Жизнь философия: «Что такое жизнь с точки зрения философии?» – Яндекс.Кью

«Лично мне изучение философии помогло немного разобраться в собственной жизни»

В Москве завершилась Осенняя школа философии, организованная Вышкой для старшеклассников из российских регионов. 22 школьника вместе с преподавателями и исследователями ВШЭ выясняли, для чего сейчас получать философское образование в университете и чем оно помогает в жизни и карьере.

Осенняя школа, которую провел факультет гуманитарных наук при поддержке Дирекции по профессиональной ориентации и работе с одаренными учащимися, дала старшеклассникам из регионов России возможность на некоторое время почувствовать себя столичными студентами. Программа школы включала не только лекции и практические занятия на факультете гуманитарных наук с лучшими преподавателями Школы философии, но и знакомство с московскими достопримечательностями и стилем жизни и даже экскурсию в общежитие ВШЭ.

Из ста человек, подавших заявки на участие в школе, были отобраны 22, причем среди них были как активные участники и победители олимпиад, всерьез интересующиеся философией, так и ребята, которые испытывают сложности с самоопределением, не знают, какое гуманитарное направление выбрать.

«Работая со школьниками, мы постоянно сталкиваемся с мнением, что философия — это что-то непонятное, бесполезное, но в то же время звучащее по-умному, — рассказывает заместитель руководителя Школы философии ВШЭ Тарас Пащенко. — Многие старшеклассники сталкивались с философией только в рамках школьного обществознания, где философские идеи представлены крайне избирательно и фрагментарно. Читая присланные заявки, мы поняли, что многим хочется разобраться прежде всего для себя, что же такое философия. Наша задача состояла главным образом в демонстрации участникам, чем могут заниматься современные философы. Мы старались показать ребятам, что философия — это не страшно и бесполезно, но интересно и применимо».

Вместе с лучшими преподавателями Вышки участники отвечали на вопросы о том, что такое справедливость, зачем нужно государство, что такое счастье, рассуждали о сериальных трендах, путешествиях во времени, философии в видеоиграх, учились проводить мысленные эксперименты, решать задачи, не имеющие решения, анализировать философские и литературные тексты.

У меня было представление, что философы — это такие угрюмые, грустные, поражающие насмерть своим взглядом дяденьки

«Участники школы поразили меня двумя особенностями, которые я редко обнаруживаю у абитуриентов даже по отдельности и еще реже — вместе, — рассказывает старший преподаватель Школы философии ВШЭ Виктор Горбатов. — Во-первых, они демонстрируют, помимо довольно неплохих знаний, еще и хорошее интуитивное понимание того, зачем нужны гуманитарные науки. С этой интуицией, конечно, нужно много работать, чтобы превратить ее в ясное и четкое понимание, но то, что она есть у ребят уже сейчас, очень важно. Во-вторых, участники этой школы отличаются, как мне показалось, какой-то особой открытостью, непринужденностью в общении. Они довольно быстро нашли общий язык между собой и, похоже, сдружились. Но гораздо важнее, что и с преподавателями они готовы поддерживать живой и искренний диалог. Мне было бы очень приятно увидеть всех этих ребят в числе наших студентов в следующем году».

После занятий в аудиториях Вышки ребята ходили на экскурсии в музей Булгакова и по городу, гуляли по центру современного искусства «Винзавод», были на показе фильма «О, Интернет! Грезы цифрового мира» в рамках Международного фестиваля кино о науке и технологиях «360°», посетили студенческий городок НИУ ВШЭ «Дубки». А по вечерам, вместе со студентами программы «Философия» играли в философскую «Мафию», читали Декарта, обсуждали современное кино.

«Такого рода проекты объясняют, как должны работать гуманитарные факультеты сегодня, — считает доцент Школы философии ВШЭ Кирилл Мартынов. — Рекрутинг талантливых, неслучайных и мотивированных людей должен вестись на творческой основе задолго до ЕГЭ – так, чтобы первокурсник-философ понимал, зачем и куда он пришел. В этом я вижу залог того, что студенты и на факультете будут создавать больше современных творческих проектов, таких как Философский дискуссионный клуб. А это, в свою очередь, гарантия того, что Школа будет иметь интеллектуальные ресурсы для развития собственных научных исследований. Ну и конечно, на меня большое впечатление произвела дискуссия со старшеклассниками о наследии стоиков, в ходе которой они исправляли мои неточные цитаты из Марка Аврелия».

А вот что рассказали об осенней школе сами старшеклассники.

Тамара Шекунова, 11 класс, Набережные Челны

Наверное, главное, почему я решила поехать на школу, — это желание увидеть вживую лекторов, которые там были. С половиной из них я была заочно знакома, они со мной, конечно, нет. Чьи-то статьи я читала, кого-то видела на «ПостНауке». А вторая причина — мне хотелось познакомиться с теми, кто тоже, может быть, будет поступать на философию. Мне очень хотелось увидеть Вышку, потому что для меня это приоритетный вуз.

Зачем изучать философию? Повторю то, что нам на занятиях говорил Кирилл Мартынов: это структурирует мысли, учит анализу огромных объемов текстов и вообще информации, поступающей нам. И просто повышает общий уровень эрудиции. Все равно, когда ты видишь человека с философского или кого-то проходившего рядом — с ним намного приятнее общаться. Я знаю очень много технарей, которые изучают философию для интереса.

С чего начать изучение философии? Опять пойду следом за моим любимым Мартыновым и укажу три пути. Прежде всего, можно взять что-то из практической философии, что-то из стоиков, потому что это действительно может заинтересовать любого человека. Второй путь — выбрать что-то научно-популярное вроде Ричарда Докинза. «Бог как иллюзия» или что-то подобное, связанное с эволюцией, модернизацией, индустриализацией общества. И третий путь — это двадцатый век, искусство, связанное с философией. Например, Мишель Фуко, а еще Жиль Делез.

Эмиль Тулиганов, 11 класс, Уфа

Трудно сказать, когда я впервые столкнулся с философией, потому что с философией мы все живем, ну по крайней мере те люди, которые задумываются о своей жизни. Если упрощать, то, наверное, самый первый раз это было лет в шесть-семь на даче — мне было грустно, я пошел на берег реки, сидел там и думал о жизни. Но философия именно как наука появилась в моей жизни вместе с олимпиадами по обществознанию, когда в это же время в школе на уроках начали проходить всякие философские концепции.

Раньше я иронизировал, что философы — это какие-то алкоголики, которые за столом рассуждают о жизни. А если серьезно, у меня было представление, что философы — это такие угрюмые, грустные, поражающие насмерть своим взглядом дяденьки. Теперь я понял, что люди, изучающие философию, имеют большой — как словесный, так и интеллектуальный — багаж, с ними очень интересно поговорить, их очень интересно послушать. Очень радует, что преподаватели на школе старались не дистанцироваться от учеников, а как-то ближе к нам находиться.

Школа Вышки — это класс, это топ, это круто, это интересно, это какие-то новые перспективные идеи, которые хочется развивать. Например, нам с другом захотелось провести что-то подобное в Уфе — думаю, получится. Словом, это знакомства, вдохновение, и веселье, конечно же.

Максим Фетисов, 10 класс, Ростов-на-Дону

Имена таких философов, как Платон и Аристотель, преследовали меня почти всю сознательную жизнь — кто-то где-то их упоминал, они возникали, чем бы я ни занимался. Я думаю, что разбираться в базовых философских теориях и концепциях нужно для того, чтобы разбираться непосредственно в жизни. Достаточно сложно осознать, для чего ты живешь, как жить правильно. Лично мне изучение философии, хотя бы в рамках осенней школы, помогло немного разобраться в собственной жизни.

Я бы хотел поступить в Вышку, МГУ или МГИМО. Не могу сказать, что направлю свою деятельность конкретно на философию — скорее буду заниматься больше политологией, но в этой области тоже много от философии. Вообще философия — это то, что проникает практически во все сферы науки и жизни, поэтому полученные знания в любом случае мне пригодятся.

Алиса Ракитина, 10 класс, Омск

Я обыкновенный подросток. Люблю делать оригами, слушать старые радиопередачи, заниматься лепидоптерологией, играть в видеоигры. Впервые с философией мне пришлось столкнуться в начале этого учебного года. Хотя к тому моменту я имела представление об основополагающих теориях и концепциях, большое количество нового материала вызвало серьезные затруднения. Это не могло не расстраивать, но интерес к философии все равно продолжал расти. И вдруг осенью на мой электронный адрес пришло уведомление о проведении осенней школы. Было бы глупо не воспользоваться такой отличной возможностью.

Наиболее значимым философом я считаю Никколо Макиавелли, поскольку разделяю его идеи отделения морали от политики и необходимости в сильной государственной власти. Зачем современному человеку изучать философию? Задавая вопросы, не имеющие ответа, человек расширяет рамки собственного сознания, избавляется от пыльных стереотипов. Я думаю, что философия предназначена абсолютно для всех с той лишь оговоркой, что серьезное ее изучение требует соответствующего образования.

Философия как стратегия жизни — Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики»

25 мая свой 60-летний юбилей отмечает декан факультета философии ВШЭ Алексей Руткевич.

«Философское образование предполагает развитие обоих полушарий мозга — мыслителю требуются, с одной стороны, знания гуманитарных предметов, с другой — развитые аналитические способности. Хотя мы повторяем за древними: «Многознание уму не научает», но, тем не менее, знать современному философу нужно очень много». Так о сложности и универсальности философии и о том, что ждет тех, кто выбирает путь в эту «науку наук», говорил в одном из интервью Алексей Руткевич.

Его собственная биография и научная карьера вполне гармонируют с этим высказыванием. Выпускник философского факультета и аспирантуры Московского государственного университета имени М.В.Ломоносова, он продолжил занятия академической наукой в Институте философии Академии наук. В центре внимания Алексея Михайловича была континентальная европейская философия, для изучения которой ему потребовалось овладеть английским, французским, испанским, немецким языками, что подтолкнуло его и к переводческой деятельности.

«Еще в советские годы я читал лекции на испанском, жил подолгу в Германии и Франции, и, естественно, неплохо знаю несколько европейских языков, — рассказывает он. — Всего, наверное, перевел книг тридцать. А моя первая большая работа — это перевод «Мифа о Сизифе» Альбера Камю… У любого пишущего есть свой стиль, но ведь при переводе нужно передать стиль автора, жившего в иное время и в другой стране. Вне его стилистики утрачиваются многие его мысли. Переводчик философских и гуманитарных текстов должен достаточно свободно отказываться от собственного стиля, от выработавшихся стереотипов и штампов собственной культуры и эпохи».

За это направление своей деятельности в 2008 году Алексей Руткевич получил премию Мориса Ваксмахера, которую Посольство Франции в Москве вручает лучшим переводчикам с французского языка. Но все же главными для Алексея Михайловича остаются собственные философские изыскания. На его счету множество публикаций по истории зарубежной философской мысли, монографии по развитию консервативных течений в XX веке, труды по социальной философии, философской антропологии, герменевтике, психоанализу. А факультет философии ВШЭ, созданный в 2004 году, под его руководством завоевал репутацию одного из сильнейших по качеству образовательных программ философских факультетов страны.

«На мой взгляд, профессиональные философы оказываются даже в лучшем положении, чем многие из тех, кто освоил узкое ремесло, — говорит о перспективах выпускников-философов Алексей Руткевич. — Профессии появляются и устаревают, но не устаревает способность ориентироваться в современном мире, выделять стратегически важные вещи, осваивать новые знания, профессионально работать с текстами. Именно эти качества формируются у человека за время обучения на факультете философии».

Поздравляем!

Вечная жизнь: что думают о бессмертии ученые, философы и бизнесмены

Миллиардеры из Кремниевой долины вкладывают состояния в продление жизни, а ученые совсем скоро обещают победить старение. Какие перспективы они нам обещают? И как далеко готовы зайти?

Бессмертие и трансгуманизм

Трансгуманизм — это направление в науке и философии, которое изучает возможности для максимального увеличения продолжительности жизни. Его иногда называют «религией XXI века». Пока что современная наука обозначает планку в 120 лет. Это средний возраст, которого мы можем достичь при современном развитии медицины и технологий в ближайшие 30 лет. Но многие уже сегодня бьются над тем, чтобы шагнуть намного дальше. Только насколько дальше? Каждый решает для себя сам. В ход идут биохакинг, генетические эксперименты и даже цифровое бессмертие.

Трансгуманисты часто используют термин «пренебрежимое старение» — то есть такой темп старения, который практически не заметен. Наш возраст в таком случае никак не будет связан с вероятностью смерти.

Билл Марис, нейробиолог, основатель Google Ventures и проекта Calico

Билл Марис, футуролог Рэй Курцвейл, основатели Google Сергей Брин и Ларри Пейдж и на тот момент глава совета директоров Apple Артур Левинсон основали Calico в 2013 году. Проект получил миллиарды инвестиций на разработки, которые помогут достичь бессмертия. Однако его сотрудники-ученые предпочитают фокусироваться на продлении жизни и проблемах старения.

«У нас есть все инструменты и технологии, чтобы достичь самых невообразимых результатов. Я просто надеюсь прожить достаточно долго, чтобы не умереть».
«Если вы спросите меня сегодня, можно ли жить до 500 лет, я отвечу: да».
«Речь идет не о миллиардерах Кремниевой долины, которые вечно живут за счет молодой крови. Речь идет о будущем из «Звездного пути», где никто не умирает от болезней, которые можно предотвратить, и где жизнь устроена справедливо».

[1]

Геннадий Столяров, философ-трансгуманист

Геннадий Столяров — автор книги для детей «Смерть — это неправильно», которая вызвала неоднозначную реакцию. Он рассматривает бессмертие с точки зрения философии и этики.

«Было бы чудесно жить в мире, в котором смерть станет необязательной. Сейчас все мы приговорены к смертной казни, несмотря на то, что никто из нас не сделал ничего такого, чтобы этого заслуживать».
«Каждый день в мире умирает 150 тыс. человек, две трети из которых — от причин, связанных со старением. Так что, если мы сможем ускорить разработку технологий, необходимых для достижения пренебрежимого старения, мы спасем сотни тысяч жизней».

[2]

Джеймс Вопель, основатель Института демографических исследований общества Макса Планка (Германия)

Джеймс Вопель сыграл важнейшую роль в исследованиях демографии, старения и долголетия. Он был одним из первых, кто усомнился в том, что средняя продолжительность жизни в 85 лет — это предел для его поколения.

«Каждый день нам наносится вред, который мы не можем полностью компенсировать. Накопление такого рода повреждений [в нашем организме] и является причиной возрастных заболеваний».
«Гидры направляют свои ресурсы прежде всего на восстановление, а не на размножение, как люди. У человека другая стратегия выживания на уровне вида. Фокус заключается в том, чтобы повышать способность к регенерации — вместо того, чтобы тратить энергию на набор веса. В теории это должно быть возможно, хотя никто не имеет ни малейшего представления, как этого добиться».
«Если удастся остановить постоянное повреждение наших клеток и достичь так называемого пренебрежимого, незначительного старения — тогда, возможно, у нашего возраста не будет верхнего предела. Если это произойдет, исчезнет и причина для того, чтобы мы вообще умирали».

[3]

Джим Меллон, основатель инвестиционной компании Juvenescence (Великобритания)

Juvenescence, как и Calico, занимается биологическими исследованиями в области продления жизни. Но у ее основателя, как и у Билла Мариса, гораздо более амбициозные цели.

«Вместо того, чтобы ассоциировать стариков с дряхлостью, люди будут намного дольше оставаться здоровыми и жить намного дольше. Я абсолютно уверен, что первые люди, которые доживут до 150 лет, уже среди нас».
«Даже если не брать во внимание то, что может быть еще открыто в следующие пять, десять, двадцать лет, те технологии, которые существует уже сейчас, способны увеличить продолжительность жизни человека. Некоторые из них пока многим недоступны, но обязательно станут. Некоторые уже находятся на третьей фазе испытаний на людях».

[4]

Сергей Фаге, биохакер, основатель «Островка» и TokBox

Сергей Фаге — российский предприниматель, живущий в Кремниевой долине. Последние восемь лет он занимается биохакингом: использует биологические и фармацевтические методы, чтобы улучшить основные жизненные показатели и замедлить старение. За это время он провел большое количество тестов и анализов, потратив на это более $200 тыс.

«По моим оценкам, даже без серьезного медицинского прогресса в ближайшие 100 лет я буду в отличной ментальной и физической форме и в итоге проживу дольше 120 лет. А с регенеративной медициной, генной терапией, нанотехнологиями к 2040–2050 годам появятся все возможности жить вечно».
«Я могу ошибаться, но по моим оценкам сейчас на планете меньше 1 тыс. человек, которые знают о своем здоровье столько же, сколько я, — настолько это нудно, дорого и неочевидно. Но биохакинг скоро станет массовым. Он дает преимущества во многих сферах жизни. Благодаря ему я зачастую чувствую себя «сверхчеловеком» из-за той степени контроля над своим здоровьем и поведением, которая у меня есть. А люди обычно перенимают то, что повышает их конкурентоспособность в обществе».

[5]

Подписывайтесь также на Telegram-канал РБК Тренды и будьте в курсе актуальных тенденций и прогнозов о будущем технологий, эко-номики, образования и инноваций.

архаичная концепция или философия будущего? — Моноклер

Рубрики : Культура, Переводы, Последние статьи

Become a Patron!

На протяжении веков «простая жизнь» была тем идеалом, который проповедовали многие философы. И многие представители человеческого рода на словах поддерживали их, украдкой поглядывая на новые (не всегда нужные) вещи, которыми можно было бы завладеть. Что это, лицемерие или недальновидность? Публикуем перевод статьи, в которой профессор философии Альфредского Университета Эмрис Вестакотт размышляет о том, как идея простой жизни из необходимости превратилась в китч, красивый симулякр, лишенный смысла в обществе потребления, и почему несмотря на это нам рано списывать со счетов концепцию Simple life, которая в условиях ресурсного кризиса вполне может стать философией будущего.

Хорошая жизнь – это простая жизнь. Среди философских идей о том, как мы должны жить, эта оказывается вечной; от Сократа до Торо, от Будды до Уэнделла Берри мыслители подсовывали нам эту идею на протяжении более чем двух тысячелетий. И она по-прежнему имеет много приверженцев. Журналы, такие как Real Simple, взывают к нам с предложением избавиться от зависимости от супермаркетов; Опра Уинфри регулярно берет интервью у апологетов простой жизни, таких как Джек Корнфилд, учитель буддийской осознанности; движение Slow Movement, которое выступает за возврат к доиндустриальным основам, привлекает последователей на разных континентах.

На протяжении большей части человеческой истории бережливая простота была не выбором, а необходимостью — и так как она была необходимостью, она также считалась моральным достоинством. Но с появлением индустриального капитализма и общества потребления сформировалась система, движимая идеей неуклонного роста. Вместе с этим увеличивалось население (так называемый «рынок»). Его стали вовлекать и призывать к покупке большего количества вещей, которые по традиционным стандартам были излишками, превышали потребности. В результате появился разрыв между традиционными ценностями, которые мы унаследовали, и консьюмеристским императивом, внушенным нам современной культурой.

В «досовременные» времена разница между тем, что проповедовали философы, и тем, как люди жили, не была столь уж велика. Изобилие обеспечивает безопасность, но даже самое богатое изобилие не может защитить нас от таких несчастий, как война, голод, болезни, несправедливость и жестокость тиранов. Философ-стоик Сенека, один из самых богатых людей в Риме, всё же был приговорен к смерти Нероном. Что касается подавляющего большинства — рабов, крепостных, крестьян и рабочих — не было практически никакой перспективы для накопления даже скромного богатства.

До появления машинизированного сельского хозяйства, представительной демократии, гражданских прав, антибиотиков и аспирина просто прожить долгую жизнь с минимальным количеством страданий уже считалось достижением. Однако сегодня (по крайней мере в процветающих обществах) люди хотят и ожидают гораздо большего (и обычно они это имеют). Простая жизнь для многих людей сегодня кажется попросту скучной.

Тем не менее, кажется, возрастает интерес, особенно среди миллениалов, к тому, чтобы заново открыть преимущества простой жизни. Отчасти это может отражать своего рода ностальгию по доиндустриальному миру, миру до эпохи потребления, а также симпатию к моральным аргументам, которые гласят, что простая жизнь делает нас лучше, потому что развивает в нас такие положительные качества, как бережливость, гибкость и независимость, или счастливее, потому что поддерживает в нас спокойствие, здоровье и делает нас ближе к природе.

Это правдоподобные аргументы. Тем не менее, несмотря на официальное уважение к их учению мудрецы оказались весьма неубедительны. Миллионы из нас продолжают участвовать в гонке «получать и тратить», покупая лотерейные билеты, работая долгие часы и утопая в долгах. Почему это происходит?

Один очевидный ответ — дело в старом добром лицемерии. Мы рукоплещем философии бережливости, игнорируя в своей жизни ее предписания изо дня в день. Мы славим простой образ жизни, скажем, Франциска, воспринимая его как знак его моральной целостности, в то время как надеемся на экономический рост и восхваляем его, требуя больших домов, причудливых автомобилей и необычных предметов роскоши.

СМОТРИТЕ ТАКЖЕ: «Анализ экономической реальности»: Тим Джексон о вынужденном потреблении и иллюзии процветания

Но проблема заключается не только в том, что наша практика вступает в противоречие с исповедуемыми нами ценностями. Наше мышление о простоте и роскоши, бережливости и расточительности в корне несовместимы. Мы осуждаем роскошь, которая расточительна или безвкусна, и все же мы рекламируем памятники прошлых излишеств, такие как Запретный город в Пекине или дворцы в Версале как достойные восхищения. Правда состоит в том, что большая часть того, что мы называем «культурой», подпитывается разными формами расточительности и несдержанности.

Несколько иронично, но случай простой жизни был наиболее убедителен, когда у большинства людей и не было особо выбора, кроме как жить таким образом. Традиционные аргументы в пользу простой жизни — это эффект рационализации необходимости. Но те же самые аргументы имеют меньшую стоимость, когда жизнь в умеренной простоте является выбором, одним из способов жизни среди многих. Тогда философию бережливости становится трудно продать.

Это может быть связано с изменениями, которые происходят под влиянием двух факторов: экономики и энвайроментализмаⓘЭнвайронментализм — социальное экологическое движение, направленное на усиление мер по защите окружающей среды. Когда ударяет рецессия, как это происходило в последнее время (выявление внутренней нестабильности в экономической системе ведет к нескончаемому росту), миллионы людей внезапно оказываются в ситуации, когда бережливость вновь становится необходимостью, а ценность связанных с ней достоинств заново открывается.

В развитых обществах, таких как Соединенные Штаты, в настоящее время мы наблюдаем, как капитализм стремится растянуть расстояние между «иметь много» и «ничего не иметь». Эти растущие неравенства становятся благодатной почвой для свежей критики излишеств и трат. Когда так много людей живут за чертой бедности, есть что-то неприличное в том, как кто-то демонстрирует богатство и роскошь. Кроме того, однобокое распределение материальных ценностей также представляет собой упущенные возможности. По мнению Эпикура и других апологетов простоты, можно жить хорошо лишь при условии, что некоторые основные потребности будут удовлетворены. Ту же мысль мы можем найти в «иерархии потребностей» психолога Абрахама Маслоу. Немного подкорректированный, этот аргумент может предлагать использовать излишки богатств для обеспечения каждого базовыми вещами, такими как продукты питания, жилье, здравоохранение, образование, коммунальные услуги и общественный транспорт — по низкой цене, а не позволять ему (богатству) распределяться между несколькими частными карманами.

Несмотря на благоразумность и мудрость, Сократу или Эпикуру просто не пришло бы в голову отстаивать постулаты простой жизни с точки зрения энвайронментализма. Два века индустриализации, роста населения и бешеной экономической активности завещали нам смог, загрязнение озер, рек и океанов, токсичные отходы, эрозию почвы, вырубленные леса, исчезновение видов растений и животных и глобальное потепление. Философия бережливой простоты выражает ценности и пропагандирует образ жизни, который мог бы быть нашей лучшей надеждой для обращения вспять этих тенденций и сохранения хрупких экосистем нашей планеты.

Многих людей это до сих пор не убеждает. Но если наши современные методы изготовления, получения, расходов и обработки окажутся не в силах сделать это, то может наступить момент — и он может прийти совсем скоро — когда мы просто вынуждены будем повернуть в сторону простоты. В этом случае почтенная традиция обернется философией будущего.

Источник: «Why the simple life is not just beautiful, it’s necessary»/Aeon.

Обложка: Вильгельм Хамерсхёй «Интерьер с молодой девушкой, держащей серебряное блюдо», 1904 г.

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

Социология смерти и философия жизни

В эти минуты сотни жителей Грузии продолжают бороться со смертью в переполненных больницах, а тысячи начинают ощущать первые симптомы опасного недуга. Масштабы бедствия ужасают, и граждане не ждут ничего хорошего. 42% респондентов NDI, отвечая на вопросы о пандемии, заявили, что худшее впереди – по сравнению с декабрем данный показатель вырос на 3%. Количество тех, кто считает, что главные испытания остались в прошлом, сократилось на 10% (с 33 до 23). 25% затруднились с ответом, а 10% полагают, что коронавирус не представляет большой проблемы (в декабре – 22 и 6 процентов соответственно).

Эпидемии, войны и стихийные бедствия будто бы создают в сознании антикризисный центр, который вырабатывает стратегии сопротивления и адаптации. Но многие не приобретают новые привычки, а попросту цепляются за образы прежней, «довоенной» жизни, устраивают застолья и бродят по торговым центрам, несмотря на секвестр семейного бюджета и очевидный риск. Нормальное в прошлом и девиантное в условиях кризиса поведение приближает тех, кто хочет избежать опасности к ее источнику и позволяет властям указать на них, как на главный источник проблем жестом умывшего руки Пилата.

53% респондентов NDI считают, что правительство успешно противостоит пандемии, противоположной точки зрения придерживаются 37%. Эти показатели нельзя назвать критическими для «Грузинской мечты», но они заметно ухудшились параллельно увеличению потерь (в декабре было 60% положительных оценок и 33% отрицательных, в феврале, соответственно, 68% и 27%). Причем до «восхождения на пик» опрос IRI зафиксировал лишь незначительные колебания настроений: в феврале действия правительства по борьбе с эпидемией удовлетворяли 15% респондентов полностью, а 44% частично, тогда как в июне (соответственно) 13% и 47%. Негативно в феврале их оценивали 20% полностью и 19% частично, в июне – 21% и 16%. Ощущение катастрофы, быстро распространившееся в июле и августе, заставило «Грузинскую мечту» усилить пропаганду; она, как обычно, стремилась переложить ответственность на кого-то другого. Оппозиция невольно оказала ей услугу, описывая дефицит вакцин как главную проблему. Именно это позволило властям говорить об успешном выполнении миссии чуть позже, когда в Грузию начали поступать крупные партии, и премьер Гарибашвили поведал телезрителям, что через гендиректора ВОЗ связался с президентом Pfizer и «максимально ускорил процесс». Опираясь на эту позицию, госпропаганда выставляет главной причиной эпидемиологических бед и угрозой национальной безопасности безалаберных и неосторожных граждан и прежде всего – многочисленных антиваксеров.

47% респондентов NDI не хотят вакцинироваться, 35% – согласны, 7% уже укололись, 11% – не определились. Отрицательное отношение фиксируется прежде всего в селах – 51% и провинциальных городах – 52%, преимущество у сторонников вакцинации лишь в столице (39% против 37% при 16% привившихся). Вопреки ожиданиям части комментаторов оказалось, что наиболее скептически настроены не пенсионеры, а граждане в возрасте от 18 до 34 лет – 56%. Главной причиной отказа респонденты называют недоверие к качеству вакцины (47%).

По-разному к прививкам относятся и сторонники противостоящих друг другу партий. Вакцинироваться согласны 45% сторонников «Грузинской мечты» и 33% сторонников оппозиции (не согласны – 31 и 48 процентов соответственно). Июньский опрос IRI позволяет уточнить данные по партиям. Против вакцинации решительно высказались 40% сторонников «Грузинской мечты», 54% – «Нацдвижения», 45% – партии «За Грузию» Георгия Гахария и 46% – других партий. Помимо социокультурных факторов, причиной различий может быть развернутая правительством кампания, которая постепенно превращает поддержку вакцинации в составную часть «кредо лоялиста». Не исключено, что на сторонников Саакашвили влияет и подсознательное неприятие любых действий и инициатив правительства по принципу «Если Евтушенко против колхозов, то я за». Это косвенно подтверждает и позиция респондентов, не поддержавших ни одну из партий, поскольку они зачастую отвергают весь порядок вещей в целом, – против прививки высказался 61%.

После выборов 2020 года не проводились специальные исследования, позволяющие понять, как эпидемия и борьба с ней повлияли на явку и результаты голосования. Впрочем, ведущие социологи в частных беседах не относили данный фактор к ключевым и говорили о возможных колебаниях в пределах 1-2%, несмотря на то, что ситуация с коронавирусом перед выборами заметно ухудшилась, разрушая миф о «самой успешной эпидемиологической политике в мире», – его главным героем был бывший премьер Георгий Гахария, который в первой половине 2020-го заметно накачал рейтинг. Значительная часть населения не захотела расстаться со столь редкой в малоуспешной стране иллюзией победы и предпочла не заметить очевидный провал правительства осенью 2020 года. Сегодня рейтинг Гахария не работает на «Грузинскую мечту», однако после того, как новые штаммы поставили на колени намного более мощные державы, к пандемии начали относиться как к чему-то совершенно неуправляемому, не поддающемуся контролю, что дало правительству возможность говорить: «Мы работаем не покладая рук, но все человечество пока бессильно». К тому же, судя по опросу IRI, граждане не считают проблему коронавируса сверхприоритетной – лишь 2% респондентов назвали ее главной, а 5% одной – из двух главных: для сравнения, безработицу – 36% (49%), дальше по списку идут еще шесть вопросов – бедность, водоснабжение и т. д. Таким образом, если потери не возрастут многократно (что само по себе поставит октябрьские выборы под угрозу), воздействие эпидемии на результаты голосования, скорее всего, останется тем же, что и прошлой осенью – трудноуловимым и, вероятно, незначительным. К тому же при усложнении обстановки пропагандистская машина начнет использовать риторику национальной мобилизации с призывами сплотиться, поддержать врачей, военных и других героев на переднем крае борьбы с болезнью – прообраз подобной кампании можно было увидеть в прошлом году в период марнеульского локдауна.

Все сложилось бы иначе, если бы оппозиционеры не привязали критику к меняющимся обстоятельствам, вместо того чтобы основать свою позицию на определенных идеях. Нельзя нанести правящей партии серьезный урон, без конца повторяя «Введите ограничения, люди страдают!», а затем (после паузы, с той же мелодраматической интонацией) «Отмените ограничения, люди страдают!», высмеивая в соцсетях путающихся в показаниях эпидемиологов, либо утверждая «Я завез бы тесты/вакцины быстрее (уж поверьте мне на слово)». Если бы за основу была взята какая-то модель – условно «шведская», «китайская», «израильская» или слепленная из них «грузинская», то недовольным гражданам могло показаться, что существует реальная альтернативная стратегия и умные, решительные люди готовы ее воплотить. Но ничего подобного не произошло, вероятно, потому, что для этого потребовались бы заметные интеллектуальные усилия, отказ от тактических выгод в пользу долгосрочных (и от метаний типа «введите-отмените»), и решимость для того, чтобы защищать четко сформулированные идеи, которые могут оказаться ошибочными (или будут восприняты соответственно). Последнее обстоятельство является ключевым – грузинские политики, как правило, стремятся выиграть все, не рискнув ничем, а так не бывает даже в самом гостеприимном казино – для крупного выигрыша нужна высокая ставка. Эпидемии, подобно войнам, обычно делают граждан терпеливыми и (по крайней мере, на ранних этапах) лояльными, и мобилизовать их против власти, указывая на отдельные, пусть даже ужасающие ошибки, не получится, более того – такие действия могут быть расценены как саботаж в тылу. В экстремальных условиях необходима полноценная, всеобъемлющая альтернативная программа, даже если действующее правительство неповоротливо, некомпетентно и коррумпировано, поскольку базовые социальные инстинкты перепуганного населения усиливают его позиции.

Можно сделать минутную паузу и представить, что правящая и оппозиционные партии в едином бескорыстном порыве поклялись не использовать друг против друга связанные в коронавирусом информационные поводы и даже создали единый консультативный орган, чтобы одолеть проблему, которая на глазах превращается в национальную катастрофу. Впрочем, грузинская политика с ее манихейским, черно-белым делением на добро и зло и неандертальской этикой до этого еще не доросла.

Судя по данным NDI, ни очередная волна коронакризиса, ни другие трудности пока не оказали существенного влияния на баланс сил. Год назад предвыборный опрос отобразил следующую картину: правящей «Грузинской мечте» голоса готовы были отдать 17% респондентов, «Единому национальному движению» – 5%, другим партиям – 5 %. Среди тех, кто решил, что обязательно проголосует, симпатии распределялись так: ГМ – 21%, ЕНД – 4%, другие партии – 6%. На выборах «Грузинская мечта» получила 48,22%, «Нацдвижение» – 27,18%, остальные партии – 24,6%. В последнем опросе NDI примерно тот же расклад: 18% сказали, что к их взглядам ближе всего стоит «Грузинская мечта», 6% выбрали «Нацдвижение», 6% другие партии. Из тех, кто заявил, что пойдет голосовать, 24% выбрали «мечтателей», 7% – «националов», еще 7% – остальных. Стремящихся на участки (на словах) избирателей на 10% меньше, чем в августе 2020-го – местные выборы традиционно считаются не очень важными, к тому же политический кризис первой половины 2021 года усилил апатию, определенную роль, возможно, сыграл и коронавирус. Намерение проголосовать выразили 81% сторонников «Грузинской мечты» и 70% – оппозиции. На первый взгляд показатели оппозиционных партий выглядят чуть лучше, чем в прошлом году (14 процентов против 10), но они все же не нравятся их представителям, поэтому они часто подчеркивают, что опрос не отражает реальную картину, так как проводился по телефону (в августе 2020-го было то же самое) и что 70% респондентов заявили «Ни одна партия», «Не знаю» или отказались от ответа (в августе 2020-го их было еще больше – 73%). В целом эти данные, как и результаты июньского опроса IRI, позволяют предположить, что «Грузинская мечта» может набрать меньше голосов, чем в прошлом году, но ее общее преимущество пока не вызывает сомнений.

Интересно, что наиболее пассивные избиратели представляют те группы, которые плохо относятся к вакцинации, – жителей сел, провинциальных городов и респондентов в возрасте от 18 до 34 лет. Причиной апатии в первом случае, скорее всего, является слабость и иллюзорность местного самоуправления – оно полностью зависит от финансовых инъекций из столицы, из-за чего местные органы превращаются в нечто среднее между районными комитетами правящей партии и щупальцами центрального правительства. Патрицианские комплексы и привычка разговаривать с властями через губу не позволяют значительной части жителей Тбилиси почувствовать, как унижает провинциалов предложение избрать органы местного самоуправления, которые ими по факту не являются. И равнодушие молодых в данном случае кажется вполне естественным – такую политику легче (хоть это и неправильно) отбросить как проржавевший испорченный механизм, чем в очередной раз попытаться починить его. С вакцинацией все сложнее: многим казалось, что среди молодежи будет масса «прививочников», поскольку она по умолчанию считается более продвинутой. Чтобы не высказывать еретической мысли о том, что дело обстоит ровно наоборот, можно предположить, что представителей старших возрастных категорий больше беспокоит их здоровье. Впрочем, молодежь относительно оптимистична: лишь 35% думают, что в будущем ситуация с коронавирусом ухудшится; в диапазоне 35-54 года показатель составляет 43%, а выше 55 лет – 48%. Вместе с тем 6% опрошенных женщин полагают, что коронавирус не является большой проблемой, их позицию разделяют 13% мужчин, и эта мужественная бравада на фоне шести с половиной тысяч умерших выглядит как вопиющая, преступная глупость.

Несмотря на интенсивную кампанию, количество противников вакцинации не снижается. В феврале 44% респондентов IRI соглашались уколоться сразу или чуть позже, 6% говорили, что пойдут на это лишь под давлением закона или работодателя, 39% отказывались. В июне количество респондентов, давших положительный ответ, снизилось до 37%, к ним нужно приплюсовать 5% привившихся, подчиниться давлению были готовы 7%, а отказывались уже 45% – возможно, в том числе, и те граждане, которые великодушно соглашались на гипотетическую прививку, но испугались реальной, когда вакцины стали доступны.

Главную сложность для правящей партии в контексте эпидемии представляет не критика со стороны оппозиции, а необходимость одновременной предвыборной работы с двумя примерно равными группами избирателей – «прививочниками» и «антипрививочниками». Причем наиболее проблемными в последнем случае являются не шумные радикалы, поведение которых легко изучить и спрогнозировать, а т.н. тихие антиваксеры – они обычно отмалчиваются и даже поддерживают кампанию вакцинации на словах, но могут пойти против правительства, если посчитают, что оно на них давит. На днях произошел характерный инцидент: премьер-министр Гарибашвили в ходе одной из предвыборных встреч заявил, что «Америка сделает обязательным для собственных граждан прием вакцины. Соответственно, хотим мы или нет, нам придется сделать это». Неуклюжая попытка прикрыться авторитетом американцев и в очередной раз снять с себя ответственность заслуживает отдельного обсуждения, но важнее другое – на следующий день премьер сказал, что его неправильно поняли и обязательных прививок не будет. Причиной, по всей видимости, стала волна возмущения, оставившая в соцсетях впечатляющие следы.

Похоже, что «Грузинская мечта» хочет подстраховать проблемных избирателей-антиваксеров с помощью Церкви. Кто-то из священнослужителей вакцинируется и делает соответствующие заявления, кто-то высказывается скептически или резко отрицательно – многообразие позиций обеспечивает максимальный охват целевой аудитории. В отличие от тревожных предпасхальных дней 2020-го, правительство и ведущие фигуры в патриархии не противостоят друг другу, а скорее стремятся сгладить углы и сблизить позиции, что в общем-то вписывается в теорию их предвыборного альянса, о котором после беспорядков 5-6 июля заговорили на всех углах, притом что отдельные эксперты описали его еще до парламентских выборов. В данном контексте интересно выглядит заявление (12.08) президента Зурабишвили: она намекнула, что ГПЦ должна усилить кампанию своим благословлением, «поскольку выиграть эту битву мы должны все вместе – представители медицинской сферы, государственные ведомства и лидеры, общество и Церковь – все будут нести ответственность за результат, который наступит завтра». Теоретически однозначный выбор ГПЦ мог бы заставить одну часть антиваксеров пересмотреть взгляды, но ожесточил бы другую. Поэтому «Грузинской мечте», вероятно, выгоднее, чтобы позиция патриархии, по крайней мере, до дня голосования, воспринималась как туманная и двойственная с уклоном в ненавязчивый «ковид-скептицизм», так как это позволит сохранить контроль над умами большинства верующих.

Меньше всего правительство хочет, чтобы антиваксеры перед выборами увидели в нем главного врага, который «чипирует» население по указке невидимых кукловодов. Но непримиримые противники оказывают ему услугу и в этом случае. Они часто проклинают антиваксеров в соцсетях, высмеивают их, потешаются над их взглядами, верованиями, традициями, доводя их до исступления. На таком фоне правительство выглядит менее радикальным и будто бы уговаривает упорствующих. Можно просмотреть любую тематическую дискуссию в СМИ и соцсетях и заметить, что обсуждающие пандемию люди бросаются в первую очередь друг на друга, что вполне устраивает правящую элиту. Разумеется, очень трудно сдержаться, когда оппонент подвергает угрозе не твое самомнение, а саму жизнь, но для того, чтобы успокоить и переубедить напуганных соотечественников, требуется терпение, иные средства не работают. Но его не хватает – в период пандемии многие жители Грузии стали более нервными, заводятся с пол-оборота, часто конфликтуют, грубят друг другу и т. д.

В первые недели кризиса интеллектуалы обложились книгами – они интересовались мыслями Карла Шмитта и Джорджо Агамбена о чрезвычайном положении, перечитывали соответствующие моменту сочинения Камю и Дефо, устраивали онлайн-дискуссии и совершенно искренне верили, что, подобно Ньютону в вулсторпской изоляции «чумных лет», покорят новые вершины, воспользовавшись долгожданной паузой, предоставленной судьбой столь неожиданно. Но ожидаемое пиршество духа превратилось в какой-то психиатрический дебош, который хорошо описывают слова Руставели: «Мир – как сумерки ночные, тьма наполнила его. Что содержится в кувшине, то и льется из него». Предпосылок для интеллектуального прорыва не существовало, и изменившиеся обстоятельства сами по себе не могли его обеспечить. Пустота родила пустоту. Подобно тем, кто, цепляясь за «настоящую, довоенную жизнь», бродит по магазинам и ресторанам, многие интеллектуалы держатся за фрагменты старых концепций, книг, лекций, как пассажиры тонущего корабля за спасательные круги. Новый мир напугал их, и они отвернулись от него. Судя по научным статьям и художественным произведениям, опубликованным в последние месяцы, разум не взлетел и дух не воспарил, а общество не изменилось к лучшему и, возможно, стало более поверхностным и взвинченным (это субъективная оценка, но противоположных попросту нет). К тому же ни подвиги врачей, ни страдания пациентов не заставили бóльшую часть безответственных граждан задуматься и скорректировать свое поведение. Мы часто пытаемся точно измерить урон, который нанесла стране эпидемия – проверяем, сколько человек умерло и заболело, пересчитываем вакцины, сопоставляем экономические показатели. Но коронакризис привел и к иным последствиям. Он изменил каждого из нас и общество в целом – эту трансформацию нельзя описать, используя исключительно социологические инструменты, и только честность позволит нам понять, стали ли мы хуже за минувшие полтора года.

Мнения, высказанные в рубриках «Позиция» и «Блоги», передают взгляды авторов и не обязательно отражают позицию редакции

«Наша вера — не учение, не философия, а сама жизнь». Лауреат Патриаршей литературной премии о перспективах русской литературы XXI века / Интервью / Патриархия.ru

15 сентября 2021 г. 15:51

Читателям «Журнала Московской Патриархии» писатель Владимир Малягин известен как драматург, прозаик, сценарист, издатель и преподаватель Литературного института. В этом году он стал лауреатом Патриаршей литературной премии. В своем интервью он размышляет о личном опыте церковной жизни, творческом пути, значении и противоречиях современного искусства и проблемах православного книгоиздания (№ 8, 2021, PDF-версия).

Искусство — это только инструмент

— Владимир Юрьевич, как вы пришли к вере, как стали церковным человеком?

— Церковными людьми мы с женой стали буквально в одночасье. Шел 1982 год, я заканчивал Литературный институт. Мы жили в общежитии, где для нашей семьи выделили комнату. Однажды ночью мне приснился сон, в котором я кричал кому-то с огромным напряжением: «Перекрестись!» С этим криком я и проснулся. Мы встали на колени перед единственной иконой, которая была у нас в комнате, это был Спаситель, и стали молиться как умели. С этого момента началось наше воцерковление. Позже я понял, что кричал тогда самому себе.

Ведь крещен-то я был в раннем детстве. И таинство не могло пройти бесследно. Господь по милосердию Своему не отвернулся от меня, не отпускал далеко десятки лет. Чем привлекла меня вера в год моего тридцатилетия? Мне кажется, вложенным в сердце желанием правды, стремлением к ней. В позднем советском обществе было много лжи, иногда даже казалось, что она уже победила навсегда. И душа восставала против этого унижения правды. И из этого стремления к истине постепенно вырастала вера. Так я теперь понимаю этот процесс, оглядываясь на свою молодость. Но были и внешние обстоятельства.

В 1979 году вышло очередное издание Библии по благословению тогдашнего председателя Издательского отдела епископа Волоколамского Питирима (Нечаева). Она продавалась в храмах только своим, ведь фактически это была запрещенная литература. Но мы с другом-однокурсником уже были своими в храме Воскресения Словущего в Успенском Вражке, и нам продали эту самую главную Книгу. Мы читали ее много и часто. С той поры Книга Иова и Книга пророка Ионы — мои любимые книги Ветхого Завета. И в том же году я пережил тяжелую личную драму, которая заставила меня буквально возопить к Богу с просьбой о помощи. И Он помог. И вот эта помощь в безысходности — главное онтологическое, духовное свидетельство истинности Православия. Наша вера — не учение, не философия, а сама жизнь.

— А что для вас литературное творчество? Проявление вашего артистического и художественного начала или попытка «проповеди с кафедры»?

— У искусства очень много функций — самовыражение, познание, коммуникация и так далее. Но студентов я всегда учу главному: несмотря на такую многоплановость, многозначность, искусство — не самоцель. Искусство — это только инструмент! А он не самодостаточной ценности. Он нужен для чего-то. Топор, к примеру, — одно из самых великих изобретений человека. Но с его помощью можно строить дома и делать люльки для младенцев, а можно убивать людей. Все определяет воля человека, держащего в руках топор. Так и в искусстве: все зависит от того, кто берется за дело. Человек с нечистой душой создает грязное искусство — и это мы видим сегодня сплошь и рядом. Но вспомним Гоголя: «Театр — это такая кафедра, с которой можно много сказать миру добра». Об этом никогда нельзя забывать.

— Как светским писателям рассказывать своим читателям о Боге, о святости, о праведниках? Каких принципов лучше придерживаться?

— Писатель свободен — и одновременно несет ответственность перед Богом и людьми. Эта антиномия, как и любая другая, разрешается только в акте личного творчества, личной судьбы. И все же проповедь писателя должна, на мой взгляд, принципиально отличаться от проповеди священника в храме. Литературное произведение прежде всего должно иметь художественную ценность. Я просто назову несколько гениальных имен, и станет понятно, о чем я хочу сказать: Шекспир, Сервантес, Мольер, Пушкин, Гоголь, Достоевский… А наши современники Андрей Платонов или Валентин Распутин? Эти люди несли в мир христианские ценности, несмотря на то что сами они никогда не были богословами или церковными проповедниками. На мой взгляд, они и должны быть образцами для нас, верующих, но светских людей.

— Какие вызовы, вечные и новые, стоят сегодня перед современным человеком?

— Вызовы, наверное, всегда одни и те же. Про внешние говорить не стану, они ясны. А внутренний вызов в том, чью сторону мы избираем, Христа или велиара. И когда мы встаем на сторону тьмы, начинается медленное и верное разрушение нашей души. И как бы хотелось, чтобы каждый из нас это ясно понимал…

— В этом году мы отметили десятилетие Патриаршей литературной премии. Как развивается этот проект, на ваш взгляд? Что предстоит еще сделать?

— Главное, что удалось, — о премии знают и премию ценят. Свидетельство тому — немало известных людей, которые участвовали в отборочных этапах этого сложного конкурса. А каковы новые задачи? Объединение писателей-христиан в единую авторитетную силу, которая способна влиять на общественное мнение в нашей стране и за ее пределами. И все условия для такого объединения есть.

Книга будет всегда

— Как Церкви выстраивать сотрудничество с писательским сообществом?

— Писательское сообщество — это в большей степени мыслительная конструкция, идейный феномен, которого не существует в действительности. Сегодня у нас есть несколько союзов писателей, которые часто враждуют не на жизнь, а на смерть. Поэтому сотрудничество, на мой взгляд, надо выстраивать не с сообществом, а с каждым отдельным писателем. Достойный человек? Болеет за правду, за Россию, за народ? Надо привлекать его и поддерживать. Недостойный человек? Развратитель, русофоб? А о чем с ним говорить Церкви? Пусть сначала задумается над своей посмертной судьбой, покается в грехах — тогда, возможно, изменится многое. Господь ведь и мертвое может возродить.

— Вы — не только писатель, но и издатель. Расскажите, пожалуйста, об этой вашей работе.

— Сейчас у православных книжных издательств времена нелегкие. В прошлом году продажи книг в светских магазинах упали на двадцать процентов, а в церковных сетях — на сорок. О чем это говорит? О том, что именно верующие — самые социально незащищенные люди. Почему? Потому что мы стремимся воплотить в своей жизни заповеди Христовы, а это иногда вступает в противоречие с общепринятыми нормами. Но жаловаться не на что: мы сами выбрали такой путь. Что касается издательской работы сегодня — стараемся, делаем что можем и в таких условиях.

— А что сегодня происходит с православным книгоизданием в целом?

— Слетел с нас жирок более или менее благополучных лет — и что теперь особенно насущно для нас, какие православные книги? Молитвословы, катехизическая литература, книги о духовном воспитании, жития святых. Ну и в первую очередь Священное Писание. В общем, та первоначальная духовная основа, которая человеку нужна всегда. Даже тогда, когда какие-то выдающиеся проекты книжного искусства отходят на второй, на третий план. В трудностях вообще становится нужно прежде всего самое насущное. Это как хлеб в голодные времена.

— Сохранится ли в будущем бумажная книга?

— Когда появилось кино, говорили о том, что театр больше не нужен. Началась эра телевидения — то же самое стали предсказывать кино. Возник интернет — всем стало понятно, что век телевидения кончился. Но сегодня существуют и театр, и кино, и телевидение… Я думаю, аналогия понятна. Книга будет востребована, пока существует человек и человечество. И потом, нельзя забывать: именно книга — самый надежный хранитель информации, не зависящий от наличия электронных устройств и питания их энергией. И если, не дай Господь, произойдет какой-то катаклизм — что у нас останется, кроме бумажной книги?

Творцы-созидатели и творцы-разрушители

— На церемонии награждения Патриаршей премией вы сказали, что писатель в жизни всегда одиночка. А какую роль сегодня играют союзы, литобъединения?

— Союзы и литературные общества тоже нужны. Но только в одном случае: если объединяются люди близких убеждений. А для этого у человека должны быть принципы! В этом случае в литобъединении будет происходить благотворное обучение молодых литераторов их старшими коллегами. Но для этого надо уметь и хотеть стать наставником для своих молодых товарищей. Если же люди сбиваются в стаю для того, чтобы отстаивать свои материальные интересы, — из этого в конечном счете получится то, что мы наблюдали последние тридцать лет: борьба за здания, за фонды, за блага. Но ведь на этой же материальной основе был построен Союз писателей и в советские времена. Чем все кончилось? Развалом, распадом, самоуничтожением. Это естественно, ведь в материальном мире каждый борется за свою материальную долю, за свой кусок пирога. Создавать союзы, основанные на духовном, нравственном, культурном фундаменте, — важная задача для нас на ближайшее будущее. Именно потому я и высказал выше идею создания Союза писателей-христиан.

— Что происходит в русской литературе начала XXI века?

— Я думаю, в литературе сейчас набирает силу пока не очень видимый для всех, не очень обозначенный, но все же действенный процесс разделения художников на созидателей и разрушителей. В театре и кино, как искусствах визуальных, это проявляется более явственно, здесь разрушители занимают главенствующие позиции уже лет тридцать, с начала девяностых. Государство, которое прежде всего и пытаются они разрушить, почему-то с готовностью дает таким людям деньги, что, в сущности, можно было бы считать каким-то парадоксом. Если только не подозревать и в действиях власть имущих того же желания разрушить сегодняшнее государство, а в конечном счете уничтожить великий русский народ. Впрочем, здесь углубляться в тему не буду, за свои дела каждый из нас ответит сам, никому этого не избежать.

Но это, пожалуй, все же не русская, а русскоязычная российская литература. А в русской литературе продолжают работать достойные писатели, появляются новые имена. Таланты на нашей земле не иссякают и не иссякнут, потому что Русь богата одаренными людьми по определению. Удивительно чутких к слову ребят встречаешь даже среди юных участников конкурса «Лето Господне», который ежегодно проводит Издательский Совет. И я надеюсь, придет момент, когда эта новая свежая струя смоет наконец застоявшееся грязное русофобское болото. Когда избавятся от нравственной грязи авгиевы конюшни. Когда очистятся наши источники вод…

— Чему вы учите ваших студентов? Есть ли какой-то «секрет успеха»?

— Могу задать и встречный вопрос: а о каком успехе идет речь? Все мы знаем, что нужно делать, чтобы достичь признания у князя мира сего… Но я не могу ориентировать на это своих студентов. А настоящий профессиональный триумф зависит от двух составляющих: таланта и труда. Об этом я говорю со слушателями своего семинара. А еще стараюсь научить студентов учиться — всю свою жизнь. Художник, который теряет интерес к новым знаниям, перестает быть и художником. Ведь каждый новый этап, каждая новая пьеса или повесть — это неразрешимая теорема, которую я тем не менее, как автор, должен разрешить. А еще я стараюсь научить молодых писателей любить людей. Не пытаться обидеть или оскорбить читателей своим творчеством, а стараться помочь им пройти этот нелегкий жизненный путь. В сущности, все мы в этой жизни даны друг другу именно для того, чтобы хотя бы однажды помочь.

Беседовала Татьяна Медведева

***

Патриаршая литературная премия имени святых равноапостольных Кирилла и Мефодия вручается с 2011 года писателям, которые внесли существенный вклад в развитие русской литературы и в утверждение духовно-нравственных ценностей. Среди лауреатов разных лет: Владимир Крупин, Олеся Николаева, Виктор Николаев, Алексей Варламов, Юрий Лощиц, Юрий Бондарев, Виктор Лихоносов, Александр Сегень, Михаил Тарковский и другие. Лауреатами 2021 года, десятого юбилейного сезона, стали Мушни Ласуриа, Владимир Малягин и Андрей Убогий. Торжественная церемония награждения писателей прошла 20 мая в Зале церковных соборов Храма Христа Спасителя в Москве.

***

Владимир Малягин родился 13 января 1952 г. в Тюменской области. Окончил Свердловское театральное училище и Литературный институт. Автор пьес: «НЛО», «Утренняя жертва», «Царство мира», «Птицы», «В тишине», «Отец Арсений», «Император в Кремле», «Карамазовы» и других. Автор книг: «Первая исповедь: Повести об Алеше», «Удивительные истории Петра Петровича», «Жития святых для самых маленьких». Главный редактор издательства «Даниловский благовестник».

«Церковный вестник»/Патриархия.ru

Жизнь канта

Иммануил Кант родился 22 апреля 1724 г. в городе Кенигсберге в семье шорника, т.е. ремесленника, который занимался изготовлением седел. При крещении он получил имя “Emanuel”, которое можно было найти в «Старом прусском альманахе» на эту дату. Однако впоследствии он сам поменял его на “Immanuel”. Всю свою жизнь Кант гордился данным ему именем, считая его наиболее подходящим для себя. Дом, в котором родился Кант, находился в пригороде Кенигсберга, называвшемся Фордере Форштадт. Там его родители жили в доме, который, похоже, принадлежал предыдущему поколению семьи матери Эмануила. Отца Канта звали Иоганн Георг Кант (1683-1746), мать — Анна Регина (в девичестве Рейтер — 1697-1737). По мужской линии первые следы фамилии Кантов прослеживаются в Мемельском крае, где прадед Иммануила был владельцем небольшого трактира в Вердере возле Хайдекруга. Его сын Ганс Кант изучил профессию шорника и около 1670 г. был принят в цех шорников. Линия матери происходила из Нюрнберга, отцом Анны Регины был Каспар Рейтер, также ремесленник, член гильдии шорников.

Семья Кантов имела девять детей, хотя некоторые прожили совсем недолго. Иммануил был четвертым ребенком в семье, однако первый ребенок у Регины родился мертвым, а другой умер еще на первом году жизни. Так что Иммануил был вторым по возрасту ребенком в семье. Он имел трех сестер и одного брата (Иоганна Генриха).

Семья была скромной и религиозной. Мать, которая, несмотря на свою раннюю смерть в 1737 г., оказала наибольшее духовное влияние на Иммануила, принадлежала к тому направлению протестантизма, которое называется пиетизмом. Пиетизм подчеркивал личную набожность каждого отдельного человека. Из этого следовало, в частности, внутреннее приятие и строжайшее соблюдение нравственных правил.

Мать давала Канту первые уроки любовного отношения к окружающему миру. Впоследствии Кант говорил одному из своих биографов Р. Яхманну: “Я никогда не забуду свою мать, поскольку она посадила и вскормила первые ростки добра во мне, она открыла мое сердце впечатлениям природы, она пробудила и развила мои понятия, и ее наставления оказывали непрерывное благотворное воздействие на мою жизнь”[1]. Столь же благотворное влияние оказывала на Канта и вся атмосфера их дома. Позднее Кант говорил другому своему биографу Боровскому, что “никогда, ни одного раза мне не приходилось слышать от моих родителей чего-либо неприличного, или видеть что-либо недостойное”. В черновике письма к шведскому епископу Линдблому Кант замечает, что его воспитание, “рассматриваемое с моральной стороны, не оставляло желать лучшего”[2].

Образование маленького Иммануила началось в начальной школе, расположенной неподалеку от родительского дома при госпитале Святого Георга. Там будущий философ начал учиться читать, писать, считать и получил первые уроки по христианству. Говоря об образовании Иммануила Канта, нельзя не упомянуть человека, сыгравшего значительную роль в его жизни — доктора теологии Франца Альберта Шульца (1692-1763). Шульц прошел школу пиетизма в Галле, но одновременно учился в тамошнем университете у самого известного тогда немецкого философа Вольфа, который говорил: «Если кто меня понял, так это Шульц в Кенигсберге». Мать Канта вместе со старшими детьми посещала занятия Шульца по Библии и его проповеди. Доктор Шульц часто бывал дома у своей ревностной слушательницы и заметил маленького Иммануила. Ранняя одаренность мальчика позволила ему рекомендовать отцу Иммануила отправить сына в гимназию, чтобы он мог получить соответствующее образование. В восемь лет Кант был определен в одну из лучших школ Кенигсберга, в латинскую школу “Фридрихс-Коллегиум” – Collegium Fridericianum — или, иначе говоря, гимназию имени Фридриха, названную так в 1703 г. в честь прусского короля Фридриха I. Далее Шульц будет сопровождать Канта в течение всей его молодости. Сначала он в 1733 г. становится директором “Фридрихс-коллегиум”, а затем профессором Кенигсбергского университета, как раз в те годы, когда в нем начал учиться Иммануил Кант.

В гимназии Кант учился с весны 1732 г. по 1740 г. Главными предметами преподавания на всех четырех ступенях были религия (лютеранский катехизис, Библия) и латынь, изучали также древнееврейский и греческий с целью освоения на языке оригинала текстов Ветхого и Нового заветов. Также к числу обязательных предметов относились география, история, немецкий язык, в старших классах — логика и философия, которые, по мнению Канта, преподавались в гимназии неудачно. Из области математики в обязательные занятия входил только счет. Остальная математика была, как бы мы сейчас сказали, факультативна, и преподавалась за отдельную плату. Занятия в гимназии начинались в семь часов и оканчивались в четыре пополудни. По свидетельству современников, особый интерес Кант испытывал к латыни и классической латинской литературе. Уже в зрелом возрасте сам Кант отрицательно отзывался о преподавании философии и математики в гимназии.

В 1740 году, Иммануил Кант, которому тогда исполнилось всего лишь 16 с половиной лет, был принят в студенты Кенигсбергского университета. Эта дата символически совпала с восхождением на прусский престол Фридриха II, о котором Кант потом скажет, что «наш век есть век просвещения, или век Фридриха» (6, 33). В этом отношении Кант и Пруссия одновременно вступали в эпоху Просвещения. 24 сентября 1740 г. ректор университета добавил к реестру университетских студентов имя „Emanuel Kandt“. Для будущего философа это означало не только начало академических занятий, но и переход из одной корпорации в другую – из гильдии ремесленников в «академическую гильдию», что означало пользование академическими привилегиями и продвижение в более высокий общественный слой[3]. После жестокой дисциплины Фридрихс-Коллегиум университет с его выбором предметов и преподавателей и другими вольностями, наверняка, показался юному Канту царством свободы. К тому же Кант как студент снимает квартиру и переезжает в нее из родительского дома.

Кенигсбергский университет, основанный в 1544 г. первым светским герцогом Восточной Пруссии Альбрехтом Гогенцоллерном и в честь него называвшийся “Альбертиной”[4], в то время состоял из четырех факультетов: трех высших — теологического, юридического и медицинского, и одного низшего — философского. Студенты вначале обучались на философском факультете, а затем выбирали один из высших факультетов, на котором и получали профессиональное образование. Среди немецких университетов, которых тогда насчитывалось около трех десятков, Кенигсбергский университет занимал среднее положение. В разные годы XVIII века в не училось от 300 до 500 студентов. (Для сравнения в Гейдельберге число студентов падало иногда до 80). Университет имел интернациоанльный характер, поскольку привлекал студентов из Польши, Литвы и других соседних стран, включая и Россию[5].

Не существует точных данных, на каком высшем факультете учился Кант[6]. Большинство исследователей его биографии сходятся на том, что он должен был учиться на теологическом факультете. Однако, судя по списку предметов, которые он изучал, будущий философ отдавал предпочтение математике, естественным наукам и философии. За весь период обучения он прослушал всего один теологический курс, правда, у того самого Шульца, который покровительствовал ему с самых младых ногтей.

Для генезиса мировоззрения молодого Канта особенно интересны состояние философии и естественных наук в университете, поскольку именно их изучению Кант уделял наибольшее внимание. На протяжении всей первой половины XVIII века положение философии наилучшим образом характеризовалось традиционной средневековой формулой «философия – служанка теологии»[7]. В начале XVIII века в области философии господствовал традиционный протестантский аристотелизм, бывший к тому времени догматическим методом философствования. Развитие философии в Кенигсбергском университете кратко можно охарактеризовать как постепенный переход от господства догматического аристотелизма к преподаванию философии Христиана Вольфа – главного деятеля немецкого философского просвещения. В первой четверти века в университете преподают такие последователи Вольфа как Кристоф Фридрих Баумгартен, и Конрад Теофил Марквардт. Однако в 1725 последовала резкая пиетистская реакция на распространение просветительской философии и возврат к традиционной манере преподавания. Вольфианская философия не имела бы в кенигсбергском университете никаких перспектив, если бы не парадоксальное появление в университете уже известного нам Шульца, который был одновременно пиетистом и вольфианцем. Шульц защищал философию Вольфа, поскольку считал, что она вполне совместима с ортодоксальной христианской верой. Один из студентов Шульца, получивший пиетистское воспитание так вспоминал о теологических лекциях Шульца «он вносил так много философии в теологию, что приходилось поверить, что Христос и все его апостолы учились в Галле у Вольфа»[8]. Под таким прикрытием в университете оживилось вольфианство, а вместе в ним и дух более свободной философской мысли. Так что, когда молодой Кант стал студентом университета там все еще можно было встретить и сторонников традиционного протестантского аристотелизма и сторонников философии Вольфа, между которыми шла вялая дискуссия под присмотром теологического факультета.

Несколько лучше дело обстояло с естественными науками. На Канта повлияли занятия по экспериментальной физике профессора Иоганна Готфрида Теске (1704-1772), особенно его изложение теории электричества.

Однако главным событием студенческой жизни Канта была встреча с молодым экстраординарным профессором Мартином Кнутценом (1713-1751), физиком и философом вольфианской школы, также уроженцем Кенигсберга и выпускником «Альбертины». Молодой профессор привил начинающему философу любовь к ньютоновской физике, познакомив его с главным трудом Исаака Ньютона «Математические начала натуральной философии», Эту любовь Кант пронес через всю свою жизнь. Многое в философском творчестве Канта объясняется этим его увлечением. Ньютоновская механика навсегда стала для Канта идеалом науки. Можно сказать, что целью Канта стало дать метафизике столь же прочные научные основания, какие Ньютон создал для точного естествознания.

Не вызывает удивления, что первая научная работа Канта – «Мысли к истинной оценке живых сил» — была посвящена физическому вопросу – формуле количества движения. Кант пытался разрешить спор Декарта и Лейбница, не принимая строну ни того, ни другого, а декларируя позицию независимости исследователя физических и философских вопросов от авторитетов. Работа была представлена философскому факультету в летнем семестре 1746 г. и издана в 1747 г. на деньги дяди Канта сапожника Рихтера.

В 1746 г. умирает отец Канта, и семья попадает в трудное материальное положение. Скорее всего по этой причине Кант вынужден оставить университет, не сдав выпускных экзаменов и не защитив диссертацию на степень магистра. С целью заработать деньги для своей дальнейшей карьеры, Кант становится домашним учителем. Почти десять лет провел он в этом состоянии.

Первым местом его работы был дом реформистского священника Адерша в деревне Юдтшен (ныне пос. Веселовка Гусевского района). В Юдтшене Кант пробыл, по-видимому, до 1750 г., а затем становится домашним учителем в доме майора Бернхарда Фридриха фон Хюльзена в Гросс-Арнсдорфе между Ельбингом (Эльблонгом) и Остерроде (Оструде). В качестве третьего места пребывания Канта как домашнего учителя называют обычно имение графов Кайзерлингов Раутенбург в округе Тильзит-Нидерунг, однако некоторые исследователи, например, Карл Форлендер, подвергают это сомнению. Фактом остается то, что в августе 1754 г. Иммануил Кант возвращается в Кенигсберг. Период домашнего учительства не прошел бесследно для Канта. С одной стороны он прошел школу общественных условностей и приличий, а с другой, много времени посвятил улучшению своего образования и самостоятельным размышлениям на различные философские и естественнонаучные темы. Именно это обстоятельство объясняет, каким образом в течение одного года Канта смог защитить две диссертации и опубликовать свою главную естественнонаучную работу «Всеобщую естественную историю и теорию неба» (1755).

В апреле 1755 г. Кант защищает латинскую диссертацию “Об огне” и получает степень магистра, а в июне он получает докторскую степень за латинскую диссертацию «Новое освещение первых принципов метафизического познания», которое стало его первой чисто философской работой, и получает звание приват-доцента философии, что дает ему право преподавать в университете, правда не получая за это от университета денег. Вся дальнейшая жизнь Канта связана с университетом, самым известным выпускником и профессором которого он постепенно стал. С этого момента начинается период в жизни Канта, который получил у его биографов название годов «элегантного магистра» (1755-1764).

Зимой 1755/1756 г. начинается лекционная деятельность Канта. Уже в первом своем семестре он читает курс логики, математики и метафизики, а в следующем семестре к этим курсам он добавляет курсы лекций по физической географии и по общему естествознанию. Постепенно он начинает читать лекции по этике, а также по механике и теоретической физике, арифметике, геометрии и тригонометрии. Подгоняемый необходимостью привлекать студентов, которые платили за свое обучение, он доводит объем лекционных часов до 34-36 часов в неделю. Еще долгое время ему придется заботиться о средствах к существованию. И это неудивительно, поскольку в университете бытовала шутка, согласно которой тот, кто решит посвятить себя Кенигсбергскому университету, должен принести обет бедности. Удивительно то, что при такой педагогической нагрузке Кант публикует в эти годы ряд небольших работ, каждая из которых содержит какую-либо оригинальную идею. В 1756 г. Кант защищает еще одну диссертацию по теме «Физическая монадология» и получает на занятие должности ординарного профессора. В том же году он подает прошение королю о занятии должности профессора логики и метафизики, освободившейся после смерти одного из его учителей Мартина Кнутцена. Однако получает отказ.

Определенное влияние на жизнь и творчество Иммануила Канта оказала война Пруссии с Францией, Австрией и Россией. Как известно, Пруссия потерпела в этой войне поражение. Кенигсберг был захвачен русскими войсками, и 24 января 1758 года город присягал на верность русской императрице Елизавете Петровне. Вместе с преподавателями университета принёс присягу и Кант. Русское присутствие принесло в жизнь Кенигсберга некоторую роскошь и оживление светских форм общения. Это не прошло бесследно и для Канта, который именно в это время формирует свой образ элегантного магистра. В эти годы улучшилось даже материальное положение Канта, поскольку русские офицеры не только посещали его лекции, особенно, по математике, но он давал им частные уроки, которые хорошо оплачивались. В эти же годы Кант входит в круг общения графов фон Кайзерлинг, игравших важную роль в культуре тогдашнего Кенигсберга. Особенно теплые отношения у него установились с графиней фон Кайзерлинг, в которой он видел «идеал женщины». Отношения с графиней он поддерживал около 30 лет. После ее смерти в 1791 г. он назовет ее «украшением своего пола» (6, 508).

В декабре 1758 г. в университете вновь освободилось место профессора логики и метафизики. Кант выставил свою кандидатуру по настоянию давнего благожелателя — пастора Шульца, который стал к тому времени профессором богословия и ректором университета. Из пяти кандидатов Академический совет выбрал двух — математика Бока и Канта. Однако окончательно вопрос о вакансии был решён не в пользу философа. Профессуру получил Бок, который был старше по возрасту и по преподавательскому стажу. Может, сыграло роль и другое обстоятельство. Андрей Болотов, занимавший в то время ответственное положение в губернской канцелярии, проявлял живой интерес к философии и был ревностным сторонником философии Крузия. Кант был явным антикрузианцем. Возможно, что Болотов, в силу своего положения имевший возможность повлиять на решение данного вопроса, предпочёл передать кафедру философии математику Буку, равнодушному к острым мировоззренческим проблемам, чем вольфианцу Канту.

Из дальнейших внешних событий в жизни Канта отмечу только то, что он довольно поздно, в 46 лет (в 1770 г.) получил постоянное место профессора логики и метафизики. Дважды, в 1786 и 1788 г. он был ректором Кенигсбергского университета. В 1783 г. Кант купил свой дом на Принцессин-штрассе возле Замка. Именно в этом доме жизнь его приняла окончательные очертания. В нем проходили знаменитые обеды, оттуда он выходил на свои не менее знаменитые прогулки.

Кант не был женат, хотя по свидетельствам биографов дважды имел такое намерение.

Летом 1796 г. Кант прочитал свои последние лекции в университете, однако свое место в штате университета Кант оставил только в 1801 г. С 1802 г. началось медленное угасание философа. По его собственному признанию, его силы постоянно слабели, хотя никакой определенной болезнью он не страдал. Последние месяцы его жизни были только медленной смертью. Уже в декабре 1803 г. он не мог отчетливо написать свое имя. Он более не находил вкуса в пище, голос уже почти нельзя было различить. 6 февраля наступило резкое ухудшение, с 7 февраля он оставался в кровати, и 12 февраля умер в своем доме. Последним его словом был «Gut». Город воспринял смерть Канта как печальное, но важное событие в своей жизни.

[1] Цит. по Vorländer K. Immanuel Kant. Der Mann und das Werk. Dritte Auflage. — Hamburg: Felix Meiner Verlag, 1992. S. 17.

[2] Ibid. S. 18.

[3] Подробнее об этом см. Kuehn M. Kant. A Biography. – New York: Cambridge University Press, 2001. P. 61-62.

[4] С историей Кенигсбергского университета можно подробнее познакомиться по книге: Лавринович К.К. Альбертина: Очерки истории Кенигсбергского университета. К 450-летию со времени основания. – Калининград: Калинигр. гос. Ун-т, 1995.

[5] 25 января 1716 г. Петр I даже подписал специальный указ, в котором говорилось: «Послать в Королевец человек 30 или 40, выбрав из молодых подьячих для научения немецкого языка, дабы удобнее в Коллегиум были, и послать за ними надзирателя, что, они не гуляли» (см. Костяшов Ю.В. Российские студенты в Кенигсберге // Очерки истории Восточной Пруссии / Г.В. Кретинин, В.Н. Брюшинкин, В.И. Гальцов и др. – Калининград: «Янтарный сказ, 2002. С. 171- 179).

[6] Проблема здесь в том, что ректор университета не указал в студенческих матрикулах факультет, на который записался Кант.

[7] Устойчивость этой традиции объясняет ту настойчивость, с которой в трактате «К вечному миру» Кант даже в конце века стремился осторожно освободить философию от засилья в ней теологии: «…О философии говорят, что она служанкабогословия… — Но еще не совсем ясно, «идет ли она с факелом впереди своей милостивой госпожи или несет ее шлейф» (6, 289).

[8] См. Kuehn M. Kant. A Biography. – New York: Cambridge University Press, 2001. P.70-71.

9 философий, которые изменят ваш взгляд на жизнь

Философию часто считают бессмысленной для изучения в наше время из-за того, что специальность по философии вряд ли приведет к надежной и успешной карьере. Но многие из наших великих философов были лидерами науки. Фактически, во многих отношениях современная наука построена на концепции эмпиризма, философской идее о том, что сенсорная информация является единственной истинной основой знания. Эти следующие 7 философий помогут изменить ваш взгляд на мир.

Солипсизм

Солипсизм вращается вокруг идеи, что нет ничего, что вы можете подтвердить, кроме вашего собственного существования. Если вы подумаете о способности мозга к галлюцинациям и просто о старом добром сновидении, не так уж сложно представить себе возможность внешних манипуляций. Насколько нам известно, мы МОЖЕМ застрять в Матрице, или, может быть, вы единственный человек, который существует, и весь мир и ваше переживание этого — просто иллюзия.

Идеализм (Философия)

Философия идеализма не имеет ничего общего с идеализмом.Это не имеет ничего общего с идеалами, а скорее с идеями. Он вращается вокруг мысли о том, что реальность — это нечто, существующее на ментальном уровне. Кант однажды определил идеализм как «утверждение, что мы никогда не можем быть уверены, что весь наш предполагаемый внешний опыт не является простым воображением».

Феноменализм

Идея о том, что нельзя сказать, что существует ничего, кроме наблюдения самой вещи. Так, например, вы не можете утверждать, что камень существует, только то, что вы его чувствуете.Можно сказать: «Я видел камень». но не: «Камень был там». Единственное, что можно подтвердить, — это сенсорные данные камня, но не существование камня независимо от вас.

Презентизм

Идея о том, что существует только настоящее, а прошлого и будущего нет. Ученый-буддист Федор Щербацкой сказал следующее: «Все прошлое нереально, все будущее нереально, все воображаемое, отсутствующее, ментальное. . . нереально. . . . В конечном итоге реален только настоящий момент физической работоспособности.«Вера в то, что мы живем во времени, истинна и единственна. Таким образом, для настоящего человека идея путешествия во времени является нелепой, поскольку не существует места назначения, куда можно было бы отправиться, где другие философии и теории могли бы предполагать иное.

Этернализм

В отличие от презентизма, этернализм — это вера в то, что все моменты времени, прошлого, настоящего и будущего одинаково реальны. Некоторые этерналисты считают, что из-за природы времени, в данном случае время существует в целом, а не в отдельных частях, существующее будущее уже существует определенным и окончательным образом, и поэтому мы способны только переживать будущее, а не в состоянии изменить его любым способом, который можно истолковать как существование судьбы.Современные научные теории, по-видимому, поддерживают этернализм над презентизмом, но с нашим постоянно развивающимся пониманием Вселенной, кто знает, изменится это или нет в ближайшем будущем.

Нигилизм

Самая известная форма нигилизма, экзистенциальный нигилизм, сосредоточен на утверждении, что жизнь не имеет внутренней цели, цели или внутренней ценности. (Внутренняя ценность — это идея чего-то, имеющего ценность сама по себе.) В упрощенном виде это убеждение в том, что жизнь совершенно бессмысленна.Разница между нигилизмом и гедонизмом состоит в том, что удовольствие или радость также считаются бесполезными и поэтому часто характеризуются как ведущие к чувству отчаяния. Некоторые современные интерпретации экзистенциального нигилизма заключают, что именно потому, что ваша жизнь не имеет внутренней ценности, целей или замысла, есть причина максимально использовать ее по-своему.

Гедонизм

Гедонизм основан на убеждении, что удовольствие — единственное, что имеет внутреннюю ценность. По сути, гедонист делает удовольствие конечной целью всех без исключения своих действий и выборов в жизни.Гедонизм — это, возможно, философия, наиболее близкая к нашим изначальным инстинктам, поскольку она охватывает реакцию удовольствия на такие вещи, как еда и искреннее прелюбодеяние. Вместо того, чтобы привносить в картину мораль, он фокусируется на наслаждении удовольствием, сенсорной реакции, которая, вероятно, сыграла жизненно важную роль в нашем выживании как вида.

Стоицизм

В отличие от того, что кажется широко распространенным мнением, стоицизм не сводится к симуляции отсутствия эмоциональной реакции или полного отсутствия эмоций.Это философия, которая направлена на то, чтобы научиться совершенствоваться с помощью тренировок и кондиционирования. От всего до вашего взгляда на жизнь, знаний и, возможно, особенно минимизации ваших негативных эмоциональных реакций. Стоики считают, что такие эмоции, как гнев, печаль и разочарование, основаны на ваших собственных, исправимых ошибках, а не на оправданных реакциях на внешние влияния. Таким образом, стоический мудрец не будет реагировать на провокацию из-за ее непродуктивной природы.

Скептицизм

Кто-то может возразить, что скептицизм является основой всех других философий.Потому что, если бы мы не задавали вопросов, если бы не спрашивали, то где были бы ответы? Но философский скептицизм, в отличие от методического скептицизма, не сосредотачивается на том, чтобы подвергать сомнению отдельные утверждения, чтобы подтвердить или опровергнуть; скорее, он задается вопросом, есть ли возможность быть уверенным в каком-либо знании. А учитывая постоянные изменения в нашем понимании Вселенной и даже того, что находится прямо перед нами, оно может быть не таким «чрезмерно скептическим», как вы могли бы подумать. Скептики часто ставят под сомнение обоснованность других философий, а также текущую систему ценностей или подразумеваемую ценность вещей в обществе.Можно сказать, что философский скептик будет протестовать против достоверности предоставленных доказательств независимо от их очевидной достоверности, в то время как методичный скептик в конечном итоге признает что-то достоверным после того, как будет достигнут определенный порог. Как скептику важно выбирать свои сражения: если бы вы громко протестовали против всего, что вам когда-либо представлялось как факт, у вас не было бы времени ни на что другое.

Хотя кажется, что некоторые из этих философий мало повлияют на вашу жизнь, благодаря пониманию различных фундаментальных идей и оценке того, где встречаются ваши собственные идеалы, вы можете открыть для себя новый компас, который проведет вас по жизни.

Как вам вести свою жизнь? Взгляд на этическую философию, которую вы можете ДЕЙСТВИТЕЛЬНО использовать…

Человеческая природа задумывается, как лучше прожить свою жизнь. Несомненно, вы потеряли сон из-за этой мысли, возможно, уставившись в потолок, размышляя о самой природе своего существования и о том, как правильно жить. Как мы узнаем, что составляет хорошую или плохую жизнь? Большинство людей полагают, что они довольно хорошо разбираются в том, что хорошо и что плохо, они выучили это в дошкольных учреждениях или им об этом рассказывала их мать в детстве.

И этого могло бы хватить на жизнь. Однако у философов есть отвратительная привычка усложнять вещи, поднимать пыль, а затем жаловаться, что они не видят. И если это не ваша чашка чая, то я бы посоветовал вам проигнорировать это письмо и, возможно, пойти почитать книгу о литературе, истории или любом другом предмете, который не требует, чтобы вы задавали фундаментальный вопрос: в чем суть добра».

Все еще здесь?

Замечательно, тогда давайте начнем с очень важного вопроса: как мы должны жить? Поднимите подбородок и оставьте свой разум открытым для новых возможностей.Мы собираемся исследовать двух философов, которые дали два совершенно разных ответа на этот вопрос. А когда все будет сказано и сделано, решать вам.

Эпикур: наслаждаясь мелочами

Эпикур был философом, который начал разрабатывать свои интеллектуальные мускулы всего через несколько десятилетий после смерти Аристотеля. Родившийся на острове Самос, Эпикур провел свою жизнь, путешествуя по большей части Греции, прежде чем оказался в мировом центре философии, Афинах.

Эпикура часто ошибочно обвиняют в том, что он гедонист. Гедонизм, как вы, возможно, знаете, — это разновидность этической философии, которая говорит нам, что любое действие, приносящее удовольствие, — это хорошо. Строгий гедонист будет проживать свою жизнь в поисках следующего удовольствия, не заботясь о достижении какой-либо высшей цели в своей жизни. Это может показаться хорошим и приятным, возможно, отдых на диване, поедающий виноград из серебряной чаши, будет интересным способом провести выходные. Однако строгие гедонисты часто считают, что их образ жизни недостижим и нереален.И вы всегда рискуете остаться без винограда.

Эпикуреизм, философия, разработанная Эпикуром, на самом деле совершенно противоположна. Он говорит нам, что мы не должны постоянно искать чувственные удовольствия, а должны искать способы избежать неприятных вещей, таких как боль и страх. Эпикур считал, что, ограничивая страдания в нашей жизни, мы можем лучше ценить меньшие удовольствия, такие как дружба и семья. Избегая боли и стремясь к спокойствию, мы можем получить удовлетворение в своей жизни.

Эпикур считал, что главным препятствием на пути к наслаждению жизнью является страх смерти. Люди Древней Греции жили в постоянном страхе смерти. В конце концов, они верили, что если они будут жить, не почитая богов, то будут брошены в ямы Аида и вечно мучимы. Звучит довольно плохо, правда?

Эпикур придерживался точки зрения, согласно которой вся Вселенная состоит только из атомов и пустого пространства, подобно сегодняшнему научному мышлению. Он пришел к выводу, что человеческая душа должна состоять из атомов и логически распадется в момент смерти вместе с остальной частью вашего тела.

Помните, Эпикур считал, что что-то плохо, если это приносит боль или страдание. Он пришел к выводу, что в момент нашей смерти мы не способны чувствовать какую-либо боль, физическую или моральную. Смерть — это не болезненная и пугающая вещь, это просто конец нашим смертным ощущениям. Поэтому нам не следует бояться смерти. Самое главное, мы не должны позволять этому отвлекать нас от поиска счастья в этой жизни.

Это хороший способ смотреть на вещи. Не беспокойтесь о смерти, потому что она не вызовет боли или страха.Просто найдите свое счастье и наслаждайтесь жизнью с друзьями и семьей.

Несмотря на это приятное мнение, Эпикур был довольно непопулярен в свое время. Его учение заставило большинство поверить в то, что он был атеистом. Большая часть Афин игнорировала его более или менее из-за его нетрадиционных убеждений. Однако он сохранил тесную группу набожных последователей, которые практиковали эту философию и оказали честь сохранить его работы для будущих поколений.

Зенон из Кития: добродетель стоицизма

Зенон из Кития, как и Эпикур, был философом-этиком.Как и Эпикур, он в конечном итоге оказался в Афинах, где учился вместе с циниками, такими как Диоген Синопский. Зенон стал известен как отец стоицизма, философии, которая пользовалась большой популярностью в позднеэллинистической Греции, а также в Римской империи.

Эпикур считал, что счастье, достигаемое через тонкие удовольствия, — это смысл жизни. Зенон пришел к другому выводу. Зенон и другие стоики считали, что вселенная создана высшим законодателем рационально и сбалансировано.Следовательно, Вселенная вокруг нас была вне нашего контроля. Единственное, что мы могли контролировать, — это наши собственные мысли и желания.

Вот где действительно вступает стоицизм. Не в наших силах контролировать вселенную или даже контролировать то, что с нами происходит. Вместо этого мы должны сосредоточиться на том, как мы реагируем на Вселенную. Наша печаль и страдания — это наша собственная разработка. И обычно это происходит из-за нереалистичных желаний и неизбежного разочарования.

Стоики научат вас не преследовать каждое ваше желание, а, скорее, устранять эти желания в первую очередь.Они считали это высшей формой логики. Стоики считали наиболее рациональным отказать себе в нереалистичных желаниях и удовольствиях в обмен на более спокойное существование, которое течет в гармонии с природой.

Можно сегодня вечером выпить, ненадолго будет весело. Однако в конечном итоге вы станете нездоровее, беднее и, несомненно, похмеляетесь. Стоики считали это высшей формой мудрости. Отказать себе в этих поверхностных удовольствиях было формой добродетели.И стремление к добродетели было лучшим способом прожить свою жизнь.

Бюст Марка Аврелия

Одним из самых заметных последователей стоицизма является римский император Марк Аврелий, который много писал о философии в своем эссе Медитации . Примечательно, что Марк Аврелий находил удовлетворение, следуя скромным урокам стоицизма. В конце концов, он был человеком, который мог бы осуществить любое из своих земных желаний, и все же он смирился с жизнью добродетели и этической стабильности.

Стоицизм часто сравнивают с буддизмом, возможно, это справедливо. Обе философии говорят нам стать единым целым с природой, принять вселенную и мирно жить в ней. Сходство дает повод для веры в то, что этика — универсальное понятие. Все ищут способ жить полноценной жизнью.

Обнаружение смысла жизни — Отделение философии

Вопросы и ответы с профессором Эйвери Колерс

Расскажите о своей статье 2015 года «Ошибка кузнечика: или о том, как жизнь — игра», опубликованной в Dialogue .

Проф. Эйвери Колерс

С тех пор, как Сократ сказал: «Неисследованная жизнь не стоит того, чтобы жить», философы пытались определить и объяснить смысл жизни и то, как жить как можно лучше. Многие взгляды на этот вопрос, в том числе знаменитое изречение Сократа, ссылаются на якобы объективные ценности, сила которых не является общепризнанной. (Честно говоря, на первый взгляд, это не так правдоподобно, что «исследованная жизнь» — единственная жизнь, которую стоит прожить; или если да, то почему.)

Но если мы не желаем признать, что смысл или ценность жизни основывается на определенной спорной ценности, где мы можем ее найти? Можно сказать, что — любая жизнь так же хороша, как и любой другой , но это тоже кажется проблематичным. Во-первых, это не менее спорно, чем любое другое ценностное заявление. (Это подразумевает: «Сочинять симфонии Бетховена не лучше и не хуже, чем целый день, каждый день считать травинки». Это, мягко говоря, спорное ценностное суждение.)

Во-вторых, хотя отдельные ценности спорны, гораздо менее спорной является идея о том, что люди должны обладать порядочностью, характером, должны стоять за что-то и быть приверженными вещам и так далее.Другими словами, даже если мы не хотим говорить , какие именно значения имеют значение, мы также не хотим говорить, что вообще ничего не имеет значения . Мы хотим, чтобы то, что имеет значение, было самоопределено каким-то образом, а не навязано Сократом или кем-либо еще, но мы думаем, что есть лучшие и худшие способы самоопределения собственных ценностей. Более того, может случиться так, что даже если нет ничего правильного для нас, независимо от нашего самоопределения, есть лучшие и худшие способы следовать выбранным нами ценностям, и мы можем ошибиться в нашем стремлении к ним.

Итак, есть, по крайней мере, два способа поступить правильно или неправильно: мы можем (i) поддерживать ценности, которые лучше или хуже для нас, и мы можем (ii) следовать ценностям, которые лучше и хуже подходят для достижения или демонстрации выбранные значения.

Например, предположим, что я люблю бейсбол, а вы любите оперу. Так что (i) это правильно для меня, чтобы посвятить себя бейсболу, а для вас, чтобы посвятить себя опере. Итак, (ii) вы развиваете свои знания теории музыки, своего певческого голоса, актерских способностей и т. Д.Все идет нормально. Но потом я делаю то же самое — во имя (i) бейсбола, (ii) беру уроки оперы. Это было бы объективно ошибкой, потому что уроки оперы не сделают меня лучше бейсболистом. Таким образом, даже если я определяю, что для меня ценно, все равно существуют объективные критерии для успешного достижения этой ценности.

Оказывается, что смысл или ценность жизни очень похожи на смысл или ценность игры. Следуя великому философу Бернарду Суитсу, сыграть в игру означает добровольно попытаться преодолеть ненужные препятствия .Суть игр в том, что они произвольны в одном смысле — они имеют ценность только потому, что вы решили играть — и все же они имеют большое значение , , пока мы в них играем. Они придают значение и важность самым глупым вещам, например, попаданию маленького мячика в маленькую дырочку на расстоянии 300 ярдов. Они вовлекают нас умственно, физически и социально. Они придают нашим действиям ценность. В них можно играть лучше и хуже, и вопрос о том, лучше мы или хуже играем в них, не является субъективным.

Итак, гипотеза моей статьи Ошибка кузнечика: или о том, как жизнь — это игра , заключается в том, что лучшая жизнь — это жизнь, в которую играют как игру, но не просто игру, игру со специфическими особенностями. правила.Наиболее важно то, что это открытая игра — игра, которая не заканчивается победой или поражением, но цель которой — продолжение . Это многопользовательская ролевая игра — игра, в которой наша основная задача состоит в том, чтобы занять роли, которые позволяют другим «игрокам» лучше выполнять свои роли (например, профессор-студент — две роли, при правильном исполнении каждая из которых позволяет другие делать лучше). И это может быть лучшая игра только в том случае, если она соответствует ключевому критерию: каждый человек, вовлеченный в игру, также должен быть игроком ; не использовать людей в качестве опоры.Но в противном случае просто играйте в лучшую игру, на которую можете.

Думаю, с этими требованиями мы сможем понять, как лучшая жизнь воплощает в себе ценности, которые являются как субъективными, так и объективными. По сути, мы несколько произвольно выбираем наши цели и ценности. Но как только мы выбрали какую-то цель, объективно есть более или менее эффективные способы ее достижения. Это основной тезис статьи.

Любой желающий может принять или адаптировать выводы здесь. Геймдизайнер Джейн МакГонигал недавно заявила (в своей удивительной и хорошо читаемой книге Reality is Broken ), что если мы будем мыслить категориями социальных многопользовательских игр, изменяющих реальность, мы сможем решить наши самые большие проблемы, включая такие, казалось бы, неразрешимые, такие как глобальное потепление.Она довольно убедительно использует такие примеры, как Halo series и World of Warcraft , чтобы показать, что миллионы людей будут собираться вместе, независимо от политических, расовых, классовых, гендерных, национальных границ и т. Д., Чтобы вместе решать проблемы. Она приводит примеры разработанных ею игр, которые вовлекают людей в разработку творческих решений серьезных глобальных проблем, а не только для имитации сетевых проблем.

Тем не менее, существует также тенденция «геймификации», которая поразила деловой мир (и, вероятно, польза для здоровья каждого, кто имеет страховку, оплачиваемую работодателем!), И хотя «геймификация» имеет место, это также рискованно.Игры не являются играми, если они не являются добровольными . Безусловно, точную грань между добровольным и непроизвольным иногда трудно провести, но если игры не являются добровольными, они нарушают фундаментальное правило хорошего игрового искусства, а именно, что все люди должны быть игроками, а не реквизитами. Игроки столкнутся с ненужными препятствиями, поскольку им придется перепрыгнуть через множество обручей, а не как необходимые.

Философские работы о смысле и ценности жизни — опять же, восходящие к Сократу — часто вращаются вокруг надлежащего баланса между объективными ценностями, субъективной оценкой и долгосрочным воздействием.С одной стороны, долгосрочное воздействие играет ключевую роль, потому что в конечном итоге мы все мертвы. Буквально все мы — если не тогда, когда Солнце поглотит Землю, то когда этот вид вымрет. Таким образом, даже если мы окажем влияние на следующее поколение, наше влияние далеко не долгосрочное. Все, что мы могли бы оценить, будет , в конце концов, исчезнет. Поэтому, чтобы жизнь была для нас значимой, мы должны принять произвол и мимолетность самих себя, наших близких и всего, что мы ценим.Буддизм в некотором смысле построен на этой идее, но западные традиции скорее отрицают ее, чем принимают. Я думаю, что идея жизни как игры — это способ принять это, принять тот факт, что в конечном итоге все будет потеряно. Даже самые лучшие игры рано или поздно заканчиваются. Действительно, их ограниченность во времени часто имеет решающее значение для их ценности.

Помимо игр, мое недавнее исследование (в том числе и то, что отражено в моей книге « A Moral Theory of Solidarity » 2016 года) посвящено совместной работе и оценке других как самоцели, что составляет моральное ядро кантианской традиции.Солидарность чаще всего оправдывается апелляцией к справедливости или целям, которые мы надеемся достичь. Но я отвергаю эту точку зрения, потому что она в лучшем случае неопределенна и мимолетна, и в любом случае мы можем расходиться во мнениях относительно целей или способов их достижения. Лучшее оправдание солидарности с другими, таким образом, заключается не в том, чтобы добился справедливости , а в том, чтобы справедливо относился к людям . Когда люди призывают нас к солидарности, мы отвечаем на их призыв, чтобы относиться к ним беспристрастно или справедливо. Хотя я не раскрываю «игровую» ссылку в книге, я думаю, что эти два аспекта совпадают в основной идее, что люди являются игроками, а не реквизитом.

Слишком часто, особенно в политике и экономике, мы относимся к другим как к препятствиям, которые нужно преодолевать любыми доступными средствами, а не как к участникам общих усилий.

Если бы вы могли пообедать с тремя философами, живыми или мертвыми, кем бы они были и почему?
Три философа, живые или мертвые … невыполнимый вопрос, вроде того, как спросить 5 моих лучших песен Боба Дилана. Но я думаю, что в данный момент я бы выбрал Иван Иллич , болгарско-мексиканский иезуит, который написал Инструменты для веселья и Общество освобождения от школы ; Бартоломе де лас Касас , великий испанский доминиканец, который начал свою жизнь как конкистадор, но последние десятилетия провел в борьбе за освобождение американских индейцев от испанской тирании и был первым европейским голосом против трансатлантической работорговли; и Эмма Гольдман , которая была резким критиком и противником неравенства золотого века и сказала: «Если я не умею танцевать, это не моя революция!»

Что пробудило ваш интерес к философии?
Лично я заинтересовался философией, потому что мой первый урок философии (Введение в этику) был самым сложным курсом, который я прошел за первые два года обучения в колледже, поэтому я решил, что должен специализироваться на нем, чтобы действительно овладеть им.Конечно, я еще не освоил это, так что я должен продолжать.

Больше, чем любая другая отдельная работа, именно работа Джона Ролза «Теория справедливости » сформировала мою карьеру в политической философии. В течение первых 15 лет после того, как это было опубликовано, он монополизировал дебаты; но в последние 30 лет или около того произошел удивительный расцвет философского взаимодействия с огромным множеством вопросов, порожденных работами Ролза, но также резко отличных от них. Его работы вызвали взрыв творчества в политической философии.

Кто или что вас вдохновляет?
Кто или что меня вдохновляет … справедливость, наверное. Звучит банально. Лучшим ответом может быть: чувство и вызов совместной работы с другими в духе солидарности. Интеллектуальная и социальная проблема заключается в том, чтобы относиться к каждому человеку как к игроку, а не как к опоре, и настаивать на том, чтобы они относились к нему таким же образом; перспектива «сдвинуть мяч вперед» для наших потомков. Я надеюсь, что мы сможем это сделать. Но я тоже боюсь; если мы оставим наших детей убирать наши беспорядки, они будут правы, осудив нас за это

Моя философия жизни Джона Эшбери — Стихи

 Орфею понравились радостные личные качества
О вещах под небом.Конечно, Эвридика была частью
Этого. Но однажды все изменилось. Он раздирает
Камни в трещинах с жалобами. Овраги, кочки
Не выдерживаю. Небо вздрагивает с одного горизонта
Другой почти готов отказаться от целостности.
Тогда Аполлон тихо сказал ему: «Оставь все на земле.
Какая точка твоя лютня? Зачем ковырять в унылом паване, о котором мало кто заботится
Следуйте, кроме нескольких пыльных перьев птиц,
Не яркие спектакли прошлого ». А почему бы и нет?
Все остальное тоже должно измениться.
Времена года уже не те, что были раньше,
Но такова природа вещей, которые можно увидеть только один раз,
По мере того, как они происходят, натыкаясь на другие вещи, ладят
Как-то.Вот где Орфей совершил свою ошибку.
Конечно, Эвридика исчезла в тени;
Она бы так и поступила, даже если бы он не обернулся.
Нет смысла стоять там, как серая каменная тога, как все колесо
Записанной истории мелькает прошлое, онемел, не в силах
   произнести умный
Прокомментируйте наиболее наводящий на размышления элемент в его шлейфе.
Только любовь остается в мозгу, и что-то эти люди,
Эти другие называют жизнью. Петь точно
Так что ноты поднимаются прямо из колодца
Тусклый полдень и соперничество с крошечными искрящимися желтыми цветами
Растет на краю карьера, инкапсулирует
Разный вес вещей.Но этого недостаточно
Просто продолжать петь. Орфей понял это
И не возражал так сильно, что его награда была на небесах
После того, как вакханки разорвали его на части, загнали
Их музыка наполовину сошла с ума от того, что она с ними делала.
Некоторые говорят, что он лечил Эвридику.
Но, вероятно, здесь больше была музыка, и
То, как проходит музыка, символично
О жизни и о том, как вы не можете выделить ее ноту.
И скажите, хорошо это или плохо. Вы должны
Подожди, пока все закончится. «Конец венчает все»,
Имеется также в виду, что "таблица"
Неправильно.Ибо хотя воспоминания о сезоне, например,
Растопить в один снимок, никто не может охранять, сокровище
Тот застопорившийся момент. Он тоже текучий, мимолетный;
Это картина плавного пейзажа, хотя и живого, смертного,
Над которым тупо изложено абстрактное действие,
Жесткие удары. И просить большего, чем это
Стать тростником этого медленного,
Мощный ручей, плывущие травы
Игриво дергал, но для участия в действии
Не более того. Затем в опускающемся горечавочном небе
Электрические подергивания сначала слабо заметны, а затем вспыхивают.
В душ неподвижных кремовых ракеток.Лошади
Каждый видел долю правды, хотя каждый думает,
"Я индивидуалист. Ничего подобного со мной не происходит,
Хотя я могу понимать язык птиц, и
Маршрут света, попавшего в шторм, следующий:
   полностью очевиден для меня.
Их рыцарский поединок во многом заканчивается музыкой
Поскольку деревья легче двигаются на ветру после летней бури
И творится теперь в кружевных тенях берегов,
   день за днем."

Но как поздно сожалеть обо всем этом, даже
Помните, что сожалеть всегда поздно, слишком поздно!
К которому Орфей, голубоватое облако с белыми контурами,
Отвечает, что это конечно нисколько не сожаления,
Просто осторожное, научное изложение
Факты неоспоримые, по дороге камешки.И как бы все это не исчезало,
Или попал туда, куда он шел, это больше не
Материал для стихотворения. Его предмет
Имеет значение слишком много и недостаточно, беспомощно стоя там.
Пока стихотворение мелькнуло, его хвост пылал, плохой
Комета кричит ненависть и катастрофу, но так повернулась внутрь
Что смысл, хороший или иной, никогда не может
Стать известным. Певец думает
Конструктивно наращивает свое пение поэтапно.
Вроде небоскреб, но в последний момент отворачивается.
Песня мгновенно окутана чернотой.
Что, в свою очередь, должно затопить весь континент
С чернотой, потому что он не может видеть.Певец
Затем должен исчезнуть из поля зрения, даже без облегчения
Злого бремени слов. Стеллификация
Это для немногих, и появится намного позже
Когда все записи об этих людях и их жизнях
Исчез в библиотеках, на микрофильмах.
Некоторые до сих пор ими интересуются. "Но что насчет
Такой-то? "Все еще задают время от времени. Но они лгут.
Замороженный и вне досягаемости до произвольного припева
Говорит о совершенно другом инциденте с похожим названием
В чьей сказке скрыты слоги
О том, что произошло так задолго до этого
В каком-то городке одно равнодушное лето.

Философский подход к поиску баланса между работой и личной жизнью в неопределенные времена

Вице-президент по глобальному бизнесу в Confiz , одной из самых быстрорастущих компаний в мире по предоставлению технологических услуг и решений.

getty

2021 год не похож на большинство лет, когда начинается полный энтузиазма начать все сначала. Напротив, этот год начался с сохраняющейся неопределенности относительно нового мирового порядка и того, как люди найдут новые пути к процветанию.Все больше из нас ищут формулу для поиска баланса между работой и личной жизнью, чем когда-либо прежде.

Многие популярные методы предписывают тактический подход. Эти стратегии ориентированы на реструктуризацию рабочей недели для большей гибкости. В прогнозе тенденций на рабочем месте LinkedIn на 2021 год учитывает прогноз профессора Гарвардской школы бизнеса о том, что старый рабочий день с 9 до 5 сменится на рабочую неделю «3–2–2» с двумя рабочими днями на дому в дополнение к двухдневным выходным.

Я считаю эти тактические подходы относительно неэффективными, потому что люди — не машины.Вместо этого я считаю, что проблема создания баланса между работой и личной жизнью должна быть решена на более философском уровне. Вместо жесткой универсальной конфигурации, философский путь может быть персонализирован с учетом меняющихся обстоятельств и индивидуальных приоритетов.

Последние два десятилетия я потратил на создание и развитие успешного бизнеса на мировых рынках. За это время я узнал о различных взглядах и стилях жизни по всему миру. Я разработал свой собственный философский подход к балансу между работой и личной жизнью, основанный на идеях персидского поэта XIII века Руми, который писал: «Не довольствуйтесь рассказами, как дела обстоят с другими.Разверните свой собственный миф ».

Возвращение к основам

Баланс между работой и личной жизнью может легко стать чрезмерно сложным, особенно для тех, кто отвечает за рост и масштабирование бизнеса. Но если пандемия чему-то нас и научила, так это тому, что выживание в неопределенные времена часто требует, чтобы мы возвращались к основам — основным людям и ценностям, без которых мы не можем жить.

Мне удалось разбавить сложность жизни, разделив ее на три основных элемента — профессию (карьера), социальную (друзья и семья) и личную (отношения с собой и другими), которые я в совокупности называю «трифектом жизни».”

Основная теория состоит в том, что если два или три из этих элементов увеличиваются (вы тратите на них больше времени и энергии), вы в конечном итоге испытываете стресс. С другой стороны, если два или три из этих элементов уменьшаются (что означает, что вы пренебрегаете ими), вы находитесь на пути к депрессии, лени, прокрастинации и т.д. в любой момент времени один элемент увеличивается, а два остаются постоянными (они не являются ни приоритетными, ни лишенными приоритетов).

Подумайте об этом так: если вы сосредоточены на продвижении по карьерной лестнице, вам нужно держать под контролем свою личную и социальную жизнь.

Работа с криволинейными шариками

Поскольку жизнь редко, если вообще когда-либо, находится под нашим контролем, метод поиска баланса между работой и личной жизнью также должен учитывать неопределенные и непредсказуемые события, такие как глобальная пандемия. Предположим, вы сосредоточены на своей карьере, и непредсказуемая ситуация (болезнь или изменение семейной динамики) в вашей личной жизни требует внимания.Согласно trifecta, вы можете сосредоточиться на своей личной жизни и справляться со стрессом, сократив объем работы и социальной активности.

Три столпа trifecta применимы к любому, кто работает в любой отрасли, но они становятся еще более интересными для людей, работающих в таких областях, как развитие бизнеса и продажи, где социальные и профессиональные элементы жизни часто пересекаются. Это требует повышенного внимания к тому, какие элементы вашей жизни должны подниматься и опускаться одновременно.

Принятие осознанных решений

Хотя мы не можем контролировать то, что происходит в мире, мы можем и должны контролировать свою реакцию. Одним из наиболее важных аспектов концепции trifecta является то, что она поощряет преднамеренность, которая дает чувство расширения возможностей. Когда вы тянете за три рычага своей жизни, чтобы найти правильный баланс, вы принимаете осознанные решения и тем самым избегаете стресса от ощущения себя марионеткой, управляемой внешними факторами.

Даже когда что-то вроде глобальной пандемии нарушает вашу жизнь, вы все равно можете сделать осознанный выбор в отношении того, как изменить свои приоритеты, чтобы адаптироваться к минимально возможному стрессу. Если вашему бизнесу предстоит кардинальный поворот и он требует повышенного внимания, вы можете принять осознанное решение сократить свою социальную жизнь (что социальное дистанцирование значительно упростило).

Использование эффективных коммуникаций

Концепция trifecta зависит от четкого и эффективного общения с наиболее важными людьми.Например, если вы испытываете неотложные проблемы со здоровьем и вам необходимо снизить приоритетность работы, вам следует сообщить об этом своему начальнику и / или коллегам, сказав: «Я должен сосредоточиться на своем здоровье в течение следующих двух месяцев, и я не смогу. работать сверхурочно ». Если ваше внимание к работе необходимо усилить и вы должны сократить свои личные обязательства, вам необходимо четко сформулировать ожидания своей семьи.

Люди так часто испытывают затруднения при общении, потому что не знают, о чем нужно сообщить.Life trifecta — отличный инструмент для улучшения коммуникации, потому что он просто, но четко определяет, что и кому нужно сообщить. Но избавившись от путаницы, вы сможете уменьшить свой собственный стресс и стресс тех, кто вам дорог больше всего. Когда вы находите время, чтобы намеренно установить ожидания с важными людьми в вашей жизни, они с гораздо большей вероятностью оправдают эти ожидания.

Цель — стать человеком, для которого целое больше суммы его частей.Отказ от работы по срочному медицинскому делу сделает вас лучшим начальником или сотрудником в долгосрочной перспективе. Принятие осознанных решений о том, какие области вашей жизни должны увеличиваться, уменьшаться или оставаться неизменными, позволяет всем трем элементам работать симбиотически, так что вы можете в конечном итоге достичь своей высшей цели.

Forbes Business Development Council — это сообщество руководителей отдела продаж и бизнес-разработчиков, доступное только по приглашениям. Имею ли я право?

Философия студенческой жизни | Колледж Святого Михаила

Философия студенческой жизни в колледже Святого Михаила

Управление студенческой жизни стремится объединить миссию и цели Колледжа с образовательным подходом к развитию студентов.Решающее значение для этого достижения имеет осознание учащимися этих целей и задач, которые применимы к их учебному опыту. Как только будет достигнуто полное понимание этих целей, Управление студенческой жизни может сотрудничать со студентами, чтобы помочь им в их развитии. Ключом к этому образовательному процессу являются общение и взаимодействие.

Образование рассматривается как целостный процесс. Считается, что учебные и академические цели не могут быть достигнуты эффективно, если учащимся не будут предоставлены соответствующие каналы для их достижения.Тотальный рост достигается и поддерживается Управлением студенческой жизни благодаря их усилиям по интеграции полного опыта колледжа. Следовательно, обучение понимается как серия опытов, которые ученик получает сейчас, которые поддерживаются процессами роста и развития из различных источников. Таким образом, мы понимаем, что человек не только читает, пишет и думает, но и одновременно чувствует, переживает, надеется, любит и ненавидит.

Администраторы «Студенческой жизни» служат для демонстрации того, как эти различные аспекты интегрированы в студента, чтобы он / она могли иметь общее понимание своего опыта.В идеале они предоставляют студентам возможность развить понимание и помогают студентам в реализации их индивидуальных и общественных целей. Поэтому их беспокоит общая среда не только в классе, но и в социальных, рекреационных помещениях и общежитиях.

В частности, эта философия выражается в конкретных действиях и действиях в среде студенческой жизни. Жилищные потребности имеют центральное значение. Это включает в себя основные цели по обеспечению студентов надлежащими условиями и техническим обслуживанием.Кроме того, необходимо разработать руководящие принципы для условий совместной жизни, создать атмосферу, способствующую обучению, и предоставить возможности для роста и развития.

Студентам необходимо научиться жить, расширяться и развивать человеческие отношения. Мы стремимся способствовать достижению этих целей путем признания потребностей студентов и общения, а также помогая студентам интегрировать этот опыт. Мы стремимся внести свой вклад в рост и развитие учащихся, помогая им понять, как личный и образовательный опыт сочетаются друг с другом.Кроме того, консультирование, консультирование и работа со студентами также предоставляют необходимые средства для достижения этих целей. Этот общий опыт в идеале будет способствовать развитию значимых отношений и групповых обязанностей среди учащихся.

Жилая миссия:

Отдел по делам студентов, основанный на наших католических традициях, создает интеллектуально яркое и разнообразное жилое сообщество, чтобы расширить образовательный опыт учащихся за пределами классной комнаты. Как преподаватели, мы создаем лабораторию «живого обучения», которая способствует стремлению к обучению на протяжении всей жизни, а также пониманию и признанию человеческих различий.Посредством наших программ и услуг мы обучаем студентов навыкам рефлексивного мышления, разрешения конфликтов, самообслуживания и устойчивости. Мы развиваем многомерные сообщества, основанные на доверии и безоговорочной поддержке, где студенты учатся не только добиваться успеха, но и терпеть неудачи. В соответствии с Заявлением о миссии колледжа Отдел по делам студентов стремится научить студентов вести полноценную и приносящую удовлетворение жизнь.

Жилищное видение:

Student Affairs создает коллективную среду кампуса, чтобы поддерживать студентов в их индивидуальном развитии и готовить их к взаимодействию и влиянию на разнообразный, динамичный мир.

Философия качества жизни I. Качество жизни, счастье и смысл жизни

В рамках датского исследования качества жизни мы опросили 10 000 человек об их качестве жизни с помощью проверенной анкеты SEQOL с более чем 300 вопросами об их качестве жизни. Как они себя чувствовали? Насколько они были довольны своей жизнью? Насколько они были счастливы? Чувствовали ли они, что их потребности удовлетворены? И еще много вопросов.Мы задали вопросы, которые, по нашему мнению, важны для их качества жизни (КЖ). Результаты были довольно неожиданными и заставили нас задуматься над следующими философскими вопросами: что такое качество жизни, счастье и смысл жизни? Что такое человек? Нужна ли нам новая биология? Является ли мозг вместилищем сознания? Как мы постигаем смысл жизни и сможем ли мы снова выздороветь? Каковы ключевые концепции качества жизни? Смысл жизни — связь и развитие.Речь идет о реализации каждой возможности и потенциала в своем существовании. Возможности должны быть найдены и признаны. Что вы обнаружите, когда окажетесь в глубине души? Вы обнаружите свое настоящее «я» и свою цель в жизни. Вы понимаете, что уже есть часть большей целостности. Антоновский назвал это «согласованностью». Маслоу назвал это «трансцендентностью». Франкл назвал это «смыслом жизни». Мы называем это просто «бытием». Чтобы проверить, действительно ли эти философские вопросы актуальны для медицины, мы рассмотрели последствия обучения пациентов философии качества жизни.Совершенно неожиданно мы узнали из наших пилотных исследований «Качество жизни как медицина», что просто усвоив основные концепции философии качества жизни, представленные в этой серии статей, пациенты почувствовали себя лучше и увидели свою жизнь более значимой. Улучшение личной жизненной философии пациента, по-видимому, является сутью холистической медицины, помогая пациенту брать на себя большую ответственность за свое собственное существование.