Психиатрия – Национальный медицинский исследовательский центр психиатрии и неврологии им. В.М. Бехтерева

Записаться на консультацию можно по телефону:

тел: 8 (812) 670-02-20

Психиатрия – раздел медицины, включающий этиологию, патогенез, клинику, диагностику, терапию и разработку профилактических мероприятий психических нарушений.

Психиатрия – самая уникальная из наук о болезнях человека, и, весьма вероятно, ее можно назвать самой уникальной, если сравнивать со всеми другими имеющимися областями знания вообще.

Психиатрия – это соединение многих компонентов – информация о человеке и смысле его бытия, эмоции, ощущения, переживания, потери, любовь, ненависть, печаль, радость. Только эта наука тесно имеет дело с душой. По сей день исследователям во всем мире не ясно – почему негативные ощущения, мысли, переживания вызывают боль в душе, почему человек заболевает, как работает этот механизм на уровне души и что такое душа вообще.

Но, несмотря на нераскрытые тайны, наука психиатрия решает проблемы людей, испытывающих душевные страдания, и влияет на больную душу с позитивной стороны. Квалифицированный врач-психиатр способен облегчить муки больного и вернуть его к полноценной жизни.

Отделения психиатрии в клинике:

Какие методы использует психиатрия?

Основной метод – это клинические исследования. В психиатрии применяют:

• биохимические;
• нейрофизиологические;
• иммунологические;
• эпидемиологические;
• генетические;
• психологические и другие методы.

Общие задачи психиатрии

Существует ряд задач, поставленных перед психиатрией:

• анализ объективных закономерностей, которые приводят к нарушениям психики;
• разработка лечебных мероприятий;
• анализ прогноза конкретного психического заболевания;
• разработка профилактических мероприятий;
• изучение отдельных патологий психики и их связь с биологическими процессами в организме;
• изучение механизмов высшей нервной деятельности человека;
• изучение влияния объективных условий жизнедеятельности человека на его психическое состояние и формирование патологий;
• разработка мер по реабилитации психических больных.

Чем занимается врач-психиатр?

Природа человека – это два ряда явлений:

• Материальные, которыми при развитии патологий занимается соматическая медицина.
• Психические, являющиеся продуктом мозговой деятельности. При нарушении психической деятельности необходима помощь психиатра. Психиатрическая больница  – лечебное учреждение, где осуществляются комплексные лечебные мероприятия для больных с различными расстройствами психики.

Внимание! Психическое расстройство — это аномальные явления в душевной сфере. Тогда страдает душа человека и нарушается ее деятельность, включая мышление, чувства и волевые качества. Патологическими изменениями в области физического тела занимаются другие специалисты. Например, врачи-невропатологи, как и врачи-психиатры, лечат заболевания нервной системы, но здесь есть существенное отличие – терапии подвергаются не душа, а тело.

Врач-психиатр – специалист в области психического здоровья человека. Психиатр проходит специальную подготовку, которая включает диагностику, психоанализ и разработку индивидуального алгоритма лечения психических расстройств для каждого больного.

Что должен знать врач-психиатр?

Квалифицированный психиатр помимо общемедицинского образования должен иметь необходимый объем знаний:

• в области психиатрии;
• психологии;
• психотерапии;
• социальных наук.

Только опираясь на эти знания, врач-психиатр в состоянии проанализировать круг проблем психического здоровья конкретного пациента и взаимодействие с состоянием его физического здоровья, точно установить диагноз, назначить адекватное лечение и дать общие рекомендации.

Психиатры применяют в терапии медикаментозные методы в сочетании с психотерапевтическими методиками и общим психотерапевтическим подходом. Психотерапевтический подход – это умение создать доброжелательную атмосферу при контакте с больным, ощущение поддержки и понимания его проблем. Врач должен уметь найти подходящие слова и разъяснить характер заболевания в доступной для больного форме, рассказать о принципах лечения. Такой подход необходим для мобилизации сил самого больного на борьбу со своим расстройством.

Психиатр занимается не только лечением больных, но и решает многие социальные, этико-правовые проблемы и возникающие экспертные вопросы. В круг обязанностей врача-психиатра входит разработка индивидуальных программ здорового образа жизни и меры профилактики психических заболеваний для каждого пациента.

Чем отличаются друг от друга врачи – психолог, психотерапевт, психиатр и невролог?

Психиатр помогает при душевных расстройствах. К кому пойти на консультацию при проблемах психики часто не может решить ни сам больной, ни его близкие. Психиатрическая клиника – единственно правильное решение в этом случае.

Важно! Существуют стойкие предубеждения, что душевная болезнь – это позорно, стыдно. Из-за предрассудков визит к врачу откладывается и это приводит к тому, что болезнь приобретает запущенную форму. В таких случаях лечение становится более длительным и прогноз ухудшается. Больной рано или поздно все равно попадает в психиатрическую больницу, но помочь ему уже сложнее.

Не нужно искать альтернативы врачу-психиатру. При появлении первых настораживающих симптомов необходимо отбросить ложный стыд, и прийти на прием именно к психиатру. Болезнь души – это не стыдно.

Часто люди не видят разницы между неврологом, психологом, психоневрологом и психиатром.

Психолог – это не врач по душевным болезням. Психолог не выставляет медицинский диагноз и не назначает лечение. В компетенции психолога проблемы психологического порядка у психически здорового человека.

Специалисты по психологии работают с больными, у которых диагностированы психические болезни, и очень успешно. Работа с психологом в психиатрической больнице – часть комплексного лечения больных. К психологу обращаются после установления диагноза и назначения лечения врачом-психиатром.

Невролог – это не врач, который лечит «расшатавшиеся нервы». Врач-невролог занимается терапией невритов, радикулитов, нарушения мозгового кровообращения, болезни Паркинсона и т.д. и т.п.

Психоневролог – это тот же врач-психиатр, занимающийся проблемами психики. Больным психологически легче обратиться к врачу-психоневрологу, чем к психиатру, потому появился этот термин.

Психотерапия – это то, чем занимаются и врачи-психиатры, и психологи. Психотерапевты могут вести прием и в обычной поликлинике, и работать в психоневрологическом диспансере, или 

психиатрической клинике.

В каких случаях необходима помощь врача-психиатра?

При появлении симптоматики психического расстройства близкие больного часто самостоятельно выставляют диагноз «шизофрения». Нужно понимать, что психических заболеваний существует большое количество и для постановки диагноза необходима консультация врача-психиатра, который проведет внешний осмотр и соберет анамнез. Назначаются так же дополнительные диагностические исследования с использованием сложнейших современных высокотехнологических методов.

Что такое психические расстройства?

Психическое расстройство проявляется различными нарушениями психики и поведения человека в результате изменения деятельности головного мозга. Важно как можно раньше распознать заболевание. Чем раньше установлен диагноз и начато лечение, чем лучше и быстрее оно поддается терапии, уменьшаются страдания больного, и улучшается прогноз.

Психиатрическая больница – это не место, где лежат «слабоумные», «опасные для общества» и «неизлечимые». Это современные медицинские учреждения, где людям оказывают квалифицированную помощь, а не принудительно изолируют от общества.

Распространен миф о том, что интеллигентный, психически здоровый и образованный человек сам в состоянии разобраться в своих душевных проблемах и справиться усилием воли с моральными, эмоциональными и психологическими проблемами. Предрассудки о том, что в помощи психиатра нуждаются неполноценные люди, приводят к запущенной форме психического заболевания и формированию серьезных соматических болезней.

Внимание! Психические болезни по распространенности вышли в настоящее время на третье место. Впереди только злокачественные новообразования и сердечно-сосудистые заболевания.

По статистике от 35 до 60% пациентов, которые впервые обратились с жалобами в поликлинику, нуждаются в помощи врача-психиатра. В последнее десятилетие во всем мире отмечается стойкий рост депрессивных состояний у людей разных социальных групп. Современные депрессии претерпели изменения и часто маскируются под соматические болезни – у человека болит сердце, желудок, скачет артериальное давление, диагностируются нарушения работы внутренних органов. Могут пройти годы, пока, наконец, такой больной попадет к опытному специалисту, и он даст направление к психиатру. До этого годами проводятся многочисленные дорогостоящие диагностические исследования, тратятся огромные денежные средства на лечение медицинскими препаратами, которые не помогают. Нередки случаи, когда дело доходит до хирургического вмешательства.

Важно! Не нужно терять время и рисковать своим здоровьем или здоровьем близкого человека! Не нужно обращаться к нетрадиционным методам лечения в таких случаях! Это приводит к потере драгоценного времени и более позднему обращению к врачам-психиатрам. Психиатрическая клиника

 – это современное медицинское учреждение, где работают специалисты высокой квалификации и с большим опытом работы, которые действительно в состоянии помочь.

обзор мнений зарубежных исследователей о позиции психиатрии в современном мире

Неоднозначное отношение к психиатрии в обществе как за рубежом, так и в России формировалось в течение длительного времени [1—3]. С одной стороны, это происходило под влиянием развития биологической психиатрии и соответствующих данных в области генетики, нейрохимии, нейропсихологии и других фундаментальных наук, а также результатов объективного прижизненного изучения мозговых структур, которые не могли не приблизить воззрения специалистов на психиатрию как область медицины [4, 5]. С другой стороны, представители общественно-политических структур, несмотря на сказанное, используют психиатрические термины и понятия в политических дискуссиях, способствуя тем самым дискредитации психиатрии как науки и стигматизации пациентов [6]. Значительное влияние на отношение к психиатрии оказывают и некоторые особенности юридических законодательств, значительно искажающие понятие прав человека применительно к психически больным.

Порой сами психиатры становятся участниками критики «психиатризации» [7, 8]. Так, S. Нenderson, G. Malhi [9] посвятили свою работу «лебединой песне шизофрении». Они утверждают, что само слово «шизофрения» пугает людей, вызывая стигматизацию больного, тем более в повседневной речи оно используется уничижительно и этимологически абсурдно. Авторы приводят шотландскую поговорку, что плохая рана может зажить, но дурная слава убьет (как стигма «шизофреника»). В настоящее время в различных странах появилось мнение о необходимости переименования этого синдрома или заболевания. Более того, известные противники медицинских психиатрических воззрений O. Wiggins и соавт. [10, 11] настаивают на переходе от психопатологического к антропологическому подходу в понимании шизофрении, считая, что подобная смена может быть полезна не только больному шизофренией, врачу, который должен лечить этого человека, но даже и специалисту по нейронаукам, который имеет возможность выйти за рамки шизофрении на более общий уровень изучения психической патологии. По мнению D. Bolton [12], лица, страдающие шизофренией, способны к лучшему самопониманию, воспринимая себя одновременно и как здоровых, и как страдающих от болезни. Несмотря на определенную оппозицию, авторы отмечают, что данные нейронаук и применение нейрохирургического лечения вместо фармако- и психотерапии далеко не однозначны и являются иллюстрацией возможной помощи лишь в будущем.

Динамика подходов к психиатрии находит отражение и в основных классификациях психических болезней [13], которые не во всем оправдывают ожидания психиатров, так как снижают роль компетентности психиатра в диагностике и терапии. Представляется сомнительным, что в области медицины, в которой огромное значение имеют межличностные контакты, психиатр может перестать быть носителем помощи больной душе. Тем более нельзя согласиться с позицией M. Parker [14], который защищает стремление к суициду в форме эвтаназии в аспекте человеческой свободы. Его основной аргумент состоит в том, что «за этим стоит противоречащая религиям сомнительная психиатрическая позиция».

С точки зрения М. Pickersgill [8] и G. Andrews и соавт. [15], появление DSM-5 стимулировало критическое обсуждение роли диагноза по отношению к психическому здоровью. Значительная часть критики связана с его ролью в процессах «медикализации» и необходимостью социологического подхода к психиатрии. М. Pickersgill считает, что социологический подход к DSM-5 и психиатрии в целом может показать, насколько они соответствуют интересам и ценностям общества, которым должны соответствовать организационные аспекты здравоохранения.

Подвергается критике и движение «Всемирное психическое здоровье» [16], которое тесно связано с деятельностью ВОЗ [17]. Основной целью движения является усовершенствование во всем мире оказания услуг людям, имеющим психические расстройства и психосоциальную инвалидность, особенно в странах с низким и средним уровнем дохода. Многие исследования и акции в этой области посвящены расширению экономически эффективных и научно обоснованных мер обеспечения большей доступности психиатрической помощи и введению в сферу психиатрии людей, не являющихся медицинскими работниками. Противники этого движения говорят о нем как об образце колониальной медицины, включающем в себя навязанную «Западом» психиатрическую модель, которая игнорирует местные схемы лечения «незападных» культур без учета значительного материального «разрыва» между больными разных стран. Некоторые авторы [18, 19] считают, что обсуждаемое движение может выступить в роли «троянского коня» со своей массовой «медикализацией» населения развивающихся стран и открыть дорогу «Большой Фарме» (экспансии фармакологических фирм), пренебрегающих интересами социально ориентированного здравоохранения.

К самому радикальному эксперименту по отношению к психиатрии в ее истории привело антипсихиатрическое движение в 60—70-х годах прошлого века [20, 21]. Известно, что первоначально речь шла о психиатрической реформе в Италии, которая представляла собой введение изменений на законодательном уровне, в направлении деинституционализации, т. е. выведения психически больных за стены психиатрических больниц и их адаптацию к повседневной жизни. Эти изменения быстро распространились на многие страны и более того через четверть века привели к грандиозной общественной дискуссии о положении психически больных и необходимости системных изменений в их лечении и уходе. В то время, когда британские, французские и американские антипсихиатры оспаривали существование системы психиатрической помощи как таковой, итальянские радикалы достигли своей цели, «разобрав» ее изнутри. При этом им удалось привлечь к обсуждению проблем организации помощи и ВОЗ [17, 22].

Активисты антипсихиатрии, например D. Weitz [23], давно занимающийся вопросом прав человека в организации «Люди против принудительного лечения» и «Коалиция Онтарио против бедности» считают «нонсенсом» использование выражения «потребитель в области психического здоровья» в современной системе охраны психического здоровья, характеризующейся отсутствием «потребительского выбора» и ростом недобровольных вмешательств.

D. Rissmiller, J. Rissmiller [24], рассматривая эволюцию антипсихиатрического движения, считают, что в течение нескольких десятилетий его вектор изменился от направленности против университетских (академические) основ психиатрии в сторону защиты прав больных. Эти авторы указывают, что в целом движение продвигалось усилиями четырех наиболее активных специалистов — M. Foucault во Франции [25], R. Laing в Великобритании [26], L. Sass [27] в США и F. Basaglia в Италии [21], которые не только внесли большой вклад, но и в конечном счете подорвали его. Последующие сторонники этого движения стали отличаться более широким взглядом на него, не концентрируясь на «демонтаже» существующей помощи, а стремясь продвигать более радикальные реформы в сфере потребления психиатрической помощи, что тоже далеко не всегда приносит пользу «потребителям».

Непосредственное отношение к теме настоящей публикации имеет обзорная статья J. dе Leon [6] со знаменательным названием «Научна ли психиатрия? Письмо психиатрам 21-го века». В ее последнем положении отмечается, что при разработке DSM-5 даже общественная пресса ставила под сомнение научную обоснованность. По его мнению, психиатрическая терминология подразделяется на два уровня: описание симптомов и признаков (описательная психопатология, развивавшаяся в XIX веке в Германии и Франции) и описание расстройств (психиатрическая нозология, которую развивал в начале XX века E. Kraepelin [28], и его идеи были «воскрешены» в ходе «неокрепелиновской революции», что привело к созданию DSM-3). Наука, по мнению J. de Leon, — это сочетание проб и ошибок, и поэтому в масштабах исторического процесса нельзя учитывать только ее успехи и игнорировать недостатки. К наиболее важным достижениям в психиатрии автор отнес электрошоковую терапию и появление психофармакологических препаратов, но одновременно справедливо заметил, что они возникли «случайно», а не в результате научного планирования. Подчеркивая наличие многих противоречий в истории психиатрии. J. de Leon отмечает, что даже «Общая психопатология» K. Jaspers, написанная в 1913 г. [29], представляя собой массивный труд, «содержит противоречия»: во-первых, психические заболевания рассматриваются как разнородная группа, а во-вторых, психиатрия представлена как гибридная научная дисциплина, сочетающая методы социальных и биологических наук. В отличие от этого автора G. Berrios [3] уже в статье, опубликованной в XXI веке, говорит о неудаче попыток объединить симптомы и расстройства (заболевания) и считает, что нейробиологические методы, такие как исследование мозга в психиатрии, бессмысленны и этой специальности необходим новый язык (к такому языку, по его мнению, могут оказаться более приспособленными психиатры азиатских регионов мира). В позднее опубликованной работе J. de Leon [30] представил несколько иной аспект критики психиатрии, попытки объединить ее с областями других («иные») наук. Это видно из его формулировок: «Психиатрия — всего лишь неврология? Или всего лишь патопсихология?» Более того, в названии он по существу предлагает считать психиатрию возникшим через 100 лет феноменом «Дежа вю». В связи с этим он напоминает читателям, что в «Общей психопатологии» K. Jaspers критиковал психиатров начала XX века, в том числе тех, которые считали, что психиатрия — это всего лишь неврология (C. Wernicke [31]), но одновременно и тех, кто не замечал ограниченности медицинской модели психиатрии (E. Kraepelin [28]). J. de Leon, например, подчеркивает, что K. Jaspers, полагал, что одни психические расстройства описываются медицинской моделью (группа 1), в то время как другие являются разновидностью нормы (группа 2), и еще одна группа включают в себя шизофрению и другие тяжелые психические расстройства (группа 3). В таком понимании психических расстройств критик психиатрии усматривает «игру» представлений ученых ХХ века, полагая, что в начале XXI века изменились имена игроков, но «игра осталась прежней». Р. McHugh [32], описавший четыре пути развития психиатрии, является ведущим современным последователем диагностического подхода K. Jaspers. Другими «неоясперианцами» стали G. Stanghellini [33], O. Wiggins, M. Schwartz [10, 11], L. Sass [27], R. Lillestone [34].

J. dе Leon [6] подчеркивает, что научные исследования в области расстройств, относящихся к группе 2 K. Jaspers, требуют сотрудничества с исследователями в области социальных и психологических наук, а отнесенные в группу 3 (шизофрения, кататонический синдром и тяжелые расстройства настроения) являются сутью («сердце») психиатрии и прежде всего требуют развития соответствующих научных исследований, хотя на этом пути можно ожидать наибольших трудностей [35].

Рассматривая будущее психиатрии на основе мнений отдельных психиатров, нельзя не отметить, что зарубежная психиатрия с конца XIX века находится под влиянием психоанализа [36]. Отчасти это связано с тем, что приемы психоаналитика были и остаются дороже визита к психиатру, т. е. имеется материальная основа сложившейся ситуации, хотя в настоящее время ведущие психоаналитики считают, что психоанализ испытывает сложные времена и в этом отношении даже говорят о кризисе психоанализа [37]. Психоанализ трактуется все большим количеством потенциальных больных и коллег как неприятный и не вполне достойный культ, доступный только очень обеспеченным людям.

Одновременно с этим отмечается увеличение активности психологов. При этом некоторые психиатры [38] аппелируют к фрейдистской метапсихологии.

Многие психиатры констатируют значительные различия в клинических подходах психиатров и психологов. Однако в литературе представлено слишком мало информации о больных, получавших лечение от обеих групп специалистов. Авторы одной из работ [39] изучили диагнозы, которые были поставлены пациентам, получавшим амбулаторное лечение, назначенное психиатрами и психологами в Мадриде с 1980 по 2008 г. Были выявлены прежде всего диагностические различия: психологи были более склонны видеть тревожные расстройства, а психиатры чаще предполагали наличие более тяжелых нарушений — шизофрении или биполярного аффективного расстройства, и как следствие болезнями, которые в большей степени связаны с дистрессом, как правило, занимаются психологи, а имеющими биологическую основу нарушениями — психиатры. В статье делается вывод, что резкое увеличение диагностируемых расстройств адаптации может быть обусловлено возрастающей «психологизацией» и «медикализацией» повседневной жизни, которые косвенно, но значительно снижают роль психиатрии и психиатрической терапии. С нашей точки зрения, современный психолог обычно не обладает достаточными знаниями в области психиатрии и тем более психиатрической терапии. Положительные и отрицательные стороны такой ситуации заслуживают отдельного исследования.

Вместе с тем сами психиатры иногда стали использовать в своей исследовательской практике психологические понятия. Так, D. Galasinski и K. Opalinski [40] указывают, что инсайт (в понимании осознания заболевания) при шизофрении понимается и обсуждается психиатрами в современной литературе, а также учитывается в клинической практике. Статья основывается на полусистематизированных интервью с психиатрами. Рассмотрены три дименсии инсайта при шизофрении: ощущение болезни, критика и готовность получать лечение. В последнем случае речь идет о беспрекословном принятии и доверительном отношении к лечению. Это легче достигается в том случае, когда психиатр исходит из того, что больной имеет право на осведомленность о своем состоянии и предлагаемой терапии.

И, наконец, обсуждение рассматриваемых в статье общих вопросов было бы неполным без обращения к нейронаукам. Их развитие все убедительнее указывает на частоту наличия структурно-функциональных нарушений головного мозга при тяжелых психических расстройствах. Речь идет о нарушениях функционирования мозговых систем в их нейрохимическом и морфологическом выражении. Нельзя не отметить, что многие ученые независимо от отношения к психиатрии объективно констатируют, что за последние 20 лет благодаря появлению передовых технологий значительно расширились наши знания о мозге и нейробиологии психических болезней, но они еще далеки от тех, которые могли бы иметь прикладное значение [41]. Поэтому отношение некоторых современных психиатров к биологическим данным, даже в области генетики весьма неоднозначно. Это может быть проиллюстрировано опубликованной в 2016 г. статье А. Salone и соавт. [41], которые считают, что некоторые «нейронаучные» подходы к психическим расстройствам с позиций локализации патологии в настоящее время являются устаревшими. По их мнению, психиатрия может вовлечь нейронауки в продуктивный и взаимно обогащающий диалог, который способен улучшить понимание психических расстройств. В этом случае они имеют в виду исследования мозговых связей, показавшие наличие нарушения функции «нервных сетей» мозга при шизофрении: исследование связей головного мозга при шизофрении показывает сложные изменения в функционировании мозга, с особым акцентом на роли корковых срединных структур и нейросети «в режиме по умолчанию». Предполагают, что эти сети представляют нейронные аналоги психодинамических концепций и основных психопатологических изменений (например, мышление) при этом расстройстве, а также нарушения клинического инсайта или его составной части — когнитивного инсайта. Сделано предположение, что нарушение клинического инсайта может быть связано с увеличением связей, работающих в режиме по умолчанию в определенных областях левого полушария мозга.

Другая группа ученых — A. Francis и соавт. [42] в аспекте патологии нервных связей исследовали нарушения структуры мозолистого тела с точки зрения психотической дименсии: связи биполярного расстройства и шизофрении. Анализировались результаты морфометрического и нейрокогнитивного исследования не только у больных, но и их родственников. Было установлено снижение объема валика мозолистого тела во всех группах обследованных. Однако, хотя сделан вывод, что снижение объема валика мозолистого тела может влиять на когнитивные функции и клинические проявления заболеваний, его роль в патогенезе шизофрении и биполярного аффективного расстройства требует уточнения.

К числу работ последнего времени относится также публикация M. Ribolsi и соавт. [43], которые, исходя из работ классиков психиатрии E. Kraepelin [28] и G. de Clerambault [44], проанализировали теорию психоза французского психоаналитика J. Lacan [45], который предположил, что язык отражает субъективный жизненный опыт, а психоз характеризуется отсутствием способности к метафоризации. Это подтверждает существование уже отмеченного нами выше увеличения в современной психиатрии числа психологических исследований и, соответственно, «доказательств», что шизофрения характеризуется неправильной интерпретацией вербальной и невербальной информации и большими трудностями ее использования в соответствующем контексте. С этим связано возможное объяснение шизофрении как семиотического расстройства. Предполагается, что эти особенности могут быть связаны с дисфункцией некоторых областей правого полушария (правая височно-теменная область, правые верхняя и средняя височные извилины). Поэтому будущее в понимании шизофрении авторы видят в объединении двух подходов к ее исследованию — нейропсихологического и нейроморфологического.

H. Sheth [46] в статье «Разум, мозг и психиатрия» обращается к давней дискуссии о превосходстве разума над мозгом, другими словами — превосходстве разума над материей, считая, что исход этой дискуссии будет решать будущее психиатрии. Психиатры, верящие в материализм, могут сказать, что мозг — это все, и путем изменения уровня нейротрансмиттеров новыми лекарствами на молекулярном уровне можно будет добиться успеха в лечении психических болезней. С другой стороны, антипсихиатры и некоторые психотерапевты выступают против всех видов лечения, несмотря на убедительные доказательства эффективности лекарственной терапии. Авторам истина видится где-то посередине. По их образному выражению, фармако- и психотерапия — как две «ноги» психиатрии, и она не может двигаться в будущее на одной. Разумное использование фармакотерапии наряду с психотерапией дает лучший результат, чем использование любого из этих методов отдельно. «Мы постепенно строим здание наших знаний о психических расстройствах, преодолевая разрыв между тем, что лежит позади нас (этиология на основе феноменологии), и тем, что надеемся увидеть впереди (идентифицируемое как патофизиологическая этиология)». (Neuroscience, Clinical Evidence and the Future of Psychiatric classification in DSM-V. Commentary. Amer J Psychiatry. 2011;168:7.)

Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов

Журнал «Психиатрия» — Главная

Научно-практический журнал «Психиатрия», учредителем которого является ФГБНУ «Научный центр психического здоровья»,   выходит с 2003 года.

Ссылка на официальный сайт журнала «Психиатрия»

На страницах журнала публикуются оригинальные статьи, содержащие новые данные по эпидемиологии, клинике, психопатологии, возрастным особенностям психических заболеваний, их систематизации, а также отражаются современные биологические воззрения на этиологические и патогенетические механизмы их возникновения и течения, поиску биологических маркёров психических болезней, достижениям генетики. Представляются публикации не только научного, но и практического характера по новым подходам в лечении психических заболеваний с использованием не только традиционных, но и вновь созданных медикаментозных средств, а также обсуждаются проблемы деонтологии. Освещается современное состояние организационных механизмов оказания психиатрической помощи, при этом в сравнительном аспекте обсуждается организация психиатрической помощи и основы реабилитации не только в отечественной психиатрии, но и в зарубежной практике. Один из разделов журнала посвящён памяти выдающихся отечественных психиатров, публикуются наиболее значимые их труды. В журнале широко представлены материалы научных и научно-практических конференций, в том числе проводимых с участием зарубежных психиатров и биологов. Особое внимание уделено в журнале работам молодых учёных страны, доложенным ими на съездах, конференциях.
Журнал несомненно является важным изданием с позиций научно-практической психиатрии, так как знакомит читателя с новыми данными современной отечественной и зарубежной психиатрии, не повторяя, а дополняя и расширяя содержание уже выходящих в этой области изданий.
Журнал «Психиатрия» включен в перечень научных и научно-технических изданий РФ, рекомендованных для публикации результатов кандидатских и докторских диссертационных исследований.

 

Психиатрия

Психиатрия – это раздел медицины, посвященный изучению и лечению расстройств психики человека. Врач психиатр занимается лечением особо тяжелых психических патологий (как врожденных, так и приобретенных), но может консультировать и психически здоровых людей.

Наркология — раздел психиатрии, касающийся лечения различного рода зависимостей (алкоголической, наркологической, игровой и др.)

Симптоматика. Постоянное чувство тревоги, страха (вообще или боязни конкретных объектов или ситуаций), постоянная сонливость, нарушения работы памяти, вспышки агрессии — при появлении этих признаков следует обратиться к врачу-психиатру.

Основные заболевания в психиатрии. Неврозы, психозы, булимия, шизофрения, мании, навязчивые состояния, фобии и др.

Лечение. Психиатр проводит лечения двумя основными методами — терапевтической беседой и медикаментозно. Лечение током или холодной водой, конечно же, остались в далеком прошлом.

Памятка пациента

Что лечит врач-психиатр

Бессонница, проблемы с памятью, расстройства восприятия, неспособность справляться с проблемами, мысли о самоубийстве — это то, что лечит врач-психиатр. В отличие от психолога этот специалист обязательно является врачом и имеет право выписывать медикаментозные средства.

Когда идти на прием к психиатру

Психиатр специализируется на лечении психических (душеных) расстройств человека. При появлении постоянного чувства тревоги, слуховых, звуковых и любых других галлюцинаций, потери ощущения целостности личности вам срочно необходимо идти на прием к врачу-психиатру.

Взрослая психиатрия и психотерапия в Клинике психиатрии и психотерапии ЕМС в Москве

Клинка психиатрии и психотерапии EMC осуществляет комплексную диагностику, лечение психических заболеваний и психоэмоциональных дезадаптаций. Для каждого пациента наши специалисты разрабатывают индивидуальную программу терапии, которая позволяет в короткие сроки вернуться к активному образу жизни и стабильному психологическому состоянию.

Клиника психиатрии и психотерапии ЕМС одна из немногих служб психиатрической помощи, существующая в условиях многопрофильного госпиталя. Мы тесно работаем с врачами других направлений: терапевтами, урологами, кардиологами, онкологами, диетологами, неврологами, что позволяет проводить комплексную оценку состояния здоровья пациента и оказывать эффективное лечение как амбулаторно, так и в условиях стационара.

Мы лечим депрессию, биполярные и тревожные расстройства, пограничные личностные расстройства, невротические состояния, расстройства шизофренического спектра, психические расстройства позднего возраста, нарушения пищевого поведения, оказываем психологическую поддержку пациентам с тяжелыми соматическими, в том числе онкологическими заболеваниями.

Для каждого пациента наши специалисты разрабатывают индивидуальную программу лечения психических заболеваний, которая позволяет в короткие сроки вернуться к активному образу жизни и стабильному психологическому состоянию. Она может включать себя фармакотерапию, когнитивно-поведенческую психотерапию и немедикаментозные методы лечения: транскраниальную магнитную стимуляцию мозга (ТМС), биологическую обратную связи (БОС-терапию). Также мы предлагаем различные программы психообразования, тренинги коммуникативных навыков.

Направления работы Клиники психиатрии и психиатрии ЕМС:

• лечение психических расстройств
• лечение постстрессовых состояний (стресс-менеджмент)
• лечение нарушений пищевого поведения
• лечение зависимости
• психологическая поддержка пациентов с тяжелыми заболеваниями

Преимущества Клиники психиатрии и психиатрии ЕМС:

• Команда сертифицированных врачей, прошедших обучение в ведущих клиниках США и Западной Европы.
• Современные западноевропейские и североамериканские протоколы лекарственного лечения, включающие в себя различные методики психотерапии, техники релаксации, физиотерапию, мануальную и восстановительную медицину.
• Комплексное стационарное и амбулаторное лечение в рамках многопрофильного госпиталя, что обеспечивает преемственность терапии.
• Профессорские консилиумы в сложных клинических случаях.
• Комфортабельные условия госпитализации, при необходимости в сопровождении родственников.
• Все наши доктора свободно владеют английским и другими языками, оказывают помощь иностранцам, проживающим в России и их семьям.

Записаться на прием к платному психотерапевту или психиатру в г. Москва можно по телефону +7 (495) 933 66 55 или заполнив форму на сайте.

По домам: к чему приведет реформа психиатрии | Статьи

Европейское сообщество в последние десятилетия работает над гуманизацией психиатрии: пациентов стараются лечить в амбулаторных службах по месту жительства. Сторонники реформы считают, что это поможет больным преодолеть страх перед врачами, противники опасаются, что они могут выпасть из поля зрения медиков и стать серьезной угрозой безопасности. И подобные случаи уже были. Например, на днях выяснилось, что в одном из медучреждений Челябинска по поддельному диплому работал мужчина, в прошлом совершивший ритуальное убийство одноклассника и проходивший принудительное психиатрическое лечение. Не повлечет ли гуманизация психиатрии рост числа таких историй и как в идеале должна работать модернизированная система — разбирались «Известия».

Смена курса

Одной из первых к «демократизации» психиатрии пришла Италия. Кардинальные перемены в законодательство внес психиатр Франко Базалья. До него в Италии к душевнобольным относились исключительно как к источнику общественной опасности. Достаточно сказать, что психиатрические больницы находились в ведении министерства внутренних дел, а покинуть учреждение можно было лишь по решению суда. Более того, госпитализация неизбежно влекла за собой и потерю гражданских свобод, вне зависимости от того, совершил ли человек преступление.

Франко Базалья не просто добился изменений в работе больниц — он ликвидировал этот институт. К 2000 году в стране не осталось ни одной государственной психиатрической больницы. Вместо них появились локальные медицинские учреждения с отделами охраны психического здоровья.

Фото: commons.wikimedia.org/MLucan

Франко Базалья

Законопослушные граждане, страдающие психическими расстройствами, получили возможность отказаться от лечения. Принудительно госпитализировать можно было лишь психически больных людей, нарушающих закон.

В разных регионах система реализовывалась по-разному. Где-то действительно создавали новые центры и наладили процесс внестационарной реабилитации, а где-то начали с того, что закрывали больницы, и пациенты оказывались на улице.

Тем не менее сама идея перехода от принуждения и изоляции больного к его доброй воле и возвращению в социум была высоко оценена мировым сообществом. От закрытой системы психиатрии, но менее радикальными способами стали уходить и другие европейские страны.

Кровать для душевнобольных пациентов в Музее разума в Риме

Фото: Global Look Press/Mimmo Frassineti/ZUMAPRESS

В 2013 году ВОЗ разработала план действий в области психического здоровья до 2020 года, где предлагалось свести к минимуму принудительные госпитализации, сократить число коек для таких пациентов в больницах и перейти к системе лечения по месту жительства. Реализовывать всё это предлагалось постепенно. В первую очередь рекомендовалось разработать механизм закрытия психиатрических учреждений продолжительного пребывания, организовать амбулаторное обслуживание, отделения для госпитализированных во всех больницах общего профиля, выездные службы и службы поддержки на дому.

Как подчеркивалось в документе, эффективнее эти меры станут, если удастся наладить сотрудничество между институтами здравоохранения, образования, занятости, социального, жилищного обеспечения.

Работа в связке

Внестационарное лечение психических расстройств в России нельзя назвать новшеством. В законе «О психиатрической помощи» 1992 года был прописан порядок работы амбулаторных служб. Уже тогда наряду с круглосуточными стационарами существовали и дневные отделения, где пациенты могли пройти необходимые процедуры, а на ночь отправиться домой.

Въезд на территорию психиатрической клинической больницы № 4 им. П.Б. Ганнушкина

Фото: ТАСС/Сергей Карпов

Но эффективность подобного лечения оставляла желать лучшего. «Я работала в диспансере (ПНД), при необходимости мы отправляли пациента в стационар, — вспоминает Лариса Бурыгина, главный врач психиатрической клинической больницы № 4 (ПКБ № 4). — Но ПНД и больница были отдельными учреждениями, по сути, пациент наблюдался у разных врачей. Поэтому нередко возникали существенные расхождения курсов терапии во время госпитализации и после выписки. Между звеньями не было никакой связи, и сказывалось это на пациенте».

С 2013 года в России начали выстраивать современную модель психиатрии, в основе которой лежит взаимодействие между этими организациями и разделение задач. Классический стационар — для пациентов в крайне тяжелом состоянии (по оценкам специалистов, их процент от общего числа людей с психическими расстройствами невелик) и амбулатория — для всех остальных.

«Для большинства больных наиболее комфортно амбулаторное лечение, без утраты связи с социумом, — полагает Михаил Левин, заместитель главного врача по медицинской части ПКБ № 4. — У него есть разные формы. Наиболее приближены к круглосуточному больничному наблюдению дневные стационары, располагающиеся на базе районных диспансеров. Здесь оказывают и медикаментозную помощь, и помощь психолога, предоставляют питание и некую занятость — начиная от просмотра передач, заканчивая тренингами по развитию мелкой моторики. При этом человек ночует дома и не ограничен стенами больницы».

В лечебно-производственных мастерских при психиатрической клинической больнице № 1 им. Н.А. Алексеева

Фото: РИА Новости/Алексей Панов

Часто дневной стационар — этап реабилитации, следующий после выписки из больницы. Для тех, кто в силу каких-либо причин не может самостоятельно прийти в диспансер, существует отделение интенсивного оказания психиатрической помощи. Врачи этой службы приезжают к больному на дом.

«Кроме того, в системе существует такой формат, как МРО, или медико-реабилитационное отделение. В первую очередь он направлен на ту категорию пациентов, кто относительно стабилен в своем психическом состоянии, но утратил социальные связи, имеет нарушения навыков самообслуживания. Они получают более активную психологическую поддержку, работают с психотерапевтами, работают в группах с психологами. С привлечением и приглашением родственников, если есть на то желание», — отмечает Михаил Левин.

Опасения и у специалистов, и у рядовых граждан вызывает то, что не все пациенты после выписки из стационара продолжают лечение в амбулаторных условиях. «Рекомендованные сроки среднего пребывания в стационаре теперь стали сокращаться. Часто они недостаточны для того, чтобы вывести пациента из острого состояния, — отмечает Вячеслав Ряховский, заместитель главного врача ФГБНУ «Научный центр психического здоровья». — Когда администрация стремится их соблюдать, выходит, что выписываются недолеченные пациенты».

В лечебно-производственных мастерских при психиатрической клинической больнице № 1

Фото: РИА Новости/Алексей Панов

Закон позволяет установить определенный контроль только в отношении лиц, страдающих хроническим и затяжным психическим расстройством с тяжелыми или часто обостряющимися проявлениями. «После стационара пациент продолжает наблюдаться у участкового врача-психиатра, который следит за его состоянием, если нужно корректирует лечение, оказывает необходимую помощь. По закону, диспансерное наблюдение позволяет пригласить пациента на осмотр. Любые другие формы требуют, чтобы пациент пришел сам», — объясняет Михаил Левин.

Принудительное амбулаторное лечение возможно лишь по решению суда и только в отношении некоторых категорий преступников. Однако как именно осуществляется этот процесс — неясно. «Ни уголовное, ни уголовно-исполнительное законодательство не определяют процедуру исполнения такой принудительной меры, — говорит «Известиям» юрист Европейской юридической службы Юрий Телегин. — Закон РФ «О психиатрической помощи» устанавливает только, что такие меры осуществляются в медицинских организациях государственной системы здравоохранения, оказывающих психиатрическую помощь».

Леченье — свет

Особая работа проводится в больницах с теми гражданами, которые не нарушили закон, но оказались в больнице против своей воли. По закону, недобровольная госпитализация возможна, если тяжелое психическое расстройство больного обусловливает либо его опасность для себя или окружающих, либо его недееспособность, либо если при отсутствии медицинского вмешательства существует риск ухудшения психического состояния человека. Для того чтобы эта категория лиц после выписки из стационара продолжала заниматься своим здоровьем, в больницах начинают развивать программы психообразования.

Пациент в психиатрической больнице

Фото: Global Look Press/Pascal Deloche/GODONG

«В процессе лечения пациента и психиатры, и психотерапевты, и психологи объясняют ему, что и почему необходимо принимать, какие есть побочные эффекты, что случится, если прекратить прием лекарств, как заранее почувствовать обострение и своевременно обратиться за помощью, — объясняет Лариса Бурыгина. — Такие лекции проводятся еще и для родственников, которым важно понять, где патологические особенности, где особенности характера человека, как вообще с ним себя вести».

Помочь пациенту преодолеть страх перед лечебным учреждением призваны и различные реабилитационные мероприятия, кружки и тренинги. «Есть разные индивидуальные и групповые программы. Последние формируются исходя из потребностей пациентов по разным тематическим направлениям, для людей с похожими трудностями, — объясняют в ПКБ № 4. — В результате после выписки пациент уже не боится и в случае необходимости может обратиться к своему участковому врачу».

Не наш профиль

Реформы в психиатрии всегда сопровождались громкими скандалами, связанными с закрытием больниц. И действительно, количество этих лечебных учреждений в Москве с 2013 года сократилось в разы. Более чем из десятка остались три психиатрических объединения с прикрепленным населением, два научно-практических центра, один психоневрологический диспансер, обслуживающий Зеленоград, и одна специализированная больница для принудительного лечения.

Процедура лечения «горным воздухом» в одном из профилактических кабинетов психиатрической клинической больницы № 1

Фото: РИА Новости/Алексей Панов

По словам Антона Масякина, заместителя главного врача по медицинской части психиатрической клинической больницы № 1, сокращение числа больниц связано с уменьшением коечного фонда, который на протяжении многих лет использовался неэффективно. Во многих учреждениях пациенты оставались значительно дольше необходимого срока или вовсе без показаний для госпитализации. «Все-таки стационар — для оказания экстренной помощи. У нас давно, еще с советских времен, было распространено «пойти в больницу покапаться». Тем самым блокировались койки для тех, кто в этом действительно нуждается, — рассказал специалист «Известиям». — У нас похожая ситуация. Кому-то просто нужны тепло, уход, питание. Кто-то хочет обратиться в силу психического состояния, но оно, как выясняется, не требует лечения в условиях стационара. Таким людям помощь будет оказана в других формах».

Такого же мнения придерживается и главврач ПКБ № 4 Лариса Бурыгина: «Раньше было очень много свободных коек, на которых никто не лежал. Когда всё пересчитали, оказалось, что социальных коек нужно больше, чем психиатрических. Тогда больницы № 10, № 15, № 2 были переданы департаменту социальной защиты для психоневрологических интернатов. Население стареет, больше пациентов с деменцией, плюс не у всех есть возможность ухаживать за своими престарелыми родственниками. Для них необходимы ПНИ (психоневрологические интернаты. — Ред.)».

Тренинг по развитию мелкой моторики в отделении психиатрической больницы

Фото: ТАСС/Александр Колбасов

Опасения у психиатров вызывает главным образом то, что такие преобразования нередко сопровождаются уходом из больниц персонала, дефицит которого медицина и так испытывает в последние годы. На одного участкового врача в психоневрологическом диспансере в среднем приходится 200–300 пациентов. При этом предполагается, что с каждым из них специалист проводит серьезную и кропотливую работу.

По мнению экспертов, российская психиатрическая система действительно постепенно меняется в сторону европейской традиции, становится более открытой и многопрофильной. Однако до массового распространения и полноценного ее запуска еще далеко. Проект, несмотря на экономию за счет сокращения числа больничных коек, потребует значительных финансовых вливаний. Помимо перепрофилирования больниц необходимо значительное расширение сети амбулаторных служб, решение вопросов сопровождения пациентов и серьезное увеличение штата работников.​​​​​

Еще в 2016 году анализ, проведенный НИИ здравоохранения и медицинского менеджмента департамента здравоохранения Москвы, показал, что для полноценного запуска амбулаторных служб столице нужно не менее 370 врачей, 150 медицинских сестер, 400 немедицинских специалистов — клинических психологов, специалистов по социальной работе.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

 

Кафедра психиатрии и наркологии — Медицинский факультет СПбГУ

Кафедра психиатрии и наркологии

 

Заведующая кафедрой:

Петрова Наталия Николаевна

 д.м.н., ст. научный сотрудник

Публикационная активность научно-педагогических сотрудников кафедры в системе Pure

 

Телефон (812) 321-06-83

Электронная почта: Адрес электронной почты защищен от спам-ботов. Для просмотра адреса в вашем браузере должен быть включен Javascript.

Кафедра создавалась и работает по настоящее время под руководством д.м.н., профессора Петровой Наталии Николаевны (психиатр высшей категории, Почетный работник высшего профессионального образования Российской Федерации, Лауреат премии Правительства РФ в области образования, Председатель Правления Бехтеревского психиатрического общества Санкт-Петербурга, член Правления Российского общества психиатров (РОП), член исполкома РОП, Председатель комиссии РОП по работе с молодыми учеными, член городской аттестационной комиссии по психиатрии). Н.Н. Петрова имеет более 400 публикаций, с 2002 года имеет международный сертификат по психиатрии.

Кафедра была организована в 1999 году.

В настоящее время среди преподавателей 3 доктора и 4 кандидата медицинских наук.

 

На кафедре ведется преподавание по направлениям подготовки «Лечебное дело» и «Стоматология» по основной образовательной программе «Специалитет», дисциплина «Психиатрия, медицинская психология».

Проводится последипломное обучение по программам ординатуры и аспирантуры «Психиатрия».

Ежегодно подготавливаются к защите 5-8 выпускных квалификационных работ, в т.ч. совместно с другими кафедрами.

На кафедре проводятся курсы по выбору:

1. «Наркология» (для факультета психологии СПбГУ)
   Преподаватель доцент Кучер Е.О.
2. «Конфликтология»
   Преподаватель доцент Кучер Е.О.
3. «Современные методы диагностики и лечения в психиатрии и наркологии»
   Преподаватель доц. Чумаков Е.М.
4. «Психология и психопатология девиантного поведения»
   Преподаватель проф. Егоров А.Ю.

Курсы по выбору позволяют углубленно изучить актуальные проблемы современной психиатрии, наркологии и медицинской психологии, включая вопросы психофармакотерапии, конфликтологии, аддиктологии.

Основные научные направления деятельности кафедры психиатрии и наркологии включают:

• теоретическая психиатрия,
• биологическая психиатрия,
• клинико-патогенетические аспекты эндогенных психозов,
• шизофрения,
• аффективные расстройства,
• геронтопсихиатрия
  — депрессия и деменция у пожилых,
  — психические нарушения сосудистого генеза,
  — психическая спутанность у больных с деменцией позднего возраста
• развитие концепции связанного со здоровьем качества жизни,
• биопсихосоциальные аспекты психосоматических расстройств,
• экспериментальное моделирование психических расстройств, экспериментальное моделирование алкоголизма
• клинико-психологические аспекты и лечение аддиктивных расстройств,
• клиника и терапия поведенческих аддикций,
• нейробиологическое и нейропсихологические основы психопатологических состояний и девиантного поведения,
• общая психопатология

Реализация разнообразных научных интересов обеспечивается тесными творческими связями кафедры с ведущими психиатрическими и другими медицинскими учреждениями города. Сотрудники кафедры принимают участие в исследованиях, поддержанных грантами.

Клинические базы кафедры обеспечивают учебный процесс, включая последипломное образование, необходимым контингентом больных, позволяя учащимся ознакомиться с широким спектром психической и наркологической патологии и различными формами организации психиатрической службы.

Основные клинические базы кафедры

В течение многих лет на кафедре под руководством к.м.н., доцента С.Э. Давтяна работает CНО, участники которого неоднократно были победителями на конференциях молодых ученых различного уровня. Заседания СНО в значительной степени носят клинический характер, сопровождаются клиническими разборами, позволяют учащимся углубленно изучить психопатологию различных заболеваний.

На кафедре успешно реализуется последипломное обучение: в 2003г. открыта ординатура по программе «Психиатрия» и в 2004г. – аспирантура по аналогичной научной специальности. Обучение предполагает ознакомление с различными направлениями психиатрической науки и практики, позволяет освоить навыки практической работы, как в стационаре, так и во внебольничном звене психиатрической помощи. Углубленное освоение практических навыков сочетается с освоением фундаментальных дисциплин, необходимых для высококвалифицированного специалиста, а также с научно-исследовательской деятельностью учащихся. Обучение в аспирантуре предполагает обучение педагогике.

Выпускники кафедры с успехом работают как в сфере психиатрии, так и психотерапии, и наркологии.

С целью методического обеспечения образовательного процесса сотрудниками кафедры изданы учебники, учебные пособия для студентов, несколько учебно-методических рекомендаций для врачей, в том числе

1.	Психофармакология (Учебное пособие) Рекомендовано Ученым советом Медицинского факультета Санкт-Петербургского государственного университета для студентов, интернов и клинических ординаторов	СПб: Изд-во СПбГУ, 2003.-43с.	Петрова Н.Н., Незнанов Н.Г.
2.	Качество жизни  в медицине (Учебное пособие). Рекомендовано Ученым советом Медицинского факультета Санкт-Петербургского государственного университета для студентов, интернов и клинических ординаторов	СПб: Изд-во СПбГУ, 2003.-30с.	Петрова Н.Н.
3.	Медицинская психология (Учебное пособие) Рекомендовано Ученым советом Медицинского факультета Санкт-Петербургского государственного университета для студентов, интернов и клинических ординаторов	СПб: Изд-во СПбГУ, 2003.-39с.	Петрова Н.Н.
4.	Клинические аспекты  наркологии (Учебное пособие). Рекомендовано Ученым советом Медицинского факультета Санкт-Петербургского государственного университета для студентов, интернов и клинических ординаторов	СПб: Изд-во СПбГУ, 2004.- 26c.	Петрова Н.Н.
5.	Психосоциальные аспекты применения компьютерных технологий в системе высшего образовании (Учебное пособие) Рекомендовано Ученым советом Медицинского факультета Санкт-Петербургского государственного университета для студентов, интернов и клинических ординаторов	СПб: Изд-во СПбГУ, 2004.- 27с.	Петрова Н.Н., И.А. Васильева
6.	Патопсихология. (Учебное пособие). Рекомендовано Ученым советом Медицинского факультета Санкт-Петербургского государственного университета для студентов, клинических ординаторов	СПб: Изд-во СПбГУ, 2009.-94с.	Петрова Н.Н., Аристова Т.А.
7.	Основы психосоматической медицины. (Учебно-методическое пособие) Рекомендовано Ученым советом Медицинского факультета Санкт-Петербургского государственного университета для студентов, ординаторов, интернов.	СПб: Изд-во СПбГУ, 2013.-97с.	Петрова Н.Н.
8.	Электросудорожная терапия. (Учебно-методическое пособие) Рекомендовано Ученым советом Медицинского факультета Санкт-Петербургского государственного университета для студентов, ординаторов, интернов.	СПб: Изд-во СПбГУ, 2013.-40с.	Егоров А.Ю. Петрова Н.Н. Софронов А.Г.
9.	Основы психотерапии. (Учебно-методическое пособие) Рекомендовано Ученым советом Медицинского факультета Санкт-Петербургского государственного университета для студентов, ординаторов.	СПб: Элмор, 2013.-51с.
10.	Психология для медицинских специальностей. (7-е издание, переработанное и дополненное). (Учебник).	М.: Академия, 2014.-368 с.	Петрова Н.Н.
11.	Диагностика и подходы к терапии деменций позднего возраста. (Учебно-методическое пособие. Рекомендовано Ученым советом Медицинского факультета Санкт-Петербургского государственного университета для студентов-медиков, слушателей последипломного образования, а также врачей различных специальностей)	М.: Издательство «Цифровые технологии», 2014.- 55с.	Петрова Н.Н., Круглов Л.С.
12.	Современные биологические методы диагностики психических расстройств. Учебно-методическое пособие. Рекомендовано УМК медицинского факультета.	М.: Русайнс, 2015.-188с.	Петрова Н.Н., Бутома Б.Г.
13.	Психиатрия, медицинская психология / Учебник (специалитет). Рекомендовано УМК медицинского факультета.	М.:Кнорус.-2017. — 512с.	Петрова Н.Н.
14.	ВИТАМИН D И ПСИХИЧЕСКОЕ ЗДОРОВЬЕ/Учебное пособие.	СПб.: Изд-во СПбГЭТУ «ЛЭТИ», 2016.42с. ISBN 978-5-7629-1843-5	Н.Н. Петрова, В.В. Дорофейков

 

Сотрудники кафедры являются членами Российского общества психиатров, регулярно принимают участие в научных форумах всероссийского и международного уровня, в т.ч. Общероссийская конференция и пленум Правления Российского общества психиатров.

 

Клинические базы кафедры 

 

Преподаватели кафедры

 

 

 

Что такое психиатрия?

Все темы

Психиатрия — это отрасль медицины, специализирующаяся на диагностике, лечении и профилактике психических, эмоциональных и поведенческих расстройств.

Психиатр — это врач (MD или D.O.), специализирующийся на психическом здоровье, включая расстройства, связанные с употреблением психоактивных веществ. Психиатры обладают квалификацией для оценки как психических, так и физических аспектов психологических проблем.

Люди обращаются за психиатрической помощью по многим причинам.Проблемы могут быть внезапными, например, паническая атака, пугающие галлюцинации, мысли о самоубийстве или слышание «голосов». Или они могут быть более долгосрочными, например, чувство печали, безнадежности или тревоги, которые никогда не проходят, или проблемы с функционированием, из-за чего повседневная жизнь кажется искаженной или неконтролируемой.

---

Диагностика пациентов

Поскольку они являются врачами, психиатры могут заказывать или проводить полный спектр медицинских лабораторных и психологических тестов, которые в сочетании с беседами с пациентами помогают составить картину физического и психического состояния пациента.Их образование и клиническая подготовка позволяют им понять сложную взаимосвязь между эмоциональными и другими медицинскими заболеваниями и взаимосвязью с генетикой и семейным анамнезом, оценить медицинские и психологические данные, поставить диагноз и работать с пациентами для разработки планов лечения.

Конкретные диагнозы основаны на критериях, установленных в Диагностическом и статистическом руководстве по психическим расстройствам APA ( DSM-5 ), которое содержит описания, симптомы и другие критерии для диагностики психических расстройств.

---

Какие методы лечения используют психиатры?

Психиатры используют различные методы лечения, включая различные формы психотерапии, лекарства, психосоциальные вмешательства и другие методы лечения (такие как электросудорожная терапия или ЭСТ), в зависимости от потребностей каждого пациента.

Психотерапия, иногда называемая разговорной терапией, — это лечение, которое включает разговорные отношения между терапевтом и пациентом. Его можно использовать для лечения широкого спектра психических расстройств и эмоциональных проблем.Целью психотерапии является устранение или контроль выводящих из строя или тревожных симптомов, чтобы пациент мог лучше функционировать. В зависимости от степени проблемы лечение может длиться всего несколько сеансов в течение недели или двух или может длиться несколько сеансов в течение нескольких лет. Психотерапию можно проводить индивидуально, в паре, в семье или в группе.

Есть много форм психотерапии. Существуют психотерапия, которая помогает пациентам изменить поведение или образ мышления, психотерапия, которая помогает пациентам исследовать влияние прошлых отношений и опыта на поведение в настоящем, а также психотерапия, предназначенная для решения других проблем особым образом.Когнитивно-поведенческая терапия — это целенаправленная терапия, направленная на решение проблем. Психоанализ — это интенсивная форма индивидуальной психотерапии, требующая частых сеансов в течение нескольких лет.

Большинство лекарств используются психиатрами почти так же, как лекарства для лечения высокого кровяного давления или диабета. После тщательного обследования психиатры могут назначить лекарства для лечения психических расстройств. Хотя точный механизм действия психиатрических препаратов до конца не изучен, они могут благотворно модулировать химические сигналы и коммуникации в мозгу, что может уменьшить некоторые симптомы психических расстройств . Пациентам, проходящим длительное медикаментозное лечение, необходимо периодически встречаться со своим психиатром, чтобы контролировать эффективность лекарств и возможные побочные эффекты.

Класс лекарств

• Антидепрессанты — используются для лечения депрессии, панического расстройства, посттравматического стрессового расстройства, тревоги, обсессивно-компульсивного расстройства, пограничного расстройства личности и расстройств пищевого поведения.
• Антипсихотические препараты — используются для лечения психотических симптомов (бред и галлюцинаций), шизофрении, биполярного расстройства.
• Седативные средства и анксиолитики — используются для лечения тревоги и бессонницы.
• Снотворные — , используемые для того, чтобы вызывать и поддерживать сон.
• Стабилизаторы настроения — используются для лечения биполярного расстройства.
• Стимуляторы — используются для лечения СДВГ.

Психиатры часто назначают лекарства в сочетании с психотерапией.

Иногда используются и другие методы лечения. Электросудорожная терапия (ЭСТ) — медицинское лечение, которое включает в себя приложение электрического тока к мозгу, — чаще всего используется для лечения тяжелой депрессии, которая не поддается лечению другими методами.Глубокая стимуляция мозга (DBS), стимуляция блуждающего нерва (VNS) и транскраниальная магнитная стимуляция (TMS) — вот лишь некоторые из новейших методов лечения, используемых для лечения некоторых психических расстройств. Световая терапия используется для лечения сезонной депрессии.

---

Психиатрическое обучение

Чтобы стать психиатром, человек должен закончить медицинский институт и сдать письменный экзамен на получение государственной лицензии на занятие медицинской практикой, а затем пройти четырехлетнюю ординатуру по психиатрии. Первый год обучения в ординатуре обычно проходит в больнице, где работают пациенты с широким спектром медицинских заболеваний.Затем стажер-психиатр тратит как минимум три дополнительных года на изучение диагностики и лечения психического здоровья, включая различные формы психотерапии и использование психиатрических препаратов и других методов лечения. Обучение проходит в условиях стационара, амбулатории и отделения неотложной помощи.

После прохождения ординатуры большинство психиатров сдают добровольный письменный и устный экзамен, проводимый Американским советом психиатрии и неврологии, чтобы стать психиатром, имеющим статус «сертифицированного» психиатра.Их необходимо повторно сертифицировать каждые 10 лет.

Некоторые психиатры также проходят дополнительную специализированную подготовку после четырех лет общей психиатрической подготовки. Они могут быть сертифицированы в:

• Детская и подростковая психиатрия
• Гериатрическая психиатрия
• Судебная (судебная) психиатрия
• Психиатрия наркозависимости
• Обезболивающее
• Психосоматическая медицина (разум и тело)
• Лекарство от сна

Некоторые психиатры выбирают дополнительную подготовку по психоанализу или психиатрическим исследованиям.

---

Где работают психиатры?

Психиатры работают в различных учреждениях, включая частные практики, клиники, больницы общего профиля и психиатрические больницы, университетские медицинские центры, общественные учреждения, суды и тюрьмы, дома престарелых, промышленность, правительство, военные учреждения, программы реабилитации, отделения неотложной помощи, программы хосписов и т. Д. и многие другие места. Около половины психиатров в США ведут частную практику, а многие психиатры работают в разных учреждениях.В США около 45 000 психиатров.

.

---

В чем разница между психиатром и психологом?

Психиатр — врач (закончил медицинский институт и ординатуру) со специальной подготовкой в ​​области психиатрии. Психиатр может проводить психотерапию и назначать лекарства и другие виды лечения.

Психолог обычно имеет ученую степень, чаще всего в области клинической психологии, и часто имеет обширную подготовку в области исследований или клинической практики.Психологи лечат психические расстройства с помощью психотерапии, а некоторые специализируются на психологическом тестировании и оценке.

---

Дополнительные ресурсы

Talkiatry выделяет 20 миллионов долларов Series A на внутрисетевую психиатрическую помощь — TechCrunch

Talkiatry объявила сегодня, что она собрала серию A на 20 миллионов долларов для масштабирования стратегии, простой в теории, но потенциально сложной в исполнении: объединить психиатрические услуги со страховыми компаниями. Раунд, проведенный Left Lane Capital при участии основателя и бывшего генерального директора CityMD, доктораРичард Парк — это продолжение ранее выделенного Talkiatry финансирования в размере 5 миллионов долларов. Этой проверкой руководила компания Sikwoo Capital Partners при участии компаний Relevance Ventures и Park.

Talkiatry, основанная Робертом Крейном и доктором Джорджией Гаверасом, представляет собой стартап в области цифрового здравоохранения, который помогает потребителям получать доступ к внутрисетевым приемам к психиатрам для лечения и лечения. Компания применяет модель постоянного ухода, в которой потребитель принимает участие в виртуальном опросе, сопоставляет его с психиатром в зависимости от его потребностей, а затем следует за потребителем на протяжении всего процесса лечения от диагностики симптомов до фактического назначения лекарств.

Истинное новшество стартапа заключается в его плане обеспечить страхование потребителей психиатрических услуг. Многие планы сегодня не покрывают психиатрические услуги сверх определенного срока — и в то же время многие высококлассные психиатры не участвуют в частных страховых планах из-за минимального возмещения расходов и кошмаров, связанных с бумажной волокитой. В результате психиатры, входящие в сеть, могут работать с пациентами, а психиатры в частной практике могут иметь цену до 300 долларов за сеанс.

«Многие люди определили проблему, заключающуюся в том, что [психиатры недоступны]», — сказал Крейн. «Дальше возникает вопрос: действительно ли они действительно решают проблему или работают над ее решением?»

Крейн объяснил, как стартапы обратились к найму терапевтов и практикующих медсестер в качестве замены психиатрам, что, по его мнению, снижает клиническое качество помощи (разница между терапевтом и психиатром заключается в том, что последний может прописывать лекарства).Он сказал, что его конкуренты также больше сосредоточились на сокращении наличных расходов, а не на их полном отказе.

«Хотя это и увеличивает доступ к психическому здоровью, мы считаем, что это не обязательно дает максимальный доступ для решения реальной проблемы, заключающейся в том, что психиатры недоступны», — сказал он.

Talkiatry сотрудничает с рядом страховых компаний, включая United Healthcare, Aetna, BlueCross BlueShield и другие. В то время как такие компании, как Cerebral, Headway и Uplit, аналогичным образом вошли в сеть, соучредитель утверждает, что у нее наименее строгие отношения с поставщиками, а это означает, что потребителям не придется платить из своего кармана за что-либо, кроме типичной доплаты.

«Конечно, некоторые платформы предлагаются в качестве дополнительных преимуществ в дополнение к плану медицинского страхования, но могут иметь дополнительные ограничения, например, пациент может получить доступ к платформе, но при этом платить ежемесячную плату за получение услуги. Другим может быть разрешено только определенное количество посещений, а некоторые могут быть доступны только в том случае, если ваш работодатель решит предложить это дополнительно », — сказал он. «Talkiatry не имеет ни одного из этих ограничений и может использоваться, как и любой другой врач в сети, к которому вы обычно обращаетесь».

Ключевым моментом здесь является стабильность количества психиатров.Talkiatry наняла психиатров в качестве сотрудников W-2 вместо подрядчиков. Не используя модель подрядчика, Talkiatry будет иметь большую стабильность в своих услугах, но может бороться с масштабом. Стартап будет быстро и последовательно нанимать психиатров с разным опытом для обслуживания потребителей. Кроме того, чтобы выйти на новые рынки, Talkiatry должна пройти сложный юридический процесс, связанный с местными лицензионными требованиями, вместо того, чтобы просто переходить на решение white label, которое помогает укомплектовать аналогичные компании персонал, одновременно избавляясь от сертификации отдельных практикующих врачей.

В то время как Ginger, хорошо капитализированная компания, находящаяся на стадии роста, и Lyra Health, единорог в области цифрового здравоохранения, в последний раз оцененный в 4,6 миллиарда долларов, недавно произвели фурор в области поведенческого здоровья, Talkiatry уверена, что сможет проникнуть в этот сектор, который продолжает расти. привлечь рекордные объемы венчурного капитала от инвесторов.

Его конкуренты обращают внимание. Например, Ginger приложила больше усилий для предоставления пользователям сетевых решений в области психического здоровья, недавно заключив партнерские отношения с AmeriHealth Caritas District of Columbia и Cigna.

«Предоставление психиатрической помощи в сети — это один из способов гарантировать людям получение медицинской помощи, но это все еще не решает дисбаланса спроса и предложения в сфере психиатрической помощи», — сказал Рассел Гласс, генеральный директор и соучредитель Ginger. Он объяснил, как виртуальный и востребованный продукт Ginger помогает решить растущую нехватку поставщиков психиатрических услуг, что также станет препятствием, которое необходимо будет решить Talkiatry.

В настоящее время на платформе Talkiatry работают 44 врача, из которых 33 — психиатры, а остальные — практикующие медсестры.С момента запуска он совершил 30 000 посещений.

Почему Томас Сас не написал миф о мигрени

В следующий раз, когда один из недоброжелателей психиатрии скажет вам, что психиатры не лечат настоящие болезни, потому что мы не определили точную патофизиологию шизофрении, биполярного расстройства или других психических заболеваний, попробуйте следующее : Попросите скептика объяснить точную патофизиологию мигрени или кластерных головных болей. В завершение спросите, какие лабораторные тесты или нейровизуализационные исследования используют неврологи для диагностики этих разрушительных состояний.В этот момент критик должен покраснеть или побледнеть.

Чтобы совершить удачный удар, спросите их, почему покойный Томас Сас, доктор медицины, который настаивал на том, что настоящие болезни всегда влекут за собой идентификацию конкретных морфологических или физиологических отклонений, не написал книгу под названием Миф о мигрени в качестве продолжения к книге. его знаменитая (или печально известная) работа 1961 года Миф о психическом заболевании . (Раскрытие: Сас был одним из моих учителей во время резидентуры и интеллектуальным партнером по фехтованию — наш взаимно согласованный термин — в течение десятилетий после этого). ^1,2

Конечно, большинство читателей Psychiatric Times ^TM знают, что точная патофизиология мигрени и кластерных головных болей неизвестна, несмотря на заметные достижения в нашем понимании; и что не существует лабораторных тестов или нейровизуализационных исследований, которые надежно или эффективно идентифицируют эти состояния. ^3,4 Оба диагноза ставятся в основном на основании субъективного отчета пациента и исключения других неврологических причин. (Кластерные головные боли часто, но не всегда, связаны с ипсилатеральными краниальными вегетативными признаками, такими как отек век или покраснение лица). ^3,4 Что касается Саса и мигрени, насколько мне известно, он никогда не оспаривал реальность этого недуга, даже несмотря на то, что его точная патофизиология остается не совсем понятной.

Боль остра, как TAC

Давайте обратим внимание на отличную статью журналиста и страдающего головной болью Тома Зеллера-младшего, который недавно описал свою собственную борьбу с кластерной головной болью. ⁵ Технически это подмножество группы состояний, известных как вегетативные цефалгии тройничного нерва (ТАС).Хотя это название хифалутина может указывать на то, что ученые установили этиологию и патофизиологию TAC, это просто не так.

Безусловно, существует множество правдоподобных теорий, в том числе, совсем недавно, о связи TAC с «дисфункцией тройничного и краниального вегетативных систем и их связей, модулируемой гипоталамусом». ⁴ Тем не менее, как признала специалист по головной боли Стефани Дж. Нахас, доктор медицины, «Патофизиология ТАС сложна и не до конца изучена.» ⁴ И, как правило, морфологические и анатомические отклонения в головном мозге отсутствуют в ТАС; например, обследование редко дает отклонения от нормы на магнитно-резонансной томографии или компьютерной томографии. (Однако компрессия сосудистой петли и аномалии гипофиза иногда обнаруживаются у пациентов с кратковременными односторонними приступами невралгической головной боли или SUNHA. ⁴ ) Кроме того, насколько мне известно, TAC никогда не упоминаются в отчетах о вскрытии, вопреки ошибочному утверждению Саса о том, что «Все« обычные »болезни, которые есть у людей, есть и у трупов.« ⁶

TAC являются болезненными состояниями

И все же термин болезнь может разумно применяться к TACs, которые Нахас назвал« отдельным набором болезней головной боли ». ⁴ Это так, хотя, как справедливо заметил Зеллер, «любой невролог, работающий сегодня, с готовностью признает, что мы остаемся в каменном веке в отношении многих аспектов этих наиболее распространенных заболеваний». ⁵

Аналогичным образом, термин болезнь может быть разумно применен к шизофрении, биполярному расстройству (БР) и другим недееспособным психиатрическим заболеваниям, даже если этиология и патофизиология этих гетерогенных состояний еще недостаточно изучены.Однако существуют сотни исследований, показывающих различные морфологические и физиологические отклонения как при шизофрении, так и при биполярном расстройстве. ^7,8

Болезни и клиническая медицина

По большому счету, врачи — это практичная масса, стремящаяся оценить каждого, кто сидит в их переполненных залах ожидания. Большинство врачей не чешут в затылках, размышляя над вопросом: «Будет ли у моего следующего пациента болезнь, расстройство, недомогание, болезнь, болезнь, недуг или синдром?» Тонкие различия между этими терминами имеют гораздо меньшее клиническое значение, чем наличие у пациента существенных и / или продолжительных страданий и недееспособности — возможно, признаки болезни (недомогания), как это обычно понималось на протяжении долгой истории клинической медицины. ^1,2,9,10 (Мне хорошо известно, что не все состояния страдания и недееспособности обычно рассматриваются как болезни, включая случаи пыток, физического или психологического насилия и т.п.).

Кластерные головные боли и связанные с ними заболевания определенно соответствуют критериям значительных и / или продолжительных страданий и недееспособности; действительно, кластерные головные боли зловеще известны как головные боли самоубийства . ⁴ Вряд ли нужно упоминать, что серьезные психические заболевания, такие как шизофрения, ББ и различные психозы, также вызывают значительные и / или продолжительные страдания и неспособность — и слишком часто приводят к самоубийству. ¹¹

Ссылаясь на работу социолога Джоанны Кемпнер, доктора философии, Зеллер отметила, что мигрени, в частности, «не уделялось должного внимания медицинским и научным учреждениям», ⁵ , что Кемпнер отчасти отнес к непропорциональному количеству женщины, страдающие мигренью. По иронии судьбы, отметил Зеллер, их физическая боль «часто приписывалась психологическому или эмоциональному происхождению». ⁵

Подобно ТАС, описанным Целлером, психиатрические заболевания слишком часто игнорируются или принижаются, а психиатрические пациенты часто не получают адекватной оценки в некоторых медицинских учреждениях. ¹² К сожалению, это частично связано с влиянием Саса и других, которые низводили психические заболевания до статуса мифов, проблем в жизни или, как однажды утверждал Сас, форм лжи. ¹³

Несмотря на широкое влияние Саса, его идеи подверглись резкой критике. Например, психиатр Тони Беннинг, MBChB, MSC, MRCPsych, FRCPC, PhD, обобщил взгляды другого психиатра, Р. Kendell, MD ¹⁴ :

Как Кенделл указал в своем опровержении утверждения Саса о том, что психические заболевания не соответствуют определению болезни, его понятие болезни, на которое повлиял [Рудольф] Вирхов, было слишком узким, поскольку оно помещало чрезмерное значение критерия «клеточная патология».Кенделл также утверждал, что аргумент Саса недооценивает степень, в которой «страдание и неспособность являются фундаментальными атрибутами болезни». Он обратил внимание на тот факт, что в медицине, как правило, не существует общепринятого определения болезни, и, если критерий Саса будет широко принят, некоторые болезни, широко признанные в медицине, такие как мигрень и кривошея (ни одно из которых не связано) с поражениями или клеточной патологией) не будут квалифицированы.

Заключительные мысли

Термин болезнь определяется по-разному, в зависимости от потребностей, подготовки и опыта наблюдателя.Для патолога этот термин обычно означает нечто совершенно иное, чем то, что он представляет для терапевта, эпидемиолога или судебного психиатра. Однако ясно одно: врачи в целом рассматривают болезнь в прагматических и гуманистических терминах, применяя этот термин к очень широкому спектру человеческих страданий и недееспособности. Одно удивительно широкое определение было дано в не менее чем 8-м издании Харрисона Принципов внутренней медицины ¹⁵ (курсив добавлен для выделения): «Клинический метод имеет своей целью сбор точных данных обо всех заболеваниях. которому подвержены люди; а именно — все условий, которые ограничивают жизнь в ее силах, удовольствиях и продолжительности.

Подобно тому, как мы признаем вегетативные цефалгии тройничного нерва как проявление болезни, мы также должны распознавать наиболее серьезные психические состояния как болезненные состояния. И точно так же, как к пациентам с TAC следует относиться серьезно, так же должны относиться и к тем, кто страдает психическими заболеваниями.

Д-р Пайс — почетный профессор психиатрии и преподаватель биоэтики и гуманитарных наук в Медицинском университете SUNY Upstate; клинический профессор психиатрии медицинского факультета Университета Тафтса; и главный редактор журнала Psychiatric Times ^TM (2007-2010).Он является автором книг Трилогия Левтова и Просто возьми один несчастный день .

Ссылки

1. Пайес Р. О мифах и контрмифах: больше о сасианских заблуждениях. Arch Gen Psychiatry. 1979; 36 (2): 139-144.

2. Пироги Р. Томас Сас и язык душевных болезней. В: Haldipur CV, Knoll JL и Luft E vD, ред. Томас Сас: оценка его наследия . Издательство Оксфордского университета; 2019: 155-168.

3. Вэй Д.Й., Юань Онг Дж.Дж., Гоудсби П.Дж. Кластерная головная боль: эпидемиология, патофизиология, клиника и диагностика. Энн Индийский Академик Нейрол . 2018; 21 (Приложение 1): С3-С8.

4. Nahas SJ. Кластерная головная боль и другие вегетативные цефалгии тройничного нерва. Континуум (Миннеап Минн) . 2021; 27 (3): 633-651.

5. Целлер Т. Как никогда хорошо, чтобы болеть голова. Нью-Йорк Таймс . 23 июля 2021 г. По состоянию на 28 июля 2021 г.

6.Сас Т. Второй грех . Якорные книги; 1973.

7. Clay HB, Sillivan S, Konradi C. Митохондриальная дисфункция и патология при биполярном расстройстве и шизофрении. Инт Дж. Дев Neurosci . 2011; 29 (3): 311-324.

8. Накахара С., Мацумото М., ван Эрп ТГМ. Аномалии субрегиона гиппокампа при шизофрении: систематический обзор структурных и физиологических исследований изображений. Нейропсихофармакол Реп . 2018; 38 (4): 156-166.

9. Kendell RE.Концепция болезни и ее значение для психиатрии. руб. J Психиатрия. 1975; 127: 305-315.

10. Kendell RE. Миф о психическом заболевании. В: Schaler JA, ed. Сас под огнем: психиатрический аболиционист сталкивается со своими критиками . Открытый суд; 2004: 29-55.

11. Baldessarini RJ. Эпидемиология самоубийств: последние события. Epidemiol Psychiatr Sci. 2019; 29: e71.

12. Торникрофт Г., Роуз Д., Кассам А. Дискриминация в области здравоохранения людей с психическими заболеваниями. Int Rev Psychiatry . 2007; 19 (2): 113-122.

13. Szasz TS. Значение разума: язык, мораль и неврология . Praeger; 1996.

14. Беннинг ТБ. Нет такого понятия, как психическое заболевание? Критические размышления об основных идеях и наследии Томаса Саса. BJPsych Bull . 2016; 40 (6): 292-295.

15. Иссельбахер К. Введение в Принципы внутренней медицины Харрисона , 8-е изд. G.W. Торн и др., Ред. Макгроу-Хилл; 1977 г.

Пациенты с СДВГ и другими психиатрическими диагнозами чаще прекращают лечение

Недавнее исследование показало, что люди с синдромом дефицита внимания и гиперактивностью (СДВГ) и другими психиатрическими диагнозами с большей вероятностью прекратят прием лекарств от СДВГ. По словам авторов, это исследование является крупнейшим в своем роде на сегодняшний день, а результаты были опубликованы в журнале American Journal of Psychiatry .

СДВГ является одним из наиболее распространенных психических расстройств, диагностируемых в детстве, и обычно лечится с помощью лекарств.Эти лекарства включают стимуляторы и нестимуляторы, которые часто используются, если человек плохо реагирует на первые. Оба класса лекарств могут уменьшить симптомы, увеличивая способность пациентов сосредотачиваться и снижая гиперактивность и импульсивность.

С 1995 года исследователи собрали данные о 9133 пациентах с диагнозом СДВГ и их рецептах на лекарства в Дании. Они стремились выявить генетические, клинические и социально-демографические факторы, которые влияют на риск прекращения лечения препаратами от СДВГ.

В пресс-релизе исследователи заявили, что хотя стимуляторы эффективны для большинства людей с СДВГ, они иногда могут вызывать побочные эффекты (НЯ), и до 50% пациентов прекращают принимать лекарства от СДВГ в течение 2 лет после начала лечения. Примечательно, что пациенты с другим сопутствующим психиатрическим диагнозом с большей вероятностью прекратят прием лекарств, чем пациенты, у которых нет второго диагноза.

«Мы обнаружили, что люди, у которых помимо СДВГ есть другой психиатрический диагноз, например тики, тревога, биполярное расстройство или какая-либо форма злоупотребления психоактивными веществами, в большей степени прекращают прием стимулирующих препаратов или переключаются на не стимулирующие СДВГ. лекарства », — сказала руководитель исследования Изабель Брикелл, доктор философии, бакалавр, магистр наук, в пресс-релизе.

Это потенциально можно отнести к более высокому риску НЯ из-за более низкого эффекта симуляторов у лиц с более чем одним диагнозом. Например, исследователи заявили, что стимуляторы могут вызывать тики у некоторых пациентов, что может заставить их прекратить лечение или попробовать не стимулирующие лекарства.

«Важно понять, почему так много [пациентов] перестают принимать лекарства от СДВГ», — сказал Брикелл в пресс-релизе. «Предыдущие исследования показали, что лечение может иметь положительное влияние на такие важные параметры, как успеваемость в школе, и снижает риск несчастных случаев и травм для людей с СДВГ.”

Исследователи также обнаружили доказательства того, что более высокий генетический риск шизофрении и биполярного расстройства связан с повышенным риском прекращения лечения стимулирующими препаратами.

«Наши результаты подтверждают предыдущие небольшие исследования, показывающие, что определенные психические сопутствующие заболевания могут иметь негативное влияние на результаты лечения СДВГ», — сказал Брикелл в пресс-релизе. Она добавила, что результаты могут помочь клиницистам принимать соответствующие решения о лечении при встрече с недавно диагностированными пациентами.

«Имея больше информации о том, почему и кто имеет повышенный риск прерывания лечения, мы можем лучше вооружить врачей, чтобы предоставить этим людям более целенаправленное лечение, мониторинг и поддержку», — сказала она.

В настоящее время исследователи анализируют генетическую информацию от более чем 20 000 человек с СДВГ, чтобы проверить, могут ли их выводы быть подтверждены и расширены.

СПРАВОЧНИК

Люди с СДВГ и множественными психиатрическими диагнозами чаще прекращают лечение СДВГ.Выпуск новостей. 8 июля 2021 г. По состоянию на 20 июля 2021 г. https://ipsych.dk/en/news/#news-20586

Психических расстройств, связанных с повышенной смертностью от COVID-19

Психические расстройства были связаны с повышенным риском смертности, связанной с COVID-19, согласно систематическому обзору и метаанализу 16 исследований из семи стран.

Результаты этих популяционных когортных исследований — из U.С., Южная Корея, Израиль и четыре европейские страны — обнаружили, что пациенты с психическими расстройствами имеют повышенный риск смерти от COVID-19 по сравнению с пациентами без психических расстройств, сообщил Гийом Фонд, доктор медицины, доктор философии, Экс. -Университет Марселя во Франции и его коллеги.

Как они показали в своем исследовании в JAMA Psychiatry , , это имело место при рассмотрении как грубого, так и скорректированного отношения шансов (OR, P <0,05 для обоих):

• Необработанный: OR 1.75 (95% ДИ 1,40–2,20)
• Скорректировано: OR 1,38 (95% ДИ 1,15–1,65)

Пациенты с наиболее тяжелыми расстройствами психического здоровья — расстройствами шизофренического спектра и / или биполярным расстройством — имели самый высокий вероятность смертности, связанной с COVID-19 (общий OR 2,26, 95% ДИ 1,18–4,31; скорректированный OR 1,67, 95% ДИ 1,02–2,73), обнаружили Фонд и соавторы.

Они отметили, что, хотя им удалось определить связь между тяжелыми расстройствами психического здоровья и риском смертности от COVID-19, выявить существенные различия между конкретными расстройствами психического здоровья не удалось.

Это произошло потому, что все исследования (кроме одного), в которых участвовали пациенты с нетяжелыми психическими расстройствами, определенными исследовательской группой как расстройства настроения, тревожные расстройства, расстройства личности, расстройства пищевого поведения, а также злоупотребление алкоголем и психоактивными веществами, объединили эти данные. пациенты с другими людьми, у которых были серьезные проблемы с психическим здоровьем. Различить тяжелые расстройства психического здоровья можно было только в шести из 16 исследований, включенных в метаанализ; в одних исследованиях участвовали только пациенты с шизофренией, в других — комбинированные.Всего было семь исследований из США; трое из Южной Кореи; двое из Франции; и по одному исследованию из Дании, Израиля, Испании и Великобритании.

Определения групп пациентов с психическими расстройствами также различались в разных странах; Например, в южнокорейских исследованиях, двух исследованиях в США и в исследовании в Великобритании расстройства психического здоровья сочетаются с расстройствами, связанными с употреблением психоактивных веществ, без различия между ними. Два других исследования в США включали только пациентов с расстройствами, связанными с употреблением психоактивных веществ, а в датском исследовании расстройства, связанные с употреблением психоактивных веществ, рассматривались отдельно от расстройств психического здоровья.

Метаанализ был проведен в соответствии с Руководством по отчетности «Предпочтительные элементы отчетности для систематических обзоров и метаанализов» (PRISMA), а систематический библиографический поиск проводился с использованием Кокрановской методологии. Доступ к исследованиям, охватывающим период с декабря 2019 года по июль 2020 года и включающим данные 19 086 пациентов, был получен через Medline, Web of Science и Google Scholar, а литература была оценена на предмет предвзятости с использованием шкалы оценки качества Ньюкасла-Оттавы.

Фонд и его коллеги объяснили, что они стремились определить, подвержены ли пациенты с психическими расстройствами повышенному риску поступления в отделения интенсивной терапии (ОИТ) в результате COVID-19 по сравнению с пациентами без психических расстройств. Однако только четыре исследования в метаанализе включали данные о госпитализации в ОИТ, поэтому выборка была сочтена недостаточной для метаанализа. И среди четырех доступных исследований результаты были неоднородными и противоречивыми от страны к стране.

Другие ограничения, по словам группы, включали то, что большинство исследований в анализе проводились на протяжении первого пика пандемии случаев COVID-19, во время которого тестирование было ограничено в некоторых странах, что, вероятно, привело к расхождениям в уровнях смертности по странам.

Команда написала, что, хотя еще многое предстоит узнать о госпитализации в ОИТ и смертности от COVID-19 для пациентов с определенными проблемами психического здоровья, «пациенты с психическими расстройствами должны были быть нацелены на группу высокого риска по тяжелым формам COVID. -19, что требует усовершенствованных стратегий профилактики и управления заболеваниями.«

«Социальные факторы (например, социально-экономический статус, состав семьи или домохозяйства и факторы окружающей среды) также связаны с повышенной смертностью от COVID-19 и, как известно, имеют большое влияние на пациентов с психическими расстройствами», — написали Фонд и его команда. . «Эти факторы необходимо тщательно изучить в будущих работах по психическим расстройствам и COVID-19, и их необходимо учитывать при разработке политики здравоохранения».

• Кара Грант присоединилась к группе Enterprise & Investigative Reporting в MedPage Today в феврале 2021 года.Она занимается психиатрией, психическим здоровьем и медицинским образованием. Подписаться

Раскрытие информации

О финансовой поддержке или конфликте интересов не сообщалось.

Психиатрии необходимо наладить отношения с Богом

В первые дни пандемии экономист Джанет Бенцен из Копенгагенского университета изучила поисковые запросы Google по слову «молитва» в 95 странах.Она определила, что в марте 2020 года они достигли рекордного мирового максимума, и рост произошел одновременно с количеством случаев COVID-19, выявленных в каждой стране. В США, по данным исследовательского центра Pew Research Center, 55 процентов американцев молились о прекращении распространения нового коронавируса в марте 2020 года, и почти четверть сообщила, что их вера в следующем месяце усилилась, несмотря на ограниченный доступ к молитвенным домам.

Это не просто интересные социологические тенденции — они клинически значимы.Психиатры исторически отвергали духовность, но результаты пилотной программы в больнице Маклин в Массачусетсе показывают, что внимание к ней является критически важным аспектом психиатрической помощи.

В 2017 году моя многопрофильная команда психиатров, исследователей и капелланов создала «Духовную психотерапию для стационарного, стационарного и интенсивного лечения» (SPIRIT), гибкую и духовно интегрированную форму когнитивно-поведенческой терапии. Впоследствии мы обучили персонал из более чем 20 клиницистов, работающих в 10 различных клинических отделениях по всей больнице Маклин, для внедрения SPIRIT и оценили этот подход.С 2017 года SPIRIT доставили более 5000 человек. Наши результаты показывают, что духовная психотерапия не только возможна, но и очень желательна для пациентов.

В прошлом году психическое здоровье американцев упало до самой низкой отметки в истории: частота психических расстройств увеличилась на 50 процентов по сравнению с периодом до пандемии, резко возросла злоупотребление алкоголем и другими психоактивными веществами, а вероятность того, что у молодых людей возникла серьезная болезнь, была более чем в два раза выше. считают самоубийством, чем в 2018 году. Тем не менее, единственная группа, которая увидела улучшений в области психического здоровья на за последний год, были те, кто посещал религиозные службы хотя бы раз в неделю (виртуально или лично): 46 процентов сегодня сообщают об «отличном» психическом здоровье по сравнению с 42 процентами год назад.Как писали бывший представитель Конгресса Патрик Дж. Кеннеди и журналист Стивен Фрид в своей книге « Общая борьба, », двумя наиболее недооцененными методами лечения психических расстройств являются «любовь и вера».

Неудивительно, что почти 60 процентов пациентов психиатрических клиник хотят обсуждать духовность в контексте своего лечения. Но мы редко предоставляем такую ​​возможность. С тех пор, как почти 100 лет назад Зигмунд Фрейд охарактеризовал религию как «массовое заблуждение», специалисты в области психического здоровья и ученые стали сторониться духовной сферы.Текущие попытки сгладить кривую психического здоровья COVID-19 были почти полностью светскими. Обширный набор потребительских ресурсов Американской психологической ассоциации не упоминает духовность. И единственная духовная рекомендация Центров по контролю и профилактике заболеваний состоит в том, чтобы «связаться с вашими общинными или религиозными организациями». Из более чем 90 000 действующих проектов, которые в настоящее время финансируются всеми 27 институтами и центрами Национальных институтов здравоохранения, менее 20 упоминают духовность где-либо в абстракции, и только один проект содержит этот термин в названии.Излишне говорить, что отсутствие финансирования исследований духовности тормозит клинические инновации и распространение.

Эта ситуация выходит за рамки разделения церкви и государства. Специалисты в области здравоохранения ложно отделяют общие духовные формы поведения и опыт от науки и клинической практики. В результате мы игнорируем потенциальные духовные решения нашего кризиса психического здоровья, даже когда наше благополучие хуже, чем когда-либо прежде.

Мое собственное исследование показало, что вера в Бога связана со значительно лучшими результатами лечения острых психиатрических пациентов.А другие лаборатории показали связь между религиозными убеждениями и толщиной коры головного мозга, что может помочь защитить от депрессии. Конечно, вера в Бога — это не рецепт. Но эти убедительные открытия требуют дальнейшего научного исследования, и пациенты, находящиеся в бедственном положении, безусловно, должны иметь возможность включить духовность в свое лечение.

Недавно одна из моих пациенток — якобы светская 22-летняя женщина — заболела депрессией и тревогой.Она сообщила, что чувствует себя «побежденной», и заявила, что теряет надежду когда-либо поправиться. Мое исследование научило меня, что многие светские люди верят в нечто, , и поэтому я оцениваю духовность со всеми пациентами, независимо от их религиозной принадлежности или отсутствия таковой. В этом контексте эта конкретная пациентка поделилась со мной, что она верила в Бога, а также верила, что она была принесена на эту землю с определенной целью. В течение всего трех сеансов, посвященных этим идеям, она пришла к чувству повышенной надежды на то, что сможет преодолеть свои жизненные проблемы, и ее симптомы депрессии начали уменьшаться.

В другом случае набожный христианин в возрасте около 60 лет обратился в больницу Маклина с тяжелой депрессией и острым суицидальным поведением. Его терапевтическая бригада знала о его вере, но не понимала, как с ней справиться в терапии. Меня попросили проконсультироваться с пациентом, который сообщил мне, что он изо всех сил пытается молиться и думать о Боге в муках своей депрессии. Мы запланировали время для молитв и религиозных занятий, и я поощрял беседы с его пастором. В течение одного месяца его депрессия стала проходить впервые более чем за год.

Бесчисленные анекдоты такого рода произошли во время недавнего годичного клинического испытания SPIRIT, которое моя исследовательская группа завершила при финансовой поддержке Консорциума Bridges (при поддержке Фонда Джона Темплтона). Более 90 процентов пациентов сообщили о получении каких-либо преимуществ, независимо от религиозной принадлежности.

Исследование также выявило ключевые возможности в лечении пациентов, особенно молодых и, казалось бы, светских пациентов. Психиатрический фольклор давно предполагает, что психотические, маниакальные и обсессивные пациенты больше тяготеют к духовности, как и пожилые люди.Наши результаты, однако, предполагают, что пациенты получали пользу от SPIRIT независимо от их диагноза или возраста. Судя по всему, миллениалы в депрессии с такой же вероятностью захотят и получат пользу от духовной психотерапии, как и гериатрические пациенты.

Наши результаты также показывают, что духовная забота — это , а не только для религиозных людей. Самую большую группу пациентов, добровольно посещающих SPIRIT (39 процентов нашей выборки), составляли лица, не имеющие никакой религиозной принадлежности. Очевидно, многие нерелигиозные люди все еще ищут духовности, особенно в тяжелые времена.Фактически, такие люди могут с большей вероятностью посещать духовную психотерапию, потому что в противном случае их духовные потребности игнорируются. Таким образом, недавнее сокращение числа членов церкви может увеличить потребность в духовной заботе.

Возможно, наиболее интересно то, что пациенты на лучше реагировали на программу SPIRIT, на , когда он был доставлен религиозно независимыми клиницистами. Это удивительное открытие предполагает, что светские клиницисты могут быть особенно эффективными в предоставлении духовного лечения. Это хорошая новость, потому что из всех врачей психиатры менее всего религиозны.

Еще неизвестно, сможет ли Бог разрешить кризис нашего психического здоровья. Но потенциальные клинические преимущества духовности и стремление пациентов к духовному лечению дают основания верить.

ЕСЛИ ВАМ НУЖНА ПОМОЩЬ
Если вы или кто-то из ваших знакомых страдает от самоубийства или у вас возникают мысли о самоубийстве, вам будет оказана помощь. Позвоните в Национальную линию помощи по предотвращению самоубийств по телефону 1-800-273-8255 (TALK), воспользуйтесь онлайн-чатом Lifeline Chat или свяжитесь с Crisis Text Line, отправив текстовое сообщение РАЗГОВОР на номер 741741.

Психиатрия застряла в эпоху Фрейда. Нам нужны большие данные

У меня проблема. Я психиатр 21 века, но все же оцениваю пациентов так, как Фрейд сто лет назад: я сижу с пациентом и, внимательно наблюдая, как и что они говорят, я ожидаю, что они скажут мне, что не так.

Проблема не в том, что я разговариваю со своими пациентами и слушаю их. Так делает каждый врач любой специальности. Скорее моя проблема в том, что я никогда не измеряю данные, которые, по моему мнению, наиболее важны для моего лечения психических заболеваний.

Подумайте, как я оцениваю пациента с психозом в отделении неотложной помощи. Когда я разговариваю с ними, я хочу знать, какова их жизнь — каков их день? Что у них на уме? Насколько они общительны? Как их сон? Эти данные зависят от способности моего пациента запоминать, точно сообщать, понимать и рассказывать мне о своем опыте — и, кроме того, мое лечение зависит от моей собственной способности слушать и понимать то, что я слышу.

Пока мы говорим, я ищу такие вещи, как быстрая или неорганизованная речь, несколько неконгруэнтное выражение лица или даже повторяющиеся идеи, которые могут помочь мне оценить функции их разума.Я задаю серию тщательно отточенных вопросов, чтобы задавать им мысли, создавая кладезь важных клинических данных. Но моя проблема в том, что единственный инструмент, который я использую для сбора и понимания этих данных, — это мой собственный мозг. Другими словами, я оставляю подавляющее большинство этих данных незарегистрированными, неанализированными и неиспользованными. Это проблема. Подумайте, что бы я сделал, если у этого пациента болит грудь.

Боль в груди — неопределенный симптом, который может присутствовать во всем, от изжоги до панической атаки и сердечного приступа.Я бы, конечно, спросил их об их боли в груди — когда она началась? у них было это раньше? Но я бы копнул глубже разговора.

Частота сердечных сокращений важна при боли в груди. Я мог бы положить пальцы на их запястье и посчитать их сердцебиение в минуту, но я бы не стал этого делать — я бы использовал откалиброванный прибор. Я мог бы тщательно проследить, как закрываются их сердечные клапаны, но я, без сомнения, измерял бы электрический ток через их сердце каждую миллисекунду с помощью электрокардиограммы.Если бы меня не успокоили эти измерения, я бы, вероятно, взял немного крови, чтобы проверить, не поступают ли SOS-сигналы от их сердца, и позвонить в кардиолог. Поскольку я серьезно отношусь к боли в груди, за несколько коротких минут я соберу множество измерений и узнаю, вызвана ли их боль в груди сердечным приступом.

До того, как десятилетия государственно-частного партнерства разработали инструменты, которые я использую для оценки боли в груди, врачи согласились с тем, что некоторые данные — в данном случае важные данные, которые определяют клиническую проблему сердечного приступа — невидимы без технологий и необходимы для обеспечения хорошего качества. клиническая помощь.Тем не менее, как психиатр, я продолжаю задавать вопросы, не измеряя данные, которые, по моему мнению, важны для определения моих клинических проблем, таких как психоз, даже несмотря на то, что технология существует.

Вероятно, у вас в руке самый сложный прибор для измерения поведения, из когда-либо созданных. Смартфон может похвастаться набором технологий, которые могут значительно расширить мои возможности по оценке и лечению моих пациентов. Прямо сейчас наши смартфоны собирают данные, которые измеряют то, что я уже считаю клинически важным: что у нас на уме, насколько мы социальны, даже то, как мы спим.

Помимо вопроса «что у вас на уме?» Я мог бы — с согласия и поддержки моего пациента, конечно, — проанализировать их историю поиска в Интернете или профиль в социальных сетях, ища тонкие изменения в их способах самовыражения, изменения, которые, как показали исследования, могут дать нам возможность работать больше вместе, чтобы улучшить свое психическое здоровье. Я мог бы спросить, но тоже измерить.

Сейчас я не использую технологии, потому что, честно говоря, в этом нет необходимости.Я диагностирую и выставляю счет на основе разговоров, а не измерений. Психиатрические диагнозы — организованные до появления технологий — основываются без исключения на шаблонах симптомов и признаков или на том, что мне говорит пациент и что я наблюдаю. Хотя психиатрия пыталась точнее определить диагноз, скажем, шизофрения, это имело неприятные последствия. Чем больше мы возимся с существующей структурой, тем более запутанной она становится: я недавно подсчитал, что последние диагностические критерии (DSM-5) для шизофрении описывают ~ 7.6 триллионов различных типов симптомов и признаков.

Несмотря на эти препятствия, психиатрия никогда не работала быстрее и эффективнее в направлении лучшего определения клинических проблем, которые мы лечим. Национальный институт психического здоровья недавно объявил о создании партнерства по ускоренным лекарствам для лечения шизофрении (AMP SCZ), инвестиции в размере более 82,5 миллионов долларов в течение пяти лет и одного из крупнейших частно-государственных партнерств в истории организации.

Впервые группа психиатров и исследователей из академических больниц, фармацевтических компаний и технологических компаний объединит традиционные клинические беседы с измерениями функции мозга, передовыми данными со смартфонов, персональных измерительных устройств и др. аудиовизуальные записи.

Например, запись и анализ разговора могут помочь врачам обнаружить тонкие изменения в том, как люди объединяют идеи или относятся к себе.Без технологий эти изменения остались бы невидимыми даже для опытного клинициста, однако исследования показали, что они предсказывают начало эпизода психоза у пациентов из группы риска. Такие пациенты, ранее находившиеся в «серой зоне», могут иметь доступ к большему количеству и более качественному лечению, что приведет к лучшим результатам.

Конечно, ни одна из этих технологий не заменит эмпатического обаяния и человеческого прикосновения квалифицированного клинициста. Некоторые клинические данные обязательно сделаны на заказ, искусно собраны опытным клиницистом; но не все данные такие.Современная медицина превратила боль в груди в результате сердечных приступов из обычно смертельной в часто выживаемую и даже предотвратимую. Прогресс в оценке боли в груди потребовал десятилетий скрупулезных измерений и, что особенно важно, новых методов лечения в сочетании с этими измерениями.

Хотя технологии — это не волшебная палочка, история показала, что чем больше мы используем технологии, тем лучше мы можем определять наши клинические проблемы и лечить наших пациентов.

Подпишитесь на Inside TIME.Будьте первым, кто увидит новую обложку TIME, и наши самые интересные истории будут доставлены прямо на ваш почтовый ящик.

Спасибо!

В целях вашей безопасности мы отправили письмо с подтверждением на указанный вами адрес.