Смысл жизни
Смысл жизни человека соответствует целям общества
Смысл жизни — стремление человека к чему-либо, что выходит за рамки его жизни, т.е. не дает непосредственной отдачи и часто не соответствует понятию «эгоистического интереса». Обычно смысл жизни либо связан с оценкой всей жизни человека, либо с тем, что будет после его смерти. При этом цель, к которой стремится человек, должна восприниматься им как нечто сверхценное, что и наполняет его жизнь смыслом.
Многие утверждают, что «смысла
жизни нет». Имеется в виду, что нет единого для всех смысла жизни,
данного свыше. Однако несомненно, что почти каждый человек имеет цели,
которые выходят за рамки его собственной «пользы» и даже за рамки его
собственной жизни. Например, мы желаем счастья и процветания своим
детям, предпринимаем большие усилия по их развитию за счет ограничения
собственных потребностей. При этом все эти усилия принесут основной
результат вовсе не нам и, во многом, даже после нашей смерти.
Говоря о том, что смысл жизни у каждого свой, тем не менее, следует иметь в виду, что на выбор смысла жизни есть определенные объективные ограничения. Эти ограничения связаны с естественным отбором как самих «носителей смысла жизни» (конкретных людей), так и обществ, где превалирует тот или иной смысл жизни. Например, если смысл жизни человека — самоубийство, то очень быстро носителей такого смысла жизни не останется. Аналогично, если смыслы жизни большинства членов общества «самоубийственны» для общества, то такое общество перестанет существовать. В частности, если смысл жизни людей направлен исключительно на решение краткосрочных задач, например на максимизацию удовольствий, то такое общество не сможет существовать долго.
Как показал известный философ
Питирим Сорокин, общество тогда добивается своих целей, когда смысл
жизни большинства членов общества соответствует этим целям. Общество,
где люди чрезмерно увлекаются чисто эгоистическими интересами,
становится уязвимым, плохо отвечает на внешние угрозы и имеет тенденцию
к самораспаду.
С другой стороны, если смысл жизни жестко навязывается,
то люди не могут достаточно гибко менять свой менталитет в ответ на
меняющиеся обстоятельства. Это также может привести к гибели общества
или отставанию в развитии от других обществ.
Поэтому смысл жизни членов жизнеспособных обществ направлен, как правило, на достижение конструктивных целей. Например, в традиционных обществах смысл жизни определялся религией: хотя реальность цели (место в раю) представляется сомнительной, однако следование религиозным установкам позволяло получать конструктивные общественные результаты. Ведь религиозные установки отражали реалии традиционного общества, и в естественном отборе выжили именно те религии, которые наилучшим образом поддерживали жизнеспособность традиционного общества.
Однако традиционное общество уходит
в прошлое и традиционные смыслы жизни перестали соответствовать
реальности. В результате возникает психологический кризис, «потеря
смысла жизни», что некоторыми воспринимается как некая катастрофа и
духовный упадок общества.
Смысл жизни Современного человека
Современное общество, безусловно, не навязывает смысл жизни своим членам и это является индивидуальным выбором каждого человека. В то же время, Современное общество предлагает привлекательную цель, которая способна наполнять жизнь человека смыслом и придавать ему силы.
Смысл жизни Современного человека — самосовершенствование, воспитание достойных детей, которые должны превзойти родителей, развитие этого мира в целом. Цель — превратить человека из «винтика», объекта приложения внешних сил в творца, демиурга, строителя мира.
Любой человек, встроенный в
Современное общество, — это творец будущего, участник развития нашего
мира, в перспективе — участник создания новой Вселенной (ведь всего
лишь за несколько сотен лет мы преобразовали планету Земля — значит за
миллионы лет преобразуем и Вселенную).
И неважно, где и кем мы работаем —
двигаем экономику вперед в частной фирме или учим детей в школе — наш
труд и вклад нужен для развития.
Сознание этого наполняет жизнь смыслом и заставляет делать свое дело хорошо и добросовестно — на благо себе, другим людям и обществу. Это позволяет осознавать собственную значимость и единую цель, которую ставят перед собой Современные люди, ощущать себя причастным к наивысшим достижениям человечества. Да и просто чувствовать себя носителем прогрессивного Будущего — это уже немаловажно.
Благодаря нам — Современным людям —
мир и развивается. А без развития его ждала бы катастрофа (см. раздел «Развитие»).
Современные люди (т.е. терпимые, изобретательные, энергичные,
профессиональные) были всегда. Именно мы придумали, как добывать огонь,
именно мы поняли, как выращивать нужные растения, именно мы изобрели
каравеллы, на которых плавал Колумб, именно мы придумали паровой и
бензиновый двигатели, мы сделали первый компьютер, благодаря нам
Гагарин полетел в космос и человек вступил на Луну.
И наоборот, люди, которые живут прошлым, а не будущим, чувствуют, что их жизнь теряет смысл; что то прошлое, на которое они молятся, заканчивается. Отсюда всплески отчаяния — религиозный фанатизм, терроризм и т.п. Век традиционных обществ закончился. Тем не менее, следует помнить, что фанатики хотят разрушить наш смысл жизни, нацеленный на развитие и процветание, и мы должны эффективно противостоять этому.
Смысл жизни Современного человека
дает ему и вполне практическую отдачу. Совершенствуя себя, повышая свою
квалификацию, энергично осваивая новое и занимая активную жизненую
позицию, мы становимся ценными, высокооплачиваемыми специалистами (либо
процветающими предпринимателями). В результате наша жизнь становится
комфортной и богатой, мы можем больше потреблять и удовлетворять свои
запросы. Кроме того, исходя из нашего смысла жизни, мы стремимся
сделать своих детей умными, дать им образование — и в результате наши
дети становятся достойными людьми, что также приносит нам
удовлетворение.
Таким образом, Современный человек реализует свой смысл жизни не за счет себя, не за счет каких-то личных жертв, а, напротив, на благо себе, своей семье, в том числе и в пользу своей материальной обеспеченности. Ведь Современное общество — это общество, где саморазвитие приводит к богатству. Единственная жертва, которую должен принести человек, — это упорно учиться и быть энергичным.
Статья о смысле жизни — Сноб
Это текст о смысле жизни. В нём вряд ли попадутся новые идеи и точно не будет эзотерических откровений. Моя цель — собрать в одном месте и на русском языке несколько очевидностей. Которые, к сожалению, становятся очевидными не сразу. Мне, например, понадобилось лет двадцать, чтобы заметить некоторые из них. И ещё лет десять — чтобы найти для них подходящие слова
Начну с самого очевидного: «В чём смысл жизни?» — стереотип философского вопроса.
Он так затаскан, что его трудно воспринимать всерьёз.
Однажды я убедился в этом на практике. Неми Пелгром, с которой я познакомился на курсе по теории моделей, уговорила меня и Софи Мачавариани постоять в центре Уппсалы с табличкой FRÅGA EN FILOSOF/ASK A PHILOSOPHER.
Люди реально останавливались, задавали нам всякие разные вопросы. Увлечённо спорили. За два сеанса такого социологического представления не менее десятка прохожих спросили о смысле жизни. Но ни один человек не задал этот вопрос без ухмылки. Все поминали смысл жизни в шутку, не ожидая ответа.
Почему этот вопрос затаскан до такой степени? Отчасти потому, что его, в отличие от многих других вопросов, может задать кто угодно.
Некоторые философские проблемы относительно просты. «Просты» не в том смысле, что у них есть одно очевидное решение, с которым согласится любой разумный человек. Нет; разные люди могут решать их по-разному. Они просты в том смысле, что их не так уж трудно сформулировать.
В этом значении слова «простой», вопрос о смысле жизни — один из самых простых философских вопросов. Чтобы спросить о смысле чего бы то ни было, надо всего ничего: взять это самое что-бы-то-ни-было и добавить к нему «зачем». Ходить на выборы — зачем? Учиться — зачем? Вылезать утром из кровати — зачем?
Жить — зачем?
Сравните это с каким-нибудь вопросом позаковыристей. Например: возможны ли априорные синтетические суждения? Или вот ещё вопрос, который Сократ задаёт афинянину Евтифрону в платоновском диалоге:
— Слушай, Евтифрон, — говорит Сократ в вольном переложении на современный русский. — А высшие силы любят всё хорошее, потому что оно хорошее? Или это всё хорошее — хорошее, потому что его любят высшие силы?
— Ты о чём вообще, Сократ? — отвечает Евтифрон. — Я не понимаю.
Вопрос «Зачем мы живём, Евтифрон?» вряд ли вызвал бы недоумение того же рода.
Так или иначе, взрослые люди редко говорят о смысле жизни всерьёз. Грузиться над смыслом жизни — это для подростков, слушающих музыку с большим количеством воплей, подвываний и минорных аккордов. Каждый уважающий себя взрослый уже нашёл себе очевидный ответ на вопрос «Зачем жить?». В свете этого ответа, простого и неизбежного, весь экзистенциальный сыр-бор, все пролитые слёзы, чернила и пикселы кажутся милой детской глупостью.
Мне тоже обычно так кажется. У меня тоже есть свой очевидный-простой ответ на вопрос «В чём смысл жизни?». Но ещё мне кажется, что самое важное в вопросе «Зачем жить?» — это не ответы на него как таковые. Самое важное — зачем нам нужны эти ответы.
Об этом первая часть моего текста.
Первая часть. Смыслы смысла жизни
На каждый вопрос философии найдутся метавопросы. Метавопрос — это вопрос о вопросе. Попытка уточнить, о чём речь. Например, то, что выпытывает Сократ у Евтифрона в моём вольном пересказе, — это метавопрос по отношению к любой проблеме, в которой фигурирует понятие «хорошо» или «плохо».
Представьте, что мы взялись спорить на тему «Плохо ли бить детей». За этим вопросом неотвязно плетётся мета-спутник: «А что вообще значит «плохо»?» Ведь «плохо» может означать много чего. Например, «не угодно высшим силам». Или «противоречит Библии». Или «вызывает боль». «Наносит вред развитию личности». «Вызывает у меня отвращение», в конце концов.
Вытащишь на свет эти разные варианты, и сразу видно: спорить о физических наказаниях, не прояснив, какое «плохо» имеется в виду, — занятие сомнительное. Потому что да, одни виды «плохо» включают в себя насилие над детьми. Но другие, мягко говоря, не включают.
У вопроса «В чём смысл жизни?» тоже есть мета-компания. Можно, например, уточнить, что имеется в виду под словом «жизнь». Биологическая жизнь, т. е. от рождения до смерти организма? Тогда речь идёт о том, зачем жить, пока не умрёшь. Со смертью проблема снимается. Или же имеется в виду биологическая жизнь плюс бесконечное посмертное существование, в которое многие верят? Тогда смерть не освобождает от экзистенциального сыр-бора.
Речь уже не просто о том, зачем жить, а зачем жить вечно. Ответы должны быть соответствующие.
Но меня больше интересует другой мета-вопрос, связанный со смыслом жизни. Для ясности я задам этот вопрос в виде маленького диалога:
— Зачем жить?
— А зачем тебе знать, зачем жить?
Причины у желания знать смысл жизни могут быть разные. Например:
— Дочка спросила. Пообещал ей, что скажу, когда с продлёнки заберу.
Или:
— Да курсовую тут пишу по философии.
Или даже:
— Да так, любопытно просто.
Но иногда желание знать смысл жизни объясняют примерно так:
— Мне плохо. Всё кажется бессмысленным. Соберусь делать что-нибудь — и не могу. Вообще ничего не могу.
Эта причина кардинально отличается от прочих. Чтобы увидеть, чем она отличается, надо сделать то, что вообще очень любят делать философы: сделать явным какое-то неявное, но важное различие. Другими словами, надо заметить вот что: когда мы говорим о «смысле жизни», мы часто путаем две очень разные вещи.
Одну из них можно назвать словесным смыслом. Словесный смысл жизни — это какая-то цель, облечённая в слова. «Мы живём, чтобы рожать детей». «Мы живём, чтобы познавать мир». «Мы живём, чтобы помогать другим». «Мы живём, чтобы служить Богу и Отечеству». Всё это примеры словесного смысла жизни. Утверждение «Да нет у жизни никакого смысла» и все многословные вариации на эту тему относятся сюда же.
Иногда, чтобы не наговорить глупостей, этот словесный смысл жизни стоит отличать от бессловесного. Бессловесный смысл жизни — это состояние организма. Если угодно — состояние души, связанной с организмом. Так или иначе, это не набор слов, отвечающий на вопрос «зачем?». Это ощущение. Фоновое чувство оправданности, осмысленности того, что ты делаешь. Когда оно исчезает напрочь, его не вернёшь за пять минут одними словами. Даже самыми умными и верными словами.
Вот банальный пример из моей повседневности. Мне повезло: я из людей, эмоциональное состояние которых почти каждый день следует одной и той же стабильной кривой.
Прожить день, будучи мной, — это как скатиться с горки с небольшим бугорком у конца.
Утром, примерно через полчаса после подъёма, чувство осмысленности сущего переполняет меня. За какое из моих дел ни возьмусь — всё кажется интересным или как минимум нужным. Начиная где-то с двух это чувство ослабевает. Смысл начинает выходить из мироздания, как воздух из дырявого воздушного шара. К вечеру почти всё, что утром казалось таким осмысленным, становится нелепым, никому не нужным. А если ещё не поел нормально днём, то даже самые рутинные действия начинают бесить своей абсурдностью.
Только за пару часов до отбоя мир снова наполняется тихим, усталым смыслом. Долгосрочные цели и большие амбиции по-прежнему кажутся пустыми и жалкими, как в начале вечера, но возвращается ощущение, что моя обыденная жизнь ценна безо всяких сверхзадач, сама по себе, — ценна тем, что принято называть «простыми радостями жизни».
И так изо дня в день. Разумеется, кривую можно сгладить. Например, как следует выспавшись.
А также здоровым обедом, послеобеденной прогулкой, каким-нибудь особенно увлекательным делом. Иногда кривая даже превращается в прямую — скажем, если вечером встреча с новыми интересными людьми или с друзьями, которых сто лет не видел.
Но пытаться выправить эту горку одними словами бесполезно. Я могу (я сто раз пробовал) напоминать себе в районе пяти-шести вечера, как много разных целей у меня есть. Всё впустую. Уровень бессловесного смысла от этих напоминалок не поднимается.
Верно и обратное: пока я на вершине горки, одними словами о бесцельности жизни меня оттуда не спихнёшь. Бессловесный смысл пропитывает всё. Даже рассуждения о том, что жизнь не имеет смысла, кажутся приятным и нужным занятием в длинном ряду приятных и нужных занятий.
Повторюсь: это пример из везучей жизни, в которой приливы и отливы смысла происходят по ежедневному графику. В разговоре с человеком вроде меня можно сколько угодно путать словесный смысл с бессловесным. Какой бы пустой ни казалась мне жизнь в данный момент и как бы ни раздражали меня ваши увещевания, пройдут считанные часы, и кривая всё равно поползет вверх.
Но в других случаях держать в уме разницу между словесным и бессловесным смыслом жизни намного важней. Скажем, женщина с послеродовой депрессией не почувствует никакого смысла от рассуждений о том, что дети — наше всё. Наоборот, ей от подобных нотаций станет только хуже. Смысл жизни, которого не хватает человеку, болеющему депрессией, — бессловесный. Эту нехватку не восполнить списками духоподьёмных целей и простых радостей. Разговоры на тему «Зачем жить?» если и помогают в таких случаях, то благодаря тому, с кем и как ведётся беседа, а не из-за каких-то конкретных тезисов.
Вернёмся к нашему маленькому диалогу:
— Зачем жить?
— А зачем тебе знать, зачем жить?
— Мне плохо. Всё кажется бессмысленным. Соберусь делать что-нибудь — и не могу. Вообще ничего не могу.
— …
Я поставил многоточие, потому что не знаю, какая реакция здесь наиболее уместна. Что делать в случае хронической утраты чувства смысла — это знают авторы, у которых больше чуткости и несравнимо больше познаний в клинической психологии, а также соответствующего опыта.
Я могу лишь повторить, что рассуждения о смысле жизни, даже самые философские и тонкие, сами по себе здесь не помогут. Не поможет и самодовольное перечисление типовых смыслов жизни, которые известны всем. И тем более не поможет неискреннее, наигранное поддакивание в духе: «Я тоже давно понял, что нет ни в чём никакого смысла».
Итог первой части:
Серьёзный разговор о смысле жизни стоит начинать с разницы между словесным и бессловесным смыслом. Иначе говоря, с разницы между сформулированной целью и состоянием организма. Мы часто путаем эти очень разные вещи. Как следствие, иногда мы говорим и делаем глупости с печальными последствиями.
Но заканчивать разговор на этой разнице не обязательно. Есть у вопроса о смысле жизни и другие грани, о которых стоит поговорить даже очень взрослым, шибко занятым людям. Об одной из таких граней вторая часть моего текста.
Иллюстрация: Наталья ЯмщиковаВторая часть. Всё и так ясно
Задним числом я понимаю, что заразился философией тридцать лет назад, когда прочитал рассказ Лема «Собысчас» (т.
е. «Созерцатель бытия счастливый»; в другом переводе — «Блаженный»). В этом рассказе конструктор Трурль пытается создать совершенное счастье. Начинает он с того, что строит машину, которая впадает в экстаз от любого взаимодействия с окружающим миром:
Присев на трёх металлических ногах, водил [Собысчас] вокруг телескопическими глазами, а когда падал его взгляд на доску заборную, на камень или старый башмак, то безмерно он восторгался, так что даже тихонько постанывал от великой радости, его распиравшей.
Вы бы хотели быть Собысчасом? Подозреваю, что не очень. Безмозглое всеядное блаженство плохо отвечает нашим представлениям о том, что такое подлинное счастье. Как только Трурль приделывает к Собысчасу «небольшую мыслящую приставку», тот бросает стонать от восторга. На вопрос Трурля, нравится ли ему всё как раньше, снабжённый мыслящей приставкой Собысчас отвечает:
Нравиться-то мне по-прежнему всё нравится, но сдерживаю я своё восхищение рассудком, ибо хочется мне сначала понять, почему же мне всё нравится, то есть откуда, а также для чего, то есть с какой целью.
Чувство смысла жизни — это, конечно, не экстаз, не восторг и даже не какая-нибудь умеренная радость. Это фоновое состояние организма, которое позволяет нам изо дня в день держаться на плаву. Однако требования к этому состоянию минимальной необходимой мотивации у нас примерно те же, что и к счастью. Подобно счастью, оно не должно быть всеядным.
Представьте, что уже создан безвредный нейростимулятор, приняв который можно заниматься чем угодно с одинаково крепким чувством осмысленности собственных действий. Вышивать можно крестиком. На бирже играть. Телемаркетингом заниматься. Целый сезон «Игры престолов» досмотреть до конца. Вы бы купили такое средство? Я бы купил. Небольшую дозу, максимум на неделю. Любопытно же.
Но вживлять себе чип с таким стимулятором я бы не стал. Жить в состоянии тотальной осмысленности всего происходящего — всё равно что превратиться в Собысчаса без мыслящей приставки. Нет, спасибо. Мне не нужна универсальная мотивация. Я не хочу тратить жизнь на всё подряд.
Я, во-первых, хочу тратить её на что-нибудь достойное. А в промежутках между достойными делами я хочу заниматься безобидными пустяками и глупостями, которые нравятся именно мне — такому, какой есть, — больше, чем другие пустяки и глупости.
Иначе говоря:
Если тебе повезло — если фоновое чувство смысла никогда не пропадает надолго из твоего организма, то вопрос о смысле жизни переходит-таки из клинической плоскости в философскую. Он становится вопросом о ценностях: о том, что такое хорошо и что такое плохо. Что значит «достойное»? Что значит «безобидное»? Какую пропорцию следует блюсти между достойными делами и безобидными удовольствиями? И почему её вообще следует блюсти?
Пресловутая сложность, «нерешаемость» проблемы словесного смысла жизни отчасти кроется именно здесь. Вопрос «Зачем жить?», если браться за него всерьёз, скоро оборачивается вопросом: «Если уж жить, то как?» А вопрос, как жить, в свою очередь, — это уже вообще вся этика, всё кантовское Was soll ich tun?, а заодно и вся метаэтика, то есть вопросы о сути этических вопросов (включая то, чем Сократ донимал Евтифрона).
Надо ли говорить, что этика с метаэтикой нас в повседневной жизни интересуют мало. У каждого взрослого есть набор стихийных представлений о том, как надо и не надо жить, — так называемая система ценностей. Лидия Гинзбург называла её «моральной рутиной»:
С детства воспитанные привычки, иррациональные остатки, потерявшие содержание и сохранившие форму реликты прошлых моральных систем, самолюбие, естественное стремление к среднему, принятому уровню, болезненное чувство, возникающее у многих при виде чужих страданий…
Наша моральная рутина строится на ходу и перекраивается по обстановке; она полна нестыковок и белых пятен. Но её обычно хватает, чтобы поддерживать статус-кво и отношения с окружающими.
Как следствие, мы склонны считать её адекватной и очевидной. Многие из нас охотно согласятся, что этические проблемы сложны в некоем «абстрактном», «философском» смысле. О них можно заумно спорить в специально отведённых для этого тепличных условиях. Однако и эта уступка — способ лишний раз заверить себя: «на практике», «в настоящей жизни» всё и так ясно.
Если спор о том, зачем жить, — это спор о ценностях, то наше снисходительное отношение к смыслу жизни растёт из того же места. Поэтому я и назвал его сложность «пресловутой». Мы рады признать, что у очкастых личностей на философских семинарах есть резон мусолить эту тему бесконечно. Но «в настоящей жизни» нас полностью устраивает свой стихийный хит-парад ценностей. Мы живы моральной рутиной, наложенный на бессловесный смысл жизни — на тот смысл, которого у людей, не болеющих депрессией, полно по умолчанию.
Наглядней всего это проявляется в таких образцах житейской мудрости:
— Да не парься ты. Нету в жизни никакого смысла. Живи себе, радуйся, пока жив.
В переводе с не совсем честного русского на честный эта реплика звучала бы так:
— Хочешь знать, как надо жить? Смотри на меня. Я уже в курсе.
При этом утверждение, что в жизни «нет никакого смысла», особенно показательно. За ним прячется одна популярная система ценностей, которая нередко роднит самых завзятых атеистов с самыми истовыми верующими.
Поскольку эта система не только популярна, но и бесчеловечна, о ней тоже стоит поговорить.
В третьей части.
Третья часть. О Высшем Смысле
Был такой хороший советский философ — Эвальд Ильенков. У него в архиве нашли раннюю работу под названием «Космология духа. Попытка установить в общих чертах объективную роль мыслящей материи в системе мирового взаимодействия».
Впервые опубликовали её в 1991, через 12 лет после самоубийства Ильенкова. Жаль, что так поздно. Выйди она в пятидесятые, когда была написана, — возможно, стала бы одним из священных текстов оттепельной научно-технической интеллигенции. В любом случае, «Космология духа» — вероятно, один из лучших (и точно один из наиболее вменяемых) текстов жанра, который принято называть «русский космизм».
Основная идея такая. Ильенков предлагает допустить, что вселенная имеет циклическую природу. Каждый цикл длится многие миллиарды лет и кончается незадолго до тепловой смерти вселенной.
(Тепловая смерть вселенной наступает, когда энтропия достигает однородного максимального уровня по всему космосу.
Грубо говоря, везде в космосе делается одинаково холодно, темно, мертво и пусто. Те из нынешних космологов, которые считают такой исход возможным, ожидают его примерно через 10100 лет.)
Допустим, продолжает Ильенков, что всякий раз некий механизм не даёт вселенной умереть тепловой смертью до конца. Этот механизм запускает в рассеянной, растраченной энергии космоса цепную реакцию. Он превращает «умирающие, замерзающие миры» «в огненно-раскалённый ураган» рождающейся заново вселенной. Как мы сказали бы сегодня, происходит новый Большой Взрыв. История космоса начинается с чистого листа.
Что же это за механизм? По мнению Ильенкова, от необратимого охлаждения вселенную каждый раз спасает «мыслящая материя». Законы природы, полагает Ильенков, делают возникновение разумной материи неизбежным. Ну, а возникнув, «мыслящий дух» рано или поздно отдаёт «долг перед матерью-природой»:
…в какой-то, очень высокой, точке своего развития мыслящие существа, исполняя свой космологический долг и жертвуя собой, производят сознательно космическую катастрофу — вызывая процесс, обратный «тепловому умиранию» космической материи…
Эта перспектива воодушевляет Ильенкова:
В сознании огромности своей роли в системе мироздания человек найдёт и высокое ощущение своего высшего предназначения — высших целей своего существования в мире.
Его деятельность наполнится новым пафосом, перед которым померкнет жалкий пафос религий.
Ильенков, как видите, особо подчёркивает разницу между своим взглядом на космологическое призвание человека и религиозным мировоззрением. Это, с одной стороны, неудивительно: Ильенков был марксистом, причём думающим марксистом. Вряд ли из тех, которые до перестройки ритуально бубнили студентам диамат, а потом враз воцерковились.
С другой стороны, Ильенков не замечает (во всяком случае, не в «Космологии духа»), что изначально играет на чужом поле. Поиск «высшего предназначения» и «высшей цели» за пределами человеческой жизни — очень религиозный подход к проблеме, которую он пытается решить. Религиозная изнанка особенно бросается в глаза там, где Ильенков живописует судьбу разума без сверхзадачи, без «космологического долга»:
В этом случае мышление … оказывается пустоцветом — красивым, но абсолютно бесплодным цветком, распустившимся где-то на периферии всеобщего развития лишь затем, чтобы тотчас увянуть под ледяным или огненно-раскалённым дуновением урагана бесконечной Вселенной…
По сути, это вариация на тему «Если бога нет, то всё зря».
Только вместо бога здесь могучее человечество будущего, которое самоотверженно взойдёт на космологический крест во имя спасения вселенной.
«Космология духа» Ильенкова хорошо иллюстрирует ту длинную тень, которую бросают на наш образ мыслей иудаизм, христианство и ислам. В религиозной системе координат есть понятие высшего смысла жизни — грубо говоря, бог. Этот Высший Смысл вынесен за пределы нашего мира и объявлен тайной. Постичь его до конца человеку не дано по определению. (Вот, кстати, и ещё одна причина, по которой вопрос о смысле жизни слывёт «нерешаемым».)
Эта потусторонняя непостижимость — одна из самых психологически привлекательных черт религиозной картины мира. Она гарантирует, во-первых, что смысл есть не только у каких-то отдельных действий, а у всей жизни сразу. Во-вторых, она обещает, что этот смысл превосходит наши самые смелые ожидания. Покуда мы живы, он будет светлой тайной, мерцающей высоко-высоко над нашей мышиной вознёй в сумерках.
Хорош этот смысл жизни и тем, что пытается быть словесным и бессловесным одновременно.
Он стремится выйти через язык за пределы языка — в ту сияющую пустоту всех восточных и западных мистиков, которая как забором огорожена известной цитатой из Витгенштейна: Wovon man nicht sprechen kann, darüber muss man schweigen.
«О чём невозможно говорить, про то надо молчать».
Этим предложением заканчивается единственная книжечка (она тоненькая), которую Витгенштейн, главный Страдающий Гений западной философии XX столетия, издал при жизни. Если вы всецело разделяете религиозную картину мира, считайте это занавесом и моего текста:
ВЫ НАШЛИ ВЫСШИЙ СМЫСЛ!
КОНЕЦ
Если же не разделяете или не всецело, то можно вспомнить другой вклад Витгенштейна в копилку мировой мысли. Поздний Витгенштейн склонялся к мнению (и убедил целое поколение британских философов), что философских проблем как таковых нет. А есть, говорил Витгенштейн, много языковой путаницы. Все так называемые философские вопросы — это туман в голове, возникающий, когда мы употребляем обычные слова необычным образом.
Как это бывает — можно показать на примере понятия «Ничто». Представление о Ничто с большой буквы восходит, надо думать, к банальным выражениям вроде «Там ничего нет», «Я ничего не ломаю», «Мне нечего вам сказать» и так далее.
В повседневной речи, когда мы говорим «ничего», мы всегда имеем в виду отсутствие чего-то когда-то и где-то. В голове, затуманенной философией, однако, это скромное бытовое ничего превращается в Полное и Абсолютное Отсутствие чего бы то ни было, включая пространство, время, частицы, поля, струны, браны, логосы, эйдосы и законы природы. Как следствие, встают мучительные вопросы: «Как Что-то взялось из Ничего?» и «Почему вообще есть Нечто, а не Ничто?» При этом, стоит ли говорить, никакого Полного и Абсолютного Ничто никто никогда не видел — ни в глаза, ни в Большом адронном коллайдере.
Оговорюсь: Витгенштейн, наверное, погорячился, объявив всю философию языковой терапией для тех, кто запутался в словах. Но местами его подход работает как часы.
В частности, он помогает разогнать немалую часть тумана, в котором мы блуждаем, разыскивая Высший Смысл жизни.
Высший Смысл жизни отличается от просто смысла примерно как Абсолютное Ничто от обычного ничего. Абсолютное Ничто добывается путём подставления слова «нет» ко всему, что придёт в голову: денег нет, кошек нет, Земли нет, космоса нет, времени нет — и так до «вообще ничего нет», то есть до упора. Высший Смысл получается при помощи такой же процедуры со словом «зачем». Мы начинаем с обыденных действий (зачем вставать, зачем мыться, зачем идти на работу, зачем пить с Таней после работы) и накручиваем себя до «Зачем человечество». Иными словами, до вопроса: «Зачем мы живём, если всё равно все умрём?»
Увидев это, проще разглядеть и один побочный эффект поисков Высшего Смысла. Вопросы в стиле «Зачем всё на свете?» не так безобидны, как иные упражнения в языковой комбинаторике. Когда мы вытаскиваем слово «зачем» из его естественной среды обитания — из одной человеческой жизни среди других жизней, мы неизбежно начинаем придумывать соответствующие ответы.
Ответы, в которых нет ничего человеческого.
Один пример такого ответа — иудео-христиано-исламский бог — уже появлялся несколько абзацев назад. Почитание этой сверхценности служит образцом для культа многих других: Отечества, Нации, Революции или даже Народа (не путать с людьми). На первый взгляд, такие Высшие Смыслы живей и человечней бога. Они, в теории, ближе к источнику нашей тоски по внешним целям: к насущной потребности жить не только для себя, но и для других живых существ. На практике, однако, они сплошь и рядом оказываются такими же бесчеловечными, как и любой бог. Во всяком случае, и мучаются, и мучают, и умирают, и убивают ради них с той же лёгкостью.
Итог третьей части:
Уверенность, что «настоящий» смысл бытия непременно должен быть выше отдельных жизней отдельных людей, — плод игры со словом «зачем», помноженной на тысячи лет монотеизма. Эта уверенность кажется многим из нас естественной. Возможно, большинству из нас.
Показательно при этом даже не то, что её не ставили под сомнение марксисты середины прошлого века, вроде Ильенкова.
Им, как говорится, сам Гегель велел верить в поступательный ход истории к великой цели. Нет, поразительней всего, что доктрину Высшего Смысла нередко исповедуют и те, кто не верит ни в бога, ни в чёрта, ни в Гегеля, ни в отечество с нацией. Именно такие люди, снисходительно усмехнувшись, предложат вам не париться, потому что «нету в жизни никакого смысла».
Заключение
В начале этого текста я вспоминал, как стоял с Неми, Софи и табличкой «Спроси философа» в центре Уппсалы. Прохожие регулярно спрашивали нас: «В чём смысл жизни?» Но спрашивали в шутку, в качестве ироничной преамбулы к другим, «солидным» философским вопросам.
Что бы я ответил, если бы хоть один человек задал этот вопрос всерьёз?
Трудно сказать. У каждого разговора свои участники и своя динамика.
Возможно, я вспомнил бы слова Сьюзен Хаак. Хаак — одна из крупных англоязычных философов нашего времени. «“В чём смысл жизни?”, — посетовала она однажды, — это очень плохой вопрос». В лучшем случае, он предлагает валить в одну кучу достойное и приятное, общие этические ценности и личные удовольствия.
В худшем — с порога подменяет жизнь человека судьбой человечества. Тащит за собой Высший Смысл в виде какого-нибудь бога или всеобщего счастья в светлом будущем.
Надеюсь, я бы сказал: вопрос плох уже тем, что слово «смысл» (meningen, the meaning, le sens, der Sinn, il senso и т. д.) вечно фигурирует в нём в единственном числе. Пытается свести тысячи разных дел, которые мы успеваем переделать даже за недлинную жизнь, к единому знаменателю.
Очень надеюсь, что вспомнил бы и фундаментальную разницу между словесным и бессловесным смыслом. Разницу между целями и тем состоянием организма, которое вообще позволяет выбирать и преследовать цели. Позволяет думать в категориях «важно/не важно», «интересно/неинтересно», «сделаю/не сделаю».
Возможно, договорился бы я и до своей любимой темы: до того, что поиски словесного смысла жизни — это, конечно же, роскошь, доступная далеко не всем. Чтобы выбирать цели и в муках «искать себя», нужны здоровье, образование, социальная защищённость, близкие люди и либеральное общество, которое не выбирает всё за тебя.
Впрочем, повторюсь: кто знает, что бы я сказал. И ещё неизвестней, что бы я услышал. Неизвестней и горадо интересней. Интересно поговорить с человеком, который готов на полном серьёзе обсуждать смысл жизни прямо на улице. «Плохой вопрос» ещё не значит «вопрос ни о чём». Иногда, если покопаться, плохой вопрос бывает вообще обо всём.
Может, стоит в следующий раз подкорректировать текст на нашей табличке. Добавить мелким шрифтом: Vi tar alla frågor på största allvar, inkl. meningen med livet.
Мы принимаем всерьёз все вопросы, вкл. смысл жизни.
Смысл жизни как экзистенциальная проблема
Статья посвящена актуальным проблемам смысла жизни. В ней излагаются важнейшие аспекты смысла человеческой жизни: экономический, духовный, моральный и др.
Ключевые слова: смысл жизни, цель жизни, время, труд, гедонизм, бессмертие, альтруизм, совесть, добродетель.
The article is devoted to the topical issues of the meaning of life. It describes the most important aspects of the meaning of human life, economic, spiritual, moral, etc.
Keywords: the meaning of life, purpose of life, time, labor, hedonism, immortality, altruism, conscience, virtue.
Проблемы смысла жизни привлекали внимание многих философов, поэтов, писателей и других представителей гуманитарного знания. И это понятно, так как человек живет один раз и к тому же природа определила рамки его жизни, поэтому ему надо, как говорится, прожить свою жизнь так, чтобы на финише он ни о чем не сожалел.
Жизнь человека многогранна и многоаспектна. Соответственно ее изучение тоже имеет много аспектов и нюансов. Неслучайно каждый исследователь по-своему излагает те или иные стороны человеческой жизни. Не буду исключением и я. В данной статье выскажу некоторые свои соображения.
Прежде всего следует отметить, что понятие смысла жизни соотносительно с понятием смысла истории.
Нельзя писать о смысле жизни, не коснувшись смысла истории, потому что бытие людей и бытие истории неразрывно связаны. Как писал Маркс, «общественная история людей есть всегда лишь история их индивидуального развития, сознают ли они это, или нет»[1]. Смысл истории человечества дает ключ к выяснению жизни отдельного индивида.
О смысле истории в отечественной, в том числе религиозной, литературе написано немало монографических исследований и статей. Коснемся в этой связи воззрений Н. А. Бердяева, посвятившего целую монографию проблемам смысла истории. В этой монографии русский религиозный философ вкратце изложил философско-исторические концепции, существовавшие на протяжении истории человечества. Безусловно, главное внимание он обращает на религиозную философию истории, в которой проблематика смысла истории занимает большое место.
Н. А. Бердяев считает, что смысл истории можно выяснить путем проникновения в тайну истории. Он пишет: «Для того чтобы приобщиться к внутренней тайне “исторического”, в которой пребывает непосредственно человек в органическую целостную эпоху человеческой жизни, которую, пребывая в ней, он не познает, над которой он не рефлектирует, для того чтобы осмыслить “историческое”, – для этого нужно пройти через противоположение познающего субъекта познаваемому объекту, нужно по-новому, пройдя через тайну раздвоения, приобщиться к тайне “исторического”»[2].
Ясно, что Н. А. Бердяев проблему смысла истории решает в духе религиозной философии.
В советском обществознании проблемам смысла истории уделялось мало внимания[3]. Многие считали, что такой проблемы вообще не существует, поскольку история имеет свои законы развития и функционирования. Тем не менее некоторые исследователи не обошли вниманием эти проблемы. Так, выдающийся советский историк Н. И. Конрад в специальной работе «О смысле истории» дает глубокий философский анализ развития исторического процесса. «При всякой попытке, – пишет он, – осмыслить исторический процесс неизбежно встает вопрос: имеет ли этот процесс вообще какой-либо смысл, имеет ли он хотя бы какую-то направленность? В зависимости от ответа возникают две концепции философии истории: смысла никакого нет, есть только бесконечное повторение одного и того же; смысл есть, и история есть непрерывное поступательное движение. Наиболее яркое выражение первой концепции – теория круговорота, второй – теория прогресса»[4].
Сам автор справедливо придерживается теории исторического прогресса.
По мнению В. А. Дьякова, «смысл истории составляют объективные закономерности, присущие процессу развития человеческого общества»[5]. Но если понятие смысла истории полностью совпадает с понятием закономерностей развития общества, то нет необходимости анализировать вопросы смысла истории.
В. В. Косолапов не без основания полагает, что целеполагающая деятельность человека придает осмысленность историческому процессу и поэтому нельзя говорить о смысле истории без исследования человеческой деятельности.
Болгарский философ Н. Ирибаджаков считает, что необходимо выделить два аспекта смысла истории – объективный и субъективный. «Объективный аспект смысла истории, или объективный смысл истории, выражается в существовании и действии ее объективных закономерностей. История имеет объективный смысл, поскольку исторические события причинно детерминированы и не протекают беспорядочно, хаотично, а представляют собой естественно-исторический процесс, подчиненный объективным закономерностям, которые определяют последовательность, взаимную связь и взаимную обусловленность, “правильность”, повторяемость, направление и тенденции – “порядок” его протекания.
Иными словами, объективный смысл истории тождественен ее имманентной и объективной логике»[6]. Субъективный аспект смысла истории «связан с целеполагающей деятельностью людей в истории и с их борьбой за достижение сознательно поставленных целей»[7]. Действительно, исторический процесс есть единство объективного и субъективного. Примат принадлежит объективному, но субъективное в свою очередь оказывает огромное влияние на объективное. Люди сами делают свою историю и могут ее корректировать с учетом объективных условий.
Понятие смысла истории связано с исследованием объективного, имманентного содержания исторического процесса, направленности его развития, гуманизации общественных отношений, с историческим познанием и историческим сознанием. Осмысление истории предполагает изучение деятельности людей, преследующих свои цели и создающих материальные и духовные ценности. Смысл истории предполагает не анализ жизни отдельного человека, а исследование действий народов как субъектов всего исторического процесса.
Здесь отдельные личности выпадают из поля зрения ученого. Даже выдающиеся личности, сыгравшие огромную роль в истории человечества, рассматриваются не изолированно, а в контексте исторических обстоятельств. Нельзя понять, например, Наполеона вне исторического контекста.
В отличие от понятия смысла истории понятие смысла жизни связано с изучением жизнедеятельности отдельного человека, с его экзистенциальными проблемами. Конечно, исторические обстоятельства учитываются, но имплицитно, а не эксплицитно.
Понятие смысла жизни применимо лишь к жизни человека, а не животного, у которого нет никакого смысла жизни. Оно вообще не знает, что живет, а потом умирает.
На крутых поворотах человечества всегда становятся актуальными проблемы смысла жизни. Не является исключением и наша эпоха, эпоха системного кризиса общества, резкого расслоения людей, войн, террора и конфликтов.
Существенно заметить, что анализ смысла жизни, несмотря на внешнюю простоту, очень сложен и труден.
На земном шаре проживают миллиарды людей, и каждый человек по-своему представляет смысл своей жизни. Поэтому трудно создать какую-то общую теорию об этом социальном феномене. На мой взгляд, в этом нет никакой необходимости. Проблема смысла жизни – экзистенциальная проблема, и здесь допускается множество интерпретаций.
Остановлюсь на некоторых из них. Прежде всего приведу интерпретации русских религиозных философов. Вот что пишет С. Л. Франк: «Под “смыслом” мы подразумеваем примерно то же, что “разумность”. “Разумным” же, в относительном смысле, мы называем все целесообразное, все ведущее к цели или помогающее ее осуществить. Разумно то поведение, которое согласовано с поставленной целью и ведет к ее осуществлению, разумно или осмысленно пользование средством, которое помогает нам достигнуть цели»[8]. Сама цель тоже должна быть разумной или осмысленной.
C. Л. Франк утверждает, что жизнь может быть осмысленной лишь при наличии свободы. Но люди несвободны, потому что они вынуждены подчиняться суровым предписаниям необходимости.
«Ничтожная бацилла туберкулеза или иной болезни может прекратить жизнь гения, остановить величайшую мысль и возвышеннейшее устремление»[9]. В конце концов C. Л. Франк смысл жизни сводит к Богу. «То, что нам нужно, – пишет он, – для обретения подлинно существенного смысла жизни, есть, как мы знаем, во-первых, бытие Бога как абсолютной основы для силы добра, разума и вечности, как ручательства их торжества над силами зла, бессмыслия и тленности и, во-вторых, возможность для меня лично, в моей слабой и краткой жизни, приобщиться к Богу и заполнить свою жизнь им»[10].
Другой религиозный философ – А. И. Введенский смысл жизни определяет так: «Он состоит в том, чтобы наша жизнь была назначена и служила действительным средством для достижения абсолютно ценной цели, то есть такой цели, преследование которой было бы обязательно не ради других целей, для которых она служила бы средством, а ради нее самой»[11]. Цель жизни, считает автор, лежит вне жизни, то есть в Боге.
Нет смысла комментировать воззрения религиозных философов, поскольку они находятся за пределами науки.
Что касается научных интерпретаций смысла жизни, то их огромное множество[12]. А. Лэнгле так определяет суть смысла жизни: «Если дать самое общее определение, осмысленно жить означает следующее: человек со своими задатками и способностями, чувствами и желаниями включается в реальную жизненную ситуацию, творчески относится к ней, обогащая себя и окружающий мир, принимая и отдавая. Смысл – это своеобразный контракт с жизнью, согласно которому человек душой и телом посвящает себя тому, что является для него важным»[13]. Человек все время вынужден обустраивать свою жизнь, принимать те или иные решения, которые не всегда для него являются желательными. На всем жизненном пути его ожидают успехи и неудачи, подъемы и спады.
А. Лэнгле выделяет три стороны жизни:
«– переживать то, что само по себе имеет ценность, что может быть воспринято как хорошее, красивое, обогащающее;
– созидая, изменять и, где это возможно, обращать в лучшее – лучшее само по себе, а не лучшее “для меня”;
– там, где невозможно изменить условия и обстоятельства, не просто пассивно их терпеть, а вопреки неблагоприятным условиям расти и становиться более зрелым, продолжить изменять самого себя, раскрывая все лучшее, что есть в человеке»[14].
С такого рода утверждением нельзя не согласиться.
Таким образом, в обширной литературе, посвященной смыслу жизни, почти все авторы, с моей точки зрения, правильно раскрывают содержание понятия смысла жизни.
На мой взгляд, смысл жизни человека можно охарактеризовать так: это проявление его физических и духовных потенций, удовлетворенность своей трудовой деятельностью, семейными отношениями, это активная жизненная позиция, приумножение общественного богатства, коллективизм, патриотизм, предпочтение общих интересов личным, альтруизм, это стремление к достижению благой цели и т. д.
Для чего живет человек? Какую цель он преследует? Чем наполняется его жизнь? Какова ценность его жизни? Эти вопросы охватываются понятием смысла жизни.
Само собой разумеется, что смысл жизни надо искать в самой жизни. Можно выделить несколько аспектов поиска смысла жизни: 1) экономический; 2) духовный; 3) моральный; 4) альтруистический; 5) аспект бессмертия.
1) Экономический аспект. Человек как разумное существо ставит перед собой определенные цели, достижение которых обеспечит ему соответствующее место в общественной жизни. Один хочет прославиться в сфере музыки, другой – в поэзии, третий – в науке и т. д. Но главной целью является воспроизводство себя как биосоциального существа. А для этого он должен в первую очередь производить материальные блага: пищу, одежду, жилье и т. д. Поэтому человек должен иметь возможность трудиться, удовлетворять свои общественно необходимые потребности, то есть потребности, порожденные данным уровнем общественного производства. Но в обществе, раздираемом классовыми противоречиями, это исключается в принципе. Вспомним эпоху рабства, когда с рабами обращались как с животными, впрочем, не лучше жили и крестьяне. При крепостном праве крестьяне не были рабами, но по уровню жизни недалеко ушли от рабов. Их нещадно эксплуатировали помещики. А. Н. Радищев в своем знаменитом произведении «Путешествие из Петербурга в Москву» показал тяжелую жизнь крепостных крестьян. Вот как он описывает свою беседу с крестьянином: «В нескольких шагах от дороги увидел я пашущего ниву крестьянина. Время было жаркое в субботу… Сегодня праздник. Пашущий крестьянин принадлежит, конечно, помещику, который оброку с него не берет. Крестьянин пашет с великим тщанием. Нива, конечно, не господская. Соху поворачивает с удивительной легкостию.
– Бог в помощь, – сказал я, подошел к пахарю, который, не останавливаясь, доканчивал зачатую борозду. – Бог в помощь, – повторил я. – Спасибо, барин, – говорил мне пахарь, отряхая сошник и перенося соху на новую борозду. – Ты, конечно, раскольник, что пашешь по воскресеньям? – Нет, барин, я прямым крестом крещусь, – сказал он, показывая мне сложенные три перста. – А бог милостив, с голоду умирать не велит, когда есть силы и семья. – Разве тебе во всю неделю нет времени работать, что ты и воскресенью не спускаешь, да еще и в самый жар? – В неделе-то, барин, шесть дней, а мы шесть раз в неделю ходим на барщину; да под вечером возим оставшее в лесу сено на господский двор, коли погода хороша.
..»[15].
Весь смысл жизни крестьянина заключался в том, чтобы шесть дней в неделю работать на помещика, а один день – воскресенье – на себя. Больше ни на что не оставалось времени. И тем не менее он жил впроголодь.
При капитализме, конечно, произошли качественные изменения в жизни трудящихся. Человек стал свободным, все стали равными перед законом, принцип лессеферизма, то есть личной инициативы, дает ему возможность проявлять себя в той или иной сфере общественной жизни, наступает эра иллюзорного счастья, ничего общего не имеющего с реалиями жизни. А реалии жизни очень и очень суровы. Законы общества диктуют свои правила. Всеобщая свобода оборачивается несвободой для большинства людей. Они не могут удовлетворить свои общественно необходимые потребности. Лишенные средств к существованию, люди разочаровываются в жизни, что нередко приводит к суицидам. Неслучайно выдающийся французский социолог конца XIX и начала XX в. Э. Дюркгейм написал специальную работу, посвященную самоубийствам[16].
Основную причину самоубийств он видит не в психологической предрасположенности, а в социальных условиях.
Еще больше обострилась ситуация в наше время, когда вследствие искусственно навязанной Западом глобализации сотни миллионов людей оказались за чертой бедности, когда одни купаются в роскоши, а другие едва сводят концы с концами. «Всего лишь 358 миллиардеров владеют таким же богатством, как и 2,5 млрд человек вместе взятые, почти половина населения Земли»[17]. Происходит не только относительное, но и абсолютное обнищание людей. «В 1995 году четыре пятых всех американских рабочих и служащих мужского пола зарабатывали в реальном исчислении на 11 % в час меньше, чем в 1973 году»[18]. Но не только в США, а во всем мире ухудшаются жизненные условия большинства людей, растет число безработных, особенно молодежи. Люди ищут выход из создавшейся ситуации, и когда оказываются перед дилеммой (либо дальше продолжать жалкое существование, либо свести счеты с жизнью), то многие выбирают последнее, потому что для них жизнь теряет всякий смысл.
Уместно здесь привести рассуждения Наполеона о самоубийстве: «Имеет ли человек право на то, чтобы убить самого себя? Да, если его смерть никому не наносит вреда и если жизнь стала для него несчастьем»[19].
Итак, смысл жизни в первую очередь заключается в удовлетворении материальных потребностей. Но чрезмерное увлечение приобретением материальных богатств никогда не приветствовалось. Даже гедонисты осуждали тех, кто наслаждался лишь материальным богатством. А Аристотель ввел специальный термин – «хрематистика», обозначающий беспредельное стремление к богатству. Он считал, что любое богатство должно иметь предел.
Против чрезмерного стремления к богатству выступал и знаменитый римский философ I в. н. э. Сенека. Люди должны понимать, что жизнь их коротка и бессмысленно ее тратить на приобретение богатства. В письме к Луцилию он пишет: «(1) Каждый день, каждый час показывает нам, что мы – ничто. Все новые доказательства напоминают об этом людям, забывшим о своей бренности, и заставляют их от простирающихся на целую вечность замыслов обратиться взглядом к смерти.
– Ты спрашиваешь, к чему такое начало? – Ведь ты знал Корнелия Сенециона, римского всадника, человека блестящего и услужливого; он пробился своими силами, начав с малого, и перед ним уже открыт был пологий путь к остальному. (2) Ибо достоинство растет скорее, чем возникает. И деньги, едва вырвавшись из бедности, долго мешкают поблизости от нее. А Сенецион подошел вплотную к богатству, к которому вели его два способствующих успеху свойства: уменье приобретать и уменье беречь, – а из них и одно может сделать любого богачом. (3) И вот этот человек, весьма воздержанный и заботившийся о теле не меньше, чем об имуществе, утром, по обыкновению побывал у меня, потом весь день до вечера просидел у постели безнадежно больного друга, потом весело поужинал, а вечером захворал быстротечною болезнью – перепончатой жабой, которая сдавила ему горло так, что он дышал, да и то с трудом, только до рассвета. Так он и отошел, спустя несколько часов после того, как сделал все, что положено здоровому и крепкому.
(4) Он, пускавший деньги в оборот по морю и по суше, он, не оставлявший без внимания ни одного источника прибыли и уже подбиравшийся к откупам, был унесен из самой гущи ладившихся дел в разгаре охоты за деньгами»[20]. Зачем человеку миллиарды денег, десятки квартир, домов, яхты, дворцы и т. д.? Ведь он знает, что жизнь его в любое время может оборваться, что природой определены сроки его жизни.
2) Духовный аспект. Материальное производство является главным актом жизнедеятельности людей.
Но человек становится действительным человеком лишь тогда, когда он удовлетворяет не только материальные, но и духовные потребности. Ведь человек – единственное существо, имеющее субъективный, духовный мир. А этот мир удовлетворяется лишь духовными ценностями, которые производит сам же человек. Поэтому духовная жизнь – такая же неотъемлемая часть общества, как и материальная.
Но сегодня наблюдается глубокий интеллектуальный кризис. Нет великих мыслителей, ученых, писателей, чьи идеи могли бы охватить массы и помогли бы им избавиться от мещанства, от хрематистики, от моральной и духовной деградации.
Очень сильно изменился современный, постмодернистский, человек как таковой. Он превратился в массового человека без своей индивидуальности и личностной идентичности. Массовый человек – это серый человек, лишенный подлинного интеллекта, не желающий обогащать свой духовный мир. Он не желает читать серьезную литературу, слушать серьезную музыку. Он слушает поп-музыку, ходит на концерты так называемых звезд, прыгает вместе с ними и подпевает им. Он глубоко уверен в том, что принимает активное участие в культуре и поднимает свой культурный уровень. И в этом он видит смысл своей жизни. На самом деле человек опускается все ниже и ниже и в конечном итоге превращается в конформиста и обывателя.
Никогда человечество не имело таких возможностей для обогащения духовного мира индивидов. Но никогда общий интеллектуальный уровень людей не падал так низко, как в настоящее время. Средства массовой информации (СМИ) главную свою задачу видят не в формировании духовно богатых и высоконравственных людей, а в том, чтобы развлекать их, особенно молодежь, прививать им псевдоценности.
Следствием деинтеллектуализации общества является деантропологизация человека. Формирование человека разумного происходило миллионы лет, и благодаря труду переходные существа превратились в homo sapiens, создающий огромные материальные и духовные богатства. Как уже отмечалось, человек становится настоящим человеком лишь тогда, когда он обогащает свой субъективный мир духовными ценностями.
Но сегодня труд не в почете. Собственно говоря, он презирается. Сегодня в почете потребление. Производящее общество было заменено потребительским обществом, или обществом потребления. Всех ориентируют на потребление. Слово «потребление» приобрело универсальный смысл: потребление материальных благ, потребление духовных ценностей, потребление образования и т. д. Причем качество потребления не имеет значения. Потреблять можно что угодно.
Сегодня духовная сфера представляет собой самый грандиозный cпектакль, шоу. Сегодняшняя ситуация чем-то напоминает эпоху падения Римской империи. Римляне, как и их современные потомки, труду предпочли игры, зрелища. Римский император Траян устроил игры, которые продолжались 123 дня. Во время них было убито 11 000 человек и 10 000 животных. Не отставали от Траяна и другие императоры. Так, в играх, организованных императором Филиппом, были убиты 1000 пар гладиаторов, 32 слона, 10 тигров, 60 львов, 30 леопардов, 10 гиен, 10 жирафов, 20 диких ослов, 40 диких лошадей, 10 зебр, 6 бегемотов и 1 носорог[21]. Римляне настолько к ним привыкли, что не представляли своей жизни без этих шоу. Целыми неделями они готовились к этим играм, а потом неделями их обсуждали. Так римские правители отвлекали людей от насущных проблем. Римляне, по существу, превратились в толпу, которая, кроме зрелищ, ничего не признавала.
3) Моральный аспект. Человек живет в обществе и обязан соблюдать общепринятые моральные нормы и принципы. Поэтому прежде всего он должен быть добродетельным, то есть высоконравственным. О добродетели Монтень писал так: «Первое и основное правило добродетели: ее нужно любить ради нее самой»[22]. Добродетельный человек – это человек совести, а совесть – внутренний судья человека. Как писал еще Аристотель, «совесть – это правильный суд доброго человека»[23]. Таким добрым человеком является сам совестливый человек. Он несет в себе огромную нравственную ответственность перед самим собой, перед близкими и перед обществом. Недаром в народе говорят: «живи по совести». Совестливый человек не совершает поступков, противоречащих общепринятым моральным нормам и принципам. Совестливый человек – это человек слова и дела. Он борется за справедливость не в своих интересах, а в интересах других людей и общества в целом. Такой человек не проходит мимо тех или иных нарушений общественного порядка.
Надо сказать, что добродетельному человеку в жизни приходится гораздо труднее, чем всем остальным. Он все это понимает, но не желает поступиться своими моральными убеждениями.
В отличие от добродетельного человека обывателю проще жить, так как его ничего не волнует, кроме личных интересов. Его девиз: «Моя хата с краю». Как правило, он труслив, боится всего: как бы чего не случилось. Нельзя не вспомнить известный рассказ А. П. Чехова «Человек в футляре». Один из его персонажей Буркин вспоминает своего недавно умершего друга учителя Беликова: «Он был замечателен тем, что всегда, даже в очень хорошую погоду, выходил в калошах и с зонтиком и непременно в теплом пальто на вате. И зонтик у него был в чехле и часы в чехле из серой замши, и когда вынимал перочинный нож, чтобы очинить карандаш, то и нож у него был в чехольчике; и лицо, казалось, тоже было в чехле, так как он все время прятал его в поднятый воротник. Он носил темные очки, фуфайку, уши закладывал ватой, и когда садился на извозчика, то приказывал поднимать верх. Одним словом, у этого человека наблюдалось постоянное и непреодолимое стремление окружить себя оболочкой, создать себе, так сказать, футляр, который уединил бы его, защитил бы от внешних влияний»[24].
Современные обыватели, они же конформисты, не прячут свою голову, не уединяются, не боятся, как бы чего не вышло. Они приспособились к нынешним порядкам. Их совершенно не интересуют те глубокие кризисные феномены, о которых пишут все мыслящие люди. Их волнуют лишь личные, мелкие проблемы. Они даже до уровня Беликова не дотягивают. Тот хотя бы газеты читал. У нынешних обывателей любое чтение вызывает отвращение. Смысл их жизни – развлечения, наркотики и т. д.
Сегодня моральные законы не в почете. По большому счету ими не руководствуется большинство людей, их игнорирует государство. Любое преступление рассматривается только с точки зрения нарушения или ненарушения юридических законов, но не обсуждается с позиции соблюдения моральных норм и законов. Если раньше говорили, что скромность украшает человека, то сегодня скромность вызывает лишь улыбку. Скромный человек объявляется закомплексованным, не умеющим устраивать свою жизнь. Сегодня наглость украшает человека. Такого считают продвинутым, крутым и успешным. Моральные нормы исчезли из жизни людей и общества. Но игнорирование морали уже сейчас дорого обходится обществу, а еще дороже обойдется в будущем.
4) Альтруистический аспект. Всоциальном мире всегда было немало людей, которые интересы других и в целом общества ставили выше личных. В повседневной жизни нередко встречаются альтруисты. Они всегда готовы прийти на помощь тем, кто в ней очень нуждается. Правда, в современном обществе, где действуют волчьи законы, все больше и больше становится индивидуалистов, преследующих лишь свои эгоистические цели. Средства массовой информации, особенно телевидение, ежедневно сообщают об убийствах, о грабежах, педофилах и прочих антиобщественных явлениях. Многие взрослые дети, чтобы избавиться от своих родителей, заказывают их киллерам или выбрасывают на улицу. Впрочем, ничего удивительного в этом нет. Мы живем в обществе, в котором, как писал К. Маркс, личное достоинство человека превращено в меновую стоимость, в котором все продается и покупается, в котором почти не остается места для альтруизма.
Но тем не менее, как говорится, мир не без добрых людей, жертвующих собой во имя общих интересов. Особенно это касается тех, кто борется за интересы униженных и оскорбленных. Их было очень много в истории России. Достаточно вспомнить Пушкина, Герцена, Чернышевского, вообще революционеров. Их было много и в истории других стран. Я в этой связи не могу не привести цитату из гимназического сочинения молодого Маркса: «Если мы избрали профессию, в рамках которой мы больше всего можем трудиться для человечества, то мы не согнемся под ее бременем, потому что это – жертва во имя всех; тогда мы испытаем не жалкую, ограниченную, эгоистическую радость, а наше счастье будет принадлежать миллионам, наши дела будут жить тогда тихой, но вечно действенной жизнью, а над нашим прахом прольются горячие слезы благородных людей»[25].
5) Аспект бессмертия. Человек как разумное существо понимает, что жизнь его конечна и рано или поздно он должен покинуть этот мир. Человеку хочется быть вечно живым. Поэтому он придумал себе другой мир – мир загробной жизни. Но здравый смысл постоянно подсказывает людям, что лучше жить в этом известном мире, чем в том, никому не известном. И вместе с тем люди хотят, чтобы их помнили после смерти. Однако история помнит только тех, кто благодаря своей деятельности оставляет глубокий след в жизни: многие государственные деятели, военачальники, ученые, писатели, поэты и др. Таких людей принято считать великими, выдающимися людьми.
Выдающиеся люди, работавшие в разных областях общественной жизни, оставляют свой след в истории человечества. Уже в начале своей деятельности они прекрасно сознают, что в силу своих дарований могут обессмертить собственное имя, но при условии, что смыслом их жизни станет раскрытие этих дарований. Юлию Цезарю приписывают фразу: «23 года, и ничего не сделано для бессмертия». Плутарх пишет, что «уже в Испании, читая на досуге что-то из написанного о деяниях Александра, Цезарь погрузился на долгое время в задумчивость, а потом даже прослезился. Когда удивленные друзья спросили его о причине, он ответил: “Неужели вам кажется недостаточной причиной для печали то, что в моем возрасте Александр уже правил столькими народами, а я до сих пор еще не совершил ничего замечательного!”»[26].
Очень сильно волновало Наполеона его бессмертие. Правда, ему и волноваться не надо было, так как он оставил огромный след во всемирной истории. На о. Святой Елены он говорил: «Я уже довольно сделал для того, чтобы жить в потомках; я завещаю мою славу сыну и мои памятники Европе»[27]. Он выиграл более 60 сражений, под его непосредственным руководством был разработан кодекс, по праву носящий его имя. Он создал стройную систему управления, которая просуществовала до недавнего времени. Вот что пишет о заслугах Наполеона его политический оппонент Шатобриан: «Бонапарт велик не своими словами, речами и писаниями, не любовью к свободе, о которой он всегда очень мало заботился и которую даже и не думал отстаивать; он велик тем, что создал стройное государство, свод законов, принятый во многих странах, судебные палаты, школы, мощную, действенную и умную систему управления, от которой мы не отказались и поныне; он велик тем, что возродил, просветил и благоустроил Италию; он велик тем, что вывел Францию из состояния хаоса и вернул ее к порядку, тем, что восстановил алтари, усмирил бешеных демагогов, надменных ученых, анархических литераторов, нечестивых вольтерьянцев… Он велик тем, что победил всех воевавших против него королей, разбил все армии, независимо от их храбрости и опытности, велик тем, что прославил свое имя и среди диких, и среди цивилизованных народов, тем, что превзошел всех завоевателей, каких знало человечество прежде, тем, что десять лет подряд творил чудеса, ныне с трудом поддающиеся объяснению»[28].
В мировой литературе много великих писателей и поэтов, обессмертивших свое имя. Достаточно вспомнить Шекспира, Гете, Пушкина, Бальзака, Толстого и др. Вообще, в любой отрасли жизни найдутся великие имена. И пока существует человечество, великие люди будут всегда с новыми поколениями. И благодаря им они будут знать о своем прошлом, строить свое настоящее и думать о будущем.
В заключение отметим, что содержание смысла жизни меняется вместе с изменением социального мира, но остаются некие константы, которые всегда будут лежать в основании новых представлений о жизни. Не будем раскрывать суть этих констант, так как это уже тема другой статьи.
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. – T. 27. – С. 402–403.
[2] Бердяев Н. А. Смысл истории. – М., 1990. – С. 6.
[3] В современном обществознании вообще исчезли классические темы, в том числе тема смысла истории, все превращено в пустой дискурс.
[4] Конрад Н. И. О смысле истории / Н. И. Конрад // Избранные труды. История. – М., 1974. – С. 297.
[5] Дьяков, B. A. Методология истории в прошлом и настоящем. – М., 1974. – С. 15.
[6] Ирибаджаков, Н. Клио перед судом буржуазной философии. К критике современной идеалистической философии истории. – М., 1971. – С. 147–148.
[7] Там же. – С. 150.
[8] Франк С. Л. Смысл жизни // Вопросы философии. – 1990. – № 6. – С. 83.
[9] Там же. – С. 90.
[10] Там же. – С. 105.
[11] Введенский А. И. Условия допустимости веры в смысл жизни // Смысл жизни. Антология. Сокровища русской религиозно-философской мысли / общ. ред. и сост. Н. К. Гав-рюшина. – Вып. 11. – М., 1994. – С. 99.
[12] См.: Смысл жизни и акме: 10 лет поиска. Материалы VIII–X симпозиумов / под ред. А. А. Бодалева, Г. А. Вайзер, Н. А. Карповой, В. Э. Чудновского. Ч. 1. – М., 2004; Совре-менные проблемы смысла жизни и акме. Материалы VI–VII симпозиумов. – М.; Самара, 2002; Борчиков С. А., Днепровская И. В., Захарова Т. Г., Маслихин А. В., Наталина А. Ф., Морозова Л. А., Подзалкова Н. А., Соколов А. Е. Размышления о смысле жизни // Философский альманах. – Вып. 3. – M., 2000; Смысл жизни: опыт философского исследования. – M., 1992; Галкин М. И. Главная философская проблема – как жить по-человечески. Текст лекции. – M., 1991; Василенко Т. Д. Жизненный путь личности: время и смысл человеческого бытия в норме и при соматической патологии. – Курск, 2011; Лэнгле А. Жизнь, наполненная смыслом. Прикладная логотерапия. – M., 2003; Курашов В. И. Философия. Человек и смысл его жизни. – Казань, 2011; Карпов М. М. Смысл жизни человека. – Ростов н/Д., 1994; Ковалев Б. И. Смысл жизни. Мнения и сомнения. – M., 2001; Франкл В. Человек в поисках смысла. – М., 1990.
[13] Лэнгле А. Указ. соч. – С. 23.
[14] Там же. – С. 29–30.
[15] Радищев А. Н. Избранные философские и общественно-политические произведе-ния. – М., 1952. – С. 56–57.
[16] Durkheim E. Le Suicide, etude de sociologie. – Paris, 1897.
[17] Мартин Г.-П., Шуманн X. Западня глобализации. Атака на процветание и демократию. – М., 2001. – С. 46.
[18] Мартин Г.-П., Шуманн X. Указ. соч. – С. 141.
[19] Маршан Л.-Ж. Наполеон. Годы изгнания. – М., 2003. – С. 606.
[20] Сенека Луций Аней. Нравственные письма к Луцилию. Письмо СI.
[21] См.: Даниэль П. Маннике. Идущие на смерть. – М., 1994. – С. 136.
[22] Монтень М. Опыты. О человеческих поступках. – М., 2007. – С. 172.
[23] Аристотель. Этика Z 11(XI).
[24] Чехов А. П. Рассказы и повести. – М., 1981. – С. 519.
[25] Маркс К., Энгельс ф. Из ранних произведений. – M., 1956. – С. 5.
[26] Плутарх. Сравнительные жизнеописания. Александр и Цезарь. Цезарь 11.
[27] Наполеон Бонапарт. Максимы и мысли узника Святой Елены. – СПб., 2012. – С. 39.
[28] Де Шатобриан Ф. Р. Замогильные записки. – М., 1995. – С. 324–325.
СМЫСЛ ЖИЗНИ КАК ПУТЬ САМОРЕАЛИЗАЦИИ ЧЕЛОВЕКА | Опубликовать статью ВАК, elibrary (НЭБ)
Кулешов В.Е.1, Кочеткова Э.В.2
1 ORCID: 0000-0001-5742-5390, профессор, доктор философских наук,
2 доцент, кандидат физико-математических наук,
1Тихоокеанское высшее военно-морское училище имени С.О. Макарова,
2Морской государственный университет имени Г.И. Невельского
СМЫСЛ ЖИЗНИ КАК ПУТЬ САМОРЕАЛИЗАЦИИ ЧЕЛОВЕКА
Аннотация
Проблема смысла жизни касается каждого индивида. Вместе с тем эта вечная человеческая проблема, оставаясь перманентно актуальной в философии, не имеет окончательного решения, которое бы освобождало человека от самостоятельного поиска ответов на возникающие вопросы. Истина в варианте кем-то предложенного решения здесь невозможна, так как подчинение ей индивидуальной судьбы подразумевает отсутствие у человека творческого потенциала, без которого невозможно самостоятельное осмысление собственной жизни. В этом случае человек обречен на жизненную позицию, диктуемую идеологией и условиями бытия. Авторы статьи предлагают не формулу смысла, а путь максимальной реализации заложенного в индивиде потенциала всех возможностей (в том числе интеллектуальных) в нравственном русле на каждом жизненном этапе. Результативность такого движения и дает ощущение ценности жизни, ее смысла, так как объективно является таковым.
Ключевые слова: смысл жизни, нравственность, ценность, осмысление, самореализация.
Kuleshov V.E.1, Kochetkova Ye.V.2
1 ORCID: 0000-0001-5742-5390, Professor, PhD in Philosophy,
Pacific Naval Academy named after S.O. Makarov,
2 Associate professor, PhD in Physics and Mathematics, Maritime State University named after G.I. Nevelskiy
MEANING OF LIFE AS WAY OF HUMAN SELF-REALIZATION
Abstract
The problem of the meaning of life is an question for everyone. At the same time, this eternal human problem, remains permanently topical in philosophy, and does not have a final solution which reliefs a person from self-search for answer to this question. The truth in the version of solution, proposed by someone is impossible here, since the subordination of an individual destiny to it implies the lack of a person’s creative potential, which is essential for independent understanding of person’s own life. In this case, a person is doomed to a vital position dictated by ideology and conditions of being. The authors do not offer a formula meaning, but a way of maximizing inherent in the individual potential of all features (including Smart) in the moral line at every stage of life. The effectiveness of this movement gives a sense of the value of life, its meaning, as it is objectively such.
Keywords: the meaning of life, morality, value, thorough understanding, self-realization.
Для большинства философов во все времена тема смысла жизни была центральной, так как от нее зависело понимание добра и зла, долга, совести, счастья. Ее нельзя было обойти, так как она была личной проблемой не только для каждого из мыслителей, но и для любого индивида, пытающегося понять предназначение собственной единственной и неповторимой жизни. С развитием массового образования, с ростом культуры общества количество этих пытающихся отвечать на смысложизненные вопросы, естественно, увеличивалось. Но ответы для большинства диктовались не философией, а условиями жизни и доминирующей идеологией. Субъекты же власти всегда (и в настоящее время) заинтересованы в идеологических установках, которые превращают людей в управляемую массу.
Целью данной статьи является выявление объективных ценностей, имеющих смысложизненное значение для человека, а также возможностей и условий их обретения в реалиях современного общества. При этом авторы, находясь в русле исследовательского дискурса, ставят задачу возвращения философии к главным интересам и интеллектуальным запросам человека, что подразумевает определенную степень убедительности рассуждений и аргументов для образованного читателя, в том числе не являющегося профессиональным философом.
Каждому человеку, пришедшему в этот мир, очень повезло. Масштаб этого везения и его цена неизмеримы. Они равны бесконечности. Ведь жизнь бесценна. И досталась эта награда даром, ни за что. Казалось бы, осознание такого везения уже является достаточным основанием, чтобы чувствовать себя безбрежно счастливым. Но homo sapiens, благодаря наличию сознания и самосознания, в отличие от братьев наших меньших, выделился из природы, увидел себя и мир как объекты познавательного интереса, которые вызывают множество вопросов. И среди них те, главные, обращенные к собственной жизни, не получили ясных и окончательных ответов. Это прежде всего вопросы о смысле жизни, смерти и бессмертии, нравственности, долге, любви, счастье. Найденные философией ответы не превращаются в законченные формулы. Поэтому их актуальность остается неизменной.
И чем сильнее развито мышление индивида, тем выше его претензии к доказательной ясности ответов на судьбоносные вопросы. Но истина здесь не столь очевидна, как может показаться упрощенному взгляду. Познающему же сознанию невозможно остановиться и чувствовать себя комфортно на полпути к ней. Речь идет не о техническом познании, результатом которого являются ясные формулы и схемы, а о попытках понять и разрешить для себя вышеназванные человеческие проблемы, получившие статус вечных. Вечных, – потому что во все времена человек не мог не размышлять о своей жизни и предстоящей смерти, но путь к истине и сегодня остается не только не завершенным, а уходит за горизонт. Но такой путь есть и является путем, именно, к истине! Его веками торили философия, а также литература и искусство, находящиеся в русле культуры (есть произведения вне культуры).
Как это ни парадоксально, в официальной системе образования, выделяющей тысячи часов на изучение технических алгоритмов, главные жизненные вопросы находятся за пределами предметного поля. Но, как говорится, «свято место пусто не бывает». Зачастую людские души заполняются идеологическими догмами, китчевыми опусами эфира и таким «знанием жизни», которое лишает ее нравственного и, значит, человеческого смысла. Этому способствуют шокирующие уровнем социальной несправедливости экономические отношения, которые сложились после так называемой приватизации. А усвоение и принятие индивидом принципа «Надуй ближнего, либо он надует тебя» превращает его в раба вещей, лишает истинных дружбы, любви, умерщвляет в нем человеческие чувства патриотизма, долга, совести; делает недостойным доброй памяти после ухода в мир иной. Если таких существ в социуме становится большинство, нация утрачивает способность выживания и прогрессивного развития.
Поэтому будущее России и ее мессианскую роль можно связывать не с внедрением рыночной психологии, а с сохранением нравственного духа отечественной культуры, которая отражала и одновременно формировала народное самосознание. В ней заключен наш национальный код, наша национальная идея, смысл жизни русского человека. Отечественная философия, как и русская классическая литература, также всегда была связана с жизнью. Поэтому заслуженно она пользовалась особым уважением в научном сообществе. К сожалению, в постперестроечный период стремление ряда философов быть современными и новаторами бросило их в кильватер западному постмодернизму. Подобные устремления наблюдаются и в искусстве. Культуролог Татьяна Москвина, сочувствуя театральным зрителям, пишет: «10-е годы нашего века родили постмодернистский муляж, фантомное существование пустоты, обложенной пустыми словами» [3, C. 26]. Подобные провалы в пустоту происходят, когда новаторы заботятся не о людях, ради которых существуют философия и искусство, а о «Я в философии» и о «Я в искусстве». Новаторство, расставшись с традицией служения, становится никому не нужным, кроме самих авторов.
В современной социально-экономической ситуации, способствующей нивелированию нравственно-коллективистского национального самосознания под устремления западного обывателя, с особой остротой актуализировалась проблема сохранения духовной идентичности России. Особая роль в решении этой задачи принадлежит философии. Она будет и современной, и новаторской, если сможет сегодня аргументированно доказывать читателю и слушателю ценность для него самого нравственной жизненной позиции. Это очень трудно. Тем более, что сложившиеся социально-экономические отношения в стране пытаются доказать обратное. Поэтому наряду с философской логикой авторы полагаются на вердикты истории, свидетельствующей, что хотя нравственность в индивидуальных и социальных отношениях не всегда доминирует на разных исторических этапах, но само существование истории и выживание в ней социума являются убедительным аргументом для обоснования вывода, что гуманное начало в человеке рано или поздно становится победителем.
В природе при естественном отборе имели тенденцию к выживанию те видовые группы живых существ, внутри которых конкурентная борьба не становилась тотальной. Более того, инстинкт самосохранения заставлял их объединяться, суммировать усилия для противостояния внешним опасностям, угрозам. Этот закон природы аналогично действовал и действует в человеческих сообществах. Племена и государства стремились к союзническим объединениям, чтобы не быть побежденными, покоренными. Когда же «властные весовые категории» частей выравнивались с возможностями объединяющего целого (центра) или превосходили их, социум прекращал свое существование. Так было с Киевской Русью, распавшейся на противоборствующие княжества, так было в не столь отдаленные времена с Советским Союзом. И во всех случаях кардинальных изменений в жизни общества решающую роль играл не абстрактный человеческий фактор, а то в сознании людей, что представлялось им важным, ценным, выгодным, ради чего необходимо действовать, бороться, возможно чем-то жертвовать.
В любом социуме в определенное время доминирует господствующее общественное мнение о каких-либо нравственных проблемах, но реально мыслит и чувствует не общество, а каждый из составляющих его индивидов. С некоторой степенью упрощения мы можем сказать, что любая тенденция в общественном развитии является своеобразной суммой миллионов векторов, представляющих собой потребности конкретных людей, детерминирующие практические действия. Человеческие потребности принято делить на материальные и духовные. В материальных выделяются биологические как объективно необходимые для поддержания жизненного процесса: в пище, жилище и так далее. В животном они существуют и удовлетворяются в одной связке с инстинктами. Даже вышеназванная внутривидовая взаимопомощь, кажущаяся нам рационально обоснованной, является не результатом размышлений, а тем же самым инстинктом. Природа, не дав «братьям нашим меньшим» самосознания («излишков» сознания, направленных на самого себя), взвалила на собственные плечи его функции: животному не надо размышлять, принимать решения, чтобы стать «достойным представителем» своего рода, вида и тем самым оправдать свою жизненную позицию. У него нет проблем, связанных со смыслом жизни, точнее, – понимания, что это проблемы. В таком контексте можно говорить о гармонии существования на земле. Описания библейского рая не могут не отсылать к этой гармонии. Существо, не знающее, что оно не вечно, что его жизнь это постоянное приближение к смерти, бессмертно («человек, не знающий, что его обворовали, не обворован»). Речь идет о состоянии внутреннего мира живущего. Поэтому Адам и Ева, употребив яблоко с древа познания, были изгнаны из рая – появление «излишков» сознания поставило перед ними трудноразрешимые и неразрешимые проблемы, уничтожившие в духовном мире гармонию и покой.
В этой проблемности находится жизненный путь каждого мыслящего индивида. И чем дальше мышление конкретного человека ушло от жизневосприятия «братьев наших меньших», тем активнее его саморефлексия, тем выше его требования к самому себе, диктуемые этой саморефлексией, тем больше тревожности перед судьбоносными вопросами, рациональные ответы на которые не могут претендовать на легитимную истинность. Наиболее остро детерминируемые самосознанием неразрешимые проблемы воспринимаются и ставятся философией, в предметном поле которой они находятся. Метафорически по этому поводу выразился в своей работе «О трагическом чувстве жизни у людей и народов» испанский философ Мигель де Унамуно: «Есть нечто, не имеющее названия, – мы назовем его трагическим чувством жизни… Человек, именно потому, что он человек, то есть существо, обладающее сознанием в отличие от любого животного, есть больное животное. Сознание – это болезнь» [7, C. 137]. Но именно эта «болезнь» и превращает живущего в человека, обреченного переживать и решать животрепещущие проблемы. Поэтому тема смысла жизни, в отличие от всех других, интересующих философию, всегда эмоционально окрашена – на этом исследовательском пути мыслитель при поиске истины решает свою собственную стратегическую задачу, определяющую, как относиться ко всем атрибутам личного существования на земле.
При бескомпромиссных претензиях к абсолютной ясности и законченности ответа сознание человека заводит своего носителя в тупик, из которого нет выхода: в конечном итоге он оказывается перед вопросом: «Зачем на этом свете жить?» Французский мыслитель Альбер Камю, не найдя исчерпывающего ответа, приходит к выводу об абсурдности жизненной ситуации, в которой оказывается homo sapiens. В таком контексте рассуждений проблема суицида начинает претендовать на философскую значимость: «Решить, стоит или не стоит жизнь того, чтобы ее прожить, – значит ответить на фундаментальный вопрос философии» [2, C. 223]. С такой же остротой в «Исповеди» ставил перед собой эту проблему Л. Н. Толстой. Действительно, абсурдно производить какие-либо осознанные действия, заранее не зная, ради чего, зачем это нужно делать. А тут «действием» является процесс собственной жизни, и без знания «Зачем жить?» или при отрицательном ответе на вопрос она становится абсурдной. Камю находит выход в борьбе с абсурдом. Он бросает ему вызов. Но победителя здесь быть не может. Противники идентичны: абсурд порожден сознанием, и сознание же пытается его преодолеть. Оправданием жизни становится эта борьба, отказ от которой превращает самоубийство в рационально обоснованное.
Л. Н. Толстой, пройдя свой путь рациональных рассуждений о смысле жизни, и убедившись, что его не существует, также отказывается от самоубийства, обосновывая отказ выводом об ограниченности человеческого разума, не способного по этой причине дать ясный ответ на главный и одновременно мучительный жизненный вопрос. Получается, что спасительный ответ существует, но философии он не по силам [5, С. 68]. Поэтому сама логика размышлений приводит Л. Н. Толстого к необходимости веры в бессмертие души. Но его вера – не бездумное принятие религиозных учений и церковных наставлений, а вывод, к которому приходит мышление, использующее свой потенциал и одновременно знающее о собственных границах. Подобный логический выход сознания за свои пределы не превращается в теологию, а остается все же решением сознания, мышления. Такой дискурс Карл Ясперс назвал философской верой в своей одноименной с этим термином работе [10, C. 423].
Сознание человека, порождающее вечные проблемы, вынуждено возвращаться к самому себе, чтобы выяснить правомерность и масштабы претензий на поиск и определение истины. А так как сознание является своеобразной причиной существования проблемы смысла жизни, философия, находясь у границы познавательных возможностей, «разворачивается» и задает вопрос о смысле существования самого сознания. Ведь не будь его – и проблемы бы не было. Но познать такой сложный феномен, как сознание, доступно лишь чему-то (кому-то) более сложному. Логика причинно-следственных связей рисует нам предшествующее звено в качестве абсолютной мудрости, которой ведомы смысл и назначение сознания и как следствие смысл жизни человека. В такой лаборатории осмысления темы проясняется причина отсутствия готовой, законченной, формулировки ответа на главный жизненный вопрос. Но мы можем констатировать, что философия более чем две с половиной тысячи лет достойно шла по пути познания в этом направлении, стремясь расширять свои возможности и пытаясь «заглядывать» за их пределы. Она не может стать вышеназванной абсолютной мудростью, но представляет собой тот путь осмысления проблемы, которому можно доверять, так как он является все-таки путем к мудрости и ничего более предпочтительного для сознания человека не существует. А так как уровень или степень мудрости представляет собой атрибутивное качество самого сознания, которое, в свою очередь, является сущностной характеристикой человека, то развитие в этом направлении есть не что иное, как движение к самому себе, к выполнению самого себя, к превращению заложенного природой созидательного потенциала в жизненную реальность.
Каждый живущий, естественно, желает себе добра. И то, главное, «добро», от которого он не может отступиться или пожертвовать им, без которого само существование на земле утрачивает для него ценность или превращает ее в отрицательную, и воспринимается индивидом как смысл жизни. Философия, ее великие представители всех времен и народов однозначно трактовали и доказывали, что объективно жизнь может быть ценна, лишь находясь на траектории нравственности. Но, как говорил Гераклит еще в античные времена, «большинство живет не по логосу, а по своему разумению… Они во власти своих желаний. Люди, как и ослы, предпочитают солому золоту. Желания обыденных людей таковы, что людям не стало бы лучше, если бы исполнились все их желания» [10, C 137]. К сожалению, и через тысячелетия гераклитовская констатация оказывается справедливой для характеристики обществ, в идеологии которых успех в рыночной конкуренции возведен в ранг смысложизненной ценности. «Обыденные люди» оказываются марионетками идей, транслируемых общественными отношениями и современными средствами массовой информации.
Подобные общественные отношения и связанные с ними идеологические постулаты субъекты власти заинтересованы сохранять. Для реализации этого интереса большинство членов общества должны быть бесконфликтно вписаны, включены как элементы в функционирование социально-экономической системы. Образованными, самодостаточными людьми, задающими нравственные вопросы, трудно или невозможно манипулировать. Поэтому политическая элита, в том числе в современных постиндустриальных странах, решает задачу формирования «цивилизованных потребителей», то есть стремится поместить духовные запросы массы в сферу удовлетворения материальных потребностей, конкуренция и успех в которой транслируются как приоритетные жизненные ценности. Эта задача решается успешно, так как не противоречит разумной необходимости иметь пищу, одежду, жилище и так далее. На вопрос «Зачем?» ответ для обыденного сознания очевиден: «Чтобы жить». Но это не является ответом на вопрос о смысле жизни. Отвечать на него необходимо на следующем уровне мышления, уже способного спросить: «Зачем жить?» Если этого не происходит, то человек принимает процесс поддержания самой жизни за ее смысл. Подобный процесс осуществляют животные, руководствуясь инстинктами. Причем представителям многих их видов приходится не просто жить, а бороться за выживание, конкурировать.
Сознание человека не освободило своего носителя от инстинктов – оно стало своеобразным их собеседником (иногда оппонентом) с тем или иным уровнем возможностей. И если этот уровень не поднялся до вопрошания «Зачем жить?» и, значит, до поиска ответов на него, сознание с высокой степенью вероятности может превратить жизнь в бессмысленную. Так инстинкт конкуренции, необходимый животному для выживания, может подчинить всю жизнь человека накоплению материальных ценностей (денег), увеличение количества которых на определенном этапе для здравого ума становится абсурдным. Субъект же накопления воспринимает их масштабы как показатель собственной значимости. Поэтому соревнование с себе подобными становится жизненной целью. Ее абсолютизация превращает индивидуальную человеческую значимость в ценность вещей. А если еще учесть, что как философская, так и историческая оценка достижений человека в конечном итоге нравственная, то вышеназванная жизненная цель утрачивает смысл.
Казалось бы такие авторитетные судьи, как философия и история, давно и однозначно поставили точки над «и» при определении нравственной сути смысла жизни человека, но во все времена чаши добра и зла на весах социальной жизни и деятельности постоянно находились в движении, потому что определить, «что такое хорошо и что такое плохо» в собственной жизненной стратегии, способно не каждое индивидуальное сознание. С первых моментов осознания себя в мире каждый в него пришедший оказывается под воздействием множества формирующих факторов (экономических и социальных отношений, идеологии, средств массовой информации, характера духовной культуры и других), которые не имеют целеполагания, заботящегося о нравственной ценности его жизни. Это может быть заботой и постижением лишь самого индивида. В противном случае любая предлагаемая формула превращает его в марионетку. А это является утратой того самого искомого смысла жизни, если вести речь о человеке как существе мыслящем, творческом. Сам термин «смысл» подразумевает обработку мыслью, осмысленность ценности не абстрактной, а своей собственной жизни. И если эта ценность получает отрицательную оценку, то есть сознание ставит ей знак «минус», жизнь как процесс биологического существования становится бессмысленным, ненужным (значительная часть самоубийств совершается по причине утраты смысла жизни).
Каждый человек в процессе своего становления, развития не может абстрагироваться от вышеназванных формирующих факторов, но и не имеет права бездумно подчинить жизнь любому из них. История свидетельствует не только о победе, в конечном итоге, добра над злом, но и о том, что в определенных условиях большинство населения может оказаться апологетом деструктивных идей, лишающих индивидуальную жизнь объективно оправданного смысла. Оправдать же его возможно лишь нравственным конечным результатом, то есть творением добра. Но что здесь является добром и истиной, человек может познать только сам, идя по пути познания в этом направлении, а не в каком-то другом. «Никакая всеобщая мораль вам не укажет, что нужно делать; в мире нет знамений», – писал французский экзистенциалист Ж.-П. Сартр [4, C. 330].
Неравнодушная постановка перед собой вопроса «Зачем и как жить?» является первым шагом, вселяющим надежду, потому что способность подобного вопрошания свидетельствует о наличии необходимых уровней мышления и нравственного потенциала. И если индивид пошел по этому пути, его движение не только ведет к смыслу, но и само уже является смыслом жизни, так как человек на каждом этапе выполняет себя, реализует заложенные в нем возможности в русле добра. Отечественный мыслитель Н. А. Бердяев писал: «Однажды на пороге отрочества и юности я был потрясен мыслью: пусть я не знаю смысла жизни, но искание смысла уже дает смысл жизни… Я решил посвятить свою жизнь исканию истины и смысла, служению правде. Это объясняется тем, что такого рода искание истины есть в известном смысле и нахождение истины, такого рода обращение к смыслу жизни и есть проникновение смыслом» [1, C. 77]. Ощущать, что индивидуальная жизнь имеет истинный смысл, возможно лишь в случае, когда человек уже живет со смыслом, творит его. То, что объективно отсутствует в реальности, не может ощущаться как существующее.
Смысл появляется не только и не столько как итог теоретизирования по данной теме, а как практический жизненный результат. Только в этом случае жизнь приобретает объективную ценность, то есть ей ставят знак «плюс» не только сам счастливый живущий, но и люди, история и Бог как высший разум, который не ошибается. Л. Н. Толстой, вспоминая в «Исповеди» паразитизм своих молодых лет, писал: «Я заблудился не столько оттого, что неправильно мыслил, сколько оттого, что я жил дурно. Я понял, что истину закрыло от меня не столько заблуждение моей мысли, сколько самая жизнь моя в тех исключительных условиях эпикурейства, удовлетворения похотям, в которых я провел ее… Я понял, что, если я хочу понять жизнь и смысл ее, мне надо жить не жизнью паразита, а настоящей жизнью» [5, C. 78–80]. Эта настоящая жизнь складывается из каждодневных решений, действий, поступков, для положительной нравственной оценки которых желания творить добро недостаточно – в каждом случае нужен соответствующий уровень компетенции, профессионализма, позволяющий желаемое превращать в действительное.
Таким образом, смысл жизни представляет собой постоянно продолжающийся путь многогранного самосовершенствования, развития человека, ведущий к нравственному результату как отдельных поступков, так и жизнедеятельности в целом. Человек – не Бог, и на этом пути у него возможны искания и ошибки, но он не имеет права ошибиться в самом пути, в его направлении, так как подобная ошибка превращает все устремления и действия в бессмысленные. Слишком позднее наступление прозрения, когда уже невозможно изменить жизненный итог, и превращает дальнейшее бытие в мучения, названные в религии муками ада. Человеку как существу мыслящему и пришедшему к истине не все равно, что останется после ухода. Речь идет о потребности и способности осмысливать собственную жизнь, ее ценность для себя, человеческой культуры и, значит, для вечности.
Список литературы / References
- Бердяев Н.А. Самопознание / Н. А. Бердяев. – М.: Международные отношения, 1990. – С. 77.
- Камю А. Миф о Сизифе. Эссе об абсурде / А. Камю // Сумерки богов. – М.: Политиздат, 1989. – С. 222 –318.
- Москвина Т. Кто справится с Таганкой / Т. Москвина // Аргументы недели. – 2014. – № 13. – С. 26.
- Сартр Ж.-П. Экзистенциализм – это гуманизм / Ж.-П. Сартр // Сумерки богов – М.: Политиздат, 1989. – С. 319–444.
- Толстой Л.Н. Исповедь / Л. Н. Толстой // Не могу молчать. – М.: Советская Россия, 1985. – С. 39–96.
- Трубецкой Е.Н. Смысл жизни / Е. Н. Трубецкой // Смысл жизни в русской философии. – СПб.: «Наука», 1995. – С. 259–341.
- Унамуно М. О трагическом чувстве жизни у людей и народов / М. Унамуно // Человек. – 1990. – № 6. – С. 130–145.
- Франкл В. Человек в поисках смысла / В. Франкл. – М.: Прогресс, 1990. – 368 с.
- Чанышев А.Н. Курс лекций по древней философии / А.Н. Чанышев. – М.: Высшая школа, 1981. – 374 с.
- Ясперс К. Философская вера / К. Ясперс // Смысл и назначение истории. – М.: Политиздат, 1991. – С. 420–508.
Список литературы на английском языке / References in English
- Berdyaev N. A. Samopoznanie [Self – knowleage] / N. A. Berdyaev. – M.: Mezhdunarodneie otnosheniya, 1990. – 336 p. [in Russian]
- Kamiu A. Mif o Sizife. Esse ob absurde [Myth about Sizyphius. Assay about nonsence] / A. Kamiu // Sumerki bogov [Twilight of Gods]. – M.: Politizdat, 1989. – P. 222–318. [in Russian]
- Moskvina T. Kto spravitsya s Tagankoy [Who will cope with Taganka] / T. Moskvina // Argymentyi nedeli [Arguments of week]. – 2014. – № 13. – P. 26. [in Russian]
- Sartr Zh.-P. Ekzistentsializm – eto gumanizm [Existentialism is humanism] / Zp.-P. Sartr // Sumerki bogov [Twilight of Gods]. – M.: Politizdat, 1989. – P. 319–444. [in Russian]
- Tolstoy L. N. Ispoved [Confession] / L. N. Tolstoy // Ne mogu molchat [Unable to keep silence]. M.: Sovetskaya Rossiya, 1985. – P. 39–96. [in Russian]
- Truybetskoy E. N. Smyisl zhizni [Meaning of life] / E. N. Truybetskoy // Smyisl zhizni v russkoy filosofii [Meaning of life in Russian Philosophy] – SPb.: “Nauka”, 1995. – P. 259–341. [in Russian]
- Unamuno M. O tragichesrom chuvstve zhizni u liydey i narodov [About people’s and nations tragical sense of life] / M. Unamuno // Chelovek [Man]. – 1990. – № 6. – P. 130–145. [in Russian]
- Frankl V. Chelovek v poiskah smyisla [A human in search of sense] / V. Frankl. – M.: Progress, 1990. – 368 p.
- Cyaneishev A. N. Kurs lektsiy po drevney philosophii [A series of lecturts on antient philosophy] / A. N. Cyaneishev. – M.: Vyisshaya shkola, 1981. – 374 p. [in Russian]
- Yaspers K. Philosophskaya vera [Philosophical faith] / K. Yaspers // Smyisl I naznachenie istorii [Sense and purpose of history]. – M.: Politizdat, 1991. – P. 420–508. [in Russian]
Поиск смысла жизни влияет на физическое и психическое здоровье
В последние десятилетия такие аспекты нашей жизни как поиск смысла существования и ощущение цели всё чаще рассматриваются в контексте медицинских исследований.
К примеру, не так давно специалисты выяснили, что человек может продлить себе жизнь, определив для себя её цель.
А новое исследование, проведённое учёными из Калифорнийского университета в Сан-Диего, показало, что сам по себе поиск смысла жизни и определение своего «назначения» важны для здоровья и благополучия людей.
«Многие думают о смысле жизни с философской точки зрения. Но поиск цели своего существования связан с улучшением здоровья, самочувствия и, возможно, с долголетием. Те, кто нашёл смысл своей жизни, счастливее и здоровее тех, кто не видит его», – сообщил старший автор исследования психоневролог Дилип Джест (Dilip Jeste).
Его команда изучила данные 1042 человек в возрасте от 21 года до 100 лет, которые участвовали в исследовании «Оценка успешного старения» (Successful Aging Evaluation).
Добровольцы отвечали на вопросы о поиске смысла жизни, наличии определённых целей, удовлетворённости жизнью и так далее.
Кроме того, учитывались данные о состоянии здоровья участников и их когнитивных способностях.
В результате оказалось, что в наилучшей физической и психологической форме пребывают люди, нашедшие смысл своей жизни. А вот поиск этого самого смысла может быть связан с ухудшением психического здоровья и когнитивных функций, а также с низкой удовлетворённостью жизнью.
«Когда вы находите смысл в жизни, вы становитесь более довольным, если же у вас нет цели и вы безуспешно ищете её, вы испытываете гораздо больший стресс», – отмечает Джест.
Результаты анализа также показали, что в данном контексте возрастная отметка в 60 лет становится переломной для большинства людей.
Если укомплектовать полученные данные в графики, то кривая, которая отражает «интенсивность» поиска смысла жизни, будет U-образной. А кривая, отражающая уверенность человека в своей «миссии», будет представлять перевёрнутую латинскую букву U. И в середине этих графиков будет располагаться именно отметка в 60 лет.
«В молодости, например, в 20 лет, вы ещё не уверены в своей карьере, в партнёре и в том, кем вы являетесь как личность. Вы ищете смысл в жизни. Когда вы приближаетесь к 30, 40 и 50 годам, у вас уже более устоявшиеся отношения, может быть, вы состоите в браке и у вас есть дети, и вы определились с призванием», – рассуждает Джест.
По его словам, вполне логично, что ситуация меняется именно к 60 годам.
«Люди уходят с работы и начинают терять свою индивидуальность. У них начинаются проблемы со здоровьем, а друзья и родные уходят из жизни. Люди снова начинают искать смысл, потому что те цели, что были у них когда-то, изменились», – продолжает учёный.
Конечно, восприятие жизни, её осмысление у каждого человека происходит по-разному. Это очень личный, субъективный аспект бытия. Тем не менее в большинстве случаев важную роль играют одни и те же факторы. Это отношения с родными и друзьями, решение долгосрочных задач. Реализуя задуманное, человек испытывает приятное ощущение завершённости (можно сказать, чувство выполненного долга), понимает, какой вклад он вносит в развитие общества, и так далее.
По мнению команды Джеста, поиск смысла жизни – это клинически значимый и потенциально модифицируемый фактор, который можно использовать для улучшения психического и физического здоровья пациентов.
Авторы надеются, что результаты их работы, представленной в издании The Journal of Clinical Psychiatry, послужат основой для разработки новых стратегий помощи людям, ищущим смысл жизни.
К примеру, новые данные позволят составить специальные анкеты и тесты для выявления пациентов, которые из-за постоянного стресса и напряжения, связанного с поиском смысла жизни, могут иметь проблемы со здоровьем. (Напомним, что от физического и психического состояния человека зависит вероятность развития многих опасных заболеваний и риск преждевременной смерти.)
В дальнейшем учёные намерены выяснить, связаны ли некоторые биомаркеры стресса и старения с поиском смысла жизни, и как на здоровье людей влияют другие состояния, например, одиночество.
Кстати, ранее «Вести.Наука» (nauka.vesti.ru) рассказывали, как представление «будущего себя» влияет на ощущение счастья, и почему оптимисты живут дольше пессимистов.
«Опасная идея Дарвина: эволюция и смысл жизни»
Принцип эволюции не только объясняет разнообразие живых организмов, но представляет новый способ мышления, который позволяет понять, как самые возвышенные феномены культуры возникли и развились исключительно в силу биологических способностей. В книге «Опасная идея Дарвина: эволюция и смысл жизни» (издательство «НЛО»), переведенной на русский язык Марией Семиколенных, профессор Университета Тафтс Дэниел Деннет обращает внимание на менее очевидные, но не менее важные следствия теории эволюции, и показывает, как порядок рождается из хаоса, смысл — из бессмысленности, а мораль — из животных инстинктов. N + 1 предлагает своим читателям ознакомиться с фрагментом, посвященным рассуждению о том, что попытки заполнить пустоты в истории происхождения жизни, поиски Первого Живого Организма, как и попытки дать определение самой «жизни», скорее всего обернутся разочарованием.
Первородный грех и рождение смысла
Дорога к мудрости? — Та истина не нова.
Запомни, чтоб не слыть невежей:
Ошибка
и ошибка
и ошибка снова
но реже
и реже
и реже.
Пит Хейн
Решение проблемы жизни видится в исчезновении проблемы.
Людвиг Витгенштейн
Давным-давно в мире не было ни разума, ни смысла, ни ошибок, ни функций, ни причин, ни жизни. Ныне все эти удивительные вещи существуют. Должен быть способ рассказать историю их появления, и такая история должна крошечными шажками продвигаться от элементов, совершенно лишенных волшебных свойств, к элементам, очевидным образом ими обладающим. На этом пути должны обнаружиться перешейки — ненадежные, или противоречивые, или попросту не поддающиеся классификации посредники. Все эти удивительные свойства должны были возникнуть постепенно, поэтапно, и даже ретроспективно этапы эти едва заметны.
Вспомним, что в предыдущей главе существование либо Первого Живого Организма, либо бесконечной вереницы Живых Организмов казалось нам очевидным и, может быть, даже логически истинным. Однако эта дихотомия, разумеется, является ложной, и стандартное дарвинистское решение, с которым мы будем сталкиваться снова и снова, было следующим: существовала конечная вереница, в которой искомое волшебное свойство (в данном случае — жизнь) приобреталось в ходе крошечных — возможно, даже незаметных — поправок или прибавлений.
Вот самый общий набросок программы дарвиновского объяснения. Переход от древности, когда не было никакого x, ко времени более позднему, когда x в избытке, осуществляется конечной последовательностью шагов, когда убежденность, будто «все еще нет, ну практически нет, никакого x», постепенно сходит на нет; ряд таких «спорных» шагов в конечном счете подводит нас к этапам, на которых становится вполне очевидно, что «разумеется, x — и много x — наличествует». Мы нигде не проводим никаких границ.
Заметьте, что происходит в частном случае возникновения жизни, если мы пытаемся границу провести. Разверзается трясина истин — без сомнения, по большей части неизвестных нам в подробностях, — любую из которых можно, «в принципе», отождествить, если мы пожелаем, с истиной, подтверждающей существование Адама Протобактериального. Мы можем как нам будет угодно уточнять определение Первого Живого Организма, но, забравшись в свою машину времени, чтобы вернуться в прошлое и стать свидетелями этого момента, обнаружим, что Адам Протобактериальный, как бы мы его ни определяли, скорее всего, столь же непримечателен, как Митохондриальная Ева. Логика подсказывает, что, вероятно, имело место множество фальстартов, которые ничем интересным не отличались от того, с которого началась серия выигрышей. Титул Адама опять-таки присваивается ретроспективно, и будет фундаментальной мыслительной ошибкой спрашивать, в силу какого существенного отличия он положил начало существованию жизни. Нет необходимости в различиях между Адамом и Бадамом, его абсолютной — атом к атому — копией, которой просто не посчастливилось положить начало чему-нибудь примечательному. Для теории Дарвина это — не проблема, а причина ее убедительности. Как пишет об этом Кюпперс: «То, что мы очевидно не способны дать внятное определение феномену „жизнь“, свидетельствует не против, а в пользу возможности совершенно физического объяснения феноменов жизни».
В точности с тем же необязательным затруднением сталкивается любой, кто, отчаявшись дать определение чему-то столь сложному, как жизнь, решает определить кажущееся более простым понятие функции или телеологии. В какой именно момент возникает функция? Были ли функции у самых первых нуклеотидов или они располагали лишь каузальными силами? Проявляли ли кристаллы глины Кэрнса-Смита подлинные телеологические свойства или лишь действовали, «как если бы их проявляли»? Есть ли у планеров в мире игры «Жизнь» функция передвижения или они просто движутся? Не важно, как вы обоснуете ответ; интригующий мир функционирующих механизмов должен начаться с механизмов, которые «переступили черту» и, сколь бы отдаленным ни было ваше место в очереди, у «избранных» будут существовать, вероятно, лишь несущественно отличающиеся от них предшественники1.
1Об исследовании этого явления, приходящем к несколько иному выводу, см.: Bedau 1991; в работе Linger 1990 можно найти прямо противоположные доводы. Согласно Лингеру, исследователи согласны, что в подобных обстоятельствах должны (что обусловлено логически) существовать «сдвоенные пары», в которых один элемент — последний из серии лишенных x, тогда как второй — первый в серии тех, у которых x наличествует. Но, как отмечает ван Инваген (van Inwagen 1993b), более заманчивый вывод таков: тем хуже для такого консенсуса.
Ничто достаточно сложное, чтобы возбудить подлинный интерес, не может обладать сущностью2. Дарвин распознал в этом антиэссенциалистском тезисе подлинно революционное эпистемологическое или метафизическое дополнение к своей науке; не стоит удивляться, что людям так нелегко его проглотить. С тех самых пор, как Сократ научил Платона (и всех нас) правилам игры в поиск необходимых и достаточных оснований, «определение терминов» представляется подобающим подготовительным этапом ко всякому серьезному исследованию, и это отправляет нас в бесконечное странствие в поисках сущностей3. Мы хотим установить границы; нам часто нужно устанавливать границы — именно так мы можем своевременно положить конец бесплодным изысканиям (или вовсе их избежать). Наши системы восприятия информации даже генетически запрограммированы на то, чтобы распределять отдельные объекты, претендующие на то, чтобы быть нами воспринятыми, по тем или иным категориям, — удачное решение, но не вынужденный ход. Дарвин показывает, что эволюции безразлично то, что важно для нас; в реальном мире могут прекрасно существовать возникающие со временем фактические различия, между которыми зияют обширные пустоты.
2Для некоторых философов эти слова — вызов на бой. Внятная попытка спасти формальную логику сущностей, уделив особое внимание проблемам, связанным со сложностью артефактов и организмов, была сделана в работах: Forbes 1983, 1984. Из рассуждений Форбса я делаю следующий вывод: возможно, он одерживает пиррову победу над стойким скептицизмом Куайна в отношении сущностей, но в процессе подтверждает его исходное предупреждение: может быть, вы думали иначе, но в эссенциалистском мышлении нет ничего естественного; ваша жизнь вовсе не станет проще, если рассматривать мир сквозь очки эссенциализма.3Одной из важных для немецкого философа Мартина Хайдеггера тем была тема виновности Сократа в большинстве недостатков философии — ведь именно он научил всех нас требовать необходимых и достаточных оснований. Дарвин с Хайдеггером не так-то часто друг друга поддерживают, так что на этот случай стоит обратить внимание. Хьюберт Дрейфус давно настаивает (см., например: Dreyfus 1972, 1979), что искусственный интеллект основан на неспособности адекватно оценить хайдеггеровскую критику Сократа, и хотя это может быть верным для некоторых подходов к искусственному интеллекту, это не так для всего (непоколебимо дарвинистского) поля исследований в целом (я дам обоснование этому тезису в тринадцатой и пятнадцатой главах).
Сейчас мы лишь бегло взглянули на особо важный пример этой характерно дарвиновской объяснительной программы, и нужно задержаться, чтобы закрепить эффект. Рассматривая процесс сквозь призму молекулярной биологии, мы станем свидетелями появления способности к действиям у первых макромолекул, достаточно сложных, чтобы «нечто делать». Это — не полноценная способность к действиям, не подлинно интенциональное поведение с очевидными причинами, обдуманное, взвешенное, основанное на сознательно принятом решении; однако это — единственная почва, в которой могут прорасти семена интенционального действия. В обнаруживаемой нами на этом уровне квазиспособности к действию есть нечто чуждое и отталкивающее — вся эта целенаправленная возня и суматоха — а дома-то никого и нет! Молекулярные механизмы выделывают свои поразительные — и, очевидно, превосходно задуманные, — трюки, и столь же очевидно, что они понятия не имеют о том, что делают. Рассмотрим описание деятельности РНК-содержащего фага, реплицирующегося вируса:
Прежде всего вирус нуждается в материале, в который он мог бы упаковать, и тем самым сохранить, свою генетическую информацию. Во-вторых, нужен способ ввести свою информацию в клетки «хозяина». В-третьих, потребен механизм воспроизведения именно информации вируса в условиях значительного преобладания РНК клеток «хозяина». Наконец, приходится позаботиться о распространении своей информации — процессе, обычно приводящем к разрушению хозяйской клетки… Вирус даже понуждает клетку к репликации; его вклад ограничивается единственным фактором белка, специально приспособленным к РНК вируса. Этот энзим активизируется лишь после демонстрации «пароля» РНК вируса: тогда он весьма эффективно воспроизводит эту РНК, игнорируя при этом гораздо более значительное количество молекул РНК клеток «хозяина». Следовательно, вскоре клетка оказывается переполнена РНК вируса, упакованной в белок оболочки вируса (который также синтезируется в больших количествах). В конце концов клетка взрывается, и на свободе оказывается множество новых частиц вируса. Все это — автоматически осуществляемая программа, воспроизводящаяся каждый раз в мельчайших подробностях.
Нравится вам это или нет, в подобных явлениях — самая суть убедительности дарвиновской идеи. Безличная, нерассуждающая, действующая автоматически и лишенная сознания крошечная деталь молекулярного механизма — базовый элемент любой способности к действиям, а потому и смысла, и сознания, и Вселенной.
Подробнее читайте:
Деннет, Д. Опасная идея Дарвина: эволюция и смысл жизни / Дэниел Деннет; пер. с англ. Марии Семиколенных. — М.: Новое литературное обозрение, 2020.—784 с.: ил. (Серия «История науки»)
Смысл жизни и проблема самоопределения человека
ГБОУ ВПО Саратовский ГМУ им. В.И. Разумовского Минздрава России
Кафедра философии, гуманитарных наук и психологии
Актуальность темы.
Вопрос о смысле жизни, так или иначе, возникает перед каждым человеком, обычно в юном возрасте, когда он еще только стремится найти свое место в обществе. А ведь проблема смысла жизни — корень всех прочих проблем бытия личности. Смысл определяет цель, а цель есть мыслительный ориентир, эталон, желаемый образ будущего. Смысл и цель определяют поведение человека, выступая мотивами и направлениями его деятельности.
Осознание смысла жизни, как главной ценности, носит исторический характер. Каждая эпоха в той или иной степени оказывала влияние на смысложизненное определение человека.
Основные концепции смысла жизни:
1) аскетизм нацеливает жизнь на отречение от мира, умерщвление плоти ради искупления грехов; смыслом жизни является самоограничение, то есть отречение от всех удовольствий и роскоши;
2) гедонизм понимает жить как наслаждение; удовольствие является высшим благом и целью;
3) прагматизм основывается на том, что цель жизни оправдывает любые средства ее достижения; цель заключается в том, чтобы наилучшим образом устроиться в жизни;
4) утилитаризм считает, что жить, значит из всего извлекать пользу; наилучшим действием является то, которое приносит наибольшее счастье наибольшему числу людей;
5) эвдемонизм определяет жизнь как стремление к счастью – подлинному назначению человека; счастье – высшая цель человеческой жизни
6) этика долга характеризует жизнь как самопожертвование, альтруизм во имя служения идеалу.
Смысл жизни сегодня зависит от глубины помыслов и той жизненной стратегии, которую выбирает для себя сам человек. В условиях плюрализма мнений выбор смысла жизни носит индивидуальных характер. Но этот, по сути, личный выбор человека оказывает непосредственное влияние на его социальное окружение. Определяя смысл жизни, человек выбирает себя таким, каким его будут видеть другие, какую роль он будут играть в обществе.
Что означает жизнь? -Школа Жизни Статьи
]]>Слишком настойчивое размышление о том, что может означать «смысл жизни», выделяет вас как несколько тяжеловесных, странных или просто наивных.
В наши дни люди часто говорят — иногда грустно, иногда более агрессивно и цинично, — что «жизнь просто не имеет смысла».
Для этого часто приводят две причины. Первый имеет отношение к религии . Когда-то, как гласит история, жизнь имела ясный смысл, данный нам Богом: она заключалась в поклонении Ему и жизни в соответствии с Его велениями.Но по мере того, как религиозная вера пришла в упадок, не только якобы умер бог, но и вместе с ним — смысл, который он когда-то гарантировал.
Современная наука — вторая причина нынешнего кризиса смысла. Ученые говорят нам, что существование, возникшее в результате случайного взаимодействия химических веществ и газов, действительно имеет смысл, но он довольно мрачный, безжалостный и узкий: для людей — как и для всех других живых существ (например, амебы) — значение жизнь — это выживание и распространение своего генетического материала.Это звучит очень правдиво и в то же время явно бесполезно и меланхолично.
Здесь мы хотим рассуждать следующим образом: размышлять о смысле жизни — чрезвычайно важное занятие, жизнь имеет ли существенное значение — и, на самом деле, существует ряд практических шагов, которые мы можем предпринять, чтобы в конечном итоге ведение жизни с максимальной осмысленностью.
Мы должны начать с того, что в жизни нет смысла, кроме того, что мы можем найти сами как вид.Звезды, священные книги или последовательности ДНК не записывают никакого объективного значения.
Что, кажется, побуждает людей жаловаться на отсутствие смысла в жизни, так это особые виды несчастья. Давайте рассмотрим несколько центральных примеров:
— Вы состоите в отношениях, но напряжение, которое вы испытывали в начале, давно прошло. Кажется, вы больше не говорите о чем-то важном и не разделяете уязвимые чувства и идеи. Это кажется, как вы выразились, «бессмысленным».Или вы одиноки, и, хотя у вас много друзей, каждый раз, когда вы их видите, разговор кажется поверхностным и тривиальным.
— Вы учитесь в университете, чтобы получить степень. Вы записались на курс отчасти потому, что часто не понимаете, кто вы и чего хотите. Вы думали, что чтение книг и посещение лекций проливают свет на вещи, но эти темы скучны и никак не связаны с вашим замешательством. Вы жалуетесь, что это бессмысленно.
— Вы работаете в крупной прибыльной компании и зарабатываете приличную сумму каждую неделю, но, по большому счету, работа не кажется важной.Под этим вы имеете в виду две вещи: то, что вы, кажется, не делаете сколько-нибудь значительного изменения в чьей-либо жизни, а также то, что в вас нет такой важной части, которую вы могли бы привнести в свою работу или включить в нее. С таким же успехом это может сделать робот.
Исходя из этого, мы можем начать экстраполировать теорию значения.
Значение можно найти, в частности, в трех видах деятельности: Коммуникация, Понимание и Обслуживание.
Давайте сначала посмотрим на связь .Мы по своей природе изолированные существа, и кажется, что некоторые из наших наиболее значимых моментов связаны с примерами связи: например, с любовником, когда мы раскрываем свое интимное физическое и психологическое «я» или когда мы завязываем дружбу там, где это существенно. можно делиться правдой о наших жизнях. Или в путешествии в новую страну, когда мы начинаем разговор с незнакомцем и испытываем захватывающее чувство победы над языковыми и культурными барьерами. Или когда нас трогают книги, песни и фильмы, которые затрагивают глубоко наши собственные эмоции, но которые мы никогда раньше не были свидетелями так ясно и красиво экстернализованными.
Тогда есть смысл, который появляется через понимание . Речь идет об удовольствии, которое можно испытать всякий раз, когда мы исправляем замешательство и недоумение по поводу себя или мира. Мы можем быть научными исследователями, экономистами, поэтами или пациентами психотерапевтов; Удовольствие от нашей деятельности проистекает из общей способности наносить на карту и понимать то, что когда-то было болезненно незнакомым и странным.
В-третьих, есть сервис . Одна из самых важных вещей, которые мы можем сделать, — это служить другим людям, пытаться улучшить их жизнь, либо устраняя источники страданий, либо создавая новые источники удовольствия.Таким образом, мы можем работать кардиохирургами и каждый день осознавать значение своей работы или же быть в компании, которая вносит скромные, но реальные изменения в жизнь людей, помогая им лучше выспаться, находя ключи или восхищая их эстетикой. с элегантной мебелью или гармоничными мелодиями. Или же мы можем служить друзьям или нашим семьям, или, возможно, самой Земле. Нам часто говорят считать себя эгоистичными по своей природе. Но некоторые из наиболее значимых моментов наступают, когда мы преодолеваем свое эго и ставим себя на службу другим — или планете.Следует добавить, что для того, чтобы служение было значимым, оно должно согласовываться с нашими искренними интересами. Не для всех важны медицина или социальная работа, балет или графический дизайн. Это случай того, чтобы знать о себе достаточно, чтобы найти свой конкретный путь к служению.
Вооруженные такими идеями, мы можем двигаться к определению не что иное, как смысл жизни. Смысл жизни — стремиться к процветанию человека через общение, понимание и служение.
Чтобы иметь значимую жизнь, мы также можем видеть, что определенные вещи должны быть задействованы.
Нам нужны отношения с другими людьми: не обязательно романтические (в нашем обществе это слишком преувеличено), но какие-то связи, в которых важные вещи делятся. Конечно, это могут быть отношения с книгами или песнями.
Нам также нужна культура, способствующая пониманию себя и мира. Враги этого включают в себя окружение СМИ, распространяющих хаотическую информацию, или академическую среду, поощряющую мертвые, бесплодные расследования.
И, наконец, нам нужна хорошая работа, что означает мир, наполненный предприятиями и организациями, ориентированными не только на прибыль, но и на помощь и подлинное улучшение человеческого рода. Кроме того, нам нужно помочь людям обнаружить свою особую внутреннюю «мелодию», которую они могут вложить в свою работу, чтобы люди не просто служили сами по себе, но служили таким образом, который отвечал бы их искренним интересам.
К сожалению, на пути к осмысленной жизни существует множество препятствий.В области общения: это такие вещи, как чрезмерное внимание к сексу, недооценка дружбы, отсутствие добрососедства или отсутствие культуры воспитания. Кроме того, на внутреннем уровне ошибки в эмоциональном программном обеспечении человека заставляют его бояться сближаться с другими.
В области понимания это отсутствие хороших средств массовой информации, подозрение к самоанализу и психотерапии, а также напыщенный и разобщенный академический мир.
А в сфере обслуживания — это чрезмерная забота о деньгах в частных лицах и компаниях, которая ставит упор на финансовую выгоду, а не на подлинные потребности других.Это слишком большие системы, в которых человек теряется и не видит воздействия своей работы. А внутренне это может быть связано с внутренней робостью, снобизмом или менталитетом следования за стадом, который мешает должным образом познать себя и свои подлинные таланты.
Чтобы построить более значимый мир, мы должны сделать упор на эмоциональное воспитание, на сообщество, на культуру самоанализа и на более честный вид капитализма.
Возможно, у нас еще нет значимой жизни, но важно подтвердить, что концепция значимой жизни в высшей степени правдоподобна и что она включает элементы, которые можно четко обозначить и за которые можно постепенно бороться.
]]>
Секрет осмысленной жизни проще, чем вы думаете — Quartz
Некоторые люди, кажется, проводят всю свою жизнь неудовлетворенными, в поисках цели. Но философ Иддо Ландау предполагает, что у всех нас есть все необходимое для осмысленного существования.
По словам Ландау, профессора философии Хайфского университета в Израиле и автора книги « В поисках смысла в несовершенном мире » 2017 года, люди ошибаются, когда считают, что их жизнь бессмысленна.Ошибка основана на их неспособности понять, что действительно важно, вместо этого они чрезмерно сосредоточены на том, чего, по их мнению, не хватает в их существовании. Он пишет в The Philosopher’s Magazine :
К моему удивлению, большинство людей, с которыми я разговаривал о смысле жизни, сказали мне, что они не думали, что их жизни были достаточно значимыми. Многие даже представляли свою жизнь откровенно бессмысленной. Но я часто находил причины, по которым мои собеседники приводили свои взгляды, проблематичными.Многие, как я думал, не задавали соответствующих вопросов, которые могли бы изменить их взгляды, или предпринять действия, которые могли бы улучшить их состояние. (Некоторые из них после наших обсуждений согласились со мной.) Большинство людей, которые жаловались на бессмысленность жизни, даже затруднялись объяснить, что они понимали под этим понятием.
Другими словами, Ландау считает, что люди, которые чувствуют себя бесцельными, на самом деле неправильно понимают, что такое значение. Он входит в число многих мыслителей на протяжении веков, которые боролись с трудным вопросом: «Что такое значимая жизнь?»
Вопрос о значении
Ответы философов на этот вопрос многочисленны и разнообразны, и в разной степени практичны.Философ 19-го века Фридрих Ницше, например, сказал, что этот вопрос бессмысленен сам по себе, потому что посреди жизни мы не в состоянии определить, имеет ли значение наша жизнь, и выйти за пределы процесса существования, чтобы найти ответ, невозможно.
Те, кто действительно думают, что смысл можно различить, делятся на четыре группы, согласно Таддеусу Метцу, написанному в Стэнфордском философском словаре. Некоторые сосредоточены на боге и верят, что только божество может дать цель.Другие приписывают центрированному на душе взгляду, думая, что что-то в нас должно продолжаться и за пределами нашей жизни, сущность после физического существования, что придает жизни смысл. Кроме того, есть два лагеря «натуралистов», ищущих смысл в чисто физическом мире, известном науке, которые попадают в категории «субъективистов» и «объективистов».
Два лагеря натуралистов разделены по вопросу о том, имеет ли человеческий разум смысл или эти условия являются абсолютными и универсальными. Объективисты утверждают, что существуют абсолютные истины, которые имеют ценность, хотя они могут не соглашаться с тем, что они собой представляют.Например, некоторые говорят, что творчество предлагает цель, в то время как другие считают, что добродетель или нравственная жизнь придают смысл.
Субъективисты, в том числе Ландау, считают эти взгляды слишком узкими. Если значение происходит через познание, то оно может исходить из любого количества источников. «Большинству специалистов в этой области кажется, что не только творчество и мораль являются независимыми источниками смысла, но также есть источники в дополнение к этим двум. Вот лишь несколько примеров: подумайте о том, чтобы сделать интеллектуальное открытие, с любовью воспитывать детей, играть музыку и развивать выдающиеся спортивные способности », — предлагает Мец.
Для субъективистов, в зависимости от того, кто и где мы находимся в любой момент, ценность любой данной деятельности варьируется. Они говорят, что жизнь имеет смысл, но ее ценность создается нами в нашем сознании и может меняться со временем. Ландау утверждает, что смысл — это, по сути, чувство значимости, которое мы все можем получить по-разному — от отношений, творчества, достижений в данной области или щедрости, среди других возможностей.
Пересмотр мышления
Тем, кто чувствует себя бессмысленным, Ландау предлагает переосмысление.Он пишет: «Осмысленная жизнь — это жизнь, в которой есть достаточное количество аспектов, имеющих достаточную ценность, а бессмысленная жизнь — это жизнь, в которой нет достаточного количества аспектов, имеющих достаточную ценность».
По сути, он говорит, что значение похоже на уравнение: сложите или вычтите значения переменных, и вы получите более или менее смысл. Итак, допустим, вы чувствуете себя бессмысленным, потому что в своей профессии вы не так успешны, как вы мечтали. Теоретически вы могли бы извлечь смысл из других начинаний, таких как отношения, волонтерская работа, путешествия или творческая деятельность, и это лишь некоторые из них.Также может быть, что то, что вы уже делаете, действительно значимо, и вы недостаточно цените его, потому что вы сосредоточены на одном факторе ценности.
Он приводит в пример психолога-экзистенциалиста Виктора Франкла, который выжил в заключении в нацистских концлагерях во время Второй мировой войны и написал книгу « Человек в поисках смысла». Цель Франкла, его воля к жизни, несмотря на заключение в самых суровых условиях, проистекала из его желания позже написать об этом опыте.Франкл также отметил, что у тех, кто выжил в лагерях, была конкретная цель — они были полны решимости увидеть свои семьи после войны или помочь другим заключенным выжить, сохраняя чувство человечности.
Ландау утверждает, что любой, кто считает жизнь бессмысленной, также принимает на себя важность ценности. Другими словами, если вы думаете, что жизнь бессмысленна, вы верите, что существует такая вещь, как ценность. Вы не нейтральны в этой теме. Таким образом, мы также можем увеличивать или уменьшать ценность нашей жизни с помощью практики, усилий, действий и размышлений.«Я могу разрушить или завязать дружеские отношения, улучшить или ухудшить свое здоровье, практиковать свой немецкий или пренебрегать им. Было бы удивительно, если бы в этой конкретной сфере ценностей, смысла жизни все было иначе, чем во всех других сферах », — пишет он.
Чтобы жизнь была ценной или значимой, она не обязательно должна быть уникальной. По мнению Ландау, вера в то, что особенность связана со смыслом, — еще одна ошибка, которую делают многие люди. Это заблуждение, по его мнению, «приводит к тому, что некоторые люди излишне считают свою жизнь недостаточно значимой и упускают способы придать смысл жизни.
Он также отмечает, что вещи все время меняются: мы переезжаем, знакомимся с новыми людьми, получаем свежий опыт, встречаемся с новыми идеями и стареем. По мере того, как мы меняемся, меняются наши ценности, а также наше чувство цели, над которым мы должны постоянно работать.
Да, значит, дело
Кто-то может возразить, что Ландау упрощает. Несомненно, в существовании должно быть нечто большее, чем просто приписывание ценности тому, что у нас уже есть, и мышление по-другому, если мы не можем распознать цель в нашей жизни.
На самом деле есть еще менее сложные подходы к осмысленности. В книге «Философия сегодня» Тим Бейл, профессор политики Лондонского университета королевы Марии в Великобритании, дает чрезвычайно простой ответ: «Смысл жизни не в том, чтобы быть мертвым».
Хотя это может показаться застенчивым, многие философы предлагают аналогичные ответы, хотя и немногие столь же содержательные. Философ Ричард Тейлор предполагает, что не усилия и достижения делают жизнь значимой, написав в 1970 году в книге Добро и зло , «дня было достаточно для самого себя, как и жизнь.Другими словами, жизнь имеет значение, поскольку мы живем.
Возможно, такой простой ответ может сбить с толку. И недоброжелатели могут возразить, что ничто не имеет значения, учитывая необъятность Вселенной и краткость нашей жизни. Но это предполагает, что наша цель фиксирована, жестка и назначена извне, а не является гибкой или продуктом ума.
Вопрос есть ответ
Есть и другие подходы. Кейси Вудлинг, профессор философии и религиоведения в Университете Прибрежной Каролины в Южной Каролине, предлагает в своей книге «Философия», когда сам вопрос о значимости предлагает ответ.«То, что делает человеческую жизнь смыслом или значимостью, — это не просто прожитие жизни, а , отражающие прожитых жизней», — пишет он.
Преследование целей и целей — фитнес, семья, финансовый успех, академическая успеваемость — все это хорошо, но, по мнению Вудлинга, это не имеет особого значения. Однако важно задуматься о том, почему мы преследуем эти цели. Если брать рефлексивную точку зрения, то значение приобретает само. «Это близко к известному высказыванию Сократа о том, что неизученная жизнь не стоит того, чтобы жить, — пишет Вудлинг, — я бы рискнул сказать, что непроверенная жизнь не имеет смысла.
Тайна имеет значение
В восточной философской традиции есть еще один простой ответ на сложный вопрос о смысле жизни — ответ, который нельзя точно сформулировать, но который ощущается посредством глубокого наблюдения за природой. Китайский мудрец шестого века Лао-цзы, который, как говорят, продиктовал Дао Те Цзин перед тем, как сбежать от цивилизации в уединение в горах, считал, что Вселенная обеспечивает нашу ценность.
Как и Вудлинг, он утверждал, что цели несущественны и что не достижения важны для нашей жизни.Но в отличие от Вудлинга, он предполагает, что смысл исходит из того, что он является продуктом самого мира. Никаких усилий не требуется.
Вместо размышлений Лао-цзы предлагает глубокое понимание сущности существования, которое таинственно. Мы, как реки и деревья, являемся частью «пути», который состоит из всего и создает все, и о нем никогда нельзя по-настоящему узнать или о нем нельзя говорить. С этой точки зрения жизнь непонятна, но она по своей сути значима — какое бы положение мы ни занимали в обществе, как бы мало или много мы ни делали.
Жизнь имеет значение, потому что мы существуем внутри и среди живых существ, как часть прочной и непостижимой цепи существования. Он пишет, что иногда жизнь жестока, но смысл черпается в настойчивости. Дао говорит: «Тот, кто настойчив, — целеустремленный человек».
Смысл жизни: современные аналитические перспективы
В зависимости от того, кого спрашивают, вопрос: «В чем смысл жизни?» это либо самый глубокий вопрос человеческого существования, либо не что иное, как бессмысленная просьба, построенная на концептуальной путанице, вроде: «Каков вкус красного цвета?» или «Что тяжелее самого тяжелого предмета?» Спросите нефилософа: «Что обсуждают философы?» и вероятный ответ будет: «Смысл жизни.Задайте тот же вопрос философу в рамках аналитической традиции, и вы редко получите такой ответ. Источники подозрений в отношении этого вопроса в аналитической философии, особенно в более ранние периоды, разнообразны. Во-первых, вопрос о смысле жизни является концептуально сложным из-за таких терминов, как «смысл» и «жизнь», и особенно с учетом грамматической формы, в которой они расположены. Во-вторых, его часто спрашивают с трансцендентными, духовными или религиозными предположениями о том, каким должен быть мир, чтобы в нем был смысл жизни.Поскольку вопрос связан с такими идеями, беспокойство заключается в том, что даже если концепция смысла жизни последовательна, скорее всего, ее нет.
Несмотря на такие подозрения и относительную незаинтересованность в вопросе о смысле жизни среди философов-аналитиков на протяжении большей части двадцатого века, примерно за последние два десятилетия количество работ по этой теме постоянно растет. Большая часть этой работы сосредоточена на разработке и защите теорий значения в жизни (см. Раздел 2.d. для получения дополнительной информации о различии между значением в жизни и значением в жизни) посредством концептуального анализа необходимых и достаточных условий для осмысленной жизни. Меньшая, но не менее важная часть работы в этой растущей области сосредоточена на том, почему мы вообще используем «смысл», прежде всего, для того, чтобы озвучить наши вопросы и опасения по поводу основных аспектов человеческого существования.
В этой статье рассматриваются важные траектории в дискуссиях о смысле жизни в рамках современной аналитической философии.Он начинается с представления ключевых аспектов человеческого контекста, в котором задается вопрос. Затем в статье исследуются три идеи, которые проливают свет на то, что означает , означающее в данном контексте: осмысление, цель и значение. Статья продолжается обзором важных тем, которые позволяют лучше понять, что входит в наши запросы смысла. После краткого обзора теорий значения в жизни , он завершается обсуждениями смерти и тщетности, за которыми следуют важные области исследований, которые остаются недостаточно исследованными.
Содержание
- Человеческий контекст
- Современный аналитический контекст: пролегомены
- Значения «смысла»
- Осмысление
- Назначение
- Значение
- Слово «Жизнь»
- Определенная статья
- Значение из Жизнь по сравнению со значением из Жизнь
- Что означает x?
- Стратегии интерпретации
- Подход амальгамы
- Подход с единым вопросом
- Значения «смысла»
- Теорий смысла в жизни
- Сверхъестественность
- Субъективный натурализм
- Объективный натурализм
- Гибридный натурализм
- Пессимистический натурализм: нигилизм
- Структурные контуры смысла жизни
- Смерть, тщетность и полноценная жизнь
- Недостаточно исследованные территории
- Ссылки и дополнительная литература
1.Человеческий контекст
Человеческое стремление к смыслу находит яркое выражение в рассказах, которые мы рассказываем, дневниках, которые мы ведем, и в наших самых глубоких надеждах и страхах. По словам фрейдистского психоаналитика двадцатого века Бруно Беттельхейма, «наша самая большая потребность и самое трудное достижение — это найти смысл в нашей жизни» (Bettelheim 1978: 3). Переживший Холокост и психиатр Виктор Франкл сказал, что человеческая воля к смыслу предшествует либо нашей воле к удовольствию, либо воле к власти (Frankl 2006: 99).
Вопросы о значении возникают и обретают форму в различных контекстах: когда вы пытаетесь принять важное решение о том, что делать со своей жизнью, когда оказываемся в ловушке на работе, которую ненавидим, когда задаетесь вопросом, есть ли в жизни что-то большее, чем ежедневный гул, когда диагностирована неизлечимая болезнь, когда вы переживаете потерю любимого человека, когда чувствуете себя маленьким, глядя в ночное небо, когда задаетесь вопросом, есть ли эта вселенная и почему она вообще здесь вообще, когда спрашиваете, есть ли жизнь и любовь займут прочное место во вселенной или все шоу закончится полным и вечным опустошением и тишиной.
За многими нашими вопросами о значении скрывается наша способность выйти за пределы самих себя, взглянуть на нашу жизнь с более широкой точки зрения, точки зрения, с которой можно понять обстановку нашей жизни и задать вопрос «почему?» того, что мы делаем. Люди обладают самосознанием и могут принимать наблюдательную, саморефлексивную точку зрения на нашу жизнь. Таким образом, мы можем перейти от простого автоматического взаимодействия к наблюдению и оценке. Мы делаем больше, чем просто реагируем на потоки стимулов.Мы отступаем и задаемся вопросом, кто мы и чем занимаемся. Смещая наше внимание на самую широкую точку зрения — sub specie aeternitatis (буквально, с точки зрения вечности; универсальная перспектива) — мы задаемся вопросом, как такие бесконечно маленькие и мимолетные существа, как мы, вписываются в общую схему вещей, в пределах огромного пространства и пространства. время. Мы беспокоимся о том, заботится ли о нас реальность таких ошеломляющих масштабов на самом глубоком уровне (соответствующие обсуждения см. В Fischer 1993; Kahane 2013; Landau 2011; Nagel 1971, 1989; и Seachris 2013).
Поучительно, что наши опасения по поводу смысла часто сфокусированы на космосе. Несмотря на нынешний теоретический акцент в аналитической философии на более земную идею значения в жизни , вопросы о значении очень часто имеют космический масштаб. По словам социолога Питера Бергера, в поисках смысла жизни многие пытаются поместить его «в сакральную и космическую систему координат», пытаясь установить связь «между микрокосмом и макрокосмом» (Berger 1967: 27).Это важная причина, почему Бог, трансцендентность и другие идеи, воплощенные и выраженные в религии, так часто рассматриваются как имеющие отношение к смыслу жизни.
2. Современный аналитический контекст: пролегомены
Условно говоря, не так давно многие философы-аналитики подозревали, что вопрос о смысле жизни бессвязен. Подобные взгляды нашли отражение и в массовой культуре, например, в широко читаемой книге Дугласа Адамса « Автостопом по галактике ».Главные герои повествования посещают легендарную планету Магратея и узнают о расе сверхразумных существ, построивших компьютер под названием Deep Thought. Цель Deep Thought состояла в том, чтобы ответить на главный вопрос о жизни, вселенной и всем остальном, и этот ответ был ошеломляющим. они спрашивали в первую очередь. Спрашивать о смысле жизни можно так, и в этом случае 42 будет таким же хорошим ответом, как и любой другой.
Некоторые философы-аналитики двадцатого века на волне логического позитивизма разделили подозрения Deep Thought. Их особенно утомила традиционная формулировка: В чем смысл жизни? Считалось, что значение принадлежит языковой сфере. Слова, предложения и другие лингвистические конструкции являются надлежащими носителями значения, а не объекты, события или положения дел, и уж тем более не жизнь сама по себе. Некоторые философы думали, что, спрашивая о смысле жизни, мы используем плохо подобранное выражение, чтобы озвучить что-то реальное, возможно, эмоциональную реакцию трепета или удивления перед ошеломляющим фактом, что что-то вообще существует.Тем не менее, испытать такие чувства и задать значимый вопрос — это две разные вещи.
Однако вопрос, что что-то означает, не обязательно должен быть строго семантическим действием. Мы спрашиваем о значениях всех видов вещей и используем «значение» в самых разных контекстах повседневной жизни, только некоторые из которых являются узкоязыковыми. Пристальное внимание к значениям «значения» дает важные подсказки о том, что такое смысл жизни . Здесь особенно поучительны три коннотации: осмысление, цель и значение.
а. Значения «смысла»
Разговор о значениях обычен в повседневном дискурсе. Большинство обычных употреблений «значения» имеют тенденцию группироваться вокруг трех основных идей: (1) смысловое создание (которое может включать идеи разборчивости , уточнения или согласованности ), (2) цель и (3) значение (которое может включать идею значения ). В следующем списке утверждений и вопросов описаны самые разнообразные способы, которыми мы регулярно используем понятие значения.
Значение как создание смысла
- То, что вы сказали, не значило .
- Что вы, , имели в виду этим заявлением?
- Вы знаете, что я имею в виду ?
- Что вы имели в виду, , под этим лицом? (перекрывается по назначению)
- Что означает в этой книге? ( что это за ?)
- Что означает , это ? (например, когда по возвращении домой спрашивают, что чей-то дом обыскан)
Значение как цель
- Что вы имели в виду, , под этим лицом? (перекрывается с разборчивостью)
- Истерика означала , чтобы привлечь внимание его отца.
- Что означает в этой книге? ( почему было написано ?)
- я правда имею ввиду это!
- Я не имел в виду , чтобы сделать это. Обещаю!
Значение
- Вот такая была значащая
- Эти часы действительно что-то значат для меня.
- Это очень значимое событие в жизни этого города.
- Что означают его первые шесть месяцев в офисе? ?????? 18??????????????? ?Сь??????????
- Это значит
- То есть бессмысленно
- Ты ничего не значишь для меня .
и. Осмысление
Эта категория представляет собой важное обычное чувство значения и ассоциируется с такими понятиями, как ясность, ясность и согласованность. Что-то имеет смысл, если имеет смысл; в противном случае он теряет смысл. Один из способов понять смысл — это идея , которая соответствует . Слова, концепции, предложения, а также события и положения дел имеют смысл и имеют значение, если и когда они правильно сочетаются друг с другом; если они не подходят, они бессмысленны и бессмысленны.Это применимо в узком смысле. Например, нет смысла спрашивать: «Что ярче самого яркого источника света?» Это не соответствует концепции ярчайшего , чтобы спросить, что ярче, но у него есть и более широкое применение. Мы говорим что-то вроде:
- Президенту не имеет смысла вводить войска с учетом геополитической ситуации в регионе.
- Нет смысла просить студентов, изучающих философию, выполнять продольное деление на промежуточных экзаменах.
В каждой из этих ситуаций мы ощущаем несоответствие — несоответствие между решением и обстоятельствами, окружающими это решение, или между разумными ожиданиями относительно того, что вы найдете на экзамене по философии, и того, что вы действительно обнаружите.Здесь есть своего рода абсурд. Восприятие этого более слабого несоответствия будет результатом убеждений, норм и других эпистемических, оценочных и социальных обязательств. Следовательно, определение того, действительно ли что-то связано с несоответствием в этом более широком смысле, часто будет более сложной задачей, чем в случаях узкого смысла.
Таким образом, установление значения часто сводится к встраиванию чего-либо в более широкий контекст или целое: слова в предложения, абзацы, романы или монографии; музыкальные ноты в такты, движения и симфонии (т.е., переход от простого звука к музыке), части фотографии внутри всей фотографии. Смысл заключается в разборчивости в более широком контексте, в «вставке мелких деталей в более крупный интегрированный контекст» (Svendsen 2005: 29). Точно так же мы можем правдоподобно рассматривать наши запросы о смысле жизни как попытки защитить всеобъемлющий контекст, через который мы можем осмыслить нашу жизнь во Вселенной (см. Thomson 2003: 132–138). В центре нашего внимания находятся экзистенциально важные вопросы, которые определяют и отражают состояние человека: вопросы и проблемы, связанные с происхождением, целью, значением, ценностями, страданиями, смертью и судьбой.Нам нужны ответы на наши вопросы по этим вопросам, и мы хотим, чтобы эти ответы согласовывались друг с другом, обеспечивая экзистенциальное удовлетворение. Мы хотим, чтобы жизнь имела смысл, а когда это не так, нас преследует призрак бессмысленности.
ii. Назначение
Запросы о значении очень часто являются запросами с определенной целью. Мы хотим знать, есть ли у нас цель (цели), и если да, то какова она. Многие полагают, что существует космическая цель, вокруг которой можно упорядочить нашу жизнь. Космическая цель, вероятно, потребовала бы трансцендентности или Бога.Кто-то должен все это задумать, чтобы у всего этого была цель. Тем не менее, можно отвергнуть идею космической цели и все же сформулировать вопрос о смысле жизни как вопрос о цели. В этом случае значимая жизнь (или значение в жизни) заключается в том, чтобы упорядочить свою жизнь вокруг самоопределенных целей.
Мы также различаем действия, совершенные намеренно, от действий, совершенных случайно. Мы используем , означающее (или , означающее ), чтобы противопоставить умышленное действие ненамеренному.Мы говорим что-то вроде: «Я действительно серьезно», чтобы указать на «полную» работу нашей воли. Или наш ребенок может сказать: «Я не это имел в виду, обещаю!» чтобы указать, что она не собиралась проливать стакан молока. Это чувство «подразумеваемого» также актуально для смысла жизни. Мы хотим достаточной автономии, а когда она отсутствует или сильно смягчается, мы беспокоимся о значимости нашей жизни (см. Mawson 2016; Sartre 1973). Большинство из нас не хотят идти по жизни бессистемно или так, как это во многом определяется без нашего согласия.Таким образом, вероятно, одним из аспектов осмысленной жизни является жизнь, прожитая с достаточно задействованной волей, человек прожил с целью . Эти два оттенка цели, вероятно, связаны. Мы действительно хотим иметь это в виду, когда выбираем и согласовываем свою жизнь с целями, которые будут обеспечивать основные структурные ритмы в нашем повседневном существовании. Другими словами, мы не хотим отчуждаться от целей, которыми мы руководствуемся в жизни.
Цель и осмысление часто связаны. Сама цель через нацеленные на будущее цели, которые формируют деятельность, предшествующую достижению цели, обеспечивает важные аспекты структуры, которая служит основой, в которой жизнь соединяется и имеет смысл.Жизни, которые соответствуют друг другу и имеют смысл — значимые жизни — это те, которые в достаточной степени телеологичны. Работа над достижением целей на различных уровнях жизненной важности, вероятно, является той стороной жизни, которая правильно сочетается друг с другом и, следовательно, имеет смысл. Таким образом, для прочного осмысления жизни необходимы телеологические нити, связывающие скрытые жизненные эпизоды. Жизни, лишенные этого, находятся под угрозой непонятности, которая возникает из-за того, что они недостаточно структурированы телос .По словам философа Аласдера Макинтайра:
Когда кто-то жалуется … на то, что его или ее жизнь бессмысленна, он или она часто и, возможно, характерно жалуется, что повествование об их жизни стало для них непонятным, что в нем нет смысла, какого-либо движения к кульминации или телосу (Макинтайр 2007: 217).
iii. Значение
Значение часто передает идею значимости, а значимость отслеживает связанный кластер понятий, таких как значение, важность, влияние, значимость, предмет заботы и заботы и ценность, в зависимости от контекста.Мы противопоставляем банальные дискуссии о повседневном и глубокие дискуссии о важных вопросах, считая последние значимыми или значимыми. Физические объекты, глубоко запутанные в наших жизнях, имеют значение. Мы рассматриваем действия и события, которые имеют существенные последствия, как значимые, а в тех случаях, когда это значение имеет положительное значение, как значимые (может ли человек вести значимую жизнь в силу оказания значительных отрицательных воздействий — это растущая тема обсуждения, поскольку field пытается понять связь между смыслом и моралью; см. Campbell and Nyholm 2015).Было важно найти лекарство от этой болезни, потому что оно оказало огромное положительное влияние в рамках определенных забот и забот. Этот оттенок значения также учитывается в тех случаях, когда некоторая часть или набор данных пересекает порог значимости на фоне исходной информации. То, что такой большой процент населения, живущего в определенных условиях, заболевает определенным заболеванием, является статистически значимым или статистически значимым. Таким образом соединяются смысловые и значимые смыслы.
В качестве альтернативы, когда что-то не имеет для нас значения, мы можем сказать: «Это ничего не значит для меня». Это был просто бессмысленный разговор; это было несущественно. Эта игра не имела значения, потому что плей-офф уже был назначен. Оберточная бумага не имеет значения, важно то, что находится внутри упаковки. Эта информация не имеет смысла и не имеет отношения к целям и вопросам, по которым проводится расследование. Сидеть на диване и смотреть повторные показы ситкома на Netflix бессмысленно; вы не делаете ничего важного, вы не делаете ничего важного или ценного и так далее.
Значение чего-либо часто и в значительной степени определяется по отношению к перспективе, горизонту или точке отсчета, которые могут быть динамичными. Что-то, что важно с одной точки зрения, может, и часто теряет свое значение, если смотреть с более широкого горизонта. Царапать колено в четыре года — это важно, по крайней мере, с точки зрения четырехлетнего ребенка. Если оглянуться на десятилетия спустя, его значение ослабевает. Большинство событий, достаточно важных, чтобы их можно было отнести к местным знаниям, не будут иметь достаточного значения для включения в национальную историю, не говоря уже о мировой и особенно космической.Можно быстро увидеть доступные ресурсы, из которых можно генерировать пессимистический смысл жизни, озабоченности по поводу человеческой значимости, по мере того, как расширяются горизонты, в конечном итоге заканчиваясь самой широкой космической перспективой.
Значение часто носит чисто нормативный и личный характер. Когда мы говорим, что что-то имеет значение в смысле значимости, важности или значимости, мы делаем своего рода оценочное заявление о том, что хорошо или ценно. Кроме того, значимость часто связана с тем, что человек оценивает, заботится и беспокоит его.Вещи, естественно, имеют значение для кого-то .
Поскольку считается, что значение имеет аффективное измерение, это измерение, вероятно, пересекается со значением. Если ожерелье моей бабушки имеет для меня значение, оно имеет значение, оно имеет значение, и аффективные состояния, соответствующие определенному психологическому профилю, например, когда я глубоко взволнован или взволнован, часто сопровождают такие оценки ценности и значения. Хотя это не может сделать такие аффективные состояния еще одним типом значения или составляющей значения, эти состояния надежно отслеживают случаи значимости или воспринимаемой значимости.
Подобно осмыслению и цели, значение имеет значение для смысла жизни. В широком смысле один из способов осмысления жизни — это жизнь, которая имеет значение и имеет положительную ценность. Это, конечно, допускает различное понимание значения, которое на одном уровне может отслеживать дебаты объективных натуралистов, субъективных натуралистов, гибридных натуралистов и сверхъестественных (см. Раздел 3 ниже): имеет значение для кого и в соответствии с каким стандартом? Кроме того, некоторым трудно разделить личные и космические интересы по важности.Космические заботы для многих также очень личные. Если Вселенная в целом не имеет значения, некоторые беспокоятся о том, что их индивидуальные жизни не имеют значения или, по крайней мере, того, что, по их мнению, требует глубоко осмысленная жизнь.
г. Слово «Жизнь»
Понимание смысла жизни сложно не только из-за обширного семантического диапазона «значения», но и из-за того, что не сразу понятно, как нам следует понимать слово «жизнь» в вопросе.Спрашивая о смысле жизни, мы, по крайней мере, большинство из нас, не спрашиваем о значении слова «жизнь». Мы также не спрашиваем о том, чем живое отличается от неживого или чем органическое отличается от неорганического. Что тогда мы спрашиваем и каков объем этого запроса? Наши вопросы о смысле жизни, вероятно, варьируются в следующих вариантах:
Life1 = индивидуальная человеческая жизнь (смысл моя жизнь)
Life2 = человечество в целом (смысл человеческого существования )
Life3 = вся биологическая жизнь (значение всех живых организмов вместе )
Life4 = все пространство-время существования (имеется в виду из всего )
Life5 = приблизительный маркер тех аспектов человеческой жизни, которые имеют своего рода экзистенциальную значимость, вызывают огромную озабоченность и являются предметом интенсивных вопросов со стороны людей (см. Раздел 2.е. ниже)
Каждый из этих вариантов понимания «жизни» в традиционной формулировке отслеживает возможные интерпретации вопроса. Цели наших вопросов и опасений по поводу смысла разнообразны. Мы задаем вопросы о нашем собственном, личном существовании, а также вопросы обо всем шоу, и можно подумать, что вопросы о личном значении связаны с вопросами о космическом значении. Life5 позволяет объединить важные аспекты каждого из них (см. Раздел 2.е.)
г. Определенная статья
Еще одной сложной проблемой для традиционной формулировки является включение в нее определенного артикля — и . Это подразумевает, что есть только один смысл жизни, который нарушает общие склонности, что смысл — это то, что варьируется от человека к человеку. То, что делает значимой одну жизнь, отличается от того, что делает значимой другую. Один человек может извлечь много смысла из своей карьеры, другой — из садоводства. По этой причине многие с подозрением относятся к определенному артикулу.
Однако есть серьезные основания сомневаться в этом подозрении. Во-первых, это может выявить путаницу в том, что вообще такое значение. Действительно, одна из целей тех, кто работает в этой области, — прояснить, что такое значение. Здесь стоит отметить, что у многих правдоподобных теорий значения есть объективный компонент, указывающий на то, что не все имеет смысл. Однако, даже если бы смысл был исключительно вопросом, скажем, выполнения, обратите внимание, что следующие два утверждения по-прежнему согласуются: (1) смысл жизни заключается в исполнении и (2) источников выполнения чрезвычайно разнообразный.Смысл жизни в этом случае заключается в том, чтобы быть реализованным (одинаковым для разных людей), но источники реализации варьируются от человека к человеку.
Во-вторых, можно было бы также разумно подумать, что существует единственное значение для жизни на космическом уровне, которое само по себе согласуется с богатым разнообразием способов вести значимую жизнь (имеется в виду в жизни на земном, личном уровне) . Обдумывание подобных возможностей будет связано с утверждениями о том, что верно в отношении мира, например, существует ли Бог с планом для космоса и есть ли во всем этом всеобъемлющий смысл.В таком случае может быть один смысл жизни, но смысл , означающего , в котором есть одно значение, может отличаться от смысла , означающего , в котором есть разные значения. Несмотря на всю сложность, суть в том, что не следует слишком быстро отвергать конкретный предмет, поскольку он вносит вклад в неразрешимые теоретические и практические проблемы для размышлений о смысле жизни.
г. Значение
из жизни по сравнению со значением из жизниВ том, что стало стандартным различием в этой области, философы различают две идеи: смысл жизни (M из L) и смысл жизни (M в L).Преобладают утверждения вроде следующего: «Можно найти смысл в ее жизни, даже если нет великого космического смысла в жизни ». M из L является более глобальным или космическим по своему размаху и часто переплетается с такими идеями, как Бог, трансцендентность, религия или духовное, священное царство. Спрашивая о смысле жизни, человек часто спрашивает о каком-то космическом значении, хотя она может также спрашивать о смысле своей индивидуальной жизни с точки зрения космоса , поскольку многие думают, что смысл их индивидуальной жизни связан с есть ли во всем этом смысл.
M в L ориентированы на личное значение; смысл нашей индивидуальной жизни, находящейся в сети человеческих усилий и отношений sub specie humanitatis — в рамках человеческих забот и забот. Многие думают, что мы можем законно говорить о жизни, имеющей смысл в этом смысле, независимо от того, что верно в отношении значения Вселенной в целом.
Можно увидеть, как различные смысловые значения, обсуждавшиеся ранее в этой записи, пересекаются на обоих уровнях — M на L и M на L.Например, если создание смысла находится в поле зрения на космическом уровне, мы можем задать такие вопросы, как: «О чем все это?» или «Как все это сочетается?» На земном, личном уровне наши осмысляющие вопросы могут, скорее, принять следующую форму: «О чем моя жизнь?» «Как моя жизнь сочетается друг с другом?» или «Моя жизнь последовательна?» Если значение имеет значение на космическом уровне, мы можем спросить: «Действительно ли наша жизнь имеет значение в великой схеме вещей?» тогда как на земле, лично мы можем спросить: «Имеет ли значение моя жизнь для меня, моей семьи, друзей или моего сообщества?»
e.Что означает x?
Изречение: «Что означает x ?» не нужно понимать узко как запрос чего-то семантического, скажем, определения или описания. Есть дополнительные неязыковые контексты, в которых этот запрос имеет смысл (см. Nozick 1981). Некоторые из них даже имеют поразительное сходство в вопросе о смысле жизни. Одно особенно актуально.
Иногда мы сталкиваемся с обстоятельствами, которые еще недостаточно понимаем, и в этом случае мы можем естественным образом ответить, спросив: «Что все это значит?» или «Что здесь происходит?» или «Что случилось?» или «Что происходит?» или «Что это значит?» или «Что это значит?» Задавая такие вопросы, мы стремимся к осмыслению и ясности.Мы видим, как наши дети дерутся, и спрашиваем: «Что это значит?» Мария Магдалина и Мария, мать Иакова, находят камень, отваленный от охраняемой римлянами гробницы. Погребальное белье есть, но тела Иисуса нигде нет. Можно представить, как они думают: «Что это значит?»
Мы, естественно, используем формулу «Что означает x ?» в ситуациях, когда x — это какой-то факт, событие, явление или совокупность таких вещей и о которых мы хотим знать, по словам новозаветного ученого и богослова Н.Т. Райт, его «значение в более широком мире, в котором это понятие имеет смысл» (Wright 2003: 719). Такие запросы отслеживают наше желание разобраться в ситуации, сделать ее понятной с дальнейшей целью действовать соответствующим образом в ответ — своего рода эпистемическая карта, помогающая в практической нормативной навигации.
Исходя из этих обычных примеров, вопрос о смысле жизни правдоподобно понимается как вопрос, аналогичный нашим запросам о значении драки наших детей или о пустой гробнице Иисуса.На протяжении нашего существования мы сталкиваемся с аспектами мира, которые имеют своего рода экзистенциального притяжения в силу их роли в определении и изображении человеческого состояния. Они уникальным образом привлекают наше внимание. Слово «жизнь», таким образом, является приблизительным маркером этих экзистенциально значимых аспектов (Life5 в разделе 2.b. выше), аспектов жизни, которые порождают глубокие вопросы, для которых мы ищем объяснительную основу (возможно, даже ). повествования ), чтобы разобраться в них.Эти аспекты мира сродни той части драки и пустой гробницы, к которой у нас уже есть ограниченный информационный доступ: крики и метание в случае драки, а также различные фрагменты и подсказки, наблюдаемые в пустой гробнице. Подобно родителю или Марии Магдалине в этих ситуациях, нам не хватает важных частей жизненного контекста , и мы хотим заполнить эти экзистенциально релевантные пробелы в наших знаниях, а затем жить соответственно. Мы находимся в поисках смысла жизни, где это значение находится в центре, своего рода всеобъемлющая смысловая структура для ответа и согласования ответов на наши вопросы о происхождении, цели, значении, ценности, страдании и судьбе.
ф. Стратегии интерпретации
и. Подход амальгамы
Популярная в настоящее время стратегия интерпретации традиционной формулировки вопроса — В чем смысл жизни? —это амальгамный подход. С этой плюралистической точки зрения этот вопрос вовсе не считается отдельным вопросом, а скорее смесью множества других вопросов, большинство из которых имеют семейные сходства. С этой точки зрения вопрос — это просто заполнитель (некоторые считают, что это непродуманный) для этих других вопросов, и сам на него нельзя ответить в такой форме.Хотя у него нет ответа в этой форме, другие вопросы о цели, значении, ценности, ценности, происхождении и судьбе могут. Мы, по крайней мере, знаем, о чем спрашиваем, когда их спрашиваем, так что мысль идет. Подозрение по поводу традиционной формулировки часто сопровождает точку зрения амальгамы, поскольку в этой формулировке используется определенный артикль («the»), слово «значение» и слово «жизнь», которые вместе в грамматической форме, в которой они встречаются, вносят свой вклад к тернистой интерпретационной задаче. Возможно, лучшая стратегия, по мнению многих сторонников интерпретации амальгамы, — это просто отказаться от традиционной формулировки и сосредоточиться на попытке ответить на некоторые из этого другого кластера вопросов, которые в совокупности воплощают то, что нас беспокоит, когда мы исследуем смысл жизни.
ii. Подход с использованием единого вопроса
Хотя интерпретация амальгамы является наиболее популярной точкой зрения среди тех, кто пишет о смысле жизни в рамках аналитической философии, некоторые другие предпочли подход, который рассматривает традиционную формулировку как отдельный вопрос, на который можно ответить в такой форме (см. Seachris 2009, 2019; Томсон 2003). Многообещающая стратегия здесь — сделать упор на смысловую коннотацию значения. В этой версии интерпретационного подхода вопрос о смысле жизни — это, прежде всего, поиск смыслового объяснения (возможно, даже повествовательного объяснения) наших вопросов и опасений по поводу происхождения, цели, значения, ценности, страдания и судьбы.Вопреки интерпретации амальгамы, с этой точки зрения, вопрос о смысле жизни требует единственной вещи — смыслового объяснения. Это, конечно, объяснение, сфокусированное на всей этой «ерунде», связанной со смыслом жизни. Это объяснение можно рассматривать как мировоззрение или метанарратив. Этот подход представляет собой органичную стратегию интерпретации, которая ищет единственный ответ (например, повествовательное объяснение), который объединяет или объединяет ответы на все подвопросы, которые определяют и изображают состояние человека.Он предоставляет концептуальные ресурсы для объяснения как M из L, так и M в L. Космическое и личное, эпистемологическое и нормативное, а также теоретическое и практическое неразделимы в нашем поиске смысла. Структура смысла, которую мы ищем, связывает все это, поскольку мы ведем значимую жизнь в свете нашего места в великой схеме всего этого.
Эта версия подхода с одним вопросом с упором на осмысление тесно связана с концепцией мировоззрения.Мировоззрение дает ответы на экзистенциально весомый набор вопросов, которые облегчают положение человека. Как отмечает философ Милтон Муниц:
. . . [люди] могут сказать, что то, что они ищут [задавая вопрос о смысле жизни], — это описание «большой картины», с помощью которой они смогут увидеть не только свою собственную личную жизнь, но и жизни других людей. все остальные, действительно, всего конечного или ограниченного, человека или нет. . . . Выражение такой озабоченности в своей основе подразумевает обращение к «мировоззрению» или «картине мира».Это дает описание самой всеобъемлющей среды, в которой находится человеческая жизнь. . . (Munitz 1993: 30).
Таким образом, предлагать мировоззрение — значит предлагать предполагаемый смысл жизни — структуру смысла, сфокусированную непосредственно на наборе вопросов и проблем, связанных с происхождением, целью, значением, ценностями, страданиями и судьбой.
Более глубокий взгляд на происхождение концепции мировоззрения укрепляет связь между мировоззрением и смыслом жизни и предлагает важные ключи к разгадке того, что мировоззрение обеспечивает своего рода смысловое значение.Немецкий историк и философ XIX века Вильгельм Дильтей говорил о мировоззрении как о концепции, которая «. . . представляет собой общий взгляд на жизнь, который суммирует то, что мы знаем о мире, как мы оцениваем его эмоционально и как мы на него реагируем произвольно ». Мировоззрение обладает тремя различными, но взаимосвязанными измерениями: когнитивным, аффективным и практическим. Они обращаются к M из L и M из L. Мировоззрение мотивировано желанием ответить на то, что он называет «загадкой существования»:
Загадка существования встречает все возрасты человечества с одним и тем же таинственным лицом; мы замечаем его черты, но должны угадывать душу, стоящую за ним.Эта загадка всегда органически связана с загадкой самого мира и с вопросом, что я должен делать в этом мире, почему я в нем и чем моя жизнь в нем закончится. Откуда я взялся? Почему я существую? Что будет со мной? Это самый общий вопрос из всех вопросов, который меня больше всего беспокоит (Dilthey 1980: 81-82).
Группа вопросов Дильтея, которые мотивируют построение мировоззрения, — это те же самые вопросы, на которые мы хотим получить ответы в поисках смысла жизни.Таким образом, смысл жизни может быть просто смысловой рамкой. Не будет преувеличением сказать, что смысл жизни — это то, что стремится обеспечить мировоззрение.
3. Теории смысла
в жизниПомимо важных предварительных дискуссий о природе самого вопроса и его составных частей, можно найти конкурирующие теории смысла в жизни . Здесь спор идет о том, что делает жизнь человека значимой, а не о том, есть ли во всем этом космический смысл (хотя, опять же, некоторые думают, что эти два понятия не так легко отделить друг от друга).Четыре наиболее влиятельных взгляда на значение в жизни : (1) сверхъестественное, (2) объективный натурализм, (3) субъективный натурализм и (4) гибридный натурализм. (5) Нигилизм — это не теория значения, а, скорее, отрицание смысла, космического или личного. Объективный, субъективный и гибридный натурализм — все это оптимистических форм натурализма. Они допускают возможность осмысленного существования в мире, лишенном конечных и бесконечных духовных реальностей. Пессимистический натурализм или то, что обычно называют «нигилизмом», обычно, хотя и не всегда, считается следствием полностью натуралистической онтологии, хотя ведутся активные дебаты о том, влечет ли натурализм за собой нигилизм.
а. Сверхъестественность
Грубо говоря, сверхъестественное утверждает, что существование Бога, наряду с «надлежащим отношением» к Богу, необходимо и достаточно для обеспечения осмысленной жизни, хотя мнения расходятся в деталях. Среди бесчисленного множества других исторические представители сверхъестественного в ближневосточном древнем мире и в последующей истории включают Кохелет (тот, кого называют «Учителем» в ветхозаветной книге Экклезиаста), Иисус, апостол Павел, Августин, Фома Аквинский, Ионафан. Эдвардс, Блез Паскаль, Лев Толстой, К.С. Льюис и многие современные философы-аналитики.
С точки зрения сверхъестественного, осмысленная жизнь состоит из притязаний на метафизическую, эпистемологическую и аксиологическую оси. Метафизически значимая жизнь требует существования Бога, потому что, например, условия, при которых основные свойства, необходимые для такого значения, как объективная ценность, считаются наиболее правдоподобными закрепленными в таком существе, как Бог (см. Cottingham 2005; Craig 2008). Это также требует на некотором уровне ортодоксии, (правильное убеждение) и ортопракции, (правильной жизни и практики), хотя, опять же, по поводу деталей ведется много споров.В дополнение к существованию Бога, смысл жизни требует, чтобы человек был соответствующим образом связан с Богом, возможно, как это выражается в его убеждениях и особенно в его преданности, поклонении и качестве своей жизни, прожитой с другими и среди других, как, например, воплощенная в заявлении Иисуса о величайших заповедях (ср. Мф. 22: 34-40).
Паскаль передает дух сверхъестественного в этом отрывке из Pensées :
Что еще провозглашает эта жажда и эта беспомощность, как не то, что когда-то в человеке было истинное счастье, от которого все, что теперь осталось, — это пустой след и след? Он тщетно пытается заполнить все вокруг себя, ища в вещах, которых нет, помощи, которую он не может найти в тех, которые есть, хотя ничто не может помочь, поскольку эту бесконечную бездну можно заполнить только бесконечным и неизменным объектом; другими словами, самим Богом (Паскаль 1995: 45).
Как и святой Августин в начале своей Исповедей :
. . . ты создал нас для себя, и наше сердце беспокойно, пока не почивает в тебе (Св. Августин 1963: 17).
Стоит отметить, что существуют версии сверхъестественного, которые не считают Бога необходимым для осмысленной жизни, но, тем не менее, утверждают, что Бог и соответствующие отношения с Богом значительно улучшат смысл жизни. Эта более умеренная форма сверхъестественного допускает возможность осмысленной жизни, в некоторой степени, на основе натурализма (полезную систематизацию концептуального пространства см. В Metz 2019).
Взгляды сверхъестественных людей, сильные или умеренные, связаны с вопросами и озабоченностью по поводу проблемы зла, посмертного выживания и высшей справедливости. Часто думают, что такое существо, как Бог, необходимо для того, чтобы «создавать и направлять» повествование о вселенной и, в некотором смысле, повествования о наших индивидуальных жизнях до хорошего и благословенного конца (включая как закрытие , и телеологию ). смыслов окончания, хотя и не абсолютное ощущение завершения смысла; см. Seachris 2011).Многие беспокоятся о том, что с точки зрения натурализма жизнь бессмысленна или абсурдна (своего рода смысловой смысл; см. Раздел 2.ai выше), если не будет окончательной справедливости и искупления болезней этого мира, и если последнее слово — смерть и разложение, за которым следует тишина, навсегда .
г. Субъективный натурализм
Субъективный натурализм — это оптимистический натуралистический взгляд на то, что жизнь может иметь прочный смысл, даже если нет Бога, загробной жизни или трансцендентного царства.В этом он похож на объективные и гибридные формы натурализма. Согласно субъективному натурализму, то, что составляет значимую жизнь, варьируется от человека к человеку и является функцией того, что человек получает то, чего он очень хочет, или путем достижения поставленных перед собой целей, или путем выполнения того, что он считает действительно важным. Некоторые считали, что забота о чем-то или глубокая любовь придают смысл жизни (см. Франкфурт, 1988). Некоторые субъективистские взгляды фокусируются на аффективных состояниях определенного психологического профиля, например, на удовлетворении или удовлетворении, как на составляющих сущности осмысленной жизни (см. Taylor 1967).Субъективизм привлекателен для некоторых в свете предполагаемой неспособности обосновать объективную ценность, естественно, неестественно или сверхъестественно, а также в связи с широко распространенным мнением о том, что смысл и исполнение тесно связаны.
Беспокойство по поводу субъективного натурализма, аналогичное этическим опасениям по поводу морального релятивизма, заключается в том, что эта точка зрения слишком снисходительна, позволяя причудливым или даже аморальным действиям обосновывать смысл жизни. Многие протестуют против того, что одной только глубокой заботы и любви недостаточно, чтобы придать жизни смысл.Что, если кто-то утверждает, что нашел смысл, измеряя и повторно измеряя травинки или запоминая весь каталог шоу Netflix, или, что еще хуже, пытая людей ради развлечения? Может ли жизнь, сосредоточенная на таких занятиях, иметь смысл? Сильная, широко распространенная интуиция здесь склоняет многих к требованию условия объективной ценности или ценности смысла. Тем не менее, у субъективизма все еще есть вдумчивые защитники, и некоторые предложения направлены на интерсубъективное обоснование ценностей — в сообществе и его общих ценностях — в отличие от исключительно индивидуального.Также стоит отметить, что можно быть субъективистом в отношении значения , в то время как объективистом в отношении морали . Таким образом, опытный мучитель может вести осмысленную, хотя и аморальную жизнь. С этой точки зрения смысл и мораль — разные ценности, которые в принципе могут вступать в конфликт.
г. Объективный натурализм
Объективный натурализм, как и субъективный натурализм, утверждает, что осмысленная жизнь возможна в чисто физическом мире, лишенном конечных и бесконечных духовных реальностей.Однако он отличается тем, что требуется для смысла жизни. Объективные натуралисты утверждают, что осмысленная жизнь — это функция надлежащего соединения с независимыми от разума реальностями объективной ценности ( против субъективизма), и что это полностью естественно ( против сверхъестественного). Существуют разные теории о природе этой связи. Некоторые требуют простой ориентации на объективную ценность, в то время как другие требуют более сильной причинной связи с хорошими результатами (см. Smuts 2013).Опять же, объективный натурализм отличается от субъективного натурализма своим акцентом на независимой от разума, объективной ценности . Один из способов сформулировать эту мысль — сказать, что желания или выбора недостаточно для осмысленной жизни. Например, решение проводить часы бодрствования за запоминанием инвентаря в местном магазине Target, даже если это действие приводит к удовлетворению, скорее всего, недостаточно для смысла в объективном натурализме. Скорее, смысл — это функция связи жизни человека с объективно ценными, независимыми от ума условиями, которые сами по себе не являются единственными продуктами того, что человек хочет и выбирает.Что касается объективного натурализма, то можно ошибаться в том, что придает смысл жизни — что-то имеет смысл, по крайней мере частично, в силу своей внутренней природы, независимо от того, что о нем думают. Вот почему тратить значительную часть своей жизни на запоминание инвентаря в универмагах не имеет смысла с точки зрения объективного натурализма, даже если человек очень этого хочет.
Объективный натурализм беспокоит то, что ему может быть труднее учесть случаи нейронной атипичности, например, человека с РАС, который глубоко удовлетворен деятельностью, которая, кажется, лишена внутренней ценности или ценности.Разве человек, который не является водопроводчиком, и для которого трубы и взаимодействие с ними обеспечивают важные цели, некую согласованность в его жизни и приятные впечатления, не обретает смысла, потому что все это в значительной степени вращается вокруг увлечения трубами ? Могут ли субъективистские взгляды лучше объяснить жизнь тех из нас, чьи интересы и взаимодействие с миром разительно отличаются, и для кого такие интересы являются результатом нейронной атипичности?
Критики объективного натурализма могут также настаивать на том, что сторонники этой точки зрения объединяют , означающее , и мораль , или, по крайней мере, объединяют важные аспекты этих двух предположительно различных видов ценностей.Одна ценность может быть сформирована объективно, а другая — нет.
г. Гибридный натурализм
Многие исследователи думают, что и в объективистских, и в субъективистских взглядах есть что-то правильное, но что каждая сама по себе неполна. Сьюзан Вольф разработала то, что стало одной из наиболее влиятельных теорий смысла жизни за последнее десятилетие или около того, — взгляд на соответствие и исполнение . Ее точка зрения включает в себя как объективные, так и субъективные условия и выражается в слогане: «Смысл возникает, когда субъективное влечение встречается с объективной привлекательностью» (Wolf 1997: 211).Смысл не присутствует в жизни, в которой вы верите, выполняете или заботитесь о бесполезных проектах, но и не присутствует в жизни, в которой вы участвуете в стоящих, объективно ценных проектах, не веря в них, не будучи реализованными ими или не заботясь о них . Многие думают, что гибридистские взгляды отражают лучшее в объективизме и субъективизме, избегая при этом ошибок каждого из них.
В своих натуралистических формах такие теории значения несовместимы со сверхъестественностью.Однако можно представить себе сверхъестественные формы каждого из этих взглядов. Кто-то может быть сверхъестественным, который думает, что смысл полностью или в значительной степени состоит в субъективном исполнении в Божественном — разновидности субъективизма, или этот смысл состоит в ориентации вокруг объективной ценности, опять же , основанной на Божественном — разновидности объективизма. Можно также сформулировать отчетливо гибридные сверхъестественные взгляды.
e. Пессимистический натурализм: нигилизм
Вопреки всем оптимистическим взглядам на возможность осмысленной жизни, это пессимистический натурализм , чаще называемый нигилизмом .Грубо говоря, нигилизм — это точка зрения, которая отрицает возможность полноценной жизни, потому что буквально ничто не имеет ценности. Нигилизм можно понимать как комбинацию тезисов и предположений, взятых как из сверхъестественного, так и из натурализма: (i) Бог или некое сверхъестественное царство, вероятно, необходимы для ценности и осмысленной жизни, но (ii) такой сущности или царства не существует, и, следовательно, ( 3) в конечном итоге нет ничего ценного и, следовательно, нет смысла. Другие формы нигилизма сосредоточены на таких состояниях, как скука или неудовлетворенность, утверждая, что скука достаточно характеризует жизнь, чтобы сделать ее бессмысленной, или что человеческие жизни не имеют необходимого количества удовлетворения, чтобы придать им смысл.
ф. Структурные контуры смысла жизни
Если значение — это особый вид ценности, которую может иметь жизнь, и если три указанных выше смысла (см. Раздел 2.a. выше) охватывают диапазон идей, охватываемых смыслом, то эти идеи могут помочь осветить концептуальную форму смысла в жизни . Каждое из обычных смыслов «значения» обеспечивает стратегии для концептуализации широких структурных контуров осмысленной жизни.
Осмысление: Разумная жизнь; тот, который имеет смысл (широкий смысл), который соответствует
вместе должным образом и демонстрирует некую согласованность (например, в отношениях, профессионально, морально, духовно и так далее), возможно, даже повествовательная связность.
Цель: Жизнь, четко ориентированная на цели, задачи и задачи и проживаемая с определенной целью, при которой личность в достаточной степени задействована.
Значение: Жизнь, которая имеет значение (и имеет положительную ценность) — внутренне в силу того вида жизни, которым она является, и внешне в силу ее последствий и воздействий, особенно в узком (например, семейном) и широком (например, , культурные) сети отношений, частью которых является человек.
Хотя можно рассматривать это как в значительной степени различные способы мышления о том, что такое значимая жизнь, можно подумать, что между ними существует более органическая взаимосвязь.Вот одна стратегия, с помощью которой все три смысловых смысла могут объединиться и единым образом выявить полные структурные контуры осмысленной жизни:
Осмысленная жизнь = Жизнь, которая имеет смысл, которая соответствует друг другу ( смысловой ) благодаря соответствующей ориентации на цели ( цель ), другие (ателические) виды деятельности (см. Сетья 2017) и отношения, которые имеют значение и имеют положительное значение ( значение ).
Философы, возможно, захотят последовать примеру социологов в размышлениях об этой трехсторонней концепции значения.Психологи, например, все чаще используют аналогичные отчеты при планировании экспериментов и тестировании. Один выдающийся психолог, работающий в области смысла, предлагает определение смысла жизни, включающее аналогичную триаду, которая отдает приоритет осмыслению:
Значение — это сеть связей, понимания и интерпретаций, которые помогают нам осмыслить наш опыт и сформулировать планы, направляющие нашу энергию на достижение желаемого будущего. Смысл дает нам ощущение того, что наша жизнь имеет значение, что она имеет смысл и что она больше, чем сумма наших секунд, дней и лет (Steger 2012: 165).
4. Смерть, тщетность и полноценная жизнь
Смысл жизни тесно связан с целым рядом связанных вопросов, включая смерть, тщетность и окончание в целом. Это важные темы в смысловой литературе, которые можно найти в широком спектре источников, от книги Экклезиаста Ветхого Завета до Толстого и Камю до современных аналитических работ по этой теме. Беспокойство о том, что смерть в понимании натурализма угрожает смыслу, приводит к дискуссиям о бесполезности.Принято считать, что жизнь бесполезна, если все, что мы есть и делаем, в конечном итоге заканчивается ничем. Если натурализм верен, а смерть — это конец. . . период . . . тогда жизнь бесполезна, так утверждают. При отсутствии разработки не совсем понятно, что люди имеют в виду под этим, хотя настроения, стоящие за этой идеей, сильны и преобладают.
Чтобы глубже изучить проблему, важно уяснить, что подразумевается под бесполезностью . В обычных случаях что-то бесполезно, когда достижение или выполнение того, на что нацелено или желаемое, невозможно .Примеры бесполезности включают:
Для человека бесполезно пытаться одновременно существовать и не существовать в одном и том же смысле.
Бесполезно пытаться прыгнуть на Марс.
Бесполезно пытаться написать целый 300-страничный роман от начала до конца за один час.
Согласно предыдущему описанию тщетности, экзистенциальная тревога, которая сопровождает некоторый случай тщетности, пропорциональна тому, как человек думает о том, что является бесполезным. Степень, в которой человек заинтересован — например, эмоционально и в отношениях — в попытке достичь желаемого результата, будет влиять на то, как он реагирует на реальную или воспринимаемую тщетность («воспринимаемую», потому что можно ошибаться относительно того, действительно ли что-то является , бесполезно).Представьте, что у человека есть любопытство испытать полет, как летит сокол. Было бы бесполезно пытаться летать , как сокол летит . Хотя этот человек может быть минимально обеспокоен из-за того, что не может этого испытать, сомнительно, что он испытает душераздирающую тоску. Сравните это с ситуацией, когда человек годами тренировался по триатлону айронмен, но за неделю до соревнования он парализован от шеи вниз в трагической автомобильной аварии. Теперь бесполезно пытаться соревноваться в триатлоне без механической помощи.Учитывая важность этой цели в жизни человека, он, соответственно, почувствовал бы существенную экзистенциальную тревогу из-за того, что не сможет конкурировать. Годы обучения не будут вознаграждены. Глубокие надежды рухнут. Центральная жизненная цель теперь навсегда не достигнута. Таким образом, уровень экзистенциальной тревоги, сопровождающей тщетность, пропорционален уровню вложений в какую-то желаемую цель и относительной желательности этой цели.
Предыдущий анализ имеет отношение к тщетности и значению жизни.Что могут иметь в виду люди, когда говорят, что жизнь бесполезна, если натурализм истинен, а смерть — последнее слово нашей жизни и Вселенной? Несоответствие, из которого возникает чувство тщетности, находится между центральными стремлениями человеческого сердца и миром, лишенным Бога и загробной жизнью, миром, неспособным удовлетворить такие стремления. Существует полное несоответствие между тем, что мы действительно хотим (даже то, что мы можем сказать, что нам нужно ) и полностью и совершенно безмолвной вселенной, которой все равно.Существует также несоответствие между окончательным положением дел, в котором буквально ничего не имеет значения, и текущим положением дел, когда многие вещи кажутся важными (например, отношения, личные и культурные достижения, научные достижения, среди прочего). Кажется, трудно представить себе, что вещи с такой экзистенциальной гравитацией — всего лишь пар в великой схеме вещей. Мы могли бы также назвать это абсурдом , поскольку абсурдность и тщетность связаны между собой, и то и другое частично заключено в идее глубокого несоответствия или несовпадения.
Бесполезность, таким образом, соединяется с надеждами и ожиданиями в отношении самореализации и долголетия. В некоторых обстоятельствах мы склонны думать, что что-то характеризуется бесполезностью, если оно не длится так долго, как мы думаем, что оно должно длиться с учетом того, что оно есть. Если вы потратите полдня на строительство снежного форта, а ваши дети разрушат его за пять минут, вы будете склонны думать, что ваши усилия были тщетными, даже если вы достигли своей цели строительства форта. Однако вы не подумаете, что ваши усилия были напрасными, если форт продлится несколько дней и предоставит вам и вашим детям несколько забавных приключений и классическую битву снежками.Он должен прослужить достаточно долго , чтобы служить своей цели .
Некоторые говорят, что средняя продолжительность жизни человека со средним человеческим опытом достаточна для удовлетворения основных человеческих стремлений и для нас для достижения основных целей (см. Trisel 2004). Другие, однако, думают, что только вечности достаточно, чтобы отдать должное тем аспектам превосходной ценности человеческого состояния, в первую очередь, и особенно, счастью и любви, последние понимаются примерно как приверженность истинному благу или благополучию другого человека.Некоторые вещи имеют такой возвышенный характер, что их угасание даже спустя эоны за эонами поистине трагично, — так считают. Все, что меньше вечности, — это меньше, чем достаточно времени, и это ведет к чувству тщетности. Мы хотим, чтобы самые важные вещи в жизни — особенно счастье, любовь и отношения — длились бесконечно . Но если натурализм верен, все растворяется в смерти нас самих и вселенной; будет так, как будто ничего этого не произошло. Если важная составляющая жизни, в которую мы так вкладываемся, длится недолго, многие беспокоятся о том, что сама жизнь глубоко и в конечном итоге бесполезна.
Таким образом, тщетность иногда связана с тем, чем что-то кончается. Имея в виду смысл жизни, многие опасаются, что его смысл окажется под угрозой, если в конце концов все сойдет на нет. Такие опасения сформулированы в том, что некоторые называют Final Outcome Arguments (см. Wielenberg 2006). Аргумент окончательного исхода состоит в том, что жизнь в некоторой степени или полностью бессмысленна, абсурдна или бесполезна из-за «плохого» конца. Такие аргументы могут приводить к более слабым и более сильным выводам, начиная от «плохого», заканчивая лишь слегка смягчающим смысл, вплоть до полного уничтожения смысла.Однако их всех объединяет то, что они придают окончанию важное значение в оценке смысла жизни.
Почему ты думаешь, что концовки обладают такой силой? Многие утверждали, что предоставление им этой власти произвольно отдает предпочтение будущему над прошлым. Томас Нагель однажды сказал, что «. . . сейчас не имеет значения, что через миллион лет все, что мы делаем сейчас, не будет иметь значения »(Nagel 1971: 716). Почему мы должны думать, что будущее важнее прошлого и настоящего или вообще имеет отношение к нему? Но, возможно, Нагель ошибается.На самом деле могут быть веские причины полагать, что то, как заканчивается жизнь, имеет значение для оценки ее значения (см. Seachris 2011). Какой бы вывод ни был сделан, необходимо предложить принципиальные доводы для решения вопроса о том, какая точка зрения — далекое будущее, или , ближайшее настоящее, — имеет приоритет в оценке смысла жизни.
5. Недостаточно исследованные территории
В рамках теории ценностей малоизученная область — это то, как значение вписывается в общий нормативный ландшафт.Как это связано, если вообще связано, например, с этической, эстетической и эвдемонистической ценностью? Какие виды отношений, концептуальные, причинные или иные, существуют между различными ценностями? Некоторые сводятся к другим? Могут ли глубоко неэтичные жизни иметь значение? А как насчет глубоко несчастной жизни? Эти и другие вопросы обсуждаются по мере того, как их исследует все большее число исследователей.
Еще одна область, требующая повышенного внимания, — это отношения между смыслом и страданием.Страдания пересекаются с нашими попытками осмыслить нашу жизнь в этой вселенной, мотивируют наши вопросы о том, почему мы здесь, и порождают наши опасения по поводу того, действительно ли мы в конечном итоге значимы. Мы задаемся вопросом, существует ли понятное, экзистенциально удовлетворяющее повествование, в котором можно найти — понять — наш внутренний опыт страдания и дать нам утешение и надежду. Зло в осмысленной вселенной не перестает быть злом, но может быть более терпимым в этих гостеприимных условиях.Возможно, проблема значения более фундаментальна, чем проблема зла. Также актуально то, что можно назвать эсхатологическим и измерением проблемы зла — есть ли какая-нибудь надежда перед лицом боли, страдания и смерти, и если да, то в чем эта надежда? Обращение к размышлениям о страданиях, ориентированных на будущее, естественно, будет связано с вечным смыслом жизни, такими как смерть и тщетность. Кроме того, это будет мотивировать дальнейшие дискуссии о том, является ли врожденное человеческое стремление к удачному окончанию повествования жизни, включая, например, посмертное выживание и наслаждение блаженным видением или каким-либо другим благословенным состоянием, просто принятием желаемого за действительное или родственником нашего желание воды и, следовательно, поистине естественное желание, указывающее на объект, способный его удовлетворить.
Столь же недостаточно исследовано то, как концепция нарратива (и мета-нарратива ) может пролить свет на смысл жизни, и особенно на то, о чем часто говорят разговоры о смысле жизни. Исторически сложилось так, что большинство удовлетворительных повествований, в некотором роде рассказывающих о смысле жизни, также были религиозными или квазирелигиозными. Кроме того, многие из этих нарративов считаются нарративами в парадигматическом смысле, в отличие от ненарративных форм дискурса. Однако с ростом натурализма на Западе эти нарративы и заложенные в них религиозные или квазирелигиозные мировоззрения начали терять популярность в определенных секторах.Из этой среды возникли более тревожные сомнения относительно смысла жизни, сопровождаемые страхом, что натуралистический мета-рассказ о вселенной не может удовлетворить экзистенциально. Ученым-когнитивистам, теологам и философам требуется дополнительная работа над нашими повествовательными склонностями как человеческих существ и над тем, как эти склонности формируют и освещают наше стремление к смыслу.
Наконец, более пристального внимания заслуживает ряд актуальных практических и этических вопросов, особенно в отношении маргинализированных групп населения.Например, как реальная жизнь и опыт людей с ограниченными возможностями могут влиять на теорию о значении в жизни и ограничивать их существование? Подвергает ли их жизнь сомнению определенные теории значения? Что практика одиночного заключения говорит о человеческой потребности в смысле? Является ли полное отсутствие смысла в таких обстоятельствах причиной для наложения более строгих ограничений на его использование? Как можно использовать человеческую потребность в значении (см. Bettelhiem 1978; Frankl 2006), чтобы понять и затем решить системные проблемы общества, такие как бездомность и опиоидная зависимость? Каким образом понимание кажущихся патологическими выражений нашего стремления к смыслу может помочь понять смысл национализма и терроризма и ответить на них?
Аналитическая философия, когда-то глубоко скептически относившаяся к смыслу жизни и равнодушная к нему, теперь стала источником важных и интересных новых теоретических рассуждений по этой теме.Возникает даже что-то вроде подполя, состоящего из исследователей, тратящих много времени и энергии на понимание концептуальных и практических аспектов смысла жизни. К этой теме подходят с аналитической строгостью, которая ведет к прогрессу и открывает захватывающие возможности для многообещающих новых открытий. Философские воды, хотя и остаются мутными, проясняются.
6. Ссылки и дополнительная литература
- Адамс, Э. М. «Смысл жизни». Международный журнал философии религии 51 (апрель 2002 г.): 71-81.
- Энтони, Луиза М., изд. Философы без богов: размышления об атеизме и светской жизни. Оксфорд: Oxford University Press, 2007.
- Audi, Роберт. «Внутренняя ценность и значимая жизнь». Философские статьи 34 (2005): 331-55.
- Августин. Исповедь святого Августина. Пер. пользователя Rex Warner. Нью-Йорк: Ментор, 1963.
- Баггини, Джулиан. Что это такое? Философия и смысл жизни. Оксфорд: Oxford University Press, 2004.
- Баумейстер, Рой Ф.Смыслы жизни. Нью-Йорк: Гилфорд Пресс, 1991.
- Баумейстер, Рой Ф., Кэтлин Д. Вос, Дженнифер Аакер и Эмили Н. Гарбински. «Некоторые ключевые различия между счастливой жизнью и полноценной жизнью». Журнал позитивной психологии 8: 6 (2013): 505-516.
- Бенатар, Дэвид. Лучше никогда не быть: вред от существования. Оксфорд: Oxford University Press, 2009.
- Бенатар, Дэвид. Человеческое затруднение: откровенный справочник по важнейшим жизненным вопросам. Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета, 2017.
- Бенатар, Дэвид, изд. Жизнь, смерть и смысл: ключевые философские чтения по важным вопросам. Лэнхэм, Мэриленд: Rowman & Littlefield Publishers, 2004.
- Бергер, Питер. Священный балдахин. Нью-Йорк: Doubleday, 1967.
- Бернштейн, Дж. М. «Великие повествования». в Поль Рикур: повествование и интерпретация, изд. Дэвид Вуд, 102–23. Лондон: Рутледж, 1991.
- Беттельхайм, Бруно. Использование чар. Нью-Йорк: Кнопф, 1978, .
- Бельскис, Андрюс.Существование, смысл, совершенство: аристотелевские размышления о смысле жизни. Лондон: Рутледж, 2017.
- Благословение, Кимберли А. «Атеизм и смысл жизни». в Оксфордском справочнике атеизма. Нью-Йорк: Oxford University Press, 2013: 104-118.
- Бортолотти, Лиза, изд. Философия и счастье. Хэмпшир, Великобритания: Palgrave Macmillan, 2009.
- Брэдли, Бен. «Экзистенциальный террор». Журнал этики 19 (2015): 409-18.
- Бриттон, Карл. Философия и смысл жизни.Кембридж: Издательство Кембриджского университета, 1969.
- Калхун, Чешир. «Географии осмысленной жизни». Журнал прикладной философии 32: 1 (2015): 15-34.
- Кэмпбелл, Стивен М. и Свен Нихолм. «Анти-смысл и почему это важно». Журнал Американской философской ассоциации 1: 4 (зима 2015 г.): 694-711.
- Камю, Альбер. Миф о Сизифе и другие очерки. Перевод Джастина О’Брайена. Нью-Йорк: Vintage International, 1983.
- Чаппелл, Тимоти. «Бесконечность идет на испытание: разве бессмертие бессмысленно?» Европейский философский журнал 17 (март 2009 г.): 30-44.
- Коттингем, Джон. О смысле жизни. Лондон: Рутледж, 2003. .
- Коттингем, Джон. Духовное измерение: религия, философия и человеческая ценность. Кембридж: Издательство Кембриджского университета, 2005.
- Крейг, Уильям Лейн. «Абсурд жизни без Бога». in Разумная вера: христианская истина и апологетика, 3-е изд., 65-90. Уитон, Иллинойс: Crossway Books, 2008.
- Кран, Тим. Значение веры: религия с точки зрения атеиста. Кембридж, Массачусетс: Издательство Гарвардского университета, 2017.
- Дэвис, Уильям Х. «Смысл жизни». Метафилософия 18 (июль / октябрь 1987 г.): 288-305.
- Дильтей, Вильгельм. Gesammelte Schriften, 8: 208-9, цитирует Теодор Плантинга, Историческое понимание в мысли Вильгельма Дильтея. Торонто: University of Toronto Press, 1980.
- Иглтон, Терри. Смысл жизни. Оксфорд: Oxford University Press, 2007.
- Книга Экклезиаста.
- Эдвардс, Пол. «Жизнь, значение и ценность». в Энциклопедии философии, Vol.4, изд. Пол Эдвардс, 467-477. Нью-Йорк: Macmillan Publishing Company, 1967.
- Эдвардс, Пол. «Зачем.» в Энциклопедии философии, тт. 7 и 8, изд. Пол Эдвардс, 296-302. Нью-Йорк: Macmillan Publishing Company, 1972.
- Полет, Антоний. «Толстой и смысл жизни». Этика 73 (январь 1963 г.): 110-18.
- Фишер, Джон Мартин. «Свобода воли, смерть и бессмертие: роль повествования». Philosophical Papers 34 (ноябрь 2005 г.): 379-403.
- Фишер, Джон Мартин.«Недавние работы о смерти и смысле жизни». Philosophical Books 34 (апрель 1993): 65-74.
- Фишер, Джон Мартин. «Почему бессмертие не так уж плохо». Международный журнал философских исследований 2 (сентябрь 1994 г.): 257-70.
- Фланаган, Оуэн. Действительно сложная проблема: смысл в материальном мире. Кембридж, Массачусетс: Массачусетский технологический институт, 2007.
- Форд, Дэвид. В поисках смысла: краткая история. Беркли, Калифорния: Калифорнийский университет Press, 2007.
- Франкфурт, Гарри. Важность того, о чем мы заботимся.Нью-Йорк: Cambridge University Press, 1988. .
- Франкл, Виктор. Человек в поисках смысла. Бостон: Beacon Press, 2006.
- Друг, Дэвид и редакторы LIFE. Больше размышлений о смысле жизни. Бостон: Little Brown and Company, 1992.
- Froese, Paul. О цели: как мы создаем смысл жизни. Оксфорд: Издательство Оксфордского университета, 2016.
- Гиллеспи, Райан. «Космический смысл, трепет и абсурд в светскую эпоху: критика религиозного нетеизма». Harvard Theological Review 111: 4 (2018): 461-487.
- Гетц, Стюарт. Цель жизни: теистическая перспектива. Лондон: Continuum, 2012. .
- Гетц, Стюарт и Джошуа В. Сичрис. Что это называется смыслом жизни? Нью-Йорк: Рутледж, 2020.
- Goldman, Алан Х. Жизненные ценности: удовольствие, счастье, благополучие и смысл. Оксфорд: Oxford University Press, 2018.
- Гуденаф, Урсула В. «Религиозные аспекты биологического повествования». Zygon 29 (декабрь 1994): 603-18.
- Гордон, Джеффри.«Имеет ли значение существование Бога для смысла жизни?» Modern Schoolman 60 (май 1983): 227-46.
- Гордон, Джеффри. «Нагель или Камю об абсурде?» Философия и феноменологические исследования 45 (сентябрь 1984 г.): 15-28.
- Холдейн, Джон. В поисках смысла и осмысления. Эксетер, Великобритания: Imprint Academic, 2008.
- Гамильтон, Кристофер. Живая философия: размышления о жизни, смысле и нравственности. Эдинбург: Издательство Эдинбургского университета, 2009.
- Haught, Джон Ф.Достаточно ли природы? Смысл и истина в век науки. Кембридж: Издательство Кембриджского университета, 2006.
- Хепберн Р. В. «Вопросы о смысле жизни». Религиоведение 1 (апрель 1966 г.): 125-40.
- Химмельманн, Беатрикс, изд. О смысле жизни. Бостон: Де Грюйтер, 2013.
- Голландия, Алан. «Дарвин и смысл жизни». Экологические ценности 18: 4 (2009): 503-518.
- Холли, Дэвид М. Значение и тайна: что значит верить в Бога. Молден, Массачусетс: Wiley-Blackwell, 2010.
- Кахане, Гай. «Наше космическое ничтожество», №№ (2013): 1-28.
- Карлссон, Никлас, Джордж Лёвенштейн и Джейн Маккафферти. «Экономика смысла». Северный журнал политической экономии 30: 1: 61-75.
- Кауппинен, Антти. «Осмысленность и время». Философия и феноменологические исследования 84 (2012): 345-77.
- Кекес, Джон. «Смысл жизни.» Средние западные исследования в философии 24 (2000): 17-34.
- Кекес, Джон. Состояние человека. Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета, 2010.
- Кинг, Лаура А., Саманта Дж. Хайнцельман и Сара Дж. Уорд, «За пределами поиска смысла: современная наука об опыте смысла в жизни», Current Directions in Psychological Science, 25: 4 (2016): 211-216.
- Клемке, Э. Д., и Стивен М. Кан, ред. Смысл жизни. 4-е изд. Нью-Йорк: Oxford University Press, 2017. .
- Краай, Клаас Дж. Имеет ли значение Бог? Очерки аксиологических последствий теизма. Нью-Йорк: Рутледж, 2018.
- Лэйси, Ален.«Смысл жизни», в Oxford Companion to Philosophy, 2-е изд., Изд. Тед Хондерих. Нью-Йорк: Oxford University Press, 2005. .
- Ландау, Иддо. В поисках смысла в несовершенном мире. Нью-Йорк: Oxford University Press, 2017. .
- Ландау, Иддо. «Жизнь, смысл» в Международной этической энциклопедии. Wiley-Blackwell, 2013: 3043-3047.
- Ландау, Иддо. «Значение жизни Sub Specie Aeternitatis». Австралазийский философский журнал 89: 4 (2011): 727-734.
- Закон, Стивен.»Смысл жизни.» Think 11 (2012): 25-38.
- Лич, Стивен и Джеймс Тарталья, ред. Смысл жизни и великие философы. Лондон: Рутледж, 2018.
- Левин, Майкл. «Какое отношение смерть имеет к смыслу жизни?» Религиоведение 23 (1987): 457-65.
- Леви, Нил. «Дауншифтинг и смысл жизни». Соотношение 18 (июнь 2005 г.): 176-89.
- Lewis, C. S. «De Futilitate». в христианских размышлениях. Гранд-Рапидс, Мичиган: Издательство Уильям Б. Эрдманс, 1995.
- Льюис, К. С. «О жизни в атомный век», в «Настоящие проблемы». Сан-Диего: Harcourt, Inc., 1986.
- Люпер-Фой, Стивен. «Абсурд жизни». Философия и феноменологические исследования 52 (1992): 85-101.
- Лурье, Юваль. Отслеживание смысла жизни: философское путешествие. Колумбия, Миссури: University of Missouri Press, 2006.
- Макинтайр, Аласдер. После добродетели, 3-е изд. Нотр-Дам, IN: University of Notre Dame Press, 2007.
- Маккриль, Рудольф А.«Дильтей, Вильгельм», в Кембриджском философском словаре, изд. Роберт Ауди. Кембридж: Издательство Кембриджского университета, 2001.
- Маркус, Арьян. «Оценка взглядов на жизнь: субъективное дело?» Религиоведение 39 (2003): 125-43.
- Мартела, Франк и Майкл Ф. Стегер, «Три значения смысла в жизни: различение согласованности, цели и значения», Журнал позитивной психологии, 11: 5 (2016): 531-45.
- Мартин, Майкл. Атеизм, мораль и смысл.Амхерст, Нью-Йорк: Книги Прометея, 2002.
- Моусон, Тимоти. Бог и смысл жизни: что Бог мог и не мог сделать, чтобы сделать нашу жизнь более значимой. Лондон: Блумсбери, 2016.
- Моусон, Тимоти. «Последние работы о смысле жизни и философии религии». Философский компас 8 (2013): 1138-1146.
- Моусон, Тимоти. «Источники неудовлетворенности ответами на вопрос о смысле жизни». Европейский журнал философии религии 2 (осень 2010 г.): 19-41.
- Мэй, Тодд. Значимая жизнь: человеческий смысл в безмолвной Вселенной. Чикаго: University of Chicago Press, 2016.
- Макдермотт, Джон Дж. «Зачем беспокоиться: стоит ли жить?» The Journal of Philosophy 88 (ноябрь 1991 г.): 677-83.
- МакГрат, Алистер Э. Удивлен смыслом. Луисвилл, Кентукки: Вестминстер Джон Нокс, 2011.
- Мец, Фаддей. «Концепция полноценной жизни». American Philosophical Quarterly 38 (апрель 2001 г.): 137-53.
- Мец. Фаддей.«Может ли замысел Бога быть источником смысла жизни?» Религиоведение 36 (2000): 293-313.
- Мец, Фаддей. «Божья цель не имеет отношения к смыслу жизни: ответ Affolter». Религиоведение 43 (декабрь 2007 г.): 457-64.
- Мец, Фаддей. Бог, душа и смысл жизни (элементы философии религии). Кембридж: Издательство Кембриджского университета, 2019.
- Мец, Фаддей. «Требование бессмертия для смысла жизни». Соотношение 16 (июнь 2003 г.): 161-77.
- Мец, Фаддей.Смысл в жизни. Оксфорд: Издательство Оксфордского университета, 2016.
- Мец, Фаддей. «Смысл жизни», Стэнфордская энциклопедия философии (издание лето 2007 г.), Эдвард Н. Залта (ред.).
- Мец, Фаддей. «Новые изменения в смысле жизни». Философский компас 2 (2007): 196-217.
- Мец, Фаддей. «Недавние исследования смысла жизни», «Этика» 112 (июль 2002 г.): 781-814.
- Мец, Фаддей. «Утилитаризм и смысл жизни». Utilitas 15 (март 2003 г.): 50-70.
- Моррис, Томас В. Осмысливая все: Паскаль и смысл жизни (Гранд-Рапидс: Уильям Б. Эрдманс Publishing Company, 2002.
- Мозер, Пол К. «Божественное сокрытие, смерть и смысл», в философии религии: классические и современные проблемы, под ред. Пол Копан и Чад Мейстер, 215-27. Молден, Массачусетс: Blackwell Publishers, 2008.
- Munitz, Milton K. Есть ли в жизни смысл? Буффало, Нью-Йорк: Книги Прометея, 1993.
- Нагель, Томас. «Абсурд». Журнал философии 68 (1971): 716-27.
- Нагель, Томас. Светская философия и религиозный темперамент: очерки 2002-2008 гг. Оксфорд: Oxford University Press, 2010.
- Нозик, Роберт. «Философия и смысл жизни». в философских объяснениях. Кембридж, Массачусетс: Belknap, 1981. 571-79; 585-600.
- О’Брайен, Венделл. «Смысл и значение». Южный философский журнал 34 (1996): 339-60.
- Олива, Мирела. «Герменевтика и смысл жизни». Epoché 22: 2 (весна 2018): 523-39.
- Паскаль, Блез.Pensées. Перевод А. Дж. Крайльсхаймера. Лондон: Penguin Books, 1995. .
- Перретт, Рой В. «Толстой, смерть и смысл жизни». Философия 60 (апрель 1985): 231-45.
- Причард, Дункан. «Абсурд, тревога и смысл жизни». Монист 93 (январь 2010 г.): 3-16.
- Розенбург, Алекс. Руководство атеиста к реальности: наслаждаться жизнью без иллюзий. Нью-Йорк: Нортон, 2011. .
- Розенберг, Алекс и Тамлер Соммерс. «Нигилистическая идея Дарвина». Биология и философия 18 (2003): 653-68.
- Русе, Майкл. Значение для жизни. Оксфорд: Издательство Оксфордского университета, 2019.
- Русе, Майкл. Нарочно. Princeton: Princeton University Press, 2017. .
- Рассел, Бертран. «Поклонение свободного человека». в книге «Почему я не христианин» и других статьях о религии и смежных предметах. Нью-Йорк: Touchstone, 1957. 104–16.
- Рассел, Л. Дж. «Смысл жизни». Философия 28 (январь 1953 г.): 30-40.
- Сартр, Жан-Поль. Экзистенциализм и гуманизм. Перевод Филипа Майре.Лондон: Метуэн, 1973.
- Сартр, Жан-Поль. Тошнота. Перевод Ллойда Александра. Нью-Йорк: Новые направления, 1964.
- Шопенгауэр, Артур. Очерки и афоризмы. Перевод Р. Дж. Холлингдейла. Лондон: Penguin Books, 2004.
- Сичрис, Джошуа. «Смерть, тщетность и пролептическая сила концовки повествования». Религиоведение 47: 2 (июнь 2011 г.): 141-63.
- Сичрис, Джошуа. «От триады смысла к смысловому холизму: объединение смысла жизни» Human Affairs 49: 4 (2019).
- Сичрис, Джошуа В. «Смысл жизни как повествование: новое предложение для интерпретации« основного »вопроса философии». Philo 12 (Весна-Лето 2009): 5-23.
- Сичрис, Джошуа В. «Перспектива Sub Specie Aeternitatis и нормативные оценки осмысленности жизни: более пристальный взгляд», Этическая теория и нравственная практика 16 (2013): 605-620.
- Сичрис, Джошуа, изд. Изучение смысла жизни: антология и руководство. Молден, Массачусетс: Блэквелл, 2012.
- Сичрис, Джошуа и Стюарт Гетц.ред. Бог и смысл: новые очерки. Нью-Йорк: Bloomsbury Academic, 2016.
- Сетия, Киран. Средний возраст: философское руководство. Princeton: Princeton University Press, 2017. .
- Шарп, Р. А. «Восхваление бессмысленной жизни». Philosophy Now 25 (лето 1999): 15.
- Шерри, Патрик. «Забытый аргумент в пользу бессмертия». Религиоведение 19 (март 1983 г.): 13-24.
- Сигрист, Майкл Дж. «Смерть и смысл жизни». Философские статьи 44: 1 (март 2015 г.): 83-102.
- Певец, Ирвинг. Создание ценности. Том 1 смысла в жизни. Балтимор: Издательство Университета Джона Хопкинса, 1996.
- Смарт, Дж. Дж. К. «Смысл и цель». Philosophy Now 24 (лето 1999): 16.
- Смит, Майкл. «Это все что есть?» The Journal of Ethics 10 (январь 2006 г.): 75-106.
- Смэтс, Аарон. «Хорошее дело, изложение смысла жизни». Южный философский журнал 51: 4 (2013): 536-62.
- Стегер, Майкл Ф. «Ощущение смысла жизни: оптимальное функционирование на стыке благополучия, психопатологии и духовности» (стр.165-184) в «Человеческих поисках смысла», под ред. П. Т. П. Вонг. Нью-Йорк: Рутледж, 2012.
- Suckiel, Эллен Каппи. «Уильям Джеймс о познании чувств, религиозном пессимизме и смысле жизни». Журнал спекулятивной философии 17 (2003): 30-39.
- Свендсен, Ларс. Философия скуки. Пер. пользователя John Irons. Лондон: Reaktion Books, 2005.
- Тарталья, Джеймс. Философия в бессмысленной жизни. Лондон: Bloomsbury Academic, 2015. .
- Тейлор, Ричард.«Время и смысл жизни». Обзор метафизики 40 (1987): 675-86.
- Тейлор, Ричард. «Смысл жизни.» в добре и зле. Нью-Йорк: Macmillan Publishing, 1967. .
- Томас, Джошуа Льюис. «Осмысленность как осознанность». Философия (2019): https://doi.org/10.1007/s11406-019-00063-x.
- Томсон, Гарретт. О смысле жизни. Лондон: Wadsworth, 2003. .
- Толстой, Лев. «Признание». в духовных писаниях. Мэрикнолл, Нью-Йорк: Orbis Books, 2006.
- Трисел, Брук Алан.«Дискуссия о бесполезности и смысле жизни». Sorites 14 (2002): 70-84.
- Трисел, Брук Алан. «Вымирание человечества и ценность наших усилий». Философский форум 35 (осень 2004 г.): 371-91.
- Трисел, Бурк Алан. «Вымирание человечества, конец повествования и смысл жизни». Журнал философии жизни 6: 1 (апрель 2016 г.): 1-22.
- Вернон, Марк. После атеизма: наука, религия и смысл жизни. Нью-Йорк: Пэлгрейв Макмиллан, 2008.
- Вагхорн, Николас.Ничто и смысл жизни: философские подходы к конечному значению через ничто и рефлексивность. Лондон: Блумсбери, 2014. .
- Белый, Пустошь. «Материя и механизм: должна ли механистическая Вселенная угнетать?» Соотношение 24 (сентябрь 2011 г.): 326-39.
- Виленберг, Эрик Дж. Ценность и добродетель в безбожной Вселенной. Кембридж: Издательство Кембриджского университета, 2006.
- Уильямс, Бернард. «Дело Макропулоса: размышления о скуке бессмертия». в «Метафизике смерти», изд.Джон Мартин Фишер, 73–92. Стэнфорд, Калифорния: Stanford University Press, 1993.
- Вишневски, Дж. Дж. «Стоит ли жить бессмертная жизнь?» Международный журнал философии религии 58 (2005): 27-36.
- Вольф, Сьюзен. «Счастье и смысл: два аспекта хорошей жизни». Социальная философия и политика 14 (декабрь 1997 г.): 207-25.
- Вольф, Сьюзен. Значение в жизни и почему это важно. Princeton: Princeton University Press, 2010. .
- Вольф, Сьюзен. «Осмысленная жизнь в бессмысленном мире», Quaestiones Infinitae 14 (июнь 1997 г.): 1-22.
- Райт, Н. Т. Воскресение Сына Божьего. Vol. 3. Истоки христианства и вопрос о Боге.
- Миннеаполис: Fortress Press, 2003.
- Янг, Джулиан. Смерть Бога и смысл жизни. Лондон: Рутледж, 2004.
- Янг, Джулиан. «Нигилизм и смысл жизни». в Оксфордском справочнике континентальной философии, ред. Брайан Лейтер и Майкл Розен. Оксфорд: Oxford University Press, 2007.
Информация об авторе
Джошуа Сичрис
Электронная почта: jseachris @ nd.edu
Университет Нотр-Дам
США
Смысл жизни — взгляд психолога
Поиск смысла жизни — знакомая задача для многих из нас. Некоторые ученые-материалисты и философы считают это тщетным поиском. Известный атеист Ричард Докинз, например, утверждает, что люди — это просто «одноразовые машины выживания», единственная цель которых — выжить и воспроизвести гены.
В остальном, согласно теории, в нашей жизни очень мало смысла.Мы можем пытаться создать другие смыслы, например, с помощью религии или попыток альтруизма, но на самом деле все, что мы делаем, — это следуем нашему генетическому и неврологическому программированию. Даже наше сознание, ощущение наличия опыта в наших головах на самом деле может не существовать или существовать только как своего рода тень активности нашего мозга.
Но я придерживаюсь довольно немодной точки зрения, что в жизни есть смысл. Как я предлагаю в своей книге «Духовная наука», абсурдно сводить человеческую жизнь и поведение к чисто генетическим факторам.
Мы не просто призрачные существа, живущие внутри машиноподобных тел в безразличном мире. Человеческая жизнь — это не бессмысленное пространство между рождением и смертью, проведенное в попытках развлечься и забыть о нашем затруднительном положении.
Я считаю, что человеческая жизнь и мир значат гораздо больше, чем это. И это не потому, что я религиозен — я не религиозен.
Напротив, моя точка зрения основана на моих научных исследованиях за последние десять лет с людьми, которые пережили то, что я называю «трансформационным опытом, вызванным страданием».
Эти события включают в себя диагноз неизлечимого рака, тяжелую утрату, серьезную инвалидность, потерю всего из-за зависимости или близкую встречу со смертью во время боя.
Общим для всех этих людей было то, что после сильных страданий они почувствовали, что «проснулись». Они перестали воспринимать жизнь, мир и других людей как должное и получили огромное чувство признательности за все.
Они говорили о чувстве ценности жизни, своего собственного тела, других людей в их жизнях, а также о красоте и чудесах природы.Они почувствовали новое чувство связи с другими людьми, миром природы и вселенной.
Они стали менее материалистичными и более альтруистическими. Обладание и карьерный рост стали тривиальными, а любовь, творчество и альтруизм стали намного важнее. Они чувствовали себя очень живыми.
Одна женщина, у которой рак находился в стадии ремиссии, сказала: «Мне так, так повезло, что я жива на этой планете. Я просто чувствую себя такой привилегией быть на этой Земле и получить это осознание.”
Выздоравливающий алкоголик рассказал мне о чувстве утешения и сил, «зная, что вы являетесь частью чего-то гораздо более прекрасного, гораздо более загадочного».
Человек, который чуть не утонул, описал, что приобрел «большое чувство признательности к мелочам, не только к захватывающей красоте цветущего дерева, но и к красоте даже самых незначительных предметов».
Мужчина, переживший трансформацию из-за тяжелой утраты, обратился к теме смысла конкретно, описывая, как его «цели изменились от желания иметь как можно больше денег к желанию быть лучшим человеком из возможных».Он добавил: «Прежде чем я сказал бы, у меня действительно не было никакого смысла жизни. Однако [сейчас] я чувствую, что смысл жизни — учиться, расти и получать опыт ».
Пробуждение
Важно отметить, что никто из этих людей не был (и не стал) религиозным. У них не было опыта «возрождения свыше», о котором говорят некоторые христиане, хотя многие люди действительно чувствовали себя так, как будто у них была новая идентичность, даже до такой степени, что они чувствовали себя таковыми, как выразился один человек, другой человек, живущий в том же теле.
Кроме того, изменения были не просто временными, и в большинстве случаев оставались стабильными в течение многих лет. В целом трансформацию можно описать как обретение нового смысла жизни.
К счастью, нам не нужно просто пройти через сильные страдания, чтобы испытать эти эффекты. Есть также определенные временные состояния бытия, когда мы можем ощущать смысл. Я называю это «переживанием пробуждения».
Обычно такие переживания возникают, когда наш разум довольно спокойный и мы чувствуем себя непринужденно.Когда мы гуляем по сельской местности, купаемся в океане или после медитации или секса.
Просыпаться. Shutterstock / Эстрада АнтонВ такие моменты есть чувство «правильности» в отношении вещей. Мы можем смотреть на небо над собой и ощущать в нем что-то доброжелательное, гармоничную атмосферу. Мы можем чувствовать некое сияние, наполняющее окружающий нас пейзаж, исходящее от деревьев и полей. Мы можем ощущать, как он течет между нами и другими людьми — как лучистую связь, чувство тепла и любви.Мы рады, что остались живы, и испытываем всестороннюю признательность и благодарность.
Другими словами, мы находим смысл жизни, когда «просыпаемся» и более полно переживаем жизнь и мир. В этих терминах ощущение бессмысленности жизни — это искаженное и ограниченное представление, которое возникает, когда мы слегка «спим».
В наших высших и наиболее ясных состояниях бытия мы воспринимаем смысл, который, как мы ощущаем, всегда присутствует и который каким-то образом мы раньше упускали. Когда наше осознание усиливается и наши чувства открываются, возникает чувство возвращения домой — к смыслу.Так в чем смысл жизни? Проще говоря, смысл жизни — это сама жизнь.
В чем смысл жизни? Как узнать, что это значит для вас
Нет Маргарет МэннингВ чем смысл жизни? Как тень, этот вопрос следует за нами на протяжении всей нашей жизни, даже если мы никогда не оборачиваемся, чтобы его увидеть. Мы все хотим чувствовать, что наша жизнь имеет значение. Мы хотим знать, что — все это — не просто космическая катастрофа.
Хорошая новость в том, что обрести чувство цели можно в любом возрасте. Но сначала нам нужно перефразировать вопрос.
«В чем смысл моей жизни?» действительно 3 вопроса
Добавление слова «моя» к «В чем смысл (моей) жизни?» упрощает проблему, но не решает ее. В лучшем случае сосредоточение внимания на себе дает нам шанс ответить на вопрос. Чтобы найти цель в жизни, нам нужно копать под поверхностью и задавать себе еще более конкретные вопросы.Нам нужно понимать наши ценности, таланты и потенциал. Нам нужно задать себе 3 вопроса:
# 1: Что для меня важно?
# 2: В чем я действительно хорош?
# 3: Каков мой потенциал?
«Что для меня важно?»
Для многих этот вопрос самый сложный из трех. Большую часть жизни мы надеемся, что другие скажут нам, что для нас важно. В детстве родители обеспечивают структуру и руководство.Когда мы взрослые, на нас влияют наши друзья, партнеры и коллеги, не говоря уже о СМИ. Но многие ли из нас перестали думать — действительно думать — о наших ценностях?
Заставьте себя задать этот вопрос на нескольких уровнях. Какие самые большие проблемы вы видите в мире? Каковы их причины? Кто самые важные люди в вашей жизни? Каковы ваши мечты и стремления к ним? Каковы ваши ценности? Насколько хорошо ваш нынешний образ жизни соответствует этим ценностям?
Эти вопросы не будут решены в течение дня.Их можно даже не решить за всю жизнь. Так что возвращайтесь к ним снова и снова. Сделайте поиск смысла историей своей жизни.
«В чем я действительно хорош?»
Чтобы найти смысл в своей жизни, мы должны выйти за рамки наших ценностей и оценить свои таланты. Поступая так, мы найдем способы сделать мир лучше, обогащая при этом нашу собственную жизнь.
У всех нас есть уникальные таланты и качества. Как бы вы описали, в чем вы действительно хороши? Вы хороший коммуникатор? Вы любите учить других? Вы творческий, аналитический, заботливый или дисциплинированный? Какие виды спорта или занятия кажутся вам естественными?
Не позволяйте оценочным суждениям общества мешать вам следовать своей мечте.Чем более уникальны ваши таланты, тем с большей вероятностью они приведут вас к значению вашей жизни .
«Каков мой потенциал?»
Первые два вопроса спрашивают вас, кто вы. Последний вопрос касается того, кем вы можете стать. У каждого из нас есть потенциал достичь величия по-своему.
Жизнь полна выбора. Вы хотите идти по пути, который всегда знали? Или вы наметите новый курс? Примешь ли ты свою жизнь «такой, какая она есть?» Или вы будете преследовать свой потенциал, зная, что никогда не достигнете его? Приведет ли поиск собственного потенциала к совершенству в этом путешествии?
Чего вы хотите достичь в ближайшие десятилетия? Каким человеком вы хотите стать? Каких этапов вы хотите достичь? Что бы заставило вас гордиться собой?
В конце концов, нет ответа на вопрос: «В чем смысл жизни?» Вы можете только ответить на вопрос: «В чем смысл моей жизни?» Даже этот вопрос — всего лишь заполнитель.Ответ не придет как молния вдохновения. Ответом будет мягкий раскат грома, перекликающийся с историей хорошо прожитой жизни.
Это гостевое сообщение Маргарет Мэннинг из Boomerly.com. Boomerly — это онлайн-сервис, который помогает людям старше 50 лет заводить конструктивные дружеские отношения с людьми, разделяющими их интересы.
Вам также может понравиться:
ИНФОГРАФИЯ: Как жить без сожалений
Как полностью воплотить себя в жизнь
5 вопросов, которые помогут вам найти свой смысл в жизни
Определение жизни Merriam-Webster
\ ˈlīf \ множественные жизни \ līvz \1a : качество, которое отличает жизненно важное и функциональное существо от мертвого тела
b : принцип или сила, которые считаются лежащими в основе отличительное качество одушевленных существ
c : состояние организма, характеризующееся способностью к метаболизму (см. понятие метаболизма 1), ростом, реакцией на стимулы и размножением2a : последовательность физических и умственных переживаний, составляющих существование личности дети… радость нашей жизни — Агнес С.Тернбулл
b : один или несколько аспектов жизненного процесса половая жизнь лягушки
4 : духовное существование, превосходящее (см. превосходящий смысл 1c) физическую смерть его стремление… к выходу в грядущую жизнь — Родни Гилберт5a : период от рождения до смерти
b : особая фаза земного существования взрослая жизнь
c : период от события до смерти судья, назначенный пожизненно
d : приговор к лишению свободы на остаток жизни осужденного
6 : образ жизни жизнь колонистов
7 : средства к существованию Рыбацкая деревня черпала свою жизнь из моря.8 : витальное или живое существо, в частности 9000 9: человек много жизней погибло в результате бедствия9 : оживляющая и формирующая сила или принцип жизнь конституции … была не логикой, а опытом — F. A. Ogg & Harold Zink
11 : форма или образец чего-то существующего в реальности нарисованный с натуры
12 : период продолжительности, полезности или популярности чего-либо ожидаемый срок службы батарей
13 : период существования (как для субатомной частицы) — сравните период полураспада 14 : со свойством (например, упругостью (см. смысл упругости 1) или эластичностью) неодушевленного ( см. неодушевленный смысл 1) вещество или объект, напоминающие одушевленные качества живого существа15 : живых существ (относящихся к определенному виду или окружающей среде) жизнь в лесу
16a : деятельность человека
b : оживление деятельности и движения пробуждение жизни
c : деятельность данной сферы, области или времени политическая жизнь страны
17 : один, обеспечивающий интерес и энергию жизнь партии
18 : возможность для сохранения жизнеспособности дал пациенту новую жизнь
20 : что-то напоминающее живую жизнь грант спас проекту жизнь
1 : или связанные с анимацией
3 : с использованием живой модели класс жизни
4 : , относящийся к страхованию жизни или предоставляемый им политика жизни
В чем смысл жизни?
Это один из самых больших вопросов человечества, и на него нет простого ответа, но давайте все равно попробуем: в чем смысл жизни? Мы попросили философа и физика пролить свет на тьму.
«Определить смысл жизни в философии сложно, — говорит Эмили Томас, заместитель директора по философии Даремского университета. «Вы можете спрашивать о цели жизни — например, Бог создал нас, чтобы поклоняться Ему или производить потомство. Или ценность жизни — например, жизнь ценна, потому что она делает нас счастливыми, приносит красоту или моральное благо ».
«Как бы то ни было, я не думаю, что у жизни есть цель, но я считаю, что она имеет ценность». Смысл жизни также поднимает вопрос о том, существует ли жизнь где-либо еще во Вселенной.«Я был бы удивлен, если бы этого не произошло, — говорит Томас. «Кажется очень маловероятным, что мы — единственный счастливый случай».
Подпишитесь на WIRED
Благодаря современным переписям планет в нашем галактическом окружении, таким как миссия НАСА «Кеплер», мы знаем, что планеты обычны и что маленькие, размером с Землю, не исключение, а правило.
Большинство ученых сегодня согласны с тем, что жизнь в Млечном Пути и других галактиках является обычным явлением. Однако большая часть этой жизни находится в простейшей форме — микробах.Другие галактики, такие как Андромеда, настолько огромны, что, по статистике, в них почти наверняка есть жизнь. Думая об этом таким образом, жизнь на Земле может показаться неуместной.
«Созерцая абсолютный масштаб Вселенной и крошечный размер нашего мира, легко отбросить человечество как незначительное в« Большой картине ». Мы кажемся просто крошечным мазком кисти или случайным пикселем на этой картинке», — говорит Джейми Мэтьюз, профессор астрономии и астрофизики Университета Британской Колумбии.Но Мэтьюз объясняет, почему это не так.
«Когда я начинала изучать астрономию, рецепт создания Вселенной был прост, — говорит она. «Все было сделано из частиц, из которых состоят мы, наша планета, наше Солнце, все солнца, газ и пыль в межзвездном пространстве. Мы были частью основного ингредиента блюда ».
Теперь, однако, открытие темной материи и темной энергии полностью отбросило это. Сегодня рецепт Вселенной состоит из 75 процентов темной энергии, 21 процента темной материи и четырех процентов нормальной материи — вещества, из которого мы сделаны.Вдобавок к этому фактические элементы, из которых состоит Земля и жизнь на Земле, составляют лишь крошечную долю процента от состава Вселенной.
«Мы прошли путь от основного ингредиента в рецепте — сыра в фондю — до щепотки специй», — говорит Мэтьюз. «Это не потеря статуса на космической кухне, а повышение». Подумайте об этом в следующий раз, когда вы задаетесь вопросом, имеет ли жизнь какой-либо смысл.
Мэтьюз говорит: «Каждый раз, когда вы смотрите на звезды и удивляетесь, что они из себя представляют и как они попали туда, вы придаете Вселенной значение и добавляете свое собственное значение.”
.