Аида Июньевна Егорова

Данные с 2001 г.: «Психологическая практика и психологическое образование в Республике Саха» // «Ананьевские чтения-2001. Образование и психология». г. Санкт-Петербург. 23-25 октября 2001 г. «Полоролевые стереотипы в кросс-культурной перспективе» // «Актуальные проблемы современной социальной психологии». Методологический семинар.г. Санкт-Петербург. 25 октября 2001 г. «Психологическая служба в образовании: проблемы и перспективы сотрудничества» // «Психология в системе образования: опыт и направления деятельности». Респуб. н-п.к. 29 ноября 2001 г. г. Якутск. «Методология педагогического и психологического исследования». Научно-практическая конференция. Октябрь 2002 г. Москва, РАО «Перспективы развития социально-психологической науки в Республике Саха (Якутия)» // «Перспективы развития социально-психологической науки на Северо-Востоке России». Всероссийская научно-практическая конференция. Круглый стол. 27 октября 2003 г. г. Санкт-Петербург, СпбГУ факультет психологии «Мониторинг качества подготовки социальных психологов в процессе теоретической подготовки» // «Мониторинг качества подготовки специалистов». Научно-практическая конференция ЯГУ. г. Якутск, 4-5 февр. 2003 «Особенности принятия представителей «чужой» и «своей» этнических групп якутами и русскими» // «Этническая психология и современные реалии». Международная научн-практическая конференция. г. Якутск. 13-14 июня 2003 г. «Особенности этнической идентичности русских и якутов, проживающих на территории Республики Саха (Якутия)» // «Этническая психология и современные реалии». Международная научн-практическая конференция. г. Якутск. 13-14 июня 2003 г. «Особенности этнической идентичности индивидов из межэтнических семей» // «Этническая психология и современные реалии». Международная научн-практическая конференция. г. Якутск. 13-14 июня 2003 г. «Исследование особенностей этнической аффилиации у индивидов из межэтнических семей» // «Этническая психология и современные реалии». Международная научн-практическая конференция. г. Якутск. 13-14 июня 2003 г. «Гендерная социализация детей и подростков» // «Семья в Республике Саха (Якутия): проблемы и политика». Республиканская научно-практическая конференция. Якутск, 12 мая 2004 г. «Методология научного исследования». Семинар для научных руководителей аспирантов. г. Томск, ТГУ. Ноябрь, 2005. «Проблемы обучения летных специалистов в области человеческого фактора» Международная научно-практическая конференция. Круглый стол. г. Екатеринбург, 23.05.2006-25.05.2006 «Психологические причины сопротивления инновациям» // «Организационный и информационно-методический аспекты управления качеством образовательного процесса». 2 секция: Инновационные подходы к организации учебно-методической деятельности вуза. Региональная межвузовская научно-методическая конференция. г. Якутск, ЯГУ 2 февраля 2007. «Проблемы подготовки авиаперсонала по программе СRM» // «Перспективы развития психологической науки в Республике Саха (Якутия)». Научно-практическая конференция. ЯГУ. г. Якутск. 30 марта 2007. «Профилактика нехимических зависимостей у детей и подростков» // «Социально-психологические аспекты здоровья подростков и молодежи РС (Я): состояние и перспективы». Научно-практическая конференция.г. Якутск, 26-27 февраля 2009 г. «Моральные ценности современных мужчин и женщин» // «Психологические проблемы современной семьи». Научно-практический семинар. Я., 2009. «Гендерные различия просоциального поведения» // «Женский мир в научном дискурсе: исследовательские стратегии». Региональная научно-практическая конференция. г. Якутск. 22 октября 2009 года Моральные ценности этноса саха // Культурное наследие и туризм в Сибири. Международная научно-практическая конференция. г. Якутск. 25-26 июня 2009. «Femmes victimes de violences conjugales. Une approche clinique» // «L’influence des stereotypes sur les conceptions masculine et feminine de la violenc familiale et des agressions sexuelles». Rennes. 2011. г. Ренн, Франция Круглый стол «Социальная психология: диалог Якутия-Франция» // Международный психологический форум. Якутск.Ноябрь, 2011 Международная научно-практическая конференция «Современное состояние и перспективы кросс-культурных исследований». Якутск.Ноябрь, 2011 «Гендерные различия в отношении к семейному насилию» // «Роль женщины в якутском обществе: история и современность». СВФУ. Якутск, 29.04.2011. «Ethnic stereotypes of indigenous people in the North of Yakutia» // Humanity, Culture and Society Selected, peer reviewed papers from the 2012 International Conference on Humanity, Culture and Society. Международная научно-практическая конференция.December 29-30, 2012, Hong Kong. Гонконг, Китай. «Особенности этнической идентичности малочисленных народов Республики Саха (Якутия)» // Практика и опыт работы субъектов Российской Федерации, входящих в состав ДВФО, по проведению 2 международного десятилетия коренных народов мира. Научно-практическая конференция. Якутск, 2012 «Особенности этнической идентичности оленных чукчей» // «Природа и культура». Международная научно-практическая конференция. 13-15.06.2012. «Les caracteristiques de L identite ethnique des Tchouktches vivant dans la Republique Sakha (Yakoutie)» //Les societies minoritaires ou minorisees face a la globalization: uniformisation, resistance ou renouveau? «Сообщества малочисленных и малых народов в процессе глобализации. Унификация, противостояние или возрождение?» Международная междисциплинарная конференция «Сообщества малочисленных и малых народов в процессе глобализации. Унификация, противостояние или возрождение?». Actes du colloque de Yakoutsk, 16-19 octobre 2012. «Особенности этнической идентичности малочисленных народов Республики Саха (Якутия)» // «Арктическая зона РФ: северо-восточный вектор развития». Международная научно-практическая конференция. г. Санкт-Петербург. 28-30 ноября 2012. СПб. «Interethnic tolerance of chukchi» // International Conference on Humanity, Culture and Society. Международная научно-практическая конференция.Colombo, Sri-Lanka, ICHCS 15-16.06.2013. «Gender Stereotypes of Chukchi» //The 10th Biennial Conference of Asian Association of Social Psychology Revised Version. Международная научно-практическая конференция. Yogyakarta, August 21-24, 2013. «Tundra yukagir ethnic identity peculiarities» //»Язык и культура в меняющемся мире». Международная научно-практическая конференция 23-24 октября 2013 г. «Компетентностно-модульный подход в подготовке психологов» // «Компетенции преподавателя нового века» Международная научно-практическая конференция. Улан-Батор (Монголия) МГУО май, 2014. «О деятельности кафедры социальной и этнической психологии ИП СВФУ» //Круглый стол «Психологическое образование в Монголии и Республике Саха (Якутия)». Монголия, МГУО (2014 г.) «Национальный характер монголов и якутов» // Междисциплинарный «круглый стол»: «Перспективы кросс-культурных исследований: диалог Монголия и Якутия» 4 апреля 2015 г. «Экономические и трудовые стереотипы представителей чукотского этноса» //»Психология экстремальных профессий» Всероссийская научно-практическая конференция. г. Архангельск 18-19 декабря 2014 г. «Гендерные исследования в психологии (введение)», «Отношение общества к домашнему насилию» //Отношение общества к домашнему насилию // Секция «Психология современной женщины». II научно-практическая конференция «Женщины и вызовы современности» (2015) «Особенности этнической идентичности эвенков, проживающих в Республике Саха (Якутия)» //II Международная интернет-конференция «Этническая психология и современные реалии» на портале www.rae.ru (2016) «Гендерные стереотипы чукчей» // «Теоретические проблемы этнической и кросс-культурной психологии». Пятая международная научная конференция. г. Смоленск 27-28 мая 2016 «Актуальные проблемы этнопсихологии: направления и перспективы исследований»//Круглый стол: «Актуальные проблемы практической психологии в образовании и социальной сфере», г. Улан-Удэ 2016 г. «Перспективы подготовки социальных работников в Институте психологии СВФУ» // Семинар «Профессиональные стандарты и проблемы подготовки кадров для работы в социальной сфере: международные подходы, международная интеграция. Роль Международной ассоциации школ социальной работы в продвижении принципов и ценностей социальной работы». Первый Азиатско-Тихоокеанский Саммит социальных работников.5-8 октября 2016 года г. г. Владивосток «Гендерная асимметрия социально уязвимых категорий населения» // Симпозиум «Психологическое благополучие современной женщины». III Межрегиональная научно-практическая конференция «Женщины и вызовы современности». 3 апреля 2017 г. «Методология современных этнопсихологических исследований» // Научно-методический семинар на факультете алтаистики и тюркологии ГАГУ. г. Горно-Алтайск. 28.06.2018 «Гендерные стереотипы чукчей, проживающих в Нижнеколымском районе Республики Саха (Якутия)» // Международная научно-практическая конференция «IV Центрально-азиатские исторические чтения. Пространство культур: через призму единства и многообразия». Секция: Социополитическое пространство Центральной Азии. г. Кызыл. 19-20 сентября 2018 г. «Гендерные стереотипы в шаманизме и религии якутов // Междисциплинарный методологический семинар для молодых ученых, аспирантов, магистрантов «»Шаманизм: этнографические и психологические подходы к исследованию» 12.10.2018 г. «Проект организации социальной и психологической помощи мигрантам» // Круглый стол «Адаптация мигрантов и их социокультурная интеграция на территории РФ» Третий межрегиональный этнофорум «Диалог народов — диалог культур». Ассамблея народов РС(Я). 02.11.2018 «Актуальные проблемы этнической психологии в разрезе социальных проблем РС(Я)» // «Актуальные проблемы современной психологии». Региональная н-пк, посвященная 65-летнему юбилею д.пс.н. Р.Д. Санжаевой. г. Улан-Удэ. 26.02.2019 «Понятие нормы и патологии в разных культурах» // Междисциплинарный методологический семинар для молодых ученых, аспирантов, магистрантов «Этническая культура и психическое здоровье» г. Якутск, 29.03.2019 г. Субъективная оценка качества жизни специалистов, работающих в Арктической экономической зоне в Якутии // II Международная научно-практическая конференция «Психология экстремальных профессий». Архангельск, 2019. Гендерные стереотипы в традиционной культуре тюркских народов Сибири // Всероссийская научно-практ.конф. «Историко-культурное наследие народов Севера, Сибири и Дальнего Востока Российской Федерации: проблемы репрезентации в формате современных цифровых технологий». Якутск, 2019. Опыт создания словаря личностных качеств на тюркских языках сибирско-алтайской группы // Всероссийская научно-практическая конференция с международным участием «Родные языки тюркских народов Сибири в современном изменяющемся мире: перспективы научных исследований, документирование, преподавание» г. Кызыл, 17-18 сентября 2019 года. Анализ развития НКО по экономическим зонам Республики Саха (Якутия) // V Всероссийская научно-практическая конференция «Устойчивый Север: общество, экономика, экология, политика». Якутск, 24-26 сентября 2019 г. Организация психологической помощи при жестоком обращении с детьми // Научно-практическая конференция МВД «Совершенствование психологической работы: актуальные вопросы и пути их решения». Cеминар-совещание психологов образовательных учреждений. г. Якутск, 25 октября 2019 г. Гендерные стереотипы хакасов и якутов: прошлое и настоящее // IX Всероссийская конференция с международным участием «Этноcы развивающейся России: проблемы и перспективы». г. Абакан, 8 ноября 2019 г.

Что происходит с культурой смерти в современном городе

Почему современный человек, сталкиваясь со смертью, чувствует полную растерянность? Что происходит сегодня с российскими кладбищами? Какие способы почитания умерших набирают популярность? И можно ли говорить сегодня о расцвете культуры смерти? Об этом дискутируют эксперты на встрече «Смерть в городе». Дискуссия открывает цикл бесед «Логос в городе», приуроченный к 25-летнему юбилею философско-литературного журнала «Логос».

Виталий Куренной (профессор, руководитель Школы культурологии НИУ ВШЭ): Кажется, что смерть — это то, чего нет в поле нашей модерновой, то есть преимущественно городской, жизни. Современная культура, если мы посмотрим на ее иконографику, — вечно молодая, успешная, креативная. Тема смерти если и всплывает, то каким-то очень плохим образом, как в известной публикации «Новой газеты». Наш опыт взаимодействия со смертью — крайне опосредованный. Как часто мы с вами сталкиваемся с фактом смерти, с мертвым телом, которое еще и несколько дней должно находиться в доме, если бы мы с вами жили в традиционном обществе? Такого рода эпизоды в нашей жизни случаются, но этот опыт несоизмеримо мал по сравнению с реальным объемом смерти, который нас окружает.

Сегодня мы имеем большую индустрию, которая нас от всего этого просто освобождает. Это сотрудники морга, врачи, сотрудники ритуальных служб и похоронных контор.

Но тут я сформулирую и обратный тезис: только в современном обществе, то есть в городской культуре, и происходит подлинный расцвет культуры смерти.

Современная городская цивилизация расковывает культуру смерти среди тех, кто еще является живым. И, соответственно, культуру памяти и заботы об умерших. Ни одна другая цивилизация не знает столь многообразных культурных форм, связанных с осмыслением события смерти, многообразием связанных с ней процедур, включая многообразие похорон и типов захоронений, а также со столь разнообразной и длительной исторической памятью об умерших.

В этом контексте любопытно оценить наш собственный российский контекст. Если взглянуть, в частности, в исторической и кросс-культурной перспективе на кладбищенскую культуру, на практики захоронений и формы погребения, то можно даже сказать, что либерализация способов захоронения и способов почитания памяти об умерших в монументальной форме кладбищенской могилы нигде и никогда не достигала таких высот, как в современной России. Даже по отношению ко многим другим странам. Наши современники не испытывают никаких проблем с тем, чтобы осуществлять все свои многочисленные фантазии, связанные с памятью об ушедших. К этому следует добавить еще и дифференциацию форм поминовения умерших, ускорившуюся благодаря новым медиа: мы сегодня наблюдаем взрыв публичного поминовения. Когда, например, твоя лента в Facebook начинает пестреть постами, которые рассказывают об умерших родственниках.

Культура поминовения умерших — она не увядает. Из состояния очень определенного, ограниченного ритуала она переходит в совершенно новое качество, я бы сказал, она расцветает, причем в городе — более бурно, чем где бы то ни было еще.

С точки зрения современной постметафизической и секуляризованной философии смерть утратила всякий смысл, всякую траснцендирующую нашу реальную жизнь перспективу, это так. Но это не привело к вытеснению смерти из нашей культуры. Напротив, мы имеем дело с бумом, с расцветом культуры, связанной со смертью.

Сергей Мохов (издатель и редактор журнала «Археология русской смерти»): Говоря о смерти, Виталий акцентировал свое внимание на памяти и похоронах, считая, что там можно выявить признаки либерализации. На самом деле, мне кажется, это не так, по той простой причине, что в развитом модерновом обществе уже давно поняли, что совершенно неважно, как лежат руки у трупа, как их нужно складывать, чтобы «включить его в новую общность», выражаясь антропологическим языком, а важно для него то, как именно умирает человек. То есть качество смерти.

Поэтому современные западные антропологи практически не пишут ничего о похоронах, о кладбищах и так далее. В основном они занимаются палиативной медициной, они занимаются умиранием, занимаются темой переживания смерти, человеческого горя.

Важно не то, как помнить о человеке, который умер, а то, как человек умирает, качество его умирания.

Мне кажется, Россия находится в некоем переходном этапе — от традиционной культуры, с ее заботой о похоронах и загробном мире, к развитому модерновому обществу, где акцент ставится на умирании. Мы застряли где-то между.

Также кажется необычайно важным говорить о том, что все вещи, связанные с продлением жизни, развиваются сегодня настолько быстро, что представить наше общество, к которому, я надеюсь, очень многие из вас будут принадлежать через 50 лет, и те технологии, которые будут в нем существовать, очень тяжело. Наше общество кардинально меняется. Люди, может быть, и не получат доступ к определенному физическому бессмертию, но получат доступ к качественно иному продолжению жизни — сто, двести и больше лет. Западные антропологи как раз этому сейчас уделяют внимание, как меняется у людей это отношение к телесности, как мы можем продлить свою жизнь, включая различные механизмы сохранения памяти о человеке. Эти границы активно меняются. И те темпы развития технологий, которые мы видим сейчас, они, конечно, заставляют об этом серьезно думать.

Михаил Алексеевский (руководитель Центра городской антропологии КБ «Стрелка»): Я тоже не согласен с тезисом Виталия, что сегодня происходит какой-то расцвет культуры смерти. Потому что в тех исследованиях, которые я проводил, условно говоря, в традиционном обществе, меня, как человека городской культуры, больше всего поразило то, насколько смерть органично вплетена в жизнь и насколько легко и просто воспринимают люди в том числе и собственную смерть. Взаимоотношения между живыми и умершими в культуре традиционного общества продолжают активно развиваться. Те материалы, которые мы собирали, показывали, что зачастую куда более важным для людей является апеллирование к этим вот мертвым, общение с ними, просьба их о помощи, нежели обращение к святым, к Богу. Поэтому я бы не стал так легковесно говорить об обрядах традиционной культуры.

Что же происходит в городской культуре и чем действительно смерть в городе отличается от смерти в традиционном обществе, в общине, где все друг друга хорошо знают? Один важный момент уже здесь был упомянут — это профессионализация всего, что связано со смертью. Стоит кому-то умереть, как тут же появляется огромное количество профессионалов, которые знают, могут, помогут. Более того, забирают тело и дальше с ним что-то делают. А тебе, в принципе, можно сесть в кресло и, ну не знаю, готовить деньги, грустить, но без тела.

В ситуации чужой смерти обычный человек, городской человек, чувствует большую растерянность.

Если в традиционной культуре все эти алгоритмы, модели, как себя нужно вести, когда умер близкий человек, существуют, четко расписаны социальные ритуальные роли, то здесь действительно одно из самых важных чувств, которое возникает у человека, когда он сталкивается со смертью, — это чувство растерянности.

Тут я могу привести такой трагикомический пример из собственной жизни. Так получилось, что один наш коллега трагически погиб. Банка с его прахом досталась нам, и с этой банкой нужно было что-то сделать. Кто-то из нас вспомнил, что погибший вроде бы был не против того, чтобы его прах развеяли по ветру. Идея очень красивая. Но мы долго не могли решиться. Все это время банка с прахом стояла на кафедре в тумбочке, где-то рядом с чашками для чая. Потом в какой-то момент, может, через полгода после всего этого дела, мы решили, что развеять прах все-таки нужно. И тут, конечно, все вспомнили сцену из фильма «Большой Лебовски». Все боялись, как бы не вышло так. Долго думали, где развеять…

Ну вот где, где в Москве развеивать прах?

Решили, что, наверное, нужно в парке. Подумав, поняли, что нужен большой парк, что в Парке Горького не очень хорошо, а Коломенское вроде бы более или менее ничего.

Хорошо, все собрались большой толпой, дружно с банкой праха приехали в Коломенское. Что дальше? Высокого косогора, на котором стоят герои «Большого Лебовски», там нет. Просто высыпать на газончик — тоже как-то нехорошо. Ветра, чтобы он куда-то красиво дул, нет. Решили, что, наверное, нужно в воду. В принципе, это, наверное, красиво. Подошли к кромке реки, там плавали какие-то окурки. Нет, решили, что тоже не подойдет, нужно какую-то проточную воду. Нашли какой-то ручей.

Представьте: уже стемнело, огромная толпа бродит по парку с банкой праха, никто ничего не видит, не понимает, нужно ли делать фото или это будет оскорблением чувств покойного, и так далее. Эта история на самом деле показательна, и похожие чувства неловкости и непонимания, что нужно делать, они, в общем, возникают, кажется, очень часто и у всех.

То, что тело мертвое забирают из дома, увозят в морг, нам, в принципе, от этого легче, что оно не с нами, что оно где-то там. А вот в те 25 минут или 30, когда происходит прощание, мы можем сказать что-то растерянное, как-то обнимем, поцелуем. Но тоже, скорее всего, довольно неловко и не очень правильно.

И вот эти вот фрустрации, которые, безусловно, испытывают очень многие горожане от соприкосновения с настоящей смертью, они в значительной степени, как мне кажется, компенсируются повышенной активностью, связанной с медийной смертью. Здесь и культ самоубившейся девочки Рины, которой посвящена статья в «Новой газете». Многие, может быть, помнят культовую славу документального сериала «Лики смерти».

Это все очень будоражит нас, но это довольно далеко на самом деле от того, что есть смерть.

Виталий говорил о расцвете темы памяти о смерти, да, это очень важно. Может быть, этот культ памяти — виртуальные кладбища, аватарки со скорбящими, с черными ленточками, свечками и так далее — и расцветает. Но он заменяет общение и постоянное взаимодействие с умершими, которое есть в традиционной культуре и которое действительно очень важно.

Виталий Куренной: Исчезновение метафизической, загробной перспективы у смерти, которая для традиционной культуры является чем-то само собой разумеющимся (и, кстати, является основанием для того, что люди в ней разговаривают с мертвыми как с живыми), приводит к тому, что нам не остается ничего другого, кроме как предельно концентрироваться на вот этих остатках жизни. И думать о качественном умирании, качественном старении, о всех тех вещах, о которых говорил Сергей. То есть весь смысл смерти сосредоточен в остатках жизни: он здесь.

Это означает, что все, что мы можем сделать в связи со смертью, так это думать и заботиться только о той части реальности, когда человек еще жив.

Это первый момент. Второй момент. Мой тезис, который по-разному оспорили, попытались оспорить (я не думаю, что его можно всерьез оспаривать), о том, что мы имеем дело с расцветом и либерализацией сохранения памяти об умерших. Возможно, уместно поспорить о терминах, но в любом случае речь идет о плюрализации этой культуры. Ведь только модерновая культура создает условие, при котором бремя памяти об умершем ложится на живых людей.

В традиционных обществах бремя заботы и памяти об умерших возлагалось на Бога, на какую-то трансцендентную нам инстанцию, а сейчас оно возложено на нас. Исчезновение этой онтологической загробной перспективы означает, что теперь только мы с вами в той мере, в какой мы не являемся религиозными людьми, нагружены этим бременем.

Тот случай про банку, который был рассказан, очень важен. Что такое современный город, городская культура? Это в том числе утрата традиций и ритуалов. В российском обществе, мне кажется, это доведено до патологии, потому что в советское время эти ритуалы целенаправленно пытались подменить какими-то другими или же просто уничтожали. Если вдуматься, то наша ритуальная культура — она насквозь комична.Там, где общество более спокойно переживает процесс модернизации, все-таки таких эксцессов, которые мы наблюдаем на наших городских кладбищах, нет. На традиционных сельских кладбищах никто не выпендривается.

Наконец, еще об одной важной тенденции. Современная городская жизнь становится все более мобильной. И поэтому сегодня люди, которые умирают, стремятся снять бремя памяти о себе — умерших — с тех, кто продолжает жить. Расширяется целый тренд анонимного захоронения, который повсеместно присутствует в Европе. Это означает, что вы никого не обременяете вот этой вот банкой со своим прахом, с которой еще что-то надо делать, а потом еще регулярно ходить на то место, где вы это сделали, и устраивать поминки. Анонимное захоронение — практика, которая снимает с живых обязанность быть привязанным к известному месту сохранения памяти об умершем. В современном мобильном обществе, где человек лишен возможности спокойно и регулярно посещать могилку, мертвые стремятся снять такую форму бремени памяти с живых.

Залина Маршенкулова (основатель портала Breaking Mad): Хотелось бы добавить веселую нотку в нашу печальную дискуссию. Я создатель проекта, который, в частности, собирает истории об интересных нелепых смертях. Мы называем его «Журнал для тех, кто еще не умер и не сел».

Хочу заметить, что обычно человек умирает, совершенно не ожидая этого.

У нас чаще всего встречаются истории о том, как человек поехал сажать картошку и сгорел или человек пытался собрать киндер-сюрприз и умер.

Есть очень интересный момент, который, я думаю, требует особого изучения, как люди чаще всего умирают. Самый частый способ в России, я даже посчитала, — в совершенно разных городах люди находят непонятные предметы, притаскивают их домой, поджигают их, и предметы взрываются. Мне уже кажется, что это национальная идея, прямо даже основа духовности для российского человека. Люди идут до конца в своих исследованиях, не знаю, что они пытаются обнаружить там, но почему-то они в изучении этих предметов идут до конца.

Я считаю, что в наши дни к смерти, как и к жизни, нельзя относиться слишком серьезно, нельзя жить в страхе. Поэтому один из слоганов нашего проекта — «Пока смерть не насмешит нас».

Сергей Мохов: По поводу наших кладбищ у меня вопрос к срокам их жизни. Я могу сказать, что 90% кладбищ Центральной России во Вторую мировую войну было уничтожено. И все кладбища, которые мы видим сейчас, — это кладбища нового времени. Связано это с огромным количеством причин, в том числе с советскими различными влияниями — миграциями, переселением, урбанизацией, отрывом от семьи и так далее. То есть все, что мы видим, — это новые кладбища.

Я уверен, что, если Россия все-таки будет двигаться в сторону более модернового общества, эти кладбища будут существовать не так долго.

Потому что, как я говорил до этого, акцент сегодня делается не на памяти как таковой, то есть не на зацикленности на этом общении с мертвыми, акцент на более, скажем так, жизненных вещах.

Я могу порекомендовать посмотреть документальный фильм, называется «Кофе, кекс и крематорий». Он вышел пять лет назад. Это немецко-голландский фильм о том, как группа пенсионеров едет в экскурсионный тур в крематорий подписывать договор о смерти. Им там рассказывают, какие возможности есть. Показывают, например, ожерелье, которое можно сделать из вашего праха. Бабушка рассказывает, как замечательно, вот у внучки будет красивое ожерелье, она будет его носить. Недавно читал статью, которая описывает, как на спортивных стадионах строятся отдельные этажи и помещения для болельщиков, которые выкупают там урны и потом хоронят в них своих родственников. Целые семьи закупают для себя места, им там урны отделывают специально в клубных эмблемах. Например, такое есть у мадридского «Атлетико». Это одна из первых команд, которая эту практику применяет. Есть японская практика погребения тела в корневище дерева. То есть создается не кладбище с привычными памятниками, а парк памяти, где растут деревья, каждое из которых в буквальном смысле питается телом твоего предка.

Виталий Куренной: Это подтверждает тезис о том, что формы памяти множатся, что они становятся все более разнообразными. Что касается самого присутствия мертвых в городах: кладбища стали покидать города — по соображениям санитарии и их увеличивающихся размеров — еще в эпоху Просвещения. Да, формально некоторые сохранились, но они музифицированы. Собственно говоря, почему в Москве такой жуткий спрос на кладбища типа Новодевичьего или Ваганьковского?

Память о мертвом стремятся оставить на том кладбище, которое будет сохраняться не в силу усилий родственников, в силу памяти живых, а в силу того, что оно превращается в музей, становится частью культурной памяти общества в целом.

Кладбище, расположенное в городе, сегодня существует там постольку, поскольку становится историческим памятником существовавшей в прошлом культуры памяти об умерших.

Следующая дискуссия пройдет 15 июня и будет посвящена теме «Секса в городе».

Как изучают любовь антропологи • Arzamas

Является ли романтическая любовь свойством человеческой природы, при каких социальных условиях она проявляется, бывает ли любовь в полигамных семьях и как ученые подходят к супружеской неверности

Автор Илья Утехин

Норвежская открытка. Приблизительно 1920-е годы © Nasjonalbiblioteket, Oslo

Было бы удивительно, если бы антропологи не занимались любовью — как предметом исследования, а не как областью практического искусства, в которой антропологи ничем не отличаются от простых смертных. Тем не менее, хотя есть множество антропологических работ про брак, про семью и про секс, работ, посвященных романтической любви — либо на материале какой-то одной культуры, либо в кросс-культурной сравнительной перспективе, — совсем немного.

Прежде чем пытаться сравнивать разные формы, которые состояние влюбленности, или романтическая любовь, принимает в разных обществах, нужно попробовать ухватить это явление, определить его, причем не опираясь на его биологическую и нейрофизиологическую основу. Конечно, в исследовании любви сказали свое слово и эволюционные психологи, и биохимики, и фармацевты, так что теперь даже известно, например, чем лечить разбитое сердце, есть специальные антидепрессанты: прошел курс — и готов к новым подвигам. Но все эти построения никак не объясняют разнообразных культурных конфигураций, большинство из которых не предполагает использования антидепрессантов.

Антрополог Хелен Харрис в своей диссертации приводит список тех характеристик романтической любви, относительно которых имеется консенсус у исследователей — в том числе у тех, кто занимается кросс‑культурными сравнениями этнографического материала. Итак:



1. Желание быть рядом и вместе, физически и эмоционально: сексуальная привлекательность трансформируется в желание психологической близости, предполагающей к тому же взаимность чувств. 


2. Идеализация возлюбленного  Здесь и далее везде, где написано «возлюбленный», имеется в виду объект влюбленности независимо от пола.: влюбленный склонен обращать внимание на положительные качества личности и оставлять незамеченными или оправдывать негативные, причем конструируемый образ возлюбленного может в разной степени включать выдуманные элементы (такие, в каких сам выдумщик испытывает потребность), при помощи которых заполняются лакуны в знаниях об объекте привязанности. 


3. Эксклюзивность: переживания и желания (см. пункт 1) фокусируются на одном конкретном человеке; убежденность в том, что качества этого человека выделяют его из всех окружающих людей, делают его исключительным (см., впрочем, пункт 2).


4. Постоянные мысли об объекте, без спросу и навязчиво вторгающиеся в повседневность влюбленного. 


5. Эмоциональная зависимость — от возлюбленного или, точнее, от того, поддерживается ли контакт с возлюбленным, от его отзывчивости, от его реальных (и приписываемых ему) действий (оговорка про приписываемые поступки, мысли и чувства имеет особое значение для случаев асимметричной коммуникации). 


6. Перестройка иерархии жизненных приоритетов и мотивации: поддержание отношений оказывается приоритетом, оттесняя другие заботы, интересы, дела и обязательства; и как бы влюбленный ни был занят, время на знак внимания возлюбленному найдется. 


7. Чувство эмпатии и потребность заботиться о возлюбленном: это не просто альтруизм, ведь проявление заботы само по себе отвечает потребности влюбленного и конструирует потребности возлюбленного (возможно, не действительные, а лишь приписываемые ему) — и таким образом создает условия для проявлений взаимности.

Иллюстрация из книги «Любовные связи и брачные узы: стихи для ухаживаний, свадеб и посланий на День святого Валентина». 1883 год © The British Library / flickr. com

Мы не знаем, насколько универсальны потеря влюбленным сна и аппетита, но есть расхожее мнение, что романтическая любовь в том виде, в каком она нам знакома если не из собственного опыта, то из книг и кино, носит культурно и исторически конкретный характер, то есть встречается не во всех обществах. Во всяком случае, не во всех культурах любовь входит в число декларируемых ценностей (например, это состояние может считаться болезненным помутнением рассудка), не везде она очевидна и доступна внешнему наблюдателю. В таких культурах мы видим браки, устроенные в большей степени из экономических соображений, жилища, где совместно проживают большие группы людей, и размытые эмоциональные привязанности. С малой проявленностью любви коррелируют также отсутствие ограничений на внебрачную и добрачную сексуальность, магические верования о связи секса и болезни, операции на женских гениталиях, а также эксплицитное принижение близких и эксклюзивных отношений мужчины и женщины.

Существует множество моделей поведения в области отношения полов — и множество символических структур, приписывающих смысл этим моделям. Так же как и видов брачных союзов. Кстати сказать, культуры, где превалируют моногамные отношения (вроде нашей), зачастую правильнее рассматривать как серийно полигамные — то есть когда брачных партнеров за всю жизнь несколько, но единовременно только один.

Самый известный антрополог, работающий в области изучения любви, — Уилльям Джанковиак из Университета Невады в Лас-Вегасе. Он использовал много разных материалов, от картотеки Региональной базы данных человеческих отношений  Региональная база данных человеческих отношений (HRAF — Human Relations Area Files), а точнее интересующая нас этнографическая база eHRAF World Cultures, представляет собой огромную коллекцию выдержек из текстов этнографических работ по разным обществам, которые привязаны к подробному предметному указателю, фактически определяющему, из чего состоит культура. Этот указатель (Outline of Cultural Materials) был основан антропологом Дж. П. Мердоком. и различных этнографических описаний до интервью и собственной полевой работы, чтобы обосновать тезис о том, что романтическая любовь — свойство человеческой природы, которое находит то или иное проявление во всех культурах. По его мнению, в каждой культуре люди так или иначе должны установить рабочее согласие в «трехстороннем конфликте романтической любви, любви-привязанности и секса. Каждая культура должна решить, как их синтезировать, разделить или смешать и какие из этих компонентов подчеркнуть, принизить или проигнорировать».

Таким образом, выделяются два фундаментальных вида любви, которые, впрочем, обозначаются в работах разными терминами. Это, во-первых, любовь, предполагающая дружбу, взаимопонимание, заботу друг о друге и о благосостоянии партнера и часто включающая совместное домашнее хозяйство (comfort / companionate / companionship love), а во-вторых, романтическая любовь (romantic / passionate love), элементы к определению которой приведены выше. Хотя в любой культуре так или иначе представлены оба вида, они чаще всего получают разное место в системе ценностей. Эти два вида любви и секс могут существовать изолированно и встречаться в разных сочетаниях.

Похоже, что проявленности романтической любви способствуют определенные особенности социальной структуры. Когда индивид вплетен в богатую сеть взаимодействий (внутри клана, расширенной семьи, мужских союзов и других групп), когда важную роль в его жизни играют ритуалы, которые дают ему чувство принадлежности к этим группам, он испытывает меньше потребности в том, чтобы устанавливать исключительные диадные отношения типа романтической любви. Дело в том, что во многих культурах брак представляет собой отнюдь не следствие влюбленности молодых людей, а прежде всего обмен между двумя группами, когда одна из них покупает в лице получаемой в жены женщины право использовать ее фертильность; скажем, если за невесту заплатили, как это много где принято, то при разводе (и возвращении женщины в группу ее родителей) родственники мужа могут требовать забрать ребенка себе, потому что за него заплачено при заключении брака. Тем не менее даже в таких культурах имеются ниши для выбора партнера «по любви»: так, в полигамных обществах вторая или третья жена может быть как раз по любви, отчего девушки стремятся не попасть в первые жены.

Иллюстрация из книги «Новое модное пособие Ричардсона по написанию стихов на День святого Валентина, или Празднество купидоновой любви». 1830 год © The British Library / flickr. com

Сравнительный анализ материалов по разным обществам позволяет сделать вывод, что романтическая любовь как основание брачного союза встречается только там, где и у мужчин, и у женщин есть свобода выбора. Общества, которые позволяют добрачный и внебрачный секс и мужчинам, и женщинам, ценят романтическую любовь гораздо выше, чем те, где имеются двойные стандарты (мужчинам позволительно, а женщинам нет) или строгие санкции по отношению к проявлениям женской сексуальности вне брака.

Вообще, когда в обществе любовь не институционализирована как нечто приемлемое в публичной сфере, когда браки не подразумевают свободы выбора, когда развод малореален — любовь живет подпольно, находя свои ниши. Применительно к некоторым латиноамериканским культурам (например, в Мексике) описан социальный институт под названием малый дом, casa chica: это когда семейный мужчина по секрету поддерживает незамужнюю женщину и своих детей от нее. Хотя антропологи пока систематически не изучали внебрачные связи, есть работы о супружеской неверности в разных культурах, описывающие тактики контроля поведения брачного партнера.

Изучать любовь в чужой культуре с этнографических позиций непросто. Да и как в принципе изучать переживание? Каковы должны быть объективные критерии — есть любовь или нет? Кроме того, тут не обойтись без самоотчетов информантов. Мы знаем, что каждая культура диктует разным эмоциям и переживаниям свои правила выражения, свои культурные сценарии, осмысляет их своими категориями. А если переживание не выражается публично, как узнать, есть ли оно? Наконец, возникает вопрос: возможна ли вообще романтическая любовь в культуре, где нет такого культурного концепта? Ведь получается, что любовь и ее виды мы описываем, исходя из нашего языка и наших культурных категорий, — возможно ли, что где-то там, далеко, все совсем иначе?

Мы обитаем в культурной среде, которая способствует переживанию романтической любви. Но даже здесь это переживание доступно не всем. С кем-то случается, а кому-то оно неизвестно. Третьи не уверены, то это или не то; четвертые прикидываются. Возможно, этот опыт подобен религиозному экстазу и трансу: некоторым людям никогда не удается его испытать.  

Мурафа Светлана Валентиновна | Сотрудники

Образование

Аспирантура: Московский государственный областной гуманитарный институт по специальности научных работников 19.00.01 «Общая психология, психология личности, история психологии».
Соискательство: Московский педагогический государственный университет по специальности научных работников 19.00.07 «Педагогическая психология».
Ведущая организация: Психологический институт РАО, 2012.
Высшее: Московский государственный областной педагогический институт, факультетпсихолого-педагогический, специальность «Педагогика и психология», 2007.

Тема кандидатской диссертации

«Мнемические способности младших школьников с задержкой психического развития» (2012)

Курсы текущего учебного года

Психология (психолого-педагогический модуль для географического факультета МПГУ, набор 2018 года).
Психология (психолого-педагогический модуль для географического факультета МПГУ, набор 2019 года).
Психолого-педагогические основы обучения одаренных детей (географический факультет МПГУ)
Этнопсихология (географический факультет МПГУ).
Методическое руководство практикой по психологии бакалавриата со 2 по 4 курс (географический факультет МПГУ).
Психология и педагогика высшей школы («Технологии географического образования», «Экологическое просвещение» географический факультет МПГУ).
Адаптивный туризм для лиц с ОВЗ, Возрастная психология туризма,(«Детский и юношеский туризм» географический факультет МПГУ).

Публикации

Монографии

Scopus, Web of Science

Murafa S.V. Cross-Cultural Study of Motives for Getting Higher Education in Different Cultures.  Collective monograph «Systemic Challenges and Changes in Education: Perspectives from Russia», 2020. Монография будет издана в книжной серии «Studies in Systems, Decision and Control» (издатель: Springer Nature; ISSN: 2198-4182; страна: Швейцария).

 

Журналы Scopus, Web of Science

Murafa S.V. Phenomenology of the Development of Mnemic Abilities of Junior Schoolchildren. Advances in Social Science, Education and Humanities Research. 2019.Том 316,с. 120-125 DOI: 10.2991/icdee-19.2019.23

Murafa S. V. National-psychological features of the motivation for higher education in different cultures: Evidence from russia and china. Advances in Social Science, Education and Humanities Research. 2018.Vol.288. P. 110–115. Atlantis Press. https://doi.org/10.2991/iceder-18.2018.20

Murafa S.V. Mnemonic abilities of primary school children with delayed mental development
вжурнале Psychology in Russia: State of the Art, 2015, том 8, № 3, с. 98-112 DOI: 10.11621/pir.2015.0308

Cheremoshkina L.V., Murafa S.V. Mnemonic abilies of retarded children of 7-12 years old
вжурнале Voprosy Psikhologii, издательство Akademiia pedagogicheskikh nauk RSFSR (Russian  Federation),2011,№5,с.34-44

https://www.scopus.com/authid/detail.uri?authorId=54393816000

Учебно-методические пособия
Мурафа С.В. Психологический практикум// Сборник программ по психологии, МПГУ, 2015С.114-125.
Мурафа С.В. Консультирование родителей, имеющих детей с задержкой психического развития// Психологическое консультирование родителей начальных классов. Научно-методическое пособие, МГОПИ, 2005. С.164-176

 

Журналы из списка ВАК

Мурафа С.В.(в соавторстве). Кросскультурное исследование мотивов получения высшего образования российскими и китайскими студентами. Вестник Московского университета. Серия 20. Педагогическое образование. 2018, №3, С. 116-121.

Мурафа С.В. Сформированность ценностных ориентаций будущих педагогов. Вестник Московского университета. Серия 20: Педагогическое образование. 2017.№2. С.123-128

Murafa S.V. Mnemonic abilities of primary school children with delayed mental development в журнале Psychology in Russia: State of the Art, 2015, том 8, № 3, с. 98-112 DOI: 10.11621/pir.2015.0308

Черемошкина Л.В., Мурафа С.В. Структура мнемических способностей младших школьников с задержкой психического развития // Экспериментальная психология.- 2012. Т.5.№1.С.96-106
Мурафа С.В. Лонгитюдное исследование мнемических способностей младших школьников с ЗПР // Вестник Ярославского государственного университета им.
П.Г.Демидова. Серия Гуманитарные науки.- 2011. №3.С.109-113.
Черемошкина Л.В., Мурафа С.В. Мнемические способности детей 7-12 лет с задержкой психического развития // Вопросы психологии.- 2011. №5.С.34-44.
Мурафа С.В. Продуктивность мнемических способностей детей 7-12 лет с задержкой психического развития // Сибирский психологический журнал.- 2011.№41.С.42-50.
Мурафа С.В. Эффективность и продуктивность мнемических способностей детей 7-12 лет задержкой психического развития (ЗПР) // Казанский педагогический журнал.-2011.№4. С.131-137.

Другие публикации

Murafa S.V. Личная безопастность и интернет-технологии в жизни современного студента. Психология здоровья человека в глобализирующемся мире: Сб. науч. статей Межд. конф. Г.Нур – Султан. 15 мая 2020 г. /Под ред. Б.Б. Қашхынбай, Т.С. Сламбековой, Г.К. Айкинбаевой. – Нур –Султан: ЕНУ имени Л.Н. Гумилева. С.103-106

2019. Murafa. Neuropsychology of mnemonic abilities. Book of Abstracts: XVI European Congress of Psychology (ECP 2019) (Moscow, Lomonosov Moscow State University, 2‒5 July, 2019,). Moscow: Moscow University Press, 2160 p. 2019. С. 1257-1258

Мурафа С.В.(в соавторстве). Вклад женщин-ученых-географов в становление образования московского государственного университета. Сборник научных трудов международной научно-практической конференции: Источники исследования  о педагогическом прошлом: интерпретация проблем и проблемы интерпретации//2019. С.428-437.

Мурафа С.В. (в соавторстве). Психолого-педагогические условия развития способностей детей и поддержки их одаренности в условиях реализации образовательного процесса. Вестник практической психологии образования//2019. №2. С.8-15

Мурафа С.В. Учебно-методические комплексы как методический потенциал по развитию мнемических способностей младших школьников. Сборник материалов Всероссийской научно-практической конференции: Психология способностей и одаренности//Научный редактор В.А.Мазилова.2019. С.204-207

Мурафа С.В. Роль женщин-ученых в становлении современного образования (на примере Московского педагогического государственного университета). В сборнике: Женщины в науке-ресурс развития России. Женский аспект. Сборник научных статей. Под общей редакцией Г.И.Климантовой. 2018. С68-76.

Мурафа С.В. (в соавторстве). Рассредоточенная педагогическая практика как инновационная технология обучения будущих учителей. Сборник. Психолого-педагогическая подготовка будущих учителей: история, методология и технологии: материалы межвузовской конференции (с международным участием), г. Москва, 14–16 декабря 2018 г.

Мурафа С.В. (в соавторстве). Особенности восприятия педагогики А.С.Макаренко современными студентами педагогического университета. Сборник научных трудов Всероссийской с международным участием конференции: Социально-педагогический подход в образовании: воплощение наследия А.С.Макаренко в современны социальных проектах//Научный редактор М.В.Богуславский, Т.С.Дорохова. 2019. С.25-29

Мурафа С.В. Интеллектуальные технологии в работе учителя географии: на примере работы с «интеллектуальной картой географа». Журнал. География и экология в школе ХХI века. 2019.№3.С.54-60

Мурафа С.В. Когнитивная технология создания «интеллектуальной карты географа». Сборник материалов Всероссийской научно-практической конференции: Современное географическое образование: проблемы и перспективы развития//Научный редактор Е.А.Таможняя. М.: Изд-во «Перо».2019. С.74-81

Мурафа С.В. Практика развития одаренности. В сборнике: Психология творчества и одаренности. Материалы всероссийской научно-практической конференции. Отв. редактор Д. Б. Богоявленская – М.: 2018, С.414-420.

Мурафа С.В. Научная школа Д.Б. Богоявленской – ориентир современной российской   психологии одаренности. В сборнике: Прогресс России. Женский аспект. Сборник научных статей и архивных материалов. Архив Российской академии наук.- М.:2018, С.269-273

Мурафа С.В. Консультирование родителей младших школьников, имеющих детей с задержкой психического развития. Сборник научных трудов. Развитие  психолого-педагогической компетентности родителей обучающихся. /под ред. Новиковой Г.А., Умняшовой И.Б.- М.: 2017г. с.108-115

Мурафа С.В. (в соавторстве). Этические вопросы психологического консультирования родителей, имеющих детей с ОВЗ. Сборник научных трудов. Развитие  психолого-педагогической компетентности родителей обучающихся /под ред. Новиковой Г.А., Умняшовой И.Б.- М.: 2017г. с.100-108

Мурафа С.В. Практика студентов географического факультета – инновационный подход в обучении. Современное географическое образование: проблемы и перспективы развития. Материалы всероссийской научно-практической конференции  (г.Москва, 24 ноября 2017 года) /науч. редактор Е.А.Таможняя.– М.: Изд-во «Перо», 2017. – С. 186-188

Мурафа С.В. (в соавторстве). Тайная дверца приоткрыта. Учительская газета. 28.11.2017 №48-С.12 URL: http://www.ug.ru/archive/72480

Мурафа С.В. Практика студентов географического факультета – инновационный подход в обучении. Современное географическое образование: проблемы и перспективы развития. Материалы всероссийской научно-практической конференции  (г.Москва, 24 ноября 2017 года) – М.: Изд-во «Перо», 2017. – С. 186-188

Мурафа С.В. Влияние ситуации риска на психическое  развитие личности ребенка. В сборнике: Психология образования: педагог-психолог в мире школы. Статьи и материалы XXIII Всероссийской научно-практической конференции. 2017. С.122-123

Мурафа С.В.(в соавторстве). Анализ соблюдения принципов профессиональной этики специалистами Службы практической психологии образования РФ // Вестник практической психологии образования.- 2016. №2.С.19-26.

Мурафа С.В. Повышение эффективности процесса запоминания при традиционной форме обучения. Юбилейная конференция « От истоков к современности»(130 лет организации психологического общества при Московском Университете), 29.09-1.10.2015. Т. 2. Москва: Москва, 2015. С. 91–92.

Мурафа С.В. Метод развертывания мнемической деятельности в исследовании мнемических способностей младших школьников с задержкой психического развития. Всероссийская научная конференция: Психология способностей: современное состояние и перспективы исследований, посвященной 60-летию В.Н.Дружинина, ИП РАН, 25-26 сентября 2015.  Научные исследования. ИП РАН Москва, 2015. С. 149–151.

Мурафа С.В. Анализ научных исследований студентов географического факультета в области психологии. Современный урок географии: проблемы и перспективы развития. Межрегиональная научно-практическая конференция, МПГУ, Москва, 2015, С.102-104

Мурафа С.В. Гендерные тенденции в развитии способностей памяти школьников 7-12 лет с различным темпом психического развития. Психология индивидуальности. Материалы 5 Всероссийской научной конференции. ГУ-ВШЭ, 9-11 декабря 2015. Литературное агентство Университетская книга Москва, 2016. С. 354–356.

Мурафа С.В. Качественная специфика выполнения тестовых заданий младшими школьниками с ЗПР// Международный журнал экспериментального образования. 2012, № 4.С.37-38

Мурафа С.В. Эффективность мнемических способностей школьников 7-12 лет с ЗПР//
Международный журнал экспериментального образования. 2011. № 10.С. 99-103

Мурафа С.В., Черемошкина Л.В. Качественное своеобразие и продуктивность мнемических способностей младших школьников с ЗПР// Практическая психология и социальная работа, Вак, Киев. 2011. №9. С. 63-70

СheremoshkinaLyubov V., Murafa Svetlana V.Effect of inability to copy a simple nonverbal material after correct reproduction by 7-12 years old children with developmental delays
вжурнале Problems of Education in the 21st Century–2010. Т.25 С. 162-173
http://www.scientiasocialis.lt/pec/?q=node/463

 

Повышение квалификации

МПГУ «Разработка электронных образовательных ресурсов и их внедрение в учебный процесс в вузе (на примере СДО MOODIE)», 2019 г.,144 ч., удостоверение № 77240759530
Государственное автономное образовательное учреждение дополнительного профессионального образования «Ленинградский областной институт развития образования» «Организация общественно-профессиональной экспертизы качества индивидуализации образования и тьютерства» 2018г., 72 ч., удостоверение № 781900275384
МПГУ «Обеспечение качества образования обучающихся лиц с ограниченными возможностями здоровья при получении высшего образования», 2018г., 36 ч., удостоверение № 772407594746
ФГБНУ «Институт управлением образованием РАО» «Организационно-правовые вопросы управления образованием и взаимодействия органов исполнительной власти, органов местного самоуправления и образовательных организаций в процессе создания, функционирования и развития системы учета контингента обучающихся (в том числе с ограниченными возможностями здоровья)» 2017 г., 72 ч., удостоверение № 180001394339
ФГБНУ «Институт управлением образованием РАО» «Вопросы реализации законодательства Российской Федерации об образовании, учитывающие особенности получения образования детьми с ограниченными возможностями здоровья» 2017 г., 72 ч., удостоверение №180001178626
ФГБОУ ДПО «ИРДПО» «Модели и технологии обучения: внедрение и адаптация в образовании» 2017 г., 16 ч., удостоверение №772405010119
ФГБОУ ДПО «ИРДПО» «Разработка основных профессиональных образовательных программ и дополнительных профессиональных программ на основе профессиональных стандартов» 2016 г., 72 ч., удостоверение №772404440688
МГППУ «Программа повышения квалификации педагогов вузов по инклюзивному образованию с применением электронного обучения, дистанционных образовательных технологий «Инклюзивное образование студентов с инвалидностью и ОВЗ с применением электронного обучения» 2015 г., 72 ч., удостоверение №772402755927
МГПУ, Институт системных проектов «Искусство задавать вопросы» учебный курс Оскара Бренифье, профессора, PhD, 2015 г., сертификат, 36 ч.
МПГУ «Использование возможностей LMSMoodle для смешанного обучения», 2014, 72 ч., удостоверение №772400197737

Достижения и поощрения

Грамоты за активную работу в Московском региональном отделении ФПО России за 2015, 2016, 2017, 2018, 2019 год от президента ФПО академика Рубцова В.В.
Благодарность от президента Российской Макаренковской ассоциации Кораблевой Т.Ф. за организацию юбилейных мероприятий, посвященных 130-летию А.С.Макаренко на географическом факультете МПГУ (на имя ректора А.В.Лубкова), 2018г.
Благодарность за работу в экспертной комиссии Всероссийских юношеских Чтений им. В.И. Вернадского от председателя оргкомитета Леонтович А.В. 2017, 2018, 2019г.
Диплом в знак признания большого научного вклада в осуществление исследований по проблемам истории образования и педагогической науки от член-корреспондента РАО акад. Богуславского М.В., 2019г.
Грамота за творческий систематический вклад в дело воспитания детей и молодежи, высокое качество преподавания и научно-исследовательской деятельности от директора Института детства МПГУ Соловьевой Т.А., 2019г.
Научный руководитель лауреата конкурса МПГУ 2 степени за лучшую научную работу студентов (магистратура 1курс «Психология творчества и одаренности») в 2018 году.

Архив учебных курсов

Психолого-педагогический модуль для географического факультета. Дисциплины: психология, возрастная психология.
Психология семьи/Психология детско-родительских отношений.
Психолого-педагогические основы обучения одаренных детей/Психолого-педагогические основы инклюзивного образования.
Векторы и риски развития в подростковом возрасте/Векторы и риски развития в юношеском возрасте.

Участие в конференциях

ŽMONIŠKUMAS, SOCIALINIS DARBAS, XXI AMŽIUS. Konferencija skiriama KU SvMF Socialinio darbo katedros 25 metų sukakčiai paminėti. Klaipėdos universitetas. 25.09.2020. https://www.ku.lt/blog/ku-minejo-socialinio-darbo-katedros-25-meti-tarptautine-konferencija-ir-baltijos-salies-garbes-daktaro-vardo-suteikimas-profesorei/

Neuropsychology of mnemonic abilities. XVI international psychological Congress (ECP2019). Сollector: Moscow, July 2-5

Доклад «Phenomenology of the Development of Mnemic Abilities of Junior Schoolchildren» Конференция: Proceedings of the International Conference on the Development of Education in Eurasia (ICDEE 2019)

Доклад «National-psychological features of the motivation for higher education in different cultures: Evidence from russia and china» Конференция:  Proceedings of the International Conference on the Development of Education in Russia and the CIS Member States (ICEDER 2018)

4.10. 2018 доклад «Роль женщин-ученых в становлении современного образования (на примере Московского педагогического государственного университета)» конференция СЖР «Женщины в науке – ресурс развития России» Сайт МПГУ http://mpgu.su/bez-rubriki/sotrudniki-kafedryi-psihologicheskoy-antropologii-instituta-detstva-prinyali-uchastie-v-konferentsii-zhenshhinyi-v-nauke-resurs-razvitiya-rossii/

15.05.2018г. Доклад Круглый стол Архив РАН «Прогресс России: женский аспект»

Сайт АРАН  http://www.arran.ru/?q=ru/node/859

21.04.2018г. Член Оргкомитета Всероссийской конференции «Психология творчества и одаренности»http://mpgu.su/novosti/vserossiyskaya-nauchno-prakticheskaya-konferentsiya-psihologiya-tvorchestva-i-odarennosti-2/

18 мая 2018 г. Руководитель секции 1. IV Межвузовская конференция молодых   ученых «От детства к взрослости: вариации нормы и особенности развития»

Сайт МПГУ http://mpgu.su/novosti/mezhvuzovskaya-konferentsiya-molodyih-uchenyih-ot-detstva-k-vzroslosti-variatsii-normyi-i-osobennosti-razvitiya/

II Международная конференция «Психологическая антропология и антропрактика: теория и практика – туда и обратно», кафедра психологической антропологии, Институт Детства, МПГУ, 10-11 октября 2016.http://mpgu.su/novosti/v-mpgu-proshla-ii-mezhdunarodnaya-konferentsiya-psihologicheskaya-antropologiya-i-antropopraktika-teoriya-i-praktika-tuda-i-obratno/
Международная конференция «Траектории и образовательный выбор». Центр культурсоциологии и антропологии образования. Институт образования НИУ ВШЭ, 16 сентября, Москва, 2016.

XII Всероссийская научно-практическая конференция: «Психология образования: апробация и внедрение профессионального стандарта «Педагог-психолог (в сфере образования)», Круглый стол «Механизмы регулирования вопросов профессиональной этики психолога образования»14-15 апреля, Москва, 2016 http://www.rospsy.ru/FPO2016
Мурафа С.В. Повышение эффективности процесса запоминания при традиционной форме обучения // От истоков к современности. Юбилейная конференция: 130 лет организации психологического общества при Московском Университете 29.09-1.10.2015, Т. 2, С. 91-92

Мурафа С.В. Гендерные тенденции в развитии способностей памяти школьников 7-12 лет с различным темпом психического развития// Психология индивидуальности. 5–я Всероссийская научная конференция. ГУ-ВШЭ, 9-11 декабря 2015,С.354-356https://confindiv.hse.ru/2015/
Мурафа С.В. Метод развертывания мнемической деятельности в исследовании мнемических способностей младших школьников с задержкой психического развития //
Психология способностей: современное состояние и перспективы исследований,
посвященной 60-летию В.Н.Дружинина, ИП РАН, 25-26 сентября 2015, С.149-151
http://www.ipras.ru/engine/documents/document10356.pdf
Мурафа С.В. Анализ научных исследований студентов географического факультета
в области психологии //Современный урок географии: проблемы и перспективы развития.
Межрегиональная научно-практическая конференция, МПГУ, Москва, 2015, С.102-104

XI Всероссийская научно-практическая конференция: «Психология образования: Психологическое обеспечение общего образования в контексте введения профстандарта«Педагог-психолог», Круглый стол «Этические аспекты деятельности психологов образования» 19-20 мая, Москва, 2015 http://www.rospsy.ru/FPO2015
Мурафа С.В. Гендерные различия мнемических способностей школьников 7-12 лет с различным темпом психического развития //Психология в системе комплексного человекознания: история, современное состояние и перспективы развития. Материалы Всероссийской научной, юбилейной конференции, посвященной 40-летию ИП РАН и 85-летию Б.Ф.Ломова, Москва 12-14 ноября 2012,Т. 2, С. 518-520http://www.ipras.ru/cntnt/rus/konferencii/konferenci/n3378.html
Черемошкина Л.В., Мурафа С.В. Эффект неспособности срисовать детьми с ЗПР простой невербальный материал после правильного воспроизведения //Московский Международный конгресс: А.Р. Лурия и развитие мировой психологической науки, посвященный 110-летию со дня рождения А.Р. Лурия, МГУ. -2012,Т.1. С. 184
http://www.psy.msu.ru/science/conference/luria/2012/book_of_abstracts.pdf
Всероссийская научная школа: «Теоретические и прикладные проблемы когнитивной психологии» РЭУ им. Г.В. Плеханова, Москва, 2012.
Мурафа С.В. Мнемические способности детей 7-12 лет с задержкой психического развития / Российское психологическое общество: V съезд РПО -М., 14-18 февраля 2012. Т.III. С.249-250.http://xn--n1abc.xn--p1ai/doc/programm_08.02.2012.pdf

Мурафа С.В. Мнемические способности детей 7-12 лет с задержкой психического
развития//V съезд Российского психологического общества. Москва, 2012, Т. 3, С. 249-250
Мурафа С.В. Динамика продуктивности функциональных механизмов мнемических
способностей младших школьников с ЗПР //Молодые ученые – нашей новой школе.
XI межвузовская научно-практическая конференция- МГППУ, 2012. С.228-230.
Международная научная конференция //Современные проблемы науки и образования. РАЕ, Москва, 2012

Международная научная конференция//Высшее профессиональное образование. Современные аспекты международного сотрудничества» РАЕ, Испания, Майорка, 2011.
Мурафа С.В. Мнемические способности детей 7-11 лет с задержкой психического развития //Психологические исследования интеллекта и творчества. Всероссийская научная конференция, посвящённая памяти Я.А. Пономарёва и В.Н. Дружинина, ИП РАН, 7–8 октября 2010, С. 182-184

Мурафа С.В. Продуктивность мнемических способностей детей 7-12 лет с задержкой психического развития (ЗПР)//Психология XXI века: VI Международная научно-практическая конференция молодых ученых, 2010, Санкт Петербург, ЛГУ им. А.С. Пушкина, Т. 2, С. 208-213

Мурафа С.В. Эффективность мнемических способностей детей 7-11 лет с ЗПР // Психология индивидуальности. 3-я Всероссийская научной конференции. ГУ-ВШЭ, 2010, Москва, Т.2, С. 64-65

Мурафа С.В. Влияние ситуации риска на психическое развитие личности ребенка // Становление личности в современном изменяющемся мире. Научно-практическая конференция. МГОПИ, 2008. С.402-406

Мурафа С.В. Психологическая поддержка нравственного, психического и физического здоровья современных подростков // Психолого-педагогическая поддержка развивающейся личности в условиях Московской области. Научно-практическая конференция. МГОПИ, 2006. С.108-111

Дополнительная информация

Членство в Российском психологическом обществе (РПО с 2012 г.).

Членство в Федерации психологов образования России (ФПО с 2012 г.).

Член экспертной комиссии Экспертного совета Федерации психологов образования России (ФПО) по направлению деятельности (c 2019 г.).

«Психолого-педагогические программы и технологии»; «Психология и педагогика специального и инклюзивного образования».

Эксперт профессионального стандарта «Педагог-психолог» (Психолог в сфере образования).

Соавтор и участник проекта по разработке и апробации Этического кодекса психолога образования.

Член экспертной комиссии Всероссийских юношеских Чтений им. В.И. Вернадского 2017, 2018, 2019, 2020.

Член Научного совета по проблемам истории образования и педагогической науки отделения философского образования и теоретической педагогики РАО с 2019 г.

Проблемы Культурологических наук — Национальная Ассоциация Ученых

10.01.00	Литературоведение
10.01.01	Русская литература	филологические
10.01.02	Литература народов Российской Федерации (с указанием конкретной литературы или группы литератур)	филологические
10.01.03	Литература народов стран зарубежья (с указанием конкретной литературы)	филологические
10.01.04	Литература зарубежных социалистических стран	филологические
10.01.05	Литература народов Европы, Америки и Австралии	филологические
10.01.06	Литература народов Азии и Африки	филологические
10.01.08	Теория литературы. Текстология	филологические
10.01.09	Фольклористика	филологические
10.01.10	Журналистика	филологические политические
10.01.11	Текстология	филологические
10.02.00	Языкознани
10.02.01	Русский язык	филологические
10.02.02	Языки народов Российской Федерации (с указанием конкретного языка или языковой семьи)	филологические
10.02.03	Славянские языки	филологические
10.02.04	Германские языки	филологические
10.02.05	Романские языки	филологические
10.02.06	Тюркские языки	филологические
10.02.07	Финно-угорские и самодийские языки	филологические
10.02.08	Иранские языки	филологические
10.02.09	Кавказские языки	филологические
10.02.10	Кавказские языки	филологические
10.02.14	Классическая филология, византийская и новогреческая филология	филологические
10.02.15	Балтийские языки	филологические
10.02.16	Монгольские языки	филологические
10.02.17	Семитские языки	филологические
10.02.19	Теория языка	филологические
10.02.20	Сравнительно-историческое, типологическое и сопостовительное языкознание	филологические
10.02.21	Прикладная и математическая лингвистика	филологические
10.02.22	Языки народов зарубежных стран Европы, Азии, Африки, аборигенов Америки и Австралии (с указанием конкретного языка или языковой семьи)	филологические

Конференция «Аксиологические основы семьи и семейного воспитания в новых условиях»

Добавить «Золотую ленточку»

11 ноября 2009 г. — 11 ноября 2009 г., срок заявок: 25 октября 2009 г.

Молдова, Тирасполь

Цель конференции – обмен мнениями о состоянии семьи и семейного воспитания в новых условиях; осмысление ценностей и траекторий развития, поиск подходов к решению актуальных проблем института современной семьи; объединение усилий общественности, научного и законодательного сообщества для решения проблем семьи и укрепления института семьи в целом для возрождения и сохранения семейных традиций; выработка согласованных предложений для органов законодательной и исполнительной власти в контексте семьи и семейного воспитания; разработка новых программ и проектов в области семьи и семейного воспитания; обмен опытом реализации инновационных технологий взаимодействия с семьей.

Задачи конференции:
— анализ существующих проблем семьи и семейного воспитания;
— интеграция межпредметного знания о проблемах семьи и тенденциях ее развития;
— выработка путей и механизмов взаимодействия между общественными и властными структурами в вопросах всесторонней поддержки и защиты семьи;
— сохранение отечественных традиций семейного воспитания;
— рассмотрение инновационных форм работы в основных областях жизнедеятельности семьи и предоставление возможности для их широкого обсуждения;
— презентация моделей и технологий профессионального взаимодействия с семьей, обобщение позитивного опыта работы;
— развитие социального партнерства: взаимодействие науки и практики, государственных, муниципальных, общественных структур в решении проблем семьи и семейного воспитания;
— содействие взаимодействию государственных и общественных организаций, работающих с семьей;
— развитие и упрочение творческих связей исследователей из разных государств.

Основные направления и вопросы конференции:
— Современная семья в контексте кросскультурных исследований.
— Государственная семейная политика: концепции, принципы, механизмы реализации.
— Правовые проблемы современной семьи.
— Вопросы управления социальной защитой семьи и детей.
— Роль муниципальной организации власти в системе социальной защиты семьи и ребенка.
— Негосударственные учреждения социальной защиты семьи и детей.
— Социальная и психологическая помощь семье: современное состояние и перспективы развития.
— Психология семьи: материнство и детство, роли, стили взаимоотношений.
— Семья и образование: проблемы взаимодействия.
— Семейная педагогика: модели и технологии.
— Проблемы взаимоотношения поколений в семье.
— Современная семья в контексте межнациональных отношений.
— Проблемы подготовки молодого поколения к семейной жизни.
— Трансформация гендерных функций на современном этапе развития семьи.
— Концепт «семья»: этнолингвокультурологический аспект.
— Подготовка специалистов для работы с семьей.
— Межведомственное и междисциплинарное взаимодействие в решении проблем семьи и семейного воспитания.

При обращении к организаторам мероприятия обязательно ссылайтесь на сайт «Конференции.ru» как на источник информации.

Последний день подачи заявки: 25 октября 2009 г. (приём заявок закончен)

Организаторы: ГОУ «Приднестровский государственный институт развития образования», каб. 307, научно-исследовательская часть

Контактная информация: 3300, г. Тирасполь, ул. Каховская, 17/1, тел.: 8-10-(373-777)-90-144, Левицкая Ирина Борисовна

Эл. почта: [email protected]

Поделитесь информацией о мероприятии со знакомыми:

 

 

Нашли ошибку? Выделите ее, нажмите Ctrl и Enter одновременно.

Семья в кросс-культурной и исторической перспективе

15.1 Семья в кросс-культурной и исторической перспективе

Цели обучения

1. Опишите различные семейные устройства, существовавшие на протяжении всей истории.
2. Узнайте, как изменилась семья в Соединенных Штатах с колониального периода.
3. Опишите, почему типичная семья в Соединенных Штатах в 1950-х годах была исторически нетипичной.

Семья — группа из двух или более людей, связанных кровью, браком, усыновлением или взаимными обязательствами и заботящихся друг о друге. — это группа из двух или более людей, связанных кровью, браком, усыновлением или взаимными обязательствами и заботящихся друг о друге. При таком определении семья является универсальной или почти универсальной: какая-то форма семьи существовала в каждом обществе или почти в каждом обществе, о котором мы знаем (Starbuck, 2010). Однако верно и то, что существовало много типов семей, и межкультурные и исторические данные показывают, что все эти различные формы семьи могут «работать»: они обеспечивают практическую и эмоциональную поддержку своим членам и социализируют своих детей.

Типы семей и семейное устройство

Важно помнить это последнее утверждение, потому что американцы до недавнего времени думали только об одном типе семьи, когда они вообще думали о семье, а именно о нуклеарной семье, состоящей из двух родителей и их детей, живущих в одной семье. домашнее хозяйство: замужняя гетеросексуальная пара и их маленькие дети, живущие отдельно под одной крышей. Нуклеарная семья существовала в большинстве обществ, с которыми знакомы ученые, а некоторые другие типы семей, которые мы обсудим, происходят от нуклеарной семьи.Расширенные семьи Семья, в которой родители, дети и другие родственники живут в одном домохозяйстве, например, состоящая из родителей, их детей и других родственников, имеет нуклеарную семью в своей основе и была довольно распространена в изученных доиндустриальных обществах. Джорджа Мердока (Murdock & White, 1969), которые составляют Стандартную межкультурную выборку (см. рис. 15.1 «Типы семей в доиндустриальных обществах»).

Рисунок 15.1 Типы семей в доиндустриальных обществах

Нуклеарная семья, которая была так популярна в телешоу в 1950-х годах, остается распространенной и сегодня, но определенно менее распространена, чем в то десятилетие.

Источник: данные стандартной межкультурной выборки.

Аналогичным образом, многие неполных семей начинаются как нуклеарные семьи (с двумя родителями), которые распадаются при разводе / раздельном проживании или, что реже, смерти одного из родителей. В последние десятилетия неполные семьи стали более распространенными в Соединенных Штатах из-за развода и внебрачных рождений, но на самом деле они были очень распространены на протяжении большей части истории человечества, потому что многие супруги умирали в раннем возрасте и потому что многие дети рождались. брака.Мы вскоре вернемся к этой теме.

Когда американцы думают о семье, они также думают о моногамной семье . Моногамия относится к браку, в котором один мужчина и одна женщина состоят в браке только друг с другом. Это, безусловно, самый распространенный тип брака в Соединенных Штатах и ​​других западных обществах, но в некоторых обществах более распространена полигамия , — брак одного человека с двумя или более людьми одновременно. В обществах, где преобладает полигамия, гораздо чаще один мужчина имеет много жен ( полигамия, ), чем одна женщина имеет много мужей ( полиандрия, ).

Выбор супругов также различается в разных обществах, но в некоторой степени и внутри общества. Соединенные Штаты и многие другие общества в основном практикуют эндогамию Брак внутри социальной категории или группы, включая расу, этническую принадлежность, социальный класс и религию., В котором брак происходит в пределах одной социальной категории или социальной группы: люди вступают в брак с другими представителями той же расы, та же религия, тот же социальный класс и так далее. Эндогамия помогает укрепить социальный статус двух людей, вступающих в брак, и передать его всем детям, которые у них могут быть.Сознательно или нет, люди склонны выбирать супругов и партнеров (парней или девушек), которые похожи на них не только по расе, социальному классу и другим аспектам их социального происхождения, но и по внешнему виду. Как указывалось в главе 1 «Социология и социологическая перспектива», привлекательные люди женятся на привлекательных людях, обычные люди женятся на обычных людях, а те из нас, кто находится между ними, женятся на других посредниках. Эта тенденция выбирать и жениться на партнерах, которые во всем похожи на нас, называется гомогамией .

Некоторые общества и отдельные лица внутри обществ практикуют экзогамию — брак между социальными категориями или группами, при котором брак происходит между социальными категориями или социальными группами. Исторически экзогамия способствовала укреплению союзов между деревнями или даже целыми народами, когда мы думаем о королевской семье Европы, но она также может приводить к трудностям. Иногда эти трудности носят юмористический характер, и некоторые из лучших романтических комедий кинематографа включают романы между людьми самого разного происхождения.Однако, как напоминает нам великая трагедия Шекспира «Ромео и Джульетта », иногда экзогамные романы и браки могут вызывать враждебность среди друзей и родственников пары и даже среди совершенно незнакомых людей. Расовые смешанные браки, например, являются экзогамными браками, и в Соединенных Штатах они часто продолжают вызывать сильные чувства и даже были незаконными в некоторых штатах до тех пор, пока решение Верховного суда 1967 года ( Loving v. Virginia , 388 US 1) не отменило законы, запрещающие их.

Семьи также различаются по тому, как они прослеживают свое происхождение и как дети наследуют богатство от своих родителей. Двустороннее происхождение преобладает в Соединенных Штатах и ​​во многих других западных обществах: мы считаем себя родственниками по обеим сторонам семьи, а наши родители передают свое богатство, скудное или богатое, своим детям. Однако в некоторых обществах происхождение и наследование являются отцовской по мужской линии. (Считается, что дети связаны только с родственниками своего отца, а богатство передается только сыновьям), в то время как в других случаях они передаются по материнской линии по женской линии.(Считается, что дети связаны только с родственниками матери, а богатство передается только дочерям).

Еще одна причина, по которой семьи различаются, — это их авторитет. В патриархальных семьях — семья, в которой муж и отец имеют основную власть в домашнем хозяйстве. Отцы являются главной авторитетной фигурой в семье (так же, как в патриархальных обществах мужчины имеют власть над женщинами; см. Главу 11 «Гендер и гендерное неравенство»). Патриархальные семьи и общества были очень распространены.В матриархальных семьях — семья, в которой жена и мать имеют основную власть в домашнем хозяйстве. Матери являются главным авторитетом в семье. Хотя этот тип семьи существует на индивидуальной основе, ни в одном из известных обществ матриархальные семьи не использовались в качестве основного типа семьи. В эгалитарных семьях семья, в которой оба супруга разделяют власть поровну, а отец и мать разделяют власть поровну. Хотя этот тип семьи стал более распространенным в Соединенных Штатах и ​​других западных обществах, патриархальные семьи все еще более распространены.

Семья до индустриализации

Теперь, когда мы знакомы с основными типами семейных структур и моделей, давайте кратко рассмотрим межкультурное и историческое развитие семьи. Мы начнем с семьи в доиндустриальные времена, опираясь на исследования антропологов и других ученых, а затем перейдем к развитию семьи в западных обществах.

Люди в охотничьих и собирательских обществах, вероятно, жили небольшими группами, состоящими из двух или трех нуклеарных семей.Эти группировки помогли гарантировать, что еды будет достаточно для всех. В то время как мужчины обычно охотились, а женщины — собирали еду и заботились о детях, деятельность обоих полов считалась в равной степени важной для выживания семьи. В садоводческих и скотоводческих обществах еды было больше, а благосостояние семей зависело от размера их стада. Поскольку мужчины были более вовлечены в скотоводство, чем женщины, они приобрели больший авторитет в семье, и семья стала более патриархальной, чем раньше (Quale, 1992).Тем не менее, как указано в главе 13 «Работа и экономика», семья продолжала оставаться основной экономической единицей общества до индустриализации.

Общества без нуклеарных семей

Хотя во многих доиндустриальных обществах были нуклеарные семьи, в некоторых обществах, изученных антропологами, их не было. Одним из них был наяр на юго-западе Индии, у которого не было брака и нуклеарной семьи. У женщины будет несколько сексуальных партнеров в течение жизни, но любой мужчина, от которого у нее будут дети, не несет перед ними никаких обязательств.Несмотря на отсутствие отца, такой тип семейного устройства, похоже, хорошо сработал для наяров (Фуллер, 1976). Ядерные семьи также в большинстве своем отсутствуют у многих жителей Вест-Индии. Когда у женщины и мужчины есть ребенок, мать почти полностью заботится о нем; отец обеспечивает домашнее хозяйство, но обычно живет в другом месте. Как и в случае с наярами, эта организация без отца, похоже, хорошо зарекомендовала себя в тех частях Вест-Индии, где она практикуется (Smith, 1996).

Более современная среда, в которой нуклеарная семья практически отсутствует, — это израильский кибуц , кооперативное сельскохозяйственное сообщество, в котором все имущество находится в коллективной собственности.В первые годы существования кибуца (множественное число от кибуца) супружеские пары работали на весь кибуц, а не только на себя. Члены кибуца ели вместе, а не отдельными семьями. Дети жили в общежитиях с младенчества, их воспитывали медсестры и учителя, хотя они могли проводить изрядное количество времени со своими биологическими родителями. Дети в определенном кибуце выросли, думая друг о друге как о братьях и сестрах, и поэтому имели тенденцию влюбляться в людей из-за пределов кибуца (Garber-Talmon, 1972).Хотя в последние годы традиционная семья приобрела большее значение в жизни кибуца, расширенные семьи продолжают оставаться очень важными, поскольку разные поколения одной семьи имеют ежедневные контакты (Lavee, Katz, & Ben-Dror, 2004).

Эти примеры не отменяют того факта, что нуклеарные семейства почти универсальны и важны по нескольким причинам, которые мы вскоре исследуем. Но они указывают на то, что функции нуклеарной семьи могут быть реализованы с помощью других семейных отношений.Если это правда, то, возможно, часто упоминаемая озабоченность по поводу «распада» нуклеарной семьи в стиле 1950-х годов в современной Америке, по крайней мере, в некоторой степени незаслуженная. Как показывают только что приведенные примеры, дети могут развиваться и преуспевают без двух родителей. Сказать это не означает превозносить развод, внебрачные рождения и семьи без отца, а также не преуменьшать количество проблем, которые они могут вызвать. Скорее, это просто означает, что нуклеарная семья — не единственная жизнеспособная форма семейной организации (Eshleman & Bulcroft, 2010).

На самом деле, хотя нуклеарные семьи остаются нормой в большинстве обществ, на практике они являются чем-то вроде исторической редкости: многие супруги умирали к середине 40-х годов, и многие дети рождались вне брака. В средневековой Европе, например, люди рано умирали от болезней, недоедания и других проблем. Одним из последствий ранней смертности было то, что многие дети могли ожидать, что переживут по крайней мере одного из своих родителей, и, таким образом, в основном были воспитаны в неполных семьях или в приемных семьях (Gottlieb, 1993).

Семья в американский колониальный период

Забегая вперед в истории, можно сказать, что в колониальный период, который позже стал Соединенными Штатами, изобиловали различные типы семей, и нуклеарная семья никоим образом не была единственным типом. У кочевых групп коренных американцев были относительно небольшие нуклеарные семьи, в то время как у некочевых групп были большие расширенные семьи; в любом типе общества, однако, «гораздо более широкая сеть брачных союзов и родственных обязательств [означала, что]… ни одна семья не была вынуждена действовать в одиночку» (Coontz, 1995, p.11). Создание нуклеарных семей среди рабов афроамериканцев было очень трудным, и рабы адаптировались путем создания расширенных семей, усыновления сирот и принятия других людей, не связанных кровью или браком. Многие европейские родители колониальных детей умерли, потому что средняя продолжительность жизни составляла всего 45 лет. От одной трети до половины детей, которые пережили хотя бы одного из своих родителей, жили в приемных семьях или только со своим выжившим родителем. Матери были настолько заняты работой на земле и выполнением других дел, что они уделяли относительно мало времени уходу за детьми, который вместо этого доверяли старшим детям или слугам.

Американские семьи во время и после индустриализации

Во время индустриализации люди начали переезжать в города, чтобы быть рядом с заводами. Во многих семьях возникло новое разделение труда: мужчины работали на фабриках и в других местах вне дома, в то время как многие женщины оставались дома, чтобы заботиться о детях и выполнять домашнюю работу, включая производство одежды, хлеба и других предметов первой необходимости, для которых они не получали ничего (Gottlieb, 1993). По этой причине доходы мужчин увеличивали их патриархальную власть над своими семьями.Однако в некоторых семьях женщины продолжали работать вне дома. Экономическая необходимость диктовала это: поскольку семьи теперь должны были покупать большую часть своей еды и других продуктов, вместо того, чтобы производить их сами, уровень жизни для многих семей фактически снизился.

Но даже когда женщины работали вне дома, мужчины зарабатывали больше их из-за дискриминационной шкалы заработной платы и приносили больше денег в семью, снова укрепляя их патриархальные взгляды. Более того, со временем работа вне дома стала рассматриваться в первую очередь как мужская работа, а ведение домашнего хозяйства и воспитание детей стали рассматриваться в первую очередь как женская работа.Как суммирует Кунц (1997, стр. 55–56),

Получившееся в результате отождествление мужественности с экономической деятельностью и женственности с заботой о воспитании, которое теперь часто рассматривается как «естественный» способ организации нуклеарной семьи, на самом деле было историческим продуктом этого перехода XIX века от сельскохозяйственного домашнего хозяйства к индустриальному. заработная плата.

Это разделение труда в браке начало меняться в начале 20 века.Многие женщины начали работать в 1920-х годах из-за роста числа офисных работ, а Великая депрессия 1930-х годов заставила еще больше женщин работать вне дома. В 1940-х годах нехватка мужчин на верфях, фабриках и других рабочих местах из-за Второй мировой войны привела к общенациональному призыву женщин присоединиться к рабочей силе для поддержки военных усилий и национальной экономики. Они сделали это в большом количестве, и многие продолжали работать после окончания войны. Но по мере того, как мужчины возвращались домой из Европы и Японии, книги, журналы и газеты призывали женщин заводить детей, и детей, которые у них были: люди женились в более молодом возрасте, и рождаемость резко возросла, что привело к появлению знаменитого поколения бэби-бума .Между тем снизилось количество разводов. Национальная экономика процветала, поскольку количество рабочих мест на автомобильной и других фабриках увеличивалось, и многие семьи впервые могли мечтать о собственном доме. Возникли пригороды, и многие семьи переехали в них. Многие семьи в течение 1950-х годов действительно подходили к модели «Оставь это Биверу» из пригородной нуклеарной семьи кормильца-домохозяйки. После депрессии 1930-х и войны 1940-х 1950-е казались почти идиллическим десятилетием.

Мемориал «Женщины на военной службе для Америки» на Арлингтонском национальном кладбище чествует службу женщин в США.С. военный. Во время Второй мировой войны многие женщины служили в армии, и многие другие женщины присоединились к рабочей силе, чтобы поддержать военные усилия и национальную экономику.

Даже в этом случае менее 60% американских детей в 1950-е годы жили в нуклеарных семьях кормильца-домохозяйки. Более того, многие жили в бедности, поскольку уровень бедности тогда был почти вдвое выше, чем сегодня. Уровень подростковой беременности был примерно в два раза выше, чем сегодня, даже если большинство беременных подростков уже состояли в браке или решили выйти замуж из-за беременности.Хотя в то время это не афишировалось, алкоголизм и насилие в семье были обычным явлением. Историки обнаружили, что многие женщины того времени были недовольны своей ролью хозяйки дома, а миссис Кливер (мать Бивера), напротив, страдала от того, что Бетти Фридан (1963), как известно, назвала «женской мистикой».

В 1970-е годы экономика окончательно ухудшилась. Цены на жилье и обучение в колледже росли намного быстрее, чем доходы семей, и женщины начали выходить на рынок труда как из-за экономической необходимости, так и из-за простого желания самореализации.Как отмечается в главе 13 «Работа и экономика», более 60% замужних женщин с детьми в возрасте до 6 лет сейчас работают, по сравнению с менее чем 19% в 1960 году. Работающие матери уже не редкость.

Таким образом, межкультурные и исторические записи показывают, что существовало много типов семей и семейных отношений. Из нашего обзора этой записи вытекают две темы, актуальные для современной жизни. Во-первых, хотя нуклеарные семьи и расширенные семьи с ядерным ядром доминировали в социальной жизни, многие дети на протяжении всей истории не жили в нуклеарных семьях из-за смерти одного из родителей, развода или рождения вне брака.Немногочисленные общества, в которых не было нуклеарных семей, похоже, преуспели в социализации своих детей и в выполнении других функций, которым служат нуклеарные семьи. В Соединенных Штатах нуклеарная семья исторически была нормой, но, опять же, многие дети воспитывались в приемных семьях или одним родителем.

Во-вторых, популяризованная в 1950-х годах модель нуклеарной семьи, в которой мужчина был кормильцем, а женщина — хранительницей домашнего очага, следует рассматривать в U.С. история, а не долгосрочная модель. По крайней мере, до начала индустриализации и для многих семей после индустриализации женщины, как и мужчины, работали, чтобы поддерживать семью. Количество семей кормильцев-домохозяек действительно увеличивалось в течение 1950-х годов и с тех пор уменьшилось, но их появление в течение этого десятилетия было скорее историческим отклонением, чем исторической нормой. Как подытожил Кунц (1995, стр. 11) исторический отчет США: «Американские семьи всегда были разнообразными, и кормильца-женщина-мужчина, домохозяйка, ядерный идеал, который большинство людей ассоциирует с« традиционной »семьей, преобладал лишь в небольшой части. нашей истории.Комментируя конкретно 1950-е годы, социолог Арлин Сколник (1991, стр. 51–52) аналогичным образом заметила: «Это далеко не последняя эпоха нормальной семейной жизни, от которой отклоняются нынешние тенденции, а именно семейные модели 1950-х годов. девиантный. »

Ключевые выводы

• Хотя нуклеарная семья была очень распространена, несколько типов семейных отношений существовали на протяжении времени и от культуры к культуре.
• Индустриализация изменила семью в нескольких отношениях.В частности, это увеличило власть мужчин в своих семьях благодаря заработкам, которые они приносили домой со своей работы.
• Модель семьи мужчина-кормилец-женщина-домработница, популяризированная в 1950-х годах, следует рассматривать как временный всплеск в истории США, а не как долгосрочную модель.

для вашего обзора

1. Напишите краткое эссе, в котором вы опишите преимущества и недостатки нуклеарной семьи 1950-х годов, в которой отец работает вне дома, а мать остается дома.
2. В тексте обсуждаются изменения в семье, сопровождавшие экономическое развитие на протяжении веков. Как эти изменения укрепляют представление о семье как социальном институте?

15.1 Семья в кросс-культурной и исторической перспективе — Социология

Цели обучения

1. Опишите различные семейные устройства, существовавшие на протяжении всей истории.
2. Узнайте, как изменилась семья в Соединенных Штатах с колониального периода.
3. Опишите, почему типичная семья в Соединенных Штатах в 1950-х годах была исторически нетипичной.

Семья — это группа из двух или более людей, связанных кровью, браком, усыновлением или взаимными обязательствами и заботящихся друг о друге. При таком определении семья является универсальной или почти универсальной: какая-то форма семьи существовала в каждом обществе или почти в каждом обществе, о котором мы знаем (Starbuck, 2010). Однако верно и то, что существовало много типов семей, и межкультурные и исторические данные показывают, что все эти различные формы семьи могут «работать»: они обеспечивают практическую и эмоциональную поддержку своим членам и социализируют своих детей.

Типы семей и семейное устройство

Важно помнить об этом последнем утверждении, потому что американцы до недавнего времени думали только об одном типе семьи, когда они вообще думали о семье, и это нуклеарная семья: женатая гетеросексуальная пара и их маленькие дети, живущие отдельно. под одной крышей. Нуклеарная семья существовала в большинстве обществ, с которыми знакомы ученые, а некоторые другие типы семей, которые мы обсудим, происходят от нуклеарной семьи.Например, расширенные семьи, которые состоят из родителей, их детей и других родственников, имеют в своей основе нуклеарную семью и были довольно распространены в доиндустриальных обществах, изученных Джорджем Мердоком (Murdock & White, 1969), которые составляют Стандартный крест. -Культурный образец (см. Рисунок 15.1 «Типы семей в доиндустриальных обществах»).

Рисунок 15.1 Типы семей в доиндустриальных обществах

Нуклеарная семья, которая была так популярна в телешоу в 1950-х годах, остается распространенной и сегодня, но определенно менее распространена, чем в то десятилетие.

Источник: данные стандартной межкультурной выборки.

Аналогичным образом, многие неполных семей начинаются как нуклеарные семьи (с двумя родителями), которые распадаются при разводе / раздельном проживании или, что реже, смерти одного из родителей. В последние десятилетия неполные семьи стали более распространенными в Соединенных Штатах из-за развода и внебрачных рождений, но на самом деле они были очень распространены на протяжении большей части истории человечества, потому что многие супруги умирали в раннем возрасте и потому что многие дети рождались. брака.Мы вскоре вернемся к этой теме.

Когда американцы думают о семье, они также думают о моногамной семье . Моногамия относится к браку, в котором один мужчина и одна женщина состоят в браке только друг с другом. Это, безусловно, самый распространенный тип брака в Соединенных Штатах и ​​других западных обществах, но в некоторых обществах более распространена полигамия , — брак одного человека с двумя или более людьми одновременно. В обществах, где преобладает полигамия, гораздо чаще один мужчина имеет много жен ( полигамия, ), чем одна женщина имеет много мужей ( полиандрия, ).

Выбор супругов также различается в разных обществах, но в некоторой степени и внутри общества. Соединенные Штаты и многие другие общества в основном практикуют эндогамию, при которой брак происходит в пределах одной социальной категории или социальной группы: люди вступают в брак с людьми той же расы, той же религии, того же социального класса и т. Д. Эндогамия помогает укрепить социальный статус двух людей, вступающих в брак, и передать его всем детям, которые у них могут быть. Сознательно или нет, люди склонны выбирать супругов и партнеров (парней или девушек), которые похожи на них не только по расе, социальному классу и другим аспектам их социального происхождения, но и по внешнему виду.Как указывалось в главе 1 «Социология и социологическая перспектива», привлекательные люди женятся на привлекательных людях, обычные люди женятся на обычных людях, а те из нас, кто находится между ними, женятся на других посредниках. Эта тенденция выбирать и жениться на партнерах, которые во всем похожи на нас, называется гомогамией .

Некоторые общества и отдельные лица внутри обществ практикуют экзогамию, при которой брак происходит между социальными категориями или социальными группами. Исторически экзогамия способствовала укреплению союзов между деревнями или даже целыми народами, когда мы думаем о королевской семье Европы, но она также может приводить к трудностям.Иногда эти трудности носят юмористический характер, и некоторые из лучших романтических комедий кинематографа включают романы между людьми самого разного происхождения. Однако, как напоминает нам великая трагедия Шекспира «Ромео и Джульетта », иногда экзогамные романы и браки могут вызывать враждебность среди друзей и родственников пары и даже среди совершенно незнакомых людей. Расовые смешанные браки, например, являются экзогамными браками, и в Соединенных Штатах они часто продолжают вызывать сильные чувства и даже были незаконными в некоторых штатах до решения Верховного суда 1967 года ( Loving v.Вирджиния , 388 США 1) отменил законы, запрещающие их.

Семьи также различаются по тому, как они прослеживают свое происхождение и как дети наследуют богатство от своих родителей. Двустороннее происхождение преобладает в Соединенных Штатах и ​​во многих других западных обществах: мы считаем себя родственниками по обеим сторонам семьи, а наши родители передают свое богатство, скудное или богатое, своим детям. Однако в некоторых обществах происхождение и наследование являются отцовскими (считается, что дети связаны только с родственниками своего отца, а богатство передается только сыновьям), в то время как в других они являются матрилинейными (считается, что дети связаны только со своими родственниками). родственники матери, а богатство передается только дочерям).

Еще одна причина, по которой семьи различаются, — это их авторитет. В патриархальных семьях отцы являются главной авторитетной фигурой в семье (так же, как в патриархальных обществах мужчины имеют власть над женщинами; см. Главу 11 «Гендер и гендерное неравенство»). Патриархальные семьи и общества были очень распространены. В матриархальных семьях матери — главный авторитет семьи. Хотя этот тип семьи существует на индивидуальной основе, ни в одном из известных обществ матриархальные семьи не использовались в качестве основного типа семьи.В эгалитарных семьях отцы и матери в равной степени разделяют власть. Хотя этот тип семьи стал более распространенным в Соединенных Штатах и ​​других западных обществах, патриархальные семьи все еще более распространены.

Семья до индустриализации

Теперь, когда мы знакомы с основными типами семейных структур и моделей, давайте кратко рассмотрим межкультурное и историческое развитие семьи. Мы начнем с семьи в доиндустриальные времена, опираясь на исследования антропологов и других ученых, а затем перейдем к развитию семьи в западных обществах.

Люди в охотничьих и собирательских обществах, вероятно, жили небольшими группами, состоящими из двух или трех нуклеарных семей. Эти группировки помогли гарантировать, что еды будет достаточно для всех. В то время как мужчины обычно охотились, а женщины — собирали еду и заботились о детях, деятельность обоих полов считалась в равной степени важной для выживания семьи. В садоводческих и скотоводческих обществах еды было больше, а благосостояние семей зависело от размера их стада.Поскольку мужчины были более вовлечены в скотоводство, чем женщины, они приобрели больший авторитет в семье, и семья стала более патриархальной, чем раньше (Quale, 1992). Тем не менее, как указано в главе 13 «Работа и экономика», семья продолжала оставаться основной экономической единицей общества до начала индустриализации.

Общества без нуклеарных семей

Хотя во многих доиндустриальных обществах были нуклеарные семьи, в некоторых обществах, изученных антропологами, их не было.Одним из них был наяр на юго-западе Индии, у которого не было брака и нуклеарной семьи. У женщины будет несколько сексуальных партнеров в течение жизни, но любой мужчина, от которого у нее будут дети, не несет перед ними никаких обязательств. Несмотря на отсутствие отца, такой тип семейного устройства, похоже, хорошо сработал для наяров (Фуллер, 1976). Ядерные семьи также в большинстве своем отсутствуют у многих жителей Вест-Индии. Когда у женщины и мужчины есть ребенок, мать почти полностью заботится о нем; отец обеспечивает домашнее хозяйство, но обычно живет в другом месте.Как и в случае с наярами, эта организация без отца, похоже, хорошо зарекомендовала себя в тех частях Вест-Индии, где она практикуется (Smith, 1996).

Более современная среда, в которой нуклеарная семья практически отсутствует, — это израильский кибуц , кооперативное сельскохозяйственное сообщество, в котором все имущество находится в коллективной собственности. В первые годы существования кибуца (множественное число от кибуца) супружеские пары работали на весь кибуц, а не только на себя. Члены кибуца ели вместе, а не отдельными семьями.Дети жили в общежитиях с младенчества, их воспитывали медсестры и учителя, хотя они могли проводить изрядное количество времени со своими биологическими родителями. Дети в определенном кибуце выросли, думая друг о друге как о братьях и сестрах, и поэтому имели тенденцию влюбляться в людей из-за пределов кибуца (Garber-Talmon, 1972). Хотя в последние годы традиционная семья приобрела большее значение в жизни кибуца, расширенные семьи продолжают оставаться очень важными, поскольку разные поколения одной семьи имеют ежедневные контакты (Lavee, Katz, & Ben-Dror, 2004).

Эти примеры не отменяют того факта, что нуклеарные семейства почти универсальны и важны по нескольким причинам, которые мы вскоре исследуем. Но они указывают на то, что функции нуклеарной семьи могут быть реализованы с помощью других семейных отношений. Если это правда, то, возможно, часто упоминаемая озабоченность по поводу «распада» нуклеарной семьи в стиле 1950-х годов в современной Америке, по крайней мере, в некоторой степени незаслуженная. Как показывают только что приведенные примеры, дети могут развиваться и преуспевают без двух родителей.Сказать это не означает превозносить развод, внебрачные рождения и семьи без отца, а также не преуменьшать количество проблем, которые они могут вызвать. Скорее, это просто означает, что нуклеарная семья — не единственная жизнеспособная форма семейной организации (Eshleman & Bulcroft, 2010).

На самом деле, хотя нуклеарные семьи остаются нормой в большинстве обществ, на практике они являются чем-то вроде исторической редкости: многие супруги умирали к середине 40-х годов, и многие дети рождались вне брака.В средневековой Европе, например, люди рано умирали от болезней, недоедания и других проблем. Одним из последствий ранней смертности было то, что многие дети могли ожидать, что переживут по крайней мере одного из своих родителей, и, таким образом, в основном были воспитаны в неполных семьях или в приемных семьях (Gottlieb, 1993).

Семья в американский колониальный период

Забегая вперед в истории, можно сказать, что в колониальный период, который позже стал Соединенными Штатами, изобиловали различные типы семей, и нуклеарная семья никоим образом не была единственным типом.У кочевых групп коренных американцев были относительно небольшие нуклеарные семьи, в то время как у некочевых групп были большие расширенные семьи; в любом типе общества, однако, «гораздо более широкая сеть брачных союзов и родственных обязательств [означала, что]… ни одна семья не была вынуждена действовать в одиночку» (Coontz, 1995, p. 11). Создание нуклеарных семей среди рабов афроамериканцев было очень трудным, и рабы адаптировались путем создания расширенных семей, усыновления сирот и принятия других людей, не связанных кровью или браком.Многие европейские родители колониальных детей умерли, потому что средняя продолжительность жизни составляла всего 45 лет. От одной трети до половины детей, которые пережили хотя бы одного из своих родителей, жили в приемных семьях или только со своим выжившим родителем. Матери были настолько заняты работой на земле и выполнением других дел, что они уделяли относительно мало времени уходу за детьми, который вместо этого доверяли старшим детям или слугам.

Американские семьи во время и после индустриализации

Во время индустриализации люди начали переезжать в города, чтобы быть рядом с заводами.Во многих семьях возникло новое разделение труда: мужчины работали на фабриках и в других местах вне дома, в то время как многие женщины оставались дома, чтобы заботиться о детях и выполнять домашнюю работу, включая производство одежды, хлеба и других предметов первой необходимости, для которых они не получали ничего (Gottlieb, 1993). По этой причине доходы мужчин увеличивали их патриархальную власть над своими семьями. Однако в некоторых семьях женщины продолжали работать вне дома. Экономическая необходимость диктовала это: поскольку семьи теперь должны были покупать большую часть своей еды и других продуктов, вместо того, чтобы производить их сами, уровень жизни для многих семей фактически снизился.

Но даже когда женщины работали вне дома, мужчины зарабатывали больше их из-за дискриминационной шкалы заработной платы и приносили больше денег в семью, снова укрепляя их патриархальные взгляды. Более того, со временем работа вне дома стала рассматриваться в первую очередь как мужская работа, а ведение домашнего хозяйства и воспитание детей стали рассматриваться в первую очередь как женская работа. Как суммирует Кунц (1997, стр. 55–56),

Получившееся в результате отождествление мужественности с экономической деятельностью и женственности с заботой о воспитании, которое теперь часто рассматривается как «естественный» способ организации нуклеарной семьи, на самом деле было историческим продуктом этого перехода XIX века от сельскохозяйственной экономики домохозяйства к индустриальная заработная плата.

Это разделение труда в браке начало меняться в начале 20 века. Многие женщины начали работать в 1920-х годах из-за роста числа офисных работ, а Великая депрессия 1930-х годов заставила еще больше женщин работать вне дома. В 1940-х годах нехватка мужчин на верфях, фабриках и других рабочих местах из-за Второй мировой войны привела к общенациональному призыву женщин присоединиться к рабочей силе для поддержки военных усилий и национальной экономики. Они сделали это в большом количестве, и многие продолжали работать после окончания войны.Но по мере того, как мужчины возвращались домой из Европы и Японии, книги, журналы и газеты призывали женщин заводить детей, и детей, которые у них были: люди женились в более молодом возрасте, и рождаемость резко возросла, что привело к появлению знаменитого поколения бэби-бума . Между тем снизилось количество разводов. Национальная экономика процветала, поскольку количество рабочих мест на автомобильной и других фабриках увеличивалось, и многие семьи впервые могли мечтать о собственном доме. Возникли пригороды, и многие семьи переехали в них. Многие семьи в течение 1950-х годов действительно подходили к модели «Оставь это Биверу» из пригородной нуклеарной семьи кормильца-домохозяйки.После депрессии 1930-х и войны 1940-х 1950-е казались почти идиллическим десятилетием.

Мемориал «Женщины на военной службе для Америки» на Арлингтонском национальном кладбище посвящен службе женщин в армии США. Во время Второй мировой войны многие женщины служили в армии, и многие другие женщины присоединились к рабочей силе, чтобы поддержать военные усилия и национальную экономику.

Уолли Гобец — Вирджиния — CC BY-NC-ND 2.0.

Даже в этом случае менее 60% американских детей в 1950-е годы жили в нуклеарных семьях кормильца-домохозяйки.Более того, многие жили в бедности, поскольку уровень бедности тогда был почти вдвое выше, чем сегодня. Уровень подростковой беременности был примерно в два раза выше, чем сегодня, даже если большинство беременных подростков уже состояли в браке или решили выйти замуж из-за беременности. Хотя в то время это не афишировалось, алкоголизм и насилие в семье были обычным явлением. Историки обнаружили, что многие женщины в то время были недовольны своей ролью хозяйки дома, а миссис Кливер (мать Бивера), напротив, страдала от того, что Бетти Фридан (1963), как известно, назвала «женской мистикой».”

В 1970-е годы экономика окончательно ухудшилась. Цены на жилье и обучение в колледже росли намного быстрее, чем доходы семей, и женщины начали выходить на рынок труда как из-за экономической необходимости, так и из-за простого желания самореализации. Как отмечается в главе 13 «Работа и экономика», более 60% замужних женщин с детьми в возрасте до 6 лет в настоящее время работают, по сравнению с менее чем 19% в 1960 году. Работающие матери уже не редкость.

Таким образом, межкультурные и исторические записи показывают, что существовало много типов семей и семейных отношений.Из нашего обзора этой записи вытекают две темы, актуальные для современной жизни. Во-первых, хотя нуклеарные семьи и расширенные семьи с ядерным ядром доминировали в социальной жизни, многие дети на протяжении всей истории не жили в нуклеарных семьях из-за смерти одного из родителей, развода или рождения вне брака. Немногочисленные общества, в которых не было нуклеарных семей, похоже, преуспели в социализации своих детей и в выполнении других функций, которым служат нуклеарные семьи. В Соединенных Штатах нуклеарная семья исторически была нормой, но, опять же, многие дети воспитывались в приемных семьях или одним родителем.

Во-вторых, популяризировавшаяся в 1950-х годах модель нуклеарной семьи, в которой мужчина был кормильцем, а женщина — хранительницей домашнего очага, следует рассматривать как всплеск в истории США, а не как долгосрочную модель. По крайней мере, до начала индустриализации и для многих семей после индустриализации женщины, как и мужчины, работали, чтобы поддерживать семью. Количество семей кормильцев-домохозяек действительно увеличивалось в течение 1950-х годов и с тех пор уменьшилось, но их появление в течение этого десятилетия было скорее историческим отклонением, чем исторической нормой.Как Кунц (1995, стр. 11) резюмировал исторические записи США: «Американские семьи всегда были разнообразными, и кормилец-мужчина-женщина-домохозяйка, ядерный идеал, который большинство людей ассоциирует с« традиционной »семьей, преобладал лишь в небольшой части. нашей истории ». Комментируя конкретно 1950-е годы, социолог Арлин Сколник (1991, стр. 51–52) аналогичным образом заметила: «Это далеко не последняя эпоха семейной нормальности, от которой современные тенденции являются отклонением, это семейные модели 1950-х годов, которые отклоняются от нормы. .”

Ключевые выводы

• Хотя нуклеарная семья была очень распространена, несколько типов семейных отношений существовали на протяжении времени и от культуры к культуре.
• Индустриализация изменила семью в нескольких отношениях. В частности, это увеличило власть мужчин в своих семьях благодаря заработкам, которые они приносили домой со своей работы.
• Модель семьи «мужчина-кормилец – женщина-домработница», популяризированная в 1950-х годах, должна рассматриваться как временный всплеск в США.С. история, а не долгосрочная модель.

для вашего обзора

1. Напишите краткое эссе, в котором вы опишите преимущества и недостатки нуклеарной семьи 1950-х годов, в которой отец работает вне дома, а мать остается дома.
2. В тексте обсуждаются изменения в семье, сопровождавшие экономическое развитие на протяжении веков. Как эти изменения укрепляют представление о семье как социальном институте?

Список литературы

Кунц, С.(1997). Какие мы есть на самом деле: примириться с изменяющимися семьями Америки . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: основные книги.

Кунц, С. (1995, лето). То, какими мы не были: миф и реальность «традиционной» семьи. Национальный форум: Журнал Пхи Каппа Пхи , 11–14.

Эшлеман, Дж. Р., и Булкрофт, Р. А. (2010). Семья (12-е изд.). Бостон, Массачусетс: Аллин и Бэкон.

Фридан, Б. (1963). Женская загадка . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: W.В. Нортон.

Фуллер, К. Дж. (1976). Наяры сегодня . Кембридж, Англия: Издательство Кембриджского университета.

Гарбер-Талмон Ю. (1972). Семья и община в кибуце . Кембридж, Массачусетс: Издательство Гарвардского университета.

Готтлиб Б. (1993). Семья в западном мире от Черной смерти до индустриальной эпохи . Нью-Йорк, Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.

Лаве, Ю., Кац, Р., и Бен-Дрор, Т. (2004). Отношения между родителями и детьми в детстве и во взрослом возрасте и их влияние на качество брака: сравнение детей, которые остались в непосредственной близости от своих родителей, и тех, кто уехал. Marriage & Family Review, 36 (3/4), 95–113.

Мердок, Г. П., и Уайт, Д. Р. (1969). Стандартный кросс-культурный образец. Этнология, 8 , 329–369.

Куале, Г. Р. (1992). Семьи в контексте: всемирная история населения . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Greenwood Press.

Сколник, А. (1991). Рай в боевых условиях: американская семья в эпоху неопределенности . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: основные книги.

Смит, Р. Т. (1996). Матрифокальная семья: власть, плюрализм и политика .Нью-Йорк, Нью-Йорк: Рутледж.

Старбак, Г. Х. (2010). Семьи в контексте (2-е изд.). Боулдер, Колорадо: Парадигма.

Семья в кросс-культурной перспективе (Книга, 1963) [WorldCat.org]

Дополнительный физический формат:	Онлайн-версия: Стивенс, Уильям Н. Семья в кросс-культурной перспективе. Нью-Йорк, Холт, Райнхарт и Уинстон [1963] (OCoLC) 576377190 Сетевая версия: Стивенс, Уильям Н. Семья в кросс-культурной перспективе. Нью-Йорк, Холт, Райнхарт и Уинстон [1963] (OCoLC) 595572112	Содержание:	Является ли семья универсальной? — Определение брака — Определение семьи — Нападение на определение брака — Нападение на определение семьи — Пограничные случаи — Логические альтернативы семье — Многоженство — Многомужество и многомужество групповой брак — Полигиния — Ревность среди сводных жен — Организация полигинных семей — Родство — Моделированное родственное поведение — Однолинейные родственные группы — Признаки однолинейных родственных групп — Происхождение однолинейных родственных групп — Правила проживания — Родство и социальная структура — Блуждания с родственниками — Выбор партнера, брак и развод — Выбор партнера — Брак по договоренности — Частота и распределение формы выбора супруга и бегства — Любовь — Финансирование брака — Брачный обряд — Развод — Заключение — Половые ограничения — Добрачные половые ограничения — Ограничения о супружеской неверности — Секс и цивилизация — Табу на инцест — Роли мужа и жены — Единение и разлучение — Мужская и женская работа — Привилегия; двойные стандарты; почтение; власть — Заключение — Власть и почтение — Отец и ребенок — Мать и ребенок — Предпочтение в родственных отношениях — Автократическая семья и автократическое государство — Воспитание детей — Рождение — Сестринское дело и раннее воспитание — Смотрители — Тяжесть социализации — Изучение сверхъестественного — Шаги во взрослую жизнь — Резюме этнографических заметок по производственному обучению — Межкультурные закономерности — Приложение: Данные интервью этнографа — Библиография кросс-культурных исследований — Общая библиография — Этнографическая библиография.

Семья и социализация в кросс-культурной перспективе: модель изменений

Я попытался охватить некоторые аспекты довольно разрозненной междисциплинарной области семьи и социализации с кросс-культурной точки зрения. Охват обязательно был неполным и избирательным, фокусируясь в основном на межпоколенческих семейных взаимодействиях по параметру зависимости / независимости, работая над моделью изменения семьи.Я начал с наблюдения, что психология не особо интересовалась целостным изучением семьи или сложного процесса социализации, особенно в рамках кросс-культурной перспективы, хотя некоторые из основных моделей отношений между человеком и окружающей средой, находящиеся в ее распоряжении, подходят. для такого исследования. В связи с тем, что в последнее время растет признание и использование экологических и контекстных моделей для охвата междисциплинарных подходов, возможно, пришло время для кросс-культурного теоретизирования о семье и социализации.Контекстуальный подход к социально определяемому значению является ключевым в таких усилиях по развитию глубокого понимания семейного разнообразия. Такой подход выходит за рамки простого описания межкультурных различий и объясняет, какие значения приписываются событиям и как схожему поведению могут быть приданы разные значения в разных контекстах или как явно противоположные поведения могут иметь общие значения и приводить к общим результатам. Семейное разнообразие в родительских убеждениях и ценностях, взаимоотношениях родителей и детей, а также социальных классах и типах семьи можно лучше понять с помощью такого контекстного подхода, при котором ищутся структурно-функциональные связи между основными причинами и поведенческими результатами.Для объяснения человеческого разнообразия часто предлагаются объяснения на макроуровне, такие как индустриализация, модели экономического развития и политические / религиозные идеологии. Чего, похоже, не хватает, так это психологических моделей с межкультурной валидностью, которые могут учитывать как человеческое разнообразие, так и общность. Параметр (взаимозависимости / независимости) человеческих (семейных) отношений предлагается в качестве психологического параметра, который не зависит от уровней социально-экономического развития и тому подобного и который потенциально может быть основой психологического объяснения.По-видимому, существуют систематические межкультурные вариации по этому измерению, и ряд предположений преобладает относительно сдвигов в этом измерении как во времени, так и в пространстве. Основное предположение об однонаправленном изменении западной идеально-типичной модели независимости человека (семьи) оспаривается множеством противоречивых свидетельств, в том числе свидетельств об американской семье. Некоторые результаты кросс-культурного исследования «Ценность детей» также проливают свет на эту проблему, позволяя различать материальные и эмоциональные взаимозависимости.Затем я предложил эвристическую модель изменения семьи, состоящую из трех идеально-типичных паттернов (АБСТРАКТ, ОБРЕЗАННЫЙ НА 400 СЛОВ)

Насилие в семье в кросс-культурной перспективе

Насколько распространено насилие в семье за ​​пределами США? Можно ли адаптировать политику и программы, разработанные для предотвращения насилия в семье в одной культуре, к другим культурам? Существует ли связь между общим насилием и насилием в семье в данном обществе? Это лишь некоторые из вопросов, затронутых в этом убедительном, хорошо написанном томе.Автор использует этнографические данные из 90 различных обществ, чтобы составить глобальную картину частоты, причин и коррелятов насилия в семье. Используя как количественный анализ, так и этнографическое описание, Левинсон проверяет объяснение / силу различных текущих теорий на всемирных данных о насилии в семье. Этот том просто необходим всем, кто занимается проблемами насилия в семье. «Я считаю, что эта работа исключительна … Я, конечно, захочу использовать ее для своего последипломного курса по социологии девиантности.» — Боб Реголи, Университет Колорадо в Боулдере «Книга была бы чрезвычайно полезной. Я не знаю ни одной сравнительной работы такого типа в настоящее время … Автор хорошо пишет и является опытным ученым». — Мэри Ридж Ланер, Университет штата Аризона. «Эта книга может пролить свет на проблему насилия в семье во всем мире. Рассказы этнографов оживляют приведенную статистику … Любой, кто хочет расширить свои знания о насилии в семье, преуспеет с этой книгой.» — Бюллетень о насилии в семье «[Левинсон] широко использовал коллекцию культурных материалов из файлов области человеческих отношений, чтобы изучить вопрос о том, насколько распространено семейное насилие в разных обществах, и какие факторы делают такое насилие более или менее распространенным в этих обществах. … Он пришел к ряду очень важных выводов, [которые] обеспечивают прочную основу для дальнейших исследований … Они полезны для понимания того, как происходит насилие в семье, и могут быть полезны в программах по предотвращению возникновение такого насилия.» — Семейный адвокат из Нью-Джерси «Предоставляет наводящий на размышления материал о насилии в семье, который будет интересен многим аудиториям … Это сравнительное исследование должно помочь заполнить критический пробел». — Журнал Брака и семьи «Автор приводит примеры обществ, в которых насилие в семье практически неизвестно, чтобы опровергнуть мнение о том, что оно каким-то образом естественно и неизбежно. Из-за более широкого взгляда на общую проблему эту книгу стоит прочитать всем, кто профессионально работает с парами в семьях, где насилие может произойти.» -Сексуальная и супружеская терапия «Важное дополнение к антропологическому исследованию девиантности; важно для студентов, интересующихся девиантным поведением, семейными и гендерными проблемами, а также социальным конструированием насилия». —NEXUS: Канадский журнал антропологии. «Те, кто заинтересован в изучении насилия в семье с более широкой межкультурной перспективы, которая предложит гипотезы для понимания и предотвращения насилия в семье на социальном уровне в нашей собственной культуре, найдут семейное насилие в кросс-культурной перспективе наиболее интересным чтением.» —Review and Expositor, Inc.

Межкультурная перспектива и проблемы семей, страдающих психическими заболеваниями

Важно помнить, что точка зрения, описанная в этой статье, не основана на каких-либо официальных исследованиях, а полностью основана на мой опыт оказания помощи клиентам из различных этнокультурных групп, живущих в районе Камлупса, в решении проблемы психического заболевания родителей и его последствий для потомства.

Х. Пику Мултани, MSW, RSW

Перепечатано из выпуска «Parenting» Visions Journal, 2004, 2 (2), p.44

В Камлупсе проживает несколько этнических групп, каждая из которых находится на разной стадии заселения и аккультурации. Каждый человек справляется со стрессом по-своему, и когда психическое заболевание является частью уравнения, это часто становится болезненным процессом для семей.

Психическое заболевание достаточно сложно для основной массы населения, но дополнительные факторы, такие как языковые трудности, социальные изменения, смена ролей, расизм, культурная дезинтеграция, финансовое напряжение, религиозные убеждения и стигма, могут вызвать серьезные страдания для родителя-иммигранта или другого члена семьи. кто занимается психическим заболеванием.

Наряду с известными натуралистическими причинами болезней, многие восточные культуры считают, что психические заболевания также возникают из-за некоторых сверхъестественных сил, которые находятся вне контроля человека. Болезнь иногда также рассматривается как слабость характера, которая согласуется с верой в то, что психическое здоровье может быть достигнуто с помощью самодисциплины и силы воли. Для человека, страдающего заболеванием, эти идеи часто мешают следовать плану лечения лекарствами и могут ухудшить состояние.

Психическое заболевание родителя или ребенка часто держится в секрете от детей и общества, так как с ним связано много стыда.Клиенты и их семьи часто пробуют такие стратегии, как традиционные методы лечения и общая изоляция человека, прежде чем они решат обратиться к врачу с психосоматическими жалобами. Направление к специалисту в области психического здоровья обычно является крайней мерой и осуществляется семейным врачом, работодателем, исправительной системой или общественным агентством, работающим с этнокультурными группами. Часто в слове «психиатрические услуги» очень опасаются слова «психическое здоровье», поэтому клиенты предпочитают впервые встретиться в другом месте, чем увидеть, как они обращаются в кабинет психиатрической помощи.Развитие доверия с этой группой и выступление в качестве культурного посредника — важная часть процесса оказания помощи.

Для большинства людей, включая родителей с психическими заболеваниями, важным ключом к лечению их болезни является принятие диагноза. Это также верно в отношении семьи, которая окружает человека с психическим заболеванием. С точки зрения как клиентов, так и семей, наиболее тяжелым компонентом семейного бремени является стигма. Это ведет к маргинализации и остракизму людей и влияет на их работу, страхование и жилищные условия.Это значительно снижает вероятность того, что они обратятся за помощью.

Стигма также отрицательно сказывается на самооценке клиента, разрушает семейные отношения и усиливает чувство изоляции и стыда. Изменения, которые навязывают семье, в конечном итоге сказываются на потомстве, которое может усвоить стигму, окружавшую их «сумасшедшего» родителя; Ситуация может ухудшаться из-за тенденции к уходу известной социальной поддержки из семьи. Разрушительное воздействие болезни интенсивно переживают все члены семьи через горе и утрату, а также шок, неверие, гнев, отчаяние, тревогу и чувство вины.Они могут чувствовать, что родитель или партнер, которых они знали и уважали, потеряны для них.

Эта ситуация часто способствует возникновению конфликта между больным родителем и детьми-подростками. Клиенты, особенно мужчины, выросшие в традиционных патриархальных обществах, еще больше обременены «отсутствием уважения и недостатком в общении со своими детьми». Они неспособны учитывать потребности молодежи в развитии или видеть взаимосвязь между своей болезнью и своими детьми. поведение.Как и в случае с общепринятой культурой, потомство часто берет на себя обязанности по уходу, в процессе становится «парентифицированным», а затем упускает возможность удовлетворить свои личные потребности. Обида имеет тенденцию нарастать и может привести к взрывным взаимодействиям и болезненным переживаниям для всех. Одна мать со слезами на глазах рассказывала случай, когда ее 16-летний сын сказал ей: «Мама, вырасти и повзрослее! Подумай хоть раз о своих детях! » Это было после того, как мать в пятый раз пришлось госпитализировать, а подростку пришлось позаботиться о младших братьях и сестрах.

Отсутствие достаточных знаний о психических заболеваниях и осознание того, что у родителей есть выбор, вызывает множество дополнительных трудностей. Ряд других факторов может повлиять на здоровое развитие потомства, например, чувство ответственности за болезнь и хождение по яичной скорлупе, непредсказуемость настроения родителей и постоянная скрытность, окружающая болезнь.

Хотя этот опыт существенно не отличается от того, как в других культурах наблюдается психическое заболевание родителей, специалист по психическому здоровью должен также учитывать влияние культурного компонента и то, как это может сделать и без того сложную ситуацию еще более сложной.

Культурные факторы могут играть важную роль в возникновении психических расстройств, выступая в качестве факторов стресса, ресурсов / системы поддержки, определения и стандарта нормальности / ненормальности, а также представлений о себе и личности.

Об авторе

H, Пику Мултани — клиницист межкультурного консультирования с отделением внутреннего здравоохранения — Томпсон Карибу Шусвап, Служба охраны психического здоровья, Камлупс.

Воспитание родителей — межкультурная перспектива — семья, развитие, культура и обучение

Практически все исследования родительского образования основаны на современной западной культуре.Фактически, большинство исследований, проведенных на родителях и детях, основывались на западной точке зрения (Bennett and Grimley, 2001). Есть много различий между такой ориентацией и ориентацией в разных местах и ​​в разное время. Например, сообщается, что желаемые результаты воспитания детей больше ориентированы на послушание и подчинение в экономически неблагополучных странах, тогда как желаемые результаты в более процветающих странах способствуют независимости и принятию риска (Harkness and Super, 1995).В наиболее обездоленных культурах обучение сосредоточено на совместной работе, направленной на поддержание жизни (Bennett and Grimley, 2001), что в высшей степени адаптивно в культуре, где выживание — это постоянная борьба. Напротив, «главной заботой семей в западных обществах является не выживание, а скорее стремление к счастью» (Bennett and Grimley 2001, p. 101).

Существенные различия были также обнаружены между географически близкими древними культурами. Валери Френч (1995) сравнивает воспитание детей в различных древних средиземноморских культурах.Египтяне любили детей, давали им видное место в семейной жизни и отводили отцам жизненно важную роль в их воспитании. Напротив, месопотамские родители считали детей тяжелым бременем и были более эмоционально дистанцированы от своих детей.

Различные культурные взгляды также привели к различиям в процессах обучения родителей. Традиционные культуры отдают предпочтение ученичеству, в котором воспитание детей изучается путем наблюдения, тогда как современные западные ориентации предпочитают прямое обучение с помощью книг, классов и формального обучения (Rogoff, 1990).Некоторые культуры даже преуменьшают роль родителей и стремятся усилить социальное влияние профессионалов, таких как школьные учителя.

Невозможно сделать простые обобщения относительно обучения родителей и предписанного способа воспитания детей, но ясно, что культурные различия охватывают как время, так и место.