деятельность. Один шизоид (правда, это уже психопатическая личность) как-то заявил: «Женщина — это только наиболее громоздкий способ онанизма».

Дадим шизоидам некоторые советы по вопросам, касающимся семейной жизни. Надо взять упорядоченность эпилептоида, целеустремленность паранойяльного, жизнерадостность гипертима. Об истероидной пластичности шизоиду можно лишь мечтать. Пусть он обретет хотя бы эпилептоидную пластичность. Много конкретных советов по овладению вещным миром дано в «Как разбираться в людях».

Многое раздражает в шизоиде, когда он рядом с вами в семье. Но, во-первых, он более, чем другие психотипы, склонен меняться в разумных пределах в лучшую сторону. Так что не отчаивайтесь. А во-вторых, при его оценивании в дело должны вступить многочисленные «зато». Ну как бы мы жили без шизоидной математики, физики, интеллектуальной шизоидной художественной литературы, без оригинальных шизоидных эпитетов, метафор. Без остроумных не от мира сего замечаний о сильных мира сего. Без колеса, рычага, ветряных мельниц, солнечных батарей. Без открытия, что, несмотря на видимость, не Солнце вертится вокруг Земли, а Земля вокруг Солнца. Без всей ноосферы, которая развивается во многом благодаря шизоидам. Еще раз: ШИЗОИДЫ УМ ЗЕМЛИ.

Явным плюсом шизоидной психики для того супруга, который сам живет интеллектуальной жизнью, является то, что шизоид не рвется к богатству и не делает карьеру. Для шизоида важны интеллектуальные ценности. Ему чужда идея накопительства. Он бессребреник. Если платят за его творчество, то он рад. Не платят — будет заниматься бесплатно своими разработками или бесплатно же с людьми, которые ему внимают. Шизоидка для любого мужа легче истероидки в быту в том смысле, что она мало тратит на моду.

Шизоиды — талантливые технари. Сейчас вот компьютеры портятся. У меня на кафедре полетел пентиум. Пытались вызвать мастеров — оказалось: это такая бюрократическая процедура, что решили поместить испорченный компьютер в дальний угол на шкафах. Пролежал год. Смотрели разные понимающие преподаватели информатики. Посоветовали писать апелляцию. Мы отказались и от этой бюрократической процедуры. Пусть лежит до списания. Совершенно случайно в помещение кафедры пришел студент третьего курса, психологическая группа, шизоид.

— А что там за компьютер, почему на дальней полке? Давайте посмотрю, — предложил он.

Посмотрел.

— Давайте починю. Терять было нечего:

— Попробуй, почини.

— Но надо привезти мой компьютер.

Привезли. Шизоид, что делать, привезти не может. Через час работы он определил, какие детали надо купить. Поехали с ним в магазин. Он выгадал что-то в цене на комбинациях деталей, вернулись, и еще через час компьютер, на который махнули рукой другие специалисты, за работал по-прежнему — или нет, как нам показалось, даже лучше, чем прежде. Вот что такое шизоид. Не скажу, что после этого мы стали завышать ему оценки, но «хорошо» и «отлично» ставили с удовольствием.

Так что дома могут быть расшатаны стулья, но бытовая электронная аппаратура будет работать исправно.

Шизоиды достаточно надежны. Вовремя отдают долги, выполняют обещанное. Слов на ветер не бросают. Они договариваются, а не манипулируют. Договора выполняют. Запишут — выполнят. Шизоид более или менее дисциплинирован, редко опаздывает. Он формалист. Это иногда неприятно, но зато доверять ему в целом можно. Он не вероломен. Он, правда, может заработаться и забыть об обещании. Спохватывается и выполняет.

Для шизоида старый друг лучше новых двух. Дружат они годами. Шизоид в своей жизни редко прибегает к вранью. Шизоиду зачем врать? Он ничего не выгадывает. Удовольствие его в размышлениях. Так что, чтобы получить удовольствие, юлить не надо. Шизоиду небезразлично его доброе имя. Но к славе не рвется.

Шизоид — трудяга. Учась в вузе, часто попутно занимается в нескольких научно студенческих кружках, на разных курсах, в других вузах. Оценки: больше «хорошо» и «отлично». Но это не принципиально для него. Он учится, потому что интересно. Творчество — со школьной скамьи. В науке шизоид практически всегда генератор идей. Он бескорыстно служит науке.

Эрудиция очень широкая и в очень разных сферах. Потому что он любит рыться в книгах, подолгу сидеть в библиотеках. Читает, делает выписки, конспектирует… Он не сосет энергию, как это делал бы истероид. А просто сам рад понимающему человеку. Он больше, чем другие, действенно поможет в решении сложных умственных задач. Позанимается с детьми. И со своими.

Если рядом с вами шизоид, вы можете испытать интеллектуальное удовольствие от глубины и оригинальности его высказываний. Главное в творчестве шизоида — парадоксальность. «И гений — парадоксов друг». Что такое парадокс? «Казалось так, а оказалось так» Причем казалось большинству, почти что всем, а то и просто всем. Ведь всем было ясно, что Солнце вертится вокруг Земли. А шизоидному Копернику стало ясно, что именно Земля вертится вокруг Солнца. Все считали, что знание — сила, а Екклесиаст полагал, что в многия мудрости — многия печали и тот, кто умножает знание, тот умножает скорбь. Все считали, что страдание — плохо, а Франки убеждает, что в страдании рождается глубинное понимание жизни. В этом ключе я переиначил процитированную фразу Екклесиаста — и получил другой парадокс на основе парадокса.

Нэнси МакВильямс

Согласно моему опыту люди с выраженными шизоидными чертами встречаются гораздо чаще, чем мы думаем. У них присутствуют признаки психического и эмоционального здоровья, несмотря на то, что среди них встречаются люди разные представители: от имеющих психотические черты до завидно здоровых. Невротические конфликты не являются центральными проблемами шизоидов (Стайнер, 1993), а самые высоко функционирующие из них, которых достаточно много, во многом отношении являются куда более здоровыми по сравнению с невротиками (удовлетворенность жизнью, самоконтроль, регуляция аффекта, постоянство Я и объекта, отношения, креативность). Несмотря на то, что термин Юнга «интроверсия» является менее стигматизирующим, я предпочитаю использовать слово «шизоид», т. к. оно относится к сложной интрапсихической жизни интровертированного человека, а не к обычной интроспекции и стремлению к уединению, которые можно отнести к более-менее поверхностным характеристикам.

Кажется, что специалисты в области психического здоровья, не замечают существование высоко функционирующих шизоидов, поскольку многие личности с шизоидной динамикой прячутся или «теряются» на фоне остальных. Они не только испытывают что-то вроде аллергии к постороннему изучающему взгляду, но и боятся, что их сочтут сумасшедшими или странными. Следует помнить, что не-шизоиды действительно стремятся приписать патологические черты более эксцентричным по сравнению с ними людям, ведущими весьма уединенный образ жизни. Сами шизоиды боятся пристального внимания к собственной персоне, опасаясь, что их сочтут ненормальными, тем более, что некоторые из них сомневаются в собственной вменяемости, независимо от того, так это или нет. По сути их страх оказаться психотиками является проекцией о том, что их внутренний мир настолько недоступный, неосознаваемый, неповторимый и непереносимый для других, что изоляция становится сродни сумасшествию.

Люди, не связанные с психологией, считают шизоидов странными и непонятными. И даже специалисты в области психического здоровья имеют тенденцию считать шизоидных личностей психически примитивными и ненормальными. Появление концепции Меляни Кляйн (1946) о «шизоидно-параноидной» позиции как предпосылки к пониманию процесса сепарации от других («депрессивная позиция») привело к тому, что эта более ранняя стадия считается «незрелой» или «архаичной» (Сасс, 1992, с. 21). Кроме того, существовали предположения о том, что черты шизоидной личности являются признаками шизофренического психоза. Поведение, типичное для шизоидов, действительно может повторять ранние стадии шизофренического ухода. Распространено мнение, что подросток, который все больше и больше времени проводит в своей комнате и живет фантазиями, в конце концов может стать психотиком. Шизоидность и шизофрения могут быть «двоюродными сестрами»: последние исследования шизофренических расстройств подтвердили наличие генетической предрасположенности, которая может проявится в любой точке широкого спектра от острой шизофрении до нормальной шизоидной личности (Вейнбергер, 2004). (С другой стороны, существует множество людей, имеющих диагноз «шизофрения», чья преморбидная личность может быть описана как преимущественно параноидная, обсессивная, истерическая, депрессивная или нарциссическая).

Еще одна причина, по которой шизоидность считают патологией, — это то, что многие из них чувствуют себя похожими на людей с психотическими расстройствами. Один из моих коллег, относивший себя к шизоидам, предпочитает работать с психотиками, а не «здоровыми невротиками», поскольку он воспринимает невротиков, как «нечестных» (т. е. защищающихся), в то время как психотики вовлечены в аутентичную борьбу с внутренними демонами. Некоторые ученые, сделавшие существенный вклад в развитие теории личности (например, К. Юнг и Г. Салливан), не только имели ярко выраженные шизоидные черты, но и переживали краткосрочные психотические эпизоды, которые не привели к развитию шизофрении. Мы можем предположить, что способность этих аналитиков воспринимать субъективный опыт глубоко нарушенных пациентов, основывается на том, что они сами относительно легко вступали в контакт со своим внутренним потенциалом к сумасшествию.

Даже высоко функционирующие и эмоционально стабильные шизоидные личности беспокоятся о своей вменяемости. Мой близкий друг сильно расстроился, посмотрев фильм «Игры разума», в котором показано постепенное развитие психоза у выдающегося математика Джона Нэша. Фильм очень реалистично погружает зрителя в мир Нэша и в конце обескураживает тем, что некоторые герои, казавшиеся реальными людьми, оказываются лишь фрагментами галлюцинации главного героя. Неожиданно становится ясно, что мыслительный процесс математика прошел путь от креативного гения до психотической конфабуляции. Мой друг начал болезненно размышлять о том, что он, как и Нэш, не всегда может отличить, когда он творчески подошел к осмыслению связей между, казалось бы, абсолютно несвязанными феноменами; и ситуациями, когда он выстраивает совершенно безумные связи, которые другие приняли бы за сумасшествие или чушь. Он рассказал о своих переживаниях и тревоге своему относительно шизоидному аналитику, который, в ответ на слова пациента о том, что он не может доверять своему разуму, совершенно откровенно ответил: «Ага, мне об этом расскажите!» (в разделе, посвященном терапевтическим рекомендациям, я поясню, почему эта реплика была вполне чуткой, разумной и терапевтичной в данной ситуации, несмотря на «выход» из роли аналитика.)

Несмотря на существование некоторой связи между психологией шизоида и чувствительностью психотика, меня всегда впечатляла высокая креативность, личная удовлетворенность и социальная значимость шизоидного человека, который близко знаком с тем, что Фрейд называл первичными процессами. Кажется, ему никогда не грозит серьезный психотический срыв. Большое количество таких людей работает в сфере искусства, теоретических наук, философских и духовных дисциплин, включая психоанализ. Харольд Дэвис в личной переписке с Гарри Гантрипом однажды пошутил, что «психоанализ – это профессия шизоидов для работы с шизоидами». Практические исследования типов личностей психотерапевтов в Университете Маккоури (Сидней, Австралия) показали, что среди психотерапевтов женщин преобладает депрессивный тип, а среди мужчин шизоидный.

Я полагаю, это можно объяснить тем, что высоко функционирующие шизоиды не удивлены проявлениями бессознательного и не бегут от них. Дело в том, что у них существует довольно тесная связь (зачастую не всегда приятная) с внутренними процессами, которые большинство людей даже не осознает. Знакомство со своим бессознательным позволяет им наиболее полно понять психоаналитические идеи, к которым большинству людей пришлось бы пробираться годами на кушетке, и тяжело преодолевать различные защиты, чтобы добраться до своих враждебных импульсов, образов или чувств. Шизоиды интроспективны, любят блуждать по закоулкам своего разума, и в процессе прохождения анализа им удается найти совершенно точные и меткие метафоры для описания своего внутреннего мира. Кроме того, работа психоаналитиком или прохождение личного анализа являются прекрасным вариантом разрешения центрального шизоидного конфликта о дистанции и близости (Вилис, 1956).

Меня всегда привлекали шизоидные личности. Недавно я поняла, что большинство моих близких друзей относятся именно к ним. Мой тип, который является сочетанием истерического и депрессивного, очень органично дополняет шизоидный. Об этом я тоже постараюсь рассказать в данной статье. Стоит упомянуть о довольно неожиданном отклике на мою книгу по психоаналитической психодиагностике. Ко мне часто подходят люди, которые говорят, что какая-то конкретная глава или описание помогли им понять людей какого-то типа, определить собственный, или оказалась полезной в работе с клиентами. Однако раздел, посвященный шизоидам, всегда вызывает особенную реакцию. Несколько раз после семинара или лекции ко мне подходил какой-нибудь человек (зачастую он тихо просидел все это время на заднем ряду, поближе к выходу), убеждался, что он не нарушает мои личные границы, и говорил что-то вроде: «Я просто хотел поблагодарить Вас за главу про шизоидов. Вы действительно нас поняли».

Несмотря на то, что читатели подходят, чтобы выразить свою личную признательность, а не похвалить мой профессионализм, меня всегда поражает, что шизоиды говорят «нас». Я задумалась о том, не ощущают ли эти люди себя сообществом, подобном сексуальным меньшинствам. Они очень переживают о том, чтобы их не сочли «душевно больными» или «имеющими какое-то расстройство» именно потому, что чувствуют себя меньшинством. Специалисты в области психического здоровья зачастую обсуждают вопросы, связанные с шизоидами, тоном, которым они говорят о геях, лесбиянках, бисексуалах и трансгендерах. Мы склонны приравнивать динамику шизоидной личности к патологии и распространять свои выводы на всю группу, создавая представление о них лишь на основе тех, кто обратился за психиатрической помощью в связи с идиосинкразическими проблемами.

Чувствительность шизоидов часто стигматизируется, потому что мы, не задумываясь, подкрепляем друг у друга мнение о том, что наша психология большинства является нормой, а исключения попадают в раздел психопатологии. Существует вероятность, что поведение людей определяется абсолютно разными психодинамическими и прочими факторами (например, конституциональные особенности, личная история и контекст ситуации), поэтому в области психического здоровья нельзя оперировать категориями лучше/хуже кого-то. Людям присуща склонность оценивать и ранжировать различия друг друга, и в результате низшее положение в иерархии общества занимает меньшинство.

Если еще раз взглянуть на слово «нас», мы увидим, что шизоиды узнают друг друга. Они чувствуют себя членами общества, которое один из моих друзей описал как «сообщество одиночек». У гомосексуальных людей есть так называемый «гей радар», точно также многие шизоиды с легкостью узнают друг друга в толпе. Они говорят о глубоком чувстве родства и понимания, несмотря на то, что ведут достаточно уединенный образ жизни, они редко говорят друг с другом о «родстве» и не выражают реакцию «узнавания» открыто. Я заметила, что сейчас стала появляться популярная литература, пытающаяся рассказывать о шизоидных чертах в рамках нормы и даже с точки зрения некоторой ценности: чувствительности (например, Сверхчувствительная натура [Аарон, 1996]), интроверсии (например, Непобедимый интроверт, [Лейни, 2002]), и стремлению к уединению (например, Вечеринка для одного: Манифест одиночки [Руфус, 2003]). Мой друг шизоид рассказал, как однажды в школе он шел по коридору вместе с одноклассниками и преподавателем, который, как ему казалось, обладал схожими с ним чертами личности. По пути в кабинет они проходили мимо фотографии, на которой был запечатлен Кони-Айленд в жаркий летний день, пляж был переполнен людьми настолько, что не было видно песка. Преподаватель посмотрел на моего друга, кивнул в сторону фотографии и сморщился, выразив страх и желание сбежать. Мой друг удивился и кивнул в ответ. Они поняли друг друга без слов.

Мое определение шизоидной личности
Я использую термин «шизоид» в значении, в котором он появлялся в работах британских представителей теории объектных отношений, а не в значении, описанном в МКБ (см Ахтар, 1992, с. 139; Дойдж, 2001, с. 284; Габбард, 1994, с. 431; Гантрип, 1969). В МКБ безосновательно и бездоказательно говорится о различиях шизоидной и избегающей психологии, и утверждается, что избегающее расстройство личности включает желание быть ближе, несмотря на расстояние, а шизоидное расстройство подразумевает безразличие к близости. Я ни разу не встречала человека ни среди людей с расстройствами, ни среди психически здоровых, чье затворничество не являлось бы результатом внутреннего конфликта (Кернберг, 1984). Последние исследования подтверждают данное клиническое наблюдение (Шелдер и Вестерн, 2004). Мы — существа, ищущие привязанность. Отстраненность шизоидного человека скорее является защитной стратегией ухода от перестимуляции, травматического взаимодействия и отсутствия сил. Опытные терапевты знают, что такое поведение клиента не следует воспринимать буквально, каким бы жестоким, отталкивающим и неприятным оно не казалось.

До того, как были изобретены нейролептики, психотерапевты работали с психотиками без применения лекарственных средств, как, например, в клинике Честнат Лодж. В отчетах говорилось о кататоническом уходе пациентов, которые возвращались обратно, когда чувствовали себя достаточно безопасно, чтобы снова контактировать с людьми. (Был один довольно известный случай, письменное подтверждение которого я не смогла найти. Фрида Фромм-Рейхман тихонько сидела рядом с кататоническим шизофреником по часу в день, записывая всё, что происходило в палате и возможные чувства пациента. Через год ежедневных наблюдений пациент внезапно повернулся к ней и сказал, что не согласен с тем, что она написала пару месяцев назад).

Психоаналитический термин «шизоид» появился в результате исследований «раскола» между внутренней жизнью и ее внешними проявлениями в поведении человека. (Лэйнг, 1965). Например, шизоиды явно демонстрируют эмоциональное отчуждение, однако в терапии они описывают невероятное желание и стремление к близости, включая фантазии о глубоких доверительных отношениях. Они кажутся самодостаточными, и в тоже время, каждый, кто знает их близко, говорит об их сильных эмоциональных потребностях и глубоких переживаниях. Они могут быть рассеянными и очень внимательными одновременно, казаться абсолютно неэмоциональными и страдать от повышенной чувствительности, выглядеть аффективно тупыми, при этом внутренне пытаться справиться с тем, что мой друг описал как «протоаффект» — переживание страха от захваченности сильной эмоцией. Они кажутся абсолютно индифферентными к сексу, будучи при этом вовлеченными в сексуально насыщенную, разнообразную, детально проработанную фантазийную жизнь. Они могут удивить других своей необычно нежной душой и периодически фантазировать о разрушении мира.

Возможно, на появление термина повлияли характерные тревоги шизоидов о фрагментации, диффузии и распаду на части. Они чувствуют себя слишком уязвимыми перед неконтролируемыми расколотыми частями Я. Неоднократно я слышала, как они описывали свои попытки справиться с этим опасным и деструктивным ощущением своего Я. Кто-то закутывался в шаль, раскачивался, медитировал, одевал пальто вывернутое наизнанку, прятался в шкаф, и т. д. Все эти способы самоуспокоения говорят о том, что они уверены, что другие люди – источник расстройств, а не спокойствия и утешения. У шизоидов аннигиляционная тревога встречается чаще, чем сепарационная, и даже самые здоровые из них периодически испытывают психотические страхи вроде ощущения, что мир взорвется, развалится или наводнится в любой момент, и почва под ногами исчезнет. Больше всего им необходимо защитить нерушимое ядро своего Я (Элкин, 1972; Эйген, 1973).

Будучи последовательницей эго-психологии, я считаю полезным рассматривать шизоидную личность в контексте ее фундаментального и привычного защитного механизма — ухода. Он может быть внешним (географическим), как в случае мужчины, который уединялся в своем кабинете или отдаленном месте, когда на него обрушивался окружающий мир; или внутренним, когда женщина, удалялась в свои фантазии. Теоретики объектных отношений подчеркивали наличие внутреннего конфликта близости-дистанции, при решении которого обычно побеждает физическое расстояние (не внутреннее)(Фейерберн, 1940; Гантрип, 1969).

У более нарушенных шизоидов уход может выглядеть как непрерывное состояние психологической недоступности, у более здоровых отмечается колебание между контактом и его разрывом. Для описания шизоидного поиска аффективной связи, создания дистанции для восстановления своего Я, ощущающего угрозу от интенсивности взаимодействия, Гантрип (1969, с. 36) вывел термин «программа то внутрь, то наружу». Такое поведение ярко проявляется в сексуальной сфере, но присутствует и в остальных областях личной жизни.

Я думаю, что шизоидные личности так притягательны, потому что уход является относительно «примитивной», глобальной, сосредоточенной на себе защитой, которая устраняет необходимость применения более искажающих, вытесняющих и предположительно «зрелых» защит. Женщине, которая в состоянии стресса просто уходит (физически или психологически), не нужно использовать отрицание, замещение, реактивное образование или рационализацию. Следовательно, аффекты, образы, идеи, импульсы, которые не-шизоидные люди удаляют из сознания, у нее остаются в свободном доступе, делая ее эмоционально открытой и честной настолько, что это до сих пор поражает меня и, вероятно, других людей (особенно не-шизоидных). Они предстают перед нами неожиданно и изумительно искренними.

Еще одной характерной чертой шизоидов (которую зачастую недопонимают и оценивают либо негативно как перверсию, либо положительно как силу характера) является безразличие или даже избегание внимания к собственной персоне и восхищения ими. Хотя они могут желать, чтобы их творчество повлияло на других, большинство шизоидных личностей из числа моих знакомых хотели бы, чтобы на них не обращали внимания. Их потребность в пространстве перевешивает интерес к нарциссической подпитке. Коллеги моего мужа, которого студенты ценят за оригинальность и ум, часто отмечали, что он старается публиковать свои статьи в очень малоизвестных журналах, совершенно не заботясь о создании академической репутации. Слава как таковая его не привлекает, для него более ценным является понимание со стороны значимых для него людей. Когда я сказала своему другу, что слышала, как о нем отзывались как об «умном, но безнадежном отшельнике», он заволновался и спросил: «с чего они взяли, что я умный?» Отшельник – это вполне нормально, а вот умный – это они ошиблись человеком.

Как люди становятся шизоидами?
Ранее я уже писала о возможной этиологии шизоидной динамики (МакВильямс, 1994), и в данной работе хотела бы остановиться на феноменологии, предварительно сделав некоторые комментарии о сложности причин формирования шизоидной личности. Меня всегда впечатляет конституциональная чувствительность шизоидов, которая заметна с самого рождения и, возможно, обусловлена генетически. Я полагаю, что одним из проявлений этого наследия является более высокая и болезненная чувствительность по сравнению с большинством других людей, и ее негативные и позитивные последствия (см Эйген, 2004). Она проявляется с рождения и усиливается, со временем превращаясь в избегание всего, что ощущается как слишком невыносимое, давящее или вторгающееся.

Многие шизоиды описывают своих матерей как холодных и вторгающихся. Родители могут считать, что это ребенок демонстрирует холодность. Некоторые шизоидные личности говорят, что их матери рассказывали о том, что в младенческом возрасте они отказывались от груди или отстранялись, когда их держали на руках или обнимали. Мой друг признался, что он сравнивает кормление грудью с «колонизацией»,(вторжение и захват невинного народа более сильной страной). С этим образом связаны характерные для шизоидов страхи об отравлении, испорченном молоке и вредной пище. Один из моих друзей шизоидов как-то спросил меня за обедом: «Почему всем так нравятся соломинки? Зачем из них пить?» Я ответила: «Наверное, потому что надо сосать». «Фуууууууу», — сказал он, поморщившись. Родственники и друзья часто описывают шизоидных людей как гиперчувствительных и тонкокожих. Дойдж (2001) отмечает их «гиперпроницаемость», ощущение отсутствия кожи, адекватного защитного барьера, и говорит о преобладании фантазийных образов поврежденной кожи. Как-то я дала прочитать первый набросок этой статьи своему коллеге шизоиду, он пояснил, что «ощущение прикосновения очень важно: мы боимся его так же сильно, как и желаем». В начале 1949 года Бергман и Эскалона заметили, что некоторые дети с младенчества демонстрируют повышенную чувствительность к свету, звукам, прикосновению, запахам, движению и тону голоса. Многие шизоиды говорят, что их любимой сказкой в детстве была история о принцессе на горошине. Их переполненность чувствами и ощущениями в ответ на вторжение других людей часто выражается в виде страха поглощения, боязни пауков, змей и т. д. У Эдгара Алана По, например, был страх быть погребенным заживо.

Адаптация к переполняющему и болезненному миру осложняется ощущением, что отношения с другими людьми отравляет их или превращает в ненормальных. Большая часть шизоидных пациентов вспоминает, что их родители раздраженно говорили, что они «слишком чувствительные», «невыносимые», «привередливые» или «делают из мухи слона». Их собственное ощущение инаковости постоянно подтверждалось отношением родителей, которые имели другой темперамент и отличались от своих детей, не видели их сверх чувствительности и реагировали в ответ раздражением, злостью и даже издевками. Хан (1963) заметил, что шизоидные дети демонстрируют признаки «кумулятивной травмы», что является подтверждением факта неоднократного отвержения родителями. Очевидно, так уход становится их предпочитаемым способом адаптации: внешний мир вызывает не только сильные ощущения, но и обесценивает их, требуя совершенно другого поведения, которое становится для них мучительным, а после их считают сумасшедшими за реакции, которые они не могу контролировать.

На основе анализа фильма «Английский пациент» и работ Фейерберна Дойдж (2001) описал детство шизоидного человека:

Дети… Создают внутренний образ мучающего и отвергающего родителя… К которому они испытывают привязанность. Такие родители не способны любить своего ребенка и заняты своими делами. Его хвалят, когда он ничего не требует, обесценивают и высмеивают за желание зависимости и привязанности. Так у ребенка нарушается представление о «хорошем» поведении. Он учится никогда не плакать и не просить любви и внимания, потому что в этом случае родитель становится еще более отстраненным и критикующим. Ребенок справляется с возникающим одиночеством, ощущением пустоты и ненужности при помощи ухода в фантазии о самодостаточности (зачастую бессознательно). Фейерберн говорил, что трагедия шизоидного ребенка заключается в том, что он верит, что это и есть любовь, а не ненависть, заключенная внутри них. Любовь поглощает. И ребенок учится подавлять абсолютно нормальное желание быть любимым (с. 285-286)

Описывая центральную проблему такого ребенка, Сейнфелд (1993, с. 3) пишет, что шизоидная личность «имеет всепоглощающую потребность в зависимости от объекта, но привязанность пугает его угрозой потери себя». Этот всесторонне изученный внутренний конфликт является центральным для понимания структуры шизоидной личности.

Некоторые редко упоминающиеся аспекты психологии шизоидных людей

1. Реакция на утрату и сепарацию
Не-шизоиды среди которых, вероятно, авторы МКБ и прочие ученые из области описательной психиатрии, часто говорят о том, что шизоиды решают свой конфликт близости/дистанции в пользу отстраненности, предпочитая одиночество, отсутствие привязанности и поэтому не реагируют на сепарацию. Напротив, внутри они переживают очень сильную привязанность, которая является более эмоциональной и глубокой, чем у других явно «зависимых» типов личностей. Поскольку шизоиды чувствуют себя в безопасности и создают близкие отношения с небольшим количеством людей, то любая угроза расставания или потери этих отношений может стать для них катастрофой. Если у них есть три главных человека в жизни, то потеря одного из них приводит к исчезновению одной трети их системы поддержки.

Возможно поэтому одной из причин обращения шизоидов в терапию является именно тема утраты или расставания. Другой распространенной проблемой является одиночество. Как заметила Фромм-Рейхман (1959/1990) одиночество – это болезненный эмоциональный опыт, который остается неизученным в профессиональной литературе. Тот факт, что шизоиды постоянно отдаляются и ищут уединение, не является доказательством того, что у них есть иммунитет к одиночеству, ровно как избегание аффекта у обсессивной личности не означает безразличия к сильным эмоциям, или «цепляние» депрессивных людей не является доказательством отсутствия желания к автономии. Как отмечал Гантрип (1969), шизоиды приходят в терапию с жалобами на то, что потеря значимых отношений привела к ощущению отсутствия сил, смысла и даже внутренней смерти. Иногда они приходят с конкретной задачей: пойти на свидание, стать более общительными, улучшить сексуальные отношения, побороть в себе то, что они считают «социальной фобией».

2. Чувствительность к бессознательному других людей
Вероятно, в силу того, что они не защищаются от собственных примитивных мыслей, чувств или импульсов, шизоиды могут очень точно воспринимать бессознательные процессы психики других людей. То, что для них является очевидным, скрыто от глаз других. Я часто думала, что веду себя как обычно, не выдаю своих эмоций, и только шизоиды (друзья или пациенты) удивляли меня вопросами о моем «явном» беспокойстве или изменениях в моем внутреннем состоянии. В книге по психодиагностике я описывала историю шизоидной пациентки, которая испытывала глубокую привязанность только к животным, однако она была единственной, кто заметил, что меня что-то беспокоит. В тот момент у меня обнаружили рак груди, и я пыталась сохранить этот факт в тайне, пока рассматривала варианты лечения. Другая шизоидная пациентка как-то пришла на вечернюю сессию в конце недели. Я с предвкушением ожидала выходных, т. к. должна была встретиться со старым другом. Она взглянула на меня (садясь в кресло, я думала, что выгляжу как обычно) и сказала: «Ммм, кто-то сегодня в очень хорошем настроении!» Шизоиды часто обнаруживают, что в ситуациях социального общения они постоянно воспринимают гораздо больше невербальной информации, чем остальные. Болезненные истории отвержения родителями и неловкости в общении с другими приводят к тому, что шизоиды узнают, что очевидное для них, остается незаметным для других. И поскольку они видят все подводные течения ситуации и поведения других, то не вполне осознают, что социально приемлемо говорить, а что нет. Таким образом, механизм ухода становится не автоматической защитой, а сознательной стратегией избегания, вместо проявления смелости.

Такие ситуации всегда болезненно переживаются шизоидами. Если в комнате есть слон, а другие его не видят, то как же не открыть им на это глаза? Поскольку у шизоидов есть недостаток в обычных репрессивных защитных механизмах, то им очень трудно понять, почему другие ими пользуются. В результате они задаются вопросом: «Как же мне продолжать разговор, если они не видят очевидного?» Иногда такой опыт приводит к параноидной версии решения дилеммы: «Вероятно, все видят слона, но решили о нем не говорить. Может слон чем-то опасен, а я этого не вижу? Или они и правда не видят слона, тогда они совсем наивные идиоты, и с ними опасно иметь дело». Керри Гордон (неопубликованная работа) пишет, что шизоидные люди живут в мире возможностей, а не вероятностей. Как и с другими моделями поведения, которые повторяются и затем начинают пророчески само-реализовываться, шизоидный уход усиливает тенденцию к проживанию примитивных процессов, что приводит к еще большему отстранению из-за отрицательных последствий пребывания в уединенном мире и осознания примитивности психических процессов.

3. Единение с миром
Часто у шизоидов отмечают фантазии о всемогуществе. Например, Дойдж (2001, с. 288) упоминает очень сотрудничающего пациента, который «признался (только в терапии), что у него всегда была фантазия о том, что он может контролировать все, что я ему говорю». Однако шизоидное чувство всемогущества существенно отличается от фантазий нарциссов, психопатов, параноиков или обсессивных. Они не являются вкладом в создание грандиозного Я или способом поддержания защитной потребности контролировать других. Шизоиды чувствуют сильную и глубокую связь со всем, что их окружает. Они могут считать, что их мысли влияют на их окружение, и наоборот. Это больше похоже на врожденное синтонное восприятие мира, чем на защиту для воплощения какого-то желания (Хан, о «симбиотическом всемогуществе»). Гордон (неопубликованная работа) охарактеризовал этот опыт как «вездесущность», ссылаясь на понятие симметричной логики Матте-Бланко (1975).

В этом феномене меня больше всего поражает отсутствие онтологических различий или исследований Я. Мне кажется, вместо всемогущества следовало бы говорить о сохранении чувства примитивного слияния, «гармоничного, взаимного проникновения» как его описывал Балинт (1968). Многие шизоиды не перестают повторять, что связь стала дисгармоничной и токсичной. Дойдж (2001) говорит о заявлении Сэмюэля Беккета (чьи произведения созвучны темам шизоидов) о том, что он так никогда и не родился. Один терапевт, находившийся среди слушателей лекции о шизоидах, сказал, что они «недостаточно воплощены», живя в мире, в котором их собственное тело также нереально, как и остальное окружение.

Чувство взаимосвязи со всем окружающим миром может проявляться по отношению к одушевленным и неодушевленным предметам. Эйнштейн подошел к пониманию устройства вселенной, став частицами и взглянув на нее их глазами. Подобная тенденция установления связи с неодушевленными предметами обычно считается следствием ухода от взаимодействия с людьми, но может отражать сохраняющийся анимистический взгляд на устройство мира, с которым мы встречаемся чаще всего во снах или детских воспоминаниях. Как-то мы с подругой ели булочки с изюмом, и она сказала: «Должно быть у меня все хорошо. Изюм меня больше не беспокоит». Я спросила, что случилось, не нравится вкус? Она улыбнулась: «Ты не поняла? А вдруг это тараканы!» Эта известная шутка, которую я пересказала своей коллеге, вызвала у нее воспоминание о ее муже шизоиде, который не ел изюм, потому что «он спрятался в булке».

4. Взаимная любовь истеричек и шизоидов
Ранее я уже говорила о том, что меня привлекают шизоиды. Когда я думала об этом, то вспомнила, что женщины истерички часто влюбляются в мужчин шизоидов. Кроме того, что мне нравится их честность, существуют и другие причины их привлекательности. Клинические данные пестрят историями создания пар истеричка-шизоид, их вечными разногласиями, проблемами преследования и сохранения дистанции, неспособности увидеть, что каждый из них видит себя испуганным и нуждающимся, а другого – властным и требовательным. Несмотря на признание наличия связи между этими типами личности, существует небольшое количество литературы, описывающей интерсубъективные последствия различий и особенностей в психологии этих людей. Рассказ Вилиса (1966/2000) «Мужчина без иллюзий и мечтательная девушка» и классическое описание филобата и окнофила Балинта (1945) наиболее точно описывают пары истеричка-шизоид, чем все недавно опубликованные клинические работы.

Их восхищение друг другом практически всегда взаимное. Истеричка идеализирует шизоида за его способность держаться особняком, быть уникальным, открыто говорить правду вышестоящим людям, сдерживать чувства, творить в своем воображении; а шизоид восхищается ее теплом, мягкостью, эмпатией, способностью легко выражать чувства без стыда, творчески подходить к отношениям в паре. Их притягивает друг к другу, как все противоположности в мире, а затем они сводят друг друга с ума, когда их потребности в близости и уединении вступают в конфликт. Дойдж (2001, с. 286) назвал любовные отношения с шизоидом судебным разбирательством.

Мне кажется, влечение этих типов личностей друг к другу имеет более глубокие корни. Оба типа описывают как гиперчувствительных, боящихся излишней стимуляции. Шизоиды чувствуют угрозу снаружи, а истерички боятся того, что внутри: драйвы, импульсы, аффекты, и т. д. У обоих в истории присутствует кумулятивная травма или напряженные отношения. И те, и другие чаще имеют правополушарное мышление. И шизоидные мужчины, и истеричные женщины (по крайней мере гетеросексуальные партнеры, мой клинический опыт не настолько обширен, чтобы делать выводы о других парах) говорят о том, что главой семьи был родитель противоположного пола, и именно он психологически вторгался в пространство ребенка. Оба страдали от «чувства голода», который шизоиды пытаются приручить, а истерички — сексуализировать. Если я права по поводу этих сходств, то их притягательность друг для друга основывается не на противоположностях, а как раз на сходствах. Артур Роббинс (в личном общении) сказал, что на самом деле, внутри каждого шизоида сидит истеричка, и наоборот. Я надеюсь, что когда-нибудь я посвящу этой теме отдельную статью.

Терапевтические рекомендации
Психотерапия и психоанализ притягивают людей с шизоидной динамикой, по крайней мере относительно здоровых, более энергичных и сильных представителей этой группы. Обычно они не могут себе представить, как можно согласиться на вторжение, которое сводит индивидуальность и исследование внутреннего мира до какого-то вида терапии. Если они могут себе позволить терапию, то высоко функционирующие шизоиды являются великолепными кандидатами для прохождения психоанализа. Им нравится, что терапевт практически не вмешивается в их мыслительный процесс, кушетка становится нерушимым островком безопасности, они очень ценят свободу, которую дает отсутствие визуального контакта с терапевтом. Даже при встречах лицом к лицу раз в неделю шизоидные пациенты благодарны аналитику за бережное отношение, не-вторжение и относительную закрытость. Поскольку терапевты знают и понимают примитивные процессы не только в теории, но и из личного анализа, то шизоиды не боятся осуждения, критики или пренебрежения со стороны аналитика в ответ на описание своего внутреннего мира.

Несмотря на то, что высоко функционирующие шизоиды принимают и ценят традиционный психоанализ, то, через что они проходят в терапии, не совсем можно назвать переводом бессознательного в сознательное. Хотя у них есть неосознаваемые аспекты, все же успешная терапия больше связана с проработкой того, что вызывает у них реакцию ухода, а именно опыт трансформационного подробного исследования своего Я в присутствии принимающего, не-вторгающегося, отзывчивого Другого (Гордон, неопубликованная работа). По моему опыту «голод» шизоида – это голод по признанию их субъективной природы, как описывал Бенджамин (2000). Они отчаянно ищут это признание, борются за него и раз за разом инициируют процесс, который когда-то был прерван, причинив тем самым глубокую травму. Именно за этим они приходят к нам.

Винникотт, чьи биографы говорят о нем, как о глубоко шизоидном человеке, представил нам развитие ребенка в понятиях, которые применимы к описанию процесса терапии шизоидного пациента, в особенности, его концепция достаточно хорошей матери, которая позволяет ребенку «продолжать быть» и «быть одному в присутствии матери». Рецепт для терапевтов – это идея о поддерживающей среде не-вторгающихся Других, которые ценят настоящее и живое Я, а не его попытки приспособиться к требованиям других. Поскольку атмосфера кабинета предоставляет такую среду, то обычные техники вполне подходят высоко функционирующим шизоидным пациентам. Они чувствуют себя уютно, если имеют возможность и пространство для работы со своими чувствами и мыслями в комфортном для себя темпе, при условии, что его на атакуют нарциссичные интерпретации аналитика.

Однако относительно терапии шизоидов в клинической литературе говорится о специальных требованиях, выходящих за рамки стандартной техники. Во-первых, необходимость говорить откровенно о самом глубинном может быть невыносимо болезненной для них, а получение эмоционального отклика на их слова может привести к переполнению чувствами, и потому терапевтическое взаимодействие может перемежаться периодами спокойного осознания возникших у пациента чувств. Как-то у меня была пациентка, которая каждую сессию боролась с собой в попытке сказать хотя бы что-то, в конце концов, она позвонила мне и сквозь слезы сказала: «Я хочу, чтобы вы знали, что я правда хочу говорить с вами, но это так больно». Мы достигли терапевтического прогресса, применив не совсем традиционный способ: я читала ей выдержки из доступных для понимания и не уничижительных по отношению к шизоидам работ, в которых давались описания их психологии, а затем спрашивала, подходят ли описания под то, что она чувствовала. Я надеялась, что это поможет ей справиться с болезненными попытками сформулировать и описать те чувства, которые она считала непонятными для других и рассматривала как симптомы серьезного сумасшествия, ведущего к одиночеству. Она сказала, что впервые она узнала о том, что есть люди, похожие на нее.

Шизоид не может напрямую описать свои душевные страдания от изоляции, и делает это через образы из фильмов, рассказов или стихов. Эмпатичный терапевт, работающий с таким клиентами, зачастую сам начинает или отзывается на разговоры клиента о музыке, живописи, театре, литературных метафорах, антропологических открытиях, исторических событиях, религиозных верованиях или духовных учениях. В отличие от обсессивных пациентов, которые избегают эмоций при помощи рационализации, шизоиды могут выразить аффект, как только найдут подходящий способ. Арт терапия давно стала самым популярным видом терапии у шизоидов в связи с ее транзиторной функцией для их чувств и состояний.

Во-вторых, внимательные клиницисты давно заметили, что у шизоидов есть своего рода радар для распознавания неискреннего поведения, игр и лжи. По этой причине аналитику необходимо быть с ними более «реальным» в терапевтическом процессе. В отличие от клиентов, которые с радостью используют полученную информацию о терапевте для предъявления последующих требований или подпитки процессов идеализации и обесценивания, шизоидные пациенты принимают такие случаи самораскрытия аналитика с огромной благодарностью и относятся с еще большим уважением к их личной жизни и пространству. Один из пациентов писал: «Люди с шизоидным типом личности чувствуют себя более комфортно с теми, кто находится в гармонии с собой, не боятся показать свои слабости и кажутся обычными смертными людьми. Я говорю о расслабленной и неформальной атмосфере, в которой собеседники знают, что людям свойственно ошибаться, терять над собой контроль, вести себя как ребенок или сумасшедший. В такой обстановке человек, который очень чувствителен по своей природе, может стать более открытым и не тратить энергию на попытки быть кем-то другим и спрятать свои отличия от других.» («Митмодедет» (псевдоним), 2002, с. 190)

Однажды она пришла и начала рассказывать о том, как только что поела в пиццерии неподалеку. .. Мы начали обсуждать пиццерии в районе Вест Сайд, согласившись, что кафе у Сала – самое лучшее заведение. Потом мы перешли к пиццериям в Манхеттене . Мы обменивались информацией и, казалось, оба наслаждались беседой. Такая ситуация является серьезным отклонением от традиционной аналитической сессии. На более глубоком уровне (бессознательном) каждый из нас начал узнавать что-то очень важное о другом. Каждый из нас знал, где можно перекусить на бегу, каково это пытаться заглушить чувство голода чем-нибудь хотя бы на время . Это чувство голода, должно было быть скрыто от других, чтобы они не узнали о его всепоглощающей силе. Разговоры о пицце стали своего рода мостиком для создания союза, наши похожие ощущения дали начало этапу, на котором пациентка смогла вербализовать свое прошлое и будущее. Наши диалоги о пицце стали для нее раем, в котором кто-то смог ее понять.

Мне также хотелось бы сказать несколько слов об опасности замены реальных отношений терапевтическими в терапии шизоида., поскольку в них он получает комфортное пространство для самовыражения. Многие терапевты, работавшие с шизоидными личностями в течение нескольких месяцев или лет, чувствовали огромное удовольствие от работы с ними, а потом вдруг вспоминали, что изначально пациент пришел с запросом о создании глубоких отношений во внешнем мире, и до сих пор нет никаких признаков их появления. Поскольку грань между поддерживающим присутствием и легким подталкиванием может быть очень тонкой, то следует обладать искусным умением поощрять пациента на изменения, чтобы он не расценил его как нетерпение или критику, как это было в его раннем детстве. Если терапевт все-таки «совпал» с ранними фигурами клиента, то ему следует набраться терпения, чтобы контейнировать боль и ярость пациента от повторения опыта токсичного взаимодействия.

Заключительные рекомендации
Во время написания данной статьи я чувствовала себя в роли посла сообщества, которое предпочитает лично не вовлекаться в общественную деятельность. Всегда интересно наблюдать за тем, какие психоаналитические работы становятся достоянием профессионального сообщества, а какие остаются в тени. С одной стороны, работа Гарри Гантрипа внесла такой же вклад в понимание структуры шизоидной личности, как работы Фрейда об эдипальном комплексе или труды Когута в понимание нарциссизма; а именно, рассказала широкой общественности об этом типе людей, сняв с них клеймо позора и негативизма. И все же, даже самые опытные психоаналитики не знакомы или индифферентны к аналитическим размышлениям об особенностях шизоидной личности. Я полагаю, что по вполне очевидным причинам, ни один автор, глубоко понимающий шизоидов, не испытывает желания начать своего рода популяризацию своих взглядов, поскольку это прямо противоречит самой уникальности каждого шизоида.

Поскольку у аналитиков существует интерес к шизоидной личности, я предполагала, что где-то кто-то параллельно со мной пишет о них статью. Однажды Джордж Атвуд сказал, что споры о «существовании» множественной личности (диссоциативное расстройство личности) удивительно совпадают с внутренним диалогом травмированного человека с диссоциативной психологией: «Я действительно это помню или придумываю? Это было на самом деле или это мое воображение?» Будто все огромное сообщество психического здоровья, находясь в противоположной позиции по отношению к диссоциативной личности, начинает испытывать обширный неосознаваемый контрперенос, отражающий те процессы, которые происходят в пациенте, которого они решили описать. Аналогично можно было бы предположить, что наша попытка отодвинуть шизоидов на границу внимания профессионального сообщества отражает внутренние процессы шизоидных личностей в попытке вступить во взаимодействие с нами и другим людьми.

Я полагаю, что психоаналитическое сообщество одновременно понимает и не понимает шизоидных людей. Нам удавалось заглянуть в их сокровенный внутренний мир через призму литературных произведений, но, как и в терапевтическом процессе, мы отмечаем возникающие инсайты без их осознания и принятия. Многие открытия самых смелых исследователей данной области часто были отнесены к патологическим проявлениям. Некоторые пациенты, обратившиеся к нам за помощью, действительно имеют патологические варианты шизоидной динамики. Другие же, включая тех, кто так и не обратился за помощью, относятся к высоко функционирующим и демонстрируют адаптивное поведение. В данной работе я попыталась рассмотреть особенности шизоидной личности, которые не являются ни плохими, ни хорошими, ни более или менее зрелыми, ни препятствием или успехом в развитии личности. Они такие, какие есть, и это следует просто оценить и признать.

Вольнолюбец Ꙭ Шизоидный тип личности ➤ типология

Наверное, вы слышали про шизофрению. Проявляется непонятно откуда, непонятно о чем, зато внешне видно: человек галлюционирует в астрале. Что делать — тоже непонятно, поэтому весят штампик всем, кого не понимают. Так и у здоровых людей Шизоидного типа личности: никто не знает, что у них «под капотом бессознательного», потому что они – самые умные на свете, и не наделены мы, «простые смертные», достаточным интеллектом, чтобы их познать.

Но мы-то не простые, поэтому раскроем их секрет. И чтобы не пугать психиатрическими терминами, которых даже психиатры толком не понимают, назовем мы людей Шизоидного типа просто: Вольнолюбцами (в смысле «любителей свободы»).

Вам нравится сериал «Доктор Хаус»? Усмыхались вместе с Робертом Дауни-младшим за просмотром фильма «Железный человек»? Вам нравится Мадонна? Умилялись Джулией Робертс в фильме «Красотка»? Ах да, Альберта Эйншейна тоже знаете? Тогда вы поняли, о ком речь.

Роберт Дауни-младший и Джулия Робертс

Вольнолюбцы – это умище умнейшее! Это видно по их ярким представителям, и они доминируют в списке Форбса богатейших людей мира. Они являются очень интересными собеседниками (если захотят). Они очень клановы и стабильны в личных отношениях (если сделают выбор). В общем, овчинка стоит выделки, но обработка потребует большого труда и времени.

Внутренний мир Вольнолюбцев полон идейного и символического содержания, непостижимого для непосвященных.

  • Они Интроверты, то есть знают все, нужно про себя. В отличие от остальных интровертов, они еще и думают, что знают все про окружающий мир. То есть доказывать что-либо совершенно им бесполезно: это только покажет Вашу умственную неполноценность
  • Они в Активной жизненной позиции, то есть им важно побеждать, причем не силой, но умом! Среди Вольнолюбцев очень много богатых людей в списке Форбса, потому что деньги – это отчеканенная свобода.
  • Их тип Эго – Переживания. Переживания и чувства их захлестывают, однако большинство из них не выходит и не выпускается наружу в качестве эмоций. Скорее, переживания трансформируются в причудливые идейно-символические структуры и только тогда афишируются.

При этом Шизоидные (то есть Вольнолюбцы) не сдерживают своих чувств и эмоций. Более того, они не считают нужным их каким-то образом регламентировать. Если они решили сейчас поржать, они будет смеяться, не взирая на обстоятельства.

Основной базовой ценностью Вольнолююца является фраза, высказанная в сторону персонажа Вуди Аллена в фильме «Разбирая Гарри»: «У тебя нет моральных ценностей, вся твоя жизнь — сплошной нигилизм, цинизм, сарказм и оргазм.

Кстати, во Франции с таким лозунгом легко победить на выборах». Достаточно яркий пример шизоидного сбалансированного типа – это Доктор Хаус из одноименного сериала. У него шизоидная логика, стремление быть лучше и играть. Вольнолюбец – это в первую очередь игрок, и Доктор Хаус играет постоянно. Вольнолюбец играет все время в шахматы со своим подчиненным, он их все время на что-то инициирует, выискивает и решает задачи для того, чтобы быть лучше. И он – лучший в этой больнице диагност.

Но при чем тут Свобода? Вольнолюбцев бесполезно расспрашивать о детстве: оно, скорее всего, будет для них болезненным. Посмотрите сами реакцию Роберта Дауни-младшего, когда его журналист расспрашивает о детстве:

И это не спроста. Почти у каждого Вольнолюбца в возрасте 4-6 лет в семье произошел какой-то трэш с громким разводом родителей, вплоть до домашнего насилия. Поэтому проблемное нарушенное право у Шизоидных – Желать. В том числе они избегают желать близости – она для них очень болезненна. Да и вообще, они всячески избегают своих желаний, приписывая их окружающим.

При этом не любит людей, и этого не скрывает. Хотя на самом деле люди ему интересны, прежде всего с точки зрения

«Какая любопытная паталогия! Давайте ее изучим…»

Как только он начал кого-то уважать, он к этому человеку относится уже совершенно по другому. Но получить его уважение не так просто: сначала нужно пройти через некое столкновения, померяться извилинами в интеллектуальном «милом сраче»

Сильные стороны Шизоидного типа личности

Одной из самых приятных черт Шизоидных типов является их устойчивость в предпочтениях. Если я выбрал это (еду, дело, партнера), то я буду это делать, кушать, любить. В браке, деле и еде они очень постоянны.

Практически всегда у Шизоидных с собой есть какая-нибудь шоколадка, которая будет не обязательно вкусной, зато или калорийной, или энергетической, или другой, в зависимости от идеи. При этом это будет определенный набор предпочтений в той же еде. Много лет подряд человек может есть каждый день одно и то же блюдо, потом вообще перестать есть, и никогда к нему не вернуться. И не потому, что надоело, а потому, что изменилась концепция.

Хью Лори и Оксана Фандера

Тело для Шизоидных является тоже не телом, но инструментом. Фразы в стиле: «Хочешь чай? – Я — нет, мое тело – да!» являются для них абсолютно нормальным явлением.

Еще это «мешки инсайтов». Они способны получить инсайты на пустом месте. Они обязательно всегда что-нибудь да поймут, и это всегда будет на уровне высшего откровения. Главное – для себя.

У Шизоидных — совершенно своя логика, которая часто непонятна окружающим. Прежде всего потому, что они никак не стремятся ее донести до окружающих. Если взять какой-нибудь сложный график синусоиды, и попробовать по линии написать какой-нибудь связанный текст, далее зачеркнуть одну пятую текста в верхней части, то оставшееся – это то, что Шизоидный выдает вслух. И поэтому понять его невозможно: мысли какие-то текут, чего сказал – непонятно, но на самом деле все логично, потому что внутри все связи простроены.

Более того, Шизоидный видит мало смысла объяснять свою логику, что очень походит на снобизм:

«что вам объяснять, если все равно не поймете, поэтому хавайте, что дают!»

И еще масса очень хороших и дающих преимущества качеств:

  • Уважение чужих границ.
  • Интеллигентность (уважение к себе и собеседнику).
  • Аристократичность (избранный круг, высокие правила).
  • Хозяева большого дома, хозяйства, управленцы.
  • Честолюбивы (быть лучшим, выделяться), тщеславны.
  • Клановость (мой клан, моя семья, мой дом).
  • Умны, начитанны, любознательны.
  • Богатый внутренний мир идей, фантазий.
  • Развитость мышления (дотошность, анализ-синтез, индукция-дедукция).
  • Уважение сложного (сложных задач, структур, идей, пр.).
  • Честолюбивы, аристократичны.

Конфликные черты Шизоидного типа личности

Чтобы понять проблемную сторону Шизоидных, полезно понимать их страхи. Шизоидные практически все время находятся в состоянии защиты, потому что их самый большой страх — что все не имеет смысла, и первую очередь — собственная жизнь. «В моей жизни нет смысла и ценности» — это один из самых больших страхов, и чтобы от него защититься, начинается обесценивание всего остального вокруг себя. Тем самым Шизоидный обесценивает также и себя. Им склонен сарказм и обесценивание собеседника. Это те типы, которые одним выражением лица могут высказать сомнение в интеллекте собеседника

Они отгораживают себя от социума, противоставляют себя ему: «Мне по правде никто не нужен». Шизоидные активно защищают собственную территорию, даже когда этого вообще не нужно, когда на территории никто не посягает. Типичная шизоидная песня: «Все будет по-моему». Проблема в том, что при жажде личной свободы они отказывают в ней своим близким.

И как люди, боящиеся желаний, они сверхидеализируют свои идеи. Это – защитная реакция, ведь чем сложнее желание, тем сложнее его реализовать: «Только мега-желания исполняются, самые главные!». В личной жизни выливается во фразу:

«это не мой принц, а какой-то пухлый дурак»

Тот же Доктор Хаус не идет лечить любой случай, он берется только за самые невероятные случаи. И поэтому они не любят помогать людям просто так, от души. Разве что от идеи.

Они защищают собственную территорию и границы даже тогда, когда это не требуется («не надо на меня давить – я сам знаю, что и как делать», «это мой дом – освободите территорию»).

Как выглядит внешне Шизоидный тип личности?

Шизоидные личности – очень подвижные, типа энергетического комочка. Двигательная активность – уверенная, безразличная ко взглядам извне, размашистая, типа морской волны. При этом, особенно смотря на мужчин, возникает ощущение разболтанности, шарнирности, будто суставы не закреплены. А вот женщинам характерна повышенная подвижность и грация.

Шизоидные любят одеваться в насыщенные цвета, заметно, эксклюзивно. При этом часто без учета внешнего мнения, идет или не идет, модно или не модно. Им главное – чтобы самим нравилось. Это ведь интроверты, уверенные в себе, да еще и безразличные к социальным взглядам.

Мадонна и Бенедикт Камбербэтч

Частое явление у шизоидных женщин, реже у мужчин – это удлиненный копчик. У интровертов позвоночник более искривленный, и по рентгеновским снимкам можно легко определить, интроверт ли это или экстраверт.

Как определить по речи Шизоидный тип личности?

Как «самые умные мира сего», Шизоидных легко распознать по «бреду» величия и всемогущества.  «Я сомневаюсь в твоих умственных способностях» — вот это любимая игра Шизоидных. Более того, они постоянно обесценивают чужие умственные способности. Не принимайте это за чистую монету: поскольку Шизоидные обесценивают себя, они превентивно обесценивают других, иначе другие могут оказаться выше.

Как личности, ставящие свободу (напоминаю: защиту от близости) превыше всего, Шизоидные личности, когда в первый раз сталкиваются с нашей типологией, выдают, как правило, одну и ту же фразу: «ваша теория меня ограничивает». Очень много людей услышит в свою сторону нечто похожее на:

«ваши правила и ваши идеи меня ограничивают».

Шизоидные постоянно соревнуются с собой. Тема «быть лучшим» — это не в смысле соревноваться с другими, это соревнование с самим собой. «Единственный достойный соперник – это я сам».

Ну и как люди, боящиеся близости, Шизоидные очень трепетно относятся к своей территории. Это проявляется в таких нападках, как

  • «Вы нарушили мою территорию, кто вам это разрешил? Что вы сюда лезете?»
  • «Я сам знаю, как себя вести, сам решаю, что делать, как быть моей семье, в моем доме все будет по-моему, мои дети будут расти так, как я хочу. Вообще, это не ваше собачье дело!»
  • «Я сам знаю как себя вести, сам решаю, что делать, как быть. В моей семье, моем доме все будет по-моему, мои дети будут расти так, как я хочу, это не ваше дело!»

Ребёнок-интроверт: признаки и особенности воспитания

Вместе с психологом-конфликтологом Домашней школы «ИнтернетУрок» Дарьей Кузнецовой выясняем, как распознать, что ребенок-интроверт. Как правильно выстраивать общение, чтобы не испортить отношения, а помочь.

Дарья Кузнецова

Практикующий психолог-конфликтолог. Имеет 12-летний опыт работы с детьми с различными особенностями психофизиологического развития.

Задатки темперамента и личностные качества проявляются в очень раннем возрасте и становятся заметны, как только малыш получает навыки самовыражения. Основные признаки ребёнка-интроверта в полной мере можно наблюдать уже к младшему школьному возрасту.

Интровертам труднее выстраивать социальные связи, они часто держатся особняком и мало говорят. Оптимальным решением для родителей в этом случае будет не ломка характера ребёнка, а создание комфортных условий для его адаптации. Так, образование и дополнительные знания дети могут получать дистанционно, без жёсткого контакта со сверстниками и учителями.

9 признаков ребёнка-интроверта

Прежде чем думать, что делать с ребёнком-интровертом, проверьте, действительно ли он интроверт. Важно понимать, что эта особенность не диагноз и не негативная характеристика личности. У общительных родителей вполне может быть закрытый малыш. Это связано со спецификой строения и работы головного мозга, генетической предрасположенностью и гормональными свойствами.

Основные черты личности закладываются в период плодового развития, до рождения ребёнка. Воспитание, окружающая среда и социализация корректируют эти свойства, но не меняют их кардинально.

С осторожностью принимает новое

Это проявляется в очень раннем возрасте. Малыши-интроверты с большой опаской воспринимают первый прикорм, меньше бегают, редко испытывают тягу к изучению родительских шкафов.

Такого ребёнка можно спокойно оставить в одиночестве с игрушками или книгой, ему нравится разбираться в сути вещей, а не наблюдать их большое количество.

Старается ухватить суть

Нежелание принимать быстрые решения до полной уверенности в безопасности действий свойственно интроверту. Он тщательно изучает детали механизмов, предметы, учебные материалы. Ему важно понять, почему то, что его окружает, работает именно так.

Не разговаривает с незнакомцами

Детям и подросткам интровартам нужно больше времени на то, чтобы привыкнуть к людям. Малыш предпочтёт молчать, не смотреть в глаза и не контактировать тактильно с новым человеком. Такое поведение диаметрально экстравертам, которые с удовольствием заводят новых друзей, спокойно общаются с незнакомыми взрослыми.

Отлично чувствует себя в одиночестве

Многим родителям знакома проблема чрезмерной жажды внимания со стороны детей. Малыши хотят постоянного общения, требуют совместных игр и разговоров. Это не относится к интровертам. Им комфортно играть в одиночестве. Даже в компании сверстников они часто сидят в сторонке, занимаясь своими важными детскими делами.

Быстро устает от шумных компаний

После игр на детской площадке, дня в саду или в школе нервная система интроверта требует отдыха. После активного веселья ребёнок может капризничать и плакать, пока ему не дадут возможности побыть наедине с собой. Так его нервная система восполняет запасы энергии.

Обладает взрослым мышлением

Рассуждения и вопросы, которые помогают проникнуть в суть окружающего мира, типичны для интроверта. Глубокие размышления и живой ум – плод размеренной мыслительной деятельности людей с таким типом темперамента.

Имеет яркую личность

Психологическая характеристика интровертов сводится к концентрации на себе. Поэтому личностные качества, тяга к самовыражению у таких детей выше, чем у сверстников. В более взрослом возрасте они могут уходить с головой в творчество или популярные субкультуры, в поиске способов трансформировать своё «я» в видимое для окружающего мира проявление.

Тщательно подбирает слова

Освоив навыки речи, ребёнок интроверт старается выстраивать свою речь, рационально подбирая выражения. Он может обстоятельно отвечать на поставленные вопросы, вести размеренные беседы. Со стороны кажется, что он почти не испытывает эмоций, всегда находится в спокойном состоянии. Такие дети охотно проявляют эмоции только в кругу хорошо знакомых людей.

Редко просит о помощи

Интроверты – независимые личности. Им сложно или не хочется просить помощи у близких и тем более у посторонних людей. Им нравится разбираться со сложными задачами самостоятельно.

В учёбе интроверты могут блестяще решать самые сложные задания, а простейшие уроки заваливать. Стоит относиться с пониманием к этой особенности личности ребёнка.

Часто застенчивые люди ошибочно считают себя интровертами и наоборот, интроверты полагают, что проблема в застенчивости.

Важно понимать, что эти понятия подразумевают принципиальные различия в отношении к общению и одиночеству. И самое главное — застенчивость можно преодолеть, а интроверсию искоренить полностью не получится.

Поэтому родителям и детям следует изначально определить, является ли подобное поведение приобретённым качеством, либо врождённым темпераментом.

 

Комментарий психолога:

Есть дети, которые ведут домой любых гостей и им это в радость. Это экстраверты. А есть те, кто терпеть не может гостей. При необходимости они могут сходить куда-нибудь, но к себе не приглашают. Это интроверты.

Экстраверты заряжаются энергией в месте, где присутствует много людей. Одиночество их утомляет. У интровертов всё наоборот. Они накапливают энергию, находясь в одиночестве, а теряют её при большом скоплении народа.

Иногда интроверсию рассматривают через призму типологии личности. Согласно ей интроверт в абсолютном виде – это шизоидный тип. Ему присущи эмоциональная замкнутость, скованность в движениях и звучании, постоянная теоретизация происходящего. Но давайте всё же начнём с того, что чистых интровертов не существует. Примесь экстраверсии в большей или меньшей степени будет проявляться. Но к сожалению, характеристики, которые более подходят к шизоидному типу, часто приписывают интроверту.

Между тем, при необходимости, интроверт легко может заговорить с тем, с кем посчитает нужным. А если вдруг потребуется помощь, то он вполне способен попросить о ней и близких людей, и незнакомого прохожего.

Интроверту может быть сложно проявить себя в публичной деятельности, тем не менее нам известны актеры и артисты, обладающие этим типом личности.

Иногда в нашем обществе и интроверту приписываются качества аутиста. Но интроверт совершенно спокойно и ровно общается с любыми людьми, не испытывая при этом значительных затруднений. Другой вопрос, что у него нет необходимости с ними общаться. Он не начнёт хватать их за руки и тащить куда-либо. Сохранять дистанцию для него нормально. Он не стремится к шумным компаниям, где потеря энергии происходит непроизвольно.

И интроверсия отнюдь не является свидетельством того, что там спокойный темперамент. Это разные системы координат. Бывают замкнутые дети, но если нет клинических предпосылок, то не стоит излишне заострять на этом внимание.

Воспитание ребёнка-интроверта

Дети с таким типом темперамента склонны удерживать в себе и негативное, и положительное. Они скрытны и сдержанны. Доверительные отношения в семье помогут ребёнку быстрее раскрываться, сгладить негативные стороны темперамента.

Как воспитывать ребёнка-интроверта

  • Заранее подготавливайте его к смене обстановки или к знакомству с новыми людьми. Обсудите обстоятельства, расскажите подробнее о незнакомцах. С детьми постарше можно договориться. Малышей придётся занимать любимыми игрушками или книгами, проявлять терпение. Иначе ребёнок будет капризничать или впадать в истерику.
  • Внимательно следите за его эмоциональным состоянием. Интроверты склонны его скрывать. Родным нужно изучить поведение ребёнка и реагировать на изменения. Можно предложить малышу поговорить о том, что его беспокоит. Или увлечь любимыми занятиями.
  • Оставляйте ребёнку личное пространство. Интроверту жизненно необходимо оставаться наедине с собой. В идеале у него должна быть собственная комната или уголок, где никто не станет беспокоить. Время в одиночестве позволит ему пережить накопленные за день эмоции, отдохнуть от общения.
  • Помогайте находить общий язык с людьми. При таком темпераменте сложно выстраивать социальные связи. На первых порах окружающим может показаться, что интроверт угрюмый, нелюдимый. На самом деле, он не испытывает негатива к обществу, ему просто труднее даётся взаимодействие. Родителям потребуется терпение и время на то, чтобы научить малыша правилам общения.
  • Не принуждайте ребёнка к разговорам, если он этого не хочет. С раннего возраста малыш может отказываться говорить или начнёт это делать позже других. Не стоит паниковать, даже если родственники намекают на отклонения в развитии, если по остальным параметрам ребёнок развивается нормально. Он заговорит, когда сам этого захочет.
  • С пониманием относитесь к потребностям ребёнка. Интровертам трудно привыкать к новым правилам и коллективам. Это относится и к образованию. Для ярко выраженного типа характера стоит задуматься о домашнем обучении.

Без должного внимания к потребностям в отдыхе от общения и одиночеству интроверт может впасть в стрессовое или депрессивное состояние. Лучше заранее позаботиться о комфортной обстановке для таких детей.

Комментарий психолога:

У ребёнка-интроверта в сравнении с экстравертом нет столь широкого круга общения. Ввиду этого родители и учитель будут очень весомыми фигурами в детстве. Через них он будет выстраивать свое представление о мире. С одной стороны это плюс. Вероятность попадания в плохую компанию у таких детей меньше, как и сомнительных приключений и рандеву с алкоголем и прочим. Но с другой стороны, если уж он увлечётся чем-то нежелательным, то будет сложно его оттуда вытащить. Это касается, например, компьютерных игр и излишнего интереса к гаджетам.

Нужно пробовать разнообразить жизнь общением. Организуйте небольшие выходы в свет: театры, кинотеатры, рестораны точно пойдут на пользу. Сам он подобных инициатив проявлять не станет. Но делайте это вместе, потому что он никому особенно не доверяет. Его круг общения – пара друзей и мама с папой.

Хорошо инициировать участие в мероприятиях, где адаптация в социуме неизбежна. Например, покупать билеты в туристические поездки, подталкивать к участию в походах. И хоть сам он туда рваться не будет, но там у него точно появится верный друг.

Без сомнения, у такого ребёнка должно быть личное пространство – комната или какое-то специальное место. Заходя туда, лучше постучать. Не принуждайте ребёнка к разговорам, если он этого не хочет. Проявляйте тактичность и не гипертрофируйте его особенности.

На самом деле, мы все немножко интроверты и всё вышесказанное неплохо бы применять по отношению к любому из нас.

О чем следует помнить

Спокойный, задумчивый ребёнок – настоящая находка для родителей, но только на первый взгляд. Взрослые могут столкнуться с негативными последствиями особенностей такого характера. Например:

  • Ребёнок не хочет общаться со сверстниками и заводить друзей. Окружающие и некоторые врачи могут углядеть в этом даже признаки аутизма. На самом деле, интроверты способны выстраивать прочные отношения и становятся прекрасными друзьями. Просто не торопите малыша. Ему нужно на это немного больше времени.
  • Отказывается от взаимодействия с малознакомыми взрослыми. Стандартная ситуация: в гости приезжают дальние родственники, а малыш встречает их плачем, отказывается даже подойти, не говоря об объятиях или посиделках на руках. С понимающими родственниками можно договориться, предложить им вести себя сдержанно. С непонимающими лучше ограничить контакты, пока крошка не подрастёт.
  • Не уверен в себе. Концентрация на себе часто выливается не только в развитие личностных качеств, но и в самокритику, самокопание. Малышу нужно помогать верить в себя, учить адекватно воспринимать критику или неосторожные слова окружающих.
  • Не хочет ходить на праздники и увеселительные мероприятия. Большинство детей с радостью посетят детский праздник, парк или пойдут на аттракционы. Интроверты предпочитают оставаться дома, в тишине. С этой особенностью ничего не поделать. Им просто приятнее находиться в тишине и знакомой обстановке.

Чтобы гармонично развиваться, детям важно чувствовать себя в безопасности и встречать понимание родных. Категорически не рекомендуется пытаться перекроить интроверта, заставить его полюбить общение или шумные компании. Все, что могут сделать родители, – это принять своего ребёнка и его личность.

Образование интроверта

Если родители уверены, что их малыш – интроверт и ему трудно находиться в малознакомых компаниях, следует задуматься о форме образовании с раннего возраста.

Детский сад

От дошкольного образования можно отказаться вовсе. Начальные навыки: мелкая моторика рук, чтение, счёт – легко освоить в домашних условиях на занятиях с родителями. Аккуратное общение со сверстниками организуется через детские площадки и детей друзей семьи схожего возраста.

Не стоит опасаться, что в детском возрасте ребёнок не научится выстраивать социальные связи. Общение совсем маленьких детей примитивно и имеет мало общего со взрослыми контактами. Для интроверта такая потеря не будет значительной.

Школа

Основной пласт академических знаний дети получают на школьной скамье. Это время расширения кругозора, поиска своей сферы интересов. Отказаться от среднего образования нельзя, но для интровертов можно найти альтернативу.

  • Домашнее обучение. Занятия ведут родители или репетиторы по общепринятым стандартам. Минусами могут быть стоимость и недостаток познаний у самих преподавателей. Кроме того, в домашней обстановке и семейном кругу труднее наладить строгий график занятий. Он нужен, чтобы ребёнок имел чёткое понимание периодов работы и отдыха, умел настраиваться на продуктивную учёбу.
  • Дистанционное обучение. Лучший вариант для интровертов. Занятия проводятся по заранее спланированному графику в режиме онлайн. В них есть всё: соответствие стандартам образования, домашние работы, проверка знаний и выставление оценок. Единственное, что исключается, – прямой контакт со сверстниками и учителями. Это существенно облегчит жизнь маленького интроверта. Кроме того, такое образование обойдётся родителям значительно дешевле найма репетиторов.

В Домашней школе «ИнтернетУрок» предлагаются занятия по всем школьным предметам. Дети занимаются в комфортной домашней обстановке. Восполнить пробел в контактах со сверстниками можно с помощью кружков по интересам, спортивных секций и т. д. Таким образом, удастся поддержать баланс между потребностью школьника в одиночестве и необходимостью дать ему хорошее образование.

Университет

К институту интроверт уже заканчивает подростковый период становления личности. В этом возрасте он достаточно взрослый, чтобы самостоятельно решать, чего хочет. Если выпускник школы продумал другой план, кроме учёбы в университете, не стоит заставлять изменить его. Интроверты не принимают решений без тщательного обдумывания, чёткого плана.

В Домашней школе «ИнтернетУрок» все желающие могут получить среднее образование, начиная с 1-го класса, дистанционно. По результатам обучения ученикам выдаются аттестаты государственного образца, действительные на всей территории России и многих других государств. Школа предоставляет материалы для детей и родителей, полный контроль процесса обучения и приятные бонусы для ответственных учеников.

Узнать подробности можно по телефону горячей линии (звонок бесплатный) или в чате с консультантом. Вы можете ознакомиться заранее со стоимостью обучения и изучить договор-оферту в соответствующем разделе.

Каковы поведенческие различия между интровертом и шизоидом? | Джонатан Принтерс младший | 123 Психология

Темперамент и расстройства личности

Фото Натана МакДайна на Unsplash

Что такое интроверсия?

Интроверсия — это нормальное изменение темперамента. Интроверты скорее рождаются, чем становятся. В общем, интроверты «заправляются» тем, что им нужно время, чтобы побыть наедине с собой. Они часто обнаруживают, что длительный контакт с другими людьми истощает. Это контрастирует с экстравертами, которые находят общение с другими людьми воодушевляющим.

«Хотя многие интроверты кажутся тихими, они обычно не боятся других людей»

Сочетание нескольких взаимодействий с клиентами и семьи каждый день оставляет меня совершенно опустошенным. Я могу описать это только как плохое настроение и чувствую, как будто я хочу найти место для себя, чтобы расслабиться. Отсутствие времени наедине с собой может быть совершенно подавляющим и утомительным. У некоторых людей это в конечном итоге может привести к гневу или негодованию.

Хотя многие интроверты кажутся тихими и вряд ли будут разговаривать с незнакомцами или быть частью компании, они обычно не боятся других людей.

Интроверсия не значит застенчивость. Интроверты просто не чувствуют потребности или желания свободно делиться своими внутренними переживаниями с незнакомцами.

Что такое шизоидное расстройство личности?

Я спросил у больной шизоидом клиента, что она хотела, чтобы я сказал терапевтам, что я тренирую людей с шизоидным расстройством личности. Она сказала:

Скажите им, что они не узнают, что происходит внутри нас, глядя на нас.

В отличие от интроверсии, люди не рождаются шизоидами.Шизоидное расстройство личности, как правило, является результатом повторяющихся детских травм в раннем возрасте. Доктор Элинор Гринберг обсуждает шизоидную личность в своем блоге. Она заявляет: «Большинство моих шизоидных клиентов сообщают о различных формах серьезного отсутствия сонастроенности со стороны своих родителей, включая пренебрежение, вторжение, физическое и эмоциональное насилие».

В результате своего детского опыта шизоидные люди очень озабочены безопасностью межличностных отношений. Точно так же они обычно не доверяют другим людям и находят способы держать других людей на безопасном расстоянии.

Как узнать, является ли человек шизоидом или просто интровертом?

Средний человек и многие терапевты вряд ли скажут, кто шизоид, а кто просто интроверт. Большинство людей с шизоидным расстройством умеют надевать социальную маску. «Секретные» шизоиды (как некоторые могут их называть) могут смешивать это и отображать соответствующие взаимодействия, чтобы оставаться незамеченными.

Честно говоря, я считаю, что некоторые знают о симптомах и вообще избегают лечения.

Трудно сказать или «заметить», сделал ли кто-то шизоидную адаптацию. Однако многие люди, которые хотят пройти терапию, выясняют, что они шизоиды или у них есть симптомы, в результате собственных исследований.

5 вопросов для шизоидных клиентов

Доктор Гринберг объясняет, что для постановки правильного диагноза с менее очевидным клиентом она использует следующие пять вопросов:

  1. Диссоциируете ли вы, когда чувствуете стресс или страх?
  2. Боишься ли ты других людей?
  3. Часто ли вы избегаете других людей, потому что считаете их громкими, властными и назойливыми?
  4. У вас есть сложная внутренняя фантазия, которую вы держите в секрете?
  5. Страдаете ли вы экзистенциальным страхом — верой в то, что жизнь бессмысленна по своей природе, и страхом, что вы можете настолько оторваться от других людей, что не сможете восстановить связь?

Она отвечает: «Большинство моих шизоидных клиентов отвечают« да »на все или на большинство из них.Клиенты, которые просто интроверты, могут ответить «да» на вопрос номер 3, но не на остальные ».

Take-Home

Шизоиды могут умело использовать социальные маски, в то время как многие интроверты не боятся находиться рядом с другими людьми, диссоциироваться или не интересоваться личными отношениями.

Если человек с шизоидным расстройством личности не решит сообщить вам об этом, вы вряд ли узнаете это самостоятельно. Этот тихий парень на работе интроверт или шизоид? Вы вряд ли узнаете, если вы не очень хорошо умеете диагностировать шизоидное расстройство личности или если человек не доверяет вам.

Шизоидное расстройство личности

В некоторых случаях SPD, по-видимому, предшествует другим психотическим заболеваниям, таким как шизофрения. ШРЛ может быть очень похожим на шизотипическое расстройство личности и шизофрению, учитывая, что эти три расстройства связаны с сильно ограниченной способностью устанавливать социальные связи и отсутствием эмоционального выражения.

Отличительной чертой ШРЛ является то, что в отличие от людей с шизотипическим расстройством личности они не сталкиваются с тревогой или депрессией из-за своего дискомфорта в социальных ситуациях или отсутствия значимых отношений в своей жизни.

Тем не менее, СПЛ иногда сопровождается большим депрессивным расстройством по другим индивидуальным причинам (например, знание того, что они социально разные, хотя они не желают близости / близости). ШПЛ чаще всего диагностируется совместно с шизотипическими, параноидальными и избегающими расстройствами личности. Кроме того, в отличие от людей, страдающих шизофренией, люди с ШРЛ обычно производят впечатление человека, соприкасающегося с реальностью (то есть они не испытывают паранойи и галлюцинаций), и в целом имеют логические и связные модели речи.

Как развивается СПД?

Количество исследований этого расстройства личности ограничено, поскольку люди с ШРЛ вряд ли будут добровольно участвовать в исследованиях. Тем не менее, как и в случае с другими расстройствами, для объяснения расстройства была принята взаимосвязанная природа психологических факторов и факторов окружающей среды (например, основных схем человека), а также биологических факторов.

Лечение SPD

Может быть сложно заставить людей с SPD пойти на лечение, поскольку они обычно считают, что у них нет проблем.Людей с ШРЛ также может отпугнуть идея прохождения терапии, поскольку успех терапии зависит от установления и поддержания терапевтических отношений — идеи необходимости взаимодействовать с другим человеком, — что может вызывать отвращение у некоторых.

Однако, если люди с ШРЛ все же обращаются за лечением, они могут рассмотреть различные формы терапии. Когнитивно-поведенческая терапия (КПТ) — это жизнеспособный вариант лечения ШРЛ, поскольку она учит человека, как он может изменить свои мысли и поведение в социальных ситуациях.Это уместно, учитывая, что одним из факторов риска СРЛ являются дезадаптивные мысли, которые заставляют их рассматривать себя как самодостаточных одиночек и рассматривать других как навязчивых. Следовательно, когнитивно-поведенческая терапия может быть полезна в изменении нежелания человека поддерживать значимые социальные отношения, и они могут быть более склонны вносить позитивные изменения в то, как они взаимодействуют с другими. Групповая терапия также предоставляет таким людям безопасное место для практики социальных навыков, тем самым повышая их комфорт в социальных ситуациях.

Прогноз и поддержка ваших близких с помощью SPD

Учитывая ограниченное количество исследований людей с SPD, мало доказательств относительно прогноза для таких людей. Тем не менее, по общему мнению, прогноз для людей с ШРЛ обычно плохой. Расстройства личности, как правило, носят хронический характер и, как правило, трудно поддаются лечению, при этом некоторые люди сообщают о трудностях с сохранением работы и установлением отношений с другими людьми.

Однако нельзя сказать, что ничего нельзя сделать, чтобы поддержать близкого человека с СПД!

Вы можете выразить им свою поддержку различными способами — предложить сопровождать их на прием, пригласить на сеанс терапии или послушать, как они рассказывают о своем опыте. Поощряйте их искать группы самопомощи для людей с СПЛ. Такие группы служат для них безопасным пространством, позволяющим преодолеть чувство изоляции, улучшить социальные навыки и наладить здоровые социальные отношения с другими людьми.

В то же время имейте реалистичные ожидания относительно ваших отношений с людьми, имеющими СПД. Знайте, что могут быть пределы уровня эмоциональной близости, которую вы, друг или член семьи можете развить с человеком с СПЛ. Люди с СРЛ обычно испытывают меньшее давление в межличностных отношениях, которые формируются на основе работы или другой деятельности (например, общих хобби), а не эмоциональной привязанности. Поэтому, чтобы наладить с ними отношения, сосредоточьтесь на менее эмоционально сложных действиях, таких как интеллектуальная деятельность или проект.Это помогает общаться с ними, не заставляя их выражать эмоции.

Интроверсия против шизоидного расстройства личности • Great Plains Skeptic

Этот пост является частью серии гостевых постов по GPS, написанных аспирантами моего курса психопатологии. В рамках своей работы на курсе каждый студент должен был продемонстрировать владение навыком «Просвещение общественности по вопросам психического здоровья». Для этого каждый студент должен подготовить два поста из 1000 слов по определенному классу психических расстройств.

______________________________________________

Интроверсия против шизоидного расстройства личности Даниэль Килхоффер Солтани

Все мы знаем людей-одиночек, людей, которые либо предпочитали побыть в одиночестве, либо стали жертвами тенденции общества изгонять людей, не подчиняющихся правилам. Часто интроверсию и личностную изоляцию путают и неправильно понимают. Влияние фильмов и других средств массовой информации не дает точного представления о том, чем являются эти две сущности в реальной жизни.Популярная культура определенно прицепилась к идее Карла Юнга об интровертах и ​​экстравертах (Юнг опубликовал известный ныне текст Психологические типы в 1921 году), но почему-то интроверсия, похоже, в большинстве случаев получает плохую репутацию. У интроверта есть свои плюсы и минусы, как и у экстраверта. Однако склонность интровертов замкнуться и заглянуть внутрь привлекает подозрительные взгляды, приподнятые брови и даже сплетни. Давайте посмотрим, чем интровертность отличается от расстройства, которое существует у тех, кто почти отвергает все человеческие взаимодействия, — шизоидного расстройства личности (ШРЛ).

Расстройства личности устойчивы и длительны. То есть они заметны с детства или подросткового возраста. Если кто-то из ваших знакомых только недавно начал вести себя так, как в приведенном ниже списке, виновата другая проблема или жизненные обстоятельства. Чтобы получить диагноз SPD, у вас должно быть 4 или более из следующего:

  1. Не любит и не желает близких отношений (включая семью!)
  2. Почти всегда выбирает одинокий образ жизни
  3. Слабый интерес к сексуальному опыту с другим человеком
  4. Получает удовольствие от нескольких занятий (если таковые имеются!)
  5. Нет близких друзей (возможно, родственников первой степени)
  6. Безразличен к похвале и критике
  7. Эмоциональная холодность или отстраненность

Вы, наверное, заметили, что одна из этих вещей конкретно описывает некоторых людей, которых вы знаете, которых заметно без расстройства личности.Это потому, что интроверты также предпочитают одиночные занятия (пункт №2 в списке!). Вы, вероятно, также знаете кого-то, кто эмоционально холоден или отстранен (пункт № 7). Но этот человек, вероятно, наслаждается сексом с другим человеком (№3) и даже имеет близких друзей (№5). Пока что SPD звучит совсем не так, как интроверт! Давайте рассмотрим несколько примеров, чтобы увидеть эти две концепции бок о бок.

Никто в сообществе на самом деле не знает, чем занимается мистер Паркер и есть ли она у него вообще.Его соседи считают, что он на пенсии. Его дни с «Врачами без границ» остановились, когда его жена скончалась от внезапного сердечного приступа, когда он работал волонтером за границей. Без детей у мистера Паркера редко бывают посетители, и он знает, что ему нужно чаще выходить из дома. Все эти годы служения окружающим побудили мистера Паркера задуматься о том, что он сделал для себя. Он скучает по жене и иногда проливает слезы, когда сталкивается с чем-то ее, что забыл спрятать в этот специальный резной сундук.Мистера Паркера не интересуют сцены свиданий или даже свидания на одну ночь. Ему понравится компаньон, но эмоциональные усилия в сочетании с его высокими ожиданиями делают свидания снова непривлекательными. Его духовные убеждения убеждают его, что секс на одну ночь бесполезен, и он считает их поверхностными. Сады вокруг дома мистера Паркера говорят о том, что остальная часть его собственности также находится в хорошем состоянии. Часто весной и летом соседи замечают, что он на улице поливает тюльпаны и кусты роз, потягивая утренний кофе.Если не считать случайных наездов в продуктовый магазин, это почти единственный раз, когда сосед замечает его. «Всегда держится особняком. Это не здорово. Ему нужна жена », — иногда комментировала твоя бабушка.

А теперь давайте взглянем на Фила, который выводит вещи на совершенно новый уровень.

Сады вокруг просторного жилища Фила также представляют собой великолепное зрелище, если вы случайно мельком увидите их через решетку кованых ворот, охраняющих его подъезд.Никто никогда не видел, чтобы белый «мерседес» Фила покидал территорию, но один автомобиль имеет право переходить на другую сторону раз в две недели: Toyota Camry младшего брата Фила, Коннора. Мастерство Фила как аранжировщика позволило ему занять позицию в одном из ведущих издательств Северной Америки. Он работает из дома и фактически вложил скромное состояние в современное оборудование для своей домашней студии. Музыка Фила всегда «тестируется» профессионалами, и их отзывы в основном доставляются Филу по электронной почте через посредника, нанятого издателем Фила.Предположительно, существование посредника предотвратило множество драк между страстными музыкантами, но Фил просто видит в этом еще один слой между ним и внешним миром. Косвенное поощрение Коннора одиночества брата добавляет луку еще один слой. В конце концов, Коннор по-прежнему ходит в продуктовый магазин для Фила после всех этих лет, потому что забота о семье и поддержание связи с братом всегда были тем, что Коннор считал важным … то, о чем Фил ничего не знал бы.

Фил всегда был слишком занят своими уединенными предприятиями, чтобы участвовать в жизни Коннора. На самом деле, его не беспокоило бы участие в чьей-либо жизни. Мать Фила и Коннора всегда быстро поправляет Коннора, когда он упоминает об этом. «Милый, он просто другой», — говорит она. «Он любит тебя, но по-своему. Ты это знаешь.» Баскетбольные матчи Коннора в начальной школе были для Фила такой рутинной работой. Его родителям пришлось затащить его туда, используя подкуп и уговоры. Его незаинтересованность проявлялась, когда семья загружалась в машину, и продолжалась на протяжении всей игры и травм эго, которые подчеркивают спортивные состязания в начальной школе.Сам Фил никогда не был командным игроком и ненавидел занятия и школьные проекты, которые требовали от него напарника.

Товарищи и / или сексуальные партнеры никогда не обращались к Филу. В то время как мистер Паркер хотел бы отношений, Фила это даже не волнует. Фил не желает секса с другим человеком, не говоря уже об отношениях! Несмотря на то, что Фил был крепким мужчиной лет под тридцать, уровень сексуальной активности Фила на твердом нуле. Ничто не запускает его мотор. Или, скорее, его не интересует его мотор, особенно с другими людьми.Он время от времени мастурбирует, но никогда не думает об отношениях или даже о «друзьях с пользой». Часть «друзья» постоянно отсутствует, потому что Фил не прилагает никаких усилий для знакомства с новыми людьми или даже для восстановления отношений со старыми знакомыми. Фил даже избегает стереотипно отстраненной связи на одну ночь. Коннор все время упоминает женщин, с которыми мог бы завязать отношения с Фила, но Фил, честно говоря, это не интересует.

Фил и мистер Паркер совершенно разные. Хотя люди могут поспешить с критикой того, что доктор-пенсионер предпочитает побыть одному, его образ жизни на самом деле является реальностью для многих людей и не рассматривается как ненормальный или жуткий криминальный уровень.Однако полная изоляция Фила и отсутствие связи даже со своей семьей заставляет большинство людей подозревать, что «что-то не так в голове». Возможно, наиболее показательный признак связан с желанием сексуального контакта с другим человеком (или его отсутствием!). Мистер Паркер признает то, что мешает ему найти партнера. Он думает об идее товарища, и ему это нравится. Однако он знает, что не хочет начинать все сначала. В этом отношении Фил совсем другой! Мысль о половом акте с другим человеком вызывает у него отвращение.Когда доходит до этого, быть интровертом — это совсем не то, что жить с СПД. Популярная культура (а не настоящие исследования и диагностические критерии) в основном виновата в негативной прессе, которую получает интроверт.

Шизоидное расстройство личности — Симптомы и причины

Обзор

Шизоидное расстройство личности — это необычное состояние, при котором люди избегают социальной активности и постоянно уклоняются от взаимодействия с другими.У них также есть ограниченный диапазон эмоционального выражения.

Если у вас шизоидное расстройство личности, вас могут считать одиночкой или пренебрежительным отношением к другим, и вам может не хватать желания или навыков для установления близких личных отношений. Поскольку вы не склонны проявлять эмоции, вам может казаться, что вы не заботитесь о других или о том, что происходит вокруг вас.

Причина шизоидного расстройства личности неизвестна. Разговорная терапия и, в некоторых случаях, лекарства могут помочь.

Продукты и услуги

Показать больше товаров от Mayo Clinic

Симптомы

Если у вас шизоидное расстройство личности, вероятно, вы:

  • Предпочитаю побыть одному и решаю заниматься делами в одиночестве
  • Не хочу или не наслаждаюсь близкими отношениями
  • Чувствовать слабое, если вообще желание сексуальных отношений
  • Ощущение, будто вы не можете испытать удовольствие
  • Имеют трудности с выражением эмоций и адекватной реакцией на ситуации
  • Может показаться другим без юмора, равнодушным или эмоционально холодным
  • Может показаться, что не хватает мотивации и целей
  • Не реагировать на похвалу или критические замечания других людей

Шизоидное расстройство личности обычно начинается в раннем взрослом возрасте, хотя некоторые особенности могут быть заметны в детстве.Эти особенности могут вызвать у вас проблемы с обучением в школе, на работе, в обществе или в других сферах жизни. Однако вы можете достаточно хорошо выполнять свою работу, если в основном работаете в одиночку.

Шизотипическое расстройство личности и шизофрения

Шизоидное расстройство личности, хотя и является другим расстройством, может иметь некоторые симптомы, схожие с шизотипическим расстройством личности и шизофренией, например, сильно ограниченную способность устанавливать социальные связи и отсутствие эмоционального выражения.Людей с этими расстройствами можно рассматривать как странных или эксцентричных.

Несмотря на то, что имена могут звучать одинаково, в отличие от шизотипического расстройства личности и шизофрении, люди с шизоидным расстройством личности:

  • Находятся в контакте с реальностью, поэтому они вряд ли испытают паранойю или галлюцинации
  • Имеют смысл, когда они говорят (хотя тон может быть не слишком живым), чтобы у них не было разговорных шаблонов, которые были бы странными и которые трудно усвоить
Когда обращаться к врачу

Люди с шизоидным расстройством личности обычно обращаются за лечением только от связанной проблемы, например депрессии.

Если кто-то из ваших близких посоветовал вам обратиться за помощью по поводу симптомов, общих для шизоидного расстройства личности, запишитесь на прием к специалисту в области здравоохранения или психического здоровья.

Если вы подозреваете, что у близкого человека шизоидное расстройство личности, мягко предложите ему обратиться за медицинской помощью. Было бы полезно предложить пойти на первую встречу.

Причины

Личность — это сочетание мыслей, эмоций и поведения, которое делает вас уникальным.Это то, как вы смотрите, понимаете и относитесь к внешнему миру, а также то, как вы видите себя. Личность формируется в детстве в результате взаимодействия унаследованных тенденций и факторов окружающей среды.

При нормальном развитии дети со временем учатся точно интерпретировать социальные сигналы и соответствующим образом реагировать. Причины развития шизоидного расстройства личности неизвестны, хотя сочетание генетических факторов и факторов окружающей среды, особенно в раннем детстве, может играть роль в развитии расстройства.

Факторы риска

Факторы, повышающие риск развития шизоидного расстройства личности, включают:

  • Наличие родителя или другого родственника, страдающего шизоидным расстройством личности, шизотипическим расстройством личности или шизофренией
  • Родитель был холодным, пренебрежительным или невосприимчивым к эмоциональным потребностям

Осложнения

Люди с шизоидным расстройством личности подвержены повышенному риску:

  • Развивающееся шизотипическое расстройство личности, шизофрения или другое бредовое расстройство
  • Другие расстройства личности
  • Большая депрессия
  • Тревожные расстройства

Авг.17, 2017

Исчезновение шизоидной личности

Недостаток исследований и научного внимания привел к тому, что важную динамику личности, однажды зафиксированную шизоидным диагнозом, не обратили внимания. Шизоидное расстройство личности, когда-то являвшееся чрезвычайно важной конструкцией, рискует стать диагностически несущественным. Многие утверждали, что это результат возникновения избегающего расстройства личности (АВПЛ), похожего, но теоретически отличного синдрома (см.г., Ахтар, 1987; Livesley et al., 1985).

Источник: Shutterstock

Шизоидные и избегающие расстройства личности были классифицированы как отдельные типы, поскольку считается, что в основе их социальной изоляции лежат разные мотивации. Согласно текущему DSM (DSM-5, APA, 2013), люди с шизоидным расстройством личности, как сообщается, не желают отношений из-за дефицита их способности значимо общаться с другими, тогда как люди с избегающим расстройством личности, как сообщается, желают отношений, но боятся отказа, стыда. , и унижение.

Эта концепция оставляет два аномальных, дезадаптивных подтипа интроверсии: шизоидный абстинентный синдром и избегающий абстинентный синдром:

  • Социальная изоляция, основанная на тревоге-страхе , считается избегающей .
  • Социальная изоляция, основанная на апатии, ангедонии и безразличии , а также предпочтение одиночеству считается шизоидным .

Изолированные, отстраненные и замкнутые люди не всегда рассматривались как отдельные на основе чувствительности к оценке других или потенциала — или его отсутствия — положительного эмоционального опыта в социальном взаимодействии.На самом деле все было наоборот. Гиперчувствительность и отстраненность рассматривались как взаимосвязанные (параллельно и с интервалом) в аномальной, дезадаптивной интроверсии.

Исторические перспективы распространенного шизоидно-избегающего синдрома: внешние проявления и внутренняя динамика

«Как моллюск без раковины — это поверхность. Или же поверхность — это просто ничто; мы видим человека, который стоит на нашем пути, как вопросительный знак […] есть шизоидные мужчины, с которыми мы могут прожить десять лет, но мы не можем сказать наверняка, что знаем их » –E.Кречмер (1925, From Physique and Character, стр. 146).

Споры о правомерности различия между шизоидным избеганием и избеганием сосредоточены на том, отражают ли различные поведенческие проявления, описанные Кречмером выше как робкие, плоские или враждебные, в сочетании с внутренним переживанием гиперчувствительности и склонности уходить в мысли разные типы расстройств или являются ли они подтипами общего синдрома, такого как аномальная, дезадаптивная интроверсия.

В клинической психологии и психиатрии всегда был интерес к пониманию изолированных, отстраненных и замкнутых людей (обзор см. В Livesley et al., 1985):

  • Крепелин описал «замкнутость» как основанный на интроверсии тип личности шизофренического спектра
  • Блейлер ввел термин «шизоид» для обозначения конструкции Крепелина.
  • Хох предпочел термин «замкнутая личность»
  • Кречмер подчеркнул внутреннюю чувствительность шизоидов, несмотря на внешнее проявление холодности.

Категориальное различие между шизоидами и избегающими: оценка эмпирических данных для спорного дифференциального диагноза

Источник: Даниэль Винарик

Учитывая историческую важность шизоидного расстройства личности для исследований патологии шизофренического спектра, психодинамическая теория (e.g., Klein, Guntrip и McWilliams) и расстройства личности, удивительно, насколько мало исследований проводится по оценке различий между избегающим расстройством личности и шизоидным расстройством личности. В свете впечатляюще сконструированных и исследованных аргументов о том, что такое различие сделало шизоидное расстройство личности недопустимой конструкцией, и предлагаемого его удаления, представляется ответственным оценить обоснованность его отличия от избегающего расстройства личности. Существование изолированных, отстраненных и замкнутых индивидов, которым не хватает аффилиативной мотивации, которые предпочитают одиночество, не испытывают удовольствия от дружбы и семьи и безразличны к внешним суждениям, предоставит эмпирическую поддержку валидности шизоидного расстройства личности после DSM-III, предполагая его не следует снимать.

У таких персонажей, как Дэниел Дэй Льюис в Там будет кровь, , который произносит фразу: «Бывают моменты, когда я смотрю на людей и не вижу ничего стоящего. Я хочу заработать достаточно денег, чтобы уйти от всех, «существовать без внутренней чувствительности?»

Winarick & Bornstein (2015) обнаружили, что элементы шизоидного расстройства личности и избегающего расстройства личности демонстрируют уникальные закономерности корреляции с теоретически значимыми чертами во многих ожидаемых проявлениях.Пункты, затрагивающие потребность в принадлежности и тревогу привязанности, однозначно достоверно коррелировали с заданиями избегающего расстройства личности. Пункты, затрагивающие социальную ангедонию и низкую эмпатию, однозначно коррелировали с шизоидным расстройством личности. Этот вывод подтверждает достоверность дифференциального диагноза DSM. Однако пункты как для шизоидного расстройства личности, так и для избегающего расстройства личности были значительно коррелированы с элементами отторгающей чувствительности (маленький r для связи с шизоидным расстройством личности) и интернализованного стыда (большой r для шизоидного расстройства личности и избегающего расстройства личности).Это открытие предполагает, что элементы шизоидного расстройства личности связаны с гиперчувствительностью, несовместимой с определениями, опубликованными после DSM-III, но согласующимися с шизотипией Мила (Meehl, 1962), теоретиками размерных черт, аспектами психодинамической теории и ранней описательной психиатрией.

Личность Essential Читает

Ниже приведен рисунок, представляющий кластеры корреляции для шизоидного расстройства личности и избегающего расстройства личности, соответственно, без учета корреляции отторгающей чувствительности и шизоидного расстройства личности.Наблюдается значительное совпадение, но также и явные контрасты (избегающее расстройство личности справа; шизоидное расстройство личности слева).

Источник: Даниэль Винарик

Куда пойдут все шизоиды? Им будет поставлен диагноз избегающий или шизотипический.

Если нехватка исследований шизоидного расстройства личности продолжится, то есть большая вероятность, что предложение DSM-5 будет реализовано и шизоидное расстройство личности будет устранено. Тем не менее, предложение также призывает к воссоединению социальной ангедонии с тревожностью / гиперчувствительностью, переместив симптом шизоидного расстройства личности на избегающее расстройство личности.Долгое господство ярлыка «шизоид» как диагноза придет к концу, но шизоидная конструкция в некотором роде будет жить.

Примечание для читателей: оставайтесь с нами для обсуждения наследия шизоидного расстройства личности и обсуждения того, какие аспекты конструкции будут потеряны или сохранены, если она будет переименована в избегающую PD в DSM-VI. Также многое другое.

Этот или любой другой пост, который я пишу, следует толковать как предполагающий, что определенное поведение или психологический процесс сам по себе является диагностическим признаком психического расстройства.Безответственно делать какие-либо диагностические предположения о человеке, не встретившись с ним и не проведя тщательного собеседования.

Шизоидная личность | Томас Дж. Ростафински, доктор философии.

Что такое шизоидная личность?

Термин происходит от греческого слова, обозначающего раскол или разделение. Первоначально в психологии этот термин означал личность, отделившуюся от самой себя. Schizis считался одним из признаков раннего слабоумия, или шизофрении.Шизоидная личность рассматривалась как менее крайняя или менее полная форма шизофрении. Считалось, что шизоидный человек склонен к развитию психотических симптомов, типичных для шизофрении.

Сегодня считается, что шизофрения и большинство других психотических расстройств требуют определенного дефекта в мозге или в его химическом составе. Ни стресса, ни причуд самих по себе не достаточно, чтобы человек потерял контакт с реальностью так радикально. Кажется, что у некоторых людей есть ген (если он есть) шизофрении, но у них не развилось полномасштабное заболевание.Сегодня таких людей называют шизотипическими. Шизоидный человек — это снова нечто иное.

Шизоидный человек — это тот, кто склонен избегать контактов с людьми.

Действующая номенклатура фактически различает два типа лиц, избегающих контактов с людьми. Один человек хотел бы контакта, но чувствует себя застенчивым, тревожным или неполноценным и болезненно чувствителен к действительному или воображаемому отказу. Это люди, которых другие считают отчужденными и в результате чувствуют, что их неправильно понимают.Если они держатся отдельно, то это из-за страха, а не из презрения. Такой тип личности получил название избегающей личности.

Личность, которую сегодня называют шизоидом, представляет собой другой тип личности, более искренне отчужденный, тот, который избегает людей не из-за страха, а потому, что он или она не получает большого удовольствия от межличностного контакта. Это люди, которые предпочитают побыть в одиночестве или которых больше интересуют животные, неодушевленная природа, идеи или книги.

Конечно, ни один из этих иногда скрытых интересов не лишен полностью того, что мы могли бы назвать человеческими интересами.Кажется, что шизоидный человек может лучше всего относиться к людям, когда отношения косвенные, например, посредством воображаемого диалога с автором книги.

Психоаналитик считает, что шизоидный индивид ничем не отличается от избегающего, за исключением того, что у шизоида стремление к отношениям настолько глубоко скрыто, что оно бессознательно. Шизоидный человек не осознает или не нуждается в защите своего интереса к людям, таковы психоаналитические рассуждения.Обычно требуется психоаналитическая интерпретация, чтобы выявить скрытый социальный интерес к шизоидному индивиду. С другой стороны, избегающий человек знает и может рассказать вам (при условии, что он или она чувствует себя с вами в достаточной безопасности и может преодолеть стыд) о своем стремлении к межличностному контакту.

Таким образом, психоаналитикам не нравится различие между избегающим и шизоидным индивидом, несмотря на контраст между обычно безразличными и спокойными манерами шизоида, с одной стороны, и тревогой и стыдом избегающего, с другой.

Английские психоаналитики Рональд Фэйрберн и Гарри Гантрип сделали все возможное, чтобы привлечь внимание к шизоидным проблемам. Они зашли так далеко, что утверждали, что шизоидная патология лежит в основе большинства проблем, с которыми сталкиваются психотерапевты.

Эта формулировка предполагает, что естественное или здоровое состояние человека — это желание общаться с другими людьми, а на самом деле ставить отношения с людьми на первое место. Если эта мотивация не очевидна, это будет означать, что что-то должно было произойти, чтобы желание уйти в бессознательное.

Неужели, однако, нельзя, чтобы очевидное удовлетворение шизоида тем, как он или она, следует воспринимать более серьезно, чем думают психоаналитики?

Очевидно, что шизоидный человек видит человеческие отношения совсем иначе, чем другие. Шизоидный человек видит больше боли и меньше удовольствия от общения. Фэйрбэрн и Гантрип предложили несколько способов, позволяющих маленькому ребенку усвоить такую ​​точку зрения. Также могут быть некоторые врожденные механизмы, которые предрасполагают человека меньше получать удовольствие от общения с людьми и нуждаться в большем количестве времени и пространства для одиночества.(Шизоидные характеристики — это вопрос степени. Фэйрберн и Гантрип предвидели шизоидное ядро ​​в различных расстройствах и типах личности.) Мелани Кляйн, другой аналитик так называемой британской школы, впервые обратила внимание на тесную связь между шизоидом и параноиком. условия. Параноидальный человек всегда насторожен к угрозам и с готовностью видит себя объектом, по крайней мере потенциально, преследованием того или иного рода. В основе перспективы преследования лежит грандиозная перспектива, в которой человек рассматривает себя как нечто большее, чем жизнь — достаточно важный, чтобы стать мишенью для преследователей, достаточно важный, чтобы играть центральную роль в их заговоре.

Основные признаки шизоидной личности — страх общения с людьми и склонность к стыду. Шизоидные люди избегают других людей — некоторые из них очевидным образом держатся при себе, некоторые — косвенно, различными способами вступая в отношения с другими. Шизоидный человек не обязательно начинает вызывающе, но может стать непокорным, если к нему относиться определенным образом.

Тем не менее, шизоидная личность приравнивается к интроверсии, которая, согласно К.Г. Юнгу, является одной из двух основных установок, с которыми люди подходят к миру.Юнг проанализировал большую часть истории западной мысли и обнаружил, что интроверсия и экстраверсия являются одинаково действительными и жизнеспособными способами существования. Он также обнаружил, задолго до времен поп-психологии и ее возвышения «отношения», что нынешний век — это экстравертный век, который не терпит интроверсии. Фрейд считал интроверсию нездоровым поворотом психической энергии (либидо) внутрь себя, которая должна была быть направлена ​​вовне и задействована для получения удовлетворения от отношений с другими.Для Фрейда это прямо или косвенно означало сексуальные отношения. Более поздние разработки в психоанализе («объектные отношения») десексуализировали либидо и сделали отношения главным мотиватором человеческих действий и эмоций. Экстраверсия стала нормой психологического здоровья. Шизоидный человек считается нездоровым, потому что он или она не желает и не находит наибольшего удовлетворения в полных и прямых отношениях с другими.

Однако не все такие, и кажется более полезным попытаться понять эти различия между людьми, чем устанавливать один полюс континуума как желательную норму и отвергать другой как проблему или дефект.«Английская школа» психоаналитических объектных отношений утверждает, что шизоидные проблемы возникают в самом раннем детстве.

Для Юнга интроверсия и экстраверсия в первую очередь не являются вопросами общительности или ее отсутствия. Интроверт обрабатывает информацию иначе, чем экстраверт. Интроверт смотрит на себя и предпочитает все обдумать, прежде чем совершать какие-то действия. Экстраверт предпочитает действовать сразу и смотреть, каковы результаты.Заманчиво сравнить интроверсию с философией и экстраверсию с научным методом. Юнг мог бы сказать, что мы живем в эпоху эмпиризма, в которой философское размышление вызывает подозрения. Но оба не нужны для полной картины мира? Кажется, что почти каждый проявит склонность к той или иной ориентации. Фактически, те немногие, кто не выказывает явного предпочтения экстравертированному или интровертному полюсу, оказываются в невыгодном положении. Если шизоидный человек находится на одном полюсе из обширного диапазона человеческого социального поведения, тогда можно задаться вопросом, кто находится на другом, гипер-общительном конце.

Шизоидные люди не обязательно заинтересованы ни в отношениях, ни в самоисследовании, связанном с психотерапией. Даже в этом случае человек может быть сбит с толку и встревожен принуждением быть более социальным или более искренним. Справиться с тем, чтобы отличаться от других, часто бывает сложно, и психотерапия может помочь не только в приобретении необходимых навыков, но и в принятии собственных различий.

Содержание веб-сайта © Томас Дж. Ростафински

разница между застенчивыми или шизоидными интровертами, или и тем, и другим, или никаким

Я читал кое-что, что мне кажется, что эти качества идут рука об руку друг с другом. то, что я считаю лучшим объяснением, которое я нашел в отношении определений интровертов, застенчивости и шизоида

Для дальнейшего определения типа темперамента и прояснения неправильных представлений о нем Лэйни обсуждает разницу между интроверсией, застенчивостью, шизоидным расстройством и высокочувствительным темпераментом:

Интроверсия , по словам Лэйни, — это здоровая способность настроиться на свой внутренний мир.Интроверты обладают социальными навыками, им нравятся люди и им нравятся некоторые типы общения, обычно один на один.

Застенчивость , с другой стороны, — это крайнее самосознание, испытываемое рядом с другими людьми. У него могут быть какие-то генетические корни (в форме высокоактивного центра страха), но, как правило, это поведение, приобретенное на основе опыта в школе, с друзьями и семьями. Это не вопрос энергии; это неуверенность в социальных ситуациях.

Расстройство личности, известное как « шизоид », описывает людей, которые нуждаются в отношениях, но при этом боятся близкого общения с другими людьми.В большинстве случаев эти люди выросли в травмирующей или небрежной домашней обстановке и замкнулись или отдалились, чтобы избежать боли от человеческого контакта.

Высокочувствительный темперамент , который я обсуждал в предыдущем посте («Вы или любимый человек очень чувствителен?»), Относится к людям, рожденным с определенным набором черт, которые усиливают их чувства, восприимчивость и интуицию. Они могут воздерживаться от социальных контактов, потому что не могут справиться с мучительным переполнением своих сверхразвитых чувств.Между высокочувствительным и интровертным темпераментом может быть совпадение, хотя вы можете быть экстравертом и высокочувствительным, а также интровертом и не очень чувствительным. Что общего у интроверсии и высокочувствительного темперамента, так это то, что они оба легко могут стать чрезмерно возбужденными. Вы можете себе представить, с чем может иметь дело высокочувствительный интроверт с точки зрения перегрузки в нашей очень стимулирующей современной среде

.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *