6 дурацких концепций, о которых должен знать каждый маркетолог

Это даже не концепции, а просто точки зрения, которые очень помогают в повседневной жизни. Подходы, которые описаны в этих концепциях, помогут вам правильно рассчитать бюджет, понять реальную пользу от тех или иных действий и, в итоге, принять самое лучшее решение. Да и запомнить их легко. Если ты обладаешь чувством юмора, конечно.

1. Закон «бритвы Оккама»

«Не следует множить сущее без необходимости»

Закон «бритвы Оккама» еще называют принципом бережливости или законом экономии (лат. lex parsimoniae).

Под «бритвой Оккама» обычно понимают следующее: если существует несколько способов объяснить какое-то понятие или явление, то самым верным будет наиболее простое объяснение. То есть не нужно вводить новые законы, чтобы объяснить какое-то новое явление, если последнее можно исчерпывающе растолковать уже существующими законами. «Бритва Оккама» просто отсекает все лишнее.

GreenPeace: «Обычные лампы вредят окружающей среде».

Для маркетолога эта концепция поможет в контент-маркетинге: если для блога на этой неделе есть только одна интересная идея, не нужно строчить еще 2 поста без пользы и без души. Лучше уделить время на то, чтобы лучше понять клиентов, например почитать об их проблемах в Facebook. Если есть ощущение, что годовой отчет с сотней таблиц и пятью десятками страниц никто не будет читать, можно нарисовать пять страниц с простой для понимания инфографикой. Помни: самым точным сообщением является сообщение минимальной длины.

Но с простотой можно и переборщить. Поэтому убедись, что выбранный тобой путь будет действительно полным и исчерпывающим. Если есть основания ввести какие-то дополнительные элементы — just do it. Но «Бритва Оккама» может быть весьма опасной — даже Платон не смог обойтись без уточнений.

Когда ученики попросили Платона дать определение человека, философ сказал: «Человек есть животное на двух ногах, лишённое перьев». Услышав это, Диоген поймал петуха, ощипал его и, принеся в Академию, объявил: «Вот платоновский человек!». После чего Платон добавил к своему определению: «И с плоскими ногтями».

Альберт Эйнштейн так сформулировал принцип «бритвы Оккама»: «Всё следует упрощать до тех пор, пока это возможно, но не более того». Добавить здесь нечего.

2. Принцип KISS

«Keep it short and simple»  или «Keep it simple, stupid!»

Этот принцип позаимствован из программирования. По своему главному принципу он очень похож на «бритву Оккама», потому что и здесь тоже главная Ее Величие Простота.

Согласно принципу KISS, повышение сложности внутренней структуры продукта ведёт к неизбежному росту числа багов, глюков, лагов и прочих ошибок. Но он универсален. Ведь сколько раз усложнение маркетинговой стратегии тянуло за собой совсем не те результаты, на которые мы расчитывали. А как насчет рекламы, в которую вы попробовали внести нотки древневосточного искусства, образы из фильмов Гринуэя и экзистенциальные  принципы Сартра? Вот только моющее средство так и не зашло.  Хотя над рекламой вы креативили год.

_{Рекламная кампания KitKat: «Have a break. Have a KitKat». Две шоколадки формируют собой значок паузы.}

Лучше всего срабатывают максимально простые вещи. А вот найти способы подать эту простоту — это уже настоящее искусство.

3. Закон Старджона

«Ничто не может всегда идти правильно» или «Всё иногда идёт не так, как хотелось бы»

Выражение взято из романа писателя-фантаста Теодора Старджона. Поэтому этот афоризм еще часто называют «откровением Старджона». Да, человек выразил в своем романе действительно возмутительный тезис, когда ему заявили, что 90 % фантастики — это полная чушь. Старджон не растерялся, ответив, что 90 % чего угодно — полная чушь, а научная фантастика подчиняется тем же закономерностям, что и другие жанры.

Маркетолог, как никто другой похож на фантаста. А все маркетинговые стратегии заточены под те же вещи, что и научно-фантастические произведения — веру человечества в чудеса и его желание жить лучше. Поэтому всегда следует помнить, что 90 % ваших действий — это полная чушь. Но постарайтесь, чтобы остальные 10% были действительно стоящими. В конце концов, только 1 из 10 маркетинговых проектов входит в историю и навсегда запоминается потребителями. Но планка качества все время растет. Смирись с этим и работай над улучшением своей компании каждый день.

4. Закон Парето, или закон 20/80

«20 % усилий дают 80 % результата, а остальные 80 % усилий — лишь 20 % результата»

Для справедливости сам Парето никакого принципа не предлагал. На самом деле его творцом является Джозеф Джуран. Заслугой Парето есть только выбор чисел — 20 и 80. Каждый маркетолог точно встречал этот закон в работах «святого нашего» Филиппа Котлера.

Главное, что нужно знать об этом законе — большая часть действий, командных или индивидуальных, являет собой пустую трату времени. Они никаким образом не приближают достижение желаемого результата.

Каждый рынок объективно стремится к состоянию, когда 80 % поставок осуществляется 20 % компаний, которые также являются и самыми прибыльными. В каждом отдельном сегменте наибольшая прибыль будет сгенерирована примерно 20 % продуктов или клиентов компании.

Таким образом, правильно выбрав минимум самых важных действий, можно быстро получить значительную часть от планируемого полного результата, при этом дальнейшие попытки улучшений неэффективны и могут быть неоправданны.

Несмотря на то, что «20 % усилий дают 80 % результата», часто невозможно организовать деятельность так, чтобы не тратить остальные 80 % усилий. Например, компания работает на одного заказчика. Конечно, для компании выгоднее всего предоставлять заказчику только 20% услуг, которые принесут ей больше всего денег. Но проблема в том, что заказчику нужны все 100%, чтобы было из чего выбрать.

Поэтому главный вывод из принципа Парето: смирись и работай, правильно оптимизировав свою работу.

5. Закон Мерфи

«Если есть вероятность того, что какая-нибудь неприятность может случиться, то она обязательно произойдёт»  

Это так хорошо знакомый нам «закон подлости», «закон бутерброда» или «генеральский эффект», только уже озвученный в научных кругах капитаном ВВС США Эдвардом Мерфи во время монтажа самолета.

Маркетологи имеют полное право переназвать этот закон под себя — «эффект демонстрации», «визит-эффект», «эффект присутствия». Потому что постоянно при «очень важной встрече» происходят какие-то странные происшествия, даже если вы готовились к этой встрече на протяжении нескольких месяцев.

Вспомните только, сколько раз приходилось краснеть перед коллегами или заказчиками за презентацию, которую невозможно открыть (хотя на рабочем ноутбуке все прекрасно открывалось!), отчет, который не так сохранился на компьютере, или новую маркетинговую стратегию, над которой вы работали последний год, а сейчас она лежит залитая кофе.

6. Метод MoSCoW

MUST- SHOULD- COULD- WOULD

Не переживай, со столицей соседнего государства эта концепция никак не связана. MoSCoW — это всего лишь акроним важного метода расстановки приоритетов, который часто используют в бизнес-анализе. Метод дает возможность достичь понимания между заинтересованными сторонами  ступени важности каждого требования.  Маркетолог, в свою очередь, может использовать этот метод для организации ежедневной работы.

Метод MoSCoW  предлагает расставить приоритеты по каждому заданию таким образом:

M — должен сделать это (англ. — «MUST have this»)

S — должен сделать это, если это вообще возможно (англ. — «SHOULD have this if at all possible»)

C — можно сделать, если это не повлияет отрицательно на что-то другое (англ. — «COULD have this if it does not affect anything else»)

W — не будет достаточно времени на это, но в будущем хотелось бы (англ. — «WON»T have this time but WOULD like in the future»)

Ты не увидел здесь двух букв «о», и, наверное, думаешь, что у нас сломалась клавиатура. Но на самом деле, гласные добавлены в акроним MoSCoW просто для удобства произношения. И чтобы показать, что они ничего не означают, их часто оставляют строчными. Так легче запомнить термин.

Поначалу складывается впечатление, что наука и маркетинг далеки друг от друга. Но не все ученые — жуткие зануды. Иногда они формулируют концепции, которые хоть и кажутся дурацкими, все равно отлично объясняют жизнь. Поэтому, маркетолог, советуем тебе их не игнорировать.

Бритва Оккама • Джеймс Трефил, энциклопедия «Двести законов мироздания»

В XIV веке Уильям Оккам был одним из самых известных философов своего времени, но сегодня мы знаем его лишь как автора принципа простоты, который он сформулировал в одной из своих книг, предложив «сбривать» лишнюю сложность в аргументации. Этот принцип получил название «бритва Оккама»* и звучал приблизительно так: «Non sunt entia multiplicanda praeter necessitatem», что означает: «Не нужно множить сущности без необходимости». Это предупреждение о том, что не надо прибегать к сложным объяснениям там, где вполне годятся простые.

Допустим, кто-то увидел яркий и необычный свет в ночном небе — неопознанный летающий объект. Конечно, можно предположить, что это огни космического корабля, управляемого инопланетянами. Однако такое объяснение требует множества излишних, по Оккаму, «допущений» — что существуют инопланетяне, что они умеют управлять межпланетными кораблями, что они проявляют интерес к планете Земля, что они не могут пролететь незамеченными (несмотря на свои передовые технологии) и т. п. Но для огней на небе существует множество других, более простых, объяснений — что это был самолет, или планета Венера (причина номер один «появления» всяческих НЛО), или пресловутые погодные зонды и т. п. Каждое из этих объяснений требует относительно небольшого количества допущений. И хотя никто не может доказать, что свет исходил не от инопланетного космического корабля, большинство из нас (сознательно или бессознательно) воспользуется бритвой Оккама и отвергнет это предположение.

Должен сказать, что, хотя ученые часто говорят о бритве Оккама и даже используют ее, когда речь идет о таких псевдонаучных вещах, как НЛО, я не припомню, чтобы к ней прибегали во время серьезных научных дискуссий. Причина, я думаю, в том, что ученые чувствуют себя неуютно, когда им приходится использовать философские аргументы, а имея под рукой надежные экспериментальные данные, незачем прибегать к общим соображениям. Иными словами, выбирая между теориями А и В, ученый будет полагаться на наблюдения и экспериментальные данные, а не на философские принципы вроде бритвы Оккама. В этом отношении бритва Оккама подобна критерию красоты — ученым удобно, что они существуют, они даже не сомневаются в их правильности, но редко используют их в работе.

---

* Любопытно, что в авторитетнейшем Словаре научных биографий в статье об Оккаме, занимающей несколько страниц, ни разу не упоминается его «бритва». — Прим. автора.

НЕ ПОРЕЖЬТЕСЬ БРИТВОЙ ОККАМА | Наука и жизнь

Наука и жизнь // Иллюстрации

Уильям Блейк. Гравюра «Начало времён» (1824). Бог Отец измеряет своё создание.

Фронтиспис перевода книги Ньютона «Принципы математики» на французский язык. На гравюре изображён Ньютон, осеняющий своей мудростью Вольтера посредством отражающего зеркала, которое держит в руках маркиза дю Шатле.

Исааку Ньютону (1643—1727) — английскому математику, механику, астроному и физику — принадлежат величайшие открытия.

Рене Магритт. «Воспроизведение под запретом» (фрагмент картины) (1937).

‹

›

Есть ключи, которыми ничего нельзя открыть. Есть замки, к которым не подобрать ключей. Есть бритва, которой невозможно порезаться, но с помощью которой тем не менее учёные в течение многих лет отрезали от живого дерева науки многочисленные ветви, веточки и даже целые стволы, полагая их лишними.

Бритву эту не подержишь в руках, но тем не менее каждый научный работник знает, как ею пользоваться. Иногда эту бритву называют скальпелем, и, что самое любопытное, человек, который якобы придумал это название, понятия не имел о том, что в далёком будущем потомки именно так назовут результат его долгих размышлений о знании, природе и человеке.

Правильнее было бы упомянутые режущие предметы назвать тем, чем они и являются на самом деле — научным принципом, едва ли не главным в научной методологии. Современная, привычная слуху, формулировка принципа звучит так: «Не умножай сущности сверх необходимого». Его ещё называют законом экономии мышления. Авторство же приписывают английскому монаху-францисканцу, философу-номиналисту Вильяму Оккаму, жившему в первой половине XIV века.

Оккам, впрочем, вовсе не был автором закона экономии мышления, а формулировка «Не умножай сущности сверх необходимого» в трудах этого действительно уникального философа ни разу не встречается. В своих работах он переформулировал принцип, известный ещё со времён Аристотеля, один из принципов логики — закон достаточного основания.

Доктор Филотеус Бенер, специалист по истории философии Средневековья, утверждает, что чаще всего в работах Оккама принцип экономии мышления формулируется так: Pluralitas non est ponenda sine necessitate, что в переводе с латыни означает: «Без необходимости не следует утверждать многое».

Один из известных примеров использования бритвы Оккама: диалог математика и физика Лапласа с императором Наполеоном. Лаплас рассказал Наполеону о своей теории происхождения Солнечной системы.

— Интересно, — сказал император. — Но почему-то в вашей картине мира я не увидел Бога.

— В этой гипотезе, сир, я не нуждался, — якобы ответил Лаплас, продемонстрировав свою приверженность принципу Оккама: действительно, зачем вводить предположение о существовании высшей силы, если движение тел во Вселенной вполне можно рассчитать с помощью обычных законов механики?

Бритвой Оккама, сами о том не догадываясь, мы постоянно пользуемся в повседневной жизни. Проблемы выбора возникают перед нами каждый день и каждый час. И, скорее всего, мы следуем пословице: «Из двух зол выбирают меньшее» — тоже одна из формулировок принципа Оккама, его бытовой вариант.

Подумав, мы наверняка вспомним множество других примеров, когда принимали жизненные решения, действуя строго по науке, причём по науке, проверенной временем: «Решай проблемы по мере их поступления», «если вместо сложной можно решить простую задачу, так и сделай».

О том, как действует принцип Оккама в науке, написаны сотни монографий. Принцип этот стал почти таким же основополагающим в методологии науки, как принцип относительности в физике или принцип исключённого третьего в логике. Много раз менялась формулировка, но суть всегда оставалась неизменной.

Всё это прекрасно, но возникает вопрос: до каких пределов действует принцип Оккама? Наступает ли такой момент, когда его следует отбросить, потому что мы вышли за пределы его применимости?

Ведь — и об этом гласит другой основополагающий принцип естествознания — всё в мире относительно, в том числе и законы природы, о которых мы думаем, что они неизменны и вечны. Закон всемирного тяготения, оказывается, действует далеко не до самых границ наблюдаемой Вселенной: на расстояниях, сравнимых с размерами скоплений галактик, начинает проявлять себя странная сила, противоположная силе тяжести и заставляющая мироздание ускоренно расширяться, невзирая на присутствие множества сильнейших центров притяжения.

Закон сложения скоростей — главный закон физики вплоть до ХХ века — перестаёт действовать, если скорости движущихся тел приближаются к скорости света. Законы классической физики не действуют, когда мы погружаемся в мир атомов и элементарных частиц. А квантовые законы, в свою очередь, также становятся неприменимы, если попытаться исследовать совсем уж маленькие области пространства (меньше планковской длины) и времени (меньше планковской длительности).

Мировые постоянные, оказывается, постоянны в течение определённого времени, и та же скорость света, измеренная с огромной точностью, могла быть другой на ранних стадиях эволюции Вселенной.

Вернусь к вопросу: неужели бритва Оккама во все времена и при всех обстоятельствах остаётся такой же острой и совершенно необходимой не только для учёного, пытающегося разобраться в тайнах природы, но и для нас в повседневной жизни?

Бывают ли в науке ситуации, когда закон экономии мышления перестаёт действовать?

Бывают ли в жизни ситуации, когда принцип «Решай проблемы по мере их поступления» становится неприменим?

Конечно. Сколько угодно.

Дело в том, что и наука, и наша повседневная жизнь не текут плавно, как река с равномерным течением. Время от времени и в науке и в жизни происходят события, требующие особых решений. Такие точки в жизненном (или научном) пространстве называют точками бифуркации. Момент, когда решается судьба. Момент, когда старую, отжившую теорию должна заменить принципиально новая. Момент, когда — по Гегелю — количество переходит в качество и должно возникнуть в науке или в нашей жизни что-то такое, чего раньше в помине не было.

Не приведи господь в этот момент воспользоваться для разруливания ситуации старой верной бритвой Оккама! Вы пройдёте мимо великого открытия. Или мимо своего счастья в жизни. Мимо удачи и успеха, которые могут и не повториться никогда.

В общем, принцип Оккама хорош тогда, когда в научном исследовании нет качественных скачков, а в жизни — качественных перемен.

В науке есть открытия «текущие», а есть такие, которые взламывают основы, заставляют посмотреть на окружающий мир новым взглядом. Первые открытия совершаются в полном соответствии с принципом Оккама, вторые — с его нарушением. В те древние времена, когда жил Аристотель, и в те Средние века, когда жил Оккам, и даже позднее — вплоть до века Просвещения, — наука развивалась постепенно, методически накапливая информацию, раскладывая её по полочкам систематизации. Качественных скачков не происходило — да и жизнь текла у большинства людей так же медленно и очень редко требовала принятия неожиданных, не вытекавших из предыдущего опыта решений.

Принцип Оккама потому и появился именно в XIV веке, что в то время уже можно было, обернувшись назад, увидеть, как уверенно, шаг за шагом, не совершая лишних движений, развивалась наука. Взять, к примеру, геоцентрическую систему Птолемея. Земля — в центре, вокруг нас обращаются семь планет, Солнце и Луна. В первые христианские века расчёты по этой системе прекрасно описывали видимое движение небесных светил. Со временем, однако, ряд наблюдений становился всё более длинным, сами наблюдения — более точными, и начали накапливаться ошибки. Планеты (по Птолемею) не только кружатся вокруг неподвижной Земли, но совершают и другие движения — обращения по эпициклам. Эпициклы Птолемей ввёл, чтобы объяснить возвратные движения планет, что соответствовало и наблюдениям, и принципу Оккама (точнее — уже существовавшему в то время Аристотелеву принципу экономии мышления).

Что сделали астрономы, когда накопились неточности в описаниях движений планет? Они ввели новые эпициклы в дополнение к старым. Вполне по-оккамовски. После этого видимые движения планет стали опять соответствовать расчётным. Истина восторжествовала. В том числе и методическая истина — не выдумывай лишних сущностей!

Прошли века, и видимые положения планет опять начали слишком сильно отличаться от предвычисленных по теории Птолемея. Что нужно было сделать согласно «принципу экономии мышления»? Естественно, добавить к уже существовавшим планетным эпициклам новый — ещё одну маленькую окружность, по которой должна обращаться планета. И опять удалось бы привести наблюдаемое в соответствие с предсказанным. Это ли не торжество научного расчёта? Это ли не торжество принципа Оккама?

Безусловно. И потому, когда в начале XVI века накопились новые примеры отклонения планетных движений от предсказанных по теории Птолемея, принцип Оккама (уже известный европейским учёным)потребовал, не создавая лишних сущностей, добавить к планетным вращениям ещё одно и в очередной раз привести наблюдения в соответствие с теорией. Существовали ли чисто научные причины, по которым Коперник вынужден был отказаться от теории Птолемея и заявить, что Земля и планеты обращаются вокруг Солнца? Нет, не существовали. Ещё очень долгое время астрономы могли бы, добавляя новые эпициклы, подгонять теорию к наблюдениям, не впадая при этом в противоречие с церковными догматами, что в те тёмные времена было, возможно, даже важнее правильной интерпретации наблюдений. И всё же до конца жизни Коперник стоял на своём, противореча не только важнейшему в науке принципу Оккама, но и всемогущей церкви…

Коперник увеличил сущности сверх необходимого — заставил планеты обращаться вокруг Солнца, и не только планеты, но и Землю тоже, сдвинув её из центральной точки в мироздании, где она покоилась долгие тысячелетия.

Ещё один пример. С чего вдруг мореплавателю по имени Христофор Колумб вздумалось плыть на запад, а не на восток, чтобы добыть для испанских монархов восточные пряности? Не надо было создавать сущностей сверх необходимого! Разве не было в те годы множества уже освоенных путей, ведущих в Персию и Индию? И разве не существовало множества путей на восток, ещё не освоенных путешественниками? Да сколько угодно! Значит, здраво рассуждая, следовало Колумбу снарядить ещё одну экспедицию, попытаться пройти к Индии чуть севернее уже проторенного пути. Или чуть южнее. Вариантов — множество. Каждый соответствовал принципу Оккама — и, конечно, здравому смыслу.

Именно здравый смысл и подсказывал испанским монархам, что не нужно слушать бредней генуэзца и тем более не следовало давать ему денег. Замечательно, конечно, что Колумбу удалось добиться своего, но разве отплытие на запад трёх каравелл не стало попранием самого важного в то время научного и житейского принципа?

А зачем, спрашивается, великий физик Исаак Ньютон начал собственноручно строить телескопы совершенно нового типа — зеркальные вместо линзовых? Принцип Оккама его к этой деятельности не побуждал. Даже через двести лет после Галилея развитие линзового телескопостроения не достигло своего предела: ещё не были построены линзовые гиганты Джона Гершеля, и лишь в конце XIX века астрономам стало ясно, что строить линзовые телескопы с диаметром входного отверстия больше метра нет никакого физического смысла. Вот в это время и следовало бы, согласно принципу Оккама, переходить на новый тип телескопов. На самом же деле первый зеркальный телескоп построил Исаак Ньютон, рискуя при этом порезаться не об острые края выброшенных им линз, а о бритву Оккама, которую он взял за самое остриё.

Ньютон явно увеличил число сущностей (видов оптических приборов, используемых в астрономии) сверх необходимого. Это потом уже его последователи, развивая технику телескопостроения, постепенно и вполне по Оккаму модифицировали телескопы-рефлекторы, умножая сущности ровно настолько, насколько этого требовали ближайшие потребности. Меняли расположение главного фокуса, увеличивали размеры зеркал, даже прорезали в зеркалах круглые отверстия, чтобы пропустить луч света, — всё по Оккаму, всё постепенно. До тех пор пока в конце ХХ века не сделали очередной скачок в телескопостроении.

Вернувшись, однако, к Ньютону, зададим ему риторический вопрос: на каком, скажите, основании, сэр Исаак, вы объявили открытый вами закон тяготения всемирным? Да, вы убедились в том, что тела вокруг вас (и вы сами) притягиваются Землёй — это экспериментальный факт. Бритва Оккама, не допускавшая увеличения сущностей сверх необходимого, требовала: попробуй узнать, притягивает ли Луна тела, находящиеся на её поверхности. Узнай, притягивает ли тела Солнце. Марс? Юпитер? Венера? Увеличивай сущности по одной, не больше. Но даже если каким-то образом удастся, находясь на Земле, доказать, что и на Марсе яблоки точно так же падают с деревьев, это ещё не основание объявлять закон тяготения действующим в любом, сколь угодно удалённом, уголке Вселенной.

Тем не менее Ньютон это сделал, подняв астрономию на качественно новый уровень и придав эмпирическим законам Кеплера силу физического доказательства.

Разве только в астрономии и физике бритва Оккама становилась тупой всякий раз, когда кто-то делал качественный скачок по сравнению с прошлыми достижениями? Зачем в 1813 году Джордж Стефенсон начал строить свои неуклюжие и поначалу довольно опасные в работе паровозы? Разве он не понимал, что это лишняя сущность? Разве лошади перестали выполнять свои обязанности, или вдруг потребовалось от бедных животных совершать такое, чего они не могли сделать в силу своей физической организации? Но как развивалась бы техника в ХIХ веке, не сделай Стефенсон своего изобретения?

А небезызвестный Фултон почему вдруг явился к Наполеону с предложением строить громоздкие и неуклюжие пароходы вместо быстрых и красивых парусных судов? Разве парусный флот в 1807 году полностью исчерпал свои возможности? Нет, уже после Фултона появились, например, чайные клиперы, та же знаменитая «Катти Сарк» — значит, были в то время новые и совершенно необходимые сущности в парусном кораблестроении, было ещё куда развиваться парусному флоту. И значит, правильно поступил император, послав Фултона с его пароходом куда подальше, — Наполеон, видимо, был приверженцем принципа Оккама.

А Константин Циолковский? Для чего он взбудоражил народ своими никому не нужными ракетами? В то время даже первые самолёты ещё не поднялись в воздух. Бритва Оккама требовала довести до логического конца технологии средств полёта «легче воздуха», потом плавно перейти к полётам аппаратов «тяжелее воздуха», выжать из самолетов всё, что они могли дать, включая использование реактивного принципа, а потом уж… По идее, если следовать принципу Оккама, до первых ракет человечество должно было дойти (долететь?) в конце ХХ века, когда самолёты поднялись к верхним границам стратосферы и без использования ракетных двигателей уже невозможно стало развивать самолётостроение.

Циолковский на сто лет опередил время — и заставил человечество выйти в космос на полвека раньше, чем это могло произойти при точном следовании принципу Оккама.

Число подобных примеров злостного нарушения принципа можно множить и множить. Вывод очевиден: принцип Оккама нарушался всегда, когда количественное развитие сменялось качественным скачком. Число сущностей (новых предположений, идей, гипотез, теорий) увеличивалось сразу и значительно сверх необходимого, а потом, в рамках уже новой научной или технической парадигмы, опять начинал действовать принцип Оккама, точно дозируя всё новое и не позволяя учёным и изобретателям скакать вперёд по дороге, по которой следовало идти медленно, каждый шаг поверяя требованиями реальности.

Двадцатый век и вовсе сбросил принцип Оккама с постамента. Не умножай сущности сверх необходимого? Сугубо научный метод прогнозирования открытий стал насмешкой над принципом Оккама, поскольку предложил для решения научной или технической проблемы сразу огромное количество идей — собственно, все, какие только возможны, даже такие, которые не только умножают сущности сверх необходимого, но описывают сущности, которые никогда не будут исследованы за ненадобностью или фантастичностью.

Именно с помощью такого антиоккамовского метода швейцарский астроном и физик Фриц Цвикки в 1942 году предсказал более 40 тысяч (!) разнообразных типов ракетных двигателей и тогда же выдвинул гипотезу о существовании «адских» звёзд. Четверть века спустя их действительно обнаружили астрономы и дали им новое название — «чёрные дыры». Между тем в том же 1942 году, когда из печати вышла статья Цвикки и его коллеги Франца Бааде, где были описаны новые типы звёзд, не только чёрные дыры, но и нейтронные звёзды, о которых тоже шла речь в этой работе, были для астрофизиков сущностями совершенно лишними! Ещё много лет после публикации астрофизики пребывали в уверенности, что все звёзды в конце жизни превращаются в белые карлики…

Что хорошо для науки, то смертельно для литературы, в частности — для научной фантастики. Наука — если не говорить о качественных скачках — развивается последовательно и равномерно и на определённом этапе полностью подчиняется принципу Оккама. А фантастика, в которой каждая следующая идея строго вытекает из предыдущей и является прямым и единственным её следствием, никому не интересна.

Принципу Оккама соответствовала, например, советская фантастика времён позднего сталинизма: достаточно вспомнить произведения В. Немцова, В. Охотникова, А. Казанцева. Идеи, не создавшие ни единой сущности сверх той необходимости, что вытекала из решений партии и правительства о развитии советской науки и техники. Если сегодня нефть добывают с глубины десяти метров, то фантасты тех лет описывали добычу с глубины двадцати метров. Если сегодня тракторы работают на бензине, то писатели выдвигали «смелую гипотезу», что они будут работать на электричестве, а вот атомный трактор становился уже лишней сущностью…

Что стало с фантастикой ближнего прицела, говорить не буду. Кто сейчас о ней помнит, кто перечитывает?

В фантастике (как считалось: в отличие от науки) принцип Оккама не действовал никогда. Наоборот: хорошая фантастика немыслима, если автор не создаёт всё больше новых сущностей сверх необходимого: машина времени, нашествие инопланетян, гиперпространство, кейворит (материал, экранирующий тяготение), роботы, подводные цивилизации, атомная война (тема, появившаяся тогда, когда о высвобождении атомной энергии не помышляли даже физики), хроноклазм (парадокс путешествий во времени), коллективный разум… Любители фантастики сами вспомнят огромное количество замечательных произведений, идеи и сюжеты которых попирали принцип Оккама самым недвусмысленным образом. Собственно, именно такие идеи и создали научно-фантастической литературе заслуженную популярность и славу.

И в этом фантастическая наука принципиально, казалось бы, отличается от обычной науки. На самом же деле и в фантастической науке действуют точно такие же методологические принципы: неизменная бритва Оккама отсекает всё лишнее на стадии спокойного развития фантастических идей, а когда происходит слом, когда необходимо возникновение качественно новых идей и ситуаций, принцип Оккама отбрасывается, как тормозящий движение.

За примерами далеко ходить не приходится. Фантастика ближнего прицела уже упоминалась. Время её закончилось после появления «Туманности Андромеды» И. Ефремова.

Фантастическая наука развивается, однако, по своим внутренним законам. Принципиально новая фантастическая идея открывает, как и в науке, новое поле для исследований, точнее — для произведений, эту идею разрабатывающих. Уэллс придумал машину времени, и в течение полувека остальные авторы-фантасты посылали своих героев в прошлое и будущее, всё дальше и дальше, постепенно расширяя географию путешествий и временны´е рамки. Вполне в духе принципа Оккама. И только появление в 1956 году рассказа Джона Уиндема «Хроноклазм» взорвало спокойное движение от цели к цели. Простая, казалось бы, мысль: если отправиться в прошлое, то можно найти там и убить собственную бабушку. Тогда не родятся ваши родители, не родитесь вы, и кто тогда отправится в прошлое, чтобы совершить убийство?

Идея противоречила принципу Оккама: кто, действительно, просил Уиндема сворачивать в сторону с проторённых тропинок в прошлое и будущее, когда оставалось ещё так много неосвоенных и неописанных территорий? Но после «Хроноклазма» писать по-старому стало уже невозможно. Временно восторжествовал противоположный принцип, а потом фантасты принялись развивать многочисленные версии парадоксов путешествий во времени, опять увеличивая сущности только в случае необходимости. До следующего качественного скачка…

То же самое происходило и в других «фантастических полях». Чапек придумал роботов, и сотни фантастов в течение тридцати лет медленно и постепенно, идея за идеей разрабатывали этот участок, не придумав, по сути, ничего принципиально нового. И лишь когда Айзек Азимов опубликовал свои три закона роботехники, мир фантастических идей опять взорвался (не было ведь у Азимова никакой видимой необходимости сводить воедино этику роботов и человека!), и фантастика о роботах получила толчок в развитии, вышла на новое неосвоенное литературное поле — и до сих пор это поле осваивает в полном соответствии с принципом Оккама. Пока не появится автор, который придумает такое…

Литература, в отличие от науки, занятие всё-таки индивидуальное, и многое здесь определяется темпераментом автора, его личной настроенностью на новое. Что ему больше по душе? Уэллс, нарушив принцип Оккама, создал столько новых фантастических полей, сколько никто до него и никто после. А другой классик научной фантастики, Жюль Верн, явно тяготел к принципу Оккама, хотя, надо отдать ему должное, когда понимал необходимость «взрыва», вполне этим принципом пренебрегал. Гигантская Колумбиада в романе «С Земли на Луну» и модернизированный монгольфьер из «Шести недель на воздушном шаре» — это использование в фантастике бритвы Оккама, нет там сущностей, созданных сверх необходимого. А «Робур-завоеватель» и «Один день американского журналиста» — явное нарушение.

В заключение несколько слов о том, почему такая важная наука, как футурология, часто ошибается, предсказывая будущее всего-то на десять—пятнадцать лет, и почему футурологи в последнее время даже не берутся создавать детальные модели относительно далёкого будущего — всё равно, мол, всё будет не так, всё будет иначе.

И это естественно: ведь основной приём, которым пользуются футурологи, рассчитывая свои модели, — приём экстраполяции, приём продолжения в будущее уже существующих тенденций. Это торжество принципа Оккама — футуролог использует уже имеющиеся сущности, не создаёт ничего нового. Сегодня налицо тенденция уменьшения народонаселения в России и во многих других развитых странах; футуролог продолжает её в будущее и горестно восклицает: если так будет продолжаться, то уже в 2050 году в России почти не останется трудоспособного населения. Что будет дальше, вообще покрыто туманом, и рассуждать об этом уважающий себя футуролог не станет, прекрасно понимая, что нынешняя тенденция не может продолжаться сколь угодно долго, появится другая тенденция… какая? Этого футуролог не знает, а создавать новую сущность не может — ведь тогда футурология перестанет считаться строгой наукой, а станет как раз тем, чем, по идее, и должна быть: жёсткой научной фантастикой.

И потому именно писатели-фантасты, которым принцип Оккама не указ, становятся порой лучшими футурологами, нежели дипломированные специалисты. Хороший автор, работающий в области жёсткой научной фантастики, продолжив в будущее ту же тенденцию, о которой сообщают футурологи (часто — ad absurdum), не останавливается, разводя руками (что, мол, делать — бритва Оккама…), а придумывает качественно новую идею, совершенно новую ситуацию, ломает тенденцию, находит выход. Может, совершенно неправильный, но достаточно часто — всё-таки верный. Фантаст создаёт сущность сверх необходимого — и выигрывает.

Конечно, и ошибиться может запросто. Писатель-фантаст может себе это позволить, репутация фантастической литературы от этого не пострадает, особенно если написано произведение талантливо и читается, как говорят, на одном дыхании. Учёный слишком дорожит своей репутацией, он всегда помнит о бритве Оккама. Для футуролога принцип этот становится даже не бритвой, а настоящим дамокловым мечом…

***

За семь столетий, прошедших после того, как францисканский монах Оккам сформулировал методологический принцип экономии мышления, в науке успело сформироваться (да и развенчаться тоже) множество мифов. Один из них: без применения бритвы Оккама наука существовать не может. Не нужно измышлять лишних сущностей!

Если учёный хочет, чтобы в его науке воцарился застой, чтобы принципиально новые открытия проходили мимо его сознания, если, иными словами, он хочет спокойного существования в «научном болоте», что ж — пусть берёт принцип Оккама на вооружение и любую проблему атакует с этой обоюдоострой бритвой в руке. Ничего принципиально нового он в науке — особенно в современной — не откроет.

И в этом — то общее, что объединяет науку и научную фантастику.

Что такое бритва Оккама?

Под изголовье Фудзиямы

Несу я боль свою, как дань.

И алым кончиком катаны

Рисую трепетную лань.

 

И принимая боль, смеётся

Вулкана красный полусвет.

Лишь кровь стихами отзовётся:

«Я не убийца, я поэт…».

 

Когда взорвётся сталь Оккама,

И боль сойдёт из сети ран,

Мне скажет тихо Фудзияма:

«Я не убийца… Я вулкан…»

Руслан Галеев. Бритва Оккама

 

 

 

Что такое «Бритва Оккама»

«Бритва Оккама» (Закон достаточного основания) – методологический принцип, получивший название по имени английского монаха-францисканца, философа-номиналиста Уильяма Оккама (Ockham, Ockam, Occam; ок. 1285 – 1349), в упрощённом виде гласящий: «Не следует множить сущее без необходимости» (либо «Не следует привлекать новые сущности без самой крайней на то необходимости»). Этот принцип формирует базис методологического редукционизма, также называемый принципом бережливости, или законом экономии, или принципом простоты.

 

В издании «Ockam. Philosophical Writings. A Selection Edited and Translated by Philotheus Boehner» (New York, 1957) специалист по истории средневековой философии Филотеус Бенер сообщает, что чаще всего «Бритва Оккама» даётся автором в такой формулировке: «Без необходимости не следует утверждать многое» (лат. Pluralitas non est ponenda sine necessitate).

 

Более определённо Оккам выразился так: «…множественность никогда не следует полагать без необходимости… [но] всё, что может быть объяснено из различия материй по ряду оснований, – это же может быть объяснено одинаково хорошо или даже лучше с помощью одного основания».

 

Иногда принцип выражается в словах «То, что можно объяснить посредством меньшего, не следует выражать посредством большего» (лат. Frustra fit per plura quod potest fieri per pauciora). При этом обычно приводимая историками формулировка «сущности не следует умножать без необходимости» (лат. Entia non sunt multiplicanda sine necessitate) в произведениях Оккама не встречается.

 

То, что называют «Бритвой Оккама», не было сформулировано Оккамом, – он всего лишь озвучил принцип, известный ещё со времен Аристотеля и в логике носящий название «Закон достаточного основания».

 

Упрощённо смысл «бритвы Оккама» иногда объясняют так: во всякой теории (гипотезе, рассуждении) следует избегать создания новых понятий, терминов, определений и т.п. сущностей, если без них можно обойтись.

 

Почему в названии слово «бритва»? Потому что срезает лишнее!

 

Примеры

• В числе известнейших примеров применения этого принципа служит ответ, который создатель первой теории возникновения Солнечной системы математик и физик Лаплас дал императору Наполеону. Наполеон, якобы, спросил (полушутя, полусерьёзно): «Что-то я не вижу в вашей теории места для Бога». На что Лаплас, якобы, ответил: «Сир, у меня не было нужды в этой гипотезе».

• Когда ученики Платона попросили дать определение человека, величайший философ сказал: «Человек есть животное о двух ногах, лишённое перьев». Услышав это, Диоген поймал петуха, ощипал его, и принеся в Академию, объявил: «Вот платоновский человек!». После чего Платон вынужден был добавить к своему определению: «И с широкими ногтями».

• Переформулированный на языке теории информации принцип «бритвы Оккама» гласит, что самым точным сообщением является сообщение минимальной длины.

 

 

***

Кто такой Оккам

ОККАМ (Ockham, Occam) Уильям (ок. 1285, г. Оккам, графство Суррей, Англия – ок. 1349, Мюнхен, Бавария), английский философ и теолог, францисканский монах, церковно-политический писатель, главный представитель номинализма XIV в., один из последних видных представителей схоластики.

 

Ещё во время обучения в Оксфорде вступил во францисканский орден. После окончания образования философ остается в Оксфорде преподавать теологию и философию. Активно поддерживал главу францисканского ордена Михаила из Цезены в его споре с папой. В 1323 г. в связи с обвинением в ереси (за высказывания о примате светской власти над властью папы) был вызван папой Иоанном XXII и заточён в тюрьму в Авиньоне, где находился в течение 4-х лет. В 1328 г. ему удалось бежать в Германию к врагу папы, императору Людовику IV Баварскому, которому, по преданию, сказал: «Защищай меня мечом, а я буду защищать тебя пером!». Был отлучён от церкви. Обосновавшись в Мюнхене, Оккам оставался там до самой смерти.

 

Как политический писатель Оккам выступал против претензий папы на светскую власть, против абсолютизма церковной и светской власти; отстаивал принцип «евангелической бедности», предвосхитив во многом идеи Реформации.

 

Оккам был одним из крупнейших логиков средневековья, виднейшим представителем номинализма. Благодаря виртуозному владению искусством диалектики он получил от учеников прозвище «Doctor Invincibilis» (Непобедимый Учитель).

 

Ему принадлежит идея о том, что значение термина всецело определяется его функцией в высказывании; в разработанной им теории консеквенции он фактически различал материальную и формальную импликацию, сформулировал принцип двойственности для конъюнкции и дизъюнкции. Первичным познанием, по Оккаму, является интуитивное, которое включает внешние восприятия и интроспекцию. Понятия, не сводимые к интуитивному знанию и не поддающиеся проверке в опыте, должны быть удалены из науки: «сущности не следует умножать без необходимости». Этот принцип, позже получивший название «бритва Оккама», сыграл важную роль в борьбе против ср.-век. реализма, теории «скрытых качеств», ненаблюдаемых «сущностей» и т.п.

 

«Бритва Оккама» может рассматриваться как одна из первых ясных формулировок «принципа простоты», требующего использовать при объяснении определенного круга эмпирических фактов возможно меньшее количество независимых теоретических допущений. Принцип простоты проходит через всю историю естественных наук. Многие крупнейшие естествоиспытатели указывали, что он неоднократно играл руководящую роль в их исследованиях. В частности, Ньютон выдвигал особое методологическое требование «не излишествовать» в причинах при объяснении явлений. Вместе с тем понятие простоты не является однозначным (простота в смысле удобства манипулирования, легкости изучения; простота допущений, лежащих в основе теоретического обобщения; независимость таких допущений и т.д.). Неочевидно также, что само по себе стремление к меньшему числу посылок непосредственно связано с повышением эмпирической надёжности теоретического обобщения.

 

В логике стремление к «экономии исходных допущений» выражается в требовании независимости: ни одна из принятых аксиом не должна выводиться из остальных. Это относится и к принимаемым правилам вывода. С «бритвой Оккама» определенным образом связано и следующее обычное требование к доказательству: в числе его посылок не должно быть «лишних утверждений», то есть утверждений, не используемых прямо при выведении доказываемого тезиса. Это требование «экономии посылок» не является, конечно, необходимым. Оно не представляется также достаточно ясным и не включается в само определение доказательства. Доказательство с «излишними» или чересчур сильными посылками в каком-то смысле несовершенно, но оно остается доказательством.

 

Оккам придерживался мнения, что «простейшие объяснения – самые лучшие». Опираясь на этот принцип, он приступил к решению проблемы универсалий, однако направил свои рассуждения в иное русло, чем его предшественники. В работах «Сумма всей логики», «Естественная философия», «Сумма логики» он доказывал, что реально лишь отдельное существо, а универсалии существуют лишь в пределах человеческого разума, размышляющего о них. Оккам ни в коем случае не отрицал полезности универсалий, однако он не признавал их реальность.

 

Следуя схоластическому методу, Оккам создал онтологию трансцендентального бытия, которая была близка идеям Фомы Аквинского и Дунса Скотта. По его мнению, мир состоит из единичных вещей и сущностей, а все познание сводится к внешнему и внутреннему опыту. Всякое истинное знание возможно получить только эмпирически, с помощью органов чувств. Ввиду того, что нет реально существующих универсалий, которые можно было бы созерцать в сознании, разум не может доказать ничего, опираясь только на свои собственные силы. Именно поэтому Оккам, в отличие от Ансельма Кентерберийского считает недопустимыми не только доказательства бытия Бога, но даже сами попытки познать Бога, опираясь только на разум. Следуя за Дунсом Скоттом, Оккам провозглашает, что Бог понимается не разумом (Фома Аквинский, Альберт Великий) и не освещением (Бонавентура), а только верой. Именно веру и интуитивное познание Оккам считает инструментами теологии, а разум может помочь лишь в поиске аргументов. Работы Оккама положили конец попыткам синтеза веры и разума. Разуму полагалось заниматься изучением природы, а вере – постигать Бога.

 

Школа Оккама заложила фундамент для современной механики и астрономии, а также послужила исходным пунктом для развития современной динамики. Взгляды, которых придерживался Оккам, получили название «современного пути» по сравнению со «старым путем» Фомы Аквинского и Дунса Скотта. Оккам оказал значительное влияние на последующее развитие логики и философии, особенно на Ж. Буридана, Николая из Отрекура и Т. Гоббса. Именно на философии Оккама и были воспитаны Мартин Лютер и другие протестантские реформаторы.

(По материалам «Большой Советской Энциклопедии» и «Большой Энциклопедии Кирилла и Мефодия»)

Избавьтесь от лишнего, но не перестарайтесь: как применять бритву Оккама в повседневной жизни

Брит­ва Ок­ка­ма — это прин­цип, ко­то­рый гла­сит: если есть два спо­со­ба объ­яс­нить одно яв­ле­ние, сле­ду­ет вы­брать тот, что про­ще. Far­nam Street про­стым язы­ком опи­сал, как этот прин­цип ра­бо­та­ет и где при­ме­ня­ет­ся, а «Цех» по­до­брал со­ве­ты, как ис­поль­зо­вать брит­ву в ра­бо­те и твор­че­стве.

«Не сле­ду­ет мно­жить су­щее без необ­хо­ди­мо­сти» — так сфор­му­ли­ро­вал эту идею фи­ло­соф-но­ме­на­лист Уи­льям из Ок­ка­ма, ко­то­рый жил в XIV веке и был мо­на­хом-фран­цис­кан­цем. Стро­го го­во­ря, Ок­кам не изоб­ре­тал свою «брит­ву» — по­хо­жим спо­со­бом мыш­ле­ния поль­зо­ва­лись еще со вре­мен Ари­сто­те­ля, но он успеш­но ее по­пу­ля­ри­зи­ро­вал сре­ди со­вре­мен­ни­ков.

Ра­бо­та это­го ме­то­да со­гла­су­ет­ся с за­ко­на­ми тер­мо­ди­на­ми­ки — для того, что­бы со­вер­шить опре­де­лен­ное дей­ствие, тре­бу­ет­ся ми­ни­маль­но необ­хо­ди­мое ко­ли­че­ство энер­гии — и не боль­ше. В наше вре­мя этим прин­ци­пом ру­ко­вод­ству­ют­ся уче­ные, вра­чи и юри­сты, но это не зна­чит, что ее нель­зя при­ме­нять и в по­все­днев­ной жиз­ни.

Всё сле­ду­ет упро­щать до тех пор, пока это воз­мож­но, но не бо­лее того

В на­уч­ной ра­бо­те спе­ци­а­ли­сты пред­по­чи­та­ют дви­гать­ся от про­сто­го к слож­но­му. Если одно и то же яв­ле­ние мож­но объ­яс­нить дву­мя спо­со­ба­ми, для до­ка­за­тель­ства вы­бе­рут тот, что вклю­ча­ет в себя мень­ше пе­ре­мен­ных. Во-пер­вых, так ги­по­те­зу бу­дет про­ще про­ве­рить, а если ре­зуль­та­ты ока­жут­ся непол­ны­ми, то к сле­ду­ю­щей про­вер­ке ее мож­но бу­дет рас­ши­рить. Во-вто­рых, бо­лее про­стое ис­сле­до­ва­ние за­ча­стую ока­зы­ва­ет­ся бо­лее де­ше­вым, а зна­чит ве­ро­ят­нее по­лу­чит фи­нан­си­ро­ва­ние.

Нью­тон при­дер­жи­вал­ся точ­ки зре­ния, что для объ­яс­не­ния за­ко­нов при­ро­ды тре­бу­ют­ся лишь ис­тин­ные и обос­но­ван­ные при­чи­ны, Эйн­штейн при ра­бо­те над тео­ри­ей от­но­си­тель­но­сти стре­мил­ся сде­лать все эле­мен­ты как мож­но бо­лее про­сты­ми, но не ли­шен­ны­ми до­ка­за­тельств, а Хокинг в «Крат­кой ис­то­рии вре­ме­ни» пи­сал, что, мо­жет, и су­ще­ству­ет во все­лен­ной что-то сверхъ­есте­ствен­ное, но луч­ше ис­клю­чить из тео­рии все до­мыс­лы, ко­то­рые мы не мо­жем на­блю­дать.

Если ты слы­шишь то­пот ко­пыт, то это ско­рее ло­шадь, чем зеб­ра

Со­вре­мен­ные вра­чи пред­по­чи­та­ют поль­зо­вать­ся брит­вой Ок­ка­ма при опре­де­ле­нии бо­лез­ни. Во вре­мя диф­фе­рен­ци­аль­ной ди­а­гно­сти­ки они рас­смат­ри­ва­ют все бо­лез­ни с симп­то­ма­ми па­ци­ен­та, а за­тем по­сте­пен­но про­ве­ря­ют и ис­клю­ча­ют непод­твер­див­ши­е­ся и ма­ло­ве­ро­ят­ные.

Так, при эпи­де­мии грип­па па­ци­ен­та, про­яв­ля­ю­ще­го симп­то­мы грип­па, ско­рее все­го бу­дут ле­чить имен­но от него, чем от чего-то бо­лее ред­ко­го. Та­кой под­ход сни­жа­ет риск «за­ле­чить» че­ло­ве­ка и по­мо­га­ет из­бе­жать по­боч­ных эф­фек­тов от ненуж­ных ле­карств.

На­ка­за­ния не долж­ны при­чи­нять боль­ше боли, чем они предот­вра­ща­ют

Ути­ли­та­рист Иере­мия Бен­там сфор­му­ли­ро­вал эту идею на ру­бе­же XVIII и XIX ве­ков, на­блю­дая за пра­во­су­ди­ем в Ве­ли­ко­бри­та­нии. Его вол­но­ва­ла прак­ти­ка чрез­мер­ных на­ка­за­ний, ко­гда за кра­жу хле­ба мож­но было по­лу­чить несколь­ко лет ка­торж­ных ра­бот. По­жиз­нен­ное за­клю­че­ние за убий­ство, с его точ­ки зре­ния, мог­ло бы быть спра­вед­ли­вым, если бы предот­вра­ти­ло убий­ства и стра­да­ния в бу­ду­щем, но годы ка­тор­ги для обед­нев­ше­го че­ло­ве­ка, украв­ше­го себе про­пи­та­ние, ни­ко­му не мог­ли по­мочь, а толь­ко со­зда­ва­ли боль­ше боли.

Бла­го­да­ря ра­бо­там Бен­та­ма, ко­то­рые ос­но­вы­ва­лись на прин­ци­пах ок­ка­мов­ской брит­вы, пе­ни­тен­ци­ар­ная си­сте­ма пре­тер­пе­ла мно­же­ство из­ме­не­ний и на­ча­ла дви­же­ние в сто­ро­ну ре­а­би­ли­та­ции пре­ступ­ни­ков.

Брит­ва Ок­ка­ма каж­дый день

Как при­ме­нять этот фи­ло­соф­ский ин­стру­мент в обыч­ной жиз­ни, ко­гда речь не идет о по­стро­е­нии мен­таль­ных мо­де­лей:

• Пи­са­тель­ни­ца Ко­лин Вал пред­ла­га­ет поль­зо­вать­ся «брит­вой» не толь­ко в ра­бо­те, но и в жиз­ни. «За­чем дер­жать несколь­ко раз­ных но­ут­бу­ков для ра­бо­ты, если поль­зу­е­тесь вы толь­ко од­ним?» — спра­ши­ва­ет она сво­их под­пис­чи­ков. Из­бавь­тесь от хла­ма, от­се­ки­те лиш­нее, и вы пой­ме­те, что жить ста­ло про­ще, и вре­мя, ко­то­рое рань­ше ухо­ди­ло на ор­га­ни­за­цию бес­по­ряд­ка, те­перь мо­жет ухо­дить на твор­че­ство.
• Дра­ма­тург Кри­стин Ида­шак ак­тив­но при­ме­ня­ет прин­цип Ок­ка­ма уже в твор­че­стве, и счи­та­ет, что про­сто­та — это то, к чему сле­ду­ет стре­мить­ся, и то, чего слож­но до­бить­ся. По мне­нию Ида­шак, что­бы пер­со­на­жи были глу­бо­ки­ми, а по­вест­во­ва­ние — за­хва­ты­ва­ю­щим, со­всем не обя­за­тель­но де­лать пье­су слож­ной.

  Про­стая идея, ле­жа­щая в ос­но­ве про­из­ве­де­ния, рож­да­ет ма­гию по­вест­во­ва­ния, а при­тя­ну­тые за уши кон­струк­ции толь­ко сби­ва­ют зри­те­ля с тол­ку и вы­зы­ва­ют во­про­сы. Пер­со­наж с по­нят­ны­ми це­ля­ми не рис­ку­ет стать плос­ким; на­обо­рот, бла­го­да­ря кон­крет­ной ос­но­ве, его мож­но сде­лать бо­лее ком­плекс­ным и жи­вым.

• При оцен­ке лич­ных про­блем Брит­ва Ок­ка­ма тоже ра­бо­та­ет — все­гда ста­рай­тесь прий­ти к наи­бо­лее про­сто­му ре­ше­нию, со­ве­ту­ет на сво­ем кур­се пи­са­тель с боль­шим опы­том в сфе­ре об­ра­зо­ва­ния для взрос­лых Джон Ро­бин. Если из-за силь­но­го стрес­са вы пло­хо спи­те и от это­го бо­лит го­ло­ва, наи­бо­лее про­стое и эф­фек­тив­ное ре­ше­ние — это не при­ни­мать обез­бо­ли­ва­ю­щее или сно­твор­ное, а из­ба­вить­ся от ис­точ­ни­ка стрес­са.

В чём суть принципа бритвы Оккама и стоит ли применять его в жизни

Как появился принцип бритвы Оккама и что он означает

Бритва Оккама — это правило ^{в науке и философии, согласно которому из нескольких возможных, одинаково полных объяснений чего‑либо следует выбирать самое простое.}

Также согласно этому принципу любое новое явление может быть описано с помощью уже известных терминов и понятий. А потому бритву Оккама ещё часто называют ^{законом экономии или бережливости.}

Этот принцип применяется во многих дисциплинах, например в религии, физике, медицине и не только. Однако в науке бритва Оккама — это не жёсткое правило, а скорее рекомендация или алгоритм действий при определённых условиях.

Наиболее известна следующая формулировка ^:

Не следует умножать сущности сверх необходимости.

То есть принцип предлагает отсечь всё лишнее — отсюда и слово «бритва» в названии. Вторая же часть термина происходит от имени английского монаха‑францисканца XIV века Уильяма Оккама ^{(1285–1347/49).}

Он учился в Оксфорде, несколько лет преподавал философию в школе монахов‑францисканцев. Позднее Оккам был обвинён в ереси и до конца жизни скрывался от церковного суда в Мюнхене при дворе немецкого императора, противника римского папы, Людовика IV Баварского.

Оккам — это, кстати, не фамилия, а название маленькой деревни в Суррее, где жил богослов. Так что правильно говорить Уильям из Оккама.

Не стоит думать, что именно Оккам создал «бритву». Идея преимущества простых решений существовала ^{ещё со времён Аристотеля. Сам закон экономии богословы Дюран де Сен‑Пурсен и Иоанн Дунс Скот сформулировали раньше Оккама. А идеи Скота и вовсе оказали серьёзное влияние на его взгляды.}

Однако именно Оккам стал одним из самых ярых приверженцев закона бережливости. Монах отказывался принимать нечёткую, по его мнению, логику своих современников — средневековых философов‑теологов. Он стремился обособить знание от веры. Например, отрицал случайности и обобщающие понятия, а также пытался доказать, что всё происходит по воле бога.

Исходя из этого, Оккам и предлагал «не множить сущности», хотя в известном нам виде он не употребил эту фразу ни в одном из своих трудов.

Считается, что бритва Оккама — это переформулированный закон достаточного основания. Согласно ему, истинным может считаться только доказанное утверждение.

Такое ревностное следование идее отсечения всего лишнего вдохновило ^{шотландского философа XIX века Уильяма Гамильтона создать современное название принципа. Оно стало популярным, хотя до этого несколько столетий закон экономии никак не соотносился с именем Оккама.}

Свои трактовки его идеи позднее излагали Исаак Ньютон, Бертран Рассел, Альберт Эйнштейн и многие другие учёные.

Применим ли принцип бритвы Оккама в обычной жизни

Когда его использование оправданно

Известен такой пример ^{применения бритвы Оккама: когда Наполеон Бонапарт спросил у знаменитого французского математика Пьера‑Симона Лапласа, почему в его модели Солнечной системы нет бога, тот якобы ответил: «В этой гипотезе, сир, я не нуждался».}

Считается, что так математик продемонстрировал закон экономии в действии: зачем искать высшую силу во Вселенной, если движение космических тел можно объяснить законами механики?

Сегодня, к примеру, бритва Оккама используется ^{в эволюционной биологии, специалисты которой пытаются построить модель эволюции, предусматривающую наименьшее количество генетических изменений. Однако такое применение принципа вызывает споры.}

Тем не менее есть немало примеров, где это правило работает. Так, в 2015 году сотрудники Университета Пенсильвании опубликовали ^{результаты исследования, согласно которым сложность экономических прогнозов не повышает их точность. Более того, простые предсказания на 27% снижали вероятность ошибки.}

Ещё один простой пример даёт ^{медицина: если пациент приходит к врачу с насморком, то у него, скорее всего, простуда, а не редкое заболевание иммунной системы.}

Более того, советско‑израильский астрофизик и популяризатор науки Павел Амнуэль считает ^{, что люди, сами того не зная, постоянно используют бритву Оккама в обыденной жизни. Учёный приводит такие примеры бытовых вариантов закона бережливости:}

• Из двух зол выбирают меньшее.
• Решать задачи надо по мере их поступления.
• Если что‑то можно сделать простым способом, то так и следует поступить.

В каких случаях этот принцип неприменим

Несмотря на это, принцип бритвы Оккама нередко критикуют ^{. В частности, его противники говорят, что он ставит простоту выше точности.}

При этом само понятие «простота» сложно определить, а потому это не самая надёжная основа для сравнения.

Кроме того, бритва Оккама может вступать ^{в противоречие со многими другими научными постулатами. Например, с принципом относительности — одним из основополагающих в естествознании. Согласно ему, законы природы не так уж неизменны и вечны.}

Также положения классической механики не действуют на квантовом уровне (в атомах и элементарных частицах), хотя, согласно «бритве», должны это делать.

Поэтому, как и в науке, в жизни принцип бритвы Оккама также иногда оказывается неприменим. Например, фундаментальные открытия, в корне изменившие картину мира, — вроде коперниковской модели Солнечной системы или теории относительности Эйнштейна — прямо нарушают закон бережливости.

Если бы Христофор Колумб действовал согласно принципу Оккама, он бы не отправился ^{в Индию в обход существующего морского пути вокруг Африки. И тогда бы Америка не была открыта.}

Также следование правилу «Не плодите множественности» не позволило бы появиться новым изобретениям, например паровозам, пароходам или ракетам.

То есть бездумное отсечение всего подряд бритвой Оккама может отбросить многие передовые идеи.

Умножение сущностей — это творческий и новаторский процесс, без которого великие учёные не стали бы таковыми. Также и жизнь иногда требует от человека отказаться от всего его предыдущего опыта и принять неожиданное решение, чтобы перейти на качественно новый уровень.

Поэтому бритва Оккама не универсальное средство для принятия решений. Этот принцип хорошо подходит для монотонной и рутинной деятельности, но иногда может подвести.

В этом смысле гораздо более применимо правило, которое придумал Альберт Эйнштейн: «Всё следует упрощать до тех пор, пока это возможно, но не более».

Читайте также 🪒🤔🧐

Бритва Оккама — описание простым языком

Бритва Оккама представляет собой методологический принцип, призывающий отдавать предпочтение простым теориям перед сложными, (если и те и другие подтверждаются практикой). Назван в честь монаха-философа Уильяма Оккама.

В данной статье мы опишем принцип Бритвы Оккама простым языком, а также разберем, насколько он применим в науке и обычной жизни.

Если вам нравится психология и саморазвитие, то этот пост для вас.

Что такое Бритва Оккама

Буквально принцип Бритвы Оккама звучит так: «Не следует множить сущее без необходимости».

При этом стоит заметить, что то, что сегодня подразумевают под «Бритвой Оккама», не было создано Оккамом. Об этом было известно еще древним грекам.

Принцип «бритвы Оккама» состоит в следующем. Допустим, некое явление может быть объяснено двумя способами:

• через привлечение сущностей (терминов, факторов, фактов) А, В и С;
• через сущности А, В, С и D.

Так вот если оба способа дают одинаковый результат, то следует предпочесть первое объяснение. Сущность D в этом примере лишняя, и её привлечение избыточно.

При этом важно понимать, что бритва Оккама не аксиома, а презумпция, то есть она не запрещает более сложные объяснения, а лишь рекомендует порядок рассмотрения гипотез, который в большинстве случаев является наилучшим.

Интересные факты о Бритве Оккама

Эксперт средневековой философии Филотеус Бенер в одном из своих трудов утверждал, что чаще Уильям Оккам объяснял свой принцип так: «Без необходимости не следует утверждать многое».

То есть он хотел сказать, что не следует прибегать к множественности, если на то нет надобности. Гораздо легче и рациональнее объяснить определенное явление с помощью наименьшего количества основ.

В связи с этим для некоторых Бритва Оккама выражается следующим образом: «То, что можно объяснить с помощью меньшего, не стоит объяснять с помощью большего».

Интересен факт, что Уильям Оккам сформулировал свой принцип с целью доказательства существования Бога. Сегодня существует множество интерпретаций Бритвы Оккама.

Принцип «Бритва Оккама» сегодня

На сегодняшний день Бритва Оккама понимается в виде принципа, базирующегося на том, что если имеется множество разных объяснений, не противоречащих друг другу, то следует выбирать наиболее простое и краткое из них.

Более того, нет смысла выдумывать новые трактовки или способы пояснения каких-либо явлений, если они и так хорошо истолковываются посредством старых законов.

Однако принцип Бритвы Оккама актуален при объяснениях только тогда, когда получается дать исчерпывающий ответ простыми словами. То есть для употребления более сложного пояснения нет никаких видимых причин.

Не менее интересно посмотреть на Бритву Оккама и со стороны логики. Как уже говорилось в начале статьи, суть данного принципа была знакома еще древним грекам. Принципом достаточного основания пользовался Аристотель, живший в 4 веке до н. э.

А вот уже в нынешнем облике Бритва Оккама была охарактеризована немецким математиком Лейбницем.

Лейбниц описал Бритву Оккама так: «Говорить о существовании объектов, явлений или закономерностей уместно только тогда, когда на это есть веские причины, то есть аргументы или логические цепочки, подтверждающие конкретное суждение».

Из этого следует, что если объяснить какое-нибудь явление или объект с помощью простых основ не удается, то в таком случае принцип Бритвы Оккама будет малоэффективным.

Почему бритва?

В философии под термином «бритва» понимается инструмент, помогающий отбрасывать (сбривать) маловероятные и неправдоподобные объяснения. А так как инструментом для бритья является бритва, то и на инструмент установления истины было перенесено то же название.

Чтобы лучше понять, как Бритва Оккама используется в жизни, следует обратиться к конкретным примерам.

Примеры Бритвы Оккама

Интересен факт, что всемирно известный ученый Альберт Эйнштейн по-своему интерпретировал Бритву Оккама. В понимании физика «бритва» выглядит следующим образом: «Все надо упрощать до того момента, пока позволяет ситуация, но не более того».

А вот как объясняется Бритва Оккама информационным языком: «Наиболее верным сообщением окажется сообщение, имеющее наименьшую длину». Сегодня этим приемом пользуются маркетологи, которые стремятся придумать для своей продукции короткий, но содержательный слоган.

Интересный пример двойственности бритвы Оккама известен еще со времен Платона, который говорил своим ученикам: «Человек – это животное с 2 ногами, но без перьев». Услышав это определение, Диоген ощипал петуха и принес его в Академию, чтобы наглядно представить «платоновского человека». Тогда Платон добавил: «И с плоскими ногтями!».

Можно привести еще массу примеров принципа Бритвы Оккама, однако его смысл и так уже ясен. Надеемся, что вы поняли, что такое Бритва Оккама, и как этот принцип используется.

Если вам понравилась статья, – поделитесь ею с друзьями и подписывайтесь на сайт interesnyefakty.org.

Понравился пост? Нажми любую кнопку:

Интересные факты:

Онтология | метафизика | Британника

Полная статья

Онтология , философское исследование бытия в целом или того, что нейтрально относится ко всему реальному. Это было названо «первой философией» Аристотелем в книге IV его «Метафизика ». Латинский термин онтология («наука о бытии») был удачно изобретен немецким философом Якобом Лорхардом (Lorhardus) и впервые появился в его работе Ogdoas Scholastica (1-е изд.) в 1606 году. Он вошел в широкое распространение после того, как был популяризирован немецким философом-рационалистом Кристианом Вольфом в его латинских сочинениях, особенно Philosophia Prima sive Ontologia (1730; «Первая философия или онтология»).

История и сфера применения

Вольф противопоставил онтологию, или общую метафизику, которая применялась ко всем вещам, особым метафизическим теориям, таким как теории души, тела или Бога. Вольф утверждал, что онтология — это априорная дисциплина, способная раскрыть сущность вещей, — точка зрения, подвергшаяся резкой критике позже в 18 веке Дэвидом Юмом и Иммануилом Кантом.В начале 20 века этот термин был принят немецким основателем феноменологии Эдмундом Гуссерлем, который назвал общую метафизику Вольфа «формальной онтологией» и противопоставил ее специальным «региональным онтологиям», таким как онтологии природы, математики, разума, культуры. , и религия. После новой критики и затмения со стороны антиметафизического движения, известного как логический позитивизм, онтология была возрождена в середине 20 века американским философом В.В.О. Куайн. К концу века, во многом благодаря работам Куайна, он восстановил свой статус центральной дисциплины философии.

Подробнее по этой теме

Философия логики: Проблемы онтологии

Среди онтологических проблем — проблем, касающихся существования и экзистенциальных допущений, — возникающих в логике, есть проблемы индивидуации и …

История онтологии состоит в основном из набора фундаментальных, часто длительных и непримиримых споров о том, что есть, сопровождаемых размышлениями о собственных методах, статусе и фундаментальных концепциях дисциплины — e.g., бытие, существование, тождество, сущность, возможность, часть, единица, объект, свойство, отношение, факт и мир. В типичном онтологическом споре одна группа философов утверждает существование некоторой категории объекта (реалисты), а другая группа отрицает наличие таких вещей (антиреалисты). Такие категории включают абстрактные или идеальные Формы, универсалии, нематериальные умы, независимый от разума мир, возможные, но не актуальные объекты, сущности, свободную волю и Бога. На самом деле большая часть истории философии — это история онтологических споров.

После того как онтологические споры стали достоянием гласности, они, как правило, концентрируются на вопросах нескольких повторяющихся типов. Фундаментальный вопрос, конечно, имеет форму: «Есть ли X?» или «Иксы существуют?» Отрицательные ответы на основополагающий вопрос сопровождаются попытками объяснить любые видимые признаки того, что такие вещи существуют. Если на вопрос дан положительный ответ, возникают следующие вопросы. Существуют ли X независимо от умов и языков (объективно) или они каким-то образом зависят от них (субъективно или интерсубъективно)? Они открыты или созданы? Являются ли они основными, несводимыми составляющими реальности или их можно свести к другим? Например, в тысячелетнем споре об универсалиях реалисты подтвердили независимые от разума универсалии, существующие независимо от того, существуют ли они отдельно или только в вещах; концептуалисты считают универсалии ментальными или созданными разумом сущностями; умеренные номиналисты, такие как Томас Гоббс (1588–1679), приняли их за слова или языковые единицы; а крайние номиналисты отрицают существование каких-либо универсалий.Среди современных платоников одни считают универсалии базовыми или sui generis, в то время как другие считают их сводимыми к множествам.

Получите подписку Britannica Premium и получите доступ к эксклюзивному контенту. Подпишитесь сейчас

В общем, философ, который верит во множество фундаментально различных типов объектов, имеет богатую онтологию, а тот, кто верит только в несколько видов объектов, имеет скудную онтологию. Среди богатых онтологов Платон, который признавал нематериальные формы, а также материальные тела, и австрийский философ Алексиус Мейнонг (1853–1920), который рассматривал просто возможные и даже невозможные объекты наряду с реальными объектами.Немногочисленные онтологи включают Уильяма Оккама ( c. 1285–1347), который принимал только качества или свойства и субстанции, в которых они присутствуют, а также некоторые отношения; и Куайн, который принимал только вещи (материальные тела) и математические множества, исповедуя онтологический вкус к «пустынным ландшафтам».

Методы

Методы онтологии различаются в зависимости от степени, в которой онтолог желает полагаться на другие дисциплины, и природы дисциплин, на которые он желает опираться.Самый распространенный метод с 20 века, логический или лингвистический, основывался на теориях значения или референции — применительно к искусственным логическим языкам или к естественным языкам — для определения типов существующих сущностей. Как правило, списки базовых категорий, отражающие этот метод, имеют тенденцию близко соответствовать широким лингвистическим (или синтаксическим) категориям, например, субстанции (существительное), свойству (прилагательное), отношению (переходный глагол) и положению дел (предложение). Однако недостатком логико-лингвистического метода является то, что обычно можно изменить онтологию, которую он производит, варьируя семантический анализ рассматриваемого естественного или формального языка.

Другие онтологические методы были основаны на феноменологии (Гуссерль, Мейнонг), анализе человеческого существования, или Dasein (Мартин Хайдеггер), и на эпистемологии. Гуссерль и Мейнонг утверждали, что основные категории объектов отражают различные виды умственной деятельности, с помощью которой они воспринимаются. Таким образом, должно быть четыре основных типа объектов, соответствующих умственной деятельности, связанной с идеей, суждением, чувством и желанием. Хайдеггер считал ошибкой основывать онтологию человеческого существования на аристотелевских концепциях, таких как материя и форма, которые подходят только для артефактов.

Наиболее широко используемый лингвистический критерий существования принадлежит Куайну, который придумал лозунг «Быть ​​- значит быть значением переменной». Согласно Куайну, положения научной теории должны сначала быть выражены в терминах логики предикатов или исчисления предикатов, логического языка, состоящего из имен, переменных (которые могут быть заменены именами), предикатов (или свойств), логических связок. (например, и , или , и , если … , то ) и кванторы.(Кванторы можно комбинировать с предикатами и переменными для формирования предложений, эквивалентных «Все имеет такое-то свойство» и «Есть по крайней мере одна вещь, обладающая тем-то и таким-то свойством».) Тогда научная теория онтологически «обязана». тем классам сущностей, члены которых должны быть способны заменять переменные (т. е. могут быть значением переменной), если предложения теории должны быть истинными.

Куайн отверг любой приоритет онтологии, утверждая, что онтологические категории должны предлагаться естествознанием.Однако это не мешало ему иногда вмешиваться на явно специальной основе, чтобы свести онтологические обязательства классов научных теорий к его минимальной онтологии вещей и множеств. Его рационализация научной онтологии до минимума, необходимого для сохранения структуры научного дискурса в неприкосновенности, привела его к доктрине «онтологической относительности», согласно которой не существует привилегированной категории объектов, к которой онтологически привязана данная научная теория.

В отличие от Куайна, такие философы, как Альфред Норт Уайтхед (1861–1947) в Англии и Дэвид Армстронг в Австралии, считали онтологию основной философской дисциплиной, которая не может в такой решающей степени зависеть от каких-либо других философских или научных исследований. Его результаты можно оценить только с точки зрения адекватности всей системы в свете опыта.

Питер + М. Саймонс

Узнайте больше в этих связанных статьях Britannica:

Онтология | метафизика | Британника

Полная статья

Онтология , философское исследование бытия в целом или того, что нейтрально относится ко всему реальному.Это было названо «первой философией» Аристотелем в книге IV его «Метафизика ». Латинский термин ontologia («наука о бытии») был удачно изобретен немецким философом Якобом Лорхардом (Lorhardus) и впервые появился в его работе Ogdoas Scholastica (1-е изд.) В 1606 году. Он вошел в широкое распространение после того, как был популяризирован. немецким философом-рационалистом Кристианом Вольфом в его латинских трудах, особенно Philosophia Prima sive Ontologia (1730; «Первая философия или онтология»).

История и сфера применения

Вольф противопоставил онтологию, или общую метафизику, которая применялась ко всем вещам, особым метафизическим теориям, таким как теории души, тела или Бога. Вольф утверждал, что онтология — это априорная дисциплина, способная раскрыть сущность вещей, — точка зрения, подвергшаяся резкой критике позже в 18 веке Дэвидом Юмом и Иммануилом Кантом. В начале 20 века этот термин был принят немецким основателем феноменологии Эдмундом Гуссерлем, который назвал общую метафизику Вольфа «формальной онтологией» и противопоставил ее специальным «региональным онтологиям», таким как онтологии природы, математики, разума, культуры. , и религия.После новой критики и затмения со стороны антиметафизического движения, известного как логический позитивизм, онтология была возрождена в середине 20 века американским философом В.В.О. Куайн. К концу века, во многом благодаря работам Куайна, он восстановил свой статус центральной дисциплины философии.

Подробнее по этой теме

Философия логики: Проблемы онтологии

Среди онтологических проблем, касающихся существования и экзистенциальных допущений, возникающих в логике, есть проблемы индивидуации и…

История онтологии состоит в основном из набора фундаментальных, часто длительных и непримиримых споров о том, что есть, сопровождаемых размышлениями о собственных методах, статусе и фундаментальных концепциях дисциплины — например, бытие, существование, идентичность, сущность. , возможность, часть, один, объект, свойство, отношение, факт и мир. В типичном онтологическом споре одна группа философов утверждает существование некоторой категории объекта (реалисты), а другая группа отрицает наличие таких вещей (антиреалисты).Такие категории включают абстрактные или идеальные Формы, универсалии, нематериальные умы, независимый от разума мир, возможные, но не актуальные объекты, сущности, свободную волю и Бога. На самом деле большая часть истории философии — это история онтологических споров.

После того как онтологические споры стали достоянием гласности, они, как правило, концентрируются на вопросах нескольких повторяющихся типов. Фундаментальный вопрос, конечно, имеет форму: «Есть ли X?» или «Иксы существуют?» Отрицательные ответы на основополагающий вопрос сопровождаются попытками объяснить любые видимые признаки того, что такие вещи существуют.Если на вопрос дан положительный ответ, возникают следующие вопросы. Существуют ли X независимо от умов и языков (объективно) или они каким-то образом зависят от них (субъективно или интерсубъективно)? Они открыты или созданы? Являются ли они основными, несводимыми составляющими реальности или их можно свести к другим? Например, в тысячелетнем споре об универсалиях реалисты подтвердили независимые от разума универсалии, существующие независимо от того, существуют ли они отдельно или только в вещах; концептуалисты считают универсалии ментальными или созданными разумом сущностями; умеренные номиналисты, такие как Томас Гоббс (1588–1679), приняли их за слова или языковые единицы; а крайние номиналисты отрицают существование каких-либо универсалий.Среди современных платоников одни считают универсалии базовыми или sui generis, в то время как другие считают их сводимыми к множествам.

Получите подписку Britannica Premium и получите доступ к эксклюзивному контенту. Подпишитесь сейчас

В общем, философ, который верит во множество фундаментально различных типов объектов, имеет богатую онтологию, а тот, кто верит только в несколько видов объектов, имеет скудную онтологию. Среди богатых онтологов Платон, который признавал нематериальные формы, а также материальные тела, и австрийский философ Алексиус Мейнонг (1853–1920), который рассматривал просто возможные и даже невозможные объекты наряду с реальными объектами.Немногочисленные онтологи включают Уильяма Оккама ( c. 1285–1347), который принимал только качества или свойства и субстанции, в которых они присутствуют, а также некоторые отношения; и Куайн, который принимал только вещи (материальные тела) и математические множества, исповедуя онтологический вкус к «пустынным ландшафтам».

Методы

Методы онтологии различаются в зависимости от степени, в которой онтолог желает полагаться на другие дисциплины, и природы дисциплин, на которые он желает опираться.Самый распространенный метод с 20 века, логический или лингвистический, основывался на теориях значения или референции — применительно к искусственным логическим языкам или к естественным языкам — для определения типов существующих сущностей. Как правило, списки базовых категорий, отражающие этот метод, имеют тенденцию близко соответствовать широким лингвистическим (или синтаксическим) категориям, например, субстанции (существительное), свойству (прилагательное), отношению (переходный глагол) и положению дел (предложение). Однако недостатком логико-лингвистического метода является то, что обычно можно изменить онтологию, которую он производит, варьируя семантический анализ рассматриваемого естественного или формального языка.

Другие онтологические методы были основаны на феноменологии (Гуссерль, Мейнонг), анализе человеческого существования, или Dasein (Мартин Хайдеггер), и на эпистемологии. Гуссерль и Мейнонг утверждали, что основные категории объектов отражают различные виды умственной деятельности, с помощью которой они воспринимаются. Таким образом, должно быть четыре основных типа объектов, соответствующих умственной деятельности, связанной с идеей, суждением, чувством и желанием. Хайдеггер считал ошибкой основывать онтологию человеческого существования на аристотелевских концепциях, таких как материя и форма, которые подходят только для артефактов.

Наиболее широко используемый лингвистический критерий существования принадлежит Куайну, который придумал лозунг «Быть ​​- значит быть значением переменной». Согласно Куайну, положения научной теории должны сначала быть выражены в терминах логики предикатов или исчисления предикатов, логического языка, состоящего из имен, переменных (которые могут быть заменены именами), предикатов (или свойств), логических связок. (например, и , или , и , если … , то ) и кванторы.(Кванторы можно комбинировать с предикатами и переменными для формирования предложений, эквивалентных «Все имеет такое-то свойство» и «Есть по крайней мере одна вещь, обладающая тем-то и таким-то свойством».) Тогда научная теория онтологически «обязана». тем классам сущностей, члены которых должны быть способны заменять переменные (т. е. могут быть значением переменной), если предложения теории должны быть истинными.

Куайн отверг любой приоритет онтологии, утверждая, что онтологические категории должны предлагаться естествознанием.Однако это не мешало ему иногда вмешиваться на явно специальной основе, чтобы свести онтологические обязательства классов научных теорий к его минимальной онтологии вещей и множеств. Его рационализация научной онтологии до минимума, необходимого для сохранения структуры научного дискурса в неприкосновенности, привела его к доктрине «онтологической относительности», согласно которой не существует привилегированной категории объектов, к которой онтологически привязана данная научная теория.

В отличие от Куайна, такие философы, как Альфред Норт Уайтхед (1861–1947) в Англии и Дэвид Армстронг в Австралии, считали онтологию основной философской дисциплиной, которая не может в такой решающей степени зависеть от каких-либо других философских или научных исследований. Его результаты можно оценить только с точки зрения адекватности всей системы в свете опыта.

Питер + М. Саймонс

Узнайте больше в этих связанных статьях Britannica:

Как пользоваться бритвой Оккама, не порезавшись

Бритва Оккама — одна из самых полезных (но неправильно понятых) моделей в вашем ментальном наборе инструментов для более быстрого и эффективного решения проблем.Вот как им пользоваться.

***

Бритва Оккама (также известная как «закон бережливости») — это принцип решения проблем, который служит полезной ментальной моделью. Философская бритва — это инструмент, используемый для исключения невероятных вариантов в данной ситуации. Пример Оккама — самый известный.

Бритва Оккама можно резюмировать следующим образом:

Среди конкурирующих гипотез следует выбрать гипотезу с наименьшим количеством предположений.

Основы

Проще говоря, бритва Оккама утверждает, что простейшее объяснение предпочтительнее более сложного .Простые теории легче проверять. Простые решения легче выполнять.

Другими словами, нам следует избегать поиска чрезмерно сложных решений проблемы и сосредоточиться на том, что работает в данных обстоятельствах. Бритву Оккама можно использовать в самых разных ситуациях как средство для быстрого принятия решений и установления истины без эмпирических данных. Лучше всего он работает в качестве ментальной модели для первоначальных выводов, прежде чем можно будет получить полный объем информации.

Наука и математика предлагают интересные уроки, демонстрирующие ценность простоты.Например, принцип минимума энергии поддерживает бритву Оккама. Этот аспект второго закона термодинамики гласит, что везде, где это возможно, использование энергии сводится к минимуму. Физики используют бритву Оккама, зная, что они могут положиться на все, чтобы использовать минимум энергии, необходимый для функционирования. Шар на вершине холма будет катиться вниз, чтобы оказаться в точке минимума потенциальной энергии. Тот же принцип присутствует в биологии. Если человек повторяет одно и то же действие на регулярной основе в ответ на один и тот же сигнал и вознаграждение, это станет привычкой по мере формирования соответствующего нейронного пути.С этого момента их мозг будет использовать меньше энергии для выполнения того же действия.

История бритвы Оккама

Идея бритвы Оккама принадлежит Уильяму Оккаму, монаху XIV века, философу и теологу. Хотя он не придумал термин, его характерный способ делать выводы вдохновил других авторов на развитие эвристики. Действительно, концепция бритвы Оккама очень древняя. Аристотель создал старейшее из известных утверждений этой концепции, сказав: «Мы можем допустить превосходство, при прочих равных условиях, доказательства, которое происходит из меньшего числа постулатов или гипотез.”

Роберт Гроссетест расширил творчество Аристотеля 1200-х годов, объявив

То, что лучше и ценнее, чего требует меньше, при прочих равных условиях…. Ибо если одно было продемонстрировано из многих, а другое — из меньшего количества равноизвестных предпосылок, очевидно, что лучше, что из меньшего числа, потому что оно позволяет нам быстро узнать, точно так же, как универсальная демонстрация лучше, чем частная, потому что она производит знание из меньшего числа предпосылок. Точно так же в естествознании, моральной науке и метафизике лучшее — это то, что не требует предпосылок, а лучшее — то, что требует меньшего числа при прочих равных условиях.

В настоящее время бритва Оккама — это устоявшаяся ментальная модель, которая может стать полезной частью решетки знаний.

Примеры использования бритвы Оккама

Развитие научных теорий

Бритва Оккама часто используется учеными, особенно в теоретических целях. Чем проще гипотеза, тем легче ее доказать или опровергнуть. Сложное объяснение явления включает в себя множество факторов, которые может быть трудно проверить или которые могут привести к проблемам с воспроизводимостью эксперимента.Как следствие, предпочтительнее простейшее решение, которое согласуется с существующими данными. Однако, как правило, новые данные позволяют гипотезам со временем усложняться. Ученые предпочитают выбирать самое простое решение, насколько позволяют текущие данные, оставаясь при этом открытыми для возможности будущих исследований, допускающих большую сложность.

Версию, используемую учеными, лучше всего можно резюмировать как:

Когда у вас есть две конкурирующие теории, которые делают одни и те же прогнозы, более простая лучше.

Использование бритвы Оккама в науке также связано с практикой. Получить финансирование для более простых гипотез, как правило, проще, поскольку их зачастую дешевле доказать.

Альберт Эйнштейн сослался на бритву Оккама при разработке своей специальной теории относительности. Он сформулировал свою собственную версию: «Вряд ли можно отрицать, что высшая цель всей теории состоит в том, чтобы сделать несводимые базовые элементы как можно более простыми и минимально возможными без необходимости отказываться от адекватного представления единичных данных опыта.Или: «Все должно быть сделано как можно проще, но не проще».

Физик Стивен Хокинг защищает бритву Оккама в книге Краткая история времени :

Мы все еще могли вообразить, что существует набор законов, полностью определяющих события для какого-то сверхъестественного существа, которое может наблюдать нынешнее состояние вселенной, не нарушая его. Однако такие модели Вселенной не представляют большого интереса для нас, смертных. Кажется, лучше использовать принцип, известный как бритва Оккама, и исключить из теории все черты, которые нельзя наблюдать.

Исаак Ньютон тоже использовал бритву Оккама при разработке своих теорий. Ньютон заявил: «Мы не должны допускать больше причин природных явлений, чем таких, которые одновременно истинны и достаточны для объяснения их появления». Он стремился сделать свои теории, включая три закона движения, как можно более простыми, используя лишь необходимый минимум основных предположений.

Медицина

Современные врачи используют разновидность бритвы Оккама, заявляя, что они должны искать наименьшее количество возможных причин, объясняющих множественные симптомы своего пациента, и отдавать предпочтение наиболее вероятным причинам.Один известный нам врач часто повторяет афоризм о том, что «обычное — обычное дело». Стажеров просят: «Когда вы слышите стук копыт, думайте о лошадях, а не о зебрах». Например, человек, у которого во время эпидемии проявляются гриппоподобные симптомы, будет считаться более подверженным гриппу, чем альтернативным, более редким заболеванием. Постановка минимального диагноза снижает риск излишнего лечения пациента, возникновения паники или опасного взаимодействия между различными видами лечения. Это особенно важно в рамках нынешней медицинской модели, когда пациенты, вероятно, будут обращаться к многочисленным специалистам в области здравоохранения, а связь между ними может быть плохой.

Отмена тюрем и справедливое наказание

Бритва Оккама уже давно играет важную роль в отношении к наказанию за преступления. В этом контексте это относится к идее о том, что люди должны нести наименьшее наказание, необходимое за их преступления. Это сделано для того, чтобы избежать чрезмерных наказаний, которые были популярны в прошлом. Например, английский заключенный 19 ^-го -го века мог получить пять лет каторжных работ за кражу еды.

Концепция пенитенциарной экономии была впервые предложена Джереми Бентам, основателем утилитаризма.Он считал, что наказания не должны причинять больше боли, чем предотвращать. Пожизненное заключение за убийство можно рассматривать как оправданное, поскольку оно может предотвратить сильную потенциальную боль, если преступник снова совершит преступление. С другой стороны, длительное заключение обедневшего человека за кражу еды причиняет существенные страдания, не предотвращая их.

Работы Бентама о применении бритвы Оккама для наказания привели к движению за отмену тюрем и появлению многих современных идей, связанных с реабилитацией.

Исключения и проблемы

Важно отметить, что, как и любая ментальная модель, бритва Оккама не надежна. Используйте его осторожно, чтобы не порезаться. Это особенно важно, когда речь идет о важных или рискованных решениях. Из любого правила есть исключения, и мы никогда не должны слепо следовать результатам применения ментальной модели, логика, опыт или эмпирические данные которой противоречат . Когда вы слышите позади себя топот копыт, в большинстве случаев вы должны думать о лошадях, а не о зебрах — если только вы не находитесь в африканской саванне.

Кроме того, простое настолько же просто. Вывод нельзя полагаться только на его простоту. Это должно быть подтверждено эмпирическими данными. И, используя бритву Оккама для умозаключений, мы должны избегать предвзятости подтверждения. В случае теории заговора НАСА при высадке на Луну, например, некоторые люди считают, что высадка на Луну проще сфальсифицировать, а другие считают, что она была реальной. Лиза Рэндалл лучше всего выразила проблемы, связанные с узким применением бритвы Оккама, в своей книге Темная материя и динозавры: поразительная взаимосвязь Вселенной :

Еще одна проблема, связанная с бритвой Оккама, — это просто факт.Этот мир сложнее, чем любой из нас мог бы представить. Некоторые частицы и свойства не кажутся необходимыми для каких-либо важных физических процессов — по крайней мере, согласно нашим выводам. Тем не менее они существуют. Иногда самая простая модель просто не подходит.

Вот почему важно помнить, что , выбирая более простые объяснения, все равно требует работы . Их легче подделать, но они все равно требуют усилий. И что более простое объяснение, хотя и имеет больше шансов на правильность, не всегда верно.

Бритва

Оккама не предназначена для замены критического мышления. Это просто инструмент, который поможет сделать это мышление более эффективным. Харлан Кобен оспорил множество критических замечаний в адрес бритвы Оккама, заявив, что люди не понимают ее точного назначения:

Большинство людей слишком упрощают бритву Оккама, считая, что самый простой ответ обычно правильный. Но реальный смысл, который действительно хотел подчеркнуть францисканский монах Уильям Оккам, состоит в том, что не следует усложнять, не следует «складывать» теорию, если наготове более простое объяснение.Избавься от этого. Обрежьте лишнее.

Помните, что бритва Оккама дополняется другими ментальными моделями, включая распределение фундаментальных ошибок, бритву Хэнлона, предвзятость подтверждения, эвристику доступности и предвзятость ретроспективного взгляда. Природа ментальных моделей такова, что все они связаны друг с другом и лучше всего работают вместе.

Бритва Оккама исказила историю науки

Представьте, что вы ученый, чьи результаты одинаково хорошо предсказываются двумя разными теориями.Какую теорию вы выбираете?

Это, как часто говорят, именно то место, где вам нужен гипотетический инструмент, созданный английским францисканским монахом XIV века Вильгельмом Оккамовским, одним из самых выдающихся мыслителей средневековья. Называемая бритвой Оккама (чаще называемая бритвой Оккама), она советует вам искать более экономичное решение: с точки зрения непрофессионала, самое простое объяснение обычно является лучшим.

Бритва Оккама часто объявляется запретом делать больше предположений, чем вам абсолютно необходимо.То, что на самом деле написал Уильям (в его Summa Logicae , 1323), достаточно близко и само по себе имеет приятную экономию: «Бесполезно делать больше того, что можно сделать меньшим количеством».

Исаак Ньютон более или менее переформулировал идею Оккама как первое правило философского мышления в своей великой работе Principia Mathematica (1687): «Мы не должны признавать больше причин естественных явлений, чем те, которые одновременно истинны и достаточны для объясните их появление ». Другими словами, делайте свои теории и гипотезы настолько простыми, насколько это возможно, но при этом учитывайте наблюдаемые факты.

Звучит разумно: зачем усложнять вещи, чем они должны быть? Вы ничего не получите, усложняя объяснение без соответствующего увеличения его объяснительной силы. Вот почему большинство научных теорий являются преднамеренными упрощениями: они игнорируют некоторые эффекты не потому, что они не происходят, а потому, что, как считается, они незначительно влияют на результат. При таком применении простота — это практическое достоинство, позволяющее получить более четкое представление о том, что является наиболее важным в явлении.

Нет простого уравнения между простотой и правдой.

Но бритву Оккама часто фетишируют и неправильно используют в качестве путеводного маяка для научных исследований. К нему прибегают в том же духе, что и у Ньютона, который продолжал утверждать, что «Природа ничего не делает напрасно, и большее напрасно, чем меньше служит». Здесь подразумевается, что простейшая теория не только удобнее, но и ближе к тому, как на самом деле работает природа; другими словами, это более вероятно правильный .

Нет абсолютно никаких оснований верить в это. Но именно это и имел в виду Фрэнсис Крик, когда предупреждал, что бритва Оккама (которую он приравнивал к пропаганде «простоты и элегантности»), возможно, не подходит для биологии, где все может быть очень запутанным. Хотя верно, что «простые, элегантные» теории иногда оказывались ошибочными (классический пример — ошибочное доказательство «теоремы о четырех цветах» в математике в 1879 году Альфредом Кемпе), верно также и то, что более простые, но менее точные теории могут быть более полезны, чем сложные, для прояснения сути объяснения.Нет простого уравнения между простотой и правдой, и предостережение Крика относительно бритвы Оккама лишь увековечивает неправильные представления о ее значении и ценности.

Однако худшие злоупотребления фиксируются на идее, что бритва может разрешить противоречие между конкурирующими теориями. Я не нашел ни одного случая, когда это служило бы этой цели для разрешения научных споров. Что еще хуже, историю науки часто искажают, пытаясь доказать, что это так.

Возьмите спор между древним геоцентрическим взглядом на Вселенную, в котором Солнце и планеты движутся вокруг центральной части Земли, и гелиоцентрической теорией Николая Коперника, в которой Солнце находится в центре, а Земля и другие планеты движутся вокруг нее.Чтобы заставить ошибочную геоцентрическую теорию работать, древним философам пришлось украсить круговые планетные орбиты меньшими круговыми движениями, называемыми эпициклами. Этим можно объяснить, например, то, как планеты иногда кажутся с точки зрения Земли совершающими обратные петли на своем пути.

Часто утверждают, что к XVI веку эта птолемеевская модель Вселенной стала настолько нагруженной этими эпициклами, что была на грани развала.Затем появился польский астроном со своей гелиоцентрической вселенной, и эпициклы больше не понадобились. Две теории объясняли одни и те же астрономические наблюдения, но теория Коперника была проще, и поэтому бритва Оккама говорит нам, что мы предпочитаем ее.

Это неверно по многим причинам. Во-первых, Коперник не отказался от эпициклов. Во многом из-за того, что планетные орбиты на самом деле эллиптические, а не круглые, он все еще нуждался в них (и других вещах, таких как слегка смещенное от центра Солнце), чтобы схема работала.Непонятно даже, что он использовал меньше эпициклов, чем геоцентрическая модель. Во вступительном трактате под названием Commentariolus , опубликованном около 1514 года, он сказал, что может объяснить движение небес с помощью «всего лишь» 34 эпициклов. Многие более поздние комментаторы посчитали, что геоцентрической модели нужно было намного больше, чем 34, но фактических доказательств этому нет. А историк астрономии Оуэн Джинджерич отверг распространенное мнение о том, что модель Птолемея была настолько тяжелой, что была близка к краху.Он утверждает, что относительно простой дизайн, вероятно, все еще использовался во времена Коперника.

Теории отличаются не меньшим количеством предположений, а различными предположениями.

Итак, причины предпочтения теории Коперника не так очевидны. Это определенно выглядело лучше: игнорируя эпициклы и другие модификации, вы могли бы нарисовать его как приятную систему концентрических кругов, как это сделал Коперник. Но от этого проще не было. Фактически, некоторые из оправданий, которые дает Коперник, скорее мистические, чем научные: в своей основной работе по гелиоцентрической теории De Revolutionibus orbium coelestium он утверждал, что Солнцу было уместно сидеть в центре, «как будто покоится на нем» царский престол », управляющий звездами, как мудрый правитель.

Если бритва Оккама не отдает предпочтение теории Коперника перед теорией Птолемея, что она говорит о космологической модели, которая пришла на смену Копернику: эллиптические планетные орбиты немецкого астронома 17-го века Иоганна Кеплера? Сделав орбиты эллипсами, Кеплер избавился от всех этих ненужных эпициклов. Однако его модель не объясняла те же данные, что и Коперник, с помощью более экономичной теории; поскольку Кеплер имел доступ к улучшенным астрономическим наблюдениям своего наставника Тихо Браге, его модель дала более точное объяснение .Кеплер больше не просто пытался выяснить устройство космоса. Он также начал искать физический механизм, чтобы объяснить это — первый шаг к закону всемирного тяготения Ньютона.

Дело в том, что как инструмент для различения конкурирующих теорий бритва Оккама актуальна только в том случае, если две теории предсказывают идентичные результаты, но одна проще, чем другая, то есть делает меньше предположений. Такая ситуация редко встречается в науке. Гораздо чаще теории выделяются не меньшим количеством предположений, а различными .Тогда не очевидно, как их взвесить. С точки зрения 17-го века даже не ясно, что одиночные эллипсы Кеплера «проще», чем эпициклы Коперника. Круговые орбиты казались более эстетически приятной и божественной основой Вселенной, поэтому Кеплер приводил их без колебаний. (Помня об этом, даже Галилей отказался принять эллипсы Кеплера.)

Также было сказано, что дарвиновская эволюция, допускающая единственное происхождение жизни, от которого произошли все другие организмы, была упрощением того, что она заменила.Но Дарвин не был первым, кто предложил эволюцию от общего предка (его дед Эразм был одним из этих предшественников), и его теория должна была предполагать гораздо более длительную историю Земли, чем те, которые предполагали божественное творение. Конечно, сверхъестественный творец сегодня может показаться довольно сложным предположением, но в набожную викторианскую эпоху это выглядело бы иначе.

Даже сегодня вопрос о том, упрощает ли «гипотеза Бога» вопрос или нет, остается спорным. Тот факт, что наша Вселенная обладает физическими константами, такими как сила фундаментальных сил, которые кажутся странно точными, чтобы позволить жизни существовать, является одной из самых глубоких загадок в космологии.Все более популярным среди космологов является предположение, что наша — лишь одна из огромного, возможно, бесконечного числа вселенных с разными константами, а наша выглядит точно настроенной просто потому, что мы здесь, чтобы это увидеть. Существуют теории, которые в некоторой степени подтверждают эту точку зрения, но в ней скорее отсутствует экономия, требуемая бритвой Оккама, и неудивительно, что некоторые люди решают, что единичное божественное творение с жизнью как частью плана является более экономным.

Более того, научные модели, которые различаются своими предположениями, обычно также дают несколько разные прогнозы.Именно эти предсказания, а не критерии «простоты», наиболее полезны для оценки конкурирующих теорий. Суждение может зависеть от того, куда вы смотрите: разные теории могут иметь предсказательную силу в разных областях.

Еще один популярный пример, выдвинутый в пользу бритвы Оккама, — это замена химической теории флогистона — идеи о том, что вещество, называемое флогистон, выделяется при горении на воздухе — теорией кислорода химика Антуана Лавуазье в конце 18 века.Однако далеко не очевидно, что в то время представление о реакции с кислородом в воздухе, а не о выбросе флогистона, было либо проще, либо больше соответствовало наблюдаемым «фактам» о горении. Как утверждал историк науки Хасок Чанг, по стандартам того времени «старая концепция флогистона была не более ошибочной и не менее продуктивной, чем концепция кислорода Лавуазье». Но, как и в случае со многими другими научными идеями, которые оказались на обочине, было сочтено необходимым не просто отбросить их, но очернить и высмеять, чтобы нарисовать триумфальную картину прогресса от невежества к просвещению.

Я могу вспомнить только один случай в науке, где соперничающие «теории» пытаются объяснить один и тот же набор фактов на основе легко перечислимых и сопоставимых предположений. Это не «теории» в обычном смысле, а интерпретации: а именно, интерпретации квантовой механики, теории, обычно необходимой для описания поведения объектов в масштабе атомов и субатомных частиц. Квантовая механика чрезвычайно хорошо работает как математическая теория для предсказания явлений, но до сих пор нет согласия относительно того, что она говорит нам о фундаментальной ткани реальности.Теория предсказывает не то, что будет в квантовом эксперименте или наблюдении, а только то, каковы вероятности различных результатов. Но на практике мы видим только один результат.

Как же нам перейти от вычисления вероятностей к предвосхищению определенных уникальных наблюдений? Один из ответов заключается в том, что существует процесс, называемый «коллапс волновой функции», благодаря которому из всех результатов, допускаемых квантовой теорией, возникает только один в масштабах размеров, которые люди могут воспринимать.Но совсем не ясно, как происходит этот предполагаемый коллапс. Некоторые говорят, что это всего лишь удобная выдумка, описывающая субъективное обновление наших знаний, когда мы проводим измерения, — это похоже на то, как все 52 вероятности для верхней карты перетасованной колоды превращаются в одну, когда мы смотрим. Другие думают, что коллапс волновой функции может быть реальным физическим процессом, немного похожим на радиоактивный распад, который может быть вызван актом наблюдения с помощью инструментов человеческого масштаба. В любом случае, в квантовой теории для этого нет рецепта; его нужно добавить «вручную».

Теория не «лучше», если она проще, но она вполне может быть полезнее.

В более экономичной интерпретации, впервые предложенной физиком Хью Эвереттом III в 1957 году, коллапса нет вообще. Вместо этого реализуются все возможные результаты, но они происходят в разных вселенных, которые «разделяются» при проведении измерения. Это Многовидовая интерпретация (MWI) квантовой механики. Мы видим только один результат, потому что мы сами тоже расщепляемся, и каждая копия может воспринимать события только в одном мире.

Доказательством заблуждения ученых по поводу бритвы Оккама является то, что она использовалась как для защиты, так и для нападения на MWI. Некоторые считают, что это непрекращающееся, ошеломляющее увеличение вселенных является антитезой принципу экономии Уильяма Оккама. «Что касается экономии мышления … в истории мысли никогда не было ничего, столь резко противоречащего правилу Оккама, как множество миров Эверетта», — пишет квантовый теоретик Роланд Омнес в книге The Interpretation of Quantum Mechanics .Другие сторонники MWI отмахиваются от такой критики, говоря, что бритва Оккама в любом случае никогда не была обязательным критерием. И все же другие защитники, такие как Шон Кэрролл, космолог из Калифорнийского технологического института, указывают, что бритва Оккама предназначена только для применения к предположениям теории, а не к предсказаниям. Поскольку «Интерпретация многих миров» учитывает все наблюдения без дополнительного предположения о коллапсе волновой функции, говорит Кэрролл, MWI предпочтительнее — согласно бритве Оккама — альтернативным вариантам.

Но это все лишь особые просьбы. Бритва Оккама никогда не предназначалась для того, чтобы сводить природу к какой-то красивой и скромной сути истины. Поскольку наука такая сложная и запутанная, привлекательность философского инструмента для расчистки тропы или подрезки зарослей очевидна. В своей готовности найти ложное применение бритве Оккама в истории науки или по желанию задействовать, уволить или изменить форму бритвы, чтобы укрепить свои предпочтения, ученые обнаруживают, что этим видением их соблазняет.

Но они должны этому противостоять. Ценность сведения к минимуму предположений является когнитивной, а не онтологической: это помогает вам думать. Теория не «лучше», если она проще, но она вполне может быть полезнее, а это значит гораздо больше.

Происхождение и популярное использование бритвы Оккама

Хотя происхождение этой идеи спорно, исторически Уильям Оккам получил признание, во многом благодаря работам сэра Уильяма Гамильтона, девятого баронета, шотландского философа-метафизика в 1852 году.(Изображение: иллюстрация из книги Джона Вейтча «Мемуары сэра Уильяма Гамильтона, Барта» (1869))

Хотя ученые были знакомы с принципом бритвы Оккама на протяжении веков, он стал более широко известен широкой публике после того, как В 1997 году вышел фильм «Контакт». Фильм, основанный на романе Карла Сагана, с Джоди Фостер в главной роли в роли ученого SETI доктора Элли Эрроуэй, включает в себя первое подтвержденное сообщение, полученное на Земле внеземным разумом.

В конечном итоге обнаруживается, что коммуникация представляет собой схему для создания транспортера, которую Элли использует для путешествия через серию червоточин, чтобы посетить с одним из инопланетян, сделавших возможным этот транспорт, в качестве первого шага к межзвездному космическому путешествию.

Когда Элли возвращается, она оценивает, что отсутствовала около 18 часов, только чтобы обнаружить, что по земному времени, похоже, она никогда не уходила. Ее история вызывает сомнения, особенно когда выясняется, что ее записывающее устройство не записало ничего, кроме статических помех.

Когда Элли пытается убедить других, что она действительно путешествовала во времени, ей вспоминается принцип бритвы Оккама: самое простое объяснение обычно оказывается правильным. То есть она, вероятно, никогда не уходила.

Только в конце фильма выясняется, что она записала около 18 часов статического электричества.

Принцип бритвы Оккама обычно приписывается Уильяму Оккаму (также пишется Оккам) (ок. 1285–1348), английскому теологу, логику и монаху-францисканцу. В терминах Вильгельма Оккама он писал на латыни: «Numquam ponenda est pluralitas sine needitate» или «Множественность никогда не может постулироваться без необходимости».

Основной принцип, однако, был провозглашен еще Аристотелем («более ограниченное, если оно адекватно, всегда предпочтительнее») и Птолемеем («мы считаем хорошим принципом объяснять явления с помощью простейшей возможной гипотезы»). ).Об этом также рассказывалось в работах Исаака Ньютона (\ «мы не должны допускать больше причин природных явлений, чем таких, которые одновременно истинны и достаточны для объяснения их появления \»).

Хотя истинное происхождение бритвы Оккама является спорным, исторически Уильям Оккам получил признание, во многом благодаря работам сэра Уильяма Гамильтона, девятого баронета, шотландского философа-метафизика, впервые придумавшего термин «бритва Оккама» в 1852 году.

Бритва Оккама используется в качестве эвристики или «практического правила», чтобы направлять ученых при разработке теоретических моделей.Термин «бритва» означает «избавление от ненужных предположений при различении двух теорий». Помимо многих других научных применений, бритва Оккама используется в биологии для определения эволюционных изменений и в медицине для диагностики.

Хотя бритва Оккама — полезный инструмент, известно, что она временами препятствует научному прогрессу. Он использовался для принятия упрощенных (и изначально неверных) объяснений метеоритов, шаровой молнии, дрейфа континентов, теории атома и ДНК как носителя генетической информации.Однако, когда было проведено еще одно исследование и появилось больше доказательств, на основе новой информации появились новые теории.

Бритва

Оккама не обязательно соответствует простейшей теории, независимо от того, верна она или нет; это не пример простоты ради простоты. Он просто пытается прорваться сквозь беспорядок, чтобы найти лучшую теорию, основанную на лучших научных принципах и знаниях того времени.

Сомнительно, чтобы, постулируя этот принцип, Вильгельм Оккам знал, что он породит популярный слоган.Помимо фильма «Контакт», этот принцип упоминался в телешоу «Секретные материалы», «Грань», «Хаус» (в эпизоде ​​«Бритва Оккама») и «Касл» как средство поиска наиболее логичного решения нелогичной проблемы. Бритва Оккама стала частью популярных средств массовой информации, чтобы использовать ее в качестве научного средства для предотвращения более фантастических и сомнительных объяснений странных явлений, с которыми сталкиваются герои таких шоу, но которым нет простого объяснения.

Бритва Оккама — Определение и примеры — Концептуально

Что такое бритва Оккама?

Определение и объяснение

Если бритва Оккама вызывает в памяти образы джентльменов с щетиной и крема для бритья, то вы на самом деле не так уж и далеко! Бритва Оккама (также известная как «закон бережливости») — это философский инструмент, позволяющий «сбрить» маловероятные объяснения.По сути, когда вы сталкиваетесь с конкурирующими объяснениями одного и того же явления, самое простое, вероятно, будет правильным.

Тезка Уильям Оккам сказал, что лучшее объяснение любого явления — это то, которое предполагает наименьшее количество предположений. Утверждение, которое включает в себя множество «если», должно вызвать тревогу в уме: вам следует подумать о бритве Оккама и изучить ее дальше.

Некоторые утверждают, что научный метод был основан на принципах бритвы Оккама. Недоопределенность говорит о том, что для любой теории в науке всегда будет по крайней мере одна конкурирующая теория, которая предположительно могла бы быть правильной, поэтому научный метод использует бритву Оккама, чтобы обойти эту проблему и выбрать рабочую гипотезу.

Помните, однако, что бритва Оккама — это эвристика, эмпирическое правило, позволяющее предположить, какая гипотеза с наибольшей вероятностью окажется верной. Он не доказывает и не опровергает, он просто ведет вас по пути, который, скорее всего, окажется правильным. Кроме того, «простота» часто является предметом ожесточенных споров, поэтому мы с вами можем прийти к разным выводам, когда столкнемся с выбором между одними и теми же двумя гипотезами.

Примеры бритвы Оккама

Этот принцип популярен среди скептиков, группы людей, склонных сохранять непредвзятость и верить только в то, что мы можем ощутить или что может быть доказано научно.Но и в нашей повседневной жизни есть множество примеров.

Бритва Оккама говорит нам, что мы не должны попадать в водоворот паранойи после прокрутки WebMD. «У вас болит голова?», «О нет … у вас может быть Черная смерть!» Конечно, это правда, что одним из симптомов Черной смерти является головная боль, но, используя бритву Оккама, гораздо более вероятно, что вы обезвожены или страдаете от простуды.

Многие креационисты используют бритву Оккама, чтобы доказать существование Бога.«Разве не самое простое объяснение того, как была создана Земля, — это то, что Бог создал ее?» они говорят. Но атеисты могут возразить, что существование божественного существа, которое сотворило мир всего за семь дней, гораздо менее просто (и полагается на большее количество предположений), чем теория большого взрыва — отличный пример того, насколько простота в глазах смотрящего.

Бритва Оккама также часто используется для опровержения теорий заговора. Столкнувшись с разочаровывающим беспорядком, который представляет собой современная политика, насколько вероятно, что инопланетяне-рептилии проникли в наше правительство? Более простое объяснение — сочетание коррупции, некомпетентности и структурной неэффективности.

Бритва Оккама — Dictionary.com

Терадата

Бритва Оккама основана на идее бережливости — экономии ресурсов. Подобно тому, как все мы стремимся сэкономить деньги, бритва Оккама учит нас, что мы должны воздерживаться от наших гипотез.

Фраза Бритва Оккама записана в 1852 году шотландским метафизиком сэром Уильямом Гамильтоном. Гамильтон упомянул Уильяма Оккама, английского монаха и философа XIV века, сформулировавшего свое имя, бритву Оккама : «Не следует использовать больше вещей, чем необходимо.Другими словами, пытаясь разобраться в каком-либо явлении (особенно между двумя конкурирующими альтернативами), лучше избегать более сложного объяснения — сбрить его, как бритву .

Если он выглядит как утка, плавает как утка и крякает, как говорит Бритва Оккама , то это, вероятно, утка. Не гусь, замаскированный под утку, проникший в стаю. Конечно, это гипотетическое существует . Мы не можем на 100% исключить, что не произошло.Но давай. Это утка.

Многие люди впервые сталкиваются с бритвой Оккама в школе, когда изучают научный метод и учатся создавать проверяемые и опровергающие гипотезы. Бритва Оккама заставляет нас сформулировать простейшую гипотезу, которая согласуется с имеющимися данными.

Этот принцип также обычно применяется в способах рассуждения в философии, математике и религии — и, конечно же, Симпсоны в 1994 году, когда Лиза цитирует бритву Оккама , чтобы опровергнуть некоторые диковинные гипотезы.

Некоторые критики бритвы Оккама, однако, утверждают, что этот принцип является чрезмерным упрощением сложностей реальной жизни и часто исключает творческое мышление.

На самом деле нас не существует, но многие вещи похоронены в сознательном процессе. Он включает в себя больше данных, чем большинство библиотек, тайна жизни и смерти остается для тех, кто учится. Жалко, что многие образованные люди сделали определенные выводы, основанные на таких идеях, как бритва Оккама.

— Обсуждение Сангхи (@Kalandakanivapa) 13 июня 2018 г.