Бессмертие в философии: 6.2. Смысл смерти. Проблема бессмертия. 6. Бытие человека (субъективно-объективного). Философия. Курс лекций

6.2. Смысл смерти. Проблема бессмертия. 6. Бытие человека (субъективно-объективного). Философия. Курс лекций

6.2.1. Смысл смерти

6.2.2. Проблема бессмертия

6.2.3. Бессмертие божественного в человеке

6.2.4. Бессмертие личности

6.2.1. Смысл смерти

Только факт смерти ставит в глубине вопрос о смысле жизни. Жизнь в этом мире имеет смысл именно потому, что есть смерть. Смысл связан с концом. И если бы не было конца, т.е. если бы была дурная бесконечность жизни, то смысла в жизни не было бы. Смерть -предельный ужас и предельное зло — оказывается единственным выходом из дурного времени в вечность, и жизнь бессмертная и вечная оказывается достижимой лишь через смерть.

Платон учил, что философия есть не что иное, как приготовление к смерти. Но беда лишь в том, что философия сама по себе не знает, как нужно умереть и как победить смерть.

Жизнь благородна только потому, что в ней есть смерть, есть конец, свидетельствующий о том, что человек предназначен к другой, высшей жизни. В бесконечном времени смысл никогда не раскрывается, смысл лежит в вечности. Но между жизнью во времени и жизнью в вечности лежит бездна, через которую переход возможен только лишь путем смерти, путем ужаса разрыва. Гейдеггер говорил, что обыденность парализует тоску, связанную со смертью. Обыденность вызывает лишь низменный страх перед смертью, дрожание перед ней как перед источником бессмыслицы. Смерть есть не только бессмыслица жизни в этом мире, тленность ее, но и знак, идущий из глубины, указывающий на существование высшего смысла жизни.

Не низменный страх, но глубокая тоска и ужас, который вызывает в нас смерть, есть показатель того, что мы принадлежим не только поверхности, но и глубине, не только обыденности жизни во времени, но и вечности. Вечность же во времени не только притягивает, но и вызывает ужас и тоску. Смысл смерти заключается в том, что во времени невозможна вечность, что отсутствие конца во времени есть бессмыслица.

Но смерть есть явление жизни, она еще по эту сторону жизни, она есть реакция жизни на требование конца во времени со стороны жизни. Смерть есть явление, распространяющееся на всю жизнь. Жизнь есть непрерывное умирание, изживание конца во всем, постоянный суд вечности над временем. Жизнь есть постоянная борьба со смертью и частичное умирание человеческого тела и человеческой души.

Время и пространство смертоносны, они порождают разрывы, которые являются частичным переживанием смерти. Когда во времени умирают и исчезают человеческие чувства, то это есть переживание смерти. Когда в пространстве происходит расставание с человеком, с домом, с городом, с садом, с животным, сопровождающееся ощущением, что, может быть, никогда их больше не увидишь, то это есть переживание смерти. Смерть наступает для нас не только тогда, когда мы сами умираем, но и тогда уже, когда умирают наши близкие. Мы имеем в жизни опыт смерти, хотя и не окончательный. Стремление к вечности всего бытия есть сущность жизни. И вместе с тем вечность достигается лишь путем прохождения через смерть, и смерть есть участь всего живущего в этом мире, и, чем сложнее жизнь, чем выше уровень жизни, тем более ее подстерегает смерть.

Смерть, которая порождается природной закономерностью и к которой человек приговаривается биологическим процессом, есть самое индивидуально-личное в человеке. И она есть прежде всего прекращение сообщений с другими людьми и с жизнью космоса. Каждый человек должен пройти через трагедию смерти. Фрейд утверждает, что цель, к которой стремится всякая жизнь, есть смерть. Парадокс смерти в том, что смерть есть самое страшное зло, которое больше всего страшит человека, и через это зло раскрывается выход к вечной жизни, или один из выходов. Такими парадоксами наполнена наша жизнь. Плохая бесконечность жизни как раз и делала бы человека конечным существом.

Парадокс смерти имеет в мире не только этическое, но и эстетическое свое выражение. Смерть уродлива, и она есть предельное уродство, разложение, потеря лица, потеря всякого облика и лика, торжество низших элементов материального мира. И смерть прекрасна, она облагораживает последнего из смертньк и ставит его на одну высоту с самыми первыми, она побеждает уродство пошлости и обыденности. Смерть — это предельное зло, благороднее жизни в этом мире. Красота, прелесть прошлого связана с облагораживающим фактом смерти. Именно смерть очищает прошлое и кладет на него печать вечности. В смерти есть не только разложение, но и очищение. Испытания смерти не выдерживает ничто испортившееся, разложившееся и тленное. Это испытание выдерживает лишь вечное. Нравственный парадокс жизни и смерти выразим в этическом императиве: относись к живым, как к умирающим, к умершим относись, как к живым, т.е. помни всегда о смерти, как о тайне жизни, и в жизни, и в смерти утверждай всегда вечную жизнь.

Трагедию смерти можно сознать лишь при остром сознании личности. Трагедия смерти ощутима лишь потому, что личность переживается как бессмертная и вечная. Трагична лишь смерть бессмертного, вечного по своему значению и назначению. Смерть смертного, временного совсем не трагична. Трагична смерть личности в человеке, потому что личность есть вечная Божья идея, вечный Божий замысел о человеке. Личность не рождается от отца и матери, личность творится Богом. Человек в этом мире есть смертное существо. Но он сознает в себе образ и подобие Божье, личность, сознает себя принадлежащим не только к природному, но и к духовному миру. И потому человек почитает себя принадлежащим не только к природному, но и духовному миру. И потому человек почитает себя принадлежащим к вечности и стремится к вечности. Человек бессмертен и вечен, как духовное существо, принадлежащее к нетленному миру, но он есть духовное существо не естественно и фактически, он есть духовное существо, когда он осуществляет себя духовным существом, когда в нем побеждает дух и духовность, овладевает его природными элементами. Бессмертным оказывается вид, род, а не индивидуум. Бессмертие завоевывается личностью и есть борьба за личность. Фихте или Гегель не знают личного человеческого бессмертия. Человеческая личность и ее вечная судьба приносятся в жертву идее, ценности, мировому духу, мировому разуму и т.п.

Материализм, позитивизм и т.п. учения примиряются со смертью, узаконивают смерть и вместе с тем стараются забыть о ней, устраивая жизнь на могилах покойников. Отношение к смерти стоическое или буддийское бессильно перед ней и означает победу смерти, но оно благороднее родовых теорий, совершенно забывающих о смерти. Душевное, а не духовное отношение к смерти всегда печально и меланхолично, в нем всегда есть печаль воспоминания, не имеющего силы воскрешать. Только духовное отношение к смерти победно. Только христианство знает победу над смертью. Христианство учит не столько об естественном бессмертии, не предполагающем никакой борьбы, сколько о воскресении, предполагающем борьбу духовных, благодатных сил с силами смертоносными. Учение о воскрешении исходит из трагического факта смерти и означает победу над ним, чего нет ни в каких учениях о бессмертии, ни в орфизме, ни у Платона, ни в теософии. Только христианство прямо смотрит в глаза смерти, признает и трагизм смерти, и смысл смерти, и вместе с тем не примиряется со смертью и побеждает ее. Человек и смертен и бессмертен, он принадлежит и смертоносному времени и вечности, он и духовное существо, и существо природное. Смерть есть страшная трагедия, и смерть через смерть побеждается воскресением. Но смерть побеждается не природными, а сверхприродными силами.

6.2.2. Проблема бессмертия

Проблема бессмертия — основная, самая главная проблема человеческой жизни, и лишь по поверхности и легкомыслию человек об этом забывает. Иногда он хочет убедить себя, что забыл, не позволяет себе думать о том, что важнее всего. Все религии, начиная с зачаточных религиозных верований дикарей, строились в отношении к смерти. Человек есть существо, поставленное перед смертью в течение всей своей жизни, а не только в последний час жизни. Человек ведет двоякую борьбу: за жизнь и за бессмертие. Смерть есть явление еще внутри жизни, а не по ту сторону, самое потрясающее явление, пограничное с трансцендентным.

Сильное страдание всегда ставит вопрос о смерти и бессмертии. Но и всякое углубление жизни ставит все тот же вопрос. Было построено много типов религиозных и философских учений о победе над ужасом смерти и достижении реального или призрачного бессмертия: спиритуалистическое учение о бессмертии души; учение о перевоплощении душ; мистико-пантеистическое учение о слиянии с Божеством; идеалистическое учение о бессмертии идей и ценностей; христианское учение о воскресении целостного человека; притупление остроты проблемы смерти через слияние с коллективной жизнью на земле и через возможность земного счастья. Спиритуалистическое учение о бессмертии души сулит бессмертие лишь части человека, а не целостному человеку.

Учение о перевоплощении еще менее дает бессмертия целостному человеку, оно предполагает его разложение на отдельные элементы и ввержение человека в космический круговорот, оставляет его во власти времени. Человек может перейти в нечеловеческий род существования. Учение о слиянии с божеством не означает бессмертия личности, а лишь бессмертие безличных идей и ценностей. Идеалистическое учение также не означает бессмертия личности, а лишь бессмертие безличных идей и ценностей. Отворачивание от темы о бессмертии через обращенность к грядущему счастью человечества говорит о неразрешимости этой темы и о вражде к ее постановке. Только христианское учение о воскресении целостного человека отвечает на поставленный вопрос, но с ним связано много трудностей.

6.2.3. Бессмертие божественного в человеке

Человек бессмертен потому, что в нем есть божественное начало. Но бессмертно не только божественное в человеке, бессмертен весь состав человека, которым овладевает дух. Духовное начало и есть то начало в человеке, которое сопротивляется окончательной объективации человеческого существования, ведущей к смерти, окончательному погружению в смертоносный поток времени. Исключительная поглощенность своим личным бессмертием, как и своим собственным спасением, есть трансцендентный эгоизм. Идея личного бессмертия, выделенного из всеобщей эсхатологической перспективы, из мировой судьбы, противоречит любви. Но любовь есть главное духовное орудие в борьбе с царством смерти. Антиподы любовь и смерть между собой связаны. Любовь открывается с наибольшей силой, когда близка смерть. И любовь не может не победить смерть. Истинно любящий — есть победитель над смертью.

Бессмертие есть не человеческое и не божественное только дело, а дело богочеловеческое, дело свободы и дело благодати, дело, совершающееся снизу и сверху. Неточно думать, что человек есть по природе натурально бессмертное существо, и также неточно думать, что человек лишь сверху, от божественной силы получает свое бессмертие.

Ошибочность тут в разрыве богочеловеческой связи, в самоутверждении человека и в унижении человека, его человеческого. Мы сплошь и рядом мыслим о бессмертии, перенося на феноменальный мир то, что относимо только к нуменальному миру, и перенося на нуменальный мир то, что относимо лишь к феноменальному миру. Учение о бессмертии должно пройти через очищающую критику, через которую должно пройти и учение об откровении. Необходимо очищение от наивного антропоморфизма, космоморфизма и социоморфизма. Истинная перспектива бессмертия есть перспектива богочеловеческая, а не отвлеченно человеческая. И в проблеме бессмертия мы встречаемся с все той же диалектикой божественного и человеческого.

Древним свойственна была вера не в бессмертие человека и человеческого, а в бессмертие Бога и божественного. Душа связывается с дуновением, которое исходит от бога. Душа имеет тень. Очень широко было распространено верование, что нужно питать покойников, иначе могут быть с их стороны враждебные действия. На пути загробной жизни видели разного рода препятствия: в переходе опасных мест, во встрече с дикими зверями. Трудная и опасная борьба была и после смерти. Только в Египте были моральные требования для бессмертия. Египтяне первые признали человеческую душу бессмертной. Но сначала бессмертным признавался лишь один царь, потом привилегированный слой.

Душа, освобожденная от тела, бессмертна, потому что она божественна. Бессмертие зерна — источник веры в бессмертие у египтян.

Учение о перевоплощении, очень широко распространенное в древнем мире, связано с моральным возмещением, со злом, содеянным в прежних перевоплощениях. В зороастризме было уже воскресение во плоти. Очень характерно, что греки связывали надежды на бессмертие с душой, евреи же с Богом. Поэтому идея бессмертия души греческого происхождения. Спасение для евреев есть спасение всего народа. Вообще у пророков не было веры в личное бессмертие.

В эсхатологии есть различие перспективы мессианско — исторической и перспективы личного бессмертия. В христианство вошло и то, и другое. Древнееврейская религия учила о безнадежности Шеол после смерти и верила в награды лишь в этой жизни. Книга Иова обозначила глубокий кризис сознания. Лишь во II веке иудаизм принял верование о воздаянии в будущей жизни. Но евреи, в отличие от греков, пришли к верованию в воскресение с телом, а не в бессмертие души. Только Ессеи были спиритуалистического направления и видели в материи источник зла. Филон принадлежал к эллинистической мысли и имел не столько мессианские ожидания в отношении к народу, сколько индивидуальные ожидания в отношении к душе. Гностики думали, что духовный элемент в человеке должен отделиться от материи и соединиться с Богом, который не есть Творец мира. Но и иудаизм, и эллинизм кончили проблемой победы над смертью и завоеванием бессмертия.

Достигнуть бессмертия у греков — значит стать Богом. Бессмертие — есть проявление в человеке божественного начала, только оно и бессмертно. Бессмертны лишь герои, полубоги, а не обыкновенные люди. Есть раздельность человека и божественного рода, нет богочеловеческой связи. Вера в бессмертие души вышла из культа Диониса. Происходило смешение сверхчеловеческого и бесчеловеческого, исчезновение человеческого. Это в поздний час истории повторяется у Ницше. Человек смертей. Но бессмертие возможно, потому что в человеке есть божественное начало. В человеке есть титанический и дионисический элемент. Чисто греческая Аполлонова религия проникает в дионисическую стихию. Отсюда родился орфизм. Освобождение человека происходит не от самого человека, а от благодати спасающего Бога. Страдающий Бог своей смертью и воскресением дает человеку бессмертие. Гераклит учит, что душа есть огонь. В человеке есть Бог. Индивидуального бессмертия нет, есть лишь универсальный огонь. Пифагор признавал бессмертие души, но связывал с перевоплощением. У Анаксагора бессмертен дух, а не душа. Бессмертно общее, а не индивидуальное. Греческой трагедии чужда была идея потусторонности. Народной греческой вере чужда была идея бессмертия души по ее природе. Эта идея вынашивалась в теологии и философии. Искание бессмертия связано с мистериями.

Извне душа зависит от тела, а тело зависит от объектного физического мира. Человек превращен в одну из вещей мира. Биологически смерть происходит от разложения сложного состав организма. Клетка же бессмертна, потому что она проста. Вейсман думал, что клетка оплодотворенная виртуально бессмертна. Платон защищал возможность бессмертия на том основании, что душа проста. Это стало классическим аргументом, который носит натуралистический характер. Физическая энергия человеческого организма не погибает, а лишь трансформируется, рассеивается по миру. Возникает вопрос: что же делается после смерти с психической энергией? Человеческий организм имеет множественный состав, он колониален и потому легко разлагается. Личность есть единство и неизменность в постоянных изменениях множественного состава человека. Духовное начало и есть то, что поддерживает это единство и неизменность.

Но парадокс в том, что самое духовное начало требует смерти, ибо бесконечные стремления человека не осуществимы в пределах этого феноменального мира. Смерть царит лишь в мире феноменов, подчиненных космическому и историческому времени. В экзистенциальном времени она означает лишь опыт, лишь прохождение через испытание. Смерть есть судьба человека, прохождение самый иррациональный и самый потрясающий опыт.

Духовный смысл смерти иной, чем смысл биологический. В природе нет ничто, небытия, есть лишь изменение, разложение и сложение, развитие. Ужас ничто, бездна небытия существует лишь в отношении к духовному миру. В перспективе внутреннего существования никто, в сущности, не признает возможности окончательного исчезновения своего «я», того, что отвоевано как личность. Бердяев приводит в отношении этого рассуждения следующее: «Если нет для меня ничего после смерти, то я после смерти узнаю об этом. Если я умру и дальше не будет для меня никакой жизни, я исчезну окончательно, то и ничего не будет, ибо я был единственным доказательством существования мира».

Человеческая личность реальнее всего мира, она есть ноумен против феноменов, она в ядре своем принадлежит вечности. Но этого не видно извне, видно лишь изнутри. Человеческая душа ограничена телом, зависит от природной необходимости, но она внутренне бесконечна. Жизнь от рождения до смерти есть лишь маленький отрезок вечной судьбы. Человек ищет личного бессмертия, не бессмертия в объекте, а бессмертия в субъекте. Очень важно сознать, что только вечное реально. Все невечное, переходящее не имеет подлинной реальности. Ницше говорит, что для радости, счастья мгновения нужна была вечность и все оправдано.

6.2.4. Бессмертие личности

Бессмертие в родовой жизни, в детях и внуках, как и бессмертие в нации, в государстве, в социальном коллективе, ничего общего не имеет с бессмертием человека. Очень сложно и таинственно отношение между личностью и полом. Пол есть безличное, родовое в человеке, и этим отличается от эроса, который носит личный характер. С одной стороны, половая энергия есть помеха в борьбе за личность и спиритуализацию, она раздавливает человека своей натуральной безликостью, а с другой стороны, она может переключаться в творческую энергию, и творческая энергия требует, чтобы человек не был бесполым существом. Но настоящее преображение и просветление человека требует победы над полом, который есть знак падшести человека. С преодолением пола связано и изменение человеческого сознания. Бессмертие связано с состоянием сознания. Только целостное сознание, не раздвоенное, не разлагающееся на элементы и не слагающееся из элементов, ведет к бессмертию. Бессмертие в человеке связано также с памятью. Бессмертие есть просветленная память. Самое же страшное в жизни есть переживание безвозвратности, непоправимости, абсолютной утери.

Человек стремится к целостному бессмертию, к бессмертию человека, а не бессмертию сверхчеловека, интеллекта, идеального в себе начала, к бессмертию личного, а не безлично-общего. Проблему смерти связывают также с проблемой сна. Сновидение, говорит Фехнер, есть потеря умственного синтеза. Лишь освобождение сознания от исключительной власти феноменального мира раскрывает перспективу бессмертия.

Кошмарны перспективы бесконечных перевоплощений, перспективы совершенной потери личности в безликом Божестве и более всего перспектива возможности вечных адских мук. И если поверить в возможность бесконечного существования в условиях нашей жизни, которая часто напоминает ад, то это также было бы кошмаром, и вызывало бы желание смерти. У индусов перевоплощение было пессимистическим верованием. Буддизм, прежде всего, учит пути освобождения от мук перевоплощения. Верование в перевоплощение безблагодатное, и не дает освобождения от кармы. В нем безвыходность, нет выхода времени в вечность. Кроме того, учение о перевоплощении оправдывает социальную несправедливость, кастовый строй. Ауробиндо говорит, что тот, кто поддается печали и боли, кто раб ощущений, кто занят эфемерными предметами, не знает бессмертия.

Л. Толстой признает личную жизнь ложной жизнью, и личность не может наследовать бессмертия. Смерти нет, когда преодолевается личная жизнь. Учение Ницше о вечном возвращении есть античная греческая идея, которая знает лишь космическое время и целиком отдает человека во власть космического круговорота. Это кошмар того же типа, что идея бесконечного перевоплощения.

Наиболее персоналистический и человеческий, человечный характер носит учение Н. Федорова о воскрешении. Он требует возвращения жизни всем умершим предкам, не соглашается, чтобы кто-либо из умерших был рассматриваем как средство для грядущего, для торжества каких-либо безличных объектных начал. И речь идет о воскрешении целостного человека. Это не должно быть пассивным ожиданием воскресения мертвых, а активным участием, т.е. воскрешением.

Кошмарная идея ада связана была со смешением вечности и бесконечности. Но совершенно нелепа идея вечного ада. Ад есть не вечность, никакой вечности нет, кроме вечности божественной. Ад есть плохая бесконечность, невозможность выйти из времени в вечность. Это есть кошмарный призрак, порожденный объективацией человеческого существования, погруженного во время нашего зона. Если бы существовал вечный ад, это было бы окончательной неудачей и поражением Бога, осуждением миротворения, как дьявольской комедии.

Тема бессмертия человека заняла свое место в материалистическом мировоззрении. Материализм, всегда стремившийся понять мир без каких-либо субъективистских в него привнесений, с таких позиций развивал и данную тему. Однако материалисты античности исповедовали не столько стихийную диалектику, сколько механицизм, особенно в форме атомизма.

Идеалистическая система доказательств посмертного существования личности включает в себя немало и рациональных доводов. Например, Сократ говорил, что подобно тому, как сон противоположен бодрствованию и переходы между ними суть пробуждение и засыпание, противоположностью жизни является смерть, а переходом между ними — умирание и оживление. Поскольку же природа не должна хромать на одну ногу, умирание надо дополнить оживлением. И Сократ заключает; «Поистине существуют и оживление, и возникновение живых из мертвых. Существуют и души умерших, и добрые между ними испытывают лучшую долю, а дурные — худшую». Сократ также верит и в переселение душ.

Китайский философ Ян Чжу (ок.440 — 360 до н.э.) говорил, что смерть равняет всех: «При жизни существуют различия — это различия между умными и глупыми, знатными и низкими. В смерти существует тождество — это тождество смрада и разложения, исчезновения и уничтожения… Умирают и десятилетний, и столетний; умирают и добродетельный, и мудрый; умирают и злой, и глупый».

Ян Чжу категорически отрицал возможность личного бессмертия: «Согласно законам природы, нет ничего, что не умирало бы. Долгая жизнь человеку ни к чему. Если человек раз уже о чем-то слышал и, если он уже прошел через все это, то и сто лет покажутся ему достаточным сроком, чтобы все ему крайне надоело: ни тем более ли горькой показалась бы ему долгая жизнь?». Если за свою долгую жизнь человек не осуществил своего назначения, она не будет достойной и правильной, проживи он хоть 10000 лет. Но Ян Чжу решительно против преждевременного пресечения жизни: «Раз уже человек живет, то он должен принимать жизнь легко, предоставив ее естественному течению и исполнять до конца ее требования, чтобы спокойно ожидать прихода смерти. Когда же придет смерть, то и к ней следует отнестись легко, предоставив ее естественному течению, и принять до конца то, что она принесет, чтобы оставить свободу исчезновению. Зачем в страхе медлить или торопиться в этом промежутке между рождением и смертью? «.

Согласно учению черваков (древнеиндийская школа философии), существование мира обусловлено самопроизвольными комбинациями материальных элементов, и потому нет необходимости допускать бытие бога — творца. Можно обойтись без веры в бессмертие души. То, что люди называют душой, на самом деле есть обладающее сознанием живое тело. Существование души вне тела недоказуемо, поэтому и бессмертие ее доказать нельзя. После смерти организм снова разлагается на первоначальные элементы, соответствующей комбинацией которых он был. Человек в реальном мире испытывает и наслаждения, и страдания. Устранить последние полностью нельзя, однако их можно свести к минимуму, а первые, наоборот, к максимуму. Религиозные же понятия о добродетели и пороке — выдумка авторов священных книг.

Гераклит понимал смерть как элемент диалектики мирового процесса: «Огонь живет земли смертью, и воздух живет огня смертью; вода живет воздуха смертью, земля — воды смертью. Огня смерть — воздуха рождение, и воздуха смерть — воды рожденье. Из смерти земли рождается вода. Из смерти воды рождается воздух, из смерти воздуха — огонь, и наоборот». В этот круговорот он включает и душу, которая ему представляется материальной, одним из переходных состояний огня. Смерть и бессмертие он рассматривал как единство противоположностей: «Бессмертные — смертны, смертные — бессмертны; смертью друг друга они живут, жизнью друг друга они умирают».

Смерть и бессмертие* Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

Николай Бердяев

СМЕРТЬ И БЕССМЕРТИЕ*

Аннотация. Обсуждаются: смерть и бессмертие как проблема онтологической этики; смерть как самый глубокий и самый значительный факт жизни; жизнь благородна тем, что в ней есть смерть; смерть как явление жизни; смерть имеет положительный смысл, есть злой результат греха; смерть очищает прошлое и кладет на него печать вечности; любовь ко всему живущему есть борьба со смертью; трагедию смерти можно сознать лишь при остром сознании личности. Значительны идеи «бессмертен и вечен в человеке элемент духовности; бессмертная и вечная жизнь человеческой личности возможна; в рождении вечно торжествует жизнь; никакая цветущая жизнь вновь рожденных не преодолевает трагизма смерти; смерть отдельного человека есть выход из времени; вечная жизнь может раскрываться в каждом мгновении; смерть существует извне как некоторый натуральный факт, наступающий в будущем; смерть личная и смерть мировая есть торжество бессмыслицы и торжество смысла; нечувствительность к личности и ее вечной судьбе; смерть нужно свободно и просветленно принять».

Ключевые слова: смерть; жизнь; бессмертие; смерть как ужас и зло; смерть как благо и ценность; обыденность; бессмертие бесконечного; смерть личная; смерть мировая; нечувствительность к смерти.

Abstract. Death and immortality as a problem of ontological ethics as well as death as the most profound and significant event in the life are discussed in the article. The life is noble by the fact that there is death in it; death is a phenomenon of life; death has a positive meaning, is an evil result of sin; death cleans the past and puts the grief of eternity on it. Love for every living thing is a struggle with death; tragedy of death could be understood only under acute person’s consciousness. The ideas «element of spirituality in a man is immortal and eternal; life always triumphs in birth; no blooming life of newly borns could overcome the tragedy of death; the death of a single man is withdrawal from time; eternal life could be revealed at every moment; the death exists from without as a natural event of a future; personal and world’s death is a triumph of nonsense and triumph of sense; death is insensible to person ant his eternal destiny; one should freely and inspiredly accept the death» are significant.

Keywords: death; life; immortality; death as a horror and evil; death as good and value; ordinariness; immortality of eternity; personal dearth; world’s death; insensibility to death.

* БердяевН.А. Смерть и бессмертие // О назначении человека. — М., 2006. — С. 579-599.

Идея бессмертия

Проблема смерти есть проблема онтологической этики

Смерть есть самый глубокий и самый значительный факт жизни

Смерть как ужас и зло

Обычные философские этики не имеют завершительной эсхатологической части. И если они и трактуют о проблеме бессмертия, то без углубления проблемы самой смерти и преимущественно в связи с нравственной ответственностью человека, с наградами и наказаниями и в лучшем случае с потребностью завершения бесконечных стремлений человеческой личности. Идея бессмертия обосновывалась при помощи натуралистической метафизики, признания души субстанцией. Тут не было никакого прикосновения к глубочайшей проблеме смерти, основной для сознания религиозного, и особенно христианского.

Проблема смерти есть не только проблема метафизики, она также есть проблема более углубленной, онтологической этики. Это понимают такие мыслители, как Киркегардт и Гейдеггер. Проблема смерти приобретает центральное значение и у Фрейда. И центральной является именно проблема смерти, связанная неразрывно с проблемой времени. Проблема же бессмертия уже вторична, и она обычно неверно ставилась. Самое слово «бессмертие» не точно и означает отрицание таинственного факта смерти. Вопрос же о бессмертии души принадлежит совершенно устаревшей метафизике.

Смерть есть самый глубокий и самый значительный факт жизни, возвышающий самого последнего из смертных над обыденностью и пошлостью жизни. И только факт смерти ставит в глубине вопрос о смысле жизни. Жизнь в этом мире имеет смысл именно потому, что есть смерть, и если бы в нашем мире не было смерти, то жизнь лишена была бы смысла. Смысл связан с концом. И если бы не было конца, то есть если бы в нашем мире была дурная бесконечность жизни, то смысла в жизни не было бы. Смысл лежит за пределами этого замкнутого мира, и обретение смысла предполагает конец в этом мире. И замечательно, что люди, справедливо испытывающие ужас перед смертью и справедливо усматривающие в ней предельное зло, окончательное обретение смысла все же принуждены связывать со смертью.

Смерть — предельный ужас и предельное зло — оказывается единственным выходом из дурного времени в вечность, и жизнь бессмертная и вечная оказывается достижимой лишь через смерть. Последнее упование человека связано со смертью, столь обнаруживающей власть зла в мире. Это есть величайший парадокс смерти. По христианской вере смерть есть результат греха и последний враг, который должен быть побежден, предельное зло.

Смерть в нашем греховном мире есть благо и ценность

Платон учил, что философия есть не что иное, как приготовление к смерти

Жизнь благородна только потому, что в ней есть смерть

Обыденность вызывает низменный страх перед смертью

И вместе с тем смерть в нашем греховном мире есть благо и ценность. И она вызывает в нас невыразимый ужас не только потому, что она есть зло, но и потому, что в ней есть глубина и величие, потрясающие наш обыденный мир, превышающие силы, накопленные в нашей жизни этого мира и соответствующие лишь условиям жизни этого мира. И чтобы быть на высоте восприятия смерти и должного к ней отношения, нужно необычайное духовное напряжение, нужно духовное просветление. Можно сказать, что смысл нравственного опыта человека на протяжении всей его жизни заключается в том, чтобы поставить человека на высоту в восприятии смерти, привести его к должному отношению к смерти.

Платон был прав, когда учил, что философия есть не что иное, как приготовление к смерти. Но беда лишь в том, что философия сама по себе не знает, как нужно умереть и как победить смерть. Философское учение о бессмертии не открывает пути. Можно было бы сказать, что в высочайших своих достижениях этика есть в большей степени этика смерти, чем этика жизни, ибо смерть обнаруживает глубину жизни и раскрывает конец, который только и сообщает смысл жизни.

Жизнь благородна только потому, что в ней есть смерть, есть конец, свидетельствующий о том, что человек предназначен к другой, высшей жизни. Она была бы подлой, если бы смерти и конца не было, и она была бы бессмысленной. В бесконечном времени смысл никогда не раскрывается, смысл лежит в вечности. Но между жизнью во времени и жизнью в вечности лежит бездна, через которую переход возможен только лишь путем смерти, путем ужаса разрыва. В этом мире, когда он воспринимается как замкнутый, самодостаточный и законченный, все представляется бессмысленным, потому что все тленное, преходящее, то есть смерть и смертность всегда в этом мире и есть источник бессмыслицы этого мира и всего в нем происходящего. Такова одна половина истины, открытая для ограниченного и замкнутого кругозора. Гейдеггер прав, что обыденность (das Man) парализует тоску, связанную со смертью*.

Обыденность вызывает лишь низменный страх перед смертью, дрожание перед ней как перед источником бессмыслицы. Но есть другая половина истины, скрытая от обыденного кругозора. Смерть есть не только бессмыслица жизни в этом мире, тленность ее, но и знак,

* См.: «Sein und Zeit», главу «Das moegliche Ganzsein des Daseins und das Scin zum Tode».

Вечность не только притягивает, но и вызывает ужас и тоску

Смерть есть явление жизни

Жизнь есть постоянная борьба со смертью и частичное умирание

Тоска всякого расставания есть тоска смерти

идущий из глубины, указующий на существование высшего смысла жизни. Не низменный страх, но глубокая тоска и ужас, который вызывает в нас смерть, есть показатель того, что мы принадлежим не только поверхности, но и глубине, не только обыденности жизни во времени, но и вечности.

Вечность же во времени не только притягивает, но и вызывает ужас и тоску. Тоска и ужас вызываются не только тем, что кончается и умирает дорогое нам, к чему мы привязаны, но в большей степени и еще глубже тем, что разверзается бездна между временем и вечностью. Ужас и тоска, связанные со скачком через бездну, есть также надежда человека, упование, что окончательный смысл откроется и осуществится. Смерть есть не только ужас человека, но и надежда человека, хотя он не всегда это сознает и не называет соответственным именем. Смысл, идущий из другого мира, действует опаляюще на человека этого мира и требует прохождения через смерть. Смерть есть не только биологический и психологический факт, но и явление духа. Смысл смерти заключается в том, что во времени невозможна вечность, что отсутствие конца но времени есть бессмыслица.

Но смерть есть явление жизни, она еще по ею сторону жизни, она есть реакция жизни на требование конца во времени со стороны жизни. Смерть нельзя понимать только как последнее мгновение жизни, после которого наступает или небытие, или загробное существование. Смерть есть явление, распространяющееся на всю жизнь. Наша жизнь наполнена смертью, умиранием. Жизнь есть непрерывное умирание, изживание конца во всем, постоянный суд вечности над временем.

Жизнь есть постоянная борьба со смертью и частичное умирание человеческого тела и человеческой души. Смерть внутри нашей жизни порождается невозможностью вместить полноту во времени и в пространстве. Время и пространство смертоносны, они порождают разрывы, которые являются частичным переживанием смерти. Когда во времени умирают и исчезают человеческие чувства, то это есть переживание смерти. Когда в пространстве происходит расставание с человеком, с домом, с городом, с садом, с животным, сопровождающееся ощущением, что, может быть, никогда их больше не увидишь, то это есть переживание смерти.

Тоска всякого расставания, всякого разрыва во времени и пространстве, есть тоска смерти. Я помню мучительный опыт тоски, которую я переживал мальчиком при всяком расставании. Это носило столь всеобъемлю-

смерть

щий характер, что тоска смерти переживалась мною оттого, что я никогда больше не увижу лица постороннего и чуждого мне человека, никогда не увижу города, через который я случайно проехал, комнаты, в которой останавливался на несколько дней, никогда не увижу этого дерева, этой случайно встреченной мною собаки и т. д. Это, конечно, есть опыт о смерти внутри жизни. В жизни торжествует В пространстве и времени, не вмещающих полноты, обрекающих на разрывы и расставания, всегда в жизни торжествует смерть, и смерть говорит о том, что смысл лежит в вечности, в полноте, что жизнь, в которой восторжествует смысл, не будет знать разрыва и расставаний, не будет знать тления и умирания человеческих чувств и мыслей. Смерть наступает для нас не только тогда, когда мы сами умираем, но и тогда уже, когда умирают наши близкие. Мы имеем в жизни опыт смерти, хотя и не окончательный. И мы не можем примириться со смертью, не только со смертью человека, но и со смертью животных, цветов, деревьев, вещей, домов. Стремление к вечности всего бытия есть сущность жизни. И вместе с тем вечность достигается лишь путем прохождения через смерть, и смерть есть участь всего живущего в этом мире, и, чем сложнее жизнь, чем выше уровень жизни, тем более ее подстерегает смерть. Горы живут дольше, чем люди, хотя жизнь их менее сложна и менее высока по своим качествам. Монблан представляется более бессмертным, чем святой или гений. Вещи относительно устойчивее живых существ.

Смерть имеет положительный смысл. Но смерть есть вместе с тем самое страшное и единственное зло. Всякое зло может быть сведено к смерти. Убийство, ненависть, злоба, разврат, зависть, месть есть смерть и сеяние смерти. Смерть есть на дне всякой злой страсти. Самолюбие, корыстолюбие, честолюбие смертоносны по своим результатам. Никакого другого зла, кроме смерти и убийства, и не существует.

Смерть есть злой результат греха. Безгрешная жизнь была бы бессмертной, вечной. Смерть есть отрицание вечности, и в этом онтологическое зло смерти, ее вражда к бытию, ее попытки вернуть творение к небытию. Смерть сопротивляется Божьему творению мира, она есть возврат к изначальному небытию. Смерть хочет освободить тварь через ее возвращение к изначальной свободе, предшествующей миротворению. Тварь в грехе, сопротивляющаяся Божьей идее о ней. Божьему замыслу, имеет один выход — смерть. И смерть отрицательно свидетельствует о силе Божьей в мире и о Божьем смыс-

Смерть имеет

положительный

смысл

Смерть есть злой результат греха

Двойственное отношение христианства к смерти

Смерть как величайший парадокс в мире

Парадокс смерти -этическое и эстетическое выражение

ле, обнаруживающимися в бессмыслице. Можно даже сказать, что мир осуществил бы свой безбожный замысел бесконечной (не вечной) жизни, если бы не было Бога, но так как есть Бог, то этот замысел неосуществим и кончается смертью. И Сын Божий, Искупитель и Спаситель, абсолютно безгрешный и святой, должен был принять смерть, и этим освятил смерть. Отсюда двойное отношение христианства к смерти.

Христос смертью смерть попрал. И вольная смерть Его, порожденная злом мира, есть благо и высшая ценность. В почитании креста мы почитаем смерть, освобождающую, побеждающую смерть. Чтобы ожить, нужно умереть. В кресте смерть преображается и ведет к жизни, к воскресению, И вся жизнь этого мира должна быть проведена через смерть, через распятие. Без этого она не может прийти к воскресению, к вечности. Смерть не окончательна, и не ей принадлежит последнее слово, когда она принимается как момент мистерии жизни. Бунт против смерти есть богопротивление в нашем мире. И вместе с тем со смертью нужно героически бороться и смерть нужно победить как последнее зло, вырвать жало смерти. Дело Христа в мире есть прежде всего победа над смертью и уготовление воскресения и вечной жизни. Добро, благо есть жизнь, сила и полнота жизни, вечность жизни.

Смерть оказывается величайшим парадоксом в мире, который невозможно рационально постигнуть. Смерть есть безумие, ставшее обыденностью. Сознание обыденности притупило чувство парадоксальности и иррациональности смерти. И в последних рационализированных своих результатах социальная обыденность пытается забыть о смерти, скрыть ее от людей, хоронить умерших незаметно. В социальной обыденности торжествует дух, противоположный христианской молитве о том, чтобы нам была дана память о смерти. В этом люди современной цивилизации стоят несоизмеримо ниже древних египтян.

Смерть очищает прошлое и кладет на него печать вечности

Борьба со смертью во имя вечной жизни

Любовь ко всему живущему есть борьба со смертью

ливые, злые чувства. Смерть — это предельное зло, благороднее жизни в этом мире. Красота, прелесть прошлого, связана с облагораживающим фактом смерти.

Именно смерть очищает прошлое и кладет на него печать вечности. В смерти есть не только разложение, но и очищение. Испытания смерти не выдерживает ничто испортившееся, разложившееся и тленное. Это испытание выдерживает лишь вечное. И как это ни страшно признать, но значительность жизни связана со смертью и она раскрывается лишь перед лицом смерти. Нравственная значительность человека проявляется в испытании смерти, смерти, которой полна и самая жизнь человека.

И вместе с тем борьба со смертью во имя вечной жизни есть основная задача человека. Основной принцип этики может быть формулирован так: поступай так, чтобы всюду во всем и в отношении ко всему и ко всем утверждать вечную и бессмертную жизнь, побеждать смерть. Низко забыть о смерти хотя бы одного живого существа и низко примириться со смертью. Смерть самой последней, самой жалкой твари непереносима, и если в отношении к ней она не будет побеждена, то мир не имеет оправдания и не может быть принят. Вся и все должно быть воскрешено к жизни, и к жизни вечной. Это значит, что не только в отношении к людям, но и к животным, к растениям и даже к вещам должно утверждать вечное онтологическое начало. Человек всегда и во всем должен быть подателем жизни, излучать творческую энергию жизни.

Любовь ко всему живущему, ко всякому существу, превышающая любовь к отвлеченной идее, и есть борьба со смертью во имя вечной жизни. Любовь Христа к миру и к человеку и есть подание жизни в изобилии, победа над смертоносными силами. Смысл аскезы в том, что она есть борьба со смертью в себе, против смертного в себе. Борьба со смертью во имя вечной жизни требует такого отношения к себе и к другому существу, как будто ты сам и другой человек может в любой момент умереть. В этом нравственное значение смерти в мире. Побеждай низменный, животный страх смерти, но всегда имей в себе духовный страх смерти, священный ужас перед тайной смерти. Ведь от смерти пришла людям самая идея сверхъестественного. Враги религии, напр. Эпикур, думают, что опровергли ее, признав ее источником страх смерти. Но им никогда не удастся опровергнуть той истины, что в страхе смерти, в священном ужасе перед ней приобщается человек к глубочайшей тайне бытия, что в смерти есть откровение.

Нравственный парадокс жизни и смерти выразим в этическом императиве

Слишком

дорожащий жизнью и избегающий смерти бежит от рока любви

В рождении жизнь представляется побеждающей смерть, но победа рождения не хочет знать личности

Ряд философий проходят мимо факта смерти…

Нравственный парадокс жизни и смерти выразим в этическом императиве: относись к живым, как к умирающим, к умершим относись, как к живым, то есть помни всегда о смерти как о тайне жизни и в жизни и в смерти утверждай всегда вечную жизнь. Жизнь не в слабости своей, а в своей силе, напряженности и преизбыточно-сти тесно связана со смертью. Это чувствуется в диони-сизме. Это открывается в любви, которая всегда связана со смертью. Страсть, то есть проявление величайшего напряжения жизни, всегда чревата смертью. И принимающий любовь в ее преизбыточной силе и трагизме принимает смерть.

Слишком дорожащий жизнью и избегающий смерти бежит от рока любви, жертвует ею во имя иных задач жизни. В любви эротической дана высшая точка напряжения жизни, и она же влечет к гибели и смерти в мире. Любящий обречен на смерть и обрекает любимого. Во втором акте «Тристана и Изольды» Вагнер дает музыкальное откровение об этом. Социальная обыденность пытается ослабить эту связь любви со смертью, она хочет обезопасить любовь в мире и устроить ее. Но она не способна даже заметить ее. Социальная обыденность, организующая жизнь рода, знает лишь одно средство против смерти — рождение.

В рождении жизнь представляется побеждающей смерть. Но победа рождения над смертью не хочет знать личности, ее судьбы и ее упований, она знает лишь жизнь рода. Всякий рождающий обречен на смерть и обрекает рожденного. Победа над смертью в рождении есть призрачная победа. Тайны победы над смертью не знает природа, она может прийти лишь из сверхприродного мира. На протяжении всей своей истории люди пытались бороться со смертью, и на этой почве возникали разные верования и учения. Иногда они боролись забвением смерти, иногда же идеализацией смерти и упоением гибелью.

Бесплодна философская идея естественного бессмертия души, выводимая из ее субстанциальности. Она проходит мимо факта смерти, отрицает трагизм смерти. С точки зрения такого учения о бессмертии совсем оказывается ненужной борьба за вечную жизнь со смертью и тлением. Это совершенно бестрагическая рационалистическая метафизика. Школьный спиритуализм не есть решение проблемы смерти и бессмертия, это совершенно отвлеченная, кабинетная, нежизненная теория. Совершенно так же не только не решает, но и не ставит проблемы смерти и бессмертия идеализм. Идеализм, как он

Трагедию смерти можно сознать лишь при остром сознании личности

Бессмертен и вечен в человеке элемент духовный

Бессмертие завоевывается личностью и есть борьба за личность

выразился в германской метафизике, не знает личности, признает ее лишь функцией мирового духа и идеи и потому совсем не восприимчив в трагедии смерти.

Бессмертен и вечен в человеке не элемент душевный и не элемент телесный, сами по себе взятые, но элемент духовный, действие которого в элементе душевном и телесном и образует личность, осуществляет образ и подобие Божье. Человек бессмертен и вечен, как духовное существо, принадлежащее к нетленному миру, но он есть духовное существо неестественно и фактически, он есть духовное существо, когда он осуществляет себя духовным существом, когда в нем побеждает дух и духовность овладевает его природными элементами. Цельность и единство порождаются работой духа в душевном и телесном элементе и составляют личность. Природный же индивидуум не есть еще личность, и ему не свойственно бессмертие. Естественно бессмертным оказывается вид, род, а не индивидуум.

Бессмертие завоевывается личностью и есть борьба за личность. Идеализм учит бессмертию безличного или сверхличного духа, бессмертию идеи и ценности, но не бессмертию личности. Фихте или Гегель не знают личного человеческого бессмертия. Человеческая личность и ее вечная судьба приносятся в жертву идее, ценности, мировому духу, мировому разуму и т. п. В этом есть и верный элемент. Он заключается в том, что бессмертен и принадлежит вечности не естественный, эмпирический человек, а духовное, идеальное, ценностное в нем

Осуществленная и достигшая целостности личность бессмертна

Глубока и трагична смерть лишь для личности и с точки зрения личности

Древнееврейскому народу была чужда идея личного бессмертия

начало. Неверность же идеалистического учения о бессмертии в том, что это духовное, идеальное, ценностное начало не образует личности на вечность, не преображает всех сил человека для вечности, а отделяется от человека, отвлекается в идеальное небо, образует безличный и бесчеловечный дух и предает человека, человеческую личность тлению и смерти.

Осуществленная и достигшая целостности личность бессмертна. Но в мире духовном нет замкнутой личности, личность соединена с Богом, с другими личностями, с космосом. Материализм, позитивизм и т. п. учения примиряются со смертью, узаконяют смерть и вместе с тем стараются забыть о ней, устраивая жизнь на могилах покойников. Эти учения не имеют памяти смертной, и потому они обыденны и лишены глубины и серьезности. Учение о прогрессе целиком занято будущим вида, рода, грядущих поколений и совершенно не чувствительно к личности и ее судьбе. Прогресс, как и эволюция, совершенно безличен, и учение такого рода есть имперсонализм. Смерть для прогрессирующего рода есть факт неприятный, но не глубокий и не трагический. Род знает свое бессмертие.

Глубока и трагична смерть лишь для личности и с точки зрения личности. Учениям более благородным свойственна резиньяция перед смертью, примиренность, полная печали и меланхолии. В этом случае смерть замечается в своем трагизме и личность сознает себя, но она не имеет духовных сил бороться со смертью и победить ее. Отношение к смерти стоическое или буддийское бессильно перед ней и означает победу смерти, но оно благороднее родовых теорий, совершенно забывающих о смерти. Душевное, а не духовное отношение к смерти всегда печально и меланхолично, в нем всегда есть печаль воспоминания, не имеющего силы воскрешать. Только духовное отношение к смерти победно. Дохристианское отношение к смерти означает резиньяцию перед роком, несущим смерть. Только христианство знает победу над смертью.

Древнееврейскому народу была чужда идея личного бессмертия. Мы не находим ее в Библии. Личное самосознание еще не пробудилось. Еврейскому народу свойственно было сознание бессмертия народа, то есть рода, вида, а не личности. Только в книге Иова пробуждается сознание личной судьбы и ее трагизма. Лишь в эпоху эллинистическую, ко времени явления Христа в религиозном сознании иудаизма духовный элемент начинает освобождаться от власти элемента натуралистического, что означает высвобождение личности,

выход ее из растворенности в родовой, народной жизни. Но по-настоящему идея бессмертия раскрывается у греков, а не в еврействе*. Развитие идеи бессмертия души в Греции очень поучительно.

Изначально человек Изначально человек сознавался смертным суще-

сознавался ством. Бессмертны были боги, а не люди. Бессмертно не

смертным существом

человеческое, а божественное начало. В человеке начинает раскрываться бессмертие, поскольку в нем обнаруживается божественное, сверхчеловеческое начало. Бессмертными оказываются не обыкновенные люди, а полубоги, герои, демоны. Грекам свойственна была раздирающая душу печаль, вызванная смертью человека. Этим полна греческая трагедия и поэзия. Человек примирялся с неизбежностью смерти, ему не дано бессмертие, которое целиком присвоили себе боги. Смертное человеческое начало и бессмертное божественное начало разорваны и соединяются только в героях, в сверхчеловеках, а не в человеке. Человек нисходит в подземное царство теней, и нет ничего печальнее его судьбы. Печаль греков, в такой форме не свойственная древнееврейскому, библейскому чувству жизни, связана с тем, что грекам дано было раскрывать человеческое начало, но не дано было соединять его с началом божественным. Человечность греков породила эту печаль. И именно от греков услышали мы слова, что человеку лучше было бы не родиться. Это не есть метафизический пессимизм Индии, отрицающий человека, признающий призрачность мира. Это — человеческая печаль, признающая и человека и мир реальностями. Греки — реалисты. Но греческий гений не мог бесконечно выносить того разрыва между человеческим и божественным миром, который обрекал людей на смертность, богам же предоставлял бессмертие. И началась борьба за бессмертие человека.

В мифологическом В религиозном мифологическом сознании Греции

раскрылось бессмертие божественного наряду со смертностью человеческого. Но мысль человека приобщается к бессмертию божественного начала, приобретает его себе, поднимается до него. Это есть мотив мистерий, орфизма, философия Платона. В человеческой душе есть божественный элемент, и он должен быть освобожден от власти материи. Тогда человек завоевывает себе бессмертие. Но обретение бессмертия божественного элемента души означает уход от низшего материального мира, а не преображение его.

сознании Греции раскрывалось бессмертие божественного

* См. Erwin Rohde «Psyche, Sellenkult und Usterblichkeits-glaube der Griechen».

Бессмертие спиритуально и идеально

Раскрытие вечного элемента в душе означает вечность не только в будущем, но и в прошлом

Принадлежность человека к вечному духовному миру не означает естественного бессмертия духа

Бессмертие спиритуально и идеально. Бессмертно лишь то, что бессмертно по метафизической природе вещей, оно не завоевывается для смерти и тления, то есть смерть и тление не побеждаются. По орфическому мифу, душа нисходит в греховный материальный мир, и она должна от него освободиться, вернуться на свою духовную родину. Орфический миф о происхождении и судьбе души, который так повлиял на Платона, особенно в «Федоне», — один из самых глубоких мифов человечества. С ним связано и древнее учение о перевоплощении души — одна из немногих попыток понять судьбу души в ее прошлом и будущем, в ее генезисе и в ее эсхатологии. И в орфизме есть некая вечная правда. Христианство учит о воскресении, о победе над смертью для всякой жизни, для всего тварного мира, и этим оно бесконечно выше и могущественнее греческого учения о бессмертии, обрекающего значительную часть мира на тление и смерть. Но в христианском миросозерцании не раскрылась тайна генезиса души.

Раскрытие вечного элемента в душе означает вечность не только в будущем, но и в прошлом. Возникшее во времени не может наследовать будущего. И если человеческая душа несет в себе образ и подобие Божье, если она есть Божья идея, то она возникает в вечности, а не во времени, в духовном мире, а не в природном мире. Но христианское сознание может понимать это динамически, а не статически, как платонизм. В вечности, в духовном мире происходит борьба за личность, за осуществление Божьей идеи. И наша природная земная жизнь есть лишь момент в духовном мире происходящего процесса. Это ведет к утверждению предсуществова-ния в духовном мире, что совсем не связано с перевоплощением внутри земной действительности.

Принадлежность человека к вечному духовному миру не означает естественного бессмертия духа. Наш природный мир есть арена борьбы за бессмертие и вечность, то есть за личность. И в этой духовной борьбе дух должен овладеть природными элементами души и тела для их вечной жизни, для воскресения вечной жизни. Христианство учит не столько об естественном бессмертии, не предполагающем никакой борьбы, сколько о воскресении, предполагающем борьбу духовных, благодатных сил с силами смертоносными. Воскресение означает религиозную победу над смертью, оно не хочет ничего предоставить тлению и смерти, как предоставляет отвлеченный спиритуализм. Учение о Воскресении исходит из трагического факта смерти и означает побе-

Если бы не было явления Христа и Воскресения Христа,

то восторжествовала бы смерть

Два русских

религиозных

мыслителя

высказали

замечательные

мысли о смерти

и жизни

В рождении вечно торжествует жизнь

ду над ним, чего нет ни в каких учениях о бессмертии, ни в орфизме, ни у Платона, ни в теософии. Только христианство прямо смотрит в глаза смерти, признает и трагизм смерти, и смысл смерти и вместе с тем не примиряется со смертью и побеждает ее. Бессмертная и вечная жизнь человеческой личности возможна и есть не потому, что таков естественный состав человеческой души, а потому, что воскрес Христос и победил смертоносные силы мира, что в космическом чуде Воскресения смысл победил бессмыслицу. Учение о естественном бессмертии индивидуальной человеческой души отрывает судьбу человеческой души от судьбы космоса, от мирового целого. Это есть метафизический индивидуализм. Учение же о Воскресении связывает судьбу души, судьбу человека с космосом, с мировым целым. Воскресение моей плоти есть вместе с тем Воскресение плоти мира. Под «плотью» тут, конечно, понимается не материальный состав моего тела и тела мира, а плоть духовная. Но целостная личность связана и с плотью, и с вечной формой плоти, а не только с душой.

Если бы не было явления Христа и Воскресения Христа, то в мире и в человеке восторжествовала бы смерть. Поэтому учение о бессмертии есть парадоксия. Человек и смертей и бессмертен, он принадлежит и смертоносному времени и вечности, он и духовное существо, и существо природное. Смерть есть страшная трагедия, и смерть через смерть побеждается Воскресением. Но смерть побеждается не природными, а сверхприродными силами.

Два русских религиозных мыслителя высказали замечательные мысли о смерти и жизни, мысли поляр -но противоположные. Это В. Розанов и Н. Федоров. Для Розанова все религии делятся на два типа, в зависимости от того, кладут ли они в свою основу рождение или смерть. Рождение и смерть — самое серьезное и глубокое в жизни, и в опыте рождения, и в опыте смерти приоткрывается божественное. Иудаизм и все почти язычество для Розанова — религии рождения, христианство же есть религия смерти. Религия рождения есть религия жизни. Жизнь происходит от рождения, то есть от пола. Христианство же не благословило рождения, не благословило пола и заворожило мир красотой смерти. Розанов борется со смертью во имя жизни. Но смерть побеждается у него рождением.

В рождении вечно торжествует жизнь. Но смерть побеждается жизнью для вновь рождающихся существ, не для умерших. Розановская победа над смертью через

Никакая цветущая жизнь вновь рожденных не преодолевает трагизма смерти

Для Н. Федорова смерть есть предельное зло

рождение возможна лишь при нечувствительности к человеческой личности и ее вечной судьбе. Для Розанова подлинной первореальностью и носителем жизни является не личность, а род. В рождении род торжествует над личностью, род живет бесконечно, личность же умирает. Но трагическая проблема смерти есть проблема личности, а не рода, и она переживается со всей остротой, когда личность переживает себя и сознает себя подлинным бытием и носителем жизни.

Никакая цветущая жизнь вновь рожденных грядущих поколений не снимает и не преодолевает нестерпимого трагизма смерти хотя бы одного живого существа. Розанов не знает вечной жизни, он знает только бесконечную жизнь в деторождении. Это есть своеобразный половой пантеизм. Розанов забывает, что не от явления Христа пошла в мире смерть и что последнее слово христианства не смерть, не Голгофа, а Воскресение и вечная жизнь. Розанов спасается от ужаса смерти в стихии пола, в ее жизненной напряженности. Но падший пол и есть источник смерти в мире, и не ему дано победить смерть. Совершенно иначе ставит и решает проблему Н. Федоров. В истории человечества ни у кого нельзя найти такой боли о смерти, как у Федорова, и такой пламенной жажды вернуть жизнь всем умершим. В то время как Розанов думает о рождающихся детях, о жизни в будущем и находит в этом источник радости, Н. Федоров думает об умерших предках, о смерти в прошлом и находит в этом источник печали.

Для Н. Федорова смерть есть предельное зло, с которым нельзя пассивно мириться, и источник всех зол, единственное зло. Окончательная победа над смертью для него не в рождении новой жизни, а в воскрешении старой жизни, в воскрешении умерших предков. И эта воля к воскрешению умерших свидетельствует о необычайной высоте нравственного сознания Н. Федорова. Человек должен быть подателем жизни, он должен утверждать жизнь на вечность. Это есть высшая нравственная истина, независимо от того, как оценивать самый «проект» воскрешения у Н. Федорова. Но в отношении Н. Федорова к смерти была не только большая правда, но и большое заблуждение и неверное понимание тайны смерти. Н. Федоров был убежденный христианин, но как будто не понимал тайны Креста и Голгофы, не принимал искупительного смысла смерти. Смерть не была для него внутренним моментом жизни, через который всякая греховная

Смерть нельзя победить, отрицая всякий за ней смысл

Ужас смерти есть ужас смерти мира

Смерть смягчается чувством родовой жизни

жизнь неизбежно должна пройти. Если В. Розанов не видит в христианстве Воскресения, то Н. Федоров не видит в христианстве Креста и его искупляющего значения. Оба хотели бороться со смертью во имя жизни, хотели победить смерть, один — рождением, другой — воскрешением. Правды больше у Н. Федорова, но правды односторонней.

Смерть нельзя победить, отрицая всякий за ней смысл, то есть метафизическую ее глубину. Гейдеггер верно обосновывает возможность смерти заботой. Но это есть источник смерти, видимый из обыденного мира. Смерть есть также явление вечности в греховном мире. И вечность в греховном мире есть ужас и тоска. Тот парадоксальный факт, что человек может бояться умереть от заразной болезни или несчастного случая и не боится умереть на войне или мучеником за веру или идею, свидетельствует о том, что вечность менее страшна, когда человек поднимается от обыденности на высоту.

Ужас смерти есть не только ужас смерти личности, но и ужас смерти мира. Есть личный Апокалипсис и Апокалипсис мировой. Апокалиптическая настроенность есть настроенность, в которой память о смерти достигает предельного напряжения, но сама смерть переживается как путь к новой жизни. Апокалипсис есть откровение о смерти мира, хотя смерть в нем не последнее слово. Смертей не только человек, не только народы и культуры смертны, но и все человечество в целом, и весь мир, вся тварь. И поразительно, что тоска эта еще большая, чем тоска, связанная с предчувствием смерти личной. Судьба личности и судьба мира тесно связаны и переплетаются тысячами нитей. Человек тоскует не только потому, что его ждет смерть, но и потому, что смерть ждет весь мир.

Смерть человека в эпохи, которым чужда апокалиптическая настроенность, смягчается чувством родовой жизни и родового бессмертия, в котором выживают и сохраняются результаты его жизни и его деяний. Но Апокалипсис есть конец всякой перспективы родового, мирового бессмертия, в нем всякая тварь и все творение непосредственно поставлены перед судом вечности. Невозможно даже утешение, что в детях своих ты будешь бессмертен и бессмертны будут дела твои, наступает конец для всех утешений во времени. Апокалипсис есть не подлежащий рационализированию парадокс времени и вечности. Конец нашего мира наступает во времени, еще в нашем времени. Но он также есть конец наше-

Когда наступит конец, то времени больше не будет

Смерть отдельного человека есть выход из времени

Парадокс времени и вечности существует и для судьбы личности

го времени, и потому он за его пределами. Это одна из антиномий, подобных антиномиям Канта*.

Когда наступит конец, то времени больше не будет. И потому мы должны парадоксально мыслить конец мира и во времени, по ею сторону, и в вечности уже, по ту сторону. Конец мира, как и каждого отдельного человека, есть событие и имманентное, и трансцендентное. Ужас и тоска и вызываются этим непонятным для нас совмещением имманентного и трансцендентного, посюстороннего и потустороннего, времени и вечности. Для каждого из нас и для всего мира наступает катастрофа, скачок через бездну, непостижимый выход из времени, в самом времени совершающийся.

Смерть отдельного человека есть также выход из времени, во времени еще совершающийся. Если бы наш греховный мир в нашем греховном времени был бесконечным, не знал конца, то это был бы такой же злой кошмар, как и бесконечное продолжение во времени жизни отдельного человека. Это было бы торжеством бессмыслицы. И предчувствие наступления конца вызывает не только тоску и ужас, но и надежду и упование на окончательное раскрытие и торжество смысла. Суд, суждение, оценка всего, что в мире совершилось, есть окончательное раскрытие смысла. Страшный суд над личностью и миром во внутреннем своем понимании есть не что иное, как обретение смысла, как установка ценностей и качеств.

Парадокс времени и вечности существует не только для судьбы мира, но и для судьбы личности. Бессмертная и вечная жизнь объективируется, натурализирует-ся, и тогда говорят о ней как о загробном существовании. Загробное существование представляется как бы природной сферой бытия, иной, чем наша сфера. В нее входит человек после смерти. Но бессмертная, вечная жизнь, не объективированная и не натурализирован-ная, взятая изнутри, есть жизнь принципиально иного качества, чем вся природная и даже сверхприродная жизнь, она есть жизнь духовная, в которой вечность наступает уже во времени. Если бы жизнь человека целиком была взята в дух и претворена в духовную жизнь, если бы духовное начало окончательно овладело природной стихией, душевной и телесной, то смерти как натурального факта совсем не наступило бы, то совер-

* Учение Канта об антиномиях чистого разума — самое гениальное в его философии. См. «Kritik der reinen Vernunft». Die Antinomie der reinen Vernunft. Ester Wideestreit der transcenden-talen Ideen».

Вечная жизнь наступает уже во времени, она может раскрыться в каждом мгновении

Смерть существует извне как некоторый натуральный факт, наступающий в будущем

Смерть личная и смерть мировая есть торжество бессмыслицы и торжество смысла

шился бы переход в вечность без того события, которое мы извне воспринимаем как смерть.

Вечная жизнь наступает уже во времени, она может раскрыться в каждом мгновении, в глубине мгновения как вечное настоящее. Вечная жизнь не есть будущая жизнь, а жизнь настоящего, жизнь в глубине мгновения. В этой глубине мгновения происходит разрыв времени. Поэтому этически ложна та установка, которая ждет вечности в будущем как загробного существования, ждет смерти во времени, чтобы приобщиться к вечной божественной жизни. В будущем, в сущности, никогда не наступит вечности, в будущем есть лишь дурная бесконечность. Так можно представить себе лишь ад. Вечность и вечная жизнь наступает не в будущем, а в мгновении, то есть выходе из времени, в прекращении вечной проекции жизни во времени. В терминологии философии Гейдеггера это означает прекращение той заботы, которая овременивает бытие.

Смерть существует извне как некоторый натуральный факт, наступающий в будущем, и она означает овременение бытия, проекцию жизни в будущем. Изнутри, то есть с точки зрения, не проецированной во времени, с точки зрения вечности, раскрывающейся в глубине мгновения, смерти не существует, смерть есть лишь момент в вечной жизни, мистерии жизни. Смерть существует лишь по ею сторону, в овремененном бытии, в порядке «природы», и раскрытие духовности, введение человека в иной порядок бытия, утверждение вечного в жизни есть преодоление смерти и победа над ней. Нет преодоление смерти и победа над ней означает не забвение и не отсутствие чувствительности к ней, а принятие ее внутрь духа, когда она перестает уже быть натуральным фактом во времени и становится обнаружением смысла, идущего из вечности. Апокалипсис личный и Апокалипсис мировой обличает неисполнение вечной правды жизни и всегда есть торжество вечной правды во тьме, в темной стихии греха.

Смерть личная и смерть мировая, как и смерть наций и цивилизаций, как и смерть исторических форм государства, общества и бытового уклада, означает катастрофическое напоминание смысла и правды о том, что они не исполнены и искажены. Таков и смысл всех больших революций, которые означают Апокалипсис внутри истории, таков смысл катастрофических событий внутри жизни отдельных людей. Откровение о грядущем явлении антихриста и его царстве указывает на неисполнение христианской правды, нежелание и неспособ-

Нечувствительность к смерти означает нечувствительность к личности и ее вечной судьбе

Творческая этика призывает к творчеству вечных ценностей, способствующих победе над вечностью

ность реализовать ее в жизни. Таков закон духовной жизни. Если свобода не реализует Царства Христова, то необходимость реализует царство антихриста. Смерть наступает для жизни, которая не реализует себя по божественному смыслу и божественной правде. Торжество бессмыслицы означает явление смысла во тьме, в греховной стихии. Поэтому смерть, смерть человека и мира, есть не только торжество бессмыслицы, результат греха и возобладания темных сил, но и торжество смысла, напоминание о божественной правде, недопущение неправды быть вечной. Гипотетически Н. Федоров прав, что человек и мир перешли бы в вечную жизнь без катастрофы конца и страшного суда, если бы человечество объединилось братски для общего дела осуществления христианской правды и для воскрешения всех умерших*. Но человечество и мир уже далеко зашли на путях зла и неправды, и суд над ними уже совершается. Иррациональная, меоническая свобода препятствует осуществлению «проекта» Н. Федорова, он оптимистически недооценивал сил зла. Императивом же этики остается утверждение вечности, вечной жизни для каждого существа и для всего творения. Поступай так, чтобы для тебя раскрылась вечная жизнь и чтобы от тебя излучалась энергия вечной жизни на все творение.

Этика должна стать эсхатологической. Для этики персоналистической вопрос о смерти и бессмертии является основным, и он присутствует в каждом явлении жизни, в каждом акте жизни. Нечувствительность к смерти, забвение о смерти, свойственные этике XIX и XX веков, означают нечувствительность к личности и ее вечной судьбе. Эта нечувствительность распространяется и на судьбу мира. В сущности, этика, в центре которой не стоит вопрос о смерти, не имеет никакой цены, она лишена серьезности и глубины. Такая этика хотя и оперирует с суждениями и оценками, но забывает об окончательном суждении и оценке, то есть о страшном суде. Этика должна строиться не в перспективе блага и счастья этой бесконечной жизни, а в перспективе неизбежной смерти и победы над смертью, в перспективе воскресения и вечной жизни.

Творческая этика призывает не к творчеству временных, преходящих, тленных благ и ценностей, способствующих забвению о смерти, конце и суде, а к творчеству вечных, непреходящих, бессмертных благ и ценностей, способствующих победе над вечностью и подготовляю-

* См.: «Философия общего дела» Н. Федорова.

Человек призван активно бороться со смертоносными силами зла

Смерть нужно свободно и просветленно принять

Активный дух может не только не бояться смерти, но может желать ее

щих человека к концу. Эсхатологическая этика совсем не означает пассивного отказа от творчества и активности. Пассивные апокалиптические настроения принадлежат прошлому, они означают упадочность и бегство от жизни. Наоборот, эсхатологическая этика, основанная на апокалиптическом опыте, требует небывалого напряжения человеческой активности и творчества. Нельзя пассивно, в тоске, ужасе и страхе ждать наступления конца и смерти человеческой личности и мира.

Человек призван активно бороться со смертоносными силами зла и творчески уготовлять наступление Царства Божьего. Второе пришествие Христа предполагает напряженную творческую активность человека, приготовление человека и мира к концу, и самый конец этот зависит от творческой активности человека и определяется положительными результатами мирового процесса. Царства Христова нельзя пассивно ждать, как нельзя пассивно ждать царства антихриста, нужно активно и творчески бороться против царства антихриста и уготовлять Царство Божье, которое берется силой. Пассивное понимание апокалиптических пророчеств есть детерминизм, фатализм и отрицание свободы. Но пророчества никогда не означают детерминизма, и они всегда обращены к свободе духа. Пассивный детерминизм в отношении к апокалиптическим пророчествам есть их натурализация и рационализация, отрицание таинственного совмещения Божьего Промысла и человеческой свободы. Так же ложно пассивное отношение к собственной смерти, к смерти личности как к фатальному, детерминированному натуральному факту.

Смерть нужно свободно и просветленно принять, не бунтовать против ее бессмысленности, но свободное и просветленное принятие смерти есть творческая активность духа. Есть ложная активность, которая бунтует против смерти и не приемлет ее. Она порождает невыносимые страдания. Но есть истинная активность, которая есть победа вечности над смертью. В сущности, активный дух не страшится смерти. Смерти страшится лишь пассивный дух.

Активный дух переживает страх и ужас безмерно больший, чем страх и ужас смерти. Активный дух, не отдающийся пассивно смерти, страшится не столько смерти, сколько ада и вечных мук. Активный дух переживает свою вечность, смерть для него существует лишь как внешний факт, внутренне для него смерти не существует. Но он испытывает ужас перед вечной судьбой, перед вечным судом. И тут мы встречаемся с психологи-

ческим парадоксом, который для многих остается неизвестным и непонятным. Активный дух, непосредственно и изнутри переживающий свою неистребимость и вечность, может не только не бояться смерти, но может желать ее и завидовать тем, которые не верят в бессмертие и убеждены, что со смертью все кончается. Ошибочно и легкомысленно думать, что так наз. вера в бессмертие всегда утешительна и что верующие в него поставили себя в привилегированное и завидное положение. Вера в бессмертие есть не только утешительная вера, облегчающая жизнь, она есть также страшная, ужасная вера, отягчающая жизнь безмерной ответственностью. Этой ответственности не знают те, которые твердо убеждены, что бессмертия нет, что смертью все кончается. С большим основанием можно было бы сказать, что неверующие больше облегчили себе жизнь, чем верующие. И неверие в бессмертие именно подозрительно своей легкостью и своей утешительностью. Они утешают себя тем, что в вечности не будет суда смысла над их бессмысленной жизнью.

Нестерпимый ужас Нестерпимый, предельный ужас не есть ужас смер-

не есть ужас смерти, ти, а ужас суда и ада. Его не знают неверующие, его

а ужас суда и ада

знают только верующие. Его редко переживает дух пассивный, его особенно остро и напряженно переживает дух активный, ибо активный дух склонен связать свою вечную судьбу, а следовательно, и суд и возможность ада с собственными творческими усилиями. Вопрос о смерти неизбежно ведет к вопросу об аде.

Победа над смертью Победа над смертью не есть еще последняя, предельно есть еще ная, окончательная, победа. Победа над смертью еще слишком обращена ко времени. Последняя, окончательная, предельная победа есть победа над адом, она уже обращена к вечности. И еще более радикальная задача, чем задача воскрешения умерших, поставленная Н. Федоровым, есть задача победы над адом, освобождение из ада всех тех. которые испытывают «вечные» адские муки, победа над адом не только для себя, но и для всей твари. Это и есть та предельная задача, к которой должна прийти этика: творческое освобождение всей твари от временных и «вечных» адских мук. Без осуществления этой задачи Царство Божье не может удаться.

окончательная победа

Философия о жизни, смерти и бессмертии.

Человек является единственным представителем живой природы на нашей планете, сознающим, что он смертен и ответственен за свою жизнь и жизнь других людей. В этом и заключается самоценность человеческого существования. Большинство людей постоянно задает себе духовно-нравственный вопрос: как жить, чтобы оставить о себе добрую память? Действительно, некоторые личности после физической смерти вступают в вечность, навсегда закрепляясь в исторической памяти человечества. Вспомним слова гениального Сократа: «Те, кто подлинно предан философии, заняты, по сути вещей, только одним — умиранием и смертью». И далее: «…Истинные философы много думают о смерти, и никто на свете не боится ее меньше, чем эти люди» [12]. Именно истинным философам давала она «философскую веру» в вечность (Ясперс), и они смогли мудро, с честью прожить жизнь и достойно встретить смерть, как встретили ее Сократ, Дж. Бруно, Кант и другие.

Хотя понятие «бессмертие» весьма многозначно, можно выделить три основных ценностных смысла этого слова. Первый смысл — религиозный. Человек после смерти не исчезает, а продолжает свое бытие, но совсем в другой ипостаси — нечеловеческой (трансцендентальной). Такую позицию можно обнаружить и в христианстве, и в исламе, и в большинстве других религий мира. Второй смысл — смешанный, философско-религиозный. Бессмертие предстает как некое вечное безличностное превращение: бесконечное перевоплощение человеческого «Я» в разные живые существа. Это представление характерно для буддизма и некоторых античных философских течений — пифагорейства, платонизма и других. Наконец, третий смысл — светский (обыденный). Бессмертие не может быть телесным, так как тело всегда смертно. Оно является результатом мыследеятельности человека, его созидательного творчества, наконец, социальной памяти. Вот как оптимистично размышлял на эту тему русский философ Н.А. Бердяев: «Будущее всегда в конце концов приносит смерть, и это не может не вызвать тоски. Будущее враждебно вечности, как и прошлое. Но ничто не интересно, кроме вечности» [13]. Действительно, настоящая жизнь потеряет всякий смысл, если не думать о будущем, не творить вечность.

Конечно, философия не может дать людям однозначного ответа на вопрос о смысле вечности бытия, но только она одна способствует личному критическому осмыслению ими своей жизни. Она помогает людям найти смысл в жизни настоящей и укрепить волю к жизни будущей. Философски точно поставил этот вопрос В. Шекспир (1564-1616):

«Быть или не быть, вот в чем вопрос.
Достойно ль
Смириться под ударами судьбы,
Иль надо оказать сопротивленье
И в смертной схватке с целым морем бед
Покончить с ними? Умереть. Забыться» [14].

Шекспир сознательно не дает прямого ответа на поставленные вопросы. Кстати, его должен найти каждый живущий на Земле человек, ибо в нем и заключен смысл его жизни и смысл его смерти или бессмертия. Человеческая жизнь — это не миг (как поется в популярной песне), а постоянная ретроспектива и перспектива личного бытия. После смерти всегда остается сотворенная культура или, говоря иначе, духовные и материальные ценности, которые создал человек при жизни.

Многие тысячелетия все мировые религии, в том числе христианство, и идеалистические философские учения толкуют человеку о возможности достижения им бессмертия, или «загробной жизни». Особенно тягостно то, что в России ныне усиливается вера в миф о возрождении из мертвых. Академик РАМН Д.С. Саркисов с возмущением писал: «Теперь же, когда на фоне гигантских успехов науки даже самые ярые церковники, если они не абсолютные невежды и дураки, не могут не понимать, что после смерти человека от него не остается ничего, кроме пепла или пищи для червей и муравьев, версии о возможности воскрешения мертвых, по-видимому, продолжают не вызывать сомнений у миллионов людей… Страшно и удивительно, — продолжает он, — что это фантастическое мракобесие охватило умы не только темных, необразованных и неграмотных масс народа, но в той или иной форме впиталось ядом в мозговую ткань и всех других слоев населения — ученых, деятелей искусств, зеленой молодежи, деятелей культуры и т.д. Даже многие члены Медицинской (!!!) академии верят в различные модификации божественного, т.е. стоят на идеалистических позициях» [15].

Конечно, современной медицине известны случаи реанимации после заключения о клинической смерти. Но в них речь идет о свидетельствах практических врачей. Медицинская наука воздерживается от суждений по этому поводу. В ряде газет 60-х годов появилось сенсационное сообщение, вызвавшее множество самых разных толкований: «В марте 1960 года в одну из больниц Актюбинской области был доставлен человек: почерневшее тело в обледеневшей одежде, без головного убора и обуви. При простукивании по телу — глухой звук, как от удара по дереву. Температура поверхности тела ниже нуля градусов. Сердцебиение и дыхание не прослушивались. Поставлен диагноз: общее замерзание, клиническая смерть. Пострадавшего поместили в горячую ванну. Его начали возвращать к жизни с помощью комплекса реанимационных мероприятий. Через полчаса появились слабое дыхание и пульс. К вечеру того же дня больной пришел в сознание. Позднее стало известно, что В.И. Харин пролежал в снегу без валенок и головного убора 3-4 часа. Его сердце не билось 180 минут. Тем не менее «замороженный» не только остался жить, но и сохранил трудоспособность».

Правда, еще в начале XX века американец Алексис Каррел, известный тогда биолог рокфеллеровского центра в Нью-Йорке, доказывал всему миру скептиков и сомневающихся, что живое тело может быть бессмертным. В январе 1912 года этот признанный ученый поставил любопытный эксперимент. Он взял кусок сердечной мышцы от куриного эмбриона, обеспечил питание и удаление отходов. Опыт продолжался до 1947 года, то есть более 35 лет, в течение которых крошечный кусочек ткани оставался живым. После проведенных подсчетов оказалось, что он «прожил» много куриных жизней, а это эквивалентно сотням лет жизни человеческой. Чудесный кусочек сердца эмбриона курицы назвали «тканью вечной молодости». Он удваивался в размерах каждые 48 часов! Наросшие слои экспериментаторами удалялись — с тем, чтобы ткань постоянно оставалась в первоначальных размерах, иначе сделались бы невозможными питание и очищение клеток. Из эксперимента доктора Каррела следует вывод: если организм правильно питать и вовремя удалять отходы, то физическая жизнь может продолжаться бесконечно долго [16].

О смерти и бессмертии философы размышляют с древнейших времен. Уже античные мыслители полагали, что рождение человека, раскол его по половому признаку, любовь и смерть неразрывно сцеплены. Так, Платон определял главное занятие мудреца как приготовление к своей смерти. Ясная и твердая ориентация его жизненной доктрины и жизненного чувства на смерть побуждает к правильному употреблению жизненных сил. Смерть является неизбежным завершением жизни организма, который в результате подвергается действию только законов неорганической природы. Каждая личность, живущая сознательной жизнью, не может так или иначе не осмысливать своего отношения к смерти и бессмертию. Как только люди начинают думать о смерти, они тут же утверждаются в некоем бессмертии. Подобно тому, как свет и тени заката солнца делают предметы объемными, ощущение смерти заставляет индивида острее переживать всю прелесть и горечь, всю радость и сложность человеческого бытия. Когда смерть рядом, ярче краски жизни, ее духовное богатство, ее чувственная прелесть, величие всего пережитого. Отчетливее проступают в сознании истина и фальшь, добро и зло, красота и безобразие, да и сам смысл человеческой жизни и деятельности предстает в ином свете.

Плоды человеческой деятельности есть лучшее продолжение жизни, тогда как надежды на индивидуальное бессмертие иллюзорны. Смерть — это часть человеческой (и не только) реальности. Любому образованному человеку она представляется естественным финалом его жизненного пути. «Я умру так же, как и все… но моя жизнь и смерть будут иметь смысл для меня и для всех», — писал Л.Н. Толстой (1828-1910) [17].

Несмотря на то, что смерть — одна из самых сложных проблем общественного сознания, большинству современных людей свойственно сторониться всего, что с ней связано. Многие сознательно оберегают самих себя и своих детей от разговоров и раздумий на эту тему. Однако изучение философских установок в отношении к смерти может пролить свет на моральные установки людей и в отношении к жизни и основным ее ценностям. Что же касается отношения к человеческому бессмертию, то оно (сколько бы ни мечтали о нем люди), существует только в сознании потомков. До недавних пор в понятие бессмертия вкладывался только религиозный смысл. И рассматривалось оно в основном как таинство воскрешения из мертвых. Однако со временем эта проблема стала ведущей в поэзии и философии. Так, А.К. Манеев философски глубоко и тонко, а поэтически — мечтательно и наивно заметил:

«Что б гордый дух наук ни говорил,
Однако же сказать необходимо:
Не верится, что разум от горилл,
Не верится, что смерть непобедима!».

Действительно, живой организм принципиально отличается от неживой материи постоянным самообновлением, а человеческий — еще и уникальной способностью рационально адаптироваться. «Человек прочнее скалы, я бы сравнил его с рекой, — писал русский философ, ученый-биолог Купревич (1897-1969), -воды в ней меняются, а река остается все та же. Спрашивается: почему же этот вечно текущий процесс жизни должен иметь конец»? [18]. Отчего на каком-то этапе самообновление организма начинает давать сбои, он стареет и умирает? На этот вопрос человек разумный пока ответить не может. Наука тоже не в силах ничего противопоставить естественному процессу умирания. Что касается философии и религии, то они, правда, каждая сугубо по-своему, обращаются к смертному человеку только со словами нравоучения и утешения. Светский образ жизни и деятельности, как, собственно, и образ жизни верующих, есть прежде всего глубоко прочувствованный, осознанный, лично продуманный практический ответ человека самому факту конечности, временности своего существования на этом свете. Как уникальное разумное существо человек призван искать смысл своей земной жизни. Он может и должен лично осознать свое предназначение.

Классик немецкой философии Г. Гегель полагал, что смерть не есть только исчезновение. Она означает сохранение в преобразованном виде того, что в данной форме должно исчезнуть. Умение постигнуть идею бесконечного развития для Г. Гегеля есть важнейшая характеристика развития человеческого самосознания. А вот для К. Маркса как философа несостоятельны сетования тех людей, которые не желают, чтобы после смерти плоды их земных деяний достались кому-то другому. По мнению мыслителя, продукты человеческой жизнедеятельности и есть лучшее продолжение биологической жизни, тогда как надежды на индивидуальное бессмертие иллюзорны. Убедительным примером являются жизнь и смерть Сократа. Как свидетельствует его ученик Платон, философ вполне мог бы избежать насильственной смерти в наказание за нравственные проповеди, противоречащие общепринятым в то время взглядам. Но он предпочел бессмертие. Здесь будут вполне уместны и пророческие слова А.С. Пушкина:

«Летят за днями дни, и каждый час уносит
Частичку бытия…».
«Нет, весь я не умру — душа в заветной лире
Мой прах переживет…» [ 19].

В религии и религиозной философии смерть человека представляется неким таинством, понимаемым как поглощение его временем Вечности, как воссоединение с Богом. Поэтому идея бессмертия нередко связывается с идеей воскрешения. Она весьма активно использовалась и в русской религиозной философии. Так, например, философ-космист Н.Ф. Федоров (1828-1903) даже сконструировал утопический религиозно-философский «проект» общества, в котором все люди должны объединиться с целью всеобщего воскрешения — «патрофикации» (воссоздания отцов), что и приведет, в конце концов, к полному торжеству божественной нравственности над физической необходимостью, пробудит во всех человеческих душах родственные чувства. В выдвижении русским мыслителем идеи воскрешения (а не просто личного бессмертия) присутствует нравственный поворот к утверждению долга живущих людей перед прошлыми поколениями. Философ упорно настаивает на необходимости тщательного изучения жизни предков, восстановления их образов, (сначала лишь мысленного), причем в последовательности поколений, народов, групп, семей. Можно сказать, что Н.Ф. Федоров ставит задачу выявления наследственного (генетического) кода человечества в качестве предварительного условия воскрешения. Но, конечно, главной целью является возвращение восстановленному человеку его уникального самосознания, без которого возможно получение лишь физической копии.

Говоря о проблеме бессмертия, нельзя не вспомнить и о достижениях современной науки, активно разрабатывающей новейшие способы продления жизни. Научно-философское значение клонирования животных чрезвычайно велико. Результаты этих экспериментов открыли науке захватывающие перспективы для решения многих биологических проблем. Генная инженерия, безусловно, является прорывом в науках о жизни, особенно если учесть стремление ученых использовать методологию клонирования в целях выращивания или восстановления отдельных органов. Эта проблема в последние годы привлекла внимание не только специалистов, но и широкой общественности. Идея клонирования имеет множество противников, однако нельзя не признать, что с ее появлением открылись новые пути, при определенных условиях ведущие к преображению самой природы человека. Речь идет о возможном создании долгоживущего поколения с использованием технологий замены органов, об обретении автотрофности, овладении новыми способами самосозидания, но главное — об искусном управлении природными потенциями человека.

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

Проблема смерти и бессмертия личности

Определение 1

Смерть – это прекращение жизнедеятельности организма, переход в состояние небытия.

Осмысление проблемы смерти в философии

Проблема смерти является одной из наиболее сложных, спекулятивных и в тоже время табуированных тем, с которой сталкиваются человеческая мысль и культура. Осознание смерти, конечности собственного бытия представляет собой одну из отличительных черт человека, в сравнении с другими формами жизни. Проблема смерти оказала значительное влияние на человеческую культуру, традицию, философию и религию. Понятие смерти знакомо людям уже в глубокой древности, сталкиваясь с этим феноменом, они пытаются найти ему объяснение, с одной стороны, а с другой найти способ избежать смерти. Эти две основные тенденции – понять и избежать остаются доминирующими при рассмотрении смерти и по настоящий момент.

Первые погребальные обряды появились еще у неандертальцев. Изучая представления о смерти и погребальную обрядовость первобытных плен антропологи (Леви-Брюль, Миклухо-Маклай, Мид и др.) отмечают, что умерший играет значительную роль в жизни рода/племени. Он становится предком – защитником живущих от смерти, хранителем, способным помочь в трудную минуту. В тоже время неуважительное отношение к мертвым, несоблюдение обрядности способно вызвать их гнев и навлечь серьезную беду.

Первобытные представления о смерти являют собой архетипы общечеловеческого бессознательного, похоронный обряд многих этносов имеет общие черты (поминальная тризна, захоронение личных вещей умершего, поминовение на 3,9,40 дней и т.д.), которые крайне неохотно меняются на протяжении тысячелетий, несмотря на смену религиозных, культурных, идеологических парадигм.

В философии проблема смерти рассматривается в рамках двух основных парадигм:

объективистской;
субъективистской.

Объективистская парадигма рассматривает смерть как естественное событие, закономерный конец жизненного пути. Она складывается еще в древнегреческой философии, в которой человек наравне с другими живыми и неживыми объектами является частью природы-космоса. Объективистская парадигма доминирует в большинстве религиозных систем, для которых смерть физического тела связана с высвобождением души, ее вознесением к богу, или включением в цикл перерождения.

Готовые работы на аналогичную тему

Субъективистская парадигма складывается в эпоху Возрождения на фоне гуманизма и антропоцентризма. Ее исходной точкой является представление о человеческой жизни как высшей ценности, а смерти как величайшей трагедии. Хотя смерть и неизбежна, человек существует не ради смерти, но ради жизни и тех достижений, которые он способен в ней свершить. По этой причине смерть должна быть отодвинута как можно дальше. Обе парадигмы предлагают свои, различные концепции бессмертия.

Проблема бессмертия

Проблема смерти, конечности человеческого бытия, инициирует другую не менее важную проблему – смысла и ценности человеческой жизни. Если век человека отмерен и достаточно короток, то вся его жизнь поддается измерению и оцениванию, с той точки зрения, смог ли человека оставить что-либо после себя или же просто «небо коптил».

Стремление свершить нечто великое и запоминающееся настолько сильно в людях, что уже в древности приводило к печальным событиям. Так один грек сжег храм Артемиды в Эфесе, почитавшийся как одно из Чудес света, лишь ради того, чтобы обессмертить свое имя в истории.

Смысл человеческого бытия, так или иначе сопрягается с проблемой бессмертия, бесконечного продления собственной жизни, достижения вечности. Бессмертие по своей природе есть состояние противоположное жизни, ибо вся сущность жизни и состоит именно в ее конечности. В тоже время Фрейд отмечает, что всякая органическая жизнь стремится вернуться в изначальное, стабильное, неорганическое состояние.

Можно выделить несколько путей обретения бессмертия:

родовой;
природный;
духовный;
религиозный;
научный.

Родовой путь предполагает, что смысл человеческой жизни в продолжении рода, а потому человек обретает бессмертие в собственных детях, потомках. Причем это бессмертие и биологическое, через передачу генотипа, и духовное, через сохранение памяти о генеалогии рода, фамилии, и мистическое, через родовую систему предков-хранителей.

Природный путь предполагает единство и бессмертие личности через ее единение со всей природой, через природный круговорот веществ. Вещества, из которых состоит человек будут переработаны микроорганизмами, усвоены окружающей средой и станут частью растений и животных. Часто к данному пониманию бессмертия примешивается анимизм, когда душа человека как бы переход в выросшее на его могиле дерево, или какое-то животное.

Духовный путь, предполагает бессмертие человека в истории и памяти потомков, через свершение социально значимых деяний – научных открытий, военных и мирных подвигов, создание произведений искусства, ведение политической деятельности и т.д.

Большинство значимых религий предполагают бессмертие человеческой души. Физическая смерть, смерть тела, есть лишь этап вечной жизни души, зачастую подготовительный. После душа продолжает свое движение в посмертном существовании или через цепочку перерождений, в конечном итоге стремясь к объединению с божеством или растворению в блаженном небытие.

С научной точки зрения бессмертие невозможно, однако наука рассматривает способы увеличения срока жизни человека. По современным оценкам потенциальный срок жизни, ограниченный человеческим геномом составляет порядка двухсот лет, однако реальные условия жизни серьезно его сокращают. Кроме того, рассматриваются варианты продления жизни за счет пересадки и замены органов, «отправки в будущее» посредством заморозки в криогенных камерах, оцифровывания сознания.

Биоэтика и проблемы смерти – бессмертия

Биоэтика – как область знания на стыке медицины, естественных и гуманитарных наук, а также философии, в настоящее время активно рассматривает проблематику смерти. Основными направлениями является разработка таких понятий как:

эвтаназия,
суицид,
клонирование.

Эвтаназия – как методика облегчения посмертных страданий представляет собой сложную этическую проблему. В настоящее время активная эвтаназия, т.е. быстрое и безболезненное умерщвление человека по медицинским показанием, приравнена к убийству в большинстве стран. Пассивная, предполагающая отключение от аппаратов жизнеобеспечения, в некоторых разрешена, при соответствующем заключении со стороны и медиков, и юристов, однако неофициально практикуется более широко.

Суицид представляет собой добровольный уход из жизни. Практика суицидов в современном мире широко распространена. В европейском пространстве суицид широко осуждается, а лице уличенные в неуспешных попытках суицида находятся под психологическим присмотром. На востоке иная традиция отношения к смерти и суициду, там существуют даже специальные традиционные практики самоубийства.

Клонирование, т.е. создание полной биологической копии живого организма, представляет собой на данный момент в большей степени научно-этическую проблему. С одной стороны, клонирование создает широкие возможности в сельском хозяйстве и животноводстве, а также позволяет выращивать донорские органы, способные спасти множество нуждающихся людей. С другой клонирование рассматривается как неэтическая (убийство искусственного эмбриона ради последующего выращивания органов) и потенциально опасная (создание клонированных копий, живущих или некогда живших людей) технология.

Бытие человека как жизнь, смерть и бессмертие

Поможем написать любую работу на аналогичную тему

Получить выполненную работу или консультацию специалиста по вашему учебному проекту

Узнать стоимость

Жизнь и смерть — вечные темы духовной культуры человечества. Отношение к жизни и смерти в различных социокультурных традициях.

Смерть как фундаментальное свидетельство нашего неодиночества. Смерть подлинный гений, вдохновитель философии, отчего Сократ определил последнюю как подготовку к смерти. Стоики говорили о смерти как самом важном событии жизни: научиться хорошо жить — это значит научиться хорошо умирать. Только перед лицом смерти по-настоящему рождается человек. В своей смерти человек открывает собственную индивидуальность. Происходит открытие индивида, осознание в час смерти или в мысли о смерти своей собственной идентичности, личной истории, как в этом мире, так и в мире ином. Смерть как граница животного начала в человеке.

Смерть как благо. X. Ортега-и-Гассет о жизни как проекте человека, вечном строительстве, привязанности к месту и времени стройки. Смерть как напоминание человеку о том, что существование не может быть отложено. А. Швейцер о чувстве благоговения перед жизнью и причастности к миру живого. Смерть — единственное, в чем род людской равноправен.

Смерть как событие и как бытийное постижение смертности человеком. Смерть не только обнаруживает человека в безнадежном одиночестве, сколько проясняет и определяет его аутентичность с точки зрения осознания его востребованности бытием. Смерть как ковчег Ничто есть Храм бытия.

Смерть как Абсолют. Это знание и принятие неизбежности, осознание позитивности и придание суверенности собственной смерти, что является предельным витальным основанием самоидентификации личности, выступает ориентирующим и проектирующим началом человеческой жизни, придает жизни человека образ смысловой завершенности. Истинная смерть есть жертва, созидающая жизнь и обновляющая мир. Это всецелая, добровольная, жертвенная самоотдача во имя спасения призрачной жизни как вечного умирания.

Прошлое как умершая жизнь человека, ее преодоление как обретение настоящего и устремленность в будущее как надежда и относительная реализация бессмертия.

Жизнь как нахождение в мире. Жизнь как подготовка к смерти и бессмертию (постоянное преодоление прошлого и настоящего). Жить — это значит ощущать жизнь, осознавать свое существование. Жить — это находиться в мире. Мир требует полного присутствия человека. Жизнь — это столкновение с будущим, деятельность, устремленная в будущее, где прошлое и настоящее раскрывают свой смысл и значение. Жизнь — это будущее, то, чего еще нет. Жизнь как постоянное творение мира заново.

Жизнь как ценность и проблема «цены человеческой жизни» — своей и чужой в разных социокультурных и исторических системах. А. Шопенгауэр о жизни как страдании. Ложность жизни и подлинность не-жизни. Платон о жизни как сне. Философия как помышление о смерти. М. Аврелий о жизни как борьбе и странствии по чужбине. Римский поэт и философ Лукреций Кар (ок. 99 — 55 до н.э.) связывал страх перед смертью с неизвестностью дальнейшей судьбы. Смерть как метаморфоза вещей и существ внутри вечного и в целом неизменного мира.

Биологические компоненты жизни: рост, размножение, способность реагировать на внешние воздействия, активность. В биологическом смысле жизнь есть основной признак организма. Жизнь как способность материи воспроизводить самую себя. Жизнь не противоположна смерти, как смерть не противоположна жизни. Жизни противоположна безжизненность (как смерти рождение). Отсутствие смерти не предполагает жизни: оно предполагает отсутствие рождения (в конечном счете, отсутствие жизни). Смерть предполагает жизнь, начинается с жизнью и с жизнью заканчивается. Конец жизни есть конец смерти (умирания). По-существу, смерти нет, есть смертное (живое). Есть умершее (жившее). Смерть есть негативное определение жизни. Смерть и жизнь — полюсы и границы человеческой жизни, ее пределы: то, что не имеет рождения, не имеет и смерти.

Проблема бессмертия. Инобытие и бессмертие человека как проблема рождения, обретение отцовства и материнства. Бессмертие творчества. Жизнь и смерть — космические проблемы. Проблема личного бессмертия. Проблема бессмертия в религии (бессмертие является делом Бога), искусстве, философии. Мумификация. Переселение души. Воскрешение. Проблема бессмертия — самая главная проблема человечества.

Бессмертие как преодоление смерти, но не бесконечное механическое продление жизни. Что может избежать смерти? Только небытие. У небытия нет смерти. Ему может быть противопоставлено только рождение. По мнению русского философа Н. Федорова, победа над смертью является высшей, но далеко не близкой целью человечества. Воскрешение всех людей, живших в прошлом, он считал сыновним долгом живущих перед теми, кому они обязаны благом жизни. Преодоление человеком смерти достигается на пути утверждения своей и другой индивидуальности. Проблема биологического и социального бессмертия. Эволюция продолжительности жизни и пути ее искусственного увеличения.

Нравственно-гуманистические проблемы геронтологии. Успехи реаниматологии и мифы о «жизни после жизни»; гуманистические проблемы танатологии и эвтаназия; «право на смерть» и «культура умирания».

Этические проблемы генетики человека. Генетическая инженерия неограниченные возможности и возможные ограничения. Техническое манипулирование с половыми клетками человека, или «человек из пробирки» (асексуальное размножение и клонирование), «отец после смерти», «суррогатная мать». Диалог между наукой и религией (подтверждает ли клонирование религиозную догму о происхождении Евы из ребра Адама?). Эксперименты на людях (органопластика и опыты с эмбрионом человека).

Белорусский ученый Василий Феофанович Купревич (1897 — 1969) не считал смерть законом эволюции для человека; она служит совершенствованию родовых признаков вида. Смерть теряет свою биологическую необходимость и есть результат сбоя в генетическом механизме. Смена поколений превращается в анахронизм. Породив сознание, природа создает предпосылки остановки процесса естественного отбора и смерти. Достижение бессмертия — не самоцель человечества, а средство покорения окружающего пространства. Человек бросает вызов времени и пространству, выходит один на один против бесконечной Вселенной, чтобы обрести тайну вечной жизни.

Русский философ В. С. Соловьев сравнивал смерть с дырой в сосуде, через которую даром уходят силы, потраченные на собирание единства. Смиренное отношение к смерти дважды безнравственно: во-первых, перед лицом смерти человек-эгоист и человек-альтруист оказываются одинаково бессильными, смерть упраздняет различие между добрым и злым; во-вторых, смерть не просто уравнивает доброго и злого, но, будучи разрушительной силой, выступает на стороне зла. Человечество может и должно стать сверхчеловечеством, победив свою смерть и тем самым возвысившись над животной природой человека.

Внимание!

Если вам нужна помощь в написании работы, то рекомендуем обратиться к профессионалам. Более 70 000 авторов готовы помочь вам прямо сейчас. Бесплатные корректировки и доработки. Узнайте стоимость своей работы.

Жизнь, смерть, бессмертие (2). ВВЕДЕНИЕ. Общая характеристика работы(Балашов Л.Е.)

Жизнь, смерть, бессмертие — магические слова, которые
значат бесконечно много для каждого из нас. Люди
задумывались над их смыслом с тех пор, как стали людьми.
Особенно пытаются разобраться в них философы.
И это естественно. Философы — специалисты по общим
проблемам бытия. Для них жизнь, смерть, бессмертие имеют
не личное только, а универсально-всеобщее значение.

ВВЕДЕНИЕ. Общая характеристика работы

Значимость темы. Тема «жизнь, смерть, бессмертие человека» относится к числу вечных, всегда нуждается в разработке. Каждое время открывает в ней новые грани.

В теоретическом плане анализ этой темы позволяет глубже осмыслить сущность человека. Актуальность ее диктуется необходимостью осмысления таких новых реалий нашей жизни, как

достижения биологической науки, в частности, расшифровка генома человека;
информационно-компьютерная революция и связанная с ней виртуализация жизни;
возникшая в ХХ веке угроза самоуничтожения человечества в результате термоядерной войны.

В практическом плане разработка этой темы диктуется необходимостью

противодействия тому феномену в современной жизни общества, который автор назвал некрофилией антикультуры; эта некрофилия или, как называет ее И.В.Вишев, смертническая парадигма жизни реально угрожает самым основам жизни человека;
постановки научно-практической задачи значительного увеличения видовой продолжительности жизни человека;
культурного влияния на людей (в частности, их просвещения) в духе жизнеутверждения, реалистической концепции бессмертия (продолжения рода, творческого/социального бессмертия, активного долголетия, увеличения видовой продолжительности человеческой жизни).

Степень разработанности темы. Тема «жизнь, смерть, бессмертие» необъятная. В той или иной мере по ее поводу высказывались почти все философы. В комплексном виде (в триединстве «жизнь-смерть-бессмертие») она разрабатывалась Платоном, Гегелем, некоторыми русскими философами. В отечественной философии последних десятилетий — И.Т.Фроловым, И.В.Вишевым. Отдельные части этой темы («жизнь и смерть», «смерть и бессмертие», «смерть», «бессмертие») рассматривались многими философами. Из отечественных следует указать на И.Д.Панцхаву, И.А.Крывелева, Н.Н.Трубникова, А.В.Демичева, О.С.Пугачева, В.И.Красикова, Н.М.Солодухо.

Постановка проблемы. В работе сделана попытка осмыслить понятия «жизнь», «смерть», «бессмертие» в определенном категориально-логическом поле, прежде всего в их отношении к таким фундаментальным философским категориям как конечное и бесконечное (Работа написана в русле и в развитие тех идей, которые изложены в книге: Л.Е.Балашов. Мир глазами философа. /Категориальная картина мира/. М., 1997.)

Проблема «жизнь, смерть, бессмертие человека» рассматривается не только в человеческом, но и в биотическом смысле.

Цель работы — разработка реалистической (нерелигиозной) концепции жизни, смерти, бессмертия человека.

Задачи исследования:

обоснование необходимости разработки реалистической концепции жизни, смерти, бессмертия человека;
выявление логики развития представлений о жизни, смерти, бессмертии в истории философии и вообще духовной культуры человечества;
осмысление логики соотношения категорий конечного и бесконечного и использование их в анализе жизни и смерти, смертности и бессмертия;
осмысление внутренней природы связи жизни не только со смертью, но и с бессмертием;
раскрытие соотношения понятий актуального и потенциального бессмертия;
характеристика особенностей человеческой жизни, человеческой смерти и бессмертия в рамках социальной философии.

Основная идея работы в концентрированном виде выглядит так: абсолютное индивидуальное бессмертие невозможно, но возможно и реализуемо бесконечное приближение к идеалу абсолютного бессмертия.

Объектом исследования является сущность и существование человека, человек в своей индивидуальной ипостаси и общей (родовой-социальной) сущности, как живое существо и член общества.

Предметом исследования является жизнь человека, взятая в аспекте конечности и бесконечности существования, в частном случае, в аспекте смертности и бессмертия человека.

Философско-методологические основания работы (принципы, методы):

Социально-философский подход: осмысление-анализ жизни человека-индивида в рамках жизни всего человечества.
Гуманистическая устремленность, приверженность гуманистическим и вообще витальным ценностям, ориентация на духовное, нравственное здоровье людей, человеческого общества в целом.
Опора на здравый смысл и вера в творческую силу человека, в созидательные возможности человечества.
Категориально-логический анализ, осмысление жизни-смерти-бессмертия в категориально-логическом поле деятельности, конечности и бесконечности существования, а также таких философско-методологических принципов как принципы объективности, развития, детерминизма, преемственности, единства бытия и небытия, исторического и логического, абстрактного и конкретного, эмпирического и теоретического.

Основные тезисы:

Жизнь не является в отдельности ни смертной, ни бессмертной. Она борется со смертью за бессмертие. Жизнь соединяет и разделяет их, т. е. создает и разрешает противоречие между смертностью и бессмертием. Стрела жизни направлена от смертности к бессмертию.
Смерть возникла на определенном этапе становления живой природы и как эволюционное приобретение жизни не равна ей, т. е. является лишь одной из форм оконечивания жизни. Поэтому ценность жизни как таковой нельзя мерить ее отношением к смерти. Смерть отнюдь не придает жизни смысл. Разговоры о положительной ценности смерти для жизни являются не только неуместными, но и опасными, самоубийственными для человечества.
Абсолютное индивидуальное бессмертие невозможно, но возможно и реализуемо бесконечное приближение к идеалу абсолютного бессмертия. Это бесконечное приближение диссертант называет «деланием» бессмертия, показывает сложный характер этого «делания».
Анализируя феномен реального бессмертия, диссертант приходит к выводу, что наряду с потенциальным существует актуальное бессмертие. В этой связи обосновывается введение в философскую литературу понятия «актуальное бессмертие».

Новизна исследования заключается в том, что проблема жизни, смерти, бессмертия рассматривается комплексно, в едином категориально-логическом поле, в их отношении к фундаментальным философским категориям: конечному и бесконечному.

В частности:

Определяются такие категории социальной философии как жизнь и смерть человека.
Осмысляется соотношение жизни и смерти в аспекте диалектического единства конечного и бесконечного.
Выдвигается и обосновывается идея «делания» бессмертия и дается характеристика форм его выражения.
Раскрывается различие смысла и цели жизни.
Обосновывается положение о том, что жизнь противоположна смерти, а смерть — бессмертию; следовательно жизнь и бессмертие суть одно.
Вводится понятие актуального бессмертия.
Половая любовь осмысляется не только и не столько как чувство, сколько как особый род совместной деятельности мужчины и женщины, связанный с «деланием» бессмертия.

Теоретическая значимость исследования. Разработана и обоснована реалистическая (нерелигиозная) концепция жизни, смерти, бессмертия в аспекте осмысления новых реалий нашей жизни, таких как (1) достижения биологической науки, в частности, расшифровка генома человека; (2) информационно-компьютерная революция и связанная с ней виртуализация жизни; (3) возникшая в ХХ веке угроза самоуничтожения человечества в результате термоядерной войны.

Практическая значимость исследования. Результаты исследования могут служить методологической основой:

для постановки и решения фундаментальных научно-практических задач, связанных с увеличением видовой продолжительности жизни человека.
консультирования в медицинской практике, в психотерапии, в психоанализе, в работе практических философов, в социальной работе.

Они могут быть также использованы:

в преподавании философии, гуманитарных дисциплин и междисциплинарных предметов.
в просветительской работе с населением (по линии общества «Знание» и других подобных организаций).

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21

Балашов Л.Е.,

Примечания 1. 2-е издание, исправленное, дополненное, с приложениями. M. 2005
2. Отзывы и предложения направлять по адресу: 115583, Мо-сква, Воронежская ул., 9, 110. Телефон.: (094) 397-77-91
3. Copyright Балашов Л.Е.

См. также

Размышление о бессмертии человека | Статья в журнале «Молодой ученый»

Современные люди желают не только здоровья и красоты, но и бессмертия. Всемирная организация здравоохранения предлагает в 2018 году внести поправку в формулировку термина «естественный процесс старения» и толковать понятие старение как болезнь [1]. Основную ставку она делает на продвижение человечества в сторону бессмертия при помощи научных открытий, в области продления и улучшения качества жизни, в том числе улучшения экологических условий. В нашей статье мы проанализируем, как идея бессмертия влияет на развитие научных парадигм, способствует развитию новых мировоззренческих направлений в культуре, философии и медицине.

Ключевые слова: идея бессмертия, продление жизни, долголетие, преждевременное старение.

Во все века люди искали рецепт бессмертия. Человеческий век краткосрочный, но большинство современного населения не проживает и половины этого срока. Мифы и легенды о бессмертии или о долгой жизни человека, можно обнаружить во всех культурах мира. Согласно ветхозаветным свидетельствам первые люди, жившие в раю, вообще не знали смерти. Их изгнанные из рая потомки: праведный Ной, Сиф — сын Адама, его внук Енос и их внуки и правнуки жили в среднем более 900 лет [5, Быт. 5:32], [5, Быт. 11]. В древних священных текстах мировых религий неоднократно упоминалось как о долгожительстве, так и о большой награде для человека — о возможности его бессмертия после воскрешения. Если ранние христиане ещё верили в реинкарнацию, то развитое христианство считало смерть результатом греха, а вера в спасение выражалась посредством жертвенного преодоления смерти Иисуса Христа. В религиозной философской традиции считается, что люди сами утратили дар вечной жизни, потеряв связь с Творцом этого мира, взамен получив конечность бытия в виде смерти. В христианстве для ныне живущих бессмертие возможно только после воскрешения.

Вопрос о бессмертии решался посредством реинкарнации в Древнем Египте. В буддизме существует два пути продления жизни, постоянное перерождение после смерти тела, либо уход в сладостную нирвану через аскезу и внутриличностный рост. Будучи освобождённым от мирского, человек сможет перейти в состояние бессмертия. К достижению долголетия стремились китайские даосы, создавая целебные пилюли со свинцом и ртутью, не подозревая о их негативном воздействии на организм. В дальнейшем они стали использовать медитативную практику, дыхательную гимнастику, правильное питание и аскезу и т. д. В Китае и Японии умершие предки живут в каком-то другом мире до тех пор, пока их помнят и почитают родственники. Так, умершие по приглашению присутствуют среди живых людей в различных обликах, будь то растение, животное, явление природы, хотя обычно для них создавались специальные резервуары — куклы, мумии и статуи.

Идея бессмертия опредмечивается не только в религии, а в виде веры в бессмертную душу прослеживается в философских трудах. Древние греки верили, что когда бессмертная душа исходящая от божественного начала освобождается от плоти — она возносится в вечный мир богов. Люди верили в более совершенных антропоморфных бессмертных богов, живущих на горе Олимп. Греческий философ Гераклит утверждал, что и в обычном человеке есть бессмертное начало в виде Бога. Пифагор, Платон и Аристотель признавали частичное бессмертие, на которое способна человеческая душа. В средневековье наряду с верой в единого вечного Бога, о личном бессмертии осмелился мечтать врач, философ и алхимик Парацельс, и несколько его современников, даже римский папа Иннокентий VIII [8].

Философы эпохи Возрождения и Нового времени Д. Бруно и Б. Спиноза избегают идеи личного бессмертия, а уделяют внимание бессмертию как непрерывности жизни сознания, как части единой духовной субстанции. Спиноза видит бессмертие человека в соединении с Божественным началом посредством содействия божественному плану. Для Бруно бессмертие представляет собой поток непрерывного энергообмена, который обновляет сознание и позволяет совершать человеку великое путешествие в мирах. Достижение бессмертия прямо зависит от духовного развития человека. Нравственный разум открывает бесконечно полноценное существование, при котором обязательна духовная целостность, гармония чувств, мыслей, воли человека.

Немецкий философ Гегель видел идею бессмертия в Абсолютном Духе и утверждал, что он вечен и способен опосредоваться в материи. Этого же мнения придерживался и его коллега философ Л. Фейербах. Если Бог есть любовь, рассуждал совсем по-христиански философ, то любящий человек причастен к Богу, значит и к его бессмертию [11]. Рассуждая о том, каков будет сверхразвитый человек, Ницше вывел термин «сверхчеловек», идея которого была подхвачена и в России.

Главным признаком нового уровня самосознания, русские философы-антропологи считали состояние сверхчеловека. Фёдоров, Соловьёв признают наличие бессмертия для развитых личностей, которое издавна приписывалось лишь богам, ангелам, духам. Новый человек, способный взять на себя ответственность за этот мир, постоянно должен стремиться к состоянию бессмертия, чтобы управлять своей биологической природой. У русского философа Н. Ф. Фёдорова идея бессмертия раскрывается через понятие сверхчеловечества, предложенное Ф. Ницше, но так он называет бессмертных в будущем людей. Жизнь есть добро и рассуждая о таком положении сверхчеловека Фёдоров видит проблему с двух сторон. Если только некоторые люди станут бессмертными, то они получат привилегированное превосходство над смертными, что он называет для такого общества, пороком нравственным и умственным. Положительным моментом могло бы стать всеобщее воскрешение, которое он называет величайшей безусловной добродетелью, естественным долгом всех разумных существ, сумевших обратить неразумную природу в управляемую при помощи разума. Он предполагал также возможность выплаты человеком долга делом «воскрешения отцов», как необходимость бессмертия для живых, всеобщего воскрешения для умерших. Эта реализация новой Федоровской идеи супраморализма достижима средствами науки [10].

Совершенно безумная на первый взгляд идея философа, находит свою реализацию в современной процедуре криозаморозки человека для будущего его оживления. Такая операция в России сейчас обходится примерно в 36 тысяч долларов. В криокамере будет поддерживаться температура от минус 130–196С. Аргументы против скептиков — письмо в поддержку криозаморозки, заверенное 69 учёными. Потомки, любящие родные мечтают, имея в распоряжении генетический материал или целиком тело умершего человека, разморозить и вновь воскресить его однажды не смотря на то, что тело поражено раком [3]. Предложенный, американцем Робертом Эттинджером, метод криогенизации (замораживание) также пока не увенчался успехом. Идея бессмертия через признание в качестве самостоятельной субстанции души, была обоснована посредством натуралистической метафизики и подвергалась критике Бердяевым за отказ от идеи смерти дающей смысл нынешней жизни человека. Бесконечность жизни, не окрашенная этически, для него равносильна дурной бесконечности. Бердяев видит в христианской борьбе со смертью во имя вечной жизни особое экзистенциальное отношение как к самому себе, так и к иному человеку. В этом нравственное значение смерти, как наличия некоей смысловой значимости жизни на фоне конечности бытия в этом мире [4]. Человеческая жизнь так приятна, но конечна, именно поэтому мы верим в то, что нас ждёт другая, высшая жизнь. Необходимо философски подходить и понимать, что в жизни каждого наступает момент, когда смерть будет более необходима, чем жизнь. Неправильно говорить о смерти как о наказании или вознаграждении.

Современная наука о возможности достижения бессмертия — иммортология (термин предложен учёным Игорем Вишевым), шагнула далеко вперёд, но большинство её исследований крайне небезопасны. Так, например, пересадка головного мозга — фантастический эксперимент, который возможен лишь в литературных произведениях («Собачье сердце» М.Булгаков, «Голова профессора Доуэля» А. Беляев), пока не увенчался успехом. Учение 1908 года предложенное А. Максимовым о стволовых клетках, совершило прорыв в медицине, но оказалось, стволовые клетки спасают ни от смерти, ни от старости организма, а оказывают кратковременный эффект его омоложения [7]. Не показало положительных результатов клонирование знаменитой овечки Долли, и хотя этот метод заинтересовал весь мир, учёным запрещено проводить аналогичные исследования на человеке.

Проблема идеи бессмертия имеет сегодня и практический аспект в объективной реальности. Весной 2016 г. американские ученые руководителю биомедицинского стартапа BioViva — Элизабет Перриш произвели наращивание теломер — «кощеевых» участков хромосом, функция которых состоит в защите ДНК от повреждений в момент деления клетки. Полгода испытуемый получал препарат, стимулирующий образование теломеразы — фермента, способствующий наращиванию теломер. В результате средняя длина теломер из 6 700 базовых пар увеличилась до 7 300. При удачном разрешении исследования испытуемый продлит себе жизнь на 20 лет. Существуют и другие направления в разработке идеи бессмертия в реальной действительности [9].

Природа создала систему ферментов, преобразующих радикалы в стабильные молекулы; открытый в 1931 г. антиоксидант — токоферол (витамин Е), оказался способным связывать свободные радикалы и защищать белки от окисления, тем самым предотвращать отрыв значащих фрагментов ДНК и преждевременное старение. Возможно, когда-нибудь действительно можно будет запустить процесс омоложения чтобы сохранить нас молодыми навсегда, либо, по крайней мере, учёные смогут замедлить определенные аспекты процесса старения [12].

Этой весной ученые из УКА Беркли обнаружили лекарственное вещество, названное «ингибитором киназы Alk5», которое помогает восстановить мозг и мышечные ткани до молодого состояния возобновляя надежду на то, что будет возможно сохранять людей более здоровыми в зрелом возрасте, тем самым увеличивая качество жизни и сокращая медицинские затраты. Оптимальные ингибиторы TGF бета — лозартан и телмисартан, участвуют в иммунном ответе болезни Паркинсона и сердечно-сосудистой системы, в настоящее время он находятся на стадии испытаний как противораковый агент. Также современные учёные тестируют следующие препараты — ресвератрол, рапамицин, дазатиниб, кверцетин, метформин, способные, по их мнению, замедлить старение или даже увеличить среднюю продолжительность жизни. [2].

В 2014 году американскими исследователями Института стволовой клетки был открыт совсем молодой раздел медицины — регенеративная медицина, принцип которой состоит в способности стволовых клеток, производить подходящие (донорские клетки) для пересадки клетки крови, либо для пересадки костного мозга. Но это не единственный успех в исследовании стволовых клеток. В этом году ученые из Института Солка обнаружили тип стволовой клетки, идентичность которой связана с их местоположением в развивающемся эмбрионе, это даст возможность в ближайшем будущем, восстанавливать изменённые в процессе старения части тела.

С появлением прогрессивных компьютерных нанотехнологий, современное общество стремится к развитию и внедрению в человеческую жизнь наномедицины. Технологии способны не только находить, благодаря виртуальному воспроизведению человеческого организма, участки тела с высоким риском появления тех или иных заболеваний в органах, системах органов. Также они способны производить нанобиороботов, управляемых компьютерным программным обеспечением, для защиты каждой клетки организма от болезней и травм. В будущем, наномедицина обещает устранить повреждения организма, и поможет отменить уже нанесенный телесный ущерб. Тогда, молодые смогут не стареть, а пожилые — помолодеют. Наноустройства, внедряемые в организм человека, наполненные данными по токсинам и инфекционным агентам, могут использоваться, чтобы повысить человеческую иммунную систему, признавая и разрушая инвазивное вещество. Остаётся надеется, что вся эта наноробототехника не даст сбоя прямо внутри организма.

Человеческие память, эмоции, сознание, согласно высказываниям нейробиолога и нейроинженера Рендела Коена, являются ничем иным как просто сумма сигналов от электрохимических реакций, спрыгивающих от синапса к синапсу. Это значит, что программисты в будущем смогут копировать человеческое сознание на персональный компьютер для проведения разного рода операций, в том числе анализ и восстановление памяти [6]. Киборгизация может казаться самым научно-фантастическим сценарием, хотя она уже часть наших жизней. Список технологий киборгизации реального мира бесконечный. В современности широко используются искусственные сетчатки, кардиостимуляторы и даже глубоко-мозговые внедрения, чтобы облегчить симптомы болезни Паркинсона, парализации, как осложнение инсульта мозга, последствий травм ЦНС.

Древняя мечта человечества о бессмертии жива до сих пор. Исходя из современных достижений в омоложении, регенеративной медицине, наномедицине, цифровом бессмертии и киборгизации, представленные методы которыми частично опредмечивается идея бессмертия, могут сосредотачиваться только лишь на продлении жизни в данный момент. Поэтому такое понятие как «бессмертие», следует отличать от других, характеризующих возможность живого организма существовать долго в зависимости от скорости метаболизма в нём, или дольше обычных сроков существования для подобных организмов, т. е. долгожительство.

Таким образом, идея бессмертия — опредмечивается не только в человеческой культуре. У неё есть шанс внести свой вклад в медицину будущего. Пока бессмертие физического тела на современных этапах развития науки невозможно, однако это не останавливает ученых всего мира искать новые и новые методы, открывая неизведанное, и двигаться шаг за шагом к познанию идеи бессмертия.

Литература:

Forecast / Moving from extreme life extension to immortality: Future of human population P6 // QUANTUMRUN. URL: http://www.quantumrun.com/prediction/moving-extreme-life-extension-immortality-future-human-population-p6 (дата обращения: 1.12.2017).
Ling LE, Lee WC.. Tgf-beta type I receptor (Alk5) kinase inhibitors in oncology // Текущая Фармацевтическая Биотехнология.. — 2011. — № Том 12, Выпуск 12. URL: https:// www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/21619541 / (дата обращения: 3.12.2017).
Башарова С. В России 51 человека криозаморозили для оживления в будущем. // Информационный портал life.ru. URL: https://life.ru/t/здоровье/933514/v_rossii_51_chielovieka_kriozamorozili_dlia_ozhivlieniia_v_budushchiem (дата обращения: 3.12.2017).
Бердяев Н. А. О назначении человека. Опыт парадоксальной этики. /Н. А. Бердяев, — М; Изд. «Республика», 1993.-338с.
Библия. Синодальный перевод. /Бытие, Глава 5–11, Изд-во Свет на Востоке, 2010, 292с.
Коен Р. Субстрат-независимый разум // Россия 2045. URL: http://www.2045.ru/news/29824.html (дата обращения: 3.12.2017).
Мяделец О. Д., Кичигина Т. Н., Грушин В. Н., Мяделец Н. Я., Мяделец М. О.. А. А. Максимов и его революционное учение о мезенхимных стволовых клетках // Вестник Витебского государственного медицинского университета. — 2007. — № Т.6, № 3. — С. 139–147.
Пономаренко Н. В. Идея бессмертия: онтологический и гносеологический аспекты. Вестник ОГУ № 7 (156)/июль`2013, С. 29–36
Смирнов Р. Достичь бессмертия: основные теории старения и механизмы, позволяющие их преодолеть // Проект Fleming. URL: https://www.fleming.pro / (дата обращения: 3.12.2017).
Федоров Н. Ф. Сочинения. Издательство: Мысль, Москва. Серия: Философское наследие. 1982. -711 с. (С. 421)
Фейербах Л. Мысли о смерти и бессмертии. / Избранные философские произведения, Госуд. изд-во полит. лит.- М. –в 2-х тт., 1955 Т.1 [С.371–396]
Чухрова О. С. Биологические аспекты старения человека. Теломерная теория // Молодежный научный форум: естественные и медицинские науки: электр. сб. ст. по материалам XXIII студ. междунар. заочной науч.-практ. конф. — М.: «МЦНО». — 2015 —№ 4(22) / [электронный ресурс] — режим доступа. — URL: https://nauchforum.ru/archive/mnf_nature/4(22).pdf / (дата обращения: 3.12.2017).

Основные термины (генерируются автоматически): идея бессмертия, бессмертие, TGF, VIII, вечная жизнь, всеобщее воскрешение, личное бессмертие, преждевременное старение, регенеративная медицина, стволовая клетка.

Соблазн бессмертия | Philosophy Talk

Шоу начинается с того, что Джон и Кен задаются вопросом, зачем человеку вообще быть бесконечно старым. Иоанн отмечает, что в зависимости от религии и других факторов люди по-разному понимают безнравственность. Кен использует то, что Джон называет «западным подходом», то есть человека, живущего в мире вечно, но этот подход также варьируется: мысль о бессмертии также может означать воскресение на небесах. Кен считает такой подход скучным.Жить на земле, если бы можно было избавиться от болезней и страданий, несомненно, было бы желательно. Джон считает эту идею эгоистичной, учитывая, что на планете уже слишком много людей. Кен говорит, что хочет, чтобы человеческая драма росла и развивалась, но Джон вспоминает, что человеческие ужасы, такие как войны, было бы не очень приятно наблюдать. Кен заключает вопрос, в чем именно заключается соблазн бессмертия.

Джон и Кен желанный гость Джон Фишер, заслуженный профессор философии Калифорнийского университета в Риверсайде и автор книги «Наши истории: очерки жизни, смерти и свободы воли» .Джон спрашивает Фишера, является ли проблема бессмертия побочным продуктом проблемы свободы воли. Фишер говорит, что это не так; он объясняет, что его дедушка был убит в концентрационном лагере, и поэтому он вырос, увидев чувство потери, которое заставило его задуматься о смерти и бессмертии. Большинство из нас хотят жить больше, чем мы на самом деле, а некоторые люди хотят жить вечно. Кен спрашивает Фишера, каково это было бы жить вечно, предполагая чистую и комфортную среду и отсутствие болезней, бедности и других нежелательных факторов.

Затем обсуждение переходит к вопросу о том, следует ли из человеческой природы, что мы не считаем бессмертную жизнь на земле желательной. Фишер не считает, что это следует. Он не согласен с такими философами, как Хайдеггер и Бернард Уильямс, и считает, что даже бессмертная жизнь на Земле может дать людям возможность заниматься большим количеством областей и брать на себя больше проектов. Джон задается вопросом, почему кто-то — например, Тед Уильямс — хотел бы вернуться к жизни; когда, если позволят все остальное, Уильямс возвращается к жизни, большинство людей его не вспомнят, большинству людей все равно, и это, по словам Джона, звучит как жизнь, не имеющая отношения к делу.Кен поднимает вопрос о буддизме и принципе преодоления эго и самосознания и спрашивает Фишера, не является ли это болезнью эго — никогда не хотеть исчезнуть.

Джон и Кен приветствуют вопросы аудитории. Одна из обсуждаемых тем — проблемы криогеники, которые Фишер обнаруживает в том, что они создают огромный разрыв в существовании. Другой вопрос для обсуждения — можно ли жить с определенной психологией и личностью в течение длительного периода времени или они в конечном итоге исчерпают себя, и Фишер объясняет, что, как люди, мы заботимся о некоторой преемственности во времени.

Также поднимается вопрос о том, лучше ли более длительная, но, возможно, бесцельная жизнь по своей сути, чем короткая жизнь, полная сама по себе, и в которой завершаются все проекты, которые он намеревается выполнить, как и вопрос о том, можем ли мы развиваться бесконечно. или есть ли ограничение на нашу разработку.

Бродячий философский репортер (Стремитесь к 6:45): Шука Калантари говорит с Джорджем Никелем, режиссером, интересующимся крионикой, о практике замораживания тел для реанимации на более позднем этапе.Обсуждается идея Джорджа о том, что через 50-100 лет нанотехнологии позволят возродиться телам, замороженным с помощью крионики, равно как и стоимость крионики и нейронной защиты, а также бум индустрии продления жизни.
60-секундный философ (стремиться к 45:30): Ян Шоулс задается вопросом, действительно ли что-нибудь бессмертно. Бессмертны ли боги? С другой стороны, боги из разных регионов, такие как скандинавские или греческие, исчезают из культурного диалога. Вампиры, цирки, Майкл Джексон, человеческий разум в роботе — они смертны или живут вечностью?

Бессмертие — Библиография — PhilPapers

Резюме

Хотя бессмертие буквально означает «не смертный», его больше конкретное и обычно используемое значение относится к сознательному объекту или части это сознательное существо, не подверженное несуществованию смертью и вечно существующий, полностью или частично, когда он существует.Некоторые бессмертные сущности, такие как Бог или боги, являются считается, что они существовали всегда и не подлежат смерти. Однако все известные животные, включая человека, смертны — то есть, по крайней мере, их физическое тело умирает. Многочисленные философии и теологии, однако утверждают, что смерть тела не влечет за собой несуществование сознательной сущности, полностью или частично. Если часть сознательной сущности (например, жизненная сила, энергия или атомы) то, что продолжает существовать, также не присваивает и не поддерживает личную идентичность тогда такое бессмертие считается метафизически тонким.Если, однако, сознательное существо поддерживает его личная идентичность такое бессмертие считается метафизически толстым. В философии религии это последнее который получил львиную долю внимания: в частности, как это может быть задумал, что индивидуальная (человеческая) личность может продолжать существовать за пределами смерть физического тела таким образом, что оно не только сохраняет личность, но и также ее уникальная личность.

Несколько вариантов из разных философских и религиозных были предложены традиции относительно того, как человеческая личность может выжить в собственном смерть; они включают реинкарнацию, воскресение (тела), бестелесные душа и эфирное (астральное) тело. Реинкарнация, также известная как переселение души, имеет самый длинный философское наследие, и был тип бессмертия, одобренный по крайней мере с тех пор, как времен Пифагора и принят Сократом (через его рупор, Платон). В этой традиции какой-то тип личность, присуждающая сущность (например, душа) человека, как говорят, продолжает существовать после смерти и возродиться в другом смертном теле (за некоторыми исключениями) на неограниченный срок. Воскрешение тела официальная доктрина христианства. Эта доктрина гласит, что как только человек умирает (немедленно или когда-нибудь в будущем) Бог воскресит (и усовершенствует) человека в его целостность. Этот воскресший человек (включая тело) никогда не умрет снова и, следовательно, бессмертен. Идея о том, что люди продолжат существовать после смерть физического тела как бестелесной души обсуждалась в философии, по крайней мере, со времен Платона, но основные идеи экзегезы не дошли до Декарта. Декарт утверждал, что он был «мыслящим» (т.е., мыслящая вещь, ум) и что это была его душа. Эта душа была нематериальной субстанцией, бессмертной и отделенной от физического тела в момент смерти. Независимо от того, душа когда-либо снова соединялась с физическим телом, это не имело значения. Сущность человека и его личность, была его душа, и только его душа. В Гипотеза эфирного (астрального) тела в значительной степени игнорировалась в философии, но пожалуй, лучше всего представлен в мифологиях, народных сказках, религиозных представления, литература и фильмы. Идея заключается в том, что человек продолжает существовать после физического смерть как своего рода призрачное, сверхъестественное бессмертное привидение, которое все еще каким-то образом узнаваемый как умерший человек.

Вопрос бессмертия тесно связан с вопросами личность и личность. Может ли человек должен быть привязан к одной или нескольким характеристикам, которые поддерживают индивидуальность а их личность? Насколько тело необходимо как для личности, так и для личности? Если человек воскрес, это то же самое лицо или копия оригинального человека? Какие (если есть) свойства, присваивающие идентичность, могут быть использованы для положительного идентифицировать человека, который был реинкарнирован, воскрес, развоплощен или эфирный?

Бессмертие также играет важную роль в других сферах жизни. философия религии, включая проблему зла и последующие теодицеи.Например, почему всеблагое, всезнающее, всемогущее существо (например, Бог) создает существа, которые терпеть смерть? Смерть физическое тело служит божественной цели? Почему знание о том, что люди бессмертны, должно быть скрыто от их? Награждаются ли бессмертные люди или наказаны вечно за свои действия при земной жизни? Если да, то это справедливо?

Идея бессмертия людей и других существ в значительной степени считалось само собой разумеющимся на протяжении большей части истории философии.С ростом скептицизма и атеизма в Однако в современную эпоху аргументы за и против бессмертия становятся все более и более логически сложными, и мало что считается само собой разумеющимся.

Бессмертие и философия смерти | Отзывы | Философские обзоры Нотр-Дама

В последние годы наблюдается возрождение интереса к философии смерти. Было опубликовано несколько важных монографий, отредактированных сборников и специальных выпусков журнала, в которых рассматриваются такие вопросы, как: является ли смерть вредом для умирающего, могут ли люди пострадать или получить пользу от событий, происходящих после их смерти, и является ли бессмертие. желательно.Отредактированная коллекция Майкла Чолби является исключительно долгожданным дополнением к этому бурно развивающемуся разговору.

Сборник состоит из четырнадцати оригинальных эссе, большинство из которых были представлены на первой конференции Международной ассоциации философии смерти и умирания, которая прошла в Калифорнийском государственном политехническом университете в ноябре 2013 года. Том разделен на три части. Документы в Части I обращаются к вопросу о том, вредна ли смерть для тех, кто умирает; те, что в Части II (за одним исключением, о котором подробнее ниже), обращаются к некоторым последствиям осознания того, что каждая человеческая жизнь закончится холодными объятиями смерти.Документы в Части III обращаются к вопросу о том, пойдет ли нам бессмертие на пользу.

В первой статье Части I, «Жертвы», Кристофер Белшоу (писавший с его характерным брио) утверждает, что, хотя смерть может быть плохой для «множества живых существ» (стр.9), эта жестокость важна только тогда, когда жертва смерти — это личность, и когда жизнь, которая была потеряна, была хорошей, человек, который умер, действительно хотел продолжать жить. По мнению Белшоу, для того, чтобы смерть была плохой, необходимы определенные «действительные желания» (стр.14). Эта точка зрения оспаривается во второй статье в Части I Трэвиса Тиммермана «Пересмотр категориальных взглядов на желания». Тиммерман описывает случай ( Operation ), который, как он утверждает, создает проблемы для «взглядов на момент смерти, основанных на желании» (взгляды MODD) (стр. 21), таких как взгляды Белшоу. В операции Operation Unlucky Louie делают операцию на сердце в надежде, что это позволит ему прожить дольше, чтобы удовлетворить свои желания. Он умирает на операционном столе. Тем не менее, хирург мог бы его реанимировать — но не сделал этого, поскольку она считает, что, хотя его смерть была для него плохой, поскольку у него больше нет никаких желаний, реанимировать его не плохо.Но Тиммерман считает, что хотя это и является следствием взглядов MODD, это абсурдно, и поэтому эти взгляды следует отвергнуть. Статья Тиммермана — изящный шедевр философского мышления, и хотя отрицать, что Несчастливому Луи плохо не воскрешать (неоэпикурейцы легко могут это отрицать), это не так явно «абсурдно», как он думает. для не-эпикурейцев, таких как Белшоу, это отрицать. Этот документ должен вызвать оживленные дискуссии по поводу взглядов MODD.

В третьей статье Части I («Эпикуреизм, внешняя злоба и благоразумие») Карл Экендаль и Йенс Йоханссон утверждают, что два наиболее распространенных возражения, с которыми сталкивается эпикурейство в отношении смерти, — это то, что он не дает человеку разумная причина избежать ее собственной смерти и то, что она не может объяснить моральную неправомерность (безболезненного и беззаботного) убийства — неуместны.Вкратце, они утверждают, что даже если смерть человека не является для него внешне плохой, у него все еще есть причина избегать ее (и, следовательно, у людей есть моральные причины избегать убийства), поскольку пути, которые приведут к ней, не будут максимизировать ее получение внутренней ценить. Этот ответ на две из самых насущных проблем, с которыми, как считается, сталкиваются эпикурейцы, является убедительным — действительно, настолько убедительным, что после прочтения этой статьи трудно понять, почему он так привлек к себе антиэпикурейцев. .

В четвертой статье в Части I, «Лукреций и страх смерти», Фредерик Кауфман продолжает отстаивать свой принципиальный ответ на «проблему симметрии» Лукреции (что невозможно, чтобы кто-то существовал раньше, чем она, хотя она могла существовать позже, чем она) против критиков. За статьей Кауфмана следует работа Дункана Пёрвса «Вред смерти», в которой он предлагает контрфактический сравнительный анализ вреда, который, как он утверждает, превосходит другие объяснения вреда в плане осмысления ужасности смерти.Вопрос о том, вредна ли смерть для того, кто умирает, часто берет в качестве отправной точки эпикурейское мнение о том, что смерть человека знаменует конец его существования или, по крайней мере, его существования как вещи, которой предикаты «причинить вред» «или» выгода «может применяться.

Софи-Грейс Чаппелл оспаривает это предположение, предлагая некоторые новые мысли о новозаветной доктрине всеобщего воскресения. «Семена: о личности и воскресении» — увлекательная статья, хотя ее центральный аргумент удручающе неуловим.Чаппелл утверждает, что для воскресения важно то, чтобы воскресший человек был связан с человеком, жившим до воскресения, таким образом, чтобы человек до воскресения мог заботиться о том, что произойдет с воскресшим человеком. Это кажется правильным. Кроме того, она утверждает, что независимо от теории личности, для обоснования такой заботы важно наличие непрерывности сознания между предварительно воскрешенным живым человеком и воскресшим человеком. Это тоже кажется правильным.Затем, опираясь на метафору Нового Завета о взаимоотношениях между ныне живущими людьми и воскресшими людьми как о родственных отношениям между семенем и растением, она утверждает, что важно то, насколько преемственна связь между воскресшим человеком, который служит в качестве телос для предвоскресшего живого человека. Но точно, что это за отношения или как они обосновывают непрерывность сознания, неясно, особенно учитывая необходимый разрыв смерти, который разделяет эти два сознания.Более того, если воскресший человек является «идеальным будущим я» (стр.97), могут возникнуть вопросы о том, буду ли я заботиться о своем идеализированном будущем «я» так, как это необходимо Чаппеллу, чтобы обосновать мнение о том, что я разделяю непрерывность сознания с его. Если, например, идеальный я далек от (самой) основы меня, которая существует на самом деле, почему я должен заботиться о нем в отсутствие независимых, неэгоистичных причин для этого?

В то время как статьи в Части I посвящены традиционным философским дебатам о вреде смерти, статьи в Части II (за одним исключением) поднимают новые и интересные вопросы, касающиеся воздействия, которое осознание нашей собственной возможной смерти окажет на наш жизненный опыт. наши жизни.Дэвид Беглин начинает Часть II своей статьей «Страх смерти как страх потери жизни: уроки болезни Альцгеймера». Обращаясь к мнению тех (особенно Кая Дрейпера), которые (например, Эпикур) считают, что смерть не является надлежащим объектом страха, Беглин утверждает, что страх смерти может быть уместен по тем же причинам, по которым пациенты с болезнью Альцгеймера могут бояться вторжения своей болезни. : озабоченность «потерей свободы воли и практической идентичности» (с.102).

За статьей Беглин следует статья Беверли Клак «Конструирование смерти как формы неудачи: решение проблемы смертности в неолиберальную эпоху».Тезис Клака неясен, но похоже, что в рамках «неолиберального дискурса» смерть является формой неудачи, и это «делает невозможным обсуждение того, что значит быть смертным субъектом» (стр. 129). Вместо этого подхода, утверждает она, мы должны признать нашу общую уязвимость, и это поможет нам расставить приоритеты в отношении важных вещей, которые «возникают из нашей совместной жизни», таких как «любовь, отношения, дружба, смех» (стр. 129). Если это краткое изложение вклада Клака заставляет задуматься о том, какое отношение неолиберализм имеет к смерти как форме неудачи и почему такой взгляд на смерть делает «невозможным» обсуждение того, «что значит быть смертным субъектом», и признать ценность вещей, которые «возникают из совместной жизни», чтение газет не поможет.

В статье Клака так много явно неправильного, что трудно понять, с чего начать. Однако из-за нехватки места будет достаточно методологической точки и существенной критики. Методологический момент в первую очередь. Клак не цитирует ни одного сторонника «неолиберальной» точки зрения, которую она критикует. Вместо этого ее толкования этой точки зрения полностью взяты из вторичных источников, критикующих ее. Основывать критику позиции на ее характеристиках критиками в лучшем случае интеллектуально ленив, а в худшем — интеллектуально нечестно.По существу (и отчасти, возможно, потому, что она обращается к критикам для получения информации об этом) Клак глубоко ошибается с неолиберальной точкой зрения. Совершенно неверно, что неолибералы (сторонники добровольных ассоциаций) считают солидарность с другими «признаком слабости» (стр. 117, цитируя популярную работу Филиппа Мировского «Никогда не позволяйте серьезному кризису пропадать даром» ). Это просто неправда, что неолибералы склонны рассматривать смерть как личную неудачу (поскольку социально-экономическая позиция неолиберализма не имеет никаких взглядов на смерть), и совершенно неверно, что неолибералы не осознают, что есть вещи, которые мы не можем контроль.Действительно, по этому последнему пункту Клак с глубокой иронией приравнивает неолиберализм к взглядам Хайека, а затем критикует его за то, что он не признает, что существуют социально-экономические силы, которые находятся вне нашего контроля. (Возможно, следует напомнить Клаку о том, почему Хайек получил Нобелевскую премию.)

К счастью, статьи Дэна Вернера, Кэти Берендт и Аарона Смэтса искупают часть II благодаря своему совершенству. Вернер и Смэтс исследуют различные отношения между любовью и смертью.В «Любви и смерти» Вернер исследует три утверждения о любви и смерти, сделанные участниками Платона Симпозиум (что все влюбленные — и только любовники — готовы умереть друг за друга, что любовь — это желание объединиться. в другого, теряя при этом свою идентичность, и что в любви мы проявляем стремление к бессмертию) и обнаруживает, что все они отсутствуют. Смэтс также обеспокоен отношениями между любовью и смертью в «Любовь и смерть: проблема устойчивости», утверждая, что очевидный факт стойкости людей перед лицом потери любимого человека является поводом для сожаления.В книге «Учиться быть мертвым: повествовательная проблема смертности» Берендт отмечает, что смерть бросает вызов людям, которые считают, что жизни следует рассматривать как повествования (поскольку, пока она завершает жизнь, ее недоступность для человека, чья жизнь заканчивается, не позволяет ей имея доступ ко всему повествованию ее жизни), а затем предлагает правдоподобное решение этой проблемы.

В Части I большинство авторов считают, что смерть может нанести вред умирающему. Это может означать, что бессмертие — по крайней мере определенного рода — желательно.Этот вопрос рассматривается в статьях части III. В книге «Бессмертие, идентичность и желательность» Роман Альтшулер исследует знаменитый аргумент Бернарда Уильямса о том, что бессмертие не может быть желательным, по крайней мере для людей, и провокационно заключает, что уместным вопросом является не то, желательно ли бессмертие, а то, действительно ли оно «желательно». даже можно желать этого »(с.200). Адам Бубен утверждает в «Ресурсах для преодоления скуки бессмертия у Фишера и Кьеркегора», что взгляды Кьеркегора на «бесконечное самосовершенствование» имеют сходство с взглядами Джона Мартина Фишера на «повторяемые удовольствия» и могут быть использованы для получения дополнительных оснований полагать что неограниченно продленная продолжительность жизни будет иметь ценность для тех, кто ими обладает.В заключительной статье этого сборника «Бессмертие и исчерпаемость ценностей» Майкл Чолби выдвигает весьма оригинальный аргумент в пользу точки зрения, что у нас «есть правдоподобное основание для выбора смертности над бессмертием» (стр. 235). Отчасти, утверждает Чолби, это связано с тем, что, хотя баланс благ и зла в бессмертных жизнях в конечном итоге сойдется, смертные испытают лишь часть возможных благ и зла. Следовательно, «смертным … доступно создание жизни, которая превосходит порог благополучия, на котором сходится каждый бессмертный» (стр.230). Но есть две причины, по которым мы можем сопротивляться этой аргументации. Во-первых, я не вижу причин верить утверждению Чолби о том, что бессмертное упражнение в своих действиях только «на время исключает эвдемонические возможности» с плохими, которых она хочет избежать, «близко, будь что будет» (стр. 231). Во-вторых, поскольку темпераменты людей различаются, не очевидно, что уровни благополучия, присутствующие в бессмертных жизнях, будут совпадать. Рассмотрим разницу между персонажами Эвелин Во, капитаном Граймсом (из Упадка и Падения ) и Джона Верни (из «Тактических упражнений»).В то время как жизнерадостность Грайма не зависит от препятствий на его пути (смертный приговор, тюремное заключение за двоеженство), Верни испытывает «невидимую молнию ненависти, которая вспыхивает и вспыхивает глубоко внутри него при каждом препятствии или повороте» (стр. 420, 2012) . Неужели бессмертный беспечный Граймс будет намного счастливее бесконечно несчастного Верни?

То, что эссе в этом томе вызвали так много вопросов в этом кратком обзоре, следует рассматривать как свидетельство их интереса — и, следовательно, превосходства этого тома в целом.Осталось несколько придирок. Например, вызывает разочарование то, что в нем нет расширенного обсуждения возможности посмертного вреда или вопроса о том, что именно смерть означает . Тем не менее, несмотря на эти придирки Бессмертие и философия смерти является чрезвычайно ценным дополнением к философской литературе по этим увлекательным вопросам.

ССЫЛКИ

Мировски, Филипп. (2014). Никогда не позволяйте серьезному кризису пропасть даром: как неолиберализм пережил финансовый кризис .Verso.

Во, Эвелин. (2012). «Тактические упражнения» в Эвелин Во, The Complete Stories . Книги Бэк-Бэй.

Бессмертие и философия смерти

Rowman & Littlefield Publishers / Rowman & Littlefield International

Страниц: 258 • Отделка: 6 x 9

978-1-78348-383-9 • Твердый переплет • Декабрь 2015 г. • 151,00 долл. США • (117 фунтов стерлингов.00)

978-1-78348-384-6 • Мягкая обложка • Декабрь 2015 г. • 50,00 долларов США • (38,00 фунтов стерлингов)

978-1-78348-385-3 • электронная книга • декабрь 2015 • 47,50 долл. США • (37,00 фунта стерлингов)

Майкл Чолби — профессор философии Калифорнийского государственного политехнического университета Помона.
Введение, Майкл Чолби / Часть I: Плоха ли смерть для тех, кто умирает? / 1.Жертвы, Кристофер Белшоу / 2. Переосмысление категоричной точки зрения желаний, Трэвис Тиммерман / 3. Эпикуреизм, внешняя злоба и благоразумие, Карл Экендаль и Йенс Йоханссон / 4. Лукреций и страх смерти, Фредерик Кауфман / 5. Вред смерти. Дункан Пурвс / 6. Сидс: О личности и воскрешении, Софи-Грейс Чаппелл / Часть II: Жизнь со смертью / 7. Страх смерти как страх потери жизни: Уроки болезни Альцгеймера, Дэвид Беглин / 8. Конструирование смерти как Форма неудач: решение проблемы смертности в неолиберальную эпоху, Беверли Клак / 9.Любовь и смерть, Дэн Вернер / 10. Учиться быть мертвым: повествовательная проблема смертности, Кэти Берендт / 11. Любовь и смерть: проблема устойчивости, Аарон Смэтс / Часть III: Ценность бессмертной жизни / 12. Бессмертие , Идентичность и желательность, Роман Альтшулер / 13. Ресурсы для преодоления границ бессмертия у Фишера и Кьеркегора, Адам Бубен / 14. Бессмертие и неиссякаемость ценностей, Майкл Чолби / Индекс В этом новом сборнике эссе рассматривается вопрос о том, вредна ли смерть для тех, кто умирает, и когда, а также о том, хорошо ли и когда жить вечно.Сборник будет представлять большую ценность для всех, кто серьезно задумывается о смертности, и станет долгожданным дополнением к литературе по философии смерти.
— Стивен Лупер, профессор семестра Мерчисона и заведующий кафедрой философии, Университет Тринити

Это замечательная коллекция оригинальных статей по новейшим темам и литературе, представляющей большой человеческий интерес, с полезным вводным эссе.
— Джон Фишер, заслуженный профессор философии, Калифорнийский университет, Риверсайд

То, что эссе в этом томе вызвали так много вопросов в этом коротком обзоре, следует рассматривать как свидетельство их интереса — и, следовательно, к совершенству этой книги в целом […] Бессмертие и философия смерти является чрезвычайно ценным дополнением к философской литературе по этим увлекательным вопросам.
— Философские обзоры Нотр-Дам

С бессмертием существует большая проблема: оно продолжается и продолжается.

В финале романа Стивена Спилберга « Индиана Джонс и последний крестовый поход » (1989) поиски Святого Грааля заканчиваются драматически. Злодей фильма — нацистский коллаборационист и охотник за артефактами Уолтер Донован — знает, что питье из священного кубка принесет ему вечную жизнь. Но из стола, уставленного множеством ложных граалей, он по глупости выбирает самую блестящую чашу из всех.Донован напивается, но вместо того, чтобы получить дар вечной жизни, он быстро начинает стареть: его кожа отслаивается, волосы выпадают, и он превращается в скелет, который превращается в пыль. Бессмертный рыцарь, охраняющий Истинный Грааль, язвительно заметил Инди: «Он выбрал… неудачно».

Мгновением позже доктор Эльза Шнайдер (также нацистка) игнорирует предупреждение рыцаря не пытаться вытащить Грааль из храма, в результате чего конструкция рухнет, а земля расколется. Захватывая приз бессмертия, она пытается достичь Грааля, прежде чем он упадет в недра земли.Она так отчаянно пытается жить вечно, что выскальзывает из хватки Инди и падает насмерть. Сам Инди почти постигает та же участь, пока его отец не убеждает его «отпустить».

Бессмертие: приз настолько велик, что некоторые умрут, пытаясь заполучить его. Но мудры ли они в этом? Последний крестовый поход не предполагает. В конце концов, не только двое людей, которые бросают свои жизни, злодеи, но и рыцарь, охраняющий Грааль, прямо предупреждает, что цена вечной жизни — вечное пребывание в том же самом храме.И что за жизнь будет , чем ? Бессмертие — предполагает фильм — может быть скорее проклятием, чем благословением.

Такой вывод не станет сюрпризом для философов, которые рассматривали этот вопрос. В своем эссе «Дело Макропулоса: размышления о скуке бессмертия» (1973) английский философ-моралист Бернард Уильямс предположил, что жить вечно — это ужасно, сродни застреванию на бесконечной коктейльной вечеринке. Это произошло потому, что после определенного количества жизней человеческая жизнь станет невыразимо скучной .Нам нужен новый опыт, чтобы иметь причины продолжать. Но по прошествии достаточного времени мы испытаем на себе все, что нас как личности находит стимулирующим. Нам не хватало бы того, что Уильямс называл «категориальными» желаниями: то есть желаний, которые дают нам основания продолжать жить, и вместо этого мы будем обладать только «случайными» желаниями: то есть вещей, которые мы могли бы с тем же успехом сделать , если мы живы. , но их самих по себе недостаточно, чтобы заставить нас остаться в живых. Например, если я собираюсь продолжать жить, я хочу запломбировать полость моего зуба, но я не хочу продолжать жить просто для того, чтобы заполнили мою полость.Напротив, я вполне мог бы захотеть продолжать жить, чтобы закончить великий роман, который я сочинял последние 25 лет. Первое — случайное, второе — категоричное желание.

Жизнь, лишенная категоричных желаний, утверждал Уильямс, превратится в кашу недифференцированной банальности, не содержащей причин для продолжения. В качестве примера Уильямс привел Элину Макропулос, героиню оперы «Дело Макропулоса » (1926) чешского композитора Леоша Яначека.Рожденная в 1585 году, Элина пьет эликсир, благодаря которому ей (биологически говоря) 42 года навсегда. Однако к тому времени, когда ей исполнилось 300 лет, Элина испытала все, что хотела, и в результате ее жизнь стала холодной, пустой, скучной и замкнутой. Не ради чего жить. Соответственно, она решает перестать пить эликсир и освобождает себя от скуки бессмертия.

Тем не менее, как отмечают критики, аргумент Уильямса на самом деле вовсе не о бессмертии .Представьте себе, что естественная биологическая продолжительность жизни человека составляет 1000 лет. В таком случае, когда ей было за 300, Элина умерла бы сравнительно молодой. Ее проблема не в том, что она бессмертных , а в том, что она уже слишком долго существует. Если есть конкретная проблема с бессмертием, она должна заключаться в другом.

Философ-моралист Сэмюэл Шеффлер из Нью-Йоркского университета предположил, что настоящая проблема с фантазией о бессмертии состоит в том, что она не имеет смысла как связное желание.Шеффлер указывает, что человеческая жизнь глубоко структурирована тем фактом, что у нее есть фиксированный (даже если обычно неизвестный) предел времени. Все мы начинаем с рождения, затем проходим через множество этапов жизни, прежде чем окончательно оканчиваемся смертью. В свою очередь, утверждает Шеффлер, все, что мы ценим — и, следовательно, можем связно желать в сущности человеческой жизни, — должно приниматься как данность с учетом того факта, что мы являемся ограниченными во времени существами. Конечно, мы можем представить себе, каково было бы быть бессмертным, если мы найдем это забавным способом скоротать время.Но это затмевает основную истину: поскольку смерть — это фиксированный факт, все, что люди ценят, имеет смысл только в свете того, что наше время ограничено, наш выбор ограничен, и каждое наше получение лишь определенного количества уходит, прежде чем все закончится. .

Таким образом, случай

Шеффлера состоит не просто в том, что бессмертие сделает нас несчастными (хотя, вероятно, и сделает). Дело в том, что, если бы у нас было это, мы бы перестали быть отчетливо людьми такими, какими мы являемся сейчас.Но тогда, если бы мы каким-то образом достигли бессмертия, это не дало бы нам того, что мы хотим от него : а именно, чтобы это было некой версией нашего человеческого Я , которая живет вечно. Таким образом, желание бессмертия является парадоксом: оно само себя потерпело бы, если бы когда-либо было достигнуто. В свою очередь, Шеффлер предполагает, что после того, как мы тщательно поразмыслили над этим глубоким фактом о самих себе, мы должны отбросить любое остаточное желание жить вечно, которое у нас может еще сохраняться.

Вы можете думать, что хотите жить вечно, но размышления должны убедить вас в обратном

Но так ли все ясно? Разве мы не можем хоть немного посочувствовать Доновану и Шнайдеру, которые хватаются за Святой Грааль? В этом отношении интересно то, что, когда мы возвращаемся к более широкой поп-культуре, изобилует примерами бессмертия, которое преподносится не как благословение, а как проклятие.

В сатире Джонатана Свифта Путешествие Гулливера (1726) главный герой встречает своеобразную расу «Струльдбругов», людей, рожденных со странной отметиной на лбу, указывающей на то, что они будут жить вечно. Первоначально думая, что они должны быть самыми счастливыми из всех существ, Гулливер пересматривает свою точку зрения, когда узнает, что Струльдбруги никогда не перестают стареть, приводя их к дряхлости и безумию, бродя по королевству как отвратительные животные, которых избегают нормальные люди. Или подумайте об Альфреде, стихотворении лорда Теннисона « Тифон » (1860 г.), где бессмертный рассказчик описывает свой физиологический и психологический упадок, вызванный бесконечной жизнью, а также ужас и одиночество, оказавшиеся в ловушке такого состояния.

Таким образом, кажется, что и философы, и популярная культура пытаются сказать нам одно и то же: вы можете подумать , что хотите жить вечно, но размышления должны убедить вас в обратном. И все же, если это, в конечном счете, правда — как, кажется, хотят сказать философы и популярная культура, — тогда возникает другой вопрос: , почему нам все еще нужно, чтобы нам говорили?

В идее бессмертия есть что-то одновременно глубоко и неизменно привлекательное, и это нельзя развеять, просто указав на примеры, в которых бессмертие было бы проклятием.Чтобы увидеть это, мы должны немного более тщательно подумать о том, чем может частично быть желание бессмертия.

На первый взгляд, желание бессмертия наиболее очевидно кажется ответом на страх смерти. Большинство из нас боятся умереть. Если бы мы были бессмертными, мы могли бы избежать как этого страха, так и его объекта. Следовательно, похоже, желание бессмертия — это просто желание не умирать. Перед лицом этого философы, поэты и романисты напоминают нам, что существует судеб хуже смерти .Само бессмертие могло оказаться одним из них. Если так, мы не должны желать бессмертия. В конце концов, ни один здравомыслящий человек не хочет быть Штрульдбругом.

Но если мы присмотримся более внимательно, мы увидим, что страх — не единственная важная реакция на факт смерти. Здесь полезно обратиться к словам баскского философа Мигеля де Унамуно в Трагическом смысле жизни у людей и народов (1912):

Мне представлены аргументы… чтобы доказать абсурдность веры в бессмертие души.Но эти рассуждения меня не трогают, потому что они являются причинами, а не более чем доводами, и нельзя питать сердце причинами. Я не хочу умирать. Нет! Я не хочу умирать, и я не хочу умирать. Я хочу жить всегда, во веки веков. И Я, , хочу жить, этот бедный я, которым я являюсь, то я, которым я чувствую себя здесь и сейчас, и по этой причине меня мучает проблема продолжительности моей души, моей собственной души. Я — центр моей Вселенной, центр Вселенной, и в моих крайних мучениях я плачу вместе с Мишле: «Мое Я! Они крадут мое Я! »

Частью того, о чем здесь рассказывает Унамуно, является возмущения и гнева из-за того, что у него что-то отнимают («они крадут мое Я!»).Унамуно представляет себе ситуацию, которую делает большинство из нас, когда мы размышляем о собственной смерти: не отдаленная точка дряхлости, 107 лет, застрявшая на больничной койке в недостаточно финансируемом доме престарелых, — а скорее смерть, требующая от нас до того, как мы умрем. готов . Другими словами, смерть часто воспринимается и переживается (например, неизлечимо больными) как своего рода личное оскорбление, отнятие времени перед тем, как уйти. Другими словами, это самая серьезная атака на чью-либо свободу действий.

Мы не просто боимся неизбежного факта смерти, мы также возмущаемся этим как личным оскорблением. Это одна из причин, почему в западной культуре смерть часто буквально олицетворяли: не грубое, безразличное, чисто биологическое явление, а Мрачный Жнец, который приходит, чтобы забрать вашу индивидуальную душу. Точно так же не случайно, что Grim Reaper можно поторговаться с и . Если вы победите его в шахматах — так гласит легенда, — он должен вас отпустить. Вы, как агент, можете попытаться сохранить контроль.

Конечно, суровая реальность такова, что смерть наступает либо «слишком рано, либо слишком поздно»

Это означает, что, вопреки аргументу Шеффлера, может существовать последовательное стремление к бессмертию. Это потому, что желание бессмертия может означать не просто желание жить вечно . Вместо этого может быть желание контролировать , когда мы сами умрем , решив положить конец всему этому, только когда — а не раньше — мы сами будем готовы.

Действительно, такая возможность изображена в древнем санскритском эпическом стихотворении Махабхарата , где великому воину Бхишме даровано благо «смерть по желанию».Бхишма не может умереть, пока он этого не захочет, но это не мешает ему позже погибнуть в битве от рук Арджуны, оказавшись выведенным из строя на ложе из стрел. Тем не менее, даже будучи таким недееспособным, Бхишма еще не готов умереть. Сначала он выбирает лечь на поле битвы и передать свою мудрость Юдхиштхире, пока он не решит, что ему пора уходить. Бхишма готовится к смерти, и когда он готов, приближает свою жизнь к концу.

Эта способность «умереть по желанию» явно представлена в Махабхарате как благо.И контраст с бессмертием как невозможностью умереть очевиден. Если бы Бхишма был пронзен ложе из стрел, будучи неспособным умереть — и, следовательно, предположительно вынужденным оставаться там навсегда — он, несомненно, трудился бы под проклятием. Как бы то ни было, все было иначе. И все же дар Бхишмы кажется логичным, поскольку мы могли бы хотеть этого для себя. Это искоренило бы страх смерти до того, как мы будем готовы, в то же время сохранив способность прекращать, когда у нас будет достаточно — все время принимая точку зрения Шеффлера о том, что в конечном итоге нам придется умереть, чтобы наша жизнь была достойной жизни. в первую очередь.

Конечно, суровая реальность такова, что большинство из нас обнаружит, что смерть приходит — по выражению Уильямса — «слишком рано или слишком поздно». Слишком рано, если мы еще не готовы к работе. Слишком поздно, если мы дошли до точки, когда жизнь уже не имеет смысла. В самом деле, нам вряд ли нужны философы, чтобы убедить нас в том, что для многих людей существуют судьбы похуже смерти: клиники помощи умирающим в таких странах, как Швейцария, демонстрируют, что многие люди предпочтут умереть, а не продолжать испытывать грубую физическую боль или продолжающееся унижение. особенно когда нет перспективы выздоровления.Однако поразительной особенностью большинства обществ является то, что они отказывают людям в выборе умереть в тот самый момент, когда они этого наиболее рационально желают.

Бессмертие, очевидно, является невозможной фантазией — следовательно, оно не может быть ни подлинным решением прискорбных, но элементарных фактов человеческого состояния, ни ответом на чреватые сложности, окружающие эвтаназию, в том, что касается как социальной политики, так и морального суждения. Тем не менее, причина того, что такая фантазия остается в народном воображении — а также является целью для философских размышлений — заключается в том, что она затрагивает нечто важное о нашем отношении к смерти.Мы не просто боимся смерти, мы также возмущаемся ею, потому что она воспринимается как нападение на нашу личную свободу воли. Мы можем полностью контролировать собственную смерть только в одном направлении — и это, конечно, обычно совсем не утешает. Как и многое другое в жизни, смерть оказывается более сложной, чем кажется на первый взгляд.

Душа, природа и бессмертие

DOI: 10.4324 / 9780415249126-K096-1
Версия: v1, Опубликовано в Интернете: 1998
Получено 30 октября 2021 г., с https: // www.rep.routledge.com/articles/thematic/soul-nature-and-immortality-of-the/v-1

Для греков душа — это то, что дает жизнь телу. Платон считал его чем-то отдельным от тела. Человек, живущий на Земле, состоит из двух частей: души и тела. Душа — неотъемлемая часть человека — то, что делает меня мной. Это та часть, к которой относится психическая жизнь людей — это душа, которая думает, чувствует и выбирает. Душа и тело взаимодействуют. Состояния тела часто вызывают состояния души, а состояния души часто вызывают состояния тела.Эта точка зрения известна как субстанциальный дуализм. Обычно это включает в себя точку зрения, что душа проста, что у нее нет частей. Если у объекта есть части, то одна из этих частей может иметь свойства, которых нет у другой части. Но любое имеющееся у меня переживание, слуховое или визуальное ощущение или мысль, случается со мной в целом. Платон также считал, что в момент смерти душа и тело разделены; тело разлагается, а душа уходит жить другой жизнью. Аристотель, напротив, думал о душе просто как о «форме», то есть как о способе поведения и мышления; человек с душой — это человек, который ведет себя (двигая части тела) и думает определенными характерными для человека способами.И точно так же, как не может быть танца без танцующих людей, не может быть способов поведения без воплощенных людей, которые бы вели себя подобным образом. Следовательно, для Аристотеля душа не существует без тела.

Христианское богословие, верящее в жизнь после смерти, сочло естественным перенять платоновскую концепцию души. Но в тринадцатом веке святой Фома Аквинский стремился развить аристотелевскую концепцию, модифицированную с учетом христианской доктрины. Душа, учил Аквинский, действительно была формой, но особым видом формы, которая могла временно существовать без тела, которому она была естественным образом приспособлена.Эту точку зрения всегда было трудно сформулировать последовательным образом, который отличает ее от взглядов Платона. Декарт повторил точку зрения Платона. В более современное время представление о том, что у людей есть душа, всегда понималось как представление о том, что у людей есть существенная часть, отделимая от тела, как это изображали Платон и Фома Аквинский. Чистая аристотелевская точка зрения обычно выражалась как точка зрения, согласно которой у людей нет души; люди состоят только из материи, хотя она может иметь очень сложную организацию и обладать свойствами, которых нет у неодушевленных предметов.Другими словами, аристотелизм — это разновидность материализма.

Если, однако, думать о душе как о вещи, отделенной от тела, она может перестать существовать после смерти, когда тело перестает функционировать. Платон привел ряд аргументов, призванных показать, что душа по своей природе бессмертна; в силу своей собственной природы, в силу того, чем она является, она будет продолжать существовать вечно. Более поздние философы развили одни из этих аргументов и выдвинули другие. Даже если эти аргументы этого не показывают (а большинство философов думают, что это не так), душа может быть бессмертной от природы; или он может быть бессмертным, потому что Бог или какая-то другая сила поддерживает его вечное существование, либо само по себе, либо присоединенное к новому телу.Если есть всемогущий Бог, он может поддерживать его существование вечно; и он мог бы открыть нам, что он собирается это сделать.

Цитирование этой статьи:
Swinburne, Richard. Душа, природа и бессмертие, 1998 г., DOI: 10.4324 / 9780415249126-K096-1. Энциклопедия философии Рутледжа, Тейлор и Фрэнсис, https://www.rep.routledge.com/articles/thematic/soul-nature-and-immortality-of-the/v-1.
Авторские права © 1998-2021 Routledge.

Философия Маккормика — Против бессмертия: есть ли доказательства того, что мы можем пережить смерть тела?

Ваш разум — это то, что вы осознаёте от первого лица, когда вы занимаетесь самоанализом.Он думает, верит, испытывает эмоции, строит планы, имеет стремления и так далее. Другие люди осознают ваш разум только благодаря осознанию поведения вашего тела. Ваш мозг, по крайней мере, с вашей точки зрения, не совпадает с вашим разумом. Это двухфунтовый орган внутри вашего черепа; это часть вашего тела. С вашей точки зрения, вы не осознаёте свои умственные процессы как процессы мозга. Аргумент, развиваемый в этой статье, состоит в том, что психические процессы зависят в своем существовании от наличия и продолжительности физических процессов в мозге.И поскольку мы отождествляем свою душу с нашим разумом и его процессами, душа больше не существует, когда тело терпит неудачу.

Я не оспариваю утверждение, что некоторые неличностные и бессознательные аспекты человека переживают смерть тела. Физические вещества, из которых состоит тело человека, выживают; Например, атомы углерода в теле человека становятся частью других физических сущностей, таких как дерево, которое растет на кладбище. Дом, который я построил, книги, которые я написал, дети, которых я воспитывал, влияние, которое я оказал на этот мир, может длиться дольше, чем я.И поскольку мы оставляем прочный след в мире, можно утверждать, что мы бессмертны. Но это не я. Это безличное воздействие, которое я оказал на мир. Устойчивость моего углерода — это не пережиток после смерти меня. Химические вещества, из которых состоит мое тело, если они не настроены таким образом, чтобы позволить моему мозгу и телу функционировать, больше не будут производить мои мысли. У них не будет снов, они не будут помнить, у них не будет убеждений.Как только они теряют конфигурацию, которая делает их в моем теле, мои молекулы теряют перспективу или какое-либо осознание. Если использовать известное изречение Нагеля, нет ничего похожего на молекулу. Общий взгляд на душу, который здесь подвергается сомнению, заключается в том, что мое нефизическое сознание будет продолжаться после того, как мое физическое тело исчезнет.

II. Все основные черты человека зависят от мозга.

Все наши свидетельства указывают на то, что существо не может думать, иметь разум или личность без мозга и нервной системы определенного минимального уровня сложности.Безмозглые умы, насколько показывают наши многочисленные свидетельства, не встречаются. Одна из наиболее веских причин верить в то, что безмозглого ума не может быть, — это тесная причинная связь, которую мы наблюдаем между состояниями нашего тела и состояниями нашего разума. Многовековые медицинские данные о повреждении головного мозга ясно показали, что, когда люди получают повреждение мозга, они получают повреждение разума. Травмы головы, поражения, опухоли, иссечения и другие физические изменения мозга нарушают психических функций, которые мы приписываем душе, такие как принятие решений, решение проблем, воспоминания, способность к абстрагированию и эмоциональные реакции.Лобная доля мозга в наибольшей степени отвечает за функции, связанные с душой. Он контролирует язык, наши реакции на окружающую среду, суждения, эмоции; он придает значение словам и так далее. Повреждение лобной доли может привести к потере спонтанности, потере гибкости в мыслях или устойчивости одной мысли. Это может привести к изменениям настроения, личностным изменениям и снижению способности решать проблемы. Височные доли по бокам мозга отвечают за слух, приобретение воспоминаний и категоризацию объектов.Повреждение височных долей может привести к агрессии, постоянному разговору, повышенному или пониженному сексуальному интересу, краткосрочным и долгосрочным проблемам с памятью, затруднениям в распознавании лиц и затруднениям в понимании слов и идентификации предметов.

Физическая зависимость психических состояний также очевидна, когда изменения химического состава мозга с помощью лекарств, еды, лишения сна, голодания или кофе меняют наш образ мышления. Все мы испытали прямое влияние физических обстоятельств на наш образ мыслей, преобладание положительных или отрицательных мыслей в нашем сознании, нашу раздражительность или счастье или наши когнитивные нарушения из-за слишком большого количества алкоголя для питья.Слишком мало, чтобы есть или пить, и наши мысли становятся медленными и негативными, слишком много кофеина и наши мысли бегают. Даже погода может сильно повлиять на характер и направление наших мыслей. Галлюциногенные препараты вызывают в уме видения другой реальности. Люди, принимающие PCP, часто представляют себе пауков и твердо уверены в том, что они умеют летать. Миллионы людей ежедневно принимают антидепрессивные препараты — химических соединений, которые изменяют химических событий в мозгу, — которые вызывают изменение их убеждений, чувств, предрасположенностей и других психических явлений.Причинная зависимость в этих случаях очевидна; ум зависит от определенных химических и электрических реакций в нервной системе. Измените эти реакции даже немного, и в сознании произойдет соответствующее изменение. Примеры прямой причинно-следственной связи между физическими событиями в теле и нашими мыслями настолько многочисленны и настолько распространены в нашей повседневной жизни, что весьма примечательно то, что точка зрения о возможном существовании безмозглого разума вообще имеет хоть какое-то доверие.

Доказательства причинной зависимости души от тела не ограничиваются только людьми.Существа демонстрируют продвинутые когнитивные способности, такие как абстракция, решение проблем, мышление и самосознание, в прямой зависимости от сложности их нервной системы. Шимпанзе демонстрируют когнитивные способности, соразмерные размеру, составу и сложности их мозга. Как и садовые слизни. Шимпанзе умеют создавать и использовать примитивные инструменты; слизни не могут. Континуум простирается от существ с нервной системой, которая настолько проста, что их едва ли можно квалифицировать как обладающие мозгом по всему спектру, до людей, чей мозг является наиболее сложным объектом во Вселенной.И в этом континууме когнитивные способности, которыми обладают эти существа, тесно связаны с типом мозга. Самые простые нервные системы способны делать наименьшее — они не могут думать, у них нет сложных эмоциональных реакций, они не осознают себя, у них есть только самые рудиментарные функции. Самый сложный мозг обладает полным списком свойств, которые мы связываем с душой, что дает понять, что для того, чтобы обладать этими качествами, нужно иметь мозг.А без мозга или если нервная система существа слишком примитивна, у человека нет души. Мы так и не обнаружили ни единого правдоподобного исключения из этой непрерывной шкалы сложности мозга / разума.

III. А как насчет «внетелесных» переживаний и психического духовного контакта в качестве доказательства для безмозглых умов или бестелесных людей?

Критик может возразить, что паранормальные сообщения о внетелесных переживаниях являются исключением из аргумента о физической зависимости, поскольку они показывают, что душа может существовать без тела.Они также могут утверждать, что переживания жизни после смерти, общение с мертвыми, призраками и другие паранормальные явления свидетельствуют о независимости души. В этих случаях утверждается, что тело либо повреждено, отделено от души, либо вообще перестало функционировать, но душа продолжает жить. Бестелесной душе удалось связаться с нами, или избежать умирающего тела, или иным образом заявить о своем присутствии. Подтверждают ли эти случаи аргумент в пользу бессмертной души?

Нет.В каждом случае, когда скептики, такие как Гудини, Джеймс Рэнди, Пенн и Теллер, Майкл Шермер, Мартин Гарднер и другие, серьезно относились к этим предполагаемым паранормальным случаям, расследование показало, что мошенничество, обман, энтузиазм, плохое научное тестирование, финансовая выгода или просто простые ошибки — это норма. Заявления о внетелесных действиях не выдержали более тщательного изучения. Было обнаружено, что так называемые экстрасенсы совершают мирские уловки. Беспристрастным следователям не удалось найти убедительных доказательств, подтверждающих появление призраков.Попытки подтвердить, задокументировать, повторить, протестировать или даже записать различные виды паранормальных явлений, которые могут поддержать тезис о безмозглости разума, снова и снова заканчиваются с пустыми руками.

Сейчас на Земле проживает более 6 миллиардов человек. А в истории человечества их было во много раз больше. Если люди обладают онтологически независимыми душами и если существуют паранормальные явления, свидетельствующие о бестелесном сознании, почему мы не смогли наблюдать или задокументировать один достоверных случаев ? Я утверждаю, что ответ состоит в том, что нет никаких заслуживающих доверия случаев.

Поскольку так много случаев предполагаемых контактов с телесными душами было опровергнуто, разумный человек находится в положении, аналогичном тому, в котором, как утверждал Юм, мы находимся в отношении чудес. Доказательства зависимости разума от мозга повсеместны. Если кто-то делает паранормальное утверждение, которое противоречит этим свидетельствам, тогда мы должны спросить себя: более вероятно, что человек, утверждающий, что у него был внетелесный опыт или контакт с нефизической душой, лжет, обманут, ошибается, или что они правильные? Те, кто утверждает, что контактирует с мертвыми посредством сеансов или экстрасенсорных средств, часто используют техники холодного чтения фокусников, чтобы получить информацию от живых родственников, которые хотят установить контакт.Во многих случаях экстрасенс даже тайно исследовал информацию, чтобы передать ее погибшим. В популярном телешоу Crossing Over Джон Эдвард обычно берет интервью у членов аудитории с до , чтобы узнать, с кем они хотят связаться и что они хотят знать. Затем снимаются и редактируются часы расплывчатых вопросов, предсказаний из дробовика и ударов в темноте, чтобы создать видимость, что Эдвард немедленно смог дать подробную и непредсказуемую информацию о разыскиваемом мертвом человеке.Телевизионная аудитория не видит доказательств того, что Эдвард — не более чем карнавальный шоумен. Мошенники-экстрасенсы будут замечать тонкие намёки на языке тела, одежду, выражения лица и другие детали о человеке, чтобы они могли направить их якобы экстрасенсорное расследование. Учитывая, насколько часто они лгут, ошибаются или вводят в заблуждение, любой, кто заявляет, что контактировал с миром нефизических душ, должен нести существенное бремя доказательств, чтобы показать, что он не использует уловки и не совершает ошибок.На сегодняшний день это бремя доказывания не было выполнено должным образом. А учитывая миллиарды и миллиарды людей, которые существовали на этой планете, можно было бы подумать, что убедительные доказательства получить нетрудно.

Но предположим, что бремя доказывания выполнено и паранормалист либо продемонстрировал надежный и точный доступ к информации, которой обладают только мертвые, либо они представили другие доказательства, которые бросают вызов нашим попыткам опровергнуть. Что бы это показало? Можно ли предположить, что души переживают смерть тела? Непонятно, что будет.Мы знаем, как часто маги, экстрасенсы и параномалисты обманывали нас вполне естественными способами. И мы извлекли урок из столетий предполагаемых сверхъестественных явлений, которые в конечном итоге объяснялись в естественных терминах. Так что осторожный и разумный человек останется агностиком в отношении тезиса о безмозглости разума до тех пор, пока не будут собраны существенные доказательства. Чрезвычайные утверждения требуют чрезвычайных доказательств. Необоснованные, анекдотические, неповторяющиеся, недокументированные утверждения сторонников и энтузиастов не будут достаточными для такого важного и философски глубокого утверждения, как бессмертие души.

В случаях, когда люди утверждают, что у них была жизнь после смерти, бремя доказывания иное. В типичном случае утверждается, что когда тело человека умирал или мертво на столе в операционной, у него есть опыт отделения от своего тела. Они парят над головой, слушают и наблюдают за событиями в комнате, а затем плывут по туннелю к свету, чтобы их приветствовали близкие или Бог. Чтобы эти случаи можно было рассматривать как свидетельство автономии разума и тела, необходимо установить по крайней мере два момента.Во-первых, они должны продемонстрировать, что они не ошибаются, не испытывают энтузиазма или не обманываются иным образом. Во-вторых, необходимо показать, что нервы не могли нести ответственность за ощущения. В этих случаях трудно установить доказательства, потому что смерть тела не является кратким событием. Часто сначала перестают функционировать сердце и система кровообращения, затем мозг испытывает недостаток кислорода и в конечном итоге перестает функционировать после этого. И даже тогда весь мозг не перестает функционировать сразу.Случайные нервные импульсы и электрохимическая активность сохраняются еще долго после того, как врачи объявили официальное время смерти. Часть этой электрохимической активности может сохраняться в течение нескольких дней — многие сотрудники моргов были напуганы случайным тиканием конечностей трупов. Например, если предполагается, что какой-то внетелесный опыт произошел во время остановки сердца патента, необходимо установить, что он не произошел в период активности мозга и нервной системы, который мог бы объяснить эти переживания. .В то время как многие люди были воскрешены после значительной кровопотери или после того, как их сердце остановилось, люди не оживают после полной смерти мозга . Если состояние мозга ухудшилось до такой степени, что вся электрическая и химическая активность прекратилась, то он уже прошел точку реанимации, что вызывает подозрение, что каждый зарегистрированный случай внетелесного опыта на самом деле является продуктом латентного мозга. деятельность, а не подлинный пример физически независимой души.Клиническая смерть редко наступает одновременно с полной смертью мозга, и реанимация не редкость.

Более того, физические механизмы, лежащие в основе многих аспектов внетелесных отчетов, хорошо изучены. Недостаток кислорода вызывает туннельное зрение, что может подтвердить любой, кто слишком быстро встает. Потеря крови может вызвать ощущение отстраненности, плавания, хорошего самочувствия, головокружения и спокойствия. Лекарства с психоактивными эффектами, такие как транквилизаторы, обезболивающие, стимуляторы и седативные средства, которые часто используются для пациентов с травмами во время оказания неотложной помощи, изменяют мозг и вызывают безумные фантазии.Люди, которые сообщают о внетелесном опыте, часто страдают от хорошо задокументированных эффектов гипоксии или кислородного голодания мозга, которые вызывают туннельное зрение, ощущение тепла и плавания, а также провалы памяти в мозгу. Мы не должны прибегать к сверхъестественному объяснению якобы внетелесной истории до тех пор, пока эти очевидные естественные объяснения не будут окончательно исключены. Если кто-то сообщает о внетелесном опыте и кажется, что у него действительно были ощущения, то почему бы не сделать вывод, что они исходят из самого мозга, как сны и галлюцинации?

IV.Значение тезиса о физической зависимости: когда умирает мозг, умирает душа.

При смерти все биологические функции организма прекращаются, в том числе в нервной системе, даже если они не могут прекратиться в момент объявления клинической смерти. Итак, мозг перестает работать. Наши мысли, наше сознание, наши убеждения, наше самосознание — черты, отождествляемые с душой выше — все зависит от функционирования мозга, чтобы сохраняться. Поэтому, когда мозг останавливается, они тоже останавливаются.Следовательно, душа не переживает смерть тела. Физическая зависимость души подразумевает ее смертность, а не бессмертие.

V. Может ли выжить то, что не зависит от мозга?

Предположим, кто-то утверждает, что бессмертные аспекты души не являются личными убеждениями, мыслями, эмоциями и самосознанием, производимыми мозгом. Есть что-то еще — энергия или жизненная сила, или безличный дух — который выживает в теле. Критик может возразить, что все существа или все люди обладают этой жизненной энергией, и даже если наши тела разлагаются, жизнь в них передается и продолжает жить.

Во-первых, следует отметить, что это возражение, похоже, опровергает мой центральный тезис. До сих пор аргумент состоял в том, чтобы показать, что если душа характеризуется личным, сознательным образом, который является обычным, то она не бессмертна.

Во-вторых, какие у нас есть доказательства существования такой жизненной силы или энергии? Электрические и химические процессы, происходящие в человеческом теле и нервной системе, прекращаются, когда человек умирает. Мы понимаем и можем измерить энергию в электромагнитном спектре от радиоволн до гамма-лучей.Никакой другой вид энергии или силы никогда не наблюдался, не измерялся или не документировался. Никакой другой вид энергии, известный науке, в человеческом теле отсутствует. Тело выделяет некоторое количество тепловой энергии, а его химические и электрические процессы излучают энергию. Когда тело умирает, эти энергии рассеиваются и прекращаются. Где доказательства того, что существует какой-то другой вид энергии, который выживает после смерти тела? Бремя доказывания снова лежит на тех, кто будет защищать разумность притязаний на бессмертие.

В-третьих, предположим, что возражение верно и что существует некая таинственная неличностная энергия, которая выживает. Для большинства людей интерес к загробной жизни основан на том, что происходит с и после их смерти. Причина, по которой рай — это награда, а ад — наказание, заключается в том, что I будет там, чтобы испытать это. Если какой-то бессмертный аспект меня, но не мое сознание или мои мысли, продолжится после того, как я умру, его выживание ничего не будет значить для меня, потому что нет меня, который бы так или иначе заботился.Таким образом, возражение жизненной силы не спасает ни один из личных аспектов души, которые изначально вызвали у нас интерес к ее судьбе. Деперсонализация описания души как возражения против жизненной силы резко снижает ее философское и метафизическое значение. Если моя душа не личная, то все, что она имеет для меня, ничего не значит, когда я уйду. Если это не я, то какой мне в этом интерес?

VI. По крайней мере, возможно, что у нас есть бессмертная нефизическая душа?

Кто-то может указать на то, что мои доводы до сих пор показали только то, что неразумно верить в бессмертие души, а не в то, что она не может существовать.В конце концов, этот аргумент не доказал, что нефизические бессмертные души невозможны, а только то, что свидетельства подтверждают мнение о том, что их не существует.

На самом деле это возражение правильное. Этот аргумент не рассматривает логическую возможность их существования. Аргумент в этой статье заключается не в том, что безмозглый разум логически невозможен, а в том, что, учитывая обилие имеющихся свидетельств, нет оснований полагать, что наше сознание переживет смерть тела.Все наши доказательства ясно подтверждают вывод о физической зависимости, который показывает, что верить такому утверждению неразумно. У нас есть горы свидетельств в поддержку точки зрения, что все черты, отождествляемые с душой, требуют продолжения нормального функционирования нервной системы человека. И у нас нет никаких убедительных доказательств того, что может быть безмозглый разум. Простое отсутствие логического противоречия в предложении не доказывает его разумности и не дает права поверить в него.Было бы ошибкой заключить, что, поскольку души возможны, можно каким-то образом принять точку зрения, что они реальны.

Обратите внимание, что в возражении позиция была сокращена с «Бессмертные души существуют» на «Возможно, что бессмертные души существуют, но у нас нет достаточных доказательств того, что они существуют». Точно так же кто-то может (необоснованно) сочувствовать средневековому взгляду на то, что лихорадка вызывается одержимостью демонами. Поэтому они могут настаивать на том, что, по крайней мере, логически возможно, что демон проникает в тело и перегревает его.Но тот факт, что предложение не является явно логически противоречивым, не является основанием для его разумного верить. Предположим, современный врач правильно диагностирует вашу лихорадку и утверждает, что ее вызывает бактериальная инфекция и что вам нужен антибиотик для ее лечения. Существует бесконечное множество других логически возможных объяснений вашей лихорадки, включая одержимость демонами, инопланетяне излучают вас с необнаруживаемой пушкой для лихорадки, невидимость, лихорадочные эльфы и так далее. Все эти тезисы логически возможны, но абсурдны.Разумный человек слушает врача и делает заключение на основании большинства доказательств. Сама по себе возможность того, что у нас могут быть бессмертные души, не является доказательством того, что мы думаем так же.

Другое возражение против моего аргумента состоит в том, что приведенное выше свидетельство физической зависимости согласуется с дуалистической позицией, согласно которой разум и тело являются онтологически отдельными сущностями. Что, если разум отличается от тела, он контролирует тело и зависит от него в публичном выражении себя? Если тело является физическим выражением мыслей разума, а разум управляет телом, повреждение тела приведет к снижению способности разума выражать себя физически, но разум может быть отдельной, неповрежденной сущностью.Если мы представим себе тело как своего рода марионетку, управляемую отдельным и удаленным разумом, то повреждение мозга приведет к тому, что кажется повреждением разума, но на самом деле это только физические средства разума говорить, писать, ходить и физически. действие, которое было затронуто, а не способности самого разума. Или, если мы думаем о глазах как об окне, через которое видит разум, затемнение окна делает невозможным видеть, но ум остается нетронутым. Повреждение мозга, которое препятствует способности тела говорить, мешает разуму говорить, но не мешает разуму думать.Еще одна метафора: разум — это отдельный процессор мэйнфрейма, а тело — не что иное, как тупая удаленная рабочая станция, получающая инструкции издалека. Согласно этому дуалистическому сценарию, приведенные выше свидетельства в поддержку тезиса о физической зависимости двусмысленны, потому что они, по крайней мере, согласуются с возможностью того, что разум управляет телом, но разум онтологически отличается от него, и разум зависит от надлежащей функции. тела, чтобы публично выразить себя. Может быть, разум все время был в порядке, но его способность публично проявлять себя была скомпрометирована, из-за чего он выглядел так, как будто разум был поврежден.

Итак, подтверждают ли свидетельства случаев повреждения мозга и тела тезис о дуалистической и физической зависимости одинаково хорошо? Это не. В некоторых случаях повреждения головного мозга, например, жертвы инсульта страдают от апраксии, когда им трудно произносить речь и координировать движения рта и речи. Пациенты с инсультом, страдающие дизартией, могут думать и формировать язык, но не могут контролировать мышцы, необходимые для произнесения звуков. Позже, когда эти пациенты вновь обретают способность говорить в процессе реабилитации, они сообщают, что могут прекрасно мыслить, но не могут заставить рот сказать то, о чем они думают.Точно так же, когда человек теряет зрение или слух из-за повреждения глаз или ушей, его разум остается нетронутым. Но поскольку разные части мозга контролируют формирование концепций и способность контролировать мышцы и дыхание, необходимые для их выражения ртом, и поскольку глаза и уши отделены от мозговых процессов, ответственных за мысли, в этих случаях это действительно так. не поддерживают утверждение о том, что разум не нуждается в мозге для функционирования. В этих случаях части мозга, связанные с психическими функциями, в остальном не повреждены и считаются необходимыми для разума, и были повреждены именно те части мозга, которые не были жизненно важными для абстрактных психических функций.Действительно, именно такие случаи локализованного повреждения позволили нейробиологам найти области мозга, которые контролируют двигательные навыки, связанные со ртом, и изолировать их от областей, отвечающих за концептуализацию и другие функции.

Свидетельства, необходимые для поддержки дуалистического тезиса, — это случаи, когда области мозга, которые напрямую связаны с определенной высшей психической функцией, повреждены до такой степени, что не могут функционировать, но можно однозначно установить, что эти психические функции продолжение во время и несмотря на это повреждение .Проблема для дуалиста заключается в том, что если системы мозга, связанные с абстрактной, концептуальной или другой умственной деятельностью, повреждены, нет никаких публичных индикаторов того, что разум остается незатронутым.

Дуалист может обратить внимание на жертв инсульта, страдающих различными формами афазии. В тяжелых случаях они вообще теряют способность произносить слова, распознавать слова, читать или писать. В более легких случаях они иногда понимают слова и читают, но сами не могут подобрать слова.Возможно, мозг жертв инсульта, у которых были повреждены области, связанные с формированием абстрактных мыслей (а не просто их способность говорить или выражать себя), мог бы восстановиться после реабилитации. Затем, если дуалистический тезис верен, мы могли бы ожидать, что эти жертвы сообщат, что все время во время травмы мозга они думали и абстрагировались нормально, но они оказались таинственным образом неспособны выразить эти мысли. Кроме того, эта проблема отличается от той, которую испытывают пациенты с апраксией и дизартией.

Но исследование этих случаев не дало доказательств, необходимых для поддержки тезиса дуалиста. Напротив, именно наша способность идентифицировать сильно локализованные области повреждения и показания выздоровевших пациентов позволили нам изолировать различные области мозга и идентифицировать различные виды расстройств. Когда пациент выздоравливает [3], мы можем получить подробную информацию о том, какие именно когнитивные трудности у него были, и сопоставить их с физическим повреждением его мозга.Они сообщают, что могли формировать абстрактные мысли, но не могли заставить их выразить их, или что их способность формировать абстракции казалась затрудненной, но другие когнитивные или физические способности остались нетронутыми, и так далее. Что они делают, , , , а не , в случаях повреждения жизненно важных когнитивных центров сообщают, что все их умственные способности остались невредимыми. Сам факт того, что мы можем успешно разделить различные расстройства, такие как глобальная афазия, афазия Брока, афазия Вернике, аномальная афазия, апраксия и дизартрия, а также идентифицировать физические повреждения, ответственные за них, и их различные симптомы, опровергает гипотезу дуалиста.Мы также обнаружили, что эти специфические области, связанные с высшими психическими функциями, одинаковы для всех людей, и что их повреждение имеет предсказуемые результаты. Разум не действует независимо от мозга — тело — это не просто марионетка, созданная непосредственно отдельной сущностью, контроль над телом и ментальными функциями исходит от самого мозга.

VII. Есть ли способ выжить душе помимо мозга?

Физическая зависимость души предполагает несколько возможностей для долгосрочного или даже постоянного выживания.Я утверждал, что нефизического бессмертия не существует. Но, возможно, физически можно достичь бессмертия или почти бессмертия. Во-первых, если мы сможем усовершенствовать лечение, а также улучшить питание и здоровье до такой степени, что мы сможем продлевать человеческую жизнь до бесконечности, тогда существование души человека может быть продлено. Если мы сможем восстанавливать или поддерживать тело и мозг человека бесконечно долго, то, возможно, его сознание станет бессмертным. Во-вторых, если бы электрические и химические процессы в мозге можно было воспроизвести в машине или другом биологическом устройстве, то, возможно, этот дубликат мог бы взять на себя задачу поддержания личности и сознания.Но до такой технологии еще далеко, и философы законно беспокоились о том, сможет ли копия или перенос моего сознания на самом деле поддерживать то настоящее сознание и перспективу, которые у меня есть, или просто быть другой версией меня, как две копии музыкальной записи. одинаковы, но не идентичны по количеству.

В некоторых религиозных традициях утверждается, что произойдет физическое воскресение, когда тело человека будет преобразовано в форму, которая была до его смерти, и этот человек будет снова жить вечно.Таким образом, даже если тело и мозг давно умершего человека разложились, а их молекулы были включены в другие предметы, благодаря чудесному событию, Бог либо вернет те же самые молекулы, либо подобные им, а затем переделает тело и дышит. жизнь вернулась в него.

В этом сценарии есть несколько существенных вопросов и проблем. Во-первых, у нас мало или совсем нет серьезных доказательств того, что такое событие произойдет. Согласно некоторым прочтениям, Библия и другие религиозные документы предсказывают физическое воскресение.Но без существенных независимых и беспристрастных оснований, которые сделали бы такое фантастическое предсказание правдоподобным, мы не можем воспринимать его всерьез. Заявления Библии или любого другого источника о том, что произойдет беспрецедентное сверхъестественное событие, недостаточно, чтобы соответствовать бремени доказательства, о котором говорилось выше. И, как мы видели, бремя доказывания увеличивается пропорционально экстраординарности иска. Покончить с этим бременем претензий, выдвинутых тысячи лет назад из разрозненного и двусмысленного набора рукописей, казалось бы, невозможно.[4]

Во-вторых, обратите внимание, что сценарий физического воскрешения, кажется, допускает точку физической зависимости души, что является основным тезисом этого аргумента. Душа не может существовать без работы тела и мозга.

В-третьих, в теле огромное количество атомов. После смерти эти атомы широко распространяются. Не исключено, например, что некоторые из атомов, которые были в теле Шекспира, находятся в вашем. И многие из них он получил от других людей.Итак, у нас есть вопрос: если все люди воскреснут из могилы, кому достанутся атомы? Первый хозяин? Последний хозяин? А что насчет всех, кто находится между ними? Более того, атомы в вашем теле регулярно выбрасываются и заменяются новыми на протяжении всей вашей жизни. Какие из них восстанавливаются в вашем воскресении?

Допустим, при воскрешении нет необходимости использовать точно такие же атомы. Вместо этого все, что нужно, — это заменить углерод углеродом, кислород кислородом и так далее.Вот еще один сложный вопрос: какое тело из всех тел, которые у вас были от рождения до старости, и какая конфигурация атомов будет воскрешена? Вы вернетесь в образе стареющего, быстро терпящего поражение пожилого человека, которым вы были за мгновение до своей смерти? Будет ли вечность в таком состоянии высшей наградой (или наказанием?). Вы воскреснете как новорожденный? Как только вы воскреснете, начнете ли вы стареть снова? Вы стареете и умираете, или ваше тело остается неподвижным? Если он остается статичным, меняются ли ваши мысли, созревает и растет ваша личность, как в вашей первой жизни? Или вы превратились в полноценное, совершенное, неизменное новое существо? Если так, то это воскрешение человека, который радикально отличается от того, кем вы являетесь сейчас.Как это законченное, статичное, совершенное, новое существо могло вообще быть вами, если ваше сознание и ваша личность со всеми несовершенствами и ограничениями, делающими вас уникальным, больше не существуют?

Итак, хотя кажется, что существуют какие-то физические средства для сохранения души, центральный тезис о том, что безмозглая душа не может существовать, выдержал возражения. И длинный и сложный список проблем и вопросов противостоит сценариям физического сохранения или воскрешения.

VIII.Заключение

Таким образом, не кажется, что какие-либо доказательства в пользу бессмертия души правдоподобны. Не стоит доверять психическому контакту, историям о внетелесном происхождении и отчетам о паранормальных явлениях. Тело — это не просто марионетка, управляемая отдельным, нефизическим разумом. Утверждения о выживании безличной энергетической силы необоснованны с научной точки зрения или теряют свою привлекательность для человека именно потому, что не обещают ему выживания. И хотя физическая автономия души может быть логически возможной, верить в это неразумно.Вся надежда на длительное существование моей души, похоже, зависит от нашей способности продлить существование ее физического источника.

Аргумент, представленный здесь, относительно прост. Сознание и личность физически зависимы. Когда мозг умирает, сознание и личность исчезают. Душа человека, как мы ее обычно называем, состоит из его сознания и личности. Следовательно, душа человека не переживает гибель мозга и, следовательно, не может быть бессмертной.

Примечания :

[1] The Harris Poll # 11, 26 февраля 2003 г. «Религиозные и другие верования американцев» 2003. Хамфри Тейлор. http://www.harrisinteractive.com/harris_poll/index.asp?PID=359

[2] В дополнение к аргументированному здесь тезису о зависимости души от мозга мы можем законно беспокоиться о том, как это может будь то бестелесная душа способна ощущать — видеть, слышать, двигаться, чувствовать и т. д. — без глаз, ушей, ног, рук или каких-либо физических органов, которые делают возможным физическое местоположение и осознанную перспективу.

[3] Следует отметить, что полное восстановление происходит редко и сложно. Жертвы инсульта проходят тяжелые режимы физической и психологической терапии, на которые уходит годы и часто приводит лишь к частичному выздоровлению от симптомов. Это пластичность и широкое распределение функций разума по областям мозга, которые позволяют вообще любое восстановление.

[4] Заметьте, что в наше время много людей, делающих необычные, сверхъестественные заявления. По телевидению, по радио, в церквях, на ярмарках экстрасенсов, на сеансах и так далее утверждения о сверхъестественном — обычное дело.