Архетип по юнгу: «Батенька, да Вы оборотень!» — Новости — Научно-популярный журнал «ИКСТАТИ» — Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики»

что это, виды по Юнгу и Пирсон (Мудрец, Искатель, Маг, Герой, Шут, Славный малый, Любовник, другие), примеры в брендинге

Архетип – это понятие, которое обозначает образы, символы и картинки в коллективном бессознательном. Считается, что они существуют в глубинах нашего разума с рождения и передаются от предков.

Архетипы личности – это сценарии, попадая в которые человек неосознанно совершает определенные поступки, делает выбор. Архетипы бренда соответствуют личности своего основателя, вызывая у пользователей определенные образы.

Что такое архетип

Слово архетип дословно с греческого языка переводится, как «прообраз». Перевод как нельзя лучше расшифровывает это понятие. Ведь архетип – это основной элемент коллективного бессознательного, в котором зашифрованы универсальные образы, символы, мотивы.

Архетипы находятся в самых глубоких слоях нашего разума (некоторые психологи утверждают, что – души). Они не формируются в процессе приобретения навыков, жизненного опыта. Считается, что человек уже рождается, имея архетипы персонажей.

Основоположником понятия «архетип» считается лучший ученик Фрейда – К. Юнг. Он заметил, что сценарии легенд, приданий, образы различных персонажей (дракон, ведьма, рыцарь, волшебник) одинаковы и повторяются у разных, не связанных друг с другом народов, вне зависимости от времени и места их проживания. Даже ребенок, который никогда не сталкивался с такими понятиями, уже имеет о них представление.

По основной версии, архетипы формировались в сознании людей тысячелетиями, передаваясь новым поколениям от предков на протяжении всего времени существования человечества. Они уже заложены в код ДНК каждого ребенка. Архетип – это память предков, которой обладает каждый человек.

Архетипы влияют на жизнь каждого человека. Это врожденные модели и идеи, которые заставляют реагировать на различные события определенным образом.

В коллективном бессознательном каждого индивидуума присутствует весь список архетипов. Они являются во снах в качестве символов, оказывают влияние на поведение, выбор.

Под влиянием различных событий люди входят в роль одного (или нескольких) из архетипов, начиная действовать по его сценарию. Причем у каждого варианта есть отрицательные и положительные полюса.

С помощью психолога архетипические мотивы можно корректировать, переходя из одного полюса роли в другой или даже менять сценарий.

Теория архетипов нашла практическое применение в брендинге. Она помогает не только создать уникальный образ бренда, но и найти наиболее эффективный подход к клиентам.

Знание архетипа позволяет:

Понять логику собственных поступков, спрогнозировать развитие собственной личности.
Осознать собственные мотивы, страхи, барьеры.
Создать компанию, в которой будут отражаться собственные ценности. Понять, какой образ будут видеть потребители в бренде.
Научиться достигать взаимопонимания с разными людьми.
Достигнуть большей продуктивности во всех жизненных сферах.
Составить психологический портрет целевой аудитории. Понять мотивы, барьеры потребителей при покупке продукта.
Создать привлекательную для клиентов тональность коммуникаций.
Оптимизировать критерии подбора персонала.
Создать сбалансированную культуру корпоративного взаимодействия.

Личное и коллективное бессознательное

Чтобы лучше понять, что такое архетипы, как они влияют на нашу жизнь, стоит разобрать все три слоя нашего разума и выяснить, где находится коллективное подсознательное:

Эго. Этот слой также называют сознанием. Это компонент, где содержатся наши мысли, чувства, воспоминания, благодаря которым человек ощущает свою целостность. Это то, что мы можем осознать и писать словами, что лежит на поверхности, что доступно и понятно каждому человеку.
Эго – основа самосознания. Благодаря этому слою человек способен увидеть, осознать результаты своей ежедневной деятельности.
Личное бессознательное. Более известное название – подсознание. Это глубокий слой, где хранятся чувства, образы, воспоминания, которые были забыты, вытеснены из сознания или не были осознаны. Там же находятся эмоции, которые были недостаточно яркими, чтобы проникнуть в сознание.
Отчасти подсознание руководит сознанием, заставляя человека неосознанно совершать некоторые поступки. Личное бессознательное индивидуально для каждого индивидуума и может быть осознано.

Коллективное бессознательное. Это самый глубокий слой в структуре личности. Он содержит память всего человечества и даже человекообразных предков. Здесь живут мысли, чувства и образы, общие для всех людей и являющиеся результатом совместного прошлого. Это наследие человеческой эволюции, возродившееся в каждом индивидууме.
Именно в этом слое содержатся архетипы, поэтому они одинаковы для всего человечества.

Архетипы находятся глубже сознания и подсознания. Это скрытый ресурс, который всплывает на поверхность самостоятельно под действием разных событий. Существуют практики, позволяющие добраться до коллективного бессознательного и почерпнуть оттуда новые ресурсы для преодоления собственных барьеров или изменения сценария жизни.

Архетипы Юнга

Карл Густав Юнг первым выдвинул теорию архетипов. Это стало одной из главных причин его противостояния с Фрейдом.

Психотерапевт считал, что нельзя выделить точное количество архетипов, так как их бесконечное множество. Однако известно несколько основных архетипов по Карлу Юнгу.

Мудрый старик

Архетип Мудрый старик также называют Мудрецом и Мыслителем. Его главные потребности – изучение окружающего мира, познание качеств и свойств собственной души, личностей других людей.

Мудрый старик отличается спокойствием, отстраненностью, некоторым безразличием к достижениям и неудачам окружающих. Его сложно вывести из себя, заставить принимать необдуманные решения, участвовать в сомнительных авантюрах.

Мудреца интересует все новое и необычное, он буквально впитывает в себя знания. Его мало тревожат действия, диалоги, лишенные интеллектуальной составляющей.

Мыслители кажутся холодными и безразличными, отчасти это так. Для них приоритетнее самопознание, внутренняя гармония, единение с природой, нежели материальные блага, увеселения.

Мудрый старик способен найти эффективное решение даже самых сложных задач. К тому же он слывет отличным целителем чужих душевных мук.

Главный недостаток Мудреца – нежелание и неумение действовать, добиваться поставленной цели. Это теоретик, а не практик. Он не привык двигаться вперед, живет аскетично, довольствуется тем, что уже имеет.

Анима

Анима – олицетворение женской энергии. Причем этот персонаж присутствует в каждом человеке, вне зависимости от его пола. Нередко он оказывает влияние на мужчин.

Анима отличается высокой эмоциональностью, неспособностью контролировать собственные эмоции, порывы. Это концентрация истинно женских признаков: импульсивности, резких перемен настроения, развитой интуиции, способности искренне любить.

Анима делает людей раздражительными, легковозбудимыми. Заставляет совершать необдуманные поступки, сожалеть о них позже.

Роль Анимы могут брать на себя мужчины, приобретая описанные выше качества.

Анимус

Анимус – противоположность Анимы. Это олицетворения качеств, свойственных мужскому началу. Анимус уравновешивает импульсивность Анимы, добавляет логики в ее поступки, открывает глаза.

Анимус действует, опираясь на собственный опыт, логику. Все его поступки, суждения хорошо обдуманы, взвешены. Для архетипа несвойственен авантюризм, импульсивность, резкие смены настроения, излишняя эмоциональность. Это консервативный тип, ценящий стабильность и спокойствие.

Анимусу не хватает гибкости мышления. Повышенная осторожность не позволяет полностью раскрыть собственный потенциал. Нежелание прислушиваться к чужому мнению, менять свои взгляды часто превращает устоявшиеся догмы в абсурд. Интуиция у этого типа не развита.

Женщины, у которых на первый план выходит прообраз Анимуса, лишены женственности, утонченности, но имеют стальной стержень.

Самость

Самость – это, по мнению Юнга, абсолютный баланс, архетип, который объединяет в себе женское и мужское начало, в нем наблюдается идеальное соотношение сознательного и бессознательного.

Этот архетип – эталон целостности, гармоничности.

Самость – символ динамики и равновесия. Позволяет противоположностям найти идеальный баланс.

В большинстве случаев присутствие Самости выражено слабо. Обычно этот образ приходит лишь во снах в виде едва уловимого образа, который трудно осознать.

Тень

Тень или Анти-я – архетип, который включает убеждения, установки и сценарии, неприемлемые и отвергаемые человеком. Это демон, животная часть, обитающая внутри каждого индивидуума.

Тень – тип, который каждый подавляет и скрывает внутри себя. Желание подавить Тень вызвано недопустимостью проявления таких качеств общественными нормами морали.

Компонент Тени присущ всем людям. Обычно он успешно контролируется, не выходит наружу. Однако при психических расстройствах, изменении сознания вследствие алкогольного или наркотического опьянения, в нетипичных ситуациях человек может потерять контроль над Тенью, и она начнет руководить его действиями.

Персона

Персона – архетип актера, притворщика. Она носит маски, с легкостью меняя их зависимости от ситуации. Истинное лицо, намерения, чувства Персоны разгадать практически невозможно.

Персона проживает сразу несколько жизней, персонажи которых часто не имеют ничего общего друг с другом. Этому архетипу необходимы зрители, поэтому он социализирован, легко находит общий язык с окружающими людьми, привлекает внимание, обладает практически магическим магнетизмом.

У Персоны есть скрытая темная сторона. Под масками скрывается социопат, кидающийся из крайности в крайность, считающий себя умнее и выше других людей, представляющий опасность для окружающих. Он отличается стремлением к неоправданному риску, жаждой опасных приключений.

Мать

Архетип Мать – начало всех начал. Этот тип закладывает модель общения человека с окружающим миром, определяет его отношение к родителям, собственным детям.

У Матери есть светлое и темное начало:

Великая мать. Дает начало всему живому, хоронит тепло и семейный очаг. Это заботливый персонаж, дарящий любовь, душевное тепло и ласку. Стремится достигнуть во всем гармонии, сделать всех вокруг себя счастливыми. Это светлое начало.
Мачеха. Темное начало. Ей свойственна хитрость, ложь, желание контролировать окружающих. Это злая старуха из детских сказок.

Отец

Отец – динамика, активность, способность принимать быстрые и верные решения. Выделяют три разновидности этого архетипа:

Отец Зевс. Отличается патриархальным характером, уверенностью в себе и своих решениях, лидерскими качествами, высоким авторитетом.
Отец Уран. Мужчина с высоким интеллектом, хорошо развитыми умственными способностями. Он может уходить в себя, вызывая чувство безвыходности.
Отец Кронос. Приобретает образ врага. Стремится к абсолютному контролю, победам. Отличается агрессией, диктаторскими чертами.

Ребенок

Юнг считал архетип Ребенка одним из наиболее значимых. В нем сливаются мужское и женское начало, сила и слабость. Есть две разновидности этого образа:

Ребенок грядущий. Он достойно переносит трудности и испытания свыше, смотрит на мир с оптимизмом, обладает волей к жизни, большой силой духа.
Обиженный ребенок. Он требует внимания, защиты, неспособен преодолевать трудности.

12 архетипов по Пирсон

Применение архетипам в брендинге нашли Маргарет Марк и Кэрол Пирсон. Они стали авторами книги «Герой и Бунтарь», в которой выделили 12 видов архетипов.

Авторы говорят о том, что при разработке идеи бренда нужно опираться на психологические аспекты личности, ее потребности. Это поможет вызвать отклик в душе клиентов, повысить спрос на предложение.

Простодушный

Архетип Простодушный также известен под названием Невинный. Этот образ стремится к счастью, хочет дарить радость другим, нравиться окружающим. Он старается делать все правильно, отличается верой и оптимизмом. В этом его сила.

При этом Простодушный не хочет брать на себя ответственность за собственные и чужие поступки. Он боится ошибиться, сделать что-то неправильно, вызвать неудовольствие окружающих, быть наказанным.

Искатель

Архетип Искатель называют Авантюристом, Антигероем, Пилигримом и Странником. Он стремится познать весь мир, найти свое Я, полностью реализовать свой потенциал. Персонаж живет полной жизнью, постоянно достигая новых вершин. Он амбициозен, независим, честен перед собой и окружающими. Любит путешествия.

Главные страхи Странника – ограничение свободы, потеря внутренней гармонии, чувство опустошенности. Часто персонаж страдает из-за неспособности найти свою цель, непонимания и непринятия окружающих.

Мудрец

Архетип Мудрец также известен под именами Мыслитель, Философ, Ученый, Исследователь, Оракул, Ценитель, Созерцатель, Ментор, Детектив. Его главная цель – постичь истину. Он стремится стать экспертом, познать мир. Это персонаж с высоким интеллектом.

Мудрец боится стать невежественным, ошибиться в суждениях, обмануться в своих ожиданиях. Он, скорее теоретик, нежели практик. Много думает, но мало действует.

Бунтарь

Архетип Бунтарь – это революционер, который любит шокировать, добиваться поставленных целей. Отличается силой духа, влиятельностью.

Персонаж ломает, разрушает, переделывает то, что утратило актуальность и больше не работает. Он стремится к свободе и освобождению.

Бунтаря пугает бессилие, неспособность изменить мир, отсутствие результатов. Он может преступить закон, перейти на темную сторону.

Герой

Герой, он же Идеалист, Воин и Победитель, стремится доказать миру свою компетентность, значимость, силу, власть. Он выбирает самые сложные пути, отличается силой воли, бесстрашием.

Приобретенные ресурсы использует для помощи окружающим. Его существование – вечная битва с конкурентами, злодеями и т. д. Персонаж боится прослыть трусом, показать свою слабость и уязвимость. У него есть и негативные качества – высокомерие, неспособность вовремя остановиться.

Маг

Архетип Маг, он же Волшебник, Шаман, Целитель, стремится воплотить мечты в жизнь, понять Вселенную. Маг способен найти выигрышное решение, познать фундаментальные законы и следовать им.

Архетип Волшебник имеет и темную сторону, часто превращаясь в манипулятора. Боится, что его поступки приведут к неожиданным негативным последствиям.

В брендинге Маг выступает новатором. От его начинаний веет харизмой, он быстро находит поклонников.

Шут

Архетип Шут встречается под именами Фокусник, Клоун, Шутник, Пересмешник, Комик, Джокер, Проказник. Персонаж – неисправимый оптимист, он во всем видит положительные стороны, любые трудности преодолевает легко, с улыбкой, играючи. Он сеет веселье и хаос везде, где появляется, живет одним днем.

Главная цель Шута – сделать мир светлее и радостнее, весело провести время. Он не боится быть смешным.

Клоун боится стать скучным или заскучать. Он редко бывает серьезным, ему свойственно легкомыслие. Часто этот тип растрачивает свою жизнь зря.

Любовник, любовница

Архетип Любовник, или Соблазнитель, живет эмоциями. Он находится в постоянном поиске настоящей любви, отличается харизмой, страстностью, чувственностью, привлекательностью. Постоянно находится в центре внимания.

Любовник желает добиться интимности, получить удовольствие, любить и быть любимым, самосовершенствоваться внешне и внутренне. Он окружает себя людьми, которые ему симпатичны, выбирает работу, приносящую удовольствие.

Соблазнитель боится остаться один, перестать нравиться людям. Часто, стремясь добиться расположения окружающих, он теряет себя.

Славный малый

Архетип Славный малый стремится быть таким, как все, он боится выделиться, остаться непонятым. Персонаж ценит традиции, отличается предсказуемостью, посредственностью, приземленностью. Он не прыгает выше потолка, не стремится достичь большего. Его также называют Работягой, Своим парнем, Человеком из народа.

Главная цель Славного малого – стать частью общества, понравиться всем. Персонаж честен перед окружающими, не носит маски.

Часто Работяга теряет себя, желая понравиться другим, подавляя собственное Я.

Заботливый

Архетип Заботливый (Родитель, Альтруист, Помощник, Няня) всегда готов помочь, он больше заботится о благополучии окружающих, а не о себе. Тип отличается щедростью, способностью к самопожертвованию, альтруизмом.

Больше всего боится эгоизма, как собственного, так и окружающих, неблагодарности. Его слабость – в жертвенности.

Правитель

Архетип Правитель известен еще как Лидер, Босс, Вождь, Аристократ, Управленец, Король, Королева, Царь, Императрица. Это ответственный, уверенный в себе персонаж, обладающий выдающимися лидерскими качествами.

Правитель стремится занять главенствующую роль во всех сферах: семье, бизнесе, обществе. Для него важен контроль в любых ситуациях, абсолютная власть.

Творец

Архетип Творец известен под другими названиями: Фантазер, Новатор, Кузнец, Мечтатель, Художник, Экспериментатор, Романтик. Это творческий персонаж с хорошо развитым воображением. Он стремится созерцать, воплощая свое видение в жизнь. Он постоянно улучшает свои навыки, развивает талант.

Творец боится стать обычным, посредственным. Потерять вдохновение, творческие способности. Быть таким, как все, брать пример с других. Его слабость кроется в излишнем перфекционизме, частом принятии неверных решений.

Примеры архетипов в брендинге

Архетипы используются в создании брендинга. Бренд может олицетворять тип, который наиболее близок его владельцу или отыгрывать сценарий, приятный для потребителя.

В списке представлены примеры архетипов разных брендов:

Playboy– Любовник;
Adidas– Правитель;
Puma – Бунтарь;
Comedy Club – Шут;
LEGO – Творец;
Levi Strauss & Co – Искатель;
ВКонтакте – Славный малый;
Apple– Волшебник.

Архетипы – прообразы из глубины нашего разума, которые передаются людям от предков, присутствуют с рождения. Это сценарии, которые влияют на жизнь человека, заставляя неосознанно принимать те или иные решения. Архетипы успешно применяются в брендинге.

Замечали ли вы архетипы в известных брендах? Делитесь наблюдениями, делайте репосты в соцсети.

Архетип и символ. Об архетипах коллективного бессознательного — Гуманитарный портал

Гипотеза о существовании коллективного бессознательного принадлежит к числу тех научных идей, которые поначалу остаются чуждыми публике, но затем быстро превращаются в хорошо ей известные и даже популярные. Примерно то же самое произошло и с более емким и широким понятием «бессознательного». После того как философская идея бессознательного, которую разрабатывали преимущественно Г. Карус и Э. фон Гартман, не оставив заметного следа пошла ко дну, захлестнутая волной моды на материализм и эмпиризм, эта идея по прошествии времени вновь стала появляться на поверхности, и прежде всего в медицинской психологии с естественнонаучной ориентацией.

При этом на первых порах понятие «бессознательного» использовалось для обозначения только таких состояний, которые характеризуются наличием вытесненных или забытых содержаний. Хотя у Фрейда бессознательное выступает — по крайней мере метафорически — в качестве действующего субъекта, по сути оно остаётся не чем иным, как местом скопления именно вытесненных содержаний; и только поэтому за ним признается практическое значение. Ясно, что с этой точки зрения бессознательное имеет исключительно личностную природу ³⁰, хотя, с другой стороны, уже Фрейд понимал архаико-мифологический характер бессознательного способа мышления.

Конечно, поверхностный слой бессознательного является в известной степени личностным. Мы называем его личностным бессознательным. Однако этот слой покоится на другом, более глубоком, ведущем своё происхождение и приобретаемом уже не из личного опыта. Этот врождённый более глубокий слой и является так называемым коллективным бессознательным. Я выбрал термин «коллективное», поскольку речь идёт о бессознательном, имеющем не индивидуальную, а всеобщую природу. Это означает, что оно включает в себя, в противоположность личностной душе, содержания и образы поведения, которые cum grano salis являются повсюду и у всех индивидов одними и теми же. Другими словами, коллективное бессознательное идентично у всех людей и образует тем самым всеобщее основание душевной жизни каждого, будучи по природе сверхличным. Существование чего-либо в нашей душе признается только в том случае, если в ней присутствуют так или иначе осознаваемые содержания. Мы можем говорить о бессознательном лишь в той мере, в какой способны удостовериться в наличии таких содержаний. В личном бессознательном это по большей части так называемые эмоционально окрашенные комплексы, образующие интимную душевную жизнь личности.

Содержаниями коллективного бессознательного являются так называемые архетипы. Выражение «архетип» встречается уже у Филона Иудея (Dе Орif. Mundi, § 69) по отношению к Imago Dei в человеке. Также и у Иринея, где говорится: «Mundi fabricator non a semetipso fecit haec, sed de aliens archetypis transtulit» («Творец мира не из самого себя создал это, он перенёс из посторонних ему архетипов»). Хотя у Августина слово «архетип» и не встречается, но его заменяет «идея» — так в De Div. Quaest, 46: «Ideae, quae ispae formatae non sunt… quae in divina intelligentia continentur» («Идеи, которые сами не созданы… которые содержатся в божественном уме»). Понятие «архетип» является верным и полезным для наших целей, поскольку оно значит, что, говоря о содержаниях коллективного бессознательного, мы имеем дело с древнейшими, лучше сказать, изначальными типами, то есть испокон веков наличными всеобщими образами. Без особых трудностей применимо к бессознательным содержаниям и выражение «representstions сollectives» (фр. «коллективные представления»), которое употреблялось Леви-Брюлем для обозначения символических фигур в первобытном мировоззрении. Речь идёт практически все о том же самом: примитивные родоплеменные учения имеют дело с видоизменёнными архетипами. Правда, это уже не содержания бессознательного; они успели приобрести осознаваемые формы, которые передаются с помощью традиционного обучения в основном в виде тайных учений, являющихся вообще типичным способом передачи коллективных содержаний, берущих начало в бессознательном.

Другим хорошо известным выражением архетипов являются мифы и сказки. Но и здесь речь идёт о специфических формах, передаваемых на протяжении длительного времени. Подобным образом использовался «архетип» алхимиками, например, в Hermetis Тrismigisti tract.aur. (Theatr. Chem., 1613, IV, 718): «Ut Deus omnem divinitatis suae thesaurum… in se tanquam archetypo absconditun…

eodem modo Saturnus occulte corporum metalloricum simulacra in se circumferens» («Подобно Богу, хранящему все свои божественные сокровища… в себе как в сокровенном архетипе… так же Сатурн хранит в себе тайные подобия металлических тел»). У Вингеруса (Тract. De igne et sale // Theatr. Chem., 1661, VI. 3) мир является «аd archetypi sui similitudinem factus» («Созданным по подобию со своим архетипом»), а потому называется «mangus homo» («hоmо maximus» у Сведенборга).

[пропущено]

… к representations collectives (фр. «коллективным представлениям»), в которых оно обозначает только ту часть психического содержания, которая ещё не прошла какой-либо сознательной обработки и представляет собой ещё только непосредственную психическую данность. Архетип как таковой существенно отличается от исторически сформировавшихся или переработанных форм. На высших уровнях тайных учений архетипы предстают в такой оправе, которая, как правило, безошибочно указывает на влияние сознательной их переработки в суждениях и оценках.

Непосредственные проявления архетипов, с которыми мы встречаемся в сновидениях и видениях, напротив, значительно более индивидуальны, непонятны или наивны, нежели, скажем, мифы. По существу, архетип представляет то бессознательное содержание, которое изменяется, становясь осознанным к воспринятым; оно претерпевает изменения под влиянием того индивидуального сознания, на поверхности которого оно возникает ³¹.

То, что подразумевается под «архетипом», проясняется через его соотнесение с мифом, тайным учением, сказкой. Более сложным оказывается положение, если мы попытаемся психологически обосновать, что такое архетип. До сих пор при исследовании мифов удовлетворялись солярными, лунарными, метеорологическими и другими вспомогательными представлениями. Практически не обращалось внимания на то, что мифы — в первую очередь психические явления, выражающие глубинную суть души. Дикарь не склонен к объективному объяснению самых очевидных вещей.

Напротив, он постоянно испытывает потребность или, лучше сказать, в его душе имеется непреодолимое стремление приспосабливать весь внешний опыт к душевным событиям. Дикарю недостаточно просто видеть, как встаёт и заходит Солнце, — эти наблюдения внешнего мира должны одновременно быть психическими событиями, то есть метаморфозы Солнца должны представлять судьбу Бога или героя, обитающего, по сути дела, в самой человеческой душе.

Все мифологизированные естественные процессы, такие, как лето и зима, новолуние, дождливое время года и так далее не столько аллегория ³² самих объективных явлений, сколько символические выражения внутренней и бессознательной драмы души.

Она улавливается человеческим сознанием через проекции, то есть будучи отраженной в зеркале природных событий. Такое проецирование лежит у самых оснований, а потому потребовалось несколько тысячелетий истории культуры, чтобы хоть как-то отделить проекцию от внешнего объекта. Например, в астрологии дело дошло до абсолютной дискредитации этой древнейшей «scientia intutiva», поскольку психологическая характерология не была отделена от звёзд.

Тот, кто ещё верит сегодня — или уверовал заново — в астрологию, почти всегда возвращается к древним предрассудкам о влиянии созвездий. Но каждому, кто способен исчислить гороскоп, должно быть известно, что во времена Гиппарха Александрийского день весеннего равноденствия был установлен в 0 градусов Овна. Тем самым, любой гороскоп основывается на произвольно выбранном знаке Зодиака, так как со времён Гиппарха весеннее равноденствие сместилось в силу прецессии по меньшей мере к началу Рыб.

Субъективность первобытного человека столь удивительна, что самым первым предположением должно было бы быть выведение мифов из его душевной жизни. Познание природы сводится для него, по существу, к языку и внешним проявлениям бессознательных душевных процессов. Их бессознательность представляет собой причину того, что при объяснении мифов обращались к чему угодно, но только не к душе. Недоступным пониманию было то, что душа содержит в себе всё те образы, из которых ведут своё происхождение мифы, что наше бессознательное является действующим и претерпевающим действия субъектом, драму которого первобытный человек по аналогии обнаруживал в больших и малых природных процессах ³³.

«В твоей груди звезды твоей судьбы», — говорит Зени Валленштейну; чем и довольствовалась вся астрология, когда лишь немногие знали об этой тайне сердца. Не было достаточного её понимания, и я не решусь утверждать, что и сегодня что-либо принципиально изменилось в лучшую сторону.

Родоплеменные учения священно-опасны. Все тайные учения пытаются уловить невидимые душевные события и все они претендуют на высший авторитет. Это в ещё большей мере верно по отношению к доминирующим мировым религиям. Они содержат изначально тайное сокровенное знание и выражают тайны души с помощью величественных образов. Их храмы и священные писания возвещают в образе и слове освящённые древностью учения, сочетающие в себе одновременно религиозное чувство, созерцание и мысль. Следует отметить, что чем прекраснее, грандиознее, обширнее становится этот передаваемый традицией образ, тем дальше он от индивидуального опыта. Что-то ещё чувствуется, воспринимается нами, но изначальный опыт потерян. Почему психология является самой молодой опытной наукой? Почему бессознательное не было уже давно открыто, а его сокровища представали только в виде этих вечных образов? Именно потому, что для всего душевного имеются религиозные формулы, причём намного более прекрасные и всеохватывающие, чем непосредственный опыт.

Если для многих христианское миросозерцание поблекло, то сокровищницы символов Востока все ещё полны чудес. Любопытство и желание получить новые наряды уже приблизили нас к ним.

Причем эти образы — будь они христианскими, буддистскими или ещё какими-нибудь, — являются прекрасными, таинственными, пророческими. Конечно, чем привычнее они для нас, чем более они стёрты повседневным употреблением, тем чаще от них остаётся только банальная внешняя сторона и почти лишённая смысла парадоксальность. Таинство непорочного зачатия, единосушность Отца и Сына или Троица, не являющаяся простой триадой, не окрыляют более философскую фантазию. Они стали просто предметом веры. Неудивительно поэтому, что религиозная потребность, стремление к осмыслению веры, философская спекуляция влекут образованных европейцев к восточной символике, к грандиозным истолкованиям божественного в Индии и к безднам философии даосов Китая. Подобным образом чувство и дух античного человека были захвачены в своё время христианскими идеями.

И сейчас немало тех, кто поначалу поддаётся влиянию христианских символов — пока у них не вырабатывается кьеркегоровский невроз. Или же их отношение к Богу вследствие нарастающего обеднения символики сводится к обострённому до невыносимости отношению «Я» — «Ты», чтобы затем не устоять перед соблазном волшебной свежести необычайных восточных символов. Искушение такого рода не обязательно оканчивается провалом, оно может привести к открытости и жизненности религиозного восприятия. Мы наблюдаем нечто сходное у образованных представителей Востока, которые нередко выказывают завидное понимание христианских символов и столь неадекватной восточному духу европейской науки.

Тяга к вечным образам нормальна, для того они и существуют. Они должны привлекать, убеждать, очаровывать, потрясать. Они созданы из материала откровения и отображают первоначальный опыт божества. Они открывают человеку путь к пониманию божественного и одновременно предохраняют от непосредственного с ним соприкосновения. Благодаря тысячелетним усилиям человеческого духа эти образы уложены во всеохватывающую систему мироупорядовающих мыслей. Они предстают в то же самое время в виде могущественного, обширного, издревле почитаемого института, каковым является церковь.

Лучше всего проиллюстрировать это на примере одного швейцарского мистика и затворника, недавно канонизированного брата Николая из Флюэ, наиболее важным переживанием которого было так называемое видение троичности. Оно настолько занимало его, что было изображено им, либо — по его просьбе — другими на стене кельи. В приходской церкви Заксельна сохранилось изображение видения, созданное тогдашним художником. Это разделённая на шесть частей мандала, в центре которой находится коронованный нерукотворный образ. Нам известно, что брат Николай пытался исследовать сущность своего видения с помощью иллюстрированной книжки какого-то немецкого мистика и неустанно трудился над тем, чтобы придать своему первопереживанию удобопонимаемую форму. На протяжении многих лет он занимался именно тем, что я называю «переработкой» символа. На размышления брата Николая о сущности видения повлияли мистические диаграммы его духовных руководителей. Поэтому он пришёл к выводу, что он, должно быть, увидел саму святую Троицу, саму вечную любовь. Такому истолкованию соответствует и вышеуказанное изображение в Заксельне.

Первопереживание, однако, было совсем иным. Он был настолько «восхищен», что сам вид его стал страшен окружающим, изменилось его лицо, да так, что от него стали отшатываться, его стали бояться. Увиденное им обладало невероятной интенсивностью. Об этом пишет Вёльфлин: «Все приходившие к нему с первого взгляда преисполнялись жуткого страха. О причине этого страха он сам говорил, что видел пронизывающий свет, представленный человеческим ликом. Видение было столь устрашающим, что он боялся, как бы сердце не разорвалось на мельчайшие части. Поэтому-то у него, оглушенного ужасом и поверженного на землю, изменился и собственный вид, и стал он для других страшен» ³⁴.

Были все основания для установления связи между этим видениям и апокалиптическим образом Христа (Апок., 1, 13), который по своей жуткой необычности превзойдён лишь чудовищным семиглазым агнцем с семью рогами (Апок., V, 6). Трудно понять соотношение этой фигуры с евангельским Христом. Видение брата Николая уже в его время стало истолковываться особым образом. В 1508 году, гуманист Карл Бовиллус писал своему другу: «Я хотел бы исправить тот лик, который привиделся ему на небе в звездную ночь, когда он предавался молитве и созерцанию. А именно, человеческий лик с устрашающим видом, полным гнева и угрозы» и так далее ³⁵. Это истолкование вполне соответствует современной амплификации (Апок., I, 13) ³⁶. Не нужно забывать и о других видениях брата Николая, например, Христа в медвежьей шкуре, Господа и его Жены — с братом Николаем как сыном и тому подобное. В значительной своей части они выказывают столь же далёкие от догматики черты.

С этим великим видением традиционно связывается образ Троицы в заксельнской церкви, а также символ круга в так называемом «Трактате паломника»: брат Николай показал навестившему его паломнику этот образ. Бланке полагает, вопреки традиции, что между видением и образом Троицы нет никакой связи ³⁷. Мне кажется, что в данном случае скептицизм заходит слишком далеко. Интерес брата к образу круга должен был иметь основания. Подобные видения часто вызывают смятение и расстройство (сердце при этом «разрывается на части»). Опыт учит, что «оберегающий круг», мандала, издавна является средством против хаотических состояний духа. Вполне понятно поэтому, что брат был очарован символом круга. Но истолкование ужасного видения как богооткровенного не должно было им отвергаться. Связь видения и образа Троицы в Заксельне с символом круга кажется мне весьма вероятной, если исходить из внутренних, психологических оснований.

Видение было, несомненно, возбуждающим страх, вулканическим. Оно прорвалось в религиозное миросозерцание брата Николая без догматического введения и без экзегетического комментария.

Естественно, оно потребовало длительной работы для ассимиляции, чтобы привести в порядок душу и видение мира в целом, восстановить нарушенное равновесие. Это переживание истолковывалось на основе непоколебимой в то время догматики, которая доказала свою способность ассимиляции.

Страшная жизненность видения была преобразована в прекрасную наглядность идеи Троицы. Не будь этого догматического основания, последствия видения с его жуткой фактичностью могли бы быть совсем иными. Вероятно, они привели бы к искажению христианских представлений о Боге и нанесли величайший вред самому брату Николаю, которого признали бы тогда не святым, а еретиком (если не психически больным), и вся его жизнь, возможно, закончилась бы крушением.

Данный пример показывает полезность догматических символов. С их помощью поддаются формулировке столь же могущественные, сколь и опасные душевные переживания, которые из-за их всевластности вполне можно назвать «богооткровенными». Символы дают пережитому форму и способ вхождения в мир человечески-ограниченного понимания, не искажая при этом его сущности, без ущерба для его высшей значимости. Лик гнева Божьего (можно встретить его также у Якоба Бёме) плохо сочетается с новозаветным Богом — любящим Отцом небесным.

Видение легко могло стать источником внутреннего конфликта. Нечто подобное присутствовало в самом духе времени конца XV века, когда Николай Кузанский своей формулой соmlexio oppositorum пытался предотвратить нараставшую угрозу церковного раскола. Вскоре после этого у многих заново рождавшихся в протестантизме происходит столкновение с переживанием яхвистического бога — божества, содержащиеся в котором противоположности ещё не отделились друг от друга.

Брат Николай обладал определёнными навыками и опытом медитации, он оставил дом и семью, долго жил в одиночестве, глубоко заглянул в то тёмное зеркало, в котором отразился чудесный и страшный свет изначального. Развивавшийся на протяжении многих тысячелетий догматический образ божества в этой ситуации сработал как спасительное лекарство. Он помог ему ассимилировать фатальный прорыв архетипического образа и тем самым избегнуть разрушения его собственной души. Ангелус Силезиус был не настолько удачлив: его раздирали внутренние контрасты, ибо к его времени гарантированная догматами крепость церкви была уже поколеблена.

Якобу Бёме бог был известен и как «пламя гнева», и как истинно сокровенный. Но ему удалось соединить глубинные противоположности с помощью христианской формулы «Отец — Сын», включив в неё своё гностическое (но в основных пунктах все же христианское) мировоззрение. Иначе он стал бы дуалистом. Кроме того, ему на помощь пришла алхимия, в которой уже издавна подготавливалось соединение противоположностей. Но все же не зря у него изображающая божество мандала (приведена в «Сорока вопросах о душе») содержит отчётливые следы дуализма. Они состоят из тёмной и светлой частей, причём соответствующие полусферы разделяются, вместо того чтобы сходиться ³⁸.

Формулируя коллективное бессознательное, догмат замещает его в сознании. Поэтому католическая форма жизни в принципе не знает психологической проблематики. Жизнь коллективного бессознательного преднаходится в догматических архетипических представлениях, и безостановочно протекает в ритуалах и символике. Жизнь коллективного бессознательного открывается во внутреннем мире католической души. Коллективное бессознательное, каким мы знаем его сегодня, ранее вообще никогда не было психологическим. До христианской церкви существовали античные мистерии, а они восходят к седой древности неолита. У человечества никогда не было недостатка в могущественных образах, которые были магической защитной стеной против жуткой жизненности, таящейся в глубинах души. Бессознательные формы всегда получали выражение в защитных и целительных образах и тем самым выносились в лежащее за пределами души космическое пространство.

Предпринятый Реформацией штурм образов буквально пробил брешь в защитной стене священных символов. С тех пор они рушатся один за другим. Они сталкиваются, отвергаются пробуждённым разумом. К тому же, их значение давно забыто. Впрочем, забыто ли? Может быть, вообще никогда не было известно, что они означали, и лишь в Новое время протестантское человечество стало поражаться тому, что ничего не знает о смысле непорочного зачатия, о божественности Христа или о сложностях догмата о троичности? Может даже показаться, что эти образы принимались без сомнений и рефлексии, что люди относились к ним так же, как к украшению рождественской елки или крашеным пасхальным яйцам — совершенно не понимая, что означают эти обычаи. На деле люди как раз потому почти никогда не задаются вопросом о значении архетипических образов, что эти образы полны смысла. Боги умирают время от времени потому, что люди вдруг обнаруживают, что их боги ничего не значат, сделаны человеческой рукой из дерева и камня и совершенно бесполезны.

На самом деле обнаруживается лишь то, что человек ранее совершенно не задумывался об этих образах. А когда он начинает о них думать, он прибегает к помощи того, что сам он называет «разумом», но что в действительности представляет собой только сумму его близорукости и предрассудков.

История развития протестантизма является хроникой штурма образов. Одна стена падала за другой. Да и разрушать было не слишком трудно после того, как был подорван авторитет церкви.

Большие и малые, всеобщие и единичные, образы разбивались один за другим, пока наконец не пришла царствующая ныне ужасающая символическая нищета. Тем самым ослабились и силы церкви: она превратилась в твердыню без бастионов и казематов, в дом с рухнувшими стенами, в который ворвались все ветры и все невзгоды мира. Прискорбное для исторического чувства крушение самого протестантизма, разбившегося на сотни деноминаций, является верным признаком того, что этот тревожный процесс продолжается. Протестантское человечество вытолкнуто за пределы охранительных стен, и оказалось в положении, которое ужаснуло бы любого естественно живущего человека. Но просвещённое сознание не желает ничего об этом знать, и в результате повсюду ищет то, что утратило в Европе. Изыскиваются образы и формы созерцания, способные действовать, способные успокоить сердце и утолить духовную жажду, — и сокровища находятся на Востоке.

Само по себе это не вызывает каких-либо возражений. Никто не принуждал римлян импортировать в виде ширпотреба азиатские культуры. Если бы германские народы не прониклись до глубины души христианством, называемым сегодня «чужеродным» ³⁹, то им легко было бы его отбросить, когда поблек престиж римских легионов. Но христианство осталось, ибо соответствовало имевшимся архетипичсским образам. С ходом тысячелетий оно стало таким, что немало удивило бы своего основателя, еесли бы он был жив; христианство у негров или индейцев даёт повод для исторических размышлений. Почему бы Западу действительно не ассимилировать восточные формы? Ведь римляне отправлялись ради посвящения в Элевсин, Самофракию и Египет. В Египет с подобными целями совершались самые настоящие туристические вояжи.

Боги Эллады и Рима гибли от той же болезни, что и наши христианские символы. Как и сегодня, люди тогда обнаружили, что ранее совсем не задумывались о своих богах. Чужие боги, напротив, обладали нерастраченной мана. Их имена были необычны и непонятны, деяния темны, в отличие от хорошо известной скандальной хроники Олимпа. Азиатские символы были недоступны пониманию, а потому не казались банальными в отличие от собственных состарившихся богов. Безоглядное принятие нового и отбрасывание старого не превращалось тогда в проблему.

Является ли это проблемой сегодня? Можем ли мы облечься, как в новое платье, в готовые символы, выросшие на азиатской экзотической почве, пропитанные чужой кровью, воспетые на чуждых языках, вскормленные чужими культами, развивавшиеся по ходу чужой истории? Нищий, нарядившийся в княжеское одеяние, или князь в нищенских лохмотьях? Конечно, и это возможно, хотя может быть в нас самих ещё жив наказ — не устраивать маскарад, а шить самим свою одежду.

Я убеждён в том, что растущая скудость символов не лишена смысла. Подобное развитие обладает внутренней последовательностью. Теряется всё то, о чём не задумываются, что тем самым не вступает в осмысленное отношение с развивающимся сознанием. Тот, кто сегодня пытается, подобно теософам, прикрыть собственную наготу роскошью восточных одежд, просто не верен своей истории. Сначала приложили все усилия, чтобы стать нищими изнутри, а потом позируют в виде театрального индийского царя. Мне кажется, что лучше уж признаться в собственной духовной нищете и утрате символов, чем претендовать на владение богатствами, законными наследниками которых мы ни в коем случае не являемся. Нам по праву принадлежит наследство христианской символики, только мы его где-то растратили. Мы дали пасть построенному нашими отцами дому, а теперь пытаемся влезть в восточные дворцы, о которых наши предки не имели ни малейшего понятия. Тот, кто лишился исторических символов и не способен удовлетвориться «эрзацем», оказывается сегодня в тяжёлом положении. Перед ним зияет ничто, от которого он в страхе отворачивается. Хуже того, вакуум заполняется абсурдными политическими и социальными идеями, отличительным признаком которых является духовная опустошённость. Не удовлетворяющийся школьным всезнайством вынужден честно признаться, что у него осталось лишь так называемое доверие к Богу. Тем самым выявляется — ещё более отчётливо — растущее чувство страха. И не без оснований — чем ближе Бог, тем большей кажется опасность. Признаваться в собственной духовной бедности не менее опасно: кто беден, тот полон желаний, а желающий навлекает на себя судьбу. Как верно гласит швейцарская поговорка: «За богатым стоит один дьявол, за бедняком — два». Подобно тому, как в христианстве обет мирской бедности применим по отношению к благам мира сего, духовная бедность означает отречение от фальшивых богатств духа — не только от скудных остатков великого прошлого, именуемых сегодня «протестантской церковью», но также от всех экзотических соблазнов. Она необходима, чтобы в холодном свете сознания возникла картина оголенного мира. Эту бедность мы унаследовали уже от наших отцов.

Мне вспоминается подготовка к конфирмации, которую проводил мой собственный отец. Катехизис был невыразимо скучен. Я перелистал как-то эту книжечку, чтобы найти хоть что-то интересное, и мой взгляд упал на параграфы о троичности. Это заинтересовало меня, и я с нетерпением стал дожидаться, когда мы дойдём на уроках до этого раздела. Когда же пришёл этот долгожданный час, мой отец сказал: «Данный раздел мы пропустим, я тут сам ничего не понимаю». Так была похоронена моя последняя надежда. Хотя я удивился честности моего отца, это не помешайте мне с той поры смертельно скучать, слушая все толки о религии.

Наш интеллект неслыханно обогатился вместе с разрушением нашего духовного дома. Мы убедились к настоящему времени, что даже с постройкой самого большого телескопа в Америке мы не откроем за звездными туманностями эмпирей, что наш взгляд обречён на блуждание в мёртвой пустоте неизмеримых пространств. Не будет нам лучше и от того, что откроет математическая физика в мире бесконечно малого. Наконец, мы обращаемся к мудрости всех времён и всех народов и обнаруживаем, что все по-настоящему ценное уже давно было высказано на самом прекрасном языке.

Подобно жадным детям, мы протягиваем руку к этим сокровищам мудрости и думаем, что если нам удастся их схватить, то они уже наши. Но мы не способны оценить то, что хватаем, руки устают, а сокровища всё время ускользают. Они перед нами, повсюду, насколько хватает глаз. Все богатства превращаются в воду, как у того ученика чародея, который тонет в им самим вызванных водах ⁴⁰. Ученик чародея придерживается спасительного заблуждения, согласно которому одна мудрость хороша, а другая плоха. Из такого рода учеников выходят беспокойные больные, верующие в собственную пророческую миссию.

Искусственное разделение истинной и ложной мудрости ведёт к такому напряжению в душе, что из него рождаются одиночество и мания, подобные тем, что характерны для морфинистов, мечтающих найти сотоварищей по пороку.

Когда улетучивается принадлежащее нам по праву родства наследство, тогда мы можем сказать вместе с Гераклитом, что наш дух спускается со своих огненных высот. Обретая тяжесть, дух превращается в воду, а интеллект с его люциферовской гордыней овладевает престолом духа.

Patris potestas («отеческую власть») над душой может себе позволить дух, но никак не земнорождённый интеллект, являющийся мечом или молотом в руках человека, но не творцом его духовного мира, отцом души. Это хорошо отмечено Клагесом, решительным было восстановление приоритета духа и у Шелера — оба мыслителя принадлежат к той мировой эпохе, когда дух является уже не свыше, не в виде огня, а пребывает внизу в виде воды. Путь души, ищущей потерянного отца, — подобно Софии, ищущей Бюфос ⁴¹, — ведёт к водам, к этому тёмному зеркалу, лежащему в основании души. Избравший себе в удел духовную бедность (подлинное наследие пережитого до конца протестантизма) вступает на путь души, ведущий к водам. Вода — это не приём метафорической речи, но жизненный символ пребывающей во тьме души.

Лучше проиллюстрировать это на конкретном примере (на месте этого человека могли бы оказаться многие другие). Протестантскому теологу часто снился один и тот же сон: он стоит на склоне, внизу лежит глубокая долина, а в ней тёмное озеро. Во сне он знает, что до сего момента что-то препятствовало ему приблизиться к озеру. На этот раз он решается подойти к воде. Когда он приближается к берегу, становится темно и тревожно, и вдруг порыв ветра пробегает по поверхности воды. Тут его охватывает панический страх, и он просыпается.

Этот сон содержит природную символику. Сновидец нисходит к собственным глубинам, и путь его ведёт к таинственной воде. И здесь совершается чудо купальни Вифезда ⁴²: спускается ангел и возмущает воды, которые тем самым становятся исцеляющими. Во сне это ветер, Пневма, дующий туда, куда пожелает. Требуется нисхождение человека к воде, чтобы вызвать чудо оживления вод. Дуновение духа, проскользнувшее по тёмной воде, является страшным, как и всё то, причиной чего не выступает сам человек, либо причину чего он не знает. Это указание на невидимое присутствие, на нумен ⁴³. Ни человеческое ожидание, ни волевые усилия не могут даровать ему жизни. Дух живёт у самого себя, и дрожь охватывает человека, если дух для него до той поры сводился к тому, во что верят, что сами делают, о чём написано в книгах или о чём говорят другие люди. Когда же дух спонтанно является, то его принимают за привидение, и примитивный страх овладевает рассудком. Так описали мне деяния ночных богов старики племени Элгоньи в Кении, называя их «делателями страха». «Он приходит к тебе. — говорят они, — как холодный порыв ветра. И ты дрожишь, а он кружится и насвистывает в высокой траве». Таков африканский Пан, бродящий с тростниковой флейтой и пугающий пастухов.

Но точно так же пугало во сне дуновение духа и нашего пастора, пастуха стад, подошедшего в сумерках к поросшему тростником берегу, к водам, лежащим в глубокой долине души. К природе, к деревьям, скалам и источникам вод спускается некогда огненный дух, подобно тому старцу в «Заратустре» Ницше, что устал от человечества и удалился в лес, чтобы вместе с медведями бурчанием приветствовать творца. Видимо, нужно вступить на ведущий всегда вниз путь вод, чтобы поднять вверх клад, драгоценное наследие отцов.

В гностическом гимне о душе сын посылается родителями искать жемчужину, утерянную из короны его отца-короля. Она покоится на дне охраняемого драконом глубокого колодца, расположенного в Египте — земле сладострастия и опьянения, физического и духовного изобилия. Сын и наследник отправляется, чтобы вернуть драгоценность, но забывает о своей задаче, о самом себе, предастся мирской жизни Египта, чувственным оргиям, пока письмо отца не напоминает ему, в чём состоит его долг. Он собирается в путь к водам, погружается в тёмную глубину колодца, на дне которого находит жемчужину. Она приводит его в конце концов к высшему блаженству.

Этот приписываемый Бардесану гимн принадлежит временам, которые во многом подобны нашему времени. Человечество искало и ждало, и была рыба — Levatus de profundo ⁴⁴ — из источника, ставшего символом исцеления ⁴⁵. Пока я писал эти строки, мне пришито письмо из Ванкувера, написанное рукой неизвестного мне человека. Он дивился собственным сновидениям, в которых он постоянно имеет дело с водой: «Почти всё время мне снится вода: либо я принимаю ванну, либо вода переполняет ватерклозет, либо лопается труба, либо мой дом сдвигается к краю воды, либо кто-то из знакомых тонет, либо я сам стараюсь выбраться из воды, либо я принимаю ванну, а она переполнена» и так далее. Вода является чаще всего встречающимся символом бессознательного. Покоящееся в низинах море — это лежащее ниже уровня сознания бессознательное.

По этой причине оно часто обозначается как «подсознательное», нередко с неприятным привкусом неполноценного сознания. Вода есть «дух дольний», водяной дракон даосизма, природа которого подобна воде, Ян, принятый в лоно Инь. Психологически вода означает ставший бессознательным дух. Поэтому сон теолога говорил ему, что в водах он может почувствовать действие животворного духа, исцеляющего подобно купальне Вифезда.

Погружение в глубины всегда предшествует подъёму. Так, другому теологу ⁴⁶ снилось, что он увидел на горе замок Святого Грааля. Он идёт по дороге, подводящей, кажется, к самому подножию горы, к началу подъёма. Приблизившись к горе, он обнаруживает, к своему величайшему удивлению, что от горы его отделяет пропасть, узкий и глубокий обрыв, далеко внизу шумят подземные воды ⁴⁷. Но к этим глубинам по круче спускается тропинка, которая вьётся вверх и по другой стороне. Тут видение померкло, и спящий проснулся. И в данном случае сон говорит о стремлении подняться к сверкающей вершине и о необходимости сначала погрузиться в тёмные глубины, снять с них покров, что является непременным условием восхождения. В этих глубинах таится опасность; благоразумный избегает опасности, но тем самым теряет и то благо, добиться которого невозможно без смелости и риска.

Истолкование сновидений сталкивается с сильным сопротивлением со стороны сознания, знающего «дух» только как нечто пребывающее в вышине. По видимости, «дух» всегда нисходит сверху, а снизу поднимается всё мутное и дурное. При таком понимании «дух» означает высшую свободу, парение над глубинами, выход из темницы хтонического. Такое понимание оказывается убежищем для всех страшащихся «становления». Вода, напротив, по-земному осязаема, она является текучестью тел, над которыми господствуют влечения, это кровь и кровожадность, животный запах и отягченость телесной страстью. Бессознательна та душа, которая скрывается от дневного света сознания — духовно и морально ясного — в той части нервной системы, которая с давних времён называется Sympathicus. В отличие от цереброспинальной системы, поддерживающей восприятие и мускульную деятельность, дающей власть над окружающим пространством, симпатическая система, не имея специальных органов чувств, сохраняет жизненное равновесие. Через возбуждение этой системы пролегает таинственный путь не только к вестям о внутренней сущности чужой жизни, но и к деятельности, изучаемой ей. Симпатическая система является наружной частью коллективной жизни и подлинным основанием participation mystique, тогда как цереброспиальная функция возвышается над ней в виде множества обособленных «Я». Поэтому она уловима только посредством того, что имеет пространственную поверхность, внешность. В последней все переживает как внешнее, в первой — как внутреннее.

Бессознательное обычно считают чем-то вроде футляра, в котором заключено интимно-личностное, то есть примерно тем, что Библия называет «сердцем», и что, помимо всего прочего, содержит и все дурные помыслы. В камерах сердца обитают злые духи крови, внезапного гнева и чувствительных пристрастий. Так выглядит бессознательное с точки зрения сознания. Но сознание, по своей сущности, является родом деятельности большого головного мозга; оно раскладывает все на составные части и способно видеть все лишь в индивидуальном обличье. Не исключая и бессознательного, которое трактуется им как моё бессознательное. Тем самым, погружение в бессознательное понимается как спуск в полные влечения теснины эгоцентрической субъективности. Мы оказываемся в тупике, хотя думаем, что освобождаемся, занимаясь ловлей всех тех злых зверей, что населяют пещеру подземного мира души.

Тот, кто смотрит в зеркало вод, видит прежде всего собственное отражение. Идущий к самому себе рискует с самим собой встретиться. Зеркало не льстит, оно верно отображает то лицо, которое мы никогда не показываем миру, скрывая его за Персоной, за актёрской личиной. Зеркало указывает на наше подлинное лицо. Такова проверка мужества на пути вглубь, проба, которой достаточно для большинства, чтобы отшатнуться, так как встреча с самим собой принадлежит к самым неприятным. Обычно все негативное проецируется на других, на внешний мир. Если человек в состоянии увидеть собственную Тень и вынести это знание о ней, задача, хотя и в незначительной части, решена: уловлено по крайней мере личностное бессознательное.

Тень является жизненной частью личностного существования, она в той или иной форме может переживаться. Устранить её безболезненно — с помощью доказательств или разъяснений — невозможно. Подойти к переживанию Тени необычно трудно, так как на первом плане оказывается уже не человек в его целостности; Тень напоминает о его беспомощности и бессилие. Сильные натуры (не стоит ли их назвать скорее слабыми?) не любят таких отображений и выдумывают для себя какие-нибудь героические «по ту сторону добра и зла», разрубают гордиевы узлы вместо того, чтобы их развязать. Но раньше или позже результат будет тем же самым. Необходимо ясно осознать: имеются проблемы, которые просто невозможно решить собственными средствами. Такое признание имеет достоинство честности, истинности и действительности, а потому закладывает сознание для компенсаторской реакции коллективного бессознательного. Иначе говоря, появляется способность услышать мысль, готовую прийти на помощь, воспринять то, чему ранее не дано было выразиться в слове. Тогда мы начинаем обращать внимание на сновидения, возникающие в такие жизненные моменты, обдумывать события, которые как раз в это время начинают с нами происходить. Если имеется подобная установка, то могут пробудиться и вмешаться силы, которые дремлют в глубинной природе человека, и готовы прийти к нему на помощь. Беспомощность и слабость являются вечными переживаниями и вечными вопросами человечества, а потому имеется и совечный им ответ, иначе человек давно бы уже исчез с лица земли. Когда уже сделано всё, что было возможно, остаётся нечто сверх того, что можно было бы сделать, еесли бы было знание. Но много ли человек знает о самом себе? Судя по всему имеющемуся у него опыту, очень немного. Для бессознательного остаётся вполне достаточно пространства. Молитва требует, как известно, сходной установки, а потому и приводит к соответствующим эффектам.

Необходимая реакция коллективного бессознательного выражается в архетипически оформленных представлениях. Встреча с самим собой означает, прежде всего, встречу с собственной Тенью.

Это теснина, узкий вход, и тот, кто погружается в глубокий источник, не может оставаться в этой болезненной узости. Необходимо познать самого себя, чтобы тем самым знать, кто ты есть, — поэтому за узкой дверью он неожиданно обнаруживает безграничную ширь, неслыханно неопределённую, где нет внутреннего и внешнего, верха и низа, здесь или там, моего и твоего, нет добра и зла.

Таков мир вод, в котором свободно возвышается всё живое. Здесь начинается царство «Sympaticus», души всего живого, где «Я» нераздельно есть и то, и это, где «Я» переживаю другого во мне, а другой переживает меня в себе. Коллективное бессознательное менее всего сходно с закрытой личностной системой, это открытая миру и равная ему по широте объективность. «Я» есть здесь объект всех субъектов, то есть все полностью перевёрнуто в сравнении с моим обычным сознанием, где «Я» являюсь субъектом и имею объекты. Здесь же «Я» нахожусь в самой непосредственной связи со всем миром — такой, что мне легко забыть, кто же «Я» в действительности. «Я потерял самого себя» — это хорошее выражение для обозначения такого состояния. Эта Самость (Das Selbst) является миром или становится таковым, когда его может увидеть какое-нибудь сознание. Для этого необходимо знать, кто ты есть.

Едва соприкоснувшись с бессознательным, мы перестаём осознавать самих себя. В этом главная опасность, инстинктивно ощущаемая дикарём, находящимся ещё столь близко к этой плероме, от которой он испытывает ужас. Его неуверенное в себе сознание стоит ещё на слабых ногах; оно является ещё детским, всплывающим из первоначальных вод. Волна бессознательного легко может его захлестнуть, и тогда он забывает о себе и делает вещи, в которых не узнает самого себя.

Дикари поэтому боятся несдерживаемых эффектов — сознание тогда слишком легко уступает место одержимости.

Все стремления человечества направлялись на укрепление сознания. Этой цели служили ритуалы «representations collectives», догматы; они были плотинами и стенами, воздвигнутыми против опасностей бессознательного, этих perils of the soul. Первобытный ритуал не зря включал в себя изгнание духов, освобождение от чар, предотвращение недобрых предзнаменований, искупление, очищение и аналогичные им, то есть магические действия. С тех древнейших времён воздвигались стены, позднее ставшие фундаментом церкви. Стены обрушились, когда от старости ослабели символы. Воды поднялись выше, и, подобные бушующим волнам, катастрофы накатываются на человечество. Религиозный вождь индейцев из Таоспуэбло, именуемый Локо Тененте Гобернадор, однажды сказал мне: «Американцам стоило бы перестать теснить нашу религию, потому что когда она исчезнет, когда мы больше не сможем помогать нашему Отцу-Солнцу двигаться по небу, то и американцы, и весь мир через десять лет увидят, как перестанет всходить Солнце». Это значит, что настанет ночь, погаснет свет сознания, прорвётся тёмное море бессознательного.

Первобытное или нет, человечество всегда стоит на пограничье с теми вещами, которые действуют самостоятельно и нами не управляемы. Весь мир хочет мира, и все снаряжаются к войне согласно аксиоме: si vis pacem — para bellum («Если хочешь мира, готовься к войне») — возьмём только один пример. Человечество ничего не может поделать с самим собой, и боги, как и прежде, определяют его судьбы. Сегодня мы именуем богов «факторами», от facere — «делать». Делатель стоит за кулисами мирового театра, как в больших, так и в малых делах. В нашем сознании мы господа над самими собой; нам кажется, будто мы и есть «факторы». Но стоит только шагнуть сквозь дверь Тени, и мы с ужасом обнаруживаем, что мы сами есть объект влияния каких-то «факторов». Знать об этом в высшей степени малоприятно: ничто так не разочаровывает, как обнаружение собственной недостаточности. Возникает даже повод для примитивной паники, поскольку пробуждается опасное сомнение относительно тревожно сберегавшейся веры в превосходство сознания. Действительно, сознание было тайной для всех человеческих свершений. Но незнание не укрепляет безопасности, оно, напротив, увеличивает опасность — так что лучше уж знать, несмотря на все страхи, о том, что нам угрожает. Правильная постановка вопроса означает наполовину решённую проблему. Самая большая опасность для нас проистекает из необозримости психических реакций. С древнейших времён наиболее рассудительные люди понимали, что любого рода внешние исторические условия — лишь повод для действительно грозных опасностей, а именно социально-политических безумий, которые не представляют каузально необходимых следствий внешних условий, но в главном были порождены бессознательным.

Эта проблематика является новой, поскольку во все предшествующие времена люди в той или иной форме верили в богов. Потребовалось беспримерное обеднение символики, чтобы боги стали открываться как психические факторы, а именно как архетипы бессознательного. Это открытие кажется пока недостоверным. Для убеждения нужен опыт вроде того, что в виде наброска присутствовал в сновиденьях теолога. Только тогда будет испытан дух в его кружении над водами. С тех пор как звезды пали с небес и поблекли наши высшие символы, сокровенная жизнь пребывает в бессознательном. Поэтому сегодня мы имеем психологию и говорим о бессознательном.

Всё это было и является излишним для тех времён и культурных форм, которые обладают символами.

Тогда это символы горнего духа, и дух тогда пребывает свыше. Людям тех времён попытки вживаться в бессознательное или стремление его исследовать показались бы безумным или бессмысленным предприятием. Для них в бессознательном не было ничего, кроме спокойного и ничем не затронутого господства природы. Но наше бессознательное скрывает живую воду, то есть ставший природой дух.

Тем самым была повреждена и природа. Небеса превратились в физикалистское мировое пространство, а божественный эмпирей стал лишь прекрасным воспоминанием о былом. Наше «но сердце пылает», наше тайное беспокойство гложет корни нашего бытия. Вместе с Вёлюспой мы можем спросить: «О чем шепчется Вотан с черепом Мимира? Уже кипит источник» ⁴⁸.

Обращение к бессознательному является для нас жизненно важным вопросом. Речь идёт о духовном бытии или небытии. Люди, сталкивающиеся в сновидениях с подобным опытом, знают, что сокровище покоится в глубинах вод, и стремятся поднять его. Но при этом они никогда не должны забывать, кем они являются, не должны ни при каких обстоятельствах расставаться с сознанием. Тем самым они сохраняют точку опоры на земле; они уподобляются — говоря языком притчи — рыбакам, вылавливающим с помощью крючка и сети всё то, что плавает в воде. Глупцы бывают полные и не полные. Если есть и такие глупцы, что не понимают действий рыбаков, то уж сами-то они не ошибутся по поводу мирского смысла своей деятельности. Однако её символика на много столетий старше, чем, скажем, неувядаемая весть о Святом Граале. Не каждый ловец рыбы является рыбаком.

Часто эта фигура предстаёт на инстинктивном уровне, и тогда ловец оказывается выдрой, как нам это известно, например, по сказкам о выдрах Оскара А. Х. Шмитца.

Смотрящий в воду видит, конечно, собственное лицо, но вскоре на поверхность начинают выходить и живые существа; да, ими могут быть и рыбы, безвредные обитатели глубин. Но озеро полно призраков, водяных существ особого рода. Часто в сети рыбаков попадают русалки, женственные полурыбы-полулюди. Русалки зачаровывают: «Наlb zog sie ihn, halb sank er hin Und ward nicht mehr gesehen» (нем. «Она наполовину высунулась из воды, он наполовину погрузился, и больше его уже не видели».) Русалки представляют собой инстинктивную первую ступень этого колдовского женского существа, которое мы называем Анимой. Известны также сирены, мелюзины, феи, ундины, дочери лесного короля, ламии, суккубы, заманивающие юношей и высасывающие из них жизнь. Морализирующие критики сказали бы, что эти фигуры являются проекциями чувственных влечений и предосудительных фантазий. У них есть известное право для подобных утверждений. Но разве это вся правда? Подобные существа появляются в древнейшие времена, когда сумеречное сознание человека ещё было вполне природным. Духи лесов, полей и вод существовали задолго до появления вопроса о моральной совести. Кроме того, боялись этих существ настолько, что даже их впечатляющие эротические повадки не считались главной их характеристикой. Сознание тогда было намного проще, его владения смехотворно малы. Огромная доля того, что воспринимается нами сегодня как часть нашей собственной психики, жизнерадостно проецировалась дикарём на более широкое поле.

Слово «проекция» даже не вполне подходит, так как ничто из души не выбрасывается за её пределы. Скорее, наоборот, сложность души — а мы знаем её таковой сегодня — является результатом ряда актов интроекции. Сложность души росла пропорционально потере одухотворённости природы. Жуткая Хульдин из Анно называется сегодня «эротической фантазией», которая болезненна и осложняет нашу жизнь. Но ту же фантазию мы ничуть не реже встречаем в виде русалки; она предстаёт и как суккуб, в многочисленных ведьмовских образах. Она вообще постоянно даёт знать о своей невыносимой для нас самостоятельности — психическое содержание приходит не по его собственным законам. Иногда оно вызывает очарованность, которую можно принять за самое настоящее колдовство; иногда ведёт к состояниям страха, такого, что может соперничать со страхом дьявола. Дразнящее женское существо появляется у нас на пути в различных превращениях и одеяниях, разыгрывает, вызывает блаженные и пагубные заблуждения, депрессии, экстазы, неуправляемые эффекты и так далее. Даже в виде переработанных разумом интроекций русалка не теряет своей шутовской природы. Ведьма беспрестанно замешивает свои нечистые приворотные и смертельные зелья, но её магический дар направлен своим острием на интригу и самообман. Хотя он не так заметен, но не становится от этого менее опасным.

Откуда у нас смелость называть этот эльфический дух «Анимой?» Ведь «Анимой» называют душу, обозначая тем самым нечто чудесное и бессмертное. Однако так было не всегда. Не нужно забывать, что это догматическое представление о душе, целью которого является уловление и заклятие чего-то необычно самодеятельного и жизненного. Немецкое слово «душа», Seele, через свою готическую форму Saiwalo состоит в близком родстве с греческим термином, означающим «подвижный», «переливчатый» — нечто вроде бабочки, перелетающей с цветка на цветок, живущей медом и любовью. В гностической типологии «душевный человек» стоит между «духовным» и, наконец, теми низкими душами, которые должны всю вечность поджариваться в аду. Даже совсем безвинная душа некрещеного новорождённого, по крайней мере, лишена видения Бога. Для дикарей душа является магическим дуновением жизни (отсюда — «аnima») или пламенем. Соответствуют этому и неканонизированные «речения Иисуса»: «Кто приближается ко мне, приближается к огню». По Гераклиту, на высших уровнях душа огненна и суха. Жизненна одушевлённая сущность. Душа является жизненным началом в человеке, тем, что живёт из самого себя и вызывает жизнь.

Затем вдувает Бог Адаму дыхание жизни, чтобы он стал душою живою. Своей хитроумной игрой! душа приводит к жизни пассивное и совсем к ней не стремящееся вещество. Чтобы возникшая жизнь не исчезла, душа убеждает её в самых невероятных вещах.

Она ставит западни и капканы, чтобы человек пал, спустился на землю, жил на ней и был к ней привязан; уже Ева в раю не могла не уговорить Адама вкусить от запретного плода. Не будь этой переливчатой подвижности души, при всём своём хитроумии и великих стремлениях человек пришёл бы к мертвому покою ⁴⁹. Своеобразная разумность является её поверенным, своеобразная мораль даёт ей благословение. Иметь душу значит подвергаться риску жизни, ведь душа есть демон — податель жизни, эльфическая игра которого со всех сторон окружает человека. Поэтому в догмах этот демон наказуется проклятиями и искупается благословениями, далеко выходящими за пределы человечески возможного. Небеса и ад — вот судьба души, а не человека как гражданского лица, который в своей слабости и тупоумии не представляет себе никакого небесного Иерусалима.

Анима — это не душа догматов, не аnima rationalis, то есть философское понятие, но природный архетип. Только он способен удовлетворительным образом свести воедино все проявления бессознательного, примитивных духов, историю языка и религии. Анима — это «фактор» в подлинном смысле этого слова. С ней ничего нельзя поделать; она всегда есть основа настроений, реакций, импульсов, всего того, что психически спонтанно. Она живёт из самой себя и делает нас живущими.

Это жизнь под сознанием, которое не способно её интегрировать — напротив, оно само всегда проистекает из жизни. Психическая жизнь по большей части бессознательна, охватывает сознание со всех сторон. Если отдавать себе отчёт хотя бы в этом, то очевидна, например, необходимость бессознательной готовности для того, чтобы мы могли узнать то или иное чувственное впечатление.

Может показаться, что в Аниме заключается вся полнота бессознательной душевной жизни, но это лишь один архетип среди многих, даже не самый характерный для бессознательного, один из его аспектов. Это видно уже по его женственной природе. То, что не принадлежит «Я» (а именно мужскому «Я»), является, по всей видимости, женским. Так как «не-Я» не принадлежит «Я» и преднаходится как нечто внешнее, то образ Анимы, как правило, проецируется на женщин. Каждому полу внутренне присущи и определённые черты противоположного пола. Из огромного числа генов мужчины лишь один имеет решающее значение для его мужественности. Небольшое количество женских генов, видимо, образует у него и женский характер, остающийся обычно бессознательным.

Вместе с архетипом Анимы мы вступаем в царство богов, ту сферу, которую оставляет за собой метафизика. Все относящееся к Аниме нуминозно, то есть безусловно значимо, опасно, табуированно, магично. Это змей-искуситель в раю тех безобидных людей, что переполнены благими намерениями и помыслами. Им он предоставляет и самые убедительные основания против занятий бессознательным.

Вроде того, что они разрушают моральные предписания и будят те силы, которым лучше было бы оставаться в бессознательном. Причём нередко в этом есть доля истины, хотя бы потому, что жизнь сама по себе не есть благо, она также является и злом. Желая жизни, Анима желает и добра, и зла. В эльфической жизненной сфере такие категории просто отсутствуют. И телесная, и душевная жизнь лишены скромности, обходятся без конвенциональной морали, и от этого становятся только более здоровыми. Анима верит в «калокагатию» ⁵⁰, а это первобытное состояние, возникающее задолго до всех противопоставлений эстетики и морали.

Понадобилось длительное христианское дифференцирование для прояснения того, что добро не всегда прекрасно, а красота совсем не обязательно добра. Парадоксальности соотношений этой супружеской пары понятий древние уделяли столь же мало внимания, как и представители первобытного стада. Анима консервативна, она в целостности сохраняет в себе древнее человечество. Поэтому она охотно выступает в исторических одеждах — с особой склонностью к нарядам Греции и Египта.

Можно сопоставить вышесказанное с тем, что писали такие «классики», как Райдер Хаггард и Пьер Бенуа. Ренессансное сновидение, Ipnerotomacchia Полифило ⁵¹ и «Фауст» Гёте равным образом глубоко удивили, если так можно сказать, Античность. Первого обременила царица Венера, второго — троянская Елена. Полный жизни эскиз Анимы в мире бидермайера и романтиков дала Анисла Яффе ⁵². Мы не станем приумножать число несомненных свидетельств, хотя именно они дают нам достаточно материала и подлинной, невымышленной символики, чтобы сделать плодотворными наши размышления. Например, когда возникает вопрос о проявлениях Анимы в современном обществе, я могу порекомендовать «Троянскую Елену» Эрскинса. Она не без глубины — ведь на всём действительно жизненном пребывает дыхание вечности. Анима есть жизнь по ту сторону всех категорий, поэтому она способна представать и в похвальном, и в позорном виде. Жить выпадает и царице небесной, и гусыне. Обращалось ли внимание на то, сколь несчастен жребий в легенде о Марии, оказавшейся среди божественных звезд?

Жизнь без смысла и без правил, жизнь, которой никогда не хватает её собственной полноты, постоянно противостоит страхам и оборонительным линиям человека, упорядоченного цивилизацией.

Нельзя не отдать ему должного, так как он не отгораживается от матери всех безумств и всякой трагедии. Живущий на Земле человек, наделённый животным инстинктом самосохранения, с самого начала своего существования находится в борьбе с собственной душой и её демонизмом. Но слишком просто было бы отнести её однозначно к миру мрака. К сожалению, это не так, ибо та же Анима может предстать и как ангел света, как «психопомп», явиться ведущей к высшему смыслу, о чём свидетельствует хотя бы Фауст.

Если истолкование Тени есть дело подмастерья, то прояснение Анимы — дело мастера. Связь с Анимой является пробой мужества и огненной ордалией для духовных и моральных сил мужчины. Не нужно забывать, что речь идёт об Аниме как факте внутренней жизни, а в таком виде она никогда не представала перед человеком, всегда проецировалась за пределы собственно психической сферы и пребывала вовне. Для сына в первые годы жизни Анима сливается с всесильной матерью, что затем накладывает отпечаток на всю его судьбу. На протяжении всей жизни сохраняется эта сентиментальная связь, которая либо сильно препятствует ему, либо, наоборот, даёт мужество для самых смелых деяний. Античному человеку Анима являлась либо как богиня, либо как ведьма; средневековый человек заменил богиню небесной госпожой или церковью. Десимволизированный мир протестанта привёл сначала к нездоровой сентиментальности, а потом к обострению моральных конфликтов, что логически вело к ницшеанскому «по ту сторону добра и зла» — именно вследствие непереносимости конфликта. В цивилизованном мире это положение ведёт, помимо всего прочего, к ненадёжности семейной жизни. Американский уровень разводов уже достигнут, если не превзойден, во многих европейских центрах, а это означает, что Анима обнаруживается преимущественно в проекциях на противоположный пол, отношения с которым становятся магически усложнёнными.

Данная ситуация, или, по крайней мере, её патологические последствия способствовали возникновению современной психологии в её фрейдовской форме — она присягает на верность тому мнению, будто основанием всех нарушений является сексуальность: точка зрения, способная лишь обострить уже имеющиеся конфликты. Здесь спутаны причина и следствие. Сексуальные нарушения никоим образом не представляют собой причины невротических кризисов; последние являются одним из патологических последствий плохой сознательной приспособленности. Сознание сталкивается с ситуацией, с задачами, до которых оно ещё не доросло. Оно не понимает того, что его мир изменился, что оно должно себя перенастроить, чтобы вновь приспособиться к миру. «Народ несёт печать зимы, она неизъяснима», — гласит перевод надписи на корейской стеле.

И в случае Тени, и в случае Анимы недостаточно иметь о них понятийное знание или размышлять о них. Невозможно пережить их содержание через вчувствование или восприятие. Бесполезно заучивать наизусть список названий архетипов. Они являются комплексами переживаний, вступающих в нашу личностную жизнь и воздействующих на неё как судьба. Анима выступает теперь не как богиня, но проявляется то как недоразумение в личностной области, то как наше собственное рискованное предприятие. К примеру, когда старый и заслуженно уважаемый учёный семидесяти лет бросает семью и женится на рыжей двадцатилетней актрисе, то мы знаем, что боги нашли ещё одну жертву. Так обнаруживается всесилие демонического в нашем мире — ведь ещё не так давно эту молодую даму легко было бы объявить ведьмой.

Судя по моему опыту, имеется немало людей определённого уровня интеллектуальной одарённости и образования, которые без труда улавливают идею Анимы и её относительной автономности (а также Анимуса у женщин). Значительно большие трудности приходится преодолевать психологам — пока они прямо не столкнутся с теми сложными феноменами, которые психология относит к сфере бессознательного. Если же психологи одновременно и практикующие врачи, то у них на пути стоит соматопсихологическое мышление, пытающееся изображать психические процессы при помощи интеллектуальных, биологических или физиологических понятий. Но психология не является ни биологией, ни физиологией, ни какой-либо иной наукой вообще, но только наукой, дающей знания о душе.

Данная нами картина неполна. Она проявляется прежде всего как хаотическое жизненное влечение, но в ней есть и нечто от тайного знания и сокровенной мудрости — в достойной удивления противоположности её иррационально-эльфической природе. Я хотел бы здесь вернуться к ранее процитированным авторам. «Она» Райдера Хаггарда названа им «Дочерью Мудрости»; у Бенуа царица Атлантиды владеет замечательной библиотекой, в которой есть даже утраченная книга Платона. Троянская Елена в своём перевоплощении изымается мудрым Симоном-магом из борделя в Тире и сопровождает его в странствиях. Я не зря сначала упомянул об этом весьма характерном аспекте Анимы, поскольку при первой встрече с ней она может показаться всем чем угодно, только не мудростью ⁵³. Как мудрость она является только тому, кто находится в постоянном общении с ней и в результате тяжкого труда готов признать ⁵⁴, что за всей мрачной игрой человеческой судьбы виднеется некий скрытый смысл, соответствующий высшему познанию законов жизни. Даже то, что первоначально выглядело слепой неожиданностью, теряет покров тревожной хаотичности и указывает на глубинный смысл. Чем больше он познан, тем быстрее теряет Анима характер слепого влечения и стремления. На пути хаотичного потока вырастают дамбы; осмысленное отделяется от бессмысленного, а когда они более не идентичны, уменьшается и сила хаоса — смысл теперь вооружается силою осмысленного, бессмыслица — силою лишённого смысла. Возникает новый космос. Сказанное является не каким-то новым открытием медицинской психологии, а древнейшей истиной о том, что из полноты духовного опыта рождается то учение, которое передаётся из поколения в поколение ⁵⁵.

Мудрость и глупость в эльфическом существе не только кажутся одним и тем же, они суть одно и то же, пока представлены одной Анимой. Жизнь и глупа, и наделена смыслом. Если не смеяться над первым и не размышлять над вторым, то жизнь становится банальной. Все тогда приобретает до предела уменьшенный размер: и смысл, и бессмыслица. В сущности, жизнь ничего не означает, пока нет мыслящего человека, который мог бы истолковать её явления. Объяснить нужно тому, кто не понимает. Значением обладает лишь непостигнутое. Человек пробуждается в мире, которого не понимает, вследствие чего он и стремится его истолковать.

Анима, и тем самым жизнь, лишены значимости, к ним неприложимы объяснения. Однако у них имеется доступная истолкованию сущность, ибо в любом хаосе есть космос, и в любом беспорядке — скрытый порядок, во всяком произволе непрерывность закона, так как всё сущее покоится на собственной противоположности. Для познания этого требуется разрешающий все в антиномических суждениях разум. Обратившись к Аниме, он видит в хаотическом произволе повод для догадок о скрытом порядке, то есть о сущности, устройстве, смысле. Возникает даже искушение сказать, что он их «постулирует», но это не соответствовало бы истине. Поначалу человек совсем не располагал холодным рассудком, ему не помогали наука и философия, а его традиционные религиозные учения для такой цели пригодны лишь весьма ограниченно. Он запутан и смущен бесконечностью своих переживаний, суждения со всеми их категориями оказываются тут бессильными. Человеческие объяснения отказываются служить, так как переживания возникают по поводу столь бурных жизненных ситуаций, что к ним не подходят никакие истолкования. Это момент крушения, момент погружения к последним глубинам, как верно заметил Апулей, аd instar voluntariae mentis («Наподобие самопроизвольного ума»). Здесь не до искусного выбора подходящих средств; происходит вынужденный отказ от собственных усилий, природное принуждение.

Не морально принаряженное подчинение и смирение по своей воле, а полное, недвусмысленное поражение, сопровождаемое страхом и деморализацией. Когда рушатся все основания и подпоры, нет ни малейшего укрытия, страховки, только тогда возникает возможность переживания архетипа, ранее скрытого в недоступной истолкованию бессмысленности Анимы. Это архетип смысла, подобно тому как Анима представляет архетип жизни. Смысл кажется нам чем-то поздним, поскольку мы не без оснований считаем, что сами придаём смысл чему-нибудь, и с полным на то правом верим, что огромный мир может существовать и без нашего истолкования.

Но каким образом мы придаём смысл? Откуда мы его в конечном счёте берем? Формами придания смысла нам служат исторически возникшие категории, восходящие к туманной древности, в чём обычно не отдают себе отчёта. Придавая смысл, мы пользуемся языковыми матрицами, происходящими, в свою очередь, от первоначальных образов. С какой бы стороны мы ни брались за этот вопрос, в любом случае необходимо обратиться к истории языка и мотивов, а она ведёт прямо к первобытному миру чуда. Возьмём для примера слово «идея». Оно восходит к платоновскому понятию вечных идей — первообразов, к «занебесному месту», в котором пребывают трансцендентные формы. Они предстают перед нашими глазами как imagines et lares ⁵⁶ или как образы сновидений и откровений. Возьмём, например, понятие «энергия», означающее физическое событие, и обнаружим, что ранее тем же самым был огонь алхимиков, флогистон — присущая самому веществу теплоносная сила, подобная стоическому первотеплу или гераклитовскому «вечно живому огню», стоящему уже совсем близко к первобытному воззрению, согласно которому во всём пребывает всеоживляющая сила, сила произрастания и магического исцеления, обычно называемая мана.

Не стоит нагромождать примеры. Достаточно знать, что нет ни одной существенной идеи либо воззрения без их исторических прообразов. Все они восходят в конечном счёте к лежащим в основании архетипическим праформам, образы которых возникли в то время, когда сознание ещё не думало, а воспринимало. Мысль была объектом внутреннего восприятия, она не думалась, но обнаруживалась в своей явленности, так сказать, виделась и слышалась. Мысль была, по существу, откровением, не чем-то искомым, а навязанным, убедительным в своей непосредственной данности.

Мышление предшествует первобытному «сознанию Я», являясь скорее объектом, нежели субъектом.

Последняя вершина сознательности ещё не достигнута, и мы имеем дело с предсуществующим мышлением, которое, впрочем, никогда не обнаруживалось как нечто внутреннее, пока человек был защищён символами. На языке сновидений: пока не умер отец или король.

Я хотел бы показать на одном примере, как «думает» и подготавливает решения бессознательное. Речь пойдёт о молодом студенте-теологе, которого я лично не знаю. У него были затруднения, связанные с его религиозными убеждениями, и в это время ему приснился следующий сон ⁵⁷.

Он стоит перед прекрасным старцем, одетым во все черное. Но знает, что магия у него белая. Маг долго говорит ему о чём-то, спящий уже не может припомнить, о чём именно. Только заключительные слова удержались в памяти: «А для этого нам нужна помощь чёрного мага». В этот миг открывается дверь и входит очень похожий старец, только одетый в белое. Он говорит белому магу: «Мне необходим твой совет», бросив при этом вопрошающий взгляд на спящего. На что белый маг ответил: «Ты можешь говорить спокойно, на нём нет вины». И тогда чёрный маг начинает рассказывать свою историю. Он пришёл из далёкой страны, в которой произошло нечто чудесное. А именно, земля управлялась старым королем, чувствовавшим приближение собственной смерти. Король стал выбирать себе надгробный памятник. В той земле было много надгробий древних времён, и самый прекрасный был выбран королем. По преданию, здесь была похоронена девушка. Король приказал открыть могилу, чтобы перенести памятник. Но когда захороненные там останки оказались на поверхности, они вдруг ожили, превратились в чёрного коня, тут же ускакавшего и растворившегося в пустыне. Он — чёрный маг — прослышал об этой истории и сразу собрался в путь и пошел по следам коня. Много дней он шёл, пересек всю пустыню, дойдя до другого её края, где снова начинались луга. Там он обнаружил пасущегося коня и там же совершил находку, по поводу которой он и обращается за советом к белому магу. Ибо он нашёл ключи от рая и не знает, что теперь должно случиться. В этот увлекательный момент спящий пробуждается.

В свете вышеизложенного нетрудно разгадать смысл сновидения: старый король является царственным символом. Он хочет отойти к вечному покою, причём на том месте, где уже погребены сходные «доминанты». Его выбор пал на могилу Анимы, которая, подобно спящей красавице, спит мёртвым сном, пока жизнь регулируется законным принципом (принц или рrinceps). Но когда королю приходит конец ⁵⁸, жизнь пробуждается и превращается в чёрного коня, который ещё в платоновской притче служил для изображения несдержанности страстной натуры. Тот, кто следует за конем, приходит в пустыню, то есть в дикую, удалённую от человека землю, образ духовного и морального одиночества. Но где-то там лежат ключи от рая.

Но что же тогда рай? По-видимому, Сад Эдема с его двуликим древом жизни и познания, четырьмя его реками. В христианской редакции это и небесный град Апокалипсиса, который, подобно Саду Эдема, мыслится как мандала. Мандала же является символом индивидуации.

Таков же и чёрный маг, находящий ключи для разрешения обременительных трудностей спящего, связанных с верой. Эти ключи открывают путь к индивидуации. Противоположность пустыня-рай также обозначает другую противоположность: одиночество — индивидуация (или самостановление).

Эта часть сновидения одновременно является заслуживающей внимания парафразой «речений Иисуса» (в расширенном издании Ханта и Гренфелла), где путь к небесному царству указывается животным и где в виде наставления говорится: «А потому познайте самих себя, ибо вы — град, а град есть царство». Далее встречается парафраза райского змея, соблазнившего прародителей на грех, что в дальнейшем привело к спасению рода человеческого Богом-Сыном. Данная каузальная связь дала повод офитам отождествить змея с Сотером (спасителем, избавителем). Чёрный конь и чёрный маг являются — и это уже оценка в современном духе — как будто злыми началами. Однако на относительность такого противопоставления добру указывает уже обмен одеяниями. Оба мага представляют собой две ипостаси старца, высшего мастера и учителя, архетипа духа, который представляет скрытый в хаотичности жизни предшествующий смысл. Он — отец души, но она чудесным образом является и его матерью-девой, а потому он именовался алхимиками «древним сыном матери».

Чёрный маг и чёрный конь соответствуют спуску в темноту в ранее упоминавшемся сновидении.

Насколько трудным был урок для юного студента теологии! К счастью для него, он ничего не заметил; того, что с ним во сне говорил отец всех пророков, что он стоял близко к великой тайне. Можно было бы удивиться нецелесообразности этих событий. Зачем такая расточительность?

По этому поводу могу сказать только, что мы не знаем, как этот сон воздействовал в дальнейшем на жизнь студента теологии. Но добавлю, что мне он сказал об очень многом, и не должен был затеряться, даже если сам сновидец ничего в нём не понял.

Хозяин этого сновидения явно стремился к представлению добра и зла в их общей функции; возможно, в ответ на всё меньшую разрешимость морального конфликта в христианской душе.

Вместе со своего рода релятивизацией противоположностей происходит известное сближение с восточными идеями. А именно nirvana индуистской философии, освобождение от противоположностей, что даёт возможность разрешения конфликта путём примирения. Насколько полна смысла и опасна восточная релятивизация добра и зла, можно судить по мудрой индийской загадке: «Кто дальше от совершенства — тот, кто любит Бога, или тот, кто Бога ненавидит?» Ответ звучит так: «Тому, кто любит Бога, нужны семь перерождений, чтобы достигнуть совершенства, а тому, кто ненавидит Бога, нужны только три. Потому что тот, кто ненавидит Его, думает о нём больше, чем тот, кто любит».

Освобождение от противоположностей предполагает их функциональную равноценность, что противоречит нашим христианским чувствам. Тем не менее, как показывает наш пример со сновидением, предписанная им кооперация моральных противоположностей является естественной истиной, которая столь же естественно признается Востоком, на что самым отчётливым образом указывает философия даосизма. Кроме того, и в христианской традиции имеются высказывания, приближающиеся к этой позиции; достаточно вспомнить притчу о неверном хозяине дома (Ungetreuen Haushalter) ⁵⁹. Наш сон в этом смысле уникален, поскольку тенденция релятивизации противоположностей является очевидным свойством бессознательного. Стоит добавить, что вышесказанное относится только к случаям обострённого морального чувства; в иных случаях бессознательное столь же неумолимо указывает на несовместимость противоположностей.

Позиция бессознательного, как правило, соотносится с сознательной установкой. Можно было бы сказать, что наше сновидение предполагает специфические убеждения и сомнения теологического сознания протестантского толка. Это значит, что истолкование должно ограничиваться определённой проблемной областью. Но и в случае такого ограничения сновидение демонстрирует превосходство предлагаемой им точки зрения. Его смысл выражается мнением и голосом белого мага, превосходящего во всех отношениях сознание спящего. Маг — это синоним мудрого старца, восходящего по прямой линии к образу шамана в первобытном обществе. Подобно Аниме, мудрый старец является бессмертным демоном, освещающим хаотическую темноту жизни лучом смысла. Это просветлённый, учитель и мастер, психопомп (водитель души). Его персонификация — а именно «разбиватель таблиц», не ускользнула от Ницше. Правда, у него водителем души сделался Заратустра, превращённый из великого духа чуть ли не гомеровского века в носителя и глашатая собственного «дионисийского» просветления и восхищения. Хотя Бог для него и умер, но демон мудрости стал олицетворяющим его двойником, когда он говорит: Единое раздвоилось, и мимо Проходит Заратустра.

Заратустра для Ницше больше, чем поэтическая фигура, он является непроизвольной исповедью. Так и он сам блуждал во тьме забывшей о боге, раскрестившейся жизни, а потому спасительным источником для его души стал Открывающий и Просветлённый. Отсюда иератический язык «Заратустры», ибо таков стиль этого архетипа. Переживая этот архетип, современный человек сталкивается в своём опыте с древнейшим типом мышления, автономной деятельностью мышления, объектом которой является он сам. Гермес Трисмегист или Тот герметической литературы, Орфей из «Поимандреса» ⁶⁰ или родственного ему «Роimen» Гермы ⁶¹ являются последующими формулировками того же самого опыта. Если бы имя «Люцифер» не обросло разного рода предрассудками, оно полностью подходило бы этому архетипу ⁶². Я удовлетворился поэтому такими его обозначениями, как «архетип старого мудреца» или «архетип смысла». Как и все архетипы, он имеет позитивный и негативный аспекты, в обсуждение которых я не хотел бы здесь вдаваться. Читатель может найти развитие представления о двойственности старого мудреца в моей статье «Феноменология духа в сказках».

Три рассматривавшихся до сих пор архетипа — Тень, Анима и старый мудрец — в непосредственном опыте чаще всего выступают персонифицированно. Ранее я попытался обозначить психологические предпосылки опыта этих архетипов. Однако сказанное является лишь чисто абстрактной рационализацией. Следовало бы дать описание процесса так, как он предстаёт в непосредственном опыте. По ходу этого процесса архетипы выступают как действующие персонажи сновидений и фантазий. Сам процесс представлен архетипом иного рода, который можно было бы обозначить как архетип трансформации. Он уже не персонифицирован, но выражен типичными ситуациями, местами, средствами, путями и так далее, символизирующими типы трансформации. Как и персоналии, архетипы трансформации являются подлинными символами. Их нельзя исчерпывающим образом свести ни к знакам, ни к аллегориям. Они ровно настолько являются настоящими символами, насколько они многозначны, богаты предчувствиями и в конечном счёте неисчерпаемы. Несмотря на свою познаваемость, основополагающие принципы бессознательного неописуемы уже в силу богатства своих отношений. Суждение интеллекта направлено на однозначное установление смысла, но тогда оно проходит мимо самой их сущности: единственное, что мы безусловно можем установить относительно природы символов, это многозначность, почти необозримая полнота соотнесённостей, недоступность однозначной формулировке. Кроме того, они принципиально парадоксальны, вроде того, как у алхимиков было senex et iuvens simul («старый и молодой подобны»).

При желании дать картину символического процесса хорошим примером являются серии образов алхимиков. Они пользуются в основном традиционными символами, несмотря на зачастую тёмное их происхождение и значение. Превосходным восточным примером является тантристская система чакр ⁶³ или мистическая нервная система в китайской йоге ⁶⁴. По всей вероятности, и серия образов в Таро ⁶⁵ является потомком архетипов трансформации. Такое видение Таро стало для меня очевидным после подкрепляющего его доклада Р. Бернулли ⁶⁶.

Символический процесс является переживанием образа и через образы. Ход процесса имеет, как правило, энантиодромическую структуру, подобно тексту «И Цзин», устанавливающую ритм отрицания и полагания, потери и приобретения, светлого и тёмного. Его начало почти всегда характеризуется как тупик или подобная ему безвыходная ситуация; целью процесса является, вообще говоря, просветление или высшая сознательность. Через них первоначальная ситуация переводится на более высокий уровень. Этот процесс может давать о себе знать, и будучи временно вытесненным, в единственном сновидении или кратковременном переживании, но он может длиться месяцами и годами в зависимости от исходной ситуации испытывающего процесс индивида и тех целей, к которым должен привести этот процесс. Хотя все переживается образно-символически, здесь неизбежен весьма реальный риск (это не книжные опасности), поскольку судьба человека часто зависит от переживаемой трансформации. Главная опасность заключается в искушении поддаться чарующему влиянию архетипов.

Так чаще всего и происходит, когда архетипические образы воздействуют помимо сознания, без сознания. При наличии психологических предрасположений, — а это совсем не такое уж редкое обстоятельство, — архетипические фигуры, которые и так в силу своей природной нуминозности обладают автономностью, вообще освобождаются от контроля сознания. Они приобретают полную самостоятельность, производя тем самым феномен одержимости. При одержимости Анимой, например, больной пытается кастрировать самого себя, чтобы превратиться в женщину по имени Мария, или наоборот, боится, что с ним насильственно хотят сделать что-нибудь подобное. Больные часто обнаруживают всю мифологию Анимы с бесчисленными архаическими мотивами. Я напоминаю об этих случаях, так как ещё встречаются люди, полагающие, что архетипы являются субъективными призраками моего мозга.

То, что со всей жестокостью обрушивается в душевной болезни, в случае невроза остаётся ещё сокрытым в подпочве. Но это не уменьшает воздействия на сознание. Когда анализ проникает в эту подпочву феноменов сознания, обнаруживаются те же самые архетипические фигуры, что населяют и бред психотиков. Last not least, бесконечно большое количество литературно-исторических документов доказывает, что практически во всех нормальных типах фантазии присутствуют те же архетипы. Они не являются привилегией душевнобольных. Патологический момент заключается не в наличии таких представлений, а в диссоциации сознания, которое уже не способно господствовать над бессознательным.

Во всех случаях раскола встаёт необходимость интеграции бессознательного в сознание. Речь идёт о синтетическом процессе, называемом мною «процесс индивидуации». Этот процесс соответствует естественному ходу жизни, за время которой индивид становится тем, кем он уже всегда был. Поскольку человек наделён сознанием, развитие у него происходит не столь гладко, появляются вариации и помехи. Сознание часто сбивается с архетипически инстинктивного пути, вступает в противоречие с собственным основанием. Тем самым возникает необходимость синтеза того и другого. А это и есть психотерапия на её примитивной ступени, в форме целительных ритуалов. Примерами могут служить самоидентификация у австралийцев через провидение времён Альчерринга ⁶⁷, отождествление себя с Сыном Солнца у индейцев Таоспуэбло, апофеоз Гелиоса в мистериях Исис по Апулею и так далее.

Терапевтические методы комплексной психологии заключается, соответственно, с одной стороны, в возможно более полном доведении до сознания констеллированного бессознательного содержания, а с другой стороны, в достижении синтеза этого содержания с сознанием в познавательном акте.

Культурный человек сегодня достиг столь высокого уровня диссоциации и настолько часто пускает её в ход, чтобы избавиться от любого риска, что возникают сомнения по поводу возможности соответствующих действий на основе его познания. Необходимо считаться с тем, что само по себе познание не ведёт к реальному изменению, осмысленному практическому применению познания.

Познание, как правило, ничего не делает и не содержит в самом себе никакой моральной силы.

Поэтому должно быть ясно, в какой мере излечение неврозов представляет собой моральную проблему.

Так как архетипы, подобно всем нуминозным явлениям, относительно автономны, их чисто рациональная интеграция невозможна. Для интеграции необходим диалектический метод, то есть противостояние, часто приобретающее у пациентов форму диалога, в котором они, не подозревая об этом, реализуют алхимическое определение медитации, как colloquium cum suo angelo bono, беседу со своим добрым ангелом ⁶⁸. Этот процесс протекает обычно драматически, с различными перипетиями. Он выражается или сопровождается символическими сновидениями, родственными тем «representations collectives», которые в виде мифологического мотива издавна представляют процесс трансформации души ⁶⁹.

В рамках одной лекции я должен был ограничиться лишь отдельными примерами архетипов. Я выбрал те из них, которые играют главную роль при анализе мужского бессознательного, и постарался дать самый краткий очерк процесса психической трансформации, в которой они появляются. Такие фигуры, как Тень, Анима и старый мудрец, вместе с соответствующими фигурами женского бессознательного со времён первого издания текста этой лекции описывались мною в полном виде в моих работах о символике Самости ⁷⁰.

Более полное освещение получили также связи процесса индивидуации и алхимической символики ⁷¹.

Архетипы личности по К. Юнгу | Открытое сознание

Работы Фрейда, несмотря на их дискуссионный характер, вызвали желание у группы ведущих ученых того времени поработать вместе с ним в Вене. Некоторые из этих ученых со временем отошли от психоанализа, чтобы искать новые подходы к пониманию человека. Карл Густав Юнг был самым выдающимся среди перебежчиков из лагеря Фрейда.

Как и Фрейд, К. Юнг посвятил себя учению динамических неосознаваемых влечений на человеческое поведение и опыт. Однако, в отличие от первого, Юнг утверждал, что содержание бессознательного есть нечто большее, чем подавленные сексуальные и агрессивные побуждения. Согласно юнговской теории личности, известной как аналитическая психология, индивидуумы мотивированы интрапсихическими силами образами, происхождение которых уходит в глубь истории эволюции. Это врожденное бессознательное содержит имеющий глубокие корни духовный материал, который и объясняет присущее всему человечеству стремление к творческому самовыражению и физическому совершенству.

Другой источник разногласий между Фрейдом и Юнгом — отношение к сексуальности как к преобладающей силе в структуре личности. Фрейд трактовал либидо, в основном, как сексуальную энергию, а Юнг рассматривал его как диффузную творческую жизненную силу, проявляющуюся самыми различными путями — как, например, в религии или стремлении к власти. То есть, в понимании Юнга, энергия либидо концентрируется в различных потребностях — биологических или духовных — по мере того, как они возникают.

Юнг утверждал, что душа (в теории Юнга термин, аналогичный личности) состоит из трех отдельных, но взаимодействующих структур: эго, личного бессознательного и коллективного бессознательного [Jung, 193/1969 ].

Эго

Эго является центром сферы сознания. Оно представляет собой компонент psyche, включающий в себя все те мысли, чувства, воспоминания и ощущения, благодаря которым мы чувствуем свою целостность, постоянство и воспринимаем себя людьми. Это служит основой нашего самосознания, и благодаря ему мы способны видеть результаты своей обычной сознательной деятельности.

Личное бессознательное

Личное бессознательное вмещает в себя конфликты и воспоминания, которые когда — то осознавались, но теперь подавлены или забыты. В него входят и те чувственные впечатления, которым недостает яркости для того, чтобы быть отмеченными в сознании. Таким образом, юнговская концепция личного бессознательного в чем-то похожа на концепцию Фрейда. Однако Юнг пошел дальше Фрейда, сделав упор на том, что личное бессознательное содержит в себе комплексы, или скопление эмоционально заряженных мыслей, чувств и воспоминаний, вынесенных индивидуумом из его прошлого личного опыта или из родового, наследственного опыта. Согласно представлениям Юнга, эти комплексы скомпонованные вокруг самых обычных тем, могут оказывать достаточно сильное влияние на поведение индивидуума. Например, человек с комплексом власти может расходовать значительное количество психической энергии на деятельность, прямо или символически связанную с темой власти. То же самое может быть верным и в отношении человека, находящегося под сильным влияние матери, отца или под властью денег, секса или какой-нибудь другой разновидности комплексов. Однажды сформировавшись, комплекс начинает влиять на поведение человека и его мироощущение. Юнг утверждал, что материал личного бессознательного у каждого из нас уникален и, как правило, доступен для осознания. В результате компоненты комплекса или даже весь комплекс могут осознаваться и оказывать чрезмерно сильное влияние на жизнь индивида.

Коллективное бессознательное

И, наконец, Юнг высказал мысль о существовании более глубокого слоя в структуре личности, который он назвал коллективным бессознательным. Коллективной бессознательное представляет собой хранилище латентных следов памяти человечества и даже наших человекообразных предков. В нем отражены мысли и чувства, общие для всех человеческих существ и являющиеся результатом нашего общего эмоционального прошлого. Как говорил сам Юнг, “в коллективном бессознательном содержится все духовное наследие человеческой эволюции, возродившееся в структуре мозга каждого индивидуума” [Campbell, 1971]. Таким образом, содержание коллективного бессознательного складывается благодаря наследственности и одинаково для всего человечества. Важно отметить, что концепция коллективного бессознательного была основной причиной расхождения между Юнгом и Фрейдом.

Архетипы

Юнг высказал гипотезу о том, что коллективное бессознательное состоит из мощных первичных психических образов, так называемых архетипов (буквально, “первичных моделей”). Архетипы — врожденные идеи или воспоминания, которые предрасполагают людей воспринимать, переживать и реагировать на события определенным образом. В действительности, это не воспоминания или образы как таковые, а скорее, именно предрасполагающие факторы, под влиянием которых люди реализуют в своем поведении универсальные модели восприятия, мышления и действия в ответ на какой-либо объект или событие. Врожденной здесь является именно тенденция реагировать эмоционально, когнитивно и поведенчески на конкретные ситуации — например, при неожиданном столкновении с родителями, любимым человеком, незнакомцем, со змеей или смертью.

В ряду множества архетипов, описанных Юнгом, стоят мать, ребенок, герой, мудрец, божество Солнца, плут, Бог и смерть.

Примеры архетипов, описанных Юнгом

Юнг полагал, что каждый архетип связан с тенденцией выражать определенного типа чувства и мысли в отношении соответствующего объекта или ситуации. Например, в восприятии ребенком своей матери присутствуют аспекты ее актуальных характеристик, окрашенные неосознаваемыми представлениями о таких архетипических материнских атрибутах, как воспитание, плодородии и зависимость.

Далее, Юнг предполагал, что архетипические образы и идеи часто отражаются в сновидениях, а также нередко встречаются в культуре в виде символов, используемых в живописи, литературе, религии. В особенности он подчеркивал, что символы, характерные для разных культур, часто обнаруживают поразительное сходство, потому что они восходят к общим для всего человечества архетипам. Например, во многих культурах ему встречались изображения мандалы, являющиеся символическими воплощениями единства и целостности “Я”. Юнг считал, что понимание архетипических символов помогает ему в анализе сновидений пациента.

Количество архетипов в коллективном бессознательном может быть неограниченным. Однако особое внимание в теоретической системе Юнга уделяется персоне, аниме и анимусу, тени и самости.

Персона

Персона (от латинского слова “persona”, обозначающего “маска”) — это наше публичное лицо, то есть то, как мы проявляем себя в отношениях с другими людьми. Персона обозначает множество ролей, которые мы проигрываем в соответствии с социальными требованиями. В понимании Юнга, персона служит цели производить впечатление на других или утаивать от других свою истинную сущность. Персона как архетип необходима нам, чтобы ладить с другими людьми в повседневной жизни. Однако Юнг предупреждал о том, что если этот архетип приобретает большое значение, то человек может стать не глубоким, поверхностным, сведенным до одной только роли и отчужденным от истинного эмоционального опыта.

Тень

В противоположность той роли, которую играет в нашем приспособлении к окружающему миру персона, архетип теньпредставляет подавленную темную, дурную и животную сторону личности. Тень содержит наши социально неприемлемые сексуальные и агрессивные импульсы, аморальные мысли и страсти. Но у тени имеются и положительные стороны. Юнг рассматривал тень как источник жизненной силы, спонтанности и творческого начала в жизни индивидуума. Согласно Юнгу, функция этого состоит в том, чтобы направлять в нужное русло энергию тени, обуздывать пагубную сторону нашей натуры до такой степени, чтобы мы могли жить в гармонии с другими, но в тоже время открыто выражать свои импульсы и наслаждаться здоровой и творческой жизнью.

Анима и Анимус

В архетипах анимы и анимуса выражение признание Юнгом врожденной андрогинной природы людей. Анимапредставляет собой внутренний образ женщины в мужчине, его бессознательную женскую сторону; в то время как анимус— внутренний образ мужчины в женщине, её бессознательная мужская сторона. Эти архетипы основаны, по крайней мере частично, на том биологическом факте, что в организме мужчины и женщины, вырабатываются и мужские, и женские гормоны. Этот архетип, как считал Юнг, эволюционировал на протяжении многих веков в коллективном бессознательном как результат опыта взаимодействия с противоположным полом. Многие мужчины, до некоторой степени, “феминизировались” в результате многолетней совместной жизни с женщинами, а для женщин является верным обратное. Юнг настаивал на том, что анима и анимус, как и все другие архетипы, должны быть выражены гармонично, не нарушая общего баланса, чтобы не тормозилось развитие личности в направлении самореализации. Иными словами, мужчина должен выражать свои феминные качества наряду с маскулинными, а женщина должна проявлять свои маскулинные качества, так же, как и феминные. Если же эти необходимые атрибуты остаются неразвитыми, результатом явится односторонний рост и функционирование личности.

Самость

Самость — наиболее важный архетип в теории Юнга. Самость представляет собой сердцевину личности, вокруг которой организованны все другие элементы.

Когда достигнута интеграция всех аспектов души, человек ощущает единство, гармонию и целостность. Таким образом, в понимании Юнга развитие самости — это главная цель человеческой жизни. Основным символом архетипа самости является мандала и её многочисленные разновидности (абстрактный круг, нимб святого, окно-розетка). По Юнгу, целостность и единство “Я”, символически выраженные в завершенности фигур, вроде мандалы, можно обнаружить в снах, фантазиях, мифах, в религиозном и мистическом опыте. Юнг полагал, что религия является великой силой, содействующей стремлению человека к целостности и полноте. В то же время, гармонизация всех частей души — сложный процесс. Истинной уравновешенности личностных структур, как считал он, достичь невозможно, по меньшей мере, к этому можно прийти не ранее среднего возраста. Более того, архетип Самости не реализуется до тех пор, пока не наступит интеграция и гармония всех аспектов души, сознательных и бессознательных. Поэтому достижение зрелого “Я” требует постоянства, настойчивости, интеллекта и большого жизненного опыта.

Интроверты и экстраверты

Наиболее известным вкладом Юнга в психологию считаются описанные им две основные направленности, или жизненные установки: экстраверсия и интроверсия.

Согласно теории Юнга, обе ориентации сосуществуют в человеке одновременно, но одна из них становится доминантной. В экстравертной установке проявляется направленность интереса к внешнему миру — другим людям и предметам. Экстраверт подвижен, разговорчив, быстро устанавливает отношения и привязанности, внешние факторы являются для него движущий силой. Интроверт, напротив, погружен во внутренний мир своих мыслей чувств и опыта. Он созерцателен, сдержан, стремится к уединению, склонен удалятся от объектов, его интерес сосредоточен на себе самом. Согласно Юнгу, в изолированном виде экстравертной и интровертной установки не существует. Обычно они присутствуют обе и находятся в оппозиции друг к другу: если одна проявляется как ведущая, другая выступает в качестве вспомогательной. Результатом комбинации ведущей и вспомогательной эго-ориентации являются личности, чьи модели поведения определены и предсказуемы.

Вскоре после того, как Юнг сформулировал концепцию экстраверсии и интроверсии, он пришел к выводу, что с помощью этой противоположных ориентаций невозможно достаточно полно объяснить все различия в отношении людей к миру. Поэтому он расширил свою типологию, включив в неё психологические функции. Четыре основные функции, выделенные им, — это мышление, ощущение, чувство и интуиция.

Мышление и чувство

Мышление и чувство Юнг отнес к разряду рациональных функций, поскольку они позволяют образовывать суждения о жизненном опыте. Мыслящий тип судит о ценности тех или иных вещей, используя логику и аргументы. Противоположная мышлению функция — чувство — информирует нас о реальности на языке положительных или отрицательных эмоций. Чувствующий тип фокусирует своё внимание на эмоциональной стороне жизненного опыта и судит ценности вещей в категориях “плохой или хороший”, “приятный или неприятный”, “побуждает к чему-либо или взывает скуку”. По Юнгу, когда мышление выступает в роли ведущей функции, личность ориентированна на построение рациональных суждений, цель которых — определить, является оцениваемый опыт истинным или ложным. А когда ведущей функцией является чувство, личность ориентированна на вынесение суждений о том, является опыт, прежде всего приятным или неприятным.

Ощущение и интуиция

Вторую пару противоположных функций — ощущение и интуиция — Юнг назвал иррациональными, потому что они просто пассивно “схватывают”, регистрируют события во внешнем или во внутреннем мире, не оценивая их инее объясняя их значение. Ощущение представляет собой непосредственное, безоценочное реалистическое восприятие мира. Ощущающий тип особенно проницателен в отношении вкуса, запаха и прочих ощущений от стимулов из окружающего мира. Напротив, интуиция характеризуется сублиминальным и несознательным восприятием текущего опыта. Интуитивный тип полагается на предчувствия и догадки, схватывая суть жизненных событий. Юнг утверждал, что, когда ведущей функцией является ощущение, человек постигает реальность на языке явлений, как, если бы он фотографировал её. С другой стороны, когда ведущей функцией является интуиция, человек реагирует на несознательные образы, символы и скрытое значение переживаемого.

Каждый человек наделен всеми четырьмя психологическими функциями. Однако как только одна личностная ориентация обычно является доминирующей, точно также, только одна функция из рациональной или иррациональной пары обычно преобладает и осознаётся. Другие функции погружены в бессознательное и играют вспомогательную роль в регуляции поведения человека. Любая функция может быть ведущей. Соответственно, наблюдаются мыслящий, чувствующий, ощущающий и интуитивный типы индивидуумов. Согласно теории Юнга, интегрированная личность для совладениями с жизненными ситуациями использует все противоположные функции.

Две эго-ориентации и четыре психологические функции, взаимодействуя, образуют восемь различных типов личности. Например, экстравертный мыслительный тип фокусируется на объективных имеющих практическое значение фактах окружающего мира. Он обычно производит впечатление холодного и догматического человека, живущего в соответствии с установленными правилами.

Вполне возможно, что прототипом экстравертного мыслительного типа являлся З. Фрейд. Интровертный интуитивный тип, наоборот, сосредоточен на реальности собственного внутреннего мира. Этот тип обычно эксцентричен, держится в стороне от окружающих. В данном случае Юнг, вероятно, в качестве прототипа имел в виду себя.

В отличие от Фрейда, предававшего особое внимание ранним годам жизни как решающему этапу в формировании моделей поведения личности, Юнг рассматривал развитие личности как динамический процесс, как эволюцию на протяжении всей жизни. Он почти ничего не говорил о социализации в детстве и не разделял взглядов Фрейда относительно того, что определяющими для поведения человека являются только события прошлого (особенно психосексуальные конфликты).

С точки зрения Юнга, человек постоянно приобретает новые умения, достигает новых целей, реализует себя всё более полно. Он придавал большое значение такой жизненной цели индивида, как “обретение самости”, являющейся результатом стремления всех компонентов личности к единству. Эта тема стремления к интеграции , гармонии и целостности в дальнейшем повторилась в экзистенциальной и гуманистической теориях личности.

Согласно Юнгу, конечная жизненная цель — это полная реализация “Я”, то есть становление единого, неповторимого и целостного индивида. Развитие каждого человека в этом направлении уникально, оно продолжается на протяжении всей жизни и включает в себя процесс, получивший название индивидуация. Говоря упрощенно, индивидуация — это динамичный и эволюционирующий процесс интеграции многих противодействующих внутриличностных сил и тенденций. В своём конечном выражении индивидуация предполагает сознательную реализацию человеком своей уникальной психической реальности, полное развитие и выражение всех элементов личности. Архетип самости становится центром личности и уравновешивает многие противоположные качества, входящие в состав личности как единого главного целого. Благодаря этому, высвобождается энергия необходимая для продолжающегося личностного роста. Итог осуществления индивидуации, очень непросто достигаемый, Юнг назвал самореализацией. Он считал, что это конечная стадия развития личности доступна только способным и высокообразованным людям, имеющим достаточный для этого досуг. Из-за этих ограничений самореализация недоступна подавляющему большинству людей.

Архетип по Юнгу

Архетип — термин, введенный К. Юнгом и использованный в его теории личности для обозначения наиболее глубокой основы личности, представляющей собой совокупность базовых идей, унаследованных человеком от его предков и определяющих его современную психологию и поведение. Единого определения А. в теории Юнга нет, но это определение в описательной форме все же дается в ряде высказываний автора.

Из них можно сделать заключение, что архетип — это, во-первых, основные составляющие коллективного бессознательного, в которое кроме А. входят такие образования личности, как «доминанты», «изначальные образы», «имаго», «мифологические образы», «поведенческие паттерны». Следовательно, А. представляют собой лишь часть личности человека. Во-вторых, А. — это общая, эмоционально окрашенная и неосознаваемая идея, от которой зависит многое в реальной психологии и поведении человека. Архетипы бессознательно порождают у человека образы и представления, идентифицируемые с реальными объектами в его жизни. Архетипы определяют восприятие и отношение человека к этим объектам. В-третьих, А», по мнению К. Юнга, представляют собой так называемые общие остатки: или «осадки» того, что неоднократно повторялось и прочно закрепилось в подсознании на протяжении многих поколений людей.

При определенных условиях архетип может стать ядром комплекса. Архетипы практически выявляются в мифологии, в художественном творчестве древнейших цивилизаций, через соответствующую, представленную в них, символику. Наиболее важные из А. — это «персона», «анима», «анимус», «тень» и «самость»..Они же встречаются чаще других А. у разных людей. Действие А. проявляется в том, что он бессознательно предрасполагает человека определенным образом воспринимать, переживать, размышлять о каком-либо, значимом для него объекте, например о матери, ребенке, Боге, мудреце, герое и т. д. Источником познания архетипов, как таковых, могут служить религиозные верования, мифы, ритуалы, сновидения. А. часто проявляются в сновидениях человека, а в его культуре встречаются в виде символов. Символы из разных культур, в свою очередь, обнаруживают между собой значительное сходство именно потому, что в их основе лежат одинаковые А.

Понятие «архетип» хотя и привлекало к себе внимание многих философов, психологов, представителей различных видов искусства, однако не получило широкого признания именно как научное. Это связано с тем, что Юнг не привел убедительных доказательств того, что А. действительно существуют, что они на самом деле оказывают на психологию и поведение современного человека именно то влияние, которое автор им приписывал. До сих пор не создано ни одного удовлетворительного теста для выявления и изучения архитипа человека. Это говорит о том, что понятие архитипа научно до конца так и не было определено.

что это такое? Базовые архетипы по Юнгу

На протяжении восьми часов сна мы видим минимум пять сновидений. Приятные, тревожные, красочные, бесцветные, кошмарные и пророческие сны – все это послания нашего бессознательного. Иногда их хочется забыть, но чаще – расшифровать. Рассказываем о Юнгианской интерпретации сновидений, многослойности бессознательного, и том, какой опыт упакован в архетип Ребенка, Матери, Отца, Героя и Бабы Яги.

Что такое архетип?

Архетип — это совокупность первобытных образов, понятий и идеалов, которые не имеют конкретного прототипа в памяти или личном опыте человека, а порождаются коллективным бессознательным. Архетипы передаются человеку от предков на подсознательном уровне через их опыт, сюжеты мифов и сказок, особенности воспитания, воспоминания.

Они проявляются в сновидениях, грезах, видениях, спонтанно определяют мышление и поведение человека. Если сказать другими словами: архетип – это врожденный, базовый «комплект психики», который наравне с инстинктами зашит в ее загадочных глубинах.

Считается, что архетип – очередная вариация на тему психотипов. Это не так. Стародавнее слово «архетип» происходит от термина «архе» – «первооснова», на которой, по мнению древнегреческих мыслителей, строится весь мир. В истории культуры, религии, философии, литературы этот термин также широко представлен. Например, производные слова встречаются в словах «монАРХ», «АРХангел», «патриАРХ».

Архетипами сегодня называют те подсознательные образы, которые:

Встречаются у разных народов мира и во всех периодах истории (Мудрец, Пророк, Хитрец).
Наделены набором положительных и отрицательных качеств, характерных для большинства культур.
Встречаются в живописи, литературе, скульптуре в виде узнаваемых символов (укрощенный огонь, брачный союз мужского и женского начала).
Отображаются в мифах, сказках, преданиях, легендах.
Влияют на эмоциональное состояние (Волшебник – радостное ожидание чуда).
Вызывают определенные чувства и мысли в отношении соответствующего объекта (Ребенок – радость общения, Мудрец – доверие).

Карл Густав Юнг: патриарх аналитической психологии.

На фоне других блистательных ученых швейцарский психиатр Карл Густав Юнг поражает своей продуктивностью. Заслуга Юнга в том, что углубил и расширил фрейдовскую теорию о влиянии бессознательного на действия человека, описал многослойность психики, ввел понятия архетипа и психологического типа в область медицины, психологии и психиатрии. Основным вкладом Юнга в аналитическую психологию стало то, что он наделил архетипы психологическим смыслом и сделал их паттернами (образцами) человеческого восприятия.

Пройти тест на тип личности

В рассуждениях о «коллективном бессознательном» и «личном бессознательном» Юнг также ссылается на древних философов: Платона, Аристотеля, Блаженного Августина. Но в своих работах он называл два вида бессознательного не конфликтующими, а взаимодополняющими структурами. По Юнгу:

Личное бессознательное – неосознаваемое содержание психики, которое черпает знания из индивидуального опыта человека.
Коллективное бессознательное – более глубинный слой, где «складируются» первичные образы-архетипы, существовавшие с незапамятных времен.

Сам по себе архетип и заключенную в нем силу нельзя однозначно назвать позитивным или негативным: важно, как их направить. Особенно в маркетинге, где зашифрованные послания стабильно увеличивают процент неосознанных покупок.

Архетипы в брендинге.

Времена могут меняться, а архетипы остаются на подкорке и вызывают все те же ассоциации: Творец, Правитель, Бунтарь, Романтик. Компании осознанно или неосознанно эксплуатируют эти образы, выстраивая отношения с покупателями. Более того, бренды, которые последовательно эксплуатируют удачный архетип, увеличивают свою долю рынка.

Архетипы, как универсальный способ общения с подсознательным, помогают распознать цели популярных брендов:

Coca-Cola (Ребенок+Славный Малый): транслирует ощущение праздника, сопричастности к искренним и теплым взаимоотношениям.
Детское питание Nestle (Ребенок+Мать): транслируется забота о здоровье малыша, бескорыстная любовь, гармония и умиротворенность.
Косметика Lancome (Персона+Дива): транслируется сопричастность к высокой моде, образ королевы.
Gillette (Мачо+Герой): транслируется образ супермена, способного взглядом поразить женщину, отважного героя в сопровождении прекрасной спутницы.

Теория полезности архетипов эксплуатируется не только в рекламе. Ее используют при создании личного бренда: в подборе одежды, макияже, прическе.

Базовые архетипы Юнга.

Юнг говорил, что архетипов существует бесконечное множество. Но центральными считаются Анима и Анимус. Анима – проявление внутреннего женского образа в мужчине, его бессознательная женская сторона. Анимус – это мужские тенденции в психике женщины. Соединение Анимы-и-Анимуса символизирует бессознательное, наше Альтер эго, которое постепенно интегрируется в самость.

Самость по Юнгу – это некий заложенный в человеке образец той личности, которой ему предстоит стать. Самость – это прообраз Бога, наделенный его качествами. Этот целостный архетип может являться в образах сверх-личности (Король, Герой, Пророк) или в форме замкнутого по контуру символа (круга, квадрата, дао).

Другие архетипы по Юнгу – это всегда универсальный собирательный образ идеального мужчины или идеальной женщины в разных воплощениях:

1. Мать.

Это начало всех начал, которое предопределяет наше взаимодействие с внешним миром. Он дает человеку витальность, ресурсность, жизненную силу. Один из наиболее важных и изучаемых архетипов имеет светлую и темную стороны:

Хозяйка-Мать (светлая сторона) – хранительница очага, оберегающая семейные традиции и добытые мужчиной сокровища. Любит гармонию во всем: в доме, отношениях, работе, мышлении. Она отдает душевное тепло, заботу, любовь, занимается рукоделием. В общем – творит.
Хозяйка-Мачеха (темная сторона) часто описывается в литературе. Она захватывает власть, игнорирует желания родных, срывается на близких.

2. Отец.

Не столь разработанный, но самый динамичный образ в пантеоне, который дает нам активные схемы поведения и направляет на некую активность. Исследователи разделяют три типа отцовства и связывают их с греческими богами:

Отец-Зевс – это образ патриархального мужчины. Он наделен дальновидностью и сообразительностью, властью, авторитетом и правом управлять. Отец богов является прообразом людей сильных и уверенных в своих успехах во всех сферах жизни от карьеры до любовных похождений.
Отец-Кронос – это образ диктатора, врага для своего ребенка. Любви он предпочитает тотальный контроль, упоение своей агрессией и победами. Впрочем, длительный диктат приводит к сопротивлению и бунту.
Отец-Уран – это полный загадочности и безвременья образ. Такой мужчина наделен мощным интеллектом, но часто уходит в себя. Он создает ощущение деятельности, которая не имеет конца и тем самым усиливает безысходность.

3. Ребенок.

Один из наиболее важных архетипов, который позволяет прикоснуться к детскому состоянию, символизирует начало жизни и качественно новый этап развития. Это нечто большее, чем подзабытые детские воспоминания. Это соединение двух противоположностей – мужского и женского, слабости и колоссального запаса силы. Практически в любой культуре образ ребенка имеет двойственное послание:

Обиженный Ребенок изначально несет «божественную ценность» (образ «младенца Иисуса»), нуждается в помощи старших, но одновременно учится самостоятельности.
Грядущий ребенок. В сказках нередко встречается сюжет, где правителю предсказывают смерть от недавно рожденного ребенка. И тогда базой для сюжета становится чудесное выживание малыша в тяжелых условиях. Это символизирует силу духа, готовность к возможным испытаниям, волю к жизни.

Пройти тест: ребенок, взрослый, родитель

В модели Юнга коллективное бессознательное имеет несколько пластов и каждый наполнен своими архетипами. Есть:

Базовые воплощения Героя, Мудреца, Романтика, Шута, Правителя.
Мифологические прообразы Артемиды, Афины, Афродиты.
Сказочные персонажи Бабы Яги, Русалки, Морозко, Рапунцель.
Числовые символы Тридевятого царства, Тридесятого государства.
Прообразы животных (Антилопа, Лев) или птиц (Сокол, Жар-птица).
Мифические персонажи Драконов, Медузы Горгоны.
Образы, воплощенные в бытовых вещах (Волшебные Туфли, Чудесное Кольцо).
Природные явления (Источник, Гром).
Бестелесные воплощения в Духах, Привидениях.

Как понять и расшифровать архетипы в сновидениях?

Зигмунд Фрейд называл сны «королевской дорогой в бессознательное», но видел в них, в основном, подавленные сексуальные желания. К. Г. Юнг рассматривал образы из сновидений как подсказки бессознательного, которые помогают раскрыть содержание душевной жизни. Архетипы наделены огромной энергией. Поэтому Юнг считал их глубинной силой и главным источниками сновидений.

Исследование снов позволяет расшифровать послания своего бессознательного. Но, прежде, чем включиться в эту интересную и непредсказуемую игру, стоит помнить:

Бессознательное всегда общается собирательными образами. Архетипы в чистом виде в сновидения не входят – они соединяются с индивидуальным опытом, личным бессознательным и обрабатываются сознанием. Например, Зевс или Артемида редко снятся в классических образах богов. Они всегда наделены чертами или внешностью знакомых людей.
Независимо от количества персонажей в сновидении, все они относятся к личности хозяина сна. Персонажами-посланиями могут стать люди, животные, предметы, транспорт, природа. Даже если во сне приходят знакомые люди – сон не про них, а про сновидца.
Сновидение всегда провоцируются событиями предыдущего дня. Перед началом расшифровки стоит порыться в памяти, чтобы вспомнить об этом событии.
Наиболее информативными считаются сновидения с повторяющимися сюжетами, кошмары или сны, вызывающие сильные эмоции.
Случайных образов не бывает. В каждом заключен свой смысл и своя сила.
Расшифровать послание сна может только его хозяин. При желании можно обратиться к психотерапевту, который подскажет общие принципы в работе со сновидениями.
Подробности сна забываются очень быстро. Можно завести специальный блокнот и записывать в него сны сразу после пробуждения.

С точки зрения аналитической психологии сны – это спектакль о нас самих, рассказанный метафорическим языком. Цель сновидения – не в том, чтобы напугать, развлечь или успокоить сновидца, а обратить его внимание на «перекосы» в сознании и восстановить психическое равновесие.

Но юнгианский анализ не ограничивается толкованием сновидений. Аналитическая психотерапия основана на сходстве психологических ситуаций пациента с сюжетами сказок, мифов, легенд. Например, муж изменяет, потому что застрял в образе Героя Любовника. Или девушка страдает от комплексов, потому что видит себя в образе Царевны Лягушки. Юнгианский анализ помогает пациенту увидеть историю своей жизни, обнаружить внутренние архетипы и выстроить с ними гармоничные отношения. Метафоричность этого метода помогает работать с маленькими детьми и людьми, склонными к рефлексии.

Выводы:

Архетип – психические структуры, которые конденсируют опыт человечества и влияют на поведение людей на бессознательном уровне.
Каждый универсальный символ имеет свой глубинный смысл, но сознание человека дополняет его новыми элементами.
Расшифровка снов – это таинство, доступное только хозяину сновидения.

Пройти тест на психику

Архетипы по Юнгу — презентация онлайн

1. МУЖСКИЕ АРХЕТИПЫ

Мужской архетип – это древняя модель мужского поведения;
неизменный на протяжении веков способ
самореализации в социуме, внешнем мире.
мужской
Выделяют семь основных мужских архетипов: Воин,
Философ, Купец, Крестьянин, Монарх, Монах, Слуга.
Потому что всегда среди мужчин всегда были воины,
философы, купцы (предприниматели), крестьяне, монархи
(правители, лидеры), монахи (отшельники) и рабы (слуги,
исполнители).
Воин
Воин формирует в
мужчине
желание
бороться и побеждать,
захватывать
новые
территории.
Философ
Философ
формирует в
мужчине
стремление
познать истину и передать
это знание другим.
Гармоничный
Философ
делает мужчину мудрым,
терпимым,
позволяет
мужчине
быть
мудрым
отцом.
Монах
Монах
формирует
в
мужчине самодостаточность,
желание жить уединенно.
Гармоничный Монах дает
мужчине
вдохновение
служить высокой идее (идее
Бога, мира во всем мире и
пр.), дисциплинированность.
Купец
Купец формирует в мужчине
тягу к приключениям, риску,
дает
прекрасные
коммуникативные способности
и
творческое
мышление.
Архетип
Купца
помогает
мужчине находить подход и
общий язык с разными людьми,
манипулировать ими, подводить
к нужному для себя решению.
Крестьянин
Крестьянин
формирует
в
мужчине
стремление
к
стабильной, хорошо отлаженной
жизни.
Именно
архетип
Крестьянина в мужчине говорит:
«Главное, что ты должен – это
построить дом, посадить дерево
и вырастить сына. В этом случае
твою жизнь можно назвать
удавшейся.»
Крестьянин
помогает мужчине делать запасы,
заботиться о потомстве, быть
бережливым, дальновидным.
Монарх
Монарх
формирует в
мужчине
стремление
к
власти, первенству во всем.
Гармоничный Монарх дает
мужчине силу брать на себя
ответственность, принимать
важные
решения,
покровительствовать
и
заботиться о близких.
Слуга
Слуга
формирует в
мужчине стремление
служить
кому-то
другому, подчиняться
правилам, не обсуждая
их,
терпимость
к
невзгодам и лишениям.

9. ЖЕНСКИЕ АРХЕТИПЫ (БОГИНИ)

Женщин всегда привлекал образ богинь и по сей день они стремятся
воссоздать тот, который, по их мнению, отвечает идеалу. В
современном мире женщина может позволить себе быть абсолютно
разной.
Каждый архетип является сценарием поведения, а значит и судьбы.
Только сама женщина может выбрать, состоится он или нет.

10. Артемида

Всегда знает, чего хочет и, как
правило, добивается своего, пусть
даже войной. Это женщина, которая
ощущает свою независимость от
чьего бы то ни было мнения. Она
может
много
путешествовать;
заниматься
спортом.
Также
Артемиде свойственно обостренное
чувство справедливости.

11. Афина

Женщины с
архетипом Афины
не поддаются
эмоциям и
способны
спокойно решать
конфликты. Она
не эмоциональна,
не прощает
оскорблений.

12. Геста

Гера
Такая
женщина
очень
непостоянна и ревнива, но в
тот же время полностью
зависит от того, состоит она
в браке или нет.
Гера живет замужеством —
это все, что ей нужно, она
больше никого не пускает в
свою жизнь, даже дети для
нее на втором плане.

13. Гера

Деметра
Архетип
всеобъемлющей заботы
о близких людях и
постоянного тепла.
Если эта женщина
становится матерью, то
ее дети — это ее
продолжение. Если
такая женщина
работает, то как
правило, в
организациях,
связанных с помощью
людям.

14. Деметра

Персефона
Основной
чертой
этого
архетипа
является
пассивность, податливость и
покорность чужой мысли.
Персефона всегда остается
юной и требующей заботы, в
любом возрасте она выглядит
и ведет себя намного моложе
своего возраста.

15. Персефона

Афродита
Основная
черта
женщиныафродиты
—
это
ее
привлекательность для мужчин.
Она
излучает
тепло,
и
обворожительность, даже если не
имеет яркой внешности. Афродита
живет по принципу «здесь и
сейчас»,
она
беззаботна,
дружелюбна, интересна.

16. Афродита

Геба
Такая женщина не умеет принимать
свой возраст.
Геба беззаботна во всем, кроме себя,
такая женщина может забыть о
повседневных обязанностях, готовясь к
какому-нибудь
празднику
или
торжеству.
Геба не хочет отвечать за свою жизнь
и стремится найти кого-то, кто
позаботится о ней.

17. Геба

Фортуна
Такие женщины
очень любят
наблюдать за
жизнью друзей и
знакомых,
советовать им как
следует
действовать.

18. Фортуна

Немезида
Немезида — богиня
возмездия. Наиболее
ярко данный архетип
проявляется в
женщинах глубоко
религиозных, которые
способны претерпевать
лишения и наказывать
себя и близких за
малейшее отклонение
от нормы религии или
закона.

Реклама по Юнгу: что такое архетипы и как бренды используют их :: РБК Pro

Реклама действует, когда в ней видится нечто созвучное собственному опыту. С точки зрения психологии в этом случае работает архетип. Эксперт по контекстной и таргетированной рекламе Саша Атум рассказала, как бренды используют для продвижения теорию Юнга

Что такое архетипы

Каждый день в прокат выходят фильмы с простейшими сюжетами. Они похожи друг на друга — но зрители все равно смотрят и, самое главное, испытывают эмоции. Даже самый банальный, знакомый с детства сюжет способен растрогать или обрадовать. Мы с интересом следим за одними и теми же сюжетам в фильмах, но часто не замечаем однотипную рекламу. Причиной может быть то, что в фильме использован близкий нам архетип, а в рекламном ролике — чуждый.

Согласно теории Карла Густава Юнга, архетипы — это символы, отражение пережитого личного или коллективного опыта (доклад «Инстинкт и бессознательное»). Если потребителю нравится тот или иной фильм или рекламный материал, значит он связан с архетипом человека.

Среди всех существующих архетипов маркетологи отдают предпочтение тем, на потребностях и страхах которых можно сделать упор в рекламе. Далее мы подробно разберем каждый из них и рассмотрим возможные стратегии продвижения.

Творец

Этот архетип близок каждому, чья жизнь связана с творчеством, самореализацией или разработкой новых продуктов. Он находится в постоянном движении и стремится стать лучше. Страх таких людей — быть как все и слиться с толпой. Реклама привлечет внимание творца, если тот увидит в ней инструменты для самовыражения и претворения в жизнь смелых идей.

Кого зацепит реклама

Рекламу с таким архетипом можно таргетировать на:

предпринимателей;
тех, кто учится какому-либо ремеслу, языку или искусству;
творческих людей, которым нужно время от времени обновлять инструмент (например, швеи, художники, скульпторы).

Что можно рекламировать

инструменты для развития и работы, обучающие курсы;
декоративную косметику, одежду и аксессуары;
предметы интерьера;
товары для творчества и рукоделия;
развлекательный контент, творческие встречи, мероприятия и концерты.

Эго как рациональная часть личности

Согласно Зигмунду Фрейду, эго — это часть личности, которая опосредует требования Ид, Суперэго и реальности. Фрейд описал Ид как самую основную часть личности, которая побуждает людей удовлетворять свои самые первобытные потребности. С другой стороны, суперэго — это моралистическая часть личности, которая формируется позже в детстве в результате воспитания и социальных влияний. Работа эго — найти баланс между этими двумя, часто конкурирующими за силы, и убедиться, что удовлетворение потребностей Ид и Супер-Эго соответствует требованиям реальности.Взаимодействие с другими людьми

Эго внимательнее

Эго не дает нам действовать в соответствии с нашими основными побуждениями (созданными Ид), но также работает для достижения баланса с нашими моральными и идеалистическими стандартами (созданными Супер-Эго). Хотя эго действует как в предсознательном, так и в сознательном, его сильная связь с ид означает, что оно также действует в бессознательном.

Эго действует на основе принципа реальности, который работает для удовлетворения желаний Ид в реалистичной и социально приемлемой манере.Например, если человек подрезает вас в пробке, эго не позволяет вам преследовать машину и физически атаковать нарушившего водителя. Эго позволяет нам увидеть, что такая реакция была бы социально неприемлемой, но также позволяет нам знать, что есть другие, более подходящие средства, чтобы выразить свое разочарование.

Наблюдения Фрейда над Эго

В своей книге « Новые вводные лекции по психоанализу » 1933 года Фрейд сравнил отношения между ид и эго с отношениями лошади и всадника.Лошадь представляет собой ид, мощную силу, которая предлагает энергию для продвижения вперед. Всадник представляет эго, направляющую силу, которая направляет мощь ид к цели.

Однако Фрейд заметил, что эти отношения не всегда шли по плану. В менее идеальных ситуациях всадник может оказаться просто на прогулке, позволяя своей лошади двигаться в том направлении, в котором хочет двигаться животное.

Так же, как всадник не всегда может управлять лошадью, первичные побуждения id иногда могут быть слишком сильными, чтобы эго могло их контролировать.

В своей книге 1936 года « Эго и механизмы защиты » Анна Фрейд сообщила, что все защиты эго от Ид осуществляются за кулисами. Эти меры против Ид известны как защитные механизмы, которые осуществляются. тихо и незримо эго.

Хотя мы не можем наблюдать защиты в действии, Анна Фрейд предположила, что их можно наблюдать ретроспективно. Один из примеров — вытеснение: когда что-то вытесняется из осознания, эго не осознает, что информация отсутствует.Только позже, когда становится очевидным, что некоторая часть информации или воспоминаний исчезла, действия эго становятся очевидными.

Цитаты об эго

Иногда полезно взглянуть на первоисточник этих идей, чтобы лучше понять тему. Итак, что Фрейд сказал о своей концепции эго? Он много писал об эго, а также о его отношениях с другими аспектами личности.

Вот лишь несколько из его наиболее известных цитат об эго:

Об истоках эго

«Легко увидеть, что эго — это та часть Ид, которая была изменена прямым влиянием внешнего мира.»(Зигмунд Фрейд, 1923, из Эго и идентификатор )

О влиянии эго

«Эго не хозяин в собственном доме». (Зигмунд Фрейд, 1917, из Трудность на пути психоанализа )

«Эго представляет то, что мы называем разумом и здравомыслием, в отличие от ид, содержащего страсти». (Зигмунд Фрейд, 1923, из Эго и идентификатор )

«Бедному эго приходится еще тяжелее; ему приходится служить трем суровым господам и делать все возможное, чтобы примирить требования и требования всех трех… Три тирана — это внешний мир, суперэго и ид. »(Зигмунд Фрейд, 1932, из Новые вводные лекции по психоанализу )

«Во всяком случае, внешне эго, кажется, поддерживает четкие и резкие демаркационные линии. Есть только одно состояние — по общему признанию необычное, но не такое, которое можно было бы заклеймить как патологическое, — в котором оно не делает этого. На пике любви граница между эго и объектом грозит исчезнуть.Вопреки всем свидетельствам своих чувств влюбленный мужчина заявляет, что «я» и «вы» — одно, и готов вести себя так, как если бы это был факт »(Зигмунд Фрейд, 1929, From Civilization and Its Недовольство )

Объяснение концепции коллективного бессознательного Юнга

Коллективное бессознательное — это концепция, первоначально определенная психоаналитиком Карлом Юнгом. Иногда его называют «объективной психикой», это относится к идее о том, что часть самого глубокого бессознательного разума наследуется генетически и не формируется личным опытом.

Согласно учению Юнга, коллективное бессознательное является общим для всех людей и отвечает за ряд глубоко укоренившихся убеждений и инстинктов, таких как духовность, сексуальное поведение, инстинкты жизни и смерти.

Кто такой Карл Юнг?

Карл Юнг родился в Швейцарии в 1875 году и основал школу аналитической психологии. Он отвечает за предложение и развитие психологических концепций коллективного бессознательного и архетипов, а также за интровертную и экстравертную личность.

Юнг работал с Зигмундом Фрейдом, другим выдающимся ранним психологом. В своих ранних исследованиях работы Юнга подтвердили многие идеи Фрейда. Со временем эти двое разделились в своих принципах психологии. Юнг оспаривал принципы психоанализа Фрейда.

Самая большая разница между их объяснениями бессознательного заключается в том, что Фрейд считал бессознательное продуктом личных переживаний, в то время как Юнг считал, что оно унаследовано от прошлого коллективного опыта человечества.

Теория коллекции Юнга Бессознательное

Согласно Юнгу, коллективное бессознательное состоит из набора знаний и образов, с которыми рождается каждый человек, и разделяется всеми людьми благодаря опыту предков. Хотя люди могут не знать, какие мысли и образы находятся в их коллективном бессознательном, считается, что в моменты кризиса психика может подключиться к коллективному бессознательному.

Инстинкты и архетипы

Юнг считал, что коллективное бессознательное выражается через универсальные концепции, называемые архетипами.Архетипы могут быть знаками, символами или образцами мышления и поведения, унаследованными от наших предков.

Согласно Юнгу, эти мифологические образы или культурные символы не являются статичными или фиксированными; вместо этого множество различных архетипов могут перекрываться или совмещаться в любой момент времени. Некоторые примеры архетипов, которые предложил Юнг, включают:

Рождение
Смерть
Мощность
Возрождение
Анима
Ребенок
Герой
Мать

Юнг считал архетип матери самым важным.Он думал, что архетип проявляется не только в буквальной форме личной матери, бабушки, мачехи, свекрови или медсестры, но и в образной форме матери, включая:

Сад
Пашня
Родник или колодец
Страна
Церковь
Земля
Богородица
Море
Лес

Юнг считал, что архетип матери может содержать либо положительные аспекты, такие как материнская любовь и тепло, либо отрицательные аспекты, такие как ужасная мать или богиня судьбы.

Сложные убеждения

Глубоко укоренившиеся убеждения относительно духовности и религии объясняются частично коллективным бессознательным. Юнг был убежден, что сходство и универсальность мировых религий указывают на религию как на проявление коллективного бессознательного.

Точно так же мораль, этика и концепции справедливости, правильного и неправильного могут быть объяснены таким же образом с коллективным бессознательным как частично ответственным.

Фобии

Юнг использовал свою теорию коллективного бессознательного, чтобы объяснить, как страхи и социальные фобии могут проявляться у детей и взрослых без видимой причины.Страх темных, громких звуков, мостов или крови может быть укоренен в этом коллективном бессознательном, которое предлагается как наследственная генетическая черта.

Например, исследование показало, что треть британских детей боятся змей в возрасте шести лет, хотя на Британских островах редко можно встретить змею. Дети никогда не контактировали со змеей в травматической ситуации. , но змеи по-прежнему вызывали тревогу.

Мечты

Считалось, что сны дают ключ к пониманию коллективного бессознательного.Юнг считал, что из-за представленных архетипов определенные символы в сновидениях универсальны. Другими словами, одни и те же символы означают одинаковые вещи для разных людей.

Однако, в отличие от своего современника Зигмунда Фрейда, Юнг считал сны очень личными, а толкование сновидений требует больших знаний об отдельном сновидце. Фрейд, с другой стороны, часто предполагал, что определенные символы представляют определенные бессознательные мысли.

Юнг считал, что сны — это не просто подавляемые желания, они компенсируют те части психики, которые недостаточно развиты в нашей жизни наяву.Это позволило изучить сновидения как инструмент для исследования, диагностики и лечения психологических состояний и фобий.

Это научная теория?

Исторически сложилось так, что ведутся споры о том, требует ли коллективное бессознательное буквального или символического толкования.

В научных кругах буквальное толкование коллективного бессознательного считается псевдонаучной теорией. Это потому, что трудно научно доказать, что образы мифологии и другие культурные символы передаются по наследству и присутствуют при рождении.

Вместо этого считается, что символическая интерпретация коллективного бессознательного имеет научное обоснование из-за веры в то, что все люди разделяют определенные поведенческие предрасположенности.

Роль бактерий в коллективном бессознательном

Коллективное бессознательное в настоящее время рассматривается в ином свете. Психиатрические исследования сейчас изучают роль бактерий в коллективном бессознательном. Гены кишечных бактерий превосходят по численности гены человеческого тела, и эти бактерии могут производить нейроактивные соединения.

Некоторые исследователи считают, что эти нейроактивные соединения могут быть частью коллективного бессознательного, которое регулирует поведение человека. Если это так, исследования кишечных микробов могут стать очень важной частью психиатрических исследований будущего.

Найдите свой архетип

Я собираю информацию, не делая суждений. 12345

Я чувствую себя дезориентированным из-за стольких перемен в моей жизни. 12345

Процесс моего собственного самоисцеления позволяет мне помогать излечивать других.12345

Я подвел других 12345

Я чувствую себя в безопасности 12345

Я отбрасываю страх и делаю то, что нужно сделать 12345

Я ставлю нужды других выше своих 12345

Я стараюсь быть подлинным, где бы я ни был 12345

Когда жизнь становится скучной, я люблю встряхивать 12345

Я нахожу удовлетворение заботой о других 12345

Другие видят во мне развлечение.

Я чувствую себя сексуальной.12345

Я считаю, что люди на самом деле не хотят причинять друг другу вред. 12345

В детстве меня игнорировали или преследовали 12345

Даяние делает меня более счастливым, чем получение. 12345

Я согласен с утверждение: «Лучше любить и терять, чем никогда не любить вообще». 12345

Я полностью принимаю жизнь.12345

Я сохраняю чувство перспективы, глядя на дальний взгляд.12345

Я создаю свою собственную жизнь.12345

Я считаю, что есть много хороших способов взглянуть на то же самое 12345

Я больше не тот человек, которым я думал, что я был 12345

Жизнь — одна сердечная боль за другой 12345

Духовная помощь 12345

Мне легче делать для других, чем делать для себя 12345

Я нахожу удовлетворение через отношения 12345

Люди обращаются ко мне за указаниями 12345

Боюсь власть имущие.12345

Я не отношусь к правилам слишком серьезно 12345

Мне нравится помогать людям общаться друг с другом 12345

Я чувствую себя покинутым 12345

У меня бывают периоды высоких достижений, которые кажутся мне легкими .12345

У меня есть лидерские качества. 12345

Я ищу способы улучшить себя. 12345

Я могу рассчитывать на то, что обо мне позаботятся другие. 12345

Я предпочитаю быть ответственным.12345

Я пытаюсь найти истину за иллюзиями 12345

Изменение моих внутренних мыслей меняет мою внешнюю жизнь 12345

Я развиваю ресурсы, человеческие или природные. 12345

Я готов пойти на личный риск, чтобы чтобы защитить свои убеждения. 12345

Я не могу сидеть сложа руки и упустить ошибку, не оспаривая ее. 12345

Я стремлюсь к объективности. 12345

Мое присутствие часто является катализатором перемен.12345

Мне нравится смешить людей 12345

Я использую дисциплину для достижения целей 12345

Я чувствую любовь к людям в целом 12345

Я хорошо умею сочетать способности людей с задачами, которые нужно выполнить. 12345

Для меня важно сохранять независимость 12345

Я верю, что все и вся в мире взаимосвязаны 12345

Мир — безопасное место 12345

Люди, которым я доверял, есть бросил меня.12345

Я чувствую беспокойство 12345

Я отпускаю вещи, которые мне больше не подходят 12345

Мне нравится «осветлять» слишком серьезных людей. 12345

Небольшой хаос полезно для души. 12345

Жертвовать ради помощи другим сделало меня лучше. 12345

Я спокоен. 12345

Я противостою оскорбительным людям. 12345

Мне нравится преобразовывать ситуации. 12345

Ключ к успеху во всех сферах жизни — это дисциплина.12345

Мне легко приходит вдохновение 12345

Я не оправдываю своих ожиданий 12345

У меня есть ощущение, что где-то меня ждет лучший мир 12345

Я полагаю, что люди, которых я Meet заслуживают доверия. 12345

Я пытаюсь воплотить свои мечты в реальность. 12345

Я знаю, что мои потребности будут удовлетворены. 12345

Мне хочется что-то сломать. 12345

Я пытаюсь управлять ситуациями помня о благе всех.12345

Мне трудно сказать номер 12345

У меня гораздо больше замечательных идей, чем времени на их реализацию 12345

Я ищу более зеленые пастбища 12345

Важные люди в моя жизнь подвела меня.12345

Поиск чего-либо так же важен для меня, как и поиск. 12345

[Необязательно] Вы интроверт или экстраверт? (для статистических целей) .IntrovertedExtraverted

[Необязательно] Вы сенситивны или интуитивны? (для статистических целей).SensingIntuitive

[Необязательно] Вы Думаете или Чувствуете? (для статистических целей) .ThinkingFeeling

[Необязательно] Вы воспринимаете или осуждаете? (для статистических целей.

12 общих архетипов

Карл Голден

Термин «архетип» берет свое начало в древнегреческом.Корневые слова — archein , что означает «оригинальный или старый»; и опечаток , что означает «образец, модель или тип». Комбинированное значение — это «исходный паттерн», из которого производятся, копируются, моделируются или подражаются все другие подобные лица, объекты или концепции.

Психолог Карл Густав Юнг использовал концепцию архетипа в своей теории человеческой психики. Он считал, что универсальные, мифические персонажи-архетипы находятся в коллективном бессознательном людей всего мира.Архетипы представляют фундаментальные человеческие мотивы нашего опыта по мере нашего развития; как следствие, они вызывают глубокие эмоции.

Хотя существует множество различных архетипов, Юнг определил двенадцать основных типов, которые символизируют основные человеческие мотивации. У каждого типа есть свой набор ценностей, значений и личностных качеств. Кроме того, двенадцать типов делятся на три группы по четыре: Эго, Душа и Самость. Типы в каждом наборе имеют общий источник движущих сил, например, типы в наборе Эго движутся к выполнению определенных эго программ.

У большинства людей, если не у всех, есть несколько архетипов, задействованных в построении их личности; однако один архетип имеет тенденцию доминировать над личностью в целом. Может быть полезно знать, какие архетипы действуют в вас самих и в других, особенно в близких, друзьях и коллегах, чтобы получить личное представление о поведении и мотивации.

Типы эго
	1. Невинный Девиз: Свободны быть ты и я Основное желание: попасть в рай Цель: быть счастливым Самый большой страх: быть наказанным за что-то плохое или неправильное Стратегия: делать все правильно Слабость: скучно при всей своей наивной невинности Талант: вера и оптимизм Невинный также известен как: утопист, традиционалист, наивный, мистик, святой, романтик, мечтатель.
	2. Сирота / Обычный Парень или Гал Девиз: Все мужчины и женщины созданы равными Основное желание: соединяться с другими Цель: принадлежать Наибольший страх: остаться в стороне или выделиться из толпы Стратегия: развивать обычные твердые добродетели, быть приземленным, обычным прикосновением Слабость: потерять себя в попытке слиться с поверхностными отношениями или ради них Талант: реализм, сочувствие, отсутствие притворства Обычный человек также известен как: старый добрый мальчик, обыватель, человек по соседству, реалист, работающий чопорный, солидный гражданин, добрый сосед, молчаливое большинство.
	3. Герой Девиз: там, где есть воля, есть путь Основное желание: доказать свою ценность смелыми действиями Цель: экспертное мастерство таким образом, чтобы улучшить мир Самый большой страх: слабость, уязвимость, быть «цыпленком» Стратегия: быть как можно более сильным и компетентным Слабость: высокомерие, всегда нужна новая битва для битвы Талант: компетентность и отвага Герой также известен как: воин, крестоносец, спаситель, супергерой, солдат, убийца драконов, победитель и командный игрок.
	4. The Caregiver Девиз: Любите ближнего, как самого себя Основное желание: защищать и заботиться о других Цель: помогать другим Величайший страх: эгоизм и неблагодарность Стратегия: делать что-то для других Слабость: мученичество и эксплуатируемый Талант: сострадание, щедрость Опекун также известен как: святой, альтруист, родитель, помощник, сторонник.
Типы душ
	5. The Explorer Девиз: Не ограждайте меня Основное желание: свобода узнать, кто вы, через исследование мира Цель: испытать лучшую, более подлинную, более полноценную жизнь Самый большой страх: попасть в ловушку, соответствие и внутренняя пустота Стратегия: путешествие, поиск и переживание нового, бегство от скуки Слабость: бесцельное блуждание, неудача Талант: автономия, амбиции, верность своей душе Исследователя также называют: искатель, иконоборец, странник, индивидуалист, странник.
	6. Мятежник Девиз: Правила созданы для того, чтобы их нарушать Основное желание: месть или революция Цель: опрокинуть то, что не работает Величайший страх: быть бессильным или неэффективным Стратегия: разрушить, уничтожить, или шок Слабость: переход на темную сторону, преступление Талант: возмутительность, радикальная свобода Преступник также известен как: бунтарь, революционер, дикий человек, неудачник или бунтарь.
	7. Любовник Девиз: Ты единственный Основное желание: близость и опыт Цель: поддерживать отношения с людьми, работой и окружением, которые они любят Величайший страх: одиночество, настенный цветок, нежелательный, нелюбимый Стратегия: становиться все более и более привлекательным физически и эмоционально Слабость: направленное вовне желание доставить удовольствие другим с риском потери собственной идентичности Талант: страсть, благодарность, признательность и приверженность Любовник также известен как: Партнер, друг, близкий, энтузиаст, чувственный, супруг, тимбилдер.
	8. Создатель Девиз: Если вы можете себе это представить, это возможно Основное желание: создавать вещи непреходящей ценности Цель: реализовать видение Величайший страх: посредственное видение или исполнение Стратегия: развивать художественный контроль и навыки Задача: создавать культуру, выражать собственное видение Слабость: перфекционизм, плохие решения Талант: творчество и воображение Творец также известен как: художник, изобретатель, новатор, музыкант, писатель или мечтатель.
Типы Я
	9. Шут Девиз: живи только один раз Основное желание: жить настоящим моментом с полным удовольствием Цель: хорошо провести время и осветить мир Самый большой страх: скучать или надоедать другим Стратегия: играйте, шутите, шутите Слабость: легкомыслие, трата времени Талант: радость Шут также известен как: дурак, обманщик, шутник, шутник или комик.
	10. Мудрец Девиз: Истина освободит вас Основное желание: найти истину. Цель: использовать интеллект и анализ, чтобы понять мир. Самый большой страх: быть обманутым, ввести в заблуждение или невежество. Стратегия: поиск информации и знаний; саморефлексия и понимание мыслительных процессов. Слабость: может вечно изучать детали и никогда не действовать. Талант: мудрость, интеллект. Мудрец также известен как: эксперт, ученый, детектив, советник, мыслитель, философ, академик, исследователь, мыслитель, планировщик, профессионал, наставник, учитель, созерцатель.
	11. Волшебник Девиз: Я делаю вещи реальностью. Основное желание: понимание фундаментальных законов Вселенной Цель: воплотить мечты в реальность Величайший страх: непреднамеренные негативные последствия Стратегия: развить видение и жить им Слабость: манипулировать Талант: находить беспроигрышные решения Маг также известен как провидец, катализатор, изобретатель, харизматический лидер, шаман, целитель, знахарь.
	12. Правитель Девиз: Власть — это еще не все, это единственное. Основное желание: контроль Цель: создать процветающую, успешную семью или сообщество Стратегия: проявить власть Самый большой страх: хаос, быть свергнутым Слабость: авторитарность, неспособность делегировать полномочия Талант: ответственность, лидерство Правитель также известен как: босс, лидер, аристократ, король, королева, политик, образец для подражания, менеджер или администратор.
Четыре основных направления Четыре основных направления определяют четыре группы, каждая из которых содержит три типа (как показано на колесе архетипов, показанном выше). Каждую группу мотивирует соответствующий ориентир: удовлетворение эго, свобода, социальность и порядок. Это разновидность трех ранее упомянутых групп Типов; однако, в то время как все типы в наборах «Эго», «Душа и Я» имеют один и тот же источник движения, типы, составляющие четыре ориентирующие группы, имеют разные исходные влечения, но одинаковую мотивирующую ориентацию.Например, Попечитель движется необходимостью выполнять программы эго через удовлетворение потребностей других, что является социальной ориентацией; в то время как Герой, который также движется необходимостью выполнять программы эго, делает это посредством смелых действий, доказывающих самоуважение. Понимание группировок поможет понять мотивационную динамику и динамику самовосприятия каждого типа.

Вернуться домой

Юнг и архетип Апокалипсиса

Юнг и архетип Апокалипсиса

Как мы отмечали в предыдущих очерках, Юнг был очень интуитивным.Благодаря своей острой интуиции он смог почувствовать сдвиги в коллективном сознании задолго до того, как внешние изменения сделали эти сдвиги очевидными для других. Одним из отмеченных им сдвигов было приближение последнего времени и активация того, что он назвал архетипом апокалипсиса. Еще в 1950-х годах Юнг предвидел приближение «конца времени».

Юнг чувствовал, что людям важно знать об этом архетипе, потому что он осознавал силу, которую имеет каждый человек, чтобы изменить будущее.Он знал, что если достаточное количество людей осознают апокалипсис как архетип, поймут его намерения и усвоят его значение в своей собственной жизни, судьба мира может быть более позитивной. В этом эссе мы собираемся кратко обсудить значение и особенности архетипов, уделяя особое внимание архетипу апокалипсиса, а затем рассмотрим, как он соотносится с индивидуумом и коллективом. В заключение мы укажем на некоторые признаки приближения архетипа к нашему миру в настоящий момент и отношение Юнга к апокалиптикам.

Значение «архетипа»

В статье, представленной на лондонском симпозиуме в 1919 году, Юнг впервые использовал термин «архетип» для обозначения

a priori , врожденные формы «интуиции»… которые являются необходимыми a priori детерминантами всех психических процессов. Подобно тому, как его инстинкты вынуждают человека к специфически человеческому способу существования, архетипы вынуждают его способы восприятия и понимания в специфически человеческих образцах.Инстинкты и архетипы вместе образуют «коллективное бессознательное».

Ранее в своих публикациях Юнг использовал термины «изначальный образ» и «врожденный способ психического предчувствия…». Ни одно из этих определений вряд ли прояснит значение и ценность этого понятия для современного обывателя, преданного Джунгиане. Итак, желая донести до своих студентов полезность этой концепции, более поздние юнгианские аналитики разработали определение Юнга.

Одно из наиболее подробных объяснений этой концепции можно найти в книге Энтони Стивенса «Пересмотр архетипа: обновленная естественная история личности ».В этой редакции своего более раннего исследования концепции Стивенс определяет архетипы как

«врожденные нейропсихические центры, обладающие способностью инициировать, контролировать и опосредовать общие поведенческие характеристики и типичные переживания всех людей, независимо от расы, культуры или вероисповедания».

Что это значит? Давайте рассмотрим каждый из компонентов этого определения.

Прежде всего, архетипы являются «врожденными», то есть они являются частью нашей психической структуры, как и наши инстинкты.Нам не нужно изучать их или выполнять какую-либо сознательную работу, чтобы сделать их частью нашего набора человеческих качеств: они уже находятся внутри нас как форма естественной самоорганизации.

Затем Стивенс описывает архетипы как «нервно-психические центры». Они являются частью нашей психики и нашей нервной системы. И они обладают потенциалом, то есть порождают модели поведения. Архетипы помогают нам мгновенно реагировать на события, возникающие в жизни.

Один из примеров, который я использую в своих классах, который помогает учащимся понять идею здесь, — это ситуация, когда человек идет по тротуару и наталкивается на крошечного младенца, совсем одного и плачущего.Практически никто в такой ситуации не прошел бы мимо: это часть нашей врожденной психической структуры — останавливаться, оглядываться в поисках родителей или опекунов и, если кажется, что их нет, пытаться как-то позаботиться о младенце. Такая забота отражает активацию нашего внутреннего архетипа «матери», который предрасполагает всех людей давать заботу, защиту и утешение младенцам, попавшим в беду. Импульс заботы — это одна из моделей поведения. Как отмечает Стивенс в своем определении, архетип «инициирует» поведение.В данном случае это поведение, связанное с «материнством».

Последняя особенность архетипов — их универсальность. Как часть «коллективного бессознательного» они являются общими для всех людей «независимо от расы, культуры или вероисповедания». Каждый человеческий коллектив имеет в своей культуре «мать», «отца», «рождение», «смерть» и т. Д. — это универсальные черты человеческого существования.

В качестве «активных жизненных предрасположенностей… которые действуют и постоянно влияют на наши мысли, чувства и действия» архетипы очень важны в нашей жизни.Но они не ощутимы: вы не можете видеть сам архетип, а только поведение или паттерны чувств, которые он порождает. В конечном счете, понял Юнг, архетипы не могут быть определены (точно так же, как мы не можем охватить наш разум коллективным бессознательным). Лучше всего мы можем понять архетипы, основываясь на нашем человеческом опыте. Мы можем понять архетип «матери» из ситуаций, подобных приведенному выше примеру с младенцем на тротуаре.

Некоторые особенности архетипов

Некоторые особенности, которые мы упомянули выше: Архетипы универсальны и безличны, как часть коллективного бессознательного, которое связывает нас со всем человечеством.Они также нематериальны и нематериальны, являясь частью нашей психической структуры. Мы не можем видеть архетипы нашими физическими чувствами, пока они не вызовут какое-то внешнее поведение или чувство. И это еще одна особенность: архетипы являются генеративными, то есть они вызывают действия с нашей стороны, как мы отметили в приведенном выше примере «материнского» поведения, которое возникает, когда мы видим уязвимого младенца, подвергающегося опасности. Нам не нужно учиться этому поведению: оно является неотъемлемой частью нашего человеческого бытия.

Архетипы актуализируются через наш личный жизненный опыт.В нашем примере архетип «мать» актуализируется, когда мы останавливаемся и ищем помощи для младенца. Архетип пуэр актуализируется, когда мы проводим время за игрой. Архетип senex обнаруживается, когда мы балансируем нашу чековую книжку и планируем наш бюджет на месяцы вперед. Мы обсудим, как проявляется архетип апокалипсиса, позже в этом эссе.

Другие особенности архетипов более тонкие — например, их нелокальность. Являясь частью нашей психической структуры, архетипы существуют вне пространства и времени.Забота матери о своем ребенке существует независимо от того, сколько сейчас времени и где ребенок. Так может случиться, что в 2 часа ночи мать из Айовы каким-то образом просыпается, зная, что ее сын-солдат в Ираке находится в какой-то опасности, а через несколько часов ей звонят из армии, что он ранен. и его доставят по воздуху в больницу в Германии.

Помимо нелокальности, архетипы обладают «определенной автономией». Под этим Юнг подразумевает, что архетипы будут действовать вне сознательной воли нашего эго.В приведенном выше примере с младенцем на тротуаре мы можем быть очень заняты и ограничены во времени, но даже в этом случае мы, скорее всего, остановимся и обратимся за помощью к младенцу. Что-то в нас действует вопреки нашему желанию прийти на встречу вовремя или придерживаться графика.

Отчасти архетипы обладают автономией, потому что у них есть интенциональность: у них есть цель; они призывают нас действовать определенным образом для достижения определенной цели. В примере с архетипом «мать» намерение состоит в том, чтобы защитить уязвимую новую жизнь, взрастить и взрастить.Архетип «создатель» предназначен для нас, чтобы воплотить в жизнь что-то новое. Архетип «учитель» предназначен для того, чтобы мы передавали наши знания и мудрость тем, кто их воспринял. У архетипа апокалипсиса тоже есть намерение, о котором мы поговорим ниже.

Архетипы имеют много других особенностей, только две из которых мы можем здесь обсудить. Во-первых, их величие. Архетипы обладают божественным качеством, силой и очарованием, источником которых является коллективное бессознательное.Иногда, когда архетип побуждает нас действовать, мы можем чувствовать себя захваченными чем-то большим, чем мы сами. В такие моменты важно помнить, что нельзя отождествлять себя с архетипом. Эго не является архетипом и может раздуваться, если отождествляется с ним. Это важно помнить, когда мы рассматриваем архетип апокалипсиса, как мы объясним ниже.

Вторая особенность — преобразующий потенциал архетипов. Если мы распознаем и ассимилируем архетип, он может изменить нашу жизнь и помочь нам удивительным образом расти.Например, в Юнгианском центре сейчас мы наблюдаем, как жизнь увеличивается и обогащается по мере того, как люди признают и ассимилируют архетип творца. Наша культура заставляет нас поверить, что быть творческим — значит быть одаренным способностью рисовать, как Пикассо, или сочинять, как Бетховен. Ограничивая «творца» высоким искусством и мастерским исполнением, наша культура ограничивает наше чувство творчества. Но архетип живет в каждом из нас, и мы так или иначе проявляем творчество каждый день своей жизни.Признание этого и воплощение в жизнь нашего творчества сознательно расширяет нашу реальность и увеличивает нашу жизнь.

Значение и особенности архетипа Апокалипсиса

Прежде чем мы приступим к определению архетипа апокалипсиса, нам необходимо понять значение слова «апокалипсис». Оно происходит от двух греческих слов: apo и kalypto , что означает «забирать» и «прикрывать или прятать». Итак, «апокалипсис» буквально означает «снять покров с чего-то, что было скрыто.«Что было спрятано? Правда, или, точнее, правда о будущем и грядущем. В Новом Завете последняя книга христианской Библии часто упоминается как апокалипсис или «откровение», данное святому Иоанну. Видения Джона «сняли покров» с того, что раньше было сокрыто, чтобы открыть будущее конца времен. В течение столетий, когда христиане использовали обращение к Иоанну и его видению, термин «апокалипсис» стал ассоциироваться конкретно с откровениями, которые предусматривают «великую окончательную катастрофу», которая постигнет землю.

Юнг считал апокалипсис архетипом, потому что он признавал, что такие видения не ограничиваются христианами: они случаются в каждой культуре. В каждой культуре есть какая-то вера или представление о «последнем времени», которое будет (или было) открыто. Хотя специфика варьируется от культуры к культуре, обычно существуют определенные базовые компоненты архетипа: что-то раскрывается о будущем; происходит какое-то суждение или оценка; есть разрушение или наказание; и, наконец, есть обновление в форме новой реальности или мира.

Архетип апокалипсиса имеет некоторые общие черты с архетипами в целом. Это, например, то, что Юнг называл «заранее сформированным». То есть его общая форма уже заложена в нашей бессознательной психической реальности. Мы слышим слово «апокалипсис», и на ум приходят определенные вещи: суд, разрушение, катаклизм, у мира не очень хороший день! Нам не нужно вызывать эту реакцию; это просто возникает внутри нас.

Архетип апокалипсиса также динамичен: он провоцирует поведение, чувства, мысли и изменения.У большинства людей, созерцающих это, перспектива апокалипсиса вызывает множество негативных чувств. Это верно для , большинства человек, но не для всех. Здесь мы должны отметить, что сейчас есть некоторые люди, которые активно надеются на наступление апокалипсиса, веря, что с концом света они будут «вознесены» на Небеса, оставив «грешников» позади, чтобы испытать боль и страдания, которых они заслуживают. Мы вернемся к этой апокалиптической позиции ниже.

Еще одна ключевая особенность архетипа апокалипсиса — намерение. Как и все архетипы, апокалипсис целенаправлен. Он хочет, чтобы что-то случилось. Другими словами, это имеет внутреннее значение. Это не просто разрушительно для разрушения, и нам важно помнить об этом.

Что это должно случиться? Что это может иметь значение? Мы рассматриваем это на двух уровнях: его намерение для нас как индивидуумов и то, что оно означает для духовного искателя; и его намерение для коллектива, что это значит для мира.

Как архетип Апокалипсиса соотносится с человеком

Бывают моменты в жизни духовных искателей, когда возникают сны о глобальном уничтожении, полном разрушении или о внутренних ландшафтах пустошей и дикой природы, обычно сопровождаемых чувствами ужаса, страха, мрака и гибели. Иногда эти сны принимают форму образов огня или ядерных взрывов в алхимической операции, известной как calcinatio .В других случаях сны показывают нам, что мы «удерживаем напряжение противоположностей», выдерживаем separatio до тех пор, пока не появится трансцендентная функция или примиряющее «третье». В других снах мы можем увидеть наш мир или ситуацию с более высокой точки зрения, в sublimatio . Часто мы сталкиваемся с отталкивающими фигурами, угрожающими фигурами, людьми, совсем не похожими на нас, когда мы боремся со своей теневой стороной. Никто из тех, кто остался на пути глубокого личностного роста, не избежал таких видений, потому что архетип универсален.

На протяжении всего этого процесса мы сбиты с толку и стоим перед выбором: мы можем сопротивляться работе, жить в отрицании и отвергать наши мечты как «тривиальные», непонятные или несущественные. Или мы можем плыть по течению и начать меняться. Этот последний выбор не является привлекательным, потому что он влечет за собой позволение эго столкнуться с Атманом. Эго это не приветствует. Юнг отмечал, что «переживание Самости всегда является поражением для эго». Эго не любит сталкиваться с собственной слабостью.Он хочет думать, что может управлять шоу и контролировать жизнь. Ему не нравится, когда его заставляют противостоять его ограничениям. Чувства тревоги, беспомощности, отчаяния и подавленности, которые сопровождают наши сны, когда активизируется архетип апокалипсиса, отражают, насколько эго вышло из своих глубин. Ключевой частью духовного роста становится осознание того, насколько ограниченным и неполноценным является эго по сравнению с мудростью и силой Самости.

Когда апокальпитические сны возникают в нашей жизни спонтанно, что нас просят сделать? В чем смысл архетипа для нас, людей? Во-первых, нас просят признать, что Атман приходит к сознательной реализации.Когда это происходит, внутренний ландшафт, созданный уловками и беспокойствами эго, оказывается под угрозой, опустошен или показан как неадекватный и ограниченный. Мы уходим от этих встреч с ощущением, как будто наш мир разрушен. Нас просят признать наши ограничения, увидеть свои ошибки, почувствовать угрызения совести и почувствовать необходимость найти более подлинные и осмысленные способы существования. Наш мир и мировоззрение разрушены, и это именно то, чего хочет Самость.

Только потеряв наш старый мир и образ жизни, мы можем испытать апокатастасис , воссоздание или обновление, которое лежит в основе архетипа апокалипсиса.Атман постоянно создает «все новое». Он ищет нашего обновления. Он входит в сознание — мир, созданный эго — и решительно разрушает его условности и образы, чтобы позволить новую внутреннюю реальность, более соответствующую нашей душе и достигнутому нами духовному росту. Когда апокалипсис проявляется в нашей жизни во сне, мы должны перейти от наших старых способов мышления и бытия к более широким и аутентичным. Этот процесс занимает время (месяцы, если не годы), но Атман терпелив. Однако он неумолим: хотя он никогда не подводит и не отпускает, он также никогда не отпускает нас! Лучше не упираться в пятки и отказываться сотрудничать с Высшим Я в такие моменты! Это обычно заставляет архетип проявляться во внешней жизни, и тогда в жизни проявляются всевозможные неудачи.Самость не будет отвергнута. Если мы не согласимся с намерениями архетипа обновить и воссоздать нашу реальность, это заставит нас сделать это из-за потери здоровья, работы, семьи, друзей или других болезненных переживаний. Хотя такие переживания ужасны, они блекнут по сравнению с проявлением архетипа на коллективном уровне. Мы рассматриваем этот уровень следующим.

Как архетип Апокалипсиса соотносится с коллективом

На коллективном уровне архетип апокалипсиса стремится переориентировать человечество от иллюзий устаревшей и несоответствующей цивилизации, чтобы позволить новый, более жизнеспособный образ жизни.Поскольку «цивилизация» — это вообще то, о чем мы не осознаем, такая переориентация — болезненный процесс, ставящий под сомнение множество наших предположений о реальности и о том, как обстоят дела. Эти предположения можно рассматривать как «парадигмы» — бессознательные убеждения, установки и ментальные конструкции, — которые составляют основу того, как мы функционируем в мире. В следующем эссе я подробно рассмотрю некоторые из этих парадигм и то, как нас просят заменить их другими моделями, более подходящими для следующего этапа эволюции человечества, когда мы смотрим в будущее.

Разрушение парадигм — непростой процесс. Это самый серьезный вызов жизни, какой мы ее знаем. Мы склонны думать о западной цивилизации как об апогее человеческого развития и упиваемся своими высокими технологиями, сложным искусством и культурой, а также достоинствами «современности». Мы редко осознаем, что из-за нашей жажды научного прогресса и все более эффективных форм контроля над природой мы потеряли всякую связь со священным.

Коллективное Я не удивляется.Природа долго не потерпит таких злоупотреблений. Мы видим все больше и больше свидетельств этого по всей планете. То, как архетип апокалипсиса проявляется в нашей реальности сейчас, является предметом следующего раздела этого эссе.

Признаки архетипа апокалипсиса в нашей современной реальности

Некоторые признаки активизации архетипа апокалипсиса на коллективном уровне очевидны. Возникновение апокалиптических культов и сект, таких как Ветвь Давида и Небесные врата, — два примера коллективов, лидеры которых стали идентифицировать себя с архетипом и в результате инфляции встретили свое уничтожение и забрали с собой всех своих последователей.Еще один очевидный признак — обострение напряженности в международных отношениях из-за коллективной проекции тени. В этом отношении бессознательность мировых лидеров не помогает, например. Неоднократное использование Джорджем Бушем фразы «ось зла» по отношению к нациям, которые он считал недоброжелательными. «Буш 43» подарил миру многочисленные примеры проецирования тени в своем глубоком бессознательном состоянии. Третий пример очевидной апокалиптической энергии — терроризм, отражающий «вторжение сдерживаемых демонических сил».Такие силы обычно активируются в апокалиптические времена. В свете нашего опыта 11 сентября немногие люди на Западе не решились бы назвать исламских джихадистов «демоническими».

Остальные признаки менее очевидны. «Сдерживание напряженности противоположностей» коллективно проявляется во всем мире в последние несколько десятилетий: Руанда, Северная Ирландия, Югославия в 1990-х годах, Сомали, сунниты и шииты в Ираке, евреи и палестинцы в Газе просто некоторые из примеров противостояния противоположностей.Международная политика полна врагов, противостоящих друг другу, поскольку противоположности, содержащиеся в Самости, просят нас коллективно осознать и оставаться осознающими наши несоизмеримые энергии и примирить наши разногласия.

Еще один признак — это то, что Юнг назвал подъемом «-измов». Это черта нашей коллективной реальности, которая восходит к ^{-м годам}-го века. Социализм, коммунизм, патриотизм, национализм, колониализм, империализм — наш язык богат словами, которые отражают наши попытки концептуализировать, теоретизировать и свести индивидуальность к некоторой коллективной форме.Юнг находил такие попытки обезличить реальность очень оскорбительными. С этой тенденцией связано возникновение того, что Освальд Шпенглер назвал «мегаполисом», или гигантским городом — еще одной коллективной формы, которая теряет из виду личность.

Гигантские города возможны отчасти благодаря нашим технологическим достижениям. Юнг не всегда ценил современные технологии. Он видел во многих из них огромное раздувание эго. Из этой инфляции проистекает наше пренебрежение к Природе и вера, лежащая в основе большей части современного сциентизма: что мы можем управлять жизнеспособным обществом в нарушение законов природы.Таким образом, мы видим многочисленные экологические катастрофы — лесные пожары, глобальное потепление с повышением уровня моря и таянием ледников, изменения среды обитания и заражения насекомыми. Следствием разрушения окружающей среды является страстная активность некоторых защитников окружающей среды, надеющихся спасти Землю. Их страсть отражает активацию архетипа апокалипсиса.

Еще один признак — распад социальных и политических структур, которые мы ассоциируем с западной цивилизацией. Например, в наши дни средства массовой информации упоминают феномен «несостоявшегося государства», имея в виду страны, правительства которых не в состоянии защитить своих граждан и обеспечить основы безопасности, функционирующие суды, рынки и другие необходимые вещи.Мы также слышим, как аналитики осуждают «рост имперского президентства», крах нашей традиционной системы ценностей и, совсем недавно, неспособность свободного рыночного капитализма обеспечить рабочие места, доступ к кредитам и чувство экономической безопасности для граждан. мира.

Что касается физического здоровья, Эдвард Эдингер называет эпидемию СПИДа еще одним признаком архетипа апокалипсиса. СПИД — это заболевание иммунной системы; тело, по сути, не смогло защитить свои границы.На физиологическом уровне эпидемия отражает коллективное «вторжение» новых элементов, которые являются предвестниками новой реальности. Наше коллективное психическое здоровье также демонстрирует признаки активации архетипа: инфляции эндемичны, от нашей веры в нашу «исключительность» в Америке до веры исламских джихадистов в то, что их моральный кодекс подходит для всех во всем мире.

Вопреки притеснению женского начала джихадистами (что является частью их реакции на то, что они считают «современностью»), Запад поддержал расширение диапазона действий и ролей, открытых для женщин в прошлом веке.В этом мы медленно «возвращаем» женское начало. В более раннем эссе я отмечал, как это является частью возникающей фазы альбедо процесса алхимических изменений. Это также часть архетипа апокалипсиса, поскольку он открывает нам радикально новые способы мышления, которые мы исследуем в следующем эссе, посвященном апокатастазу и западной цивилизации.

Наконец, существует множество индикаторов активации архетипа апокалипсиса в культурных феноменах.От наблюдений НЛО (о которых Юнг подробно писал) до научной фантастики, от пользующейся спросом серии книг о последних временах до грубой сексуальности и порнографии на кабельном телевидении — современная культура полна примеров, показывающих деградация, характерная для цивилизации на ее завершающих стадиях. Говорят, что искусство предвосхищает будущее, и несколько лет назад я был сильно поражен, когда увидел киноверсию фильма Тома Клэнси Сумма всех страхов , который был одним из первых массовых событий в СМИ, в которых упоминался взрыв атомной бомбы. .Ядерные взрывы — одна из наиболее частых черт апокалиптических снов для людей, в которых активен архетип апокалипсиса. Когда такие взрывы начинают появляться в коллективном сознании (то есть в основных средствах массовой информации), ученик Юнга обращает на это внимание. Ясно, что «мир, каким мы его знали, подходит к концу».

Юнг об апокалипсизме

Юнг мог предвидеть приближающийся конец, но он вовсе не был апокалиптиком и не ценил апокалиптицизм.Апокалиптик — это человек, который верит, что конец близок, и с нетерпением ожидает его, ожидаемого освобождения, которое он принесет ему и его единоверцам. Это ожидание глобального уничтожения может показаться странным, если вы не знакомы с этой разновидностью христианского фундаментализма, но сейчас его часто можно услышать, особенно в Америке, где фундаменталисты более активны, чем в других частях мира.

Юнг признал, что архетип апокалипсиса существует и сейчас активен в нашем коллективном бессознательном.Он понимал, что, поскольку это архетип, апокалипсис имеет для нас определенное очарование (из-за своей сверхъестественности). Но он возражал против апокалипсиса, т.е. к поиску или стремлению к концу — по нескольким причинам.

Во-первых, он возражал против буквального толкования христианскими фундаменталистами библейских книг (прежде всего Даниила и Откровения). Юнг понимал, что с этими книгами с их богатым символизмом и метафорами следует обращаться скорее как со снами: как с символическими повествованиями.Они не описывают буквальные события, которые должны произойти, но предоставляют нам метафорические образы, связанные с внутренними психическими состояниями бытия.

Во-вторых, он признал, что христианские фундаменталисты оперируют усеченным взглядом на Божественное, то есть что Бог — все хорошо, и что сатана — это сила, противостоящая Богу, и ее необходимо победить. Юнг видел Божественное как Все Сущее, имея в виду, что Божество включает в себя плохое и хорошее, и встреча с Божеством — это наша возможность интегрировать тень, чтобы расширить наше существо и увеличить нашу способность к состраданию.

Наконец, Юнг был потрясен нетерпеливым ожиданием фундаменталистов уничтожения Земли и всего живого на ней. Юнг всегда и без устали работал, чтобы исцелить мир, укрепить мир и урегулировать конфликты. С этой целью он призвал людей выполнять свою внутреннюю работу, зная, что все настоящие изменения — изменения, которые преобразуют реальность на фундаментальном уровне — начинаются с людей, от вас и меня, и зависят от них. Юнг сказал бы нам, что если мы хотим предотвратить глобальную катастрофу, если мы хотим воспользоваться возможностью, которую архетип апокалипсиса сейчас предоставляет нам, мы должны подойти к тарелке и выполнить свою внутреннюю работу.Осознайте и интегрируйте нашу тень. Узнай нашего внутреннего партнера, анимуса или аниму. Подчините эго нашему Божественному ядру, Самости. Только благодаря таким индивидуальным усилиям мы сможем использовать этот апокалиптический архетип, чтобы превратить нашу цивилизацию в нечто более поддерживающее полноту нашего человеческого потенциала. Как будет выглядеть эта более благосклонная цивилизация, — это тема следующего эссе.

Библиография

Басевич, Андрей (2008), Пределы власти .Нью-Йорк: Генри Холт.

Баркер, Джоэл Артер (1992), Парадигмы: бизнес открытия будущего . Нью-Йорк: Harper Business Books.

Эдингер, Эдвард (1985), Анатомия психики: алхимический символизм в психотерапии . Чикаго и LaSalle, Иллинойс: Открытый суд.

________ (1999), Архетип Апокалипсиса . Чикаго и LaSalle, Иллинойс: Открытый суд.

Эрман, Барт (1999), Иисус: апокалиптический пророк нового тысячелетия .Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.

Гриффин, Дэвид (1996), «Постмодернистская наука», Пересмотр науки: Очерки новой базы знаний для нашей культуры , изд. С. Мехртенс. Waterbury VT: Potlatch Press.

Ханна, Барбара (1976), Юнг: его жизнь и работа . Нью-Йорк: G.P. Патнэм.

Юнг, Карл (1956) «Символы трансформации», Собрание сочинений , 5, 2 ^nd ed. Принстон: Издательство Принстонского университета.

________ (1971), «Психологические типы», CW 6.Принстон: Издательство Принстонского университета.

________ (1966), «Два очерка по аналитической психологии», CW 7. Princeton: Princeton University Press.

________ (1960), «Структура и динамика психики», CW 8. Princeton: Princeton University Press.

________ (1959), «Архетипы и коллективное бессознательное», CW 9i. Принстон: Издательство Принстонского университета.

________ (1959), «Айон», Собрание сочинений , 9ii.Принстон: Издательство Принстонского университета.

________ (1970), «Цивилизация переходного периода», CW 10. Princeton: Princeton University Press.

________ (1969), «Психология и религия: Запад и Восток», CW 11. Princeton: Princeton University Press.

________ (1953), «Психология и алхимия», CW 12. Princeton: Princeton University Press.

________ (1967), «Алхимические исследования», CW 13. Princeton: Princeton University Press.

________ (1963), «Mysterium Coniunctionis», CW 14. Princeton: Princeton University Press.

________ (1976), «Символическая жизнь», CW 18. Princeton: Princeton University Press.

Кун, Томас (1962), Структура научных революций , 2 ^nd ed. Чикаго: Издательство Чикагского университета.

ЛаХэй, Тим и Джерри Дженкинс (1995), Оставленные: роман о последних днях Земли . Уитон Иллинойс: Дом Тиндейла.

________ (1996), Сила скорби: продолжающаяся драма тех, кто остался позади . Уитон Иллинойс: Дом Тиндейла.

________ (1997), Николае: Восстание Антихриста . Уитон Иллинойс: Дом Тиндейла.

________ (1998), Жатва душ: мир встает на сторону . Уитон Иллинойс: Дом Тиндейла.

________ (1999a), Аполлион: Разрушитель на свободе . Уитон Иллинойс: Дом Тиндейла.

________ (1999b), Убийцы .Уитон Иллинойс: Дом Тиндейла.

________ (2000a), Обитель: Зверь овладевает . Уитон Иллинойс: Дом Тиндейла.

________ (2000b), Знак: Зверь правит миром . Уитон Иллинойс: Дом Тиндейла.

________ (2001), Осквернение: Антихрист берет трон . Уитон Иллинойс: Дом Тиндейла.

________ (2002), Остаток: На грани Армагеддона . Уитон Иллинойс: Дом Тиндейла.

________ (2003), Армагедон .Уитон Иллинойс: Дом Тиндейла.

________ (2004), Славное явление: Конец дней. Уитон Иллинойс: Дом Тиндейла.

________ (2005a), Восстание: Рождение Антихриста . Уитон Иллинойс: Дом Тиндейла.

________ (2005b), Режим: наступление зла . Уитон Иллинойс: Дом Тиндейла.

________ (2006), Вознесение: В мгновение ока — обратный отсчет до последних дней Земли . Уитон Иллинойс: Дом Тиндейла.

________ (2007), Kingdom Come: The Final Victory .Уитон Иллинойс: Дом Тиндейла.

Мандер, Джерри (1991), В отсутствие священного . Сан-Франциско: Книги Сьерра Клуба.

О’Коннор, Питер (1985), Понимание Юнга, понимание себя . Лондон: Метеун.

Стивенс, Энтони (1982), Архетипы: естественная история личности . Торонто: Книги Внутреннего города.

________ (2003), Пересмотренный архетип: обновленная естественная история личности . Торонто: Книги Внутреннего города.

Что такое архетип Я? (Характеристики + примеры)

Узнайте все об архетипе «Я», включая определение, характеристики, примеры и его отношение к юнгианской психологии.

Что такое архетип Я?

Самость была впервые концептуализирована как один из юнгианских архетипов, серия универсальных, архаичных символов и образов, происходящих из коллективного бессознательного, как предложил психоаналитик доктор Карл Юнг.

Самость — это архетип целостности, и как таковая, как полагал Юнг, является регулирующим центром психики.

Согласно Юнгу, Самость означает объединение сознания и бессознательного в индивидууме и представляет психику в целом.

Юнг считал, что Самость действует как всеобъемлющее целое или как форма вместилища, и представляет Самость в виде круга, квадрата или мандалы.

Он сказал о мандале:

«Основной мотив их [мандал»] — это предчувствие центра личности, своего рода центральной точки в психике, с которой все связано, все устроено и которая сама по себе является источником энергии.Энергия центральной точки проявляется в почти непреодолимом принуждении и побуждении стать тем, чем вы являетесь, точно так же, как каждый организм вынужден принимать форму, характерную для его природы, независимо от обстоятельств. Этот центр не ощущается и не мыслится как эго, но, если можно так выразиться, как самость. Хотя центр представлен самой внутренней точкой, он окружен периферией, содержащей все, что принадлежит «я» — парные противоположности, составляющие целостную личность.Эта тотальность включает в себя прежде всего сознание, затем личное бессознательное и, наконец, бесконечно большой сегмент коллективного бессознательного, архетипы которого являются общими для всего человечества. Однако определенное их количество постоянно или временно входит в сферу действия личности и благодаря этому контакту приобретает индивидуальный отпечаток как тень, анима и анимус, не говоря уже о наиболее известных фигурах. «Я», хотя, с одной стороны, простое, с другой стороны, чрезвычайно сложная вещь, «конгломерат души», если использовать индийское выражение.’

Самость и эго

Юнг предположил, что Самость не тождественна Эго, но вместо этого находится выше или посередине между эго-сознанием и бессознательным.

Юнг писал, что Самость лежит в основе личности человека, хотя на самом деле именно Эго составляет личность. Юнг описал, что Самость создается процессом, известным как индивидуация, и что это конечная цель процесса индивидуации.

В процессе индивидуализации различные аспекты личности человека интегрируются.Юнг считал, что разлад между бессознательным и сознательным разумом может вызвать психологическую травму для соответствующего человека, и поэтому осознание конфликтов, чтобы иметь возможность учесть их в сознании, было важной частью процесса индивидуации.

Юнг считал, что архетип Самости представляет собой унаследованную предрасположенность человека реагировать на определенные аспекты мира, что его психические структуры эволюционировали генетически, чтобы быть чувствительными к определенным типам опыта.

Характеристики и черты архетипа Я

Считается, что «Я» появляется в мифах и сказках в форме высших личностей, таких как пророки, спасители, короли, герои и так далее — позитивные архетипы, с которыми мы знакомы с незапамятных времен.
Считается также, что во сне он появляется в образе наполовину человека, наполовину животного, распутного, а иногда и в виде монахов.
Самость иногда символически представлена в форме символа Инь-Ян, который представляет единство противоположностей.
Здесь противоположности показаны как взаимодополняющие силы или принципы, указывающие на высшее единство.

Пример архетипа Я

Юнг определил Иисуса Христа, центральную фигуру христианской веры, как образец архетипа Самости. Есть ряд характеристик Иисуса, которые собраны в образе Христа, которые соответствуют архетипу Самости.

Во многих местах христианского Священного Писания Христос определяется как центр чего-то точно так же, как Юнг определяет Самость как центр личности.Подобно тому, как Атман отождествляется с союзом противоположностей, например, в символе инь-янь, Иисус также отождествляется.

Например, в Библии он описывает себя как Альфа и Омега. Юнг связал числа четыре и двенадцать с Атманом, и они также связаны с Христом в форме 12 учеников и четырех рук креста. В дополнение к этим общностям, Самость также упоминается как образ божества в человеческой психике, причем сам Юнг пишет о Христе, приравненном к этому образу.

Юнг связывает верованное сошествие Христа в неопределенность или ад в период между его смертью и воскресением как символ интеграции коллективного бессознательного.

Объяснение архетипа Я

Таким образом, Юнг считал, что архетипическое Я есть:

Часть психики, которая организует и направляет все другие элементы нашей психики (или психологического существа).
Вся психика. Это означает, что его точка зрения содержит объективность, принятие, примирение, баланс «противоположностей» и наши многочисленные противоречивые чувства и импульсы.
Центр психики (сопоставимый с ядром атома), с которым связаны и подчиняются другие части.
Трансцендентная, неизменная часть нас самих.
«Образ Бога» в душе. (Юнг подчеркнул, что Самость — это НЕ сам Бог, а скорее всего лишь представление Бога в том виде, в каком оно было бы изображено в душе)

Дополнительная литература

Дополнительные материалы по архетипу Самости:

Архетип: естественная история личности — Энтони Стивенс
Эго и архетип: индивидуация: индивидуация и религиозная функция психики (К.Книги Фонда Дж. Юнга) — Эдвард Ф. Эдингер
«Я», которому два миллиона лет — Энтони Стивенс (автор), Дэвид Х. Розен (предисловие)

12 юнгианских архетипов — исследуйте свой разум

12 личностных архетипов Карла Юнга лежат в основе таких древних произведений, как «Одиссея», и мы также можем видеть их в современных историях, таких как «Матрица».

Последнее обновление: 15 апреля, 2020

Карл Густав Юнг, пожалуй, самый известный диссидент классического психоанализа. Он отошел от фрейдистских идей и исследовал корни предков и коллективное бессознательное, и у него было много революционных идей. Одним из них были 12 юнгианских архетипов личности.

Чтобы определить свои 12 архетипов личности, Юнг изучил символы и мифы многих различных культур. Эти архетипы представляют модели поведения, которые составляют разные способы существования. Это также культурные символы и образы, существующие в коллективном бессознательном.

«Просветление достигается не при представлении световых фигур, а при осознании тьмы. Однако более поздняя процедура неприятна и поэтому непопулярна ».

-Карл Юнг-

Он определил 12 юнгианских архетипов как врожденную тенденцию генерировать образы с сильным эмоциональным смыслом, которые выражают относительный примат человеческой жизни. Это отпечатки, которые похоронены в нашем бессознательном. Эти термины определяют особенности всех нас.

12 юнгианских архетипов

1. Мудрец

Мудрец — свободомыслящий. Их интеллект и знания — причина их жизни, их сущность. Они стремятся понять мир и свое бытие, используя свой интеллект и аналитические способности. У них всегда есть факт, цитата или логический аргумент на кончике языка.

2. Невинный

Невинный, кажется, прочитал и усвоил все книги по самопомощи в мире. Они оптимистичны и всегда ищут счастья.Невинный во всем видит добро. Они хотят чувствовать себя хорошо приспособленными к окружающему миру. Невинный также хочет доставлять удовольствие другим и чувствовать себя принадлежащим им.

3. Explorer

Исследователь — смелый путешественник. Th Они не имеют четкого пути и всегда открыты для новинок и приключений. Исследователь очень любит открывать новые места и узнавать что-то новое о себе. Обратной стороной архетипа исследователя является то, что он всегда стремится к совершенству и никогда не бывает удовлетворен.

4. Линейка

Линейка — классический лидер. Они считают, что именно они должны навести порядок в любой ситуации. Правитель стабилен, стремится к совершенству и хочет, чтобы все следовали его примеру. У них, как правило, есть множество причин, по которым каждый должен их слушать. Это один из 12 юнгианских архетипов, связанных с властью. Правитель в своем желании навязать свою волю другим легко может стать тираном.

5. Творец

Творец глубоко жаждет свободы, потому что любит новизну.Они любят преобразовывать вещи, чтобы создавать что-то совершенно новое. Творец умен, нонконформист и самодостаточен. Они изобретательны и добродушны. Однако они также могут быть непоследовательными и тратить больше времени на размышления, чем на дела.

6. Опекун

Опекун чувствует себя сильнее, чем другие люди. Следовательно, они предлагают окружающим материнскую защиту. Они хотят защитить людей от вреда и пытаются предотвратить любую опасность или риск, угрожающий счастью других людей.В крайних случаях опекун превращается в мученика, который постоянно напоминает всем об их жертвах.

7. Волшебник

Волшебник подобен великому революционеру. Они регенерируют и обновляют не только для себя, но и для других. Они постоянно растут и трансформируются. Отрицательная сторона архетипа мага в том, что его настроение может быть заразительным. Иногда они превращают положительные события в отрицательные.

8. Герой

Ось жизни героя — сила.Герой обладает необычайной живучестью и сопротивлением, которые они используют, чтобы бороться за власть или честь. Они сделают все, чтобы не проиграть. На самом деле они не проигрывают, потому что никогда не сдаются. Герой может быть излишне амбициозным и властным.

9. Мятежник

Мятежник — преступник. Они провоцируют людей и совершенно не заботятся о чужом мнении. В результате им нравится идти против течения и думать самостоятельно. Они не любят, когда на них оказывают давление или влияние. Отрицательная сторона архетипа мятежников в том, что они могут стать саморазрушительными.

10. Любовник

Любовник — это сердце и чуткость. Они любят любовь и любят расточать ее другим людям. Их величайшее счастье — чувствовать себя любимыми. Им нравится все, что доставляет удовольствие. Они превыше всего ценят красоту (во всех смыслах этого слова).

11. Шут

Шут любит смеяться даже над собой. Они не носят масок и склонны ломать чужие стены.