Кто такой гедонист? — 24СМИ

В 2017 году мало кому знакомы понятия гедонист, эпикуреец и сибарит. Если не углубляться в философию и психологию, эти слова так и останутся незнакомыми. Эти понятия уже спокойно считаются архаизмами (устаревшие слова) либо как минимум терминами, к использованию которых прибегают крайне редко. Прочитав статью, вы не только узнаете значение неизвестных слов, но и сможете понять, есть ли у вас что-то общее с этими понятиями.

Значение слова

Гедонист – человек, который живет ради получения удовольствия. Простыми словами, это тот, кто эгоистично заботится о собственном комфорте, удовольствии и благе. Такие люди не думают о завтрашнем дне и не беспокоятся о физических благах. Одним из таких был Омар Хайям.  

Гедонист

Гедонисту важно, чтобы чувство эстетического наслаждения и удовольствия его не покидало. Такие люди по собственной психологии живут «одним днем». Кроме того, гедонисты подвержены стрессовым факторам, если лишаются главного счастья – чувства удовлетворенности.

Философия и психология гедонизма

В целом гедонизм в философии предполагает чувство удовольствия как главный смысл жизни. Если рассмотреть эту концепцию подробнее, то на сцене появляются два философа — Аристипп и Эпикур.

Философ Аристипп

Аристипп – древнегреческий философ, который вывел течение гедонизма. Аристипп считал, что смыслом жизни является достижение счастья через эмоцию удовольствия, избегая боль и страдания. При этом удовольствие рассматривается как нечто мягкое и нежное, что воодушевляет и приносит физическое счастье.

В отличие от Аристиппа Эпикур был последователем приземленной концепции гедонизма. Эпикур рассматривал это течение как избавление от утруждающих забот, обуз, страданий и обид. В понятии философ, эмоция морального и физического удовлетворения означала ощущение удавшейся жизни. Согласно концепции Эпикура, смысл жизни заключался в избавлении от страданий и обид.

Философ Эпикур

Интересно, что пример гедонизма – роман Оскара Уальда «Портрет Дориана Грея». Для современного примера рассмотрим поведение Робота Бендера из мультсериала «Футурама», где реплики человека-машины ярко отражают склонность к гедонизму.

Чем плох гедонизм

Казалось бы, что плохого в том, что человек постоянно стремится к благу и счастью? Все бы ничего, если бы это достигалось теми путями, которые не мешают остальным людям и обществу в целом. Однако гедонисты порою представляют угрозу окружающим и этим наживают немало врагов.

Теперь давайте задумаемся над тем, что счастье у каждого отдельного индивида – разное. На планете Земля 7 млрд. людей, и каждый получает удовольствие от конкретных вещей. Один счастлив после секса, другому нравится чувство эйфории от наркотиков, а некоторым приносит удовлетворение вкусная еда. Также большинство людей получают удовольствие от власти, денег и полномочий статуса. Кроме того, у подростков наблюдается игромания, когда компьютерная игра становится смыслом жизни.

Одно из проявлений гедонизма

Все это – не что иное, как форма гедонизма. Не верите? Подумайте сами. Наркоман употребляет наркотики, от чего получает удовлетворение в приступах эйфории. Зависимый не собирается отказываться от вредных веществ, аргументируя это тем, что препараты делают человека счастливым. Это ли не гедонизм? Аналогично и с другими случаями, к примеру, случайные сексуальные связи, переедание, превышение полномочий и властность.

В подобных случаях гедонисты открыто наживают врагов, не думая о последствиях. Обычные разговоры вряд ли помогут в решении этой проблемы. Здесь уже не обойтись без помощи психолога и близких людей.

Никто не говорит, что стремление к высшим благам – неправильно. Но не забывайте, что гедонизм проявляется в паре с эгоизмом. А значит, окружающие при этом будут страдать.

Как выявить гедонизм

Проверить человека на склонность к гедонизму можно при помощи онлайн-тестов в Интернете. Кроме того, ниже описан ряд признаков, которые присущи таким людям:

• слабая сила воли;
• стремление к благам с наименьшими усилиями;
• невежество, неприветливость, эгоизм, самолюбие;
• завышенная самооценка;
• лень;
• слабая способность самоконтроля.

Другое проявление гедонизма

Когда это течение только зарождалось в Древней Греции, философы вряд ли представляли себе нынешний мир с развратом, сексом и наркотиками, которые порою берут верх над здравым смыслом. В древнем мире это течение предполагало размышления о прекрасном и стремление к получению удовлетворения путем наслаждения красотой женщин и вкусом вина.

Теперь направление осталось тем же, однако способов получить удовольствие стало больше. Многие пути достижения удовлетворения противоречат социуму. Что, собственно, и является проблемой гедонизма в нынешнее время.

Синонимы и антонимы

Родственные по значению термины – сибарит, эпикуреец. Слегка отдаленное, но все же близкое понятие – эстет. Рассмотрим каждый синоним в отдельности.

Сибарит – личность, которая живет ради роскоши и баловства. До нас это понятие дошло из древнегреческого города Сибарис, который отличался особенной пышностью, а жители его – разнузданностью. Древние сибариты любили кушать исключительно деликатесы. На их столах преобладали морепродукты (крабы, устрицы, моллюски) и другие дорогие угощения. В нынешнее время, когда говорят «сибарит», имеют ввиду человека, который избалован роскошью.

Сибарит

Эпикуреец – человек, который живет ради достижения удовольствия путем освобождения от страданий и обид. Это понятие тождественно с гедонизмом, однако отличается тем, что не ставит собственной целью поиск источников счастья. Ведь главным источником удовлетворения является духовное спокойствие и атараксия – безмятежность. Эпикуреизм не приносит столько вреда, сколько гедонизм. Ведь эпикурейцы ценят дружбу и моральные блага, в отличие от эгоистичных гедонистов.

Эпикуреец

Эпикур, философ, выдвинувший одну из концепций гедонизма, придерживался собственного течения – эпикуреизма, откуда и появилось это название.

Так как гедонизм является формой эстетического наслаждения, нельзя не упомянуть об эстетах.

Эстет

Эстет – ценитель красоты, изящности, элегантности. Другими словами, эстет получает удовольствие от всего, на что ему нравится смотреть. Порою проявляются формы эстетизма, когда удовлетворение приносит вкусная еда или вид красивого тела. К недостаткам таких людей относится то, что эстеты оценивают все по внешнему виду.

Помимо близких по значению синонимов, также выделяются и антонимы понятия «гедонист». К таким словам относится «аскет».

Аскет

Аскет – индивид, воздерживающийся от получения удовлетворения и ведущий строгий образ жизни. Такой человек ограничивает себя во всех благах, которые заставляют чувствовать удовольствие и радость.

Аскеты склонны перетруждаться на работе, загружать голову проблемами и мало отдыхать. Эти стрессовые факторы вначале становятся причиной депрессии. А после глубокого психического расстройства даже доходят до самоубийства.

Гедонизм — что это и кто такие гедонисты

Обновлено 24 июля 2021

1. Экскурс в историю
2. Гедонисты – что это за люди
3. Гедонизм в современном мире
4. Главное — знать меру

Здравствуйте, уважаемые читатели блога KtoNaNovenkogo.ru. Современный мир представляет собой невероятное изобилие приятных вещей и развлечений. В таких условиях сложно опираться на мораль (что это?) и оставаться аскетом.

Но возведение наслаждения в апогей практиковали ещё задолго до появления дорогих машин, блюд со всего мира в одном ресторане и вещей на любой вкус. Возможно, что гедонизм – это естественное состояние для человечества, которое всегда было в нашей природе? Или нет? Давайте разбираться.

Экскурс в историю

Аристипп – это древнегреческий философ и отец такого учения, как гедонизм. В своей концепции он считал, что существует только два состояния для человека, которые являются диаметрально противоположными по своей сути. Это наслаждение и боль.

То, какое именно это удовольствие и каким образом достигнуто – не имеет значения. Поскольку это всё равно приносит высокий уровень наслаждения, в котором нет места страданиям. Смысл жизни у Аристиппа трактовался именно как физическое наслаждение.

В XVIII веке во времена абсолютизма данное течение было очень распространённым. Особенно на территории Франции во время Людовика XV. Но эту философию неправильно позиционировали, в результате чего «гедонисты» занимались удовлетворением желаний, которые были аморальными, вели себя превратно и распутно.

Гедонизм стали рассматривать через более серьёзную и значимую для социума призму только после еремия Бентама. Британский философ написал несколько трудов, в которых изложил свою точку зрения по поводу утилитаризма. Это направление основано на достижении удовольствия, только в рамках общественных установок.

Бентама описал правила и законы, в которых нужно формировать социум и страну, чтобы все стремились к удовлетворению общественного наслаждения. Но такие люди должны отказаться от достижения личного счастья. В этом и заключается разница между классическим гедонизмом.

Гедонисты – что это за люди?

Гедонист – это человек, который придерживается ценностей и принципов, заложенных в эту философию из Древней Греции. Цель в жизни – это наслаждение каждой секундой. Представители этого течения могут переступить через социальные нормы (что это?), мораль, законы, чтобы достичь удовольствия.

Среди основных источников наслаждений:

1. секс;
2. хобби;
3. употребление пищи;
4. признание;
5. алкоголь;
6. друзья;
7. семья;
8. достижение высокого уровня развития (как процесс, так и результат).

То, от чего человек будет получать наслаждение, зависит от его личности и уровня развития. Например, он может радоваться каждому заходу солнца, купленной книге, путешествиям или помощи нуждающимся.

Отвечая на вопрос: «кто есть такой гедонист», стоит помнить, что каждый представитель этого учения (мировоззрения, жизненной парадигмы) сам выбирает сферу и планку достижения счастья. Для кого-то это жареная картошка от любимой жены, для другого – изысканное блюдо в ресторане каждый раз с новой девушкой.

Настоящие гедонисты, которые несут в себе такую философию жизни, склонны к саморазвитию (в отличие от сибаритов). Поскольку безмерное употребление алкоголя и наркотиков — удел зависимых людей.

А они должны возбуждать в себе все новые и все более изысканные желания (хотелки), чтобы всегда иметь возможность получать полное наслаждение и чтобы это не надоедало (не приедалось).

Такие люди не терпят чувство долга. Если им сказать, что они кому-то чем-то обязаны, то это их приводит в расстроенные чувства и появляется недоброжелательность к собеседнику. Любые обязанности противоречат их легкому жизненному настрою. Но при этом гедонисты могут быть ответственными и сами контролировать ситуацию.

Является ли гедонизм синонимом к эгоцентризму? Только в стремлении познать свою личность, чтобы удовлетворить свои желания, а не навязанные кем-то. Также его цель может состоять в принесении счастья другим, а это вовсе не похоже на эгоцентризм.

Гедонизм в современном мире

Из-за темпа современной жизни, человек несет на себе очень много обязанностей и рутинных дел, которые он должен выполнять для выживания в социуме. Большой информационный поток утомляет нас, и от этого мы становимся хронически недовольными.

Поэтому всё больше людей присоединяются к течению гедонизма, чтобы получить наслаждение уже сейчас. А не работать с раннего утра и до позднего вечера, чтобы где-то потом приобрести на старость квартиру.

Изобилие приятных вещей и разнообразных развлечений позволяет достигать удовольствия прямо сейчас. Гедонисты стремятся к тому, чтобы приобрести самое лучшее, поскольку часто считают, что именно оно может принести счастье. Например, дорогие алкогольные напитки, кожаный диван.

В социуме начали различать здоровый и нездоровый гедонизм. К первому относят удовлетворение своих желаний, не принося вред окружающим людям и среде. Ко второму – противоположная позиция. Когда человек для получения наслаждения готов пренебрежительно отнестись к чувствам других или морали, законам.

Примеры чрезмерного гедонизма

Существует много примеров в истории, когда гедонизм вышел за допустимые рамки и оставил негативный отпечаток для общества:

1. Во времена золотой лихорадки в Калифорнии люди кинулись искать драгоценный металл, чтобы быстро разбогатеть. Они покинули свои дома и жили в специальных лагерях. Туда привозился опиум, и люди, желая получить хотя бы иллюзорное удовольствие, становились наркоманами и не могли ничего уже добыть.
2. После революции во Франции, гашиш был распространенным способом достижения удовольствия. Почти все высокоинтеллектуальные люди того времени променяли свои высокие идеалы на удовольствия такого сомнительного рода.
3. Во время сухого закона запретили еще один способ наслаждения – алкоголь. Однако в подпольных клубах его разливали всем желающим и способным заплатить. Даже те, кто не имел пристрастия к спиртному раньше, теперь хотели получить то, что запретили во всей Америке (запретное удовольствие).
4. Эпоха хиппи. Они принимали психоделические вещества, а также выступали за любовь между всеми, выключая и половые связи. Находили счастье в свободе и фенечках на руках. В итоге их субкультура затерялась среди сотен других.

Если прислушиваться к своим желаниям и при этом стремиться к саморазвитию, а не получать удовольствия за счёт других, то гедонизм как течение и философия жизни нормально сосуществует с другими жизненными позициями. Во всяком случае, так было до сегодняшнего дня.

Автор статьи: Марина Домасенко

Удачи вам! До скорых встреч на страницах блога KtoNaNovenkogo.ru

Эта статья относится к рубрикам:

Кто такая гедонистка

Приехал партиец в одно село. Там ему предлагают испить местного вина. А он вежливо отказывается: мол, партия пъянства не одобряет.

Тогда ему предлагают оценить вкус табака, который здесь выращивают в лучших традициях. Партиец снова в отказ – партия, мол, и это не приемлет. Тогда поступает предложение полюбоваться красотой местных крестьянок. Партиец снова хмурит бровь – к разврату партия относится крайне отрицательно.

– А вот признайтесь, не жалко ли вам за партию жизнь отдать, – спрашивают его на прощанье.
– А что ее жалеть! – бодро отвечает партиец. – Подумайте, сами, товарищи – а зачем мне такая жизнь?

Хорошо ли быть гедонисткой? Если рассматривать гедонизм, как один из путей создавать жизнь в соответствии со своими желаниями, то “хорошо” – не то слово!

Выбирайте стратегию наслаждения (именно наслаждения, а не пьяного угара и наркотического дурмана) – и всегда будете развиваться и самообновляться!
Как избалованный малыш, не признающий слова “нельзя”, действует гений. Он не зашорен и свободен от предрассудков, он создает новое, целиком погружаясь в сам процесс, без оглядки на существующие стандарты. Сделав все так, как никто не рискнул бы сделать, он создает свой шедевр.

Так и вы можете создавать из своей жизни шедевр, только если будете наслаждаться самим процессом. А если вы будете перепугано оглядываться по сторонам, спрашивая, можно ли так поступать или нельзя – тогда вы создадите себе такие же проблемы, как у “подавленного жизнью” большинства. Что это могут быть за проблемы? Дело в том, что когда человек постоянно себя в чем-то ущемляет, его “страсти”, не находя выхода, могут начать пожирать его изнутри.

Такой человек начинает осуждать, злиться и раздражаться, сталкиваясь в своей жизни с “мерзавцами”, умеющими получать удовольствие от различных, с его точки зрения, аморальных вещей. Однако, зачастую, он бы и сам не прочь, но… у него, вот беда, ТАК не получается! Страшно. Да и зачем? Он же и так все это проделывает по сто раз на дню… в своем воображении. Это не требует большого мужества. Так безопаснее – никто не будет ругать и наказывать. Он для всех останется хорошим…

Кичась своей практичностью, узники офисов высмеивают свободных художников. Социальные низы утверждают, что “все богатые и знаменитые – воры и проститутки”.
А некоторые верные жены, хвалятся, как в воображении, они ежедневно пропускают через себя всех знакомых мужчин, при этом с пеной у рта осуждая женщин, которые занимаются реальным сексом.

Кстати, именно такой подход к проблемам популяризируют многие женские издания. Дельную мысль внушают нам гуманные психологи: хочешь обмануть другого – обмани себя!

Но однажды мы понимаем простую вещь: наши нереализованные желания – это медленный яд, который разрушает незаметно, но обязательно. Например, несчастная женщина наказывает за свою нескладную личную жизнь любого, кто попадает ей под руку. Ее желания идут вразрез с ее возможностями, поэтому про такую говорят, что она “неудовлетворенная сучка”. “Неудовлетворенную сучку” мы встречаем еще в школе, в лице “злой на весь мир училки”, но потом, когда вырастаем сами, мы тоже можем попасть в черный список “недовольных”. Чему может научить нас та учительница? Тому, что такое злоба. Злоба всех видов – это неудовлетворенность. Когда человеку хорошо, ему незачем злиться.

Поэтому, хотите, чтобы вам всегда было хорошо? Чтобы вы полюбили весь мир. и мир вас тоже  полюбил? Для этого, как можно чаще проделывайте очень приятную вещь: признавайтесь себе в том, что вам больше всего нравится делать и… бессовестно этим занимайтесь. И пускай в вашей комнате легкий беспорядок и где-то не вытерта пыль. Стерильная чистота – это, конечно, замечательно, но если вы не довольны своей жизнью – она вас не осчастливит. А, может, вы просто любительницы пострадать?

Даже если и так… Будьте реалистами, почувствуете вы себя лучше только тогда, когда будете не просто что-то воображать, но и при каждом удобном случае совершать… Пусть даже, если вам нравится причинять боль…

Тамара Палий Google+

Блог  Манипулирование-Женский пикап-Матриархат.Light–FAQ

гедонистка и идеалистка: evri4ka — LiveJournal

Вы попали точно на границу между 2-мя вариантами (см.ниже). Вам решать, какой из них лучше отражает Вашу сущность.

Fruor ergo sum (наслаждаюсь, следовательно существую – лат.)
Вы – гедонистка. Вы считаете наслаждение высшей целью и основным двигателем своей жизни. И вообще – материя первична, а дух вторичен.

Вы – большая гурманка. Скорее всего, вы готовите так, что пальчики оближешь. От последнего (облизывания ваших пальчиков) вы бы тоже не отказались, будь на месте облизывающего миловидный эфеб с густыми кудрями и тренированным телом. А что? Жизнь дается нам один раз, и прожить ее надо так, чтобы не было мучительно больно. Мучениями пускай довольствуются мазохисты с моралистами.

Вы не верите ни в черта, ни в Бога. Для вас это все абстракции, выдуманные правящими классами для эксплуатации народа. Ваше кредо в том, чтобы жить параллельно всей этой скуке и галиматье. Жить, получая удовольствие от каждого мига своей жизни, чего бы это ни стоило. И пусть отвергнутые фортуной неудачники талдычат о нравственности и справедливости, их стоит только пожалеть…

Spero ergo sum(надеюсь, следовательно существую – лат.)
Вы – идеалистка. Вы во что-то верите, и считаете это нормальным состоянием для человека.

Жизнь не так хороша, как могла бы быть. А так как это не так хорошо, как могло бы быть, то необходимо осуществлять волевые акты по направлению к тому, что все-таки могло бы быть, но пока не есть. Говоря вульгарным языком, надо потихоньку воплощать мечту об идеале. В конце концов, все будет хорошо – ведь у того, кто создавал этот мир, был же какой-то замысел.

Абсолют есть, его не может не быть. И надо к нему стремиться и осуществлять самораскрытие собственной бытийности в наилучших аспектах оной. То бишь:

1) самосовершенствоваться;

2) стремиться к идеалу;

3) верить в добро;

4) надеяться на лучшее;

5) любить человечество;

6) мечтать о светлом будущем.

26.03.2008Если верить пословице, жизнь и приятный променад по полю – феномены абсолютно не схожие. Чтобы понять, какой философией вы пользуетесь, осуществляя свое бытие в мире, ответьте на несколько несложных вопросов.…

есть ли в Минске гедонисты? — The Village Беларусь

Мы заслуживаем того, чтобы получать ежедневное маленькое удовольствие — человеческое, законное удовольствие, но не все решаются об этом говорить. В Беларуси гедонизм осуждают. И люди, которые искренне ему предаются, для большинства представляют собой объект презрения и насмешек. В Европе иначе. Когда ты много путешествуешь, общаешься с итальянцами, например, ты быстро привыкаешь, что получать удовольствие — это нормально. От еды, прогулки, беседы, солнца, ветра. Не стесняться того, что ты обедаешь уже три часа. Если испанцу звонят по работе во время сиесты, он не только не поднимет трубку, но и подумает, вести ли дальше дела с таким невоспитанным человеком. Когда ты возвращаешься оттуда, сложно снова принять, что в Беларуси все работает иначе. В обеденное время я сначала еду на йогу, только потом ем. Это не вписывается в рамки «положенного», но для меня это важно. Если заказчики хотят назначить встречу на это время, я чувствую, что от перемены распорядка дня уже нахожусь не в равновесии.

Когда-то я работала на фабрике, в художественной лаборатории, приносила с собой обед в пакетике. О каком гедонизме могла идти речь? Гедонизм тогда заключался в том, что я и мои коллеги варили себе хороший кофе. Мы сбрасывались, покупали его, варили — и это был наш момент счастья.

Беларусы стесняются получать удовольствие. На этой территории отсутствует такая привычка — наслаждаться. К ней многое не располагает, включая традиции и воспитание. Однако путешествуя по Америке, я удивилась тому, что и они не про гедонизм. Ходят с пластиковыми банками ужасного кофе — все на бегу, все быстро. Расслабленных людей я там почти не видела. Американцы странно живут, на мой взгляд: много работают и очень мало обращают внимания на радости жизни. Но ведь вымотанный морально и физически человек совершенно непроизводителен и приходит к эмоциональному выгоранию.

Мы небогатая страна, но есть такие же небогатые страны, где люди не зациклены на работе. Это теплые страны, страны у моря. В них жизнь течет по-другому. Здесь же ты не понимаешь, что делать, если ты не работаешь. Чем тебе заниматься? В плохом климате для массового гедонизма шансов немного. Кроме того, если ты не один, если у тебя есть ребенок, собака и муж — для гедонизма шансов еще меньше. Тем прекрасней их находить и использовать. Профессия мне в этом помогает: создавая красоту интерьеров, я сама получаю огромное удовольствие. И, надеюсь, дарю красоту ее ценителям.

Вот только, по-моему, немного не о гедонизме все это. Гедонизм — высшее наслаждение, когда все средства хороши для достижения удовольствия. Смысл жизни. А мы тут и не слышали про такое, только читали.

HÉDONISTE перевод | Новый французско-русский словарь

C’est une société hédoniste.	Это абсолютно гедонистическое общество.
Libertine, hédoniste.	Разврат, даннунцианский стиль.
Chat : hédoniste sans aucune possession.	Кошка — неимущий гедонист.
Gourmand, hédoniste… ex-corps céleste, ajout récent à la race humaine.	Обжора, гедонист в прошлом — небесное тело, недавнее пополнение человечества.
Hédoniste à mort, mais terre à terre.	Абсолютная гедонистка, но совершенно приземленная.
Elle génère une énergie hédoniste, et ceci délibérément.	Там энергия жизнелюбия, и она порождает ее. Нарочно, можно добавить.
Sauf toi, l’hédoniste.	Разве, только что, кроме Гедониста.
Surtout toi, l’hédoniste.	Особенно тебя, Гедонист.
— Je suis hédoniste.	Я гедонист.
Ton père dit que tu es un hédoniste narcissique qui ne se préoccupe que de lui-même.	** — человек с маниакальной тягой к получению удовольствий) которому плевать на всех, кроме себя.
Je dois vous dire, robot hédoniste, ça me peine de vendre mes appareils destructeurs à un collectionneur privé.	Я должен сказать тебе, Робот-гедонист, я ненавижу продавать мои приборы-мегабомбы частным коллекционерам.
Une sacrée hédoniste !	И эта вышла такая же, бл*, гедонистка.
Et c’est bien pour un hédoniste.	Короче, рай для гедониста.
Eh bien, il semble que les fidèles ont battu un hédoniste, un hindou et un… Tu es quoi toi ?	ну,похоже,что верующие победили гедониста, индуиста и… кто ты?
Je sais que tout le monde devrait essayer de ressembler à un hédoniste comme toi, Mais en fait.. hey… je fais juste mon boulot.	Я знаю, что все должны быть для тебя гедонистами, но дело в том, что… я просто делаю свое дело.

Безупречная воительница: умерла секс-блогерка и фем-активистка Татьяна Никонова

В постах, посвященных смерти Татьяны Никоновой, можно наблюдать все стадии горевания: отрицание («этого не может быть, ее взломали»), торг («почему она»), гнев («пусть горят в аду все, кто сейчас под некрологами оставляет хейтерские комментарии»), депрессия, феминитивы (старая-старая шутка про принятие женских самоименований; возможно, шутить в некрологе не очень уместно, но Таня бы и сама так пошутила, тем более, что всегда принципиально использовала этот способ репрезентации). Тысячи людей пишут, что осиротели без нее. Число людей, которые никогда не общались с ней напрямую, но воспринимали ее кем-то вроде старшей сестры, — огромно. К ней было просто невозможно относиться как к постороннему человеку: она обладала суперспособностью проникать под кожу мгновенно, за счет нездешнего сплава уязвимости, откровенности, нарочитой неидеальности, тепла, веры в лучшее в человеке, силы, бесстрашия и блестящего юмора.

В 2012 году Татьяна Никонова завела блог о феминизме, гендере и сексе «Sam Jones’s Diary», который со временем вырос в сайт Nikonova.online. Она рассказывала о сексе с точки зрения удовольствия и безопасности, писала об отношениях, профилактике ВИЧ, выступала за сексуальное образование подростков, боролась за гендерное равноправие. Читала лекции, публиковалась в СМИ. На ее Telegram-канал были подписаны более 25 000 человек, на аккаунт в инстаграме — более 250 000. В своем блоге она называла себя «феминистка и гедонистка».

Ее вклад в гуманизацию общества трудно переоценить. Нам еще предстоит осознать, как многое ей удалось изменить в русскоязычном пространстве, какие высокие стандарты феминистической журналистики она задала, сколько щупалец патриархальному спруту отрубила лично. С ее смертью ушел огромный пласт жизни. Некому будет простым и ясным языком объяснять сложные, находящиеся в серой зоне осознания, вещи. Некому будет перековывать неочевидное в аксиомы.

Реклама на Forbes

Татьяна Никонова — ролевая модель и пример того, как любой тяжелый опыт можно переплавить на пользу другим, с каким бесконечным сочувствием можно подходить к любому вопросу, касающемуся ее сферы влияния. Она умела, как никто другой, спокойно, «показывая на себе», говорить о вещах, которые не принято обсуждать. Лилу (многие называют ее этим именем со времен популярности в ЖЖ) открыто делилась с миром собственным опытом бездомности, сдирая стигму, как повязку с запекшейся кровью. Она пережила сексуализированное насилие и тоже рассказывала об этом, не боялась рассказывать об имевших место в прошлом домогательствах уважаемых мужчин (и получала тонны ненависти в ответ). Она рассказывала о своих ментальных расстройствах — жизни с БАР, суицидальных мыслях, расстройстве пищевого поведения. Спокойно называла себя толстой и снималась в белье для своего блога. Она всегда предъявляла любую свою беду на открытой ладони, но ее не нужно было спасать — это она спасала всех нас от тяжких фигур умолчания, серых зон и слепых пятен.

Никонова — безупречная воительница. Амазонка с острыми стрелами фактчекинга и сарказма. Она в режиме берсерка дебатировала с мракобесами и отставшими от поезда современности сексистами, трансфобами и гомофобами. Наблюдать, как она легко и смешно разделывает их под орех, было (а также есть и будет) лучшим шоу. Как написала ее соратница Залина Маршенкулова, «это была славная охота».

В последнее время Таня зареклась давать интервью, ходить на телеканалы и дебаты с сексистами — она чувствовала, что ее не хватает на все, что нужно сосредоточиться на книге «Наука секса для подростков», которую она писала. Даже в день смерти некоторые Telegram-каналы разной степени анонимности умудрились поиронизировать над тем, что, дескать, ей было легче умереть, чем вернуть деньги, собранные краудфандингом на издание. Лишь близкие знают, какой большой кровью ей далась эта книга, которую она писала, несмотря на жестокие депрессивные эпизоды с суицидальной составляющей, диабет и бесконечные потоки ненависти и угроз со стороны всевозможных «двачей» и «мужских государств». Она это сделала, успела. Книга написана и почти до конца отредактирована — только теперь выйдет посмертно.

Какая злая ирония, что соблюдавшая строжайший карантин в связи с ковидом Татьяна Никонова умерла от чрезвычайно редкой острой вирусной инфекции — геморрагической лихорадки. Ее последняя запись в Facebook заканчивается словами «загремела в инфекционку, но жить буду». О да, Таня, ты будешь жить. В наших сердцах, в своих текстах и лекциях, в огромном вкладе в прекрасную Россию будущего, который ты сделала. Тебя никто не заменит, но феминизм и гедонизм — теперь наш дозор.

Гедонизм — Энциклопедия Нового Света

Гедонизм (греч .: hēdonē (ᾑδονή от древнегреческого) «удовольствие» + –изм) — это философская позиция, которая рассматривает погоню за удовольствием как основной мотивирующий элемент жизни, основанный на воззрении. что «удовольствие — это хорошо». Однако концепция удовольствия понимается и используется по-разному, и гедонизм классифицируется соответственно.

Три основных типа философского гедонизма: психологический гедонизм , который утверждает, что тенденция искать удовольствия и избегать боли является неотъемлемым атрибутом человеческой натуры; оценочный или этический гедонизм , который ставит определенные этические или моральные цели как желательные, поскольку их достижение приведет к счастью; и рефлексивный , или нормативный гедонизм , который стремится определить ценность с точки зрения удовольствия.Древнегреческие философы Демокрит, Сократ, Платон, Аристотель, Эпикур (341 — 270 г. до н.э. г.) и их последователи разработали этические теории, основанные на «хорошей жизни» (идеальная жизнь, жизнь, на которую стоит жить, eudaimonia , счастье ) и роль удовольствия от его достижения. В средние века гедонизм отвергался как несовместимый с христианскими идеалами, но философы эпохи Возрождения возродили его на том основании, что Бог предназначил человека для счастья. Британские философы девятнадцатого века Джон Стюарт Милль и Джереми Бентам основали этическую теорию утилитаризма с гедонистической ориентацией, считая, что все действия должны быть направлены на достижение наибольшего счастья для наибольшего числа людей.

Концепции гедонизма

Существует множество философских форм гедонизма, но их можно разделить на три основных типа: психологический гедонизм ; оценочный , или этический гедонизм ; и отражающий , или рационализирующий гедонизм . Психологический гедонизм считает, что стремление к удовольствиям и избегание боли является важным аспектом человеческой натуры; люди не могут действовать иначе. Человек всегда будет действовать таким образом, чтобы, по его мнению, доставить то, что он считает величайшим удовольствием, или защитить его от нежелательной боли.Психологический гедонизм либо основан на наблюдении за поведением человека, либо обусловлен определением «желания». Психологический гедонизм часто является формой эгоизма, озабоченного удовольствием отдельного субъекта, но он также может быть связан с удовольствием общества или человечества в целом. Альтруистические версии психологического гедонизма связаны с глубоко укоренившимися убеждениями, культурными или религиозными убеждениями, которые побуждают человека действовать на благо семьи или общества или надеяться на загробную жизнь.Проблемы психологического гедонизма включают определения желания и удовольствия. Связано ли желание с удовлетворением физических ощущений или оно распространяется на ментальные и рациональные представления об удовольствии? Все ли положительные переживания, даже незначительные и повседневные, являются психологическими мотивами?

Оценочный гедонизм — это попытка поставить определенные цели или задачи как желательные и убедить других в том, что к этим целям следует стремиться и что их достижение приведет к удовольствию. Оценочный гедонизм иногда используется для поддержки или оправдания существующей системы моральных ценностей.Многие альтруистические и утилитарные системы морали относятся к этому типу, потому что они поощряют человека жертвовать или ограничивают непосредственное чувственное удовлетворение в пользу более рационального удовлетворения, такого как удовлетворение служением другим или поддержание эгалитарного общества, в котором каждый человек получает определенные преимущества. Оценочный гедонизм поднимает проблему точного решения, какие цели желательны и почему.

Рефлексивный, нормативный или рационализирующий гедонизм стремится определить ценность в терминах удовольствия.Даже самые сложные человеческие занятия объясняются желанием получить максимальное удовольствие, и именно это желание делает их рациональными. Возражения против определения ценности, основанной на удовольствии, включают тот факт, что во всех переживаниях удовольствия нет общего состояния или свойства, которое можно было бы использовать для установления объективного измерения. Не все удовольствия можно считать ценными, особенно если они возникают в результате преступной деятельности или слабости характера или причиняют вред другим.Другое возражение состоит в том, что есть много других типов ценных переживаний, помимо непосредственного переживания удовольствия, например, быть хорошим родителем, создавать произведение искусства или действовать честно, что, хотя можно было бы сказать, что они производят некое подобие альтруистические удовольствия очень трудно классифицировать и количественно оценить. Нормативный гедонизм определяет ценность исключительно в соответствии с испытываемым удовольствием, без учета будущего удовольствия или боли в результате определенного действия.

Древний гедонизм

Среди древнегреческих философов обсуждение этической теории часто сосредоточивалось на «хорошей жизни» (идеальная жизнь, жизнь, наиболее стоящая, чтобы жить, eudaimonia, счастье) и роли удовольствия от ее достижения.Различные выражения концепции «удовольствие — это добро» были разработаны такими философами, как Демокрит, Аристипп, Платон, Аристотель и Эпикур, и их последователями, и с ними категорически не соглашались их оппоненты. Аристипп (V век, г. до н. Э., г.) и школа Киренаизма утверждали, что величайшее благо — это мгновенное удовольствие, и отстаивали жизнь, основанную на чувственных удовольствиях, на том основании, что все живые существа стремятся к удовольствиям и избегают боли. Эта позиция отражала скептицизм, что можно знать только ощущения момента, и что озабоченность прошлым или будущим вызывает только неуверенность и тревогу, и ее следует избегать.

Древние греки смотрели на мир природы и соглашались с тем, что каждый организм мотивирован действовать для собственного блага, но расходились во мнениях относительно того, является ли это «добро» удовольствием. Сообщается, что Демокрит (ок. 460 — ок. 370 г. до н. Э. г.) считал высшим благом приятное состояние спокойствия ума (эвтумию), и что конкретные удовольствия или страдания следует выбирать в зависимости от того, как они способствовали этому. спокойствие. В Протагора, Сократа (470-399 г.C.E. ) представил версию демократического гедонизма, который включал метод расчета относительных удовольствий и страданий. Сократ утверждал, что собственное благо агента не является непосредственным удовольствием и что необходимо различать удовольствия, которые способствуют добру, и вредные удовольствия. В своих более поздних диалогах Платон (ок. 428-347, г. до н. Э., г.) соглашался с тем, что, хотя хорошая жизнь и приятна, добро заключается в рациональности, а приятность — в качестве дополнения.

Аристотель оспорил определение удовольствия как процесса устранения естественного недостатка в организме (удовлетворение голода, жажды, желания), заявив вместо этого, что удовольствие возникает, когда естественная возможность мысли или восприятия реализуется в идеальных условиях.У каждого вида актуализации есть свое удовольствие; удовольствие мысли, удовольствие от искусства, телесные удовольствия. Eudaimonia (идеальное состояние существования) состоит из оптимальной реализации способности человека мыслить и рационального выбора; это, естественно, характеризовалось бы высочайшей степенью удовольствия.

Эпикур (341 — 270 до н.э. ) и его школа различали два типа удовольствия: удовольствие, которое восполняет недостаток организма (например, голод или желание), и удовольствие, испытываемое, когда организм находится в стабильном, свободном состоянии. от любой боли или беспокойства.Он отдавал предпочтение последнему типу и подчеркивал уменьшение желания над немедленным получением удовольствия. Эпикур утверждал, что высшее удовольствие состоит из простой, умеренной жизни, проведенной с друзьями и в философских дискуссиях, и не поощрял чрезмерное увлечение любого рода, потому что это в конечном итоге привело бы к какой-либо боли или нестабильности.

Мы признаем удовольствие первым добром, врожденным нам, и с удовольствия мы начинаем каждый акт выбора и избегания, и к удовольствию мы возвращаемся снова, используя это чувство как критерий, по которому мы судим о каждом добре.(Эпикур, «Письмо Менцею»)

Гедонизм в средние века и эпоху Возрождения

Средневековые христианские философы осудили эпикурейский гедонизм как несовместимый с христианскими целями избежания греха, подчинения воле Бога, культивирования таких добродетелей, как милосердие и вера, и поиска награды в загробной жизни за жертвы и страдания на земле. В эпоху Возрождения такие философы, как Эразм (1465–1536), возродили гедонизм на том основании, что Бог желал, чтобы люди были счастливы и испытывали удовольствие.Описывая идеальное общество в своей Утопии (1516 г.), Томас Мор сказал, что « главная часть счастья человека состоит из удовольствия. » Мор утверждал, что Бог создал человека, чтобы он был счастлив, и использует желание удовольствия для мотивации нравственности. поведение. Мор проводил различие между удовольствиями тела и удовольствиями ума и настаивал на стремлении к естественным удовольствиям, а не к удовольствиям, вызываемым искусственной роскошью.

В восемнадцатом веке Фрэнсис Хатчесон (1694-1747) и Дэвид Юм (1711-1776) систематически исследовали роль удовольствия и счастья в нравственности и обществе; их теории были предшественниками утилитаризма.

Утилитарный гедонизм

Британские философы XIX века Джон Стюарт Милль и Джереми Бентам установили фундаментальные принципы гедонизма в своей этической теории утилитаризма. Утилитарная ценность является предшественницей гедонистических ценностей, поскольку все действия должны быть направлены на достижение наибольшего счастья для наибольшего числа людей. Все действия должны оцениваться на основе того, сколько удовольствия они производят по отношению к количеству боли , которое они вызывают.Поскольку утилитаризм имел дело с государственной политикой, необходимо было разработать «гедонистический расчет», чтобы определить соотношение удовольствия и боли для любого данного действия или политики. Хотя Бентам и Милль были последовательны в своем стремлении к максимальному удовольствию для наибольшего числа людей, они различались в методах измерения счастья.

Джереми Бентам и его последователи выступали за количественный подход. Бентам считал, что ценность удовольствия можно понять, умножив его интенсивность на продолжительность.Приходилось учитывать не только количество удовольствий, но и их интенсивность и продолжительность. Количественная теория Бентама определила шесть «измерений» ценности удовольствия или боли: интенсивность, продолжительность, определенность или неопределенность, близость или отдаленность, плодовитость и чистота (Bentham 1789, гл. 4).

Джон Стюарт Милль выступал за качественный подход. Милль считал, что существуют разные уровни удовольствия и что удовольствие более высокого качества имеет большую ценность, чем удовольствие более низкого качества.Милль предположил, что более простые существа (он часто упоминал свиней) имеют более легкий доступ к более простым удовольствиям; поскольку они не осведомлены о других аспектах жизни, они могут просто развлекаться, не задумываясь. Более сложные существа больше думают о других вещах и, следовательно, сокращают время, которое они тратят на получение простых удовольствий. Критики качественного подхода обнаружили в нем несколько проблем. Они указали, что «удовольствия» не обязательно имеют общие черты, за исключением того факта, что они могут рассматриваться как «доставляющие удовольствие».«Определение« приятного »субъективно и различается у разных людей, поэтому« качества »удовольствий трудно изучать объективно и в терминах универсальных абсолютов. Другое возражение состоит в том, что« качество »не является внутренним атрибутом удовольствия; качество »удовольствия оценивается либо по его количеству и интенсивности, либо по некоторой негедонистической ценности (например, альтруизму или способности возвышать разум).

«Природа поставила человечество во власть двух суверенных хозяев — боли и удовольствия.Только они должны указывать на то, что мы должны делать, а также определять, что мы будем делать ». (Бентам 1789)

Христианский гедонизм

Христианский гедонизм — это термин, придуманный в 1986 году для теологического движения, первоначально задуманного пастором доктором Джоном Пайпером в его книге « Желая Бога: размышления христианского гедониста». . Принципы этой философии заключаются в том, что люди были созданы (христианским) Богом с приоритетной целью щедро наслаждаться Богом через познание, поклонение и служение Ему.Эта философия рекомендует стремиться к собственному счастью в Боге как к высшему удовольствию человека. Подобно эпикурейской точке зрения, высшее удовольствие рассматривается как нечто долгосрочное и обнаруживается не в потворстве своим слабостям, а в жизни, посвященной Богу. В христианском сообществе были подняты серьезные вопросы относительно того, заменяет ли христианский гедонизм «любите Бога» словами «наслаждайтесь Богом» как величайшей и важнейшей заповеди.

Типичное извинение христианского гедонизма состоит в том, что если вы хотите что-то по-настоящему любить, то вы должны по-настоящему наслаждаться этим.Это можно резюмировать следующим образом: « Бог более всего прославлен в нас, когда мы более всего удовлетворены в Нем. »

Позднее термин «христианский гедонизм» был использован французским философом Мишелем Онфре для обозначения различных еретических движений от средневековья до Монтеня.

Гедонизм в обычном употреблении

В обиходе слово гедонизм часто ассоциируется с потаканием своим слабостям и очень свободным или либеральным взглядом на мораль секса. Большинство форм гедонизма на самом деле сосредоточены на духовных или интеллектуальных целях или на стремлении к общему благополучию.

Ссылки

• Аристотель. Nicomachean Ethics, 2-е изд., Hackett Publishing Co., ISBN 872204642 Доступно онлайн на английском или греческом языке из Цифровой библиотеки Персея, Грегори Крейн, изд. [1]. Проверено 12 января, 2008.
• Бентам, Дж., (1789), Введение в принципы морали и законодательства. Adamant Media Corporation, 2005. ISBN 1402185642 ISBN 978-1402185649
• Брандт, Р. Теория добра и права. Oxford, Clarendon Press, 1979.
• Broad, C.D. Пять типов этической теории. Лондон и Бостон: Рутледж и Кеган Пол, 1930.
• Фельдман, Ф. «Гедонизм», в Encyclopedia of Ethics, eds. L.C. Беккер и К. Б. Беккер Рутледж: Лондон и Нью-Йорк, 2001.
• Фланаган, О. Пересмотр сознания. Кембридж, Массачусетс: MIT Press, 1992.
• Милл, Дж. и Джордж Шер, (ред.) утилитаризм, 2-е. изд. Издательство Hackett, 2002.ISBN 087220605X
• Мур, Г. Principia Ethica. Кембридж, Великобритания: Издательство Кембриджского университета, 1903.
• Росс, W.D .. Основы этики. Оксфорд: Clarendon Press, 1939.
• Smart, J.J.C., 1973. «Краткое описание системы утилитарной этики», в книге «Утилитаризм: за и против», Дж. Дж. Си. Смарт и Б. Уильямс. Кембридж, Великобритания: Издательство Кембриджского университета, 1973,
• Самнер, W. Благосостояние, счастье и этика. Оксфорд, Великобритания: Clarendon Press, 1996.

См. Также

Внешние ссылки

Все ссылки получены 12 декабря 2017 г.

Источники общей философии

Кредиты

Энциклопедия Нового Света Писатели и редакторы переписали и завершили статью Википедия в соответствии со стандартами New World Encyclopedia . Эта статья соответствует условиям лицензии Creative Commons CC-by-sa 3.0 (CC-by-sa), которая может использоваться и распространяться с указанием авторства.Кредит предоставляется в соответствии с условиями этой лицензии, которая может ссылаться как на участников Энциклопедии Нового Света, , так и на самоотверженных добровольцев Фонда Викимедиа. Чтобы процитировать эту статью, щелкните здесь, чтобы просмотреть список допустимых форматов цитирования. История более ранних публикаций википедистов доступна исследователям здесь:

История этой статьи с момента ее импорта в Энциклопедия Нового Света :

Примечание. Некоторые ограничения могут применяться к использованию отдельных изображений, на которые распространяется отдельная лицензия.

Что такое гедонизм? Специалист по этике Центра этики

Гедонизм — это философия, которая рассматривает удовольствие и счастье как наиболее благоприятный результат действия. Больше удовольствия и меньше боли этично. Больше боли и меньше удовольствия нет.

Что такое гедонизм?

Гедонизм тесно связан с утилитаризмом. В то время как утилитаризм утверждает, что этические действия — это действия, которые максимизируют общее благо общества, гедонизм делает еще один шаг вперед, определяя «добро» как удовольствие.

Существуют разные точки зрения на то, что на самом деле означают удовольствие и боль. Для Эпикура, древнегреческого философа, удовольствие было отсутствием боли. Хотя его имя стало синонимом снисходительности — «Эпикурейские каникулы», кулинарное приложение под названием «Epicurious» — он выступал за получение удовольствия в простой жизни с мягкой диетой.

Если мы ведем богатый и сложный образ жизни, мы рискуем еще больше пострадать, когда он закончится. — Лучше не любить их с самого начала, — предлагает он.

Джон Стюарт Милль верил в иерархию удовольствий.Хотя чувственные удовольствия могут быть самыми интенсивными, для существ высшего порядка, таких как люди, было уместно наслаждаться удовольствиями высшего порядка, такими как искусство. «Лучше быть недовольным Сократом, чем довольной свиньей», — сказал он. (Имея доказательства того, что свиньи могут испытывать оргазм до пятнадцати минут, отчет Милля кажется немного неполным).

Большинство людей согласятся, что удовольствие и боль важны для определения ценности чего-либо. Этого недостаточно, чтобы стать гедонистом. Что делает гедонизм уникальным, так это утверждение : только удовольствие и боль имеют значение .Вот где люди склонны быть более нерешительными.

Машина опыта

Философ Роберт Нозик хотел, чтобы люди чувствовали, что жизнь измеряется только на основе боли и удовольствия. Он разработал мысленный эксперимент, названный машиной опыта.

Представьте себе машину, которая может подключиться к вашему мозгу и имитировать самую приятную жизнь, которую вы только можете себе представить. Это отвечало бы вашим конкретным желаниям — вы могли бы быть рок-звездой, философом или космическим ковбоем, в зависимости от того, что вам больше всего нравится.Но если вы подключитесь к розетке, вы никогда не сможете отключить ее. К тому же, хотя вы будете ощущать как , как будто вы переживаете удивительные вещи, вы будете плавать в чане, питаясь через трубку.

Нозик думал, что большинство людей предпочли бы не подключаться к машине — доказывая, что в жизни есть нечто большее, чем удовольствие и боль. Но аргумент Нозика зависит от качества жизни людей. Легче ценить тяжелую работу и искренность, если вы уверены, что ваша жизнь будет довольно приятной.Для тех, кто живет в постоянном страхе, боли или страдании, возможно, подлинность их опыта имеет меньшее значение, чем некоторые простые моменты блаженства.

Гедонизм | Encyclopedia.com

Гедонизм (греч. ἡδονή , «удовольствие») — это термин, который относится к любому из двух различных, но связанных взглядов: одно — тезис нормативной этики, другое — обобщение человеческой психологии.

Этический гедонизм

Первая точка зрения, называемая «этическим гедонизмом», утверждает, что только удовольствие по своей сути желательно и что только неудовольствие (или боль) по своей сути нежелательно.Говоря более полно, это тезис о том, что только приятные состояния ума желательны сами по себе; что нежелательны только неприятные состояния ума сами по себе; и что одно положение дел само по себе более желательно, чем другое, тогда и только тогда, когда оно содержит больше (в некотором смысле) приятных состояний ума, чем другое (величина стоимости в данном положении дел измеряется величиной удовольствия от этого).

Этот тезис защищали выдающиеся философы от ранних греков до наших дней, включая Аристиппа, Эпикура, Джона Локка, Томаса Гоббса, Дэвида Юма, Джереми Бентама, Дж.С. Милль и Генри Сиджвик. Другие философы думали, что счастье — единственное, что желательно по сути; и если сказать, что мужчина счастлив в данный момент, то же самое, что сказать, что он испытывает удовольствие в это время, то их имена могут быть добавлены в этот список. Однако многие философы думали, что счастье отличается от удовольствия, и были разногласия и путаница в отношении того, что означают слова «счастье» и «приятное».

Гедонистический тезис был частью традиционного утилитаризма, представленного, например, Бентам и Миллем с их «принципом величайшего счастья».Эти авторы объединили общий принцип утилитаризма, а именно, что действие является морально правильным, если его выполнение приведет или может разумно ожидаться от агента, чтобы произвести, по крайней мере, столько же внутренней добра в мире, сколько любое другое действие, которое агент мог работать в то время — с тезисом гедонизма о том, что по своей сути хорошо. Традиционный утилитаризм, таким образом, представляет собой разновидность утилитаризма, который определяется как отстаивание только «общего тезиса»; другие виды утилитаризма (например, тезис Дж.Э. Мур) отвергают гедонизм. В отличие от утилитаризма, этический гедонизм — это вовсе не предложение о том, какие действия являются морально правильными; это только утверждение о том, какие положения дел по своей сути хороши или желательны.

Говоря о том, что состояние дел по своей сути желательно, а не просто желательно, имеется в виду, что оно желательно, хорошо, полезно, достойно выбора, когда взяты сами по себе , рассматриваются абстрактно и, в частности, рассматриваются без ссылки на последствия.Многие вещи (например, посещение стоматолога) имеют смысл ввиду своих последствий, которые никто бы не назвал желательными по своей сути. Гедонист не отрицает, что другие вещи желательны; он отрицает только то, что они действительно полезны. Он соглашается с тем, что что-то может быть желанным инструментально — как средство для достижения цели — даже когда это нежелательно по своей сути. (Вещь, конечно, может быть желательной как внутренне, так и инструментально: приятные переживания могут быть хорошими сами по себе, а также могут быть полезными с инструментальной точки зрения, если, например, они расслабляют и позволяют лучше работать на следующий день.Однако он добавляет, что что-то инструментально желательно только в той мере, в какой оно является средством для последующего удовольствия, поскольку вещь может быть инструментально желательной только в том случае, если она является средством достижения желаемого по своей сути.

Когда принимаются во внимание последствия, точка зрения гедониста на то, какое положение дел желательно, имеет тенденцию очень мало отличаться от точки зрения негедониста. Фактически, если кто-то прочитает рассказы разных авторов о «хорошей жизни», то обнаружит, что они в значительной степени похожи, независимо от того, утверждает ли автор, что он гедонист или негедонист.Так, Эпикур, например, выступал за простую жизнь, посвященную философским размышлениям, с диетой из хлеба, сыра и молока и с ее спокойствием, не подвергающимся угрозе бушующих телесных страстей. И Дж. С. Милль утверждал, что хороший характер — это «часть» счастья человека, так что, по его мнению, характер в конце концов хорош по своей сути в силу того факта, что он является частью счастья. Некоторые гедонисты, однако, отстаивали более характерный идеал жизни: греческий Аристипп считал, что физические удовольствия являются самым богатым источником удовольствия и должны быть полностью культивированы.

Смысл тезиса гедониста, конечно, зависит от того, что подразумевается под «удовольствием». Это правда, что ассоциации слова удовольствие таковы, что если англоговорящий человек говорит, что он предпочитает «жизнь удовольствий», он, естественно, будет защищать жизнь, посвященную чувственным удовольствиям — вино, женщины, и песня. Однако гедонисты не предполагали, что этот термин несет в себе такой смысл, как и строгое значение термина. Для студента совершенно правильно сказать: «Написав эту работу, я получил огромное удовольствие.«Сказать, что переживание доставляет удовольствие (например,« приятный вечер »), — это, в строгом смысле, просто сказать, что кому-то оно понравилось или что во время него получилось удовольствие. Таким образом, гедонизм будет наименее несправедливым, если это просто означает, что внутренне желаемое состояние дел — это всегда состояние сознания, в котором человек тем или иным образом наслаждается собой. Поскольку размышления, чтение и творчество — это занятия, которые часто нравятся людям, гедонист имеет в виду включите эти действия или состояния ума в категорию «удовольствий» так же, как и так называемые пассивные удовольствия, такие как еда, питье и секс.

Гедонисты часто расходятся во мнениях относительно правильного анализа «удовольствия» или «наслаждения». Эпикур, например, сказал, что удовольствие — это просто отсутствие болезненной нужды или страсти. Более того, с начала 1900-х годов психологи также существенно расходятся во мнениях по этому поводу: одни считают, что удовольствие — это особый вид ощущений, другие — что это качество определенных видов чувств и т. Д. В последние годы накопился значительный объем философской литературы, посвященной анализу «приятного».»Хотя общепринятый вывод еще не достигнут, можно с уверенностью сказать, что человек наслаждается собой (то есть его душевное состояние является приятным) тогда и только тогда, когда ему нравится его опыт или деятельность для себя , в том смысле, что, помимо моральных соображений или соображений о последствиях или возможности того, что что-то, что ему нравится еще больше, может быть заменено, он не желает менять это и фактически хотел бы избежать изменения, если такое изменение возникнет. .Если эта интерпретация принимается, тезис о гедонизме становится утверждением, что состояние дел по своей сути желательно тогда и только тогда, когда оно является или содержит деятельность или опыт, которые в данный момент нравятся человеку; и одно положение дел внутренне более желательно, чем другое, если оно представляет собой или содержит опыт или деятельность, которые в данный момент нравятся ему больше. Положения дел, которые гедонистский тезис, по-видимому, считает желательными только с инструментальной точки зрения, а не внутренне, с точки зрения конкретного человека, — это такие вещи, как слава после его смерти, а также состояния знания и характера (поскольку последние не являются переживаниями или деятельности вообще, но способностей или предрасположенностей).

Психологический гедонизм

Многие (но не все) этические гедонисты поддержали свое этическое утверждение гедонизма апелляцией к психологической доктрине, известной как «психологический гедонизм». Эта теория исторически принимала довольно разные формы; значение каждого из них для этического гедонизма необходимо оценивать отдельно. Общим для них элементом является утверждение, что действия или желания определяются удовольствиями или неудовольствиями, ожидаемыми, действительными или прошлыми. Однако важность теории выходит за рамки ее отношения к этическому гедонизму: некоторые психологи сегодня склонны принимать ту или иную его форму как правильное объяснение человеческой мотивации.

цель — удовольствие

Первую и исторически наиболее важную форму теории психологического гедонизма можно назвать теорией «цель — удовольствие», согласно которой человек мотивирован создавать одно положение дел в предпочтении другому, если и только если он думает, что это будет для него приятнее или менее неприятно. Этот тезис, конечно, не претендует на обобщение простого рефлекса или привычного поведения. Рассматриваемое «убеждение» не обязательно должно быть явным в том смысле, что оно было словесно сформулировано до действия; это может быть несформулированное предположение.Теория не сводится просто к целенаправленному действию; это также теория о желании: утверждается, что человек желает одной вещи больше, чем другой, тогда и только тогда, когда он думает, что ее появление будет для него более приятным.

Связь этой формы психологического гедонизма с этическим гедонизмом можно объяснить следующим аргументом, часто используемым этическими гедонистами. В качестве основной предпосылки предполагается, что что-то внутренне желательно тогда и только тогда, когда люди желают этого для себя.Второстепенная посылка — это теория «цель — удовольствие», а именно, что люди хотят только удовольствия для себя. Отсюда делается вывод, что удовольствие — единственное, что желательно по сути. Писатель III века Диоген Лаэртиус сказал об Эпикуре, что «в качестве доказательства того, что удовольствие — это цель, он приводит тот факт, что живые существа, как только они рождаются, вполне довольны удовольствием и враждуют с болью по побуждению природа и помимо разума «.

Современные этические гедонисты редко апеллируют к теории «цель — удовольствие» для подтверждения своих взглядов, отчасти потому, что эта теория кажется несовместимой с очевидными фактами.Например, политические деятели, похоже, очень заинтересованы в том, чтобы получить положительные отзывы в книгах по истории, которые появятся после их смерти. Очевидно, эта мотивация не зависит от уверенности в том, что грядущее событие будет им лично приятно. Опять же, люди часто, кажется, рискуют личной потерей из-за каких-то моральных принципов или для того, чтобы не оставлять друга (это иллюстрируется знаменитым высказыванием Дина Ачесона: «Я никогда не повернусь спиной к Алджеру Хиссу»). Сторонники теории «цель — удовольствие» склонны объяснять такие факты, говоря, что индивид будет несчастен в будущем — и знает, что будет, — если он не будет жить по своим принципам или бросит своего друга; следовательно, действие все-таки мотивировано расчетом на личное удовольствие.Однако теория должна утверждать, что вера на этот счет, по крайней мере смутно поддерживаемая агентом, является необходимым условием мотивации; и это кажется неправдоподобным. Сторонники теории могут путать две вещи: убеждение агента в том, что определенная будущая ситуация будет для него относительно более приятной, и мысль агента о том, что эта будущая ситуация является привлекательной или отталкивающей сейчас. Человек может сказать: «Я, , недоволен идеей отказаться от моей дружбы с X , в целостность которой я верю.«Это утверждение может быть правдой, а также является важным ключом к пониманию его поведения. Но это сильно отличается от высказывания:« Я продолжу дружбу с мистером X , потому что я думаю, что буду менее счастлив, , если я этого не сделаю ». t, «своего рода утверждение, которое обычно принималось бы как доказательство того, что человек не заботился о своем друге. Сторонники теории всегда могут утверждать, что рассуждение, требуемое их теорией, имеет место бессознательно, но постулирование этого является ad hoc , единственная причина в том, что это спасает теорию от конфликта с наблюдением.

мотивация приятными мыслями

Как указывалось выше, приверженцы формы психологического гедонизма «цель — удовольствие» иногда путают ее с другим тезисом, который мы можем назвать теорией «мотивации приятными мыслями». Эта теория является утверждением, что человек выберет A , а не B , или предпочтет A B (действие или ситуацию) тогда и только тогда, когда мысль о A ( со своими ожидаемыми последствиями) более привлекательна или менее отвратительна, чем мысль о B (с ее ожидаемыми последствиями).Эта теория не является очевидной ложной: действительно, в качестве предположения о предпочтении она может быть аналитическим предложением, которое устанавливает один тест, который мы используем, чтобы решить, предпочитает ли человек одно другому. Как предложение о действии, это явно синтетическое предложение. Таким образом, он может быть не в состоянии объяснить тот факт (если это факт), что иногда мысль о выполнении A не более привлекательна или менее противна, чем мысль о выполнении B , но агент просто решает do A (возможно, он должен сделать выбор между ними).

Даже если эта форма психологического гедонизма верна, тем не менее, она не поддерживает этический гедонизм, поскольку не устанавливает ограничений на цель вида , которая может быть привлекательной или отталкивающей для человека. Если поддержка этического гедонизма требует демонстрации того, что люди желают только удовольствия, то нынешняя теория не обеспечивает такой поддержки. Из предположения, что желание вещи означает нахождение этой идеи приятной или привлекательной, не следует, что привлекательной является только сама идея удовольствия.Следовательно, из этого не следует, что желательно только удовольствие, и, следовательно, утверждение, что желательно только удовольствие, не является частью теории «мотивации приятными мыслями».

обусловливание приятными переживаниями

Третья форма психологического гедонизма, теория «обусловливания приятными переживаниями», представляет собой теорию о причинных условиях желаний или ценностей человека. Грубо говоря, он утверждает, что по крайней мере фундаментальные ценности человека могут быть соотнесены с прошлыми удовольствиями или вознаграждениями, что эти удовольствия являются, по крайней мере, частью причинного объяснения ценностей и что ценностями человека можно управлять, манипулируя его удовольствиями.Если человек ценит мороженое, то это потому, что в прошлом он наслаждался мороженым (и от него не тошнило). Истинность этой теории вряд ли подлежит сомнению, поскольку она просто утверждает, что прошлые удовольствия имеют некоторое влияние на предпочтения и ценности; но ее истинность может быть широко поставлена ​​под сомнение, если утверждать, что теория дает полный отчет о симпатиях и ценностях, на которые, согласно экспериментальным данным, по-видимому, влияют многочисленные факторы. Однако принятие теории не обязывает человека утверждать, что люди желают только удовольствия.Теория согласуется с утверждением, что люди хотят и ценят такие вещи, как посмертная слава или быть щедрым или смелым человеком. Вся теория утверждает, что независимо от того, какие ценности он приобрел из-за прошлых удовольствий или наказаний того или иного рода — возможно, наслаждения родительской похвалой или наказания за родительские упреки.

Дальнейшие аргументы в поддержку этического гедонизма

Приемлемая психологическая теория, как мы видели, не означает, что люди желают только удовольствия или вещей, которые, по их мнению, будут им приятны, или что люди предпочитают A B , если и только если они будут думать, что A им понравится, чем B .Следовательно, этический гедонизм не может апеллировать к психологической теории в поддержку своего тезиса.

Этические гедонисты иногда полагаются на одну или несколько из трех других аргументов в поддержку своей точки зрения. Первая линия рассуждений состоит в том, что этический гедонизм — это аналитическая истина, истинная по определению. Локк, например, определил «добро» как «то, что способно вызывать или увеличивать удовольствие», а Бенедикт Спиноза определил его как «любой вид удовольствия и все, что к нему ведет.«Недостаток этого утверждения, однако, состоит в том, что многие люди, по крайней мере, думали, что либо некоторые вещи, кроме удовольствия, по своей сути хороши, либо что некоторые виды удовольствия по своей сути плохи. С учетом этого нелегко утверждать, что» «внутренне хорошее» просто означает приятное.

Вторая линия рассуждений, которая является более существенной, начинается с предположения о том, что обычно принято считать, что по крайней мере некоторые формы удовольствия по своей природе хороши, и основывается на оспаривании утверждения о том, что все остальное по сути хорошо.Если утверждения о других вещах будут успешно опровергнуты, будет сделан вывод, что этический гедонизм остается в поле зрения. Оценка этой аргументации, очевидно, является сложным вопросом, поскольку предполагает выводы о том, как разрешать этические споры. Здесь уместно лишь упомянуть некоторые примеры, которые часто обсуждаются гедонистами и их оппонентами.

Критики гедонизма часто утверждают, что некоторые виды удовольствия по своей сути плохи — например, злонамеренное удовольствие от страданий другого человека.И они говорят, что некоторые неприятные переживания по своей сути хороши — например, наказание того, кто был жесток по отношению к другому. Более того, можно утверждать, что различные вещи, помимо удовольствия, по своей сути хороши: знания, определенные черты характера, добрые или смелые поступки, сама жизнь (по крайней мере, сохранение разума с памятью), даже если она не является положительно приятной, объект уважения или любви со стороны других людей, запоминающийся после смерти, достижения, интеллектуального или эстетического.Строго говоря, всякий, кто принимает любой из этих пунктов, не может быть этическим гедонистом.

Третья, более практичная линия рассуждений гедонистов заключается в утверждении, что их точка зрения делает возможными научные и объективные оценки социального планирования, чего не делают другие точки зрения. Например, если возникает вопрос, следует ли повышать определенный тариф, гедонист может сказать, что его теория позволяет нам (по крайней мере в принципе) объективно решить, пойдет ли тариф на пользу, поскольку нам нужно только решить, будет ли более высокая чистая Сумма удовольствий будет произведена с тарифом или без него.

В последние десятилетия эта концепция подверглась серьезной критике, в том числе несправедливой. Одна критика, которая неоднократно встречается в трудах экономистов, указывает на то, что мы ничего не можем знать о психических состояниях других людей, поскольку нет способа наблюдать их напрямую; следовательно, вся идея о том, что теоретически человек может определять влияние тарифа на счастье кого-либо, кроме него самого, абсурдна. Эта критика, вероятно, заходит слишком далеко, но вопросы, касающиеся других умов, здесь не могут быть оценены.Более веское возражение заключается в следующем. Если «приятный» анализируется как значение «это опыт, который нравится человеку в данный момент для него самого», то предположительно опыт A можно считать более приятным, чем опыт B , если A его опыт нравится больше. Теоретически, таким образом, мы могли бы показать, что тариф на велосипеды принесет больше вреда, чем пользы, если бы мы могли сопоставить все приятные впечатления, которые он вызывает, с опытом, по крайней мере, одинаково приятным (тот, который нравился, по крайней мере, столь же сильно) и, по крайней мере, равной продолжительности, которой препятствует тариф и , если, кроме того, он стоит нам удовольствий, которые не совпадают с теми, которые он производит, или если некоторые из удовольствий, которые он нам приносит, более интенсивны, чем соответствующие удовольствия, которые он производит, и наоборот. не тот случай.Пока решение, по крайней мере в принципе, может быть достигнуто. Но возможно, что все будет слишком сложно, чтобы разрешить такое простое сопоставление. Возможно, нам придется сравнивать более интенсивное, но кратковременное удовольствие с менее интенсивным удовольствием большей продолжительности; и неясно, что означало бы сказать, что одно такое переживание «содержит больше удовольствия», чем другое. Таким образом, неясно, можно ли в принципе проводить сравнение, за исключением особых благоприятных ситуаций.В этом отношении, однако, гедонист кажется правым в одном пункте: не существует другой теории внутренне желаемого, которая делала бы такие оценки более научными или более объективными.

См. Также Аристипп из Кирены; Бентам, Джереми; Консеквенциализм; Диоген Лаэртский; Эпикур; Счастье; Гоббс, Томас; Юм, Дэвид; Локк, Джон; Милл, Джон Стюарт; Мур, Джордж Эдвард; Удовольствие; Сиджвик, Генри; Утилитаризм; Стоимость и оценка.

Библиография

психологический гедонизм

Данкер К.«Удовольствие, эмоции и стремление». Философия и феноменологические исследования 1 (1940): 391–430.

Троланд, Л. Т. Основы человеческой мотивации . Нью-Йорк: Ван Ностранд, 1928. Гл. 16.

Янг П. Т. «Роль гедонических процессов в организации поведения». Психологический обзор 59 (1952): 249–262.

этический гедонизм

Бентам, Джереми. Принципы морали и законодательства . Множество изданий.

Диоген Лаэртиус. Жизни выдающихся философов . Лондон: Heinemann, 1925. Bk. II (Аристипп) и X (Эпикур).

Юинг, А.С. Этика . Лондон: English Universities Press, 1953. Ch. 3.

Милл, Дж. С. Утилитаризм . Множество изданий.

Мур, Г. Э. Этика . Oxford, 1949. Chs. 1–2.

Шарп, Ф. С. Этика . Нью-Йорк: Century, 1928. Ch. 19.

Сиджвик, Генри. Методы этики . Лондон, 1922 год.Кн. III, гл. 14.

измерение удовольствий

Алчиан, А. А. «Значение измерения полезности». Американский экономический обзор 43 (1953): 26–50.

Бентам, Джереми. Принципы морали и законодательства . Гл. 4. Множество редакций.

Коэн, Моррис и Эрнест Нагель. Введение в логику и научный метод , 293–298. Нью-Йорк, 1936.

Макнотон Р. «Метрическая концепция счастья». Философия и феноменологические исследования 14 (1954): 172–183.

Ричард Б. Брандт (1967)

Новая защита гедонизма о благополучии

Аннотация

Согласно гедонизму о благополучии, жизнь может складываться для нас хорошо или плохо только в силу нашей способности испытывать удовольствие и боль. Исторически гедонизм имел много сторонников, но в настоящее время их относительно мало. Это в основном связано с тремя очень влиятельными возражениями против него: философией свиней, машиной опыта и ограничением резонанса.В этой статье я пытаюсь возродить гедонизм. Я начну с того, что дам ему новое точное определение. Затем я утверждаю, что правильной мотивацией для этого является «требование опыта» (т.е. что что-то может принести пользу или вред существу, только если это каким-то образом влияет на феноменологию ее переживаний). Затем я утверждаю, что гедонистам следует принять теорию удовольствия, основанную на чувственном качестве, а не теорию, основанную на установках. Наконец, я предлагаю новые ответы на три возражения. В основе моих ответов лежит (i) различие между получением удовольствия (i.е. обладание некоторой приятной феноменологией) и осознание этого удовольствия, и (2) акцент на разнообразии своих удовольствий.

1. Введение

Жизнь людей может идти хорошо или плохо. Что делает это так? Согласно гедонизму, ответ — просто удовольствия и страдания. [1] Гедонизм имеет множество защитников в истории философии [2]. Но в настоящее время их относительно мало (по крайней мере, в печати). [3] В основном это связано с тремя весьма влиятельными возражениями против него, каждое из которых многие считают решающим: «Философия свиней», «Машина опыта» и «Резонансное ограничение».

В этой статье я представлю новую защиту гедонизма. Я начну с того, что дам ему новое точное определение (раздел 2). Затем я объясню, что я считаю наиболее убедительной мотивацией для этого (Раздел 3). Далее я буду утверждать, что гедонизм должен сочетаться с теоретической теорией удовольствия, а не с теорией, основанной на отношении (раздел 4). Наконец, я предложу новые ответы на три упомянутых выше возражения (Раздел 5, Раздел 6 и Раздел 7). В заключение я аккуратно изложу версию гедонизма, к которой мы в итоге придем, и резюмирую ее ключевые достоинства (Раздел 8).

2. Определение гедонизма

Философы часто различают два вида благополучия:

1. Кратковременное благополучие, или насколько хорошо кто-то был в определенный момент своей жизни (скажем, в настоящий момент, или 7:34 утра, 10 июля 1993 г. и т. Д.), И
2. Продолжительное благополучие, или насколько хорошо кто-то был в течение определенного периода или отрезка времени — скажем, дня, недели, месяца, целой главы ее жизни или (в крайнем случае) ее жизни, рассматриваемой как единое целое (жизненное благополучие- существование).[4]

В этой статье я предполагаю, что благополучие на протяжении всей жизни является нормативно значимым понятием. То есть только пожизненное благополучие стоит продвигать ради кого-то и является конечным источником корыстных причин для кого-то. Другие виды благополучия в той мере, в какой они вообще имеют для кого-то значение, имеют значение только производно, поскольку имеют последствия (конститутивные или причинные) для ее благополучия на протяжении всей жизни [5]. Следовательно, я буду рассматривать следующий как фундаментальный вопрос философии благополучия:

Что определяет различные аспекты, в которых чья-то жизнь в целом складывалась для нее хорошо или плохо?

Учитывая такой способ понимания предмета спора, естественное определение гедонизма — это точка зрения, согласно которой различные аспекты, в которых кто-то находился в хорошем или плохом положении в своей жизни, рассматриваемой в целом, полностью определяются ее удовольствиями и болью.Точнее:

Гедонизм. Любые два существа, которые идентичны в том, какие удовольствия и боли они испытывали в течение своей жизни, также должны быть идентичны во всех отношениях, в которых они были здоровы и бедны в своей жизни, рассматриваемой как единое целое.

Можно возразить, что это определение недостаточно точное, поскольку оно рассматривает то, что Фельдман называет долоризмом, т. Е. «Мнение о том, что боль — это хорошо, а удовольствие — это плохо» (Feldman 2004: 182) — как версию гедонизм. Однако, как и Фельдман (чье собственное предложенное определение гедонизма разделяет это значение), я не нахожу это слишком тревожным.Если вас это беспокоит, не стесняйтесь добавить к вышеприведенному определению «где в некотором подходящем смысле удовольствие — это хорошо, а боль — это плохо» [6].

Наконец, я приму следующую концепцию пользы и вреда:

Польза и вред. Чтобы принести пользу кому-то, значит сделать ее лучше в каком-то отношении в ее жизни в целом, чем она могла бы быть в противном случае. Причинять кому-то вред — значит делать ей в каком-то отношении в ее жизни хуже, чем в противном случае.[7]

Чтобы выяснить, принесло ли какое-то конкретное событие пользу человеку, необходимо и достаточно сравнить всю ее действительную жизнь со всей ее жизнью, если бы это событие не произошло, и посмотреть, лучше ли ей в каком-либо отношении в первом случае. чем в последнем.

Исходя из этого предположения, гедонизм подразумевает следующее представление о пользе и вреде (что будет важно позже, в Разделе 3):

Гедонизм о пользе и вреде (HBH): Польза и вред состоят в том, чтобы различными способами воздействовать на удовольствия и страдания.

Теперь, когда ясно, что, по моему мнению, мы должны понимать под гедонизмом, давайте обратимся к вопросу о том, почему гедонизм привлекателен.

3. Призыв к гедонизму

Для гедонизма предлагалось множество мотивов. Большинство из них, справедливо сказать, не очень убедительны [8]. Но один мне кажется весьма убедительным:

.

Требования к опыту. Что-то может принести пользу или вред существу только в том случае, если оно каким-то образом влияет на его переживания — в частности, на их феноменологию (или «на что это похоже» — иметь их).[9]

Если требование опыта верно, то гедонизм, вероятно, также верен. Это потому, что:

1. Если что-то должно повлиять на чей-то опыт, чтобы принести ему пользу или вред, это, скорее всего, связано с тем, что польза и вред состоят только в том, чтобы по-разному влиять на переживания людей.
2. Если польза и вред состоят только в том, чтобы по-разному влиять на переживания людей, это, вероятно, потому, что они состоят в том, чтобы конкретно воздействовать на удовольствия и боли людей (HBH сверху).

Я приму (2) как должное. Но я хочу рассмотреть важное возражение против (1). Можно предположить, что, хотя для того, чтобы принести пользу или вред кому-то действительно необходимо каким-то образом повлиять на его переживания, требуется нечто большее. Например, может случиться так, что для того, чтобы принести пользу кому-то, нужно доставить ей не только удовольствие, но, скажем, настоящую славу (или дружбу, здоровье, успех, удовлетворение желаний или что-то еще). Такая точка зрения не считается гедонистической по моему определению (поскольку, согласно такой точке зрения, польза и вред заключаются не только в том, чтобы различными способами влиять на человеческие удовольствия и боли), но, похоже, она удовлетворяет требованию опыта.

Однако при ближайшем рассмотрении такой вид фактически не удовлетворяет этому требованию. Предположим, что кто-то, получив удовольствие и известность (а значит, с такой точки зрения, получил пользу), затем теряет славу, но сохраняет удовольствие. Согласно рассматриваемому мнению, потеря этой славы нанесла бы вред этому человеку, поскольку она больше не имеет ни удовольствия, ни славы. Но ее переживания не должны были быть затронуты каким-либо образом (если, например, она не знала о потере своей славы).Таким образом, с такой точки зрения, без изменений в опыте может быть польза или вред.

Тогда я приму, что не только (2), но и (1) также верно. Важнейший вопрос сейчас: зачем верить требованию опыта? Многие люди (включая меня) считают, что что-то, что не влияет на жизненный опыт человека, не «трогает» и не «достигает» этого человека, как это требуется для того, чтобы что-то принесло пользу или вред кому-то. [10] Но многие другие утверждают, что у них нет этой интуиции. [11] Есть ли аргумент в пользу требования опыта, который может повлиять на этих других? Я верю, что есть.Это это:

• 1. Если что-то могло принести пользу или вред кому-то, не влияя на ее переживания (скажем, слава, успех, удовлетворение желаний или что-то еще), то это могло бы случиться даже после ее смерти.
• 2. Ничто не может принести нам пользу или вред после нашей смерти (посмертных преимуществ или вреда быть не может).

Следовательно,

• 3. Ничто не может принести пользу или вред кому-либо, не повлияв на ее жизненный опыт.

Позвольте мне сказать что-нибудь в защиту каждой посылки, начиная с (2).[12] Возьмем, к примеру, Винсента Ван Гога, Эмили Дикинсон, Ника Дрейка, Эмили Бронте и Джона Кеннеди Тул, жизни каждого из которых считались весьма неудачными (или, по крайней мере, не особенно удачными), полными одиночества. болезнь (физическая и психическая), разорванные семейные отношения и, что хуже всего, глубокое отчаяние, вызванное осознанием того, что их художественные произведения, которым они посвятили свою жизнь, почти полностью не оценены современниками. Однако каждый из них добился огромного посмертного успеха, славы и удовлетворения желаний (поскольку каждый очень хотел, чтобы их работы были оценены).Итак, если посмертные события могут быть хорошими или плохими для кого-то, то, несомненно, действительно огромный посмертный успех, известность или удовлетворение желаний, которых достигли эти люди, означало бы, что их жизнь в конце концов не была такой неудачной. Но это не так. (Интуитивно понятно, что это одна из причин, по которой их жизни были трагическими.) Следовательно, посмертных выгод или вреда быть не может [13].

Теперь рассмотрим (1). Очевидно, что бремя здесь лежит на тех, кто откажется (1) ответить на следующий вопрос:

Если вклад в наше благополучие в виде успеха, славы, удовлетворения желаний или чего-то еще, не зависит от того, на что влияет наш опыт, то почему для этого вклада должно иметь значение, живы мы или нет? ?

Некоторые предполагают, что это происходит потому, что смерть удаляет субъект, а без субъекта не остается никого, кому можно было бы причинить вред.Однако даже после смерти остается субъект в одном смысле: человек, который когда-то существовал. Если нам ответят, что этого недостаточно, что должно продолжать существовать живое, дышащее существо, чтобы оно могло быть предметом вреда, тогда мы возвращаемся к первоначальному вопросу: почему человек должен все еще существовать, чтобы ему причиняли вред. если их причинение вреда не требует их воздействия на свои переживания?

Требование опыта, напротив, дает очень естественное объяснение того, почему не может быть посмертной пользы и вреда.В конце концов, что такое смерть? Согласно правдоподобной концепции, это просто постоянное прекращение чьего-либо опыта. Таким образом, смерть, можно сказать, лишает человека возможности получать пользу и вред именно потому, что это конец его опыта, а получение пользы и вреда требует воздействия на его переживания.

Я прихожу к выводу, что требование опыта является очень веской причиной верить в гедонизм.

4. Природа удовольствия

Что гедонист должен сказать о природе удовольствия и боли? Существуют две основные конкурирующие теории: качества войлока и теории отношения.Согласно теориям качества войлока,

некоторая часть феноменологии считается удовольствием или болью просто в силу своей феноменологии (т. Е. «Каково это» испытывать это) [14].

Напротив, теории, основанные на установках, говорят, что

в некоторой степени феноменология считается удовольствием или болью просто в силу отношения к ней субъекта (например, нравится ли это, желает ли это и т. Д.). [15]

О самой сложной теории, основанной на установках, Хитвуд,

некоторая часть феноменологии считается удовольствием только в том случае, если ее субъект имеет внутреннее желание в момент времени t, чтобы оно происходило в момент t.[16]

Теории качества войлока, кажется, имеют здравый смысл на своей стороне. Многим кажется, что мы любим или хотим удовольствий, потому что они доставляют удовольствие, и ненавидим и стараемся избегать боли, потому что они причиняют боль. Почему мне нравится или хочется ощущать оргазм? Интуитивно это потому, что это чувство доставляет удовольствие (или приятное ощущение). Это нехорошо, потому что я этого хочу. Зачем мне это нужно, если не потому, что это хорошо? Точно так же почему я ненавижу чувство головной боли? Потому что это больно.Это не больно, потому что я это ненавижу. Каково ощущение головной боли даже без болезненности? И почему мне это ненавидеть? Теории, основанные на установках, похоже, неверно объясняют порядок объяснения.

Несмотря на это, сегодня большинство философов предпочитают теории, основанные на установках. Это происходит главным образом из-за широко распространенного убеждения, что теории чувственного качества были опровергнуты тем, что стало известно как возражение неоднородности. Это возражение выглядит следующим образом:

1. Теории качества войлока предполагают, что все удовольствия в некотором роде одинаковы.

2. Не все удовольствия в чем-то одинаковы.

Следовательно,

3. Теории, которые кажутся ложными.

Фельдман, например, пишет:

Представьте себе теплое, сухое, слегка дремлющее чувство удовольствия, которое вы испытываете, загорая на тихом пляже. В качестве контраста, подумайте о прохладном, влажном, бодрящем ощущении удовольствия, которое вы получаете, когда пьете холодное освежающее пиво в жаркий день … [Они] совсем не похожи друг на друга. (2004: 79)

Он и другие приходят к выводу, что теоретические теории неприемлемы.

Теории, основанные на установках, напротив, без труда объясняют ощущаемое разнообразие удовольствий. Что общего у удовольствия от принятия солнечных ванн с удовольствием от выпивки холодного пива в жаркий день? Просто то, что его субъекту это нравится или он хочет, чтобы это происходило.

Я считаю, что гедонист должен принять теорию качества войлока. [17] Это по следующей причине:

Только гедонизм в сочетании с убедительной теорией соответствует правильной мотивации гедонизма, требованию опыта.

Предположим, что гедонизм истинен, и некоторая теория удовольствия, основанная на установках, также верна. В этом случае могут быть изменения в самочувствии без изменения феноменологии. Почему это? Это потому, что, согласно теориям, основанным на установках, могут быть изменения в удовольствиях и страданиях человека без изменения его феноменологии. Согласно теориям, основанным на установках, для изменения удовольствий и страданий достаточно, чтобы произошло какое-то изменение в том, действительно ли человек хочет, чтобы продолжалась какая-то часть его нынешней феноменологии, или в какой степени.Например, небольшая часть феноменологии, которая сейчас для меня не является ни приятной, ни болезненной, не могла стать приятной просто в силу того, что я пришел к внутреннему желанию, чтобы это продолжалось.

Можно возразить, что, хотя, согласно теориям, основанным на установках, изменения в удовольствиях и страданиях могут происходить без изменений в феноменологии, гедонист не придерживается мнения, что каждое изменение в удовольствиях или страданиях хорошо влияет на … существование. Гедонист может сказать, что только изменения в удовольствиях и страданиях, которые действительно связаны с изменениями в феноменологии, могут повлиять на благополучие человека.Но это вряд ли удовлетворительно. Такому гедонисту не хватало бы объяснения, почему требование опыта верно. Она не могла придерживаться привлекательной точки зрения, согласно которой получение пользы и вреда требует изменения феноменологии, потому что гедонизм истинен.

Другой ответ со стороны теоретиков, основанных на установках, состоит в том, что внутреннее желание, чтобы происходила определенная часть феноменологии, — это состояние, которое само по себе обладает определенным видом феноменологии. Если это правда, то изменения в том, хочет ли кто-то, чтобы какая-то часть своей феноменологии продолжалась, и в какой степени, обязательно влечет за собой некоторые изменения в феноменологии человека.Но даже если предположить, что некоторые желания могут иметь собственную феноменологию (так называемая «внутренняя феноменология» [18]), и что внутреннее желание, которое участвует в том, чтобы сделать некоторую часть феноменологии удовольствием, входит в их число, это подорвет Ключевая мотивация для проведения теории, основанной на установках, — в первую очередь, возражение против неоднородности. Это предполагает, что все удовольствия в некотором роде ощущаются одинаково — все они разделяют феноменологию, присущую желанию, которое делает некоторую часть феноменологии удовольствием.[19]

Так или иначе, гедонисту придется бороться с возражением неоднородности. В свете этого, кажется, лучше всего просто принять более здравую из двух видов теорий, то есть ощутимые теории, и попытаться ответить на возражение неоднородности.

Итак, я считаю, что есть хороший ответ на возражение о неоднородности. Дело в том, что наше знание (внутренних особенностей) нашей собственной феноменологии далеко не безошибочно. У нас могут быть не только ложные представления об этом, но и некоторые аспекты, о которых нам может быть трудно или даже невозможно иметь истинные убеждения.В книге и серии прекрасных статей Эрик Швицгебель утверждает, что

мы совершаем грубые, стойкие ошибки даже в самых основных чертах нашего продолжающегося в настоящее время сознательного опыта (или «феноменологии»), даже в благоприятных обстоятельствах тщательного размышления с печальной регулярностью… Самоанализ текущего сознательного опыта далеко не безопасен, почти безошибочен, ошибочен, ненадежен и вводит в заблуждение — не только, возможно, ошибочно, но массово и повсеместно. (2008: 247–259)

Schwitzgebel представляет случаи ошибочных представлений о собственных визуальных образах (Schwitzgebel 2002), слуховых переживаниях (Schwitzgebel 2000) и эмоциональных переживаниях.Об эмоциях, пишет он,

.

Является ли эмоциональное сознание просто переживанием телесного возбуждения и других телесных состояний, как, кажется, предполагает Уильям Джеймс (1981 [1890])? Или, как думает большинство людей, может ли оно включать в себя что-то менее интуитивное или даже исчерпывающее? Постоянно ли эмоциональные переживания расположены в пространстве (например, в определенных местах внутри головы и тела)? Может ли он иметь цвет — например, иногда мы буквально «видим красный цвет» как часть злости? Обычно это происходит и проходит через несколько мгновений (как иногда предполагают буддисты), или же это обычно длится некоторое время (как чаще говорят мои англоговорящие друзья)? Если вы похожи на меня, вам не будут все эти вопросы тривиально легкими.Вы согласитесь, что кто-то — возможно, даже вы — мог ошибаться в отношении некоторых из них, несмотря на искренние попытки ответить на них, несмотря на историю самоанализа, несмотря на, возможно, годы психотерапии, медитации или саморефлексии. (2008: 249–250)

Он приводит пример мужа, который совершенно не обращает внимания на собственное чувство гнева во время мытья посуды:

Моя жена упоминает, что я, кажется, злюсь из-за того, что снова застрял с посудой (несмотря на то, что мытье посуды делает меня счастливым?).Я это отрицаю. Я размышляю; Я искренне пытаюсь понять, сержусь ли я — я не просто рефлекторно защищаюсь, а стараюсь быть хорошим самопсихологом, которым хотела бы меня жена, — и все же не вижу этого. Не думаю, что злюсь. Но я, конечно, ошибаюсь, как и обычно в таких ситуациях: жена читает мое лицо лучше, чем я мысленно. Может быть, я не совсем киплю изнутри, но если бы я умел лучше смотреть, можно было бы открыть для себя множество злобной феноменологии. Или вы думаете, что каждый раз, когда мы ошибаемся в своих эмоциях, эти эмоции должны быть бессознательными, предрасположенными, а не ощущаемыми по-настоящему? Или чувствуется и прекрасно воспринимается феноменологически, но каким-то образом ошибочно маркируется? Могу ли я ошибаться и более прямо? (2008: 252)

Дэниел Хейброн тоже утверждает, что

есть веские причины сомневаться в том, что кто-либо из нас твердо понимает качество нашего жизненного опыта, в частности его аффективный характер.Возможно, многие из нас совершенно не осведомлены о таких вещах до такой степени, что часто не знаем, счастливы мы или несчастливы, или даже приятен или неприятен наш опыт. (2007: 395)

Он просит нас рассмотреть, например,

, как напряженный человек часто узнает об этом только во время массажа, тогда как стрессированные или тревожные люди могут обнаружить свое эмоциональное состояние, только обратив внимание на физические симптомы своего дистресса. (2007: 398)

Он идет дальше:

Возможно, вы жили с холодильником, который часто ныл из-за плохой опоры.Если так, то вы могли обнаружить, что со временем вы полностью перестали замечать ракетку. Но иногда, когда компрессор останавливался, вы действительно замечали внезапную славную тишину. Вы также могли заметить, во-первых, болезненную головную боль, а во-вторых, что вы не представляли, насколько неприятен этот шум — или что он вообще возникает — пока он не прекратился. Но это было неприятно и все это время, без вашего ведома, мешало вам заниматься своими делами. Короче говоря, вы пережили неприятный опыт, даже не подозревая об этом.Более того, вы вполне могли не осознавать шум, даже когда размышляли о том, развлекаетесь ли вы: проблема здесь в невежестве — назовем его рефлексивной слепотой — а не, как некоторые предположили, в привычной невнимательности, которую мы обнаруживаем лишь на периферии. что-то осознает. В таких случаях мы можем легко и по желанию привлечь наше внимание к опыту. Здесь недостаток внимания гораздо глубже: нам настолько не хватает осознанности, что мы не можем сосредоточиться на переживании, по крайней мере, без подсказки (как это происходит, когда шум внезапно меняется).(2007: 400–401)

Если эти философы правы, то наша неспособность к самоанализу общего ощущения всех удовольствий не должна сопоставлять все это так сильно с теориями чувственного качества [20].

Я прихожу к выводу, что гедонизм следует сочетать с чувственной, а не основанной на отношении теории удовольствия и боли.

5. Философия свиней

Первое возражение против гедонизма, которое я хочу рассмотреть, — это «Философия свиней». J.S. Милл выразился так:

Предположение, что жизнь не имеет … более высокой цели, чем удовольствие — нет лучшего и благородного объекта желания и стремления — [является] совершенно подлым и униженным … доктриной, достойной только свиньи.[21]

Фельдман наглядно демонстрирует возражение на примере Порки, человека, который

все время проводит в свинарнике, участвуя в самых непристойных сексуальных действиях, какие только можно вообразить… Порки получает огромное удовольствие от этих занятий и чувств, которые они вызывают. Представим себе, что Порки счастливо живет так много лет. Представьте также, что у Порки нет друзей-людей, нет других источников удовольствия и нет интересных знаний. Представим себе также, что Порки как-то избегает болей — свиньи его никогда не травмируют, он не болеет какими-либо болезнями скотного двора, не страдает одиночеством и скукой.(2004: 40)

Жизнь Порки, при всех ее удовольствиях, не кажется благополучной (по сравнению с нормальной человеческой жизнью). Важно отметить, что это кажется правдой, независимо от того, как долго это длится. Но как гедонист может это принять?

Мы можем более точно сформулировать беспокойство следующим образом:

• 1. Гедонизм предполагает, что жизнь свиньи (или жизнь человека, подобная жизни Порки) может быть более благополучной (по сравнению с нормальной человеческой жизнью).
• 2. Жизнь свиньи (или человеческая жизнь, подобная жизни Порки) не могла быть благополучной (по сравнению с нормальной человеческой жизнью).

Следовательно,

Некоторые гедонисты предлагали укусить пулю, то есть признать, что Порки богат (по сравнению с нормальным человеком). Они пытались разными способами объяснить нашу интуицию об обратном. Хитвуд, например, предполагает, что мы склонны так себя чувствовать только потому, что видим, что жизни Порки недостает некоторых других аспектов, таких как «достоинство, добродетель или достижения» (2006: 553), и наше осознание этого вызывает путаница.

Но это очень большая пуля, которую стоит укусить.Я считаю, что есть лучший ответ. Гедонист может объяснить, почему жизнь, подобная жизни Порки, не отличается высоким уровнем благополучия (по сравнению с нормальной человеческой жизнью). Это не так по двум причинам. Позвольте мне объяснить их по очереди.

Первая причина в том, что, хотя жизнь Порки содержит много удовольствий (и, допустим, никаких страданий), телесные удовольствия, подобные жизни Порки, не доставляют особого удовольствия. Самые приятные виды удовольствий — это не телесные удовольствия, а скорее некоторые из удовольствий любви, обучения, эстетической оценки и так далее.Порки упускает эти очень приятные удовольствия.

Чтобы попытаться убедить вас в этом, я хочу провести различие из предыдущего раздела между чувством или переживанием удовольствия (т. Е. Наличием некоторой особой приятной феноменологии) и осознанием этого. Кажется, что некоторым удовольствиям бывает трудно уделить внимание или осознать, в то время как другие трудно не заметить. Имея это в виду, мы можем выделить два чувства, в которых удовольствие может быть интенсивным:

1. В том смысле, что за ним легко ухаживать или даже трудно не заметить.
2. В смысле быть очень приятным (т. Е. Быть приятным в высокой степени). [22]

Телесные удовольствия, я хочу сказать, часто чрезвычайно интенсивны в первом смысле. Удовольствия от оргазма, массажа, принятия солнечных ванн и т. Д. (Для большинства из нас в большинстве случаев) легко получить, и их даже трудно пропустить. Однако из этого не следует, что они интенсивны во втором смысле — доставляют большое удовольствие. Хотя, например, удовольствия от оргазма обычно занимают видное место в сознании, может оказаться, что то, что мы видим в эти моменты, и есть все, что от них существует.Напротив, то, что человек видит в удовольствиях любви, учебы, эстетической оценки и т. Д., Когда он их исследует, может быть, так сказать, лишь верхушкой феноменологического айсберга. Эти удовольствия могут заключаться в гораздо большем, чем обычно кажется интроспективному взгляду.

До сих пор я определял эти вещи просто как возможности. Есть ли основания думать, что они действительно таковы? Я верю, что есть. Рассмотрим некоторые из ключевых факторов, которые определяют, насколько легко уделить внимание полученному удовольствию или проанализировать его:

1. Имеет ли удовольствие (или связано с ним) определенное место на теле или, скорее, пронизывает все поле переживаний.Проникающие удовольствия, при прочих равных условиях, труднее удовлетворить, чем удовольствия, связанные с определенным местоположением на теле [23].
2. Как начинается и развивается удовольствие. Удовольствия, которые начинаются с небольшого количества, а затем медленно нарастают с течением времени, при прочих равных условиях труднее проявлять, чем удовольствия, которые возникают внезапно [24].
3. Является ли удовольствие удовольствием потока (т. Е. Включает умственное погружение в какую-либо вещь или деятельность). Удовольствиям потока, при прочих равных условиях, уделять внимание труднее, чем удовольствиям без потока.[25]

Итак, удовольствия от любви, обучения и эстетической оценки, по большей части, пронизывают удовольствия (им не хватает определенных участков тела), медленно накапливаются (по мере того, как человек узнает человека, улучшается или укрепляется от знания или понимания мира, или пробирается через роман, фильм, музыкальное произведение и т. мир, о котором человек изучает, или о романе, фильме или музыкальном произведении, о котором идет речь).[26] Как пишет Сиджвик,

Удовольствиями мысли и учебы могут наслаждаться в высшей степени только те, у кого есть пыл любопытства, который на время уводит ум от себя и его ощущений. Во всех видах искусства, опять же, проявление творческих способностей сопровождается интенсивными и изысканными удовольствиями: но кажется, что для того, чтобы получить их, нужно их забыть: настоящий художник в работе, кажется, имеет преобладающую и временную силу. поглощающее стремление к реализации своего идеала красоты.(1913: 49)

По этим причинам кажется правдоподобным думать, что в рассматриваемых удовольствиях может быть значительно больше, чем можно легко самоанализ или уделить внимание.

Напротив, телесные удовольствия, как правило, имеют определенные места на теле, возникают внезапно (когда человек ест, напивается, ласкает любовник, принимает наркотики или падает в изнеможении в постель) и, как правило, не требует, чтобы его разум быть где-то в другом месте, кроме удовольствия — действительно, с телесными удовольствиями, внимание к ним часто усиливает удовольствие.Поэтому кажется разумным думать, что в большинстве подобных удовольствий мало или не больше, чем можно легко проанализировать или уделить внимание.

А теперь обратимся ко второй причине того, что жизнь Порки не приносит высокого благополучия (по сравнению с нормальной человеческой жизнью). Это связано с ценностью разнообразия удовольствий. Эта причина состоит из двух частей:

1. Чисто повторяющиеся удовольствия, т. Е. Удовольствия, которые не привносят в жизнь человека ничего качественно нового с точки зрения удовольствия, сами по себе ничего не добавляют к его жизненному благополучию.[27]
2. Жизнь, наполненная чисто телесными удовольствиями, в отличие от той, которая включает в себя некоторые из удовольствий любви, обучения, эстетической оценки и т. Д., Может включать очень мало качественного разнообразия удовольствий. Его удовольствия быстро становятся «почти такими же».

Позвольте мне защитить эти два требования, начиная с (2).

Я хочу начать свою защиту (2) с объяснения того, почему существует большое качественное разнообразие, доступное в удовольствиях любви, обучения и эстетической оценки.Во-первых, подумайте об удовольствиях любви. То, что значит познать или полюбить определенного человека, — это не то же самое, что узнать или полюбить кого-то другого. Каждый человек уникален, что делает удовольствия, связанные с дружбой и отношениями, качественно уникальными для вовлеченных людей. Более того, есть много качественно новых удовольствий, которые становятся возможными благодаря дружбе и отношениям, по мере того, как они развиваются или углубляются с течением времени, или когда те, кто участвует в них, преодолевают трудности или делятся новым опытом вместе.

Теперь рассмотрим удовольствие от обучения. Они также не состоят из одного и того же вида удовольствия (скажем, теплого свечения или «звона!») Снова и снова, каждый раз, когда человек узнает новый факт. Напротив, они имеют совершенно разный феноменальный характер в зависимости от того, что человек узнал, от того, каким образом был открыт его ум, и от того, как новое знание или понимание сочетается с тем, что он уже знает. Сравните, например, удовольствие от изучения алгебры с удовольствием от обучения катанию на велосипеде, просмотра «Жизни птиц» Дэвида Аттенборо, понимания основных проблем философии или понимания некоторых из предлагаемых решений этих проблем и т. Д.Все они интуитивно качественно очень разные.

Наконец, подумайте об удовольствии ценить великие произведения искусства, музыки, литературы и т. Д. Великие романы и фильмы обычно переносят человека в места, недоступные другим произведениям, или вовлекают персонажей, которые настолько реалистичны, что они, как и настоящие люди, уникальны. , или предлагайте идеи или исследуйте идеи способами, которых не делает никакая другая работа. Соответственно, удовольствия, связанные с такими работами, уникальны. Наслаждение «Головокружением» Хичкока сильно отличается от наслаждения «Космической одиссеей 2001 года» Кубрика, которое опять же сильно отличается от наслаждения другим фильмом Кубрика, скажем, «Цельнометаллический жакет».Подобные замечания применимы к великим картинам, скульптурам и музыкальным композициям. Наслаждение ноктюрном Шопена сильно отличается от наслаждения от Beatles She Loves You, которое, в свою очередь, сильно отличается от наслаждения другой песней Beatles, скажем, I Am The Walrus. Более того, удовольствие от определенного музыкального произведения может само по себе углубляться или развиваться чудесным образом в течение недель, месяцев или даже лет. Отличительной чертой отличного фильма, романа или песни является то, что за их повторный просмотр, перечитывание или повторное прослушивание стоит вознаграждение.Часто бывает так, что есть что открыть, в том числе качественно новые удовольствия, — каждый раз, когда к этому вернешься.

Обратимся теперь к чисто телесным удовольствиям. Хотя в них, безусловно, имеется некоторое качественное разнообразие — например, сексуальные удовольствия отличаются по характеру от удовольствий от принятия солнечных ванн — дальнейшие примеры каждого из этих видов удовольствий, кажется, быстро становятся просто похожими друг на друга.

Хитвуд (личная переписка) возражает против моей претензии:

Мы можем оговорить, что Порки делает со свиньями все разные вещи, что он делает это на всех разных фермах со всеми новыми декорациями, что он в конечном итоге переходит к другим животным, что он в конечном итоге начинает дополнять свои опыты оборудованием для связывания и наркотиками ( при этом умудряясь никогда не скучать, не увлекаться и не впадать в отчаяние).

Я согласен с тем, что, изменив жизнь Порки таким образом, мы сможем добавить к ней новые виды удовольствий. Но я сомневаюсь, что мы сможем добавить очень много. В конце концов, удовольствия Порки обусловлены не уникальными личными качествами свиней (как они могли бы быть, если бы у него были любовные отношения с ними), красотой пейзажа (как они могли бы быть, если бы он был каким-то эстетом). ), или то, что он узнал что-нибудь о себе, или углубился в его понимание мира. Любая попытка разнообразить удовольствия Порки, познакомив его с новыми свиньями, новыми условиями для его отвратительных занятий и т. Д., Преуспела бы в том, чтобы дать ему, по большей части, просто новые средства для того, что было бы качественно такими же удовольствиями.

Предположим, это разрешено. Что можно сказать в защиту (1), утверждения о том, что чисто повторяющиеся удовольствия сами по себе ничего не добавляют к благополучию на протяжении всей жизни? Конечно, вы можете утверждать, что некоторые чисто повторяющиеся удовольствия добавляют хоть что-то к жизненному благополучию некоторых людей. Неужели нет ничего ценного в том, что, скажем, Мэри получает удовольствие от утреннего кофе, удовольствие, которое каждый раз предположительно качественно идентично? Или предположим, что я иду по улице и прохожу мимо своего любимого цветка (гардении), вдыхаю и очень наслаждаюсь ароматом.Возможно, я испытал это удовольствие сотни раз раньше, фактически так часто, что сейчас в этом нет ничего нового. Тем не менее, впечатления великолепны. Я наслаждаюсь этим и рада, что остаюсь в живых. Неужели это удовольствие не имеет для меня никакого значения, потому что такое случалось раньше?

В ответ на это беспокойство можно сказать две вещи. Во-первых, многие удовольствия, которые на первый взгляд могут показаться повторяющимися, включают в себя несколько новых элементов. Они могут быть более глубокими или более интенсивными, чем в предыдущих случаях (как это может случиться, например, когда мы начинаем ценить что-то вроде кофе, вина, пива, определенных видов еды и т. Д.). С другой стороны, новый контекст, в котором они ощущаются, может добавить к ним новое измерение. Например, то, что может показаться чисто повторяющимся удовольствием от питья кофе, может отличаться, если человек пьет тот же кофе в новой обстановке (скажем, в новом интересном кафе), с новыми друзьями или со старыми друзьями, но при обсуждении интересного. новые темы.

Во-вторых, следует сказать, что даже удовольствия, которые являются чисто повторяющимися, хотя они сами по себе ничего не добавляют к благополучию на протяжении всей жизни, могут иметь для нас значительную инструментальную ценность.Такие удовольствия могут расслабить или стимулировать нас. Они могут омолодить или поддержать нас. Они могут помочь нам очистить голову. Они могут живо напоминать нам о том, каким может быть удовольствие, и, таким образом, давать нам представление о том, какие качественно новые удовольствия могут быть на горизонте. Они могут помочь сделать нашу жизнь интересной в промежутках между качественно новыми видами удовольствий. Во всех этих смыслах они могут быть своего рода маслом для наших суставов. Без множества чисто повторяющихся удовольствий мы никогда не сможем добраться до новых.Мы должны быть осторожны, чтобы не путать инструментальную ценность удовольствия с тем, что оно само по себе способствует благополучию человека на протяжении всей его жизни.

Я хочу завершить этот раздел, рассмотрев два важных возражения против моего утверждения о ценности разнообразия в удовольствиях. Во-первых, хотя разнообразие удовольствий ценно, я неверно объяснил, почему оно так ценно. Можно предположить, что разнообразие ценно только для того, чтобы сохранять доставляющие удовольствие переживания.Без разнообразия нам становится скучно или мы теряем интерес к вещам. Музыка Beatles может быть прекрасной, но если кто-то слушает только The Beatles, он скоро перестанет получать такое же удовольствие от их музыки, как раньше.

Я согласен с тем, что разнообразие ценно по этой причине. Однако это совместимо с тем, что он имеет для нас и другую ценность. В самом деле, я подозреваю (хотя признаю, что это чистое предположение), что одна из причин, по которой мы склонны терять интерес или получать меньше удовольствия от вещей, с которыми у нас было много контактов в последнее время, заключается в том, что мы неявно осознаем, что сейчас есть меньше качественно новых удовольствий от рассматриваемой вещи, и поэтому ее ценность для нас снижается.

Второе возражение, которое я хочу рассмотреть, состоит в том, что гедонист не может последовательно придавать разнообразию в своих удовольствиях ту ценность, которую я придаю ему здесь. В частности, гедонист не может утверждать, что чисто повторяющиеся удовольствия не имеют ценности для человека. Это потому, что гедонист должен сказать, что количество данного удовольствия, которое добавляет ему жизненное благополучие, прямо пропорционально степени его удовольствия. В противном случае она апеллирует к другим соображениям, а не к удовольствию от удовольствия.

Однако нет веских оснований полагать, что гедонист должен апеллировать только в той степени, в которой удовольствие доставляет удовольствие, объясняя его ценность для одного. Пока объяснение кандидата не нарушает того, что я назвал требованием опыта, нет причин, по которым гедонист не может принять его. И в моем предложении о разнообразии нет ничего, что нарушало бы это требование.

Я прихожу к выводу, что гедонизм может приспособиться к нашей интуиции о том, что жизнь, подобная жизни Порки, независимо от того, как долго она длится, не отличается высоким уровнем благополучия (по сравнению с нормальной человеческой жизнью).

6. Машина опыта

В исследуемой жизни Роберт Нозик пишет:

Представьте себе машину, которая может дать вам любой опыт (или последовательность опытов), который вы пожелаете. Подключившись к этой машине впечатлений, вы можете получить опыт написания великого стихотворения или достижения мира во всем мире, или любви к кому-то и быть любимым в ответ. Вы можете испытать ощущаемые удовольствия от этих вещей, как они ощущаются «изнутри». Вы можете запрограммировать свой опыт… на всю оставшуюся жизнь.Если ваше воображение ограничено, вы можете использовать библиотеку предложений, извлеченных из биографий и дополненных писателями и психологами. Вы можете воплотить в жизнь свои самые заветные мечты «изнутри». Вы бы выбрали это до конца своей жизни? … Войдя, вы не вспомните, как это делали; так что никакие удовольствия не будут испорчены осознанием того, что они производятся машиной. (1989: 104)

Если бы гедонизм был правдой, предполагает Нозик, то «подключение к сети составляло бы самую лучшую жизнь или связь для того, чтобы быть лучшим, потому что все, что имеет значение в жизни, — это то, как она ощущается изнутри» (1989: 105).Однако интуитивно, продолжает Нозик, это не так — есть альтернативы, которые были бы лучше для одного. Следовательно, гедонизм ложен. [28]

Что мы должны делать с аргументами Нозика? Стандартный ответ гедонистов на это — признать, что подключение к сети было бы лучше для одного, а затем попытаться объяснить, почему некоторые из нас склонны думать иначе. Например, некоторые могут быть не в состоянии твердо и ясно помнить о различных важных особенностях дела (например, опыт, полученный с помощью машины, действительно будет соответствовать действительности, или что машина гарантированно не будет работать со сбоями).Другие могут позволять своей интуиции относительно связанных вопросов (скажем, является ли это лучшим упрощением или морально допустимым для человека подключением к машине) вмешиваться или загрязнять их интуицию относительно благополучия. Других все еще может вводить в заблуждение иррациональный страх перед технологиями, чувство отвращения или предвзятость, которой они обладают, в пользу сохранения статус-кво. [29]

Это все интересные предложения. Однако мне кажется, что они не полностью объясняют наши чувства здесь.Когда мы помним об этих важных особенностях, сосредотачиваемся только на благополучии и отбрасываем наши страхи, предубеждения и т. Д. — все, что кажется возможным для многих из нас, — мы по-прежнему чувствуем, что подключение к сети — не лучший вариант. для человека. [30]

Я хочу предложить другой ответ. Это то, что гедонизм может быть совместим с утверждением, что подключение к сети было бы не лучшим для одного. В самом деле, гедонизм может предложить лучшее объяснение того, почему было бы не лучше подключаться к сети. Как это могло быть правдой? Я полагаю, что ответ заключается в том, что машина Нозика может быть не в состоянии доставить одно из самых интенсивных и разнообразных удовольствий из всех: полный спектр удовольствий любви и дружбы в долгосрочной перспективе.

Подумайте, что необходимо для того, чтобы испытать эти удовольствия в реальной жизни. Хорошо известно, что если близкий друг, партнер или член семьи не любит его по-настоящему (где такая любовь включает в себя чувство настоящей привязанности к нему), тогда — даже если этот человек думает, что он действительно любит его, или пытается его труднее всего — при взаимодействии с ними будет упускать что-то важное. Их поведение по отношению к одному человеку и вокруг него, как телесное, так и словесное, каким-то образом будет «неправильным». Они не будут говорить правильные вещи, отображать правильные выражения лица или совершать правильные жесты или действия в нужное время, чтобы заставить человека почувствовать себя близким другом или любимым человеком в идеале.Например, они могут быть чрезмерно нетерпеливыми по отношению к одному или, в разное время, слишком терпеливыми. Они могут неправильно истолковывать эмоциональные сигналы человека и упускать возможность утешить или развеселить человека. Они могли просто унести одну. Хотя возможно, что они какое-то время могут повторять правильное поведение, крайне маловероятно, что они смогут поступить так в долгосрочной перспективе. Более того, все это могло произойти, даже если никто не осознавал, что что-то пошло не так. Чтобы понять это, могут потребоваться годы и совет друзей, которые действительно любят кого-то.Что я хочу сказать? Просто в реальной жизни любовные удовольствия требуют любви.

А как насчет более контролируемой обстановки? Может ли труппа высококвалифицированных актеров произвести соответствующее поведение (необходимое для того, чтобы доставить удовольствие, о котором я говорю)? Опять же, трудно представить, как они могли. Рассмотрим персонажа Трумэна Бербанка в фильме «Шоу Трумэна», который с рождения был звездой своего собственного реалити-шоу, даже не подозревая об этом. Трумэн несчастен, потому что, хотя все актеры вокруг него находятся на вершине своей игры, а их реплики тщательно продуманы блестящим Кристофом, он никогда не контактировал с кем-либо, кто действительно любит его или заботится о нем.[31] В тот момент, когда он встречает на съемочной площадке своего телешоу кого-то, кто не играет, кого-то, кто испытывает к нему настоящую привязанность — женщину по имени Лорен, — он инстинктивно тянется к ней. Кажется, она дает ему то, чего у него никогда раньше не было — что-то эмпирическое.

Теперь вернитесь к машине Нозика. Кажется возможным, что точно так же, как фальшивые друзья и труппа высококвалифицированных актеров не могут быть адекватными, чтобы дать человеку полный спектр удовольствий любви и дружбы в долгосрочной перспективе, точно так же и машина опыта может не справиться.Поскольку нет никого, кто бы ни управлял машиной, ни внутри нее вместе с тем, кто по-настоящему ее любит, во всей этой системе нет никого, кто понимал бы его только так, как может настоящий друг или любимый человек, т. Е. Я предположил, что для того, чтобы доставить ему удовольствие от любви, необходимо вести себя с человеком правильным образом.

Если это правда, то гедонист может сказать, что причина того, что подключение к сети не лучшая для одного, состоит в том, что это лишит в конечном итоге полного спектра удовольствий любви и дружбы, некоторые из которых настолько сильны. (в смысле быть в высшей степени приятным) и разнообразными, так что их потерю нельзя было компенсировать никаким количеством других удовольствий, которые можно было получить в машине.[32]

В качестве дополнительного доказательства этого объяснения, учтите, что для многих из нас основная причина подключения кажется не лучшим вариантом для одного состоит в том, что это повлечет за собой постоянное отделение от других реальных сознательных я. Многие из нас с радостью подключились бы все вместе к «общей» машине, в которой каждый из нас мог бы жить любой жизнью, какой захотим, продолжая при этом взаимодействовать с нашими существующими друзьями и близкими (которые будут занимать этот виртуальный мир вместе с нами [ 33]). Точно так же люди часто говорят, что они подключились бы к машине Нозика, если бы у них не было друзей или любимых в реальном мире, или если бы они жили в одиночном заключении.[34] Мое объяснение предлагает прямое объяснение того, почему это так. На мой взгляд, постоянное разделение с другими реальными «я» так плохо для одного, потому что оно обязательно имеет для него эмпирические последствия.

Напротив, неясно, как конкурирующие объяснения того, почему подключение к сети было бы не лучшим для кого-то, могло объяснить очевидную центральную важность сохранения контакта с другими реальными «я». Можно попытаться сказать — как, например, Нозик, — что постоянное разделение с другими реальными «я» так плохо для одного, потому что связь с реальностью по своей природе хороша для одного, а реальность включает в себя других реальных людей.Но почему именно эта часть реальности так важна для нас, чтобы оставаться в контакте?

Теперь я хочу рассмотреть важное возражение против предоставленного мною объяснения. Это то, что я просто лишен воображения. Достаточно сложная машина могла определить, какое поведение необходимо, чтобы доставить человеку соответствующие удовольствия [35].

Возможно, это правильно. Давайте проявим милосердие и предположим, что это так. В этом случае, я считаю, лучше всего подключиться к машине.Это интуитивное утверждение? Я согласен с тем, что это может быть не так. Но этот факт, как мне кажется, не говорит так сильно — если вообще говорит — против гедонизма, поскольку одно дело предполагать или оговаривать, что машина способна выработать соответствующее поведение, и совсем другое — иметь какие-то значимые или осмысленные модели поведения. четкое представление о том, как это могло случиться. Я считаю, что только если бы у нас был второй вид понимания, мы бы интуитивно поняли, что было бы лучше, если бы кто-то подключился. Хотя относительно легко представить, что машина доставляет действительно качественные впечатления, исправны и т. д., не так-то просто представить, как машина, подобная машине Нозика, может быть спроектирована таким образом, чтобы отрабатывать такое поведение. Без такой ясной идеи наша интуиция здесь практически бесполезна. [36]

В качестве доказательства этого рассмотрим:

Машина тех же ощущений. Есть машина, которая дала бы вам точно такой же будущий опыт, который вы получили бы, если бы вы не подключились. Вот как это работает: если вы подключитесь, машина рассчитает полный путь, по которому прошла бы вселенная. если бы вы не подключились к нему, включая все переживания, вплоть до их мельчайших деталей, вы бы имели.[37] Затем он питает вас этими переживаниями в течение того же периода времени, что и в реальном мире. Обратите внимание, что при входе вы не вспомните, что выбрали подключение. Более того, вы можете подумать, что решили не подключаться.

В отличие от машины Нозика, совершенно ясно, как Машина одного опыта может дать человеку полный спектр удовольствий любви и дружбы в долгосрочной перспективе (при условии, что детерминизм верен). Теперь спросите себя: вам кажется, что подключиться к этой машине хуже, чем оставаться в реальности? [38] Я бы посоветовал не делать этого.Интуитивно понятно, что для благополучия безразлично, подключается он к сети или нет. Я согласен с тем, что не все разделяют эту интуицию. Но, по крайней мере, я надеюсь, что читатель почувствует, что было бы гораздо более приемлемым подключиться к The Same-Experiences Machine, чем к машине, подобной машине Нозика. [39] [40]

В заключение я хочу показать, как мой ответ на возражение Нозика позволяет нам ответить на родственное возражение против гедонизма — «Обманутый бизнесмен». Вот случай (красиво рассказанный Фельдманом):

… бизнесмен счастлив, потому что, как он думает, его карьера идет хорошо, его уважают в своей общине, и у него есть любящая семья … [Все] его предположения ложны. [Он] на самом деле вызывает полное презрение со стороны своих коллег, глубоко обманутый своей прелюбодейной женой и ненавидит его дети. У каждого есть свои причины для совершения обмана, но результат один: счастье бизнесмена полностью зависит от его широко распространенного неправильного представления о своих обстоятельствах. Если бы он знал правду о своих коллегах, жене и детях, он был бы несчастен.(2004: 41) [41]

Гедонизм беспокоит то, что, хотя этот бизнесмен совершенно счастлив, он вовсе не выглядит благополучным. По крайней мере, он кажется хуже, чем тот, чья жизнь идентична изнутри, но чья семья любит его.

Но мне кажется практически невозможным представить, что отсутствие любви к нему со стороны семьи этого человека не влияет на его жизненный опыт различными важными способами. Ни одна семья не могла так хорошо притворяться (и уж тем более годами).Подлинная любовь проявляется во всевозможных спонтанных действиях, жестах и ​​выражениях. Хотя обманутый бизнесмен может никогда не подозревать, что его семья на самом деле не любит его и может даже (в некотором смысле) чувствовать себя любимой, качество его опыта почти наверняка будет затронуто. Он не получит полного спектра удовольствий любви и дружбы, и, более того, вероятно, будет чувствовать боль отчуждения или непонимания других людей или мира вокруг него.

Предположим, что рассматриваемый мужчина страдает серьезным аутизмом и поэтому (допустим) неспособен испытывать что-либо подобное тому диапазону любовных удовольствий, который мы с вами испытываем в своей жизни.В этом случае, действительно ли его семья любит его, это никак не повлияет на его жизнь изнутри. Теперь спросите себя, все еще кажется, что ему стало еще хуже из-за того, что его семья не любит его на самом деле? Я бы посоветовал нет. В некотором смысле, если бы его семья действительно любила его, их любовь была бы растрачена на него.

7. Ограничение резонанса

Многие философы принимают то, что стало известно как ограничение резонанса (в адекватной теории благополучия).Согласно этому ограничению, все, что хорошо для кого-то, должно каким-то образом находить отклик у этого конкретного человека или привлекать его. Как сказал Питер Рейлтон:

То, что действительно ценно для человека, должно иметь связь с тем, что он нашел бы в некоторой степени убедительным или привлекательным, по крайней мере, если бы он был рациональным и осознанным. Было бы невыносимо отчужденным представление о чьем-то благе — воображать, что это может не увлечь его каким-либо образом. (1986: 9) [42]

Это утверждение в настоящее время является стандартной причиной в литературе отвергать так называемые теории объективного списка благополучия, в которые входят такие вещи, как дружба, знания, достижения и т. Д., могут быть полезными для человека независимо от того, есть ли у этого человека к ним какое-либо желание. Как достижение может быть полезным для того, кому оно наплевать?

Недавно ряд философов предположили, что это возражение в равной степени применимо и к гедонизму. В конце концов, отмечается, что гедонизм — это теория списков с очень небольшим списком. Как жизнь, наполненная удовольствиями, может быть хорошей для тех, кто не заботится об удовольствиях? Гедонизм отчуждает этих людей от их блага (чем бы оно ни оказалось).[43]

Как гедонисту следует ответить на это возражение? Некоторые утверждали, что гедонизм может удовлетворить ограничение резонанса. Хитвуд, например, предполагает, что гедонисты могут удовлетворить это, приняв основанную на установках теорию удовольствия. Он пишет:

[Если] удовольствие конститутивно включает в себя желание, тогда то, что хорошо для нас, согласно гедонизму, автоматически будет иметь связь с тем, что нас привлекает или резонирует с нами. (Хитвуд, 2016)

Однако, как я утверждал в разделе 4, гедонисты могут принять основанную на установках теорию удовольствия только ценой отказа от надлежащей мотивации для гедонизма.

Думаю, есть лучший ответ: выступить против ограничения резонанса. Этому есть убедительные контрпримеры. Считайте:

Тести Том. Это 1964 год, битломания охватила весь мир. Том — сварливый старик, который не одобряет современную рок-музыку. Он слышал кое-что из музыки The Beatles и считает ее совершенно бесполезной и, более того, способной развратить молодежь. Он желает не слышать этого и, конечно же, не получать от этого удовольствия. Тем не менее, его жена настаивает на том, чтобы играть в нее, и поэтому Том (который не может легко покинуть дом из-за травмы) должен слушать несколько раз в неделю.Ему это совсем не нравится. Однажды, к своему крайнему раздражению, он обнаруживает, что постукивает пальцами ног и напевает «Удовлетворите меня». Ему нравится музыка The Beatles. Он рад? Нет, он в ужасе!

Полезно ли для Тома удовольствие слушать «Пожалуйста, понравись мне»? Интуитивно да. То есть, в конце концов, это удовольствие сделало бы его лучше, по крайней мере, в одном отношении в его жизни в целом, чем он был бы, если бы он не слышал эту песню и не наслаждался ею.Конечно, со стороны жены, возможно, все еще было неправильно навязывать ему это. Более того, для Тома могло быть хуже, если бы его заставили слушать эту музыку, учитывая стресс или беспокойство, которые она вызвала у него. Но ничто из этого не говорит о том, что это не делает его лучше в одном отношении.

Рассмотрим, следующий:

Недовольный член. Дик — военный полковник в отставке, отказавшийся от любовных утех. Он считает такие чувства слабыми и бесполезными. Однажды его давно потерянная дочь выходит на связь и возвращается в его жизнь.Он впервые в жизни обнаруживает, что испытывает проблески истинной близости и любви. Дик рад? Ни бита! Он искренне желает всем своим существом, чтобы он не чувствовал этих вещей.

Несмотря на недвусмысленное противодействие Дика этим приятным ощущениям, кажется возможным, что они могут быть лучшим, что с ним когда-либо случалось.

Рассмотрим, наконец, удовольствия потока, упомянутые ранее (например, медитация, погружение в теннис, увлеченное прослушивание симфонического или рок-альбома и т. Д.), или удовольствия, связанные с мечтами. Эти удовольствия, кажется, не могут быть познаны нами с достаточной ясностью, чтобы мы хотели, чтобы они были необходимым условием их полезности для нас. И все же они, похоже, действительно имеют для нас значительную ценность.

Могут спросить, если ограничение резонанса ложно, то почему так много философов считают его правдоподобным? Я подозреваю, что отчасти причина связана с тем фактом, что для многих вещей есть смысл, в котором мы должны любить или хотеть их, если они хотят быть полезными для нас.Возьмите ароматизаторы мороженого. Нет смысла выбирать перечную мяту, если вам не нравится такой вкус (и, более того, он даже не понравился бы, если бы вы дали ему больше шансов). Точно так же, если вы не любите фильмы ужасов, сомнительно, что вам стоит пойти посмотреть один из них. Но эти случаи, если их правильно понимать, не являются случаями желаний или предпочтений, ограничивающих то, что может быть хорошо для нас. Разговоры о «симпатии» и «антипатии» здесь кажутся скорее эллиптическими, чем разговоры о том, что приносит нам удовольствие и боль.Говоря, что вам не нравится перечная мята, вы говорите, что она вам неприятна на вкус (не доставляет приятных ощущений), и на самом деле она неприятна на вкус (доставляет вам неприятные переживания). Говоря, что вам не нравятся фильмы ужасов, вы говорите, что не получаете от них никакого удовольствия. И так далее. Итак, хотя есть смысл, в котором в этих особых случаях («вопросы простого вкуса», как их называли [44]), нужно что-то любить, чтобы это было хорошо для кого-то, это непротиворечиво. с гедонизмом. Действительно, гедонизм прекрасно объясняет, почему в нем есть доля правды.

Другая часть причины, по моему мнению, того, что столь многих людей привлекает ограничение резонанса, связана с тем фактом, что в определенных пределах людям должна быть предоставлена ​​максимальная свобода для реализации своих желаний или избранной концепции блага. Мы не должны навязывать людям образ жизни, даже если мы знаем, что такой образ жизни принесет большое удовольствие тем, кого это касается. Возможно, когда дело доходит до некоторых философов, их влечение к ограничению резонанса заключается в приверженности такого рода антипатернализму.Другими словами, они могут сбивать с толку идею о том, что нам должна быть предоставлена ​​большая свобода в выборе собственного образа жизни, с идеей о том, что наши отношения определяют, что для нас хорошо. Но это, конечно, путаница. Истина гедонизма не означает, что иногда допустимо принуждать людей делать что-то только потому, что это было бы им приятно [45].

Я прихожу к выводу, что у гедониста есть хороший ответ на возражение Резонансного ограничения — она ​​должна выступить против этого ограничения.

8. Заключение

В этой статье я представил новую защиту гедонизма в отношении благополучия. В основе этой защиты лежали пять основных требований:

1. Этот гедонизм должен сочетаться с чувственной, а не основанной на отношении теории удовольствия и боли.
2. Что существует важное различие между степенью удовольствия, доставляющей удовольствие, и легкостью, с которой его можно исследовать.
3. Такое разнообразие удовольствий имеет для нас особую ценность.
4. Эта машина опыта Нозика могла быть неспособна дать человеку полный спектр удовольствий любви и дружбы в долгосрочной перспективе (или, по крайней мере, очень трудно представить, как она могла бы это сделать).
5. Что гедонист должен противостоять, а не пытаться удовлетворить ограничение резонанса.

Мы можем резюмировать версию гедонизма, которую я защищал, следующим образом:

Для любых двух индивидов, S и S *, S была лучше в некотором отношении в ее жизни, рассматриваемой в целом, чем S * тогда и только тогда, когда

• (i) S почувствовал какую-то приятную феноменологию, которую S * не чувствовал, или какую-то приятную феноменологию, которую S * чувствовал, но в большей степени, чем S * чувствовал, или
• (ii) S * чувствовал какая-то болезненная феноменология, которую С. не чувствовал, или какая-то болезненная феноменология, которую чувствовал С., но в большей степени, чем С.

Согласно этой теории, наиболее удачливые жизни — это, грубо говоря, те, в которых очень много разнообразных в высшей степени приятных удовольствий и очень мало разнообразных очень болезненных болей.

Почему мы должны принять эту теорию? Потому что только он уважает требования к опыту, имея при этом ресурсы, чтобы справиться с тремя основными возражениями против гедонизма.

Благодарности

Я хочу поблагодарить двух анонимных рецензентов Ergo за их очень полезные комментарии.

Ссылки

• Алстон, Уильям (1968).Удовольствие. В Пол Эдвардс (ред.), Энциклопедия философии. Кольер-Макмиллан.
• Бейн, Тим и Мишель Монтегю (2011). Когнитивная феноменология: введение. В Тим Бейн и Мишель Монтегю (ред.), Когнитивная феноменология (1–34). Издательство Оксфордского университета. http://dx.doi.org/10.1093/acprof:oso/9780199579938.003.0001
• Брэдли, Бен (2009). Благополучие и смерть. Издательство Оксфордского университета. http://dx.doi.org/10.1093/acprof:oso/9780199557967.001.1
• Брамбл, Бен (2013).Отличительное чувство Теория удовольствия. Философские исследования, 162 (2), 201–217. http://dx.doi.org/10.1007/s11098-011-9755-9
• Брамбл, Бен (2014). Полноценный велфаризм. American Philosophical Quarterly, 51 (1), 63–74
• Bramble, Ben. (2016). Прохождение временного благополучия. Рукопись готовится.
• Bramble, Бен (в печати). Машина опыта. Философия Компас.
• Брентано, Франц (1973). Основы и построение этики. Рутледж и Кеган Пол.
• Бринк, Дэвид О. (2010). Перспективы временной нейтральности. В Крейге Каллендере (ред.), Оксфордском справочнике по времени (353–381). Издательство Оксфордского университета.
• Брум, Джон (2004). Ценность долгой жизни. Судхир Ананд, Фабьен Питер и Амартья Сен (редакторы), Общественное здравоохранение, этика и справедливость (243–260). Издательство Оксфордского университета.
,
• Броуд, К. Д. (1930). Пять типов этической теории. Рутледж и Кеган Пол.
• Кэмпбелл, Стивен (2015). Когда форма жизни имеет значение.Этическая теория и нравственная практика, 18 (3), 565–75 http://dx.doi.org/10.1007/s10677-014-9540-x
• Карсон, Т. Л. (2000). Ценность и хорошая жизнь. Университет Нотр-Дам Пресс.
• Крисп, Роджер (2006). Причины и благо. Издательство Оксфордского университета. http://dx.doi.org/10.1093/acprof:oso/97801992

  .001.0001

• Csikszentmihalyi, Mihaly (1990). Поток: психология оптимального опыта. Харпер и Роу.
• Де Бригар, Фелипе (2010). Если вам это нравится, имеет ли это значение, если это реально? Философская психология, 23 (1), 43–57.http://dx.doi.org/10.1080/095150802290
• Дорси, Дейл (2011). Дилемма гедониста. Журнал моральной философии, 8 (2), 173–196. http://dx.doi.org/10.1163/174552411X563240
• Дункер, Карл (1941). Об удовольствии, эмоциях и стремлении. Философия и феноменологические исследования, 1 (4), 391–430. http://dx.doi.org/10.2307/2103143
• Фельдман, Фред (2004). Удовольствие и хорошая жизнь. Издательство Оксфордского университета. http://dx.doi.org/10.1093/019926516x.001.0001
• Гриффин, Джеймс (1986).Благополучие. Кларендон Пресс.
• Харман, Элизабет (2004). Можем ли мы нанести вред творчеству и принести ему пользу? Философские перспективы, 18 (1), 89–113. http://dx.doi.org/10.1111/j.1520-8583.2004.00022.x
• Хейброн, Дэниел М. (2007). Знаем ли мы, насколько мы счастливы? О некоторых пределах аффективного самоанализа и воспоминаний. Noûs, 41 (3), 394–428. http://dx.doi.org/10.1111/j.1468-0068.2007.00653.x
• Хитвуд, Крис (2006). Желайте сатисфакционизма и гедонизма. Философские исследования, 128 (3), 539–563 http: // dx.doi.org/10.1007/s11098-004-7817-y
• Хитвуд, Крис (2007). Сведение чувственного удовольствия к желанию. Философские исследования, 133 (1), 23–44. http://dx.doi.org/10.1007/s11098-006-9004-9
• Хитвуд, Крис (2011). Предпочтение и самопожертвование. Pacific Philosophical Quarterly, 92 (1), 18–38. http://dx.doi.org/10.1111/j.1468-0114.2010.01384.x
• Хитвуд, Крис (2016). Субъективное удовлетворение желаний. Рукопись готовится.
• Хьюитт, Шарон (2010).Что наша интуиция о машине опыта действительно говорит нам о гедонизме? Философские исследования, 151 (3), 331–349. http://dx.doi.org/10.1007/s11098-009-9440-4
• Каган, Шелли (1992). Пределы благополучия. В книге Эллен Ф. Пол, Фреда Д. Миллера и Джеффри Пола (редакторы), «Хорошая жизнь и человеческое благо» (169–89). Издательство Кембриджского университета. http://dx.doi.org/10.1017/s0265052500001461
• Каган, Шелли (1994). Я и моя жизнь. Труды Аристотелевского общества, 94, 309–324.http://dx.doi.org/10.1093/aristotelian/94.1.309
• Кауппинен, Антти (2012). Осмысленность и время. Философия и феноменологические исследования, 84 (2), 345–77. http://dx.doi.org/10.1111/j.1933-1592.2010.00490.x
• Колбер, Адам (1994). Ментальный статизм и машина опыта. Бардский журнал социальных наук, 3 (3–4), 10–17.
• Корсгаард, Кристина. М. (1996). Источники нормативности. Издательство Кембриджского университета. http://dx.doi.org/10.1017/cbo9780511554476
• де Лазари-Радек, Катаржина и Питер Сингер (2014).Точка зрения Вселенной: Сиджвик и современная этика. Издательство Оксфордского университета. http://dx.doi.org/10.1093/acprof:oso/9780199603695.001.0001
• Лемос, Ноа (2010). Суммирование, разнообразие и неопределенное значение. Этическая теория и нравственная практика, 13 (1), 33–44. http://dx.doi.org/10.1007/s10677-009-9171-9
• Лин, Иден (в печати). Как использовать машину опыта. Utilitas. http://dx.doi.org/10.1017/s0953820815000424
• Лукас, Марк (2009). Сатфакционизм желаний и проблема несоответствующих желаний.Журнал этики и социальной философии, 4 (2), 1-24.
• МакМахан, Джефф (2002). Этика убийства. Издательство Оксфордского университета. http://dx.doi.org/10.1093/0195079981.001.0001
• Милл, Джон С. (1998). Утилитаризм. Роджер Крисп (ред.). Издательство Оксфордского университета.
• Мур, Эндрю (2013). Гедонизм. В Эдварде Н. Залте (ред.), Стэнфордской энциклопедии философии. Получено с http://plato.stanford.edu/archives/win2013/entries/hedonism/
• Mulgan, Tim (2006). Будущие люди.Издательство Оксфордского университета. http://dx.doi.org/10.1093/019928220x.001.0001
• Нозик, Роберт (1989). Исследованная жизнь. Саймон и Шустер.
• Парфит, Дерек (1984). Причины и лица. Оксфорд: Издательство Оксфордского университета.
• Портмор, Дуглас (2007). Благополучие, достижения и самопожертвование. Журнал этики и социальной философии, 2 (2), 1-28.
• Рэйчелс, Стюарт (2004). Шесть тезисов об удовольствии. Философские перспективы, 18 (1), 247–267. http://dx.doi.org/10.1111 / j.1520-8583.2004.00028.x
• Рейбли, Джейсон (2012). Благополучие с течением времени и аргументы в пользу холизма. Философские статьи, 41 (2), 239–265. http://dx.doi.org/10.1080/05568641.2012.699174
• Рейлтон, Питер (2003). Факты и ценности. В фактах, ценностях и нормах (43–68). Издательство Кембриджского университета. http://dx.doi.org/10.1017/CBO9780511613982.003
• Росати, Конни С. (1996). Интернационализм и благо для человека. Этика, 106 (2), 297–326. http://dx.doi.org/10.1086/233619
• Швицгебель, Эрик (2008).Ненадежность наивного самоанализа. Философское обозрение, 117 (2), 245–273. http://dx.doi.org/10.1215/00318108-2007-037
• Шиффрин, Сеана (1999). Противоправная жизнь, ответственность за воспроизводство и значение вреда, Теория права, 5 (2), 117–48. http://dx.doi.org/10.1017/S135232529

  15

• Сиджвик, Генри (1913). Методы этики. Макмиллан.
• Сильверштейн, Мэтью (2000). В защиту счастья: ответ на машину опыта. Социальная теория и практика, 26 (2), 279–300.http://dx.doi.org/10.5840/soctheorpract200026225
• Смэтс, Аарон (2011). Теория удовольствия от ощущений. Философские исследования, 155 (2): 241–265. http://dx.doi.org/10.1007/s11098-010-9566-4
• Собел, Дэвид (2005). Боль для объективистов: дело вкуса. Этическая теория и нравственная практика, 8, 437–57. http://dx.doi.org/10.1007/s10677-005-8839-z
• Самнер, Л. В. (1996). Благополучие, счастье и этика. Издательство Оксфордского университета.
• Тиберий, Валери и Александра Плакиас (2010).Благополучие. В книге Джона Дориса (ред.), Справочник по моральной психологии (402–432). Издательство Оксфордского университета. http://dx.doi.org/10.1093/acprof:oso/9780199582143.003.0013
• Тай, Майкл (1995). Десять проблем сознания. MIT Press.
• Веллеман, Дэвид (2000). Благополучие и время. В возможности практического разума (56–84). Издательство Оксфордского университета.
• Вейерс, Дэн и Ванесса Схоутен (2013). Оценка недавних ответов на возражение машины опыта против гедонизма.Journal of Value Inquiry, 47 (4), 461–482 http://dx.doi.org/10.1007/s10790-013-9395-8
• Вейерс, Дэн (2014). Машина опыта Нозика мертва, да здравствует машина опыта! Философская психология, 27 (4), 513–35. http://dx.doi.org/10.1080/09515089.2012.757889

Примечания

1. В этом эссе я буду использовать слово «боль» для обозначения неприятных переживаний в более общем смысле.

2. К ним относятся Демокрит, Аристипп, Эпикур, Джереми Бентам и Дж.С. Милл. Другие, взгляды которых иногда кажутся близкими к гедонизму, включают Сократа, Аристотеля, Локка, Гоббса, Юма, Канта и Сиджвика.

3. Известные исключения включают Feldman (2004), Crisp (2006), Heathwood (2006) и Bradley (2009). Обратите внимание, что Хитвуд считается и гедонистом, и теоретиком благополучия, основанным на желаниях, благодаря его теории удовольствия, основанной на желаниях.

4. Небольшую выборку тех, кто проводит это различие, см. Bradley (2009), Bramble (2014), Broome (2004), Brink (2010), Campbell (2015), Dorsey (2009), Feldman (2004) , Гриффин (1986), Хитвуд (2011), Кауппинен (2011), МакМахан (2002), Портмор (2007), Рэйбли (2012) и Веллеман (2000).

5. См. Griffin (1986), Brink (2010) и Bramble (2016).

6. Дальнейшее уточнение этого определения излишне усложнило бы будущее.

7. Несмотря на свою популярность, эта компаративистская концепция пользы и вреда не обходится без критики. См., Например, Harman (2004) и Shriffin (1999).

8. Отличное обсуждение см. Dorsey (2011).

9. Здесь я перефразирую Самнера (1996).

10. Полезное обсуждение см. В Sumner (1996) и Kagan (1992).

11. Обсуждение см. В Kagan (1994).

12. Это необходимо, потому что, хотя многие люди считают совершенно очевидным, что посмертных выгод и вреда быть не может, многие философы утверждают, что обладают противоположной интуицией (и имеют ее весьма убедительно). О защите возможности посмертного вреда см. Lukas (2009).

13. Этот аргумент, правда, не является решающим.Возможно, что посмертные события могут быть хорошими или плохими для нас, но лишь незначительно. Если бы это было правдой, то посмертный успех, слава или удовлетворение желаний Ван Гога, Дикинсона и т. Д. Могли бы пойти на пользу этим людям, даже если их жизнь по-прежнему считается несчастливой. Но для того, чтобы поверить в это, нам понадобится какая-то принципиальная причина полагать, что посмертная польза и вред могут быть лишь незначительными. Сам я не могу представить себе, что это могла быть за причина.

14. О защите теорий удовольствия, основанных на чувственном качестве, см. Crisp (2006), Kagan (1992), Broad (1930), Duncker (1941), Smuts (2011) и Bramble (2013).

15. О защите теорий, основанных на установках, см. Alston (1967), Parfit (1984), Carson (2000), Feldman (2004) и Heathwood (2007).

16. Хитвуд (2007). Обратите внимание, что это моя формулировка теории Хитвуда, а не прямая цитата.

17. Обратите внимание, что я хочу оставаться нейтральным в этой статье по вопросу о том, какая теория качества войлока лучше.

18. Обсуждение см. В Tye (1995) и Bayne and Montague (2011).

19. По общему признанию, возможно, что то, на что похоже желание, чтобы произошла определенная часть феноменологии, частично зависит от природы последней феноменологии, так что с рассматриваемой точки зрения не обязательно должно быть какое-либо общее чувство ко всем удовольствиям.Однако я не буду здесь рассматривать эту возможность.

20. Подробнее см. Bramble (2013).

21. Милл (1998 Глава II).

22. Обсуждение по теме см. Kagan (1992).

23. Подробнее о проницаемости см. Haybron (2007) и Bramble (2013).

24. См. Haybron (2007).

25. См. Csikszentmihalyi (1990).

26. Есть исключения. Мое утверждение является обобщением.

27. Соответствующее предложение см. В Lemos (2010). См. Также Брентано (1973). Обратите внимание: здесь я выступаю против того, что некоторые называют «количественным» гедонизмом — см. Weijers (2011) и Moore (2013).

28. В защиту этой интерпретации Нозика см. Bramble (готовится к печати). Другие формулируют возражение Нозика иначе. См., Например, Weijers and Schouten (2013) и Feldman (2011).

29. Более подробное описание этих ответов см. В Bramble (в печати).См. Также Sumner (1996), Hewitt (2010), Kolber (1994), De Brigard (2010) и Weijers (2014).

30. Некоторые любопытно предположили, что наши интуиции здесь — всего лишь продукт эволюции или гедонистической обусловленности, и поэтому их следует игнорировать. См., Например, Crisp (2006), Silverstein (2000), Lazari-Radek and Singer (2014), De Brigard (2010) и Weijers (2014). Чтобы узнать о некоторых проблемах, связанных с этими предложениями, см. Bramble (готовится к печати).

31. Кристоф утверждает, что любит его, но мы можем сказать, что это не так, по желанию Кристофа позволить Трумэну остаться в телепрограмме.В любом случае Трумэн никогда не вступает в прямой контакт с Кристофом (до момента его побега).

32. См. Выше в разделе 5 причины, по которым я считаю, что удовольствия любви и дружбы могут включать в себя такие интенсивные и разнообразные удовольствия.

33. Детали того, как будет работать такая коммунальная машина, разумеется, сложны. Я не буду здесь вдаваться в подробности.

34. Даже Нозик пишет: «Одна из неприятных вещей в описанной машине опыта — это то, что вы одиноки в своей конкретной иллюзии.(Более огорчает то, что другие не разделяют ваш «мир» или что вы отрезаны от того, в котором они живут?) »(1989: 107, выделено мной).

35. Анонимный рецензент подсказывает мне, что недавний фильм Ex Machina ясно показывает, как ИИ может доставлять человеку удовольствия любви. Однако сомнительно, что ИИ, изображенный в этом конкретном фильме, доставляет человеческому главному герою удовольствия любви или дружбы, в отличие от удовольствий похоти и трепета.Более того, даже если было бы правдоподобно, что она доставляет ему некоторые из удовольствий любви, отнюдь не ясно, могла ли она дать ему полный спектр любовных удовольствий в долгосрочной перспективе.

36. Может быть проще представить, что машина в конкретном случае изменяет соответствующее поведение. В таком случае мне на самом деле кажется довольно интуитивным, что было бы лучше, если бы кто-то подключился. Но даже здесь требуется довольно творческий подвиг, чтобы удерживать все в уме достаточно долго, чтобы иметь интуицию, которая стоит того. что-нибудь.

37. Предположим, что вселенная детерминирована.

38. Опять же, здесь важно учитывать только то, что кажется в ваших собственных интересах, а не другие вопросы, такие как лучший симпликатор.

39. Можно предположить, что это связано с тем, что в «Машине одинаковых переживаний» человек все еще имеет связь с тем, что было бы реальностью. Но это странное утверждение, и оно будет сильно отличаться от утверждения Нозика (что связь с самой реальностью сама по себе ценна для человека).

40. А как насчет случая, когда жизни двух людей экспериментально идентичны от рождения до смерти, но только один связан с реальностью (предположим, что жизненный опыт одного человека каким-то образом копируется и воспроизводится целиком, как видеокассета?) , другому человеку)? (Такой случай был недавно предложен Криспом 2006; Хокинсом 2015; и Лином в печати). Признаюсь, мне трудно иметь ясную интуицию по поводу такого случая, главным образом потому, что я считаю заманчивым думать, что у нас здесь не было бы двух численно различных индивидов, а, скорее, только одного (ибо, как мне кажется, только один поток переживаний).Меня также беспокоит, можно ли просто скопировать чей-то опыт целиком и таким образом воспроизвести его другому. Возможно, например, опыт свободного выбора не может быть воспроизведен таким образом.

41. См. Также Каган (1994).

42. См. Также Rosati (1996).

43. См., Например, Тиберий и Плакиас (2010).

44. См., Например, Sobel (2005).

45. Среди причин этого, как известно Милль, есть то, что такая сила вряд ли приведет к особенно приятным результатам.

Гедонизм: примеры и определение | Философские термины

I. Определение

Гедонизм — это философия удовольствия. Это означает делать то, что приносит вам наибольшее удовольствие, независимо от каких-либо других эффектов.

На первый взгляд гедонизм кажется довольно простым; просто делай что хочешь! Ешьте все, что хотите, грубо обращайтесь с людьми, полежите в постели весь день! Но все не так просто. Философы говорят о парадоксе гедонизма , который относится к тому, как удовольствие, кажется, угасает через некоторое время.

Пример

Если вы когда-либо ели слишком много конфет за один раз, вы знаете, как это работает. Вы можете наслаждаться конфетами в то время, но вскоре после того, как вы почувствуете ужасную боль в животе, а в конечном итоге ваши зубы сгниют.

Как выясняется, «гедонистическое поведение» в конечном итоге принесет вам больше боли, чем удовольствия! Чтобы выйти из парадокса гедонизма, философы предложили всевозможные методы достижения максимального счастья в долгосрочной перспективе.Эти методы иногда противопоставляются чистому гедонизму , который преследует удовольствие от момента к моменту, не обращая внимания на будущее.

II. Известные цитаты о гедонизме

Цитата 1

«Ошибочно предполагать, что общественность хочет защиты окружающей среды или спасения своей жизни, и что они будут благодарны любому идеалисту, который будет бороться за такие цели . Общественность хочет своего личного комфорта.(Исаак Азимов, Сами боги )

Великий писатель-фантаст Исаак Азимов вложил эту строчку в рот одному из своих персонажей. Это не совсем аргумент в пользу гедонизма; он утверждает, что гедонизм — это все, что мотивирует большинство людей. По словам героя, большинство людей мотивировано собственным удовольствием, и их нельзя убедить пожертвовать этим удовольствием ради каких-либо высших целей. Это психологический гедонизм (см. Раздел 7).

Цитата 2

«Многие из нас стремятся к удовольствиям с такой захватывающей дух поспешностью, что мы спешим их миновать.”(Сорен Кьеркегор)

Датский философ-христианин Сорен Кьеркегор привел несколько замечательных аргументов в пользу веры в то время (конец 1800-х годов), когда это было очень немодно для философа! Но версия христианства Кьеркегора находилась под влиянием многих других философий и религий, особенно буддизма (хотя ученые расходятся во мнениях относительно того, насколько это повлияло на него, и насколько сходство является совпадением). В этой цитате он делает вполне буддийское заявление; что истинное удовольствие исходит не от гедонизма, а от душевного спокойствия.

III. Гедонизм против аскетизма

Аскетизм — это своего рода противоположность гедонизму. Где гедонизм — это стремление к удовольствиям, аскетизм — это отказ от удовольствия e. Для аскета удовольствие в удовольствиях — это своего рода слабость и отвлечение, которые мешают ему жить в соответствии со своими духовными ценностями и достигать своих духовных целей — обычно бескорыстие, без желаний, достижение высших уровней медитации и чистое служение другим.Они избегают этих ловушек на своем духовном пути, отказывая себе даже в обычных телесных удовольствиях, таких как прекрасная еда, одежда, а иногда даже кров. Вместо этого они питаются минимальным количеством простой пищи, насколько это возможно, одеваются в любую одежду, которая у них есть (обычно лохмотья), и живут простой жизнью, основанной на суровой дисциплине.

Аскетизм присутствует почти во всех религиозных традициях, где монахи, паломники или садху дисциплинируют себя, чтобы жить без лишних физических удобств.Однако следует сказать, что те, кто следует аскетическому пути, часто заявляют, что он в конечном итоге приносит им некое блаженство, которое никогда не сможет испытать те, кто предается физическим удовольствиям. Один из самых известных и интересных романов о духовности, который нравится большинству молодых людей, Siddharta Германа Гессе, рассказывает историю мальчика-индуиста, созданного по образцу Будды, который часть своей жизни проводит как аскет, а часть — как гедонист, и в конце концов достигает своего рода просветления.

IV. Гедонизм против альтруизма

Альтруист — это тот, кто ставит счастье и благополучие каждого человека выше своего собственного. Альтруизм — это высшая форма щедрости и доброты. Женщина, отдавшая свой последний доллар приюту для бездомных, — пример крайнего альтруиста. Однако вы все равно можете называть себя альтруистом, не причинив себе вреда; вы просто должны делать что-то для других, не ожидая вознаграждения для себя.

Альтруизм часто противопоставляют гедонизму по понятным причинам. Многие люди считают, что гедонизм — это против альтруизма. Однако альтруизм и гедонизм отличаются только постольку, поскольку мое счастье отличается от вашего счастья. Многие философские и религиозные традиции утверждают, что это не так — что величайшая радость в жизни — это приносить радость другим, и что мое благополучие в конечном итоге зависит от вашего благополучия.Если это правда, то абсолютный гедонист также будет абсолютным альтруистом! Эта идея занимает центральное место во многих религиях, особенно в буддизме.

V. История и важность гедонизма

В греческий и римский периоды гедонизм был популярен, но вызывает споры; многие греки поклонялись богу по имени Дионис, богу вина и удовольствий. Его фестивали были сумасшедшими гедонистическими вечеринками с большим количеством выпивки, переедания и безрассудного поведения. Традиционные религиозные авторитеты допускали, а в некоторых случаях поощряли этот вид гедонизма.Это даже сыграло свою роль в философии: одна из самых известных работ Платона посвящена дикой пьяной вечеринке, на которой собираются все лучшие философы, чтобы обсудить любовные удовольствия.

В философии поздней Римской империи доминировал стоицизм, философия со сложным отношением к гедонизму. Стоиков обычно считают противоположностью гедонистов. Они выступали за строгую дисциплину и контроль над эмоциями; они были в некотором роде аскетами. Но они также верили в необходимость тренировки своего ума, чтобы получать удовольствие от здорового и нравственного поведения.Это сильно напоминает буддизм, и многие историки считают, что на стоицизм повлияли контакты Греции с буддистами на территории нынешнего Пакистана, где в то время правил буддизм.

Христианство изменило отношение к гедонизму, поскольку христиане исторически крайне критически относились к поиску удовольствий. Христиане верят, что Адам и Ева жили в Эдеме с удовольствием, но из-за их первородного греха мы все должны страдать; и поэтому кощунственно искать удовольствия за счет нашей ответственности перед Богом.

Христианский аскетизм доминировал в философии на протяжении большей части европейской истории (Темные века), но все меньше и меньше после эпохи Просвещения. Примерно в начале 1800-х годов несколько британских философов изобрели утилитаризм, который рекомендует создавать как можно больше счастья для как можно большего числа людей. Важная идея здесь заключается в том, что счастье, а не Воля Бога, должно определять то, что люди делают.

Сегодня некоторые говорят больше, чем когда-либо прежде, что существует много конфликтов между теми, кто твердо верит в ту или иную религию или вообще не верит в нее, и гедонизм во многом с этим связан.Очевидно, что наша современная жизнь в целом более гедонистическая, чем когда-либо прежде; Для большинства людей в мире не было возможности даже преследовать удовольствие, как это делает большинство сейчас, вплоть до последних нескольких десятилетий! Сторонники различных религий, включая христианство, иудаизм, ислам, индуизм и буддизм, утверждают, что наша современная жизнь слишком ориентирована на удовольствия: мы покупаем дорогую одежду, едим дорогую еду и проводим время в ночных клубах и смотрим телевизор. пренебрегая нашей духовной жизнью. В зависимости от религии они утверждают, что гедонизм греховен или просто вреден для нас.

Здесь очень важно помнить, что удовольствие и счастье — это не одно и то же. Буддисты и другие отмечают, что, несмотря на все наши покупки, еду и питье, мы несчастливы! Уровень самоубийств растет во всем мире, а такие проблемы, как депрессия и алкоголизм, свирепствуют. Они утверждают, что мы будем счастливее, если будем жить более простой, менее материалистичной жизнью.

VI. Гедонизм в популярной культуре

Пример 1

На Футурама есть персонаж по имени Гедонизм-бот.Персонаж всегда полулежит на диване, его кормят виноградом или поливают теплым шоколадом его тело из чистого золота. В шоу также есть Бендер, невероятно гедонистический робот, который любит сигары, спиртные напитки, жестокие шалости и все виды неподобающего поведения. Сценаристы шоу взяли знакомый образ роботов (скучных, предсказуемых, самоотверженных автоматов) и перевернули его с ног на голову, изображая роботов гедонистами.

Пример 2

В играх Sims 2 вы создаете персонажей с такими стремлениями, как богатство, семья или знания.Один из вариантов — удовольствие ; эти персонажи просто хотят поиграть, потанцевать и повеселиться! Они идеальные гедонисты. К сожалению, как и все мы, им обычно приходится идти на работу, чтобы заработать достаточно денег, чтобы заплатить за свои приятные привычки.

Пример 3

Тимон и Пумба из Король Лев — главные гедонисты, когда мы впервые встречаемся с ними. Они бродят по джунглям, едят, спят, поют и хорошо проводят время.Во время тусовки с Тимоном и Пумбой Симба забывает о своем доме и своих обязанностях и полностью предается гедонизму.

VII. Споры

Психологический гедонизм

Британский философ Джереми Бентам утверждал, что каждый является гедонистом, верят они в это или нет. Бентам утверждал, что все люди в основном делают то, что, по их мнению, доставит им удовольствие.

Пример:

Когда вы выбираете пончик с желе, вы думаете, что он сделает вас счастливыми.Но когда вы выбираете салат, это еще и потому, что вы думаете, что он сделает вас счастливым.

По словам Бентама, разница заключается не в «выборе удовольствия» и «выборе здоровья», а в том, чтобы решить, какая из двух вещей принесет вам больше удовольствия. Это называется «психологический гедонизм». Однако критики могут возразить, что в этом примере счастье смешивается с удовольствием.

Основная критика психологического гедонизма состоит в том, что его определение «удовольствия» слишком широкое.Конечно, скажут критики, мы можем определить удовольствие так, чтобы все решения принимались ради удовольствия. Но затем понятие «удовольствие» становится настолько широким, что практически теряет смысл. Под «удовольствием» мы обычно подразумеваем нечто более поверхностное, чем счастье, поэтому философы также должны использовать это определение. Критики Бентама утверждают, что его теория больше основана на семантике (значение слов), чем на психологии .

Утилитаризм — философская мысль

25. Принимаем ли мы во внимание естественный разум, который говорит нам, что люди, будучи однажды рожденными, имеют право на их сохранение и, следовательно, на мясо, питье и другие вещи, которые природа предоставляет для их существования: или откровение, которое дает нам из тех дарований, которые Бог дал от мира Адаму, Ною и его сыновьям, очень ясно, что Бог, как говорит царь Давид в Псал. cxv. 16. отдал землю детям человеческим; дано человечеству совместно. Но если предположить, что некоторым кажется очень большой трудностью, как кто-либо может когда-либо иметь свойство в какой-либо вещи: я не ограничусь тем, что отвечу, что, если будет трудно различить собственность, исходя из предположения, что Бог дал мир Адаму и его потомкам в целом, невозможно, чтобы какой-либо человек, кроме одного вселенского монарха, обладал какой-либо собственностью на основании предположения, что Бог дал мир Адаму и его наследникам по очереди, исключая все остальные его потомки.Но я постараюсь показать, как люди могут в некоторых частях обрести собственность из того, что Бог дал человечеству совместно, и это без какого-либо явного согласия всех простых людей. 26. Бог, даровавший мир людям вместе, также дал им повод использовать его с наибольшей пользой для жизни и для удобства. Земля и все, что на ней, дано людям для поддержки и утешения их существа. И хотя все плоды, которые он производит естественным образом, и животные, которых он кормит, принадлежат человечеству в целом, поскольку они произведены спонтанной рукой природы; и ни одно тело изначально не имеет частной власти, за исключением остального человечества, ни в одном из них, поскольку они, таким образом, находятся в своем естественном состоянии: тем не менее, будучи предоставленными для использования людьми, обязательно должно быть средство присвоить им некоторые так или иначе, прежде чем они смогут принести какую-либо пользу или вообще принести пользу какому-либо конкретному человеку.Плод или оленина, которыми питается дикий индеец, который не знает ограды и по-прежнему является общим арендатором, должен принадлежать ему, а значит, и его части, т.е. прежде, чем она сможет принести ему хоть какую-то пользу для поддержания его жизни.

27. Хотя земля и все низшие существа являются общими для всех людей, тем не менее каждый человек имеет в себе свойство: ни одно тело не имеет права на это, кроме него самого. Можно сказать, что работа его тела и работа его рук полностью принадлежат ему.Что бы он ни удалил из состояния, которое природа предусмотрела и оставила в нем, он смешал свой труд и соединил с ним то, что принадлежит ему, и тем самым сделал это своей собственностью. Поскольку он отделил его от общего состояния, в которое его поместила природа, он этим трудом присоединил к себе нечто такое, что исключает общие права других людей: поскольку этот труд является бесспорной собственностью рабочего, никто, кроме него, не может имеют право на то, к чему это когда-то было присоединено, по крайней мере, там, где этого достаточно, и, что хорошо, осталось общего для других.

28. Тот, кто питается желудями, которые он собрал под дубом, или яблоками, которые он собрал с деревьев в лесу, определенно присвоил их себе. Ни одно тело не может отрицать, но питание принадлежит ему. Я спрашиваю тогда, когда они стали его? когда он переваривается? или когда он ест? или когда он закипел? или когда он привез их домой? или когда он их подобрал? и ясно, что если бы первое собрание сделало их не его, ничто другое не могло бы. Этот труд сделал различие между ними и общим: он добавил к ним нечто большее, чем сделала природа, общая мать всего; и поэтому они стали его частным правом.И разве кто-нибудь скажет, что он не имел права на те желуди или яблоки, которые он таким образом присвоил, потому что у него не было согласия всего человечества сделать их своими? Было ли ограбление таким образом, чтобы присвоить себе то, что принадлежит всем общим? Если такое согласие было необходимо, человек голодал, несмотря на изобилие, данное ему Богом. Мы видим в общем достоянии, которое остается таковым по соглашению, что именно взятие какой-либо части того, что является общим, и удаление ее из состояния, в котором природа оставляет ее, начинается с собственности; без чего общее бесполезно.И взятие той или иной части не зависит от явного согласия всех простолюдинов. Так укусила моя лошадь трава; дерн, который срезал мой слуга; и руда, которую я выкопал в любом месте, где я имею на них общее с другими право, становится моей собственностью без уступки или согласия какой-либо организации. Мой труд, вывести их из того общего состояния, в котором они находились, закрепил в них мою собственность.

29. Дав явное согласие каждого простого человека, необходимое для того, чтобы кто-либо присвоил себе какую-либо часть того, что дается совместно, дети или слуги не могли разделывать мясо, которое их отец или хозяин предоставили им совместно. , не приписывая каждому его особенной роли.Хоть вода, текущая в фонтане, есть у всех, но кто может сомневаться, но что в кувшине только он ее вытащил? Его труд взял его из рук природы, где он был обычным, и принадлежал в равной степени всем ее детям, и тем самым присвоил его себе.

30. Таким образом, этот закон разума делает оленя тем индейцем, который его убил; ему дозволено быть его имуществом, ибо тот, кто вложил в него свой труд, хотя раньше это было общим правом каждого.И среди тех, кого причисляют к цивилизованной части человечества, кто создал и приумножил положительные законы для определения собственности, этот изначальный закон природы для начала собственности в том, что было до общего, все еще имеет место; и в силу этого, какую рыбу кто ловит в океане, эту великую и все еще остающуюся обычным явлением человечества; или какая серая амбра здесь берется, — это трудом, который извлекает ее из того общего состояния, в котором природа оставила ее, сделала его собственностью, кто прилагает к этому все усилия.И даже у нас тот заяц, на которого кто-то охотится, считается тем, кто преследует ее во время погони: это зверь, который все еще считается обычным явлением и никем не личной собственностью; кто бы ни приложил столько труда к чему-либо подобному, чтобы найти и преследовать ее, тем самым вывел ее из естественного состояния, в котором она была обычным явлением, и создал собственность.

31. На это, возможно, возразят, что если собирают желуди или другие плоды земли и т. Д.дает им право, тогда любой может поглотить столько, сколько пожелает. На что я отвечаю: нет. Тот же самый закон природы, который таким образом дает нам собственность, также ограничивает эту собственность. Бог дал нам все обильно, 1 Тим. vi. 12. Голос разума, подтвержденный вдохновением. Но как далеко он это дал нам? Чтобы насладиться. Насколько кто-либо может использовать какое-либо преимущество жизни до того, как она испортится, столько он может своим трудом закрепить собственность: все, что выходит за рамки этого, больше, чем его доля, и принадлежит другим.Бог не создал ничего для того, чтобы человек испортил или разрушил. Итак, учитывая обилие естественной пищи, в мире было долгое время и немногочисленные траты; и насколько малая часть этого обеспечения может распространиться на труд одного человека и поглотить его в ущерб другим; особенно соблюдение границ, установленных разумом, того, что могло бы служить его пользе; тогда могло быть мало места для ссор или разногласий по поводу собственности, установленной таким образом.

32. Но главная собственность теперь не в плодах земли и животных, которые на ней живут, а в самой земле; как то, что берет и уносит с собой все остальное; Я думаю, что это очевидно, что собственность в этом тоже приобретается, как и в первом случае.Сколько земли человек обрабатывает, сажает, улучшает, обрабатывает и может использовать продукты, столько же является его собственностью. Он своим трудом как бы выстраивает из общего . Это также не лишит законной силы его права говорить, что все остальные имеют равный титул; и поэтому он не может присвоить, он не может окружить без согласия всех своих собратьев-простолюдинов все человечество. Бог, когда он дал мир, общий для всего человечества, приказал и человеку трудиться, и бедность его положения требовала этого от него.Бог и его разум повелели ему покорить землю, то есть улучшить ее на благо жизни, и на этом возложить на нее что-то, что было его собственным, его трудом. Тот, кто, повинуясь этому повелению Бога, покорил, возделывал и засеял какую-либо часть земли, тем самым присоединил к ней то, что было его собственностью, на которую другой не имел права и не мог без ущерба отнять у него.

33. Присвоение какого-либо участка земли путем его улучшения не наносило никакого ущерба какому-либо другому человеку, так как их было еще достаточно и оставалось столько же; и больше, чем могли бы использовать еще не предоставленные.Так что, в сущности, другим оставалось тем не менее из-за его замкнутости для себя: ибо тот, кто оставляет столько, сколько может использовать другой, делает все равно, что ничего не берет. Ни один человек не мог считать себя пострадавшим от питья другого человека, хотя он сделал хороший глоток, у которого была целая река той же воды, оставленная ему, чтобы утолить его жажду; и случай с землей и водой, где и того и другого достаточно. , совершенно то же самое.

34. Бог дал мир людям вместе; но так как он дал им это для их пользы и величайших жизненных удобств, которые они были способны извлечь из этого, нельзя предположить, что он имел в виду, что он всегда должен оставаться обычным и невозделанным.Он отдал его в пользу трудолюбивых и рациональных (и труд должен был стать его правом на это;), а не фантазии или алчности сварливых и придирчивых. Тот, у кого для улучшения оставалось столько же, сколько уже было взято, не нуждался в жалобах, не должен вмешиваться в то, что уже было улучшено чужим трудом: если он это сделал, то очевидно, что он желал выгоды от чужих болей, которые он не имел права и не имел земли, которую Бог дал ему совместно с другими, чтобы трудиться, и от которой оставалось столько же хорошего, сколько и уже имевшееся, и больше, чем он знал, что делать, или его труд мог достичь к.

35. Это правда, что на землях, которые распространены в Англии или любой другой стране, где есть много людей под управлением правительства, у которых есть деньги и торговля, никто не может огораживать или присваивать какую-либо часть без согласия все его товарищи-простолюдины; потому что это оставлено общим по договору, то есть по закону страны, который не должен нарушаться. И хотя это обычное дело для некоторых людей, это не так для всего человечества; но это общая собственность этой страны или этого прихода.Кроме того, остаток после такого ограждения будет не так хорош для остальных простолюдинов, как целое, когда все они могли бы пользоваться целым; тогда как в начале и первом заселении великого народа мира все было совершенно иначе. Человек подчинялся закону, скорее, для присвоения. Бог повелел, и его желания заставили его трудиться. Это была его собственность, которую нельзя было отнять у него, где бы он ни закрепил ее. И, следовательно, мы видим, что покорение или возделывание земли и владычество связаны друг с другом.Один давал титул другому. Таким образом, Бог, повелев подчинять, дал власть настолько далеко, чтобы присвоить: и условия человеческой жизни, которые требуют труда и материалов для работы, обязательно вводят частную собственность.

36. Мера собственности, которую природа хорошо определяет масштабом человеческого труда и жизненными удобствами: ни один человеческий труд не мог подчинить или присвоить все; и его удовольствие не могло поглотить больше, чем небольшую часть; таким образом, ни один человек не мог таким образом закрепить за собой права другого или приобрести себе собственность в ущерб своему соседу, у которого все еще оставалось место для такого же блага и такого же большого владения (после другой вынул его), как и прежде.Эта мера действительно ограничивала владение каждого человека очень умеренной долей, такой, какой он мог бы присвоить себе, без вреда для какого-либо тела в первые века мира, когда люди были более подвержены опасности быть потерянными из-за блуждания со своих мест. компания в тогда еще обширной пустыне земли, чем быть стесненной из-за недостатка места для посадки растений. И такая же мера может быть разрешена без ущерба для любого тела, каким бы полным ни казался мир: для предположения, что человек или семья, в том состоянии, в котором они сначала заселили мир детьми Адама или Ноя; пусть он сажает в каких-нибудь внутренних, пустынных местах Америки, мы обнаружим, что владения, которые он мог бы сделать себе, исходя из данных нами мер, не были бы очень большими и даже по сей день не наносили бы ущерба остальному человечеству или дать им повод жаловаться или думать, что они пострадали от вторжения этого человека, хотя человечество теперь распространилось по всем уголкам мира и бесконечно превышает то небольшое число, которое было вначале.Более того, площадь земли без труда имеет такую ​​небольшую ценность, что я слышал, что это подтверждается, что в самой Испании человеку может быть разрешено пахать, сеять и жать, не беспокоясь, на земле, на которую у него нет другого права собственности. , но только его использование. Но, напротив, жители думают, что они в долгу перед тем, кто своим трудом на заброшенных и, следовательно, опустошенных землях увеличил запасы зерна, которые они хотели. Но как бы то ни было, на что я не обращаю внимания; это я осмеливаюсь утверждать, что то же правило приличия (а именно.) что каждый человек должен иметь столько, сколько он может использовать, удерживать в мире, не стесняя никакое тело; так как в мире достаточно земли, чтобы хватило вдвое жителей, если бы изобретение денег и молчаливое согласие людей не оценили их, не принесло бы (по согласию) более крупных владений и прав на них; что, как это было сделано, я постепенно расскажу более подробно.

37. Несомненно, что вначале, до того, как желание иметь больше, чем нужно человеку, изменило внутреннюю ценность вещей, которая зависит только от их полезности для жизни человека; или договорились, что маленький кусок желтого металла, который будет храниться без потерь и разложения, будет стоить большого куска мяса или целой кучи кукурузы; хотя люди имели право присвоить своим трудом каждому из себя столько вещей природы, сколько он мог использовать: оставлено тем, кто будет использовать ту же отрасль.К этому позвольте мне добавить, что тот, кто присваивает себе землю своим трудом, не уменьшает, а увеличивает общий запас человечества: для продовольствия, поддерживающего человеческую жизнь, произведенного с одного акра огороженной и возделанной земли, в десять раз больше, чем те, которые дает акр земли равной площади, лежащий в общей пустыне. И поэтому тот, кто огораживает землю и имеет большее количество удобств для жизни на десяти акрах, чем он мог бы получить из сотни, оставленных природе, можно справедливо сказать, что он дает человечеству девяносто акров, ибо теперь его труд дает ему провизия с десяти акров, которые были всего лишь продуктом ста, лежащих совместно.Я здесь очень низко оценил улучшенную землю с точки зрения производства ее продукта, но как десять к одному, когда он намного ближе ста к одному: ибо я спрашиваю, оставлены ли в диких лесах и необрабатываемых пустынях Америки природе, без любое улучшение, обработка почвы или земледелие, тысяча акров дает нуждающимся и несчастным жителям столько же удобств, сколько десять акров столь же плодородной земли в Девоншире, где они хорошо возделываются?

Перед присвоением земли тот, кто собрал столько диких плодов, убил, поймал или приручил столько зверей, сколько мог; Тот, кто приложил столько усилий к любым спонтанным продуктам природы, как к любому способу изменить их из состояния, в которое их ввела природа, возложив на них какую-либо часть своего труда, тем самым приобрел в них приличия: но если они погиб в его владении, не использовав должным образом; если плоды сгнили или оленина разложилась до того, как он успел ее потратить, он нарушил общий закон природы и подлежал наказанию; он вторгся в долю своего соседа, потому что не имел права дальше, чем его использование требовало для кого-либо из них, и они могли служить ему для удобства жизни.

38. Те же меры регулировали и владение землей: все, что он обрабатывал и собирал, собирал и использовал до того, как она испортилась, это было его особым правом; все, что он загонял, мог кормить и использовать скот и продукты, также принадлежало ему. Но если либо трава в его загоне сгнила на земле, либо плоды его насаждений погибнут, не собираясь и не откладывая, эта часть земли, несмотря на его ограждение, все равно должна была рассматриваться как пустыня и могла быть владение любым другим.Таким образом, вначале Каин мог взять столько земли, сколько он мог обработать, и сделать ее своей землей, и все же оставить достаточно овец Авеля для пропитания; несколько акров послужили бы их владениям. Но по мере того, как семьи росли, а промышленность увеличивала их запасы, их владения росли вместе с потребностями в них; но, тем не менее, обычно не было какой-либо фиксированной собственности на земле, которую они использовали, пока они не объединились, не селились вместе и не построили города; а затем, по согласию, они пришли вовремя, чтобы установить границы своих отдельных территорий и договориться об ограничениях между собой и их соседями; и по законам внутри себя установили свойства тех, что принадлежали к одному и тому же обществу: ибо мы видим, что в той части мира, которая была впервые заселена и, следовательно, предпочитала быть населенной лучше всех, даже в самые низшие времена Авраама, они странствовали с их стадами и их стадами, которые были их имением, свободно вверх и вниз; и это сделал Авраам в стране, где он был чужим.Отсюда ясно, что по крайней мере большая часть земли находилась в общей собственности; что жители не ценили его и не требовали собственности в большей степени, чем они использовали. Но когда в одном месте не было достаточно места для их стада, чтобы пасти вместе, они по согласию, как это сделали Авраам и Лот (Быт. Xiii). 5. разделили и расширили пастбище там, где им больше всего нравилось. По той же причине Исав пошел от своего отца и своего брата и насадил на горе Сеир, Быт., XXXVI. 6.

39. И, таким образом, не предполагая какого-либо частного владычества и собственности в Адаме над всем миром, за исключением всех других людей, которые нельзя доказать никаким способом, и что из этого не может быть выделена чья-либо собственность; но если предположить, что этот мир отдан общим детям человеческим, то мы увидим, как труд может дать людям отдельные права на несколько его частей для их личного пользования; где не могло быть никаких сомнений в правоте, не могло быть места ссорам.

40. Не так уж и странно, как может показаться до рассмотрения, что собственность труда должна иметь возможность перевесить общность земли: ведь именно труд действительно определяет разницу в стоимости каждой вещи. ; и пусть кто-нибудь подумает, в чем разница между акром земли, засеянным табаком или сахаром, засеянным пшеницей или ячменем, и акром той же земли, лежащей совместно, без какого-либо земледелия, и он обнаружит, что улучшение труда составляет гораздо большую часть стоимости.Я думаю, что будет очень скромным подсчетом сказать, что из продуктов земли, полезных для жизни человека, девять десятых — это результаты труда: более того, если мы правильно оценим вещи по мере того, как они приходят к нам в употребление, и Если подсчитать несколько затрат на них, то, что в них является чисто природным, а что нужно для работы, мы обнаружим, что в большинстве из них девяносто девять сотых целиком должны быть оплачены за счет труда.

41. Нет более ясного доказательства этого, чем несколько наций американцев, которые богаты землей и бедны всеми удобствами жизни; кого природа снабдила столь же щедро, как и другие люди, материалами изобилия, i.е. плодородная земля, способная производить в изобилии то, что может служить пищей, одеждой и удовольствиями; тем не менее, из-за недостатка улучшения его трудом не имеют и сотой части тех удобств, которыми мы наслаждаемся: а король большой и плодородной территории там кормит, ночует и одет хуже, чем поденщик в Англии.

42. Чтобы сделать это немного яснее, позвольте нам проследить некоторые из обычных условий жизни через их несколько этапов развития, прежде чем они попадут в наше употребление, и посмотрим, насколько они получают свою ценность от человеческого труда.Хлеб, вино и ткань — вещи повседневного обихода, и их много; однако, несмотря на это, желуди, вода, листья или шкуры должны быть нашим хлебом, питьем и одеждой, если труд не снабдил нас этими более полезными товарами: ибо какой бы хлеб ни был дороже желудей, вино или вода, ткань или шелк, чем листья, кожа или мох, то есть полностью благодаря труду и трудолюбию; одна из них — пища и одежда, которые дает нам сама природа; другой — провизии, которые наше трудолюбие и усилия готовят для нас и насколько они превосходят другие по стоимости, — когда кто-нибудь подсчитает, тогда он увидит, сколько труда составляет большую часть стоимости вещей, которыми мы наслаждаемся в этом мире. мир: и земля, производящая материалы, едва ли может быть учтена, как любая, или самое большее, но очень небольшая ее часть; настолько мало, что даже у нас земля, полностью предоставленная природе, не имеющая улучшений в виде пастбищ, обработки почвы или посевов, называется пустой тратой; и мы обнаружим, что польза от этого немногим больше, чем ничего.

Это показывает, сколько людей следует предпочесть огромным владениям; и что приумножение земель и правильное использование их — это великое искусство управления: и этот князь, который будет столь мудр и подобен богу, как установленный закон свободы, чтобы обеспечить защиту и поддержку честному трудолюбию человечества против угнетения властью и узости партии быстро станет слишком трудным для его соседей: но это между прочим. Возвращаясь к рассматриваемому аргументу,

43. Акр земли, на котором выращивают здесь двадцать бушелей пшеницы, и еще один акр в Америке, который при том же земледелии будет делать то же самое, без сомнения, имеют одинаковую природную ценность; но все же выгода, которую человечество получает от один в год стоит 5 ф. а от другого, возможно, не стоило бы ни гроша, если бы вся прибыль, полученная индейцем от него, была оценена и продана здесь; по крайней мере, я могу честно сказать, не одну тысячную. Таким образом, именно труд придает земле большую часть стоимости, без которой она едва ли стоила бы чего-либо: именно этому мы обязаны большей частью всех ее полезных продуктов; ибо все то, что солома, отруби, хлеб на этом акре пшеницы дороже, чем продукт акра такой же хорошей земли, которая лежит в запустении, — все это результат труда: ведь это не только пахарь. боли, труд жнеца и молотильщика и пот пекаря должны быть засчитаны в хлеб, который мы едим; труд тех, кто ломал волов, копал и обрабатывал железо и камни, рубил и обрамлял древесину, используемую для плуга, мельницы, печи или любых других принадлежностей, которых огромное количество, необходимых для этого зерна, от то, что его корм, который должен быть посеян для того, чтобы сделать его хлебом, должен быть начислен за счет труда и получен как результат этого: природа и земля давали только почти бесполезные материалы, как сами по себе.Если бы мы могли отследить их, это был бы странный каталог вещей, которые производила и использовала промышленность, о каждой буханке хлеба до того, как она попала в нашу пользу; железо, дерево, кожа, кора, древесина, камень, кирпич, уголь, известь, ткань, красящие препараты, смола, гудрон, мачты, канаты и все материалы, использованные на корабле, на котором был доставлен какой-либо из использованных товаров любого из рабочих на любую часть работы; все это было бы почти невозможно, по крайней мере слишком долго, подсчитать.

44. Из всего этого очевидно, что, хотя вещи природы даны в общем, тем не менее человек, будучи хозяином самого себя и собственником своей собственной личности и ее действий или труда, все же имел в себе великое основание. собственности; и то, что составляло большую часть того, что он применял для поддержки или комфорта своего существа, когда изобретения и искусства улучшали удобства жизни, было полностью его собственным и не принадлежало другим.

45. Таким образом, труд вначале давал право собственности, где бы кто-нибудь ни хотел использовать его на том, что было общим, которое долгое время оставалось гораздо большей частью и все же больше, чем человечество использует. .Сначала люди по большей части довольствовались тем, что без посторонней помощи природа предлагала им для удовлетворения их потребностей; и хотя впоследствии в некоторых частях мира (где рост людей и скота с использованием денег сделал землю немногочисленные и поэтому представляющие некоторую ценность) несколько сообществ обосновались на границах своих отдельных территорий и внутренними законами регулировали собственность частных лиц своего общества, и, таким образом, по соглашению и соглашению, установили собственность, которую труд и промышленность началось; и союзы, которые были заключены между несколькими штатами и королевствами, явно или молчаливо отказываясь от всех претензий и прав на землю, находящуюся во владении других, по общему согласию отказались от своих претензий на их естественное общее право, которое первоначально у них было этим странам, и поэтому, по положительному соглашению, установили собственность между собой в различных частях и участках земли; тем не менее, еще предстоит найти большие участки земли, которые (жители которых не присоединились к остальному человечеству, в согласии на использование своих общих денег) лежат в запустении и являются больше, чем люди, которые живут на ней. делают или могут использовать, и поэтому все еще находятся в общем; хотя это вряд ли может произойти среди той части человечества, которая согласилась на использование денег.

46. Большая часть вещей, действительно полезных для жизни человека, таких как необходимость существования, заставлявшая первых простолюдинов заботиться, как это делают сейчас американцы, обычно кратковременны; например, если они не будут потреблены при употреблении, они разлагаются и погибнут сами по себе: золото, серебро и алмазы — это вещи, которые воображение или соглашение придали ценность, большее, чем реальное использование, и необходимую поддержку жизни. Из тех благ, которые природа дала вместе, каждый имел право (как было сказано) на столько, сколько он мог использовать, и собственность на все, что он мог произвести своим трудом; все, на что его труд мог распространиться, чтобы изменить состояние, в которое его вложила природа, было его.Тот, кто собрал сто бушелей желудей или яблок, имел в них собственность, они становились его имуществом, как только они были собраны. Он должен был только посмотреть, что он использовал их до того, как они испортились, иначе он взял больше, чем его доля, и грабил других. И действительно, было глупо и нечестно накопить больше, чем он мог использовать. Если он отдал часть другому телу, чтобы оно не погибло бесполезно в его владении, то и этим он воспользовался. И если он также обменял сливы, которые сгнили бы за неделю, на орехи, которых хватило бы на то, чтобы он ел целый год, он не причинил вреда; он не растратил обыкновенные акции; не уничтожал ни части той части имущества, которая принадлежала другим, пока ничего не погибло бесполезно в его руках.Опять же, если бы он отдал свои орехи за кусок металла, довольный его цветом; или обменять его овец на ракушки, или шерсть на сверкающий камешек или алмаз, и держать их у себя всю жизнь, он не вторгался в права других, он мог накапливать столько прочных вещей, сколько ему заблагорассудится; превышение пределов его справедливой собственности, заключающейся не в величине его владения, а в гибели всего, что было в ней бесполезно.

47. Так пришли к использованию деньги, некоторая прочная вещь, которую люди могли сохранить, не портя ее, и которые по взаимному согласию люди брали в обмен на действительно полезные, но недолговечные средства жизнеобеспечения.

48. И так же, как разная степень усердия давала людям имущество в разных пропорциях, изобретение денег дало им возможность продолжать и увеличивать их: например, остров, отделенный от всей возможной торговли с остальной частью мир, в котором было всего сто семейств, но были овцы, лошади и коровы, другие полезные животные, ценные плоды и земля, достаточная для выращивания кукурузы в сто тысяч раз больше, но ничего на острове, либо из-за его обычность или недолговечность, годная для замены денег; Какая у кого-то там причина может увеличивать свои владения за пределами использования его семьи и обильного снабжения его потреблением, либо в том, что производила их собственная промышленность, либо они могли обмениваться на такие же скоропортящиеся полезные товары с другими? Там, где нет чего-то долговечного, редкого и столь ценного, чтобы его можно было копить, люди не будут склонны увеличивать свои земельные владения, если бы они никогда не были такими богатыми, никогда не были бы так свободны для них: ибо я прошу Что бы человек оценил десять тысяч или сто тысяч акров прекрасной земли, готовой к возделыванию и хорошо снабженной скотом, в центре внутренних частей Америки, где у него не было никаких надежд на торговлю с другими частями Америки. мир, чтобы привлечь к нему деньги продажей продукта? Это не стоило бы ограждать, и мы должны были бы увидеть, как он снова откажется от дикой природы, чего бы ни было больше, чем было бы для него и его семьи жизненными удобствами.

49. Таким образом, в начале весь мир был Америкой, и более того, чем сейчас; ведь о деньгах не было ничего известно. Выяснив что-нибудь, что имеет пользу и ценность денег среди его соседей, вы увидите, что тот же самый человек вскоре начнет увеличивать свои владения.

50. Но поскольку золото и серебро, будучи мало полезными для жизни человека по сравнению с пищей, одеждой и экипажем, имеют свою ценность только с согласия людей, труд которых все же в значительной степени является мерой очевидно, что люди согласились на непропорциональное и неравное владение землей, они, молчаливым и добровольным согласием, выяснили, каким образом человек может справедливо владеть большей землей, чем он сам может использовать продукт земледелия. получая взамен излишки золота и серебра, которые можно копить без вреда для кого-либо; эти металлы не портятся и не разлагаются в руках владельца.Это разделение вещей в неравенстве частной собственности люди сделали возможным вне рамок общества и без каких-либо договоренностей, только оценив золото и серебро и негласно согласившись на использование денег: ибо в правительствах законы регулируют право собственности, а владение землей определяется положительными конституциями.

51. И, таким образом, я думаю, очень легко представить, без каких-либо затруднений, как труд мог вначале стать титулом собственности на обычные вещи природы и как его использование ограничивало его.Так что тогда не могло быть причин для споров по поводу титула или сомнений в величине владения, которое он давал. Право и удобство шли вместе; ибо, как человек имел право на все, над чем он мог использовать свой труд, так и у него не было соблазна трудиться больше, чем он мог использовать. Это не оставляло места ни для споров по поводу названия, ни для посягательств на права других; какую часть вырезал себе человек, было легко увидеть; и было бесполезно, как и нечестно, вырезать себе слишком много или брать больше, чем ему нужно.

Чтение было взято из следующей работы.

Локк, Джон. «О собственности и формировании обществ». Онлайн-книга. The Originals: Classic Readings in Western Philosophy, 2019. https://pressbooks.bccampus.ca/classicreadings/chapter/john-locke-on-property-and-the-formation-of-socities/.

Локк, Джон. «О собственности и формировании обществ». Онлайн-книга. Оригиналы: Классические чтения по западной философии, 2019. https://pressbooks.bccampus.ca/classicreadings/chapter/john-locke-on-property-and-the-formation-of-socities/.

Использование этого произведения регулируется Международной лицензией Creative Commons Attribution 4.0.

недель 2

I. Введение

В последнем разделе мы отметили, что утилитарная традиция подходит к проблема очевидного конфликта между разными ценностями и интересами пытаясь найти какую-то меру, с помощью которой можно торговались друг с другом, чтобы максимизировать общее благо.Потеря в тогда одна область может быть продана против прибыли в другом месте.

Классический утилитаризм: правильное действие — это то, что имеет последствия который максимизирует благополучие или счастье затронутых агентов, т. е. Лучшее действие — это то, что дает наибольшее улучшение самочувствия.

Теория выдвигает три различных утверждения, которые необходимо различать:

1. Это welfarist : Единственное, что хорошо само по себе а не просто средство к другому добру — это счастье или благополучие лиц.
2. Это консеквенциалист : правильно ли действие или неправда определяется исключительно его последствиями.
3. Это агрегированный подход , максимизирующий : мы выбираем действие, которое приносит наибольшее общее благополучие.

Каждое из этих предположений вызывает определенные вопросы и возможные линии критики

1.Велфаризм:

• Что такое благополучие или счастье?
  
• Благополучие людей — единственное, что хорошо само по себе?
  
• Должно ли учитываться только благо отдельных людей?
  
• Как вы измеряете благополучие или счастье?

2. Консеквенциализм:

• Есть ли неправильные действия, каковы бы ни были последствия?
  
• Может ли когда-нибудь быть правильным, например, пытать невинного ребенка? или наказать невинную женщину ради улучшения общего благосостояние?
  
• Какую роль, если таковая имеет место, играет теория для возникающих обязательств? возникать из прошлых действий, таких как обещания?

3.Максимизация:

• Кто имеет значение в достижении суммы благополучия?
  
• Как вы сравниваете благосостояние одного человека с благополучием другого при подведении итогов? получение суммы благополучия для каждого варианта?
  
• Должна ли учитываться только общая сумма социального обеспечения?
  
• Какие последствия это будет иметь для распределения благосостояния? а соображения честности и справедливости?

Упражнение: сделайте несколько начальных заметок о том, как вы думаете на эти вопросы нужно ответить.

В следующем разделе рассматривается вопрос благополучия. Какие это для того, чтобы жизнь человека складывалась хорошо?

II. Благосостояние: гедонизм, предпочтения и объективные списки

A. Гедонистический учет благополучия:

1. Бентам и счастливое исчисление

Джереми Бентам, который общепризнан как главный автор-основатель классической утилитаризм.Изложение принципа полезности можно найти в его Введение в основы морали и законодательства (1789 г.).

Ссылка на полный текст: Введение к Основам морали и законодательства

В этой работе Бентам защищает следующие претензии:

• Благополучие или счастье заключается в удовольствии и отсутствии боли (гедонизм).
• Ценность удовольствия и неценность боли подлежат измерению по его интенсивности, продолжительности, определенности и близости (или «близости»).
• Единицы удовольствия, приходящиеся на эти измерения, могут входить в исчисление счастья — исчисление счастья.
• Лучшим действием будет то, что имеет тенденцию производить наибольшее сумма удовольствия над болью для пострадавших.

Рассмотрим следующий отрывок из работы:

Для человека, который сам считает ценность удовольствия или боли считается сам по себе, будет больше или меньше, в соответствии с четырьмя следующие обстоятельства
1.Его интенсивность.
2. Его продолжительность.
3. Его уверенность или неопределенность.
4. Его близость или удаленность.
Это обстоятельства, которые следует учитывать при оценке удовольствие или боль, если рассматривать каждую из них отдельно ….

Чтобы точно учесть общую тенденцию любого действия, которые затрагивают интересы сообщества, действуйте следующим образом.Начните с любого человека из тех, чьи интересы кажутся наиболее очевидными. быть затронутым этим…. Суммируйте все ценности всех удовольствий с одной стороны, и боли — с другой. Баланс, если это будет на стороне удовольствия, даст хорошую тенденцию действовать в целом, уважая интересы этого человека человек; если на стороне боли, то ее плохая тенденция в целом.

Принять во внимание количество лиц, чьи интересы быть обеспокоенным; и повторите описанный выше процесс для каждого. Сумма вверх числа, выражающие степени хорошей тенденции, которые действие имеет в отношении каждого человека, в отношении которого тенденция в целом хорошо: сделайте то же самое в отношении каждого человека, в отношении кого это в целом плохая тенденция.Возьми баланс, который, если на стороне удовольствия, принесет общее благо тенденция действия по отношению к общему количеству или сообществу заинтересованные лица; если на стороне боли — общая злая склонность, по отношению к тому же сообществу. (Бентам, Введение в принципы морали и законодательства, гл.4)

Вот еще один известный и часто цитируемый отрывок из «Обоснования» Бентама. Награды:

Полезность всех этих искусств и наук — я говорю об обоих веселья и любопытства — ценность, которой они обладают, в точности пропорционально удовольствию, которое они доставляют.Все остальные виды превосходства что можно попытаться установить среди них, совершенно фантастично. Помимо предрассудков, игра в канцелярскую кнопку равноценна искусству. и науки о музыке и поэзии. Если игра в канцелярскую кнопку предоставит больше удовольствие, это более ценно, чем то и другое.

упражнение:

Прочитав эти отрывки, подумайте над следующими вопросами:

• А перечисленные обстоятельства — интенсивность, продолжительность и т. д.- Единственные что необходимо учитывать при оценке удовольствия или боли человека?
• Предоставляют ли они метод измерения различных удовольствия ради получения суммы?
• Можно ли поставить разные виды удовольствия и боль в одном масштабе счастья?
• Как бы удовольствия оценить нетронутое природная плата за проезд в пределах счета Бентама?

2.Джон Стюарт Милл

Мельница был представлен Бентам и внушал его идеям его отец Джеймс Милл. Поначалу страстный ученик И.С. Милль пришел к выводу, что Бентамовская концепция человеческой природы и человеческого счастья была слишком узкий. Но он считал, что изменения, которые необходимо внести вполне соответствовали центральной идее утилитаризма. Его главный работа по этой теме, утилитаризм (1861).

Ссылка на полный текст: Утилитаризм

Милл поддерживает базовую утилитарную точку зрения:

Кредо, которое принимает в качестве основы морали, полезности или Принцип величайшего счастья гласит, что действия правильны соразмерны поскольку они стремятся способствовать счастью, но ошибочны, поскольку имеют тенденцию производить обратная сторона счастья.Под счастьем подразумевается удовольствие, а отсутствие боли; несчастьем, болью и лишением удовольствия … (Милл, 1861, стр.257)

Однако он отвергает концепцию человеческого счастья Бентама, выделяя между разными качествами удовольствия, а не только разными количествами в следующем влиятельном отрывке:

Это вполне совместимо с принципом полезности распознавания факт, что некоторые виды удовольствия более желательны и более ценны чем другие … Если меня спросят, что я имею в виду под разницей в качестве в удовольствиях или в том, что делает одно удовольствие более ценным, чем другое, просто как удовольствие, за исключением того, что оно больше по количеству, есть только один возможный ответ.О двух удовольствиях, если есть одно, к которому все или почти все, у кого есть опыт обоих, отдают решительное предпочтение, независимо от чувства морального долга предпочесть его, то есть более желанное удовольствие. Если один из двух — теми, кто компетентно знаком с обоими, расположенными настолько высоко над другими, что они предпочитают его, даже зная, что он требует большего внимания. количество недовольства, и не откажется от него ни за какое количество другие удовольствия, на которые способна их природа, мы оправданы в приписывая предпочтительному удовольствию превосходство в качестве, до сих пор перевешивая количество, чтобы сделать его, по сравнению, незначительным.

Теперь это неоспоримый факт, что те, кто в равной степени знакомы и в равной степени способные ценить и наслаждаться обоими, действительно дают наиболее заметное предпочтение тому образу жизни, в котором они высшие факультеты. Немногие человеческие существа согласятся превратиться в любого из низших животных, за обещание максимально полного разрешения зверские удовольствия; ни один разумный человек не согласился бы быть дурак, ни один проинструктированный человек не был бы профаном, ни один чувствующий человек и совесть была бы эгоистичной и низменной, даже если бы они были убедил, что дурак, тупица или негодяй лучше удовлетворены с его участью, чем они со своей… Существо высших факультетов требует большего, чтобы сделать его счастливым, вероятно, способен к более острым страданиям, и, безусловно, доступный для него в большем количестве точек, чем один из низших тип; но, несмотря на эти обязательства, он никогда не сможет по-настоящему пожелать погрузиться в то, что он считает более низким уровнем существования. Мы можем дать какое нам угодно объяснение этого нежелания; мы можем приписать это гордости — имя, которым без разбора получают и к некоторым из наименее достойных чувств, на которые способно человечество: мы можем отнести это к любви к свободе и личной независимости, обращение к которому было у стоиков одним из самых действенных средств для его внедрения; к любви к власти или к любви к возбуждению, оба из них действительно входят в него и вносят свой вклад в него: но наиболее подходящее название — чувство собственного достоинства, которое все люди обладают в той или иной форме, а в некоторых, хотя и не в точности, пропорционально их высшим способностям, а это столь важная часть счастья тех, в ком он силен, ничего, что противоречит с ним может быть, иначе, чем на мгновение, объектом желания их.Кто бы ни предположил, что это предпочтение происходит при жертвоприношении счастья, что высшее существо в любых, подобных равных обстоятельствах, не счастливее, чем низший, смешивает две совершенно разные идеи, счастья и довольства. Бесспорно, что существо, чьи способности удовольствия низки, имеет наибольшие шансы на их полное удовлетворение; и очень одаренное существо всегда будет чувствовать, что любое счастье, которое он может видеть, что мир устроен несовершенным.Но он может научитесь сносить его недостатки, если они вообще терпимы; И они не заставит его завидовать тому существу, которое действительно не осознает несовершенства, но только потому, что он совсем не чувствует того добра, которое эти несовершенства квалифицироваться. Лучше быть недовольным человеком, чем довольной свиньей; Лучше быть неудовлетворенным Сократом, чем довольным глупцом. И если дурак или свинья другого мнения, потому что они только знают свою сторону вопроса.Другой участник сравнения знает обе стороны …. Из этого вердикта единственно компетентных судей, Я опасаюсь, что апелляции быть не может. (Милл, 1861, стр. 258–260)

Канцелярская кнопка и стихи
Утверждение Милля о том, что удовольствия различаются по качеству, а не только по количеству критика Бентама: если он прав, не может быть никакого исчисления удовольствия, которые допускает Бентам.Но он предлагает альтернативу метод, с помощью которого можно сравнивать удовольствия: желать приятных впечатлений, и некоторые желают больше, чем другие. Два удовольствия, столь же несопоставимые, как поэзия и канцелярскую кнопку все еще можно сравнить, и одна из них имеет более высокую ценность, чем другое: критерием является то, предпочтительнее или желательнее те, кто знает и то, и другое.

Операция:

Апеллирует ли Милль к предпочтениям информированные, чтобы показать лучшее качество высших удовольствий, полагаются только при сравнении качества удовольствия, или его тест вводит еще один критерий добра?

Проблемы с различением Милля между высшим и низшим удовольствий:

Если аргумент работает, предпочтения информированного человека, который предпочитает неудовлетворенную жизнь Сократа удовлетворенной жизни невежества. должен полагаться только на сравнение качества удовольствия.Но если те предпочтения могут быть проведены по причинам, не связанным с качеством удовольствия. Есть множество других соображений для выбора одной жизни вместо одной. кроме тех удовольствий, которые они могут принести, некоторые из которых Милл упоминает в отрывке, в котором он вводит критерий предпочтения: гордость, любовь к свободе и независимости, чувство собственного достоинства. Там нет причин полагать, что это просто удовольствие.Персона может предпочесть сохранять чувство собственного достоинства, даже если это ведет к потеря общего удовольствия, будь то потеря количества или качества. Миллс тест незаконно вводит критерии добра, кроме удовольствия, такие как как личное достоинство.

Мельница и любовь к природе:

Позиция Милля открывает утилитаризм для некоторых форм признательности. природы такими способами, которые узкие представления Бентама об удовольствии и боли может показаться исключающим.Классический утилитаризм не следует путать с «утилитарным» в узком экономическом смысле: удовольствиями жизни в нетронутой природе — все это имеет значение. выдержка из Принципов политической экономии Милля, в которой степень, в которой утилитарная позиция открыта для расширенного прочтения удовольствия и боли, включая экологические проблемы:

Это нехорошо для человека постоянно держать человека в присутствии его вида.Мир, из которого искоренено одиночество, очень плохой идеал. Уединение в смысле частого одиночества очень важно. до любой глубины медитации или характера; и уединение в присутствии естественной красоты и величия, колыбель мыслей и стремлений которые не только полезны для человека, но и могут быть полезны обществу. плохо обойтись без. Нет особого удовлетворения и в созерцании мир, в котором ничего не остается для спонтанной деятельности природы; с участием каждый клочок земли, введенный в обработку, способный вырасти пища для людей; вспаханы все цветочные отходы или естественные пастбища вверх, все четвероногие или птицы, не одомашненные для использования человеком уничтожены как его соперники за еду, каждую живую изгородь или лишнее дерево выкорчеваны, и едва ли осталось место, где бы дикий кустарник или цветок мог расти, не уничтожаясь как сорняк во имя улучшения сельского хозяйства.Если земля должна потерять ту большую часть своего удовольствия, которое он обязан тому, что неограниченное увеличение богатства и населения искоренится из него просто с целью дать ему возможность поддерживать я искренне надеюсь, что население станет больше, но не станет лучше и счастливее, ради потомства, что они будут довольны неподвижностью, задолго до того, как необходимость заставит их к этому. (Дж. С. Милль 1848, книга IV, гл.6 раздел 2)

упражнение:

На каком основании Милль считает, что сохранение дикой природы это хорошо? Для кого это хорошо?

3. Последние достижения в гедонистических теориях добра.

Гедонистические представления о благополучии оставались центральными в дебатах в публичная политика.Недавняя влиятельная дискуссия — это дискуссия Ричарда Лейарда. кто призывал вернуться к гедонизму Бентама, вот некоторые ссылок на его лекции по этой теме:

Счастья: есть ли у социологии ключ к разгадке?

Доход и счастье: переосмысление экономической политики

Что сделает общество более счастливым?

К более счастливому обществу

В этих недавних событиях мера благополучия часто берется быть субъективной оценкой удовлетворенности жизнью.Человеку задают вопросы вида «В целом вы очень доволен, достаточно доволен, не очень доволен или совсем не доволен с той жизнью, которую вы ведете? » или «Все вместе, как счастливы Вы бы сказали, что вы: очень счастливы, вполне счастливы, не очень счастливы, не в все счастливы? ». Ответ используется, чтобы указать на психическое состояние человека. состояния — насколько хорошо они себя чувствуют. Вы найдете обзор литературы используется для государственной политики в Великобритании в Life Удовлетворенность: уровень знаний и значение для правительства

Один результат литературы по детерминантам субъективного благополучия что было важно в литературе по экологической политике, было обнаружено, что, хотя существует корреляция между доходом и отчеты об удовлетворенности жизнью, корреляция между рост ВВП и удовлетворенность жизнью.Этот результат использовался некоторыми Защитники окружающей среды утверждают, что это показывает, что улучшение самочувствия не лучше всего преследуется постоянным экономическим ростом и увеличением потребления. Комиссия по устойчивому развитию защищает это требование. в своем документе «Переосмысление» уместность

Однако есть вопросы, которые могут возникнуть по поводу этих утверждений. Некоторые из них являются эмпирическими.Например, в то время как рост ВВП может не улучшают субъективное удовлетворение жизнью, из этого не следует, что отсутствие экономический рост поддерживал бы удовлетворенность жизнью. Однако есть также нормативные вопросы. Во-первых, является ли удовлетворение жизнью лучшим показателем благополучия. Рассмотрим еще раз утверждение Милля о том, что лучше Будьте неудовлетворенным Сократом, чем довольным глупцом. Однако есть еще основная проблема здесь: хорошее самочувствие — это все, что имеет значение при рассмотрении благополучие.Является ли благополучие просто вопросом правильного психического состояния?

4. Проблемы с гедонизмом

Позиция Милля разделяет утверждение Бентама о том, что благополучие просто вопрос наличия правильных психических состояний удовольствия и отсутствия боли. Под счастьем понимается удовольствие и отсутствие боли, которые являются состояниями сознания. Итак, с этой точки зрения единственное, что хорошие сами по себе являются состояниями сознания.Это удовлетворительно?

Рассмотрим следующий отрывок из Роберта Нозика:

Предположим, существует машина опыта, которая дала бы вам какой-либо опыт. вы желали. Супер нейрофизиологи могут стимулировать ваш мозг так что вы думаете и чувствуете, что пишете великий роман или делаете друга или читая интересную книгу. Все время ты будешь плавающий в резервуаре с электродами, прикрепленными к вашему мозгу.Тебе следует подключиться к этой машине на всю жизнь, запрограммировав свой жизненный опыт? … вы подключаете? Что еще может иметь для нас значение, кроме того, как ощущается наша жизнь изнутри? Вы также не должны воздерживаться из-за нескольких моментов стресс между моментом, когда вы решили, и моментом, когда вы подключились. Что за несколько минут бедствия по сравнению с жизнью в блаженстве (если это то, что вы выбираете), и зачем вообще беспокоиться, если ваше решение лучший? Что для нас важно помимо нашего опыта? (Нозик, Анархия, Государство и Утопия, стр.42-3)

Мы можем представить себе подобную машину, обладающую прекрасными условиями окружающей среды. компонент, который дает нам весь опыт жизни в красивом и биологически богатая среда, но без существования этого физического сама среда.

Заданий:

Это опыт природы, что защитник окружающей среды стремится защищать?

Является ли опыт природы как таковой, что большинство из нас хотеть?

Точка зрения Нозика: важно иметь друзей, осознавать определенные достижения и т. д., а не только опыт друзей, осознание определенные достижения и т. д.Точно так же в нашем случае с окружающей средой мы хотим жить в нетронутой природной среде, а не просто иметь опыт этого. Если бы у нас был выбор, большинство из нас захотели бы жить в естественном мире, чтобы не жить в его симуляции, даже если опыт были идентичны.

Как изменить утилитаризм, чтобы приспособиться к этим фактам? Один ответ начинается с наблюдения, что в этих случаях мы действительно не получаем то, что хотим.Наши желания остаются невыполненными. Мы предпочитаем состояние дела, в которых наши желания действительно удовлетворяются, к тому, в котором они не. Так что, возможно, нам следует переопределить благосостояние не с точки зрения субъективного состояний, которые мы переживаем, но непосредственно с точки зрения удовлетворения наших предпочтения. Далее можно сказать, что чем сильнее предпочтение, тем большее улучшение благосостояния при условии его удовлетворения. Итак, мы можем повторить Принцип полезности, говорящий о том, что мы должны максимизировать удовлетворение предпочтений.Это предпочтение утилитаризма, версия утилитаризма. в настоящее время наиболее общепринято.

B. Теория благополучия — удовлетворение желаний или предпочтений:

1. Счет удовлетворенности предпочтений благополучия:

Благополучие заключается в удовлетворении предпочтений, тем сильнее предпочтения тем больше прирост благосостояния.

Предпочтение утилитаризму: Лучшей политикой будет та, которая максимизирует удовлетворение предпочтений над их неудовлетворенностью.

Предпочтение утилитаризму оказало особое влияние на благосостояние экономики, поскольку это сделано, чтобы открыть возможность денежных мер благополучия. Утверждается, что сила человека предпочтение товара можно определить по тому, сколько они готовы заплатить за его удовлетворение. Для обсуждения этого см. Модуль по окружающей среде. принимать решение.

2.Возражение:

В грубом виде теория удовлетворения предпочтений не появляется. чтобы допустить ошибки в отношении того, что представляет собой ценность. В грубой форме все, что угодно люди считают, что это хорошо для них, хорошо для них. Это явно неверно.

• Незнание: например, Я предпочитаю некоторую еду, о которой не подозреваю для меня канцерогенный.
  
• Некомпетентность: e.грамм. больной отказывается от воды, когда нужно это.

Кажется неправдоподобным сказать, что если вы удовлетворяете каким-либо предпочтениям у людей случается, что тогда вы сделаете им лучше.

Теория также не учитывает важность того, что часто называют адаптивные предпочтения, то есть предпочтения, которые были изменены для соответствия обстоятельства. Этот момент имеет особое значение при рассмотрении влияние депривации на благополучие.Один ответ на депривацию вырезан соответственно, желание перестать хотеть того, чего ты не можешь есть:

«Обездоленный человек, ведущий очень бедный образ жизни, может не выглядит плохо с точки зрения ментальной метрики желания и его выполнение, если невзгоды будут приняты с безропотной покорностью ». (А. Сен Пересмотр неравенства с.55)

3.Переформулировка: от реальных желаний к осознанным:

Один из ответов на это возражение — перейти от реальных желаний к осознанным. Благосостояние улучшает не удовлетворение каких-либо предпочтений, а удовлетворение предпочтений полностью информированных компетентных агентов.

• Если бы я был полностью проинформирован о еде, я бы больше не предпочел ее, потому что у меня есть устоявшееся предпочтение хорошему здоровью, которое имеет приоритет перед мое предпочтение гастрономических удовольствий.
  
• Если бы я не был болен, я бы хотел пить воду.
  

Эта позиция допускает ошибку, но все же сохраняет то, что ли что-то хорошо для человека зависит в конечном итоге от того, что он хотел бы или ценил. Что для нас хорошо, в конечном итоге определяется нашими предпочтениями.

упражнение:

Преодолевает ли проблема обращение к осознанным желаниям? адаптивных предпочтений?

4.Новые возражения:

Новое знание не просто сообщает существующим желаниям — он формирует новые желания.

Адекватно ли учитывает обоснованный предпочтительный учет благосостояния способы, которыми информация может быть задействована в формировании предпочтений для объекта?

В некоторых случаях информация может служить для выяснения того, В настоящее время мое желание фактически удовлетворяет другим данным предпочтениям.у меня есть предпочтение какой-либо пищи, о которой я не знал, канцерогенно. Мы Я полностью осведомлен о еде, которую больше не предпочитаю, потому что у меня устойчивое предпочтение хорошего здоровья, которое имеет приоритет над моими предпочтениями для гастрономического удовольствия. Эта роль информации вполне совместима с осознанным предпочтением счета благополучия.

Однако информирование человека может также действовать вторым способом для формирования или реформирования ее предпочтения.Образование часто не сводится к выяснению того, объект соответствует текущим предпочтениям, а скорее вопрос изменения предпочтений указав на особенности объекта, которые делают его достойным предпочтения. Например, у меня, возможно, вообще не было предпочтений в отношении плоского мутного полотна. земли у моря. Затем я гуляю с другом по окрестностям. кто имеет много экологических и социальных знаний об этом месте, кто указывает на биологические особенности, о которых я не подозревал, заполняет меня его история и тд.Узнав о солончаках, я могу впоследствии стали ценить их очень высоко, и это образование могло бы принести большую пользу отличия для моего самочувствия: я хожу по побережью с развитыми способностями видеть и слышать, что там есть. Но здесь мое самочувствие увеличивается, а не позволяя мне лучше реализовать некоторые заданные предпочтения, но, скорее, через изменения в восприятии и знаниях, позволяя мне формировать новые предпочтения. В этом суть образования, как формального, так и неформального.

Проблемы с осознанным предпочтением учет параллелей благополучия трудности с объяснением Дж. С. Миллем того, почему предпочтения информированный или компетентный агент должен иметь приоритет. Милл обращается к оценка благополучия на основе субъективного состояния. Начинают с информированного агент, потому что только она может судить: она знает «обе стороны» вопроса, тогда как неинформированный агент знает только один.Этот ответ неудовлетворительно, потому что полагается на введение некоторого критерия совершенства независимо от самого удовольствия. Обращение к качеству удовольствий — это незаконный способ внедрения независимых идеалов — как известно, в случае Милля, ценности «человеческого достоинства» и реализации наших конкретно человеческий потенциал. То же самое верно и в случае обращение к информированному и компетентному агенту для защиты предпочтений в отношении счет благополучия.Он служит только для контрабанды тех критериев, которые независимо от самих предпочтений. Единственная правдоподобная причина для исходя из предпочтений «информированных» и «компетентных» — это одно это относится непосредственно к этим независимым критериям качества. Для Например, если мы рассматриваем ценность определенных экологических систем, предпочтения компетентного и информированного эколога учитываются ее чувствительности к объектам вокруг нее, так что она лучше способен делать суждения о ценности различных сред обитания.Это это особенности известных ей сайтов, которые дают нам повод прикрепить больший вес к ее заявлениям, не факт, что у нее есть то или иное предпочтение как таковое.

C. Объективный список теория благополучия:

1. Счет объективиста:

Хорошо жить — значит иметь или осознавать определенные объективные состояния — особые формы личных отношений, физическое здоровье, автономия, знания мира, эстетического опыта, свершений и достижений, чувственного удовольствий, хорошо выстроенных отношений с нечеловеческим миром и т. д. на.

С объективной точки зрения предпочтения как таковые не определяют благосостояние. Скорее наоборот. Мы предпочитаем вещи, потому что мы считаем, что они хороши. Они не хороши, потому что мы их предпочитаем.

То, что для нас хорошо, зависит, следовательно, от чего-то в нас, от того, что мы такие. Если бы мы были ангелами, вода и другие материальные условия жизнь не будет для нас ценной. И друзья тоже.Но мы не ангелы. Учитывая то, чем мы являемся, такие вещи очень ценны. Что из ценность для нас не может быть независимой от того, чем мы являемся, и возможности у нас есть. Это прекрасно сочетается с отказом от счет удовлетворения предпочтений, в котором говорится, что то, что мы желаем или ценим определяет, что для нас ценно. С точки зрения объективизма мы просто не могу так выбирать. Скорее, он говорит, что улучшение благосостояния — это вопрос реализации определенных объективных состояний.

2. Возражения:

а. Согласованность с автономией : Объективное определение того, что для нас ценно, несовместимо с автономией — это позволяет патернализм
Принцип автономии предпочтений: «в принятии решений, что хорошо, а что — нет». плохо для данного человека, окончательные критерии могут быть только его собственными хочет и его собственные предпочтения ». (Мораль Харшаньи и теория Рациональное поведение »в А.Сена и Б. Уильямса, ред. Утилитаризм и За стр.55)

Ответ:

Список целей может включать автономию.
Аристотелевская линия: человеческое процветание предполагает развитие наших качеств. мощности. Помимо прочего, мы существа, способные судить что хорошо, а что нет для нас и других людей нашего вида. Учитывая, что у нас есть Эти способности, часть нашего блага, заключаются в их развитии и использовании.Автономия — это благо в силу того факта, что о нас. Учитывая виды поскольку нам нужно пространство и возможности для реализации наших способностей суждения.

г. Снова предпочтения — ограничение одобрения (Дворкин) : Невозможно улучшить жизнь человека, предоставляя ресурсы, которые по какому-то объективному критерию ценны для человека, но которые не в свете концепции хорошей жизни признаны и принято этим человеком: жизнь человека не может быть лучше достоинства функций, которые не одобрены отдельным лицом как ценные (Дворкин «В защиту равенства», социальная философия и политика, 1, 1983, стр.24-40).

Ответ: Это не критика объективного списка теория как таковая. Это может указывать на необходимое условие предпочтений в определении того, насколько хорошо идет чья-то жизнь.

Сравните Augustine: De Trinitate 13.5.8:

«все счастливые получают то, что хотят», но «не все те, у кого есть то, что хотят, по этой причине счастливы ».

По этой причине удовлетворение желания является необходимым условием счастья, но не достаточное условие.
С точки зрения Августина, вы можете быть несчастны по двум причинам: (1) вам может не хватать того, что ты хочешь; или (ii) вы можете хотеть того, чего вам не следовало хотеть.

3. Потребности и возможности.

Две центральные концепции в попытках разработать более объективистскую концепцию благополучия — это потребности и возможности функционировать ‘

а. Потребности : Требования разного рода. Некоторые потребности относятся к конкретным проектам. Если я доберусь до Чикаго завтра тогда мне нужно сесть на самолет. Однако на это можно было бы ответить нужно подать заявку, спросив, действительно ли мне нужно быть в Чикаго завтра. тем не мение некоторые потребности претензии не такие. Есть некоторые потребности, которые должны быть удовлетворен, если человек вообще хочет жить благополучно (Д. Виггинс, «Требования потребности» в Потребностях, ценностях, истине ).Например, базовый потребности в воде, пище, жилье, определенных социальных отношениях и т. д. такого рода. Один из способов зафиксировать объективность требований о потребностях через рассмотрение логики концепции. Понятие «потребность» имеет отличные от «предпочтения» логические свойства. Предложение формы ‘a нуждается в x’ является экстенсиональным, т.е. если a нуждается в x, а x — это y, тогда следует, что a нужно y; предложение формы ‘а предпочитает х z ‘является интенсиональным i.е. это не тот случай, если a предпочитает x вместо z и x есть y, из чего следует, что a предпочитает y вместо z ‘. Например, из ‘Джозеф нужна глюкоза », а« глюкоза — это C6h22O6 », мы можем сделать вывод, что« Джозефу нужен C6h22O6 ». Однако Эдип предпочитает женить Иокасту на любой другой женщине в Фивы и Иокаста — мать Эдипа, нельзя сделать вывод, что Эдип предпочитает женить свою мать на любой другой женщине в Фивах. Независимо от того, является ли человек что-то нужно, зависит от объективного состояния человека и характер объекта, его способность способствовать процветанию человека.Предпочитает ли человек один объект другому, скорее всего, зависит от от природы убеждений человека об объектах.

г. Возможности
Более недавний популярный объективистский подход — это подход, основанный на возможностях. Сена, разработанного другими, в частности, Нуссбаумом. Благополучие определяется с точки зрения основных человеческих функций, того, что люди могут быть и делать. Насколько хорошо может сложиться жизнь человека, зависит от того, что они могут быть или делать, с их способностями к функционированию.

Нуссбаум пошел дальше, чем Сен, в попытке предложить список универсальных центральные функциональные возможности человека. Вот одна из версий списка:

1. Жизнь. Возможность дожить до конца нормальной продолжительности человеческой жизни: не умереть преждевременно или до того, как чья-то жизнь сократится настолько, чтобы не стоит жить.
2. Телесное здоровье. Возможность иметь хорошее здоровье, в том числе репродуктивное. здоровье; получать адекватное питание; иметь адекватное жилье.
3. Телесная целостность. Возможность свободно перемещаться с места на место; считать свои телесные границы суверенными, т. е. быть в состоянии защитить себя от нападения, в том числе сексуального, сексуального жестокое обращение и домашнее насилие; иметь возможности для сексуального удовлетворения и по выбору в вопросах размножения.
4. Чувства, воображение и мысль. Умение использовать чувства, чтобы воображать, думать и рассуждать — и делать эти вещи «по-настоящему человеческий путь, способ информированный и культивируемый посредством адекватного образования, включая, но не ограничиваясь, грамотность и основы математики и научная подготовка.Умение использовать воображение и мысли в связь с переживанием и созданием самовыражающих произведений и события по собственному выбору, религиозные, литературные, музыкальные и так далее. Возможность использовать свой разум способами, защищенными гарантиями свободы выражения мнений в отношении как политических, так и художественных слова и свободы вероисповедания. Возможность искать высший смысл жизни по-своему.Возможность иметь приятных переживаний и избежания ненужной боли.
5. Эмоции. Возможность иметь привязанность к вещам и людям за пределами мы сами; любить тех, кто любит и заботится о нас, горевать об их отсутствие; в общем любить, горевать, испытывать тоску, благодарность и оправданный гнев. Отсутствие вреда для эмоционального развития подавляющим страхом и тревогой, или травмирующими событиями жестокого обращения или пренебрегать.(Поддержка этой возможности означает поддержку форм человеческого ассоциации, которые могут оказаться решающими в их развитии.)
6. Практическая причина. Уметь формировать представление о добре и участвовать в критическом размышлении о планировании своей жизни. (Это влечет за собой защиту свободы совести.)
7. Принадлежность.
   А. Способность жить с другими и по отношению к другим, узнавать и показывать забота о других людях, участие в различных формах социальных взаимодействие; уметь вообразить ситуацию другого и иметь сострадание к этой ситуации; иметь способность к правосудию и дружба.(Защита этой способности означает защиту учреждений которые составляют и поддерживают такие формы аффилированности, а также защищают свобода собраний и политического слова.)
   Б. Наличие социальных основ самоуважения и отказа от унижения; существование может рассматриваться как достойное существо, чья ценность равна этому других. Это влечет за собой, как минимум, защиту от дискриминации. по признаку расы, пола, сексуальной ориентации, религии, касты, этнической принадлежности, или национальное происхождение.На работе, имея возможность работать как человек, тренируясь практический разум и вступление в значимые отношения взаимного признание с другими работниками.
8. Прочие виды. Способность жить с заботой и отношениями к, животным, растениям и миру природы.
9. Играть. Возможность смеяться, играть, получать удовольствие от развлечений.
10. Контроль над своим окружением.
    А. Политический. Возможность эффективно участвовать в принятии политических решений которые управляют жизнью человека; имея право на участие в политической жизни, защита свободы слова и ассоциации.
    Б. Материал. Возможность владеть имуществом (как землей, так и движимым имуществом), не только формально, но и с точки зрения реальных возможностей; и имея собственность права наравне с другими; иметь право искать работу наравне с другими; свобода от необоснованного обыска и захват.(М. Нуссбаум, Женщины и человеческое развитие, , стр.78-80)

Операция:

Нуссбаум отмечает, что при обсуждении ее списка пункт 8, — возможность жить с заботой о животных и по отношению к ним, растения и мир природы — особенно неоднозначно.

Были участники из Южной Азии, которые никогда не считал это очень важным, кто активно не любил животных, и кто думал, что это что-то вроде романтического расцвета Партии зеленых, надев это список, когда люди страдали.С другой стороны, время шло были люди, которые сомневались в антропоцентричности всего список, исходя из того, что у нас не было причин отдавать приоритет человеческим возможностям над другими способностями и возражая против идеи, что другие виды будут введены только из-за их отношения к человеческому (М. Нуссбаум, Женщины и человеческое развитие, стр. 157)

До Вы думаете, что любая из этих критических замечаний оправдана? В частности, вы думаю, что можно предположить, что эта возможность должна быть в списке универсальных функциональных возможностей человека? Если бы это было так, как бы показать, что он должен быть в списке? Есть ли другие предметы в списке что, по вашему мнению, не должно быть в таком списке? Это проект придумать такой универсальный список оправданный?

Пожалуйста, поделитесь своими мыслями по этому поводу в сайт обсуждения.