Аргументация в философии это: АРГУМЕНТАЦИЯ это

аргументация — это… Что такое аргументация?

АРГУМЕНТАЦИЯ (от лат. argumentatio — приведение аргументов) — способ подведения оснований под какую-либо мысль или действие (их обоснование) с целью их публичной защиты, создания определенного мнения о них ради их признания или разъяснения; способ убеждения кого-либо посредством значимых аргументов. В этом смысле А. всегда диалогична и шире логического доказательства (которое, по существу, безлично и монологично), поскольку она ассимилирует не только «технику мышления» (напр., логику), но и «технику убеждения» — искусство подчинять мысль, чувство и волю человека. При этом в качестве основных аспектов убеждения могут, в частности, выступать: информация о фактах, используемых в качестве аргументов (фактуальный аспект), формы и стили речевого и эмоционального воздействия (риторический аспект), нравственная приемлемость или дозволенность аргументов (этический аспект), ценностная значимость аргументов (аксиологический аспект) и, наконец, последовательность и взаимная непротиворечивость аргументов, их организация в дедуктивный вывод или индуктивное умозаключение (собственно логический аспект).

Эти и другие аспекты А. рассчитаны на то, «чтобы наилучшим образом повлиять на данную аудиторию» (Ленин В.И. ПСС. Т. 21. С. 21). Поэтому они взаимно дополняют друг друга, определяя либо «материю» А., либо ее форму, «облик сказывания». Значимость материальных или формальных аспектов можно, разумеется, варьировать в зависимости от конкретной ситуации. Напр., в обиходе чисто логические (формальные) средства А. используются редко, обычно из-за слабого владения запасом этих средств. Но не чаще обиходного формальный аппарат логики используется, напр., и в юридической практике, хотя юридические решения вытекают из общих принципов, примененных к конкретным обстоятельствам, и судьи должны уметь пользоваться самым честным вариантом А.

Таким образом, понятие А., равно как и понятие доказательства, можно рассматривать с различных точек зрения. В его содержании естественно резюмируется то, что (на протяжении своей истории) люди обработали в процессах интеллектуального общения, как они описывали дискурс и какие рациональные средства и системы изобретали, когда размышляли о языке и актах коммуникации.

В античности А. — это опора спекулятивной мысли в качестве средства беседы, диалога, дискуссии. А. зачислялась по ведомству диалектики и риторики. Первая понималась как искусство спора, вторая — как искусство красноречия, «соответствующее диалектике, так как обе они касаются таких предметов, знакомство с которыми может считаться достоянием всех и каждого и которые не относятся к области какой-либо отдельной науки» (Аристотель. Риторика // Античные риторики. М., 1978. С. 15).

Поскольку и диалектика, и риторика означали способность находить те или иные способы убеждения относительно обсуждаемого предмета, естественно возникал вопрос: каковы же вообще могут быть способы убеждения и какие из них допустимы, а какие недопустимы с точки зрения определенных, напр. нравственных, критериев? Платон отмечает разницу между понятиями «убеждать» с помощью разумного (сегодня говорят — логически верного) довода, обращенного к рассудку, и понятием «внушать» с помощью доводов, обращенных к сердцу&GT; чувству, интуиции.

Аристотель идет еще дальше, делая различие между «техническими» и «нетехническими» средствами убеждения. К последним он относит свидетельские показания (в суде), признания, сделанные под пыткой, письменные договоры и пр. Техническими Аристотель называет такие способы убеждения, которые созданы наукой с помощью определенного метода, или же такие, которые связаны исключительно с нашей речевой практикой. Эти технические способы убеждения заключаются, по словам Аристотеля, в действительном или кажущемся доказывании.

Разделение «доказывания» на действительное и кажущееся было поворотным пунктом в понимании А. В этом отношении Аристотеля можно считать первым теоретиком, осуществившим переход от расплывчатой идеи А. к строгому определению понятий, к отделению « А. вообще» от точного понятия логического доказательства. Даже в области риторики, говорит Аристотель, только доказательства существенны, поскольку «мы тогда всего больше в чем-либо убеждаемся, когда нам представляется, что что-либо доказано»

(Аристотель. Риторика // Там же. С. 17).

Аристотель стал создателем первой научной теории, которую теперь называют силлогистикой и которая (в несколько модифицированном виде) является неотъемлемым фрагментом современной теории А. При этом основная мысль Аристотеля заключалась в том, что А. может считаться «хорошей» и, следовательно, приемлемой, если она общезначима.

Между тем проблема общезначимости в строгом смысле разрешается только там, где возможна речь о логическом доказательстве. Взятая в более широком контексте, А. далеко не всегда отвечает условиям «принудительной строгости» этого доказательства. Законность А. «есть вопрос степени: она более или менее сильна. Вот почему она никогда не является замкнутой: всегда можно добиться ее усиления, подбирая подходящие аргументы»

(Blanche R. Le raisonnement. P., 1973. P. 223). Правда, и в этом случае, аргументируя, приходится следовать законам логики, подбирая аргументы таким образом, чтобы они согласовались между собой, избегая таких ситуаций, когда аргумент, более или менее правдоподобный сам по себе, оказывается в противоречии с другими.

Вообще, появление формальной логики сильно повлияло на судьбу А. Сведенная к искусству красноречия, А. (как теория спора или диспута) потеряла кредит доверия со стороны точной науки, сохранив только статус бытовой интеллектуальной надстройки над дискурсом. Однако за последние два десятка лет отношение к проблемам А. заметно изменилось. А. становится частью общей (информационной) теории общения. Намечается новый путь — изучение психологических механизмов убеждения, которые могут естественно влиять на выбор средств А. В конечном счете сам по себе аргумент ничто, пока он так или иначе не истолкован, ведь именно человек обладает ключом к убеждающей власти А. Поэтому возникает вопрос: возможно ли и как усилить эту власть? Многие защитники теории А. полагают, что логики (именно они!) должны отправиться на поиски новых «доказывающих средств» в философии, в обществоведении, в политике, в повседневных дискуссиях, вообще в гуманитарных сферах человеческой деятельности. И отчасти этот поиск действительно идет путем создания новых (неклассических) логик: логики вопросов, эпистемической логики, логики предпочтений и выбора, логики алетических и деонтических модальностей и многих других, которые можно окрестить «логикой гуманитарного знания».

М.М.Новосёлов

Лит.: Философские проблемы аргументации. Ереван, 1986; Мысль и искусство аргументации. М., 2003; Perelman Ch. Trait e d e l’largumentation. P., 1958; Fisher W.R. Technical Logic, Rhetorical Logic and Narrative Rationality // Argumentation. V. 1. N. 1. 1987.

Энциклопедия эпистемологии и философии науки. М.: «Канон+», РООИ «Реабилитация». И.Т. Касавин. 2009.

Критическое мышление, логика, аргументация Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

114

КРИТИЧЕСКОЕ МЫШЛЕНИЕ, ЛОГИКА, АРГУМЕНТАЦИЯ

Критическое мышление, логика, аргументация: Сб. статей / Под общей ред. В.Н. Брюшинкина, В.И. Маркина. — Калининград: Изд-во КГУ, 2003.

Сборник «Критическое мышление, логика, аргументация» в определенном смысле уникален. В нем публикованы материалы научных исследований, проведенных в ходе осуществления проекта «Развитие кафедры философии и логики Калининградского госуниверситета в сотрудничестве с философским факультетом МГУ им. Ломоносова» в рамках Программы поддержки кафедр Мегапроекта «Развитие образования в России Института «Открытое общество» (Фонд Сороса). Данная тематика мало представлена в российской научно-философской литературе. Это относится ко всем разделам сборника.

Первая часть книги носит название «Критическое мышление и аргументация» и, по всей видимости, представляет собой первую публикацию российских авторов, в которой критическое мышление (Critical Thinking) стало объектом специальных исследований логиков, философов и историков философии. В англо-американской логико-философской традиции «критическое мышление» — это, в первую очередь, обширная учебная дисциплина, предназначенная для обучения навыкам построения и оценки аргументов. Для российского философского и логического сообщества данное направление совершенно новое и еще не получило сколько-нибудь однозначной оценки и трактовки.

Но особенностью подхода авторов представленного раздела является, прежде всего, акцент на установление связи критического мышления с более традиционными логическими и историко-философскими темами. Подведя под дисциплину «критическое мышление» широкую историко-философскую и логическую основу, оказывается возможным перевести ее из чисто прикладной в область теоретической философии. Статья Г.В. Сориной и И.Н. Грифцовой раскрывает основную проблематику критического мышления, в ней объясняется происхождение самого термина и той традиции, которая связана с этим термином в англосаксонском мире. Тем не менее авторы не исключают и других альтернативных подходов. Исходя из развития историко-философской мысли и рассмотрения проблем взаимоотношения формальных и неформальных способов рассуждения, они основывают свой подход на вопросо-ответных процедурах, тем самым, придавая дисциплине критического мышления особую глубину. В.Н. Брюшинкин рассматривает основные характеристики критического мышления в его противопоставлении мышлению догматическому и связывает дальнейшее развитие теории критического мышления с системной моделью аргументации, оригинальной философско-методологической концепцией, лежащей на стыке логики, философии и cognitive science и разрабатываемой в последние годы на кафедре философии и логики КГУ.

Л.А. Калинников связывает происхождение критического мышления с философией И. Канта и показывает, каким образом оно становится одним из проявлений критического сознания. Автор полагает, что в со-

Критическое мышление, логика, аргументация

ответствии с идеями Канта критическое мышление необходимо рассматривать как один из элементов в структуре функций сознания. И это дает возможность рассматривать проблематику критического мышления в контексте теоретической философии сознания. В статье

A.Н. Троепольского показывается практическая польза изучения классической философии методами критического мышления и неформальной логики и рассматривается возможность их применения для развития систем метафизики. Главной особенностью этого раздела надо признать то, что представленные материалы исследований могут послужить основой для обоснования теории критического мышления.

Теория аргументации сегодня представляет собой комплекс бурно развивающихся исследований, пытающихся рассматривать феномен аргументации различными методами и с разных перспектив. Второй раздел сборника — «Теория аргументации и ее применения» — как раз и дает возможность познакомиться с разделами данной дисциплины: от общих положений теории дискуссии и спора и исследований связи аргументации с проблемами принятия решений до конкретного моделирования аргументации в текстах Тертуллиана или критического анализа аргументов П.Ф. Стросона. В статье Ю.В. Ивлева и О.В. Ляшенко аргументация рассматривается как вид управления адресатом аргументации со стороны субъекта аргументации. Для этого вводится понятие «осведомление», ранее фигурировавшее в исследованиях С.И. Поварнина, но получившее в работе авторов новое звучание. И.В. Соболева рассматривает аргументацию в процессах принятия решений с точки зрения уже упоминавшейся системной модели аргументации. Возможности, открываемые применением системной модели аргументации для моделирования аргументации в конкретном тексте, показывает статья Э.С. Золотова, который вводит в рамки системной модели методы, разработанные в исследованиях по искусственному интеллекту. Завершает раздел статья В.А. Чалого, который вполне традиционными методами производит критический анализ аргументов классика аналитической философии П.Ф. Стросона, выдвинутых последним против системы трансцендентального идеализма И. Канта.

Особое место в книге занимает третий раздел —«История и философия логики», — в котором собраны оригинальные исследования, рассматривающие различные темы истории логики с точки зрения современных исследований по логике и философии логики. Статья

B.И. Маркина открывает новую область формальных исследований интенсионального подхода, практиковавшегося в логике в ХУІІ—ХУІІІ вв. и затем вытесненного экстенсиональным подходом пионеров математической логики. Подход к построению логики с точки зрения, скорее содержания понятий и суждений, а не их объема сыграл значительную роль в формировании ключевых философских концепций немецкого идеализма (Лейбниц, Вольф, Кант). Формальный анализ такого рода способен пролить новый свет на обоснованность концепций разделения аналитического и синтетического знания и даже априорных синтетических суждений. В статье В.С. Юдиной дана современная оценка

115

116

психологизма Д.С. Милля и открываемых этой концепцией возможностей анализа понятия очевидности в логике. Н.А. Ходикова рассматривает возникающую на наших глазах теорию поиска вывода в историкологическом аспекте, предлагая рациональную модель ее возникновения, основывающуюся на модели развития науки Б.С. Грязнова. Л.С. Сироткина раскрывает некоторые ранее не использованные возможности системной трактовки такой традиционной темы, как логическая теория понятия. Такое развитие теории понятия открывает новые возможности формирования логической культуры учащихся.

В целом вниманию читателя предлагается ряд интересных исследований в мало представленных в российской философско-теоретической литературе областях. Хотелось бы только надеяться, что публикации работ в указанных направлениях будут продолжены и в будущем и данный сборник станет первым в серии изданий, посвященных, в первую очередь, истории логики, теории аргументации и неформальной логике.

А.Г. Пушкарский,

ассистент кафедры философии и логики РГУ им. И. Канта

КОМПАРАТИВИСТСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ В ИСТОРИИ ФИЛОСОФИИ:

Сб. научных статей / Балтийский межрег. ин-т общественных наук.

— Калининград: Изд-во КГУ, 2003. Ьо в свете философской компаративистики», в которой автор, развивая философские интуиции Вл. Соловьева, проводит параллели между декартовским принципом и наследием индийской философии, в частности, комментариями Шанкары. В работе «Современная философия права о религиозных основаниях российского, западного и мусульманского права (методологические установки и их реализация)» московский философ права, доцент Е.А. Чичнева, проследив взаимоотношения права и религии, приходит к выводу, что говорить о праве безотносительно к религии невозможно. Право может быть частью религии (ислам), религия может быть частью правосознания (русское право), наконец, право может принимать форму религии (западное право). Результаты рассмотрения правовых систем с точки зрения

Железные аргументы философов: не облаками едиными

Философов часто упрекают в умозрительности и легковесности мыслительных построений. Кто-то считает, что философы витают в облаках, строят воздушные замки и вообще силы гравитации на них воздействуют слабо.

Но порой философам приходится прибегать и к весьма тяжелым доводам для отстаивания собственных позиций. Причем в самом прямом смысле этого слова! Действительно ли идеи философов звучат весомее, если их усилить железными аргументами?

25 октября 1946 года в Кембриджском университете состоялась знаменательная философская дискуссия. Необычность этого спора заключалась в том, что в нем принимало участие сразу несколько выдающихся философов ХХ века: Людвиг Витгенштейн, Карл Поппер и Бертран Рассел. Тема обсуждения звучала следующим образом: «Существуют ли философские проблемы?». Поппер выступал с докладом, Витгенштейн был раздражен и беспокоен. Атмосфера накалялась, что было неудивительным, ведь Поппер и Витгенштейн придерживались совершенно противоположных точек зрения по данному вопросу.

Людвиг Витгенштейн был сторонником анализа логических оснований рассуждений. Он считал, что именно в этом заключается позитивистская функция философии, которая играет роль своеобразной лестницы, которую отбрасывают, когда по ней поднялись. Витгенштейн писал: «В зале суда никого не убедило бы простое заверение свидетеля: «Я знаю…». Должно быть показано, что свидетель был в состоянии знать». Но Поппер таких любителей «языковых игр» называл «протирателями очков», так как они бесконечно долго могут заниматься анализом зависимости языка от контекста употребления слов и прочими головоломками, так никогда и не начав через эти очки смотреть.

Поэтому возмущенный Витгенштейн вскочил с места и, размахивая кочергой, потребовал от Поппера привести пример хотя бы одной философской проблемы. И вот что из этого вышло:

— Познаем ли мы вещи чувствами? – выпалил Поппер.
— Логика. Не философия. Дальше, – парировал Витгенштейн.
— Пользуемся ли мы индукцией в приобретении знания? – продолжал докладчик.
— Логика. Не философия. Дальше, – снова отверг пример Витгенштейн.
— Существует ли потенциальная и актуальная бесконечность? – не унимался Поппер.
— Математика. Не философия. Дальше, – чуть ли не кричал рассерженный Витгенштейн, сжимая в руке кочергу. Бертран Рассел привстав, чтобы унять спорщиков, обратился к Витгенштейну:
— Людвиг, положи кочергу на место!
— Ты никогда не понимал меня, Рассел, – крикнул Витгенштейн.
— Ты все путаешь, Людвиг, – попытался смягчить ситуацию Рассел. В это время Поппер завершает серию вопросов:
— Существуют ли значимые нравственные нормы?
Витгенштейн делает шаг навстречу Попперу, и говорит:
— Приведите пример нравственной нормы! – на что Поппер тут же отвечает:
— Не угрожать приглашенным докладчикам кочергой.
Витгенштейн в ярости кинул на пол кочергу и вышел из зала, громко хлопнув дверью.

(цит. по П.Г. Калеро «Философия с шуткой. О великих философах и их учениях». С другими версиями событий можно познакомиться в книге: Д. Эдмондс, Дж. Айдиноу «Кочерга Витгенштейна. История десятиминутного спора между двумя великими философами»)

Фридрих Ницше в книге «Сумерки идолов, или как философствуют молотом» протестует против общепринятых авторитетов в познании окружающего мира. Больше всего достается античным философам, и в особенности Сократу. Ницше критикует сами основания, на которых был построен рационалистический подход к миропониманию. Но так как этот фундамент для нас столь привычен, а оттого и прочен, его реформирование возможно только с помощью очень мощного инструмента, например, молота.

Ницше считает, что именно в античности были допущены роковые заблуждения, из-за которых мы в принципе неверно устанавливаем связи между явлениями. Поэтому наше знание о действительности не является истинным, а выстроенная на этих заблуждениях наука несостоятельна.

Так, Ницше критикует установку, что все в мире причинно-следственно связано и если что-то и происходит необъяснимое, то только в силу нашего незнания причин явлений. Философ разбивает своим молотом эту идею, утверждая противоположный принцип – никаких универсальных и тем более устойчивых и неизменных связей не существует. Реальность игрива, спонтанна и непредсказуема.

Другое заблуждение, которое разрушает философ – все имеет универсальное основание, а познание заключается в выявлении этой структуры, в обнаружении инвариантных форм. Этой фундаментальной установке рационализма противостоит точка зрения, согласно которой значимыми явлениями могут быть даже самые незначительные. Именно через внимание к индивидуальному и единичному, а не универсальному и всеобщему, можно проникнуть в подлинные глубины понимания реальности и обнаружить скрытые смыслы.

Когда банк предлагает вам приобрести в кредит какой-то товар, то вы, как и любой современный человек, без особых сомнений можете совершить такую покупку, оплатив ее …воображаемыми деньгами. И в самом деле, в данном случае вы же не разбиваете свою копилку и не отдаете накопленные монеты в руки продавцу. Покупка товаров в кредит имеет прямое отношение к знаменитому парадоксу Канта о реальных и мнимых вещах.

Для того чтобы продемонстрировать совпадение понятий о действительных и возможных вещах Иммануил Кант предложил представить себе 100 талеров. Так, воображаемые талеры ничуть не больше и не меньше талеров реальных. В действительных талерах, по мнению Канта, содержится ровно столько признаков (предикатов), сколько и в виртуальных. 100 талеров в наших мечтах и 100 талеров в нашем кошельке – это одна и та же сумма денег. Их различие не имеет никакого отношения к содержанию понятия, а только к опыту.

Похожий материал: Иммануил Кант. Вечное сияние разума

Воображаемые талеры означают понятие, а вот реальные монеты – предмет. И если бы предмет содержал в себе нечто большее, чем его понятие, то получилось бы, что понятие не выражает всю полноту предмета. Из этого следует, что понятие не есть бытие. То есть бытие по Канту не может быть составной частью понятия.

Этот вопрос актуален не только при размышлении о трате несуществующих денег и вполне действительных долгах перед банком. Сегодня даже виртуальные преступления приводят к реальным наказаниям, а международные конвенции призывают воображаемые нормы принимать как основу для действительной жизни.

В знаменитой книге Платона «Государство» содержится удивительная история о Гиге и волшебном кольце, которое он нашел. Как и все легенды, она имеет несколько версий, дошедших до наших дней. Но все они сходятся в одном: для того чтобы прийти к власти, Гиг убил лидийского царя Кандавла и взял в жены его супругу. Вот, что об этих событиях рассказал Платон:

«Гиг был пастухом и батрачил у тогдашнего правителя Лидии; как-то раз, при проливном дожде и землетрясении, земля кое-где расселась и образовалась трещина в тех местах, где Гиг пас свое стадо.

Заметив это, он из любопытства спустился в расселину и увидел там, как рассказывают, разные диковины, между прочим медного коня, полого и снабженного дверцами. Заглянув внутрь, он увидел мертвеца, с виду больше человеческого роста. На мертвеце ничего не было, только на руке – золотой перстень. Гиг снял его и взял себе, а затем вылез наружу.

Когда пришла пора пастухам собраться на сходку, как они обычно делали каждый месяц, чтобы отчитаться перед царем о состоянии стада, Гиг тоже отправился туда, а на руке у него был перстень. Так вот, когда он сидел среди пастухов, случилось ему повернуть перстень камнем к ладони, и чуть только это произошло, Гиг стал невидимкой, и сидевшие рядом с ним говорили о нем уже как об отсутствующем.

Он подивился, нащупал снова перстень и повернул его камнем наружу, а чуть повернул, снова стал видимым. Заметив это, он начал пробовать, действительно ли перстень обладает таким свойством, и всякий раз получалось, что стоило только повернуть перстень камнем к ладони, Гиг делался невидимым, когда же он поворачивал его камнем наружу – видимым.

Поняв это, он сразу повел дело так, чтобы попасть в число вестников, окружавших царя. А получив к царю доступ, Гиг совратил его жену, вместе с ней напал на него, убил и захватил власть». (Платон «Государство», II 359d–360b)

Платон, на примере этой истории утверждает, что нет на свете человека, который бы не соблазнился совершить преступление, если бы был способен делаться невидимым, то есть был бы уверен, что никто не узнает о его злодеяниях. Неважно кому в руки попадет кольцо – человеку доброму или злому, каждый станет его использовать для воровства, убийств и прочих преступлений.

Происходит это потому, что несправедливые действия кажутся более целесообразными, чем справедливое поведение. И если найдется кто-то, кто не поддастся искушению кольца, то он будет выглядеть в глазах окружающих людей полным дураком. Хотя публично его бы похвалили за благородство, но это были бы лицемерные слова.

Удивительным образом история про Гига перекликается с историей о Кольце Всевластия, описанной Дж. Р. Р. Толкином в романе «Властелин Колец». Но и у Толкина Кольцо разрушительно воздействовало и порабощало всех смертных существ, даже самых благодушных из них – хоббитов.

Читать далее: 6 видов современных философов. Портрет персонажа

Текст: Евгения Иванова

Иллюстрации: Елена Зублевич

Может ли искусственный интеллект переспорить человека?

Профессор Крис Рид
Университет Данди, Шотландия

6 октября 2017

Автор фото, Getty Images

Человечество смирилось с тем, что в запоминании и воспроизведении информации компьютерам нет равных. Однако мы все еще способны одерживать победу над машинами в споре. По крайней мере, пока.

Давно известно, что умные машины научились обыгрывать профессионалов в стратегических играх, таких как шахматы.

Мы также пришли к согласию, что искусственный интеллект прекрасно справляется с обработкой большого количества данных.

А что если искусственному разуму окажется под силу справляться с человеческими задачами — понимать тонкие намеки, нюансы речевых оборотов и даже считывать человеческие эмоции для того, чтобы одержать над нами победу в споре?

Эта способность, исследованиями которой занимается все больше научных организаций по всему миру, позволит людям принимать более эффективные решения в будущем.

Научить машину спорить

До недавнего времени создание интеллектуальной машины, способной приводить аргументы и отстаивать точку зрения, считалось невыполнимой задачей.

Смысл, конечно же, не в том, чтобы научить искусственный разум вступать в разборки по поводу парковочного места или спорить на тему того, чья очередь выносить мусор.

Вместо этого машины, которые умеют спорить, в будущем смогут научить людей оспаривать доказательства, искать альтернативу и уверенно принимать решения, тем самым улучшая качество дебатов.

Это может повысить эффективность принятия решений во всем — от инвестирования средств до борьбы с преступностью и улучшения качества здравоохранения.

Однако обучить компьютеры навыкам человеческого общения и объяснить, что значит аргумент в споре, чрезвычайно сложно.

Автор фото, Getty Images

Подпись к фото,

Чемпион мира по шахматам Гарри Каспаров проиграл компьютеру Deep Blue в 1997 году

Для того, чтобы представить важность аргументов, следует обратиться к залам судебных заседаний.

Представление доказательств — основа судебного процесса, однако социальные нормы, положения закона, эмоциональная чувствительность и практические ограничения влияют на то, как адвокаты, присяжные заседатели и судьи формулируют доводы и выражают мысли.

Несмотря на это, за последние несколько лет ученые начали размышлять над тем, возможно ли смоделировать некоторые человеческие аргументы, чтобы впоследствии превратить в алгоритмы искусственного интеллекта.

В научной сфере это понятие известно как «технология аргументации».

Достигнутые успехи стали возможными благодаря быстрому увеличению количества данных, доступных для изучения компьютерами в области дебатов.

Некоторые данные поступают из платформ по анализу интеллекта — таких как Intelligence Analysis, специализированных интернет-ресурсов или программы Би-би-си Moral Maze.

Автор фото, Hagen Hopkins

Подпись к фото,

Выбор правильных аргументов имеет ключевое значение в судебном процессе

Помимо этого, были разработаны новые методы обучения машин искусству построения аргументации.

Исследователи в этой области обращаются к философии, лингвистике, информатике и даже праву и политике для того, чтобы понять, на чем основано искусство ведения дебатов.

Например, в британском университете Данди недавно были исследованы труды о риторике двухтысячелетней давности для того, чтобы понять, как строятся аргументы во время публичного выступления.

В результате быстрого прогресса в этой области, феноменом заинтересовались десятки исследовательских лабораторий по всему миру.

Масштаб исследований по вопросу «технологической аргументации» не сравнится ни с какими другими открытиями, которые я наблюдал за последние 20 лет работы в научных кругах.

Почему небо голубое?

Означает ли это, что машины вскоре станут блестящими ораторами и завоюют мир?

Скорее всего, нет. И это можно объяснить на примере из обычной жизни.

До недавнего времени даже самые передовые разработки в области искусственного интеллекта пришли бы в замешательство из-за простых местоимений.

Например, если вы скажете персональному ассистенту на смартфоне: «Мне нравится Эми Уайнхаус. Сыграй мне что-нибудь из ее репертуара», — программное обеспечение не сможет распознать, что местоимение «ее» относится к «Эми Уайнхаус».

Возможно это порадует тех, кого пугает приближение машинного апокалипсиса.

Если такие простые вещи, как определение местоимений, могут ввести искусственный разум в ступор, насколько вероятно, что умные машины смогут вступать в полемику?

Есть как минимум два аргумента в пользу того, что компьютеры недалеки от этого.

Один из них связан с понятиями «оправдания» и «объяснения».

Одно дело — искать информацию в интернете о том, как насилие в видеоиграх влияет на психическое здоровье детей, и совсем другое — создать систему, которая бы автоматически собирала аргументы «за» и «против» допущения подобного насилия.

Эта область была исследована компанией IBM, c которой мы сотрудничаем.

Разработка представляет собой нечто наподобие персонального помощника, который собирает и анализирует противоположные точки зрения по определенному вопросу, давая нам возможность оценить правомерность той или иной позиции.

Подпись к фото,

Возможно, в ближайшем будущем искусственный интеллект сможет объяснить ребенку, почему небо голубое, не хуже, чем взрослый

Другой вариант связан с разработкой интеллектуальной машины, способной принимать участие в так называемых «диалоговых играх» в зависимости от норм поведения в разных местах — от зала судебного заседания до аукционного дома.

Диалоговые игры по принципу «вопрос-ответ» легли в основу многих философских учений, от Платона до Иоганна Витгенштейна, однако сейчас начинают применяться для того, чтобы помочь компьютерам внести вклад в общение между людьми.

Любой, кто общался с ребенком дошкольного возраста, знаком с правилами детской игры. Взрослый произносит фразу, например: «Какое небо голубое», на что ребенок задает вопрос: «Почему»? Взрослый отвечает, на что малыш задает тот же самый вопрос, и ситуация повторяется.

Обычно разговор заканчивается, когда взрослый пытается сменить тему.

Автор фото, Getty Images

Подпись к фото,

Исследователи считают, что в будущем искусственный интеллект будет способен помочь предотвратить попытку террористической атаки

Большинство из нас знает, что после череды одних и тех же вопросов бывает трудно дать хороший ответ, и мы начинаем ломать голову.

Для того, чтобы объяснить трехлетнему ребенку, почему небо голубое, не обязательно прикладывать много усилий, хотя в других ситуациях необходимо основательно подумать — например, если речь идет о важном бизнес-решении, затрагивающем сотни рабочих мест, или о предотвращении террористической угрозы.

Если даже самая простая игра в диалог способна помочь найти решение сложного вопроса, насколько эффективны более передовые методы?

Это то, над чем мы работаем.

Раскритиковать аргумент

Если компьютеры будут разбираться в типах аргументов, которыми руководствуется команда для принятия коллективных решений, они также смогут проверить данные, используемые для построения аргументов и на основании этого предлагать варианты развития ситуации или даже давать ответы.

Благодаря искусственному интеллекту люди смогут избегать предубеждений, слабых доказательств и плохо продуманных аргументов, что в конечном итоге поможет улучшить качество дебатов.

Например, мы разрабатываем программное обеспечение, которое распознает аргументы на основании свидетельских показаний.

«Умная» машина может раскритиковать такой аргумент, указав на то, что показания свидетелей могут быть предвзятыми или ненадежными.

Начиная от корпоративных залов заседаний до выполнения посреднической роли между супругами и от анализа информации до разработки дизайна интерьера — искусственный разум может посодействовать принятию обоснованных решений.

Термин «Искусственный интеллект» был впервые введен в начале 1950-х годов, когда ведущие ученые с уверенностью заявили о том, что умным машинам потребуется около 20 лет, чтобы достичь высшей точки развития.

По-видимому, искусственному интеллекту потребуется гораздо больше времени для достижения цели.

Между тем технология аргументации открывает возможность оказывать поддержку людям в принятии более эффективных решений.

Причем цель «разумных» машин — не подчинить себе участников коллектива, а скорее сотрудничать с ними для решения сложных задач.

Возможно, искусственный интеллект даже сможет объяснить трехлетнему ребенку, почему небо голубое.

Об авторе:

Профессор Крис Рид — директор центра по изучению технологии аргументации в британском Университете Данди в Шотландии.

Центр занимается исследованиями прикладной технологии аргументации в разных областях: от философии и лингвистики до искусственного интеллекта и программного обеспечения.

За время существования центр получил более 5 млн фунтов поддержки от ряда организаций.

Как доказать и убедить: правила тезиса и аргументации

Автор: Bячecлaв Ивaнoвич Киpиллoв, доктор философских наук, профессор, заведующий кафедрой философии Московской государственной юpидичеcкой aкaдeмии.

Логика воздействует прежде всего на разум человека, но без влияния на его чувства не всегда удается добиться убедительности доказательства. Иначе говоря, можно доказать, но не убедить. С другой стороны, воздействуя на чувства и пренебрегая логическими средствами обоснования тезиса, можно убедить, но не доказать. Поэтому, чтобы доказательство было убедительным, а убеждение доказательным, нужно использовать как логические, так и внелогические приемы обоснования тезиса.

Обоснование тезиса в котором наряду с логическими применяются приемы внелогического воздействия, называется аргументацией.

К внелогическим приемам, используемым в аргументации, относятся прежде всего разнообразные приемы, составляющие предмет риторики — науки об ораторском искусстве. Они усиливают выразительность речи, придают ей яркость, эмоциональность, воздействуя тем самым на чувства человека. С этой целью используются сравнения, эпитеты, метафоры, повторы, усиливающие образность и эмоциональность процесса доказательства. Применяются также многие другие риторические приемы. Определенное значение имеют интонация и темп речи оратора, умелое использование им пауз, жеста, мимики и т. п.

Важно, однако, подчеркнуть, что риторические приемы должны применяться в союзе с логикой. Увлечение ораторскими приемами, недооценка логических приемов доказательства превращает аргументацию во внешне красивое, эффектное, но малосодержательное рассуждение. Оно может убедить, но не способно доказать. К внелогическим приемам аргументации можно отнести некоторые доводы, отвергаемые логикой. Это довод к личности, к публике, к авторитету:

Довод к личности не является логическим основанием тезиса, но как дополнительное средство, характеризующее, например, правонарушителя, он приемлем в аргументации.
Используя довод к публике, аргументатор стремится вызвать определенные чувства у присутствующих, повлиять на их отношение к обсуждаемому вопросу. Это усиливает аргументацию, но довод к публике не должен подменять доказательства тезиса по существу.
То же относится и к доводу к авторитету, когда логическое обоснование подкрепляется высказыванием известного ученого, философа, политического деятеля. В определенных условиях может быть использован, по лишь как дополнительный прием, довод к состраданию.

Существуют приемы воздействия, несовместимые ни с логикой, ни с аргументацией. Это демагогия, внушение, заражение и софистика.

Демагогия ставит своей целью ввести людей в заблуждение с помощью извращения фактов, лживых обещаний, лести, подлаживания под их вкусы, настроения. При этом нередко используются аргументы к невежеству и к выгоде. Демагогия родственна популизму, который используется некоторыми политическими деятелями, добивающимися популярности обещаниями, заведомо зная, что они не будут выполнены. Демагог стремится воздействовать на чувства людей, создать определенное настроение. Но подтасовывая факты, создавая видимость доказательства выдвигаемых положений, он использует софистику, преднамеренно нарушая правила логики.

Внушение нередко сочетается с заражением, когда человек, обращаясь к людям, стремится воздействовать на них своим эмоциональным состоянием, своими чувствами, своим отношением к выдвинутым идеям. Заражая своими эмоциями, накаляя страсти, он стремится вызвать у людей общее для них психическое состояние.

В процессе обоснования истинности или ложности тезиса (суждения, выдвигаемого для доказательства) возможны логические ошибки, возникающие при нарушении определенных правил. Эти правила принято делить в соответствии со строением доказательства на правила тезиса, правила аргументов и правила демонстрации.

1. Правила тезиса

Первое правило. Тезис должен быть сформулирован ясно и четко. Это правило, основанное на принципе тождества, требует однозначности понятий, входящих в тезис, ясности суждения, в форме которого сформулирован тезис с указанием его количественной характеристики (нельзя доказывать то, что относится к некоторым, выдавая за то, что относится ко всем).

Примером нарушения данного правила может служить предвыборная телереклама «Мы сделаем россиян богатыми». Во-первых, неясно, кто это «мы», во-вторых, не указано, имеются в виду все россияне или только некоторые, и, в-третьих, понятие «богатство» неопределенно и относительно. Под богатством можно понимать и материальное, и духовное богатство, богатство знаниями, идеями и т.п. Иначе говоря, это положение можно трактовать и понимать по-разному.

Второе правило. Тезис должен оставаться неизменным на протяжении всего доказательства. Это правило, как и предыдущее, основано на принципе тождества. Оно не исключает уточнение тезиса в процессе доказательства, если он сформулирован недостаточно определенно. Но при этом содержание тезиса не должно изменяться, не должно быть подмены тезиса, когда доказательство нового тезиса выдается за доказательство тезиса, выдвинутого первоначально.

Подмена тезиса — серьезная логическая ошибка. Она может быть частичной или полной:

Частичная подмена тезиса означает ослабление или усиление тезиса, когда изменяют его количественную характеристику или заменяют понятие с одним объемом понятием с другим объемом. Например, выдвинув тезис «Данный проступок является преступлением», доказывают ослабленный, «смягченный» тезис «Данный проступок — правонарушение». Но правонарушение может быть не преступным деянием, а административным или дисциплинарным проступком. В опровержении тезиса оппонента обычно усиливают его тезис. Например, чтобы опровергнуть тезис «Многие адвокаты — хорошие ораторы» подменяют его усиленным вариантом«Все адвокаты — хорошие ораторы», доказать ложность которого нетрудно.
Полная подмена тезиса означает выдвижение нового тезиса, нередко сходного с тезисом, выдвинутым первоначально, но не тождественным ему. Одной из разновидностей этой ошибки является логическая диверсия. Она выражается в том, что выдвинувший тезис, не найдя аргументов для его доказательства, старается переключить внимание собеседника на обсуждение другого вопроса.

2. Правила аргументов

Первое правило. Аргументы должны быть истинными и доказанными положениями. Ложными аргументами нельзя ни доказать, ни опровергнуть тезис. Это требование формулируется следующим образом: ложное основание — не основание. Использование ложного основания (аргумента) ведет к логической ошибке, называемой основное заблуждение. Аргументы должны быть не только истинными, но и доказанными положениями. Недоказанное основание — не основание. Невыполнение этого требования влечет ошибку — предвосхищение основания.

Приведем пример. Признание человеком своей вины некогда считалось самым надежным аргументом. В одном из российских законодательств XVIII века личное признание обвиняемого рассматривалось как «лучшее доказательство всего света». Чтобы его добиться, применялись всевозможные методы воздействия, включая физические, Но личное признание может быть как истинным, так и ложным и, следовательно, не является достаточным основанием обвинения. В нашем законодательстве указано, что личное признание своей вины может быть положено в основу обвинения лишь при подтверждении признания совокупностью доказательств по делу.

Второе правило. Аргументы должны быть суждениями, истинность которых обосновывается независимо от тезиса. Чтобы избежать ошибки предвосхищения основания, аргумент иногда обосновывают ссылкой на тезис. Это ведет к логической ошибке — круг в доказательстве: аргумент обосновывается тезисом, тезис — аргументом. Философ XVIII века Я.П. Козельский писал: «В доказательствах надобно беречься, чтобы не учинить погрешности, называемой круг, которая состоит в том, когда из двух предложений каждое доказывается одно другим взаимообразно: например, ежели доказывать, что человек есть разумное животное, тем, что он рассуждать может, и что он рассуждать может, тем, что он есть разумное животное, то это и будет круг в доказательстве».

Третье правило. Аргументы должны быть достаточными для тезиса. Это правило, основанное на принципе достаточного основания, нарушается, если аргументов или слишком мало, или слишком много. В первом случае аргументы окажутся недостаточными для обоснования истинности или ложности тезиса. Поэтому «кто мало доказывает, тот ничего не доказывает». Во втором случае избыток аргументов лишает процесс доказательства ясности, делает его уязвимым для критики. В нем легче найти «слабые звенья»: недоказанные и противоречащие аргументы. Поэтому «кто много доказывает, тот ничего не доказывает».

3. Правила демонстрации

Демонстрация обычно принимает форму одного или нескольких взаимосвязанных умозаключений, где аргументы являются посылками, а тезис — выведенным из них заключением. Поэтому правила демонстрации — это правила умозаключения, в форме которого построена демонстрация. Вместе с тем независимо от вида умозаключения необходимо соблюдать правило «между тезисом и аргументами должна быть логическая связь». Нарушение этого правила влечет логическую ошибку — мнимое следование (non seqitur), указывающую на отсутствие такой связи; а это значит, что тезис не следует из аргумента. Ошибка возникает в результате нарушения правила умозаключения.

Например, тезис «Он здоров» не следует из аргумента «У него нормальная температура». (Некоторые болезни, как известно, протекают без повышения температуры.) Ошибку в рассуждении можно обнаружить, построив демонстрацию в форме условно-категорического умозаключения:

К ошибкам в демонстрации относятся также следующие:

От сказанного с условием к сказанному безусловно. Это значит, что аргумент, истинный при определенных условиях, рассматривается безотносительно к этим условиям. Например, из рекомендации принимать антибиотики во время болезни с необходимостью не следует, что их следует принимать каждому заболевшему и при любом заболевании.
От разделительного к собирательному смыслу. Аргумент, истинный для части некоторого множества, используется для обоснования тезиса, относящегося ко всему множеству. Так, из аргумента о пользе зимнего купания для здоровья, верного для некоторых — так называемых моржей, не следует, что такое купание полезно всем.
От собирательного смысла к разделительному. То, что верно относительно сказанного в собирательном смысле, рассматривается как аргумент относительно сказанного и разделительном смысле. Иначе говоря, то, что верно по отношению ко всему множеству, взятому в единстве, не относится к каждому элементу множества. Например, положительная характеристика всей студенческой группы недостаточна для такой характеристики отдельных студентов этой группы.

В дискуссии, споре, в прениях сторон на суде нередко используют приемы, отвергаемые логикой. К ним относятся аргументы (доводы) к личности, к публике, к авторитету, к состраданию, к невежеству, к силе.

Довод к личности состоит в том, что обоснование истинности или ложности тезиса подменяется характеристикой личных качеств человека, его достоинств или недостатков. Так, при обсуждении преступного деяния, совершенного подсудимым, обвинитель и защитник вместо обсуждения существа дела выдвигают аргументы, характеризующие подсудимого. Обвинитель указывает на его отрицательные стороны, защитник — на положительные. Разумеется, характеристика личности подсудимого имеет определенное значение для оценки деяния и вынесения приговора. Но она не должна подменять разбирательство дела по существу.
Довод к публике — это стремление воздействовать на настроение, чувства присутствующих при обсуждении какого-либо вопроса. Цель такого приема — привлечь на спою сторону слушателей и тем самым оказать давление на оппонента.
Довод к авторитету (ipsi dixit — сам сказал). Ссылка на высказывания авторитетного ученого, философа, политика, заменяющая обоснование тезиса по существу. Такие высказывания, взятые без учета конкретных обстоятельств, при которых они были сделаны, вне контекста, не являются достаточным основанием для установления истинности или ложности тезиса.
Довод к состраданию — возбуждение сочувствия, жалости к себе или к кому-либо. Такой прием используют иногда студенты, чтобы получить положительную оценку, адвокат в суде, добиваясь смягчения меры наказания подзащитному, и т.п.
Довод к невежеству — использование аргументов, заведомо неизвестных слушателям, в расчете на их неосведомленность.
Довод к выгоде — ссылка на то, что согласие или несогласие с тезисом выгодно в каком-то отношении. Например, предвыборное обращение кандидата в депутаты к избирателям с обещанием повысить зарплату иногда принимается без доказательств, так как в этом заинтересованы избиратели.
Довод к силе — аргумент, содержащий угрозу по отношению к лицу, выражающему несогласие с тезисом.

Цель доказательства — обосновать истину. Поэтому ни довод к личности, ни довод к публике, никакие другие перечисленные доводы логикой не принимаются. Логика признает только довод к истине (ad veritatem).

Научитесь логично думать и говорить изучив курс «Практическая логика и аргументация»:

Практическая логика и аргументация: практический интерактивный мультимедийный дистанционный курс

Аргументация (Argumentation). Философский словарь

1.

1 Аргументы — Основы

1.1.1 Что такое аргумент?

В философии аргумент представляет собой связанную серию утверждений, включая по крайней мере одну предпосылку , предназначенную для демонстрации того, что другое утверждение, вывод , истинно. Утверждения, которые служат предпосылками и выводами, иногда называют «предложениями». Утверждения (или предложения) являются повествовательными предложениями.

Аргументы предлагают доказательства претензии или заключения.Предпосылка — это утверждение, которое поддерживает вывод аргумента или помогает привести к такому выводу. Вывод — это утверждение, которое выводится (обосновывается) из посылок аргумента. Аргументы «умозрительны; они намерены что-то «вывести». Процесс, с помощью которого мы рассуждаем, чтобы прийти к заключению, называется выводом .

Довольно часто аргументы имеют две или более посылки и требуют нескольких шагов вывода, чтобы прийти к заключению. Один тип аргумента, называемый немедленным выводом , имеет единственную предпосылку (единственный шаг вывода), подтверждающую его вывод.Вот пример:

Помещение: В этом меню нет блюд из курицы.
Вывод: Следовательно, в данном меню нет блюд из курицы.

Мы встретим примеры более сложных аргументов в разделе 1.3 «Типы аргументов».

Когда мы «занимаемся философией», мы изучаем аргументы, приводимые в поддержку утверждений или позиций, выдвигаемых философами по различным вопросам. Если нас не убеждает аргумент, наша цель, как изучающих философию, состоит в том, чтобы разработать аргумент возражения (или опровержения), чтобы продемонстрировать, что исходный аргумент ошибочен.Опровержением также является утверждение (вывод), подкрепленное причинами (предпосылками).

1.1.2 Определение аргументов

Когда мы читаем или слушаем (будь то философские сочинения, новости, лекции, политические выступления или собеседники), важно различать аргументы и другой язык, который не является логическим. Неизвлекаемый язык не является доказательством претензии. Он может принимать различные формы, включая (но не ограничиваясь) объяснения, примеры, отчеты, объявления и т. Д.

«Сигнальные слова» в речи или тексте могут служить предупреждением о возникшем споре.

Слово «потому что» и все его синонимы могут предупредить читателя (или слушателя) о посылке или причине. предоставляется в поддержку претензии.

Примеры слов и фраз, которые могут указывать на посылку:

как	из-за	на том основании, что
как обозначено	для	в связи с
в результате	по той причине, что	видя, что
потому что	в целых	с
то есть	в том	спасибо
по причине	в обзоре	по
в силу	выведено из	тогда как

Слово «поэтому» и его синонимы указывают на то, что делается вывод или утверждение.

Примеры слов и фраз, которые могут свидетельствовать о заключении:

соответственно	[следует], что	оттуда
как результат	[это] доказывает, что	следовательно
следовательно	, следовательно,	[мы] заключаем, что
по этой причине	так	[мы] делаем вывод, что
означает, что	, таким образом,	откуда

Сигнальные слова могут быть полезны при выявлении аргументов, но помните о следующих предостережениях:

Сигнальные слова аргумента не всегда присутствуют при подаче аргумента.
Иногда слова, которые могут функционировать как сигнальные слова для аргумента, используются в других контекстах, где аргумент отсутствует.

Курсовая

Аргументы, встречающиеся в философских текстах и в других местах, обычно не представлены в аккуратной и удобной форме, которая будет использоваться в примерах аргументов. Умение расшифровывать аргументы на обычном языке очень полезно в целом, а не только для понимания философских текстов.

Этот тест позволяет вам попрактиковаться в базовом навыке распознавания аргументов, позволяющем отличать посылки от выводов.

Аргумент | Интернет-энциклопедия философии

Слово «аргумент» может использоваться для обозначения спора или ссоры, или его можно использовать более технически. Основное внимание в этой статье уделяется пониманию аргумента как совокупности носителей истины (то есть вещей, несущих истину и ложь или истинных и ложных), некоторые из которых предлагаются в качестве причин для одного из них — заключения. В этой статье в качестве основных носителей истины рассматриваются предложения, а не предложения, утверждения или высказывания.Причины, предлагаемые в рамках аргументации, называются «посылками», а суждение, для которого предлагаются эти посылки, называется «заключением». Этот смысл «аргумента» расходится не только с вышеупомянутым смыслом спора или борьбы, но также и с смыслом формальной логики, согласно которому аргумент представляет собой просто список утверждений, одно из которых обозначается как заключение, а остальные из которых обозначаются как помещения, независимо от того, предлагаются ли эти помещения в качестве оснований для уверенности в заключении. Аргументы, как они понимаются в этой статье, являются предметом изучения на курсах критического мышления и неформальной логики, на которых студенты обычно учатся, среди прочего, как идентифицировать, реконструировать и оценивать аргументы, приводимые вне класса.

В этом смысле аргументы обычно отличаются как от импликаций, так и от умозаключений. Утверждая, что предложение P влечет за собой утверждение Q , никто, таким образом, не предлагает P в качестве основания для Q. Утверждение лягушки — млекопитающие подразумевает, что лягушки не являются рептилиями , но предложить первое в качестве причина верить в последнее.Если аргумент предлагает аргумент, чтобы убедить аудиторию в истинности вывода, то можно предположить, что аргумент предлагает аудитории сделать вывод из посылок аргумента к его заключению. Однако умозаключение — это форма рассуждения, и как таковое оно отличается от аргумента в смысле набора предложений (некоторые из которых предлагаются в качестве основания для заключения). Можно было бы правдоподобно подумать, что человек S выводит Q из P на тот случай, если S поверит Q, потому что S считает, что P истинно, и потому что S считает, что истинность P оправдывает веру в Q.Но это движение ума от P к Q отличается от аргумента, состоящего только из P и Q.

Характеристика аргумента в первом абзаце требует развития, поскольку существуют формы рассуждения, такие как объяснения, которые обычно не рассматриваются как аргументы, даже если (объяснительные) причины предлагаются для предложения. Два основных подхода к точной настройке этого первого шага характеристики аргументов — это то, что можно назвать структурным и прагматическим подходами.Прагматический подход мотивируется мнением о том, что характер аргумента не может быть полностью отражен с точки зрения его структуры. Далее описывается каждый подход и кратко высказываются критические замечания. Попутно выделяются отличительные черты аргументов, которые, по-видимому, должны быть объяснены любой правдоподобной характеристикой. Классификация аргументов на дедуктивные, индуктивные и кондуктивные обсуждаются в разделе 3.

Содержание

Структурный подход к характеристике аргументов
Прагматический подход к характеристике аргументов
Дедуктивные, индуктивные и проводящие аргументы
Заключение
Ссылки и дополнительная литература

1.Структурный подход к характеристике аргументов

Ни одна группа предложений не может считаться аргументом. Отправной точкой для структурных подходов является тезис о том, что предпосылки аргумента являются доводами, предлагаемыми в поддержку его вывода (например, Govier 2010, p.1, Bassham, G., W. Irwin, H. Nardone, J. Wallace 2005, стр.30, Копи и Коэн 2005, стр.7; обсуждение см. В Johnson 2000, стр.146ff). Соответственно, в наборе предложений отсутствует структура аргумента, если только не существует рассуждающего, который выдвигает некоторые из них в качестве доводов в поддержку одного из них.Допустим, что P ₁, P ₂, P ₃,… и C располагаются над предложениями, а R — над рассуждающими, структурная характеристика аргумента принимает следующую форму.

Набор предложений, P ₁,…, P _n, C, является аргументом тогда и только тогда, когда есть рассуждающий R, который выдвигает P _и как доводы в поддержку C.

Структура аргумента не является функцией синтаксических и семантических особенностей предложений, которые его составляют.Скорее, на эти предложения навязано намерения рассуждающего использовать некоторые в качестве поддержки одного из них. Обычно, представляя аргумент, рассуждающий будет использовать выражения, чтобы пометить предполагаемые структурные компоненты своего аргумента. Типичные индикаторы предпосылки включают: «потому что», «с тех пор», «за» и «как»; Типичные индикаторы вывода включают «поэтому», «таким образом», «следовательно» и «так». Обратите внимание: эти выражения не всегда работают таким образом, и поэтому их простое использование не требует наличия аргумента.

Различные объяснения природы предполагаемой поддержки, предлагаемой предпосылками для заключения в аргументе, порождают различные структурные характеристики аргументов (обсуждение см. В Hitchcock 2007). Правдоподобно, если рассуждающий R выдвигает предпосылки в поддержку вывода C, тогда (i) — (iii) получить. (i) Посылки представляют собой причины, по которым R полагает, что вывод верен, и R считает, что ее вера в истинность посылок оправдана. (ii) R считает, что предпосылки делают C более вероятным, чем нет.(iii) (a) R считает, что посылки независимы от C (то есть R считает, что ее причины для посылок не включают веру в то, что C истинно), и (b) R полагает, что посылки имеет отношение к установлению того, что C истинно. Если мы судим, что рассуждающий R представляет аргумент, как определено выше, то, исходя из пунктов (i) — (iii), мы полагаем, что R считает, что посылки оправдывают веру в истинность заключения. Ниже приведены примеры, поясняющие (i) — (iii).

A: Джон — единственный ребенок.

B: Джон не единственный ребенок; он сказал, что Мэри — его сестра.

Если B представляет аргумент, то получается следующее. (i) B считает, что посылка (то есть Мэри — сестра Джона ) верна, B считает это убеждение обоснованным, и посылка является причиной того, что B поддерживает вывод. (ii) B считает , что Джон сказал, что Мэри — его сестра делает более вероятным, чем , что Джон не единственный ребенок , и (iii) B считает, что , что Джон сказал, что Мэри — его сестра не зависит от утверждения о том, что Мэри является сестрой Джона , и имеет отношение к его подтверждению.

A: Демократы и республиканцы, похоже, не хотят идти на компромисс.

B: Если демократы и республиканцы не желают идти на компромисс, США перевалят через фискальный обрыв.

Утверждение

B не требует, чтобы B верил ни в антецедент, ни в следствие. Следовательно, маловероятно, что B выдвигает , демократы и республиканцы не желают идти на компромисс как причину, по которой в поддержку США пойдут на фискальную скалу , потому что маловероятно, что B верит любому из предложений.Следовательно, маловероятно, что ответ B на A имеет структуру аргумента, потому что (i) не выполняется.

A: Доктор Б, в чем причина мышечной слабости моего дяди?

B: Приведены результаты теста. Несмотря на то, что у некоторых пациентов с сифилисом парез возникает, мы подозреваем, что причиной пареза вашего дяди является сифилис, которым он страдал 10 лет назад.

Доктор Б. предлагает причины, объясняющие, почему у дяди А. парез. Неразумно думать, что B считает, что дядя, являющийся жертвой сифилиса, повышает вероятность того, что у него есть парез, поскольку B признает, что наличие сифилиса не повышает вероятность того, что у кого-то есть (или будет) парез.Итак, ответ B не содержит аргументов, потому что (ii) не выполняется.

A: Не думаю, что Билл будет сегодня на вечеринке.

B: Билл будет на вечеринке, потому что Билл будет на вечеринке.

Предположим, что B считает, что Билл будет на вечеринке. Как ни странно, истинность этого предположения делает его более вероятным, чем нет, что он будет на вечеринке. Тем не менее, B не представляет аргументов. Ответ B не имеет структуры аргумента, потому что (iiia) не выполняется.Ясно, что B не предлагает причину, по которой Билл будет на вечеринке , которая не зависит от этого. Возможно, ответ Б должен показать ее уверенность в том, что Билл будет на вечеринке. Согласно (iiia), рассуждающий R выдвигает [1] У Саши Обамы есть родной брат в поддержку [2] Саша не единственный ребенок , только если причины, по которым R полагает [1], не включают убеждение R, что [ 2] верно. Если R выдвигает [1] в поддержку [2] и, скажем, ошибочно полагает, что первое не зависит от второго, то аргумент R будет ошибочным в силу того, что он цикличен.Что касается (iiib), , что Обама является президентом США, влечет за собой , что Земля является третьей планетой от Солнца, или это не , но можно предположить, что первое не поддерживает второе, потому что это не имеет отношения к показывает , что Земля является третьей планетой от Солнца, или это не верно.

Предпосылки, предлагаемые в обоснование заключения, либо связаны, либо сходятся. Это различие отмечает структурное различие между аргументами.

[1] Том счастлив, только если играет на гитаре.
[2] Том не играет на гитаре.
————————————————————————
∴ [3] Том недоволен.

Предположим, что рассуждающий R предлагает [1] и [2] в качестве аргументов в поддержку [3]. Аргумент представлен в так называемой стандартной форме ; помещения указаны первыми, и сплошная линия отделяет их от заключения, которому предшествует « ∴ ». Этот символ означает «поэтому». Посылки [1] и [2] связаны между собой, потому что они не поддерживают вывод независимо друг от друга, то есть они поддерживают вывод совместно.Неразумно думать, что R предлагает [1] и [2] индивидуально, а не все вместе, как причины для [3]. Следующее представление аргумента показывает связь посылок.

Объединение [1] и [2] со знаком плюс и подчеркивание их указывает на то, что они связаны . Стрелка указывает, что они предлагаются в поддержку [3]. Чтобы увидеть отображение сходящихся посылок, примите во внимание следующее.

[1] Том сказал, что не был на вечеринке Саманты.
[2] Никто на вечеринке Саманты не видел Тома там.
——————————————————————————
∴ [3] Том не присутствовал на вечеринке Саманты.

Эти предпосылки con vergent , потому что каждое из них является причиной, которая поддерживает [3] независимо от другого. Схема ниже представляет это.

Расширенный аргумент — это аргумент, содержащий по крайней мере одну предпосылку, которую рассуждающий пытается явно поддержать. Расширенные аргументы структурно сложнее, чем не расширенные.Обратите внимание на следующее.

Ключи либо на кухне, либо в спальне. Ключей нет на кухне. Я не нашел ключей на кухне. Итак, ключи должны быть в спальне. Посмотрим туда!

Аргумент в стандартной форме можно изобразить следующим образом:

[1] Я просто обыскал кухню и не нашел ключей.
—————————————————————————————
∴ [2] Ключей нет на кухне.
[3] Ключи находятся либо на кухне, либо в спальне.
—————————————————————————————
∴ [4] Ключи в спальне.

Обратите внимание, что хотя ключи в спальне — это причина повеления: «Давай посмотрим туда!» (с учетом желательности поиска ключей) это утверждение не является «подходящим для истины» и, следовательно, не является составной частью аргументации.

Энтимема — это аргумент, который представлен по крайней мере с одним подавленным компонентом.

A: Я не знаю, чему верить в отношении морали аборта.

B: Вы должны верить, что аборт аморален. Вы католик.

То, что B выдвигает [1] A — католик в поддержку [2] A должен верить, что аборт аморален предполагает, что B косвенно выдвигает [3] все католики должны верить, что аборт аморален в поддержку из [2]. Утверждение [3] можно правдоподобно рассматривать как подавленную посылку аргумента Б. Обратите внимание, что [2] и [3] связаны. Исключенная посылка никогда не является причиной для вывода, независимого от другого, явно предложенного для этого заключения.

Есть два основных критических замечания структурной характеристики аргументов. Одна критика состоит в том, что они слишком слабы, потому что превращают не аргументы, такие как объяснения, в аргументы.

A: Почему этот металл расширился?

B: Он был нагрет, и все металлы при нагревании расширяются.

B предлагает объяснительные причины для объяснения (то, что объясняется): этот металл расширился . Вполне вероятно, что B предлагает эти объяснительные доводы в поддержку экспланандума.Причины, которые предлагает B вместе, подтверждают истинность экспланандума и, таким образом, показывают, что расширения металла следовало ожидать. Таким образом, причины B позволяют A понять, почему металл расширился.

Вторая критика заключается в том, что структурные характеристики слишком сильны. Они исключают в качестве аргументов то, что интуитивно кажется аргументами.

A: Келли утверждает, что никакое объяснение не является аргументом. Я не знаю, чему верить.

B: Я тоже.Одна из причин ее взгляда может заключаться в том, что основная функция аргументов, в отличие от объяснений, — это убеждение. Но я не уверен, что это основная функция аргументов. Мы должны исследовать это дальше.

B предлагает причину, [1] основная функция аргументов, в отличие от объяснений, — это убеждение , для тезиса [2] отсутствие объяснения является аргументом . Поскольку B не утверждает ни [1], ни [2], B не выдвигает [1] в поддержку [2]. Следовательно, согласно вышеприведенному мнению, рассуждения B не могут считаться аргументом.Противоположная точка зрения состоит в том, что аргументы могут использоваться не только для демонстрации истинности их выводов. Например, аргументы могут быть сконструированы для целей исследования и, как таковые, могут использоваться для исследования гипотезы, видя, какие причины могут быть приведены в поддержку данного предположения (см. Meiland 1989 и Johnson and Blair 2006, p.10). Такие аргументы иногда называют исследовательскими аргументами. При таком подходе правдоподобно думать, что B строит исследовательский аргумент [упражнение для читателя: выявить скрытую предпосылку B].

Вкратце, в защиту структуралистского толкования аргументов один ответ на первую критику состоит в том, чтобы прикусить пулю и последовать за теми, кто думает, что по крайней мере некоторые объяснения квалифицируются как аргументы (см. Thomas 1986, который утверждает, что все объяснения являются аргументами). Учитывая наличие исследовательских аргументов, вторая критика мотивирует либо либерализацию концепции поддержки, которую предпосылки могут обеспечить для заключения (так, например, что B может быть истолковано как предложение [1] в поддержку [2]), либо отказ от понятие поддержки все вместе в структурной характеристике аргументов (например, набор утверждений является аргументом тогда и только тогда, когда рассуждающий предлагает некоторые в качестве причин для одного из них.См. Sinnott-Armstrong and Fogelin 2010, p.3).

2. Прагматический подход к характеристике аргументов

Прагматический подход мотивирован представлением о том, что характер аргумента не может быть полностью отражен с точки зрения его структуры. В отличие от структурных определений аргументов, прагматические определения апеллируют к функции аргументов. Различные объяснения целей, которым служат аргументы, порождают разные прагматические определения аргументов. Следующее прагматическое определение апеллирует к использованию аргументов в качестве инструментов рационального убеждения (определения аргументов, которые делают такую апелляцию, см. В Johnson 2000, p.168; Уолтон 1996, стр. 18ff; Хичкок 2007, стр.105ff)

Набор утверждений является аргументом тогда и только тогда, когда есть рассуждающий R, который выдвигает некоторые из них (предпосылки) в качестве доводов в поддержку одного из них (заключения), чтобы рационально убедить аудиторию в истинности утверждения. вывод.

Одно из преимуществ этого определения перед ранее приведенным структурным состоит в том, что оно предлагает объяснение, почему аргументы имеют такую структуру. Чтобы рационально убедить аудиторию в истинности предложения, необходимо указать причины в поддержку этого предложения.Обращение к рациональному убеждению необходимо, чтобы отличать аргументы от других форм убеждения, таких как угрозы. Возникает один вопрос: какие обязательства берет на себя рассуждающий, предлагая подтверждающие основания для вывода, чтобы рационально убедить аудиторию в таком выводе? Можно подумать, что такой рассуждающий должен быть открыт для критики и обязан отвечать на них убедительно (развитие этой идеи см. В Johnson 2000, стр.144 и др. ).Апеллируя к целям, которым служат аргументы, прагматические определения выделяют акты представления аргумента в дополнение к самим аргументам. Поле аргументации, междисциплинарная область, которая включает риторику, неформальную логику, психологию и когнитивную науку, выделяет акты представления аргументов и их контекст в качестве тем для исследования, которые влияют на наше понимание аргументов (см. Houtlosser 2001 для обсуждения различных точек зрения на аргументы). аргумент, предлагаемый разными полями).

Например, действия объяснения и аргументации — в смысле, выделенном здесь — преследуют разные цели. В то время как акт объяснения призван улучшить понимание аудитории, акт аргументации направлен на повышение приемлемости точки зрения. Это различие в целях объясняет тот факт, что, представляя аргумент, рассуждающий полагает, что его точка зрения еще не приемлема для его аудитории, но, представляя объяснение, рассуждающий знает или верит, что объяснение уже принято ее аудиторией (см. Van Эмерен и Гроотендорст 1992, стр.29, и Snoeck Henkemans 2001, стр.232). Эти наблюдения об актах объяснения и аргументации мотивируют приведенное выше прагматическое определение аргумента и предполагают, что аргументы и объяснения — разные вещи. Принято считать, что одна и та же аргументация может функционировать как объяснение в одном диалогическом контексте и как аргумент в другом (см. Groarke and Tindale 2004, p. 23ff для примера и обсуждения). Эмерен ван, Гроотендорст и Снок Хенкеманс 2002 предоставляют содержательный отчет о том, как оценка различных типов аргументов включает соображения, относящиеся к диалогическим контекстам , в которых они представлены и обсуждаются.

Обратите внимание, что, поскольку прагматическое определение обращается к структуре предложений при характеристике аргументов, оно наследует критику структурных определений. Кроме того, возникает вопрос, отражает ли он то разнообразие целей, которые могут служить аргументам. Утверждалось, что аргументы могут быть нацелены на формирование любого из полного диапазона отношения к их выводам (например, Pinto 1991). Например, рассуждающий может предложить предпосылки для вывода C, чтобы заставить свою аудиторию не соглашаться с C, подозревать, что C истинно, полагать, что это просто возможно, что C истинно, или бояться, что C истинно.

Мысль здесь заключается в том, что это альтернативы убеждению аудитории в истинности C. Сторонник прагматического определения аргумента может допустить, что существуют варианты использования аргументов, не учитываемых ее определением, и предложить, что определение носит условный характер. Но тогда необходимо обосновать, почему теоретизирование аргументов, основанное на прагматическом подходе, должно быть привязано к такому определению, если оно не отражает всех законных способов использования аргументов. Другая линия критики прагматического подхода — это отрицание того, что аргументы сами по себе имеют функцию (Goodwin 2007), и утверждение, что функция убеждения должна быть назначена диалогическим контекстам, в которых имеют место аргументы (Doury 2011).

3. Дедуктивные, индуктивные и кондуктивные аргументы

Аргументы обычно классифицируются как дедуктивные или индуктивные (например, Copi, I. and C. Cohen 2005, Sinnott-Armstrong and Fogelin 2010). Дедуктивный аргумент — это аргумент, который аргумент выдвигает как действительный. Для действительного аргумента посылки не могут быть истинными, а заключение — ложным. То есть обязательно, если посылки верны, то и вывод верен. Таким образом, мы можем сказать, что истинность посылок в действительном аргументе гарантирует, что вывод также верен.Ниже приводится пример действительного аргумента: Том счастлив, только если Тигры выиграют , — — Тигры проиграли; следовательно, Том определенно недоволен.

Поэтапный вывод обоснованного аргумента из его посылок называется доказательством . В контексте доказательства данные посылки аргумента могут рассматриваться как исходные. Предложения, сделанные на этапах, ведущих к заключению, называются производными предпосылками.Каждый шаг в выводе обосновывается принципом вывода. Являются ли производные посылки компонентами действительного аргумента — сложный вопрос, выходящий за рамки данной статьи.

Индуктивный аргумент — это аргумент, который аргумент выдвигает как индуктивно сильный . В индуктивном аргументе предположения должны быть настолько сильными, что если бы они были истинными, то было бы маловероятно , хотя возможно, что вывод ложный.Если истинность посылок делает маловероятным (но не невозможным), что вывод ложный, то мы можем сказать, что этот аргумент индуктивно силен. Ниже приводится пример убедительно сильного аргумента: 97% республиканцев в городе Z проголосовали за Мак-Икс, Джонс — республиканец в городе Z; поэтому Джонс проголосовал за McX .

В подобном аргументе аргумент часто приходит к выводу, что «Джонс, вероятно, голосовал за Мак-Икс», а не «Джонс голосовал за Мак-Икс», потому что они сигнализируют словом «вероятно», что они намерены представить аргумент, который индуктивно силен, но недействительно.

Чтобы оценить аргумент, важно определить, является ли он дедуктивным или индуктивным. Неуместно критиковать индуктивно сильный аргумент за его несостоятельность. Основываясь на приведенных выше характеристиках, то, является ли аргумент дедуктивным или индуктивным, зависит от того, намеревается ли аргумент, чтобы аргумент был действительным или просто индуктивно сильным, соответственно. Иногда наличие определенных выражений, таких как « определенно, » и «, вероятно, » в двух вышеупомянутых аргументах, указывает на соответствующие намерения аргументации.Благотворительность требует, чтобы неверный аргумент, который является индуктивно сильным, оценивался как индуктивный, если нет четких доказательств обратного.

Конструктивные аргументы были выдвинуты как третью категорию аргументов (например, Govier 2010). Конструктивный аргумент — это аргумент, предпосылки которого сходятся; посылки учитываются отдельно в поддержку заключения. Если из аргумента исключить одно или несколько посылок, степень поддержки, предлагаемая остальными посылками, останется прежней.Приведенный выше пример аргумента с совпадающими предпосылками является проводящим аргументом. Следующее — еще один пример проводящего аргумента. Скорее всего, завтра дождя не будет. Небо сегодня красное. Также погодный канал сообщил о 30% вероятности дождя завтра.

Основное обоснование различия кондуктивных аргументов от дедуктивных и индуктивных аргументов состоит в следующем. Во-первых, посылки кондуктивных аргументов всегда сходятся, но посылки дедуктивных и индуктивных аргументов никогда не сходятся.Во-вторых, оценка аргументов со сходящимися посылками требует не только того, чтобы каждая посылка была оценена индивидуально, как поддержка вывода, но также должна быть определена степень, в которой посылки поддерживают вывод в совокупности . Это второе соображение не позволяет рассматривать кондуктивные аргументы просто как набор подаргументов, каждый из которых является дедуктивным или индуктивным. Основная идея состоит в том, что поддержка, которую сходящиеся посылки вместе взятые, обеспечивают заключение, должна учитываться при оценке проводящего аргумента.Что касается вышеупомянутого кондуктивного аргумента, небо сегодня красное и погодный канал сообщил о 30% вероятности дождя на завтра предлагаются вместе в качестве (сходящихся) причин для Скорее всего, завтра дождя не будет . Возможно, в совокупности, но не по отдельности, эти причины убедят адресата в том, что, скорее всего, завтра дождя не будет.

4. Заключение

Группа предложений составляет аргумент только в том случае, если некоторые из них предлагаются в качестве обоснования одного из них.Два подхода к определению окончательных характеристик аргументов — это структурный и прагматический подходы. При обоих подходах, приводит ли акт обоснования предложения P к аргументу, зависит от того, во что думает рассуждающий относительно как истинности причин, так и отношения между основаниями и P. Типичное использование аргумента — рационально убедить его. Аудитория истины заключения. Чтобы эффективно реализовать эту цель, рассуждающий должен думать, что в соответствующем контексте есть реальный потенциал для того, чтобы ее аудитория была рационально убеждена в выводе с помощью предлагаемых предпосылок.Что именно это предполагает об аудитории, зависит от аргумента и контекста, в котором он приводится. Аргумент можно разделить на дедуктивный, индуктивный или кондуктивный. Его отнесение к одной из этих категорий является предпосылкой для его надлежащей оценки.

5. Ссылки и дополнительная литература

Bassham, G., W. Irwin, H. Nardone и J. Wallace. 2005. Critical Thinking: A Student’s Introduction , 2 ^nd ed. Нью-Йорк: Макгроу-Хилл.

Copi, I. and C. Cohen 2005. Introduction to Logic 12 ^th ed. Река Аппер Сэдл, штат Нью-Джерси: Prentice Hall.

Дори, М. 2011. «Проповедь обращенным: зачем спорить, когда все согласны?» Аргументация 26 (1): 99-114.

Эмерен Ф. Х. ван, Р. Гроотендорст и Ф. Снок Хенкеманс. 2002. Аргументация: анализ, оценка, презентация . 2002. Махва, Нью-Джерси: Лоуренс Эрлбаум Ассошиэйтс.

Эмерен Ф.Х. ван и Р.Grootendorst. 1992. Аргументация, коммуникация и заблуждения: прагма-диалектическая перспектива . Хиллсдейл, Нью-Джерси: Лоуренс Эрблаум Ассошиэйтс.

Гудвин, Дж. 2007. «Аргумент не имеет смысла». Неформальная логика 27 (1): 69–90.

Govier, T. 2010. Практическое исследование аргумента , 7 ^th ed. Бельмонт, Калифорния: Уодсворт.

Govier, T. 1987. «Причины, по которым аргументы и объяснения различны». В Проблемы анализа и оценки аргументов , Govier 1987, 159-176.Дордрехт, Голландия: Foris.

Groarke, L. и C. Tindale 2004. Хорошее рассуждение имеет значение!: Конструктивный подход к критическому мышлению, 3 ^rd ed. Оксфорд: Издательство Оксфордского университета.

Хичкок, Д. 2007. «Неформальная логика и концепция аргумента». В Философия логики . Д. Жакетт 2007, 101-129. Амстердам: Эльзевир.

Houtlosser, P. 2001. «Точки зрения». In Critical Concepts in Argumentation Theory , F.H. van Eemeren 2001, 27-50.Амстердам: Издательство Амстердамского университета.

Джонсон Р. и Дж. А. Блэр 2006. Логическая самооборона . Нью-Йорк: Международная ассоциация дискуссионного образования.

Джонсон, Р. 2000. Явная рациональность. Махва, Нью-Джерси: Лоуренс Эрлбаум Ассошиэйтс.

Касачков, Т. 1988. «Объяснение и оправдание». Неформальная логика X , 21-30.

Мейланд, Дж. 1989. «Аргумент как запрос и аргумент как убеждение». Аргументация 3 , 185-196.

Пинто, Р.1991. «Обобщение понятия аргумента». В Аргумент, вывод и диалектика , Р. Пинто (2010), 10-20. Дордрехт, Голландия: Kluwer Academic Publishers. Первоначально опубликовано в van Eemeren, Grootendorst, Blair, and Willard, eds. Труды Второй Международной конференции по аргументации , том 1А, 116-124. Амстердам: SICSAT. Пинто, 1995 год. «Связь аргумента с умозаключением», стр. 32–45 в Пинто (2010).

Sinnott-Armstrong, W. and R. Fogelin. 2010 г. Понимание аргументов: введение в неформальную логику , 8 ^th ed. Бельмонт, Калифорния: Уодсворт.

Skyrms, B. 2000. Выбор и шанс , 4-е изд. Бельмонт, Калифорния: Уодсворт.

Snoeck Henkemans, A.F. 2001. «Аргументация, объяснение и причинность». В Текстовое представление: лингвистические и психолингвистические аспекты , Т. Сандерс, Дж. Шилпероорд и В. Спурен, ред. 2001, 231-246. Амстердам: Издательство Джона Бенджамина.

Томас, С.Н. 1986. Практическое мышление на естественном языке . Энглвуд Клиффс, Нью-Джерси: Prentice Hall.

Уолтон Д. 1996. Структура аргумента: прагматическая теория . Торонто: Университет Торонто Press.

Информация об авторе

Мэтью МакКеон
Электронная почта: [email protected]
Государственный университет штата Мичиган
США

аргументов и философских рассуждений | PLATO

Tool Text

Необходимые материалы

Классная или белая доска

Компьютер и проектор или оборудование для просмотра коротких видеоклипов из Интернета

Введение
Этот урок можно использовать в любое время в курсе философии, на собрании философского клуба или дискуссионной группы, или на семинаре, но, поскольку он знакомит студентов или участников с методом философского подхода к философии. вопросы, это особенно уместно в качестве первого урока или опыта.Он предназначен для того, чтобы студенты или участники осознали, что философские рассуждения имеют место в форме аргументации. Однако этот урок не дает инструментов для оценки философских аргументов. Поэтому, если вы используете это в качестве первого урока в классе или для первой встречи философского клуба или группы по интересам, было бы естественно продолжить его некоторыми уроками критического мышления или логики, чтобы обеспечить более полную основу в философские рассуждения.В свою очередь, за этими уроками можно было бы следовать исследованию философского содержания, в котором вы могли бы использовать метод философского рассуждения для решения конкретных философских вопросов или тем.

Деятельность

Я твой учитель? (10 минут)

Начните с того, что напишите «Я учитель этого класса» (или «Я ведущий» или что-то еще, что будет наиболее подходящим для вашей обстановки) внизу доски с линией, проведенной над ней.Попросите учащихся или участников показать, подняв руки, сколько из них считают это утверждение верным. Предположительно, все будут. Если да, спросите их, почему они так думают. По мере того, как они приводят причины, напишите причины на доске над линией. Как только на доске будет большое количество причин, спросите их, как называется все, что написано на доске вместе. Цель состоит в том, чтобы проиллюстрировать аргумент.

Я сказал вам, что я учитель.

Я стою перед классом.

Я провожу это упражнение.

Я единственный взрослый в номере.

____________________________

Я учитель этого класса

Спросите студентов или участников, почему они думают, что вы заставили их сделать это в качестве первого упражнения при изучении философии. Проведите краткое обсуждение. Вот несколько моментов, которые следует обсудить в ходе обсуждения:

То, что вы написали на доске, является примером аргумента

Аргументы — это то, как мы думаем и рассуждаем: когда мы что-то рассуждаем, то, что мы делаем, формирует серию аргументов в нашей голове

Философия — это, по сути, процесс систематического обдумывания сложных и интересных вопросов, а основной компонент философии сосредоточен на приведении и оценке аргументов.

Что такое аргумент? (10 минут)

Начните это упражнение с демонстрации ролика Монти Пайтона «Клиника аргументов». Ролик можно найти здесь: https://youtu.be/IcBsXpfuhtU

После показа ролика спросите:

Какие два разных понятия «аргумент» представлены в скетче?

Две концепции:

Простое противоречие или спор (Да, это… Нет, это не… Да, это… Нет, это не…)

(Предложено заказчиком) «Собрание утверждений для установления определенного предложения.”

Когда мы говорим об аргументах, используемых философами, мы говорим об аргументе в последнем смысле. Опять же, занятия философией — это, по сути, процесс создания и оценки аргументов.

Части аргумента (10 минут)

Вернитесь к аргументу «Я учитель этого класса». Вы будете использовать его в качестве примера, чтобы проиллюстрировать и помочь изучить, что такое аргументы и как они работают.

В групповом обсуждении исследуйте части аргумента. По мере того, как вы это сделаете, будет полезно развить следующие моменты и ввести следующие термины:

Спросите, какие части составляют аргумент. Каковы его основные строительные блоки? Аргументы состоят из предложений. Фактически, они состоят из особого типа предложения, известного как суждение.

Предложение : декларативное предложение, имеющее значение истинности.Другими словами, предложение — это предложение, которое может быть либо истинным, либо ложным. Если быть точным, предложения выражают факты о мире, которые могут быть как истинными, так и ложными. Примеры включают «Сегодня понедельник». и «На улице идет дождь».

Вопрос: Существуют ли предложения, которые не являются предложениями? Ответ: Да. Вопросы, команды, восклицания и т. Д. — это все типы предложений, которые не являются предложениями, потому что им недостает истинности. Примеры: «Иди, открой дверь» и «Какое сегодня свидание?»

Как правило, большинство утверждений в аргументе констатируют факты или предоставляют информацию, которая поддерживает сделанное утверждение.Эти предложения известны как посылки.

Предпосылка : Предложение, служащее основанием для вывода.

Претензия известна как завершение спора.

Заключение : Предложение, которое поддерживается или вытекает из набора предпосылок.

Аргументы всегда имеют один вывод, но количество посылок может сильно различаться. Аргумент «Я учитель этого класса» имеет несколько предпосылок.

Вопрос: Может ли быть спор только с одной предпосылкой? Ответ: Да. Например, «Билл — неженатый мужчина. Следовательно, Билл холостяк ».

Вопрос: Возможен ли аргумент без посылок? Ответ: Да. Например, рассмотрим аргумент без предпосылок и следующий вывод: «Либо понедельник в Токио, либо не понедельник в Токио».

Стоит отметить, что добавление посылок не обязательно подкрепляет вывод.Например, приведенный выше аргумент без предпосылок на самом деле является убедительным аргументом, поскольку в Токио всегда должен быть либо понедельник, либо не понедельник.

Теперь мы можем сказать, что такое аргумент, более точно:

Аргумент : Аргумент — это набор (набор) предложений, в котором одно предложение, известное как заключение, как утверждается, получает поддержку из других предложений, известных как посылки.

Суммируем:

Аргументы — это то, как мы думаем и рассуждаем: когда мы что-то рассуждаем, то на самом деле мы формируем серию аргументов в нашей голове.

Хотя «аргумент» также может означать спор в обычном употреблении, это не тот смысл, в котором мы подразумеваем его, когда занимаемся философией.

Аргументы состоят из заключения и (почти всегда) некоторых предпосылок.

Заключение — это то, что аргумент призван подтвердить как истинный; это претензия.

Помещения подтверждают заключение.

Может быть любое количество посылок, от 0 до бесконечного числа (но наличие большего количества посылок не обязательно означает, что у вывода больше поддержки!).

Посылки и заключение суть пропозициональные утверждения; то есть они являются предложениями, которые выражают факты (предложения) о мире, которые могут быть истинными или ложными.

Рассмотрение аргументов (10 минут)

Аргумент «Я учитель этого класса» имеет нормальную форму. Это просто причудливый способ сказать, что предпосылки собраны в список, за которым следует вывод. Часто мы отделяем заключение от посылок, проводя линию между ними (или ставя перед заключением символ \, который означает «поэтому»), чтобы очень ясно показать, какое утверждение является заключением.Обычно аргументы, написанные в английской прозе, не так просто представлены. Вывод может быть изложен первым или по стилистическим причинам не может быть ни в начале, ни в конце прозы. Преобразование аргументации из английской прозы в нормальную форму позволяет четко выделить предпосылки и вывод.

Как мы можем определить посылку и вывод аргумента в обычной прозе? Это может потребовать некоторого суждения, но мы обычно руководствуемся индикаторными словами.Утверждения в аргументах часто сопровождаются словами, которые указывают, является ли это предложение предпосылкой или выводом.

В группе проведите мозговой штурм по словам или фразам, которые могут указывать на то, что предлагаемое предложение является предпосылкой или выводом. В следующих списках представлены некоторые из наиболее распространенных показателей посылок и выводов.

Индикаторы помещения: , поскольку, потому что, в том, как, учитывая это, по той причине, что, может быть выведено из, в силу, в той мере, в какой

Индикаторы вывода: следовательно, следовательно, следовательно, отсюда следует, что по этой причине мы можем сделать вывод, мы можем сделать вывод, влечет, подразумевает, что

Имея такой опыт, следующее упражнение поможет каждому увидеть, что аргументы на самом деле существуют вокруг нас, и поможет им легче определить структуру этих аргументов, что является важным первым шагом в оценке того, должны ли мы быть убеждены аргумент.

Раздайте каждому студенту или участнику пару аргументов, которые вы нашли в редакционных статьях, блогах, текстах по философии или где-либо еще. Попросите их переписать аргументы в нормальной форме, указав посылки и выводы.

Когда закончите, попросите всех разделиться на пары. Каждый человек должен показать своему партнеру исходные аргументы и переписанные аргументы в нормальной форме. Затем каждая пара должна обсудить, правильно ли были определены предпосылки и выводы.Плавайте по комнате и отвечайте на вопросы.

Оценка аргументов (10 минут)

Это забавное задание, которое поможет каждому начать думать о том, как оценить, следует ли нас убедить с помощью аргумента. Начните это занятие с демонстрации ролика Монти Пайтона «Она ведьма!» Ролик можно найти здесь: https://www.youtube.com/watch?v=zrzMhU_4m-g

Начните обсуждение того, убедили ли людей аргументы, представленные в видеоклипе.Постарайтесь сфокусировать обсуждение на том, дают ли посылки веские основания полагать, что вывод правильный. Обратите внимание, что до тех пор, пока персонажи в видеоклипе на самом деле не используют масштаб, они не знают, верны ли некоторые факты, изложенные в предпосылках. Так часто бывает при изучении философских вопросов. Важна логическая связь между посылкой и заключением. Гипотетически, если бы все предпосылки оказались верными, повысили бы они вероятность того, что вывод также будет верным? Задавая этот вопрос, мы можем оценить аргументацию аргумента.Философы часто больше всего сосредотачиваются на этом шаге. Если аргументация в аргументе правильная, тогда мы можем спросить, истинны ли посылки на самом деле. Часто это требует эмпирического исследования (и поэтому может потребоваться помощь ученых или других специалистов). Если и то, и другое верно — рассуждение хорошее, а посылки верны, — только тогда мы должны соглашаться с выводом.

Через несколько минут приостановите обсуждение. Попросите учащихся написать абзац, в котором объясняется, почему аргументы в видеоклипе их убедили или не убедили.Напомните всем, что этот абзац, конечно же, должен иметь форму аргументации!

Если этот урок используется для разового мероприятия, вы можете попросить некоторых добровольцев прочитать свои абзацы, а затем возобновить обсуждение того, что они узнали. Если вы используете этот урок как часть класса или серии встреч, вы всегда можете попросить студентов или участников написать абзац дома и принести его с собой на следующее собрание. Затем вы можете обсудить их абзацы и то, что они узнали из упражнения.Если вы преподаете формальный курс, вы можете попросить студентов сдать свои абзацы в качестве задания.

Последующие действия и выводы

Если этот урок является частью курса или длинной последовательности встреч, было бы целесообразно продолжить еще один или два урока о том, как правильно оценивать аргументы. Как это будет сделано, будет зависеть от того, насколько формальным или неформальным вы хотите быть в размышлениях о логике, а также от того, сколько времени вы хотите потратить на вводный блок философских рассуждений.

Дополнительные материалы

Существует ряд отличных учебников и ресурсов по аргументации, критическому мышлению и логике. Например, чтение первых двух глав следующего учебника логики полностью подготовит вас к проведению этого урока:

Херли, Патрик. Краткое введение в логику (Двенадцатое изд.). Стэмфорд: Cengage Learning, 2015.
.

(Кстати, чтение третьей и четвертой глав текста Херли хорошо подготовит вас к потенциальному последующему уроку о различении дедуктивных и недедуктивных аргументов и оценке аргументов.)

Дополнительный текст с более неформальным обсуждением аргументов выглядит следующим образом:

Уэстон, Энтони. Свод правил для аргументов (4-е изд.). Индианаполис: Хакетт

Публикации, 2009.

Следующая короткая журнальная статья была написана авторами этого урока и в увлекательной игровой форме исследует, как философы исследуют философские вопросы:

Глюк С. и Родригес К. «Набор инструментов философа», Imagine 17.4 (2010): 20-21.

(доступно онлайн здесь: http://www.nxtbook.com/nxtbooks/imagine/20100304_SFF/.)

Этот план урока, созданный Стюартом Глюком и Карлосом Родригесом, является частью серии планов уроков в книге «Философия в образовании: вопросы и диалог в школах» , составленной Яной Мор Лоун и Майклом Д. Берроузом (Rowman & Littlefield, 2016) .

Оценка аргументов — Введение в философию: логика

Натан Смит

Одно из наиболее актуальных приложений логики — это оценка относительной силы философских утверждений.Хотя темы, затронутые философами, увлекательны, часто бывает трудно определить, какая позиция по этим темам правильная. Многие студенты думают, что философия — это всего лишь вопрос мнения. В конце концов, кто может утверждать, что знает окончательный ответ на философские вопросы?

Вряд ли кто-нибудь когда-либо узнает окончательный ответ на глубокие философские вопросы. Тем не менее, есть явно лучшие и худшие ответы; а философия может помочь нам их различить.Эта глава даст вам несколько инструментов, чтобы начать различать, какие позиции по философским вопросам хорошо обоснованы, а какие нет. Когда человек заявляет о философском предмете, вы должны спросить: «Какие аргументы в поддержку этого утверждения?» После того, как вы определили аргумент, вы можете использовать эти инструменты, чтобы оценить, хороший он или плохой, действительно ли доказательства и доводы подтверждают это утверждение или нет.

В общих чертах, есть две особенности аргументов, которые делают их хорошими: (1) структура аргумента и (2) истинность доказательства, предоставленного аргументом.Логика имеет более непосредственное отношение к структуре аргументов. Когда мы исследуем логику аргументов, нас интересует, имеют ли аргументы правильную архитектуру, являются ли предоставленные доказательства правильным типом доказательств, подтверждающих сделанный вывод. Однако, как только мы попытаемся оценить истинность вывода, нам нужно знать, верны ли доказательства. Мы рассмотрим оба эти соображения ниже.

Заключение и следствие: почему выводы следуют из посылок

Аргумент — это связная серия утверждений, некоторые из которых называются предпосылками и по крайней мере одно из них является заключением.В предпосылках приводятся причины или доказательства, подтверждающие вывод. С точки зрения читателя, аргумент предназначен для того, чтобы убедить читателя в том, что, если посылки принимаются как истинные, из них следует вывод. Если читатель принимает посылки, то она должна принять заключение. Акт рассуждения, который соединяет посылки с заключением, называется выводом . Хороший аргумент поддерживает рациональный вывод из заключения, плохой аргумент не поддерживает рационального вывода из заключения.

Рассмотрим следующий пример:

Все люди смертны.

Сократ — человек.

[латекс] / \ поэтому [/ латекс] Сократ смертен.

Этот аргумент утверждает, что Сократ смертен. Он делает это, апеллируя к тому факту, что Сократ — человек, а также к идее, что все люди смертны. Совершенно очевидно, что между посылкой и заключением существует сильная связь. Представьте себе читателя, который принимает обе посылки, но отрицает вывод.Этот человек должен был бы верить, что Сократ — человек и что все люди смертны, но все же отрицать, что Сократ смертен. Как такой человек мог поддерживать эту веру? Просто не кажется рациональным верить предпосылкам, но отрицать заключение!

Теперь рассмотрим следующий аргумент:

Сегодня я видел черную кошку.

У меня болит колено.

[латекс] / \ поэтому [/ латекс] Идет дождь.

Предположим, что действительно идет дождь, и человек, который выдвигает этот аргумент, считает, что дождь будет.Оправдано ли у этого человека убеждение, что пойдет дождь? Не на основании представленных здесь аргументов! В этом аргументе очень слабая связь между посылкой и заключением. Таким образом, даже если вывод окажется верным, нет причин, по которым читатель должен принять вывод, учитывая эти посылки (могут быть и другие причины думать, что пойдет дождь, которые, конечно, здесь не приводятся). Дело в том, что эти посылки не дают нужных доказательств для обоснования вывода.

До сих пор я описывал связь между предпосылками и заключением с точки зрения психологического требования, предъявляемого к читателю аргументации. Однако мы можем описать эту связь с другой стороны. Мы можем сказать, что посылка аргумента логически влечет за собой вывод . Любой способ говорить правильно. Они утверждают, что хорошие аргументы представляют собой прочную связь между истинностью посылок и истинностью заключения. В следующих нескольких разделах мы рассмотрим три различных типа логических соединений, каждый со своими собственными правилами оценки.Иногда гарантируется логическая импликация (как в случае дедуктивных аргументов ), иногда логическая связь только обеспечивает вероятность заключения (как с индуктивными и абдуктивными аргументами ).

Дедуктивные аргументы

Дедуктивные аргументы — наиболее распространенный тип аргументов в философии, и на то есть веские причины. Дедуктивные аргументы пытаются продемонстрировать, что вывод обязательно следует за из посылок.Пока предпосылки хорошего дедуктивного аргумента верны, вывод верен с точки зрения логики. Это означает, что если я знаю, что посылки верны, я знаю со стопроцентной уверенностью, что и мой вывод верен! В это может быть трудно поверить; в конце концов, как мы можем быть абсолютно уверены в чем-либо? Но обратите внимание на то, что я говорю: я не говорю, что мы знаем, что вывод верен со стопроцентной уверенностью. Я говорю, что мы можем быть на сто процентов уверены, что вывод верен, при условии, что предположений верны.Если одно из посылок неверно, то вывод не гарантируется.

Вот два примера хороших дедуктивных аргументов. Они оба действительны и имеют истинные предпосылки. Действительный аргумент — это аргумент, посылки которого гарантируют истинность вывода. То есть, если посылки верны, то вывод не может быть ложным. Действительный дедуктивный аргумент, все предпосылки которого верны, называется звуковым аргументом .

Если на улице пойдет дождь, то улицы будут мокрыми.

Снаружи шел дождь.

[латекс] / \ поэтому [/ латекс] Улицы мокрые.

Либо мир закончился 12 декабря 2012 года, либо он продолжается сегодня.

Конец света не наступил 12 декабря 2012 года.

[латекс] / \ следовательно [/ латекс] Сегодня мир продолжается.

Надеюсь, вы видите, что эти аргументы представляют собой тесную связь между предпосылками и заключением. Кажется невозможным отрицать вывод, признавая, что все предпосылки верны.Это то, что делает их верными дедуктивными аргументами. Чтобы показать, что происходит, когда подобные аргументы используют ложные посылки, рассмотрим следующие примеры:

Если Россия выиграет чемпионат мира по футболу FIFA 2018, то Россия станет действующим чемпионом мира FIFA [в 2019 году].

Россия выиграла чемпионат мира по футболу FIFA 2018.

[латекс] / \ следовательно [/ латекс] Россия является действующим чемпионом мира ФИФА [в 2019 году].

Либо снег холодный, либо снег сухой.

Снег не холодный.

[латекс] / \ поэтому [/ латекс] Снег сухой.

Вы можете заметить, что эти аргументы имеют ту же структуру, что и два предыдущих аргумента. То есть каждая из них выражает одну и ту же связь между посылками и заключением, и все они дедуктивно действительны. Однако эти последние два аргумента имеют по крайней мере одну ложную предпосылку, и эта ложная посылка является причиной того, почему эти в остальном веские аргументы приводят к ложному заключению. В случае этих аргументов структура хороша, но доказательства плохи.

Дедуктивные аргументы действительны или недействительны из-за формы или структуры аргумента. Они бывают правильными или ненадежными в зависимости от формы и содержания. Вы можете познакомиться с некоторыми из распространенных форм аргументов (многие из них имеют имена), и как только вы это сделаете, вы сможете определить, когда дедуктивный аргумент недействителен.

Теперь давайте посмотрим на некоторые неверные дедуктивные аргументы. Это аргументы, имеющие неправильную структуру или форму. Возможно, вы слышали такой шутливый аргумент:

Трава зеленая.

Деньги зеленые.

[латекс] / \ поэтому [/ латекс] Трава — деньги.

Вот еще один пример того же аргумента:

Все тигры — представители семейства кошачьих.

Все львы из семейства кошачьих.

[латекс] / \ следовательно [/ латекс] Все тигры — львы.

Эти аргументы являются примерами ошибочности нераспределенного среднего срока . Имя не имеет значения, но вы можете понять, что здесь происходит. Каждый из двух типов объектов в каждом заключении является членом некоторого третьего типа, но они не являются членами друг друга.Итак, все предпосылки верны, но выводы ложны. Если вы столкнетесь с аргументом с этой структурой, вы узнаете, что он недействителен.

Но что делать, если вы не можете сразу распознать недействительный аргумент? Философы ищут контрпримеры. Контрпример — это сценарий, в котором предпосылки аргумента верны, а вывод явно ложен. Это автоматически показывает, что возможных предположений аргумента являются истинными, а заключение — ложным.Итак, контрпример демонстрирует, что аргумент неверен. В конце концов, обоснованность требует, чтобы, если все посылки верны, вывод не может быть ложным. Рассмотрим следующий аргумент, который является примером заблуждения под названием , подтверждающего, что :

Если на улице пойдет дождь, то улицы будут мокрыми.

Улицы мокрые.

[латекс] / \ поэтому [/ латекс] На улице шел дождь.

Можете ли вы представить себе сценарий, в котором предпосылки верны, а вывод ложен?

Что делать, если водопровод разорвался и затопил улицы? Тогда улицы были бы мокрыми, но, возможно, не было бы дождя.По-прежнему верно, что , если бы шел дождь, улицы были бы мокрыми, но в этом сценарии, даже если бы не было дождя, улицы все равно были бы мокрыми. Таким образом, сценарий, в котором разрывается водопровод, демонстрирует, что этот аргумент неверен.

Метод контрпримера также может быть применен к аргументам, в которых нет четкого сценария, который делает посылки истинными, а вывод ложными, но нам придется применить его немного по-другому. В этих случаях нам нужно представить другой аргумент, который имеет точно такую же структуру, что и рассматриваемый аргумент, но использует утверждения, которые легче порождают контрпример.Предположим, я привел следующий аргумент:

Большинство людей, живущих недалеко от побережья, умеют плавать.

Мария живет недалеко от побережья.

[латекс] / \ следовательно [/ латекс] Мэри умеет плавать.

Я не знаю, умеет ли Мэри плавать, но знаю, что этот аргумент не дает нам достаточных оснований знать, что Мэри умеет плавать. Я могу продемонстрировать это, представив другой аргумент с той же структурой, что и этот аргумент, но предпосылки этого аргумента явно верны, в то время как его вывод ложен:

В большинстве месяцев календарного года не менее 30 дней.

Февраль — месяц в календарном году.

[latex] / \ поэтому [/ latex] в феврале минимум 30 дней.

Чтобы рассмотреть, дедуктивные аргументы призваны привести к выводу, который должен быть верным, если все предпосылки верны. Но есть много причин, по которым дедуктивный аргумент может пойти не так. Чтобы оценить дедуктивный аргумент, мы должны ответить на следующие вопросы:

Верны ли предпосылки? Если посылки не верны, то даже если аргумент верен, заключение не гарантируется.

Является ли форма аргумента допустимой? Имеет ли этот аргумент точно такую же структуру, что и один из неверных аргументов, упомянутых в этой главе или где-либо еще в этой книге?

Можете ли вы придумать контрпример для аргумента? Если вы можете представить себе случай, в котором предпосылки верны, а вывод ложен, значит, вы продемонстрировали, что аргумент неверен.

Индуктивные аргументы

Практически вся формальная логика, которой обучают студентов философии, является дедуктивной.Это потому, что у нас есть очень устоявшаяся формальная система, называемая логикой первого порядка, которая объясняет дедуктивную валидность. И наоборот, большинство выводов, которые мы делаем ежедневно, являются индуктивными или абдуктивными. Проблема в том, что логика, управляющая индуктивными и абдуктивными выводами, значительно сложнее и труднее формализовать, чем дедуктивные выводы.

Основное различие между дедуктивными аргументами и индуктивными или абдуктивными аргументами состоит в том, что, хотя первые аргументы направлены на обеспечение истинности вывода, последние аргументы направлены только на обеспечение того, что вывод будет более вероятным .Даже выводы самых лучших индуктивных и абдуктивных аргументов могут оказаться ложными. Следовательно, мы не называем эти аргументы действительными или недействительными. Напротив, аргументы с хорошими индуктивными и абдуктивными выводами — сильных ; плохие слабые . Точно так же сильные индуктивные или абдуктивные аргументы с истинными предпосылками называются убедительными .

Вот таблица, которая поможет вам запомнить эти различия:

Термины, используемые при оценке нескольких видов аргументов

Качество вывода Дедуктив Индуктивный Отводящий

Неверный вывод Недействительно Слабая Слабая

Хороший вывод Действителен Сильный Сильный

Хороший вывод + истинные предпосылки Звук Cogent Cogent

Индуктивные умозаключения обычно включают обращение к прошлому опыту, чтобы вывести какие-то дополнительные утверждения, непосредственно связанные с этим опытом.В своей классической формулировке индуктивные выводы переходят от наблюдаемых примеров к ненаблюдаемым, полагая, что то, что еще не наблюдается, будет напоминать то, что наблюдалось ранее. Обобщения, статистические выводы и прогнозы на будущее — все это примеры индуктивного вывода. Классический пример:

Сегодня взошло солнце.

Вчера взошло солнце.

Солнце восходит каждый день в истории человечества.

[латекс] / \ следовательно [/ латекс] Солнце взойдет завтра.

Вы можете задаться вопросом, почему такой вывод просто вероятен. Есть ли что-нибудь более определенное, чем то, что Солнце взойдет завтра? Ну не очень. Но в какой-то момент в будущем Солнце, как и все другие звезды, погаснет, и его свет станет настолько слабым, что на Земле не будет восхода солнца. Более радикально, представьте себе астероид, нарушающий вращение Земли, так что он не может вращаться в соответствии с нашими 24-часовыми часами — в этом случае Солнце также не сможет взойти завтра.Наконец, любой вывод о будущем всегда должен содержать некоторую степень неопределенности, потому что мы не можем быть уверены, что будущее будет напоминать прошлое. Итак, даже несмотря на то, что вывод очень сильный, он не дает нам стопроцентной уверенности.

Рассмотрим следующий, очень похожий вывод с точки зрения курицы:

Когда фермер вчера пришел в курятник, он принес нам еду.

Когда накануне фермер пришел в курятник, он принес нам еду.

Насколько я помню, каждый день фермер приходил в курятник, чтобы принести нам еду.

[латекс] / \ поэтому [/ латекс] Когда сегодня придет фермер, он принесет еду.

С точки зрения курицы этот вывод выглядит столь же убедительно, как и предыдущий. Но эта курица будет удивлена в тот роковой день, когда фермер придет в курятник с топором, чтобы зарезать ее! С точки зрения курицы вывод может показаться убедительным, но с точки зрения фермера он фатально ошибочен.Вывод курицы имеет некоторые общие черты со следующим примером:

Недавний опрос более 5000 человек в США показал, что 85% из них являются членами Национальной стрелковой ассоциации.

Опрос показал, что 98% респондентов категорически или очень категорически против любого регулирования огнестрельного оружия.

[latex] / \ поэтому [/ latex] В США очень сильна поддержка прав на оружие.

Хотя вывод этого аргумента может быть верным и определенно, кажется, подтверждается предпосылками, есть ключевая слабость, которая подрывает аргумент.Вы можете подозревать, что эти результаты опросов демонстрируют необычно высокую поддержку оружия даже в США. Итак, вы можете подозревать, что с данными что-то не так. Но если я скажу вам, что этот опрос был проведен вне оружейного шоу, тогда вы должны понимать, что данные могут быть верными, но выборка явно ошибочна. Это раскрывает кое-что важное об индуктивных выводах. Индуктивные выводы зависят от того, является ли набор примеров опыта, из которого делается вывод, репрезентативными всей совокупности, описанной в заключении.Что касается прав на курицу и оружие, в заключении нам предоставляется образец опыта, который не является репрезентативным для населения. Если мы хотим обобщить поведение фермера по производству кур, нам необходимо проанализировать диапазон поведения, которым занимается фермер. Для одной курицы может не хватить данных, чтобы сделать обобщение о поведении фермера. Точно так же, если мы хотим заявить о предпочтениях в отношении контроля над огнестрельным оружием в США, нам нужна выборка, которая представляет всех американцев, а не только тех, кто посещает оружейные выставки.Образец опыта в сильном индуктивном аргументе должен быть репрезентативным для вывода, который из него сделан.

Если проанализировать, сильные индуктивные выводы приводят к выводам, которые более вероятны исходя из предпосылок, но не гарантируют их истинность. Обычно они используются для обобщения, вывода статистических вероятностей и прогнозов на будущее. Чтобы оценить индуктивный вывод, вы должны использовать следующие рекомендации:

Верны ли предпосылки? Как и дедуктивные аргументы, индуктивные аргументы требуют истинных посылок, чтобы сделать вывод о том, что заключение, вероятно, будет истинным.

Достаточно ли большая выборка приведенных в помещениях примеров? Чем больше выборка, тем больше вероятность, что она репрезентативна для населения в целом, и, следовательно, тем более вероятно, что индуктивные выводы, сделанные на ее основе, будут сильными.

Похищающие аргументы

Абдуктивные аргументы приводят к заключениям, которые пытаются объяснить явления, обнаруженные в помещениях. С точки зрения здравого смысла, мы можем думать об абдуктивных выводах как о «чтении между строк», «использовании контекстных подсказок» или «соединении двух и двух».«Мы обычно используем эти фразы, чтобы описать умозаключение к объяснению, которое явно не дается. Вот почему абдуктивные аргументы часто называют «выводом для лучшего объяснения». С научной точки зрения похищение является важной частью формирования гипотезы. В то время как классический «научный метод» учит, что наука дедуктивна и что цель экспериментов — проверить гипотезу (путем подтверждения или опровержения гипотезы), не всегда ясно, как ученые приходят к гипотезе.Похищение дает объяснение тому, как ученые генерируют вероятные гипотезы для экспериментального тестирования.

Хотя Шерлок Холмс известен тем, что в ходе своих расследований заявил: «Удержание, мой дорогой Ватсон», ему, вероятно, следовало сказать «Похищение»! Рассмотрим следующий вывод:

На теле жертвы с правой стороны нанесены множественные ножевые ранения.

Имеются свидетельства борьбы между убийцей и жертвой.

[латекс] / \ следовательно [/ латекс] Убийца был левшой.

Вы должны понимать, что вывод не гарантируется исходными посылками, и поэтому это не дедуктивный аргумент. Кроме того, этот аргумент не является индуктивным, потому что вывод — это не просто продолжение прошлого опыта. Этот аргумент пытается предоставить лучшее объяснение доказательств в предпосылках. В борьбе два человека, скорее всего, будут стоять лицом к лицу. Кроме того, убийца, вероятно, атаковал своей доминирующей рукой. Было бы неестественно, если бы правша ударил ножом левой рукой или ударил человека, стоящего перед ним с правой стороны.Итак, тот факт, что убийца левша, является наиболее вероятным объяснением ножевых ранений.

Вы регулярно используете такого рода выводы. Например, предположим, что, приходя с работы домой, вы замечаете, что дверь в вашу квартиру не заперта, а на прилавке валяются различные предметы из холодильника. Вы можете сделать вывод, что ваш сосед по комнате дома. Конечно, это объяснение не может быть верным. Например, вы могли забыть запереть дверь и убрать еду в спешке, чтобы выйти за дверь.Абдуктивные умозаключения пытаются привести аргументы к наиболее вероятному выводу, а не к тому, который гарантированно является истинным.

Что делает абдуктивный вывод сильным или слабым? Хорошие объяснения должны учитывать все доступные доказательства. Если в результате заключения остаются необъясненные некоторые доказательства, то это, вероятно, не является сильным аргументом. Кроме того, чрезвычайные претензии требуют чрезвычайных доказательств. Если объяснение требует веры в какую-то совершенно новую или сверхъестественную сущность или обычно требует от нас пересмотра глубоко укоренившихся убеждений, тогда мы должны потребовать, чтобы доказательства этого объяснения были очень твердыми.Наконец, при оценке альтернативных объяснений мы должны прислушаться к совету «Бритвы Оккама». Уильям Оккам утверждал, что при любых двух объяснениях более простое с большей вероятностью будет правдой. Другими словами, мы должны скептически относиться к объяснениям, которые требуют сложной механики, обширных оговорок и исключений или чрезвычайно точного набора обстоятельств, чтобы быть правдой.

Рассмотрим следующие аргументы с идентичными предпосылками:

Существуют сотни историй о странных объектах в ночном небе.

Есть некоторые видеодоказательства этих странных объектов.

Некоторые люди вспомнили встречи с внеземными формами жизни.

Нет рецензируемых научных отчетов о посещении Земли внеземными формами жизни.

[латекс] / \ следовательно [/ латекс] Должен существовать обширный заговор, отрицающий существование инопланетян.

Существуют сотни историй о странных объектах в ночном небе.

Есть некоторые видеодоказательства этих странных объектов.

Некоторые люди вспомнили встречи с внеземными формами жизни.

Нет рецензируемых научных отчетов о посещении Земли внеземными формами жизни.

[латекс] / \ следовательно [/ латекс] Истории, видео и воспоминания, вероятно, являются результатом путаницы, путаницы или преувеличения, либо являются явной фальсификацией.

Какое объяснение более вероятно?

Чтобы рассмотреть, абдуктивные выводы подтверждают вывод, что помещения не гарантируют, но который направлен на предоставление наиболее вероятного объяснения явлений, подробно описанных в помещениях.Чтобы оценить силу абдуктивного вывода, используйте следующие рекомендации:

Все ли соответствующие доказательства представлены? Если важные фрагменты информации отсутствуют, то, возможно, будет невозможно узнать правильное объяснение.

Объясняет ли заключение все представленные доказательства? Если в заключении не учтены некоторые свидетельства, то это может быть не лучшее объяснение.

Исключительные претензии требуют исключительных доказательств! Если вывод утверждает что-то новое, удивительное или противоречащее стандартным объяснениям, тогда доказательства должны быть столь же убедительными.

Используйте бритву Оккама; поймите, что более простое из двух объяснений, вероятно, будет правильным.

Упражнение первое
Для каждого аргумента решите, является ли он дедуктивным, индуктивным или абдуктивным. Если он содержит более одного типа вывода, укажите, какой из них.

Пример:

У каждого человека есть сердце,

Если у чего-то есть сердце, то у него есть печень

[латекс] / \ следовательно [/ латекс] Печень есть у каждого человека

Ответ: Это дедуктивный аргумент , потому что он пытается показать, что вывод не может быть ложным, если посылки верны.

Пропали цыплята с моей фермы,

Моя ферма находится в британской деревне,

[latex] / \ поэтому [/ latex] Есть лисы, убивающие моих цыплят

Все фламинго — розовые птицы,

Все фламинго — огнедышащие существа,

[latex] / \ поэтому [/ latex] Некоторые розовые птицы — огнедышащие существа

В этом году в кафетерии каждую пятницу подают рыбу с жареным картофелем,

Если в кафетерии подают рыбу с жареным картофелем, а я хочу рыбу с жареным картофелем, я должен принести 4
фунтов стерлингов.
Если в кафетерии не подают рыбу с жареным картофелем, мне не следует приносить 4
фунтов стерлингов.
Я всегда хочу рыбу с жареным картофелем,

[латекс] / \ поэтому [/ латекс] я должен принести 4 фунта стерлингов в следующую пятницу

Если бы Боб Дилан или Итало Кальвино были удостоены Нобелевской премии по литературе, то выбор, сделанный Шведской академией, был бы респектабельным,

Выбор, сделанный Шведской академией, не респектабельный,

[латекс] / \ следовательно [/ латекс] Ни Боб Дилан, ни Итало Кальвино не были удостоены Нобелевской премии по литературе.

Во всех играх, которые Бостон Ред Сокс сыграли до сих пор в этом сезоне, они были лучше, чем их соперник,

Если команда играет лучше, чем ее соперник в каждой игре, она выигрывает Мировую серию

[latex] / \ поэтому [/ latex] Boston Red Sox выиграет лигу

В передней комнате горит свет, наверху доносятся шумы,

Если наверху доносится шум, значит Эмма в доме,

[латекс] / \ следовательно [/ латекс] Эмма в доме

Упражнение 2
Приведите примеры аргументов, которые имеют каждое из следующих свойств:

Звук

Действителен, имеет как минимум одну ложную предпосылку и ложное заключение

Действителен, имеет как минимум одну ложную предпосылку и верный вывод

Недействителен, имеет как минимум одну ложную предпосылку и ложный вывод

Недействителен, имеет как минимум одну ложную предпосылку и верный вывод

Неверно, имеет верные предпосылки и верный вывод

Неверно, имеет верные предпосылки и ложное заключение

Сильный, но недействительный [Подсказка: подумайте об индуктивных аргументах.]

Философия
— Центр письма • Университет Северной Каролины в Чапел-Хилл

О чем этот раздаточный материал

В этом раздаточном материале обсуждаются распространенные типы заданий по философии, стратегии и ресурсы, которые помогут вам написать свои статьи по философии.

Что такое философия и почему мы ее изучаем?

Философия — это практика приводить и оценивать аргументы. Аргумент — это набор утверждений (называемых предпосылками), которые работают вместе для поддержки другого утверждения (заключения).

Приведение и оценка аргументов могут помочь нам приблизиться к пониманию истины. По крайней мере, этот процесс помогает нам осознать причины, по которым мы верим в то, во что мы верим, и позволяет нам использовать разум, когда мы обсуждаем наши убеждения с другими людьми. Ваш учитель философии хочет помочь вам научиться приводить веские аргументы и оценивать аргументы других людей.

Элементы философских работ

Работа по философии может потребовать выполнения нескольких видов задач, в том числе:

Реконструкция аргумента

Возражения и ответы

Приложение

Исходный аргумент

Мысленные эксперименты

Давайте изучим эти элементы по очереди.

Реконструкция аргумента

Чтобы реконструировать аргумент, вам нужно представить его так, чтобы его понял кто-то, не знакомый с материалом. Часто для этого требуется, чтобы вы сказали намного больше, чем сказал философ, о работе которого вы пишете!

Есть два основных способа восстановить аргумент: в обычной прозе или в виде формальной серии пронумерованных шагов. Если ваш профессор или ТА не сказал вам иное, вам, вероятно, следует использовать обычную прозу. В любом случае имейте в виду следующие моменты:

Держите свои идеи отдельно от авторских.Ваша цель — разъяснить аргумент автора, а не сказать, что вы о нем думаете.

Будьте милосердны. Приведите лучший вариант аргумента, который вы можете, даже если вы не согласны с выводом.

Определите важные термины.

Организуйте свои идеи так, чтобы читатель мог логически переходить от посылок к заключению, шаг за шагом.

Объясните каждую предпосылку.

Давайте рассмотрим реконструкцию аргумента. Вот отрывок британского философа 18 века Дэвида Юма:

Совершайте любые действия, которые могут быть жестокими: например, умышленное убийство.Изучите его со всех сторон и посмотрите, сможете ли вы найти тот факт или реальное существование, которое вы называете пороком. Каким бы способом вы это ни понимали, вы обнаружите только определенные страсти, мотивы, желания и мысли. Иного в этом деле нет. Тиски полностью ускользают от вас, пока вы рассматриваете объект. Вы никогда не сможете найти его, пока не превратите свое отражение в собственную грудь и не обнаружите чувство неодобрения, которое возникает в вас по отношению к этому действию. Это факт, но это объект чувства, а не разума.Он заключается в вас самих, а не в объекте. Итак, когда вы объявляете какое-либо действие или характер порочным, вы ничего не имеете в виду, но, исходя из конституции вашей натуры, у вас возникает чувство или чувство вины от созерцания этого. (Дэвид Хьюм, Трактат о человеческой природе).

Шаг 1: Перечитайте отрывок несколько раз, останавливаясь, чтобы найти незнакомые слова — возможно, «неодобрение». Убедитесь, что вы понимаете такие важные термины, как «порочный». (Под «порочным» Юм, похоже, подразумевает «злой, развратный или аморальный», что, вероятно, не так, как вы используете это слово в повседневной речи.)

Шаг 2: Сделайте вывод. Иногда учитель определяет его для вас, но даже если она этого не знала, вы можете его найти. (Предостережение: это не всегда будет первое или последнее предложение в отрывке; это может даже не быть явно выражено.) В этом случае вывод Юма выглядит примерно так: порочность действия — это чувство неодобрения со стороны человека. человек, который считает это, а не свойство самого действия.

Шаг 3: Определите помещение.Обдумайте вывод и спросите себя, что нужно сделать автору, чтобы его доказать. Заключение Юма здесь, кажется, состоит из двух частей:
Когда мы называем действие порочным, мы имеем в виду, что наша «природа» заставляет нас чувствовать вину, когда мы размышляем об этом действии.
Нет ничего другого, что мы могли бы иметь в виду, когда называем действие «порочным».

Шаг 4: Найдите улики. Юм рассматривает пример убийства и указывает, что, когда мы рассматриваем, почему мы говорим, что убийство является порочным, происходят две вещи:

Мы понимаем, что, размышляя об убийстве, мы чувствуем в себе «чувство неодобрения».

Как бы мы ни смотрели, мы не видим никакой другой «сути дела», которую можно было бы назвать «пороком» — все, что мы видим «в объекте» (убийстве), — это «определенные страсти, мотивы, воления и мысли.»

Шаг 5: Определите невысказанные предположения. Юм предполагает, что убийство — это типичный случай «злобности». Он также предполагает, что если бы в «объекте» (убийстве) была «порочность», мы могли бы «увидеть» его — он каким-то образом не скрыт от нас. В зависимости от того, насколько важны, по вашему мнению, эти предположения, вы можете сделать их явными в своей реконструкции.

Шаг 6: Нарисуйте формальную реконструкцию аргумента в виде серии шагов.

Если мы исследуем порочное действие, такое как убийство, мы увидим страсти, мотивы, воли и мысли.

Больше ничего не видим.

Итак, мы не видим никакой собственности или «фактов», называемых «порочностью».

Допущение: То, чего мы не видим, не существует.

Когда мы исследуем наши чувства по поводу убийства, мы видим «чувство неодобрения.”

Неизложенная посылка: это чувство неодобрения — единственное, что объединяет все действия, которые мы считаем порочными, и мы чувствуем это всякий раз, когда сталкиваемся с порочным поступком, то есть все и только порочные действия вызывают чувство неодобрения.

Заключение: Итак, злоба плохого поступка — это чувство неодобрения со стороны человека, который его считает, а не фактическое свойство самого действия.

Шаг 7: Обобщите аргумент, объясняя предпосылки и то, как они работают вместе.Вот как может выглядеть такая прозаическая реконструкция:
Чтобы понять, что мы имеем в виду, когда называем действие «порочным», имея в виду «неправильное», Юм исследует дело об убийстве. Он обнаруживает, что всякий раз, когда мы рассматриваем само убийство, все, что мы видим, — это «страсти, мотивы, воления и мысли» вовлеченных в него людей. Например, мы можем видеть, что убийца чувствует страсть гнева и мотивируется желанием причинить страдания своей жертве, и что жертва чувствует страсть страха и думает о том, как спастись.Но как бы мы ни смотрели, мы не видим «порочности» или неправильности — мы видим, как происходит действие, и люди с мотивами и чувствами участвуют в этом действии, но, похоже, ничто из этого не является тем, что мы подразумеваем под «Порочность» или неправильность. Затем Юм обращает свой запрос внутрь себя и рассматривает то, что происходит внутри человека, который называет убийство «злобным». Человек, который думает или говорит, что убийство — это плохо, всегда, кажется, испытывает определенное «чувство неодобрения». То есть человек не одобряет поступок и обвиняет убийцу.Когда мы говорим «убийство — это плохо», мы обычно думаем, что говорим что-то о самом убийстве, что мы описываем свойство (неправильность), которым обладает действие убийства. Но Юм считает, что то, что мы на самом деле описываем, является нашим чувством, а не свойством убийства — «порочность» порочного действия — это просто эмоция человека, который думает или наблюдает за этим действием, а не свойство само действие.

Возражения и ответы

Часто после реконструкции аргумента вас просят сказать, хороший это аргумент или плохой, и согласны вы с ним или не согласны.

Обдумывание возражений и изучение их последствий — это способ, которым философы проверяют, является ли аргумент правильным. Обдумывая возражение, вы проверяете аргумент, чтобы увидеть, сможет ли он преодолеть возражение. Чтобы возразить против аргумента, вы должны указать причины, по которым он ошибочен:

Исходные данные не подтверждают заключение.

Одно или несколько предположений неверны.

Аргумент формулирует принцип, который имеет смысл в данном случае, но имел бы нежелательные последствия в других случаях.

Аргумент скользит от одного значения термина к другому.

Аргумент делает сравнение, которое на самом деле не работает.

Вот несколько вопросов, которые вы можете задать, чтобы убедиться, что ваши возражения сильны:

Я ясно дал понять, против какой части аргумента я возражаю?

Я объяснил, почему я возражаю против этой части аргумента?

Оценил ли я серьезность моего возражения? (Могу ли я просто указать, где философу нужно проделать больше работы, или это что-то более разрушительное, на что философ не может ответить?)

Обдумывал ли я и обсуждал ли, как философ мог бы ответить на мое возражение?

Сосредоточен ли я на самом аргументе, а не только на общих вопросах, которые поднимает вывод?

Обсудил ли я хотя бы одно возражение полностью, а не многие возражения поверхностно?

Давайте еще раз посмотрим на наш пример.Какие возражения вы могли бы возразить против аргумента Юма об убийстве? Вот несколько возможных аргументов:

Вы можете возразить против посылок 2 и 3 и заявить, что неправильные действия действительно имеют свойство, которое заставляет нас называть их неправильными. Например, может быть, мы называем действия неправильными из-за их мотивов — например, потому что действия мотивированы жестокостью. Так что, возможно, Юм прав в том, что мы не видим свойства, называемого «порочностью», но ошибался в том, что «порочность», таким образом, является лишь нашим чувством.Может порочность — это один из мотивов или страстей.

Вы также можете возразить против посылки 5 и сказать, что мы иногда считаем действия неправильными, даже если не испытываем к ним какого-либо «чувства» неодобрения. Например, если линчеватели убили серийного убийцу, мы могли бы сказать, что то, что они сделали, было неправильным, даже если мы разделили их гнев на убийцу и были довольны тем, что они убили его.

Часто вас просят подумать, как философ мог бы ответить на возражения.В конце концов, не каждое возражение — хорошее возражение; автор может дать очень убедительный ответ! Используйте то, что вы знаете об общей позиции автора, чтобы составить ответ, который согласуется с другими вещами, сказанными автором, а также с исходными аргументами автора.

Итак, как может Юм или кто-то, защищающий Юма, ответить на приведенные выше возражения? Вот несколько возможных возражений:

На первое Хьюм мог бы ответить, что нет единого мотива, который был бы общим для всех «порочных» действий.Все ли неправильные действия мотивированы жестокостью? Нет — кража, например, может быть мотивирована голодом. Итак, единственное, что объединяет все «порочные» действия, — это то, что мы их не одобряем.

На второй вопрос Юм мог бы ответить, что, когда мы называем действия линчевателей неправильными, даже если они нам нравятся, мы все равно должны испытывать по крайней мере некоторое неодобрение.

Приложение

Иногда вас попросят резюмировать аргументы автора и применить эту позицию к новому делу.Рассмотрение того, как автор думал бы о другом случае, помогает вам понять аргументацию автора и понять, насколько этот аргумент уместен. Представьте, что ваш инструктор подсказал вам:

«Примените взгляды Юма на природу порока к следующему случаю: у мистера Смита запущенная форма рака. Он спрашивает доктора Джонса, каков ее прогноз. Доктор Джонс уверен, что мистер Смит умрет в течение месяца, но она говорит ему, что он может прожить год или дольше, что его рак не может быть смертельным.Доктор Джонс хочет дать мистеру Смиту надежду и избавить его от болезненной правды. Как мы должны думать о том, неправильно ли то, что сделал доктор Джонс? »

Подумайте, что вы знаете о взглядах Юма. Юм не привел список правильных или неправильных действий и не сказал, как мы должны судить о том, является ли действие правильным или неправильным. Все, что он сказал нам, это то, что если действие неправильное, то неправильность — это чувство в людях, рассматривающих действие, а не свойство самого действия. Так что Хьюм, вероятно, сказал бы, что важно то, как мы относимся к доктору Х.Действия Джонса — чувствуем ли мы неодобрение? Если мы чувствуем неодобрение, мы, скорее всего, назовем это действие «неправильным».

Этот тестовый пример, вероятно, поднимет у вас всевозможные вопросы о взглядах Юма. Вы можете подумать: «Кого волнует, назовем ли мы действие неправильным — я хочу знать, действительно ли оно неправильное!» Или вы можете сказать себе: «Некоторые люди почувствуют неодобрение действий врача, но другие одобрят, так как же нам решить, является ли действие неправильным или нет?» Это именно те вопросы, о которых ваш инструктор хочет заставить вас задуматься.

Когда вы вернетесь, чтобы прочитать и обсудить Юма, вы начнете видеть, как он может ответить на такие вопросы, и у вас будет более глубокое понимание его позиции. Однако в своей статье вам, вероятно, следует сосредоточиться на одном или двух основных моментах, а остальные рассуждения оставить для заключения.

Исходный аргумент / занятие позиции

Иногда в задании вас просят застолбить позицию (то есть принять сторону в философской дискуссии) или привести оригинальный аргумент.Эти задания в основном представляют собой убедительные эссе, вид письма, с которым вы, вероятно, знакомы. Если вам нужна помощь, посмотрите, среди прочего, наши раздаточные материалы, посвященные аргументам и тезисам.

Помните: подумайте о своей аудитории и используйте аргументы, которые могут убедить людей, которые не похожи на вас. Например, вы можете подумать, что смертная казнь неправильна, потому что так вас учили родители. Но у других людей нет особых причин беспокоиться о том, что думают ваши родители. Старайтесь приводить причины, которые будут интересны и убедительны для большинства людей.

Мысленные эксперименты

Если ученые хотят проверить теорию или принцип, они планируют эксперимент.

В философии мы часто проверяем наши идеи, проводя мысленные эксперименты. Мы конструируем воображаемые кейсы, которые позволяют нам сосредоточиться на проблеме или принципе, которые нас больше всего интересуют. Часто кейсы не особенно реалистичны, так же как условия в научной лаборатории отличаются от условий во внешнем мире.

Когда вас просят написать о мысленном эксперименте, не беспокойтесь о том, может ли он когда-либо случиться; вместо этого сосредоточьтесь на проверяемом принципе.Предположим, что ваш учитель биоэтики поставил вам мысленный эксперимент для рассмотрения:

Пожилому пациенту без сознания требуется пересадка сердца. Очень маловероятно, что донорское сердце станет доступным до смерти пациента. Другой вариант врача — попробовать новую и рискованную процедуру, которая включает в себя трансплантацию пациенту сердца генно-инженерного шимпанзе. Для этого потребуется убить шимпанзе. Что должен посоветовать врач?

Этот сценарий может быть нереалистичным, но ваш инструктор создал его, чтобы заставить вас задуматься о том, какие соображения имеют моральное значение (а не только с медицинской точки зрения) при принятии жизненного решения.Кто должен принимать такие решения — врачи, семьи или пациенты? Приемлемо ли убить другого разумного приматы, чтобы дать человеку сердце? Имеет ли значение, что пациент пожилой? Без сознания? Поэтому вместо того, чтобы сосредотачиваться на том, может ли этот сценарий произойти, вам следует спорить об этих проблемах. Опять же, посмотрите наши раздаточные материалы по аргументам и тезисам, которые помогут сформулировать вашу позицию.

Еще о чем следует помнить

Будьте последовательны. Например, если я начну свою статью с утверждения, что маркиз прав в отношении аборта, я не должен позже говорить, что аргумент Томсона (который противоречит аргументу маркиза) также верен.

Избегайте преувеличения. Остерегайтесь таких слов, как «все», «каждый», «всегда», «нет», «нет» и «никогда»; Подтвердить утверждение, в котором используются эти слова, может быть сложно. Например, было бы намного сложнее доказать, что ложь всегда неправильно, чем доказать, что ложь обычно или иногда ошибочна.

Избегайте ловушек «видеть обе стороны». Предположим, вы считаете аргумент Канта довольно сильным, но все же не согласны с его выводом. У вас может возникнуть соблазн сказать: «Аргумент Канта хорош. Я не согласен с этим ». Это кажется противоречивым. Если аргумент действительно хорош и вы не можете найти в нем слабых мест, кажется рациональным думать, что вы должны согласиться с аргументом. Если вы не согласны с этим, значит, с этим что-то не так, и ваша задача — выяснить, что это такое, и указать на это.

Избегайте личных нападок и чрезмерных похвал. Ни слова «Милль был явно плохим человеком, которого совершенно не интересовала мораль», ни «Кант — величайший философ всех времен» не дополняют наше понимание аргументов Милля или Канта.

Избегайте грандиозных вступлений и выводов. Ваш преподаватель вряд ли оценит введение, которое начинается с таких предложений, как «С незапамятных времен люди интересовались моралью». В своем вступлении вы сможете поместить вашу проблему в контекст, объяснить, почему она важна с философской точки зрения, и, возможно, предварительно ознакомьтесь со структурой вашей статьи или аргументации.Спросите своего инструктора о дальнейших рекомендациях по поводу введения и выводов.

Оставайся сосредоточенным. Вас могут попросить сконцентрироваться на небольшом отрывке текста или на очень конкретном вопросе; в таком случае придерживайтесь его, а не пишите общий отчет по «теме».

Будьте осторожны, апеллируя к вере, авторитету или традициям. Хотя вы можете верить во что-то, потому что это часть вашей религии, потому что кто-то, кому вы доверяете, рассказал вам об этом, или потому, что так всегда делалось, будьте осторожны, основывая свои аргументы или возражения на такого рода основаниях.Помните, что ваш читатель может не разделять ваши предположения и убеждения и попытаться построить ваш аргумент так, чтобы он был убедительным даже для того, кто сильно отличается от вас.

Будьте осторожны с определениями. Вместо того, чтобы разбивать Словарь Вебстера, сконцентрируйтесь на определениях, которые философы, которые вы читаете, тщательно составили для используемых ими терминов. Определение терминов — важная часть всей философской работы, и часть вашей работы по написанию философской работы часто заключается в размышлениях о том, как разные люди определили термин.

Вы можете прочитать раздаточный материал Центра письма о заблуждениях. Заблуждения — это распространенные ошибки в аргументах; знание их может помочь вам критиковать аргументы философов и самому приводить более веские аргументы.

Консультации по работам

Мы ознакомились с этими работами при написании данного раздаточного материала. Это не полный список ресурсов по теме раздаточного материала, и мы рекомендуем вам провести собственное исследование, чтобы найти дополнительные публикации. Пожалуйста, не используйте этот список в качестве модели для формата вашего собственного списка литературы, так как он может не соответствовать используемому вами стилю цитирования.Инструкции по форматированию цитат см. В руководстве по цитированию библиотек UNC. Мы периодически пересматриваем эти советы и приветствуем отзывы.

Файнберг, Джоэл. 2008. Doing Philosophy: Руководство по написанию философских статей , 4-е изд. Бельмонт, Калифорния: Томсон / Уодсворт.

Холовчак, Марк. 2011. Критическое мышление и философия: краткое руководство по чтению, оценке и написанию философских работ , 2-е изд. Лэнхэм, Мэриленд: Rowman & Littlefield Publishers.

Эта работа находится под лицензией Creative Commons Attribution-NonCommercial-NoDerivs 4.0 License.
Вы можете воспроизвести его для некоммерческого использования, если вы используете весь раздаточный материал и указали источник: Центр письма, Университет Северной Каролины в Чапел-Хилл.

Сделать подарок

Аргумент: примеры и определение | Философские термины

I. Определение
Аргумент — это серия утверждений с целью убедить кого-то в чем-то.Когда они добиваются успеха, аргументы начинаются с определенной точки зрения, в чем читатель сомневается ; к концу рассуждения читатель убедился в этой точке зрения и больше не сомневается в ней. Чтобы аргументировать хорошо, вы должны поставить себя на место читателя и представить, какие сомнения могут возникнуть по поводу вашего утверждения.

Аргумент — это не драка!

Наблюдая за политическими дебатами и спортивным анализом по телевизору, у вас может сложиться впечатление, что аргументы враждебны и агрессивны, они больше направлены на поражение оппонента, чем на уговоры кого-либо.Но это не обязательно так. На самом деле, лучшие аргументы исходят из сочувствия и дружбы — когда друзья имеют разные точки зрения, они могут объяснить аргументацию , лежащую в основе их взглядов, как способ построения взаимопонимания. Часто это принимает форму дружеских споров или дебатов.

На самом деле, научиться хорошо спорить — один из самых важных навыков, который вы можете развить — в ваших личных и профессиональных отношениях неизбежны определенные конфликты и разногласия.Если вы не умеете спорить с разумом и логикой, то все, что вам остается, — это , сражающиеся с . Суть спора заключается в том, чтобы прийти к соглашению (или, если соглашение невозможно, по крайней мере, понять причины , по которым это невозможно, ). С другой стороны, борьба — это выражение эмоций, таких как гнев и боль, без учета точки зрения другого человека. Аргумент, если вы знаете, как это сделать правильно, может разрешить разногласия; драки обычно только усугубляют их.

II. Типы аргументов
Существует три основных типа аргументов: дедуктивный, индуктивный, и смешанный . Они основаны на трех различных типах вывода (подробнее о том, что такое вывод, см. В следующем разделе). Если вас это сбивает с толку, посетите нашу статью о выводах для более подробной информации.

Дедуктивные аргументы строятся из дедуктивных выводов

Индуктивные аргументы строятся из индуктивных выводов

Смешанные аргументы строятся из обоих типов вывода

Итак, в чем разница между дедуктивными и индуктивными выводами?

Дедуктивные выводы имеют , чтобы быть истинными.Вы начинаете с основного утверждения или «предпосылки», и пока эта посылка верна, нет логического способа сделать вывод ложным.

Примеры

Если x = y, то мы можем дедуктивно вывести, что y = x. То, что , а не , не может быть правдой!

Если Сократ — человек, а все люди смертны, то и Сократ тоже должен быть смертным.

Вы всегда можете подвергнуть сомнению посылки дедуктивного аргумента (например, вы можете сказать, что Сократ — бог, а не человек, и, следовательно, спросить, смертен ли он), но если вы принимаете посылки, у вас есть нет. логичный выбор но принять вывод.

Индуктивные выводы не соответствуют , но, вероятно, верны.

Пример

На протяжении всей истории человеческого опыта солнце восходило на востоке и заходило на западе; следовательно, солнце сделает то же самое завтра.

Это почти конечно правда! Большинство людей с готовностью согласились бы с этой аргументацией. Однако заметьте, что это вопрос вероятности, а , а не , вопрос логической определенности, как дедуктивный аргумент.В конце концов, возможно, пришельцы могут прийти и уничтожить солнце, а это значит, что оно больше никогда не взойдет и не зайдет. Это крайне маловероятно, но логически не невозможно.

Итак, в строгом логическом смысле дедуктивные аргументы кажутся более сильными, чем индуктивные. Однако индуктивные аргументы имеют одно решающее преимущество: они обычно имеют значение больше. В нашей повседневной жизни почти все наши решения основаны на индуктивных выводах:

Обычно на работу у меня уходит час, поэтому, если я ухожу в 8:00, я , вероятно, доберусь туда. от 9

Вчера я заболела после еды Венди, поэтому сегодня я не пойду туда на обед

Моя лучшая подруга посоветовала мне не пропускать занятия, и ее совет обычно хороший, поэтому я буду следовать ему

Все эти выводы являются индуктивными — все они основаны на разумной вероятности, а не на абсолютной логической уверенности.

Дедуктивные аргументы, с другой стороны, основаны на абсолютной достоверности, но их выводы часто тривиальны:

y = x, поэтому x = y . Но кого это волнует? Это просто разные способы написать одно и то же уравнение. Первое утверждение может быть очень важным: y = x может быть ключом к решению важной задачи алгебры. Но дедуктивный аргумент не дает никакой новой информации помимо того, с чего мы уже начали.

Я человек, а все люди — приматы, поэтому я примат .Опять же, это действительно важно? Утверждение «все люди — приматы», безусловно, интересно само по себе, но действительно ли «я примат» добавляет к нему что-нибудь новый ?

III. Аргумент против утверждения против вывода
Короче говоря, аргумент состоит из утверждений, связанных выводами . Каждый отдельный шаг в аргументе — это отдельная претензия. Существует основной пункт , , или «тезис», который подтверждается подтверждающими формулами .Как мы видели в разделе 1, подтверждающие утверждения предназначены для ответа на сомнения по поводу основного утверждения.

Выводы обычно не высказываются вслух; они являются невидимыми связями между утверждениями в аргументе.

Пример
Подумайте о сопроводительном письме . Сопроводительное письмо — это ваш шанс убедить кого-то в том, что он должен вас нанять, — это своего рода аргумент, который люди должны усвоить практически во всех сферах деятельности. Сопроводительное письмо может работать следующим образом ( подчеркнутые части будут указаны явно (претензии), тогда как курсивные части просто подразумеваются / предполагаются (выводы)):

Тезис: Вы должны нанять меня.

Ожидаемое сомнение : Нам нужен кто-то со статистическими навыками, которых нет у большинства людей

Подтверждающее утверждение: Я изучал статистику в колледже.
Подтверждающая претензия: Летом я также проходил стажировку по исследованию рынка

(Скрытый вывод: практические стажировки учат людей применять свои знания )

И так далее.В сопроводительном письме каждый абзац охватывает одно из подтверждающих утверждений, обеспечивая дополнительную поддержку и подробности. В конце концов, если вы правильно предвидели сомнения читателя, вы убедите их, что вы лучший человек для этой работы!

IV. Цитаты об аргументе

Цитата 1

«Я нахожу, что гораздо более горжусь победой, которую одерживаю над собой, когда в самом пылу спора я заставляю себя подчиниться силе разума моего противника, чем я доволен победой, которую одержал над ним благодаря его слабости.(Мишель де Монтень)

Французский эссеист Монтень обладал способностью аргументировать и понимал важность прислушиваться к точке зрения другого человека, а не просто пытаться ее опровергнуть. На самом деле, эта цитата представляет собой довольно удачное обобщение разницы между аргументом и борьбой — когда вы спорите, вы всегда остаетесь открытыми для вероятности того, что вас, , в конце убедят, а не просто держаться на вашей стороне не важно что.

Цитата 2

«Не может быть прогресса без лобового противостояния.”(Кристофер Хитченс)

Другой мастер аргументации, журналист Кристофер Хитченс был откровенным сторонником различных противоречивых взглядов, от политики и религии до науки и литературы. Во всех этих областях он подчеркивал важность аргументов и логики не потому, что он изначально был спорным человеком (хотя это могло быть правдой — мнения расходятся), но главным образом потому, что он верил, что столкновение идей приведет к новым, лучшим идеи.

В.История и важность аргумента
Аргументы, вероятно, так же стары, как и сам язык. На самом деле, вполне возможно, что язык возник как способ, которым до-человеческие приматы могли влиять на поведение друг друга, не прибегая к насилию. Представьте, что вы homo ergaster в африканской саванне: вы хотите, чтобы кто-то из ваших товарищей по группе помогал вам искать ягоды, но ее больше интересует уход. Разве не было бы полезно, если бы вы могли урезонить ее и убедить ее потратить свою энергию в другом направлении? Возможно, что язык эволюционировал как инструмент убеждения.

Как бы то ни было, споры — чрезвычайно распространенное человеческое поведение. В разных культурах есть разные способы решения этой проблемы — разные идеи, например, о том, что считается вежливым аргументом, или о том, какие темы уместны для спора в данной обстановке. Но все люди во всем мире используют язык, чтобы заявлять, выражать сомнения и отвечать на них.

В то время как одни правители пытаются подавить аргументы, другие исторически приветствовали это. Например, император Великих Моголов Акбар был мусульманином, правившим Индией с 1556 по 1605 годы.Он знал, что его люди исповедуют множество различных религий и философий и построили храмы и школы с конкретной целью проведения разумных, поучительных аргументов между всеми религиями и точками зрения. Он надеялся, что с помощью аргументов люди разных религий будут учиться друг у друга и что в конечном итоге появится новая религия, сочетающая в себе лучшие идеи каждой традиции.

В Европе, вскоре после этого, аргументы такого рода привели к научной революции, а затем и к Просвещению.Опираясь на идеи неевропейских мыслителей из таких мест, как Индия, Китай и Ближний Восток, европейцы разработали метод аргументов и экспериментов, который мы называем наукой. Они также начали рассматривать новые формы правления, основанные на аргументах и убеждениях, а не на королевских указах и праве по рождению — такие мыслители, как Бенджамин Франклин, Жан-Жак Руссо и Томас Джефферсон, задумывали правительство, основанное на постоянных спорах как на публичных площадях, так и в обществе. такие учреждения, как Конгресс.

VI. Аргумент в массовой культуре

Пример 1
Спортивные шоу — отличные примеры как аргументов, так и борьбы. Обычно они начинают с противоречивого тезиса вроде «Аарон Роджерс лучший квотербек, чем Карсон Палмер». Затем два хозяина будут спорить, верен этот тезис или нет. Иногда они будут слушать друг друга, предвосхищать сомнения другой стороны и рационально на них отвечать; в других случаях они просто кричат друг на друга и никогда не продвигаются к убеждению, и в этом случае это скорее пример борьбы, чем спора.

Пример 2

«Дамы и господа члены жюри, это Чубакка. Чубакка — вуки с планеты Кашиик. Но Чубакка живет на планете Эндор … Если Чубакка живет на Эндоре, вы должны оправдать! » (Johnnie Cochran, South Park )

Эта линия из Южного парка является пародией на настоящего Джонни Кокрена, адвоката в O.J. Симпсона, но это также пример (ужасного) дедуктивного аргумента. Аргумент структурирован следующим образом:

Если Чубакка живет на Эндоре, вы должны оправдать (признать моего клиента невиновным)

Чубакка живет на Эндоре

Следовательно, вы должны оправдать

Утверждение № 1 явно абсурдно. , но , если бы был истинным , то этот дедуктивный аргумент имел бы силу абсолютной логической достоверности.В этом проблема дедуктивного мышления: если посылки точны, они герметичны; но часто это не так.

Причина и аргумент
Причина и аргумент
Лекция 1: Причина и аргумент
Как и у большинства дисциплин, у философии есть своя методология, собственный подход к исследованию. Основная цель этого курса — изучить и применить эту методологию, которая, скорее всего, будет расходиться в важных уважает подход социологов, антропологов, поэтов или творческие писатели.Хотя креативность и оригинальность имеют решающее значение компонент лучшего философского дискурса, дисциплина философии прямо основывается на довольно объективной методологии, в которой эта объективность основан на разуме и доводах. Придете ли вы принять или отвергая законность и / или авторитет этой методологии, вы будете попросить использовать его на протяжении всего курса.
Слово аргумент вошло в разговорную смысл, который сильно отличается от его первоначальных, более философских корней. В повседневном разговоре, если вы говорите, что ссоритесь со своим вторая половинка, вы, вероятно, имеете в виду, что у вас возникли разногласия разногласие, которое могло даже превратиться в состязание криков. Разница между разговорным и философским смыслом аргументации блестяще проиллюстрирован в клипе Монти Пайтон, который мы просмотрели в классе. В этом клипе персонаж Майкла Пэйлина определяет аргумент. как связную серию утверждений, чтобы установить определенное предложение. В отличие от ряда противоречий или автоматического отрицания одного собеседник, спор — это интеллектуальный процесс. Это точно что имеет в виду философ, говоря о споре.
Не только философское понятие аргумент противопоставляется простой серии противоречий, но он также контрастирует с тем, что Сократ называл софистикой, или с тем, что я буду риторикой. На других курсах вы можете услышать положительный термин «риторика», но не здесь.Человек, который занимается простой риторикой, хочет только убеждать. То есть цель риторики — заставить других согласиться с вашей точки зрения. С другой стороны, цель аргументации прийти к истине; или не считая правды, по крайней мере, чтобы прийти к более глубокое понимание проблем. Ректор будет считайте дебаты успешными только в том случае, если ему удастся убедить другого его точки зрения. С другой стороны, философ рассмотрит успешная дискуссия дает ей лучшее понимание относительные достоинства каждой стороны данного вопроса.Философия, если сделано правильно, требует отстранения от проблем без эгоизма под обсуждением. Философ не может вступить в дискуссию, уже предполагая что у него есть Истина, но он всегда должен допускать возможность того, что он ошибается. Точно так же нельзя так сильно отождествлять себя с те убеждения, которые нельзя критически отразить на этих убеждениях не чувствуя, что его личность подвергается нападению. Это ни то, ни другое с философской точки зрения приемлемо закончить дискуссию утверждением: «Ну, там просто некоторые Истины, и это одна из них, не говоря уже о том, что как я к этому отношусь.
Структура философского аргумента
Философский аргумент состоит из двух основных частей: посылки и заключения. Заключение — это утверждение, которое стремится установить аргумент. В посылки — это причины, предложенные в поддержку заключения. Часто аргумент дискурсивно развивается в течение эссе. Но иногда мы хотим иметь возможность исследовать самую основную структуру Аргумент. В этом случае мы можем составить нумерованный список помещений, и поместите заключение под этим списком, обычно разделяя его линия.Например:
П1. Все собаки — млекопитающие.
P2. Все млекопитающие теплокровные.
C. Следовательно, все собаки теплокровные.
Эта особая форма представления аргумента называется силлогизмом. В Фил. 001 обычно рассматриваются силлогизмы. Глядя на силлогизмы — лучший способ понять суть аргумента и разобраться в привычка мыслить аргументами. В сегодняшних лекциях мы сосредоточимся исключительно на силлогизмах.
Эта основная идея очень проста. Однако, научившись думать в с точки зрения посылок и выводов — это то, что требует много усилий и практики для очень многих людей. Для некоторых это приходит вполне естественно. Но для многих это совершенно чуждо. как обычно думают, особенно об этике. Многие думают этики либо просто следование власти государства, один пастор, общее мнение или что-то вроде стихов, что-то что просто чувствуешь.Это не означает, что философы лишены эмоций, или это чувство не играет роли в нравственном исследовании. Но ключ к морали дискурс для философа — аргументированный аргумент.

Прежде чем мы закончим сегодня, я хочу рассмотреть пару примеров аргументов. Затем у меня есть домашнее задание, которое вы должны выполнить для лекции по четвергам.

Критическая оценка аргументов
Первым шагом в оценке аргумента является его восстановление. Рассмотрим аргумент Гомера в ролике, который мы смотрели в классе. Помещая это аргументация в силлогистической форме, мы имеем:
П1. Вокруг нет медведей.
C. Значит, Медвежий патруль работает.
Это хороший аргумент? При оценке того, является ли аргумент хорошим или плохим, мы смотрим на две вещи: (1) разумны ли предпосылки? (2) Сделайте помещения дают достаточно веские основания для принятия заключения? Если вам довелось видеть этот эпизод Симпсонов, вы будете знать что посылка действительно верна.Но это не дает веских оснований для принятия заключения. Лиза демонстрирует это в качестве контрпримера.
П1. Вокруг нет тигров.
C. Следовательно, эта скала должна быть эффективным средством отпугивания тигров.
В аргументе Лизы посылка верна, но заключение абсурдно. Таким образом, это явно ошибочный аргумент. Тем не менее, у него очень та же структура, что и аргумент Гомера. Таким образом, должно быть что-то неверно с аргументом Гомера.
Это структура, которая имеет значение
Это еще один важный аспект философской аргументации.Это структура, которая имеет значение. Слово, которое мы используем в философии для обозначения хороший аргумент убедителен. Убедительный аргумент — это аргумент, структура которого таковы, что посылки дают веские основания для принятия заключения.
Будьте осторожны. Чтобы аргумент был убедительным, этого недостаточно. что вывод верен. Аргумент должен быть таким, чтобы помещения предоставить достаточные причины или основания для принятия заключения. Рассмотрим следующий аргумент:

П1.Практически все млекопитающие теплокровные.
P2. Теплокровные животные, как правило, рождают детенышей (в отличие от к откладке яиц).
C. Следовательно, почти у всех млекопитающих есть мех или волосы.

Несмотря на то, что все предпосылки и выводы верны, аргумент не является убедительным, так как помещение не дает веских оснований для приема вывод. Скорее, мы все принимаем вывод, потому что это то, что мы узнали на уроках биологии (и мы верили нашим учителям). Приведенный выше пример довольно глупый, и его вряд ли запутаешь. с хорошим аргументом. Но важно помнить об этом, когда анализируя моральные аргументы, поскольку мы, скорее всего, примем аргумент просто потому что мы согласны с выводом (и поэтому обычно готовы принять помещения также). Учтите следующее:

П1. Мы не можем мягко относиться к агрессивному преступному поведению.
P2. Мы должны сделать все возможное, чтобы защитить общество от жестоких преступников.
C. Следовательно, мы должны установить минимальные наказания за определенные насильственные преступления.
Это нехороший аргумент, потому что нет ничего, что связывает посылки к заключению. Тот, кто уже принимает вывод будет искушение рассматривать это как хороший аргумент. И может даже психологически перекликаются с тем, как человек думает о проблеме. Но, аргументация, основанная на объективной логической структуре, неубедительна. В отличие от этого, намного лучше:
П1.Назначение минимальных наказаний за тяжкие преступления будет иметь сдерживающий эффект на совершение этих преступлений в будущем.
P2. Мы должны сделать все возможное, чтобы удержать потенциальных преступников от совершение насильственных преступлений.
C. Следовательно, мы должны установить минимальные наказания за определенные насильственные преступления.
Это, по крайней мере, убедительный аргумент. Хотя может быть веские основания для отказа, он как минимум соединяет помещение с вывод правдоподобным образом.

Контрпример
Поскольку именно структура аргумента определяет его убедительность, один из распространенных способов опровергнуть аргумент — это контрпример. Этот это то, что делает Лиза. Хороший аргумент встречным примером: (i) имеет та же структура, что и аргумент в приложении, (ii) такова, что посылки все принимаются как верные или обоснованные, и (iii) таковы, что вывод принято считать ложным / абсурдным / необоснованным. Если можно прийти приведите пример, обладающий всеми тремя характеристиками, затем один опроверг рассматриваемый аргумент.
Здесь важны условия (ii) и (iii). Сила контрпример зависит от того, насколько широко будет принято, что помещения являются гарантированными, а заключение — необоснованным. Контрпример Лизы, например, очень силен, так как все (кроме Гомера) приняли бы посылка, но отвергнуть заключение. Но когда мы вступаем в моральные дебаты, нужно быть более осторожным. Например, рассмотрим следующий контрпример к приведенному выше аргументу о минимальных предложениях:

П1.Отстранение студентов от университета за обман будет иметь сдерживающий эффект в отношении будущих случаев обмана.
P2. Мы должны попытаться уменьшить количество случаев списывания в университетах.
C. Следовательно, мы должны отстранить студентов от университета на мошенничество.
Хотя многие согласятся с посылкой, многие также согласятся с выводом. Так что это, вероятно, не самый сильный контрпример, который можно было бы привести. к приведенному выше аргументу.
П1. Применение смертной казни за превышение скорости будет иметь сдерживающий эффект в случае превышения скорости в будущем.
P2. Мы должны делать все возможное, чтобы защитить общество от опасных водители, например те, кто ездит на чрезмерно высоких скоростях.
C. Следовательно, мы должны ввести смертную казнь за чрезмерное превышение скорости.
Большинство людей, вероятно, приняли бы P1. Если не склонен принять эту предпосылку, то, вероятно, также не склонен принимать первая посылка первоначального аргумента. Помните, что это предполагается быть контраргументом к исходному аргументу о минимальном количестве предложений. Таким образом, предполагаемая цель здесь — это тот, кто уже принимает этот аргумент. Вполне вероятно, что любой, кто принимает P1, также примет P1. Это также вероятно, что большинство отвергнет этот вывод как абсурдный. Какие это означает, что сторонник исходного аргумента должен пересмотреть один помещений, чтобы заблокировать контраргумент. И цикл продолжается.
Но последнее важное замечание по этому поводу — важность точки соприкосновения. В философском споре лучше всего добиться прогресса, если нужно искать точки соприкосновения (например,грамм.

Качество вывода	Дедуктив	Индуктивный	Отводящий
Неверный вывод	Недействительно	Слабая	Слабая
Хороший вывод	Действителен	Сильный	Сильный
Хороший вывод + истинные предпосылки	Звук	Cogent	Cogent

аргументация — это… Что такое аргументация?

Критическое мышление, логика, аргументация Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

Железные аргументы философов: не облаками едиными

Может ли искусственный интеллект переспорить человека?

Научить машину спорить

Почему небо голубое?

Раскритиковать аргумент

Об авторе:

Как доказать и убедить: правила тезиса и аргументации

1. Правила тезиса

2. Правила аргументов

3. Правила демонстрации

Научитесь логично думать и говорить изучив курс «Практическая логика и аргументация»:

Рекомендации по написанию эссе | IFRS PROFESSIONAL

Что такое эссе

Структура и план эссе

Признаки эссе

Правила написания эссе

Ошибки при написании эссе

Проверка эссе

Аргументация (Argumentation). Философский словарь

Читайте также

2.4. Понимание и аргументация

1. Что такое аргументация

2. Системная аргументация

5. Методологическая аргументация

Глава 4 КОНТЕКСТУАЛЬНАЯ АРГУМЕНТАЦИЯ

Логика и аргументация

Демонстративная аргументация

Эвристическая аргументация

Аргументация и диалог

Убеждение и аргументация

1. Логика и аргументация

§ 1. ДОКАЗАТЕЛЬСТВО И АРГУМЕНТАЦИЯ

52. Аргументация

2. Аргументация

Хабермас и аргументация

1.

1.1.1 Что такое аргумент?

1.1.2 Определение аргументов

Курсовая

Аргумент | Интернет-энциклопедия философии

Содержание

1.Структурный подход к характеристике аргументов

2. Прагматический подход к характеристике аргументов

3. Дедуктивные, индуктивные и кондуктивные аргументы

4. Заключение

5. Ссылки и дополнительная литература

Информация об авторе

аргументов и философских рассуждений | PLATO

Tool Text

Оценка аргументов — Введение в философию: логика

Заключение и следствие: почему выводы следуют из посылок

Дедуктивные аргументы

Индуктивные аргументы

Похищающие аргументы

— Центр письма • Университет Северной Каролины в Чапел-Хилл

О чем этот раздаточный материал

Что такое философия и почему мы ее изучаем?

Элементы философских работ

Реконструкция аргумента

Возражения и ответы

Приложение

Исходный аргумент / занятие позиции

Мысленные эксперименты

Еще о чем следует помнить

Консультации по работам

Аргумент: примеры и определение | Философские термины

Причина и аргумент

Лекция 1: Причина и аргумент

Структура философского аргумента

Критическая оценка аргументов

Это структура, которая имеет значение

Контрпример

Добавить комментарий Отменить ответ