Какой статус будут иметь по новому Федеральному закона «Об образовании в Российской Федерации» детские дома и детские дома — школы?

В соответствии со статьей 155.1 Семейного кодекса Российской Федерации к организациям для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, относятся организации различной ведомственной принадлежности, в том числе:

1)      образовательные организации;

2)      медицинские организации;

3)      стационарные учреждения социального обслуживания.

Статус детского дома напрямую зависит от того, к какой организации он относится, и реализует ли образовательные программы (осуществляет образовательную деятельность). Если детский дом образовательную деятельность не осуществляет (дети, например, посещают ближайшую школу), то он не может являться образовательной организацией, а будет относиться к учреждению социального обслуживания.

Что касается детских домов, в которых реализуются образовательные программы, то следует отметить, что новый Федеральный закон «Об образовании в Российской Федерации» вводит новые классификации в отношении организаций, осуществляющих образовательную деятельность. В соответствии с ней, к организациям, осуществляющим образовательную деятельность, относятся как образовательные организации, так и организации, осуществляющие обучение.

Согласно ст. 2 Федерального закона:

образовательная организация — некоммерческая организация, осуществляющая на основании лицензии образовательную деятельность в качестве основного вида деятельности в соответствии с целями, ради достижения которых такая организация создана;

организация, осуществляющая обучение, — юридическое лицо, осуществляющее на основании лицензии наряду с основной деятельностью образовательную деятельность в качестве дополнительного вида деятельности;

Согласно ст. 31 Федерального закона № 273-ФЗ к организациям, осуществляющим обучение, относятся организации для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, которые вправе осуществлять образовательную деятельность по основным и дополнительным общеобразовательным программам, основным программам профессионального обучения.

Согласно ч. 3 ст. 63  Федерального закона № 273-ФЗ лица, находящиеся в организациях для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, получают начальное общее, основное общее, среднее общее образование в указанных организациях, если получение ими данного образования не может быть организовано в общеобразовательных организациях.

Таким образом, детский дом может иметь статус организации, осуществляющей обучение, имея основной целью своей деятельности содержание детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, а в качестве дополнительного вида деятельности – образовательную деятельность. Но осуществлять предоставление общего образования такой детский дом может при условии, что получение общего образования не может быть организовано в общеобразовательных организациях.

Однако Федеральный закон № 273-ФЗ не исключает и ситуации, когда детский дом является образовательной организацией. Согласно ч. 2 ст. 27, а также п. 14 ч. 3 ст. 28, ч. 7 ст. 66 Федерального закона № 273-ФЗ образовательная организация вправе иметь в своей структуре интернат, в котором должна обеспечивать необходимые условия содержания и проживания обучающихся. Очевидно, что такой интернат может быть создан с целью содержания и проживания детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. При этом в наименовании образовательной организации могут использоваться наименования, указывающие на дополнительно осуществляемые функции, связанные с предоставлением образования (в том числе, содержание обучающихся и интернат) (ч. 6 ст. 23 Федерального закона № 273-ФЗ).

Таким образом, детский дом (детский дом-школа, школа-интернат для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей) как образовательное учреждение для детей-сирот и детей, оставшихся без попечительства родителей (законных представителей) по прежнему  Закону РФ «Об образовании» может сохранить свой статус образовательной организации, имея в качестве основного вида деятельности реализацию образовательных программ, а в качестве дополнительного – обеспечение содержания и проживания обучающихся.

Если такой детский дом-школа реализует основные общеобразовательные программы начального общего, основного общего и среднего общего образования, он будет являться общеобразовательной организацией и может иметь специальное наименование, указывающее на данные дополнительные функции, например, «детский дом – школа» или «школа-интернат для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей».

Если же детский дом реализует только дополнительные общеобразовательные программы, то новый Федеральный закон также не ограничивает возможность сохранения статуса образовательной организации. Однако в данном случае детский дом будет являться не общеобразовательной организацией, а организацией дополнительного образования, которая согласно п. 1 ч. 3 ст. 23 Федерального закона № 273-ФЗ осуществляет в качестве основной цели деятельности образовательную деятельность по дополнительным общеобразовательным программам.

 Следует специально отметить, что согласно ч. 2 ст. 21 Федерального закона № 273-ФЗ на обучающихся и на педагогических работников, занятых в организациях, осуществляющих обучение, распространяются права, социальные гарантии, обязанности и ответственность обучающихся и педагогических работников соответствующих образовательных организаций. Таким образом, правовой статус педагогов детского дома как образовательной организации и как организации, осуществляющей обучение, будет одинаковым (обучающимся должны предоставляться соответствующие академические права, педагогические работники должны проходить аттестацию и т.п.).

Не зависит от статуса организации, осуществляющей образовательную деятельность, и право на досрочное назначение трудовой пенсии, которое согласно п. 19 ч. 1 ст. 27 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» предоставляется лицам, не менее 25 лет осуществлявшим педагогическую деятельность в учреждениях для детей, независимо от их возраста (а не только в образовательных учреждениях).

 

 

Особые дети в ДДИ — ЦЛП

В России уже два года действует Постановление Правительства РФ №481 «О деятельности организаций для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей», которое запустило реформу детских домов-интернатов. Центр лечебной педагогики подключен к мониторингу этих учреждений, инициированному вице-премьером Ольгой Голодец. Директор ЦЛП Анна Львовна Битова рассказывает о том, как сейчас живут особые дети в ДДИ и что каждый из нас может для них сделать.

Расшифровка:

Что хочется сказать вообще про ситуацию с детскими домами-интернатами. Их все-таки не так много. Если не брать крупные регионы, то в каждом регионе один-два интерната. Есть еще детские дома-интернаты для детей, имеющих психические нарушения. Их обычно один-два, в Москве и Санкт-Петербурге больше. Получается, что на весь регион один такой дом, он обычно где-то далеко, практически никогда не бывает в столице.

Сейчас мы были в Воронежской области. До детского дома-интерната, расположенного в Бутурлинке, ехать 2,5 часа. И хотя от Воронежа остались приятные ощущения: хорошая материально-техническая база, все отремонтировано, дети живут в чистых помещениях, есть мебель и одежда красивая. Но все равно это история про закрытые учреждения, в которых эти дети живут всю жизнь. Нам дали статистику очень интересную: большое количество детей приходит из Дома ребенка.

Ребенок попадает в Дом ребенка, в 3-4 года он переселяется в детский дом-интернат, где живет до 18 лет и потом переходит во взрослый психоневрологический интернат. Если из Дома ребенка усыновляют много, то из детского дома-интерната практически нет усыновления.

Человек живет всю жизнь в месте, где у него нет своих личных вещей, или они находятся у кастелянши или старшей медсестры. Для того чтобы пойти взять какую-то свою вещичку, одежду свою, в большинстве интернатов нужно получить на это разрешение. Непонятно, каким образом можно выйти из этой системы.

Дети, конечно, имеют нарушения развития. Но в этом и состоит обучение. Многие из них продолжают есть в кроватях, спать в том же месте, где они едят, и там же учиться, и там же играть. Из прекрасного – более-менее везде началось обучение.

Школа может сделать невероятно много. Каждый ребенок будет получать 21 занятие в неделю. Это много. Многие из них на надомном обучении, то есть это огромное вложение индивидуального ресурса. Человек, который придет лично к этому ребенку, будет ходить к нему каждый день или несколько раз в неделю. Это должно принести поразительные результаты, если все будет сделано правильно. Если ребенка можно будет вынуть из кровати. И будет место, куда его можно будет отвести: игровая, комната для занятий или хотя бы угол в общей комнате, в которой они живут.

Будет правильно, если учитель будет участвовать также и в быту, учить его есть. Сейчас он лежит в кровати, и его никто не учит есть. Если человек ест сам, то он уже человек, он уже взрослый. А если человека кормят, то это значит, что он грудной, он маленький, и таким он может остаться очень надолго.

Одевается ли он? Выходит ли он на улицу? Что он видит на улице? Если воспитательница или няня выходит с большой группой детей, что она может сделать с ними на улице? При том что часть из детей ограниченно подвижна. Если это индивидуальное занятие учителя, то он взял ребенка, он показал ему траву, он показал ему землю, они посмотрели на деревья, они сходили к речке. Он может сделать гораздо больше. Я очень большие надежды возлагаю на школы. В Воронеже школа только начала работать, но мы очень надеемся, что это все еще придет.

В интернатах находится очень много детей, у которых есть родители. Понятно, что родителю, у которого родился ребенок с тяжелыми нарушениями, очень тяжело. Он должен работать, не на кого оставить, нет денег, тяжелый уход, часто не удается спать. Многие родители, тем не менее, выбирают этот путь, но для части он оказывается невозможным. По разным причинам: бывают другие дети, бывают родственники, которые требуют ухода, или сама мама тоже не очень здоровый человек.

И тогда ребенок, имеющий родителя, оказывается в детском доме-интернате. Мечтается, чтобы мама к нему приезжала. Не время от времени, а регулярно. Может быть, маме надо помочь – ее подвезти. Мечтается, чтобы ребенок хотя бы периодически навещал родной дом. Даже из армии иногда выпускают на побывку, а интернат – место, откуда не ездят домой. Может быть, интернат должен тратить какое-то время и силы на поддержание детско-родительских связей. Можно было бы взять своего ребенка на каникулы. Может быть, интернат вместе с добровольцами мог бы сделать какое-то мероприятие. Таких мыслей очень много – что можно было бы сделать для того, чтобы эти люди, которые живут всю жизнь в закрытом учреждении, получили больше впечатлений.

Конечно, часть из них выходит: на праздники, спартакиады, ездит на соревнования. Но часть не выходит практически никогда. Очень хочется найти добровольцев, которые были бы готовы ходить в детские дома-интернаты. У нас есть группа, которая ходит в Москве и Московской области в детские дома-интернаты. Вдруг кто-нибудь из вас захочет. Присоединяйтесь к нам!

Вдруг вы живете в каком-то дальнем регионе – напишите, если вы готовы пойти и подружиться с каким-то ребенком в интернате, дать ему возможность увидеть еще какой-то кусок жизни и узнать, что мир не только за стенами, пускай даже и хорошо покрашенными.

Контакты координатора программы в Москве и Подмосковье:
8(906)039-11-73, Софья
[email protected]

Контакт для регионов: [email protected] с пометкой в теле письма «Хочу быть волонтером»

Документы

18.07.2013 16:07:19 Проект решения Думы Красноармейского муниципального района «Об исполнении бюджета Красноармейского муниципального района за 2012 год»
Документ от 18.07.2013 23:07:19:  Загрузить

18.07.2013 16:06:59 Отчет по состоянию на 01.01.2013
Документ от 18.07. 2013 23:06:59:  Загрузить

18.07.2013 16:06:44 Отчет на 01.12.2012 г.
Документ от 18.07.2013 23:06:44:  Загрузить

18.07.2013 16:06:23 Отчет об исполнении бюджета Красноармейского муниципального района на 01.11.2012 г.
Документ от 18.07.2013 23:06:23:  Загрузить

18.07.2013 16:06:06 Отчет об исполнении бюджета Красноармейского муниципального района на 01.10.2012 г.
Документ от 18.07.2013 23:06:06:  Загрузить

18.07.2013 16:05:51 Отчет об исполнении бюджета Красноармейского муниципального района на 01.09.2012 г.
Документ от 18.07.2013 23:05:51:  Загрузить

18.07.2013 16:05:31 Отчет на 01.08.2012 г.
Документ от 18.07.2013 23:05:31:  Загрузить

18.07.2013 16:05:12 Отчет на 01.07.2012 г.
Документ от 18.07.2013 23:05:12:  Загрузить

18.07.2013 16:04:52 Отчет на 01.06.2012 г.
Документ от 18.07.2013 23:04:52:  Загрузить

18.07.2013 16:04:30 Отчет на 01.05.2012 г.
Документ от 18.07.2013 23:04:30:  Загрузить

18.07.2013 16:04:10 Отчет на 01.04.2012 г.
Документ от 18.07.2013 23:04:10:  Загрузить

18.07.2013 16:03:50 Отчет на 01.03.2012 г.
Документ от 18.07.2013 23:03:50:  Загрузить

18.07.2013 16:03:24 Отчет на 01.02. 2012 г.
Документ от 18.07.2013 23:03:24:  Загрузить

«Жизнь в детском доме — взгляд изнутри»

/по материалам статьи Людмилы Петрановской — психолога, автора книги «К нам пришел приёмный ребенок»/

Есть такие обывательские представления, что детям в детском учреждении одиноко, грустно и не хватает общения. И вот стоит нам начать ходить туда, мы устроим детям общение, и их жизнь станет более радостной. Когда же люди действительно начинают посещать детский дом, они видят, что проблемы у детей гораздо более глубокие и порой даже пугающие. Кто-то перестает ходить, кто-то продолжает, пытаясь изменить ситуацию, кто-то понимает, что для него единственно возможный выход – хотя бы одного ребенка забрать из этой системы.

В регионах еще можно встретить детские дома, где дети не ухожены, не лечены и так далее. В Москве подобного учреждения не найдешь. Но если мы посмотрим на детей из детских домов, благополучных в материальном плане, то увидим, что они отличаются от «домашних» по восприятию, по реакции на ситуации и так далее.

Понятно, что и детские учреждения могут быть разными: детский дом на 30 детей, откуда дети ходят в обычную школу, отличается от «монстров» на 300 человек.

У детей, попавших в детские дома, есть прошлые травмы, непростой собственный опыт. И вот с этими травмами они попадают не в реабилитирующие, а наоборот, стрессовые условия. Некоторые из этих стрессовых условий:

1. «Диктат безопасности»

За последнее время многое изменилось, детские дома стали более оборудованными, но вместе с тем идет наступление «занормированности», диктат безопасности, «власть санэпидемстанции». «Вредными» объявляются мягкие игрушки, цветы на окнах и так далее. Но все-таки жить по-человечески хочется, и вот у ребенка появляется плюшевый мишка, с которым он спит, окна начинают украшать цветы. Перед проверками все эти запретные вещи прячутся в некоторых детских домах.

Очень сильно сократились у детей возможности заниматься чем-либо хозяйственно-полезным (опять же под лозунгом безопасности). Уже почти нет в детских домах мастерских, приусадебных участков, детям не разрешается участвовать в приготовлении пищи и так далее. То есть намечается тенденция «обматывания детей ватой» со всех сторон. Понятно, что в «большую жизнь» они выйдут полностью к этой жизни не готовые.

2. «Режимная жизнь»

Дети в детском учреждении находятся в постоянной стрессовой ситуации. Вот если нас, взрослых, отправить в санаторий советского типа, где в палате – 6 человек, где в 7 часов утра – обязательный подъем, в 7.30 – зарядка, в 8 часов – обязательный завтрак и сказать, что это не на 21 день, а навсегда – мы же с ума сойдем. Из любых, даже самых хороших условий мы хотим попасть домой, где едим, когда хотим, отдыхаем, как хотим.

 А дети в таких стрессово–режимных условиях находятся всегда. Вся жизнь подчинена режиму. Ребенок не может подстроить свой день под свое самочувствие, настроение. У него невеселые мысли? Все равно следует пойти на общее развлекательное мероприятие. Он не может прилечь днем, потому что в спальню чаще всего не пускают.

Он не может «пожевать» что-то между приемами пищи, как это делают дети дома, потому что во многих учреждениях еду из столовой выносить нельзя. Отсюда – «психологический голод» — когда дети даже из самых благополучный детских домов со сбалансированным пятиразовым питанием, попадая в семью, начинают беспрерывно и жадно есть.

Кстати, в некоторых учреждениях пытаются решить это вопрос так: сушат сухарики и позволяют детям их брать с собой из столовой. Мелочь? Но ребенку важно поесть в тот момент, когда он захочет…

3. Ребенок не может распоряжаться собой в этом жестком распорядке. Он чувствует, что находится в резервации, «за забором».

 

4. Отсутствие личного пространства и нарушение личных границ.

Отсутствие дверей в туалетах, в душевых. Менять белье, совершать гигиенически процедуры даже подросткам приходится в присутствии других. Это стресс. Но жить, постоянно ощущая его, невозможно. И ребенок начинает отключать чувства. Дети постепенно учатся не испытывать стыда, стеснения.

Даже если в детском доме спальни на несколько человек, никому не придет в голову, что надо войти, постучавшись.

Понятие о личных границах у ребенка могут появиться, только если он видит, как эти границы соблюдаются. В семье это происходит постепенно.

 

 

 

 

 

Фото: www.bigpicture.ru

Сейчас сиротам в обществе уделяют много внимания. Но чаще помощь, которую люди стремятся оказать детским домам, пользы не приносит, а наоборот – нередко развращает. Внешне получается – лоск в детских домах, а внутри – все то же отсутствие личного пространства.

Нет смысла покупать в учреждение ковры и телевизоры, пока там нет туалетов с кабинками.

5. Изоляция детей от социума

Когда говорят, что детей из детских домов нужно вводить в социум, речь чаще идет об одностороннем порядке: сделать так, чтобы дети ходили в обычную школу, в обычные кружки и так далее. Но не только детям нужно выходить, важно, чтоб и социум приходил к ним. Чтобы они могли пригласить в гости одноклассников, чтобы в кружки, которые есть в детском доме могли приходить «домашние» дети из соседних домов, чтобы жители этих домов приглашались на концерты, которые проходят в детском доме.

Да, все это требует от сотрудников лишней ответственности. Но здесь важно расставить приоритеты: ради кого вы работаете – ради детей или начальства?

6. Неумение общаться с деньгами

Многие дети в детских домах до 15 — 16 лет не держали в руках денег и потому не умеют ими распоряжаться. Они не понимают, как устроен бюджет детского дома, с ними не принято это обсуждать. А ведь в семье со старшими детьми подобные вопросы обязательно обсуждаются.

Фото: www. vospitaj.com

7. Отсутствие свободы выбора и понятия ответственности

В семье ребенок всему этому учится постепенно. Сначала ему предлагают на выбор молоко или чай, потом спрашивают, какую выбрать в футболку. Потом родители дают ему денег, и он может пойти и купить понравившуюся футболку. В 16 лет он уже спокойно один ездит по городу, а иногда и дальше.

Ребенок в детском доме с этой точки зрения одинаков и в три года, и в 16 лет: система отвечает за него. И в 3 года, и в 16 лет он одинаково должен ложиться спать в 21.00, не может пойти купить себе одежду и так далее.

Всем, кто работает с детьми в детских домах важно понять, что они имеют в виду: дети – это люди, которые потом вырастут и начнут жить жизнью нормальных взрослых; или дети – просто сфера ответственности до 18 лет, а что будет потом – уже не важно?

Странно ожидать, что у людей, у которых до 18 лет было 100% гарантий и 0% процентов свободы, вдруг в 18 лет вдруг, словно по мановению волшебной палочки, узнают, что значит отвечать за себя и за других, как распоряжаться собой, как делать выбор… Не готовя ребенка к жизни и ответственности, мы обрекаем его на гибель. Или намекаем, что во взрослом мире для него есть только одно место – «зона», где нет свободы, и нет ответственности.

8. Неверные представления о внешнем мире

Не вводим ли мы сами детей в заблуждение, делая так, что каждый выход в мир для них – праздник? Когда все носятся с ними, заняты ими. А еще по телевизору показываю этот мир, где как будто у каждого встречного – сумки дорогих марок, дорогие авто и мало забот…

Однажды психологи провели эксперимент и предложили детям из детских домов нарисовать свое будущее. Почти все нарисовали большой дом, в котором они будут жить, множество слуг, которые за ними ухаживают. А сами дети – ничего не делают, а только путешествуют.

Психологи сначала удивились, а потом поняли, что ведь дети так и живут: в большом доме, за ними ухаживает много людей, а сами они не заботятся о других, не знают, откуда берутся средства к существованию и так далее.

Поэтому, если вы берете ребенка домой на «гостевой режим», важно стараться вовлекать его в вашу повседневную жизнь, рассказывать о ней. Полезнее не в кафе ребенка сводить или в цирк, а к себе на работу. Можно обсуждать при нем семейные заботы: кредит, то, что соседи залили и так далее. Чтобы жизнь внешняя не представлялась ему сплошным цирком и Макдоналдсом.

Людмила Петрановская также отмечает, что волонтерам важно изменить тактику в отношениях с руководством детских домов и из таких просителей: «А можно мы поможем детям?» — стать партнерами, общаться на равных. Нужно говорить с ними не только о детях, но и о них самих, о возможных вариантах развития. И умные руководители будут прислушиваться, ведь им важно сохранить учреждение (рабочие места) на фоне того, что детские дома в том виде, в котором они существуют сейчас, обречены – может быть через 10 лет, может быть – через пятнадцать… Но сохранить можно, только реорганизовав, не пытаясь цепляться за старое.

Психиатрия в детских домах России — помощь или наказание? | Россия и россияне: взгляд из Европы | DW

Саша Сидоров с 10 до 18 лет жил в подмосковном детском доме «Надежда» для детей с нарушениями развития. До этого он был в другом интернате, который на детдомовском жаргоне назывался «муравейником». А что было еще раньше, Саша не помнит — в системе сиротских учреждений он с раннего детства.

«Если хорошо себя ведешь — на пищеблок ставят»

Много лет назад Саше был поставлен диагноз F70.1 — «умственная отсталость легкой степени», и это стало клеймом на всю жизнь — из обычного детского дома его перевели в коррекционный, что означало отсутствие каких-либо перспектив. В таких учреждениях детей учат по упрощенной программе и по окончании выдают особые аттестаты, с которыми продолжить образование и уж тем более найти работу практически невозможно.

Одним из главных методов воспитания в «Надежде» была угроза психбольницы, куда могли отправить за плохое поведение. Саша был непослушным ребенком и пролежал в больницах в общей сложности полтора года.

Саша Сидоров

«Это так тяжело рассказывать, — делится Саша с DW. — Снимаешь вольную одежду, надеваешь белые штаны, это роба называлось, белую рубашку. Под контролем ты в туалет ходишь, под контролем таблетки пьешь, под контролем ты кушаешь. Если ты хорошо ведешь себя неделю, тебя отпускают в общую палату. Там если ты еще неделю выдерживаешь, тоже так же хорошо ведешь, тебя уже на пищеблок ставят».

В 2006 году 18-летний Саша вышел во взрослую жизнь полностью неграмотным, неприспособленным к элементарным бытовым задачам и склонным к бродяжничеству. Администрация «Надежды» выписала его домой, якобы к матери — незнакомой пьющей женщине. Саша с ней жить отказался. Как выяснилось позже, в интернате действительно допустили ошибку — эта женщина была просто однофамилицей Сидорова.

«Сортировка» детей

Саша стал жертвой системы, которая до недавнего времени была общепринятой в большинстве сиротских учреждений России и до сих пор остается определяющей во многих регионах, рассказала DW руководитель Ресурсного центра помощи приемным семьям с особыми детьми Наталья Степина.

По ее словам, психиатрическая диагностика в той или иной форме сопровождает сирот с самого начала их жизни в государственных учреждениях. При этом почти все они действительно отличаются от детей, выросших в семьях, и эти отличия легко заметны психиатру. «В сиротских учреждениях дети довольно быстро начинают отставать в развитии, — говорит Степина. — В отсутствие материнской фигуры у них пропадают стимулы развиваться, поэтому они часто начинают демонстрировать симптомы, напоминающие умственную отсталость. Хотя на самом деле это то, что психологи называют педагогической запущенностью».

Наталья Степина

В первый раз ребенок проходит осмотр психиатра в возрасте 4 лет, во второй раз — в 6-7 лет, когда нужно определить, способен ли он учиться в школе по общеобразовательной программе.

«В этот момент многих детей определяют в специальные коррекционные учреждения. А если ребенок и там не справляется с программой, его могут повторно отправить на комиссию и перевести в ДДИ — интернат для детей с тяжелой умственной отсталостью, где никакого обучения не предусмотрено вовсе», — рассказывает Степина. При этом, по ее словам, диагностика психолого-медико-педагогической комиссии редко занимает больше 20 минут, а специалисты далеко не всегда высокого уровня.

Психбольница вместо карцера

Психиатрия сопровождает воспитанников детских домов и как метод контроля поведения, продолжает эксперт. «Дело в том, что эти дети часто бывают не вполне развиты не только интеллектуально, но и эмоционально. Они часто не понимают, обрадовался человек или огорчился, не могут оценить и свое собственное состояние, так как не имеют обратной связи от значимого взрослого», — говорит Наталья Степина.

Поэтому неудивительно, что дети иногда ведут себя не вполне адекватно: «Воспитатели зачастую не понимают, что с этим делать — им кажется, что ребенок на ровном месте закатил истерику, подрался или убежал. Самое простое — это вызвать психиатра».

В клиниках, по словам Степиной, методы лечения зачастую остаются «очень дедовскими». В основном речь идет о приеме препаратов, которые купируют аффекты. «Они могут быть достаточно сильными, и при этом замедляют все реакции. Курс лечения может продолжаться несколько недель или даже месяцев. После такого курса не стоит ждать, что ребенок будет успевать в школе».

Система уходит в прошлое

Впрочем, в последние 2-3 года система постепенно стала меняться, указывает Степина: «По крайней мере, в Москве. Здесь сыграли свою роль два фактора: официальная установка на инклюзивное образование и принятие 481-го постановления правительства, которое провозглашает приоритетом семейное устройство сирот».

Дмитрий Жданов

Сейчас многие детские дома в Москве перепрофилированы в центры семейного устройства, а коррекционных интернатов вообще нет — сироты, даже если у них есть определенный диагноз, учатся в обычных городских школах, иногда — в специальных классах.

«Поэтому роль психиатров несколько изменилась — детей с тяжелыми диагнозами сложнее устроить в семьи, поэтому специалисты стараются оценивать реальную ситуацию, а не соответствие ребенка неким формальным критериям», — говорит эксперт. Но в других регионах ситуация пока остается прежней, утверждает эксперт: «И я очень надеюсь, что они последуют примеру Москвы».

Саша нашел работу

Тем не менее даже в Москве сегодня много выпускников сиротских учреждений, которые выросли в старой системе, рассказал DW координатор благотворительной организации «Труденок» Дмитрий Жданов. Он сам когда-то учился в коррекционном интернате и до сих пор имеет диагноз F70.1, что не помешало ему прочитать всего Бродского и цитировать наизусть Заболоцкого.

В последних классах интерната Дима нашел вечернюю школу, после этого создал собственную НКО, помогающую сиротам. А полгода назад решил сосредоточиться на помощи выпускникам: «Я понял, что надо спасать тех, кто еще не утонул, иначе у нас будет маргиналов такое же количество, как в постсоветское время», — говорит Дима.

Идея «Труденка» проста — в интернете размещаются объявления о поиске клиентов, готовых заказать выпускникам детских домов простую техническую работу — уборка квартир, транспортировка грузов, курьерская доставка. Молодые люди выполняют заказы и десятую часть своего заработка отдают на нужды организации. Саша Сидоров, пришедший в «Труденок» год назад, оказался вполне способен к социальной жизни — сегодня он занимается с репетитором русским языком и с большим энтузиазмом развозит заказы по Москве. Хотя читать ему по-прежнему тяжело — названия станций метро он распознает по первым буквам и иногда путает.

Смотрите также:

Интервью — Людмила Петрановская, психолог

Досье:

1967 Родилась вТашкенте. 1998 Окончила Институт психоанализа, специализация – семейное консультирование, психодрама. 2002 Лауреат Премии президента РФ в области образования. 2012 Создала Институт развития семейного устройства – общественную организацию, обучающую практиков в этой сфере.

Сейчас интернат – это абсолютно ненормальный мир, похожий на тюрьму с патологическим контролем

Несмотря на протесты, Госдума на прошлой неделе и Совет Федерации 26декабря утвердили закон, запрещающий усыновление российских детей американцами. Мощный поток информации по этому поводу вызывает сильные эмоции, но ясного представления о происходящем не приносит. «Пятница» обсудила эту тему с психологом, много лет работающим с приемными семьями, автором нескольких тематических книг, популярным блогером и одним из создателей новой общественной организации– Института развития семейного устройства (ИРСУ)– Людмилой Петрановской.

– Читала в вашем блоге, что «ответный закон» может подтолкнуть к реформе нашей системы воспитания сирот. Каким образом?

– Это будет возможно, если интерес общественности к проблеме не исчезнет после принятия «закона подлости». Поскольку у чиновников из-за закона рыльце в пуху, сейчас самое время выдвигать свои требования. Пять-семь внятных и конкретных требований, чтобы не получить в ответ много общих слов, которые мы уже слышим больше недели.

– Какие требования, например?

– Например, разукрупнение интернатов. Там, где 300детей заперты за забором, обязательно будет насилие. Иногда интернаты у нас формально становятся семейного типа, но никакого семейного уклада в них не появляется. Вздании делают перепланировку, в получившиеся квартиры заселяют разновозрастных детей. Но правила жизни остаются прежними: днем нельзя сесть на свою кровать, туалеты и душевые не запираются, отбой в 21час даже для мальчиков 17лет во время чемпионата мира по футболу. Сейчас это абсолютно ненормальный мир, похожий на тюрьму с патологическим контролем, патологической стерильностью, патологическим режимом.

– Что подразумева­ете под патологической стерильностью?

– На днях я была в Уфе, там неплохой детский дом. Приходят к ним сотрудники СЭС и говорят: ковры на полу нельзя, мягкие игрушки нельзя, цветы на под­оконниках нельзя. Директор– человек подневольный, все убирает. Через день к ним приезжает Астахов и говорит: что это у вас, как в казарме,– ни игрушек, ни цветов? Директора целыми днями разбираются с требованиями СЭС, пожарных, бухгалтерии– на детей времени не остается. За последние 15лет ради безопасности детей из интернатов исключили все, что может дать ребенку какую-то самореализацию: мастерские, приусадебные хозяйства, «живые уголки». Представляете, нельзя завести хомячка? Дети на стенку лезут. Запреты, создающие иллюзию безопасности, приводят к тому, что дети делают что хотят: сбегают, приносят с собой разные вещества.

– А что еще нужно, чтобы решить именно серьезные проблемы воспитанников детских домов?

– Сейчас один из источников их незащищенности, насилия– закрытость интернатов. Прийти волонтерам в детский дом– целое дело, а уж в дома ребенка Минздрав и вовсе не пускает. Если дети будут помещены в обычную среду– ходить в обычную школу, гулять в обычном дворе, посещать обычную поликлинику,– у них будет гораздо больше вариантов, куда пожаловаться в случае чего. Сейчас они полностью изолированы и зависят от нескольких взрослых человек– хорошо, если неплохих людей. Ихорошо, если воспитатели сами занимаются всеми детьми, но я знаю, в большинстве случаев они устраивают дедовщину: общаются с двумя-тремя лидерами, которые строят остальных детей.

– Такое требование может оказаться непопулярным: не всякий родитель захочет, чтобы его ребенок учился в школе или гулял вместе с детьми из интерната – наверняка их поведение как-то отличается.

– Я понимаю, легко услать всех на Марс. Только у этого поезда нет последнего вагона. Сейчас мы пошлем туда детдомовцев, потом двоечников, потом, может быть, троечников. Апотом придут за вами. Устройство гетто никогда еще в истории ни к чему хорошему не приводило. Если вы не готовы уничтожить всех в этом гетто, надо что-то с ним делать.

Я не говорю, что это просто. Не говорю, что детей из интернатов надо отпускать просто так. Конечно, кто-то должен их сопровождать, общаться с окружающими, разруливать конфликты. Не зря мы с товарищами открыли институт, обучающий практиков в этой сфере,– и для госструктур, и из общественных организаций.

– А может, как предлагает организатор движения «Отказники.ру» Елена Альшанская в интернет-петиции, собравшей больше 3000 подписей «за», передать всех сирот в приемные семьи, а сотрудники бывших детдомов, переучившись, пусть консультируют, помогают приемным родителям?

– Это надо делать параллельно, и это предложение связано с идеей разукрупнения детских домов. Кчему приводит закрытие детского дома сейчас? 20-30детей везут в большой детский дом в соседнем районе, и у тех, кого навещали родственники– бабушки, например,– рвется с ними связь. Если бабушка ребенка жила в соседней деревне, она могла пару раз в месяц навещать его здесь. С13-14лет подростка могли отпускать в гости одного. Всоседний район одного уже не отпустят. Абабушка просто не поедет: очень плохо с дорогами и транспортом, и она реально бедная, у нее на одну поездку вся пенсия может уйти. Ребенок теряет все связи с реальной жизнью, в которую ему предстоит вернуться.

А из расформированного детского дома можно бы сделать службу сопровождения приемных семей или дневной приют– для социально неблагополучных регионов это просто спасение. Недавно была в Днепропетровской области– там так и ставят задачу перед директором детдома: за два года передать детей в приемные семьи, специалистов переобучить и организовать консультативный центр.

– У нас так где-то делают?

– У нас нет стратегии и менеджера, отвечающего за эту сферу. Такая же ситуация была в Украине, но пять лет назад руководить этой сферой пришла практик Людмила Волынец. Она начала выстраивать систему защиты прав детей-сирот, провела тотальное переобучение кадров. За пять лет половина воспитанников ушли из детских учреждений. Мы видим: проблемы решаемы.

– А как происходит у нас?

– У нас все действия в этой сфере– реакция на какие-то законы и предписания. Все достижения появляются вопреки, благодаря героям, которые плывут против течения. Но таких героев хватает на два-три года, потом они просто выгорают и уходят. Перед директорами не ставится ясных задач. Если у директора детского дома становится меньше 40детей, он садится на чемодан, потому что в любой момент сверху может прийти факс: через два дня всех детей переводим в соседний детский дом.

– Вы имеете в виду недавнюю скандальную историю с малокомплектным детдомом в Реутове?

– Такое происходит везде. Вэтой ситуации, естественно, директора начинают держаться за своих детей зубами, и они думают не только о себе, во многих поселках интернаты– это градообразующие предприятия. Сейчас появилось много жалоб, что из системы невозможно выцарапать ребенка. Вроде все согласились, ребенок определен– и тут начинается: надо долечить, надо дообследовать, родная мать позвонила.

– Послушать вас, так получается, что все законотворчество в этой сфере у нас сродни последнему скандальному закону– принимается из соображений, не относящихся к сиротам?

– Иначе не было бы такой силы у пожарных и сотрудников СЭС над жизнью в детских домах. Сфера все больше регламентируется, наращивается контроль, в который вбухиваются огромные деньги. Ядумаю, где-то наверху просто растет коррупционность этого процесса. Ямного общаюсь с директорами, все они жалуются: благодаря «прозрачным» госзаказам им регулярно приходится покупать за дикие деньги одежду, которая быстро выходит из строя, дорогую оргтехнику, которая пылится без дела. Зато Тузика в будку на радость детям не посадить.

– А с обучением приемных родителей и специалистов происходит такая же бессмыслица? Зачем вы организовали Институт развития семейного устройства?

– С 1 сентября потенциальных усыновителей обязали пройти об­учение в Школе приемных родителей, без сертификата об окончании ребенка не получить. Но во многих регионах эти школы есть только на бумаге. Когда сопровождение приемных семей стало обязательным в Москве или области, не помню, мне начали звонить коллеги из психологических центров, которых просто назначили на эту работу, ничему не обучив. У нас до сих пор даже не начата работа по созданию системы обучения специалистов, которые работали бы с семьями и детьми, попавшими в сложную ситуацию. Нет такой квалификации – специалист по семейному устройству. Зато контролеров в нашей сфере хоть отбавляй.

выхода нет. Почему 90% детдомовцев попадает в тюрьмы, спивается или кончает с собой

Начиная с раннего детства они дети отверженные, причем отверженные в грубой форме. Например, в самом раннем детстве в одном из детских домов, где я работала, этого еще маленького ребенка могли класть в шкаф, чтобы не было слышно.

В науке есть такое понятие как формирование базового доверия. Оно закладывается очень рано. То есть я понимаю, что если я начинаю плакать, ко мне обязательно подойдет взрослый. А к этим детям не подходят. Никаких разговоров с ними не ведут. Это базовая травма, ребенок фактически становится калекой, и чтобы он смог нормально функционировать, с ним потом нужно вести долгую и очень серьезную работу.

В детском доме есть дети, у которых была вполне сносная семейная жизнь, и сиротами они стали из-за каких-то серьезных обстоятельств — в результате катастроф или несчастных случаев. Даже если они года 3-4, а лучше 5-6 прожили в семье — это, конечно, гораздо более благоприятный вариант.

В детский дом ребенок приходит совершенно заброшенный, ему пора по возрасту, например, в третий класс. Тот факт, что он вообще читать не умеет, никого не интересует. И, стало быть, ребенок не успевает, и у него как минимум задержка развития — а если он плохо себя ведет, что тоже не редкость, то есть простой способ с этим бороться. Он называется психиатрическая служба. В лучшем случае, ребенку делают укол и увозят в больницу на пару недель, и он может оттуда выйти уже с диагнозом — это тоже вполне принятая практика.

Когда тебя бросают родители, ты в какой-то момент выучиваешь эту информацию в форме слов. И не понимаешь, это ты такой плохой или родители, такие сволочи, меня бросили? И это тоже все внутри, обсудить все равно не с кем.

А кроме того, если меня мама бросила, то с кем вообще можно иметь дело?! Эти чувства не могут не сказываться на дальнейшей жизни.

У них одна комната на всех. Она спальня, она же учебный кабинет. У детей нет опыта и привязанности, и поверить тебе они не готовы.

Кроме того, ты как работник выполняешь для них карательную функцию. Конечно, и в обычных семьях многое происходит, но для воспитателя в детском доме — подойти к детской тумбочке, ее открыть и все из нее выкинуть — это естественно.

У ребенка нет ничего личного, и он не понимает, что такое «мое». И у воспитателя нет этой границы. Кроме того, ребенок не выходит во внешний мир, его не пускают, у него снова негативные эмоции — МЕНЯ этого личного лишили по той же причине: или я плохой, не заслужил, или они сволочи.

А дальше все просто: у меня нет образцов семейной жизни, я уж не говорю про навыки. Я не знаю, как заваривать чай. Я не знаю, как люди вообще себя обычно ведут. У детей нет нормальной жизни и никакого опыта: им все готовят. Например, есть такой вполне стандартный анекдот о том, как девочка не знает, откуда берется чай. Потому что чай берется из чайника. Эти знания никак не заложены в систему

У детдомовца нет нормального для человека идеального образа Папы и Мамы. Школа на сегодня такой функции не выполняет, и смотрят дети в кино бог знает что, и у воспитателя нет такой возможности.

Нагрузка там, в принципе, немыслимая, а когда воспитатели не знают, что делать, прибегают к силовым методам — вызывают психиатра.

Ни директора, ни воспитатели нисколько не садисты. Это хорошие люди, которые по разным гуманистическим соображениям пошли работать в детский дом. Нагрузка там, в принципе, немыслимая, а когда они не знают, что делать, прибегают к силовым методам — вызывают психиатра.

Если вы все время находитесь в атмосфере детской воли, беды, гнева и прочего, это очень тяжело выносить. Это надо уметь делать.

Что касается книг — библиотека в детском доме была всегда, однако редкий случай, если ребенок там интересуется книгами. Они практически не читают. Для начала они не умеют читать просто физически — не умеют складывать буквы в слова».

Детдом — госучреждение, оно самостоятельно не может распоряжаться деньгами, более продвинутые директора находят спонсоров и отправляют детей на курсы или в учебные заведения, но это все профанация.

Софья Адамова

В какой момент мы называем школы детскими домами?

Отцы города Буффало, штат Нью-Йорк, рассматривают вопрос о том, что они называют «государственными школами-интернатами», «где учащимся первого или второго класса будут обеспечены надлежащее питание, форма, внеклассные занятия и мероприятия».

«У нас есть учителя и профсоюзные лидеры, которые говорят нам:« Проблема в домах; эти дети живут в неблагополучных семьях », — сказал Huffington Post член совета школы Буффало Карл Паладино. «Институт роста Буффало дополнит академический график колледжа жизненными навыками и социальными мероприятиями, что позволит студентам оставаться на территории кампуса семь дней в неделю…»

Это не изолированное обсуждение.В Мэдисоне, штат Висконсин, местный фонд недавно выделил 300 000 долларов на помощь округу в создании четырех «школ с полным спектром услуг», что является эвфемизмом для «овладения практически всеми важными аспектами воспитания детей». Это включает в себя медицинское обслуживание, стоматологическую помощь, присмотр за детьми после школы и в выходные дни, питание и закуски, а также воспитание детей (хотя школы Мэдисона переименовали это «наставничество», чтобы оно было более универсальным).

Конечно, за каждой статистической программой вы найдете администрацию Обамы, которая на протяжении своего пребывания в должности активно тратила деньги ваших детей (потому что теперь это все расходы на долги), чтобы «помочь» государственным школам превратиться в аналогичные воплощения современных приютов. .Они даже не умалчивают о своих амбициях программировать детей «от пеленок до колледжа и карьеры».

Инициатива Promise Neighborhoods, которая является лишь частью многосторонних усилий, требует «решений от колыбели до карьерного роста», которые «объединяют программы» и «разрушают« разрозненность »агентств» для комплексного государственного планирования жизни . Все, как всегда, от имени детей. Они уже есть как минимум в 20 штатах.

Интернаты и детские дома не обязательно плохие

Прежде чем приступить к анализу, сделаем необходимые оговорки.

Вполне вероятно, что детям самых разных личностей, семейных ситуаций и историй жестокого обращения потребуются совершенно разные способы восстановления.

Интернаты — не обязательно зло. Мой муж учился в средней школе-интернате, и это не была ни одна из тех «военных школ» на полпути для проблемных детей, ни элитная школа для богатых детей с отстраненными родителями. Рядом с домом его семьи не было христианской средней школы, и для их семьи было действительно важно, чтобы дети ходили в одну, поэтому они ели маргарин и рис и отправили своих шестерых детей на частичную стипендию в свою альма-матер в задворках Миссури в 900 милях. прочь.Если бы только каждый родитель был так предан успеху своего ребенка, верно? И если бы только у каждого ребенка была возможность использовать доллары налога на образование, чтобы посещать такую ​​школу, если его семья чувствовала в этом необходимость.

Я также понимаю необходимость забрать некоторых детей из ужасных домов. Вот почему у нас есть приемная семья. The Federalist также опубликовал несколько пронзительных сочинений выпускника детского дома 1950-х годов, который провел свою академическую карьеру, исследуя их современное воплощение: групповые приемные семьи.Он утверждает, что они подходят не всем детям из числа перемещенных лиц, но идеально подходят для некоторых. Вполне вероятно, что детям самых разных личностей, семейных ситуаций и историй жестокого обращения потребуются совершенно разные способы восстановления.

По умолчанию должен быть дом, а не учреждение

Послушайте, мы все признаем печальную правду о том, что семьи некоторых детей не являются безопасным местом для них. Справедливое общество удаляет таких невиновных из их испорченных родителей , когда это действительно необходимо, , и помещает их в настоящие дома, где они могли бы иметь более справедливый шанс на жизнь.

Совершенно оскорбительно для бедных семей и меньшинств говорить им, что одни только эти качества требуют от общества забрать их детей.

Но мы не об этом говорим. Мы говорим о назначении ребенка на постоянный государственный надзор просто потому, что у его родителей меньше денег, чем у некоторых других, или потому, что его семья говорит дома на другом языке, кроме английского. Эти ситуации не являются оскорбительными по своей сути. Правительство должно доказать родителям и детям, что их отношения наносят непоправимый и ужасный ущерб, прежде чем они достигнут разделения.Бедным семьям и семьям меньшинств совершенно оскорбительно говорить, что одни только эти качества требуют от общества отлучения их детей.

Это тоже неправильно. Как имеет смысл думать, что наемные работники лучше удовлетворят потребности детей, чем их собственная плоть и кровь? Какой смысл думать, что включение детей в какую-то механическую, заранее установленную серию государственных программ будет способствовать их воспитанию лучше, чем прополка и кормление в органической экосистеме, в которой они впервые появились на свет? Семьи создавались для детей.Это естественное место для детей. Когда среда обитания заболела, мы не называем ее восстановленной, если кто-то входит, заливает бетон и строит наверху кучу держателей для боксов. Мы называем это разрушенным и оплакиваем это разрушение.

Это неизбежное следствие большого правительства

Можно легко считать «школы с полным набором услуг» формой борьбы с ущербом, которую политики должны скрывать доказательства того, что их политика оплаты людям за рождение детей вне брака и создание ложного чувства безопасности с помощью «бесплатного» контроля над рождаемостью для всех способствовали стремительному росту числа детей, рожденных в изначально нестабильных семьях, с сопутствующим увеличением жестокого обращения с детьми и отсутствия заботы.

Растущее преобразование школ в приюты только делает очевидным то, что уже верно в отношении американского общества: мы уже стали государством всеобщего благосостояния от колыбели до могилы.

В конечном итоге, однако, растущее преобразование школ в приюты только делает очевидным то, что уже верно в отношении американского общества: мы уже стали государством всеобщего благосостояния от колыбели до могилы. Правительство осуществляет надзор за детьми до рождения с помощью таких программ, как WIC, который предоставляет бедным беременным и кормящим мамам «бесплатное» медицинское обслуживание и питание.Затем он наблюдает за детьми от рождения до взрослого возраста, получая медицинское обслуживание от Medicaid, питание по программе SNAP и школьные завтраки и обеды (а иногда и ужин), субсидии на аренду и жилье для малообеспеченных, уход за детьми раннего возраста вне дома и родительские обязанности с помощью ваучеров и Head Start, еще больше услуг по присмотру за детьми в рамках внеклассных программ и многое другое. Мы платим за обучение в колледжах миллионов детей, «обучение персонала» и даже их мобильные телефоны. Далее мы будем поставлять им iPad. Ой, подожди.

Администрация Обамы просто перестраивает эту реальность, пытаясь упорядочить все ранее существовавшие системы социального обеспечения в один централизованный приют, в котором люди могут оставаться даже после достижения 18 лет. По крайней мере, они честны. Учитывая склонность республиканцев к эффективному правительственному контролю, а не озабоченность по поводу его снижения, они могли бы также быть честными и подбодрить Обаму за то, что он использовал деньги и власть, которые они продолжают давать федеральному правительству, вместо того, чтобы делать вид, что он является противником их давних времен. провозглашенные, но давно забытые принципы.

ЯВЛЯЮТСЯ ОТВЕТАМИ? — Чикаго Трибьюн

Шесть месяцев назад слово «приют» исчезло из общенациональных дискуссий и дебатов. По иронии судьбы, как раз к праздничному сезону, Tribune, Государственные школы Чикаго и Департамент по делам детей и семьи возродили эту идею, публично рассмотрев предложение по уходу за детьми в детских домах в государственных школах и / или государственном жилье.

На этой неделе Центр правосудия по делам детей и семьи публикует доклад Дэвида Э.Рид и Кортни О’Мэлли, подготовленные при поддержке Chicago Community Trust. Он предлагает свет там, где было жарко, опыт, когда были только полемические и конкретные вопросы, где были только за и против.

В отчете делается вывод о том, что детские дома или групповые дома могут работать для некоторых детей при определенных обстоятельствах в течение ограниченного времени. Это показывает, что если мы будем тратить от 30 000 до 60 000 долларов в год на ребенка, мы сможем создать выдающиеся школы-интернаты, такие как Эксетер, или успешные краткосрочные программы лечения в интернатах, такие как Boys Town.

Детские дома — назовите их «интернатами» или как хотите — являются рецептом неудач, если они финансируются по дешевке. Недавний пример — опыт Нью-Йорка по уходу за «кокаиновыми младенцами» или «детьми из приюта» в 1980-х годах, когда учреждения открывались и закрывались в течение двух лет, потому что они были быстрыми и грязными.

Школы-интернаты, такие как Lake Forest Academy, Andover или Choate, военные академии или религиозные школы, которые хорошо справляются с воспитанием детей, могут быть полезными примерами.В этих успешных школах есть огромные пожертвования, сильная физическая подготовка и очень избирательные процессы приема — и все же они берут более 18 000 долларов в год за ребенка.

Даже содержание детей в безопасности и образование в центрах содержания под стражей для несовершеннолетних обходится значительно дороже, чем поддержка семьи или приемная семья. На национальном уровне разговоры о детских домах прекратились, когда сторонники увидели высокую стоимость качественного ухода и ответственность за дешевые исправления.

Наше исследование показывает, что вопрос заключается в том, кто, что, где и как, а не просто в том, нужно ли.

Как только поднимается вопрос о приюте, многие вопросы перемешиваются. Некоторые люди говорят о бездомных детях, некоторые — о молодежи, которой пренебрегают или подвергались насилию, некоторые — о детях матери-благотворителей, некоторые — о плохо себя ведающих студентах, другие — о подростках мужского пола, чьи жизни находятся в опасности, некоторые просто о бедных. Это разные группы населения, с разными потребностями.

Имеет значение, являются ли дети, принятые в интернаты, подростками или младенцами, имеют ли они проблемы с психическим здоровьем или имеют особые образовательные потребности.Имеет значение, насколько вовлечены их семьи и насколько уважаются их культура и язык. Не все дети являются кандидатами в одно и то же учреждение, независимо от того, называется ли оно приютом, стационарным лечебным учреждением, школой-интернатом или детским домом.

Проблемы коллективного ухода за детьми, помимо затрат, существенны: обучение и удержание достаточного и квалифицированного персонала, обеспечение эффективных терапевтических связей и поддержки после освобождения, контроль над насилием со стороны сверстников и жестоким обращением в учреждениях и управление постоянными изменениями в государственных обязательствах по обеспечению лечебные программы.Плохая история жестокого обращения с детьми и их эксплуатации в детских домах, которая привела к разоблачению и критике помещения детей в детские учреждения, была и остается огромной трудностью.

Дети лучше чувствуют себя в своих семьях. В конце концов, дети должны быть любимы взрослыми, заботящимися о них, и чтобы их уникальные потребности в развитии признавались и удовлетворялись. Им нужно видеть признание сильных сторон их семей и культур.

Тем не менее, мы пришли к нынешнему предложению о создании приюта в Чикаго в результате насилия, бездомности и бедности, от которых страдают многие из наших сообществ. Дети в Иллинойсе продолжают становиться беднее, лучше вооружены огнестрельным оружием, и в дальнейшем их бросает политический процесс. Эти угрозы детям ставят под угрозу наше общее будущее.

Любое предложение о возрождении интернатов для детей должно включать семь ключевых вопросов:

1.Какие дети? Это те дети, которые могли бы функционировать в этой специально спроектированной среде? (Бездомные, безнадзорные, психически больные, травмированные или добровольные кандидаты-подростки — разные.)

2. Что дальше? Разработана ли программа для подготовки детей к экономической независимости и продуктивным гражданам?

3. Как долго? Как программа сводит к минимуму время, проводимое в учреждении?

4. Насколько хорошо? Как контролировать качество ухода за детьми и результаты?

5. Какой персонал? Как набирать, обучать и удерживать высококвалифицированный персонал?

6. Насколько нормально? Как программа обеспечивает эффективную реинтеграцию и переходный период, уважая связи с семьей, культурой и обществом?

7.Насколько стабильно? Какие гарантии преемственности позволят избежать краткосрочных обязательств, которые внезапно прекращаются, оставляя детей без ресурсов?

Опасности, с которыми сталкиваются дети, действительно серьезны, и их решения будут многочисленными, сложными и надежными. Всем детям нужна среда, свободная от оружия. Бедным детям нужны те же образовательные и экономические возможности, которые мы ожидаем от детей из привилегированных семей. И им нужны любящие, заботливые, последовательные взрослые и семья.

Это не фантастика. Это вопрос приоритетов взрослых и их готовности к решительной кампании.Детские дома или школы-интернаты, если они полностью финансируются и поддерживаются, могут быть частичным и последним средством, подходящим для небольшой части бедного или охваченного кризисом подросткового населения. Детям и их семьям нужен целый ряд выдающихся вариантов, а не общие формулы или простые «решения».

В чем разница между приемным домом и детским домом?

Один из наиболее частых вопросов, которые люди и / или пары задают при изучении вариантов, связанных с усыновлением, — в чем разница между приемной семьей и детским домом? Есть ли разница? И обеспечивает ли одно более здоровую и стабильную среду по сравнению с другим? Ответы могут вас удивить.

Одно четкое различие между детскими домами и приемными семьями состоит в том, что современных детских домов больше нет в Соединенных Штатах, хотя они продолжают использоваться во многих странах по всему миру. В Соединенных Штатах приемные семьи и домашнее усыновление заменили детские дома. Но, независимо от национальности, многие очень обеспокоены тем, как оказывается помощь в том или другом, и имеют много неправильных представлений.

Дети помещаются в приемные семьи, как правило, потому, что они были выселены из дома государством из-за отсутствия надлежащего ухода и / или родители / опекуны не могут заботиться о своих детях по разным причинам.В то время как дети в детских домах были сиротами, брошены или оставлены там родителями, которые не могут заботиться о них по разным причинам — обычно из-за отсутствия финансов для надлежащего ухода за ними. Они хотят для своих детей большего, чем могут дать в то время.

Многие могут склоняться к мнению, что приемная семья более заботлива, чем детский дом, потому что о ребенке (детях) заботятся в семье, а не в «учреждении». Однако тот факт, что опека осуществляется в семье, не означает, что они получают более качественную опеку.Хотя есть много замечательных групповых домов и замечательных приемных родителей, есть и другие условия, которые могут быть не такими позитивными.

Есть несколько причин, по которым люди становятся приемными родителями. Большинство делают это, потому что хотят предоставить приют детям, находящимся в кризисной ситуации. Однако у некоторых есть причины, которые не обязательно связаны с благополучием ребенка. Поскольку приемным родителям выплачивается денежная компенсация от государства, в котором они проживают, иногда это может быть одним лишь стимулом для воспитания детей. Точно так же приемная семья может иметь или не иметь достаточных ресурсов для обеспечения наилучшего питания, окружающей среды или ухода за ребенком (детьми). И государство не всегда может обеспечить наиболее детальный надзор за этой семьей. Иногда дети в приемных семьях остаются без внимания и жестокого обращения.

Однако важно понимать, что положительная среда и обогащение, предоставляемые детям в хороших приемных семьях, намного перевешивают менее чем оптимальные ситуации, с которыми некоторые сталкиваются. Это может быть единственная краткосрочная стабильность, которую когда-либо знали некоторые дети.

У детских домов есть плюсы и минусы, как и у детских домов. Ни те, ни другие не являются идеальными условиями для детей, но оба могут обеспечить прекрасную, заботливую среду, которую они иначе не могли бы получить. Многие склонны думать, что в детских домах нет должного персонала, чтобы уделять детям необходимое индивидуальное внимание. Однако эта тенденция меняется, поскольку многие из них увеличили ресурсы, кадры и программы. Иностранная помощь постоянно увеличивается, так что все больше детей получают необходимое им внимание и заботу.

Это не означает, что все детские дома переживают подъем. В обширных регионах мира и регионах третьего мира по-прежнему есть те, кто не имеет ресурсов, необходимых для обеспечения надлежащего ухода за своими детьми. Индивидуальное внимание невозможно, что приводит к множеству задержек в физическом развитии и развитии. По нашим стандартам окружающая среда может быть невыносимой. В этих условиях также могут иметь место злоупотребления.

Обсуждаете ли вы приемную семью или детские дома, всегда будут присутствовать определенные риски, а некоторые могут даже не проявиться до тех пор, пока вы не усыновите ребенка.В любом случае существует риск отсутствия дородового ухода, злоупотребления наркотиками / алкоголем, а также окружения с физическим или эмоциональным насилием, не говоря уже о последствиях отказа. Но каждый ребенок, живущий в приемной семье или приюте, заслуживает любящего и заботливого дома и ни о чем из этого не просил. К счастью, дети выносливы.

Ключ, как и при любом усыновлении, — это провести свое исследование, быть хорошо информированным и подготовленным, и быть готовым. Все дети, независимо от их происхождения или обстоятельств, достойны каждой унции усилий, которые могут потребоваться, чтобы помочь им преодолеть пагубные последствия своих ранних тяжелых переживаний.Все они заслуживают теплой, любящей и заботливой среды, которую можно назвать своим домом.

Выборы 2019: Отмена частных школ «навредит сиротам»

На днях, когда мой поезд начал отходить от маленькой станции в моей деревне, пожилая женщина, сидящая рядом со мной, взглянула на малоизвестную академическую книгу у меня на коленях , и спросил: «Что ты делаешь?»

Я объяснил, что работаю помощницей домохозяйки в местной независимой школе-интернате. Затем разговор быстро перешел на недавнюю попытку Лейбористской партии решить «проблему» независимых школ в этой стране.

После озвучивания своих мыслей о преимуществах, которые школы-интернаты дают детям любого происхождения — с озабоченностью в глазах — ее мнение было сформулировано в следующих словах: «О, но они просто не знают».

Именно с этого начала я хочу обсудить детей-сирот в британских школах-интернатах.

Как частные школы помогают детям-сиротам

Хотя Департамент образования не собирает статистические данные о количестве детей-сирот, зачисленных в британские школы-интернаты, количество подопечных детей в Англии в 2019 году составило ошеломляющую цифру 106550.

Из этого числа наибольшая часть детей, находящихся под присмотром, помещается в сценарии усыновления или приемных семей: меньшее число помещается в другие учреждения, включая школы-интернаты.

Когда секретарь лейбористского теневого образования Анджела Рейнер заявила от имени своей партии, что «жизненные шансы детей не должны зависеть от родительского богатства», она не обратила внимания на жизненные шансы тех детей, которые фактически не имеют родительского богатства. Им предоставляется возможность посещать школу-интернат, место в которой субсидируется за счет средств присмотра за детьми, школьных стипендий и детских благотворительных организаций.

В свете заявлений Лейбористской партии об отмене независимых школ, я считаю необходимым обсудить количество британских детей, которые остались бы без дома, если бы это произошло.

Интернаты: больше кровати и школа

Работая помощницей домохозяйки в двух школах-интернатах, я столкнулся с несколькими учениками-сиротами. Внешне эти дети ничем не отличаются от своих однокурсников — часто их друзья и учителя не знают, что они сироты.

Только во время Рождества и праздников, когда их забирает компания-опекун или дальний родственник, нам напоминают, что они сироты.

Интернаты — это не просто койка и школа для детей, а особенно детей-сирот. Скорее, они создают для детей безопасную, структурированную и благоприятную среду. Хотя образование в школах-интернатах подходит не для всех типов детей, эти школы часто подходят для детей-сирот.

Школы-интернаты предоставляют детям стабильную и рутинную среду обучения.Для сирот это означает, что во время учебного семестра они не отвлекаются на проблемы, связанные с переводом в приемные семьи и из них.

Ежедневный график строгий и напряженный — часто у студентов есть всего пара часов свободного времени — и поэтому у сирот меньше времени на размышления о трагедиях, которые часто сопутствуют их личным семейным обстоятельствам.

Все дети в школах-интернатах находятся в одинаковой ситуации — они вдали от дома, поэтому сироты чувствуют себя менее изолированными.Облако исключительности, которое часто характеризует сектор независимой школы, становится формой инклюзивности для этих детей.

Поскольку все они находятся в одинаковой ситуации и проводят все время вместе, дети в школах-интернатах очень крепко дружат друг с другом. Это означает, что сироты быстро создают сильную сеть поддержки, которая помогает смягчить горе и психические заболевания, которые иногда сопровождают сиротство.

Лучшее из них может быть

О детях в интернатах заботятся отличные, обученные сотрудники интернатов.Эти сотрудники — хозяйки, воспитательницы, воспитатели — часто сами учились в интернате и специально обучены заботиться о детях вдали от дома.

Персоналу часто не сообщают точные семейные обстоятельства ребенка, и это помогает смягчить любую неосознанную предвзятость, которая может возникнуть при взаимодействии с ребенком-сиротой.

Школы-интернаты позволяют детям достичь всего, на что они способны, предоставляя им широкий спектр возможностей.Как правило, независимые школы оснащены современными гуманитарными, научными и спортивными объектами, а также программами лидерства (например, система префектов), которые побуждают детей становиться лучше, чем они могут быть.

Предлагая сиротам среду, способствующую успеху, школы-интернаты могут дать этим обездоленным детям хороший старт, когда они вступят во взрослую жизнь.

Таким образом, помимо предоставления койки и обучения детей-сирот, школы-интернаты создают безопасную, домашнюю и вдохновляющую среду.

Удаление школ-интернатов не будет просто означать потерю стабильного дома для этой обездоленной группы. Кроме того, это означало бы потерю поддерживающей, структурированной и вдохновляющей сети, которая глубоко заботится о благополучии этих студентов и их будущем в мире.

Традиционные независимые школы часто окутаны туманом секретности. Но один из их тщательно охраняемых секретов — это множество возможностей, которые они предоставляют сиротам, которые — не по своей вине — оказываются в неблагоприятных условиях.

Мадлен Киллаки — помощница воспитательницы в школе-интернате в Шропшире

Американское усыновление — приюты в Америке

Когда некоторые люди впервые задумываются об усыновлении ребенка, они задаются вопросом: «Существуют ли еще детские дома? Можно ли усыновить сирот в Америке? Если да, то как? »

Детские дома — обычное дело в историях об усыновлении поп-культуры, но правда о современных детских домах в США сильно отличается. Хотя по-прежнему много детей нуждаются в постоянных приемных семьях, современные домашние усыновления больше не связаны с традиционными приютами.Вместо этого детские дома в США были заменены улучшенной системой патронатного воспитания и частными агентствами по усыновлению, такими как American Adoptions.

Заинтересованы? Узнайте больше о современных «детских домах» ниже.

История детских домов в Америке

До создания организованных детских домов в 1800-х годах дети, чьи семьи не могли заботиться о них, часто помещались к родственникам или соседям неофициально и без участия суда. Но с ростом количества иммигрантов, прибывающих в Соединенные Штаты, также резко выросло количество детей, которым требовалось место для проживания.Многие дети потеряли родителей из-за эпидемий, а другие были брошены семьями, живущими в бедности или борющимися с наркотической или алкогольной зависимостью. Для удовлетворения этой потребности начали возникать детские дома и другие подобные учреждения.

Хотя детские дома часто были лучшим вариантом для детей, которым некуда было пойти, иногда им не хватало необходимого персонала, структуры и ресурсов для адекватного ухода за всеми нуждающимися детьми. В результате некоторые детские дома были переполнены, а дети жили в плохих условиях.

В середине 1800-х годов реформатор по имени Чарльз Брейс основал Общество помощи детям для решения проблемы этих переполненных учреждений. Общество было основано на убеждении, что детям будет лучше жить в семьях, чем жить на улице или в переполненных американских приютах.

Брейс решил создать «Поезд для сирот», программу, которая отправляла бездомных детей на железные дороги и отправляла их на запад, где они могли быть выбраны семьями, предварительно одобренными местными комитетами, что позволяло усыновлять детей непосредственно из детского дома. в сельской местности проще.Эта система буквально «отправляет сирот на усыновление» на железнодорожные платформы, где приемные семьи могут выбрать желаемого ребенка-сироту из очереди. Эта ранняя форма «размещения» теперь считается началом современной системы патронатного воспитания.

На рубеже веков реформаторы, находящиеся под влиянием Прогрессивного движения, начали подвергать сомнению систему детских домов и закладывать основу для более современной системы защиты детей. Поезда для сирот остановились в 1930 году из-за снижения потребности в сельскохозяйственной рабочей силе на Среднем Западе и реформирования мнения о том, что правительство должно помочь сохранить нуждающиеся семьи.Традиционные приюты в Соединенных Штатах начали закрываться после Второй мировой войны, так как государственные социальные услуги росли.

В США начали формироваться политика и процедуры усыновления, а также законы о защите детей, что привело к упадку традиционных детских домов в Америке, которые были заменены индивидуальными и небольшими групповыми приемными семьями. Реформаторы, настаивающие на этом изменении, утверждали, что детям было бы лучше жить в домах, где они могли бы получить индивидуальный уход и индивидуальное внимание, чем в детских учреждениях.К 1950-м годам в приемных семьях проживало больше детей, чем в детских домах в Соединенных Штатах, а к 1960-м годам приемная семья стала программой, финансируемой государством.

С тех пор детские дома в США полностью исчезли. Их место занимает несколько современных школ-интернатов, лечебных центров-интернатов и групповых домов, хотя приемная семья остается наиболее распространенной формой поддержки для детей, ожидающих усыновления или воссоединения со своими семьями. Агентства по уходу за детьми — современная форма «агентств по усыновлению сирот» — работают, чтобы сохранить семьи, где это возможно, и найти лучшие дома, когда нет.

Кроме того, агентства по внутреннему усыновлению, такие как American Adoptions, могут помочь беременным матерям найти дом для своих новорожденных и младенцев, не попадая в систему приемных семей.

Эти современные варианты опеки и усыновления предназначены для всех типов семей и детей, нуждающихся в поддержке, а не только для «сирот» или детей, потерявших родителей. Фактически, дети, потерявшие обоих родителей, часто после смерти родителей оказываются непосредственно под попечительством родственников, а не в приемные семьи и не передаются на усыновление.

У большинства детей, находящихся в приемных семьях, есть по крайней мере один живой биологический родитель, и они помещены в них по совершенно не связанным с ними причинам, чем наличие только одного родителя. Точно так же усыновленные в младенчестве не являются «сиротами»; их биологические родители сделали трудный выбор, поместив их в новую семью, но часто остаются частью жизни своего ребенка через открытое усыновление.

Итак, есть ли в США детские дома?

По сути, нет. Процесс усыновления в Соединенных Штатах больше не включает традиционные детские дома.Сегодня существует три основных формы домашнего усыновления: ребенок может быть усыновлен из системы патроната, как младенец при частном усыновлении или как родственник или пасынок приемных родителей. Относительное усыновление или усыновление приемным родителем является сегодня наиболее распространенной формой внутреннего усыновления. В этих условиях отчим или родственник становится законным родителем для ребенка своего супруга или родственника.

Усыновление из системы патроната — это самое близкое современное домашнее усыновление к усыновлению из детского дома в США.S. Когда ребенок помещен в приемную семью и права его или ее родителей были прекращены по закону, этот ребенок может быть усыновлен. Однако эти дети, как правило, не являются «сиротами», и не каждый ребенок, находящийся в приемной семье, может быть усыновлен по закону. Многие ждут воссоединения со своими родителями, чьи родительские права не были лишены. Около 100 000 из 400 000 детей, находящихся в настоящее время в системе, ожидают усыновления либо их приемными родителями, либо приемными семьями, которые ранее не принимали детей.

Третий тип усыновления в США — это внутреннее усыновление младенцев. American Adoptions — это полностью лицензированное некоммерческое национальное агентство по внутреннему усыновлению, которое осуществляет домашнее усыновление младенцев по всей стране. При таком типе усыновления надеющихся приемных родителей сопоставляют с будущей матерью во время ее беременности, а затем усыновляют ребенка, когда он или она рождается.

Есть ли детские дома в других странах?

Помимо трех форм внутреннего усыновления, существует международное усыновление.В то время как усыновление детей из приюта в Соединенных Штатах осталось в прошлом, полные надежды родители, которые задаются вопросом, как усыновить ребенка из приюта, должны рассмотреть возможность международного усыновления.

Во всем мире около 18 миллионов сирот в настоящее время живут в детских домах или на улицах. Семьи, усыновляющие детей из таких стран, как Китай и Гаити, обычно усыновляют детей из этих детских домов. Однако важно помнить, что не все дети в детских домах могут быть усыновлены, и не все будут считаться сиротами в соответствии с U.S. иммиграционное право. Согласно Закону об иммиграции и гражданстве, сирота определяется как ребенок, который пережил «смерть или исчезновение, оставление или оставление, разлучение или потерю обоими родителями». Если ребенок не подходит под определение сироты, это может ограничить его или ее возможность иммигрировать в Соединенные Штаты.

Во многих странах, где отсутствует система патронатного воспитания, детские дома иногда используются как временные дома для детей, родители которых стремятся к воссоединению.Например, родители, испытывающие финансовые затруднения, могут поместить своих детей в приют до тех пор, пока они не смогут заботиться о них. Международные приемные родители должны провести тщательное исследование и работать с авторитетными организациями, имеющими большой опыт в области международного усыновления, чтобы гарантировать, что ребенок, которого они усыновляют, действительно является сиротой, нуждающимся в приемном доме.

Хотя сегодня в Соединенных Штатах нельзя «усыновить ребенка-сироту», существует множество способов обеспечить ребенку любящий и стабильный дом.Усыновившись из системы патронатного воспитания США, международного детского дома или такого агентства, как American Adoptions, приемные родители все равно могут изменить жизнь ребенка.

Заявление об ограничении ответственности
Информация, доступная по этим ссылкам, является исключительной собственностью перечисленных в них компаний и организаций. America Adoptions, Inc. предоставляет эту информацию в порядке любезности и никоим образом не несет ответственности за ее содержание или точность.

Волонтерские возможности приюта: как действительно изменить ситуацию

Волонтерство за границей может показаться действительно полезным, но, к сожалению, некоторые виды волонтерства крайне вредны.Особенно в детских домах.

Думаете ли вы заняться волонтерской работой за границей в 2019 или 2020 году? Ты не одинок. Ежегодно около 1,6 миллиона человек работают волонтерами за границей! Независимо от того, являетесь ли вы студентом на промежуточном году обучения, учитесь за границей или проходите стажировку, профессионал, ищущий творческий отпуск, или семья, которая хочет помочь во время отпуска, волонтерские программы в детских домах являются одними из самых популярных в Интернете для волонтерских программ.

Однако за последние несколько лет появляется все больше и больше свидетельств того, что волонтерские программы детских домов активно вредят детям, которым они призваны помогать.Эта практика стала настолько популярной, что вызывает спрос на детей-сирот, что приводит к разлучению детей с их семьями.

Как волонтерство в детских домах вредит детям

Вот что происходит:

1. Из десятилетий исследований мы знаем, что физическое, социальное и интеллектуальное развитие ребенка страдает, когда он растет в приюте. Дети принадлежат к семьям, где они могут получать индивидуальное внимание и заботу, необходимые им для выживания и процветания.

2. Конвенция Организации Объединенных Наций о правах ребенка, которую подписали почти все страны мира, подтверждает, что каждый ребенок имеет право расти в семейной среде и не быть разлученным со своими родителями, если только оставаться с ними невозможно, иначе это отвечает интересам ребенка. За последнее десятилетие все больше и больше правительств публично взяли на себя обязательство отказаться от учреждений интернатного типа, также известных как детские дома, в пользу более эффективного ухода за детьми на базе семьи.

3. Несмотря на массу доказательств против детских домов и правительств, обязавшихся перейти к модели ухода на основе семьи, мы знаем, что более 80% детей, растущих в детских домах в Азии, Африке, Южной Америке и некоторых частях Восточной Европы, имеют хотя бы один выживший родитель. Если у детей есть родители и семьи, почему их до сих пор помещают в детские дома?

4. Подавляющее большинство детей не помещаются в детские дома из-за жестокого обращения или из-за того, что у них нет выжившей семьи, с которой можно было бы жить.Их переводят в детские дома из-за бедности, и их родители считают, что взросление под опекой предоставит им доступ к образованию и здравоохранению, которые они иначе не могли бы получить. Поддержка детских домов посредством волонтерской деятельности или пожертвований лишь усугубляет проблему. Это не помогает семьям оставаться вместе, что, в конечном итоге, лучше всего для ребенка. Подробнее о проблеме детских домов и детского волонтерства читайте здесь.

5. Большинство детских домов во всем мире финансируются не правительствами, а церквями, организациями и добровольцами с Запада.Добровольцы и доноры с благими намерениями неосознанно ставят под угрозу усилия по реформированию систем опеки и вместо этого помогают поддерживать индустрию детских домов во всем мире, способствуя продолжающемуся разлучению детей с их семьями.

Детские дома либо рассматриваются как решение проблемы бедности, либо используются как коммерческие предприятия, получающие прибыль от людей, желающих жертвовать свое время и деньги на помощь «сиротам». В худших случаях было обнаружено, что некоторые приюты были связаны с кольцами торговли детьми, чтобы заполнить их места и удовлетворить спрос на «сирот» из волонтерских программ.

Посмотрите эти отзывы добровольцев, чтобы узнать больше.

А если и этого мало…

Нарушение прикрепления

Одна из причин, по которой люди ищут возможности стать волонтерами в детских домах, заключается в том, что они полагают, что дети, растущие в детских домах, нуждаются в любви и привязанности. Проблема с волонтерами, выполняющими эту роль, заключается в том, что они находятся там только в течение короткого периода времени — будь то 1 неделя, 2 недели, 1 месяц или год. Дети сталкиваются с постоянным кругом волонтеров, которые входят в их жизнь, уделяют им внимание и заботятся, а затем исчезают.Этот опыт в столь юном возрасте укрепляет идею о том, что людям нельзя доверять, и часто наносит значительный ущерб способности ребенка строить здоровые отношения на протяжении всей жизни.

Жестокое обращение и жестокое обращение с детьми

Еще более тревожно то, что волонтерские программы детских домов довольно часто полностью не регулируются, что означает, что любой может получить доступ к уязвимым детям. При поиске возможности стать волонтером в приюте вы могли заметить, что от вас редко требуется проходить проверку на судимость или иметь квалификацию для работы с детьми.Даже если вам предстоит пройти проверку биографических данных, правила защиты детей в странах, где вы, вероятно, будете работать волонтером, как правило, очень слабые, что означает, что жестокое обращение трудно распознать или что-либо предпринять. Самый безопасный способ предотвратить такое жестокое обращение с детьми — это полностью исключить возможность волонтерской работы с детьми в детских домах.

«Хорошие» детские дома против «плохих» детских домов

Многие потенциальные добровольцы, впервые слыша об этой проблеме, по понятным причинам задают вопрос: «Разве я не могу работать волонтером в хорошем детском доме?» Хотя определенно существует спектр, когда дело доходит до качества в детских домах, чрезвычайно важно помните, что не бывает «хороших» детских домов.

Независимо от того, насколько красивым выглядит детский дом, насколько он чист, насколько дружелюбным и квалифицированным кажется персонал, какими дружными и счастливыми выглядят дети, даже если это зарегистрированная благотворительная организация или НПО, в конце концов, это по-прежнему находится в приюте и поэтому не может обеспечить такую ​​же индивидуальную, постоянную поддержку и заботу, какую может оказать семья.

Детские дома как образец заботы в корне ошибочны. Вот почему Великобритания, США, Австралия и многие другие страны мира больше не помещают детей в детские дома, а вместо этого используют систему семейного ухода.Почему дети в других странах заслуживают меньшего?

Как долго я должен быть волонтером в приюте?

Часто люди становятся волонтерами во время весенних или летних каникул, что означает, что время, которое они должны уделять, ограничено. Однако, узнав о вреде, причиненном детям краткосрочным трудоустройством волонтеров, некоторые люди решают попробовать и продлить волонтерство в надежде, что это принесет меньше вреда. Независимо от того, работаете ли вы волонтером в приюте 3 часа, 3 дня, 3 недели или 3 месяца, вы все равно будете вносить свой вклад в рост мировой индустрии, получающей прибыль от эксплуатации детей.Узнайте, как лучше провести лето, поддерживая детей за границей.

Сколько я должен платить за волонтерство за границей?

Волонтерство за границей редко бывает дешевым занятием. Помимо покрытия расходов на перелет и страховку, вы также должны заплатить так называемый «программный сбор», который покрывает такие вещи, как проживание, питание и поддержка на протяжении всей поездки.

Несмотря на то, что вы, как волонтер, не получаете зарплату за свою работу, волонтерские поездки никоим образом не бесплатны, поэтому вам следует ожидать, что вам придется что-то платить, чтобы участвовать.

Существует распространенное заблуждение, что сумма денег, которую вы платите, влияет на этичность программы. К сожалению, это неправда. Независимо от того, является ли программа, на которую вы подаете заявку, доступной, очень дорогой или финансируемой государством, вам все равно необходимо подумать о том, как разработана сама программа. См. Наш контрольный список для волонтеров для получения дополнительной информации.

Остерегайтесь других названий детских домов

Не все детские дома носят такое название. Фактически, по мере того, как западная аудитория становится более осведомленной в отношении вреда, который детские дома могут причинить детям, некоторые учреждения меняют свои названия, чтобы продолжить работу.Во время путешествия вы можете увидеть детские дома:

.

• Детские дома
• Приюты
• Убежища
• Детские деревни
• Переходные дома
• Школы-интернаты
• Дома-интернаты

Важно помнить, что если вы посещаете учреждение, где группа детей, не связанных родственниками, живет вместе и получает помощь от оплачиваемых сотрудников в виде жилья, еды, одежды и иногда образования, вред для детей будет таким же!

Если я не могу быть волонтером в приюте, что мне делать вместо этого?

Мы не призываем вас работать волонтером в детских домах, но мы определенно не хотим, чтобы вы чувствовали, что вы вообще не можете быть волонтером! Волонтерство за границей, если оно осуществляется этично и ответственно, — отличный способ познавать мир и работать вместе с людьми с совершенно другим жизненным опытом, будь то члены местных сообществ или другие международные волонтеры.

Вот несколько вещей, которые нужно проверить, чтобы убедиться, что вы занимаетесь волонтерством наилучшим образом:

Присоединяйтесь к нам в создании лучшей альтернативы для детей и помогите семьям оставаться вместе!

Проект

: Программа по уходу за сиротами — ECM International

После Советского Союза Украина унаследовала духовный упадок. СПИД, наркотики, алкоголизм, аборты и ранняя беременность — все это огромные проблемы для Украины. Родители не заботятся о своих детях и оставляют их в детских домах.

Официально в Украине 100 000 детей-сирот, но неофициальное число может достигать 500 000 детей-сирот и беспризорников. Бог говорит нам проявлять милосердие к сиротам, которые не знают, что такое любовь. Такие дети в Украине считаются государственной собственностью. Они живут в детских домах или интернатах. У этих сирот нет собственного детства или семьи. 83% детей-сирот опасаются будущей взрослой жизни после окончания школы-интерната. Детский дом — ужасное место для этих детей, где удовлетворяются лишь некоторые физические потребности.Братья и сестры разделены, потому что детские дома разделены по возрасту; дети очень часто подвергаются словесному, физическому и сексуальному насилию. Такие дети также становятся легкой добычей для секс-торговли. После того, как они покинут детский дом в возрасте 18 лет, им негде жить. Статистика показывает, что 70% из них заканчивают преступлением, 50% девушек становятся проститутками и 30% совершают самоубийство в течение двух лет. Только Бог может помочь этим детям, и Он использует для этого христиан.

Нет детских домов или школ-интернатов (даже христианских), которые могли бы заменить ребенка семьей.Какой выход? Настоящая семья! Это милостивый шаг. Бог сказал нам помогать сиротам.

Мы начали программу помощи сиротам в Украине семь лет назад. Наша цель — дать детям и молодежи в детских домах возможность стать частью ориентированной на Христа семьи и поместной церкви, откликнуться на призыв Христа следовать за Ним и приобрести социальные, социальные и академические навыки, чтобы реализовать Божий потенциал для своей жизни. .

Мы обучаем соцработников, которые ездят в разные церкви, чтобы делиться нуждами сирот.Они разделяют наше видение того, как удовлетворить эту потребность, и многие семьи открывают для этих детей свои сердца и свои дома. Наши соцработники помогают подготовить ребенка к размещению, проводят обучение родителей, помогают подготовить все необходимые документы для усыновления, посещают дом и поддерживают семью на протяжении всего процесса усыновления. Мы помещаем детей из детских домов в христианские семьи, и наши социальные работники продолжают навещать их и помогать им, пока ребенку не исполнится 18 лет.Наши соцработники ежемесячно организуют встречи группы поддержки для приемных и приемных семей, проживающих в одном регионе.

С самого начала мы разместили 450 детей в 150 христианских семьях. Мы также проводим семейные лагеря по уходу за сиротами для семей, которые участвуют в программе по уходу за сиротами. Одна из основных целей семейных лагерей — объединить семьи, чтобы они могли общаться с другими семьями, которые понимают их путешествия. Лагерь становится местом, где приемные семьи могут эффективно проводить время как одна команда в течение семи дней.Мы надеемся, что сможем и дальше проводить по крайней мере 1-3 лагеря каждый год, чтобы больше родителей и приемных детей имели возможность посещать их.

Обязанности социального работника

— Взаимодействие с руководством детского дома, социальных служб и правительства

— Набор квалифицированных семей

— Обучение приемных семей до и пока у них есть приемные дети; консультирование, поощрение и поддержка приемных семей

— Обеспечение отбора детей, желающих принять христианскую приемную семью, до их размещения и периодических встреч с детьми, чтобы убедиться, что они приспосабливаются и хорошо развиваются.

— Организация специальных классов и возможностей обучения отдельно для родителей и детей в соответствии с потребностями и возможностями

Через служение New Hope Orphan Care семьи помогают каждому ребенку в следующих областях :

· Физический / медицинский / развивающий

· Семейный

· Образовательный

· Социальные сети

· Эмоциональный / психологический / духовный

· Поведенческие

· Живые навыки

· Развлекательный

.