Теория когнитивного диссонанса реферат 2010 по психологии

сделать что-либо, несколько несоответствующее его убеждениям, мнению, и

если это поведение не имеет достаточного внешнего оправдания (скажем,

вознаграждения), то в дальнейшем убеждения и мнения меняются в сторону

большего соответствия поведению. Если, например, человек согласился на

поведение, идущее несколько вразрез с его нравственными установками, то

следствием этого будет диссонанс между знанием о поведении и

нравственными установками, а в дальнейшем последние изменятся в сторону

понижения нравственности.

Другой хорошо изученный эффект, полученный в исследованиях

когнитивного диссонанса, – диссонанс после трудного решения. Трудным

решением называется тот случай, когда альтернативные варианты, из которых

необходимо сделать выбор, близки по привлекательности. В таких случаях,

как правило, после принятия решения, после того, как выбор сделан, человек

переживает когнитивный диссонанс, являющийся результатом следующих

противоречий: с одной стороны, в избранном варианте есть негативные

черты, а с другой стороны, в отвергнутом варианте есть нечто

положительное. Принятое частично плохо, но оно принято. Отвергнутое

частично хорошо, но оно отвергнуто.

Экспериментальные исследования последствий трудного решения

показали, что после принятия такого решения (со временем) повышается

субъективная привлекательность избранного варианта и понижается

субъективная привлекательность отвергнутого. Человек, таким образом,

избавляется от когнитивного диссонанса: он убеждает себя в том, что то, что

он выбрал, не просто слегка лучше отвергнутого, а значительно лучше, он как

бы раздвигает альтернативные варианты: избранное тянет вверх по шкале

привлекательности, отвергнутое – вниз. Исходя из этого, можно полагать, что

трудные решения увеличивают вероятность поведения, соответствующего

избранному варианту. Например, если человек долго мучился выбором между

автомобилями «А» и «Б», а в итоге предпочел «Б», то в дальнейшем

вероятность выбора автомобилей типа «Б» будет выше, чем до покупки, так

как относительная привлекательность последних вырастет.

Леон Фестингер «Теория когнитивного диссонанса» — рецензия — Психология эффективной жизни

Автор

Леон Фестингер (1919–1989) — знаменитый американский социальный психолог, специалист в области психологии регуляции мышления, автор теории когнитивного диссонанса.

Сложность изложения

4 из 5. Рекомендуется в том числе психологам.

Целевая аудитория

Все, кто хочет обрести внутреннее согласие, разобраться с возникающими диссонансами.

Зачем читать

Автор описывает проблемы социальной психологии, предлагая нас углубиться в теорию когнитивного диссонанса. Люди хотят обладать равновесием между информацией из внешних источников и персональными мотивами поведения, и желание устранить этот диссонанс становится основной потребностью в жизни каждого человека.

Читаем вместе

Когнитивная система является сложным комплексом знаний о людях и объектах: когнитивный диссонанс определяется как несоответствие между двумя когнитивными элементами и опытом, мыслями, информацией, когда сознание пытается сопоставить логически противоречивые знания об одном и том же объекте или событии. Теория когнитивного диссонанса призвана сгладить или нивелировать эти противоречия через описание действий человека.

Любой из нас стремится сохранить внутреннюю гармонию, объединяя установки и взгляды в некую систему, в которой все элементы согласованы. Мы склонны обращать внимание на то, что является исключением из последовательного поведения, и эти исключения мы редко признаем, пытаясь рационализировать возникшие противоречия. Примером может выступать курение, когда мы рационально обосновываем удовольствие от него или незначительные изменения в здоровье. Но чаще всего попытки обоснования терпят крах, и в нашей системе наступает психологический дискомфорт.

Фестингер выделяет основные гипотезы теории (диссонанс = несоответствие, консонанс = соответствие):

1. Появление диссонанса мотивирует человека на стремление добиться консонанса.
2. Помимо желания уменьшить диссонанс, человек будет избегать ситуаций и той информации, которые способны его увеличить.

Когнитивный диссонанс является условием, которое приводит к уменьшающим его действиям, этот фактор обладает мощной побудительной силой. Под знанием понимается мнение или убеждение людей относительно них самих, их поведения и мира вокруг.

Когда у человека появляется новая информация относительно какого-то явления или непредсказуемого события, в его системе знания наступает диссонанс. В нашей жизни практически не бывает очевидных ситуаций, по поводу которых не возникали бы противоречия. Когда перед человеком стоит задача сделать выбор или сформировать определенное мнение, у него возникает диссонанс между осознанием действий и известными мнениями, принимающими сторону иного варианта развития событий.

Автор ищет способы понимания таких условий, в которых диссонанс уже не является мимолетным явлением. На примере курильщика, обнаружившего информацию о вреде курения, приводится несколько способов изменения поведения по уменьшению диссонанса:

1. Отказ от курения будет элементом его нового поведения, согласующегося со знанием о небезопасности этого занятия.
2. Он может найти информацию о пользе курения либо перестанет признавать его вред. Таким образом, он способен устранить диссонанс между действием и знанием.
3. Не всегда отказ от курения протекает безболезненно, но человек продолжает курить при полном осознании того, что это вредно. Дискомфортная ситуация вызывает повторные усилия на уменьшение диссонанса.

Нерелевантные отношения возникают тогда, когда у двух элементов нет ничего общего между собой. Релевантные отношения появляются между элементами, существующими в знании человека. Если отрицание одного из них следует из другого — они диссонантны, и это несоответствие может иметь ряд причин:

1. Логическая несовместимость.
2. Обычаи той или иной культуры.
3. Вхождение одного конкретного мнения в состав более общего.
4. Прежний опыт.

Автор приводит следующие формы когнитивного диссонанса:

1. После принятия решения между двумя или несколькими альтернативами.
2. После попытки выбора с перспективой вознаграждения или наказания в процессе такого типа поведения, которое отличается от исходной мысли.
3. Создание когнитивных элементов, диссонантных с существующим знанием, при прямом или случайном обращении к новой информации.
4. Возникновение диссонанса при открытом несогласии в группе.

Степень диссонанса определяется характеристикой элементов с диссонантными отношениями. Тогда она будет прямо пропорциональна важности этих когнитивных элементов, и чем больше их значимость для человека, тем она выше. В жизни практически не встречаются когнитивные элементы, между которыми нет диссонанса. Степень диссонанса между конкретным элементом и всеми остальными имеет прямую зависимость от количества релевантных элементов, диссонантных по отношению к рассматриваемому.

Индивид, как правило, нацелен на снижение существующего диссонанса, если не на полное устранение. Можно изменить один из элементов через:

1. Изменение когнитивных элементов поведения, чтобы привести их в соответствие с элементом среды.
2. Изменение когнитивных элементов окружающей среды, что является более трудоемким процессом, поскольку сложно осуществлять контроль над средой.
3. Иногда можно добавить новые когнитивные элементы в систему знаний.

При исследовании ряда событий, которые появились после принятия итогового решения, Фестингер пришел к следующим выводам:

1. После того как принимается решение, активно ищется информация, обеспечивающая формирование консонантных знаний по отношению к действиям.
2. Возрастает уверенность в правильности принятого решения либо увеличивается различие в привлекательности первоначальных альтернатив.
3. Люди с трудом изменяют принятое решение.
4. Выраженность этих психологических эффектов напрямую зависит от степени диссонанса, который появляется вследствие принятого решения.

Лучшая цитата

«Существует согласованность также между тем, что человек знает и чему он верит, и тем, что он делает».

Чему учит книга

— При появлении диссонанса люди нацелены на его уменьшение и избегание дальнейшего увеличения.

— Это стремление проявляется в измененном поведении, отношении или поиске новой информации относительно суждения либо объекта, вызвавшего диссонанс.

— Человек склонен совершать противоречащие его прошлым ценностям и убеждениям поступки по причине изменившихся условий.

— Люди с противоположными взглядами по-разному объясняют одни и те же факты, вспоминая только то, что подкрепляет их позиции, и забывая про факторы, вызывающие диссонанс.

От редакции

Когда перед нами встает задача выбрать один вариант из двух, возникает диссонанс между осознанием действий и известными мнениями, принимающими сторону иного варианта развития событий. Психолог и гештальттерапевт Ксения Шульга называет еще 10 причин, почему нам так трудно делать выбор: https://psy. systems/post/desyat-prichin-kotorye-meshaut-nam-sdelat-vybor.

Когнитивный диссонанс возникает у ребенка, когда на его слезы из-за разбитой коленки родители говорят: «Все хорошо! Уже не болит». Чему верить — своим чувствам или словам взрослых, если на самом деле болит? Мы сделали подборку фраз, от которых стоит воздерживаться при общении с детьми: https://psy.systems/post/desyat-fraz-kotorye-ne-stoit-govorit-rebenku.

Frontiers | Серьезные вызовы респектабельной теории: теория когнитивного диссонанса требует разъяснения концептуализации и операционных инструментов

Введение

Среди основных теорий в психологии теория когнитивного диссонанса (CDT; Festinger, 1957) занимает почетное положение (Haggbloom et al., 2002; Devine and Brodish, 2003; Gawronski and Strack, 2012; Kruglanski et al., 2018). На протяжении более шести десятилетий CDT предполагает, что когнитивная несогласованность приводит к мотивационному состоянию, которое способствует регулированию, которое происходит в основном за счет изменения мнений или поведения. Многие исследования этой теории основывались на несоответствии между установками и поведением, что обычно приводило к сдвигу отношения в сторону большей согласованности с поведением (например, Festinger and Carlsmith, 1959). Несмотря на количество публикаций, поддерживающих модель (Harmon-Jones and Mills, 1999; Vaidis, 2014; Harmon-Jones, 2019), и несмотря на нашу глубокую приверженность этой теории, мы считаем, что исследования CDT содержат недостатки, которые ставят под сомнение актуальность методологии, лежащей в основе теории.В настоящей статье мы подчеркиваем и перечисляем то, что кажется нам серьезными проблемами, угрожающими действительности CDT, и предлагаем способы их решения. Наконец, мы предлагаем исследователям воспользоваться преимуществами этих важных задач, чтобы двигаться вперед и, таким образом, улучшить или дополнить всю теорию.

Общая потребность в разъяснении

Примерно за двадцать шесть веков до нашего времени философия Сунь-Цзы гласила: «Если вы знаете врага и знаете себя, вам не нужно бояться результата сотни сражений. «Знание слабых сторон так же важно, как и осознание сильных сторон. Точно так же ученые должны быть внимательны к методологическим недостаткам, окружающим их модели, чтобы спокойно противостоять эмпирическим вызовам.

Недавно несколько важных теорий, которые способствовали социально-психологическому знанию, были частично отброшены или отведены на второй план (Open Science Collaboration, 2015). Так обстоит дело с теорией истощения эго (Hagger et al., 2016), а также с эффектами прайминга на формирование впечатления (McCarthy et al., 2018) и когнитивные способности (O’Donnell et al., 2018). Эти пересмотры являются следствием методологического и репликационного кризиса, начавшегося в 2011 году (см. Nelson et al., 2018), знаменательном году для социальной психологии с публикацией Бема (Bem, 2011), которая возвела стену статистического и методологического щита, и с выставлением мошенничество известного ученого (Levelt Noort and Drenth Committee, 2012), которое выявило существование нечестной практики. Эта область отреагировала повышением стандартов научных доказательств в социальной психологии.Для некоторых этот процесс воспринимался как сомнительный (например, Schwarz and Clore, 2016), а иногда как жестокий (Fiske, 2016), и иногда его называли «полицией данных», «инквизицией» или даже «методологическими террористами». ” Однако, реагируя на недуг, мы считаем, что эти тяжелые времена способствуют дискуссии и совершенствуют психологическую науку. Действительно, вопросы о методологии поля и запросы на метаанализ или многократные лабораторные репликации следует рассматривать не как устрашающих врагов, а как ценные активы, с единственной целью внести свой вклад в прояснение того, что является реальным, надежным и может представлять собой твердые знания для будущего социальной психологии.

В этом контексте нужно ли CDT беспокоиться о своем будущем и можно ли его переклассифицировать из высшей лиги в классическую, но неправильную теорию? До сих пор проекты репликации еще не фокусировались на CDT и избегали этой теории. Но нет причин радоваться. Мы определенно многому научились из шести десятилетий существования CDT, и он повлиял на многие области и теоретических потомков (например, Aronson, 1992; Harmon-Jones and Mills, 1999; Gawronski and Strack, 2012). Однако даже самые горячие сторонники теории, в том числе и мы, должны признать, что в этой области избегались серьезные критические замечания, которые сохранялись на протяжении многих лет и актуальны и сегодня.Эти вопросы настоятельно повторяются в это время методологического кризиса, и мы считаем, что в данной области следует приложить особые усилия для их решения. Более того, как одна из редких теорий социальной психологии, которые предлагают общую закономерность, характеризующую человеческую психику и построение реальности, CDT является очень важной теорией для данной области. Этот статус должен мотивировать к скрупулезным исследованиям и оценке. Несмотря на свой статус старушки дисциплины, CDT следует подвергать сомнению так же тщательно, как и молодую теорию.

В следующих разделах мы обсудим слабые места внедрения CDT и предложим методологические улучшения. По нашему мнению, эти основные проблемы необходимо решать, и сосредоточение внимания на них должно помочь теории, области и дисциплине в целом двигаться вперед.

Проблема эксплуатации: проблемы и пути решения

Фестингер (1957) утверждает, что неподходящие отношения между познаниями порождают состояние дискомфорта, которое сейчас обычно рассматривается как связанное с негативным возбуждением, которое побуждает людей справляться с этой ситуацией, обычно путем адаптации одного познания к другому.Термин, который он использовал для обозначения этого состояния дискомфорта, был диссонансом. Чтобы подчеркнуть гомеостатическую природу диссонанса, он провел параллель с голодом: лишенные пищи люди чувствуют голод и находят способ справиться с голодом. Однако, как если бы одна и та же конструкция определяла лишение пищи и голод, Фестингер использовал термин диссонанс как для инициирующего отношения, так и для возникающего состояния дискомфорта. Несмотря на то, что CDT был тщательно пересмотрен, исходная теория по-прежнему является центральной точкой согласия и составляет ядро ​​теории (см. Vaidis, 2014; Harmon-Jones, 2019).В результате этого совпадения возникли две основные проблемы: одна связана с определением диссонанса, а вторая — с его реализацией. Из этого вытекают некоторые дополнительные проблемы, которые необходимо решить: ключевые переменные страдают серьезными теоретическими ошибками, а отсутствие методологической стандартизации сдерживает прорывы.

Определение «диссонанса»

Один термин для одного понятия: диссонанс или несогласованность?

В науке нормативно и считается уместным использовать определенные слова для определения конкретных понятий.Основная проблема с CDT связана с двусмысленным термином диссонанс . В своей первоначальной публикации Фестингер (1957) использовал термин диссонанс для обозначения трех различных сущностей: самой теории, инициирующей ситуации и генерируемого состояния. Эта единственная терминология все еще широко используется сегодня и приводит к неточностям в исследованиях (например, Martinie et al., 2017; McGrath, 2017; Cancino-Montecinos et al., 2018). Здравый смысл предлагает рассмотреть возможность использования трех разных терминов для определения этих сущностей.Для большей ясности Вайдис и Бран (2018) предложили назвать триггер несогласованности , вызванное возбуждение — состоянием когнитивного диссонанса — (CDS), а теорию — теорией когнитивного диссонанса (CDT).

Использование термина «несогласованность » для указания на наличие несоответствующих отношений уже предлагалось в литературе (например, Harmon-Jones, 2002; Gawronski and Strack, 2012). Однако состояние когнитивного диссонанса или CDS не всегда отличается от термина, обозначающего теорию, и их следует четко различать.Существуют различные более или менее точные предлагаемые альтернативы. Proulx и Inzlicht (2012), например, озорно предлагают disanxiousuncertlibrium как термин для состояния когнитивного диссонанса, в то время как Harmon-Jones et al. (2009) предлагают оставить термин диссонанс для состояния и ссылаться на когнитивное несоответствие для триггерной ситуации. Хотя использование уникальной терминологии определенно улучшит ясность, наша цель здесь не в том, чтобы указать согласованные термины, которые будут использоваться, а в том, чтобы подчеркнуть необходимость использования конкретных терминов для обозначения различных концепций вместо того, чтобы полагаться на один общий термин, такой как диссонанс. .

Уточнение терминологии, используемой в CDT, может не только прояснить теорию, но и повлиять на всю концепцию теории относительно способов справиться с «диссонансом» (Vaidis and Bran, 2018). По мнению Фестингера (1957), стратегии регулирования должны уменьшать «диссонанс», но означает ли это устранение несогласованности или ослабление возбуждения? Этот вопрос никогда не проясняется в первоначальном изложении теории, и различия в неявных определениях ученых могут привести к радикально разным взглядам на природу регулирования диссонанса. На наш взгляд, чтобы избежать запутанной концептуализации CDT, необходимо указать, что стратегия регулирования направлена ​​на CDS, а не обязательно непосредственно на несоответствие. Для достижения этой цели термин «регулирование » лучше всего соответствует идее общего снижения мотивационного состояния, в то время как термин «снижение » может быть зарезервирован для регулирования, специально направленного на уменьшение несоответствия. По нашему мнению, эта терминология более интегрирована с общей теорией (см. Vaidis and Bran, 2018), а также больше связана с текущими знаниями (см. Также Proulx et al., 2012; Йонас и др., 2014; Леви и др., 2017).

Оценка сокращения — это не оценка «диссонанса»

Изучение стратегий сокращения исторически было в центре внимания исследований CDT. На протяжении десятилетий исследования были сосредоточены только на изменении отношения (исторические обзоры см. Vaidis and Gosling, 2011; Vaidis and Bran, 2018), но стратегий регулирования может быть множество (см. McGrath, 2017). Традиционно правила используются для вывода о существовании CDS, и авторы считают, что если люди изменили свое отношение, значит, они должны были испытать когнитивный диссонанс (Devine et al., 1999). Фундаментальная точка зрения, которую мы рассматриваем в этой статье, заключается в том, что изменение отношения — это только средство регулирования, которое происходит в определенных условиях, но не синоним CDS, как и любая другая стратегия регулирования. Предположение об эквивалентности между возникновением регулирования и существованием CDS является логической ошибкой, и ее следует избегать. В самом деле, если процесс, концептуализированный CDT, включает три этапа (несогласованность-CDS-регулирование), то регулирование является лишь третьей частью причинно-следственной связи триптиха.Поскольку существует совокупность возможных стратегий регулирования, и предполагается, что на них влияет множество переменных (McGrath, 2017; Vaidis and Bran, 2018), отсутствие или наличие какого-либо конкретного режима регулирования не подтверждает и не опровергает наличие CDS.

В то время как изменение отношения и поведения являются наиболее изученными стратегиями регулирования, может возникнуть множество правил, включая, например, упрощение (Simon et al., 1995), отказ от ответственности (Gosling et al., 2006), самоутверждение (Steele, Liu, 1983) или даже ценностные утверждения (Randles et al., 2015). Учитывая количество возможных стратегий регулирования, оценка только одной из них ограничивает вывод, который можно сделать. Например, отсутствие использования одной стратегии не означает, что никакое регулирование не происходило через другие, тем более что мы очень мало знаем о том, что влияет на выбор стратегии (Weick, 1965; McGrath, 2017; Vaidis and Bran, 2018). Следовательно, серьезная оценка стратегий регулирования, позволяющих избежать ложноотрицательных результатов, должна включать все возможности.Поскольку трудно предсказать, какая стратегия будет использоваться, кажется ненадежным постулировать существование CDS и ее масштабы только на основе использования стратегии регулирования.

В совокупности методологические вопросы, касающиеся оценивания в CDT, предполагают, что изучение регулирования на данный момент является второстепенной целью. В качестве первого шага представляется важным направить усилия на разработку четкого инструмента для измерения CDS, прежде чем ожидать четкой связи с регулированием.Эти моменты будут развиваться дальше.

Правильные операции для проверки теории

Особой сильной стороной CDT является простота его основных гипотез. Обнаружение несоответствия вызывает состояние дискомфорта (то есть CDS), которое побуждает человека уменьшить его. Так как же проверить такую ​​теорию? Экспериментальный метод предлагает манипулировать гипотетической ответственной переменной и оценивать предполагаемые эффекты. Это кажется тривиальным с методологической точки зрения, но большинство парадигм когнитивного диссонанса не соответствуют этому принципу.Действительно, классические парадигмы в CDT манипулировали, например, оплатой за несоответствующее поведение (Festinger and Carlsmith, 1959), серьезностью давления с целью подавления поведения (Aronson and Carlsmith, 1962) или развернутыми усилиями присоединиться к группе. (Аронсон и Миллс, 1959). С теоретической и методологической точки зрения, эти переменные не являются манипуляциями несогласованности, а являются переменными-модераторами, связанными с ситуацией (т.е.стимулом, обоснованием, усилием), которые уменьшают или увеличивают CDS (Festinger and Carlsmith, 1959, стр.203–204). В самом деле, когниции, согласующиеся с поведением (предполагаемые наиболее устойчивыми), должны уменьшать величину CDS, в то время как несогласованные — увеличивать ее. Таким образом, предполагается, что эти переменные модулируют величину CDS, а в некоторых конкретных случаях (например, приверженность) они усиливают сопротивление изменениям и, таким образом, ориентируют появление стратегий сокращения (Vaidis and Gosling, 2011; Vaidis and Bran, 2018 ). Следовательно, эти модераторы могут влиять на величину диссонанса, но не представляют собой манипулирование несогласованностью, как было бы сравнение несогласованной ситуации с нейтральной или последовательной.

В этом ключе, переменная обязательства является архетипом смешанной переменной. При использовании контр-оценочной задачи центральная переменная, начиная с Linder et al. (1967) оказывается обязательством, в основном управляемым посредством выбора (например, Zanna and Cooper, 1974; Elliot and Devine, 1994; Simon et al., 1995). В рамках этой структуры проблемное поведение, которое выбирается свободно (т. Е. Высокий выбор), является «условием диссонанса», тогда как такое же поведение, возникающее под давлением (т. Е. Низкий выбор), считается «условием отсутствия диссонанса».В этом и заключается загвоздка: переменная выбора принципиально отличается от несогласованности (см. Kiesler, 1971). Фактически, эти эксперименты не изучают, как люди реагируют на несоответствие, они изучают, как приверженность (через выбор) влияет на реакцию людей на несоответствие. Другими словами, мы хотим подчеркнуть, что несогласованность без обязательств по-прежнему является несогласованностью, и что переменная обязательств — это прежде всего фактор, который будет влиять на разрешение (Kiesler, 1971; Vaidis and Gosling, 2011). Ранние предупреждения об этой ошибке были сделаны в прошлом (Chapanis and Chapanis, 1964; Kiesler, 1971; Festinger, 1987/1999), но эта проблема все еще актуальна, поскольку приверженность продолжает оставаться парадигматической переменной во многих недавних публикациях (например, , Blackman et al., 2016; Martinie et al., 2017).

Эта проблема может быть исправлена ​​путем переопределения основных понятий и изменения парадигмы для систематического манипулирования несогласованностью. Самый простой способ добиться этого — сравнить задачи контр-отношения с задачами нейтрального или про-отношения.Некоторые недавние парадигмы действительно сместили акцент на манипулирование непоследовательностью. Например, парадигма лицемерия (Aronson, 1992; Stone, Fernandez, 2008; Priolo et al., 2019) сравнивает противоречивые условия с нейтральными или последовательными. Точно так же некоторые новые парадигмы сосредотачиваются на минимальных несоответствиях, то есть несоответствиях, которые связаны с очень небольшим количеством познаний, кроме несогласованности как таковой (например, Levy et al. , 2017), и сравнивают несогласованные условия с нейтральными. Эти новые парадигмы обнадеживают, но исследователи в этой области должны все же четко осознавать, что различные факторы, такие как приверженность, не то же самое, что изменяющаяся непоследовательность.

Несогласованность: применение как манипуляции, так и меры

Операционализация переменной относится к двум различным вещам (например, Leary, 2014): с одной стороны, это может быть перевод переменной на экспериментальный язык, а с другой стороны, это может относиться к измерению указанной переменной. Например, это может быть средство управления голодом в экспериментальных условиях, а также измерение такого голода. Обе операционализации предоставляют важные средства для оценки модели и, что касается CDT, обе нуждаются в доработке.

Учитывая, что CDT имеет дело с несогласованностью, следует систематически проверять наличие несоответствия и, в идеале, оценивать его. Действительно, модель предлагает связь между переменными, участвующими в несогласованности, CDS и его регулированием. Фестингер считал, что «величина диссонанса будет функцией важности элементов» (стр. 16, 1957/1985). Следовательно, более высокий уровень CDS вызывается, когда задействованные когниции важны (Festinger, 1957). Например, воздействие небольшого опровержения убеждений приведет к более низкой степени CDS, чем воздействие сильного опровержения.Точно так же принуждение к убийству улитки должно повысить CDS несколько ниже, чем необходимость убить милого котенка. В качестве индикатора мы держим пари, что последняя часть предыдущего предложения вызвала более бурную реакцию у читателей. Это связано с тем, что задействованные элементы субъективно более важны и, следовательно, генерируют больше CDS.

Связь между несогласованностью и CDS — это больше, чем отношение присутствия-отсутствия, и она образует главную аксиому CDT. Как следствие, для проверки модели и получения четких прогнозов необходимо измерить степень несогласованности или другие факторы, ответственные за ее величину, которые, как предполагается, могут повлиять на CDS (т. е.г., сила, важность, центральность). Эта связь между несогласованностью и CDS недостаточно изучена в литературе, и необходимо предпринять усилия, чтобы строго операционализировать несогласованность. Это означает, что требуется введение в действие как оценки несоответствия, так и манипулирования несогласованностью, и что только систематические меры позволят исследовать отношения между несогласованностью, CDS и процессом регулирования. Более того, в нынешнем состоянии концептуализации оценка несоответствия также может быть наиболее подходящим способом оценки конструкции «диссонанс».Как следствие, решение проблемы связи между несогласованностью и CDS может быть достигнуто путем использования условий, которые включают несколько степеней несогласованности (например, низкая; средняя; высокая), ее оценки и измерения CDS, созданного этими различными условиями. .

О природе состояния когнитивного диссонанса

В основополагающей статье Эллиот и Девайн (1994) сделали большой шаг вперед, подтвердив наличие дискомфорта до изменения отношения (Эксп. 1) и уменьшение такого дискомфорта после изменения отношения (Эксп.2). В этой статье подчеркивается фундаментальный момент, исследуя предполагаемое состояние, но остается несколько вопросов, касающихся природы и точной роли CDS. Действительно, насколько нам известно, существующие исследования, посвященные изучению CDS, связаны с теми же методологическими проблемами, которые мы поднимали ранее, и в данной области отсутствует надежный инструмент для оценки CDS. Дальнейшие исследования имеют решающее значение для определения и изучения точной природы CDS.

О природе CDS нам пока известно очень мало.Под природой мы подразумеваем параметры, которые позволяют четко определить это «состояние», например, переживание определенной эмоции или интенсивность, валентность или мотивационную способность состояния. Концептуально Фестингер (1957) определил когнитивный диссонанс как состояние психологического дискомфорта, которое мотивирует его регулирование, а затем и как состояние возбуждения (например, Lawrence and Festinger, 1962). Точно так же другие авторы описывали CDS как состояние напряжения (Croyle and Cooper, 1983; Kruglanski and Shteynberg, 2012), неприятное чувство (Harmon-Jones, 2000) или состояние отвращения (Proulx et al., 2012). Из всех этих определений неясно, должна ли CDS быть отдельным и специфическим состоянием или она может быть выражена эмоциями. Некоторые исследователи, например, рассмотрели вины, (Stice, 1992), , неожиданность, (Noordewier и Breugelmans, 2013) и гнев, (Geschwender, 1967), как доказательство CDS. Однако это мнение не единодушно. При составлении анкеты самоотчета Эллиот и Дивайн (1994) использовали только три пункта для оценки характера CDS ( неудобно, беспокоит, беспокойно, ), исключая многие другие вопросы, такие как вина .Впоследствии они подчеркнули, что различные оценки аффекта могут отражать природу когнитивного диссонанса в зависимости от ситуации (Devine et al., 1999). Несмотря на это уточнение, большинство исследователей, использующих шкалу, продолжают использовать индекс в его первоначальной форме, тем самым отделяя CDS от других элементов (Galinsky et al., 2000; Harmon-Jones, 2000; Norton et al., 2003; Monin et al. ., 2004; Вайдис, Гослинг, 2011). С другой стороны, Kenworthy et al. (2011) предположили, что вина может быть наиболее значимым предиктором эффектов диссонанса, а не конкретным CDS, тем самым проводя четкое различие между ними.Со своей стороны, Gosling et al. (2006) использовали шкалу Эллиота и Дивайна, но для оценки диссонанса полагались на отрицательный, ориентированный на себя аффект, а не на их специфический индекс диссонанса. Хотя эти разные точки зрения сосуществуют в литературе, до сих пор не было четких дискуссий о природе и специфике CDS. В целом, в соответствии с разнообразием изученных конкретных эмоций, сосредоточение внимания на одном конкретном аффекте или на коктейле аффектов для отражения природы CDS кажется неуместным.

Другая точка зрения — рассматривать CDS как неспецифическую эмоцию и искать более общие особенности CDS.С этой точки зрения большинство согласны с отрицательной валентностью и отталкивающей чертой (то есть у человека есть мотивация избегать этого). Тем не менее, это не так очевидно и даже может обсуждаться. На самом деле, поле редко создает ситуации, которые могут вызвать что-то иное, кроме отрицательной валентности: большинство исследований имеют дело с нежелательными несоответствиями (например, написание против того, что вы хотите; получение нежелательной информации), в то время как данные об аффекте отсутствуют. вызвано непоследовательным, но позитивным познанием (например,g., работающие лучше, чем ожидалось; Аронсон и Карлсмит, 1963). В недавней модели Kruglanski et al. (2018) предполагают, что вызванный аффект может отличаться в зависимости от ожидаемого и желательного результата. Это предположение подразумевает, что опровержение положительного ожидания порождает отрицательный эффект, в то время как опровержение отрицательного ожидания порождает положительный эффект. Интересная параллель может быть проведена с сюрпризом (см. Noordewier et al., 2016): первоначальное обнаружение неожиданности имеет отрицательную валентность, но окончательная валентность зависит от валентности результата.Аналогичным образом Мартини и др. (2013) продемонстрировали временную валентность: оценивая лицевую активность, первоначальная реакция на диссонанс недифференцирована, и только через некоторое время появляется отрицательная валентность. Это побуждает исследовать природу CDS с учетом динамики.

Наконец, еще одна возможная особенность CDS касается ее отношения к тенденциям действий. Для модели, основанной на действии (ABM; Harmon-Jones, 1999; Harmon-Jones et al., 2015), CDT служит конечной цели — уменьшению помех с помощью эффективных и неконфликтных действий.Как следствие, предполагается, что CDS активируется, когда он конфликтует с действием и вызывает состояние, ориентированное на приближение. Эта модель подтверждается несколькими наблюдениями, в том числе нейронной активацией зон, связанных с конфликтом и его разрешением, таких как передняя поясная извилина кора (Harmon-Jones et al., 2008a, b; van Veen et al., 2009; Izuma and Murayama, 2019 ). Однако некоторые модели предполагают, что такой подход не обязательно является единственным ответом. Основываясь на обширном анализе низкоуровневых процессов реакции на угрозу, Jonas et al.(2014) предполагают, что несогласованность с самого начала запускает систему торможения (BIS), а затем, если разрешение не произошло, только на втором этапе активируется система поведенческого подхода (BAS). Следовательно, еще раз, временной курс может иметь значение для понимания процесса CDS.

Что касается текущих знаний, мы должны признать, что, несмотря на то, что CDS является ядром модели, мы знаем о нем очень мало. Его аффективные свойства неясны, а время действия еще недостаточно изучено.Мы считаем, что тщательное изучение его природы необходимо для разработки оперативной оценки CDS, что является фундаментальным требованием, прежде чем делать дальнейшие выводы о CDT. Наконец, как отмечалось ранее, разнообразие вводных задач может также объяснить большую часть различий в наблюдаемой природе CDS, а отсутствие четких парадигм ограничивает текущее понимание. Кроме того, большая часть исследований, изучающих природу диссонанса, основывается на манипулировании выбором вместо непоследовательности, что может частично искажать выводы.Специфика вызываемых эмоций, валентности или склонности к действию может зависеть от задачи, но также и от операционализации и от дизайна, и можно предположить, что конкретное состояние или его регуляция может происходить из специфики индукции. Таким образом, в дополнение к лучшей эксплуатации и лучшему измерительному инструменту мы также призываем к лучшей стандартизации.

Аргументы в пользу стандартизации процедур

Парадигмы можно определить как научные «традиции»: модели, методы и ожидаемые результаты.Хотя они могут быть хорошими или плохими для развития науки (см. Kuhn, 1962), их главный интерес состоит в том, что они призваны уменьшить вариации до минимального уровня, позволяющего оценивать результаты в совокупной научной перспективе. Что касается CDT, то в течение многих лет общая парадигма основывалась на манипулировании выбором и оценке отношения, хотя в то же время многие другие моменты подвергались изменениям. Например, важность вовлеченных познаний (например, темы) сильно варьировалась от исследования к другому, а также наличие и вид условий контроля (например,g., без непоследовательности, непротиворечивости), или оценку CDS. Мы считаем, что смена парадигмы с большим учетом основных переменных теории была бы важным шагом. Кроме того, стандартизация как индукции, так и оценивания поможет в проверке основных гипотез теории.

Стандартизация индукционного задания

Область CDT плодотворна, здесь представлены сотни исследований, охватывающих широкий спектр задач и тем. Такое количество исследований является веским аргументом в пользу концептуальной обоснованности теории.Однако некоторые из основных гипотез CDT не были так тщательно исследованы, и в их случае область может выиграть от повышенной стандартизации. Одна из наших основных проблем здесь — это CDS и его расследование. В целом, исследования когнитивного диссонанса имеют много вариаций друг с другом. Например, контр-оценочные эссе были исследованы с различными темами и многими различиями, касающимися инструкций, временного курса (например, продолжительность, временное расстояние между вводным курсом и оценкой) и задачей (например,г., аргумент, эссе, выступление). Кроме того, эти исследования сильно привязаны к социальному контексту и, следовательно, могут иметь различное влияние в зависимости от места, культуры и времени. Все эти вариации, вероятно, изменят ряд переменных, теоретически связанных с CDS и ее регуляцией, таких как важность задействованного познания, вызванные эмоции, уровень вовлеченности в себя или предполагаемый выбор. Как мы подчеркивали выше, такой большой разброс индукции благоприятствует концептуальной обоснованности теории.Тем не менее, все эти вариации также могут быть помехой при попытке изучить некоторые конкретные гипотезы, например, о природе и роли CDS и ее регулирующих положениях. Каждый вариант между двумя исследованиями создает место для потенциальной смешанной переменной.

В том же ключе природа индукции могла бы фундаментально отличаться друг от друга (например, контр-оценочное эссе, парадигма лицемерия, парадигма свободного выбора). Эти различия могут иметь важное значение для следующих оценок.Например, ранее мы разработали, что CDS может быть связан с различными эмоциями, такими как вина или удивления . В зависимости от характера индукции кажется логичным, что одни эмоции могут быть вызваны сильнее, чем другие. Например, когда кто-то сознательно и публично соглашается написать эссе контр-отношения или вспоминает поведение, несовместимое с ранее проповедуемыми ценностями, это с большей вероятностью вызовет чувство вины . Между тем, наблюдение аномалии восприятия, скорее всего, будет связано с удивлением .Интересно также рассмотреть несоответствия, которые могут вызвать положительную валентную эмоцию, например, ожидание низкой оценки на экзамене и получение высокой (Gawronsky and Branon, 2019). Если для всех этих ситуаций существует общая CDS, то ее исследование становится особенно трудным из-за фактических вариаций индукции, а также усложняет изучение процесса регуляции, поскольку эти эмоции могут способствовать различным стратегиям (Higgins, 1987; Devine). и другие., 1999; Niedenthal et al., 2006). Те же рассуждения применимы при оценке CDS с помощью физиологических показателей. Поскольку вероятно возникновение нескольких эмоций, как отличить физиологическую активность, связанную с CDS, от «шума», вызванного этими эмоциями? На самом деле, здесь, кажется, есть некоторые вариации в зависимости от природы индукции: эссе контр-отношения были связаны с увеличением GSR (Croyle and Cooper, 1983; Elkin and Leippe, 1986), но обратная связь, несовместимая с ожиданиями, — нет (Etgen и Розен, 1993).Точно так же парадигма свободного выбора была связана с повышенной частотой сердечных сокращений (Etgen and Rosen, 1993), но антиапозиционные эссе — нет (Croyle and Cooper, 1983).

Таким образом, мы считаем, что эта область выиграет от повышения стандартизации. Эта стандартизация индукции будет опираться как на лучшее операционное определение управляемых переменных, как мы упоминали выше, так и на отчет о переменных, которые могут влиять на CDS, и, следовательно, на его регулирование.Например, парадигма лицемерия исследовалась с использованием самых разных тем и методов, и Priolo et al. (2019) не нашли в своем метаанализе доказательств существования CDS. Этот вывод может поставить под вопрос либо теорию, либо актуальность методологии. Эти авторы подчеркивают отсутствие доступных исследований и их важные вариации для объяснения этого нулевого результата, что соответствует нашим опасениям.

По нашему мнению, мы считаем, что большая стандартизация могла бы позволить изучить такие специфические гипотезы и более точно исследовать эффекты.Для достижения этой цели и уменьшения различий между исследованиями стандартизация индукции также потребовала бы отойти от задач, основанных на социальном происхождении, временных или культурных особенностях. Это уменьшит количество систематических ошибок и позволит проводить многолабораторные исследования. Кроме того, чтобы улавливать мелкие вариации с меньшим шумом и иметь возможность моделировать процесс, эти требования предполагают переход к процессам более низкого уровня. Это может потребовать рассмотрения самого минимального предварительного условия для CDT, то есть манипулирования несогласованностью, в то время как другие социально контекстуализированные переменные сокращаются до их строгого минимума (например,г., обязательство). Наконец, в соответствии с проблемой операционализации, первое, что нужно оценить, — это, вероятно, несоответствие, которое могло бы позволить более уместные сравнения между исследованиями и помочь исправить местные или индивидуальные ошибки. Оценка дополнительных параметров, которые могут повлиять на CDS и ее регулирование (например, самовмешательство), также может облегчить исследования и в конечном итоге позволить оценить независимые эффекты, обусловленные каждой из этих переменных. Наконец, в дополнение к этой стандартизации вводной задачи необходимо полагаться на стандартную оценку CDS.

Стандартная оценка состояния когнитивного диссонанса

Для изучения природы CDS необходимы надежные инструменты. Поскольку CDS является основным мотивом модели и может варьироваться в зависимости от индукционной ситуации, мы должны приблизиться к стандартизированным инструментам. Распространенность уникального инструмента должна позволять сравнение и надежные ожидаемые эффекты (т.е. размер и качество).

Явные шкалы самооценки иногда были полезны (например, Elliot and Devine, 1994), но имеют ограничения.В действительности они подразумевают, что люди могут сознательно и точно оценивать свои эмоции и сообщать о них. Более того, в используемых инструментах отсутствует стандартизация. Например, даже имея в виду одну и ту же шкалу, ученые используют разные методы оценки, разные инструкции и даже разные наборы заданий. Отсутствие стандартных правил благоприятствует HARKing (Kerr, 1998) при выборе индикаторов для CDS.

Мы выделяем три основных точки зрения на захват CDS.Один классический подход основан на оценке конкретной эмоции. Тем самым предлагается перечислить аффекты, которые могут соответствовать когнитивному диссонансу, и оценить их все. Это, вероятно, худшая перспектива, потому что аффект может варьироваться в зависимости от характера задачи и потому, что этот метод в основном полагается на людей, которые надежно оценивают свои эмоции, что не гарантируется (Niedenthal et al., 2006). Второй вариант — оценить особенности CDS. Это предполагает четкое определение этих характеристик (например,g., валентность, отвращение, интенсивность, склонность к действию). Это также требует учета временного курса, так как предполагается, что это актуально. Наконец, последняя и дополнительная точка зрения опирается на физиологические прокси. Не так уж отличается от измерения субъективной интенсивности, его главный интерес заключается в том, что это можно делать параллельно с предыдущими подходами для обеспечения конвергентной достоверности. Наконец, разработка эффективного инструмента для оценки СДУ, вероятно, должна опираться на несколько критериев.

Три других момента кажутся необходимыми для достижения этой стандартизации: оценка CDS должна быть (а) неявной, (б) неинвазивной и (в) следовать принципам открытой науки.(а) Под «непонятным» мы подразумеваем, что респондент не должен знать, что оценивается. В противном случае участники могут ложно сообщить о своих чувствах, например, из-за социальной желательности или ошибок атрибуции (например, Rosenthal and Rosnow, 1969; Nisbett and Wilson, 1977). Для этой цели использование неявных оценок, которые с меньшей вероятностью подвержены влиянию осознания и сознательного контроля, таких как время реакции или неявная ассоциация (например, Nosek and Banaji, 2001; Quirin et al., 2009), могло бы надежно оценить воспоминание. CDS (например,г., Леви и др., 2017). (б) Под неинвазивным методом мы подразумеваем, что на респондентов не должна влиять сама оценка. Действительно, исследования показали, что участники могли неправильно отнести CDS к другим источникам (например, Zanna and Cooper, 1974). Если участники приписывают возбуждение инструменту измерения, это может изменить процесс регулирования (например, Croyle and Cooper, 1983). Этот момент особенно важен для физиологических показателей, которые полезны для достижения инструмента стандартизации.Что касается физиологических показателей, многие из них были инвестированы в прошлом, такие как GSR / EDA (например, Croyle and Cooper, 1983), частота сердечных сокращений (например, Gerard, 1967) или даже f MRI (например, de Vries et al. ., 2014), но, скорее всего, они будут восприняты как инвазивные и могут вызвать процесс неправильной атрибуции. Интересное развитие может быть связано с пупиллометрией, потому что этот метод не требует инвазивного оборудования или потенциально опасного контекста (как и f MRI), и участники могут не знать об оценке.Некоторые первоначальные результаты показывают, что расширение зрачка является потенциальным показателем для обнаружения несогласованности и может быть использовано для фиксации вызова CDS, а также определенного образа мыслей (например, Sleegers et al., 2015; Proulx et al., 2017). Хотя эти два предположения не могут эффективно отразить природу CDS, они могут представить интересные методы для обнаружения и оценки величины CDS с низким коэффициентом систематической ошибки ответа и неправильной атрибуции.

Наконец, согласно (c) открытая наука (e.g., Klein et al., 2018), инструмент и, в частности, данные должны быть общедоступными, доступными и прозрачными. Важным моментом является то, что необработанные данные должны быть предоставлены и общедоступны. На наш взгляд, это особенно важно для текущих выпусков CDT. Например, исследование динамики CDS и некоторых ее влияний уже могло бы быть возможным, если бы авторы делились своими данными вместе с динамикой своего протокола. Аффективный характер CDS — еще одна область, которую можно было бы прояснить, если бы больше данных было доступно и готово к агрегированию.Было бы полезно в поле, если бы данные собирались с использованием полностью информированных стандартизированных схем и были доступны, что позволило бы исследователям получить достаточное количество наблюдений, чтобы полностью понять процесс.

Тестирование общей модели

Общая модель CDT предполагает, что обнаружение несоответствия вызовет CDS, что будет мотивировать стратегию регулирования. Большинство исследований были сосредоточены на этих стратегиях регулирования, однако они могли быть сделаны слишком рано, и некоторые выводы могли быть сделаны без достаточного понимания предыдущих частей модели (см. Weick, 1965; Greenwald and Ronis, 1978; Vaidis and Gosling, 2011).В предыдущих абзацах мы сделали несколько предложений по более надежному тестированию CDT, и, поскольку модель является последовательной, предложения также должны учитывать последовательность шагов. Таким образом, регулирование должно быть последней частью экзамена, а не первой. Кроме того, серьезная оценка теории требует оценки всей модели, а не только последней последовательной части. В нынешнем состоянии общая модель когнитивного диссонанса (несогласованность-CDS-регуляция) должна быть подвергнута испытанию.Это соображение может означать пересмотр многих предыдущих выводов, сделанных в первые десятилетия CDT. Вся информация, собранная в результате этого исследования, может обеспечить глубокое понимание теории и помочь в повторном подключении CDT ко всему полю.

Недоказанный приговор

Наука требует времени. Как только индукция несогласованности и проблемы CDS будут исправлены — и только после этого — исследования, наконец, смогут серьезно сосредоточиться на последовательности регулирования и всей модели. Действительно, настоящая модель считает, что регулирование осуществляется с помощью CDS, и, таким образом, теория ожидает, что люди будут мотивированы к регулированию.Следовательно, с четкой операционализацией непоследовательности и CDS полное отсутствие регулирования должно быть опровержением теории. Но поскольку оценить все стратегии практически невозможно, было бы интереснее изучить факторы, влияющие на выбор регулирования.

Как указывалось ранее, хотя эта оценка пока преждевременна, всестороннее понимание первых последовательностей могло бы облегчить определение надежных факторов, которые определяют наиболее вероятные стратегии в данной ситуации.Эта оценка могла бы также подтвердить некоторые ранее предложенные факторы (см. McGrath, 2017), но также дать переоценку значительной части литературы. Однако это исследование требует поэтапного процесса, начиная с первой предложенной последовательности и заканчивая предикторами регуляции. Наконец, только изучение полной последовательности регуляции несогласованности-CDS позволит проверить теорию в целом.

До тех пор, пока не будут выполнены эти предварительные шаги, исследования не могут полагаться на стратегии регулирования как на уникальный сигнал для изучения модели.Что еще более важно, когда CDS отсутствует, выводы, сделанные на основе единственного частичного появления одной или двух стратегий сокращения, могут исказить оценку модели. Конечно, это не препятствует исследованию конкретных стратегий, таких как изменение отношения или поведения, в соответствующих прикладных условиях. Но мы хотели бы подчеркнуть, что, учитывая текущее состояние знаний, изучение стратегий регулирования не представляет особого интереса для оценки общей модели или ее улучшения. Таким образом, эта позиция не подразумевает отказ от регулирования измерения, но подчеркивает необходимость оценки CDS.

С небольшой помощью сообщества

Проверка обоснованности теории требует изучения всех основных принципов. Многие гипотезы потребуют пересмотра в свете новых инструментов и знаний, в то время как некоторые другие ключевые гипотезы пока еще не исследованы и могут иметь решающее значение при оценке модели. Насколько нам известно, ни в одном исследовании четко не исследовалась, например, функциональная связь между триптихом несогласованность-CDS-регуляция, и этот пункт, тем не менее, является центральным элементом теории.Несмотря на то, что эта ожидаемая функция положительной связи является центральной для модели, она еще серьезно не исследовалась. Кроме того, важно изучить форму отношения. Однако для тестирования такой модели потребуется огромное количество данных с высокой степенью точности, чего можно достичь только при сотрудничестве между исследователями когнитивного диссонанса.

Изучение теории потребует мощных исследований со строго релевантными переменными. Мы не рекомендуем вкладывать ресурсы в крупномасштабные проекты репликации более ранних исследований.В самом деле, как мы подчеркивали ранее, эти исследования имеют методологические недостатки, ограничивающие их интерпретацию. Вместо того, чтобы повторять ошибки, допущенные в прошлом, ресурсы следует направить на разработку надежных, умных и действенных тестов теории и ее гипотез. Чтобы ограничить систематическую ошибку, эти схемы должны быть основаны на компьютере, чтобы избежать эффектов экспериментатора (например, Rosenthal and Rosnow, 1969). Использование стандартизированных скриптов также должно облегчить репликации и вариации по всему миру.Более того, с небольшой помощью сообщества инструменты краудсорсингового исследования (например, Collaborative Replications and Education Project, 2018; Moshontz et al., 2018) могут позволить быструю, четкую и эффективную оценку теории.

Связь с более широкими теориями

Наконец, предлагаемый план работы огромен. Что может дать этот обширный экзамен для CDT и для области социальной психологии? Модель диссонанса — одна из немногих моделей, предлагающих общую основу для функционирования человека, но, к сожалению, отсутствует связь с другими областями.Чрезмерная специализация его операционализации и его исторически ограничивающие парадигмы могли бы частично объяснить эти побочные эффекты (например, Aronson, 1992; Swann, 1992). В некотором смысле мы предполагаем, что большинство согласятся с тем, что CDT оказали глубокое влияние на эту область и сформировали концепцию основных тенденций, таких как, например, теории атрибуции (Jones and Davis, 1965; Kelley, 1967), социальное познание (Fiske and Taylor , 1984), мотивированных рассуждений (Kunda, 1990) и моделей саморегуляции (например, Scheier and Carver, 1988; Blascovich and Tomaka, 1996), но некоторые также утверждают, что CDT окаменел, с устаревшими парадигмами и далек от наука с тавтологическими или неопровержимыми соображениями (например,г., Лилиенфельд, 2005; Гриффин, 2012). В связи с недавним методологическим кризисом появились призывы к концептуальной очистке и объединению общих моделей. Это может быть поводом для CDT, чтобы восстановить связь с более широкими теориями, и несколько попыток уже были сделаны. Например, Модель поддержания смысла (MMM; Heine et al., 2006; Proulx and Inzlicht, 2012) является предложением для такого слияния. Для MMM нарушение ожидания, значимость смертности или подверженность несоответствию — все это следуют общему феномену нарушения смысла, которое запускает одни и те же нейрокогнитивные и психофизиологические системы (см. Jonas et al., 2014), и это мотивирует компенсаторное поведение. Это означает, что какой бы ни была индукция и конкретная установка теории, общий процесс может быть таким же. Недавние данные (Randles et al., 2015) подтверждают, что CDT похож на многие другие нарушения смысла, и такие предложения являются реальной возможностью получить более глубокое понимание функционирования человека. Исследования CDT в социальной нейробиологии (например, van Veen et al., 2009; Harmon-Jones et al., 2015; Izuma and Murayama, 2019) также демонстрируют сходство в активированных областях с другими теориями.Напр., передняя поясная извилина кора последовательно активируется в парадигмах CDT, но также и в парадигмах MMM (см. Proulx et al., 2012) и в парадигмах значимости смертности (Quirin et al., 2012). Наконец, предложения о процедуре индукции, такие как использование неявного выявления несогласованности (Levy et al., 2017), также позволяют объединить несколько процедур, которые широко распространены в близких областях (например, задача Струпа), но были необычны для CDT.

Включение CDT в более широкие модели также предлагает расширить наши представления о теории.С точки зрения эволюции, процесс, лежащий в основе CDT, должен выполнять важную функцию, присутствуя сегодня. Более того, это не выглядит как процесс, специфичный для человека, как многие другие виды продемонстрировали доказательства когнитивного диссонанса (Egan et al., 2007, 2010; Harmon-Jones, 2017). Для модели CDT, основанной на действии (Harmon-Jones, 1999; Harmon-Jones and Harmon-Jones, 2002; Harmon-Jones et al., 2009), этот процесс сохраняет эффективность действия: когда мы сталкиваемся с выбором, регулируем наши Отношение к этому выбору помогает двигаться вперед и поощрять действия вместо бездействия.С нашей личной точки зрения, можно также считать, что процесс когнитивного диссонанса служит конечной цели — контролировать нашу среду: когда подвергаются событиям, противоречащим ожиданиям, физиологическая реакция запускает мотивацию для регулирования; то есть пересмотреть ожидания или отклонить новую информацию. Наконец, процесс когнитивного диссонанса мог сыграть важную роль во всей эволюции человека. Следуя этой последней точке зрения, Перловский (Масатака, Перловский, 2012; Перловский, 2013, 2017) считает, что CDT может объяснить фундаментальную роль музыки и просодии в человечестве.По его мнению, музыка могла бы быть средством, позволяющим преодолеть CDS, таким образом, она способствовала бы принятию новых знаний. В целом это способствует пересмотру CDT вместе с его связями с другими психологическими процессами. Это обширная область исследования, но мы думаем, что от расширения сферы CDT можно многое выиграть.

Заключение

CDT — старая и респектабельная теория, но в то же время она все еще строится. Можно признать впечатляющий вклад этой теории в психологию, но нельзя не признать, что многие критические вопросы остаются и многие методологические недостатки явно присутствуют.

В данной статье мы выявили то, что мы считали основными недостатками теории, а именно концептуальные недостатки и необходимость более строгой реализации. Поскольку лучшее понимание методологических недостатков важно для будущего теоретического прогресса, мы предложили несколько способов устранения этих недостатков. Наш основной посыл — во-первых, сосредоточиться на функциональном различии элементов триптиха CDT, а именно на несогласованности, состоянии диссонанса (CDS) и стратегиях регулирования.В дополнение к вложению усилий в систематическую и стандартную операционализацию этих концепций, исследование всей модели могло бы глубоко улучшить теорию и понимание человеческой психологии.

Наконец, с хорошей стороны, социальная психология не переживает десятилетия кризиса. Это только проложит путь для следующего поколения исследователей, которые предпримут шаги, чтобы продвинуть дисциплину к более сильным и надежным знаниям о человеческом разуме. В заключение и как горячие сторонники CDT мы подтверждаем, что это определенно элегантная теория.Однако наука не должна беспокоиться о изящности теории, а только о надежности доказательств, подтверждающих ее, и ее собственной опровержимости.

Авторские взносы

Все перечисленные авторы внесли существенный, прямой и интеллектуальный вклад в работу и одобрили ее к публикации.

Финансирование

AB поддерживается совместно Pacifica и Национальной ассоциацией исследований и технологий (номер гранта / награды: ANRT, грант CIFRE 2017/0245).

Заявление о конфликте интересов

Авторы заявляют, что исследование проводилось при отсутствии каких-либо коммерческих или финансовых отношений, которые могут быть истолкованы как потенциальный конфликт интересов.

Сноски

Список литературы

Аронсон, Э. (1969). «Теория когнитивного диссонанса: современная перспектива», в, , Успехи экспериментальной социальной психологии, , Vol. 4. изд Л. Берковиц (Нью-Йорк, Нью-Йорк: Academic Press), 2–34.DOI: 10.1016 / S0065-2601 (08) 60075-1

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Аронсон Э. (1992). Возвращение подавленных: теория диссонанса возвращается. Psychol. Запрос 3, 303–311. DOI: 10.1207 / s15327965pli0304_1

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Аронсон Э. и Карлсмит Дж. М. (1962). Ожидаемая производительность как фактор, определяющий фактическую производительность. J. Abnorm. Soc. Psychol. 65, 178–182. DOI: 10.1037 / h0042291

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Аронсон, Э.и Карлсмит Дж. М. (1963). Влияние серьезности угрозы на обесценивание запрещенного поведения. J. Abnorm. Soc. Psychol. 66, 584–588. DOI: 10.1037 / h0039901

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Аронсон Э. и Миллс Дж. (1959). Влияние тяжести посвящения на симпатию к группе. J. Abnorm. Soc. Psychol. 59, 177–181. DOI: 10,1037 / h0047195

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Бем, Д. Дж. (2011).Ощущение будущего: экспериментальные доказательства аномальных ретроактивных влияний на познание и аффект. J. Person. Soc. Psychol. 100, 407–425. DOI: 10.1037 / a0021524

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Блэкман, С. Ф., Келлер, К. Т., и Купер, Дж. (2016). Эгоцентризм и косвенный диссонанс. J. Exp. Soc. Psychol. 62, 1–6. DOI: 10.1016 / j.jesp.2015.09.001

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Бласкович Дж., Томака Дж.(1996). Биопсихосоциальная модель регуляции возбуждения. Adv. Exp. Soc. Psychol. 28, 1–51. DOI: 10.1016 / S0065-2601 (08) 60235-X

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Cancino-Montecinos, S., Björklund, F., and Lindholm, T. (2018). Снижение диссонанса как регулирование эмоций: изменение отношения связано с положительными эмоциями в парадигме индуцированного согласия. PLoS ONE 13: e0209012. DOI: 10.1371 / journal.pone.0209012

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Чапанис, Н.П. и Чапанис А. (1964). Когнитивный диссонанс: пять лет спустя. Psychol. Бык. 61, 1–22. DOI: 10,1037 / h0043457

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Образовательный проект по совместным репликациям (2018). Источник: https://osf.io/wfc6u/ (по состоянию на 15 февраля 2019 г.).

Кройл Р. Т. и Купер Дж. (1983). Диссонансное возбуждение: физиологические доказательства. Дж Человек. Soc. Psychol. 45, 782–791. DOI: 10.1037 / 0022-3514.45.4.782

CrossRef Полный текст | Google Scholar

де Фрис, Дж., Бирн, М., и Кехо, Э. (2014). Индукция когнитивного диссонанса в повседневной жизни: исследование фМРТ. Soc. Neurosci. 10, 268–281. DOI: 10.1080 / 17470919.2014.9

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Дивайн, П. Г., Бродиш, А. Б. (2003). Современная классика социальной психологии. Psychol. Запрос 14, 196–202. DOI: 10.1207 / S15327965PLI14034_3

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Дивайн, П. Г., Тауэр, Дж. М., Бэррон, К.Э., Эллиот А. Дж. И Вэнс К. М. (1999). «Выходя за рамки изменения отношения в изучении процессов, связанных с диссонансом», в Когнитивный диссонанс: прогресс в ключевой теории социальной психологии, , ред. Э. Хармон-Джонс и Дж. Миллс (Вашингтон, округ Колумбия: Американская психологическая ассоциация), 297–323. DOI: 10.1037 / 10318-012

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Иган Л. К., Блум П. и Сантос Л. Р. (2010). Предпочтения, обусловленные выбором, в отсутствие выбора: данные слепой парадигмы двух вариантов выбора с маленькими детьми и обезьянами-капуцинами. J. Exp. Soc. Psychol. 46, 204–207. DOI: 10.1016 / j.jesp.2009.08.014

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Иган Л. К., Сантос Л. Р. и Блум П. (2007). Истоки когнитивного диссонанса: данные от детей и обезьян. Psychol. Sci. 18, 978–983. DOI: 10.1111 / j.1467-9280.2007.02012.x

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Элькин Р. А. и Лейппе М. Р. (1986). Физиологическое возбуждение, диссонанс и изменение отношения: свидетельство связи диссонанс-возбуждение и эффекта «не напоминай мне». J. Person. Soc. Psychol. 51, 55–65. DOI: 10.1037 / 0022-3514.51.1.55

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Эллиот А. и Дивайн П. (1994). О мотивационной природе когнитивного диссонанса: диссонанс как психологический дискомфорт. J. Person. Soc. Psychol. 67, 382–394. DOI: 10.1037 / 0022-3514.67.3.382

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Etgen, M. P., and Rosen, E. F. (1993). Когнитивный диссонанс: физиологическое возбуждение в парадигме ожидаемой производительности. Бык. Психон. Soc. 31, 229–231. DOI: 10.3758 / BF03337331

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Фестингер, Л. (1957). Теория когнитивного диссонанса. Эванстон, Иллинойс: Роу, Петерсон и компания. Переиздано в 1962/1985 в издательстве Стэнфордского университета.

Google Scholar

Фестингер, Л. (1987/1999). «Размышления о когнитивном диссонансе: 30 лет спустя. транскрибируется в »в Когнитивный диссонанс: прогресс в ключевой теории социальной психологии , ред.Хармон-Джонс и Дж. Миллс (Вашингтон, округ Колумбия: Американская психологическая ассоциация) 381–385.

Фестингер, Л., и Карлсмит, Дж. М. (1959). Когнитивные последствия принудительного подчинения. J. Abnorm. Soc. Psychol. 58, 203–211. DOI: 10,1037 / h0041593

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Фиске, С. Т. (2016). Призыв изменить научную культуру позора. APS Obs. 29: 9.

Google Scholar

Фиск, С. Т., и Тейлор, С.Э. (1984). Социальное познание. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Рэндом Хаус.

Google Scholar

Галинский А.Д., Стоун Дж. И Купер Дж. (2000). Восстановление диссонанса и психологического дискомфорта после неудачных утверждений. Eur. J. Soc. Psychol. 30, 123–147. DOI: 10.1002 / (SICI) 1099-0992 (200001/02) 30: 1 <123 :: AID-EJSP981> 3.0.CO; 2-T

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Гавронски Б. и Страк Ф. (ред.). (2012). Когнитивная последовательность: фундаментальный принцип социального познания. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Guilford Press.

Google Scholar

Гавронский Б., Бранон С. М. (2019). «Что такое когнитивная последовательность и почему это важно?» в Когнитивный диссонанс: пересмотр ключевой теории в психологии , редактор Э. Хармон-Джонс (Вашингтон, округ Колумбия: Американская психологическая ассоциация), 91–116. DOI: 10.1037 / 0000135-005

CrossRef Полный текст

Джерард, Х. Б. (1967). Трудность выбора, диссонанс и последовательность решений. Дж.Человек. 35, 91–108. DOI: 10.1111 / j.1467-6494.1967.tb01417.x

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Гешвендер, Дж. А. (1967). Преемственность в теориях статусной согласованности и когнитивного диссонанса. Soc. Силы 46, 160–171. DOI: 10.2307 / 2574596

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Гослинг П., Денизо М. и Оберле Д. (2006). Отказ от ответственности: новый способ уменьшения диссонанса. J. Person. Soc. Psychol. 90, 722–733. DOI: 10.1037 / 0022-3514.90.5.722

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Гринвальд, А.Г., и Ронис, Д.Л. (1978). Двадцать лет когнитивного диссонанса: тематическое исследование эволюции теории. Psychol. Ред. 85, 53–57. DOI: 10.1037 / 0033-295X.85.1.53

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Гриффин, Э. М. (2012). Первый взгляд на теорию коммуникации. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Макгроу-Хилл.

Google Scholar

Хаггблум, С.J., Warnick, R., Warnick, J.E., Jones, V.K., Yarbrough, G.L., Russell, T.M. и др. (2002). 100 самых выдающихся психологов ХХ века. Rev. Gen. Psychol. 6: 139. DOI: 10.1037 / 1089-2680.6.2.139

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Хаггер, М.С., Чатзисарантис, Н.Л.Д., Альбертс, Х., Анггоно, К.О., Батайлер, К., Бирт, А.Р. и др. (2016). Многоканальная предварительно зарегистрированная репликация эффекта истощения эго. Перспектива. Psychol. Sci. 11, 546–573.DOI: 10.1177 / 1745691616652873

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Хармон-Джонс, Э. (1999). «На пути к пониманию мотивации, лежащей в основе эффектов диссонанса: необходимо ли создание отвращающих последствий», в книге «Когнитивный диссонанс: прогресс в основной теории социальной психологии» , ред. Э. Хармон-Джонс и Дж. Миллс (Вашингтон, округ Колумбия: Американская психологическая ассоциация), 71–99. DOI: 10.1037 / 10318-004

CrossRef Полный текст

Хармон-Джонс, Э.(2000). Когнитивный диссонанс и испытанный отрицательный аффект: доказательства того, что диссонанс усиливается, испытанный отрицательный аффект даже при отсутствии неблагоприятных последствий. человек. Soc. Psychol. Бык. 26, 1490–1501. DOI: 10.1177 / 01461672002612004

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Хармон-Джонс, Э. (2002). «Взгляд теории когнитивного диссонанса на убеждение», в книге «Справочник по убеждению: достижения в теории и практике» , ред. М. Пфау и Дж.Диллард (Хиллсдейл, Нью-Джерси: Lawrence Erlbaum Associates), 99–116. DOI: 10.4135 / 9781412976046.n6

CrossRef Полный текст

Хармон-Джонс, Э. (2017). Уточнение понятий в теории когнитивного диссонанса. Anim. Чувство . 1: 5.

Google Scholar

Хармон-Джонс, Э. (2019). Когнитивный диссонанс: пересмотр ключевой теории в психологии . Вашингтон, округ Колумбия: Американская психологическая ассоциация. DOI: 10.1037 / 0000135-000

CrossRef Полный текст

Хармон-Джонс, Э., Амодио, Д. М., и Хармон-Джонс, К. (2009). Модель диссонанса, основанная на действии: обзор, интеграция и расширение концепций когнитивного конфликта. Adv. Exp. Soc. Psychol. 41, 119–166. DOI: 10.1016 / S0065-2601 (08) 00403-6

CrossRef Полный текст

Хармон-Джонс, Э., Брем, Дж. У., Гринберг, Дж., Саймон, Л., и Нельсон, Д. Э. (1996). Доказательства того, что создание неприятных последствий не является необходимым для создания когнитивного диссонанса. J. Person. Soc. Psychol. 70, 5–16. DOI: 10.1037 / 0022-3514.70.1.5

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Хармон-Джонс, Э., Герджиков, Т., и Хармон-Джонс, К. (2008a). Влияние индуцированной податливости на относительную активность левой лобной коры головного мозга: тест модели диссонанса, основанной на действии. Eur. J. Soc. Psychol. 38, 35–45. DOI: 10.1002 / ejsp.399

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Хармон-Джонс, Э., и Хармон-Джонс, К. (2002). Тестирование основанной на действии модели когнитивного диссонанса: влияние ориентации на действие на установки после принятия решения. человек. Soc. Psychol. Бык. 28, 711–723. DOI: 10.1177 / 0146167202289001

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Хармон-Джонс, Э., Хармон-Джонс, К., Фирн, М., Сигельман, Дж. Д., и Джонсон, П. (2008b). Ориентация на действие, относительная активация левой лобной коры и распространение альтернатив: тест модели диссонанса, основанной на действии. J. Pers. Soc. Psychol. 94, 1–15. DOI: 10.1037 / 0022-3514.94.1.1

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Хармон-Джонс, Э., Хармон-Джонс, К., Леви, Н. (2015). Модель когнитивно-диссонансных процессов, основанная на действии. Curr. Реж. Psychol. Sci. 24, 184–189. DOI: 10.1177 / 0963721414566449

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Хармон-Джонс, Э. и Миллс, Дж. (1999). Когнитивный диссонанс: прогресс в основополагающей теории социальной психологии . Вашингтон, округ Колумбия: Американская психологическая ассоциация. DOI: 10.1037 / 10318-000

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Гейне, С.Дж., Пру, Т., и Вохс, К. Д. (2006). Модель сохранения смысла: о согласованности социальных мотиваций. человек. Soc. Psychol. Ред. 10, 88–110. DOI: 10.1207 / s15327957pspr1002_1

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Хиггинс, Э. Т. (1987). Само-несоответствие: теория, связывающая себя и аффект. Psychol. Ред. 94, 319–340. DOI: 10.1037 / 0033-295X.94.3.319

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Идзума, К., Мураяма, К.(2019). «Нейронная основа когнитивного диссонанса», в Cognitive Dissonance: Reexamining a Pivotal Theory in Psychology , ed E. Harmon-Jones (Вашингтон, округ Колумбия: Американская психологическая ассоциация), 227–245. DOI: 10.1037 / 0000135-011

CrossRef Полный текст

Джонас, Э., МакГрегор, И., Клакл, Дж., Агроскин, Д., Фриче, И., Холбрук, К., и др. (2014). Угроза и защита: от беспокойства к приближению. Adv. Exp. Soc. Psychol. 49, 219–286. DOI: 10.1016 / B978-0-12-800052-6.00004-4

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Джонс, Э. Э., и Дэвис, К. Э. (1965). От действий к диспозициям — процесс атрибуции в восприятии личности. Adv. Exp. Soc. Psychol. 2, 219–266. DOI: 10.1016 / S0065-2601 (08) 60107-0

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Келли, Х. Х. (1967). «Теория атрибуции в социальной психологии», , Небраска, симпозиум по мотивации, . Линкольн, штат Невада: Университет Небраски Press.

Кенуорти, Дж.Б., Миллер, Н., Коллинз, Б. Е., Рид, С. Дж., И Эрливайн, М. (2011). Транспарадигмальный теоретический синтез теории когнитивного диссонанса: освещение природы дискомфорта. Eur. Rev. Soc. Psychol. 22, 36–113. DOI: 10.1080 / 10463283.2011.580155

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Керр, Н. Л. (1998). ХАРКИНГ: выдвижение гипотез после того, как результаты известны. человек. Soc. Psychol. Ред. 2, 196–217. DOI: 10.1207 / s15327957pspr0203_4

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Кислер, К.(1971). Психология обязательств . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Academic Press.

Google Scholar

Кляйн, О., Хардвик, Т. Е., Ост, Ф., Брейер, Дж., Даниэльссон, Х., Хофелих Мор, А. Франк, М. С. и др. (2018). Практическое руководство по прозрачности в психологической науке. Collabra 4:20. DOI: 10.1525 / collabra.158

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Круглански А.В., Яско К., Милявский М., Черникова М., Уэббер Д., Пьерро А., и другие. (2018). Теория когнитивной согласованности в социальной психологии: пересмотренная парадигма. Psychol. Inq. 29, 45–49. DOI: 10.1080 / 1047840X.2018.1480619

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Круглански А.В., Штейнберг Г. (2012). «Когнитивная согласованность как средство для достижения цели: как субъективная логика дает знание», в Cognitive Consistency: A Fundamental Principle in Social Cognition , ред. Б. Гавронски и Ф. Страк (Нью-Йорк, Нью-Йорк: Guilford Press), 245–264 .

Кун, Т. С. (1962). Структура научных революций . Чикаго, Иллинойс: Издательство Чикагского университета.

Google Scholar

Лоуренс Д. Х. и Фестингер Л. (1962). Сдерживающие факторы и подкрепление: Психология недостаточного вознаграждения. Лондон: Тависток.

Google Scholar

Лири М. Р. (2014). Введение в методы исследования поведения . Окленд: Pearson Education.

Google Scholar

Леви, Н., Хармон-Джонс, К., и Хармон-Джонс, Э. (2017). Диссонанс и дискомфорт: вызывает ли простая когнитивная несогласованность негативное аффективное состояние? Motiv. Sci . 4, 95–108. DOI: 10.1037 / mot0000079

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Лилиенфельд, С. О. (2005). 10 заповедей, помогающих студентам отличать науку от псевдонауки в психологии. APS Obs. 18, 49–51.

Google Scholar

Линдер Д. Э., Купер Дж.и Джонс, Э. Э. (1967). Свобода принятия решений как определяющая роль величины стимула в изменении отношения. J. Pers. Soc. Psychol. 6, 245–254. DOI: 10,1037 / h0021220

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Мартини, М.-А., Олив, Т., Милланд, Л., Джоуль, Р.-В., и Капа, Р.Л. (2013). Свидетельства того, что возбуждение диссонанса изначально недифференцировано и только позже оценивается как отрицательное. J. Exp. Soc. Psychol. 49, 767–770. DOI: 10.1016 / j.jesp.2013.03.003

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Мартини, М. А., Альмеция, Ю., Рос, К., и Гил, С. (2017). Случайное состояние настроения до индукции диссонанса влияет на изменение отношения. PLoS ONE 12: e0180531. DOI: 10.1371 / journal.pone.0180531

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Масатака Н., Перловский Л. (2012). Эффективность музыкальных эмоций, спровоцированных музыкой Моцарта, для примирения когнитивного диссонанса. Sci.Отчет 2: 694. DOI: 10.1038 / srep00694

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Маккарти, Р. Дж., Сковронски, Дж. Дж., Вершуере, Б., Мейер, Э. Х., Джим, А., Хогестейн, К. и др. (2018). Отчет о зарегистрированной репликации по srull и wyer 1979. Adv. Методы Прак. Psychol. Sci. 1, 321–336. DOI: 10.1177 / 2515245918777487

CrossRef Полный текст | Google Scholar

МакГрат А. (2017). Работа с диссонансом: обзор снижения когнитивного диссонанса. Soc. Личное. Psychol. Компас , 11: e12362. DOI: 10.1111 / spc3.12362

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Монин Б., Нортон М. И., Купер Дж. И Хопг М. А. (2004). Реагирование на предполагаемую ситуацию против соответствия предполагаемой реакции: роль воспринимаемого отношения говорящего в косвенном диссонансе. Групповой процесс. Межгрупповые отношения 7, 207–220. DOI: 10.1177 / 1368430204046108

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Мошонц, Х., Кэмпбелл, Л., Эберсол, К. Р., Айзерман, Х., Урри, Х. Л., Форшер, П. С. и др. (2018). Ускоритель психологической науки: продвижение психологии через распределенную сеть сотрудничества. Adv. Методы Прак. Psychol. Sci. 1, 501–515. DOI: 10.1177 / 2515245918797607

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Нельсон, Л. Д., Симмонс, Дж., И Симонсон, У. (2018). Возрождение психологии. Annu. Rev. Psychol. 69, 511–534. DOI: 10.1146 / annurev-psycho-122216-011836

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Ниденталь, П.М., Крут-Грубер, С., Рик, Ф. (2006). Психология эмоций: межличностный, экспериментальный и когнитивный подходы. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Фрэнсис и Тейлор.

Нисбетт Р. Э. и Уилсон Т. Д. (1977). Рассказывать больше, чем мы можем знать: устные отчеты о психических процессах. Psychol. Версия 84: 231. DOI: 10.1037 / 0033-295X.84.3.231

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Нордевье, М. К., Брейгельманс, С. М. (2013). О валентности неожиданности. Cogn. Эмот. 27, 1326–1334. DOI: 10.1080 / 02699931.2013.777660

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Noordewier, M.K., Topolinski, S., and Van Dijk, E. (2016). Временная динамика неожиданности. Soc. Личное. Psychol. Компас 10, 136–149. DOI: 10.1111 / spc3.12242

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Нортон М.И., Монин Б., Купер Дж. И Хогг М.А. (2003). Заместительный диссонанс: изменение отношения из-за непоследовательности других. J. Pers. Soc. Psychol. 85, 47–62. DOI: 10.1037 / 0022-3514.85.1.47

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Носек, Б.А., и Банаджи, М.Р. (2001). Задача ассоциации «годен / не годен». Soc. Cogn. 19, 625–666. DOI: 10.1521 / soco.19.6.625.20886

CrossRef Полный текст | Google Scholar

О’Доннелл, М., Нельсон, Л. Д., Аккерман, Э., Акзель, Б., Ахтар, А., Альдрованди, С., Зрубка, М., и др. (2018). Отчет о зарегистрированной репликации: dijksterhuis и van knippenberg (1998). Перспектива. Psychol. Sci. 13, 268–294. DOI: 10.1177 / 1745691618755704

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Открытое научное сотрудничество (2015). Оценка воспроизводимости психологической науки. Наука 349: aac4716. DOI: 10.1126 / science.aac4716

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Перловский Л. (2013). Вызов эволюции человека — когнитивный диссонанс. Фронт. Psychol. 4: 179. DOI: 10,3389 / fpsyg.2013.00179

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Перловский Л. (2017). Музыка, увлечения и познавательные функции . Сан-Диего, Калифорния: Academic Press.

Google Scholar

Приоло, Д., Пелт, А., Сен-Бозель, Р., Рубенс, Л., Вуазен, Д., и Фойнтья, В. (2019). Три десятилетия исследований индуцированного лицемерия: метаанализ. человек. Soc. Psychol. Бык. 13: 146167219841621. DOI: 10.1177 / 0146167219841621

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Пру, Т., и Inzlicht, M. (2012). Пять «А» сохранения значения: поиск смысла в теориях осмысления. Psychol. Inq. 23, 317–335. DOI: 10.1080 / 1047840X.2012.702372

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Пру, Т., Инзлихт, М., и Хармон-Джонс, Э. (2012). Понимание всей компенсации несоответствия как паллиативной реакции на нарушенные ожидания. Trends Cogn. Sci. 16, 285–291. DOI: 10.1016 / j.tics.2012.04.002

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Пру, Т., Слегерс, В., Тритт, С. М. (2017). Смещение ожидания: лица, нарушающие ожидания, вызывают более раннее расширение зрачков, чем нейтральные или отрицательные лица. J. Exp. Soc. Psychol. 70, 69–79. DOI: 10.1016 / j.jesp.2016.12.003

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Квирин, М., Казен, М., и Кул, Дж. (2009). Когда бессмыслица звучит счастливой или беспомощной: тест на неявные положительные и отрицательные аффекты (IPANAT). J. Pers. Soc. Psychol. 97, 500–516. DOI: 10.1037 / a0016063

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Квирин, М., Локтюшин, А., Арндт, Дж., Кюстерман, Э., Ло, Ю. Ю., Кул, Дж. И др. (2012). Экзистенциальная нейробиология: исследование функциональной магнитно-резонансной томографии нейронных реакций на напоминания о своей смерти. Soc. Cogn. Оказывать воздействие. Neurosci. 7, 193–198. DOI: 10.1093 / сканирование / nsq106

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Рэндлс, Д., Инзлихт, М., Пру, Т., Туллет, А. М., и Хайне, С. Дж. (2015). Является ли уменьшение диссонанса частным случаем жидкостной компенсации? Доказательства того, что диссонансные когниции вызывают компенсаторное утверждение и абстракцию. J. Person. Soc. Psychol. 108, 697–710. DOI: 10.1037 / a0038933

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Rosenthal, R., and Rosnow, R.L. (1969). Артефакт в поведенческих исследованиях . Нью-Йорк, Нью-Йорк: Academic Press.

Шайер, М. Ф., и Карвер, С. С. (1988). Модель саморегуляции поведения: претворение намерения в действие. Adv. Exp. Soc. Psychol. 21, 303–346. DOI: 10.1016 / S0065-2601 (08) 60230-0

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Шварц, Н., и Клор, Г. Л. (2016). Оценка психологических исследований требует большего, чем просто внимания к букве N: комментарий к «маленьким телескопам» Симонсона (2015). Psychol. Sci. 27, 1407–1409. DOI: 10.1177 / 0956797616653102

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Саймон Л., Гринберг Дж. И Брем Дж. (1995). Тривиализация: забытый способ уменьшения диссонанса. J. Pers. Soc. Psychol. 68, 247–260. DOI: 10.1037 / 0022-3514.68.2.247

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Sleegers, W.У., Пру, Т., и ван Бист, И. (2015). Экстремизм снижает возбуждение конфликта и увеличивает утверждение ценностей в ответ на нарушения смысла. Biol. Psychol. 108, 126–131. DOI: 10.1016 / j.biopsycho.2015.03.012

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Стил, К. М., и Лю, Т. Дж. (1983). Процессы диссонанса как самоутверждение. J. Pers. Soc. Psychol. 45: 5. DOI: 10.1037 / 0022-3514.45.1.5

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Стайс, Э.(1992). Сходство между когнитивным диссонансом и чувством вины: признание как снятие диссонанса. Curr. Psychol. 11, 69–77. DOI: 10.1007 / BF02686829

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Стоун, Дж., И Купер, Дж. (2001). Самостандартная модель когнитивного диссонанса. J. Exp. Soc. Psychol. 37, 228–243. DOI: 10.1006 / jesp.2000.1446

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Стоун, Дж., Фернандес, Н. К. (2008). Практиковать то, что мы проповедуем: использование лицемерия и когнитивного диссонанса для мотивации изменения поведения. Soc. Личное. Psychol. Компас 2, 1024–1051. DOI: 10.1111 / j.1751-9004.2008.00088.x

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Вайдис Д., Гослинг П. (2011). Нужна ли приверженность для возбуждения информационного диссонанса? Int. Rev. Soc. Psychol. 24, 33–63.

Google Scholar

Вайдис, Д. К., Бран, А. (2018). Некоторые предыдущие соображения по поводу диссонанса, чтобы понять его уменьшение: комментарий на McGrath (2017). Soc. Личное. Psychol. Компас 92, 1–13. DOI: 10.1111 / spc3.12411

CrossRef Полный текст | Google Scholar

ван Вин, В., Круг, М. К., Школьник, Дж. У. и Картер, К. С. (2009). Нейронная активность предсказывает изменение отношения при когнитивном диссонансе. Nat. Neurosci. 12, 1469–1474. DOI: 10.1038 / nn.2413

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Вейк, К. Э. (1965). Когда пророчество меркнет: судьба теории диссонанса. Psychol.Rep. 16, 1261–1275. DOI: 10.2466 / pr0.1965.16.3c.1261

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Занна М. П. и Купер Дж. (1974). Диссонанс и пилюля: подход атрибуции к изучению возбуждающих свойств диссонанса. J. Pers. Soc. Psychol. 29, 703–709. DOI: 10,1037 / h0036651

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Теория когнитивного диссонанса

3 совета по применению теории когнитивного диссонанса в электронном обучении

Как применить когнитивный диссонанс в электронном обучении

Леон Фестингер — основатель теории когнитивного диссонанса [1], которая предполагает, что учащиеся пытаются достичь согласованности между своими убеждениями, мнениями и другими познаниями.Когда возникает несоответствие, они изменяют свое поведение или отношение, чтобы уменьшить «диссонанс». Фестингер считал, что это один из самых мощных мотиваторов, так как учащиеся хотят избежать дискомфорта, давления и напряжения, которые может вызвать диссонанс. По сути, когда в их сознании борются два поведения, действия или познания, учащиеся с большей вероятностью внесут значимые изменения, чтобы исправить проблему и найти согласование.

3 ключевых принципа теории когнитивного диссонанса

Теория когнитивного диссонанса следует трем основным принципам, которые должны учитывать все профессионалы электронного обучения при разработке курсов электронного обучения:

Принцип № 1

Диссонанс возникает, когда онлайн-учащийся вынужден выбирать между познаниями и поведением, которые противоречат друг другу.

Принцип № 2

Когнитивный диссонанс можно облегчить или устранить, снизив значимость конфликтующих когниций. Если вы уменьшите их ценность, они перестанут быть важными для человека. Онлайн-учащиеся также могут устранить диссонанс, приняв новые убеждения и мнения или исключив поведение, вызывающее конфликт.

Принцип № 3

Есть два ключевых фактора, которые влияют на силу когнитивного диссонанса: количество конфликтующих убеждений и ценность, связанная с этими убеждениями.Другими словами, онлайн-учащийся будет чувствовать больше напряжения и беспокойства, когда существует ряд крайне важных для него диссонирующих убеждений.

3 совета по применению теории когнитивного диссонанса в электронном обучении

Согласно теории когнитивного диссонанса, учащиеся чувствуют больший диссонанс, когда их действия идут вразрез с их убеждениями. Например, если они считают, что жульничать на экзамене — это неправильно, но они все равно жульничают, они испытают высокий уровень напряжения и дискомфорта.С другой стороны, ученик, который не считает, что обмануть неправильно, или каким-то образом оправдывает эту веру, вероятно, не испытает никакого диссонанса. Вот 3 совета по применению теории когнитивного диссонанса в процессе электронного обучения:

Если онлайн-учащиеся способны убедить себя в том, что диссонирующее убеждение ложно, они могут снять напряжение. По сути, это снижает ценность существующего убеждения и позволяет новому согласному убеждению занять его место.Однако это может быть непростой задачей, особенно если это давнее убеждение, которое является частью системы основных ценностей онлайн-учащегося. Например, вера в то, что они укоренились в их личной философии. Специалисты по электронному обучению могут побудить онлайн-учащихся снизить ценность противоречивого мнения, оспаривая свои предположения. Задайте им наводящих на размышления вопросов , которые побуждают их задуматься над своими существующими мнениями или идеями, а затем определить происхождение этих познаний.Они могут обнаружить, что вера возникла из ненадежного источника или неблагоприятного опыта. Таким образом, они с большей вероятностью усомнятся в его истинной важности.

Это включает добавление большего количества согласных верований, чем диссонирующих. Например, предлагая своим онлайн-учащимся фактическую информацию , которая убеждает их изменить свое мнение в соответствии со своими убеждениями. Этот подход апеллирует к практичности вашего онлайн-учащегося.Если им представят доказательства того, что убеждение ложно или что оно будет препятствовать их благополучию, они, вероятно, пересмотрят это убеждение и его важность. Вот почему важно предоставить вашим онлайн-учащимся все данные, статистику и факты, необходимые им для принятия обоснованного решения. Поощряйте их делиться своими идеями и мыслями, а затем дайте им ресурсы электронного обучения, которые они могут использовать , чтобы самостоятельно изучить тему .

Измените диссонирующее убеждение или поведение, чтобы больше не было конфликта.Например, онлайн-учащийся может изменить диссонирующее поведение, чтобы привести его в соответствие со своими текущими убеждениями, особенно если он знает, что убеждение основано на фактах и ​​поможет им достичь своей цели. Однако это может быть сложной задачей, если поведение является привычкой, поскольку онлайн-учащийся должен признать, что поведение непродуктивно, а затем отучиться от него, чтобы сформировать новые привычки. Чтобы устранить диссонирующий конфликт, профессионалы электронного обучения могут создавать сценарии ветвления, демонстрации и симуляции электронного обучения, которые усиливают положительное поведение при исполнении.Эти действия электронного обучения также помогают онлайн-учащимся увидеть последствия своих действий и определить основную причину проблемы. Например, если они обнаруживают, что их действия создают конфликт, у них есть возможность научиться более эффективному подходу.

Одна из самых серьезных проблем, с которыми сталкиваются онлайн-учащиеся, — это неоднозначные диссонансы. Например, если есть «за» и «против» как поведения, так и убеждений, им придется взвесить варианты, прежде чем принять решение.Если это так, профессионалы электронного обучения должны побуждать своих онлайн-учащихся сосредоточиться на своих целях и задачах, чтобы определить наилучший курс действий.

Примените теорию когнитивного диссонанса в своем электронном обучении с помощью Лучшего инструмента разработки!

Откройте для себя, выберите и сравните лучших поставщиков инструментов для электронного обучения!

Также важно помнить, что некоторые онлайн-ученики могут вести себя не так, как предполагает теория.Например, онлайн-учащиеся с более низким уровнем стресса или менее тревожным могут не следовать «правилам». Фактически, вы можете обнаружить, что некоторые члены вашей аудитории довольно хорошо справляются с диссонансом. Главное — провести исследование аудитории электронного обучения и узнать как можно больше об особенностях и эмоциональном состоянии ваших онлайн-учащихся, чтобы создать индивидуальный опыт электронного обучения.

Вы разрабатываете курс электронного обучения для более зрелой аудитории? Прочтите статью Когнитивные ограничения взрослых учащихся в электронном обучении: 6 факторов, которые следует учитывать, , чтобы узнать, что вам следует учитывать при работе с когнитивными ограничениями взрослых учащихся.

Список литературы

1. Фестингер, Л. (1957). Теория когнитивного диссонанса. Стэнфорд, Калифорния: Издательство Стэнфордского университета.

База

Облегчите работу. Управлять малым бизнесом никогда не было так сложно. Homebase помогает с бесплатными инструментами отслеживать время и управлять своей командой.

Мотивация | поведение | Британника

Мотивация , силы, действующие на человека или внутри него, чтобы инициировать поведение.Слово происходит от латинского термина motivus («движущаяся причина»), который указывает на активирующие свойства процессов, вовлеченных в психологическую мотивацию.

Психологи изучают мотивационные силы, чтобы помочь объяснить наблюдаемые изменения в поведении, которые происходят у человека. Так, например, наблюдение о том, что человек с большей вероятностью будет открывать дверцу холодильника в поисках еды, по мере того, как увеличивается количество часов с момента последнего приема пищи, можно понять, применив концепцию мотивации.Как следует из приведенного выше примера, мотивация обычно не измеряется напрямую, а скорее определяется как результат поведенческих изменений в реакции на внутренние или внешние раздражители. Также важно понимать, что мотивация — это прежде всего показатель эффективности. То есть последствия изменения мотивации часто временны. Человек, сильно мотивированный к выполнению конкретной задачи из-за изменения мотивации, может позже проявить небольшой интерес к этой задаче в результате дальнейшего изменения мотивации.

Мотивы часто подразделяются на основные или основные мотивы, которые неизвестны и являются общими для животных и людей; и вторичные, или усвоенные, мотивы, которые могут отличаться от животного к животному и от человека к человеку. Считается, что первичные мотивы включают голод, жажду, секс, избегание боли и, возможно, агрессию и страх. Вторичные мотивы, обычно изучаемые у людей, включают достижения, мотивацию власти и множество других специализированных мотивов.

Мотивы также иногда подразделяются на «толчки» и «тяги».«Толкающие мотивы касаются внутренних изменений, которые вызывают запуск определенных мотивных состояний. Мотивы тяги представляют собой внешние цели, которые влияют на поведение по отношению к ним. Большинство мотивационных ситуаций на самом деле представляют собой комбинацию условий толчка и тяги. Например, о голоде отчасти могут свидетельствовать внутренние изменения уровня глюкозы в крови или жировых запасов, но на мотивацию к еде также сильно влияет то, какие продукты доступны. Некоторые продукты более желательны, чем другие, и влияют на наше отношение к ним.Таким образом, поведение часто представляет собой сложную смесь внутренних и внешних усилий.

Исследование мотивации

Мотивация изучалась разными способами. Например, он был проанализирован на физиологическом уровне с использованием электрической и химической стимуляции мозга, регистрации электрической активности мозговых волн с помощью электроэнцефалографа и методов поражения, при которых часть мозга (обычно лабораторного животного) подвергается анализу. уничтожены и отмечаются последующие изменения мотивации.Физиологические исследования, проведенные в основном на животных, помимо людей, продемонстрировали важность определенных структур мозга в контроле основных мотивов, таких как голод, жажда, секс, агрессия и страх.

Мотивация также может быть проанализирована на индивидуальном психологическом уровне. Такой анализ пытается понять, почему люди действуют определенным образом, и пытается сделать общие выводы из отдельных случаев. Например, путем изучения отдельных людей было обнаружено, что как мужчины, так и женщины проходят через серию идентифицируемых стадий возбуждения во время поведения, ведущего к половому акту и заканчивающегося половым актом.Вывод может быть применен к людям в целом.

Мотивация человека также зависит от присутствия других людей. Социальные психологи активно выясняют, как присутствие других людей в данной ситуации влияет на мотивацию. Например, ученики и учителя предсказуемо ведут себя в классе. Однако такое поведение часто сильно отличается от поведения учеников и учителей за пределами класса. Исследования конформизма, послушания и помощи (которые приносят пользу другим без вознаграждения) — это три области в этой области, которым уделяется значительное внимание.

Наконец, к мотивации иногда подходят и с более философской стороны. То есть, анализ мотивации понимается, по крайней мере частично, путем изучения конкретной философской точки зрения, которую придерживается теоретик. Например, некоторые теоретики мотивации рассматривают мотивацию как состояние, вызывающее отвращение: состояние, которого следует избегать. В этих рамках можно применить взгляд Зигмунда Фрейда на мотивационные процессы; его утверждение о том, что заблокированная сексуальная энергия может быть заменена приемлемым поведением, подразумевает, что накопление сексуальной энергии (мотивация) вызывает отвращение.Другие теоретики рассматривают мотивацию как гораздо более позитивный опыт. То есть мотивация может порождать поведение, которое приведет к повышению мотивации в будущем. Концепция самоактуализации американского психолога Абрахама Маслоу может быть применена в этих рамках (см. Ниже Самоактуализация).