Эксперимент «Вселенная-25»: как рай стал адом

Американский ученый-этолог Джон Кэлхун провел ряд удивительных экспериментов в 60–70-х годах двадцатого века. В качестве подопытных Д. Кэлхун неизменно выбирал грызунов, хотя конечной целью исследований всегда было предсказание будущего для человеческого общества. В результате многочисленных опытов над колониями грызунов Кэлхун сформулировал новый термин, «поведенческая раковина» (behavioral sink), обозначающий переход к деструктивному и девиантному поведению в условиях перенаселения и скученности. Своими исследованиями Джон Кэлхун приобрел определенную известность в 60-е годы, так как многие люди в западных странах, переживавших послевоенный бэби-бум, стали задумываться о том, как перенаселение повлияет на общественные институты и на каждого человека в частности.

Свой самый известный эксперимент, заставивший задуматься о будущем целое поколение, он провел в 1972 году совместно с Национальным институтом психического здоровья (NIMH).

 Целью эксперимента «Вселенная-25» был анализ влияния плотности популяции на поведенческие паттерны грызунов. Кэлхун построил настоящий рай для мышей в условиях лаборатории. Был создан бак размерами два на два метра и высотой полтора метра, откуда подопытные не могли выбраться. Внутри бака поддерживалась постоянная комфортная для мышей температура (+20 °C), присутствовала в изобилии еда и вода, созданы многочисленные гнезда для самок. Каждую неделю бак очищался и поддерживался в постоянной чистоте, были предприняты все необходимые меры безопасности: исключалось появление в баке хищников или возникновение массовых инфекций. Подопытные мыши были под постоянным контролем ветеринаров, состояние их здоровья постоянно отслеживалось. Система обеспечения кормом и водой была настолько продумана, что 9500 мышей могли бы одновременно питаться, не испытывая никакого дискомфорта, и 6144 мышей потреблять воду, также не испытывая никаких проблем. Пространства для мышей было более чем достаточно, первые проблемы отсутствия укрытия могли возникнуть только при достижении численности популяции свыше 3840 особей.

Однако такого количества мышей никогда в баке не было, максимальная численность популяции отмечена на уровне 2200 мышей.

Эксперимент стартовал с момента помещения внутрь бака четырех пар здоровых мышей, которым потребовалось совсем немного времени, чтобы освоиться, осознать, в какую мышиную сказку они попали, и начать ускоренно размножаться. Период освоения Кэлхун назвал фазой А, однако с момента рождения первых детенышей началась вторая стадия B. Это стадия экспоненциального роста численности популяции в баке в идеальных условиях, число мышей удваивалось каждые 55 дней. Начиная с 315 дня проведения эксперимента темп роста популяции значительно замедлился, теперь численность удваивалась каждые 145 дней, что ознаменовало собой вступление в третью фазу C. В этот момент в баке проживало около 600 мышей, сформировалась определенная иерархия и некая социальная жизнь. Стало физически меньше места, чем было ранее.

Появилась категория «отверженных», которых изгоняли в центр бака, они часто становились жертвами агрессии. Отличить группу «отверженных» можно было по искусанным хвостам, выдранной шерсти и следам крови на теле. Отверженные состояли, прежде всего, из молодых особей, не нашедших для себя социальной роли в мышиной иерархии. Проблема отсутствия подходящих социальных ролей была вызвана тем, что в идеальных условиях бака мыши жили долго, стареющие мыши не освобождали места для молодых грызунов. Поэтому часто агрессия была направлена на новые поколения особей, рождавшихся в баке. После изгнания самцы ломались психологически, меньше проявляли агрессию, не желали защищать своих беременных самок и исполнять любые социальные роли. Хотя периодически они нападали либо на других особей из общества «отверженных», либо на любых других мышей.

Самки, готовящиеся к рождению, становились все более нервными, так как в результате роста пассивности среди самцов они становились менее защищенными от случайных атак. В итоге самки стали проявлять агрессию, часто драться, защищая потомство. Однако агрессия парадоксальным образом не была направлена только на окружающих, не меньшая агрессивность проявлялась по отношению к своим детям. Часто самки убивали своих детенышей и перебирались в верхние гнезда, становились агрессивными отшельниками и отказывались от размножения. В результате рождаемость значительно упала, а смертность молодняка достигла значительных уровней.

Вскоре началась последняя стадия существования мышиного рая — фаза D или фаза смерти, как ее назвал Джон Кэлхун. Символом этой стадии стало появление новой категории мышей, получившей название «красивые». К ним относили самцов, демонстрирующих нехарактерное для вида поведение, отказывающихся драться и бороться за самок и территорию, не проявляющих никакого желания спариваться, склонных к пассивному стилю жизни. «Красивые» только ели, пили, спали и очищали свою шкурку, избегая конфликтов и выполнения любых социальных функций. Подобное имя они получили потому, что в отличие от большинства прочих обитателей бака на их теле не было следов жестоких битв, шрамов и выдранной шерсти, их нарциссизм и самолюбование стали легендарными. Также исследователя поразило отсутствие желания у «красивых» спариваться и размножаться, среди последней волны рождений в баке «красивые» и самки-одиночки, отказывающиеся размножаться и убегающие в верхние гнезда бака, стали большинством.

Средний возраст мыши в последней стадии существования мышиного рая составил 776 дней, что на 200 дней превышает верхнюю границу репродуктивного возраста. Смертность молодняка составила 100%, количество беременностей было незначительным, а вскоре составило 0. Вымирающие мыши практиковали гомосексуализм, девиантное и необъяснимо агрессивное поведение в условиях избытка жизненно необходимых ресурсов. Процветал каннибализм при одновременном изобилии пищи, самки отказывались воспитывать детенышей и убивали их. Мыши стремительно вымирали, на 1780 день после начала эксперимента умер последний обитатель «мышиного рая».

Предвидя подобную катастрофу, Д. Кэлхун при помощи коллеги доктора Х. Марден провел ряд экспериментов на третьей стадии фазы смерти. Из бака были изъяты несколько маленьких групп мышей и переселены в столь же идеальные условия, но еще и в условиях минимальной населенности и неограниченного свободного пространства. Никакой скученности и внутривидовой агрессии. По сути, «красивым» и самкам-одиночкам были воссозданы условия, при которых первые 4 пары мышей в баке экспоненциально размножались и создавали социальную структуру. Но к удивлению ученых, «красивые» и самки-одиночки свое поведение не поменяли, отказались спариваться, размножаться и выполнять социальные функции, связанные с репродукцией. В итоге не было новых беременностей и мыши умерли от старости. Подобные одинаковые результаты были отмечены во всех переселенных группах. В итоге все подопытные мыши умерли, находясь в идеальных условиях.

Джон Кэлхун создал по результатам эксперимента теорию двух смертей. «Первая смерть» — это смерть духа. Когда новорожденным особям не стало находиться места в социальной иерархии «мышиного рая», то наметился недостаток социальных ролей в идеальных условиях с неограниченными ресурсами, возникло открытое противостояние взрослых и молодых грызунов, увеличился уровень немотивированной агрессии. Растущая численность популяции, увеличение скученности, повышение уровня физического контакта, всё это, по мнению Кэлхуна, привело к появлению особей, способных только к простейшему поведению. В условиях идеального мира, в безопасности, при изобилии еды и воды, отсутствии хищников, большинство особей только ели, пили, спали, ухаживали за собой. Мышь — простое животное, для него самые сложные поведенческие модели — это процесс ухаживания за самкой, размножение и забота о потомстве, защита территории и детенышей, участие в иерархических социальных группах. От всего вышеперечисленного сломленные психологически мыши отказались. Кэлхун называет подобный отказ от сложных поведенческих паттернов «первой смертью» или «смертью духа». После наступления первой смерти физическая смерть («вторая смерть» по терминологии Кэлхуна) неминуема и является вопросом недолгого времени. В результате «первой смерти» значительной части популяции вся колония обречена на вымирание даже в условиях «рая».

Однажды Кэлхуна спросили о причинах появления группы грызунов «красивые». Кэлхун провел прямую аналогию с человеком, пояснив, что ключевая черта человека, его естественная судьба — это жить в условиях давления, напряжения и стресса. Мыши, отказавшиеся от борьбы, выбравшие невыносимую легкость бытия, превратились в аутичных «красавцев», способных лишь на самые примитивные функции, поглощения еды и сна. От всего сложного и требующего напряжения «красавцы» отказались и, в принципе, стали не способны на подобное сильное и сложное поведение. Кэлхун проводит параллели со многими современными мужчинами, способными только к самым рутинным, повседневным действиям для поддержания физиологической жизни, но с уже умершим духом. Что выражается в потере креативности, способности преодолевать и, самое главное, находиться под давлением. Отказ от принятия многочисленных вызовов, бегство от напряжения, от жизни полной борьбы и преодоления — это «первая смерть» по терминологии Джона Кэлхуна или смерть духа, за которой неизбежно приходит вторая смерть, в этот раз тела.

Возможно, у вас остался вопрос, почему эксперимент Д. Кэлхуна назывался «Вселенная-25»? Это была двадцать пятая попытка ученого создать рай для мышей, и все предыдущие закончились смертью всех подопытных грызунов…

http://www.youtube.com/watch?v=0Z760XNy4VM

Поделиться ссылкой:

Эксперимент «Вселенная-25»: как рай стал адом

Для популяции мышей в рамках социального эксперимента создали райские условия: неограниченные запасы еды и питья, отсутствие хищников и болезней, достаточный простор для размножения. Однако в результате вся колония мышей вымерла. Почему это произошло? И какие уроки из этого должно вынести человечество?

Американский ученый-этолог Джон Кэлхун провел ряд удивительных экспериментов в 60–70‑х годах двадцатого века. В качестве подопытных Д. Кэлхун неизменно выбирал грызунов, хотя конечной целью исследований всегда было предсказание будущего для человеческого общества. 

В результате многочисленных опытов над колониями грызунов Кэлхун сформулировал новый термин — «поведенческая раковина» (behav­ioral sink), обозначающий переход к деструктивному и девиантному поведению в условиях перенаселения и скученности. 

Своими исследованиями Джон Кэлхун приобрел определенную известность в 60‑е годы, так как многие люди в западных странах, переживавших послевоенный беби-бум, стали задумываться о том, как перенаселение повлияет на общественные институты и на каждого человека в частности.

Свой самый известный эксперимент, заставивший задуматься о будущем целое поколение, он провел в 1972 году совместно с Национальным институтом психического здоровья (NIMH).

Целью эксперимента «Вселенная-25» был анализ влияния плотности популяции на поведенческие паттерны грызунов. Кэлхун построил настоящий рай для мышей в условиях лаборатории. 

Был создан бак размерами два на два метра и высотой полтора метра, откуда подопытные не могли выбраться. Внутри бака поддерживалась постоянная комфортная для мышей температура (+20 °C), присутствовали в изобилии еда и вода, созданы многочисленные гнезда для самок. 

Каждую неделю бак очищался и поддерживался в постоянной чистоте, были предприняты все необходимые меры безопасности: исключалось появление в баке хищников или возникновение массовых инфекций. Подопытные мыши были под постоянным контролем ветеринаров, состояние их здоровья постоянно отслеживалось. 

Система обеспечения кормом и водой была настолько продумана, что 9500 мышей могли бы одновременно питаться, не испытывая никакого дискомфорта, и 6144 мышей — потреблять воду, также не испытывая никаких проблем. 

Пространства для мышей было более чем достаточно, первые проблемы отсутствия укрытия могли возникнуть только при достижении численности популяции свыше 3840 особей. Однако такого количества мышей никогда в баке не было, максимальная численность популяции отмечена на уровне 2200 мышей.

Эксперимент стартовал с момента помещения внутрь бака четырех пар здоровых мышей, которым потребовалось совсем немного времени, чтобы освоиться, осознать, в какую мышиную сказку они попали, и начать ускоренно размножаться. 

Период освоения Кэлхун назвал фазой А, однако с момента рождения первых детенышей началась вторая стадия B. Это стадия экспоненциального роста численности популяции в баке в идеальных условиях, число мышей удваивалось каждые 55 дней. 

Начиная с 315-го дня проведения эксперимента темп роста популяции значительно замедлился, теперь численность удваивалась каждые 145 дней, что ознаменовало собой вступление в третью фазу C. В этот момент в баке проживало около 600 мышей, сформировалась определенная иерархия и некая социальная жизнь. Стало физически меньше места, чем было ранее.

Появилась категория «отверженных», которых изгоняли в центр бака, они часто становились жертвами агрессии. Отличить группу «отверженных» можно было по искусанным хвостам, выдранной шерсти и следам крови на теле. Отверженные состояли прежде всего из молодых особей, не нашедших для себя социальной роли в мышиной иерархии. 

Проблема отсутствия подходящих социальных ролей была вызвана тем, что в идеальных условиях бака мыши жили долго, стареющие мыши не освобождали места для молодых грызунов. Поэтому часто агрессия была направлена на новые поколения особей, рождавшихся в баке. 

После изгнания самцы ломались психологически, меньше проявляли агрессию, не желали защищать своих беременных самок и исполнять любые социальные роли. Хотя периодически они нападали либо на других особей из общества «отверженных», либо на любых других мышей.

Самки, готовящиеся к рождению детенышей, становились все более нервными, так как в результате роста пассивности среди самцов они становились менее защищенными от случайных атак. В итоге самки стали проявлять агрессию, часто драться, защищая потомство. 

Однако агрессия парадоксальным образом не была направлена только на окружающих, не меньшая агрессивность проявлялась по отношению к своим детям. Часто самки убивали своих детенышей и перебирались в верхние гнезда, становились агрессивными отшельниками и отказывались от размножения. В результате рождаемость значительно упала, а смертность молодняка достигла значительных уровней.

Вскоре началась последняя стадия существования мышиного рая — фаза D, или фаза смерти, как ее назвал Джон Кэлхун. Символом этой стадии стало появление новой категории мышей, получившей название «красивые». К ним относили самцов, демонстрирующих нехарактерное для вида поведение, отказывающихся драться и бороться за самок и территорию, не проявляющих никакого желания спариваться, склонных к пассивному стилю жизни. 

«Красивые» только ели, пили, спали и очищали свою шкурку, избегая конфликтов и выполнения любых социальных функций. Подобное имя они получили потому, что в отличие от большинства прочих обитателей бака на их теле не было следов жестоких битв, шрамов и выдранной шерсти, их нарциссизм и самолюбование стали легендарными. 

Также исследователя поразило отсутствие желания у «красивых» спариваться и размножаться, среди последней волны рождений в баке «красивые» и самки-одиночки, отказывающиеся размножаться и убегающие в верхние гнезда бака, стали большинством.

Средний возраст мыши в последней стадии существования мышиного рая составил 776 дней, что на 200 дней превышает верхнюю границу репродуктивного возраста. Смертность молодняка составила 100%, количество беременностей было незначительным, а вскоре составило 0. 

Вымирающие мыши практиковали гомосексуализм, девиантное и необъяснимо агрессивное поведение в условиях избытка жизненно необходимых ресурсов. Процветал каннибализм при одновременном изобилии пищи, самки отказывались воспитывать детенышей и убивали их. Мыши стремительно вымирали, на 1780‑й день после начала эксперимента умер последний обитатель «мышиного рая».

Предвидя подобную катастрофу, Д. Кэлхун при помощи коллеги доктора Х. Марден провел ряд экспериментов на третьей стадии фазы смерти. Из бака были изъяты несколько маленьких групп мышей и переселены в столь же идеальные условия, но еще и в условиях минимальной населенности и неограниченного свободного пространства. 

Никакой скученности и внутривидовой агрессии. По сути, «красивым» и самкам-одиночкам были воссозданы условия, при которых первые 4 пары мышей в баке экспоненциально размножались и создавали социальную структуру. 

Но, к удивлению ученых, «красивые» и самки-одиночки свое поведение не поменяли, отказались спариваться, размножаться и выполнять социальные функции, связанные с репродукцией. В итоге не было новых беременностей, и мыши умерли от старости. 

Подобные одинаковые результаты были отмечены во всех переселенных группах. Все подопытные мыши умерли, находясь в идеальных условиях.

Джон Кэлхун создал по результатам эксперимента теорию двух смертей. «Первая смерть» — это смерть духа. Когда новорожденным особям не стало находиться места в социальной иерархии «мышиного рая», то наметился недостаток социальных ролей в идеальных условиях с неограниченными ресурсами, возникло открытое противостояние взрослых и молодых грызунов, увеличился уровень немотивированной агрессии. 

Растущая численность популяции, увеличение скученности, повышение уровня физического контакта — все это, по мнению Кэлхуна, привело к появлению особей, способных только к простейшему поведению.

В условиях идеального мира, в безопасности, при изобилии еды и воды, отсутствии хищников большинство особей только ели, пили, спали, ухаживали за собой. Мышь — простое животное, для него самые сложные поведенческие модели — это процесс ухаживания за самкой, размножение и забота о потомстве, защита территории и детенышей, участие в иерархических социальных группах. От всего вышеперечисленного сломленные психологически мыши отказались. 

Кэлхун называет подобный отказ от сложных поведенческих паттернов «первой смертью», или «смертью духа». После наступления «первой смерти» физическая смерть («вторая смерть» по терминологии Кэлхуна) неминуема и является вопросом недолгого времени. В результате «первой смерти» значительной части популяции вся колония обречена на вымирание даже в условиях «рая».

Однажды Кэлхуна спросили о причинах появления группы грызунов «красивые». Кэлхун провел прямую аналогию с человеком, пояснив, что ключевая черта человека, его естественная судьба — это жить в условиях давления, напряжения и стресса. 

Мыши, отказавшиеся от борьбы, выбравшие невыносимую легкость бытия, превратились в аутичных «красавцев», способных лишь на самые примитивные функции — поглощения еды и сна. От всего сложного и требующего напряжения «красавцы» отказались и, в принципе, стали не способны на подобное сильное и сложное поведение. 

Кэлхун проводит параллели со многими современными мужчинами, способными только к самым рутинным, повседневным действиям для поддержания физиологической жизни, но с уже умершим духом. Что выражается в потере креативности, способности преодолевать и, самое главное, находиться под давлением. Отказ от принятия многочисленных вызовов, бегство от напряжения, от жизни, полной борьбы и преодоления, — это «первая смерть» по терминологии Джона Кэлхуна, или смерть духа, за которой неизбежно приходит вторая смерть, в этот раз — тела.

Возможно, у вас остался вопрос: почему эксперимент Д. Кэлхуна назывался «Вселенная-25»? Это была двадцать пятая попытка ученого создать рай для мышей, и все предыдущие закончились смертью всех подопытных грызунов…

Смотрите также: 10 психологических экспериментов о поведении человека, которые открывают неприятную правду о нас,
4 самых опасных и странных эксперимента с едой за всю историю человечества,
Почему провалился американский эксперимент «Биосфера‑2», который мог изменить мир

А вы знали, что у нас есть Instagram и Telegram?

Подписывайтесь, если вы ценитель красивых фото и интересных историй!

И рай стал адом. Чем закончился один из самых страшных экспериментов | Наука | Общество

Эволюция приучила нас к постоянному стрессу и борьбе за выживание. А что, если поместить людей в идеальные условия?

В большинстве развитых стран сейчас происходит то, что эксперты называют сексуальной рецессией: молодёжь теряет интерес к интимной близости. Исследования показывают, что 23% американцев в возрасте от 18 до 29 лет за последний год не имели ни одного полового контакта. Хуже всего дела обстоят в Японии. Она занимает последнее место в мире по количеству секса на душу населения, а 43% не состоящих в браке граждан страны всё ещё девственники.

А ведь, казалось бы, «золотому миллиарду» созданы все условия для того, чтобы «плодиться и размножаться». Однако рождаемость почему-то падает, зато пышным цветом цветёт пропаганда однополой любви.

Происходящее выглядит странным, но вряд ли удивило бы американского этолога Джона Кэлхуна, который более полувека назад провёл ряд опытов с грызунами. Самый известный из них — эксперимент «Вселенная-25» — показал, во что может превратиться социум, если создать в нём «райские» условия.

Откуда в «раю» изгои?

Кэлхуна интересовало, каким станет будущее человеческого общества при повышении уровня жизни, отказе от войн и росте численности населения, который, как ему представлялось, должен напрямую вытекать из комфортных условий. Интерес учёного понятен: в Европе, Северной Америке да и в развивающихся странах в те годы происходил беби-бум.

Свои эксперименты он начал с наблюдений за крысами в естественной среде. Затем построил для них разделённый на отсеки полигон, который назвал «крысиный рай». У его обитателей не было недостатка в пище и воде, отсутствовали враги и прочие угрозы. Тем не менее, достигнув определённой численности, они стали вести себя агрессивно, беспричинно нападать друга на друга и поедать крысят. Самые сильные самцы завели гаремы и изгнали более слабых в центр полигона.

После этого учёный взялся за свой главный эксперимент. Теперь он соорудил «мышиный рай» — загон, состоящий из 256 отсеков, каждый из которых мог вместить 15 мышей. То есть всего 3840 особей. В загоне были автоматические раздатчики еды и воды, материал для строительства гнёзд. Там поддерживалась постоянная комфортная температура, принимались необходимые меры безопасности (исключалось появление хищников и массовых инфекций), раз в неделю полигон очищался от мусора. За состоянием здоровья мышей следили, словно в санатории.

Джон Кэлхун проводит эксперимент с крысами. Фото: Commons.wikimedia.org

Система обеспечения пищей и водой была настолько продумана, что могла прокормить 9500 грызунов. Пространства тоже было предостаточно: проблемы с перенаселением возникли бы, если бы численность колонии превысила уже упомянутую величину — 3840. Забегая вперёд, скажем, что до этого так и не дошло — мышиная популяция остановилась на максимальном значении в 2200 особей, после чего только сокращалась.

Летом 1968 г. на полигон запустили четыре пары мышей, которые принялись интенсивно размножаться. Каждые 55 дней их численность удваивалась. На 315-й день темп роста замедлился, а когда в загоне насчитывалось 620 обитателей, стала формироваться определённая социальная иерархия. Лидерство захватили старые и сильные самцы, разместившиеся в отсеках по периметру, а молодняк был вынужден сгрудиться в центре. Появились и откровенные изгои — у них были искусаны хвосты, видны кровоподтёки, частично выдрана шерсть. «Отверженные» имели признаки психических отклонений — были либо слишком пассивными, либо, наоборот, чересчур агрессивными, нападая на всех подряд. Нормой стали гомосексуализм и каннибализм, и это при наличии большого количества самок и корма.

Кстати, о самках. Они тоже всё чаще проявляли агрессию, причём парадоксальным образом она была направлена не только на их обидчиков, но и на собственное потомство. Случалось, что матери убивали своих детёнышей, забирались в дальние гнёзда, после чего отказывались спариваться. В итоге рождаемость в колонии резко упала, а смертность молодняка возросла.

На арене «красавцы»

Последнюю стадию эксперимента Джон Кэлхун назвал «фазой смерти». Исследователь наблюдал появление новой категории самцов, которые получили от него прозвище «красавцы». У них не было ран и шрамов, как не было и желания бороться за самок и территорию. Они избегали конфликтов, не хотели размножаться и как-то участвовать в социальной жизни мышиной колонии, а только целыми днями ели, спали и чистили шёрстку.

Учёные отобрали несколько «красавцев» и самок-отшельниц, поместив их в изолированный загон. Там были воссозданы идеальные условия, как на начальной стадии эксперимента: никаких врагов и много свободного пространства. Но, к удивлению исследователей, поведение мышей не изменилось. Они всё так же отказывались спариваться и вообще не проявляли друг к другу интереса. В итоге все эти мыши умерли от старости, не оставив потомства.

Но вернёмся в основной загон. Из-за высокой смертности молодняка и незначительной доли беременностей популяция стремительно вымирала. И это несмотря на то, что средняя продолжительность жизни подопытных грызунов оказалась значительно выше, чем у их собратьев в дикой природе, а недостатка в корме по-прежнему не было. В последнем поколении мышей присутствовали исключительно одни «красавцы» и самки-отшельницы. Когда в 1972 г. Джон Кэлхун завершал эксперимент, в «мышином раю» доживали свой век 122 особи, которые давно вышли из детородного возраста. На этом можно было ставить точку: судьба «цивилизации» была предрешена.

 

Эксперимент «Вселенная-25» (число 25 означало его порядковый номер) привёл Кэлхуна и его ассистентов к парадоксальному выводу: улучшение условий среды обитания вовсе не гарантирует процветания популяции. А при достижении определённой плотности и заполнении всех социальных ролей в обществе непременно возникает прослойка молодых изгоев, число которых постоянно растёт. Им свойственно примитивное поведение, замкнутое на себя (есть, спать, концентрироваться на собственных потребностях и ничем более не интересоваться), отчего социальные связи распадаются, популяция деградирует и в итоге гибнет.

Наблюдая за грызунами, Джон Кэлхун придумал новый термин — «поведенческая клоака». Он означает постепенный переход к деструктивному образу жизни в условиях перенаселения. Кроме того, учёный ввёл понятие «двух смертей». Первая — «смерть духа» — наступает при отказе от социальных связей и сложного поведения, когда всё сводится лишь к удовлетворению физиологических потребностей. Вторая — смерть физическая — в такой ситуации становится вопросом недолгого времени.

Размышляя над появлением касты мышей-«красавцев», учёный не удержался от сравнения с человеком. Эволюция приучила его жить в условиях непрестанного давления, стресса и борьбы. Это ключевая черта нашей психики. Но цивилизация и достижения прогресса избавили мужчин от необходимости постоянно бороться за выживание, преодолевать трудности и многочисленные вызовы судьбы. В итоге они стали инфантильными, способными лишь к рутинным действиям, зато на арену вышли многочисленные «красавцы». Немотивированные вспышки агрессии подростков (пресловутые расстрелы в школах), появление в обществе пар, сознательно отказывающихся от рождения детей (чайлдфри) и процветающая ЛГБТ-пропаганда — всё это можно считать предсказанным в эксперименте Джона Кэлхуна.

Эксперимент подвергался критике. Во-первых, территория «мышиного рая» была ограниченна, подопытные не имели свободы в полном смысле этого слова. Во-вторых, разные биологические виды в аналогичных условиях могут вести себя по-разному: муравьям, пчёлам или голым землекопам скученность не мешает. В-третьих, люди — не мыши, и непрестанное размножение не является для нас главной целью. Наконец, у человека, в отличие от мышей и даже голых землекопов, есть разум. Он помогает анализировать происходящее, предотвращать ошибки и их последствия.

Остаётся надеяться, что разум для того и дан человеку, чтобы он стремился в рай и не забрёл ненароком в ад.

Эксперимент Вселенная 25. Мышиный Рай, описание

Описание эксперимента

Эксперимент Вселенная-25 (Universe 25) — это 25-ая попытка американского ученого-этолога Джона Кэлхуна построить мышиный рай, при этом все предыдущие закончились аналогично. Суть эксперимента была в том, чтобы организовать для мышей помещение, в котором будут созданы максимально возможные комфортные условия для жизни и развития популяции, чтобы подопытные мыши могли иметь неограниченный источник воды, еды, определённое пространство для жизнедеятельности, материал для строительства норок и т.д.

Вселенная-25 стал самым известным экспериментом Кэлхуна из этой серии экспериментов. 9 июля 1968 года в лаборатории был построен ящик-загон, в который были помешены 4 пары мышей в возрасте 48 дней. Загон имел в себе 256 ящиков, каждый из которых имел функцию гнезда и был рассчитан на 15 мышей. В загоне была оборудована подача воды и еды в безлимитном количестве по мере надобности мышей, при которой одновременно могли питаться 9500 особей, не испытывая никакого дискомфорта.

Температура была оптимальной для комфортного проживания мышей (+20 градусов). Загон периодически очищался и вообще поддерживался в постоянной чистоте. Он имел стенки высотой 1,37 метра (54 дюйма) и имел квадратную форму 2,57 х 2,57 м (101 дюйм). Был полностью безопасен для мышей. За состоянием здоровья постоянно присматривали ученые, исключалось попадание в загон хищников и возникновения инфекций. Сам Кэлхун называл этот загон «Утопией для мышей».

После того, как мыши очутились в своём раю, они начали активно размножаться: не удивительно, ведь всё необходимое для жизни есть с избытком — живи себе вдоволь и радуйся жизни! Первый период (до рождения первого мышонка) назывался фазой А — он длился 104 дня.  Однако он быстро сменился фазой В, когда рост численности популяции мышей в условиях, приближённых к идеальным, заметно увеличился. Рост популяции удваивался каждые 55 дней, но после 315 дня проведения эксперимента темп роста популяции замедлился. Наступила третья фаза — фаза С. Численность удваивалась теперь только каждые 145 дней.

Загон для мышей, «Мышиный рай»

Тогда в загоне находилось около 600 мышей — и места для всех стало уже не так много, как было раньше. У мышей распределились социальные роли, сформировалась иерархия, кастовая система. Первой появилась каста «Отверженных», которая представляла собой изгоев мышиного общества: их не принимали остальные мыши и они обитали в центре загона. По отношению к ним часто проявлялась агрессия со стороны других мышей. Узнать про их положение в обществе можно было по внешнему виду: они имели на своём теле следы побоев, выдранные клочки шерсти, застывшую кровь, ссадины.

Предпосылками для образования касты «Отверженных» стало то, что в идеальных условиях бака мыши жили долго, по сравнению с дикой природой, где им необходимо добывать себе пищу и защищать себя от опасностей. «Пожилые особи» вступали в конфликт с молодыми, слабыми, неопытными мышами. Они конкурировали за место и социальные роли в стае. Молодые особи не могли найти себе место и становились изгоями: опускались на самые низшие уровни социальной иерархии. 

После изгнания у самцов происходил внутренний упадок сил, они были сломлены и подавлены. Они меньше проявляли агрессию, даже не пытались защищать своих беременных самок, и лишь периодически они конфликтовали (нападали) на других мышей, чаще всего из касты «Отверженных».

При этом самки становились нервными и испытывали тревожность. Так как их самцы были вялыми, то им самим приходилось защищать своё потомство, проявлять агрессию. Но агрессия со стороны самок проявлялась не только ради защиты — самки стали проявлять агрессию к своим собственным детёнышам. Нередко они даже убивали своих детей, после чего уходили в дальние гнёзда, становились отшельницами, отказывались от социальных ролей и размножения. Появилась каста «Самок-одиночек». После чего увеличение популяции мышей значительно упало, также увеличилась детская смертность. В мышиной среде стал развиваться Индивидуализм.

Вселенная-25. 10 февраля 1970 года. 681 день эксперимента.

Началась (после 560 дней от начала колонизации) фатальная фаза в истории «Мышиного Рая» — фаза D, или фаза смерти. Этот период характеризовался появлением новой касты «Красивых»  (beautiful ones). Она состояла из самцов, которые вели себя нехарактерным образом. Они отказывались спариваться, драться и бороться за самок, защищать свою территорию, вели себя вяло, уныло. Всё, чем они занимались — это только ели, пили, спали, чистили свою шкурку, избегали любых конфликтов, выполнения социальных ролей и обязанностей. Кэлхун прозвал их «Красивыми», потому что на их тельцах не было следов драк, крови, царапин. Они проявляли нарциссизм и самолюбование, были эгоцентричными и относились с безразличием к остальным мышам. С прошествием определённого времени «Красивые» и «Самки-одиночки» занимали большинство мышиной популяции. При этом они занимали верхние, дальние гнёзда загона, отстраняясь от остальных. И те, и другие не желали спариваться.

Средний возраст особи стал составлять 776 дней (эквивалентно 77 годам жизни человека), что на 200 дней превышает максимальную границу репродуктивного возраста. Мыши жили долго, детская смертность достигла уровня 100%, а рождаемость вскоре скатилась до нулевой отметки. Мышиное общество стало деградировать, регрессировать. Мыши практиковали различное девиантное поведение, гомосексуализм, спонтанную агрессию. При условиях изобилия пищи мыши практиковали каннибализм, самки отказывались воспитывать детенышей и убивали их.

История популяции мышей в закрытом утопическом пространстве. Пунктирная линия представляет собой оценку численности, около 700 дней. Поле 1000 дня наблюдаемое кол-во особей немного меньше, после удаления около 150 мышей для других исследований. 13 ноября 1972 года (1588 день) популяция составила 27 особей (23 самки, 4 самца, самая молодая мышь была возрастом 987 дней). DAC — Количество дней после начала колонизации, N — численность популяции.

Предел роста популяции остановился на отметке 2200 особей (1 марта 1970 года), после чего начался спад. Кэлхун завершил эксперимент 22 июня 1972 года, при численности популяции 122 особей (22 самца и 100 самок), все из которых уже вышли из репродуктивного возраста, и продолжать эксперимент не было смысла.

Кэлхун также проводил ряд экспериментов на фазе D, он брал несколько групп Красивых и Самок-одиночек, помещал их в другой отсек, давая им волю и все те же комфортные условия. Однако мыши не поменяли своего поведения и вели себя так же. Процветал индивидуализм, отсутствовала беременность у самок, в итоге мыши умирали от старости, не давая потомства.

Выводы Джона Кэлхуна

По итогам эксперимента Джон Кэлхун выдвинул теорию «Смерти в квадрате» (death squared), или, по-другому, «Двойная смерть». Первой смертью является смерть духа, которая настигла мышей до смерти телесной. «Но после смерти духа, — говорил Кэлхун, — «телесная смерть неминуема, она вскоре настигнет популяцию». 

Острая конкуренция между молодыми изгоями и старшими особями приводит к распаду социальных связей и крушению общества в целом, его перехода в такое состояние, когда при низкой смертности нормой становится примитивное «аутистическое» (от слова аутизм) поведение, ведущее к вымиранию популяции. После наступления первой смерти вся популяция обречена на вымирание и наступление физиологической смерти — это вопрос времени.

«Happy is the man who finds wisdom, and the man who gains understanding. Wisdom is a tree of life to those who lay hold of her. All her paths lead to peace.» (Proverbs III. 13, 18 and 17, rearranged)

«Блажен человек, который снискал мудрость, и человек, который приобрел разум — Она — древо жизни для тех, которые приобретают ее, и блаженны, которые сохраняют ее!» (Притчи, Глава 3, стихи 13, 18)

Сравним эксперимент с людьми

Если сравнивать эксперимент Вселенная-25 с людьми, то что мы имеем:

• Пожилые особи. Под эту касту я бы отнёс не наших с вами любимых пенсионеров, дедушек и бабушек, фронтовиков и тыловиков, а наших с вами «любимых» олигархов и крупных буржуа, носителей мирового капитала в связке с высокими технологиями. С приходом автоматизированных технологий человеческий труд стал менее необходимым, люди стали не нужны в производстве так, как были нужны ранее. Стало быть, они «оказались на улице», стали невостребованы, из-за того, что их места и социальные роли заняты, они не находят себе место и занимаются чем-то другим, пытаются хоть как-то пробиться. Автоматизированными технологиями управляют как раз эти условные «пожилые особи». Те, кто дают гранты на их разработку, владельцы корпораций, крупные буржуа. Так или иначе, имеется процесс конфликта между условными Пожилыми особями и кастой Отверженных. Учитывая более сложную организацию человеческого общества (по сравнению с мышиным), считаю такой антропоморфизм вполне уместным.

• Отверженные. Большое количество людей не могут найти себе место. Из-за прихода автоматизированных технологий места потерялись, люди занимаются другими делами, кто куда. Значительная часть людей нашла себе занятость, но другие всё же входят в эту касту изгоев и отщепенцев. Разрушение крестьянского хозяйства привело людей к станкам, а приход автоматики выбросил их с фабрик и заводов, но и крестьянства нет тоже. Люди не знают, чем себя занять, и занимают различной бестолковой деятельностью. Идут на неинтересные, скучные, нудные работы, работая на работодателя, зарабатывая деньги для того, чтобы тратить их на свои естественные нужды и развлечения. Времени на что-то более значимое уже не остаётся. Работа-деньги-еда-работа. Вместо того, чтобы заниматься любимым делом, тем, что их интересует, что им нравится, что будет приносить окружающим пользу, они набивают сферу услуг, работая для утоления бессмысленных потребностей таких же людей. По некоторым данным, у нас только в ЧОПах трудоустроено в два раза больше людей, чем в Вооруженных Силах РФ. Зачем такая необходимость в частной охранной деятельности? Чтобы люди не скитались по улицам, а были трудоустроены, правительства тех или иных стран создают им новые рабочие места. Нет надобности что-то открывать и изобретать, что-то завоёвывать или сражаться за что-то. Остаётся только развлекаться и потреблять.

• Самолюбование. Множество молодых людей и девушек очень большое внимание уделяют своей внешности и занимаются самолюбованием. Потом снимают себя на дорогие смартфоны и выкладыват фото в соц. сети, чтобы похвастаться своей внешностью, показать, какие они красивые и как они себе нравятся. Это ни что иное, как Нарциссизм. Им поражены многие наши современники. Селфи как жанр фотографии сейчас сильно используют именно нарциссические личности. Они покупат селфи-палки для свои смартфонов и фотографируют себя везде и на фоне всего. Приехав в какое-то туристическое памятное место, они не фотографируют просто место, а им важно сфотографировать именно себя на фоне него. Т.е. ценность для них представляет не памятник архитектуры (или природное место), признанный чем-то Великим, а имменно они сами, их лицо и их внешний вид, их Эго, которое они так безумно любят, и получают удовольствие от себя самого. Любуются в зеркало, восхищаются своей внешностью и вообще собой. Большое внимание уделяют внешности, здоровью, красоте, чистоте. Брезгливы, надменны, высокомерны.

• Самки-одиночки. Вот тут уж без вопросов, всё присутствует в полном объеме. Конечно, без каннибализма, но, порой, скотство по отношению к своим детям от некоторых наших самок бьёт все мыслимые рекорды. Они выбрасывают младенцев в мусорные баки, топят, душат, морозят их. То и дело в новостях успеваешь слышать о новом зверстве к ребенку от своей матери. Большинство, конечно, не доходят до таких крайностей, однако тоже ведут себя чудовищно. Кричат, бьют детей за непослушание, полностью подавляют их волю, являясь собой деспотами и диктаторшами. У нас в обществе принято мужчин считать диктаторами и деспотами, которые якобы ограничивают свободу и волю своих (распущенных) эмансипированных жён, однако никто не говорит о том, как многие наши матери относятся к своим детям! Это всё считается нормальным и в порядке вещей, всё дозволительно. А еще аборты, которых производится огромное количество, а также ныне модное течение «Чайлд фри», когда женщины добровольно отказываются от материнства. Остервеневшие, озлобленные, бесноватые, агрессивные самки — как много таких среди нас? Вместо того, чтобы выполнять свои детородные функции — они строят карьеру, зарабатывают деньги, пытаются добиться независимости и весь негатив спускают на своих детях, придя домой, либо вообще не имеют детей, отказавшись от материнства. Зачастую вместо рождения детей заводят собак или кошек, восполняя тем самым природную потребность в материнстве и заботе. Недовольные своими мужьями, они берут мужские функции в свои руки, стервенеют, а точнее, изначально не дают своим мужчинам волю. И вообще, матриархат у нас давно уже наступил.

• Красивые. Без вопросов — таких очень много. Все эти хипстеры, модники, смазливые мальчики, гомосексуалисты, метросекуалы, инфанты, маменькины сынки, подкаблучники — много их. А также асексуалы, которым вообще не интересны половые отношения. Проще говоря,  инфантильные, слабохарактерные, безвольные мужчины. Мужчины, которые боятся ответственности и не желают быть лидерами, предаются пассивности, лени и безделью. Занимаются имитацией активной деятельности, вроде различных развлечений, праздных действий, покатушек и тусовок. Даже охота и рыбалка, традиционно мужские занятия, превратились сейчас во многом в праздное мероприятие, где можно хорошенько нажраться и гульнуть вместо реальной добычи пищи. Многие мужчины не желают ничего строить, создавать, покорять, открывать и завоевывать, пользуются только тем, что уже создано, а зачастую и вообще разрушают это. Эгоцентричные мужчины, которые очень большое внимание уделяют себе, своей внешности, здоровью, чистоте и т.д. Проще говоря, нарциссические мужчины, занимающиеся самолюбованием. К этой группе можно отнести еще вегетарианцев, веганов, сыроедов, которые большое внимание уделяют своему здоровью, являясь адептами различных диет, эзотерических духовных практик, но, по-сути, являются пище- и скотопоклонниками. Идивидуалисты, занимающиеся только саморазвитием, при этом равнодушно относясь к другим людям, их мнениям и воле. В совокупности процент таких мужчин от общего числа будет крайне высоким, если и вовсе не большинство уже. 

• Смерть духа, описанная Кэлхуном — явление, когда произошёл упадок сил и стала преобладать пассивность среди особей, присутствует и в нашем человеческом обществе. Когда люди живут, лишь утоляя свои естественные потребности, не имея никакой тяги к чему-то большему. Отсутствие пассионарности в обществе, процветание конформистского поведения, пассивности, рутины. Злоупотребление алкоголем, наркотиками, компьютерными играми, интернетом, просмотром блокбастеров, различной бестолковой и бессмысленной деятельностью, пустое времяпровождение молодежи, вместо занятия интеллектуальной деятельностью — пустое скитание по улицам, торговым центрам, заведениям общепита, различные развлечения, как активные (вроде различных покатушек на квадроциклах, сноубордах или прыжкам с тарзанки), так и пассивные, перечисленные выше. Отсутствие тяги к знаниям, творчеству, изобретательству, рукоделию и любой созидательной деятельности, замена её развлечениями. Или имитация интеллектуальной деятельности, например, просмотр популярных тв-шоу и программ вместо активного изучения материала. Это ли не Смерть духа?

Про каждый из этих пунктов можно написать отдельную большую статью, где подробно описать все аспекты и нюансы их, но, в рамках этой статьи, я этого делать не буду.

Так или иначе, детей рождается мало, 1-2 ребёнка максимум у средней семьи. Дети рождаются поздно, а иной раз вообще не рождаются, потому что самки и самцы занимаются самолюбованием и нарциссизмом, строят свою карьеру, ездят по курортам, закупаются различными вещами, шубами, машинами, общаются с друзьями чересчур много, и всё такое прочее, а годы уходят. А потом уже не получается или вовсе не хочется. Понятно, что у толковых людей нет цели просто взять и нарожать детей побольше — ведь их надо еще воспитывать, и более того, нужно ещё воспитать из них людей.

Но, тем не менее, роста рождаемости нету, кто бы что ни говорил. На место 2 родителей приходят 2 (в лучшем случае!) ребенка. А для роста нужно как минимум 3. Т.е., когда родители умрут, на их место придут двое других людей, значит, нет спада в численности, но и роста тоже нет. Социальной утраты нет, но и не прибавилось. У кого сейчас в семье минимум трое детей? Ну, даже если вспомните вы кого-то из своих знакомых, но ведь это только одна семья, а семей-то много других, и чаще всего они ограничиваются одним ребенком или максимум — двумя, либо вообще без детей живут и наслаждаются жизнью…

«Репродуктивное поведение определяется таким понятием, как потребность в детях — это когда человек чувствует дискомфорт, если у него меньше детей, чем он желает. 65% семей у нас имеют одного ребенка. Это является достаточной доминантой для большинства. Потому что уже несколько поколений живут по этой модели, практикуют аборты, разводятся, изменяют друг другу. Много поколений, у которых не было братьев и сестер, они не знают, что это такое. У нас около четверти детей выросли в неполных семьях, у них, по определению, нет опыта построения гармоничных супружеских отношений. Это уже искоренилось, и исправлять ситуацию придется радикальными мерами, но, увы, часть из них может быть непопулярными, потому что они диссонируют с тем антисемейным потребительским образом жизни, который уже успели навязать». И. Белобородов (РИСИ). [1]

«Раньше ограничителями были голод, чума, а сейчас культурные установки. Один ребенок в семье или бездетная семья рассматривается едва ли не как предпочтительный образ жизни российского и мирового населения». Ю. Крупнов. 

Уровень рождаемости в 1970 году. Количество детей на среднюю семью (нас. Земли 3,687 млрд.).

Уровень рождаемости в 2014 году (нас. Земли 7,125 млрд.).

По данным картам видно, что во времена бурного развития современной человеческой цивилизации в XX веке, рост численности популяции стремительно увеличивался. Однако в нынешнее время, когда развитие цивилизации достигло больших высот (появилось большое количество развитых стран, во многих странах налажена инфраструктура, созданы комфортные условия для жизнедеятельности), рост численности человеческой популяции значительно уменьшился по всему миру. Яркая параллель с экспериментом Вселенная-25.

Анализируя результаты эксперимента

Всех вас интересует связь этого эксперимента с людьми, т.е. с нашим с вами обществом, общественным укладом, поведением. Первая ваша мысль, дорогой читатель, была такой: «О, Боже, как же всё это похоже на наш мир!». Однако вслед за ней у многих из вас (скептиков) возникла мысль о том, что некорректно сравнивать этот эксперимент на мышах с реальным человеческим миром. Однако я всё же полагаю, что это можно делать. Даже при том, что человек — такое сложное существо и наш мир такой огромный по сравнению с этим мышиным загоном.

А, собственно, чем мы, люди, отличаемся от этих мышей? Чем таким особым? Вы скажете, что у нас, как минимум, развиты лобные доли коры больших полушарий (префронтальная кора) и вообще кора? Не смешите меня, уважаемый! Спуститесь с небес на землю и посмотрите, ради чего и для чего представители рода homo sapiens используют свои лобные доли! Иной раз даже возникает вопрос, а используют ли они их вообще или обходятся только лимбической системой и стволом?

Говоря по простому, лобные доли — это отдел коры больших полушариев, отвечающий, грубо говоря, за «человечность». Они сформировались эволюционно, и у более низших существ их нет вообще, поэтому они не способны на проявления человечности, а руководствуются только лишь инстинктами (т.е. лимбической системой).

Так что не важно, есть ли у нас руки (или ноги), а не лапы — всё наше поведение заключается в мозгах, поэтому для сравнения человека с мышами достаточно обратить внимание на строение головного мозга. Безусловно, в нашей популяции много учёных, интеллектуалов различных (например, мы с тобой, любезный читатель), однако большинство людей всё же не стремятся к большой и серьёзной умственной деятельности, просто потому что им некогда или лень. Значит мы отличаемся от мышей немногим. И деятельность наша, вся наша эта суета — это лишь погоня за ресурсами, едой, противоположным полом, обеспечение жизненных условий и комфорта для своего любимого тела. Т.е вся наша деятельность ничем таким особым не отличается от деятельности мышей. Поэтому не зря ведь еще говорят: «Мышиная возня».

Второй момент — это замкнутость пространства, т.е. если бы у мышей было больше территории, то было бы всё по-другому и наоборот: у людей во владении — вон какая огромная планета, а вовсе не загон. Планета-то огромная, однако всю ли эту планету мы используем для жизни? Нет, не всю. Мы все толкаемся в городах, как кильки в банке, но значительная часть суши вообще пустует. Конечно, мы можем ездить, куда угодно, летать на самолете, ездить на машине за город, но, дорогой друг, как часто мы это делаем? Отпуск, выходные — и то не все. Большую часть своей жизни мы проводим в городе, т.е. в замкнутом пространстве.

Да и существуют же границы государств, которые не всегда можно просто так перейти по общегражданскому паспорту, а даже если и просто, то всё равно пребывание за границей ограничено какими-то рамками. Значит, так или иначе, мы вынуждены сидеть в замкнутой Системе. Это не квадратная клетка, но и человек же более сложное существо. Таким образом, мы проживаем в замкнутом загоне.

Да и потом, если говорить языком марксизма и взять в качестве примера для обозначения нашей замкнутости конечность капитализма, которую пророчил Маркс, то вопрос нашей замкнутости представляется очевидным. В современном мире господствует капитализм, капитализм возможен при постоянном расширении рынков, Планета (используемая её часть) — конечна, значит, капитализм как основа и фундамент нашего общества потребления — конечен.

Другой момент. Если взять во внимание Второй закон термодинамики и термин энтропия, то можно сделать следующий вывод, исходя из формулировки закона, которая гласит:

Если в некоторый момент времени энтропия замкнутой системы отлична от максимальной, то в последующие моменты энтропия не убывает — увеличивается или в предельном случае остается постоянной.

Получается, что энтропия в виде беспорядка и хаоса накапливается в замкнутой системе (мышиный загон), после чего система движется к самоуничтожению. Когда энтропия становится максимальной, то система уничтожается. Когда в мышином обществе деградация (энтропия) достигла максимального значения, популяция стала вымирать. Максимальным значением энтропии в замкнутой системе мышиного рая является первая смерть, «смерть духа». Когда она наступила, то процесс вымирания населения стал неминуемым.

И вообще, можно сколь угодно долго доказывать что мы не мыши, но стоит высунуть свою голову в окружающий мир, как любой мыслящий человек (т.е. мы с тобой, друг) обнаружит значительные черты деградации нашего общества. Точнее, нашего Общества Потребления. Значит ли это, что оно обречено на вымирание? Однозначно сказать я не могу (да и никто, думаю, не скажет), но мы имеем для этого все предпосылки. И потом, «вымирание нашего общества потребления» еще не значит смерть всего человечества. Ведь в истории было много примеров, когда такие развитые общества вымирали от деградации. Например, Рим, который прекратил своё существование после того, как его захватили. При этом захватили потому, что римское общество деградировало. Спарта — закрытое общество, которое исчезло после деградации.

Пассионарная теория этногенеза Льва Гумилёва. Стадии развития и деградации этноса. Не для сравнения с предыдущим графиком (где изменялась численность особей), а для обозначения степени роста численности активных людей, пассионариев и деградации общества в целом. «Смерть духа», если по Кэлхуну.

При этом Лев Гумилёв, не знавший об опытах Кэлхуна, выдвинул свою пассионарную теорию этногенеза, в которой он расписал стадии роста, развития и деградации общества на основе изучения всех ранее имеющихся на нашей планете этносов и народов. И насколько же его описание этногенеза схоже с поведением тех мышей из эксперимента Вселенная-25! Общественный подъём до какой-то пиковой величины, а потом спад, упадок сил и смерть этноса. Гумилёв доказал, что подобного рода систематика наблюдалась во всех без исключения этносах, в любые времена. Значит, ограниченность загона совсем не важна, так как общество проживает и так в ограниченном пространстве, не выходя (лишь временно) за его рамки. А если люди переезжают в другие страны, то и там они входят в эти рамки замкнутого мышиного загона.

Для меня эксперимент Вселенная-25 — это что-то из разряда «имеющий уши да услышит». На протяжении 40 лет Кэлхун изучал поведение мышей, 25 попыток построения мышиного рая — и во всех случаях конец был один: при наличии постоянного комфорта наступает неминуемая смерть после деградации. Этот эксперимент ставит жирную точку на идеях, целью которых так или иначе является построение Земного рая. Что Коммунизм, что Либерализм в своей сути несут идею построения идеального общества постоянного комфорта, без насилия, агрессии, войн, с достатком продовольствия, где все счастливы и улыбаются. Человек как полубог, или Сверхчеловек, описаный Ницше. Вы скажете, что это же хорошо и это же прекрасно? Нет, скажу я вам, это ужасно, и это плохо. Это и есть смерть. Безудержный комфорт — это смерть. Рай он на то и Рай, что на земле он невозможен. Когда ты стремишься к чрезмерному комфорту, ты катишься вниз — в пропасть. Это самый главный тезис, которым не владеет сегодняшнее общество потребления, где вся человеческая деятельность, весь производственный технический прогресс направлен на одну главную цель — добиться максимального комфорта.

«Высшее счастье человека всегда на краю его сил». Иван Ефремов

«Жизнь начинается там, где заканчивается зона комфорта». Нил Уолш

Одни этот комфорт пытаются продать, другие его покупают. И вся система построена и крутится вокруг этой квазицели и лжесмысла — вокруг максимального комфорта. Когда современный квалифицированный потребитель говорит, что он стремиться к «чему-то», то что же он имеет при этом в виду? А чего еще можно хотеть и чего можно вообще желать? Более высокую должность на работе, повышение зарплаты, покупку нового, более лучшего, автомобиля взамен старого, приобретение ещё одной квартиры и/или переезд в более хорошее место, покупку более дорогих и модных шмоток, улучшение своего жилища, лучший ремонт, добавление каких-либо гаджетов, приспособлений из разряда «умный дом», более дорогой телефон, предметы интерьера, в отпуск ездить не в Турцию, как все, а на Таити или в Канаду. Проще говоря, все цели, все стремления направлены на повышения качества жизни, на улучшение условий, на достижения максимально возможного (за такую зарплату/прибыль) комфорта. Среднестатистический квалифицированный потребитель говорит: «Я же должен к чему-то стремиться, не сидеть же на одном месте всю жизнь.»  

При этом я не считаю процесс деградации общества управляемым, как бы сильно не призывали различные конспирологи и оккультисты к обозначению Мирового Правительства (предпосылки создания которого, впрочем, действительно имеются), я думаю, что это естественный процесс, исторический процесс. Да, конечно, есть те люди, которым выгодно деградирующее население вместо интеллектуалов, однако роль их в этой деградации, возможно, преувеличена. А что, если и они сами, те, которые «подливают масло в огонь», вся эта мировая Буржуазия — они тоже есть часть этого загона? И деятельность их — это тоже естественная реакция такого рода людей (или нелюдей) на окружающую среду? Они же наши современники, так или иначе живут с нами на одной Планете. Они — тоже часть этого глобального естественного процесса. Возможно, их можно отнести к «пожилым особям«, тем, которые вступают в конфликт с Отверженными.

Включая эту систему (начиная «эксперимент»), вы обречены на провал, т.е. на полную гибель его подопытных. Есть что-то такое, что-то первобытно дикое, какая-то внутренняя установка, какая-то программа, которая хранится в нас, возможно, в нашем геноме, в каждом живом существе, и запустив единожды этот маховик, вы получите один и тот же конечный результат — сначала высокий рост популяции, затем плавный спад до полного вымирания.

Конечно, прямое переложение результатов эксперимента Вселенная-25 на человеческое общество не может быть реализовано, однако схожесть поведения мышей с человеческим поведением многим из нас кажется очевидным, пусть и будет такое сравнение немного вульгарным.

Результаты эксперимента для нас могут послужить хорошей почвой для раздумья. Как ни крути, но человечество — гораздо более сложная организованная система, нежели мышиная стая. Из-за более сложного устройства нашего общества, вероятно, всего, у нас могут быть какие-то другие касты людей, которых не было у мышей. Эти новые касты, а также их совокупности и создают наше общество таким, какое оно есть. Серьёзной проблемой может быть уменьшение пассионариев в обществе и рост субпассионариев.

Однако Человек способен рефлексировать, т.е. анализировать свои поступки, своё мировоззрение, всего себя и изменяться. Человек, в отличии от мыши, способен к улучшению и изменению себя. Поэтому находясь в какой-либо касте, человек способен изменить себя в лучшую сторону, вырваться из этой касты и стать другим, стать лучше. Поэтому такой эксперимент не стоит использовать как призыв к панике и обреченности, напротив, он создаёт почву для размышления, заставляет задуматься о себе и об обществе в целом. А что я делаю не так? А правильно ли я себя веду? А может, мне стоит измениться?

Нам следует «намотать на ус» итоги эксперимента и формировать свою жизнь в соответствии с ними. Именно это мы и делаем, когда замечаем те или иные пороки и пытаемся их побороть. Поэтому наша популяция продолжает жить до сих пор. Именно динамичность нашей системы и возможность к изменению даёт нам шансы на выживание.

P.S. Автор статьи не является адептом каких-либо эзотерических и оккультных течений в любых проявлениях, а также конспирологом. Является противником всякого проявления эзотеризма, а в данном вопросе не видит ничего конспирологического и эзотерического.

Автор: Олег Приходько

мыши дохнут, метро едет, мы живем или умираем?

В этом году исполняется ровно 50 лет знаменитому и страшному эксперименту американского этолога Джона Кэлхуна «Вселенная-25». Эксперимент на мышах показал, насколько хрупким может быть социум, поставленный в условия перенаселения и «перекорма». Кэлхун сумел поставить вопрос о будущем нашего мира, но не сумел дать на него ответ. Корреспондент «МИР 24» разобрался в сути эксперимента и узнал, что думают о нем современные ученые. Оказалось, что эксперимент продолжается. Только уже не на мышах, а на нас с вами.

Перенаселенность – вещь нехорошая сама по себе. А последствия ее еще хуже. В конце 60-х годов болезненный озноб перенаселенности внезапно сотряс все страны послевоенного беби-бума.

«Это была эпоха кризиса, – специфику того исторического момента комментирует корреспонденту «МИР 24» профессор Университета Джорджа Мейсона (Вашингтон) биолог Анча Баранова, — Все мысли социологов и антропологов были направлены на ключевую тему: не слишком ли быстро мы размножаемся как вид? Тогда вообще было другое время. Ученые не были отгорожены от развития общественной мысли. Сейчас ученый это просто работник, который по плану ставит эксперимент. А тогда все обо всем думали. Тогда в обществе был замечен ряд процессов, которых раньше не замечали. Например, был переосмыслен процесс урбанизации. В 70-е годы стало понятно, что в городе живут бедные, а богатые — за городом. Тогда это было довольно удивительно. Все эти процессы требовали осмысления. Был проведен целый ряд форсайтов, на которых участники говорили о том, что будет через 50 лет».

Тогда-то и были запущены дорогостоящие государственные программы по изучению перспектив перенаселенного мира. В США одним из руководителей такой программы по исследованию фактора перенаселенности и, так сказать, «перекормленности» общества был известный этолог, профессор Джон Би Кэлхун. В 1968 году он поставил свой знаменитый эксперимент, который вошел в историю под названием «Вселенная-25».

МЫШИНЫЙ РАЙ ДЛЯ ВСЕХ

Кэлхун попытался проанализировать, как высокая плотность населения влияет на поведение людей. Правда, обитателями его модели перенаселенного города стали не люди, а мыши. На базе Национального института психического здоровья грызунам создали поистине райские условия. В куб площадью 12 квадратных метров поместили 4 пары мышей. В кубе поддерживалась оптимальная температура и чистота. Мыши имели неограниченный доступ к еде, воде, а также материалу для строительства гнезд.

Фото: Yoichi R Okamoto

По тем временам это был крайне дорогостоящий и очень масштабный эксперимент. Однако на взгляд современного ученого опыт Кэлхуна страдал огромными недостатками: «Тогда такие исследования на мышах проводить было трудно, – говорит Анча Баранова, – Большинства современных научных методик просто не было. Все эти исследования были сделаны, на сегодняшний взгляд, на коленке. Это очень примитивный уровень. Зато тогда такая проблема могла быть поставлена, и все это можно было сделать очень масштабно».

Сам Кэлхун и не подозревал, что с точки зрения его коллег через 50 лет он будет выглядеть наивным баловнем судьбы. Он был уверен, что творит историю. Так оно, в сущности, и было. Потому что эксперимент Кэлхуна так и остался единственным в истории науки. Но вернемся к мышам.

Жизнь грызунов была организована настолько комфортно, что в баке, по подсчетам Кэлхуна, могли проживать 9500 тысяч особей одновременно. Чем не рай? Первые поселенцы стали с воодушевлением совокупляться – а чем еще заниматься в раю? Этот отрезок времени ученый назвал стадией А. Следующая – стадия В – началась с момента рождения первых детенышей. Мыши плодились со страшной скоростью. Число грызунов удваивалось каждые 55 дней. Однако на 315 день эксперимента скорость размножения внезапно замедлилась почти втрое. Теперь на удвоение численности популяции требовалось как минимум 145 дней. Это свидетельствовало о наступлении следующей фазы – С.

К этому моменту до сих пор мирное сообщество мышиного рая существенно изменилось. Внутри мышиного социума сформировалась кастовая иерархия, возглавляемая старшими особями. Почтенные старцы внезапно стали проявлять откровенно садистские наклонности: кусали молодых мышей за хвосты, вступали в беспричинные драки. Жестокость аксакалов привела к тому, что искусанный молодняк сформировал касту отверженных, которым не нашлось места в стае. «Главари» то и дело провоцировали молодежь на драки, сгоняя молодых самцов в центр резервуара. Молодые мыши дрались, как львы, неизвестно за что и неизвестно с кем, а затем ожидаемо теряли силы и впадали в депрессию.

Впрочем, несмотря ни на что мыши продолжали плодиться. Численность популяции по-прежнему возрастала. А вместе с ней возрастала и неконтролируемая агрессия ее членов. Но история мышиного рая на этом не остановилась. Впереди мышей ждал еще больший ужас.

КАННИБАЛИЗМ, ГОМОСЕКСУАЛИЗМ, КРАСОТА, СМЕРТЬ

Постепенно у затравленного молодняка стало пропадать желание защищать самок и спариваться. Поведение самок тоже изменилось. Лишившись защиты обессиленных самцов, они и сами стали агрессивными. Теперь защита потомства превратилась для них в непосильный груз. Дело дошло до каннибализма. Самки пожирали собственных детенышей и уходили в мышиный монастырь – перебирались в верхние гнезда и отказывались от размножения.

На этом фоне бурно расцвела гомосексуальность. Покусанные самцы спаривались с такими же несчастными самцами, а самки с самками. И все равно в мышином раю еще оставались особи, которые отчаянно сопротивлялись всеобщему безумию и продолжали бороться за выживание вида.

  
Фото: Yoichi R Okamoto

Самый страшный период в истории рая начался с того момента, когда в сообществе грызунов появились мыши, которые вообще отказались от каких-либо социальных контактов и стали заниматься только собой – ели, спали, чистили шкурки. Кэлхун назвал таких мышей-нарциссистов «красивыми». Они действительно мало походили на ободранных изгоев, которые еще пытались постоять за жизнь колонии.

Тут-то и наступила фаза D – фаза смерти. Изможденный побоями молодняк полностью отказался от сопротивления и всех социальных контактов. Престарелые особи жили дольше молодых и не собирались освобождать насиженных мест. Мышиный рай погрузился в депрессию. Процесс воспроизводства окончательно прекратился. Популяция мышей начала стремительно вымирать.

Кэлхун предположил, что если измученных драками мышей вернуть в прежние условия, социальные отношения восстановятся. Он вынул из общего резервуара четыре пары мышей и поместил их в отдельный бак, пытаясь запустить рай сначала. Однако это ничего не изменило. Грызуны продолжали вести себя неадекватно. Способность к полноценному развитию и репродуктивному поведению оказалась утрачена безвозвратно.

Когда численность популяции снизилась до 122 особей, умерла последняя самка репродуктивного возраста. Оставшиеся в живых по-прежнему не хотели как-либо взаимодействовать друг с другом.

Эксперимент завершился в день смерти последнего обитателя мышиной утопии – на 1780 день опыта, в июле 1968 года. Кэлхун повторил тот же самый опыт в 25 резервуарах. Результаты всех 25 экспериментов в точности повторяли друг друга. Все они завершились полным вымиранием популяции.

ПОЧЕМУ РАЙ НЕВОЗМОЖЕН?

Появление деструктивного поведения в условиях перенаселенности Кэлхун назвал «поведенческой воронкой». Впервые термин прозвучал 1 февраля 1962 в его статье «Плотность населения и социальная патология», опубликованной в еженедельном журнале Scientific American. Поведенческие паттерны мышей можно трактовать ровно так же, как и человеческие, а значит, людской рай невозможен, как и мышиный, говорилось в статье. В условиях чрезмерной перенаселенности привычные модели поведения живых существ неизбежно дают сбой и ведут к двум смертям – духа и плоти. Согласно теории Кэлхуна, первой смертью считается отказ от сложных поведенческих паттернов.

Статья Кэлхуна ни разу не была переведена на русский язык. Корреспондент «МИР 24» сделал перевод отрывков из нее специально для нашей публикации: «Их (мышей) «дух» (так называемая «первичная смерть») умирает в момент сильнейшего нервного потрясения. Далее мыши уже не могут преодолевать сложности такого масштаба, которые были бы сопоставимы с задачей выжить или найти способы выживания для целой колонии. Такие виды обречены на массовую гибель, так как следом за духовной смертью у них сразу же следует телесная смерть», – пишет Кэлхун.

Человек, обладающий разумом, устроен гораздо сложнее мышей. Наш «дух», объясняет Кэлхун, привык подталкивать нас к соревнованию с другими членами популяции, чтобы отстаивать свое право играть определенные роли и занимать определенные социальные ниши. Если человек не преуспевает в этом, его дух умирает. Для мышей из «Вселенной-25» это стало причиной быстро телесной смерти. Но разум человека делает эту причинно-следственную связь гораздо более опосредованной.

««Телесная», или вторая смерть у человека, то есть гибель его тела, – пишет Кэлхун, – не имеет ничего общего с его «духовной гибелью», которая происходит в тот момент, когда человек соревнуется с другими членами его популяции для занятия определенной социальной роли и не преуспевает в этой деятельности». 

Это значит, что, умерев духовно, мы можем продолжать жить, есть и вполне успешно размножаться, оставаясь при этом чем-то вроде биологических роботов.

ЧТО БЫЛО ДАЛЬШЕ?

В середине 70-х годов Джон Кэлхун собрал крупную международную конференцию, посвященную проблемам перенаселенного социума. По итогам конференции весьма небольшим тиражом был выпущен сборник докладов ее участников.

Все доклады были сделаны в стиле апкалиптического пророчества. Ученые отчаянно предупреждали – нашему обществу угрожает скорая и страшная гибель! Однако никакого особенного общественного резонанса ни конференция ни выводы ученых не получили. Тогда как раз разыгрался энергетический кризис и нефть интересовала мир куда больше, чем дохлые мыши. Постепенно все программы изучения будущего были свернуты и история пошла своим путем. Ответ на вопрос о перенаселенности и перекормленности общества повис в воздухе.

«Разные эксперименты проводятся на разном социокультурном фоне, – говорит Анча Баранова, – Дело не в выводах Кэлхуна, а в самой среде, в которой этот эксперимент проводился. Именно она способствовала тому, чтобы выводы были сделаны такие, а не другие.

Неплохо было бы сейчас повторить этот эксперимент, чтобы померить все современными методами и понять, что там происходило с этими мышами. Почему они дохли? Кэлхун вводит термины «смерть души» и «социальная воронка». Но там все могло быть совершенно по-другому. На все это нужны очень большие деньги, которых сейчас никто не даст, потому что это сейчас никого уже не интересует. Почему? Опять-таки все зависит от среды.

Кэлхун в своей книге собрал все научные работы по этому направлению. Например, там были исследования о том, что езда в метро вызывает у людей дикую депрессию. Тогда метро было новым феноменом, и все эти депрессии казались очень важными. Сейчас это уже никого не интересует. Мы перестали ездить в метро? Нет. Просто поменялся социокультурный фон, и из одних и тех же посылок делаются совершенно другие выводы. Метро по-прежнему вызывает депрессию. Но в одном случае мы делаем вывод, что нужно бороться с депрессией, а в другом случае, что нужно привыкать к метро.

Проблема с теми мышами осталась. И нарушения поведения в обществе остались. Но у нас сейчас нет никакого контроля этих процессов. Раньше мы сажали мышей в куб и контролировали их, а теперь мы все живем во Вселенной-25. И где мы возьмем контроль?».

С тех пор прошло 50 лет. Похоже, что за это время мы сами стали и исследователями и исследуемыми.

9 экспериментов над крысами, которые помогли понять много нового про людей

Впрочем, крысиная жизнь не всегда ужасна. Возьмем, к примеру, недавний эксперимент в Политехническом университете провинции Марке, Италия, в ходе которого ни одно животное не пострадало. Скорее наоборот.

В процессе опытов крысы на протяжении десяти дней вместе с основной пищей употребляли клубничное пюре из расчета 40 мг на кило веса. После этого им давали алкоголь. Контрольная группа в этот момент употребляла спирт без всяких клубничных церемоний.

Правда, в конце всех счастливых участников эксперимента ждало похмелье, усугубленное изучением состояния слизистой их желудков, которое затеяли исследователи.

Оказалось, что у крыс, употреблявших ягоды, снизилась вероятность возникновения язвы. «Позитивный эффект клубники заключается не только в содержащихся в ней антиоксидантах, — уверяет доктор Сара Тьюлпани, — но и в том, что она стимулирует выработку естественных ферментов в организме». Кто бы спорил! Мы тоже считаем, что в ходе экспериментов с алкоголем многие вещи кажутся очень позитивными. И клубника, безусловно, одна из них.

Эксперимент №3

Вселенная-25

Однажды доктор Джон Б. Калхун решил создать мышиный рай. Взял бак два на два метра, установил в нем перекрытия, проложил систему тоннелей с индивидуальными отсеками и поилками и в начале 1972 года запустил в этот рай четыре пары здоровых, генетически безупречных мышей. В баке всегда было +20 оС, каждый месяц его чистили и набивали кормом и материалом для гнезд.

Во «Вселенной-25», как Калхун назвал бак, царил золотой век. Через сто дней, осознав свое счастье, грызуны начали бешено размножаться. Население удваивалось каждые 55 дней, и никакого изгнания за грехопадение не предвиделось.

Однако еще в момент своего создания «вселенная» была обречена. Ведь номер 25 выбрали неслучайно. Это был уже 25-й эксперимент на крысах и мышах, и каждый раз рай превращался в ад. Мышам, к 315-му дню размножившимся до 600 особей, уже категорически не хватало пространства.

Общество начало стремительно разрушаться. Сформировались любопытные классы: «нонконформисты», которые сгрудились в центре и регулярно нападали на владельцев гнезд, «прекрасные» — самцы, которые не интересовались размножением и ухаживали исключительно за собой, и, наконец, «средний класс», который пытался любой ценой сохранить привычный уклад. В баке процветало насилие, свальный грех и даже каннибализм.

В конце концов 90% самок репродуктивного возраста покинули популяцию и поселились в изолированных гнездах в верхней части бака. На 560-й день со «Вселенной-25» фактически было покончено. Популяция достигла пика в 2200 особей, рождаемость упала, редкие беременности кончались убийством детенышей. Возросшая смертность не спасла рай: последние восемь мышей умерли одна за другой, так и не вернувшись к привычным ролям и не пытаясь завести детенышей!

В своей работе «Плотность популяции и социальные патологии» Калхун вместе со «Вселенной-25» похоронил и все человечество: «Еще до того, как нам перестанет хватать ресурсов, люди задохнутся в своих городах!» Хотелось бы сказать: не дождется! Но…

Эксперимент №4

Вечный оргазм

НАУЧНЫЙ ЭКСПЕРИМЕНТ «ВСЕЛЕННАЯ-25»: мышиный рай как пророчество о будущем | Huxleў

Иллюстрация: Михаил Гладюк, «Аутопсия 2020-го», картон, карандаш, акрил, лак, 2019. Facebook «Сіль-Соль»

«Вселенная-25» так назывался знаменитый социальный эксперимент над мышами, который в 1972 году провел американский ученый-этолог Джон Кэлхун совместно с Национальным институтом психического здоровья (National Institute of Mental Health).

Почему для подобных экспериментов используются в основном грызуны, спросите вы? Все очень просто. Во-первых, у них, согласно последним исследованиям, порядка 98% из известных генов совпадают с человеческими.

А значит, биологические процессы мышей и людей схожи. Кроме того, получить большую популяцию грызунов легко и дешево: они быстро плодятся, их жизненный цикл короток, следовательно, результат эксперимента можно увидеть достаточно быстро.

 

КТО ТУТ ЛИШНИЙ?

 

Цели Национальный институт преследовал вполне практические. Например, понять критическую плотность населения, при которой в социуме начнет расти агрессия и возникнет стихийный бунт. 

Это важно, когда рассчитываешь оптимальную площадь, на которой содержатся заключенные, или плотность больных в клиниках.

Вообще, тема «лишних людей» в годы послевоенного бэби-бума волновала многих, подпитывая интерес к апокалиптическим пророчествам гибели человечества в результате перенаселенности Земли.

Впрочем, вопрос «а не слишком ли много нас на этой маленькой планете?» до сих пор нет-нет да и всплывает в научном и общественном дискурсе.

Население Земли стремительно увеличивается, опустошая природные закрома планеты не хуже, чем грызуны амбары.

И это несмотря на то, что за пределами «золотого миллиарда» условия для существования большинства людей далеко не идеальны. А что будет, если все же создать такие идеальные условия и всем дать все, устроив своего рода коммунизм?

Вот это и решил проверить на мышах Кэлхун. В эпоху холодной войны эксперименты с «коммунистическим раем» носили еще и явно пропагандистский характер, поэтому времени и средств Джону предоставили ровно столько, сколько он попросил.

Последнее исследование — «Вселенная-25» — принесло ученому такую славу, что с ним выразил желание лично познакомиться папа римский.

Фотографии, где наместник Бога на Земле пожимает руку создателю «мышиного рая», с удовольствием тиражировала пресса 70-х годов.

 

ПОВЕДЕНЧЕСКАЯ ВОРОНКА И ДВЕ СМЕРТИ

 

Завершающий эксперимент, как следует из названия, был 25-м по счету. Так же, как и все предыдущие, он закончился для «мышиной вселенной» апокалипсисом.

Чтобы описать произошедшую катастрофу, ученый даже ввел специальный термин — «поведенческая воронка» (behavioral sink), обозначающий переход к деструктивному и девиантному поведению в условиях перенаселения и скученности.

Кроме того, Кэлхун создал по результатам эксперимента теорию двух смертей.

«Первая смерть» — это деградация естественных поведенческих паттернов: отказ от участия в социальной иерархии, от размножения, от защиты территории и потомства.

За «психологическим надломом» потенциально активной части сообщества неминуемо следует «вторая смерть» — физическое вымирание всей популяции.

Здесь, пожалуй, уместно будет провести параллель с другими исследованиями социального отчаянья среди 45–54-летних американцев (см. «Смерть от отчаянья и будущее капитализма»), которое представляется симптомом распада современной системы капитализма.

 

СЕКСУАЛЬНАЯ РЕЦЕССИЯ

 

Складывается впечатление, что эксперименты 60–70 годов с кэлхуновскими мышами были пророческими. Посмотрите, что происходит с «цивилизованным» обществом потребления.

На фоне старения населения и отрицательной демографии большинство развитых стран сталкиваются с феноменом «сексуальной рецессии» — потерей молодежью интереса к интимным отношениям.

Данные исследований говорят о том, что 23% американцев в возрасте от 18 до 29 лет в течение последнего года не имели ни одного полового контакта.

Хуже всего с инстинктом размножения дела обстоят у японцев. В Стране восходящего солнца девственниками являются 43% не состоящих в браке граждан.

Возможно, история «мышиного рая» поможет нам понять, что же не так пошло с «золотым миллиардом». Но действительно ли «цивилизованное» человечество желает знать горькую правду о себе?

Интересно, что за последующие 48 лет ни у кого не возникло желания проверить полученные Кэлхуном результаты и повторить опыт на другой технологической и научной базе.

Вместе с тем эксперимент хорошо известен и неоднократно описан в популярной литературе, хотя верифицированного полноценного перевода научной работы Кэлхуна на русский язык, по-моему, до сих пор нет. Вкратце он состоял в следующем…

 

ОТЧАЯНИЕ «ОТВЕРЖЕННЫЕ»

 

В баке размером 2х2 и высотой 1,5 метра, из которого подопытным животным выбраться было никак невозможно, Кэлхун устроил принудительный «мышиный рай».

С комфортной температурой, отсутствием инфекций, болезней и хищников. Вода и еда были в изобилии, так же, как и специально обустроенные многочисленные гнезда для самок. «Рай» мог прокормить одновременно 9 500 и напоить 6 144 мышей — пространства для жизни было более чем достаточно.

Однако максимальное число особей в популяции никогда не превышало 2 200. Именно до такого числа размножились «адамы» и «евы» — 4 пары мышей, которых поместили в этот «эдем». Каждые 55 дней число мышей удваивалось. На 315-й день темпы размножения замедлились.

Когда популяция насчитывала 600 мышей, начала формироваться иерархия, возникла некая социальная жизнь. Появилась каста «отверженных» — молодых особей, которые сбивались в кучку в центре бака.

Они периодически становились объектом агрессии со стороны «авторитетов», которые в райских условиях жили долго и не спешили уступать молодым доступ к кормушкам и самкам.  

«Отверженные» впадали в тотальное отчаяние, переставали защищать себя, своих самок и свое потомство.

Сперва их самки сами начали выполнять функции защиты — проявлять несвойственную им агрессию. Нередко жертвами матерей становилась детеныши, которых они убивали.

 

«КРАСИВАЯ» СМЕРТЬ

 

Намучившись, самки переставали рожать, впадали в апатию, забивались в дальние углы. Когда смертность выросла, а рождаемость упала, в популяции появились мыши, которых Кэлхун назвал «красивые».

Они больше не боролись за самок и территорию, а только ели, пили, спали и до блеска начищали свои шкурки. В какой-то момент бездетные «красивые» и самки-одиночки, отказавшиеся от размножения, стали большинством.

Размер популяции стал сокращаться, хотя продолжительность жизни мыши в среднем выросла с 200 дней до 776. На 1780-й день эксперимента — посреди изобилия еды, воды и пространства для жизни скончался последний обитатель «мышиного рая».

Когда результаты эксперимента были обнародованы, аналогии с возможной судьбой человечества напрашивались сами собой. Первые интерпретации дал сам Кэлхун, утверждавший, что стресс, нехватка чего-то — необходимые условия для жизни и развития человеческого вида.

Под давлением человек учится выживать, его поведение усложняется. В противном случае у него нет повода для креатива и волевых усилий —  это «смерть духа».

За упрощением поведенческой стратегии, основанной на избегании вызовов, следует и «вторая», физическая смерть.

 

ТАК ВСЕ ЖЕ «РАЙ» ИЛИ «ТЮРЬМА»?

 

Условия проведения эксперимента «Вселенная-25» впоследствии неоднократно критиковались. Критики находили в исследовании много уязвимых мест. Начиная от сомнительного качества биологического материала и заканчивая «закрытым» пространством, оторванным от естественной природной среды.

В пример приводились завезенные в Австралию кролики, которые в открытой экосистеме не просто не вымерли, а расплодились в невероятных количествах.

Кэлхуну указывали на то, что он создал скорее не «рай», а продвинутую высокотехнологичную тюрьму с неограниченными возможностями потребления. Впрочем, этот упрек в конечном счете скорее свидетельствует в пользу Кэлхуэна.

Его «райский» бак был сделан из, как бы сейчас сказали, неэкологичных материалов. Хотя еще в 1785 году итальянский ученый Ф. Гардини провел ряд опытов, доказавших отрицательное воздействие на живое материалов, экранирующих естественные электрические поля.

Но разве не в такою же искусственную среду помещено сегодня население городов, обитающее в «райских баках» квартир и офисов, сделанных из пластмассы, нержавейки, стекла, бетона?

 

ЦЕНА ПРОГРЕССА

 

Очевидно, что современная городская цивилизация является не менее искусственной, ограничивающей и во многом демотивирующей средой.

Сегодня одновременно набирают большую популярность идеи гарантированного «базового дохода» и «общества контроля», возможности которого существенно расширили новые цифровые и информационные технологии.

Не приведут ли они человечество к тому же итогу, что и «райская тюрьма» мышей Кэлхуна? Только ли одни плюсы несет нам рост потребления и продолжительности жизни, развитие робототехники, медицины и биотехнологий?

Эксперимент с «мышиной вселенной» показал, что изолированная среда, где нет вирусов, где тепло и хорошо кормят, меняет коллективное сознание не в лучшую сторону.

Неплохо бы помнить об этом, усиливая искусственные ограничения и изоляцию под предлогом борьбы с эпидемией.  

Потому что у любого искажения естественных поведенческих паттернов, каким бы благовидным ни был предлог, есть своя и, как правило, фатальная цена.

Это 38-летнее исследование все еще распространяет плохие идеи о зависимости

В 1979 году Брюс Александер, исследователь из Университета Саймона Фрейзера, разделил крыс на две клетки, стимулирующую и изолированную, и дал им морфин по порядку. для измерения влияния окружающей среды на уровень зависимости.

Так называемый эксперимент «Крысиный парк» был призван развенчать некоторые ошибочные представления о зависимости в то время, в частности, представление о том, что сам наркотик был самым важным фактором в том, стал ли кто-то зависимым.Крысы в ​​обеих клетках стали физически зависимыми от морфина, но крысы Rat Park потребляли меньше морфина, чем группа в скучной клетке. «Зависимость — это не вы — это клетка, в которой вы живете», — заключил Александр.

Исследование Rat Park, однако, имело недостаток в дизайне и своих выводах, и его игнорировали в течение почти трех десятилетий — пока группа экспертов не открыла его заново и не начала продвигать его примерно в 2008 году. Исследование Rat Park подорвало одно популярное заблуждение о зависимости. что химический состав наркотиков является самым важным фактором зависимости.Но вместо того, чтобы продвигать популярное понимание, он просто заменил это заблуждение новым: окружающая среда является наиболее важным фактором.

К сожалению, с зависимостью не все так просто. Идея о том, что в наркотиках, особенно в опиоидах, нет ничего опасного по своей сути, неверна. А с распространением опиоидной эпидемии по стране это потенциально опасно.

---

В то время, когда Александр проводил свое исследование, в Соединенных Штатах седьмой год велась война с наркотиками, усилия федерального правительства на триллион долларов по искоренению незаконных уличных наркотиков путем ареста и заключения в тюрьму продавцов и потребителей наркотиков.

Превалирующая риторика утверждала, что рекреационные наркотики вызывают привыкание и их употребление «захватывает» мозг, превращая его из «нормального» в мозг зависимого. Это было чрезмерно упрощенным, разрушительным взглядом, который в корне неверно понимал зависимость и помогал подорвать более эффективные политические идеи, такие как декриминализация и снижение вреда. Александр назвал это «Миф о демоническом снадобье».

Хотя многие давно сомневались в эффективности усиления криминализации наркотиков и их употребления, потребовалось 30 лет длительных исследований, чтобы получить достоверные данные, подтверждающие это мнение.В 2008 году Институт Брукингса сравнил модель «наказания», используемую в США, с более мягкой политикой в ​​Европе и обнаружил, что она не коррелирует с более низким уровнем использования; на самом деле, «совокупный уровень заядлых потребителей сильнодействующих наркотиков» был «примерно в 4 раза выше в США, чем в Европе», — говорится в отчете.

По мере того, как становилось все более очевидным, что война с наркотиками обернулась дорогостоящим провалом, как с точки зрения денег, так и с точки зрения ущерба для людей и сообществ, ее критики стали более громкими. А в конце августа они нашли корм в эксперименте «Крысиный парк».

Вывод эксперимента о том, что окружающая среда является определяющим фактором в развитии зависимости, был назван «жизненно важным недостающим доказательством» психологом и обозревателем BBC Томом Стаффордом, и многие другие писатели, журналисты и популярные психологи подхватили эту линию.

В 2008 году Габор Мате, канадский врач, нарколог и решительный критик «Войны с наркотиками», опубликовал книгу «В царстве голодных призраков: близкие контакты с зависимостью », которая стала бестселлером №1 в Канаде. и стал бестселлером New York Times .В книге Мате утверждает, что война с наркотиками потерпела неудачу, и выступает за более всестороннее и сострадательное отношение к людям, борющимся с зависимостью. Он посвятил главу выяснению того, как окружающая среда может быть важным фактором развития зависимости. Он процитировал эксперимент «Крысиный парк», а также исследование, опубликованное в 1975 году, которое показало, что уровень героиновой зависимости был в 20 раз выше у вьетнамских солдат, когда они находились в зоне боевых действий, чем до их отправки.После того, как они вернулись в США, уровень наркомании упал до уровня, существовавшего до развертывания.

После усиления сигнала от В царстве голодных призраков люди, заинтересованные в понимании зависимости, взволнованно писали об исследовании. Психолог и писатель Лорен Слейтер посвятила Крысиному парку главу в своей книге 2004 года « Открытие ящика Скиннера: великие психологические эксперименты 20-го века ». Стюарт Макмиллен выпустил научный комикс о Крысином парке и разместил его в Интернете.Спорный бывший председатель Консультативного совета по злоупотреблению наркотиками в Великобритании Дэвид Натт, которого попросили уйти в отставку после того, как он сказал, что, по его мнению, алкоголь и табак более вредны, чем каннабис, ЛСД и экстази, сослался на исследование в своей книге 2012 года. Наркотики без горячего воздуха . Кори Доктороу, основатель и редактор популярного веб-сайта BoingBoing , прочитал книгу Натта и написал статью, восхваляющую исследование Rat Park.

Эксперимент «Крысиный парк» предоставляет, казалось бы, прекрасные доказательства, объясняющие, почему «Война с наркотиками» потерпела неудачу, поскольку ее политика сосредоточена на наркотиках как источнике проблемы.В то время как провал войны с наркотиками практически неоспорим среди экспертов в области наркозависимости — хотя, к сожалению, не представлен значительными изменениями в политике, поскольку преступления, связанные с наркотиками, являются «самым большим фактором», способствующим резкому увеличению числа заключенных, — Александр делает упор на потребителях. среда была новой и имела очевидные последствия для наркополитики.

Шум, который доктор Мате вызвал вокруг эксперимента «Крысиный парк», перерос в шум в 2015 году, когда Иоганн Хари опубликовал книгу В погоне за криком: первые и последние дни войны с наркотиками .Сосредоточившись на работе Мате и Александра, Хари утверждает, что он обнаружил «вероятную причину» зависимости: отсутствие человеческих связей. Хари писал, что как крысы в ​​изолированной клетке крысиного парка нуждаются в социальном взаимодействии и связи с другими крысами, так и людям. Александр считал, что плохая окружающая среда вызывает зависимость; Хари утверждал, что разъединение, возникающее из-за плохой окружающей среды, порождает зависимость.

Несмотря на плохой обзор в New York Times , Chasing the Scream продолжал оставаться в списках бестселлеров в течение нескольких недель.Выступление Хари на TED под скромным названием «Все, что вы знаете о зависимости — неправильно», было просмотрено более трех миллионов раз.

В 2017 году исследование Rat Park по-прежнему называют «классическим экспериментом» в области наркозависимости.

«Все, кто присоединяется к [социологической теории зависимости], [эксперимент в Крысином парке] выходят наружу, как если бы он подтверждает их предпосылку», — сказал д-р Сэм Снодграсс, член совета директоров организации по поддержке наркозависимости. Больше не сломано.«Проблема в том, что большинство людей не ученые и верят всему, что читают».

---

К сожалению, в исследовании Rat Park были некоторые проблемы.

Несмотря на его заявления о революционном прорыве, Александру не удалось найти журнал для публикации своих результатов. И Science , и Nature отклонили исследование для публикации, вероятно, из-за серьезных проблем с методологией и результатами. Pharmacology Biochemistry and Behavior опубликовал результаты в 1981 г. и не получил большого отклика, и вскоре после этого было прекращено финансирование Rat Park.

Эксперимент Rat Park предоставляет, казалось бы, прекрасное доказательство того, почему война с наркотиками оказалась такой неудачной.

Александр потерял данные за восемь дней из-за неисправности электронного оборудования, используемого для измерения количества потребляемой крысами жидкости. что могло или не могло повлиять на его результаты. Он также не смог контролировать важные переменные, сказал Снодграсс. Например, самцы и самки крыс в скучной клетке были изолированы друг от друга, сказал он, но их содержали вместе в клетке Крысиного парка.Вскоре Крысиный парк заполнился крысятами. Снодграсс сказал, что Александр так и не объяснил, что случилось с щенками, например, были ли они удалены или оставлены в клетке и как-то учтены в результатах. «Самки отнимают один помет примерно через 18 дней, а затем снова начинают цикл», — сказал Снодграсс. «Ты не можешь этого сделать. Вы не можете иметь одну группу субъектов, спаривающихся с щенками, и сравнивать ее с группой, которая не проявляет такого поведения, и говорить, что разница между двумя группами вызвана различиями в окружающей среде.”

Когда ученые попытались повторить исследование Rat Park, они получили неоднозначные результаты. В 1996 году в исследовании была предпринята попытка точно воспроизвести условия в Александровском крысином парке, вплоть до породы крыс. Исследователи провели два эксперимента, чтобы проверить, смогут ли они повторить результаты исследования Rat Park. В первом эксперименте счастливые, общительные крысы потребляли немного больше жидкости морфина, во втором эксперименте изолированные крысы пили немного больше. Ни один из экспериментов не отразил результаты Rat Park, в которых изолированные крысы пили в семь раз больше жидкости морфина, чем социальные крысы.Авторы исследования отмечают, что в 1979 г. поставщик, которого они и Александр использовали для крыс Wistar, изменился, отметив, что «крысы Wistar, использованные в Alexander, et al. В исследовании использовались крысы Old Colony Wistar, а в 1996 г. — крысы New Colony Wistar ». Автор пришел к выводу, что различия в поведении крыс в первоначальном исследовании Rat Park и исследовании 1996 года были «скорее всего генетическими по своей природе» (Petrie, 1996). Это особенно примечательно, учитывая нынешнюю позицию Александра, согласно которой генетика не играет никакой роли в развитии зависимости.

Другие исследования действительно повторили результаты исследования Alexander’s Rat Park, как он отмечает на своем веб-сайте.

Наконец, очевиден тот факт, что крысы не люди и поэтому ведут себя иначе, чем люди. Доктор Ади Джаффе отмечает, как это конкретно влияет на исследование Rat Park здесь.

Итак, если эксперимент в Rat Park, проведенный четыре десятилетия назад, предоставил важные, но частичные или неубедительные доказательства причины зависимости, почему он все еще преподносится как «недостающее звено» в понимании зависимости сегодня? Отчасти в этом виновата настойчивость и неэффективность войны с наркотиками.

Исследование Александра стало важным прорывом в понимании зависимости, но результаты были далеко не окончательными. Настоящие проблемы исследования связаны не столько с наукой, сколько с грандиозными заявлениями, сделанными на основе результатов. Например, морфин (опиоид) был единственным типом наркотиков, использованных в эксперименте, но Александр экстраполировал, что зависимость от всех наркотиков будет проявляться одинаково. Вероятно, это связано с тем, что его теория утверждает, что сам наркотик почти не имеет значения — зависимость определяется окружающей средой, а не самим наркотиком.Он пишет, что «пристрастие к наркотикам, а также к другим привычкам и занятиям» возникает, когда люди «чувствуют себя в клетке».

В этом, вероятно, есть доля правды. Некоторые люди более уязвимы к зависимости, чем другие; многие люди могут употреблять любой набор наркотиков, не становясь зависимыми. Но хотя эксперты по наркозависимости немного расходятся во мнениях относительно того, где должны находиться определенные наркотики, в диапазоне от наиболее до наименее вызывающего привыкание, почти все согласны с тем, что спектр действительно существует. Было бы умышленным игнорированием сказать, что человек может стать зависимым от каннабиса в равной степени, как от оксиконтина или фентанила. Конечно, имеет значение рассматриваемый препарат. Как и множество других факторов. На самом деле существует множество факторов, которые приводят к зависимости, в том числе окружающая среда, стресс, генетика, жизненные обстоятельства и неблагоприятный детский опыт. Люди с зависимостью нередко имеют любую комбинацию вышеперечисленных факторов, и это не исчерпывающий список. Эти факторы также по-разному влияют на разных людей. Например, люди, страдающие психическим заболеванием, в два раза чаще борются с зависимостью.Но и Хари, и Александр по-прежнему заявляют, что они обнаружили «настоящую», подразумевающую единственную причину зависимости.

То, что используется для подчеркивания Rat Park, верно. Окружающая среда часто играет роль в развитии у человека зависимости, и война с наркотиками ничего не делает для ее решения. Фактически, война с наркотиками нанесла огромный вред, игнорируя социологические факторы, способствующие развитию зависимости, и сосредоточив внимание исключительно на криминализации. Александер и Хари утверждают, что нам нужен более гуманный подход к наркополитике, и это мнение широко разделяется.Но игнорирование большей части науки о наркозависимости в пользу аккуратного повествования — это образ мышления, который подпитывал войну с наркотиками. Именно потому, что это такая важная борьба, мы должны убедиться, что наши аргументы и доказательства, которые мы используем в их поддержку, являются вескими.

Опиоидный кризис

21732

Число младенцев, родившихся в 2012 году, страдающих от опиоидной абстиненции

Опиоидный кризис побуждает искать безопасные места для инъекций

Это 38-летнее исследование все еще распространяет

плохих идей о зависимости

880 миллионов долларов

Сумма, которую производители опиоидов и связанные с ними некоммерческие организации потратили на лоббирование и политические пожертвования за последнее десятилетие.Это в восемь раз больше, чем потратило оружейное лобби.

Крысиный парк: Как крысиный рай изменил повествование о зависимости

. 2019 Май; 114 (5): 917-922. DOI: 10.1111 / add.14481. Epub 2018 16 ноя.

Принадлежности Расширять

Принадлежности

• ¹ Департамент психологических наук Ливерпульского университета, Ливерпуль, Великобритания.
• ² Институт общественного здравоохранения, Ливерпульский университет Джона Мура, Ливерпуль, Великобритания.

Элемент в буфере обмена

Suzanne H Gage et al. Зависимость. 2019 май.

Показать детали Показать варианты

Показать варианты

Формат АннотацияPubMedPMID

.2019 Май; 114 (5): 917-922. DOI: 10.1111 / add.14481. Epub 2018 16 ноя.

Принадлежности

• ¹ Департамент психологических наук Ливерпульского университета, Ливерпуль, Великобритания.
• ² Институт общественного здравоохранения, Ливерпульский университет Джона Мура, Ливерпуль, Великобритания.

Элемент в буфере обмена

Полнотекстовые ссылки Опции CiteDisplay

Показать варианты

Формат АннотацияPubMedPMID

Реферат отсутствует

Ключевые слова: Биопсихосоциальная модель; самостоятельное введение препарата; морфий; популярная культура; доклиническая модель; «Крысиный парк».

Похожие статьи

• Зависимый от употребления никотиновый антагонист BTMPS снижает неблагоприятные последствия самостоятельного введения морфина крысам в модели воздержания от поиска наркотиков.

  Холл Б.Дж., Пирсон Л.С., Терри А.В. мл., Буккафуско Дж. Дж. Холл Б.Дж. и др. Нейрофармакология. 2011 сентябрь; 61 (4): 798-806. DOI: 10.1016 / j. neuropharm.2011.05.026. Epub 2011 30 мая. Нейрофармакология. 2011 г. PMID: 21651919 Бесплатная статья PMC.

• Обезболивание или зависимость ?: последствия использования морфина после травмы спинного мозга.

  Воллер С.А., Морено Г.Л., Харт Н., Веллман П.Дж., Грау Дж.В., Хук М.А. Воллер С.А. и др. J Neurotrauma. 2012 Май 20; 29 (8): 1650-62. DOI: 10.1089 / neu.2011.2100. Epub 2012 2 апреля. J Neurotrauma.2012 г. PMID: 22214368 Бесплатная статья PMC.

• Связь между анальгетическим эффектом морфина и склонностью к зависимости у крыс.

  НИКОЛС-МЛАДШИЙ, ЭВАНС В.О. НИКОЛС-МЛАДШИЙ и др. Rep армии США Med Res Lab. 1963, 25 февраля: 1-8. Rep армии США Med Res Lab. 1963 г. PMID: 13938344 Рефератов нет.

• Самостоятельное введение лекарств животным и людям в качестве модели и инструмента исследования.

  Панлилио Л.В., Гольдберг С.Р. Панлилио Л.В. и др. Зависимость. 2007 декабрь; 102 (12): 1863-70. DOI: 10.1111 / j.1360-0443.2007.02011.x. Зависимость. 2007 г. PMID: 18031422 Бесплатная статья PMC. Обзор.

• Психогенетически отобранные римские линии крыс с высоким и низким уровнем избегания: модель для изучения индивидуальной уязвимости к наркомании.

  Георгий О, Пирас Дж., Корда МГ.Георгий О. и др. Neurosci Biobehav Rev.2007; 31 (1): 148-63. DOI: 10.1016 / j.neubiorev.2006.07.008. Neurosci Biobehav Rev.2007. PMID: 17164110 Обзор.

Процитировано

1 артикул

• Измерение подкрепления без веществ при зависимости: систематический обзор.

  Акафф С.Ф., Деннхардт А.А., Коррейя С.Дж., Мерфи Дж. Акуфф С.Ф. и др. Clin Psychol Rev.2019 Июн; 70: 79-90. DOI: 10.1016 / j.cpr.2019.04.003. Epub 2019 5 апр. Clin Psychol Rev.2019. PMID: 30991244 Бесплатная статья PMC.

использованная литература

1. 1. Холл В., Вейер М. Ли Робинс изучает употребление героина ветеранами Вьетнама США.Наркомания 2017; 112: 176-180.
2. 1. Глобальная комиссия по наркополитике (GCDP). Проблема восприятия наркотиков в мире: борьба с предрассудками в отношении людей, употребляющих наркотики. Женева, Швейцария: GCDP; 2017 г.
3. 1. Бардо М. Т., Бевинс Р. А. Условное предпочтение места: что это добавляет к нашему доклиническому пониманию награды за лекарство? Психофармакология (Берл) 2000; 153: 31-43.
4. 1. Кларк Р., Шустер К. Р., Брэди Дж. В. Инструментальное кондиционирование самовсасывания яремной вены у макаки-резуса. Science 1961; 133: 1829-1830.
5. 1. Шустер С. Р., Томпсон Т. Самостоятельное употребление и поведенческая зависимость от наркотиков. Annu Rev Pharmacol 1969; 9: 483-502.

Показать все 34 ссылки

Зависимость, связь и исследование крысиного парка

Недавно меня засыпали сообщениями в Facebook и сообщениями об истории зависимости, которую все очень взволновали.

Эта история последовала за книгой Иоганна Хари Chasing the Scream и его последующим выступлением на TED.В своем выступлении Иоганн упомянул об эксперименте «Крысиный парк», проведенном Брюсом Александром.

В этом эксперименте крысам, участвующим в исследованиях наркотиков, дают большую клетку с бесплатной едой, доступом к сексу, игрушкам и множеством товарищей по играм (детские, а не Хью Хефнера). Как сказал Хари в своем выступлении, это был скорее Крысиный рай, чем Крысиный парк … но все же.

В таких условиях доктор Александр обнаружил, что крысы фактически отказывались от коктейлей с наркотиками, в отличие от их одноклеточных товарищей по исследованию.

Вывод: пристрастие вызывают не наркотики, а скорее факторы стресса окружающей среды, которым подвергаются исследуемые нами крысы.Избавьтесь от стресса, и вы избавитесь от зависимости!

Как это удивительно? Если бы все было так просто…

Работа с реальным миром

Давайте на мгновение проигнорируем методологические проблемы исследования доктора Александра (подробнее об этом здесь). Предполагая, что мы стремимся не к миру, свободному от зависимых крыс, а, скорее, к миру, свободному от зависимых людей, я уже несколько лет задавался вопросом, как мы могли бы воплотить эти открытия в реальную жизнь.

Усилия по декриминализации в Португалии, о которых также упоминал Хари, — это тоже то, о чем я писал много лет назад, и я согласен с тем, что арест потребителей наркотиков за их преступления ведет к большей, а не меньшей зависимости в мире.

Проблема, с которой я борюсь: браки несовершенные, дети подвергаются жестокому обращению (физическому и психологическому), войны затрагивают граждан и солдат, а невезение приводит к травматическим потерям. Наша среда, в отличие от среды, созданной для крыс в Rat Heaven, далеко не свободна от стресса.

Что еще хуже, насколько я могу судить, в обозримом будущем мы не сможем создать такую ​​утопию для большинства людей на Земле. Если это так, нет никаких сомнений в том, что некоторые из людей, затронутых негативными обстоятельствами, травматическими переживаниями или биологическими нарушениями, пойдут по пути борьбы с наркотиками и тому подобным.

Чтобы усложнить ситуацию, мы знаем, что биологические влияния, связанные с генетическими различиями, неонатальными (связанными с рождением) обстоятельствами и ранним питанием, могут изменить механизмы мозга и сделать людей более или менее восприимчивыми к последствиям травм.

Например, теперь мы знаем, что травма в раннем возрасте изменяет функцию оси гипоталамус-гипофиз-надпочечники, делая людей, подвергшихся травме в раннем возрасте, гораздо более восприимчивыми к стрессу, тревоге и употреблению психоактивных веществ; или что гипоксия во время родов (определенно форма травмы) может увеличить шансы нарушения психического здоровья в более позднем возрасте.

Как и в эксперименте «Крысиные небеса», должно быть до некоторой степени очевидным, что без этих ранних травм рассматриваемые люди будут испытывать меньшую «потребность» в тяжелых стратегиях выживания, таких как, скажем, опиаты.Так что биология здесь важна, по крайней мере, в этом отношении.

Итак, травма и стресс — это вовсе не объективные истины, а, скорее, индивидуально определенные модели влияния. Я полностью согласен с тем, чтобы система лечения, которую мы используем, не усугубляла проблемы, вызываемые стрессом и травмами (чтобы не было стыда, упадка или изгнания клиентов за их трудности), но я думаю, что картина такая Доклад на TED и связанные с ним книги слишком упрощены, чтобы быть настолько полезными, насколько нам хотелось бы.

Я считаю, что больше внимания следует уделять усовершенствованным профилактическим мероприятиям, чтобы снизить вероятность этих ранних травм и, следовательно, в первую очередь, последующего употребления наркотиков. Я также знаю, что в такого рода работу уже вкладываются значительные усилия через множество социальных организаций и государственных учреждений.

Излишне говорить, что, несмотря на эти усилия, спрос на наркотики не снизился. Работа должна быть более сложной, чем установка детей с большой коробкой, водой и несколькими жевательными игрушками.

Как вредит нам чрезмерное упрощение

И это вызывает у меня вопрос — а что, если люди не похожи на крыс? Я знаю, что это шокирующее предложение, но останься со мной на секунду.

Важные чтения о зависимости

Что делать, если человеческая жизнь несколько сложнее, чем жизнь крысы, будь то научная лаборатория или нет? Что, если Rat Heaven — это не рецепт успеха в искоренении человеческой зависимости, потому что наша собственная внутренняя борьба, социальные сети и поиск сознания толкают нас дальше в поисках изменения разума, чем крысы? Разве это не возможно, что даже если бы мы каким-то образом смогли превратить Землю в Утопию (и я бы сказал, что мы движемся дальше от такой реальности, а не ближе), мы все равно будем иметь дело с употреблением психоактивных веществ? Это происходит уже не менее 8000 лет, и я думаю, что это надолго.

Итак, хотя я согласен с тем, что социальные связи очень важны для решения проблем, связанных с употреблением психоактивных веществ (именно поэтому мы не стыдим наших клиентов в IGNTD и не изгоняем их за использование, когда программа этого не требует), это также имеет значение, с кем мы подключаемся, и это, к сожалению, мы контролируем лишь в ограниченной степени.

Нам приходится иметь дело с обстоятельствами, в которых мы родились — неблагополучными браками, депрессией, диетическими ограничениями и бандитским насилием — и иногда наркотики являются решением, а не проблемой.

Итак, давайте продолжим двигаться в сторону беспристрастного взгляда на зависимость, но не будем притворяться, что желание избавиться от борьбы сделает это так.

Серьезные объятия — это здорово, но это не панацея.

Нам предстоит много тяжелой работы.

© 2015 Ади Яффе, Все права защищены

Прочтите книгу доктора Джаффе Миф о воздержании и обязательно ознакомьтесь с его выступлением на TEDx «Ребрендинг нашего стыда», а также его подкастом.

крыс предпочитают социальное взаимодействие героину или метамфетамину

23 августа 2019

Уильям Росс Перлман, Ph.D., CMPP, автор заметок NIDA

Это исследование:

• Показано, что крысы отказываются от героина и метамфетамина в пользу проведения времени с другой крысой.
• Подчеркивает важность включения добровольного выбора между наркотиками и социальным вознаграждением в исследования наркозависимости и представляет новую модель для изучения влияния социальной мотивации в исследованиях употребления наркотиков и наркомании.

Недавнее исследование, опубликованное в журнале Nature Neuroscience , показывает, что социальные взаимодействия могут оказывать сильное влияние на самовведение лекарств и рецидивы, а также на реакцию мозга на сигналы, связанные с наркотиками.Исследование проводилось в лаборатории доктора Явина Шахама в рамках программы внутренних исследований NIDA под руководством доктора Марко Венниро.

Исследователи дали крысам возможность нажать на один рычаг для введения лекарства или на другой рычаг, чтобы открыть дверь и взаимодействовать с социальным сверстником. Крысы предпочитали открывать дверь более чем в 90% случаев, даже если ранее они принимали метамфетамин самостоятельно в течение многих дней и демонстрировали поведение, соответствующее аддиктивному поведению человека.

Рисунок. Добровольное воздержание в пользу социальных контактов защищает крыс от инкубации тяги после воздержания Крысы, которые были обучены самостоятельному введению метамфетамина, были вынуждены воздерживаться, отказываясь от приема препарата, или добровольно воздерживались в пользу взаимодействия с другой крысой (социальный выбор) . Их тяга — на что указывает количество нажатий на рычаг для получения препарата в течение 30-минутного сеанса — оценивалась в День 1 (зеленый), День 15 (синий) и День 45 (красный) воздержания.Крысы с принудительным воздержанием искали лекарство значительно больше на 15-й и 45-й день, чем на 1-й день, что свидетельствует об инкубации тяги. Крысы с добровольным воздержанием по социальному выбору не показывали признаков инкубации. Полное описание см. В конце статьи.

Исследователи продемонстрировали различия между крысами, которые добровольно отказались от метамфетамина, чтобы получить социальное вознаграждение, и группой крыс, которые были вынуждены воздерживаться, когда их доступ к наркотику был прекращен. Крысы, выбравшие воздержание, не показали никаких признаков усиления (инкубации) тяги к наркотикам, которая происходит с течением времени как на моделях крыс, так и у некоторых людей, которые воздерживаются от употребления наркотиков.Напротив, крысы, которых заставляли воздерживаться, искали лекарство более активно через 15 и 45 дней после их последней дозы, чем в первый день воздержания (см. Рисунок). Отсутствие у крыс добровольного воздержания «инкубации тяги» было связано с доказательствами снижения нейрональной активности в центральной миндалине и передней вентральной части коры островка, областях, связанных с рецидивом наркотиков и влечением на моделях крыс.

Доктор Венниро говорит: «Эти результаты демонстрируют, что социальное вознаграждение имеет замечательный защитный и восстанавливающий эффект в моделях зависимости от грызунов, и иллюстрируют важность учета социальных факторов в нейрофармакологических исследованиях наркомании.«Модель, использованная в этом исследовании, предоставляет инструмент для этого. Исследователи могут использовать его, чтобы узнать, как социальные вознаграждения меняют способы, которыми потенциальные новые лекарства или другие факторы влияют на поведенческие и нейробиологические реакции на наркотики, вызывающие привыкание.

Конечной целью таких исследований будет изучение того, как социальные вознаграждения могут быть использованы для предотвращения и лечения человеческой зависимости. Социальное вознаграждение уже действует как принцип некоторых методов лечения, основанных на доказательствах. Д-р Венниро говорит: «С клинической точки зрения наши результаты подтверждают более широкое внедрение поведенческих методов лечения, основанных на социальных принципах, которые включают не только подход поддержки сообщества, но и инновационные подходы к социальным сетям, такие как те, которые применяются для оказания социальной поддержки ранее и во время эпизодов поиска наркотиков.”

Доктор Венниро отмечает, что социальная жизнь и реакции людей намного сложнее, чем у грызунов. Соответственно, исследования на животных роли социального вознаграждения в наркозависимости должны быть тщательно разработаны и осторожно интерпретированы, если они хотят служить своей цели.

Это исследование было поддержано программой внутренних исследований NIDA.

Текстовое описание рисунка

Гистограмма показывает результаты теста инкубации тяги у крыс, принимавших метамфетамин самостоятельно, которые были вынуждены воздерживаться (левая панель) или добровольно отказались от приема метамфетамина в пользу взаимодействия с другой крысой (социальный выбор, правая панель).На горизонтальной оси абсцисс показаны результаты для самок и самцов животных в обеих группах на 1-й день воздержания (зеленые столбцы), 15-й день воздержания (синие столбцы) и 45-й день воздержания (красные столбцы). Для каждой пары полосок животные-самки показаны слева, а животные-самцы — справа. На обеих панелях вертикальная ось Y показывает количество нажатий на рычаг для получения метамфетамина в течение 30-минутного сеанса тестирования по шкале от 0 до 60.

В группе принудительного воздержания в первый день у самок было около 25 нажатий с помощью рычага, а у самцов — около 15 нажатий с помощью рычага.На 15-й день воздержания у женщин было около 38 жимов с помощью рычага, у мужчин — около 35 жимов с помощью рычага, а в день 45 воздержания у женщин было около 38 жимов с помощью рычага, а у мужчин — около 32 жима с помощью рычага. Звездочки над синей и красной полосами указывают на то, что эти значения значительно отличались от значений в первый день воздержания, что отражает инкубацию тяги. Знак решетки над синими столбиками указывает на то, что эти значения были значительно выше, чем на 15-й день в группе воздержания по социальному выбору.

В группе воздержания по социальному выбору в первый день воздержания у женщин было около 19 жимов с помощью рычага, а у мужчин — около 20 жимов с помощью рычага; на 15-й день воздержания у самок было около 20 жимов с помощью рычага, а у мужчин — около 21 жима с помощью рычага; и на 45-й день воздержания у женщин было около 27 жимов с помощью рычага, а у мужчин — около 25 жимов с помощью рычага.

Источник:

Эксперимент «крысиная утопия», стоящий за высоткой Дж. Балларда | Science

Высотное здание директора Бена Уитли открылось в прошлую пятницу в кинотеатрах по всей стране.Своевременная и уже широко обсуждаемая адаптация романа Дж. Г. Балларда 1975 года прослеживает механический и социальный коллапс нового сорокаэтажного жилого дома класса люкс на окраине Лондона. Здание служит микрокосмом для общества, его этажи расслоены по классам, а наверху находится архитектор здания Энтони Ройал (Джереми Айронс в фильме). Доктор Роберт Лэнг (Том Хиддлстон), физиолог, который занимает спартанскую квартиру примерно на полпути вверх, наблюдает за нисходящей спиралью с видом клинической отстраненности.

Баллард написал High Rise в то время, когда бульварная пресса была заполнена ужасающими историями из реальной жизни о разрушающихся многоэтажках Лондона и антиутопической научной фантастике, торгующей на социопатической преступности. Роман Энтони Берджесса «Заводной апельсин» 1962 года, адаптированный Стэнли Кубриком в 1971 году, является одним из самых ранних и самых известных примеров жанра, процветавшего в 1970-х годах. В одном мрачном эпизоде ​​популярного тогда телесериала BBC Doomwatch (представьте, что это экологическая версия Секретных материалов для Британии 1970-х) исследуется социальный распад, преступность и насилие в «компактной городской единице».«Человеческая бомба замедленного действия», впервые вышедшая в эфир в феврале 1971 года, также связывает опасения по поводу густонаселенных жилищ с поведением животных.

Ближе к концу эпизода главный наблюдатель смерти доктор Спенсер Квист (Джон Пол) размышляет о том, что куры, живущие в батареях, не становятся послушными, как ожидалось. Напротив, они становятся настолько агрессивными, что им приходится отрезать клювы, «чтобы они не рвали друг друга на куски». Для сценариста эпизода, ветерана Доктора Кто Луи Маркса, это был лишь короткий логический шаг от агрессивных домашних птиц к антиобщественным людям.Эпизод, который скоро будет впервые выпущен на DVD, завершается призывом Квиста к созданию Королевской комиссии по «корням насилия в современном обществе».

В начале 1970-х цыплята-бройлеры, выращенные на заводских фермах, были таким же новым удобством современной жизни, как и бетонная башня, а клевание перьев и каннибализм были настоящей проблемой. Но самым ярким примером «патологической близости», взятого из животного мира, была не птица. Это был грызун, и, в частности, лабораторные эксперименты, проведенные на крысах в 1960-х годах этологом Джоном Б.Калхун в Национальном институте психического здоровья в Бетесде, штат Мэриленд.

Кэлхун построил «крысиный город», в котором крысе было предоставлено все, в чем она может нуждаться, кроме места. Результатом стал демографический взрыв, за которым последовала патологическая перенаселенность, а затем исчезновение. Однако задолго до того, как крысы достигли максимально возможной плотности, предсказанной Калхуном, они начали демонстрировать ряд «девиантных» моделей поведения: матери пренебрегали своими детенышами; доминирующие самцы стали необычайно агрессивными; подчиненные отступили психологически; другие стали гиперсексуальными; живые пожирали мертвых.«Крысиная утопия» Калхуна превратилась в сущий ад.

Кэлхун опубликовал первые результаты своих экспериментов в 1962 году в ставшей уже классической статье журнала Scientific American «Плотность населения и социальная патология». Как показали историки Эдмунд Рамсден и Джон Адамс, крысы Кэлхуна получили широкое распространение как «научное свидетельство» опасности перенаселенности городов для человеческого общества. Его концепция «поведенческой раковины» перекликалась с отчаявшимися журналистскими репортажами о «сливных поместьях» и «сливных школах» в Великобритании 1970-х годов.

В западном лондонском пригороде Шеппертон дети Балларда держали мышей, купленных в местном зоомагазине. Как живо вспомнила его дочь Фэй на недавнем симпозиуме по Балларду в Британской библиотеке «Внутреннее пространство», мыши «быстро размножились, а затем начали поедать друг друга». Она «все еще могла видеть укушенные обезглавленные туловища и отделенные головы, лежащие в опилках». Мышей держали в стеклянном ящике в гостиной, где семья смотрела телевизор и ела вместе, так что ее отец тоже мог их видеть.Он также знал бы об экспериментах Кэлхуна — из его подписки на New Scientist или из большого пакета исследовательских работ, которые он получал каждую неделю от своего близкого друга, психолога и ученого-информатика Криса Эванса.

Баллард, вероятно, не смотрел Doomwatch. Он предпочитал американские триллеры и детективные сериалы, такие как «Человек из ООН». и Гавайи Five-O. Эксперименты Кэлхауна, описанные в New Scientist в 1973 году как одни из «наиболее широко цитируемых с тех пор, как собаки Павлова впервые услышали обеденный звонок», не обязательно оказали прямое влияние на High-Rise.Башенные блоки витали в воздухе, и у Балларда было много неигрового человеческого материала, на который можно было опираться. Тем не менее, особый резонанс романа Балларда с исследованиями Кэлхуна поразителен. Как сказал в 1978 году ведущий кембриджский психиатр, книга Балларда «Высотка» «описывает человеческий эквивалент поведенческой раковины Кэлхуна».

В то время как ученые-агрономы изучали кур и других сельскохозяйственных животных по экономическим причинам, ученые-бихевиористы изучали крыс и других лабораторных животных, чтобы косвенно узнать о состоянии человека.Сегодня, возможно, стоит подумать о Высотке Балларда в связи не только с нашими отношениями любви и ненависти с бруталистской архитектурой, но и с вопросом о том, как нам на самом деле удается жить вместе, а не как крысы, мыши или цыплята-птички. но как люди, «брошенные», как Баллард описал себя на Desert Island Discs, «на Британских островах».

Утопия обреченных мышей, вдохновившая «крыс из НИПЗ»

9 июля 1968 года восемь белых мышей были помещены в странный ящик в Национальном институте здравоохранения в Бетесде, штат Мэриленд.Может быть, «коробка» не подходящее слово для этого; пространство больше походило на комнату, известную как Вселенная 25, размером с небольшую кладовую. Сами мыши были яркими и здоровыми, взятыми из племенного стада института. У них было все необходимое: еда, вода, климат-контроль, сотни скворечников на выбор и пышный пол из измельченной бумаги и измельченных кукурузных початков.

Это очень далеко от жизни диких мышей — ни кошек, ни ловушек, ни долгих зим.Это даже лучше, чем у обычных лабораторных мышей, которых постоянно прерывают люди в белых халатах со скальпелями или шприцами. Жители 25-й Вселенной в основном остались одни, за исключением одного человека, который смотрел на них сверху, и его команды не менее заинтересованных помощников. Должно быть, они думали, что они самые удачливые мыши в мире. Они не могли знать правды: через несколько лет они и их потомки все умрут.

Человека, который играл в мышиного бога и придумал эту обреченную вселенную, звали Джон Бампасс Калхун.Как подробно описывают Эдмунд Рамсден и Джон Адамс в статье «Побег из лаборатории: эксперименты с грызунами Джона Б. Калхуна и их культурное влияние», Кэлхун провел свое детство, путешествуя по Теннесси, гоняясь за жабами, собирая черепах и собирая птиц. Эти приключения в конечном итоге привели его к докторской степени по биологии, а затем к работе в Балтиморе, где ему было поручено изучить повадки норвежских крыс, одного из главных вредителей города.

Калхун внутри 25-й Вселенной, его самой большой и крутой мышиной утопии.Йоичи Р. Окамото / Public Domain

В 1947 году, чтобы внимательно следить за своими подопечными, Кэлхун построил за своим домом «крысиный город» площадью в четверть акра и заполнил его размножающимися парами. Он ожидал, что сможет разместить там 5000 крыс, но за два года, которые он наблюдал за городом, популяция никогда не превышала 150. В этот момент крысы стали слишком напряженными, чтобы воспроизводить потомство. Они начали действовать странно, скатывая грязь в шары, вместо того, чтобы рыть обычные туннели. Они шипели и дрались.

Это очаровало Кэлхауна — если у крыс было все, что им было нужно, что удерживало их от захвата его городка, как и всего Балтимора?

Заинтригованный, Кэлхун построил еще один крысиный мегаполис немного большего размера — на этот раз в сарае, с пандусами, соединяющими несколько разных комнат.Затем он построил еще один и еще один, прыгая между покровителями, которые поддерживали его исследования, и формулируя свою работу с точки зрения населения: сколько особей может вместить город грызунов, не теряя коллективного разума? К 1954 году он работал под эгидой Национального института психического здоровья, который предоставил ему целые комнаты для создания своих грызунов. Некоторые из них были посвящены крысам, а другие — мышам. Как застройщик, занимающийся недвижимостью грызунов, он включил в себя все более совершенные удобства: стены, по которым можно карабкаться,, бункеры для еды, которые могли обслуживать сразу два десятка клиентов, жилье, которое он описал как «однокомнатные квартиры без прохода».Видеозаписи его экспериментов показывают Кэлхауна с довольной улыбкой и трубкой во рту, а мыши с цветовой кодировкой снуют по его ботинкам.

Тем не менее, в какой-то момент рухнул каждый из этих райских уголков. «Невозможно избежать поведенческих последствий роста плотности населения», — писал Кэлхун в одной из первых статей. Даже Вселенная 25 — самая большая и лучшая из всех мышотопов, построенная после четверти века исследований, — не смогла сломать эту закономерность. В конце октября родился первый помет мышат.После этого популяция удваивалась каждые два месяца — 20 мышей, затем 40, затем 80. Дети выросли и родили собственных детей. Семьи превратились в династии, выкраивая и удерживая лучшую недвижимость в клетке. К августу 1969 года население составляло 620 человек.

человек.

Потом, как всегда, дело пошло по-другому. Такой быстрый рост оказал слишком большое давление на образ жизни мышей. Когда новые поколения достигли совершеннолетия, многие не могли найти себе пару или места в социальном порядке — мышиный эквивалент супруга и работы.Самки старых дев отступили в высокие скворечники, где жили одни, вдали от семейных кварталов. Обмытые самцы собрались в центре Вселенной, возле еды, где нервничали, томились и нападали друг на друга. Тем временем чрезмерно растянутые мышиные мамы и папы начали постоянно перемещать гнезда, чтобы избежать своих сомнительных соседей. Они также избавили своих малышей от стресса, слишком рано выгоняя их из гнезда или даже теряя во время движения.

Прирост населения снова сильно замедлился.Большинство мышей-подростков еще больше отступили от социальных ожиданий, проводя все свое время за едой, питьем, сном и уходом за внешностью и отказываясь драться или даже пытаться спариваться. (Эти люди были навсегда изменены — когда коллега Калхуна попытался пересадить некоторых из них в более нормальные ситуации, они не помнили, как что-либо делать.) В мае 1970 года, чуть менее чем через два года после начала исследования, родился последний ребенок. , и население вошло в лебединую пике вечного старения.Неизвестно, когда именно погиб последний житель Вселенной 25, но, вероятно, это было где-то в 1973 году.

Paradise не может просуществовать и полдесятилетия.

В 1973 году Кэлхун опубликовал свое исследование Вселенной 25 под названием «Квадрат смерти: взрывной рост и гибель популяции мышей». Это, мягко говоря, интенсивный академический опыт чтения. Он обильно цитирует Книгу Откровения, выделив некоторые слова курсивом для выделения (например, «убивать мечом , и голодом , и эпидемией , и дикими зверями , »).Он дал своим заявленным открытиям броские имена: мыши, разучившиеся спариваться, были «красивыми» крысами, которые толпились вокруг бутылок с водой, были «пьяницами в обществе»; общий распад общества стал «поведенческой раковиной». Другими словами, это была именно та дикция, которую можно ожидать от человека, который всю свою жизнь совершенствовал искусство мышиной антиутопии.

Кэлхун стоит над своей лабораторией мышей в 1971 году. Стэн Уэйман / The LIFE Picture Collection через Getty Images

Самыми пугающими являются параллели, которые он проводит между грызунами и человеческим обществом.«Я буду в основном говорить о мышах, — начинает он, — но мои мысли сосредоточены на человеке». Он объясняет, что оба вида уязвимы для двух типов смерти — смерти духа и смерти тела. Несмотря на то, что он устранил физические угрозы, это привело к тому, что жители 25-й Вселенной оказались в духовно нездоровой ситуации, полной скопления людей, чрезмерной стимуляции и контактов с различными незнакомыми мышами. Обществу, переживающему стремительный рост городов и реагирующему по-разному плохо –, эта история показалась знакомой.Сенаторы подняли этот вопрос на собраниях. Это появилось в научной фантастике и комиксах. Даже Том Вулф, никогда не теряемый для описания, использовал калхунские термины для описания Нью-Йорка, называя весь Готэм «поведенческой раковиной».

Убежденный, что он нашел настоящую проблему, Кэлхун быстро начал использовать свои модели мышей, чтобы попытаться исправить ее. Он подумал, что если бы мышам и людям не было предоставлено достаточно физического пространства, возможно, они могли бы компенсировать это концептуальным пространством — творчеством, артистизмом и типом сообщества, построенным не вокруг социальных иерархий.Его более поздние вселенные были спроектированы так, чтобы быть духовно, а также физически утопическими, с тщательно контролируемыми взаимодействиями грызунов для максимального счастья (он был особенно очарован некоторыми ранними крысами, которые создали инновационную форму туннелирования, когда они скатывали грязь в шары). Он экстраполировал это и на человеческие интересы, став одним из первых сторонников дизайна окружающей среды и гипотетического «Мирового мозга» Герберта Уэллса, международной информационной сети, явной предшественницы Интернета.

Калхун внутри с мышами в 1971 году. Стэн Уэйман / Коллекция изображений LIFE через Getty Images

Но публика упорно держалась за его ранние работы — как выразились Рамсден и Адамс, «все хотят, чтобы [ред] услышал диагноз, никто хочу, чтобы [ред] услышал лекарство ». Постепенно Кэлхун потерял внимание, положение и финансирование. В 1986 году он был вынужден уйти из Национального института психического здоровья. Спустя девять лет он умер.

Но был один человек, который обратил внимание на его более оптимистичные эксперименты, писатель по имени Роберт С.О’Брайен. В конце 60-х О’Брайен якобы посетил лабораторию Калхуна, встретил человека, пытающегося построить настоящий и творческий рай для грызунов, и обратил внимание на фрисби на двери, собственную попытку ученых «помочь, когда все стало слишком напряженно. , »Как выразился Кэлхун. Вскоре после этого О’Брайен написал «Мисс Фрисби и крысы из NIMH » — историю о крысах, которые, сбежав из лаборатории, полной заблудших людей, пытаются построить свою собственную утопию . В следующий раз, может быть, нам стоит поручить управление крысам.

Natureculture — это еженедельная колонка, в которой исследуются меняющиеся отношения между человечеством и дикой природой. Есть ли что-то, что вы хотите прикрыть (или раскрыть)? Отправляйте советы по адресу [email protected].

(PDF) Мы воспроизвели «Крысиный парк»? Концептуальное, но не прямое воспроизведение защитных эффектов социального и экологического обогащения при наркомании

Ссылки

1. Gage SH, Sumnall HR. Крысиный парк: Как крысиный рай

изменил повествование о зависимости.Зависимость.

2019; 114 (5): 917-22.

2. Александр Б.К., Коамбс РБ, Хадавей П.Ф. Влияние

жилья и пола на самоуправление морфина

у крыс. Психофармакология.

1978; 58 (2): 175-9.

3. Коамбс РБ, Александр Б.К., Дэвис К.М., Хадавей

ПФ, Трессел ВР. Дозатор лекарств для измерения

индивидуального питья в колониях крыс. Фармакология

Биохимия и поведение.1980; 13 (4): 593-5.

4. Александр Б.К., Бейерштейн Б.Л., Хадавей П.Ф.,

Коамбс РБ. Влияние раннего и более позднего размещения колоний

на пероральное употребление морфина у крыс. Фармакология

Биохимия и поведение. 1981; 15 (4): 571-6.

5. Хадавей П.Ф., Александр Б.К., Коамбс Р.Б.,

Бейерштейн Б. Влияние жилья и пола на предпочтение

растворов морфина-сахарозы у крыс.

Психофармакология. 1979; 66 (1): 87-91.

6. Александр Б.К., Хадавей П.Ф. Опиатная зависимость: случай

для адаптивной ориентации. Психологический

Вестник. 1982; 92 (2): 367-81.

7. Heirene RM. Призыв к воспроизведению зависимости

Исследование

: какие исследования мы должны повторить, а какое

представляет собой «успешное» воспроизведение? Зависимость

Исследования и теория.2020: 1-9.

8. Хейрен Р. Призыв к воспроизведению зависимости

исследование: Какие исследования мы должны воспроизвести и что

представляет собой «успешное» воспроизведение? PsyArXiV

Препринты. 2020.

9. Петри Б.Ф. Окружающая среда не самая важная переменная

при определении орального потребления морфина

у крыс линии Вистар. Психологические отчеты.

1996; 78 (2): 391-400.

10. Simons DJ. Ценность прямой репликации.

Перспективы психологической науки.

2014; 9 (1): 76-80.

11. Строб В., Страк Ф. Предполагаемый кризис и иллюзия точного воспроизведения

. Перспективы

Психологическая наука. 2014; 9 (1): 59-71.

12. Носек Б.А., Эррингтон TM. Что такое репликация?

PLOS Биология. 2020; 18 (3): e3000691.

13.Фуэнтес В.О., Хант В.Б., Кроссланд Дж. Производство

толерантности к морфину и физической зависимости

пероральным путем у крыс. Психофармакология.

1978; 59 (1): 65-9.

14. Хилл С.Ю., Пауэлл Б.Дж. Кокаин и морфин

Самостоятельное введение: Эффекты дифференцированного выращивания.

Фармакология, биохимия и поведение.

1976; 5 (6): 701-4.

15. Раштон Р., Стейнберг Х.Реакции на лекарства

под влиянием раннего опыта. Поведение животных.

1966; 14 (4): 585.

16. Велч Б.Л., Велч А.С., Адамс Дж. Г., Гаррис КБ,

Пиланд Дж., Эскей Р. и др. Градиентный эффект социальной стимуляции

на d



-амфетаминовая токсичность,

агрессивность и вес сердца и надпочечников. Журнал

фармакологии и экспериментальной терапии.

1966; 151 (3): 331-8.

17. Кац Д.М., Стейнберг Х. Длительная изоляция крыс

снижает ответ морфина. Природа.

1970; 228 (5270): 469-71.

18. Baumel I, DeFeo JJ, Lal H. Снижение эффективности

депрессантов ЦНС после длительной социальной изоляции у

мышей. Психофармакология. 1969; 15 (2): 153-8.

19. Казмайер К., Мясник Р.Е., Сентер Р.Дж., Штутц Р.М.

Условия выращивания и потребление этанола крысами.

Ежеквартальный журнал исследований по алкоголю.

1973; 34 (2): 520-4.

20. Бардо М. Т., Роулетт Дж. К., Харрис М. Дж.. Условное предпочтение места

с использованием опиатов и стимуляторов: метаанализ

. Неврология и биоповеденческие

Обзоры. 1995; 19 (1): 39-51.

21. Шенк С., Хант Т., Колле Л., Амит З. Изоляция против

сгруппированных помещений на крысах: дифференциальные эффекты

низких доз героина в парадигме предпочтения места.

Науки о жизни. 1983; 32 (10): 1129-34.

22. Шенк С., Эллисон Ф., Хант Т., Амит З. Исследование кондиционирования героина

в предпочтительных и

нежелательных средах и в дифференцированных

помещениях зрелых и неполовозрелых крыс. Фармакология

Биохимия и поведение. 1985; 22 (2): 215-20.

23. Эль-Равас Р., Тириет Н, Лардо V, Джабер М., Солинас

М.Обогащение окружающей среды уменьшает награду

, но не снижает активирующие эффекты героина.

Психофармакология. 2009; 203 (3): 561-70.

24. Шенк С., Хант Т., Клюковски Г., Амит З. Изоляция

жилья снижает эффективность морфина в

парадигме обусловленного отвращения вкуса.

Психофармакология. 1987; 92 (1): 48-51.

25. Смит Дж. К., Нил Дж. К., Косталл Б.Влияние условий содержания после отъема

на обусловленное лекарством

условное отвращение вкуса. Фармакология

Биохимия и поведение. 1998; 59 (2): 379-86.

26. Шенк С., Хант Т., Маловечко Р., Робертсон А.,

Клюковски Г., Амит З. Дифференциальные эффекты изоляционного жилья

на предпочтение условных мест

, производимых кокаином и амфетамином.

Фармакология, биохимия и поведение.

1986; 24 (6): 1793-6.

27. Lespine L-F, Tirelli E. Нет доказательств того, что

упражнения с бегом на колесах влияют на кокаин, обусловленное предпочтением места

у самцов мышей C57BL / 6J.

Поведенческие исследования мозга. 2019; 365: 110-3.

28. Захарова Э., Миллер Дж., Унтервальд Э., Уэйд Д.,

Изенвассер С. Социальная и физическая среда изменяет

кокаиновых предпочтений по месту и

дофаминергических маркеров у самцов крыс-подростков.

Неврология. 2009; 163 (3): 890-7.

29. Шове К., Лардо В., Джабер М., Солинас М. Мозг

регионов, связанных с обращением кокаина

, обусловленное предпочтением места с точки зрения обогащения окружающей среды

. Неврология. 2011; 184: 88-96.

30. Солинас М., Тириет Н., Равас Р.Э., Лардо В., Джабер

М. Обогащение окружающей среды на ранних этапах жизни

снижает поведенческие, нейрохимические и

молекулярные эффекты кокаина.

Нейропсихофармакология. 2009; 34 (5): 1102-11.

31. Freese L, Almeida FB, Heidrich N, Hansen AW,

Steffens L, Steinmetz A, et al. Окружающая среда

Обогащение

снижает нейротоксичность кокаина в течение

кокаин-обусловленного предпочтения места у самцов крыс.

Фармакология, биохимия и поведение.