Объективный мир: Книга «Объективная реальность» – купить книгу ISBN 9785449081100 с быстрой доставкой в интернет-магазине OZON

Leave a reply

Понятия «объективного мира» и «субъективного образа»

Объективная реальность и объективный мир

Определение 1

Объективный мир – это мир, который существует вне зависимости от желаний субъекта, то есть человека, и его сознания. Это представления о мире, как об окружающей реальности, которая не зависит от позиции, понимания или восприятия субъекта.

В философии под реальностью понимают все, что существует в действительности. Принято различать реальность:

  • объективную;
  • субъективную.

Определение 2

Объективная реальность – это все то, что существует вне человеческого сознания, например, время, пространство, движение.

Субъективная реальность – это явление сознания, то есть ощущение, восприятие человеком чего-либо и все, что с связано с этим восприятием.

Чтобы определить объективную реальность, которая ощущается, копируется, фотографируется и отображается человеком, но при этом, которая существует вне его ощущений и за пределами его сознания, в философии определено понятие материи.

Условно материю делят на две группы:

  • та, которая познана человеком;
  • та, которая лежит за гранью его познания.

При этом такое деление крайне условное, но при этом очевидна его необходимость. Если мы говорим о материи, то анализу может подвергаться только то, что человек познал.

Чтобы описать материю, выделено три объективные формы ее существования:

  • время;
  • пространство;
  • движение.

Под движением понимают не только механическое перемещение тела, но и любой процесс взаимодействия и любое изменение в состоянии объектов, то есть формы движения крайне разнообразны и способны переходить из одной формы в другую. Часто можно говорить о движении, противопоставляя ему состояние покоя, считая эти понятия равноправными. Однако, это не так: покой – относителен, тогда как движение – абсолютно.

Готовые работы на аналогичную тему

Пространство и время – формы бытия материи.

Пространство в философии – это структура объекта, его свойство быть протяженным, занимать место среди других объектов.

Характеризуя пространство, часто говорят о бесконечности.

Время – это длительность существования объекта, направленность изменения объекта.

Пространство и время одновременно и относительны, и абсолютны. Относительность связана с тем, что их свойства непрерывно меняются, а абсолютны, так как не существует объекта, способного существовать вне времени и пространства.

Замечание 1

Реальность – ключевое философское понятие, именно с ним связан основной вопрос философии: первична материя или сознание, то есть объективная или субъективная реальность; способен ли человек познать реальность, которая его окружает.

Движение, пространство, время и жизнь – это свойства или их проявления, а также взаимодействия разных по степени сложности, видов материи, которыми в совокупности образован целостный мир иди вся объективная реальность, то есть бытие.

Обычно в материализме представляют объективную реальность в качестве некоторого механизма, который работает в соответствии со своим устройством, на который люди могут оказывать некоторую степень воздействия.

В религии и оккультизма принято считать, что мир раскрывается человеку вне зависимости от его субъективной, то есть духовной, динамики, то есть развития. Основой мира являются духовные существа (Бог), который создал мир (теория креационизма), а также они способны вмешиваться в жизнь мира (теизм) или не вмешиваться (деизм).

Агностицизм рассматривает точку зрения, что объективная реальность в полной мере не может быть познана и понята человеком.

Как считают некоторые ученые, сам термин «объективная реальность», который введен отечественной философской традицией, является логической ошибкой, плеоназмом, так как сам термин «реальность» предполагает данность, свободную от субъективных воздействий. В таком смысле даже иллюзии – это реальность для каждой конкретной психики, когда они рассматриваются в качестве закономерного продолжения психических состояний личности, а также совокупности внешних воздействий. Такие иллюзии могут отражаться в истории психической болезни, либо стать объектом научного эксперимента.

С другой стороны, именно это и есть логическое отделение восприятия от реальности, а значит, самим термином «объективная реальность» подчеркнута разница восприятия реальности и действительности.

Понятие субъективной реальности и субъективного образа

Определение 3

Субъективная реальность – это реальность идеального, то есть содержание мыслительных операций.

В понятии субъективной реальности выражается специфическое и неотъемлемое качество сознания. Представление о субъективной реальности сформировалось на основании определения материи, в качестве объективной реальности. Если есть объективная реальность, то логично предполагать существование и субъективной реальности. При этом в советской философии из-за существования субъективной реальности сформировался и ряд проблем. Например, велись дискуссии по вопросу существования такой реальности в животном мире, внутри кибернетической системы, а также вопрос о структуре субъективной реальности.

Качество субъективной реальности – неотъемлемое специфическое свойство сознания, оно философских работах обозначено разнообразными, но близкими терминами: «ментальность», «субъективный опыт», «интроспективно доступное состояние» и пр.

В отечественных философских трудах, посвященных теме субъективной реальности, большая часть автором использует для определения субъективной реальности, понятие идеального, основываясь на приятом логическом противопоставлении его материальному. Так как материальное принимается за объективную реальность, то идеальное становится субъективной реальностью.

Объективная реальность: философское обоснование (Декарт – Несмелов – Вл. Соловьев)

Арсеньев А.С., Библер В.С., Кедров Б.М. Анализ развивающегося понятия. М.: Наука, 1967. 442 с.

Ахутин А.В. Понятие «природа» в античности и в Новое время. М.: Наука, 1988. 208 с.

Библер В.С. От наукоучения к логике культуры. Два философских введения в двадцать первый век. М.: Политиздат, 1990. 413 с.

Гайденко П.П. Эволюция понятия науки: формирование научных программ Нового времени (XVII – XVIII вв.). М.: Наука, 1987. 447 с.

Гегель Г. Энциклопедия философских наук. М.: Мысль, 1974. Т. 1. 452 с.

Гуссерль Э. Картезианские размышления. СПб.: Наука: Ювента, 1998. 315 с.

Декарт Р. Соч. : в 2 т. М.: Мысль, 1989. Т. 1. 655 с.

Дмитриев Т.А. Проблема методического сомнения в философии Рене Декарта. М.: ИФ РАН, 2007. 231 с.

Ленин В.И. Полное собрание сочинений. 1968. Т. 18.

Лосев А.Ф. Из ранних произведений. М.: Правда, 1990. 655 с.

Мамардашвили М. Как я понимаю философию. М.: Прогресс, 1990. 368 с.

Мамардашвили М. Картезианские размышления. М.: Прогресс; Культура, 1993. 352 с.

Мамардашвили М. Классический и неклассический идеалы рациональности. М.: Азбука, 2010. 288 с.

Несмелов В.И. Вера и знание с точки зрения гносеологии. СПб.: Общество памяти игумении Таисии, 2015. 119 с.

Несмелов В.И. Наука о человеке. Т. 1 : Опыт психологической истории и критики основных вопросов жизни. СПб.: Центр изучения, охраны и реставрации наследия священника Павла Флоренского, 2000. 347 с.

Ницше Ф. Соч. : в 2 т. М.: Мысль, 1990. Т. 1. 830 с.

Платон. Теэтет. М.; Л.: Соцэкгиз, 1936. 192 с.

Соловьев В.С. Теоретическая философия // Соч. : в 2 т. М.: Мысль, 1988. Т. 1. 892 с.

Федоров Н.Ф. Философия общего дела : в 2 т. М.: АСТ, 2003. Т. 2. 589 с.

Флоренский П.А. У водораздела мысли // Соч. : в 2 т. М.: Правда, 1990. Т. 2. 496 с.

Энгельс Ф. Людвиг Фейербах и конец немецкой классической философии // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. М.: Госполитиздат, 1961. Т. 21. 745 с.

Наука: Наука и техника: Lenta.ru

Современная философия считает трудную проблему сознания (почему существует нечто, означающее «быть чем-то», и почему у субъекта появляются определенные состояния сознания) «последним рубежом» своей дисциплины. В то время как дуалисты или идеалисты пытаются вывести грандиозные теории, помещающие сознание за пределы объективной реальности, материалисты просто предлагают подождать, когда наука найдет объяснение этому феномену. Специальный корреспондент «Ленты.ру» Михаил Карпов поговорил с известным австралийским материалистом Дэниэлом Столджаром и попытался узнать, что представляет собой современный материализм, почему политики врут и плюют на факты и стоит ли думать о том, откуда произошел объективный физический мир.

Дэниэл Столджар

«Лента.ру»: Что представляет собой современный материализм, физикализм? Помимо утверждения, что все материально?

Столджар: Ключевая часть вашего вопроса — «помимо того, что все материально». Если мы начнем с утверждения о том, что все имеет физическую природу, то вам нужно определить, что вы имеете в виду, говоря «все», и что вы имеете в виду, говоря о «материальном». И решением именно этих вопросов занимается современный материализм.

Это мировоззрение. Это мировоззрение обо всем, что существует. Нет ничего существующего, что не относится к материализму. Согласно ему, мир состоит из фундаментальных элементов — точно так же, как вы можете приготовить пирог, используя определенные элементы, или построить дом — и все эти фундаментальные элементы имеют физическую природу. В современной философии под словом «материальный» обычно подразумевается некий субъект, который можно описать с точки зрения физики как дисциплины.

Это очень сильно отличается от того, каким материализм был во времена начала научной революции, и, конечно же, от того, каким он был во времена греческой философии. Материализм — очень-очень старая доктрина. И для тех философов она была привязана не к физике, а к описанию того, что считалось базовыми физическими объектами в то время. Этими базовыми, фундаментальными объектами считались машины, столы, камни и так далее. Но современный материализм отошел от этого — в частности, потому, что эти утверждения эмпирически неверны.

То есть современный материализм, можно сказать, утверждает, что «все относится к объективной реальности»?

Объективность — сложное слово, как и слово «материальный». Объективность в философии обычно означает, что нечто может быть объяснено с разных точек зрения. Математические суждения объективны, поскольку разные люди разного происхождения, принадлежащие к разным культурам — возможно, даже к инопланетным, могут понимать математические формулировки. Но когда кто-то говорит о чем-то материальном, он зачастую не подразумевает то же, что мы называем этим словом, — то есть о связанном с его природой, с ним самим.

Так что, хотя между объективностью и материальностью есть связь, это не одно и то же. Вы правы в том, что когда некто признает правоту физикализма и утверждение, согласно которому все материально, он так же считает, что все объективно. Но это предмет для другой дискуссии.

А если мы не знаем каких-либо объективных качеств или законов, они все равно будут объективными?

Да, это так. Физикализм сам по себе не зависит от того, что мы знаем. Он просто говорит о природе мира. Он говорит, что могут быть вещи, которые мы знаем, и могут быть вещи, которых мы не знаем. Но вещи, которые мы не знаем, будут материальными, а раз они материальны — значит, объективны, просто они нам пока неизвестны.

Если говорить о лекции, посвященной гипотезе о незнании, которую вы прочитали… Лекции дуалистов всегда захватывающие, они снабжают их красочными слайдами, и сами они пышут энтузиазмом. Но ваша лекция — полная противоположность. Вы говорили о том, что существует объективный мир, в нем существуют факты, которых мы пока не знаем… И все. Она мгновенно опускала слушателей с небес на землю. Почему дуализм настолько увлекателен, а материализм — нет?

Дуализм – философское учение, исходящее из признания равноправности и несводимости друг к другу двух основных начал универсума – материального и духовного, физического и психического, тела и души. В философии сознания дуализм охватывает набор представлений о взаимосвязи между сознанием и материей, между субъектом и объектом, и противопоставляется другим положениям, таким как физикализм и энактивизм, проблема разума и тела.

Я бы так не сказал. Я не считаю дуализм таким уж увлекательным. Но я понимаю, что вы имеете в виду. В дуализме есть определенный элемент спекуляции. Эти люди любят предлагать исчерпывающие толкования природы мира и не стесняются выдвигать абсолютно грандиозные гипотезы о ней. Та философия, которой занимаюсь я, другая. Она чрезвычайно скептично относится к таким грандиозным гипотезам. Так что это действительно один из аспектов лекции, на которой вы присутствовали.

Но, знаете, есть аспект, в котором позиция дуалистов намного более консервативная, чем та, о которой я говорил вчера, — с интеллектуальной точки зрения. И причина заключается в том, что дуалисты ограничиваются рамками тех знаний, которые есть сейчас. Они считают, что есть материальный мир, который мы понимаем полностью, и есть ментальный, который мы понимаем даже лучше, поскольку мы осознаем его на основе собственного опыта.

Так вот, в картине мира дуалистов подразумевается, что у нас есть полное понимание всех релевантных вещей, о которых мы говорим. В то же время гипотеза о незнании, которую я продвигаю, говорит о том, что так мыслить нельзя. Мы должны размышлять о себе как о созданиях, имеющих лишь частичное знание об окружающем мире, и нам предстоит еще многое узнать.

Позиция дуалистов совершенно иная. Даже если рассматривать панпсихизм, очень популярный сейчас… Я знаю, что все говорят о нем как о чрезвычайно радикальной идее, но в действительности, мне кажется, она чрезвычайно консервативная.

Все люди боятся смерти, потому что не знают, что будет потом. Страшнее всего принять мысль о том, что дальше не будет ничего — поскольку мы не можем осознать, что представляет собой «ничто», так как никто не может говорить о «ничто» с позиции опыта. Мне кажется, дуализм происходит от боязни этого «ничто».

Думаю, в какой-то мере это так. Шопенгауэр говорил, что именно это и породило веру в бога — страх смерти, неспособность признать, что все мы смертны. И, таким образом, мы выработали мировоззрение, согласно которому есть бог, который заботится о нас после смерти, и так далее. И вы правы, один из корней дуализма уходит в эти идеи.

Но другой корень уходит в психологию человеческих существ, в то, как мы разделяем ментальные и психологические категории. Ведь это культурные парадигмы, встречающиеся во всех человеческих культурах. Так что вот еще один корень дуализма.

Впрочем, мне не кажется, что современные дуалисты имеют такие мотивы. Вы уже задавали вопрос о том, что представляет собой современный материализм. Но помимо существования современного материализма существует и современный дуализм, и он совершенно не похож на классический дуализм. Вы правы, когда говорите, что классический дуализм имел эти религиозные обертона, оперировал в религиозном контексте…

Фото: Nati Harnik / AP

Я не говорил о религии, я лишь предположил, что дуализм мотивирован подсознательным страхом смерти и «ничто». И тут появляется мировоззрение, предполагающее, что кроме объективного мира, в котором мы умираем, есть и другой, непознанный, в котором, возможно, мы, в той или иной форме, сможем продолжить свое существование.

Возможно, вы и правы в том, что это играет роль в психологии людей, которых привлекает такое мировоззрение. Но вообще-то дуализм — в том виде, в котором он сформулирован в современной философии — никак не поможет вам избавиться от страха смерти, поскольку та форма дуализма, которая обсуждается сейчас, в некотором роде очень напоминает материализм. Согласно этой форме, физическое и ментальное состояния, будучи разными по своей природе, имеют сильную корреляцию. Если мы просто признаем, что существует ситуация, в которой законы природы и эмпирические законы работают, то между дуализмом и материализмом нет никакой разницы — если мы говорим о сути вещей.

Так что, согласно современному дуализму, если вы умрете, ваш разум просто прекратит существовать, точно так же, как и согласно материализму. И, возможно, вы правы, что люди интересуются дуализмом из-за страха смерти или чего-то еще в таком роде, он не поможет им. Их существование все равно прервется.

Я некоторое время назад говорил с нейробиологом Стивеном Хамероффом. Он и его соратник, математик Роджер Пенроуз, думают, что сознание является фундаментальным свойством объективной физической реальности. Они говорят, что проявление сознания заключается в редукциях волновой функции, мириады которых происходят везде — в том числе, например, в столе, перед которым мы сидим. И это, собственно, и есть некое протосознание, а мозг и нервная система в целом структурируют их, порождая сознание и субъективность. Как трактовать это мировоззрение? Это материализм или дуализм?

Материалы по теме

00:02 — 23 октября 2016

Это очень хороший вопрос, и точный ответ на него дать сложно. Знаете, традиционные материалисты тоже верят в протосознание — в определенном виде. Скажем, возьмем древних греков с их концепцией атомов. Древнегреческие материалисты Демокрит и Лукреций верили в существование фундаментальных атомов и в то, что все, происходящее в мире, обусловлено слиянием этих частиц. Сложатся они в одном порядке — получится дерево, в другом — сознающее человеческое существо.

Каждый из этих атомов в определенном значении является примером протосознания, поскольку его свойства должны предполагать возможность соединения с другими атомами, чтобы получались эти вещи. Так что если вы говорите о протосознании, это не значит, что вы отходите от традиционного материалистического мировоззрения. Но если говорить о предложениях вроде того, которое сделали Хамерофф и Пенроуз — они очень тесно связаны с квантовой физикой и современной физикой вообще. Но можем ли мы утверждать, что современная физика физикалистична? Неясно. Ведь она отошла от традиционной физической картины мира, которая обычно использовалась для того, чтобы сформулировать определение материализма.

Так что я скажу, что предложение Пенроуза и Хамероффа является в какой-то мере материалистичным, но не с точки зрения классического материализма. И это одна из проблем формулировки определения современного материализма. Поскольку классический материализм сам по себе — древнее мировоззрение, которое сейчас, если уж говорить начистоту, не разделяет никто. Сейчас у нас есть различные теории, пытающиеся объяснить природу мира. Мы называем их «материалистическими» для того, чтобы показать, что они отличаются от традиционного дуализма, но помимо этого данный термин нам практически ни о чем больше не говорит.

Еще одна часть определения материализма, по поводу которой я испытываю глубочайший скепсис, — это то, чем может быть материализм и можно ли вообще дать достоверное определение, правильно описывающее ту или иную версию этого мировоззрения.

Я пробежался по вашим работам, но так и не нашел ответа на вопрос, считаете ли вы сознание исключительно процессом вычислений, происходящим в мозге, или допускаете возможность существования квалиа — феноменального опыта.

Да, я считаю, что феноменальный опыт фактически существует. Я не думаю, что он является исключительно продуктом процессов вычисления, но считаю, что вычисление и сознание коррелируют. Очень часто, когда кто-то заявляет, что сознание — это исключительно вычисления, они имеют в виду, что вычислительная система может быть сознающей сама по себе, и я не считаю, что это так.

Я пытался говорить о сознании с профессором Ником Бостромом, и он безапелляционно заявил, что сознание — это вычислительные процессы, и мы уже в ближайшем будущем сможем создать сильный искусственный интеллект, обладающий сознанием. Он в основном специализируется на прогнозировании глобальных угроз для человеческой цивилизации и много размышляет об угрозе сильного ИИ. Можем ли мы действительно создать сознающий искусственный интеллект?

Материалы по теме

00:03 — 31 июля 2018

Многие люди озабочены этим вопросом, Бостром — один из них. Я считаю, что эта угроза сильно преувеличена. Да, я полагаю, что мы действительно можем создать сознающую вычислительную систему. К тому же существует вычислительная теория сознания, в которой содержится такой прогноз. Так что это, несомненно, возможно. И, конечно же, правильно задавать вопрос о том, что будет, если мы создадим такие вычислительные системы — разумные, сознающие или даже такие же разумные и сознающие, как и мы сами.

Но то, каким образом Бостром и его друзья обсуждают эти проблемы, создает впечатление, что перед нами стоит неотложная моральная дилемма: мол, это произойдет очень скоро, и нам пора об этом беспокоиться! Я думаю, что это преувеличение. Да, беспокоиться об этом стоит, но это больше похоже на мысленный эксперимент: что будет, если появятся такие создания? Как мы должны расширить свою моральную вселенную, чтобы вместить их в нее…

Это очень хорошие вопросы, но это не животрепещущие вопросы, касающиеся морали. К тому же в популярных разговорах об искусственном интеллекте обычно подразумеваются вычислительные системы, которые есть у нас сейчас, — информационные системы, системы отслеживания данных… Они действительно порождают множество этических вопросов, но не те, которые обычно беспокоят людей, когда они говорят об искусственном интеллекте.

В последние 10-15 лет в разуме людей объединились две концепции относительно ИИ. Одна из них происходит от Алана Тьюринга и подобных ему — то, что называется «подлинным искусственным интеллектом», и то, что критиковали такие философы, как Джон Серл. В рамках нее задается вопрос: можем ли мы в принципе создать в полной мере разумную и обладающую сознанием машину — в том же смысле, в котором этими качествами обладает человек. Не спешите радоваться — в ближайшее время этого не произойдет. Чем больше мы узнаем о качествах человека, связанных с разумом и сознанием, тем более сложными они оказываются. Чем меньше мы понимаем их, тем больше осознаем их сложность и, соответственно, меньше знаем о них.

С другой стороны, когда кто-то говорит об искусственном интеллекте, то зачастую имеет в виду, скажем, смартфон или базу данных, используемую во время выборов. Это же просто технологии! Мы много лет боролись с технологическими системами и их дегуманизирующим эффектом. Нет сомнения, что все это происходило за многие сотни лет до Тьюринга. Так что, я думаю, картина мира Бострома (насколько я ее понимаю) — преувеличение. Вот как об этом можно сказать иными словами: он говорит только об одном взгляде на искусственный интеллект, который описан Тьюрингом, и действительно создает эффект моральной паники. Но это ошибка, поскольку такой вещи просто не существует.

Представим себе компьютер, обладающий сильным ИИ, технологическое приспособление, при этом считающее себя сознающим. Но не является ли сознание прерогативой биологических систем? Может ли машина испытывать иллюзию обладания сознанием (таким же, как у нас, людей) и субъективностью, при этом не обладая ими? Понятно, конечно, что мы не можем испытать субъективность машины…

Знаете, мы не можем испытывать и субъективность других животных. Может ли машина считать себя сознающей, если она состоит «не из того» вещества? Прежде всего, я скажу, что теорию сознания не следует привязывать к определенному набору «кирпичиков» мироздания, тому, в каком порядке они собраны… Мне не кажется это правдоподобным предположением.

Нужно учитывать то, что философы называют множественной реализуемостью сознательных состояний — тезис, согласно которому одно и то же сознательное состояние может быть реализовано в разных физических системах. Например, боль может испытывать человек, осьминог или робот. И согласно этому компьютер вполне может обладать сознанием, даже если он состоит не из того вещества, что мы.

Но, думаю, в вашем вопросе есть и другой интересный аспект: можно ли верить в то, что вы сознающее существо, когда вы не обладаете сознанием. Точно так же, как верить в то, что вы богаты, когда по-настоящему это не так. Я полагаю, что в принципе это возможно, хотя и маловероятно, поскольку не вижу особой связи между верой в то, что вы сознающее существо, и тем, что эта вера является правдой. Я думаю, что это, в принципе, применимо и к людям — роботы или компьютеры не являются обязательной составляющей этого вопроса. Есть же люди, которые считают, что видят некие объекты, но при этом не могут видеть их. Точно так же вы можете быть уверены в том, что сознательно видите объект, хотя в реальности не можете этого делать. Это допустимая позиция.

Кадр: фильм «Я, робот»

Что есть объективность? Ведь объективность, о которой мы говорим, это сумма субъективных взглядов на то, что она являет собой. Может ли быть объективность с условной «чисто объективной» точки зрения (которую, конечно, никто не может иметь, так как мы воспринимаем все через свою субъективность) совершенно иной, не такой, какая она есть с той точки зрения, с которой мы все соглашаемся?

Да, я думаю, что объективность может отличаться от того, какой она представляется, на основе соглашения между обладателями субъективных состояний. Иногда даже приводятся три термина: субъективность, объективность и интерсубъективность. И последний означает лишь соглашение во взглядах между субъектами. Скажем, мы все соглашаемся в определенных субъективных направлениях мышления относительно объективной реальности, что то-то и то-то — правда. Тем не менее то-то и то-то может быть и неправдой. И если размышлять так, то воззрения на объективность могут развалиться не только потому, что я ошибаюсь в своих взглядах, но и в том, с чем мы все соглашаемся.

Я веду к тому, что сейчас как в России, так и в мире в целом (особенно среди политиков) все более популярным становится тезис о «постправде»: если мы не можем воспринимать правду объективно, рассматриваем ее с субъективных точек зрения, то ее и не надо принимать во внимание, так как каждый прав со своей субъективной точки зрения. Мне кажется, это ведет к плачевным последствиям. Где скрываются корни этой мысли, откуда она взялась и почему стала так популярна? Как мы убедили себя в том, что главное — это субъективность, а не объективность?

Очень хороший вопрос. Мы, философы, знакомы с этой идеей. Когда вы преподаете философию в университете и перед вами сидят люди, которые только начали заниматься этой дисциплиной, практически все они исповедуют такую точку зрения. Они говорят: «Это просто ваше мнение, и невозможно проверить, является ли ваше мнение верным, и лучше ли оно чьего-то еще мнения».

Обычно в этом случае мы пытаемся объяснить, что это неправильный путь мышления, а правильный подразумевает как раз обратное. Намного проще объяснить это, сказав, что в комнате есть стол. Это намного более очевидно, чем объяснять то, каким образом мы узнали о том, что в комнате есть стол (что действительно очень сложно обосновать, так как тут приходится говорить о нашей реакции на стол, при том что сама концепция стола относительно проста).

Есть несколько причин прихода этого образа мышления в политику — не только в России, конечно. Сейчас, к сожалению, он популярен во всем мире, и я соглашусь с вами относительно того, что он приводит к очень плохим последствиям… Вообще я не очень люблю говорить о постправде, поскольку этот термин не имеет никакого смысла. Мы можем задать себе вопрос: «Правда ли, что мы находимся в мире постправды?» И тогда какое значение имеет первое употребление слова «правда»? Либо правда, либо постправда!

Но я думаю, что правильно будет сказать, что мы живем в ситуации постсогласия или даже несогласия. Например, в прошлом — тут я имею в виду, скажем, 1990-е годы в Америке — медиасистемы по большей части исповедовали общий взгляд на ситуацию в мире. Критики за пределами США, конечно, могли говорить, что это неправда, но в самой стране существовало негласное соглашение относительно политической ситуации в стране, относительно того, во что разумно верить, и так далее.

А сейчас мы находимся в положении, когда большая часть этих соглашений разорвана и существует множество изолированных «пузырей» взглядов. И если вы сможете выйти за пределы этих систем, то вы увидите определенные группы людей, пытающихся говорить друг с другом и несущих полную ахинею, — это будет совершенно очевидно.

Причин для этого много. Одна из них, по моему мнению, — влияние знаменитостей на политику. Другая — просто появление новых технологий, ломающих системы получения информации, которая теперь может происходить из совершенно различных источников. Так что причин много, но ни одна из них не относится к концепциям объективности или правды, поскольку правда всегда одна.

Фото: Michaela Rehle / Reuters

Но каждая из этих систем считает, что именно она права, и когда она вступает в противоречие с другими, то просто заявляет, что это «наша правда». Они не говорят о концепциях объективности и субъективности, просто говорят о «нашей правде», «вашей правде» и разыгрывают битву между «своей» и «чужой» правдой.

Когда вы говорите «моя правда» или «ваша правда», то в действительности заявляете, что верите в это. Важный вопрос — как выйти из этой ситуации. Мне кажется, философия способна частично ответить на него, потому что мы, философы, всегда стараемся начать с самых простых и прямолинейных вещей, с которыми согласны все. Есть набор утверждений, с которыми не спорит никто. Начинать не с каких-то больших и абстрактных — например, какая политика лучше, — а с совсем простых, строя на их базе более масштабные.

Я тут вспомнил, как Руди Джулиани, адвокат Дональда Трампа, отвечая телеведущему, сказал (возможно, он оговорился, но тем не менее), что «правда — это неправда». Это же чушь какая-то! Это все равно что если я сейчас скажу, что стола, за которым мы с вами сидим, не существует! А вы говорите о простых вещах. Они не могут сойтись в самых что ни на есть базовых!

Да, это так. Но иногда, когда люди говорят что-то, они не пытаются говорить правду. Они хотят достичь чего-то иного. Вот идея английского философа Джона Лэнгшо Остина о том, как понимать слова. Например, вы — священник и говорите: «Я объявляю вас мужем и женой». С одной стороны, возможно, вы говорите правду, но также делаете и нечто иное — создаете утверждение, что эта пара теперь связана узами брака.

Так и в политике. Проблема правды тут не важна, здесь важно продемонстрировать свою преданность определенной группе людей. Вот классический пример: вспомните, что пресс-секретарь Трампа Шон Спайсер сказал о толпе, которая собралась на инаугурацию президента, что это была «самая большая толпа за все время [президентских инаугураций]». При этом было очевидно, что это далеко не самая большая толпа, ведь на Национальной аллее в Вашингтоне было полно пустых мест. Спайсер знал, что это неправда, и все остальные знали. Вопрос заключается в том, зачем Спайсер сделал это? Ответ — он просто не беспокоился по поводу правды в тот момент, ему было важно продемонстрировать преданность.

Иногда мне кажется, что Дональд Трамп — идеальный пример человека, который не имеет понятия об объективности как таковой, его заботит исключительно его субъективная точка зрения. Могу представить, как он смотрит на толпу от Белого дома, и ему действительно кажется, что она огромная, до горизонта, в то время как вид сверху показывает, что она небольшая. Он видит эту фотографию и, конечно же, считает, что это подделка, фотошоп…

Ваша гипотеза представляет Трампа в достаточно хорошем свете! Она подразумевает, что он испытывает некую галлюцинацию или иллюзию.

…Или у него наступает деменция.

Да, или деменция, действительно. Но можно сделать и гораздо более неприятное предположение: что он отлично знает размер толпы, ему просто плевать на это. Неправильно говорить, что он «нечувствителен к правде». Он может расценивать все это как представление, словно это пьеса, и все в ней актеры.

…Или телешоу.

Да. И это очень опасно, на мой взгляд.

Действительно, в телешоу есть сценарий, и продюсер может контролировать его исход. В реальной жизни это не работает, потому что, по правилам телешоу, будут играть только те, кто согласился играть по этим правилам.

Именно так.

Вернемся к материализму. Мне кажется, что материализм постоянно стоит в положении обороняющегося, заявляя, что все материально. Как вы говорили, просто есть в материальном мире вещи, о которых мы пока не знаем…

…Мы знаем, что представляет собой сознание, но не знаем, что его порождает.

Да. Но другие теории намного более увлекательные, и, на мой взгляд, они пытаются идти вперед, тогда как материалисты говорят: «Успокойтесь, все в свое время». Вы чувствуете себя защищающейся стороной? И нужно ли защищать материализм?

Забавно, что вы помещаете материализм в позицию постоянно защищающегося, постоянно подвергающегося нападкам. На протяжении многих лет он был доминантным мировоззрением в традиционной философии, которой я занимаюсь. Все были материалистами. Привычно было высказываться о «хорошем физикалисте» или «хорошем материалисте» — так же, как говорят о «хорошем англичанине». Ясно видно, что это проявление определенной культуры…

Но теперь-то материализм в позиции защищающегося.

Теперь — да! Но защищается он в двух разных аспектах. Один из них заключается в том, что людям кажется, что материализм просто не может вместить в себя сознание. Это основная причина. Но есть и вторая — никто не может точно сказать, чем он стал. И это еще одна причина для его критики.

Я, честно говоря, больше заинтересован в решении второй проблемы. Ведь когда вы обнаруживаете, что непонятно, о чем материализм говорит, что он смутный и пластичный, что он меняется со временем… Похоже, ситуация такова. И когда я читаю лекции о сознании, то обычно стараюсь не упоминать материализм вообще. Поскольку основная проблема в философии сознания сейчас заключается не в том, что оно «недостаточно физическое», а в том, является ли оно фундаментальным элементом мира, а это уже другой вопрос. И материализм в узком смысле часто не принимает сознание как фундаментальную вещь.

Когда мы говорим о смысле нашего существования, то обычно имеем в виду существование в объективной реальности — почему мы существуем в ней. Но мы знаем, что у всего есть начало, определенная точка, когда конкретная вещь или явление были «собраны» — построены, родились, стали продуктом эволюции и так далее. Мы знаем, что наша вселенная имеет начало. И мы считаем рождение нашей вселенной (или мультивселенной) началом объективного мира. Прав ли я?

Да.

Так если у него есть начало, мы не можем не думать о том, что было до него — до объективного мира. И если раньше объективного мира не было, то что было? Потому что очень сложно представить, что тогда не было ничего вообще — ведь что-то не происходит из ничего. Но что было до начала объективного мира? Какую позицию по этому поводу занимают материалисты?

В материализме этот вопрос редко обсуждается. Знаете, это традиционный вопрос: почему есть нечто, а не ничто? Что объясняет тот факт, что что-то существует? Но материализм в действительности не отвечает на эти вопросы, он просто говорит: все существующее имеет определенную природу — оно материально. Но он не объясняет, почему все сущее появилось. Я считаю, что на этот вопрос нет ответа, потому что, хотя мы можем его задать, непонятно, что будет ответом на него: почему есть что-то, а не ничто.

Так значит, поскольку все мы материальны, то мы не можем с помощью материальных инструментов установить, что находится за пределами материального мира?

Не можем. Да и за пределами объективного мира нет ничего — по крайней мере того, что мы могли бы увидеть с этой точки зрения. Мы можем воображать, что есть объективный мир, а есть нечто, произведшее его на свет, нечто необъективное. Но в этом нет никакого смысла.

Подумайте об этом таким образом: предположим, я говорю, что существует некий объект, и теперь я хочу узнать, что объясняет существование всех существующих объектов. Для этого мы должны постулировать некий объект, которого не существует, но который произвел на свет существующий объект. Это приводит в замешательство, поскольку несуществующих объектов не существует. Это базовая логика.

Но ведь когда-то этих существующих объектов не существовало.

Это так. Но тогда как объяснение существования каждого из них может быть? Объяснения существования всего нет.

И вот это-то, мне кажется, и есть «окончательное незнание» — по аналогии с вашей гипотезой о незнании…

Так и есть! Это действительно окончательное незнание. В философии есть идея, согласно которой мы должны дать ответ на каждый вопрос. Я говорил на лекции о концепции «тотальной информации», это мечта о том, что когда-нибудь мы сможем разработать мировоззрение, которое сможет ответить на любой вопрос нашего существования. И это, на мой взгляд, утопия. Мы никогда не придем к такому положению вещей. И как только мы поймем, что это утопия, нам станет легче! Потому что тогда мы поймем предел наших возможностей и сможем вырабатывать теории в определенных рамках.

Смотрите: есть сторонники полета человека на Марс, но есть и сторонники исследования Марса роботами. Роботы более прочные, выносливые, менее дорогие, от них больше отдачи. Мне кажется, вы относитесь ко второй категории. Посылать роботов на Марс не так увлекательно, но намного эффективнее.

Знаете, с людьми есть одна проблема: они просто не переживут это путешествие. Это будет самоубийством.

Кадр: фильм «Марсианин»

Но давайте представим гипотетическую ситуацию, в которой мы разработали корабль, не пропускающий радиацию, идеальный скафандр… Что вы скажете в этой идеальной ситуации?

Если эта идеальная история действительно реализуется, если мир станет таким, каким его воображает Илон Маск, тогда, конечно, я смогу понять, почему люди могут захотеть полететь на Марс. Это же бесценный опыт — почему бы и нет? Восходят же люди на Эверест.

Вот поэтому я и думаю, что если мировоззрение, которое сможет ответить на любой вопрос существования, появится, вы будете очень рады.

Конечно! Но я сомневаюсь, что полет на Марс даст объяснение чему-то, лежащему за пределами объективного мира.

Ну это же был просто мысленный эксперимент! Тут смысл не в Марсе, роботах и людях.

Да-да, я понимаю!

Володин назвал выступление Земана о взрыве во Врбетице достаточно объективным

Председатель Госдумы РФ Вячеслав Володин оценил выступление президента Чехии Милоша Земана, посвященное выводам расследования о взрыве на складе боеприпасов у деревни Врбетице в 2014 году. В Чехии причастными к нему считают двух «российских агентов». Господин Земан призвал рассматривать две версии причины взрыва, первая из которых — непрофессиональное обращение со взрывчаткой.

«Надо отдать должное Милошу Земану, который в непростой ситуации, когда все прогибаются под позицию США, высказался достаточно объективно»,— написал господин Володин в Telegram-канале. По мнению председателя Госдумы, в Праге начали понимать, что, раздув на пустом месте международный скандал, пострадали, прежде всего, сами, попали в заведомо глупое положение. «Если коротко: себя загнали в угол, поставили в неловкую ситуацию союзников, разрушили отношения, которые годами выстраивали дипломаты. Теперь вынуждены давать задний ход»,— заявил Вячеслав Володин.

Напомним, на фоне подозрений чешских властей в причастности россиян ко взрыву, Чехия и Россия обменялись высылкой дипломатов. Российских дипломатов также решили выслать Словакия, Латвия, Литва и Эстония. По данным “Ъ”, Россия в качестве ответной меры начала рассматривать ограничение импорта чешской продукции, в частности пива.

Из сегодняшнего выступления господина Земана следовало, что точных данных о том, что «российские агенты» побывали в районе склада боеприпасов в деревне Врбетице, у Праги нет. «Я могу заявить, что в отчете Службы безопасности и информации (чешская контрразведка.— “Ъ”) говорится об отсутствии каких-либо доказательств или свидетельств того, что эти два агента находились во Врбетице»,— заявил президент Чехии.

«Мы работаем с двумя версиями следствия,— пояснил Милош Земан.— Первая состоит в том, что взрыв произошел из-за непрофессионального обращения с взрывчатыми веществами. Вторая — что это была операция иностранной разведки».

Подробнее о выступлении читайте в публикации “Ъ” «Сомнительный взрыв».

«Цифровой паноптикум» как объективная реальность глобального мира

На базе Высшей школы международных отношений Гуманитарного института СПбПУ научно-популярную лекцию на тему «»Цифровой паноптикум» как объективная реальность глобального мира» провёл профессор кафедры международных отношений СЗИУ РАНХиГС при Президенте РФ, доктор политических наук Николай Алексеевич Баранов.

Актуальность заявленной темы была ориентирована на широкий интерес студентов-бакалавров от 1 до 4 курса направления «Зарубежное регионоведение» .

Как известно, интенсификация развития современного мира напрямую связана с возможностями, которые предоставляются цифровыми технологиями. По сути, меняются привычные нормы, практики и стандарты. Как отметил профессор Николай Алексеевич Баранов, «распространение деструктивных действий в киберпространстве уже стало поводом для озабоченности со стороны международных организаций, политиков, экспертного сообщества».

Предложив слушателям свои подходы и точку зрения по заявленной теме, спикер подчеркнул тот факт, что «наличие киберинструментария меняет возможности, правила игры, создаёт прецеденты, являющиеся точкой отсчёта новой реальности. В киберпространстве многое основано на риске, неопределенности, хаосе, но, памятуя о том, что хаос – всего лишь одна из форм порядка, на самом высоком уровне следует обсуждать и договариваться о формах применимого и недопустимого», а также размышлять о том, «насколько масштабно развитие технологий увеличивает возможность маневрирования реальностью, вплоть до трансформаций, полностью искажающих первичную картину или смысл».

Очевидный интерес вызвала информация о так называемых «новых способах работы» (NewWoW), не зависящих от места и времени. При всех удобствах это приводит к возникновению технозависимости, размыванию границ между работой и личной жизнью, к возникающей и увеличивающейся социальной изоляции, появлению переутомления.

В лекции были затронуты вопросы, связанные с биотехнологической революцией и революцией в информационных технологиях. Указанные революционные процессы могут привести «к таким алгоритмам Big Data, которые будут способны следить за чувствами людей и понимать их лучше,чем сам человек».

Не раз лектор обращался к докладу Генерального секретаря Организации Объединённых Наций Антониу Гутерреша 2021 года, в котором говорится, с одной стороны, «о необходимости человечеству воспользоваться преимуществами, которые предлагают новые технологии, а с другой стороны, об умении защищаться от связанных с ними угроз». В этом контексте понятна апелляция к опыту Европейского союза в борьбе с угрозами, исходящими из информационной среды.

В связи с тем, что «цифровая инфраструктура регулирует общественную жизнь, цифровой технологический суверенитет становится необходимым условием политического суверенитета и национальной независимости».

Зааершая научно-популярную лекцию, профессор Николай Алексеевич Баранов подчеркнул: «Всё, что предлагает нам киберпространство, становясь частью нашей жизни, не должно заменять свободы выбора и ответственности человека».

Видеоверсия лекции «»Цифровой паноптикум» как объективная реальность глобального мира» будет размещена на электронных ресурсах научно-популярного лектория Гуманитарного института СПбПУ.

Пост-релиз подготовлен Высшей школой международных отношений Гуманитарного института СПбПУ

Поделиться записью

Объективный мир это

Читать PDF
0.00 байт

Глобализация как объективная тенденция мирового развития

Горелов Анатолий Алексеевич

Глобализация рассматривается в данной статье как объективная тенденция общественного развития, которую нельзя отменить по желанию кого-либо, а следует учитывать, приспосабливаясь к ней и используя ее в своих интересах.

Читать PDF
0.00 байт

Объективные основания надежды (мировоззренческий аспект)

Андрусенко В. А.

Статья посвящена исследованию объективных оснований надежды важного модуса духовного мира человека.

Читать PDF
0.00 байт

Реформирование оон как объективная необходимость мирового развития

Сушенцова Мария Вячеславовна

С момента создания Организации Объединенных Наций прошло более 70 лет, произошли существенные изменения на международной арене, окончательно распалась колониальная система, процесс глобализации достиг невероятного масштаба, измени

Читать PDF
0.00 байт

ОБЪЕКТИВНЫЙ СУБЪЕКТ ИСТОРИИ И ПРОБЛЕМА БЕЗДОМНОСТИ ЧЕЛОВЕКА В МИРЕ

Рагозина Т.Э.

В статье даётся сравнительный анализ двух противоположных философских концепций объективного субъекта исторического развития: гегелевской философии истории и исторического материализма К. Маркса и Ф. Энгельса.

Читать PDF
0.00 байт

Развитие осознания субъективного отражения объективного мира у будущих педагогов

Щербаков Е. П., Богунов Л. А.

Читать PDF
0.00 байт

Развитие осознания субъективного отражения объективного мира у акцентуированных подростков

Щербаков Е. П., Богуиов Л. А.

В статье представлена динамика снижения выраженности акцентуированных черт характера подростков и изменение ряда личностных особенностей испытуемых в результате развития у них осознания субъективного отражения объективного мира.

Читать PDF
0.00 байт

Междисциплинарный круглый стол «Субъективные и объективные факторы глобализации современного мира»

Мужичкова Юлия Евгеньевна

Читать PDF
0.00 байт

«Хозяйственная этика мировых религий» Макса Вебера: субъективные и объективные предпосылки создания,

Рахманов Азат Борисович

Автор раскрывает научные и социально-исторические предпосылки, обусловившие интерес М. Вебера к исследованию восточных стран, их религий и их этических концепций и создание «Хозяйственной этики мировых религий».

Читать PDF
0.00 байт

1917–1922 годы в судьбах России и мира: в поисках объективного понимания российской гражданской войн

Голдин Владислав Иванович

Читать PDF
0.00 байт

Влияние политики в современном мире на объективное исследование причин заключения Советским Союзом д

Хисамутдинова Р.Р.

Исследовано влияние политики в современном мире на объективное исследование проблем Великой Отечественной войны.

Читать PDF
0.00 байт

Концепции распада целостности мировосприятия и органической формы в контексте теории объективного ко

Костерина Е. Н.

Читать PDF
0.00 байт

Социально-культурные и идейно-мировоззренческие предпосылки становления представлений об объективном

Лященко Максим Николаевич

В статье рассматривается одна из сложных и неоднозначных тем, касающихся социально-культурных и идейно-мировоззренческих условий, предшествовавших становлению представлений об объективном знании.

Читать PDF
0.00 байт

Человек в предметном и ментальном мире. Существует ли «Объективная действительность»? Неоконченный с

Петренко Виктор Федорович, Супрун Анатолий Петрович

В статье освещается история решения вопроса о соотношении реальности и ее репрезентации в физике. Через категории «сознание» и «до сознательное» дается психологическая интерпретация корпускулярно-волнового парадокса.

Олег Семененко. Объективный взгляд на мир | Газета «Кижи»

Многие люди, прежде чем приехать на остров Кижи, насладиться красотой и величием рукотворных памятников, видят их на разных фотоработах, на открытках, в книгах, а сейчас и в Интернете. Очень важно, какое настроение передано через фотографию. Это своеобразный разговор между фотографом и зрителем.

Почти тридцать лет Олег Семененко, заслуженный работник культуры РК, фотограф музея-заповедника «Кижи», смотрит на окружающий мир через объектив своего фотоаппарата. Он может долго рассказывать о том, что можно увидеть в каждом кадре и как его сделать, какими фотоаппаратами лучше снимать.

Его персональные выставки проходили в России и за рубежом: в Петрозаводске, Архангельске, Ленинграде, Москве, Ханты-Мансийске, Варкаусе и Ново-Валаамском монастыре (Финляндия), Дулуте (США). Он участник и лауреат многих союзных и республиканских выставок и конкурсов.

Олег Семененко в составе творческой группы стал лауреатом государственной премии Республики Карелии «Сампо» в 2009 году за каталог станковой живописи музея ИЗО.

Последние несколько лет электронный архив музея пополнился тысячами фоторабот Олега Александровича. Его фотографиями иллюстрируются многие материалы газеты «Кижи», брошюры, календари, другие издания, выпускаемые издательским центром музея, книги, издающиеся в типографиях и издательствах. Совсем недавно Олег Семененко отметил шестидесятилетний юбилей, и сегодняшний наш разговор стал своеобразным подведением итогом его профессиональной деятельности.

Олег Александрович, когда Вы начали заниматься фотографией? Это увлечение у вас было с детства?
Я никогда не задумывался о том, что когда-то буду фотографировать. Все произошло совершенно случайно. Я закончил Ленинградский горный институт по специальности «инженерная геодезия», один из старейших высших учебных заведений России. В то время, когда я учился, праздновали двести лет со дня основания института. После окончания, по распределению приехал работать в Петрозаводск. С 1974 по 1983 годы отработал в проектном институте «Карелгражданпроект» в отделе инженерных изысканий. И вся моя жизнь проходила в постоянных командировках по Карелии. Приезжая домой, рассказывал, где бывал и что видел, и однажды жена предложила купить фотоаппарат и все снимать на пленку. Я решил — почему бы нет, купил «Зенит» и начал снимать. Примерно через неделю осознал пропасть своего дилетантизма в этом деле и поступил на отделение фотографии заочного Университета искусств в Москве.
А кто был Вашим учителем или наставником?
Преподаватели Университета — фотографы и искусствоведы. На разных курсах были разные учителя, запомнился Виктор Загумённов, в те годы уже обладатель приза «Золотой глаз» на «Worldpressphoto». За год нужно было выполнить 12 обязательных работ. По технике и композиции, и кроме этого требовалось к каждому заданию прикладывать 10—20 работ на свободную тему. Вот по этим фотографиям и шел основной разговор, при их разборе преподаватель мог прочесть целую лекцию на двадцати листах. Было интересно. В это же время я стал участником Петрозаводского фотоклуба «Полюс», руководителем которого был Виктор Хаскин. «Полюс» в то время довольно высоко котировался среди фотоклубов Советского Союза. Мои фотографии, включенные в портфолио клуба, поучаствовали во множестве выставок в Союзе и за рубежом. Особенно интересным был «круговой» обмен пакетами выставочных фотографий множества фотоклубов. Держать в руках и рассматривать потрясающе отпечатанную фотографию — совсем не то, что сейчас смотреть фото на экране… Кроме того, у клуба была возможность просто приглашать в гости выдающихся фотографов, общение с которыми накоротке, в домашней обстановке трудно переоценить. А мне довелось просто общаться с такими ассами, как Янис Глейздс, Ромуальдас Ракаускас, Павел Кривцов, Виктор Грицюк и многими, многими другими.
В конце концов, фотография увлекла настолько, что я оставил геодезию и поступил в Краеведческий музей фотографом, где проработал 22 года.
Что больше любите снимать — людей или природу?
Наверное, все-таки природу. При этом я не то, чтобы сильно озабочен необходимостью фотографировать. Я обожаю бродить по лесу, особенно осенью, просто смотреть, «слушать» ландшафт, слушать себя, «примерять» к себе то, что вижу, а фотографии делаются как бы сами собой. Я снимаю медленно и долго. Видимо, по натуре я не репортер, хотя мне приходилось работать и в прессе, и думаю, я делал это достаточно качественно. Но по складу характера я недостаточно общителен для такой работы, кроме того, недостаточно нагл. Ведь по-настоящему сильные, впечатляющие репортажные фотографии получаются при съемках людей, переживающих чрезвычайно сильные эмоции, потрясения (война, смерть, катастрофа), и для репортера важно в этот момент не сопереживать, а снимать. У меня — так не получается. Я не могу поднять камеру на человека, рыдающего в горе. Поэтому — природа.
Вы могли бы посчитать, скольких людей за профессиональную деятельность сфотографировали? Может быть, кто-то запомнился больше всего, с кем было приятнее работать?
Считать мне не приходило в голову. Конечно, многих. Работая в краеведческом музее, я одновременно трудился еще в двух-трех местах. Так, два года я делал все фотографии для ежемесячного журнала «Версо», от корки до корки, довольно часто публиковался в журналах «Север» и «Пуналиппу», два года работал фотографом в одном из первых модельных агентств Петрозаводска. Некоторое время сотрудничал с крупным пресс-агентством в Хельсинки, сделал несколько публикаций в журналах Финляндии. Во всех этих материалах главную роль играли снимки людей. Причем самые экстремальные съемки, как не странно, выполнялись именно в краеведческом музее. Но самими благодарными фотомоделями в моей жизни были собственные дети. Они не боялись камеры, или даже лучше сказать, они ее просто не замечали, они привыкли к тому, что я их снимаю. И поэтому кадры получались живые и настоящие, с тем настроением, с которым в тот момент были ребята.
Собираете ли Вы архив своих фотографий? Много ли у Вас снимков?
Хорошо отпечатанные и оформленные фотографии, которые я делал для своих выставок, как правило, растаскивались друзьями и знакомыми, а повторно печатать их для себя было лень, поэтому фотографий на бумаге у меня немного.
Остался большой архив слайдов, с которыми я работал до появления цифровой фотографии. Но это, скорее, архив памяти, а не материал для работы. «Цифра» наступает стремительно и неотвратимо, это — реальность, с которой необходимо жить.
Олег Александрович, сколько за свою жизнь сменили фотоаппаратов? Какая камера больше нравится — пленочная или цифровая?
Фотоаппарат — это просто инструмент, так же как топор или скальпель. Начинал с «топоров», перебрал массу советской техники: «Зениты», «Киевы», «Салюты», потом были «Никоны», «Олимпусы». В конце концов остановился на узкопленочной системе «Canon», которых у меня и сейчас — три, и среднеформатной камере «Mamiya». Всю эту аппаратуру я не трогал уже года четыре, полностью переключившись на цифровую фотографию, о чем не перестаю жалеть. Все-таки пленка — другой мир, более богатый и насыщенный, пленочная фотография пока на ступень качественнее цифровой. Кроме того, мне просто нравилось вручную под увеличителем делать фотографии, нравился сам процесс, а иногда и результат. Смешно — на одной из выставок фотографий, сделанных вручную, некто юный спросил, на каком именно принтере это отпечатано? И пришлось долго объяснять, что вот есть такая бромсеребряная печать, и т.д. С переходом на «цифру» самой большой потерей для себя считаю утраченную связь взгляда через видоискатель с реальным отпечатком на бумаге, который можно было бы рассматривать, сравнивая полученный результат с образом, который строил при съемке. Считаю это очень важным для поддержания «съемочной» формы, фотографического тонуса. Несомненным плюсом «цифры» считаю возможность самому обрабатывать и доводить до блеска фотографии на компьютере. При работе со слайдами эту работу выполнял кто-то другой, по-своему усмотрению, и влиять на этот процесс было почти невозможно, за редкими исключениями. В результате тот слайд мог быть при печати изменен до неузнаваемости, а это всегда неприятно.
А какие снимки больше нравится делать — черно-белые или цветные?
Да я вообще люблю поснимать… Другой вопрос, что черно-белая и цветная фотография — это разные миры. Ведь изобразительные средства цветного и черно-белого изображения разные. Коли уж я включаю в камере черно-белый режим, то и мозги, и глаза, и образ мышления необходимо переключать так же.
Что Вы считаете своим основным достижением в фотографии?
Я сделал несколько авторских книг или фотоальбомов. Считаю две или три из них — неплохими. Остальные, особенно те, что делал в самом начале — похуже. Кроме того, я сделал десятка два книг, альбомов, проспектов, в которых выступал просто как технический фотограф — это репродукции живописи, графики, скульптуры, предметов прикладного искусства, некоторые из них довольно высокого качества. Мой предпоследний авторский альбом «Карелия. Пятое время года» был назван лучшей книгой года в Карелии (2005 г.).
Наверное, можно считать достижением, что меня приглашают делать новые книги, конечно, хотелось бы, чтобы это происходило чаще, ведь время уходит так быстро. Работа над книгой — самое счастливое время. Поездки, новые места, съемки, отбор материала, осмысление, выстраивание изобразительного ряда — я проживаю хороший год в этой работе, и это самое важное. А особенно выход книги связан скорее с досадой, что опять получилось не совсем так, как хотелось. Но, наверное, это — нормально.
Что на острове Кижи Вам снимать интереснее всего?
С Кижами я знаком уже много лет, с тех пор как начал учиться фотографии. Сюда мы ездили снимать разные музейные праздники, делать этюды. Поэтому для меня это все привычно. Я люблю снимать наши памятники на фоне неба, закаты и восходы, люблю воду.
Кто-то из детей пошел по Вашим стопам, стал профессиональным фотографом или увлекался когда-либо фотографией?
Попытки увлечь детей фотографией были, но безуспешные. Видимо, не смог заинтересовать, а давить в таком деле — бесполезно.
А что в Вашей жизни самое ценное?
Никогда над этим не задумывался, но, пожалуй, — независимость. Сразу очень сложно сказать, что для меня важно. Наверное, как и для всех — семья, работа, которая приносит удовлетворение…
Считаете ли Вы себя успешным человеком?
Что считать мерилом успеха? Деньги? Ну, у меня всегда есть в кармане сумма, которой достаточно для подарка близкому человеку — а больше мне и не надо. У меня нет автомобиля — но есть камера стоимостью в автомобиль. Я живу в скромной квартире — но на полке стоит почти метр книг, на обложке которых — мое имя. Я не провожу отпуска за границей, не был даже в Турции, где побывала, кажется, уже вся Россия, но если мне удастся в следующий отпуск побродить с камерой по Воттоваре, Кузовам, Паанаярви — я счастлив.

Беседовала Надежда НАЗАРОВА

Определение цели по Merriam-Webster

цель | \ əb-ˈjek-tiv , äb- \

1а : выражать или иметь дело с фактами или условиями, воспринимаемыми без искажения личными чувствами, предрассудками или интерпретациями объективное искусство объективная история войны объективное суждение

б теста : ограничивается выбором фиксированных альтернатив и сводит субъективные факторы к минимуму Каждый вопрос объективного теста требует выбора правильного ответа из нескольких вариантов.

2а : относящихся к объекту, феномену или состоянию в сфере чувственного опыта, независимого от индивидуальной мысли и воспринимаемого всеми наблюдателями, или являющегося объектом, феноменом или состоянием. : имеющим реальность, не зависящую от разума. объективная реальность … наши мечты … существенно и неоднократно формируются нашими взаимодействиями с объективным миром.- Марвин Резникофф — сравните субъективный смысл 3а б : вовлекающие или вытекающие из чувственного восприятия или опыта с реальными объектами, условиями или явлениями объективная осведомленность объективные данные

d : , относящийся к объекту мысли или существующий как объект мысли без учета независимого существования — используется главным образом в средневековой философии

3 : , относящийся к, характеристика или составляющий падеж слов, следующих за предлогами или переходными глаголами. Местоимение ее находится в объективном падеже в предложении «Я видел ее.» цель | \ əb-ˈjek-tiv , äb- \

1а : то, на что направлено усилие : цель, цель или конец действия

б : стратегическая позиция, которую необходимо достичь, или цель, которая должна быть достигнута с помощью военной операции. 2 : линза или система линз, которые формируют изображение объекта.

Перейти к основному содержанию Поиск