Виктор Франкл о внутренней свободе и смысле жизни — Моноклер

Рубрики : Последние статьи, Психология, Философия

Публикуем фрагменты важнейшей книги XX столетия «Сказать жизни «Да!». Психолог в концлагере», написанной психологом Виктором Франклом, которому выпала доля потерять всю свою семью и пройти через несколько концлагерей во время Второй мировой войны.

Ежегодно накануне 9 мая или 22 июня неспокойные умы пытаются вновь понять и переосмыслить то, что произошло в середине прошлого столетия с человечеством: как в нашем «цивилизованном мире» мог появиться фашизм и газовые камеры, в каких уголках души «нормальных людей» прячется зверь, способный холодно и жестоко убивать себе подобных, где люди могли черпать силы, чтобы выживать в нечеловеческих условиях войны и концлагерей?

В конце концов, любые события прошлого — это всегда повод задуматься и над главным вопросом: а выучили ли мы уроки этого прошлого? Кажется, нет. Тем не менее, в разговоре на эту тему хочется обойтись без патетичных слов и назидательных описаний ужасов, творившихся в середине прошлого века на нашей планете. Вместо этого мы решили опубликовать несколько цитат из величайшей книги XX столетия «Сказать жизни «Да!». Психолог в концлагере», написанной гениальным психологом Виктором Франклом, которому выпала доля потерять всю свою семью и пройти через несколько концлагерей во время Второй мировой войны.

Почему именно эта книга? Потому что она гораздо шире любого вопроса о войне и мире, она — о человеке и вечном его стремлении к смыслу — даже там, где этого смысла, казалось бы, быть не может. Она о том, как человеку всегда оставаться человеком и не зависеть от условий, как бы жестоки и несправедливы они ни были:

Почти посередине через его жизнь проходит разлом, обозначенный датами 1942—1945. Это годы пребывания Франкла в нацистских концлагерях, нечеловеческого существования с мизерной вероятностью остаться в живых. Почти любой, кому посчастливилось выжить, счел бы наивысшим счастьем вычеркнуть эти годы из жизни и забыть их как страшный сон. Но Франкл еще накануне войны в основном завершил разработку своей теории стремления к смыслу как главной движущей силы поведения и развития личности.

И в концлагере эта теория получила беспрецедентную проверку жизнью и подтверждение — наибольшие шансы выжить, по наблюдениям Франкла, имели не те, кто отличался наиболее крепким здоровьем, а те, кто отличался наиболее крепким духом, кто имел смысл, ради которого жить. Мало кого можно вспомнить в истории человечества, кто заплатил столь высокую цену за свои убеждения и чьи воззрения подверглись такой жестокой проверке. Виктор Франкл стоит в одном ряду с Сократом и Джордано Бруно, принявшим смерть за истину.

Дмитрий Леонтьев, д.п.н.

В книге Франкл описывает свой собственный опыт выживания в концентрационном лагере, анализирует состояние себя и остальных заключённых с точки зрения психиатра и излагает свой психотерапевтический метод нахождения смысла во всех проявлениях жизни, даже самых страшных.

Это предельно мрачный и одновременно самый светлый гимн человеку, который когда-либо существовал на земле. Сказать, что это панацея от всех проблем человечества, конечно, нельзя, но любой, кто когда-либо задавался вопросом смысла своего существования и несправедливости мира, найдёт в книге «Сказать жизни «Да!».

Психолог в концлагере» (изд. «Альпина Паблишер»), ответы, с которыми сложно будет поспорить. Чего только стоит эта фраза:

Человек не должен спрашивать, в чём смысл его жизни, но, скорее должен осознать, что он сам и есть тот, к кому обращён этот вопрос.

Моноклер горячо рекомендует прочитать всю работу Франкла (эта всемирно известная книга занимает не больше двухсот страниц), но если у вас на это нет времени, то вот несколько фрагментов оттуда.

---

Читайте другие материалы о Викторе Франкле:

— Виктор Франкл: «Десять тезисов о личности»

— Виктор Франкл о том, почему человек всегда заслуживает высшей оценки

— «Коллективные неврозы наших дней»: Виктор Франкл о фатализме, конформизме и нигилизме

---

 

О книге

«Психолог в концлагере» — таков подзаголовок этой книги. Это рассказ больше о переживаниях, чем о реальных событиях. Цель книги — раскрыть, показать пережитое миллионами людей. Это концентрационный лагерь, увиденный «изнутри», с позиции человека, лично испытавшего все, о чем здесь будет рассказано. Причем речь пойдет не о тех глобальных ужасах концлагерей, о которых уже и без того много говорилось (ужасах столь неимоверных, что в них даже не все и не везде поверили), а о тех бесконечных «малых» мучениях, которые заключенный испытывал каждый день. О том, как эта мучительная лагерная повседневность отражалась на душевном состоянии обычного, среднего заключенного.

 

Из лагерной жизни

Источник: Writing from the shadow.

Если попытаться хотя бы в первом приближении упорядочить огромный материал собственных и чужих наблюдений, сделанных в концлагерях, привести его в какую-то систему, то в психологических реакциях заключенных можно выделить три фазы: прибытия в лагерь, пребывания в нем и освобождения.

<…>

Первую фазу можно охарактеризовать как «шок прибытия», хотя, конечно, психологически шоковое воздействие концлагеря может предшествовать фактическому попаданию в него.

<…>

Психиатрам известна картина так называемого бреда помилования, когда приговоренный к смерти буквально перед казнью начинает, в полном безумии, верить, что в самый последний момент его помилуют. Вот и мы озарились надеждой и поверили — это не будет, не может быть так ужасно. Ну посмотрите же на этих краснорожих типов, на эти лоснящиеся щеки! Мы еще не знали тогда, что это — лагерная элита, люди, специально отобранные для того, чтобы встречать составы, годами ежедневно прибывавшие в Аушвиц. И, ободряя новоприбывших своим видом, забирать их багаж со всеми ценностями, которые, возможно, припрятаны в нем, — какой-нибудь редкой вещицей, ювелирным изделием. К тому времени, то есть к середине Второй мировой войны, Аушвиц стал, безусловно, своеобразным центром Европы. Здесь скопилось огромное количество ценностей — золота, серебра, платины, бриллиантов, и не только в магазинах, но и в руках эсэсовцев, а кое-что даже у членов той особой группы, которая нас встречала.

<…>

Среди нас еще находятся (на потеху помощникам из числа «старых» лагерников) наивные люди, спрашивающие, можно ли оставить себе обручальное кольцо, медальон, какую-то памятную вещичку, талисман: никто еще не может поверить, что отнимается буквально все.

Я пробую довериться одному из старых лагерников, наклоняюсь к нему и, показывая бумажный сверток во внутреннем кармане пальто, говорю: «Смотри, у меня здесь рукопись научной книги. Я знаю, что ты скажешь, знаю, что остаться живым, только живым — самое большое, чего можно сейчас просить у судьбы. Но я ничего не могу с собой поделать, такой уж я сумасшедший, я хочу большего. Я хочу сохранить эту рукопись, спрятать ее куда-нибудь, это труд моей жизни». Он, кажется, начинает меня понимать, он усмехается, сначала скорее сочувственно, потом все более иронично, презрительно, издевательски и наконец с гримасой полного пренебрежения злобно ревет мне в ответ единственное слово, самое популярное слово из лексикона заключенных: «Дерьмо!». Вот теперь я окончательно усвоил, как обстоят дела. И со мной происходит то, что можно назвать пиком первой фазы психологических реакций: я подвожу черту под всей своей прежней жизнью.

 

О психологических реакциях

Так рушились иллюзии, одна за другой. И тогда явилось нечто неожиданное: черный юмор. Мы ведь поняли, что нам уже нечего терять, кроме этого до смешного голого тела. Еще под душем мы стали обмениваться шутливыми (или претендующими на это) замечаниями, чтобы подбодрить друг друга и прежде всего себя. Кое-какое основание для этого было — ведь все-таки из кранов идет действительно вода!

<…>

Кроме черного юмора появилось еще другое чувство, что-то вроде любопытства. Лично мне такая реакция на чрезвычайные обстоятельства была уже знакома совсем из другой области. В горах, при обвале, отчаянно цепляясь и карабкаясь, я в какие-то секунды, даже доли секунды испытывал что-то вроде отстраненного любопытства: останусь ли жив? Получу травму черепа? Перелом каких-то костей? И в Аушвице у людей на короткое время возникало состояние некой объективизации, отстраненности, мгновения почти холодного любопытства, почти стороннего наблюдения, когда душа как бы отключается и этим пытается защититься, спастись. Нам становилось любопытно, что же будет происходить дальше.

Как, например, мы, совершенно голые и мокрые, выйдем отсюда наружу, на холод поздней осени?

<…>

Безвыходность ситуации, ежедневная, ежечасная, ежеминутная угроза гибели — все это приводило почти каждого из нас, пусть даже мельком, ненадолго, к мысли о самоубийстве. Но я, исходя из моих мировоззренческих позиций, о которых еще будет сказано, в первый же вечер, прежде чем заснуть, дал себе слово «не бросаться на проволоку». Этим специфическим лагерным выражением обозначался здешний способ самоубийства — прикоснувшись к колючей проволоке, получить смертельный удар тока высокого напряжения.

<…>

Через несколько дней психологические реакции начинают меняться. Пережив первоначальный шок, заключенный понемногу погружается во вторую фазу — фазу относительной апатии, когда в его душе что-то отмирает.

<…>

Апатия, внутреннее отупение, безразличие — эти проявления второй фазы психологических реакций заключенного делали его менее чувствительным к ежедневным, ежечасным побоям. Именно этот род нечувствительности можно считать необходимейшей защитной броней, с помощью которой душа пыталась оградить себя от тяжелого урона.

<…>

Возвращаясь к апатии как главному симптому второй фазы, следует сказать, что это — особый механизм психологической защиты. Реальность сужается. Все мысли и чувства концентрируются на одной-единственной задаче: выжить! И вечером, когда измученные люди возвращались с работ, от всех можно было слышать одну фразу-вздох: ну, еще один день позади!

<…>

Вполне понятно поэтому, что в состоянии такого психологического пресса и под давлением необходимости всецело концентрироваться на непосредственном выживании вся душевная жизнь сужалась до довольно примитивной ступени. Психоаналитически ориентированные коллеги из числа товарищей по несчастью часто говорили о «регрессии» человека в лагере, о его возвращении к более примитивным формам душевной жизни. Эта примитивность желаний и стремлений ясно отражалась в типичных мечтах заключенных.

 

Об унижении

Источник: Writing from the shadow.

Причиняемая побоями телесная боль была для нас, заключенных, не самым главным (точно так же, как для подвергаемых наказанию детей). Душевная боль, возмущение против несправедливости — вот что, несмотря на апатию, мучило больше. В этом смысле даже удар, который приходится мимо, может быть болезненным. Однажды, например, мы в сильную метель работали на железнодорожных путях. Уже хотя бы ради того, чтобы не замерзнуть окончательно, я очень прилежно трамбовал колею щебенкой, но в какой-то момент остановился, чтобы высморкаться. К несчастью, именно в этот момент конвоир обернулся ко мне и, конечно, решил, что я отлыниваю от работы. Самым болезненным для меня в этом эпизоде был не страх дисциплинарного взыскания, битья. Вопреки уже полнейшему, казалось бы, душевному отупению, меня крайне уязвило то, что конвоир не счел то жалкое существо, каким я был в его глазах, достойным даже бранного слова: как бы играя, он поднял с земли камень и бросил в меня. Я должен был понять: так привлекают внимание какого-нибудь животного, так домашней скотине напоминают о ее обязанностях — равнодушно, не снисходя до наказания.

 

О внутренней опоре

Психологические наблюдения показали, что, помимо всего прочего, лагерная обстановка влияла на изменения характера лишь у того заключенного, кто опускался духовно и в чисто человеческом плане. А опускался тот, у кого уже не оставалось больше никакой внутренней опоры. Но зададим теперь вопрос: в чем могла и должна была заключаться такая опора?

<…>

По единодушному мнению психологов и самих заключенных, человека в концлагере наиболее угнетало то, что он вообще не знал, до каких пор он будет вынужден там оставаться. Не существовало никакого срока!

<…>

Латинское слово «finis» имеет, как известно, два значения: конец и цель. Человек, который не в состоянии предвидеть конец этого его временного существования, тем самым не может и направить жизнь к какой-то цели. Он уже не может, как это вообще свойственно человеку в нормальных условиях, ориентироваться на будущее, что нарушает общую структуру его внутренней жизни в целом, лишает опоры. Сходные состояния описаны в других областях, например у безработных. Они тоже в известном смысле не могут твердо рассчитывать на будущее, ставить себе в этом будущем определенную цель. У безработных горняков психологические наблюдения выявили подобные деформации восприятия того особого времени, которое психологи называют «внутренним временем» или «переживанием времени».

<…>

Внутренняя жизнь заключенного, не имеющего опоры на «цель в будущем» и потому опустившегося, приобретала характер какого-то ретроспективного существования. Мы уже говорили в другой связи о тенденции возвращения к прошлому, о том, что такая погруженность в прошлое обесценивает настоящее со всеми его ужасами. Но обесценивание настоящего, окружающей действительности таит в себе и определенную опасность — человек перестает видеть хоть какие-то, пусть малейшие, возможности воздействия на эту действительность. А ведь отдельные героические примеры свидетельствуют, что даже в лагере такие возможности иногда бывали. Обесценивание реальности, сопутствующее «временному существованию» заключенных, лишало человека опоры, заставляя окончательно опуститься, пасть духом — потому что «все равно все впустую». Такие люди забывают, что самая тяжелая ситуация как раз и дает человеку возможность внутренне возвыситься над самим собой. Вместо того чтобы рассматривать внешние тяготы лагерной жизни как испытание своей духовной стойкости, они относились к своему настоящему бытию как к чему-то такому, от чего лучше всего отвернуться, и, замкнувшись, полностью погружались в свое прошлое. И жизнь их шла к упадку. Конечно, немногие способны среди ужасов концлагеря достичь внутренних высот. Но такие люди были. Им удавалось при внешнем крушении и даже в самой смерти достичь такой вершины, которая была для них недостижима раньше, в их повседневном существовании.

<…>

Можно сказать, что большинство людей в лагере полагали, что все их возможности самоосуществления уже позади, а между тем они только открывались. Ибо от самого человека зависело, во что он превратит свою лагерную жизнь — в прозябание, как у тысяч, или в нравственную победу — как у немногих.

 

О надежде и любви

Километр за километром мы с ним идем рядом, то утопая в снегу, то скользя по обледенелым буграм, поддерживая друг друга, слыша брань и понукания. Мы не говорим больше ни слова, но мы знаем: каждый из нас думает сейчас о своей жене. Время от времени я бросаю взгляд на небо: звезды уже бледнеют, и там, вдали, сквозь густые облака начинает пробиваться розовый свет утренней зари. А пред моим духовным взором стоит любимый человек. Моя фантазия сумела воплотить его так живо, так ярко, как это никогда не бывало в моей прежней, нормальной жизни. Я беседую с женой, я задаю вопросы, она отвечает. Я вижу ее улыбку, ее ободряющий взгляд, и — пусть этот взгляд бестелесен — он сияет мне ярче, чем восходящее в эти минуты солнце.

<…>

И вдруг меня пронзает мысль: ведь сейчас я впервые в жизни понял истинность того, что столь многие мыслители и мудрецы считали своим конечным выводом, что воспевали столь многие поэты: я понял, я принял истину — только любовь есть то конечное и высшее, что оправдывает наше здешнее существование, что может нас возвышать и укреплять! Да, я постигаю смысл того итога, что достигнут человеческой мыслью, поэзией, верой: освобождение — через любовь, в любви! Я теперь знаю, что человек, у которого нет уже ничего на этом свете, может духовно — пусть на мгновение — обладать самым дорогим для себя — образом того, кого любит. В самой тяжелой из всех мыслимо тяжелых ситуаций, когда уже невозможно выразить себя ни в каком действии, когда единственным остается страдание, — в такой ситуации человек может осуществить себя через воссоздание и созерцание образа того, кого он любит. Впервые в жизни я смог понять, что подразумевают, когда говорят, что ангелы счастливы любовным созерцанием бесконечного Господа.

<…>

Промерзшая земля плохо поддается, из-под кирки летят твердые комья, вспыхивают искры. Мы еще не согрелись, все еще молчат. А мой дух снова витает вокруг любимой. Я еще говорю с ней, она еще отвечает мне. И вдруг меня пронзает мысль: а ведь я даже не знаю, жива ли она! Но я знаю теперь другое: чем меньше любовь сосредоточивается на телесном естестве человека, тем глубже она проникает в его духовную суть, тем менее существенным становится его «так-бытие» (как это называют философы), его «здесь-бытие», «здесь-со-мной-присутствие», его телесное существование вообще. Для того, чтобы вызвать сейчас духовный образ моей любимой, мне не надо знать, жива она или нет. Знай я в тот момент, что она умерла, я уверен, что все равно, вопреки этому знанию, вызывал бы ее духовный образ, и мой духовный диалог с ним был бы таким же интенсивным и так же заполнял всего меня. Ибо я чувствовал в тот момент истинность слов Песни Песней: «Положи меня, как печать, на сердце твое… ибо крепка, как смерть, любовь» (8: 6).

<…>

«Слушай, Отто! Если я не вернусь домой, к жене, и если ты ее увидишь, ты скажешь ей тогда — слушай внимательно! Первое: мы каждый день о ней говорили — помнишь? Второе: я никого не любил больше, чем ее. Третье: то недолгое время, что мы были с ней вместе, осталось для меня таким счастьем, которое перевешивает все плохое, даже то, что предстоит сейчас пережить».

 

О внутренней жизни

Чувствительные люди, с юных лет привыкшие к преобладанию духовных интересов, переносили лагерную ситуацию, конечно, крайне болезненно, но в духовном смысле она действовала на них менее деструктивно, даже при их мягком характере. Потому что им-то и было более доступно возвращение из этой ужасной реальности в мир духовной свободы и внутреннего богатства. Именно этим и только этим можно объяснить тот факт, что люди хрупкого сложения подчас лучше противостояли лагерной действительности, чем внешне сильные и крепкие.

<…>

Уход в себя означал для тех, кто был к этому способен, бегство из безрадостной пустыни, из духовной бедности здешнего существования назад, в собственное прошлое. Фантазия была постоянно занята восстановлением прошлых впечатлений. Причем чаще всего это были не какие-то значительные события и глубокие переживания, а детали обыденной повседневности, приметы простой, спокойной жизни. В печальных воспоминаниях они приходят к заключенным, неся им свет. Отворачиваясь от окружающего его настоящего, возвращаясь в прошлое, человек мысленно восстанавливал какие-то его отблески, отпечатки. Ведь весь мир, вся прошлая жизнь отняты у него, отодвинулись далеко, и тоскующая душа устремляется вслед за ушедшим — туда, туда… Вот едешь в трамвае; вот приходишь домой, открываешь дверь; вот звонит телефон, подымаешь трубку; зажигаешь свет… Такие простые, на первый взгляд до смешного незначительные детали умиляют, трогают до слез.

<…>

Те, кто сохранил способность к внутренней жизни, не утрачивал и способности хоть изредка, хоть тогда, когда предоставлялась малейшая возможность, интенсивнейшим образом воспринимать красоту природы или искусства. И интенсивность этого переживания, пусть на какие-то мгновения, помогала отключаться от ужасов действительности, забывать о них. При переезде из Аушвица в баварский лагерь мы смотрели сквозь зарешеченные окна на вершины Зальцбургских гор, освещенные заходящим солнцем. Если бы кто-нибудь увидел в этот момент наши восхищенные лица, он никогда бы не поверил, что это — люди, жизнь которых практически кончена. И вопреки этому — или именно поэтому? — мы были пленены красотой природы, красотой, от которой годами были отторгнуты.

 

О счастье

Счастье — это когда худшее обошло стороной.

<…>

Мы были благодарны судьбе уже за малейшее облегчение, за то, что какая-то новая неприятность могла случиться, но не случилась. Мы радовались, например, если вечером, перед сном ничто не помешало нам заняться уничтожением вшей. Конечно, само по себе это не такое уж удовольствие, тем более что раздеваться донага приходилось в нетопленом бараке, где с потолка (внутри помещения!) свисали сосульки. Но мы считали, что нам повезло, если в этот момент не начиналась воздушная тревога и не вводилось полное затемнение, из-за чего это прерванное занятие отнимало у нас полночи.

<…>

Но вернемся к относительности. Много времени спустя, уже после освобождения кто-то показал мне фотографию в иллюстрированной газете: группа заключенных концлагеря, лежащих на своих многоэтажных нарах и тупо глядящих на того, кто их фотографировал. «Разве это не ужасно — эти лица, все это?» — спросили меня. А я не ужаснулся. Потому что в этот момент предо мной предстала такая картина. Пять часов утра. На дворе еще темная ночь. Я лежу на голых досках в землянке, где еще почти 70 товарищей находятся на облегченном режиме. Мы отмечены как больные и можем не выходить на работы, не стоять в строю на плацу. Мы лежим, тесно прижавшись друг к другу — не только из-за тесноты, но и для того, чтобы сохранить крохи тепла. Мы настолько устали, что без необходимости не хочется шевельнуть ни рукой, ни ногой. Весь день, вот так лежа, мы будем ждать своих урезанных порций хлеба и водянистого супа. И как мы все-таки довольны, как счастливы! Вот снаружи, с того конца плаца, откуда должна возвращаться ночная смена, слышны свистки и резкие окрики. Дверь распахивается, в землянку врывается снежный вихрь и в нем возникает засыпанная снегом фигура. Наш измученный, еле держащийся на ногах товарищ пытается сесть на краешек нар. Но старший по блоку выталкивает его обратно, потому что в эту землянку строго запрещено входить тем, кто не на «облегченном режиме». Как жаль мне этого товарища! И как я все-таки рад не быть в его шкуре, а оставаться в «облегченном» бараке. И какое это спасение — получить в амбулатории лагерного лазарета «облегчение» на два, а потом, вдобавок, еще на два дня! В сыпнотифозный лагерь?

 

Об обесценивании личности

Источник: Flickr.

Мы уже говорили о том обесценивании, которому — за редкими исключениями — подвергалось все, что не служило непосредственно сохранению жизни. И этот пересмотр вел к тому, что в конце концов человек переставал ценить самого себя, что в вихрь, ввергающий в пропасть все прежние ценности, втягивалась и личность. Под неким суггестивным воздействием той действительности, которая уже давно ничего не желает знать о ценности человеческой жизни, о значимости личности, которая превращает человека в безответный объект уничтожения (предварительно используя, впрочем, остатки его физических способностей), — под этим воздействием обесценивается, в конце концов, собственное Я.

<…>

Человек, не способный последним взлетом чувства собственного достоинства противопоставить себя действительности, вообще теряет в концлагере ощущение себя как субъекта, не говоря уже об ощущении себя как духовного существа с чувством внутренней свободы и личной ценности. Он начинает воспринимать себя скорее как частичку какой-то большой массы, его бытие опускается на уровень стадного существования. Ведь людей, независимо от их собственных мыслей и желаний, гонят то туда, то сюда, поодиночке или всех вместе, как стадо овец. Справа и слева, спереди и сзади тебя погоняет небольшая, но имеющая власть, вооруженная шайка садистов, которые пинками, ударами сапога, ружейными прикладами заставляют тебя двигаться то вперед, то назад. Мы дошли до состояния стада овец, которые только и знают, что избегать нападения собак и, когда их на минутку оставят в покое, немного поесть. И подобно овцам, при виде опасности боязливо сбивающимся в кучу, каждый из нас стремился не оставаться с краю, попасть в середину своего ряда, в середину своей колонны, в голове и хвосте которой шли конвоиры. Кроме того, местечко в центре колонны обещало некоторую защиту от ветра. Так что то состояние человека в лагере, которое можно назвать стремлением раствориться в общей массе, возникало не исключительно под воздействием среды, оно было и импульсом самосохранения. Стремление каждого к растворению в массе диктовалось одним из самых главных законов самосохранения в лагере: главное — не выделиться, не привлечь по какому-нибудь малейшему поводу внимание СС!

<…>

Человек терял ощущение себя как субъекта не только потому, что полностью становился объектом произвола лагерной охраны, но и потому, что ощущал зависимость от чистых случайностей, становился игрушкой судьбы. Я всегда думал и утверждал, что человек начинает понимать, зачем то или иное случилось в его жизни и что было для него к лучшему, лишь спустя некоторое время, через пять или десять лет. В лагере же это иногда становилось ясно через пять или десять минут.

 

О внутренней свободе

Источник: Flickr.

Есть достаточно много примеров, часто поистине героических, которые показывают, что можно преодолевать апатию, обуздывать раздражение. Что даже в этой ситуации, абсолютно подавляющей как внешне, так и внутренне, возможно сохранить остатки духовной свободы, противопоставить этому давлению свое духовное Я. Кто из переживших концлагерь не мог бы рассказать о людях, которые, идя со всеми в колонне, проходя по баракам, кому-то дарили доброе слово, а с кем-то делились последними крошками хлеба? И пусть таких было немного, их пример подтверждает, что в концлагере можно отнять у человека все, кроме последнего — человеческой свободы, свободы отнестись к обстоятельствам или так, или иначе. И это -«так или иначе» у них было. И каждый день, каждый час в лагере давал тысячу возможностей осуществить этот выбор, отречься или не отречься от того самого сокровенного, что окружающая действительность грозила отнять, — от внутренней свободы. А отречься от свободы и достоинства — значило превратиться в объект воздействия внешних условий, позволить им вылепить из тебя «типичного» лагерника.

<…>

Нет, опыт подтверждает, что душевные реакции заключенного не были всего лишь закономерным отпечатком телесных, душевных и социальных условий, дефицита калорий, недосыпа и различных психологических «комплексов». В конечном счете выясняется: то, что происходит внутри человека, то, что лагерь из него якобы «делает», — результат внутреннего решения самого человека. В принципе от каждого человека зависит — что, даже под давлением таких страшных обстоятельств, произойдет в лагере с ним, с его духовной, внутренней сутью: превратится ли он в «типичного» лагерника или остается и здесь человеком, сохранит свое человеческое достоинство.

<…>

Достоевский как-то сказал: я боюсь только одного — оказаться недостойным моих мучений. Эти слова вспоминаешь, думая о тех мучениках, чье поведение в лагере, чье страдание и сама смерть стали свидетельством возможности до конца сохранить последнее — внутреннюю свободу. Они могли бы вполне сказать, что оказались «достойны своих мучений». Они явили свидетельство того, что в страдании заключен подвиг, внутренняя сила. Духовная свобода человека, которую у него нельзя отнять до последнего вздоха, дает ему возможность до последнего же вздоха наполнять свою жизнь смыслом. Ведь смысл имеет не только деятельная жизнь, дающая человеку возможность реализации ценностей творчества, и не только жизнь, полная переживаний, жизнь, дающая возможность реализовать себя в переживании прекрасного, в наслаждении искусством или природой. Сохраняет свой смысл и жизнь — как это было в концлагере, — которая не оставляет шанса для реализации ценностей в творчестве или переживании. Остается последняя возможность наполнить жизнь смыслом: занять позицию по отношению к этой форме крайнего принудительного ограничения его бытия. Созидательная жизнь, как и жизнь чувственная, для него давно закрыта. Но этим еще не все исчерпано. Если жизнь вообще имеет смысл, то имеет смысл и страдание. Страдание является частью жизни, точно так же, как судьба и смерть. Страдание и смерть придают бытию цельность.

<…>

Для большинства заключенных главным был вопрос: переживу я лагерь или нет? Если нет, то все страдания не имеют смысла. Меня же неотступно преследовало другое: имеет ли смысл само это страдание, эта смерть, постоянно витающая над нами? Ибо если нет, то нет и смысла вообще выживать в лагере. Если весь смысл жизни в том, сохранит ее человек или нет, если он всецело зависит от милости случая — такая жизнь, в сущности, и не стоит того, чтобы жить.

О судьбе

Человек всегда и везде противостоит судьбе, и это противостояние дает ему возможность превратить свое страдание во внутреннее достижение. Подумаем, к примеру, о больных людях, особенно — о неизлечимо больных. Я прочел как-то письмо одного пациента, относительно молодого человека, в котором он делился со своим другом печальной новостью — он только что узнал, что никакая операция ему больше не поможет и что жить ему осталось недолго. А дальше он пишет, что в этот момент вспомнил один давно виденный фильм, герой которого спокойно, отважно, достойно шел навстречу своей смерти. Тогда, под свежим впечатлением, он подумал: умение так встретить смерть— это просто «подарок небес». И теперь судьба дала ему такой шанс…

<…>

Женщина знала, что ей предстоит умереть в ближайшие дни. Но, несмотря на это, она была душевно бодра. «Я благодарна судьбе за то, что она обошлась со мной так сурово, потому что в прежней своей жизни я была слишком избалована, а духовные мои притязания не были серьезны», — сказала она мне, и я запомнил это дословно.

Перед самым своим концом она была очень сосредоточенной.

— «Это дерево — мой единственный друг в моем одиночестве», — прошептала она, показывая на окно барака. Там был каштан, он как раз недавно зацвел, и, наклонившись к нарам больной, можно было разглядеть через маленькое оконце одну зеленую ветку с двумя соцветиями-свечками.

— «Я часто разговариваю с этим деревом». — Эти ее слова меня смутили, я не знал, как их понять. Может быть, это уже бред, галлюцинации? Я спросил, отвечает ли ей дерево и что оно говорит, и услышал в ответ: «Оно мне сказало — я здесь, я здесь, я — здесь, я — жизнь, вечная жизнь».

 

О смысле жизни и смысле страданий

Вся сложность в том, что вопрос о смысле жизни должен быть поставлен иначе. Надо выучить самим и объяснить сомневающимся, что дело не в том, чего мы ждем от жизни, а в том, чего она ждет от нас. Говоря философски, тут необходим своего рода коперниканский переворот: мы должны не спрашивать о смысле жизни, а понять, что этот вопрос обращен к нам — ежедневно и ежечасно жизнь ставит вопросы, и мы должны на них отвечать — не разговорами или размышлениями, а действием, правильным поведением. Ведь жить — в конечном счете значит нести ответственность за правильное выполнение тех задач, которые жизнь ставит перед каждым, за выполнение требований дня и часа.

<…>

Эти требования, а вместе с ними и смысл бытия, у разных людей и в разные мгновения жизни разные. Значит, вопрос о смысле жизни не может иметь общего ответа. Жизнь, как мы ее здесь понимаем, не есть нечто смутное, расплывчатое — она конкретна, как и требования ее к нам в каждый момент тоже весьма конкретны. Эта конкретность свойственна человеческой судьбе: у каждого она уникальна и неповторима. Ни одного человека нельзя приравнять к другому, как и ни одну судьбу нельзя сравнить с другой, и ни одна ситуация в точности не повторяется — каждая призывает человека к иному образу действий. Конкретная ситуация требует от него то действовать и пытаться активно формировать свою судьбу, то воспользоваться шансом реализовать в переживании (например, наслаждении) ценностные возможности, то просто принять свою судьбу. И каждая ситуация остается единственной, уникальной и в этой своей уникальности и конкретности допускает один ответ на вопрос — правильный. И коль скоро судьба возложила на человека страдания, он должен увидеть в этих страданиях, в способности перенести их свою неповторимую задачу. Он должен осознать уникальность своего страдания — ведь во всей Вселенной нет ничего подобного; никто не может лишить его этих страданий, никто не может испытать их вместо него. Однако в том, как тот, кому дана эта судьба, вынесет свое страдание, заключается уникальная возможность неповторимого подвига.

<…>

Для нас, в концлагере, все это отнюдь не было отвлеченными рассуждениями. Наоборот — такие мысли были единственным, что еще помогало держаться. Держаться и не впадать в отчаяние даже тогда, когда уже не оставалось почти никаких шансов выжить. Для нас вопрос о смысле жизни давно уже был далек от того распространенного наивного взгляда, который сводит его к реализации творчески поставленной цели. Нет, речь шла о жизни в ее цельности, включавшей в себя также и смерть, а под смыслом мы понимали не только «смысл жизни», но и смысл страдания и умирания. За этот смысл мы боролись!

<…>

После того как нам открылся смысл страданий, мы перестали преуменьшать, приукрашать их, то есть «вытеснять» их и скрывать их от себя, например, путем дешевого, навязчивого оптимизма. Смысл страдания открылся нам, оно стало задачей, покровы с него были сняты, и мы увидели, что страдание может стать нравственным трудом, подвигом в том смысле, какой прозвучал в восклицании Рильке: «Сколько надо еще перестрадать!». Рильке сказал здесь «перестрадать», подобно тому как говорят: сколько дел надо еще переделать.

 

О человеке

Источник: Flickr.

Из этого следует вот что: если мы говорим о человеке, что он — из лагерной охраны или, наоборот, из заключенных, этим сказано еще не все. Доброго человека можно встретить везде, даже в той группе, которая, безусловно, по справедливости заслуживает общего осуждения. Здесь нет четких границ! Не следует внушать себе, что все просто: одни — ангелы, другие — дьяволы. Напротив, быть охранником или надсмотрщиком над заключенными и оставаться при этом человеком вопреки всему давлению лагерной жизни было личным и нравственным подвигом. С другой стороны, низость заключенных, которые причиняли зло своим же товарищам, была особенно невыносима. Ясно, что бесхарактерность таких людей мы воспринимали особенно болезненно, а проявление человечности со стороны лагерной охраны буквально потрясало. Вспоминаю, как однажды надзиравший за нашими работами (не заключенный) потихоньку протянул мне кусок хлеба, сэкономленный из собственного завтрака. Это тронуло меня чуть не до слез. И не столько обрадовал хлеб сам по себе, сколько человечность этого дара, доброе слово, сочувственный взгляд.

<…>

Из всего этого мы можем заключить, что на свете есть две «расы» людей, только две! — люди порядочные и люди непорядочные. Обе эти «расы» распространены повсюду, и ни одна человеческая группа не состоит исключительно из порядочных или исключительно из непорядочных; в этом смысле ни одна группа не обладает «расовой чистотой!» То один, то другой достойный человек попадался даже среди лагерных охранников.

<…>

Лагерная жизнь дала возможность заглянуть в самые глубины человеческой души. И надо ли удивляться тому, что в глубинах этих обнаружилось все, что свойственно человеку. Человеческое — это сплав добра и зла. Рубеж, разделяющий добро и зло, проходит через все человеческое и достигает самых глубин человеческой души. Он различим даже в бездне концлагеря.

<…>

Мы изучили человека так, как его, вероятно, не изучило ни одно предшествующее поколение. Так что же такое человек? Это существо, которое всегда решает, кто он. Это существо, которое изобрело газовые камеры. Но это и существо, которое шло в эти камеры, гордо выпрямившись, с молитвой на устах.

Источник цитат: Франкл В. Сказать жизни «Да!»: психолог в концлагере. — М: Альпина Нон-фикшн, 2009. — 239 с.

© 1984 Viktor E. Frankl Published by arrangement with the Estate of Viktor E. Frankl.

© Издательство «Смысл», перевод на русский язык, 2004.

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Альпина нон-фикшн», 2009.

© Электронное издание. ООО «Альпина Паблишер», 2012.

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

Похожие статьи

25 пронзительных высказываний Виктора Франкла — психолога, пережившего концлагерь

1941 год. Нацисты уже начали отлавливать евреев и отправлять в концентрационные лагеря. Как бы вы поступили, имея на руках свежую американскую визу, дарующую возможность уехать и оказаться в безопасности, при этом понимая, что ваши родители останутся и совсем скоро к ним в дом нагрянут с визитом фашисты? Австрийский психиатр, психолог и невролог еврейского происхождения Виктор Франкл, вопреки вполне реальной возможности сбежать, выбрал остаться с семьей. Все потому, что на тот момент он уже знал кое-что важное о смысле человеческого существования.

Ученый с международным именем осознанно позволил схватить себя и отправился в нацистский лагерь вместе с родными, потому что буквально накануне войны практически завершил разработку своей теории о смысле жизни как главной движущей силы развития личности.

«У человека можно отнять все, кроме одного: последней свободы человека — выбирать собственное отношение к любым обстоятельствам, выбирать собственный путь», — писал Франкл в одном из своих трудов. И он выбрал свой путь, узрев смысл в том, чтобы помогать семье и другим узникам лагерей. Впоследствии, благодаря этому опыту, его теория прошла жесткую проверку на прочность. Действительно, наибольшие шансы выжить, по наблюдениям врача, оказывались у людей с крепким духом, в то время как крепкое здоровье имело второстепенное значение.

Нам в AdMe.ru кажется, что именно эта предыстория объясняет, почему теории Франкла стали достоянием мировой общественности, а научные труды, в особенности всемирно известная монография «Сказать жизни „да!“», — разлетаются на цитаты. С самыми волнующими фразами и выводами отважного психолога о счастье, любви и поиске смысла жизни вы можете ознакомиться ниже.

О счастье и любви

• Счастье подобно бабочке. Чем больше ловишь его, тем больше оно ускользает. Но, если вы перенесете свое внимание на другие вещи, оно придет и тихонько сядет вам на плечо.

• Человек, осознавший свою ответственность перед другим человеческим существом, которое страстно его ждет, или перед незаконченной работой, уже не сможет бросаться своей жизнью. Он знает, «зачем» ему жить, и будет способен вынести почти любое «как».

• Счастье — это когда худшее обошло стороной.

• Если бы все люди были идеальны, то каждого человека всегда можно было бы заменить любым другим.

• Нам опять и опять приказывается и предписывается быть счастливыми. Но счастье не может быть объектом стремления, погони; оно должно быть результатом чего-то другого. Надо иметь основание быть счастливым.

• Только любовь есть то конечное и высшее, что оправдывает наше здешнее существование, что может нас возвышать и укреплять!

Об успехе и самореализации

• Человек чем-то похож на самолет. Самолет может ездить и по земле, но, чтобы доказать, что он самолет, он должен подняться в воздух. Так же и мы: если не поднимемся над собой, никто и не догадается, что мы сможем полететь.

• Не ставьте себе целью успех: чем больше вы будете стремиться к нему, сделав его своей целью, тем вернее вы его упустите. Успеха, как и счастья, нельзя добиваться. Он приходит потом только как незапланированный результат преданности делу, более значительному, чем ты сам.

О психиатрии и неврозах

• У каждого времени — свои неврозы, и каждому времени требуется своя психотерапия.

• Если страх превращает пугающие мысли в реальность, то слишком сильное желание мешает получить желаемое.

• Значимы не наши страхи и не наша тревожность, а то, как мы к ним относимся.

• Нормальная личность удовлетворяется миром с частичной безопасностью, в то время как невротик ищет абсолютной безопасности.

• Если человек хочет прийти к самому себе, его путь лежит через мир.

• Никто не вправе вершить бесправие, даже тот, кто от бесправия пострадал, и пострадал очень жестоко.

• Наследственность — это не более чем материал, из которого человек строит самого себя. Это не более чем камни, которые могут быть использованы, а могут быть отвергнуты строителем. Но сам строитель — не из камней.

О внутренней свободе

• Живи так, словно живешь уже во второй раз и при первой попытке испортил все, что только можно испортить.

• Пусть на какие-то минуты, пусть в каких-то особых ситуациях, но юмор тоже оружие души в борьбе за самосохранение. Ведь известно, что юмор, как ничто другое, способен создать для человека некую дистанцию между ним самим и его ситуацией, поставить его над ситуацией, пусть, как уже говорилось, и ненадолго.

• Каждой твари дано оружие для самозащиты: кому рога, кому копыта, жало или яд. У меня — дар красноречия. Покуда мне рот не заткнут, со мной лучше не связываться.

• У человека можно отнять все, кроме одного: последней свободы человека — выбирать собственное отношение к любым обстоятельствам, выбирать собственный путь.

• Между стимулом и нашей реакцией на него всегда есть время. За это время мы выбираем, как реагировать. И именно здесь лежит наша свобода.

О смысле жизни и его поисках

• Утрата смысла жизни — основная проблема современного общества, все остальные проблемы из нее проистекают.

• У каждого есть свое особое призвание. Каждый человек незаменим, а жизнь его неповторима. И поэтому задача каждого человека настолько же уникальна, насколько уникальна и его возможность выполнить эту задачу.

• Человек не должен спрашивать, в чем смысл его жизни, но скорее должен осознать, что он сам и есть тот, к кому обращен вопрос.

• Стремление найти смысл жизни является главной мотивирующей силой в человеке… Я не побоюсь сказать, что в мире не существует более действенной помощи для выживания даже в самых ужасных условиях, чем знание, что твоя жизнь имеет смысл.

Виктор Франкл был освобожден американскими войсками 27 апреля 1945 года. В ходе выживания он, к сожалению, не сумел спасти от гибели своих родных, но спас тысячи других жизней, кочуя из лагеря в лагерь. Позже, когда все тяготы войны остались позади, он осмыслил свой жестокий опыт и изобрел логотерапию — собственную методику в клинической психологии, согласно которой эффективное преодоление депрессии заключается в поиске и реализации личного смысла жизни. По мнению психиатра, люди склонные к суициду, а также страдающие разного рода зависимостями, в первую очередь лишены цели, ради которой стоило бы жить. И, чтобы спасти их от трагических последствий — нужно помочь найти эту цель.

Согласны ли вы с тезисами и выводами, о которых он заявил? И знали ли вы, что популярная фраза о счастье-бабочке принадлежит именно ему?

Виктор Франкл, психолог, психиатр

Годы жизни: 1905 – 1997

«Если в жизни вообще есть смысл, то он должен быть и в страдании». Самая известная работа Франкла «Человек в поисках смысла» основана на личном опыте. Во время Второй мировой войны Виктор Франкл был заключенным в нацистском концентрационном лагере. Мать, отца, брата и беременную жену убили в лагерях. Он потерял все. Позже Франкл писал, что у него не смогли отнять только одну вещь: «последнюю из человеческих свобод – возможность выбирать свое отношение к происходящему при любом стечении обстоятельств, выбирать свой путь».

Каждый день в лагере заключенные должны были принимать моральные решения о том, подчиняться ли внутренне тем, кто находится у власти, кто угрожает лишить их внутреннего «Я» и свободы. По мнению Франкла, именно то, как заключенный решал эти вопросы, имело значение.

В книге «Человек в поисках смысла» он писал, что даже в Освенциме некоторые заключенные смогли найти смысл жизни хотя бы в том, чтобы помогать друг другу в течение дня. Эти открытия дали им волю и силы претерпевать страдания.

Первоначально книга предназначалась для ограниченного частного распространения, а в результате – ее перевели на 24 языка и к концу XX века переиздали 73 раза. Сам Франкл признавался, что и понятия не имел о том, какой популярной станет его работа. Во время ее создания он думал лишь о том, что книга может пригодиться людям, склонным к отчаянию. Опыт Виктора Франкла в нацистском лагере смерти оказал глубокое влияние на работу всей жизни после войны, он привел его к развитию логотерапии – нового клинического подхода к оказанию помощи пациентам, потерявшим смысл жизни.

Виктор Эмиль Франкл родился 26 марта 1905 года в Вене в еврейской семье. Будучи подростком, он блестяще учился, изучал курс по фрейдистской теории, который побудил его написать знаменитому основателю психоанализа Зигмунду Фрейду. Так началась их переписка. Однажды Франкл вложил в письмо свою небольшую двухстраничную психоаналитическую статью. Фрейду работа понравилась, и он немедленно отправил ее знакомому издателю в «Международный журнал психоанализа», а юному дарованию ответил: «Надеюсь вы не возражаете».

Статья вышла тремя годами позже, когда ее автору было 19 лет. Франкл вспоминал, что встретил Фрейда накануне выхода публикации. Он прогуливался по парку Вены, когда увидел человека в старой шляпе, с посеребренной тростью и с лицом, которое узнал по фотографиям.

«Имею ли я честь встретиться с Зигмундом Фрейдом?» – спросил он и начал представляться, когда мужчина его перебил. «Вы имеете в виду Виктора Франкла, переулок Чернин (Czernin), дом № 6, дверь № 25, второй район Вены?» – основатель психоанализа запомнил имя и адрес из переписки. Закончив гимназию, Франкл поступил в медицинскую школу Венского университета. Здесь он стал посещать семинары Альфреда Адлера, который к этому моменту уже порвал с Фрейдом. Вместе с двумя другими студентами Франкл высказал точку зрения относительно того, что Адлер ошибается, отрицая у людей наличие свободы выбора и силы воли для преодоления проблем. Адлер спросил, хватит ли у него смелости встать и отстоять свою позицию.

Франкл вспоминал, что он встал и говорил в течение 20 минут. Адлер неподвижно сидел в своем кресле, а потом взорвался, накричал на трех несогласных с ним юношей и никогда не приглашал их больше на свои семинары.

После получения медицинской степени в 1930 году Виктор возглавил отделение клиники неврологии и психиатрии в Вене, занимавшееся лечением женщин с суицидальными наклонностями. Здесь он разработал теорию о том, что поведение управляется подсознательной и сознательной потребностью найти смысл и цель. В 1937 году Франкл занялся частной практикой и начал писать статьи, продолжая развивать свою теорию. Но в это время на всей территории Австрии рос антисемитизм.

В 1940 году Франкл возглавил неврологическое отделение Больницы Ротшильдов, единственной больницы для евреев в Вене во время нацистского режима. Именно в этот период он начал работу над рукописью «Доктор и душа», где окончательно оформились основные идеи теории, которую он позже назвал логотерапией. В 1941 году ему одному из последних было разрешено жениться в специальном бюро для евреев, созданном нацистами. В следующем месяце вся семья, за исключением сестры, покинувшей страну, была арестована в ходе облавы на евреев. Это было ожидаемым исходом событий, поэтому жена Франкла успела зашить рукопись книги «Доктор и душа» в подкладку его пальто.

Семью депортировали в лагерь Терезинштадт под Прагой, где их вместе с 1500 других арестантов посадили в сарай, рассчитанный на 200 человек, и заставили сидеть на корточках на голой земле. В первый же день Франкла разлучили с родными, и больше он их не видел. За годы войны Виктор успел побывать в 4 концентрационных лагерях и сумел выжить, но потерял практически всех близких людей.

Франкла отправили на работы в Освенцим, отобрали одежду, заменив ее на тюремное одеяние, и рукопись незаконченной книги была утеряна. Но по ночам в казарме Виктор начал воспроизводить ее на выброшенных клочках бумаги. Эти заметки он позднее использовал для создания книги «Человек в поисках смысла».

Он писал, что, окопавшись в лагерной рутине, узники переходили от состояния отрицания своего положения в стадию апатии, к началу «эмоциональной смерти». Когда их иллюзии исчезали и надежды рушились, они смотрели, как другие умирают, не испытывая никаких эмоций. Сначала отсутствие чувств служило защитным щитом. Но затем, по его словам, многие заключенные с удивительной внезапностью погрузились в настолько глубокую депрессию, что страдальцы не могли двигаться, умываться, покидать казармы. Никакие мольбы, удары или угрозы не имели эффекта. Он обнаружил связь между их утратой веры в будущее и опасным пораженческим настроением.

Единственный смысл тюремной жизни Франкла заключался в попытках помочь заключенным восстановить психологическое здоровье. Он обратился к помощи своих прежних идей в области психотерапии, чтобы вместе с теми, кто был в состоянии бороться с депрессией, помочь предотвратить самоубийства среди других узников. Немцы не позволяли пленным предотвращать самоубийства. Никто не мог выручить человека, пытающегося повеситься, например. Таким образом, цель состояла в том, чтобы попытаться предотвратить мысли о самоубийстве. Здоровые заключенные напоминали отчаявшимся, что в жизни их еще что-то держит: ребенок, ожидающий за пределами тюрьмы, работа, которую они не закончили. Пленники учили друг друга не говорить о еде там, где голод был ежедневной угрозой, прятать корку хлеба в карман, растягивать пищу. Их призывали шутить, петь, мысленно фотографировать закаты и, самое главное, проигрывать в голове ценные мысли и воспоминания.

Идея Франкла заключалась в том, что «важно продолжать практиковать искусство жизни, даже в концентрационном лагере».

После войны Франкл стал директором Венской неврологической поликлиники. Этот пост он сохранял до 1971 года. Он получил докторскую степень в области психиатрии и повторно женился. У него и Элеоноры Швиндт родилась дочь Габриэль, позже подарившая Франклу двоих внуков.

В послевоенные годы он выпустил множество книг и продолжил развивать идеи логотерапии.

Название теории происходит от греческого «логос», что переводится как «смысл». Задача логотерапии – помочь пациенту найти личный смысл в жизни. Основные принципы теории:

• Жизнь имеет смысл при любых обстоятельствах, даже самых несчастных.
• Главная мотивация жить – желание найти смысл в жизни.
• У человека есть свобода найти смысл в том, что он делает, и в том, что переживает, или в позиции, которую он занимает, когда сталкивается с неизменными страданиями.

Франкл преподавал в Гарварде, Стэнфорде и других американских университетах, читал лекции по всему миру. Но внедрение его теории в психотерапию шло крайне медленно. Коллеги из Вены и Америки отмечали, что отчасти это было связано со значительным перерывом в работе, вызванным войной, затянувшимися последствиями антисемитизма, а отчасти – тем, что сам Франкл больше концентрировался на написании книг и чтении лекций, чем на развитии последователей.

Интерес возрос, когда один из заключенных концентрационного лагеря Джозеф Б. Фабри, который переехал в Америку и стал успешным адвокатом, в 1977 году основал Институт логотерапии Виктора Франкла в Беркли, штат Калифорния.

Психотерапевтическая школа Франкла получила название «третья Венская школа»: после психоанализа Фрейда и индивидуальной психологии Адлера. В 1985 году доктор Франкл стал первым неамериканцем, удостоенным престижной премии Оскара Пфистера, присуждаемой Американской психиатрической ассоциацией.

Виктор Франкл умер в Вене, ему было 92 года, и он считался одним из последних великих венских психиатров.

Виктор Франкл о любви, свободе и смысле жизни

Сегодня на «Избранном» отрывки из одной из величайших книг XX века «Сказать жизни „Да!“. Психолог в концлагере». Её автор — Виктор Франкл, создатель логотерапии — метода экзистенциального психоанализа, ставшего основой целой школы психотерапии. Этот удивительный человек потерял всю свою семью и прошёл через ад нескольких концлагерей во время Второй мировой войны.

Человек не должен спрашивать, в чём смысл его жизни, но, скорее должен осознать, что он сам и есть тот, к кому обращён этот вопрос.
Виктор Франкл

Вопросы, как в нашем «цивилизованном обществе» мог появиться фашизм и газовые камеры и в каких закоулках душ «обычных людей» таится такая не поддающаяся осмыслению жестокость, так и не нашли ответа. Как и вопрос, какие люди сумели выжить в концлагерях, и не просто выжить, а сохранить и развить лучшие душевные качества.

Еще до войны Франкл практически закончил разработку теории о стремлении к смыслу как главной движущей силы развития личности. В лагере смерти эта теория получила самое мощное подтверждение, которое только можно представить. Выживали и оставались людьми отнюдь не те, у кого были крепкое здоровье или мощное телосложение, а те, кто сумел найти смысл, ради которого стоило жить.

Очки убитых в Освенциме

«Что было делать? Мы должны были пробуждать волю к жизни, к продолжению существования, к тому, чтобы пережить заключение. Но в каждом случае мужество жить или усталость от жизни зависела исключительно от того, обладал ли человек верой в смысл жизни, в своей жизни. Девизом всей проводившейся в концлагере психотерапевтической работы могут служить слова Ницше: «Тот, кто знает, „зачем“ жить, преодолеет почти любое „как“».
Виктор Франкл

Большинство людей, прошедших через концлагерь, хотели только одного — забыть об этом навсегда. Франкл же с ошеломляющей честностью описал всё, что ему довелось пережить там. На страницах книги «Сказать жизни „Да!“. Психолог в концлагере» он анализирует состояние заключённых и своё собственное и излагает основы своего терапевтического метода.

---

Вопрос, на который отвечает эта книга — как найти смысл во всех проявлениях жизни, включая немыслимо страшные.

---

После трёх лет, проведенных в концлагерях, Франкл вернулся в Вену. В 1947 году женился на Элеоноре Катарине Швиндт. Вторая жена Франкла была католичкой. Такие браки в то время были редки.Супруги с уважением относились к религиозным традициям друг друга, вместе посещали церковь и синагогу, праздновали Рождество и Хануку. У них родилась дочь Габриэль, которая впоследствии стала детским психологом.

В 1955 году Франкл стал профессором неврологии и психиатрии Венского Университета. Он читал лекции в Гарварде, опубликовал 32 книги, переведённые на множество языков и стал обладателем 29 почетных докторских степеней.

Виктор Франкл ушел из жизни в 1998 году в возрасте 92 лет. Это событие осталось практически незамеченным мировой прессой, внимание которой было приковано к истории гибели принцессы Дианы, по совпадению произошедшей в те же дни. За несколько лет до этого он посетил Москву. Так описал его писатель и психотерапевт Владимир Леви:

«Легкий, сухой, изящный, упруго-подвижный, вневозрастный, с лучезарным лицом и летающими руками, он был похож на какую-то инопланетную птицу. Читал, вернее, почти пропевал свои лекции-импровизации на английском языке молодым голосом с такими ясными, мощными интонациями и такой выразительной мимикой и жестикуляцией, что его можно было понимать и без слов. Жить в земном теле ему оставалось еще только шесть лет. Но невозможно было даже и помыслить, что этот гений жизни может когда-нибудь умереть — он казался вечным. Таким же и оказался».

Свою всемирно известную книгу «Сказать жизни „ДА“. Психолог в концлагере» Виктор Франкл закончил ещё в 1945 году. Мы рекомендуем эту страшную, но в то же время невероятно светлую и оптимистичную книгу всем тем, кто задаётся вопросами смысла своего существования. Вот несколько цитат и неё.

О чём книга

…Это рассказ больше о переживаниях, чем о реальных событиях. Цель книги — раскрыть, показать пережитое миллионами людей. Это концентрационный лагерь, увиденный «изнутри», с позиции человека, лично испытавшего все, о чем здесь будет рассказано. О том, как мучительная лагерная повседневность отражалась на душевном состоянии обычного, среднего заключенного.

Крушение иллюзий, чёрный юмор и деградация

… рушились иллюзии, одна за другой. И тогда явилось нечто неожиданное: черный юмор. Мы ведь поняли, что нам уже нечего терять, кроме этого до смешного голого тела. Еще под душем мы стали обмениваться шутливыми (или претендующими на это) замечаниями, чтобы подбодрить друг друга и прежде всего себя. Кое-какое основание для этого было — ведь все-таки из кранов идет действительно вода!

<…>

Кроме черного юмора появилось еще другое чувство, что-то вроде любопытства. Лично мне такая реакция на чрезвычайные обстоятельства была уже знакома совсем из другой области. В горах, при обвале, отчаянно цепляясь и карабкаясь, я в какие-то секунды, даже доли секунды испытывал что-то вроде отстраненного любопытства: останусь ли жив? Получу травму черепа? Перелом каких-то костей? И в Аушвице у людей на короткое время возникало состояние некой объективизации, отстраненности, мгновения почти холодного любопытства, почти стороннего наблюдения, когда душа как бы отключается и этим пытается защититься, спастись. Нам становилось любопытно, что же будет происходить дальше. Как, например, мы, совершенно голые и мокрые, выйдем отсюда наружу, на холод поздней осени?

<. ..>

Безвыходность ситуации, ежедневная, ежечасная, ежеминутная угроза гибели — все это приводило почти каждого из нас, пусть даже мельком, ненадолго, к мысли о самоубийстве. Но я, исходя из моих мировоззренческих позиций, о которых еще будет сказано, в первый же вечер, прежде чем заснуть, дал себе слово «не бросаться на проволоку». Этим специфическим лагерным выражением обозначался здешний способ самоубийства — прикоснувшись к колючей проволоке, получить смертельный удар тока высокого напряжения.

<…>

Через несколько дней психологические реакции начинают меняться. Пережив первоначальный шок, заключенный понемногу погружается во вторую фазу — фазу относительной апатии, когда в его душе что-то отмирает.

<…>

Апатия, внутреннее отупение, безразличие — эти проявления второй фазы психологических реакций заключенного делали его менее чувствительным к ежедневным, ежечасным побоям. Именно этот род нечувствительности можно считать необходимейшей защитной броней, с помощью которой душа пыталась оградить себя от тяжелого урона.

<…>

Вполне понятно поэтому, что в состоянии такого психологического пресса и под давлением необходимости всецело концентрироваться на непосредственном выживании вся душевная жизнь сужалась до довольно примитивной ступени. Психоаналитически ориентированные коллеги из числа товарищей по несчастью часто говорили о «регрессии» человека в лагере, о его возвращении к более примитивным формам душевной жизни.

Об унижении

Причиняемая побоями телесная боль была для нас, заключенных, не самым главным (точно так же, как для подвергаемых наказанию детей). Душевная боль, возмущение против несправедливости — вот что, несмотря на апатию, мучило больше. В этом смысле даже удар, который приходится мимо, может быть болезненным. Однажды, например, мы в сильную метель работали на железнодорожных путях. Уже хотя бы ради того, чтобы не замерзнуть окончательно, я очень прилежно трамбовал колею щебенкой, но в какой-то момент остановился, чтобы высморкаться. К несчастью, именно в этот момент конвоир обернулся ко мне и, конечно, решил, что я отлыниваю от работы.

Самым болезненным для меня в этом эпизоде был не страх дисциплинарного взыскания, битья. Вопреки уже полнейшему, казалось бы, душевному отупению, меня крайне уязвило то, что конвоир не счел то жалкое существо, каким я был в его глазах, достойным даже бранного слова: как бы играя, он поднял с земли камень и бросил в меня. Я должен был понять: так привлекают внимание какого-нибудь животного, так домашней скотине напоминают о её обязанностях — равнодушно, не снисходя до наказания.

О внутренней опоре

Психологические наблюдения показали, что, помимо всего прочего, лагерная обстановка влияла на изменения характера лишь у того заключенного, кто опускался духовно и в чисто человеческом плане. А опускался тот, у кого уже не оставалось больше никакой внутренней опоры. Но зададим теперь вопрос: в чем могла и должна была заключаться такая опора?

<…>

Латинское слово «finis» имеет, как известно, два значения: конец и цель. Человек, который не в состоянии предвидеть конец этого его временного существования, тем самым не может и направить жизнь к какой-то цели. Он уже не может, как это вообще свойственно человеку в нормальных условиях, ориентироваться на будущее, что нарушает общую структуру его внутренней жизни в целом, лишает опоры. Сходные состояния описаны в других областях, например у безработных. Они тоже в известном смысле не могут твердо рассчитывать на будущее, ставить себе в этом будущем определенную цель. У безработных горняков психологические наблюдения выявили подобные деформации восприятия того особого времени, которое психологи называют «внутренним временем» или «переживанием времени».

<…>

Внутренняя жизнь заключенного, не имеющего опоры на «цель в будущем» и потому опустившегося, приобретала характер какого-то ретроспективного существования. Мы уже говорили в другой связи о тенденции возвращения к прошлому, о том, что такая погруженность в прошлое обесценивает настоящее со всеми его ужасами. Но обесценивание настоящего, окружающей действительности таит в себе и определенную опасность — человек перестает видеть хоть какие-то, пусть малейшие, возможности воздействия на эту действительность. А ведь отдельные героические примеры свидетельствуют, что даже в лагере такие возможности иногда бывали. Обесценивание реальности, сопутствующее «временному существованию» заключенных, лишало человека опоры, заставляя окончательно опуститься, пасть духом — потому что «все равно все впустую». Такие люди забывают, что самая тяжелая ситуация как раз и дает человеку возможность внутренне возвыситься над самим собой. Вместо того чтобы рассматривать внешние тяготы лагерной жизни как испытание своей духовной стойкости, они относились к своему настоящему бытию как к чему-то такому, от чего лучше всего отвернуться, и, замкнувшись, полностью погружались в свое прошлое. И жизнь их шла к упадку.

Конечно, немногие способны среди ужасов концлагеря достичь внутренних высот. Но такие люди были. Им удавалось при внешнем крушении и даже в самой смерти достичь такой вершины, которая была для них недостижима раньше, в их повседневном существовании.

<…>

Можно сказать, что большинство людей в лагере полагали, что все их возможности самоосуществления уже позади, а между тем они только открывались. Ибо от самого человека зависело, во что он превратит свою лагерную жизнь — в прозябание, как у тысяч, или в нравственную победу — как у немногих.

О надежде и любви

Первая жена Виктора Франкла Тилли Гроссер погибла в концлагере

Километр за километром мы с ним идем рядом, то утопая в снегу, то скользя по обледенелым буграм, поддерживая друг друга, слыша брань и понукания. Мы не говорим больше ни слова, но мы знаем: каждый из нас думает сейчас о своей жене. Время от времени я бросаю взгляд на небо: звезды уже бледнеют, и там, вдали, сквозь густые облака начинает пробиваться розовый свет утренней зари. А пред моим духовным взором стоит любимый человек. Моя фантазия сумела воплотить его так живо, так ярко, как это никогда не бывало в моей прежней, нормальной жизни. Я беседую с женой, я задаю вопросы, она отвечает. Я вижу её улыбку, её ободряющий взгляд, и — пусть этот взгляд бестелесен — он сияет мне ярче, чем восходящее в эти минуты солнце.

<…>

И вдруг меня пронзает мысль: ведь сейчас я впервые в жизни понял истинность того, что столь многие мыслители и мудрецы считали своим конечным выводом, что воспевали столь многие поэты: я понял, я принял истину — только любовь есть то конечное и высшее, что оправдывает наше здешнее существование, что может нас возвышать и укреплять!

Да, я постигаю смысл того итога, что достигнут человеческой мыслью, поэзией, верой: освобождение — через любовь, в любви! Я теперь знаю, что человек, у которого нет уже ничего на этом свете, может духовно — пусть на мгновение — обладать самым дорогим для себя — образом того, кого любит. В самой тяжелой из всех мыслимо тяжелых ситуаций, когда уже невозможно выразить себя ни в каком действии, когда единственным остается страдание, — в такой ситуации человек может осуществить себя через воссоздание и созерцание образа того, кого он любит. Впервые в жизни я смог понять, что подразумевают, когда говорят, что ангелы счастливы любовным созерцанием бесконечного Господа.

<…>

Промерзшая земля плохо поддается, из-под кирки летят твердые комья, вспыхивают искры. Мы еще не согрелись, все еще молчат. А мой дух снова витает вокруг любимой. Я еще говорю с ней, она еще отвечает мне. И вдруг меня пронзает мысль: а ведь я даже не знаю, жива ли она! Но я знаю теперь другое: чем меньше любовь сосредоточивается на телесном естестве человека, тем глубже она проникает в его духовную суть, тем менее существенным становится его «так-бытие» (как это называют философы), его «здесь-бытие», «здесь-со-мной-присутствие», его телесное существование вообще. Для того, чтобы вызвать сейчас духовный образ моей любимой, мне не надо знать, жива она или нет. Знай я в тот момент, что она умерла, я уверен, что все равно, вопреки этому знанию, вызывал бы ее духовный образ, и мой духовный диалог с ним был бы таким же интенсивным и так же заполнял всего меня. Ибо я чувствовал в тот момент истинность слов Песни Песней: «Положи меня, как печать, на сердце твое… ибо крепка, как смерть, любовь» (8: 6).

О красоте

Те, кто сохранил способность к внутренней жизни, не утрачивал и способности хоть изредка, хоть тогда, когда предоставлялась малейшая возможность, интенсивнейшим образом воспринимать красоту природы или искусства. И интенсивность этого переживания, пусть на какие-то мгновения, помогала отключаться от ужасов действительности, забывать о них. При переезде из Аушвица в баварский лагерь мы смотрели сквозь зарешеченные окна на вершины Зальцбургских гор, освещенные заходящим солнцем. Если бы кто-нибудь увидел в этот момент наши восхищенные лица, он никогда бы не поверил, что это — люди, жизнь которых практически кончена. И вопреки этому — или именно поэтому? — мы были пленены красотой природы, красотой, от которой годами были отторгнуты.

Об обесценивании личности

Человек, не способный последним взлетом чувства собственного достоинства противопоставить себя действительности, вообще теряет в концлагере ощущение себя как субъекта, не говоря уже об ощущении себя как духовного существа с чувством внутренней свободы и личной ценности. Он начинает воспринимать себя скорее как частичку какой-то большой массы, его бытие опускается на уровень стадного существования. Ведь людей, независимо от их собственных мыслей и желаний, гонят то туда, то сюда, поодиночке или всех вместе, как стадо овец. Справа и слева, спереди и сзади тебя погоняет небольшая, но имеющая власть, вооруженная шайка садистов, которые пинками, ударами сапога, ружейными прикладами заставляют тебя двигаться то вперед, то назад. Мы дошли до состояния стада овец, которые только и знают, что избегать нападения собак и, когда их на минутку оставят в покое, немного поесть. И подобно овцам, при виде опасности боязливо сбивающимся в кучу, каждый из нас стремился не оставаться с краю, попасть в середину своего ряда, в середину своей колонны, в голове и хвосте которой шли конвоиры. Кроме того, местечко в центре колонны обещало некоторую защиту от ветра. Так что то состояние человека в лагере, которое можно назвать стремлением раствориться в общей массе, возникало не исключительно под воздействием среды, оно было и импульсом самосохранения. Стремление каждого к растворению в массе диктовалось одним из самых главных законов самосохранения в лагере: главное — не выделиться, не привлечь по какому-нибудь малейшему поводу внимание СС!

О доброте и свободе выбора

Есть достаточно много примеров, часто поистине героических, которые показывают, что можно преодолевать апатию, обуздывать раздражение. Что даже в этой ситуации, абсолютно подавляющей как внешне, так и внутренне, возможно сохранить остатки духовной свободы, противопоставить этому давлению свое духовное Я. Кто из переживших концлагерь не мог бы рассказать о людях, которые, идя со всеми в колонне, проходя по баракам, кому-то дарили доброе слово, а с кем-то делились последними крошками хлеба? И пусть таких было немного, их пример подтверждает, что в концлагере можно отнять у человека все, кроме последнего — человеческой свободы, свободы отнестись к обстоятельствам или так, или иначе.

И это — «так или иначе» у них было. И каждый день, каждый час в лагере давал тысячу возможностей осуществить этот выбор, отречься или не отречься от того самого сокровенного, что окружающая действительность грозила отнять, — от внутренней свободы. А отречься от свободы и достоинства — значило превратиться в объект воздействия внешних условий, позволить им вылепить из тебя «типичного» лагерника.

<. ..>

Достоевский как-то сказал: я боюсь только одного — оказаться недостойным моих мучений. Эти слова вспоминаешь, думая о тех мучениках, чье поведение в лагере, чье страдание и сама смерть стали свидетельством возможности до конца сохранить последнее — внутреннюю свободу. Они могли бы вполне сказать, что оказались «достойны своих мучений». Они явили свидетельство того, что в страдании заключен подвиг, внутренняя сила. Духовная свобода человека, которую у него нельзя отнять до последнего вздоха, дает ему возможность до последнего же вздоха наполнять свою жизнь смыслом. Ведь смысл имеет не только деятельная жизнь, дающая человеку возможность реализации ценностей творчества, и не только жизнь, полная переживаний, жизнь, дающая возможность реализовать себя в переживании прекрасного, в наслаждении искусством или природой.

Сохраняет свой смысл и жизнь — как это было в концлагере, — которая не оставляет шанса для реализации ценностей в творчестве или переживании.

Остается последняя возможность наполнить жизнь смыслом: занять позицию по отношению к этой форме крайнего принудительного ограничения его бытия.

Созидательная жизнь, как и жизнь чувственная, для него давно закрыта. Но этим еще не все исчерпано. Если жизнь вообще имеет смысл, то имеет смысл и страдание. Страдание является частью жизни, точно так же, как судьба и смерть. Страдание и смерть придают бытию цельность.

О смысле жизни и смысле страданий

Вся сложность в том, что вопрос о смысле жизни должен быть поставлен иначе. Надо выучить самим и объяснить сомневающимся, что дело не в том, чего мы ждем от жизни, а в том, чего она ждет от нас.

Говоря философски, тут необходим своего рода коперниканский переворот: мы должны не спрашивать о смысле жизни, а понять, что этот вопрос обращен к нам — ежедневно и ежечасно жизнь ставит вопросы, и мы должны на них отвечать — не разговорами или размышлениями, а действием, правильным поведением.

Ведь жить — в конечном счете значит нести ответственность за правильное выполнение тех задач, которые жизнь ставит перед каждым, за выполнение требований дня и часа.

<…>

После того как нам открылся смысл страданий, мы перестали преуменьшать, приукрашать их, то есть «вытеснять» их и скрывать их от себя, например, путем дешевого, навязчивого оптимизма. Смысл страдания открылся нам, оно стало задачей, покровы с него были сняты, и мы увидели, что страдание может стать нравственным трудом, подвигом в том смысле, какой прозвучал в восклицании Рильке: «Сколько надо еще перестрадать!». Рильке сказал здесь «перестрадать», подобно тому как говорят: сколько дел надо еще переделать.

О двух типах людей

Если мы говорим о человеке, что он — из лагерной охраны или, наоборот, из заключенных, этим сказано еще не все. Доброго человека можно встретить везде, даже в той группе, которая, безусловно, по справедливости заслуживает общего осуждения. Здесь нет четких границ! Не следует внушать себе, что все просто: одни — ангелы, другие — дьяволы. Напротив, быть охранником или надсмотрщиком над заключенными и оставаться при этом человеком вопреки всему давлению лагерной жизни было личным и нравственным подвигом. С другой стороны, низость заключенных, которые причиняли зло своим же товарищам, была особенно невыносима.

<…>

Из всего этого мы можем заключить, что на свете есть две «расы» людей, только две! — люди порядочные и люди непорядочные. Обе эти «расы» распространены повсюду, и ни одна человеческая группа не состоит исключительно из порядочных или исключительно из непорядочных; в этом смысле ни одна группа не обладает «расовой чистотой!» То один, то другой достойный человек попадался даже среди лагерных охранников.

<…>

Мы изучили человека так, как его, вероятно, не изучило ни одно предшествующее поколение. Так что же такое человек? Это существо, которое всегда решает, кто он. Это существо, которое изобрело газовые камеры. Но это и существо, которое шло в эти камеры, гордо выпрямившись, с молитвой на устах.

Виктор Франкл — фото, биография, личная жизнь, причина смерти, психиатр, психолог

Биография

Судьба порой направляет человека туда, где он и только он способен помочь другим людям. Когда в 1976 году в Ереванское водохранилище упал троллейбус, свидетелем трагического происшествия стал семикратный чемпион СССР по подводному плаванию Шаварш Карапетян. Благодаря героизму и спортивным навыкам рекордсмена 20 пассажиров были спасены. За 33 года до этого рядом с узниками концлагеря оказался психиатр и невролог, специалист по предотвращению суицидов Виктор Франкл.

Детство и юность

Основоположник логотерапии родился 26 марта 1905 года в столице Австро-Венгрии. Виктор Эмиль был вторым из трех детей в семье чиновника Министерства социальной защиты Габриэля Франкла и его жены Эльзы. Родители психолога, его старшего брата и младшей сестры по национальности были евреями.

Первые схватки мать Виктора почувствовала в кафе «Силлер», а появился на свет и провел детство Франкл в доме 6 на улице Чернин. Через дорогу, в доме 7 по этой же улице, жил психиатр и философ, основатель Второй венской школы Альфред Адлер.

Embed from Getty ImagesВиктор Франкл в детстве с братом и сестрой

Мать Виктор вспоминал как исключительно добросердечную женщину, а основными чертами отца являлись порядочность и скрупулезность. Габриэль был вспыльчивым и однажды в порыве гнева сломал о спину младшего сына альпийскую трость. Однако благодаря справедливости мужчины и его уверенности в своих силах все члены семьи жили в ощущении безопасности.

В 3 года Виктор захотел стать врачом. Через год мальчик сообщил родителям, что придумал, как создавать лекарства. По мнению 4-летнего Франкла, следовало найти людей, решивших расстаться с жизнью и поэтому заболевших. Ребенок рекомендовал пичкать потенциальных самоубийц «снадобьями» вроде бензина и гуталина. То средство, после приема которого больной излечится, и есть лекарство.

В отрочестве большое место в жизни Виктора занимала игра в любительских спектаклях, которые ставил его брат. Еще до завершения гимназии юноша написал трактат «Психология философского мышления». Высшее образование Франкл получил на медицинском факультете Венского университета. Специализацией молодого врача стали неврология и психиатрия.

Личная жизнь

Завесу над тайной отношений полов братьям Франкл приоткрыла горничная, позволявшая подросткам раздевать ее и притрагиваться к телу. В старших классах Виктор думал, что, женившись, перестанет спать, чтобы тратить все ночные часы на радости личной жизни.

В конце 1941 года врач женился на медсестре Тилли Гроссер. Женщина вскоре забеременела, но в ситуации нарастания репрессий по отношению к евреям супруги предпочли сделать аборт. Тилли, как родители и брат Виктора, не вернулась из фашистских концлагерей. Любовь к жене и воображаемые разговоры с ней поддерживали Франкла в самые тяжелые моменты заключения. Книга психолога «Доктор и душа» посвящена «мертвой Тилли».

Embed from Getty ImagesТилли Гроссер и Виктор Франкл в молодости

В 1947 году Виктор взял замуж католичку Элеонору Катарину Швиндт, с которой прожил до конца жизни. Супруги уважительно относились к религиям друг друга, вместе посещали костел и синагогу, праздновали Рождество и Пурим.

Дочь, ставшую впоследствии детским психологом, Виктор и Элеонора назвали в честь отца врача Габриэль. Франкл успел поучаствовать в воспитании внуков Катарины и Александра и увидеть правнучку Анну Викторию.

Психолог обожал крепкий кофе и галстуки. Во все поездки брал таблетки кофеина на случай, если в кафе не смогут заварить достаточно крепкий напиток. Галстуками Франкл любовался в витринах магазинов, даже в тех случаях, когда не собирался их купить.

Виктор сочинял музыку (элегии и мелодии в ритме танго). Ученый превосходно разбирался в оправах (на большинстве фото философ запечатлен в очках), ценил юмор и игру слов, а лекции украшал байками и анекдотами.

Научная деятельность

В 20-х годах XX века Франкл разработал программу психологической поддержки студентов. С 1933-го молодой врач руководил отделением по предотвращению самоубийств в одной из клиник Вены. Благодаря психологической помощи Франкла около 30 тыс. женщин избавились от мыслей о суициде.

После аншлюса Австрии Гитлером врачам-евреям запретили лечить арийских пациентов. В 1938–1939 годах Франкл занимался частной практикой, а в 1940-м возглавил неврологическое отделение Клиники Ротшильда — единственной больницы, где разрешалось лечиться евреям. Виктору приходилось работать не только психиатром, но и нейрохирургом.

В 1941 году мужчину пригласили в консульство США и предложили американскую визу. Врач отказался: он не хотел оставлять без помощи престарелых родителей. Первым местом заключения Виктора стал Терезиенштадт в Чехии, куда он попал осенью 1942 года и где уже находились его мать и отец.

Это был образцовый лагерь, который нацисты называли пансионатом для пожилых евреев и демонстрировали комиссии Красного Креста. В Терезиенштадте функционировала синагога, проходили спектакли и выставки.

Секрет «гуманизма» нацистов был прост — заключенных «образцового пансионата» со временем отправляли в лагеря смерти. Так вышло с матерью Франкла, погибшей в Освенциме. В октябре 1944 года Виктора также направили в Аушвиц, но через неделю перевели в Тюрхайм — один из лагерей системы Дахау.

Embed from Getty ImagesВиктор Франкл и жена Элеонора

Во всех местах заключения узник наравне с другими заключенными выполнял тяжелую физическую работу, в частности укладывал рельсы. Но вечерами доктор врачевал души своих товарищей по несчастью, помогал найти ответ на вопрос, в чем теперь смысл их жизни, читал лекции по альпинизму и психологии.

Врач научил арестантов методу аутотренинга — они представляли, как пройдут все испытания и воссоединятся с семьями. На собственном опыте и опыте других заключенных Франкл пришел к выводу, что «воля к смыслу» — это «подсознательный бог» каждого человека, помогающий ему жить и сохранять достоинство. Эту теорию Виктор изложил в книге «Человек в поисках смысла» и других трудах.

27 апреля 1945 года Франкла и других выживших узников Тюрхайма освободили войска США. Уже в 1946-м ученый высказал идею о примирении. Психолог отвергал теорию коллективной ответственности немецкого народа за нацизм. По воспоминаниям Франкла, среди охранников лагеря, кроме садистов и равнодушных исполнителей, были саботажники преступных приказов, старавшиеся облегчить жизнь заключенных.

С 1946 по 1971 год Виктор возглавлял Венскую психотерапевтическую клинику. Среди методов психотерапии, разработанных Франклом, — лечение от обратного (пациентам, быстро забывающим информацию, предлагалось стать чемпионами мира по забывчивости, и их память улучшалась) и логотерапия (пациентам внушалось, что они более умные, более спокойные, более работоспособные, чем они были в действительности, и постепенно люди становились лучше).

Смерть

Франкл скончался 2 сентября 1997 года. Причиной смерти ученого стала сердечная недостаточность. Могила родоначальника гуманистической психологии находится на староеврейском участке Центрального кладбища Вены.

Embed from Getty ImagesВиктор Франкл в последние годы

Музей Виктора Франкла открылся в столице Австрии в день 110-летия ученого. В феврале 2019 года портрет психолога выгравировали на памятной монете достоинством € 50, выпущенной в серии «Венские школы в психологии».

В 2015 году на российском телеканале «Культура» в серии «Библейские истории» вышел фильм «Виктор Франкл. «Сказать жизни “Да”!». В августе 2018-го для мирового конгресса по логотерапии, проходившего в Москве, был снят 3-минутный мультфильм о биографии и учении бывшего узника Освенцима. Создатели ленты вдохновились книгой Франкла «Скажи жизни “Да!”. Психолог в концлагере».

Цитаты

• «В конце концов, Богу, если он есть, важнее, хороший ли Вы человек, чем то, верите Вы в него или нет. »
• «Если тебя о чем-то спрашивают, следует отвечать как можно более правдиво, но о том, чего не спрашивают, лучше молчать.»
• «Никто не вправе вершить бесправие, даже тот, кто от бесправия пострадал, и пострадал очень жестоко.»
• «Счастье подобно бабочке — чем больше его ловишь, тем больше оно ускользает. Но если вы перенесете свое внимание на другие вещи, оно придёт и тихонько сядет к вам на плечо.»
• «Самая тяжелая ситуация как раз и дает человеку возможность внутренне возвыситься над самим собой.»

Библиография

• 1946 — «Сказать жизни «Да»: психолог в концлагере»
• 1946 — «Основы логотерапии»
• 1947 — «Психотерапия на практике»
• 1948 — «Психотерапия и религия»
• 1949 — «Человек в поисках смысла»
• 1955 — «Доктор и душа»
• 1956 — «Логотерапия и экзистенциальный анализ: Статьи и лекции»
• 1956 — «Теория и терапия неврозов: Введение в логотерапию и экзистенциальный анализ»

Виктор Франкл | ЦЕНТРАЛЬНАЯ ГОРОДСКАЯ БИБЛИОТЕКА г.

НИЖНЕГО НОВГОРОДА

…Уникальная фигура. Все прочтете сами…

     Виктор Эмиль Франкл родился 26 марта 1905 г. в Вене. Он умер в возрасте 92-х лет счастливым старым человеком, доказав всей своей непростой жизнью, что его психологическая теория необычайно действенна.
В силу своего характера, уникального образа мыслей и необычайного желания сделать жизнь человеческого существа немного лучше, Франкл благодатно воспринял идеи психоанализа. Австрия жила полной психологической жизнью, во главе психоанализа стояли Зигмунд Фрейд и догоняющий его по популярности Альфред Адлер. Будущий основатель 3-ей Венской школы психотерапии (1-я Фрейдовская, 2-я Адлера) пока ходил в школу и восхищался своим кумиром Фрейдом. Франкл отважился вступить в научную переписку с Фрейдом, тот же, в свою очередь, будучи человеком крайне прозорливым, заметил талантливого юношу и всячески поощрял его начинания и интерес к психологии.
    Виктор Франкл окончил Венский университет в 1928 году и основал центр психологического консультирования для молодёжи, а в 1930 получил степень доктора медицины. Особо глубоко изучал психологию депрессий и самоубийств. С 1924 г. Франкл создавал специализированную программу поддержки для студентов в период получения аттестатов. За время работы Франкла не было отмечено ни одного случая самоубийств среди венских студентов. Успех программы привлек внимание Вильгельма Райха, который пригласил Франкла в Берлин.
    В 1933—1937 гг. Франкл возглавлял отделение по предотвращению самоубийств одной из Венских клиник. Пациентами Франкла стало свыше 30 тыс. женщин, подверженных риску самоубийства. Однако, с приходом к власти нацистов в 1938 г. Франклу запретили лечить арийских пациентов по причине его еврейского происхождения. Франкл занялся частной практикой, а в 1940 г. возглавил неврологическое отделение Ротшильдской больницы, где также работал нейрохирургом. В тот период это была единственная больница, куда допускали евреев. Благодаря усилиям Франкла нескольких пациентов удалось спасти от уничтожения в рамках нацистской программы эвтаназии. И с этого момента Виктор Франкл начинает углубляться в суть вопроса настолько, что понимает, сложность человеческой психики невозможно описать только при помощи психоанализа, постулирующего хоть и правильные, но не всегда объясняющие тот или иной феномен истины.
    Широко известно суждение Зигмунда Фрейда, которое он высказал в письме к своей последовательнице и поклоннице Марии Бонапарт: «Если человек задумался о смысле жизни, значит, он серьезно болен». Не менее известно и другое его высказывание: «В своих исследованиях огромного здания человеческой психики я остановился в подвале». Попытки его последователей подняться на «верхние этажи» неизбежно приводили к критической переоценке классического наследия.
    И Виктор Франкл, увлекшись психоанализом еще в юности, не удовольствовался блужданиями по «подвалу» и создал в итоге собственную теорию, собственную школу, диаметрально противостоящую фрейдистской. В отличие от скептической позиции венского патриарха, именно поиск смысла жизни Франкл назвал путем к душевному здоровью, а утрату смысла — главной причиной не только нездоровья, но и множества иных человеческих бед. Самая известная книга Франкла так и называется «Человек в поисках смысла».
    Франкл не стал ограничиваться тем или иным понятийным аппаратом, дабы не ограничивать сложный феномен человеческой психики. В 1927 году на почве очевидных разногласий с коллегами Франкл покинул Общество индивидуальной психологии. Однако эти годы не прошли бесследно. Они наложили отпечаток на все последующее творчество Франкла: практически во всех его трудах присутствуют и Фрейд, и Адлер — как явные и неявные оппоненты. Франкл считал, что каждый человек — высокодуховное существо, способное не просто контролировать свои потребности, но и создавать их. Он верил в людей и не ошибся.
     В 1920-30-х годах Виктор Франкл заложил основы своей психологической теории, которую назвал «Логотерапия». Единицей анализа было слово, или логос. Он считал, что залогом счастливой, полноценной жизни любого человека является наличие СМЫСЛА ЖИЗНИ. И вся его терапия направлена на то, чтобы помочь человеку обрести или увидеть этот смысл. Любимой цитатой Франкла является высказывание Ницше:

«Тот, КТО ЗНАЕТ, зачем жить,
может вынести почти любое «Как?».

     «Психоанализ говорит о принципе удовольствия, индивидуальная психология — о стремлении к статусу. Принцип удовольствия может быть обозначен как воля к удовольствию; стремление к статусу эквивалентно воле к власти. Но где же то, что является наиболее глубоко духовным в человеке, где врожденное желание человека, придать своей жизни так много смысла, как только возможно, актуализировать так много ценностей, сколь это возможно, где то, что я назвал бы волей к смыслу? Эта воля к смыслу — наиболее человеческий феномен, так как животное не бывает озабочено смыслом своего существования. Однако психотерапия превращает эту волю к смыслу в человеческую слабость, в невротический комплекс. Терапевт, который игнорирует духовную сторону человека и, следовательно, вынужден игнорировать волю к смыслу, отрицает одно из самых ценных его достоинств».
     Пройдя Первую и Вторую венские школы психотерапии, Франкл встал на путь создания собственной — Третьей. Но должны были пройти еще годы накопления опыта, годы тяжелейших жизненных испытаний, прежде чем юношеские идеи оформились в стройную концепцию. По трагическому стечению обстоятельств, Виктор Франкл, будучи евреем, оказался в центре событий по истреблению этого народа во времена фашизма. Он
отказался депортироваться в США, как сделали многие его коллеги, а остался со своей семьёй на родине. Он верил в свою теорию, у него был смысл жить.
Однажды утром за ним пришли, чтобы отправить по пути, с которого нельзя свернуть – в концлагерь, который уже унёс сотни тысяч жизней ни в чём не повинных людей. Франкл с покорностью встал и протянул руки, сдаваясь в плен общемировому безумству. Гестаповец, взглянув в его лицо, вычеркнул его из списка, так как это был его ученик и преданный почитатель его идей. Так Виктор Франкл получил несколько лет отсрочки.
     Судьба не оставила его в покое, и в следующий раз, прямо во время лекции, за ним пришли снова. И тут снова Франкл выиграл немного времени, но теперь, увы, счёт шёл уже на минуты. Его лекция по экзистенциализму была настолько проникновенной, что гестаповцы не посмели её прервать, так стояли в дверях и слушали, пока Франкл не закончил свою мысль. Он уходил, не зная, вернётся ли когда-нибудь снова, но он пытался в последние минуты донести до сердец его слушателей главную мысль: СМЫСЛ ЖИЗНИ ЕСТЬ ВСЕГДА, ГЛАВНОЕ, ЕГО УВИДЕТЬ. Он ушёл под нестихаемые овации.
     25 сентября 1942 г. Франкл, его жена и родители были депортированы в концентрационный лагерь Терезинштадт. В лагере Франкл, встретил доктора Карла Флейшмана, который на тот момент вынашивал план по созданию организации психологической помощи вновь прибывающим заключенным. Организовать выполнение этой задачи он поручил Виктору Франклу, как бывшему психиатру. Все свое время, пребывания в концлагере Франкл посвятил, работе врачом, которую он, конечно же, держал втайне от СС. Так вместе с другими психиатрами и социальными работниками, со всей центральной Европы, он оказывал специализированную помощь. Задача службы состояла в преодолении первоначального шока и оказании поддержки на начальном этапе пребывания. Особое внимание требовалось людям с психическими отклонениями: эпилептикам, психопатам, «асоциальным», а, кроме того, пожилым и немощным. Задачей было устранение шокового состояния, о котором говорилось ранее. В этом деле у Виктора Франкла был большой выбор психиатров, и социальных работников со всей Центральной Европы. В этих условиях необходимо было принимать специальные меры и проводить специальную подготовку. Они пытались устранить психический вакуум у этих людей, который можно описать словами одной пожилой женщины: «вечером я спала, а днем страдала». Смысл этой методики можно описать, как метод самовнушения в состоянии релаксации и гипнотического транса. Сама методика аутогенной тренировки, была достаточно смелой, но выполнимой в условиях лагеря, и с основной задачей они справлялись. Они научились удалять мысленно людей от их места прибытия. Сам Франкл, часто пользовался ей, чтобы дистанцироваться от окружающих страданий, объективируя их.
     «Так, я помню, как однажды утром шел из лагеря, не способный больше терпеть голод, холод и боль в ступне, опухшей от водянки, обмороженной и гноящейся. Мое положение казалось мне безнадежным. Затем я представил себя стоящим за кафедрой в большом, красивом, теплом и светлом лекционном зале перед заинтересованной аудиторией, я читал лекцию на тему: «Групповые психотерапевтические опыты в концентрационном лагере» и говорил обо всем, через что прошел. Поверьте мне, в тот момент я не мог надеяться, что настанет тот день, когда мне действительно представится возможность прочесть такую лекцию».
    И, наконец, что самое важное, их группа психологической помощи предотвращала самоубийства. Франкл, организовал службу информации, и, когда кто-нибудь выражал суицидальные мысли или проявлял действительное намерение покончить с собой, ему тут же сообщали об этом. Что было делать?……..

     «Что было делать? Мы должны были пробуждать волю к жизни, к продолжению существования, к тому, чтобы пережить заключение. Но в каждом случае мужество жить или усталость от жизни зависела исключительно от того, обладал ли человек верой в смысл жизни в своей жизни. Девизом всей проводившейся в концлагере психотерапевтической работы могут служить слова Ницше: «Тот, кто знает, «зачем» жить», преодолеет почти любое «как»».
    Вынося тяжелейшие условия, он находил в себе силы не только жить, но и вселять веру в других людей. Франкл знал, что то, что происходит – самое ужасное, что может вообще произойти с человеком — не конец. Среди голода, смертей, страданий и озверелости он смотрел наверх и видел небо. Он знал, что у человека можно отобрать всё, кроме самого главного — свободы выбора, и он свой выбор сделал. Он писал книгу на клочках бумажек огрызком чудом найденного карандаша. Он, как и все, представлял собой скелет, обтянутый кожей, так как организм от постоянного голода уже переварил весь жир и протеин, но он делился прозрачной баландой с теми, кто в этом нуждался. Его тело жило только за счёт духа, на лице остались только глаза, которые сияли необыкновенной добротой, силой воли и верой в человечество, вселяя такую же веру в других.      Он знал, что когда освободится, а он верил, что это обязательно произойдёт, он напишет книгу, прочитав которую каждый человек, если он в этом нуждается, обретёт смысл жизни. Франкл был убежден, что в человеке можно увидеть не только стремление к удовольствию, и заполнение внутренней пустоты или воле к власти, но и стремление к смыслу. Именно от обращения к смыслу существования зависел результат психотерапии в лагере. Этот смысл для человека, находящегося в лагере в экстремальном пограничном состоянии, должен был быть безусловным смыслом, включающим в себе не только смысл жизни, но также смысл страдания и смерти. Беспокойства большинства людей можно было выразить вопросом: «Переживем ли мы лагерь?». Вопрос, который задавали, Виктору Франклу был: «Имеет ли смысл эти страдания, эта смерть?». Если отрицательный ответ на первый вопрос для большинства людей делал бессмысленным страдания, их попытки пережить заключение в лагере, то отрицательный ответ на второй вопрос, делал бессмысленным само выживание. Он верил, что объективный взгляд на испытываемые страдания помогает выжить. Франкл и его соратники, среди которых были Лео Бек и Регина Джонас, прилагали все усилия, чтобы помочь заключенным преодолеть отчаяние и предотвратить самоубийство. Франкл трудился в психиатрическом отделении, возглавлял неврологическую клинику и создал службу психогигиены для больных и тех, кто утратил волю к жизни. Он читал лекции о нарушениях сна, душе и теле, о медицинской поддержке для души, о психологии альпинизма и горных массивах северных Альп, о здоровье нервной системы, экзистенциальных проблемах в психотерапии и о социальной психотерапии. 29 июля 1943 г. Франкл организовал закрытое заседание научного общества.
     19 октября 1944 г. Франки был переведен в концентрационный лагерь
Аушвиц, где провел несколько дней и был далее направлен в Тюркгейм, в один из лагерей системы Дахау, куда прибыл 25 октября 1944 г. Здесь он провел следующие 6 месяцев в качестве чернорабочего. Его жена была переведена в концентрационный лагерь Берген-Бельзен, где была убита. Отец Франкла скончался в Терезинштадте от отека легких, мать была убита в Аушвице. 27 апреля 1945 г. Франкл был освобожден американскими войсками. Из членов семьи Франкла выжила только сестра, эмигрировавшая в Австралию.
     Виктор Франкл дождался освобождения, и, конечно, он написал книгу (всего за 9 дней), которая стала одной из самых читаемых и влиятельных книг во всём мире. Эта книга называется «Человек в поисках смысла».

ИММУНИТЕТ ПРОТИВ НИГИЛИЗМА

     О своем юношеском мироощущении Франкл писал: «Будучи молодым человеком, я прошел через ад отчаяния, преодолевая очевидную бессмысленность жизни, через крайний нигилизм. Со временем я сумел выработать у себя иммунитет против нигилизма. Таким образом, я создал логотерапию». Термин «Логотерапия» Франкл предложил еще в 20-е годы, впоследствии в качестве равноценного использовал термин «экзистенциальный анализ». «Логос» для Франкла — это не просто «слово», как это обычно понимается в отечественной традиции. (Так, основоположником отечественной психотерапии К.И. Платоновым термин «Логотерапия» использовался в значении «лечение словом» — в противовес медикаментозному и хирургическому лечению, то есть как синоним психотерапии; в этом значении термин распространения не получил. В некоторых отечественных работах по коррекционной педагогике термином «Логотерапия» обозначается совокупность психотерапевтических методов и приемов, направленных на преодоление речевых нарушений.) Франкл опирается на более широкое понимание греческой основы: «логос» — это «слово» не просто как вербальный акт, а как квинтэссенция идеи, смысла, то есть это и есть сам смысл. Такая трактовка проясняет многие недоразумения при толковании евангельского текста: «В начале было Слово…»
     Получив в 1930 году степень доктора медицины, Франкл продолжил работать в области клинической психиатрии, и уже к концу 30-х годов, в статьях, опубликованных им в разных медицинских журналах, можно найти формулировки всех основных идей, на основе которых впоследствии выросло здание его теории — логотерапии и экзистенциального анализа. В практической сфере Франкл продолжил разрабатывать технику «парадоксальной интенции» — психотерапевтического инверсионного метода, ориентированного на подкрепление опасений пациента и достижение лечебного эффекта по принципу «от противного». В 1933 году им было выполнено интересное исследование «невроза безработицы», имеющее (к сожалению!) непреходящее значение, однако упоминаемое ныне редко, что жаль…

«ЕСЛИ ЕСТЬ ЗАЧЕМ…»
     Он прошел через ад, сохранив себя, свою личность, свое «упрямство духа», как он называл способность человека не поддаваться, не ломаться под ударами, обрушивающимися на тело и душу. В концлагерях получил проверку и подтверждение его взгляд на человека, и – не боюсь повториться — вряд ли удастся найти хоть одну психологическую теорию личности, которая была бы в такой степени лично выстрадана и оплачена такой дорогой ценой.
     «Любая попытка восстановления внутренней силы узника предполагает в качестве важнейшего условия успеха отыскание некоторой цели в будущем. Слова Ницше: «Если есть, Зачем жить, можно вынести почти любое Как» — могли бы стать девизом для любых психотерапевтических и психогигиенических усилий… Горе тому, кто не видел больше ни цели, ни смысла своего существования, а значит, терял всякую точку опоры. Вскоре он погибал».
    Опыт этих страшных лет и смысл, извлеченный из этого опыта, Франкл описал в книге
«Психолог в концлагере», вышедшей вскоре после войны. Эта книга с 1942 по 1945 год фактически «писалась» им в уме, и одним из стимулов к выживанию было стремление ее сохранить и, в конце концов, опубликовать. Хотя, как признавался автор, книгу он «писал с убеждением, что она не принесет, не может принести успех и славу», из всех его книг именно эта получила наибольшую популярность. После того как эта книга вышла в 1959 году на английском языке, она выдержала баснословное количество переизданий на десятках языков по всему миру и общий ее тираж уже перевалил за 2,5 миллиона (всего им написано 16 книг, их совокупный тираж уже не поддается подсчету; на этом фоне особенно огорчительно, в сколь узком кругу Франкл популярен в нашей стране — многие философы со степенями, такие же психологи, практические психологи о нем даже не слышали). Правильно отдать должное памяти великого человека, который, создав логотерапию и экзистенциальный анализ, остался в истории основателем последней австрийской школы психотерапии. Виктор Франкл уже при жизни стал исторической фигурой. Он лично общался с виднейшими психотерапевтами, психологами, философами,— среди которых 3. Фрейд и А. Адлер, Р. Аллерс, Г. Оллпорт, Л. Бинсвангер, М. Бубер, Р. Кон, Дж. Экклз, М. Хайдеггер, К. Ясперс, Ф. Кункель, А. Маслоу, И. Морено, Ф. Перлз, К. Рагнер, К. Роджерс, Р. Шварц, И. Ялом, П. Вацлавик, И. Вольпе и др.
     Добро содержит в себе подлинность, нетленность, будущее, оно ответственно и позитивно и оно есть самый надежный фундамент для экзистенции. Это каждый раз отстаивал Франкл, с этим он обращался к людям и воплощения этого он добивался. В своей приверженности добру Виктор Франкл полностью оставался самим собой. Он выступал против редукционизма как «врач, заботящийся о душе», обращаясь к религии и философии. Редукционизм, общепринятый тогда в психотерапии, принимал формы биологизма, психологизма и социологизма. В логотерапии Виктора Франкла ставился акцент не только на биологическом происхождении человека и его психологических механизмах. У человека есть «духовное измерение» — измерение его свободы, ответственности, стремления к смыслу, которое он зачастую воспринимает смутно, отстраненно или вообще не замечает. Это низводит человека до уровня «гоминида», из-за чего у него не хватает сил на духовную защиту, а иногда и на выживание (таков опыт концлагеря). Франкл создавал логотерапию, чтобы противодействовать редукционистскому отрицанию главного в человеке и предотвращать возникновение душевного отчаяния. Оба эти устремления Виктора Франкла, с которыми он жил, были восприняты и поняты широкой общественностью. Он соединил их в категории «смысл», понятной для жизненной практики даже на бытовом уровне. Жизнь Виктора Франкла — это «учение жизни». Она возвышается, как монумент, противостоящий бессмысленности. Трагическая страница жизни Франкла неожиданно приобрела свой особый смысл. Сказанное бывшим лагерным узником имеет вес. Этому человеку верят. Ему необходимо верить, потому что такому человеку невозможно возразить.
     Вот, что всем всем всем аукнется — нам никуда не деться от вывода Франкла, что отсутствие смысла является главнейшим стрессом для человека. Франкл отождествляя экзистенциальный невроз с кризисом бессмысленности жизни. Именно Франкл изобрел определение «воскресный невроз», характеризующее подавленное состояние и ощущение пустоты, которое люди часто испытывают по окончании трудовой недели. Он отмечал, что такое состояние происходит из так называемого экзистенциального вакуума, которое характеризуется ощущением скуки, апатии и пустоты. Человек ощущает сомнение, потерю цели и смысла деятельности.
     В 60-е годы издание его трудов на английском языке принесло ему всемирную
славу, запоздало докатившуюся до наших берегов лишь к началу 90-х.
Франкл дважды объехал вокруг света с лекциями о логотерапии, побывал во многих
странах, в том числе и в СССР (аудитория психологов в МГУ встретила его овацией). Он умер в глубокой старости в своей родной Вене.
    В нашей стране его идеи еще ждут настоящего признания. Ведь Логотерапия — это не техника, а философия. В отличие от столь любимых многими манипуляторских ухваток, его концепция не содержит директивных рекомендаций и приемов. На вопрос, существуют ли таковые, Франкл любил отвечать: «Это все равно, что спрашивать гроссмейстера, какой шахматный ход самый лучший». Ведь смысл своей жизни каждый человек открывает для себя сам. «Человек не должен спрашивать, в чем смысл его жизни, но скорее должен осознать, что он сам и есть тот, к кому обращен вопрос». В. Франкл.
     Во Франкле имеет значение его непринятие идеи коллективной вины. Особенно если
учесть, что подобную позицию занимал человек, потерявший в концлагере всю свою
семью и едва выживший сам. Не только в послевоенный период, но и до конца своих дней Франкл предостерегал от объявления виновными всех, поскольку это могло вызвать лишь ответную ненависть и сыграть на руку неонацистам, что привело бы снова к откату назад. Напротив, Франкл считал, что важно дать возможность проявлению доброго и ценного в людях, важно им напомнить о человеческом в них, противостоящем ужасу и страху. Франкл искал добро, поскольку был глубоко убежден, что только добро будет зачтено.
Возможно, это было следствием того глубочайшего впечатления, которое произвела на Франкла личность главного раввина Берлина Лео Баека, произнесшего в своей «Молитве о национальном примирении» в 1945 г. в концентрационном лагере: «…и только добро должно теперь цениться, а не зло». Только добро непреходяще и только для добра стоит жить»….
     Франкл всегда говорил свободно, не прячась за формулировками и не стесняя себя ими. Уже первые слова его лекций и докладов вызывали чувство, что здесь говорит Убежденный, Подлинный, Преодолевший, Великий. Когда его слушали, то слышали именно его. В текстах Виктора Франкла ощущается любовь к ясным стилистическим формулировкам и блестящим словесным композициям. Его острый ум выражал себя иногда в преисполненной юмора, иногда в серьезной, но всегда в увлекательной манере. Виктор Франкл определял логотерапию как «учение о смысле, заменяющее его отсутствие» и говорил, что смысл должен быть найден, но не может быть выдуман. Его игра словами была не простыми вспышками остроумия. То, что подчас звучало так легко и просто, всегда было результатом тщательного процесса формулирования. В этом он не жалел себя. Виктор Франкл был убежден в важности своего учения и в своей собственной миссии. Это помогло его учению стать официально признанным, но это вызвало также (особенно в Вене) определенную отстраненность и не которую разочарованность в отношении его позиции))). Убежденность Франкла в собственной значимости проявилась, в частности, в том, что он сравнивал свой научный вклад и вклад Фрейда. Ссылаясь на ученика Фрейда Вильгельма Штекеля, сказавшего о себе и Фрейде, что карлик на плечах гиганта может видеть дальше и больше самого гиганта, Виктор Франкл также полагал себя видящим дальше Фрейда и свое видение и понимание экзистенциальности он подкрепил тем, что к третьему «коперниканскому повороту» Фрейда он добавил еще и свой, четвертый «коперниканский поворот»). Однако при всем своем самомнении Франкл со своей семьей вел достаточно простую и скромную жизнь.
    Еще одна особенность Виктора Франкла, которая ценится его слушателями и
читателями,— это его остроумие. Ну, об этом я и раньше писала, но давно – немножко повторюсь… Франкл всегда умел быть остроумным, но самое большое удовольствие он получал от той игры слов и тех глубоких мыслей, которые точно воплощают или описывают нужный смысл. По поводу этой своей особенности Франкл
высказывается в своей автобиографии.
    Не было почти ни одного выступления, во время которого он не заставил бы присутствующих смеяться. Его лекции о парадоксальности сознания были по большей части настоящими спектаклями, вызывавшими хохот у зала. Виктор Франкл не боялся вставлять анекдоты даже в свои книги. Один анекдот, по его мнению, демонстрирует типично еврейское мышление. Еврей идет по Централь ному парку в Нью-Йорке. Что-то мягкое вдруг падает ему на голову. Он дотрагивается до этого и обнаруживает в руках птичий помет. Он сердито смотрит в небо и, пожимая плечами, грустно произносит: «А не для евреев они поют…» Его любимый анекдот касался скучных научных обсуждений. Маленький Макс со своим другом хотели кое-что выяснить у бабушки Макса. Собравшись с духом, они осторожно ее спрашивают: «Бабушка, расскажи нам, пожалуйста, как на свет появляются дети?» В ответ бабушка начала рассказывать про аиста. Переглянувшись с другом, Макс отводит его в сторону и говорит: «Скажи, мы сейчас должны ей все объяснить или пусть лучше так и умрет глупой?»
    Виктор Франкл остроумно рассказывает и о себе:
«Я постоянно находил подтверждение того, что при повторении страшных снов аспирин действует превосходно. Например, одно время я постоянно видел своего брата (он давно уже умер) тяжело больным и лежащим при смерти. В ужасе я все время просыпался. И, в конце концов, я принял таблетку аспирина. Что я могу вам сказать? В следующем сне мой брат был уже вполне здоров. Потом я увидел во сне, что моя жена мне изменяет. Это было уже слишком, и я опять принял аспирин. Что я могу вам сказать? В следующем сне уже я изменил жене»….
    Красной нитью через всю жизнь Виктора Франкла проходит тема человеческого противоборства страданию, Логотерапия — это методичная попытка преобразования страдания в нечто позитивное. Виктор Франкл обращался к негативному лишь тогда, когда в нем уже явно проступало позитивное или когда это позитивное можно было сделать видимым. В противном случае он предпочитал обходить конфликты, проблемы или чью-либо вину. Например, он говорил о национал-социалистическом прошлом Мартина Хайдеггера, но лишь для того, чтобы подчеркнуть его раскаяние, добавляя: «Разве гений не имеет права на ошибки и их признание перед всеми?» Он говорил о Рудольфе Эйхмане, но только для иллюстрации того, как в подобном случае могло бы выглядеть преодоление им своей вины; он как бы давал Эйхману воображаемую возможность сделать доклад на тему «Как становятся Эйхманами». Из подобного события люди могли бы извлечь для себя определенный урок, а сам Эйхман получил бы возможность на этом отвратительном, преисполненным предупреждения примере увидеть себя со стороны. Точно так же он хотел бы, чтобы лагерный врач Менгеле наконец-то осознал свою неправоту и обратился к нему с вопросом: «Что бы вы сделали на моем месте, чтобы исправить содеянное мной?»
    Возможно, страстное желание защищенности было обусловлено его собственным одиночеством. В одиночестве он предпочитал принимать решения, даже если они касались жизни других людей. Свое решение остаться в Вене в 1942 г. он, наверное, принимал только наедине с собой и Богом. Никогда он не упоминал, что обсуждал свои решения с родителями или с любимой женщиной. Вообще диалоги давались ему довольно трудно. Благодаря выдающимся ораторским способностям он был незаурядным лектором и мог мгновенно превратить диалог в подобие монолога с комментариями собеседника. Было очевидно, что Франкл никогда не смог бы работать в команде. Франкл предпочитал улаживать дела сам, как говорят, наедине с собой и со своим Богом. Опираясь на это, он еще в 1950 г. писал, что для внутреннего интимнейшего диалога с Богом необходим опыт одиночества: «. ..человек должен быть одинок, только тогда он сможет заметить, что он не один и никогда не был один». В этом ощущается глубина его собственного одиночества, обеспечившая глубину его религиозности. Страстность Франкла оказалась плодотворной и для его личного верования, и для развития логотерапии. Логотерапия стала для него методом, который через утешение и поиск смысла выводит человека из состояния нигилизма, одиночества и отчаяния и ведет его ко все большей защищенности, а в конечном итоге приводит человека к Богу. В этой связи Франкл даже ссылался на народное изречение, согласно которому «Беда учит молитве». Эти глубинные и очень личные мотивы в сочетании с психологическими особенностями Франкла внесли значительное напряжение в его жизнь. У него, так сильно искавшего защищенности и утешения, возникала затрудненность в диалоге с другими людьми. Установление эмоциональных отношений с близкими родственниками превратилось в своеобразную духовную позицию уважения к ним, имевшую скорее компенсаторный характер. В ответ Франкл также ожидал уважения в качестве замены чувств (по которым он очень тосковал). На одной плоскости для него были его стремление к исполнению долга, традиционная для него религиозность и его идеалистические взгляды. Дистанцирование от эмоциональности имело свое отражение не только в его жизни, но и в его работе. Эмоциональность, этот ключевой момент современной психотерапии, не играет в логотерапии Франкла почти никакой роли. Его техника парадоксальной интенции, предназначенная для преодоления страхов, впервые в мире привнесла в психотерапию юмор.
    Франкл был разным. В доверительном общении он мог сказать человеку нечто неприятное и испытать при этом скрытую радость. Франклу было трудно говорить о других людях. Он не мог говорить о них плохо, и это также не давало ему возможности их критиковать. Свое неудовольствие он выражал тем, что не говорил им ничего хорошего. Отсутствие похвалы просто заменяло ему критику. Свою робость и страх приблизиться к человеку даже посредством критики он аргументировано объяснял тем, что ценит в человеке лишь доброе. Даже намек на чувство означал для Франкла сближение, а это было для него трудно. Франкл стеснялся говорить о чувствах, поэтому он с большей охотой говорил о своих размышлениях, поступках, достижениях, остроумных находках. Свой профессиональный успех Франкл объяснял позицией, которой гордился — в любом деле он скрупулезно следовал принципу: сначала самые малые дела делать с той же основательностью, что и великие, а потом можно великие дела делать с тем же спокойствием, что и малые. Но этот принцип не стал рецептом окончательного благополучия. Франкл не был доволен своим стилем работы. «Мой стиль работы делает невыносимыми такие дни, как этот. Признаюсь вам, что если бы я мог, я бы порвал с собой». Об этом он говорил папе Павлу VI во время аудиенции. Страх оказаться виновным терзал его и в связи со смертью отца. В концлагере он ввел отцу украденную для этого ампулу морфина, чем, возможно, на несколько часов сделал короче время его умирания — но ведь и жизнь тоже. Известно также, что для преодоления страха перед высотой Франкл — и в этом его парадоксальная интенция — начал упражняться в скалолазании. С обычным для себя остроумием Франкл пишет в неопубликованной рукописи о том, как он договорился со своим ипохондрическим страхом, сделав его положительным для себя: «Наверное, мне удалось пройти через все лишения благодаря толике искусства жизни. Я всегда рекомендовал другим поступать в соответствии с тем, что я сделал для себя принципом: если со мной что-нибудь случается, то я в своем воображении опускаюсь на колени и желаю себе, чтобы в будущем ничего неприятного со мной больше не случалось. Ведь существует не только иерархия ценного, но и иерархия никуда негодного. И в подобных случаях надо кое-что вспомнить. В лагере Тирезиенштадт в клозете я как-то прочитал написанное на стене: «Несмотря ни на что садись и радуйся любому дерьму»
    Как минимум — нужно видеть хорошее. Это обязательно должен делать тот, кто хочет освоить искусство жизни».
«Наверно, жаль, что жизнь начинается не со смерти, иначе самое ужасное не маячило бы впереди. С другой же стороны, смерть вовсе не есть самое ужасное, ведь это, в конечном счете, та стадия, после которой больше ничего не может быть неправильным. ..»))))))))))

Назад

История психологии с точки зрения ценностно-ориентированного подхода. Сборник статей./В.Франкл

 Список актуальных задач здесь

Виктор Франкл — известный австрийский психиатр, основатель метода логотерапии, философ — родился в 1905г. в Вене и умер в 1997г. Он пережил в годы Второй мировой войны ужас концлагерей, в которых провел 3 года своей жизни, потерял зверски замученных своих отца, брата, жену, а также мать, которая была удушена в газовой камере в Освенциме. После освобождения из концлагеря, Франкл был на грани самоубийства, узнав о гибели всех своих родных. Но после окончания войны было много таких же потерянных и обездоленных людей, как и он. Франкл сумел справиться с этим горем, понял, что страдания остались в прошлом, нашел силы, чтобы продолжать дальше жить, увидел смысл своей жизни в помощи другим людям: «Я видел смысл своей жизни в том, чтобы помогать другим увидеть смысл в жизни». После войны он женился второй раз, его жена была католичка, и у них были дочь и внуки.

Еще до начала войны он начал писать книгу, посвященную методу логотерапии, но она погибла в период оккупации. Во время пребывания в «Освенциме», за 16 дней, находясь в тифозном бреду, он восстановил рукопись книги, которая вышла под названием «Доктор и душа», на основе которой он потом защитил докторскую диссертацию. А в книге «Человек в поисках смысла», которая только в Америке была продана тиражом более 9 млн. экземпляров, он описал личный опыт пребывания в различных концлагерях, в т.ч. и в «Освенциме».

Виктор Франкл написал 32 книги, и они переведены на 26 языков.

Он был не только доктором медицины, но и доктором философии, работал профессором неврологии и психиатрии в Венском университете, читал также лекции в Гарвардском университете, университетах Далласа и Питтсбурга. Специально для Франкла в Американском международном университете была открыта кафедра логотерапии. Франкл обладал 27 почетными степенями, присужденными ему в различных университетах мира.

Франкл увлекался скалолазанием, у него была своя любимая гора, но когда после 60 лет врачи ему запретили этим заниматься, он получил удостоверение пилота и увлекся полетами на самолетах. В преклонном возрасте, когда Франкл практически перестал видеть, его глазами была жена: он надиктовывал ей тексты своих книг и позже увлекся рисованием карикатур, которые были достаточно точные.

Каждая эпоха порождает определенные психологические проблемы у человека, а значит и потребность в особом методе психотерапии. Над созданием логотерапии Виктор Франкл начал работать еще до войны. Главная проблема того, с чем работает логотерапия – это разочарование в собственном бытии, когда человек все меньше и меньше чувствует смысл жизни. Он видел несколько причин этого:

1. Индустриальный характер общества. В одном из своих выступлений («Замечания о патологии духа времени») Франкл говорил: «Индустриальное общество стремится удовлетворять человеческие потребности, а общество потребления, кроме того, пытается создавать новые потребности, которые затем сможет удовлетворить. Однако, одна потребность – причем, пожалуй, самая человеческая из всех человеческих потребностей — остается неудовлетворенной, это потребность видеть смысл в жизни – либо, точнее говоря, в любой жизненной ситуации, с которой мы сталкиваемся, — а также реализовывать его, когда это только возможно. Сегодня людям, в целом, всего хватает для жизни, но они не могут найти то, ради чего стоило бы жить. А без «зачем» жизнь становится пресной, кажется бессмысленной».
2. Франкл считал, что «человеку, в отличие от животного, инстинкт не подсказывает, что нужно делать, а ныне не помогают и традиции, и вскоре он уже не сможет разобраться, чего же он сам хочет, а тем более, что он готов делать и чего хотят от него другие».

Обращая внимание на эти причины, Франкл говорил, что в результате потери смысла жизни формируется, так называемый, «экзистенциальный вакуум».

Основные симптомы экзистенциального вакуума: апатия, пустота, бессмысленность происходящего, безразличие, скука. Человек испытывает тревогу непонятного генеза, он пытается ее компенсировать бурной жизнедеятельностью. И это, как писал Франкл, «деятельность «от», но никак не «для».

В том же выступлении («Замечания о патологии духа времени») Франкл говорил также о том, что на Востоке образуется дополнительный вакуум, созданный тем, что на протяжении 70 лет там проводилась политика «воспитания повиновения», и этот промежуточный период характеризуется еще более глубоким чувством утраты смысла. Франкл говорит о том, что «воспитание повиновения следовало бы заменить воспитанием совести». Но на воспитание совести, которое Франкл называет «органом смысла», привитым к человеческой душе, требуется время.

Из-за отсутствия смысла жизни при экзистенциальном вакууме возникает ноогенный невроз, в основе которого лежит экзистенциальная фрустрация. И тогда мы отталкиваемся от страха, тревоги, пытаемся заполнить пустоту, чтобы хоть как-то почувствовать себя счастливыми. Последствиями «экзистенциального вакуума» являются: депрессия, агрессия, зависимость. Как известно, различные виды зависимости, и особенно наркотическая является актуальнейшей проблемой современного общества. Он также подчеркивал, что последствиями этой проблемы, становится то, что «человек становится уязвимым для авторитарных и тоталитарных вождей и гуру». Кроме того, как писал Франкл, «когда все бессмысленно, контраргументов против насилия не существует». («Замечания о патологии духа времени»).

Франкл говорил также, что само наше общество располагает к ноогенному неврозу. Но «Смысл жизни не может быть в счастье, счастье – это побочный продукт смысла». Только когда мы осуществляем истинный смысл, мы чувствуем себя счастливыми.

Логотерапия – это вид экзистенциальной психотерапии, основанной Франклом, ее называют «третьей венской школой». Первая — учение о психоанализе Фрейда, вторая – индивидуальная психология Адлера.

Логотерапию называют вершинной психологией, в противовес глубинной психологии, к которой относится психоанализ. В глубинной психологии мы смотрим на прошлое человека, на глубины его бессознательного, на различные детские травмы и др. Но человек – это не только непостижимая глубина, но и непостижимая вершина.

В.Франкл говорил: «Человек — это недостижимая вершина, человек – это всегда нечто большее, чем то, что он о себе представляет, чем он является».

Важным элементом логотерапии является подход к человеку. Смысл подхода Франкла основан на том, что ориентация человека на ценности и смыслы напрямую связано с душевным здоровьем, поэтому цель логотерапии – смыслонаполненная жизнь. Это означает, что человек находит смыслы и берет на себя ответственность за их реализацию.

Виктор Франкл рассматривал человека, как трехмерное существо. Он предложил свою модель или структуру личности человека, которая включает:

1. Ноэтическое измерение, которое связано со СМЫСЛОМ.
   До Франкла классическая психология рассматривала человека как существо, у которого есть физическое и психическое измерение. Он ввел понятие ноэтического (или духовного) измерения.
2. Психическое измерение связано с УДОВОЛЬСТВИЕМ.
3. Соматическое измерение связано со ЗДОРОВЬЕМ.

К ноэтическому измерению относится:

• способность человека занять определенную позицию по отношению к своей психофизике,
• способность к самодистанцированию и самотрансценденции,
• способность противопоставить себя в чем-то, свое духовное — своему организму и за счет этого справиться со своими проблемами,
• способность любить, творить,
• совесть, эмпатия, юмор, сострадание,
• все, что связано с ценностями человека выходить за пределы себя.

К психическому измерению относится:

• эмоции,
• различные чувства,
• когниции,
• интроекты,
• особенности темперамента.

К физическому измерению относится:

• физическое тело,
• биохимия,
• гормональное состояние.

Виктор Франкл говорил, что духовное измерение задает человеку объем. На физическом и психическом уровне человек не может быть свободным. На духовном уровне человек всегда свободен. Именно благодаря той свободе, которое дает нам духовное измерение, мы способны многое поменять в своей жизни. Ноэтическое измерение – резервуар ресурсов. Оно позволяет осознать себя «свободным художником» в собственном бытии и это дает искренний интерес к жизни.

Говоря в своей книге о потенциале человека, Франкл использовал цитату Иоганна Гёте: «Если мы видим человека таким, каков он есть, мы невольно видим его хуже, чем он есть на самом деле. Но если мы смотрим на его потенциал, видим его в высшем проявлении, таким, каким он мог бы стать, тогда мы видим его истинного». («Доктор и душа. Логотерапия и экзистенциальный анализ»)

Франкл был верующим человеком. Религиозное мировоззрение и чувства относятся к ноэтическому измерению. Но идея Бога не навязывалась Франклом. При этом он говорил о сверхсмысле, о некой первопричине сущего, о прекрасном бесконечном, о непостижимом, о том, к чему мы все стремимся. Но при этом он подчеркивал, что сам человек выбирает путь к этому: это может быть религия, искусство, служение некой правильной идее, совесть как подсознательный Бог или как голос Бога в каждом из нас.

Он подчеркивал, что ключевой момент состоит в активности человека: важно не то, что человек получает из мира, чтобы восполнить дефицит, а важно то, что человек миру отдает. Именно здесь проявляется активность и духовное измерение личности.

Логотерапия держится на трех основных постулатах:

1. Недетерминистская психология — человек наделен силой и свободой воли.
2. Смыслоориентированная психология — у человека есть воля к смыслу, она является основой мотивации личности.
3. Жизнеутверждающее мировоззрение — смысл жизни есть. Франкл писал, что в «жизни есть объективные смыслы, есть нечто, что написано для нас самой жизнью». Мы можем это прочитать правильно, мы можем это прочитать неправильно. Прочесть это более правильно нам всегда помогает совесть. Но мы сами своей жизнью должны ответить на этот вопрос. И «он находится за пределами человека, а не внутри нас. Мы должны найти его вовне. Он всегда больше, чем человек».

Франкл видел смысл жизни человека в осуществленных делах, созданных творениях, пережитой любви, в страданиях, «которые мы перенесли с достоинством и смелостью» и даже в смерти.

Франкл говорил, что в основе мотивации личности лежит врожденное стремление к смыслу и воля к смыслу. Влечение к удовольствию делает нас пассивными, а воля – это активность, которая есть у духовной личности. Осознанное или бессознательное стремление к смыслам есть у каждого из нас. Оно позволяет нам контактировать с миром.

Виктор Франкл выделял три вида смысла:

1. Смысл жизни в целом (аксиома — смысл есть). Это то, что он называл сверхсмыслом. Иногда это можно считать синонимом Бога. Смысл бытия Вселенной, смысл как таковой.
2. Смысл жизни конкретного человека (призвание). «Окончательно постигается после смерти. И поэтому такой смысл жизни мы не можем постичь полностью. Но мы можем к этому приблизиться».
3. Смыслы в жизни (конкретные смыслы, смыслы моментов), то, с чем в первую очередь работает логотерапия.

В.Франкл проверил свою теорию на практике, проведя три года в концлагерях. И главный вывод, который он сделал о том, что помогало выживать в нечеловеческих условиях, это не физическое состояние, не особенности психики и темперамента, а наличие смыслов: зачем мне выживать, зачем мне жить дальше? Он говорил, что у каждого из нас есть личный концлагерь и нам надо найти те смыслы, которые выведут нас оттуда.

Франкл говорил, что открывать смыслы нам помогают ценности и здесь нас направляет совесть, и именно она помогает нам делать тот выбор, который является для нас наиболее осмысленным здесь и сейчас.

Франкл выделял 3 вида ценностей:

1. Ценности переживания,
2. Ценности созидания,
3. Ценности позиции.

Ценности переживания отвечают на вопрос: «Что я получаю от мира, от жизни через мой опыт?». Это любовь, красота природы, музыка, искусство и т.д., т.е. переживание момента экзистенциальной наполненности.

Ценности созидания: отвечают на вопрос: «Что я даю жизни?». Каждый из нас является творцом по своей природе. Не важно умеем ли мы заниматься творчеством в узком смысле, пишем ли мы стихи, картины или просто мы можем приготовить вкусную еду, убрать в комнате или придумать какую-нибудь необычную идею. Ценности созидания позволяют нам оставлять некий след в этом мире. Когда человек говорит, что смысл его жизни в том, чтобы написать книгу или совершить научное открытие, он говорит про ценности созидания. Это то, что мы называем истинными смыслами. Когда человек говорит, что смысл его жизни в семье, рождении детей, то это и ценности переживания – любовь, и ценности созидания – продолжение рода.

Ценности позиции – самая сложная категория и при этом то, что доступно каждому. Если человек тяжело болен и прикован к постели, ему могут быть не доступны ценности созидания и ценности переживания. Но при столкновении с трагической триадой: неизбежные страдания, вина, смерть — у человека всегда остаются ценности позиции. Каждый из нас так или иначе в жизни сталкивается с этим. И смысл этого момента в том, какую позицию мы можем занять относительно этого неизбежного страдания. Способен ли я остаться человеком, несмотря ни на что? Это про те глубокие личностные принципы, которые мы можем проявлять через ценности позиции.

Франкл подчеркивал, что у каждого из нас есть пространство судьбы, пространство свободы и пространство возможностей. В каждый момент времени мы выбираем одно из них.

Франкл разделял клиентов на 3 категории:

1. Скучающие (вроде бы все есть, но чего-то не хватает) — это те, кто переживает экзистенциальный вакуум. То есть те, кто вполне могут неплохо жить: есть неплохая работа, есть любимый человек, есть хобби, все замечательно, но почему-то жизнь бессмысленна и пуста. Это зачастую достаточно и глубоко депрессивное состояние. И когда мы работаем с такими клиентами, мы опираемся на две базовые способности личности: способности к самодистанцированию и способности к самотрансценденции.
2. Невротики (трудности с самодистанцированием) характеризуются триадой: эгоцентризм, гиперрефлексия, негативизм. Для них характерны также пессимистичное мировоззрение, склонность везде искать минусы, а не плюсы. Человек в состоянии невроза будет в первую очередь сконцентрирован на себе, на своих чувствах, переживаниях, он будет копаться в себе, прислушиваться к себе, к своим тревогам и т.д. (психоанализ).
3. Отчаявшиеся (страдающие) — те, кто столкнулся с трагической триадой: боль, вина, смерть То есть это те, кто переживают горе, утрату, кому приходится бороться с тяжелым заболеваниями. И здесь очень важно выстраивать мосты к ценностям.

Техники, используемые в логотерапии. Логотерапия – подход интегративный. Она использует техники разных направлений. Все зависит от клиента, что ему ближе. Например:

1. Техники когнитивной терапии.
2. Арт-терапевтические техники.
3. Техника модуляции установок.
4. Техника сократовского диалога.
5. Юнгианские техники.

Логотерапевтические техники — это:

1. Дерефлексия.
2. Пародоксальная интенция.

Техника дерефлексии: работает с невротиками, базой невроза у которых является гиперрефлексия («созерцание своего пупка»), эгоцентризм, негативизм. Такие клиенты настойчивостью и упорством пытаются избавиться от того, что понимают как проблему, видят только ее негативную сторону и не замечают того, что на самом деле заслуживает внимания. Это называется гиперинтенцией: маниакальное стремление заполучить что-то или избавиться от чего-то, во что бы то ни стало. Любая гиперинтенция порождает гиперрефлексию и лишает человека спонтанности и естественности. Дерефлексия помогает бороться с гиперрефлексией, с теми клиентами, у которых невроз. И работа с ними основана на самотрансценденции и состоит в том, чтобы помочь человеку переключить внимание с самого себя на ценности, которые он может воплотить в окружающем мире.

Парадоксальная интенция — прием логотерапии при лечении невротических заболеваний — фобий и навязчивых состояний, работает со страхами, тревогой. Пациент вступает в ноэтическое измерение: он обращается со своим симптомом не с позиции психофизики, а с позиции духовности. База парадоксальной интенции – это способность с юмором взглянуть на ситуацию, например, на свой страх и парадоксальным образом захотеть того, чего боишься. Например, девушка боялась собак, но после нескольких сеансов, она ходила и думала: «Где все собаки, у меня такие аппетитные ноги». В работе несколько этапов, чтобы занять юмористическую позицию по отношению к своему страху. Здесь проявляется способность к самодистанцированию.

Позиция консультанта[править]

Для всех форм психотерапии основным орудием является личность врача. Логотерапия также очень требовательна к личности терапевта.

1. Франкл вывел конкретную формулу работы с Клиентом. Выбор конкретного метода лечения определяется двумя факторами: способности и уникальность врача + уникальность пациента. Важно установить такой контакт с Клиентом, чтобы выявить, на какие техники он больше откликается.
   В ЦОП-методе то же самое.
2. Принцип психотерапевта: лечи разумом, а не лекарством.
   В ЦОП-методе тот же принцип.
3. Психотерапевт должен исследовать и учитывать все параметры человека: соматические, психические и ноэтивные.
   В ЦОП-методе также на это обращается внимание.
4. Пациента «не надо обезличивать, пытаться его «опредметить» и манипулировать им. Клиента следует «очеловечивать».
   Клиент – это субъект в ЦОП-методе.
5. Психотерапевт должен рассматривать человека, как цельное существо, как единство тела, души и духа. Так же человек рассматривается в ЦОП-методе.
6. К психотерапевту предъявляются вопросы интеллектуального и философского свойства. У врача должна быть соответствующая философская подготовка.
7. Психотерапевт должен придерживаться позиции, что «всякое бытие есть отношение».
8. Требуется определенная ценностная позиция психотерапевта.
   В ЦОП-методе также важна позиция Консультанта.
9. Психотерапевт должен выстраивать разговор с больным, научиться задавать вопросы и выслушивать ответы, вступать в дискуссию, «вести борьбу адекватными средствами, т.е. духовным оружием» — возвращать пациенту связь с духовным началом. В ЦОП-методе обращаемся к Высшей любящей силе.
10. «Задача врача – помочь пациенту обрести… собственное мировоззрение и собственную систему ценностей!», — писал Франкл.
    В ЦОП-методе также помогаем Клиенту находить ценности – качества Божественной природы.
11. Если у Клиента неправильное мировоззрение, задача психотерапевта – опровергнуть его мировоззрение, затем перейти к «психогенезу» его идеологии и понять ее с точки зрения индивидуальной истории человека.
    В ЦОП-методе — это принятие Клиента.
12. Психотерапевт должен помочь Клиенту эмоционально дистанцироваться от своей проблемы, помочь ему найти ей рациональное объяснение.
    В ЦОП-методе Консультант также помогает Клиенту извлекать уроки.
13. Психотерапевт должен помнить, когда пациент прав, не нужно исправлять верное мировоззрение, а когда не прав психотерапия невозможна, т.к. с помощью психотерапии невозможно исправить неверное мировоззрение. «По отношению к цельной реальности души она недостаточна, по отношению к автономной духовной реальности – некомпетентна», — писал В.Франкл.
14. То, за что человек не может взять на себя ответственность, не вменяется ему ни в вину, ни в заслугу.
    В ЦОП-методе – это безоценочная позиция.
15. Вторжение в сферу конкретных личных решений является строго недопустимым. Врач никогда не должен отбирать у пациента ответственность и позволять взваливать ее на себя, никогда не смеет отменять решения пациента или навязывать их ему.
16. «Важнейшая задача в рамках экзистенциального анализа — подвести пациента к такому состоянию, когда он сможет найти в жизни смысл», — писал Франкл. В ЦОП-методе тоже самое.
17. Кабинет врача – это место паломничества для всех отчаявшихся в жизни и усомнившихся в смысле.

1. В. Франкл говорил, что самое важное в человеке это его потенциал. «Это не прошлое, не то, что внутри нас уже есть, а то, чем мы можем стать».
2. Каждая личность уникальна и каждая жизненная ситуация уникальна, поэтому для каждого человека существуют свои смыслы.
3. У жизни есть смысл.
   В ЦОП-методе – это урок.
4. Франкл подчеркивал, что каждая жизненная задача требует от человека полной включённости и человек при этом не теряет свою индивидуальность.
   Осознанность в ЦОП-методе.
5. Согласно Франклу — человек обретает свободу через открытие ценностей и смыслов происходящего.
   В ЦОП-методе мы также становимся свободными, когда очищаем свое подсознание от негативных эмоций.
6. Человек не одинок на своём жизненном пути, его ведёт и сопровождает сама жизнь, и Франкл говорил о том, что «есть тот, кто ставит задачи», и подчеркивал подчиненное положение человека по отношению к жизни.
   Аналогичная идея и в ЦОП-методе.
7. Жизнь требует от человека принятия смыслов. Причём в этом требовании скрываются не насилие жизни над человеком, а её руководство, поддержка и помощь. Благодаря им человек раскрывает свою индивидуальную природу и обретает собственное бытие.
   Это один из важнейших постулатов в ЦОП-методе.
8. «Вера в высший смысл … имеет огромное психотерапевтическое и психогигиеническое значение». Это, по словам Франкла, «творческий источник, бьющий из глубины души и укрепляющий силы человека».
   Любящая сила Вселенной в ЦОП-методе.
9. «У каждого человека есть огромная ответственность за выбор, который он совершает. Таким образом, то, что человек выбирает, становится данностью навсегда».
10. Человек – это единство вопреки многообразию. Человек цельный, он единство тела, души и духа.
    В ЦОП-методе человек рассматривается с такой же позиции.
11. «Внутри единства и цельности духовное в человеке «противопоставляется» телесному и душевному. Это и составляет ноопсихический антагонизм».
12. «Человек свободен в выборе позиции относительно всех законов и условий бытия».
    В ЦОП-методе также человек делает выбор в пользу позитивных качеств.
13. «Человек во многом детерминирован, т.е. определяется предпосылками: биологическими, психологическими или социальными — в этом смысле он не свободен от этих предпосылок вообще».
14. Проекция человека на биологический план – соматические явления, на психологический – это психические явления.
15. «Человек на биологическом уровне предстает закрытой системой физиологических рефлексов, на психологическом уровне – закрытой системой психологических реакций».
16. Только человек способен ставить вопрос о смысле бытия и смысле собственного бытия. «Человек должен ухватить и осознать смысл ситуации, воспринять его, признать и реализовать, то есть воплотить в реальность».
17. «Быть другим возможно одновременно или последовательно. Осознание исходит из соположения субъекта и объекта, т.е. из инобытия в пространстве. А ответственность предполагает последовательность различных состояний, различение будущего от настоящего, т.е. инобытие во времени. Для того чтобы стать другим, необходима воля, как носитель ответственности она стремится перевести одно состояние в другое» Франкл.
    В ЦОП-методе это прописывание и выполнение шагов.
18. Человек находит свое место, заполняет его и тем самым обретает внутреннюю полноту.
19. «Духовное и душевное измерение не совпадают. Содержание мировоззренческой картины никогда не удастся полностью свести к душевному состоянию автора».
20. «Человек не просто есть, но еще и выбирает, кто он есть». Человек обладает свободой выйти за пределы всех предпосылок и противопоставлений даже самым тяжелым и страшным обстоятельствам, т.к. он обладает «упрямством духа».
    В ЦОП-методе, чтобы трансформироваться, необходимо осознанно занять позицию Ученика.
21. «Быть человеком – значит выходить за пределы себя и суть человеческой экзистенции – в самотрансцендентности. Быть человеком, значит тянуться вовне».
22. «Всякий человеческий долг дан человеку в конкретике, в том, что он должен сделать здесь и сейчас. Ценности проявляются в требованиях дня, в личных задачах».

Терапевтический процесс[править]

1. Франкл считал, что задача терапевта состоит в том, чтобы «конкретного человека в конкретной ситуации подвести к уникальной и неповторимой задаче его жизни». Он писал, что тогда «человек сможет стать тем, кто он есть, и перед ним предстоит образ того, кем он должен стать».
2. В.Франкл предлагает нам позитивную терапевтическую цель — выход в мир в сторону целей и смыслов и поиску способов, как к ним прийти.
   Аналогичная цель и в ЦОП-методе.
3. Логотерапия стремится к осознанию духовных явлений, поэтому основными ступенями духовного, психологического роста человека или решения им некой психологической проблемы являются самопознание, самодистанцирование, самотрансценденция.
4. Мы начинаем работу с клиентом с самопознания. Самопознание – это движение внутри себя.
5. Самоопределение: Кто я? Кем я могу, хочу и должен стать? При этом я использую свободу стать другим.
6. Самодистанцирование – это духовная способность человека, позволяющая выйти на продуктивное расстояние и занять некоторую позицию не только по отношению к миру, к другим, но и по отношению к себе, а также к обстоятельствам, с которыми он сталкивается.
7. Логотерапия, будучи формой экзистенциального анализа, старается дать человеку осознание ответственности через самотрансценденцию, она позволяет человеку построить мосты к ценностям и смыслам. Франкл писал: «… быть человеком, значит выходить за пределы самого себя. Это означает, что существование является подлинным лишь в той степени, в какой оно направлено на что-то, что не является им самим…».
8. Контакт со смыслом.
9. Ключевое отличие логотерапии от других подходов: мы обращаемся не к травме, не к патологии, а к тому ресурсу, который есть у личности и, отталкиваясь от него, мы выстраиваем мосты к поврежденным областям, и, таким образом, помогаем человеку вернуть его целостность.
10. Психотерапия, по мнению Франкла, не должна ставить перед собой цель снять психическое напряжение или же помочь человеку утвердить свое могущество. Она должна возвращать человеку ответственность за поиск смыслов происходящего.
    Это происходит и в ЦОП-консультации. Мы не боремся с обстоятельствами, не боремся с чувствами, мы не утверждаем свое могущество перед жизнью.
11. «Важно не то, сколь велик масштаб деятельности человека, а единственно важно, осуществляется ли круг жизненных задач», — писал Франкл.
    В ЦОП-методе: Клиент обретает опору в своих внутренних ценностях, в результате чего способен нести ответственность за свою жизнь.
12. Запрос Клиента формулируется в позитивном ключе (важна связь языка и внутреннего состояния человека).
13. В терапевтическом процессе необходимо учитывать, что работать с духовностью нужно не снизу вверх, а сверху вниз — это требует определенного уровня развития клиента. Из ноэтического измерения нужно идти к психике, не каждый клиент готов к такой работе.
14. Терапевтический процесс – это глубоко личностный контакт, встреча двух душ и взгляд на клиента с позиции ноэтического измерения.
    Аналогичный взгляд и в ЦОП-методе.
15. Опора в процессе на ресурс психотерапевта и ресурс Клиента.
    Аналогичный подход и в ЦОП-методе, но в нем еще добавляется и ресурс Высшей любящей силы.
16. Человек отказывается от поиска счастья, как такового, т.к. счастье – это побочный продукт смысла.
    В ЦОП-методе — это непрерывный урок.
17. Франкл не настаивал на религиозном подходе в методе логотерапии. Он предлагал универсальный язык, чтобы каждый человек мог воспользоваться им. В ЦОП-методе также учитывается, что процесс трансформации личности и формирование новой парадигмы мышления не сможет произойти в пространстве и рамках одной религии. Этот процесс выходит за её пределы.

1. Франкл говорил, что «бытие есть отношение», очевидно предполагая, что есть две стороны в отношениях. Исследуя отношения, Жизнь и человек, Франкл работает главным образом с позицией самого человека, ориентируясь на его способность осознать смысл происходящего и принять полную ответственность.
2. Успех в отношении всегда зависит от двух сторон.
3. Франкл пишет, что человеку дается ответственность определить смысл задач, которые ставит перед ним жизнь, то есть угадать. В этом случае человека подстерегает серьезная опасность, он может запутаться в своих догадках, потерять ориентиры и сбиться с пути.
4. Франкл недостаточно полно раскрывает, как пациент должен осознать свои личные смыслы, что ему может помочь в этом. Он не представил технологию, в которой отразилась бы суть подхода.
5. Франкл говорит, что помощью для человека станет карта пути или описание тех задач, который ставит перед ним Жизнь. Подобную карту он не дает, потому что считает, что каждая жизненная ситуация абсолютно уникальна.
6. Система ценностей, которую предлагает Франкл, может вызвать у человека сомнения в своих способностях ей следовать.
7. Сторона Жизнь в учении Франкла остается несколько в тени. С одной стороны, он подчеркивает ее разумное начало, но подробно не исследует природу этого начала.
8. Франкл представляет Жизнь трудным учителем. Очевидно, Франкл находился под влиянием своего личного опыта: его Жизнь была таким учителем.
9. Франкл говорит о смыслах и ценностях конкретного человека, но не говорит об общих смыслах и ценностях для всех людей. А в ЦОП-методе они есть.
10. В рамках метода логоанализа время работы психотерапевта с пациентом составляет полтора года.

Список литературы[править]

НА ВСЕ ПУБЛИКАЦИИ АЛЬПИНА НОН-ФИКШН ЕСТЬ ЗАПРЕТ НА КОПИРОВАНИЕ И ЦИТИРОВАНИЕ!!!

• Виктор Франкл «Доктор и душа. Логотерапия и экзистенциальный анализ», Альпина Нон-Фикшн, Москва, 2017
• Виктор Франкл «Логотерапия и экзистенциальный анализ. Статьи и лекции, Альпина Нон-Фикшн, Москва, 2018
• Виктор Франкл «Страдания от бессмысленности жизни». Новосибирское университетское издательство, 2014
• Олег Гадецкий «Ценностно-ориентированная психология: универсальный подход к решению психологических проблем», Ростов-на-Дону: ООО «Медиа-Полис», 2019
• Виктор Франкл «Человек в поисках смысла»

Обзор логотерапии Виктора Франкла

Виктор Франкл — основатель логотерапии, формы психотерапии, которую он разработал после выживания в нацистских концлагерях в 1940-х годах. Получив опыт в лагерях, он разработал теорию о том, что именно через поиск смысла и цели в жизни люди могут вынести лишения и страдания.

Краткая история

Виктор Франкл родился 26 марта 1905 года и умер 2 сентября 1997 года в Вене, Австрия.В молодости на него повлияли Зигмунд Фрейд и Альфред Адлер. Франкл получил медицинскую степень в Медицинской школе Венского университета в 1930 году.

С 1940 по 1942 год он был директором неврологического отделения больницы Ротшильдов, а с 1946 по 1970 год — директором Венской поликлиники неврологии. В 1942 году Франкл был депортирован в нацистский концлагерь вместе с женой, родителями и другими членами семьи.

С 1942 по 1945 год он провел в общей сложности в четырех лагерях, включая Освенцим, и был единственным выжившим членом своей семьи.В 1945 году он вернулся в Вену и опубликовал книгу о своих теориях, основанную на записях наблюдений во время пребывания в лагерях. К моменту его смерти его книга « В поисках смысла человека » была опубликована на 24 языках.

Наследие

За свою карьеру профессора неврологии и психиатрии Франкл написал 30 книг, читал лекции в 209 университетах на пяти континентах и ​​был удостоен 29 почетных докторских степеней университетов по всему миру.

Он был приглашенным профессором в Гарварде и Стэнфорде, и его терапия, названная «логотерапией», была признана третьей школой венской терапии после психоанализа Фрейда и индивидуальной психологии Альфреда Адлера. Кроме того, логотерапия была признана одной из научно обоснованных школ психотерапии Американским медицинским обществом, Американской психиатрической ассоциацией и Американской психологической ассоциацией.

Логотерапия

Франкл считал, что людьми движет нечто, называемое «волей к смыслу», что приравнивается к желанию найти смысл в жизни.Он утверждал, что жизнь может иметь смысл даже в самых несчастных обстоятельствах и что мотивация к жизни исходит из поиска этого смысла. Сделав еще один шаг, Франкл написал:

У человека можно отнять все, кроме одного: последней из человеческих свобод — выбирать свое отношение в тех или иных обстоятельствах.

Это мнение основывалось на его переживаниях страданий и его отношении поиска смысла через страдание. Таким образом, Франкл считал, что, когда мы больше не можем изменить ситуацию, мы вынуждены изменить себя.

Основы

«Логос» — это греческое слово, обозначающее значение, а логотерапия помогает пациенту найти личный смысл в жизни. Франкл представил краткий обзор теории в книге «В поисках смысла человека» .

Основные свойства

Франкл верил в три основных свойства, на которых основывались его теория и терапия:

1. У каждого человека здоровый стержень.
2. Одна из основных задач — просветить других об их собственных внутренних ресурсах и предоставить инструменты для использования их внутреннего ядра.
3. Жизнь предлагает цель и смысл, но не обещает удовлетворения или счастья.

Значение поиска

Идя дальше, логотерапия предполагает, что смысл жизни можно открыть тремя разными способами:

1. Создавая работу или совершая поступок.
2. Переживая что-то или встречая кого-то.
3. По отношению к неизбежным страданиям.

Пример, который часто приводится для объяснения основных принципов логотерапии, — это история Франкла, встречавшегося с пожилым терапевтом, который изо всех сил пытался преодолеть депрессию после потери жены.Франкл помог пожилому мужчине понять, что его целью было избавить жену от боли потерять его первой.

Основные предположения

Логотерапия состоит из шести основных допущений, которые пересекаются с фундаментальными конструкциями и способами поиска смысла, перечисленными выше:

1. Тело, разум и дух

Человек — это сущность, состоящая из тела ( soma ), разума ( psyche ) и духа ( noos ).Франкл утверждал, что у нас есть тело и разум, но дух — это то, что мы есть, или наша сущность. Обратите внимание, что теория Франкла не была основана на религии или теологии, но часто имела параллели с ними.

2. Жизнь имеет смысл при любых обстоятельствах

Франкл считал, что жизнь имеет смысл при любых обстоятельствах, даже в самых несчастных. Это означает, что даже когда ситуации кажутся объективно ужасными, существует более высокий уровень порядка, который включает в себя смысл.

3.У людей есть воля к значению

Логотерапия предполагает, что у людей есть воля к значению, а это означает, что смысл является нашей основной мотивацией к жизни и действиям и позволяет нам переносить боль и страдания. Это считается отличным от желания достичь власти и удовольствия.

4. Свобода поиска смысла

Франкл утверждает, что при любых обстоятельствах люди могут свободно использовать эту волю для поиска смысла. Это основано на его переживании боли и страданий и выборе своего отношения к ситуации, которую он не мог изменить.

5. Значение момента

Пятое предположение утверждает, что для того, чтобы решения были значимыми, люди должны реагировать на требования повседневной жизни таким образом, чтобы соответствовать ценностям общества или их собственной совести.

6. Люди уникальны

Франкл считал, что каждый человек уникален и незаменим.

Логотерапия на практике

Франкл верил, что можно превратить страдание в достижение и свершение.Он рассматривал чувство вины как возможность изменить себя к лучшему, а жизненные перемены — как шанс предпринять ответственные действия.

Таким образом, эта психотерапия была направлена ​​на то, чтобы помочь людям лучше использовать свои «духовные» ресурсы, чтобы противостоять невзгодам. В своих книгах он часто использовал свой личный опыт, чтобы объяснить читателю концепции.

В логотерапии используются три техники: обратное отражение, парадоксальное намерение и сократовский диалог.

1. Dereflection: Dereflection направлено на то, чтобы помочь кому-то сфокусироваться от себя и на других людей, чтобы они могли стать цельными и тратить меньше времени на то, чтобы думать о проблеме или о том, как достичь цели.
2. Парадоксальное намерение: Парадоксальное намерение — это техника, которая заставляет человека желать того, чего больше всего боятся. Это было предложено для использования в случае тревоги или фобий, когда можно использовать юмор и насмешки, когда страх парализует. Например, человека, который боится выглядеть глупым, можно нарочно побудить попытаться выглядеть глупо. Как это ни парадоксально, страх исчезнет, ​​если намерение касается того, чего боялись больше всего.
3. Сократический диалог: Сократический диалог будет использоваться в логотерапии как инструмент, чтобы помочь пациенту в процессе самопознания через его или ее собственные слова.Таким образом, терапевт будет указывать на образцы слов и помогать клиенту увидеть в них значение. Считается, что этот процесс помогает клиенту понять ответ, который ждет своего открытия.

Легко увидеть, как некоторые методы логотерапии пересекаются с новыми формами лечения, такими как когнитивно-поведенческая терапия (КПТ) или терапия принятия и приверженности (ACT). Таким образом, логотерапия может быть дополнительным подходом к лечению, основанному на поведении и мышлении.

Критика

Франкл не остался без критиков. Некоторые считали, что он использовал свое пребывание в нацистских лагерях как способ продвижения своей психотерапии, а другие считали, что его поддержка исходила только от религиозных лидеров Соединенных Штатов. (Действительно, он нанял для работы с ним служителей и пастырских психологов).

В 1961 году его идеи были оспорены психологом Ролло Мэем, известным как основатель экзистенциального движения в США, который утверждал, что логотерапия эквивалентна авторитаризму, когда терапевт диктует пациенту решения.Таким образом чувствовалось, что терапевт уменьшил ответственность пациента за поиск решений проблем.

Однако неясно, было ли это фундаментальной проблемой логотерапии или неудачей Франкла как терапевта, поскольку он, как говорили, был высокомерным в своей манере разговаривать с пациентами.

Таким образом, логотерапия может утверждать, что всегда есть четкие решения проблем и что терапевт должен найти их для клиента.

Франкл утверждал, что логотерапия фактически учит пациента брать на себя ответственность.

Тем не менее, очевидно, что при применении теорий Франкла важно подчеркнуть, что пациент должен быть участником, а не получателем в процессе.

Доказательства

По логотерапии опубликовано более 1700 эмпирических и теоретических работ, и по этой теме разработано более 59 измерительных инструментов. В то время как ранняя работа Фрэнка включала тематические исследования, в конечном итоге они стали включать в себя практическую реализацию концепций и оценок клинической эффективности.Другими словами, Франкл верил в эмпирические исследования и поощрял их.

Систематический обзор данных исследований, относящихся к логотерапии, проведенный в 2016 году, обнаружил корреляции или эффекты, относящиеся к логотерапии в следующих областях или для следующих условий:

• Корреляция между наличием смысла в жизни, поиском смысла жизни и жизнью удовлетворение и счастье
• Низкий смысл жизни среди пациентов с психическими расстройствами
• Поиск смысла и наличия смысла как фактора устойчивости
• Корреляция между смыслом жизни и суицидными мыслями у онкологических больных
• Эффективность программы логотерапии для раннего подросткового возраста с раком
• Эффективность логотерапии при депрессии у детей
• Эффективность логотерапии в снижении выгорания на работе, синдрома пустого гнезда
• Корреляция с удовлетворенностью браком

В целом, неудивительно, что есть доказательства того, что смысл жизни коррелирует с улучшением психического здоровья.Предполагается, что эти знания могут быть применены в таких областях, как фобии, боль и чувство вины, горе, а также при таких расстройствах, как шизофрения, депрессия, злоупотребление психоактивными веществами, посттравматический стресс и тревога.

Франкл считал, что многие болезни или проблемы с психическим здоровьем являются замаскированной экзистенциальной тревогой и что люди борются с бессмысленностью, которую он называл «экзистенциальным вакуумом».

Повседневная жизнь

Как вы могли бы применить принципы логотерапии для улучшения своей повседневной жизни?

• Создайте что-нибудь. Как и предлагал Франкл, создание чего-либо (например, искусства) дает вам чувство цели, что может добавить смысла в вашу жизнь.
• Развивайте отношения. Благоприятный характер проведения времени с другими поможет вам развить в себе чувство смысла жизни.
• Найдите цель в боли. Если вы переживаете что-то плохое, постарайтесь найти в этом цель. Даже если это небольшая ментальная уловка, это поможет вам пройти. Например, если член семьи проходит курс лечения от болезни, считайте, что ваша цель — поддержать этого человека.
• Поймите, что жизнь несправедлива. Здесь никто не ведет счет, и вам необязательно будет сдана честная колода. Однако жизнь всегда может иметь смысл, даже в самых худших ситуациях.
• Свобода находить смысл. Помните, что вы всегда можете найти смысл в своей жизненной ситуации. Никто не может забрать это у вас.
• В центре внимания другие. Попытайтесь сосредоточиться вне себя, чтобы избавиться от ощущения зацикленности в ситуации.
• Примите худшее. Когда вы идете искать худшего, это уменьшает власть над вами.

Слово от Verywell

Хотя концепции логотерапии продолжают изучаться и по сей день, вы вряд ли услышите о людях, получающих этот тип лечения напрямую. Скорее, компоненты логотерапии, скорее всего, будут переплетены с другими видами терапии или лечения.

Виктор Франкл Биография

Виктор Франкл был психиатром 20 века, основавшим сферу логотерапии.Пережив Холокост, он написал самую продаваемую книгу « В поисках смысла человека» .

Профессиональная жизнь

Виктор Эмиль Франкл родился 26 марта 1905 года в Вене, Австрия. Он получил степень доктора медицины и доктора философии в Венском университете, где изучал психиатрию и неврологию, уделяя особое внимание суициду и депрессии. Будучи студентом-медиком в конце 20-х годов, он успешно посоветовал старшеклассникам практически искоренить самоубийство. Из-за этих достижений его попросили возглавить отделение профилактики суицида Главной больницы в Вене.Вылечив тысячи людей за четыре года своего пребывания там, Франкл занял должность главы неврологического отделения в больнице Ротшильда, одном из немногих учреждений, где евреи могли заниматься медициной в то время.

В 1942 году Франкл, его родители, жена и брат были арестованы и отправлены в концлагерь Теризинштадт; Отец Франкла умер там через шесть месяцев. В течение трех лет Франкла переводили между четырьмя концентрационными лагерями, включая Освенцим, где умер его брат и убита его мать.Жена Франкла умерла в Берген-Бельзене. Когда в 1945 году лагерь Франкла был освобожден, он узнал о смерти всех его ближайших родственников, за исключением его сестры, которая эмигрировала в Австралию. В лагерях Франкл и его сокамерники пытались избавиться от уныния, которое они наблюдали у других заключенных. Пытаясь предотвратить попытки самоубийства, Франкл и другие пытались помочь другим заключенным, столкнувшимся с тяжелой депрессией, побуждая их размышлять о положительных воспоминаниях, сценах и мыслях.

Франкл использовал свой опыт в лагерях для разработки своей теории логотерапии, которую иногда называют «Третьей венской школой психотерапии», потому что Франкл пришел после Зигмунда Фрейда и Альфреда Адлера. Франкл считал, что даже в бесчеловечных и ужасных условиях жизнь все еще имеет смысл, а страдания имеют цель. Франкл считал, что в экстремальных физических обстоятельствах человек может сбежать через свое духовное «я», чтобы выжить в, казалось бы, невыносимых условиях.Он считал, что на духовное «я» не могут повлиять внешние силы. Франкл провел большую часть своей дальнейшей карьеры, изучая экзистенциальные методы терапии.

Франкл написал новаторскую книгу « Человек в поисках смысла », в которой подробно изложил его точку зрения на то, как он пережил тяжелое испытание в концентрационном лагере. Он был профессором неврологии и психиатрии Венского университета с 1948 по 1990 год, а с 1946 по 1970 год руководил отделением неврологии Венской поликлинической больницы.На протяжении своей карьеры Франкл опубликовал множество книг, получил десятки почетных степеней, читал лекции по всему миру и был приглашенным профессором в университетах, включая Гарвард, Южный методистский и Дюкен.

Вклад в психологию

Книга Франкла « Человек в поисках смысла» широко цитируется как одна из самых важных и вдохновляющих книг ХХ века. В книге он описывает три этапа адаптации к жизни в концентрационном лагере:

1. Шок или отрицание при первичной госпитализации.
2. Апатия к другим.
3. Деперсонализация, горечь, моральное искажение и разочарование выживших.

Франкл утверждает, что обретение смысла в повседневных моментах может позволить пережившим травму избежать горечи и апатии, которые так часто являются результатом пыток, заключения и длительной травмы. Он побуждает страдающих травмой думать о людях, которых они не хотели бы разочаровывать, например о мертвых или далеких членах семьи, и размышлять о том, как они хотели бы, чтобы их воспринимали эти близкие.Франкл считает, что смысл можно найти в творчестве и работе, человеческом взаимодействии и опыте, а также в том, как мы реагируем на неизбежные страдания.

Логотерапия

Франкла основана на «воле к смыслу» философа Сорена Кьеркегора. Франкл опирается на философию Кьеркегора, утверждая, что основной движущей силой жизни является поиск смысла, а не влечение к сексу или удовольствию, как теоретизировал Фрейд, или к власти, как утверждали Ницше и Адлер. Логотерапия — это форма экзистенциальной терапии, которая подчеркивает, что люди способны находить смысл во всем, что они делают.

Цитата Виктора Франкла

Артикул:

1. Хусо, Дебора. (2011). Врач для души: пережив Холокост, Виктор Франкл вернул душу в западную медицину. Успех. Получено с http://www.gale.cengage.com/InContext/bio.htm
2. Ноубл, Холкомб Б. (1997, 4 сентября). Доктор Виктор Э. Франкл из Вены, психиатр, занимающийся поисками смысла, умер на 92. New York Times .Получено с http://www.nytimes.com/1997/09/04/world/dr-viktor-e-frankl-of-vienna-psychiatrist-of-the-search-for-meaning-dies-at-92. HTML
3. Виктор Э (мил) Франкл. (2003). Современные авторы онлайн. Биография в контексте. Получено с http://www.gale.cengage.com/InContext/bio.htm

Виктор Франкл | Биография, книги, теория и факты

Виктор Франкл , полностью Виктор Эмиль Франкл (родился 26 марта 1905 года, Вена, Австрия — умер 2 сентября 1997 года, Вена), австрийский психиатр и психотерапевт, разработавший психологический подход, известный как логотерапия, широко признанный «третьей школой» венской психотерапии после «первой школы» Зигмунда Фрейда и «второй школы» Альфреда Адлера.Основа теории Франкла заключалась в том, что первичной мотивацией человека является поиск смысла жизни, и что основная цель психотерапии должна заключаться в том, чтобы помочь человеку найти этот смысл.

Отец Франкла был государственным служащим в Вене. Младший Франкл рано проявил интерес к психологии, а в средней школе изучал психологию и философию. Подростком он вступил в переписку с Фрейдом, который просил разрешения опубликовать одну из его статей.Во время учебы в Медицинской школе Венского университета Франкл изучал теории Адлера и читал лекции по индивидуальной психологии. Он проявил особый интерес к изучению депрессии и самоубийств, и он основал центры консультирования молодежи в Вене, чтобы добиться успеха в уменьшении количества самоубийств среди подростков в городе.

После получения докторской степени в области медицины в 1930 году Франкл присоединился к персоналу психиатрической больницы Ам Штайнхоф в Вене, где с 1933 по 1937 год возглавлял программу предотвращения женских суицидов.Впоследствии он открыл частную практику, но, будучи евреем, был вынужден закрыть ее после того, как нацистская Германия аннексировала Австрию в 1938 году. Затем он стал главой неврологии венской больницы Ротшильда, которая обслуживала еврейское население. Однако антисемитизм рос, и в 1942 году Франкла и его семью отправили в концлагерь Терезиенштадт, где погиб его отец. В 1944 году уцелевшие Франклы были доставлены в Освенцим, где его мать была истреблена; его жена умерла позже в концлагере Берген-Бельзен.Наблюдая за жестокостью и унижением вокруг него, Франкл предположил, что те заключенные, которые имели какой-то смысл в своей жизни, с большей вероятностью выживут; он сам пытался воссоздать рукопись книги, которую писал до своего захвата.

После освобождения Франкл вернулся в Вену, где возглавил неврологическое отделение больницы общей поликлиники. Он выпустил классическую книгу Ein Psycholog erlebt das Konzentrationslager (1946; «Психолог переживает концентрационный лагерь»; опубликована на английском языке как Man’s Search for Meaning ), которую он продиктовал команде помощников за девять дней, и она была продиктована продавать миллионы копий на десятках языков.Франкл также преподавал в Венском университете до 1990 года и в ряде американских университетов. За несколько месяцев до смерти он опубликовал книгу «В поисках окончательного смысла» и Воспоминания: автобиография . Институт Виктора Франкла в Вене был основан в 1992 году для продолжения его работы.

Оформите подписку Britannica Premium и получите доступ к эксклюзивному контенту. Подпишитесь сейчас

Австрия | Факты, люди и достопримечательности

Австрия , преимущественно горная страна, не имеющая выхода к морю, в южно-центральной Европе.Вместе со Швейцарией он образует то, что было охарактеризовано как нейтральное ядро ​​Европы, несмотря на полное членство Австрии с 1995 года в наднациональном Европейском союзе (ЕС).

Значительную часть выдающегося положения Австрии можно объяснить ее географическим положением. Он находится в центре европейского движения между востоком и западом вдоль большого дунайского торгового пути и между севером и югом через великолепные альпийские перевалы, тем самым встраивая страну в различные политические и экономические системы.За десятилетия после распада в 1918 году Австро-Венгрии, многонациональной империи, сердцем которой она была, эта маленькая страна более четверти века пережила социальные и экономические потрясения и нацистскую диктатуру. Тем не менее, установление постоянного нейтралитета в 1955 году, связанное с выводом союзных войск, оккупировавших страну после окончания Второй мировой войны, позволило Австрии развиться в стабильную и социально прогрессивную нацию с процветающей культурной жизнью, напоминающей ее прежнюю дни международной музыкальной славы.Его социальные и экономические институты также характеризовались новыми формами и духом сотрудничества, и, хотя политические и социальные проблемы остаются, они не проявились с той интенсивностью, которая наблюдается в других странах континента. Столица Австрии — историческая Вена (Вена), бывшая резиденция Священной Римской империи и город, известный своей архитектурой.

Австрия Encyclopædia Britannica, Inc.

Земля

Австрия граничит на севере с Чешской Республикой, на северо-востоке со Словакией, на востоке с Венгрией, на юге со Словенией, на юго-западе с Италией, на западе со Швейцарией и Лихтенштейном и на северо-западе с Германией. .Он простирается примерно на 360 миль (580 км) с востока на запад.

Физические особенности Австрии.

Encyclopædia Britannica, Inc.

Рельеф

Горы и леса придают австрийскому ландшафту его характер, хотя в северо-восточной части страны река Дунай течет между восточной окраиной Альп и холмами Богемии и Моравии, направляясь к Альфельду, или Венгерской равнине. Вена расположена в месте, где Дунай выходит между горами в более сухие равнины.

Оформите подписку Britannica Premium и получите доступ к эксклюзивному контенту. Подпишитесь сейчас

Австрийские Альпы составляют физическую основу страны. Их можно разделить на северную и южную известняковые гряды, каждая из которых состоит из крутых гор. Эти два диапазона разделены центральным диапазоном, более мягким по форме и очертаниям и состоящим из кристаллических пород. Альпийский пейзаж представляет собой сложную геологическую и топографическую структуру, самая высокая точка — Гроссглокнер (12 460 футов [3798 метров]) — поднимается на запад.Западная Австрия Länder (земли) Форарльберг, Тироль и Зальцбург характеризуются величественными горами и великолепными пейзажами высоких Альп. Этот высокогорный альпийский характер простирается также на западную часть штата Кернтен (Каринтия), на регион Зальцкаммергут в центральной Австрии и на альпийские кварталы штата Штайермарк (Штирия).

К северу от массивного Альпийского отрога лежит холмистый субальпийский регион, простирающийся между северными Альпами и Дунаем и охватывающий северную часть штата Оберостеррайх (Верхняя Австрия).К северу от реки находится густо заросший лесом предгорный район, который включает часть Богемского массива, который простирается через чешскую границу до земли Нидеростеррайх (Нижняя Австрия). Эта часть Австрии изрезана множеством долин, которые веками служили проходами, ведущими на восток и юго-восток Европы и даже — в случае средневековых паломников и крестоносцев — на Святую Землю. Низменность к востоку от Вены, вместе с северной частью штата Бургенланд, может рассматриваться как западное продолжение Малого Альфельда (Малой Венгерской равнины).

Дренаж

Австрия — страна озер, многие из которых являются наследием эпохи плейстоцена (т.е. примерно от 2600000 до примерно 11700 лет назад), во время которой ледниковая эрозия вырвала горные озера в центральном альпийском районе, особенно вокруг Зальцкаммергута. Самые большие озера, частично лежащие на территории соседних стран, — это Боденское озеро (Bodensee) на западе и болотистое озеро Нойзидлер (Neusiedlersee) на востоке.

Почти вся территория Австрии впадает в систему реки Дунай.Главный водораздел между Черным и Северным морем проходит через северную Австрию, в некоторых местах находящуюся всего в 22 милях (35 км) от Дуная, а на западе водораздел между Дунаем и речными системами, впадающими в Атлантику и Средиземное море совпадает с западной политической границей Австрии. На юге Юлийские и Карнийские (Карнишские) Альпы, а дальше на запад — главный альпийский хребет, отмечают водораздел региона, впадающего в реку По на севере Италии.

Виноградники вдоль реки Дунай в регионе Вахау, Австрия.

G. Hofmann / SuperStock

Виктор Франкл | Счастье и смысл | Погоня за счастьем

«На самом деле человеку нужно не состояние без напряжения, а стремление и борьба за какую-то достойную его цель. Ему нужна не разрядка напряжения любой ценой, а призыв к потенциальному значению, ожидающему своего исполнения ». Виктор Эмиль Франкль (1905–1997), австрийский невролог, психиатр и переживший Холокост, посвятил свою жизнь изучению, пониманию и продвижению «смысла».В его знаменитой книге « Человек в поисках смысла » рассказывается о том, как он пережил Холокост, найдя личный смысл в этом опыте, который дал ему волю к его переживанию. Позже он основал новую школу экзистенциальной терапии, называемую логотерапией, основанную на предпосылке, что основной мотивацией человека в жизни является «воля к смыслу» даже в самых трудных обстоятельствах. Франкл указал на исследование, показывающее сильную связь между «бессмысленностью» и преступным поведением, зависимостями и депрессией.Без смысла люди заполняют пустоту гедонистическими удовольствиями, властью, материализмом, ненавистью, скукой или невротическими навязчивыми идеями и компульсиями. Некоторые могут также стремиться к Супрамеингу, высшему смыслу жизни, духовному значению, которое зависит исключительно от большей силы вне личного или внешнего контроля.

Стремление найти смысл в своей жизни является основной мотивационной силой в человеке (Frankl 1992, стр. 104).

Хотя Франкл редко затрагивает тему стремления к счастью, он очень озабочен удовлетворением и удовлетворением в жизни.Мы можем видеть это в его озабоченности депрессией, тревогой и бессмысленностью. Франкл указывает на исследование, показывающее сильную связь между «бессмысленностью» и преступным поведением, зависимостью и депрессией. Он утверждает, что в отсутствие смысла люди заполняют образовавшуюся пустоту гедонистическими удовольствиями, властью, материализмом, ненавистью, скукой или невротическими навязчивыми идеями и компульсиями (Frankl 1992, стр. 143).

История Франкла

Виктор Франкл был австрийским неврологом и психологом, основавшим так называемую им область «логотерапии», получившую название «Третья венская школа психологии» (вслед за Фрейдом и Альдером).Логотерапия развивалась на основе личного опыта Франкла в нацистском концентрационном лагере Терезиенштадт. Годы, проведенные там, глубоко повлияли на его понимание реальности и смысла жизни человека. Его самая популярная книга, «Человек в поисках смысла», описывает его опыт в лагере, а также развитие логотерапии. Во время пребывания там он обнаружил, что те, кто не потерял чувство цели и смысла жизни, смогли выжить намного дольше, чем те, кто заблудился.

Логотерапия

В книге «Воля к смыслу» Франкл отмечает, что «логотерапия направлена ​​на раскрытие воли к смыслу жизни». Чаще всего он обнаруживал, что люди будут задумываться о смысле жизни, когда для Франкла совершенно ясно, что «сама жизнь задает вопросы человеку». Как это ни парадоксально, отказавшись от желания «свободы от», мы получаем «свободу» принимать «решение» для своей уникальной и уникальной жизненной задачи (Frankl 1988, стр. 16).

Логотерапия развивалась в контексте крайних страданий, депрессии и печали, поэтому неудивительно, что Франкл сосредоточен на том, как избавиться от этих вещей.Его опыт показал ему, что жизнь может быть осмысленной и полноценной даже несмотря на самые суровые обстоятельства. С другой стороны, он также предостерегает от погони за гедонистическими удовольствиями из-за их склонности отвлекать людей от поиска смысла жизни.

Значение

Только когда эмоции работают в терминах ценностей, человек может испытывать чистую радость (Frankl 1986, стр. 40).

В поисках смысла Франкл рекомендует три различных образа действий: через дела, переживание ценностей через какое-то средство (красота через искусство, любовь через отношения и т. Д.) или страдания. В то время как третье необязательно в отсутствие первых двух, в рамках мысли Франкла страдание стало возможностью найти смысл и испытать ценности в жизни в отсутствие двух других возможностей (Frankl 1992, стр. 118) .

Хотя для Франкла радость никогда не могла быть самоцелью, она была важным побочным продуктом поиска смысла жизни. Он указывает на исследования, в которых наблюдается заметная разница в продолжительности жизни между «обученными животными с заданиями», т.е.е., животные с определенной целью, чем «бесполезные, безработные животные». И все же недостаточно просто иметь что-то делать, важнее то, «каким образом человек выполняет работу» (Frankl 1986, p. 125).

Ответственность

Свобода человека — это не свобода от, но свобода (Франкл 1988, стр. 16).

Как упоминалось выше, Франкл считает нашу способность реагировать на жизнь и нести ответственность перед ней как главный фактор в поиске смысла и, следовательно, реализации в жизни.Фактически, он рассматривал ответственность как «сущность существования» (Frankl 1992, 114). Он считал, что люди — не просто продукт наследственности и окружающей среды, и что они обладают способностью принимать решения и брать на себя ответственность за свою жизнь. Этот «третий элемент» решения — то, что, по мнению Франкла, делало образование таким важным; он чувствовал, что образование должно быть обучением способности принимать решения, брать на себя ответственность, а затем становиться свободным, чтобы быть тем человеком, которым вы решили быть (Frankl 1986, стр.XXV).

Индивидуальность

Франкл осторожно заявляет, что у него нет универсального ответа на вопрос о смысле жизни. Его уважение к человеческой индивидуальности и уникальной личности, цели и увлечениям каждого человека не позволяет ему поступать иначе. И поэтому он побуждает людей отвечать жизни и находить в жизни свой собственный уникальный смысл. На вопрос, как это можно сделать, он цитирует Гете: «Как мы можем научиться познавать себя? Не размышлением, а действием.Постарайтесь выполнить свой долг, и вы скоро узнаете, кто вы. Но каков твой долг? Требования каждого дня ». Цитируя это, он указывает на важность, придаваемую человеку, выполняющему работу, и способ ее выполнения, а не на работу или задачу как таковую (Frankl 1986, p. 56).

Методы

Логотерапия Франкла использует несколько техник для улучшения качества жизни. Во-первых, это концепция парадоксального Намерения, когда терапевт побуждает пациента иметь намерение или желание, пусть даже на секунду, именно того, чего он боится.Это особенно полезно при навязчивых, компульсивных и фобических состояниях, а также в случаях скрытой тревожности.

Случай потного врача

Молодой врач страдал сильной водобоязнью. Однажды, встретив своего начальника на улице, он протянул руку в знак приветствия и заметил, что вспотел больше, чем обычно. В следующий раз, когда он оказался в подобной ситуации, он ожидал, что снова вспотеет, и эта тревога ожидания спровоцировала чрезмерное потоотделение. Это был порочный круг … Мы посоветовали нашему пациенту, в случае, если его тревога ожидания повторится, намеренно принять решение показать людям, с которыми он столкнулся в то время, насколько он действительно может потеть.Через неделю он вернулся и сообщил, что всякий раз, когда он встречал кого-то, кто вызывал у него беспокойство, он говорил себе: «Раньше я только немного вспотел, а теперь я вылью не менее десяти литров!» Каков был результат этого парадоксального решения? Страдая от фобии в течение четырех лет, он быстро смог, всего за один сеанс, навсегда избавиться от нее. (Франкл, 1967)

Дерефлексия

Другая техника — это дерефлексия, с помощью которой терапевт уводит пациентов от их проблем к чему-то еще значимому в мире.Возможно, наиболее распространенное применение этого метода — при сексуальной дисфункции, поскольку чем больше человек думает о потенции во время полового акта, тем менее вероятно, что он сможет ее достичь.

Ниже приводится стенограмма совета Франкла Анне, 19-летней студентке факультета искусств, у которой проявляются тяжелые симптомы зарождающейся шизофрении. Она считает себя растерянной и просит о помощи.

Пациент: Что происходит во мне?

Frankl: Не думай о себе.Не пытайтесь понять, в чем причина вашей проблемы. Доверьте это нам, докторам. Мы проведем вас через кризис. Ну, а разве не манит вас цель — допустим, художественное задание?

Пациент : Но эта внутренняя суматоха….

Frankl: Не смотри на свои внутренние потрясения, а обрати свой взор на то, что тебя ждет. Имеет значение не то, что таится в глубине, а то, что ждет в будущем, ждет, чтобы вы реализовали его….

Пациент: Но в чем причина моей проблемы?

Frankl: Не зацикливайтесь на подобных вопросах.Каким бы ни был патологический процесс, лежащий в основе вашего психологического недуга, мы вылечим вас. Поэтому не беспокойтесь о странных чувствах, которые вас преследуют. Игнорируйте их, пока мы не заставим вас избавиться от них. Не смотри на них. Не борись с ними. Представьте себе, есть около дюжины великих дел, работ, которые ждут, чтобы их создала Анна, и нет никого, кто мог бы этого добиться, кроме Анны. Никто не мог заменить ее в этом назначении. Они будут вашими творениями, и если вы их не создадите, они навсегда останутся несотворенными…

Пациент: Доктор, я верю в то, что вы говорите.Это сообщение делает меня счастливым.

Распознавание смысла

Наконец, логотерапевт пытается расширить понимание смысла пациентом как минимум тремя способами: творчески, эмпирически и эмоционально.

а) Смысл через творческие ценности

Франкл пишет, что «роль логотерапевта состоит в расширении и расширении поля зрения пациента, так что весь спектр значений и ценностей становится для него осознанным и видимым».Главный источник смысла — это ценность всего, что мы создаем, достигаем и выполняем.

б) Значение через эмпирические ценности

Франкл пишет: «Давайте спросим альпиниста, который видел альпийский закат и был настолько тронут великолепием природы, что почувствовал холодную дрожь, бегущую по его спине, — позвольте нам спросить его, неужели после такого переживания его жизнь снова может казаться совершенно бессмысленной »(Frankl, 1965).

c) Смысл через установочные ценности

Франкл утверждал, что у нас всегда есть свобода находить смысл через осмысленное отношение даже в очевидно бессмысленных ситуациях.Например, пожилому пациенту, находящемуся в депрессии, который не смог преодолеть потерю жены, помог следующий разговор с Франклом:

Франкл спросил: «Что бы произошло, если бы вы умерли первым, и вашей жене пришлось бы пережить вас». . »

«О, — ответила пациентка, — для нее это было бы ужасно; как бы она пострадала! »

Франкл продолжал: «Видите ли, ей удалось избавиться от таких страданий; и именно вы избавили ее от этого страдания; но теперь вы должны заплатить за это, выжив и оплакивая ее.Мужчина не сказал ни слова, но пожал руку Франклу и спокойно покинул свой кабинет (Frankl, 1992).

Заключение

Удивительная стойкость Франкла среди его переживаний крайних страданий и печали говорит о том, как его теории, возможно, помогли ему и его окружающим. Поскольку тревожный уровень самоубийств и депрессии среди молодых подростков и взрослых в Соединенных Штатах продолжается, его призыв ответить на зов жизни с помощью логотерапии может стать многообещающим ресурсом.

Библиография

Франкл Виктор (1992).Человек в поисках смысла. (4-е изд.). Бостон, Массачусетс: Beacon Press.

Франкл, Виктор (1986). Доктор и душа. (3-е изд.). Нью-Йорк, Нью-Йорк: старинные книги.

Франкл, Виктор (1967). Психотерапия и экзистенциализм. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Washington Square Press.

Франкл, Виктор (1988). Воля к смыслу: основы и приложения логотерапии. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Книги Пингвина.

Франкл, Виктор (2000). Воспоминания: Автобиография. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Книги Персея.

Рекомендуемая литература:

Неслыханный крик о значении: психотерапия и гуманизм (книги из пробного камня)

Воля к значению: основы и применение логотерапии (меридиан)

Виктор Франкл о человеческом поиске смысла — выбор мозга

Знаменитый австрийский психиатр и переживший Холокост Виктор Франкль (26 марта 1905 г. — 2 сентября 1997 г.) остается наиболее известным своими незаменимыми психологическими мемуарами 1946 года. Человек в поисках смысла ( публичная библиотека ) — размышление о что ужасный опыт Освенцима научил его основной цели жизни: поиску смысла, который поддерживает тех, кто выжил.

Для Франкла значение пришло из трех возможных источников: целеустремленная работа, любовь и смелость перед лицом трудностей.

Изучая «интенсификацию внутренней жизни», которая помогала заключенным выжить, он рассматривает трансцендентную силу любви:

Любовь выходит далеко за рамки физического лица любимого человека. Он находит свой самый глубокий смысл в его духовном существе, его внутреннем я. Присутствует он на самом деле или нет, жив он вообще или нет, это каким-то образом перестает иметь значение.

Франкл иллюстрирует это ярким примером того, как его чувства к жене, которая в конечном итоге была убита в лагере, придали ему смысл:

Работали в окопе. Рассвет вокруг нас был серым; серым было небо над головой; серый снег в бледном свете зари; серые лохмотья, в которые были одеты мои товарищи по заключению, и серые их лица. Я снова молча разговаривал со своей женой, или, возможно, я изо всех сил пытался найти причину моих страданий, моего медленного умирания.В последнем яростном протесте против безнадежности неминуемой смерти я почувствовал, как мой дух проникает сквозь окутывающий мрак. Я чувствовал, что он выходит за пределы этого безнадежного, бессмысленного мира, и откуда-то я услышал победное «да» в ответ на мой вопрос о существовании конечной цели. В этот момент свет зажегся в далеком фермерском доме, который стоял на горизонте, как будто нарисованный там, посреди жалкой серости восходящего утра в Баварии. «Et lux in tenebris lucet» — и свет во тьме светит.Я часами стоял, рубя ледяную землю. Прошел охранник, оскорбив меня, и я снова пообщался с любимой. Все больше и больше я чувствовал, что она здесь, что она со мной; У меня было ощущение, что я могу прикоснуться к ней, протянуть руку и схватить ее. Ощущение было очень сильным: она была там. Затем, в этот самый момент, птица бесшумно слетела и села прямо передо мной на кучу земли, которую я выкопал из канавы, и пристально посмотрела на меня.

Юмора, «еще одно оружие души в борьбе за самосохранение», — пишет Франкл:

Хорошо известно, что юмор, больше, чем что-либо еще в человеческом облике, может позволить себе отстраненность и способность подняться над любой ситуацией, даже хотя бы на несколько секунд.… Попытка развить чувство юмора и смотреть на вещи в юмористическом свете — это своего рода трюк, которому научились при овладении искусством жизни. Тем не менее, можно практиковать искусство жизни даже в концентрационном лагере, хотя страдания вездесущи.

Литография Лео Хааса, художника Холокоста, пережившего Терезиенштадт и Освенцим (общественное достояние)

После обсуждения общих психологических паттернов, которые разворачиваются в заключенных, Франкл осторожно оспаривает предположение о том, что человеческие существа неизменно формируются их обстоятельствами.Он пишет:

А как же человеческая свобода? Нет ли духовной свободы в отношении поведения и реакции на любое данное окружение? … Самое главное, доказывает ли реакция заключенных на необычный мир концлагеря, что человек не может избежать влияния своего окружения? Разве у человека нет выбора действий перед лицом таких обстоятельств?

Мы можем ответить на эти вопросы как из опыта, так и из принципа. Опыт лагерной жизни показывает, что у человека действительно есть выбор действия.… Человек может сохранить остаток духовной свободы, независимости разума даже в таких ужасных условиях психического и физического напряжения.

[…]

У человека можно отнять все, кроме одного: последней из человеческих свобод — выбирать свое отношение к любому данному стечению обстоятельств, выбирать свой собственный путь.

Во многом так же, как Уильям Джеймс в своем трактате о привычках, Франкл помещает это понятие повседневного выбора в эпицентр человеческого опыта:

Каждый день, каждый час предлагалась возможность принять решение, решение, которое определяло, подчинитесь ли вы тем силам, которые угрожали лишить вас самого вас, вашей внутренней свободы; который определял, станете ли вы игрушкой обстоятельств, откажитесь от свободы и достоинства, чтобы принять форму типичного заключенного.

Подобно Генри Миллеру и Филиппу К. Дику, Франкл считает страдание неотъемлемой частью не только существования, но и осмысленной жизни:

Если в жизни вообще есть смысл, значит, в страдании должен быть смысл. Страдание — неискоренимая часть жизни, даже как судьба и смерть. Без страданий и смерти человеческая жизнь не может быть полной.

То, как человек принимает свою судьбу и все страдания, которые она влечет за собой, то, как он берет свой крест, дает ему широкие возможности — даже в самых трудных обстоятельствах — придать своей жизни более глубокий смысл.Он может оставаться храбрым, достойным и бескорыстным. Или в ожесточенной борьбе за самосохранение он может забыть о своем человеческом достоинстве и превратиться в не более чем животное. Здесь кроется шанс для мужчины использовать или отказаться от возможностей достижения моральных ценностей, которые ему может предоставить трудная ситуация. И это решает, достоин он своих страданий или нет. … Такие люди есть не только в концлагерях. Повсюду человек сталкивается с судьбой, с возможностью чего-то добиться посредством собственных страданий.

Работая психиатром у сокамерников, Франкл обнаружил, что единственный наиболее важный фактор в культивировании своего рода «внутренней хватки», позволяющей мужчинам выжить, — это научить их удерживать в уме какую-то будущую цель. Он цитирует Ницше, который писал, что «Тот, у кого есть , почему , ради которого нужно жить, может смириться с почти любым , как и с », и предостерегает от обобщения:

Горе тому, кто не видел больше смысла в своей жизни, ни цели, ни цели, а значит, и смысла продолжать.Вскоре он потерялся. Типичный ответ, которым такой человек отвергает все обнадеживающие аргументы, был: «Мне больше нечего ожидать от жизни». Какой ответ на это можно дать?

Что действительно было необходимо, так это коренное изменение нашего отношения к жизни. Мы должны были изучить самих себя и, более того, мы должны были научить отчаявшихся людей, что на самом деле имеет значение не то, что мы ожидаем от жизни, а то, что жизнь ожидает от нас . Нам нужно было перестать спрашивать о смысле жизни и вместо этого думать о себе как о тех, кого жизнь спрашивает — ежедневно и ежечасно.Наш ответ должен состоять не в разговорах и размышлениях, а в правильных действиях и правильном поведении. В конечном итоге жизнь означает принятие на себя ответственности за поиск правильного ответа на свои проблемы и выполнение задач, которые она постоянно ставит перед каждым человеком.

Эти задачи и, следовательно, смысл жизни различаются от человека к человеку и от момента к моменту. Таким образом, невозможно определить смысл жизни в общем виде. На вопросы о смысле жизни никогда нельзя ответить широкими утверждениями.«Жизнь» означает не что-то неопределенное, а нечто очень реальное и конкретное, так же как жизненные задачи также очень реальны и конкретны. Они формируют человеческую судьбу, которая индивидуальна для каждого человека. Ни один человек и никакая судьба не могут сравниться ни с одним другим человеком, ни с какой другой судьбой. Никакая ситуация не повторяется, и каждая ситуация требует разной реакции. Иногда ситуация, в которой оказывается человек, может потребовать от него действий. В других случаях для него более выгодно использовать возможность для созерцания и реализовывать активы таким образом.Иногда от человека требуется просто принять судьбу, нести свой крест. Каждая ситуация отличается своей уникальностью, и всегда есть только один правильный ответ на проблему, которую ставит данная ситуация.

Литография Лео Хааса, художника Холокоста, пережившего Терезиенштадт и Освенцим (общественное достояние)

Рассматривая человеческую способность к добру и злу и условия, которые вызывают непристойность у порядочных людей, Франкл пишет:

Человеческую доброту можно найти во всех группах, даже в тех, которые в целом было бы легко осудить.Границы между группами пересекались, и мы не должны пытаться упростить ситуацию, говоря, что эти люди были ангелами, а те были дьяволами.

[…]

Из всего этого мы можем узнать, что есть две расы людей в этом мире, но только эти две — «раса» порядочных людей и «раса» непристойных людей. Оба встречаются повсюду; они проникают во все группы общества. Ни одна группа не состоит полностью из порядочных или неприличных людей. В этом смысле ни одна группа не принадлежит к «чистой расе» — и поэтому среди охранников лагеря иногда находили достойного парня.

Жизнь в концентрационном лагере вскрыла человеческую душу и обнажила ее глубины. Разве удивительно, что в этих глубинах мы снова обнаружили только человеческие качества, которые по самой своей природе были смесью добра и зла? Пропасть, отделяющая добро от зла, пронизывает всех людей, проникает в самые глубины и становится очевидной даже на дне пропасти, открытой концлагерем.

Вторая половина книги представляет особый стиль экзистенциального анализа Франкла, который он назвал «логотерапией» — методом исцеления души путем развития способности обрести значительную жизнь:

В конце концов, человек не должен спрашивать, в чем смысл его жизни, а должен признать, что спрашивают он .Одним словом, каждого человека спрашивает жизнь; и он может ответить жизни только , отвечая за своей собственной жизнью; на жизнь он может ответить, только будучи ответственным. Таким образом, логотерапия видит в ответственности самую суть человеческого существования.

Этот акцент на ответственности отражен в категорическом императиве логотерапии, который гласит: «Живите так, как если бы вы уже жили во второй раз и как если бы вы поступили в первый раз так же неправильно, как вы собираетесь действовать сейчас!»

Франкл вносит свой вклад в самые богатые в истории определения любви:

Любовь — единственный способ постичь другого человека в глубине его личности.Никто не может полностью осознать саму сущность другого человека, если не полюбит его. Благодаря своей любви он может видеть основные черты и особенности любимого человека; и даже более того, он видит в нем то, что потенциально возможно, что еще не актуализировано, но еще должно быть актуализировано. Более того, своей любовью любящий человек позволяет любимому человеку реализовать эти возможности. Давая ему понять, кем он может быть и кем он должен стать, он реализует эти возможности.

Франкл писал книгу в течение девяти дней подряд с первоначальным намерением опубликовать ее анонимно, но по настоянию своих друзей он добавил свое имя в последнюю минуту. Во введении к изданию 1992 года, размышляя о миллионах копий, проданных за полвека с момента первоначальной публикации, Франкл делает острый мета-комментарий к тому, что недавно повторил Джордж Сондерс, отметив:

Во-первых, я вовсе не вижу в статусе бестселлера моей книги достижение и достижение с моей стороны, а, скорее, выражение страданий нашего времени: если сотни тысяч людей потянутся за книгой, которая Название обещает решить вопрос о смысле жизни, это должен быть вопрос, который горит им под ногтями.… Сначала, однако, он был написан с абсолютной уверенностью, что как анонимный опус он никогда не сможет заслужить литературную славу своего автора.

В том же введении он делится вечным советом об успехе, который часто дает своим ученикам:

Не стремитесь к успеху — чем больше вы нацеливаетесь на него и делаете его мишенью, тем больше вы его пропустите. К успеху, как и к счастью, нельзя стремиться; оно должно произойти, и это происходит только как непреднамеренный побочный эффект преданности человека делу, большему, чем он сам, или как побочный продукт подчинения другому человеку, кроме самого себя.Счастье должно случиться, и то же самое относится к успеху: вы должны позволить этому случиться, не заботясь о нем. Я хочу, чтобы вы прислушивались к тому, что вам велит сделать ваша совесть, и продолжали выполнять ее, насколько вам известно. Тогда вы доживете до того, чтобы увидеть, что в долгосрочной перспективе — я говорю, в долгосрочной перспективе — успех последует за вами именно потому, что вы забыли о нем думать.

(Хью МакЛауд, как известно, выразил то же мнение, когда написал, что «Лучший способ получить одобрение — не нуждаться в нем.”)

Если бы когда-либо существовал универсальный список для чтения жизненно-важных вещей, Поиск смысла человека , без тени сомнения, был бы в нем.

Переживший Холокост Виктор Франкл объясняет, почему, если в нашей жизни есть истинный смысл, мы можем пережить самые мрачные времена

Согласно одной из школ популярных рассуждений, люди оценивают исторические исходы, которые, по их мнению, являются благоприятными, как достойный компромисс за исторические зверства.Этот аргумент появляется в некоторых из самых неподходящих контекстов, таких как дискуссии о рабстве или Холокосте. Или в индивидуальных мысленных экспериментах, например, в эксперименте известного изобретателя, чье рождение было результатом жестокого нападения. Есть очень много людей, которые считают это мышление отталкивающим, разрушительным с моральной точки зрения и поразительно самонадеянным. Он не только предполагает, что каждая ужасная вещь, которая происходит, является частью доброжелательного замысла, но и делает вид, что знает, какие обстоятельства считаются неквалифицированными благами, а какие можно беззаботно игнорировать.Он определяет будущие действия из аккуратного и удобного рассказа о прошлом.

Мы могли бы противопоставить это отношение более дзенскому подходу, например, радикально агностическому подходу ко всему, что происходит. Незнание, кажется, дает медитирующим монахам большую безмятежность на практике. Но теория пугает большинство из нас. Мы думаем, что следствия должны иметь причины, причины должны иметь следствия, и для того, чтобы предсказать, что произойдет дальше (и тем самым спасти нашу кожу), мы должны знать, почему мы делаем то, что делаем.Глубокий импульс — это то, что психолог и психотерапевт Виктор Франкл определяет в своей книге, нейтрально озаглавленной до гендерной принадлежности, как «« Поиск смысла человека ». Несмотря на неправильное использование этой способности для создания невротических или бесчеловечных мифов, «поиск человеком смысла, — пишет Франкл, — является основной мотивацией в его жизни, а не« вторичной рационализацией »инстинктивных побуждений».

Франкл прекрасно понимал, как конструирование смысла — через повествование, искусство, отношения, социальные фикции и т. Д.- могут быть извращены в убийственных целях. Он пережил четыре концлагеря, в которых погибли его родители, брат и жена. В первой части его книги «Переживания в концентрационном лагере» подробно рассказывается об этом ужасе, не щадя ни одной ответственности за свои действия. Из этого опыта Франкл делает вывод, который он объясняет в интервью выше в двух частях от 1977 года. «Урок, который можно извлечь из Освенцима, — говорит он, — и в других концентрационных лагерях, в конечном счете, были те, кто были ориентированы на смысл — на смысл, который должен быть реализован ими в будущем — с наибольшей вероятностью выживут »за пределами опыта.«Вопрос, — говорит Франкл, — было выживание для чего?» (См. Краткое анимированное изложение книги Франкла ниже.)

Франкл не оправдывает смерти своей семьи, друзей и миллионов других людей в своей психологической теории, которую он называет логотерапией. Он, конечно же, не преуменьшает самые невообразимые человеческие переживания. «Мы все говорили друг другу в лагере, — пишет он, — что не может быть земного счастья, которое могло бы компенсировать все наши страдания.«Но не надежда на счастье« придала нам храбрости », — пишет он. Это было « воля к значению », которое смотрело в будущее, а не в прошлое. С экзистенциалистской точки зрения Франкла, мы сами создаем это значение для себя, а не для других. Логотерапия, как пишет Франкл, «расфокусирует все образования порочного круга и механизмы обратной связи, которые играют такую ​​важную роль в развитии неврозов». Мы должны признать необходимость осмыслить нашу жизнь и заполнить то, что Франкл назвал «экзистенциальным вакуумом».