Магистерская программа «Психоанализ и психоаналитическое бизнес-консультирование» — Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики»

Бессознательное психическое

Выявление и описание бессознательных процессов составляло важную часть исследовательской и терапевтической деятельности Фрейда. Однако он этим не ограничился и подверг бессознательное аналитическому расчленению. Раскрытие механизмов функционирования бессознательных процессов, выявление конкрет­
ных форм проявления бессознательного психического в жизнедеятельности человека, поиск в самом бессознательном различных его составляющих — все это пред­ставляло значительный интерес для Фрейда. Причем он не просто интересовался описанием и раскрытием бессознательного как чего­-то отрицательного, находяще­гося вне сознания, а стремился выявить именно позитивную составляющую бес­сознательного психического. Он обращал внимание на те свойства бессознатель­ного, которые свидетельствовали о самобытности и специфичности данной сферы человеческой психики, качественно и содержательно отличающейся от сознания.

Исследование бессознательного осуществлялось Фрейдом не изолированно, не само по себе, а в контексте его соотношения с сознанием. Это был привычный путь, по которому шли те ученые, которые признавали существование бессознательно­го. Однако перед Фрейдом возникли вопросы, требующие ответа в свете осмысле­ния бессознательного психического. Для Фрейда быть сознательным — значит иметь непосредственное и надежное восприятие. Но что можно сказать о восприятии в сфере бессознательного? И здесь основатель психоанализа сравнил восприятие сознания бессознательных процессов с восприятием органами чувств внешнего мира.

Динамика психических процессов

В ходе раскрытия динамики психических процессов, не являющихся сознательными, обнаружилось то, что Фрейд назвал скрытым, латентным бессознательным.

Это бессознательное обладало характерными признаками, свидетельствующими о его специфике. Основным признаком данного вида бессознательного было то, что представление, будучи сознательным в какой­-то момент, переставало быть тако­вым в следующее мгновение, но могло вновь стать сознательным при наличии опре­деленных условий, способствующих переходу бессознательного в сознание.
Кроме того, динамика развертывания психических процессов, оказалось, позволяла говорить о наличии в психике человека какой­-то противодействующей силы, препятствующей проникновению бессознательных представлений в созна­ние. Состояние, в котором данные представления находились до их осознания, Фрейд назвал вытеснением, а силу, способствующую вытеснению этих представлений, — сопротивлением. Осмысление того и другого привело его к выводу, что устранение сопротивления, в принципе, возможно, но оно осуществимо лишь на основе специальных процедур, с помощью которых соответствующие бессознательные представления могут быть доведены до сознания человека.
Все это способствовало тому, что в понимании Фрейда бессознательное предстало в качестве двух самостоятельных и не сводящихся друг к другу психических про­цессов. Первый вид скрытого, латентного бессознательного — это то, что Фрейд на­звал предсознательным, второй — вытесненным бессознательным.

Многозначность бессознательного

Классический психоанализ Фрейда основывался главным образом на раскрытии характеристик и природы одного вида бессознательного, а именно вытесненного бессознательного. Собственно говоря, практика психоанализа ориентирована на выявление сопротивления пациента и того вытесненного бессознательного, которое являлось результатом вытеснения из его сознания и памяти бессознательных вле­чений и желаний. Между тем в теории, в психоаналитическом учении «вытеснен­ное» являлось только частью бессознательного психического и полностью не по­крывало его.

При раскрытии динамики психических процессов, были выделены сознание, предсознательное и вытесненное бессознательное. Однако, структурный подход к человеческой психике внес существенное дополне­ние в ее понимание, когда в самом Я обнаружилось бессознательное, не совпадаю­щее с вытесненным бессознательным. Фрейд назвал его «третьим» бессознательным, которое в структурной модели обозначалось термином «Сверх­Я». Признание Фрейдом «третьего» бессознательного позволило по-иному, чем раньше, исследовать сложные взаимодействия между сознательными и бессознательными процессами, протекающими в глубинах человеческой психики. Оно способствовало лучшему пониманию природы внутриличностных конфликтов и причин возникновения неврозов. Вместе с тем выделение «третьего» бессознательного усугубило общее понимание бессознательного психического, которое стало не просто двусмысленным, а действительно многозначным. Фрейд это по­ нимал. Не случайно, говоря о введении «третьего» бессознательного, он писало той многозначности понятия бессознательного, которую приходится признать в психоанализе.

К списку статей по Коучингу и бизнес-консультированию
К списку статей по Клинической парадигме менеджмента
К списку статей по Истории и теории психоанализа
К списку статей А. В. Россохина в журнале «Psychologies»

Бессознательное по Фрейду — Психологос

По представлению Фрейда, бессознательное — огромно, а сознание — лишь маленькая верхушка этого асберга

Фрейд представлял Социум большим и всесильным, а детские импульсы — маленькими и беспомощными.

Бессознательное как продукт вытеснения — содержание поля сознания, какими-то силами (силовыми центрами) по тем или иным причинам из области осознавания жестко или мягко вытесненное. Кто кого вытесняет, много ли вытесняет, как вытесняет и каковы последствия вытеснения — тут представления разных исследователей расходятся.

Что касается представлений Зигмунда Фрейда, то он полагал, что вытеснение может происходить только в одну сторону, а именно Сверх-Я, представитель социума в сознании, как более сильная инстанция вытесняет более слабое содержание: первичные детские влечения, нежелательные для Сверх-Я. В результате, содержание бессознательного по Фрейду — это первичные детские влечения, которые в нас живут, но не осознаются из-за их социальной неприемлемости или рассогласования с другими потребностями, мотивами и установками личности.

Других видов бессознательного З.Фрейд не знал, не предполагал и просто отрицал.

Причем, по Фрейду, это вытеснение жесткое, то есть достать бессознательное, вернуть в сознание человеку обычными средствами нельзя. Это область психического, где происходят принципиально недоступные для меня вещи, но не бессмысленные, а имеющие смысл и логику. Их может расшифровать только специалист специальными методами, например гипнозом или толкованием свободных ассоциаций. Внимание туда принципиально не достает.

По Фрейду, объем такого бессознательного превосходит объем сознания (метафора айсберга, где сознание — крошечная вершина, а основная глыба под водой — бессознательное) и именно оно отвечает за большинство невротических проявлений. Именно бессознательное, согласно Фрейду, виновато во всех наших личностных бедах. Это и есть бессознательное в изначальном и узком смысле, бессознательное в понимании З.Фрейда.

Сегодня уже понятно, что бессознательное — не одно, видов бессознательного множество; достаточно понятно, что вытеснение — лишь одна из причин невротических реакций, и не самая серьезная, и при этом направление и содержание вытеснения может быть самым разнообразным: в результате столкновения могут проиграть и быть вытеснены не только детские влечения, но и взрослые установки, идущие от социума.

щта

2. Гайденко, П.П. Античная философия. Эн- 3. Асмус, В.Ф. Античная философия // М.:

циклопедический словарь // М.: Прогресс-Тради- Высшая школа, 2009. — 400 с. ция, 2008 — 896 с. 4. Кессиди, Ф.Х. Сократ // М.: Алетейа, 2017.

— 346 с.

УДК: 159.964.21

Костоева Аза Аслановна

студентка 4-го курса проф. «Бухучёт, анализ и аудит» Ингушского государственного университета

ЗИГМУНД ФРЕЙД О ПРИРОДЕ БЕССОЗНАТЕЛЬНОГО В ПСИХИКЕ ЧЕЛОВЕКА

Kostoeva Aza Aslanovna,

student of 4 course Ingush State University, ISU

SIGMUND FREUD ON THE NATURE OF THE UNCONSCIOUS HUMAN MENTAL

Аннотация:

В психоаналитической философии имеют место разные точки зрения относительно понятия «бессознательное».

Данная статья посвящена рассмотрению философской категории «бессознательное» с позиций учения Зигмунда Фрейда о бессознательном, изучению природы и происхождения бессознательного, закономерностей его функционирования и развития. Тема исследования — изучение взаимодействия основных слоёв, составляющих психику человека, — бессознательного с сознанием и выявление роли бессознательного в жизни людей и общества в целом.

Abstract:

In psychoanalytic philosophy there are different points of view regarding the concept of «unconscious». This article is devoted to the consideration of the philosophical category of «unconscious» from the standpoint of the teachings of Sigmund Freud on the unconscious, the study of the nature and origin of the unconscious, the laws of its functioning and development. The main research topic is the study of the interaction of the main layers that make up the human psyche — the unconscious with consciousness and the identification of the role of the unconscious in the lives of people and society as a whole.

Ключевые слова: психоаналитическая философия, психика человека, сознание, бессознательное, инстинкты, сублимация.

Key words: psychoanalytic philosophy, human psyche, consciousness, unconscious, instincts, sublimation.

Философия психоанализа возникла в начале 20 века. Психоанализ — это особый метод терапии в практике лечения неврозов, автором которого является австрийский врач-психотерапевт Зигмунд Фрейд. На базе психоанализа возник ряд научных течений в психологии и психиатрии 20 века: фрейдизм, неофрейдизм и аналитическая психология.

Основным объектом исследования в психоаналитической философии является психика человека. Она рассматривается как имеющая собственную природу, закономерности функционирования и развития, не сводимые к свойствам физического мира. Психика здесь рассматривается как состоящая из различных слоёв, основные из которых — сознание и бессознательное. Важнейшее место в психоаналитической философии занимает учение о бессознательном: о его природе и происхождении, о взаимодействии с сознанием.

Актуальность выбранной темы для исследования обусловлена значимостью роли бессознательного в жизни отдельных людей и общества в целом.

До возникновения психоаналитической философии, в классической философии сознание трактовалось как единственная составляющая человеческой психики. Традиционная философия понимала, что не всё содержание человеческого сознания находится в поле зрения индивида в данное время,

что часть информации как бы вытесняется из сознания в подсознание. Но жёстких разграничительных линий между подсознанием и сознанием не существует, и та информация которая имеется в подсознании, когда она актуальна, переходит в сознание, а из сознания в подсознание, когда она престаёт быть таковой.

Фрейд был первым, кто стремился доказать, что человеческая психика включает в себя такую составляющую как бессознательное и что оно не связано с сознанием, т.е. не переходит в сознательное; что оно имеет свою специфику, собственное происхождение и свои отличительные черты, которые отсутствуют у сознания. [1, с. 371]

В структуре человеческой психики Фрейд выделяет следующие 3 слоя:

5. низший — это бессознательное, которое Фрейд называет «Ид» или «Оно».

6. средний — это сознание, которое Фрейд называет «Эго» или «Я».

7. высший — это сверхсознание или «Супер-

эго».

Низший слой человеческой психики содержит в себе инстинкты, которые не подвластны сознанию и неподконтрольны человеческой воле. Эти инстинкты врождённые, передаются из поколения

<<ШУШМУМ-ШУГМа1>#3(Ш7)),2©1]9 / РНПШШРИ&Ак SCHNC1S

в поколение генетическим путём, например, инстинкт самосохранения и другие. Но есть и такое содержание бессознательного, которое представляет собой вытесненные из сознания человека в силу их асоциальности желания, влечения, стремления человека.

Бессознательное формируется в эволюции всего человеческого рода, которая начинается с древнейших времён, когда человечество представляло собой стадо, где не было ни морали, ни религии, ни права, ни государства. Оно трансформируется на протяжении всего исторического развития человечества. Кроме того, бессознательное образуется за счёт возникших уже в социально-культурном человеческом опыте желаний, но желаний эгоистических, деструктивных, при реализации которых людям и обществу наносится вред. Поскольку сознание — это своего рода преграда, стоящая на пути такого рода желаний, то, не имея возможности реализоваться, они уходят в бессознательное и там дожидаются случая, чтобы проявиться.

Сознание в психике человека — это своего рода цензор, который блокирует проявление бессознательного в поступках людей, словах, деятельности. [2, с. 21]

Сверхсознание, по Фрейду, — это интериоризи-рованные индивидом морально-нравственные, религиозные, правовые нормы, правила, которые устанавливаются в обществе и, транслируясь от общества к индивиду, закрепляются в его структурах. Это общество, каким оно присутствует в человеческой психике, а сознание находится между двумя структурами: с одной стороны, на него давит бессознательное, а с другой, общество с его правилами, законами, нормами и т.д. [3, с. 7-8] До поры до времени сознанию удаётся сдерживать этот натиск, в особенности, натиск бессознательного. Но наступают периоды, когда бессознательная энергия, накопившись в достаточном количестве и перейдя из количественного в качественное состояние, про-

51

рывается наружу, и тогда наступает эпоха социальных катаклизмов: войн, революций, восстаний и т.д. Эту разрушительную энергию бессознательного, по аналогии с древнегреческой мифологией, Фрейд называет Танатосом — инстинктом смерти.

Возникает вопрос, чему мы обязаны научными, философскими, религиозными и многими другими достижениями общества? Оказывается, они тоже не есть результат сознательной деятельности общества. Когда бессознательное не может проявиться открыто, не может преодолеть препятствие, которое представляют собой сознание и сверхсознание, то оно проявляет себя в превращён-ной форме, которую Фрейд называет «сублимацией». Это скрытая форма, когда энергия бессознательного проявляется в творческой деятельности индивидов.

Таким образом, получается, что и деструктивные и конструктивные формы деятельности общества связаны с бессознательной структурой человеческой психики. Встаёт вопрос, какая роль отводится сознанию? Оказывается, у сознания только одна роль — сдерживать до определённого момента времени проявление бессознательного. Это удаётся, иногда в течение продолжительных промежутков времени, например от одной войны до другой и т.д., но не всегда, поэтому человеческая история полна войн и других социальных катаклизмов. Значит, зависимость сознания от бессознательного определяющая. Отсюда человек в сущности есть существо инстинктивное, биологическое, а не социально-культурное. Таков общий вывод из учения о бессознательном З. Фрейда.

Библиографический список:

1. Фрейд, З. Я и оно // М.: Издательство «Эксмо», 2015. — 689 с.

2. Бойко, А.Н. Проблема бессознательного в философии и конкретных науках // Киев: Вища школа, 1978. -135 с.

3. Лем, С. Проблема сознания в современной западной философии // М.: «Знание», 1963. — 150 с.

УДК: 117

Костоева Аза Аслановна

студентка 4-го курса проф. «Бухучёт, анализ и аудит» Ингушского государственного университета

ОТРАЖЕНИЕ КАК ВСЕОБЩЕЕ СВОЙСТВО МАТЕРИИ

Kostoeva Aza Aslanovna,

student of 4 course Ingush State University, ISU

REFLECTION AS A UNIVERSAL PROPERTY OF MATTER

Аннотация:

Каждый из нас является обладателем сознания, но наши знания о том, что оно собой представляет, каково его происхождении, сущность, структура — ограничены. Проблема сознания является сложной не только для обычного понимания, но и очень сложной научной и философской проблемой. В данной статье проблема сознания рассматривается с позиций философов-материалистов, который определяют сознание как всеобщее свойство материи.

Abstract:

Each of us is the owner of consciousness, but our knowledge about what it is, what its origin, essence, structure is limited. The problem of consciousness is difficult not only for ordinary understanding, but also a very

ПСИХОАНАЛИЗ | Энциклопедия Кругосвет

Содержание статьи

ПСИХОАНАЛИЗ, психологическая система, предложенная Зигмундом Фрейдом (1856–1939). Возникший вначале как способ лечения неврозов, психоанализ постепенно стал общей теорией психологии. Открытия, сделанные на основании лечения отдельных пациентов, привели к более глубокому пониманию психологических составляющих религии, искусства, мифологии, социальной организации, детского развития и педагогики. Более того, раскрывая влияние бессознательных желаний на физиологию, психоанализ внес значительный вклад в понимание природы психосоматических болезней (см. ПСИХОСОМАТИЧЕСКАЯ МЕДИЦИНА).

Психоанализ рассматривает человеческую природу с точки зрения конфликта: функционирование человеческой психики отражает борьбу противоположных сил и тенденций. При этом особо подчеркивается влияние бессознательных конфликтов, взаимодействие в психике сил, которые сам индивид не осознает. Психоанализ показывает, как бессознательный конфликт действует на эмоциональную жизнь и самооценку индивида, на его взаимоотношения с другими людьми и социальными институтами (см. БЕССОЗНАТЕЛЬНОЕ).

Источник конфликта кроется в самих условиях человеческого опыта. Человек одновременно и биологическое, и социальное существо. В соответствии со своими биологическими наклонностями он стремится к поиску удовольствия и избегает боль. Это очевидное наблюдение известно как «принцип удовольствия», характеризующий фундаментальную тенденцию человеческой психологии. В организме поддерживается состояние психического возбуждения, заставляющее функционировать таким образом, чтобы получить желаемое удовольствие. Возбуждение, которое побуждает к действию, носит название влечения.

У младенца влечения властные и категорические; ребенок хочет делать то, что доставляет удовольствие, брать то, что хочется, и устранять все, что препятствует достижению цели. Фрустрация, разочарование, гнев и конфликт возникают немедленно, особенно когда человеческая среда пытается за несколько коротких лет цивилизовать и окультурить нового члена общества. Ребенок должен принять запреты, нравы, идеалы и табу того особого мира, в котором он родился. Он должен выучить, что разрешено, а что запрещено, что одобряется, а что наказывается. Импульсы детства уступают давлению взрослого мира неохотно и в лучшем случае неполно. Хотя бóльшая часть подобных ранних конфликтов «забывается» (в действительности – вытесняется), многие из этих импульсов и связанных с ними страхов остаются в бессознательной части психики и продолжают оказывать значительное влияние на жизнь человека. Многочисленные психоаналитические наблюдения показали, что детский опыт удовлетворения и фрустрации играет важную роль в формировании личности.

ИСТОРИЧЕСКИЙ АСПЕКТ

Зигмунд Фрейд.

История психоанализа начинается с 1880, когда Й.Брейер, венский врач, сообщил Фрейду, что одна больная, рассказывая о себе, по-видимому, излечилась от симптомов истерии. Под гипнозом она смогла раскрыть глубоко травмирующее событие своей жизни, испытав при этом чрезвычайно сильную эмоциональную реакцию (катарсис), и это привело к смягчению симптомов. Выйдя из гипнотического состояния, пациентка не помнила о том, что рассказывала под гипнозом. Фрейд использовал ту же самую методику с другими пациентами и подтвердил результаты Брейера. Они сообщили о своих наблюдениях в совместной публикации Исследования истерии (Studien über Hysterie, 1895), в которой предположили, что симптомы истерии определяются замаскированными воспоминаниями о забытых «травмирующих» событиях. Память об этих событиях исчезает из сознания, но продолжает тем не менее оказывать значительное влияние на пациента. Причину такого исчезновения из сознания Фрейд видел в конфликте между определенными импульсами, связанными с данным событием, и моральными устоями (см. также ГИПНОЗ; ИСТЕРИЯ).

По личным причинам Брейер отошел от исследований. Работая независимо, Фрейд обнаружил, что сходный опыт имеет место не только при истерии, но и при неврозе навязчивых состояний сексуальной природы, который нередко возникает в детском возрасте. Сексуальные желания ребенка вовлекают поочередно рот, анус и гениталии, что происходит в биологически определенной последовательности, достигая кульминации между тремя и шестью годами, когда сексуальные потребности адресуются родителю противоположного пола. Это приводит к соперничеству с родителем того же пола, сопровождающемуся страхом наказания. Все эти переживания вместе носят название «эдипов комплекс». Наказание, которого страшится ребенок, принимает в его воображении форму телесных повреждений, например повреждения гениталий. Для фазы эдипова комплекса характерна мастурбация, сопровождающаяся фантазиями, связанными с объектом любви (см. также ЭДИПОВ КОМПЛЕКС).

Фрейд считал этот комплекс ключевым для неврозов, имея в виду, что желания и страхи эдиповой ситуации те же самые, что и при развитии невроза. Процесс формирования симптома начинается, когда бессознательные детские влечения угрожают прорвать барьер, поставленный вытеснением, и выйти в сознание для реализации, что оказывается неприемлемым для других частей психики как по моральным соображениям, так и из страха наказания. Выход запретных импульсов воспринимается как опасный, психика реагирует на них неприятными симптомами тревоги. Психика может защитить себя от этой опасности, снова и снова изгоняя нежелательные импульсы из сознания, т.е. как бы обновляя акт вытеснения. Если это не удается или удается лишь частично, достигается компромисс. Какие-то неосознаваемые желания все же достигают сознания в ослабленном или искаженном виде, что сопровождается такими знаками самонаказания, как боль, дискомфорт или ограничение активности. Навязчивые мысли, фобии и истерические симптомы возникают как компромисс между конфликтующими силами психики. Таким образом, согласно Фрейду, у невротических симптомов есть смысл: в символический форме они отражают безуспешные попытки личности разрешить внутренние противоречия (см. также НЕВРОЗ).

Фрейд обнаружил, что принципы, которые позволяют интерпретировать невротические симптомы, в равной степени относятся и к другим психическим феноменам, как моральным, так и психологическим. Сновидения, например, представляют собой продолжение дневной жизни в таком измененном состоянии сознания, как сон. Применив психоаналитический метод исследования, а также принцип конфликта и формирования компромисса, зрительные впечатления от сновидения можно интерпретировать и перевести на повседневный язык. Во время сна детские бессознательные сексуальные желания пытаются выразить себя в форме зрительного галлюцинаторного опыта. Этому противостоит внутренняя «цензура», которая ослабляет или искажает проявления бессознательных желаний. Когда цензуре это не удается, прорвавшиеся импульсы воспринимаются как угроза и опасность, и человеку снится страшный сон или кошмар – знак неудачной защиты от угрожающего импульса.

Психоаналитическая теория рассматривает и другие феномены, раскрывающие природу компромисса между различными конфликтующими тенденциями в психике; это могут быть оговорки, суеверия, определенные религиозные ритуалы, забывание имен, потеря предметов, выбор одежды и мебели, выбор профессии, любимое занятие и даже определенные черты характера.

В 1923 Фрейд сформулировал теорию функционирования психики в терминах ее структурной организации. Психические функции были сгруппированы согласно той роли, которую они играют в конфликте. Фрейд выделил три основных структуры психики – «Оно» (или «Ид»), «Я» (или «Эго»), и «Сверх-Я» (или «Супер-Эго»). «Я» выполняет функцию ориентации человека во внешнем мире и осуществляет взаимодействие между ним и внешним миром, действуя как ограничитель влечений, соотносящий их требования с соответствующими требованиями совести и реальности. «Оно» включает основные влечения, производные от сексуальных или агрессивных импульсов. «Сверх-Я» отвечает за «удаление» нежелательного. Обычно его соотносят с совестью, которая является наследством моральных представлений, полученных в раннем детстве, и продуктом наиболее важных детских идентификаций и стремлений индивида. См. также ФРЕЙД, ЗИГМУНД.

Последователи Фрейда.

После Первой мировой войны психоанализ не только революционизировал всю психиатрию и психотерапию, но и внес много нового в исследования человека и его мотивационной сферы. Такие психоаналитические понятия, как «оговорки по Фрейду», «рационализация», «сублимация», «вытеснение», «амбивалентность» и «замещение», вошли даже в обыденный язык (см. также ПСИХОЛОГИЯ).

Некоторые из первых учеников Фрейда, прежде всего Карл Юнг (1875–1961) и Альфред Адлер (1870–1937), использовали психоанализ как отправную точку для развития собственных психологических концепций. Юнг во многом иначе, чем Фрейд, трактовал природу влечений. Кроме личных конфликтов индивида, имеют значение культурно обусловленные и бессознательно передающиеся символические представления основных «тем» человеческого существования. Согласно его концепции, в центре индивидуального опыта присутствуют постоянно появляющиеся мифологические темы, общие для всего человечества. В основе всех борющихся тенденций в жизни личности лежат архетипические (первичные) образы, конфликтующие между собой. Идея Юнга о передаче бессознательных фантазий через коллективное бессознательное, казалась Фрейду и его последователям чисто теоретической и даже мистической (см. ЮНГ, КАРЛ ГУСТАВ).

Альфред Адлер считал, что фрейдовский психоанализ недооценивает роль социальных факторов, подчеркивая первичность сексуальных влечений. Причины индивидуальных конфликтов он связывал с более поверхностно лежащими факторами, особенно с чувством неполноценности и ощущением неопределенности своего социального статуса, физических способностей или сексуальных возможностей. Многие из представлений Адлера внесли вклад в дальнейшее развитие концепций самооценки и особенно в анализ ее нарушений при т.н. нарциссических личностных расстройствах (см. АДЛЕР, АЛЬФРЕД).

Отто Ранк (1884–1939) был поражен открытиями, которые были сделаны в ходе исследования отрицательных последствий разлуки ребенка с матерью. Он развил гипотезу Фрейда о травме рождения как прототипе тревожной ситуации и предложил систему психотерапии, основанную на преодолении травмы разлуки. Ранк считал волю решающим фактором в отношениях между пациентом и психоаналитиком, и его система психотерапии известна как терапия воли (см. РАНК, ОТТО).

Дальнейшее развитие психоанализа.

Приход к власти нацистов заставил многих европейских психоаналитиков эмигрировать в США, куда и переместился центр психоаналитической мысли. В этот периода ведущими учеными-психоаналитиками были Х.Хартман (1894–1970), Э.Крис (1900–1957) и Р.Левенштейн (1898–1976). В ряде совместных публикаций они сформулировали основные положения психоанализа как фундамента общей психологии. Развитие хартмановского понятия адаптивной функции «Эго» способствовало формулировке основополагающих рабочих гипотез о природе влечений, созревании и развитии психического аппарата. Свой вклад в эти теории внесла вклад и дочь Фрейда – Анна Фрейд (1895–1982), занимавшаяся психоанализом детей и долгосрочными исследованиями детского развития. Она проанализировала различные средства, которыми «Эго» защищается от угрозы вторжения нежелательных бессознательных импульсов.

Главная тема современных психоаналитических исследований – это значение привязанности младенца к матери. Проблемы, возникающие на этой стадии прежде всего из-за холодности или безразличия матери, могут сыграть решающую роль в возникновении тяжелых личностных расстройств. Взаимодействие матери и ребенка, по-видимому, является критическим для развития личности и самооценки.

ОСНОВНЫЕ ПРИНЦИПЫ ПСИХОАНАЛИЗА

Психоанализ основан на нескольких фундаментальных принципах. Первый из них – принцип детерминизма. Психоанализ предполагает, что ни одно событие в психической жизни не является случайным, произвольным, ни с чем не связанным феноменом. Мысли, чувства и импульсы, которые осознаются, рассматриваются как события в цепи причинно-следственных отношений, определяемых ранним детским опытом индивида. С помощью специальных методов исследования, в основном через свободные ассоциации и анализ сновидений, можно выявить связь между текущим психическим опытом и событиями прошлого.

Второй принцип носит название топографического подхода. Каждый психический элемент оценивается по критерию его доступности для сознания. Процесс вытеснения, при котором определенные психические элементы удаляются из сознания, свидетельствует о постоянных усилиях той части психики, которая не позволяет их осознать.

Согласно динамическому принципу, психика побуждается к действию сексуальными и агрессивными импульсами, которые являются частью общего биологического наследия. Эти влечения отличаются от инстинктивного поведения животных. Инстинкт у животных – стереотипный ответ, обычно явно направленный на выживание и вызываемый особыми стимулами в особых ситуациях. В психоанализе влечение рассматривается как состояние нервного возбуждения в ответ на стимулы, побуждающие психику к действию, направленному на снятие напряжения.

Четвертый принцип был назван генетическим подходом. Характеризующие взрослых конфликты, черты личности, невротические симптомы и психологические структуры в целом восходят к критическим событиям, желаниям и фантазиям детства. По контрасту с более ранними концепциями детерминизма и топографическим и динамическим подходами, генетический подход – не теория, а эмпирическое открытие, постоянно подтверждающееся во всех психоаналитических ситуациях. Суть его можно выразить просто: какие бы пути ни открывались индивиду, он не может уйти от своего детства.

Хотя психоаналитическая теория не отрицает возможного влияния наследственных биологических факторов, упор в ней делается на «критические события», особенно на последствия того, что происходило в раннем детстве. Что бы ни испытывал ребенок – болезнь, несчастный случай, утрату, наслаждение, жестокое обращение, совращение, покинутость, – в дальнейшем это каким-то образом скажется на его природных способностях и личностной структуре.

Влияние каждой конкретной жизненной ситуации зависит от стадии развития индивида. Самый ранний психологический опыт младенца – глобальное сенсорное воздействие. В этой фазе еще нет дифференциации Я и остального мира, младенец не понимает, где его тело, а где все остальное. Представление о себе самом как о чем-то независимом, развивается в два–три года. Отдельные предметы внешнего мира, такие как одеяло или мягкая игрушка, в одно время могут восприниматься как часть самого себя, а в другое – как часть внешнего мира.

На начальной стадии развития индивид находится в состоянии т.н. «первичного нарциссизма». Вскоре, однако, другие люди начинают восприниматься как источники пищи, ласки и защиты. В самой сердцевине человеческой личности остается значительный компонент детской сосредоточенности на самом себе, но потребность в других – желание любить, доставлять удовольствие, становиться похожим на тех, кого любишь и кем восхищаешься, – содействует переходу от детского нарциссизма к зрелости взрослого. При благоприятных условиях к шести–семи годам ребенок постепенно преодолевает большинство враждебных и эротических импульсов эдиповой фазы и начинает идентифицировать себя с родителем своего пола. Наступает относительно спокойная фаза процесса развития, т.н. латентный период. Теперь ребенок социализируется, и в этот же период обычно начинается формальное обучение. Данная стадия длится вплоть до полового созревания в подростковом возрасте – периода быстрых физиологических и психологических изменений. Трансформации, происходящие в этом возрасте, во многом определяют, как взрослый воспринимает самого себя. Снова пробуждаются детские конфликты, и делается вторая попытка их преодолеть. Если она оказывается успешной, у индивида формируется взрослая идентификация, соответствующая его половой роли, моральной ответственности и тому делу или той профессии, которые он выбрал; в противном случае он будет предрасположен к развитию психических расстройств. В зависимости от конституциональных факторов и индивидуального опыта психопатология может принимать форму задержек развития, патологических черт характера, психоневрозов, извращений или более серьезных нарушений вплоть до тяжелых психических заболеваний. См. также ДЕТСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ.

ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКАЯ ТЕРАПИЯ

Психоаналитическая терапия – это и метод исследования, и метод лечения. Она проводится в определенных стандартных условиях, получивших название «психоаналитической ситуации». Пациента просят лечь на кушетку, отвернуться от психотерапевта и подробно и честно рассказывать ему обо всех мыслях, образах и чувствах, которые приходят в голову. Психоаналитик выслушивает пациента, не критикуя и не высказывая собственных суждений. Соответственно принципу психического детерминизма, каждый элемент мышления или поведения наблюдается и оценивается в контексте рассказываемого. Личность самого психоаналитика, его ценности и суждения полностью исключаются из терапевтического взаимодействия. Такая организация психоаналитической ситуации создает условия, при которых мысли и образы пациента могут всплывать из очень глубоких слоев психики. Они возникают вследствие постоянного внутреннего динамического давления влечений, которые порождают бессознательные фантазии (сны, свободные ассоциации и т. п.). В результате то, что ранее вытеснялось, вербализуется и может быть изучено. Поскольку психоаналитическая ситуация не осложнена влиянием обычных межличностных отношений, взаимодействие трех компонентов психики – Я, Оно и Сверх-Я – изучается более объективно; это дает возможность показать пациенту, что именно в его поведении определяется бессознательными желаниями, конфликтами и фантазиями, а что – более зрелыми способами реагирования.

Цель психоаналитической терапии – замена объективным разумным суждением стереотипных, автоматизированных способов реагирования на тревогу и страхи. Важнейшая часть терапии связана с интерпретацией реакций пациента на самого психотерапевта. Во время лечения восприятие больным психоаналитика и предъявляемых им требований часто становится неадекватным и нереалистичным. Этот феномен известен как «перенос», или «трансфер». Он представляет собой бессознательное восстановление пациентом новой версии забытых детских воспоминаний и вытесненных бессознательных фантазий. Пациент переносит на психоаналитика свои неосознаваемые детские желания. Перенос понимается как форма памяти, в которой повторение в действии замещает воспоминание прошлого и в которой реальность настоящего неправильно интерпретируется в терминах забытого прошлого. В этом отношении перенос – повторение в миниатюре невротического процесса.

ПСИХОАНАЛИЗ И КУЛЬТУРА

Психоанализ в значительной мере повлиял на развитие всей западной цивилизации. Понимание того, что на поведение человека влияют факторы, лежащие вне сферы его сознания и находящиеся в лучшем случае под частичным контролем, прибавило здравомыслия в оценке как окружающих, так и самих себя. История предлагает обильные доказательства того, сколь ненадежны устои морали, которые сдерживают примитивные, порочные и преступные импульсы, таящиеся в глубинах психики человека. С другой стороны, психоанализ показал, что мы одновременно и более моральны, и более аморальны, чем предполагали ранее. Эта изменившаяся картина человеческой мотивации и психологии сыграла важную роль в изменении социальных установок в западном мире, особенно в отношении таких вопросов, как сексуальные нравы, правосудие и, более того, все социальные и политические институты, рассматриваемые как «области приложения» человеческой психологии.

Психоаналитические принципы наглядно представлены в мифах, сказках и фольклоре, которые прямо отражают детские фантазии об исполнении желаний, например фантазию ребенка о том, что он был оставлен родителями благородного происхождения и воспитан «ненастоящими» родителями. Практически в каждой культуре существует миф о ребенке, который был брошен в поле, где его нашли крестьяне или звери, или пущен вниз по реке, откуда его спасли бедные пастухи. Эта тема, столь часто выявляемая в психоаналитической ситуации, начинает появляться, когда ребенок постепенно отдаляется от родителей, обычно из-за невозможности удовлетворить эдиповы желания. В подобных фантазиях истинные родители всячески очерняются, и в то же время путем отрицания кровнородственных отношений ребенок получает возможность уйти от чувства вины по поводу инцестуозных желаний. В дальнейшем вытесненные детские желания включаются в мифы или связываются с героическими историческими личностями и таким образом получают прямое или косвенное оправдание. Мифы, как и религиозные ритуалы, имеют большое воспитательное значение, так как помогают человеку с детства усвоить нравственные нормы сообщества. Через идентификацию с мифологическим героем индивид может бессознательно удовлетворить запретные импульсы детства, и в то же время идеальные качества мифологического героя служат ему образцом для подражания.

Религия как социальный институт выполняет сходную функцию, отвечающую потребности общества в том, чтобы каждый его член соотносил свои желания с более общими целями. Психоаналитическое исследование позволило установить, что некоторые механизмы, посредством которых индивид пытается побороть бессознательные антисоциальные, инцестуозные, отцеубийственные, каннибалистские, извращенные или агрессивные желания, находят отражение в любой религиозной практике и религиозных ритуалах как в примитивных, так и в развитых сообществах. Религиозные ритуалы могут служить мощным инструментом трансформации импульсов «Оно» и усиления идентификации «Я» в соответствии с моральными ценностями общества. Социальная структура формируется и поддерживается эротическими и нарциссическими влечениями к фигуре идеального вождя, который в результате служит объектом массового переноса (трансфера).

В литературе и искусстве глубоко вытесненные конфликты и тайные фантазии, которые тщательно затушевывались или даже не упоминались в произведениях прошлых веков, теперь благодаря психоанализу выражаются открыто и встречают понимание. Значение психоанализа было оценено художниками и теми, кто изучал гуманитарные дисциплины и науки об обществе, намного раньше, чем представителями фундаментальной науки и философии. Тема бессознательной мотивации и защитного искажения влечений неизменно присутствует в наши дни в работах литературных критиков и историков искусства, а также в сочинениях биографического жанра.

Психоаналитические подходы оказали влияние и на социальные науки. Открытие универсальности эдипова комплекса и инцестуозных табу предлагало новое понимание примитивных систем родства и общей природы социальной организации. В полевых исследованиях, проведенных этнографами, знающими психоаналитические теории и методологию, было собрано множество фактов, связанных с сексуальной идентификацией, ролевыми моделями, динамикой воспитания детей и формирования характера, смыслом церемоний инициации, значением ритуалов в анимистических и религиозных культах. Психоаналитические понятия и методы успешно прилагались и к проблемам социальных отношений в технически развитых обществах. Изучение взаимовлияния между конфликтами, характерными для разных фаз индивидуального развития, и опытом взросления в определенной культуре породило новую науку – этнопсихологию. Аналогичное изучение взаимозависимости между конфликтами в жизни одаренных лидеров и национальным историческим контекстом дало жизнь еще одной дисциплине – исторической психологии.

Кроме того, некоторые результаты психоаналитических исследований оказалось возможным экстраполировать на такую область, как связи между людьми и психологические механизмы, приводящие к групповому взаимодействию и сплоченности. В частности, на основе этих данных были разработаны представления о «групповой динамике», широко используемые в анализе функционирования малых групп, различных объединений и национальных политических движений.

Вслед за психиатрией и психологией влиянию психоаналитических принципов в значительной мере подверглась и деятельность социальных служб, работники которых при оценке нужд клиента и в своих контактах с ним тоже стали учитывать динамику сознательного и бессознательного. Во многих случаях исчезает различие между социальной работой и психотерапией. Ясно, что к таким проблемам, как размещение детей в семьях, усыновление и воспитание в чужой семье, а также ко многим другим вопросам, связанным с детьми, необходимо подходить с учетом психоаналитических открытий, касающихся динамики психологических процессов.

Сознательное Ид | Журнал Практической Психологии и Психоанализа

Комментарий: Данная статья написана на основе доклада М. Солмса «Заключительные комментарии», представленном на 12-м Международном конгрессе по нейропсихоанализу 26 июня 2011 года, доклада М. Солмса «Сознательное Ид», представленном в Нью-Йоркском психоаналитическом институте 5 ноября 2011 года, а также работы М. Солмса и Я. Панксеппа, «Ид знает больше, чем признает эго» (2012).

Аннотация

В головном мозге представлены два аспекта тела и представлены они по-разному. Наиболее важное отличие заключается в том, что соответствующие двум аспектам тела области мозга связаны с разными аспектами сознания. В общих чертах, связанные с автономным телом механизмы ствола головного мозга ассоциируются с аффективным сознанием, а связанные с сенсорно-двигательным телом корковые механизмы ассоциируются с когнитивным сознанием. Кроме того, верхняя часть ствола головного мозга является неотъемлемо сознательной, в то время как к коре это не относится — она получает сознание от ствола. Эти факты имеют немаловажные последствия для психоаналитической метапсихологии, потому что верхняя часть ствола (и связанные с ней лимбические структуры) выполняют те функции, которые Фрейд приписывал ид, в то время как кора (и связанные с ней структуры переднего мозга) выполняет функции, которые он приписывал эго. Это означает, что ид представляет собой источник сознания, а эго является бессознательным по своей природе. В данной статье представлено предварительное обсуждение оснований для этих заключений, а также их следствий.

Ключевые слова: аффект, когнитивное функционирование, сознание, эго, ид, бессознательное.

1. Нейроанатомические репрезентации тела

12-й Международный конгресс по нейропсихоанализу «Тело в психике» (Берлин) позволил по-новому посмотреть на темы, которые являются предметом основного интереса нашей дисциплины. Бад Крейг, Антонио Дамасио, Витторио Галлезе, Яак Панксепп и Манос Цакирис в числе прочих кратко подытожили современное состояние знаний о телесной воплощенности (embodiment) в нейропсихологии человека (т.е., каким образом тело представлено в головном мозге). В заключительном выступлении перед участниками конгресса я обратил внимание на то, что авторы докладов часто обращались к двум разным аспектам тела, но не всегда обозначали различия между ними. Это может привести к путанице.

Первый аспект тела нейроанатомически представлен в соматотопических картах на поверхности коры головного мозга — они представляют собой проекции сенсорных рецепторов на поверхности тела, которые передаются посредством специфических для каждой модальности таламических и краниальных нервных путей. Этот аспект репрезентации тела обычно приравнивается к кортикальному гомункулусу (небольшая карта тела в перевернутом виде, которая составляет первичную соматосенсорную зону коры).¹ Однако он не эквивалентен одной лишь соматосенсорной коре, он включает в себя зоны проекций всех сенсорных модальностей, которые состоят из аналогичных карт остальных органов чувств (темно-синяя область на Рисунке 1).

«Образ тела» возникает не в, а, скорее, из этих унимодальных кортикальных карт. Следовательно, этот первый аспект телесной репрезентации необходимо также приравнивать к перерабатывающим нейронным сетям, которые простираются за пределы проективных зон и сливаются в гетеромодальной ассоциативной коре (светло-голубые области на Рисунке 1). ² Сокращенно мы можем назвать этот аспект телесной репрезентации внешним телом.

Важно отметить, что кортикоталамические механизмы, которые создают репрезентации внешнего тела, также создают репрезентации и других внешних объектов — посредством тех же самых перцептивных модальностей, в той же самой форме. Внешнее тело получает репрезентацию как объект. Когда человек смотрит вовне — например, в зеркало, он воспринимает свою форму. («Этот предмет — я, это мое тело»). Другие предметы получают репрезентации схожим образом.

Рисунок 1. Мозг человека сбоку и в разрезе. (Темно-синий = сенсорные проекционные зоны коры; голубой = сенсорная ассоциативная кора; зеленый = моторные проекционные зоны коры; желтый = моторная ассоциативная кора; красный = автономные ядра; фиолетовый = ядра возбуждения; белый = схемы базовых эмоций)

Необходимо помнить, что и моторные карты вносят свой вклад в образ внешнего тела.³ Трехмерный образ тела формируется не только под воздействием гетеромодальной сенсорной конвергенции, но и под воздействием движения. Движение производит ощущение. Тесные отношения между движением и (кинестетическим) ощущением отражены в анатомической близости соответствующих проекционных зон: соматосенсорный и моторный гомункулусы (зеленая область на Рисунке 1) образуют интегрированную функциональную единицу.

Второй аспект тела — это его внутренняя среда, автономное тело. Этот аспект тела крайне мало представлен в наружном кортексе. Он представлен в более глубоких и нижерасположенных отделах мозга. Структуры, в которых представлен этот аспект тела, сосредоточены вокруг гипоталамуса, однако, также включают в себя циркумвентрикулярные органы, парабрахиальные ядра, самое заднее поле, ядро одиночного пути и тому подобное (красные области на Рисунке 1, обзор см. Damasio, 2010).  По аналогии с тем, что я утверждал выше про связи между моторной корой и экстероцепцией, эти интероцептивные структуры похожим образом не только отслеживают, но и регулируют состояние тела (гомеостаз). Для краткости мы можем называть этот аспект телесной репрезентации внутренним телом.

Даже на уровне ствола головного мозга нейронные структуры репрезентации внутреннего тела окружены структурами внешнего тела точно так же, как само сенсомоторное тело со всех сторон окружает внутренние органы.

Внутреннее тело функционирует главным образом автоматически, однако, оно также возбуждает внешнее тело удовлетворять свои жизненно важные потребности в окружающем мире. Это достигается посредством совокупности структур «возбуждения» — диэнцефальных, а также находящихся в в верхней части ствола и базальном переднем мозге (фиолетовые области на Рисунке 1), которые традиционно — пусть это и несколько вводит в заблуждение — называют расширенной ретикуло-таламической системой активации (РРСА). Эта система возбуждения включает в себя большое количество подсистем длинных аксонов, которые выделяют единичные нейротрансмиттеры — ацетилхолин, норадреналин, дофамин, серотонин и гистамин, а также разнообразные нейропептиды (обзоры см. Panksepp, 1998, Pfaff, 2006).

Важно отметить, что между этими двумя аспектами репрезентации тела существуют иерархические отношения. Несмотря на то, что поток информации (и, следовательно, контроль) идет как «снизу вверх», так и «сверху вниз», функциональная целостность коры (внешнее тело) зависит от активации ствола (внутреннее тело). Эти иерархические отношения касаются и сознания. Связанная с внутренним телом система возбуждения порождает иной — отличный от связанного с внешним восприятием — аспект сознания и, более того, внутренний аспект необходим как предварительное условие для внешнего аспекта. После утраты эндогенного сознания утрачивается и экстероцептивное, однако, обратного сказать нельзя.⁴

Внутренний тип сознания образуют состояния, а не объекты сознания (см. Mesulam, 2000). Внутреннее тело, пока оно не экстернализуется и не окажется представленным классическим органам чувств, является не объектом, а субъектом восприятия. Оно представляет собой фоновое состояние пребывания в сознании. Это чрезвычайно важный момент. Мы можем представить себе этот аспект сознания в виде страницы, куда записываются внешние восприятия. Отношения между этими двумя аспектами сознания — объектами и субъектами восприятия — также являются тем, что что связывает компоненты восприятия воедино: объекты всегда воспринимаются переживающим субъектом (см. «проблема связывания»).

Недавно было установлено, что состояние тела-как-субъекта подразумевает не только переменные уровни сознания (т.е., сон/бодрствование), но также и разнообразные виды его качества (Damasio, 2010, Panksepp, 1998). Внутренний аспект сознания «переживается» как что-то на чувственном уровне. Воспринимаемые состояния тела-как-субъекта переживаются главным образом на аффективном уровне. Аффекты не являются продуктом внешних сенсорных модальностей. Они представляют собой состояния субъекта. Считается, что эти состояния отображают биологическое значение меняющихся внутренних условий (напр., голод, сексуальное возбуждение). Когда внутренние условия поддерживают выживание и репродуктивный успех, они вызывают «хорошее» чувство, а, когда нет, то «плохое». Очевидно, что именно для этого и предназначены состояния сознания. Сознательные переживания информируют субъекта относительно того, насколько хорошо он живет. Следовательно, на этом уровне мозга сознание тесно связано с гомеостазом.

Следовательно, аффекты можно определить как интероцептивную сенсорную модальность — однако, они представляют собой не только это. Аффект — это неотъемлемое свойство мозга. Это свойство находит свое выражение в эмоциях, а эмоции в первую очередь представляют собой окончательную форму моторной разрядки. Это отражает тот факт, что вышеупомянутые меняющиеся внутренние условия тесно связаны с меняющимися внешними условиями. Это обусловлено в первую очередь тем, что жизненно важные потребности (которые представляют собой отклонения от точки гомеостатического равновесия) удовлетворяются лишь посредством взаимодействия с внешним миром. Во-вторых, некоторые изменения внешних условий влекут за собой предсказуемые последствия для выживания и репродуктивного успеха. Следовательно, несмотря на свою неотъемлемо субъективную природу, аффекты обычно направлены на объекты: «Я чувствую что-то к чему-то» (см. философский концепт интенциональности).

Основной принцип функционирования аффективного сознания опирается на серийное переживание удовольствия-неудовольствия, моторным выражением которого является поведение приближения-отстранения. Чувства удовольствия-неудовольствия — и связанные с ними окончательные действия — легко вызываются стимуляцией такого участка РРСА как центральное серое вещество покрышки (ЦСВ). Эта древняя структура обнаруживается у всех позвоночных животных. Однако прогрессирующая энцефализация вызывает к жизни все более сложные подвиды аффекта и аффективной мотивации — предположительно под воздействием избирательного давления предсказуемых условий большой биологической ценности. Таким образом, различные инстинктивные мотивационные схемы, которые подготавливают организм млекопитающего к ситуациям фиксированной биологической ценности (изображены белым на Рисунке 1), восходят от ЦСВ к лимбическому переднему мозгу. Они также известны в качестве нейронных схем «базовых эмоций». Они также представляют собой неотъемлемую часть головного мозга и обладают врожденной организацией, что с легкостью демонстрирует стимуляция необходимой схемы (у всех млекопитающих, включая человека).

Существует несколько классификаций базовых эмоций. Наиболее известной является таксономия Яака Панксеппа (1998), который выделяет: (1) движимое аппетитом кормодобывание, (2) консумматорное вознаграждение, (3) оцепенение и бегство, (4) гневную атаку, (5) питающую заботу, (6) сепарационный дистресс и (7) грубую игру. Названия систем базовых эмоций пишутся заглавными буквами — ПОИСК, ПОХОТЬ, СТРАХ, ЯРОСТЬ, ЗАБОТА, ГОРЕ, ИГРА — чтобы отличать их от используемых в разговорной речи понятий. Важно отметить, что каждая из этих схем порождает не только стереотипные действия, но также и специфические чувства, и мотивации — например, любопытство, чувственность, беспокойство, гнев, нежность, печаль и радость. Структуры базовых эмоций обнаруживаются в головном мозге всех млекопитающих и отличаются значительной химической специфичностью.

Для ясности: вышеперечисленные базовые эмоции не представляют собой исчерпывающий перечень человеческой аффективности. Их отличает инстинктивная природа. Существуют целые классы более простых аффектов — например, гомеостатических аффектов — которые служат выражением вегетативных побуждений (напр., голода и жажды), а также сенсорных аффектов, которые представляют собой автоматический отклик на некоторые стимулы (напр., удивление и отвращение), не говоря уже о бесконечном множестве гибридных форм, рождающихся в результате переплетения любого из этих аффектов с когнитивным функционированием (см. Panksepp, 1998).

2. Метапсихологические репрезентации тела

После ознакомления с двумя способами репрезентации тела в головном мозге будет несложно идентифицировать нейробиологические эквиваленты двух основных психических систем, которые выделял в своей метапсихологии Зигмунд Фрейд. Внешнее тело соответствует «эго», а внутреннее тело соответствует «ид» (см. Рисунок 2; см. Рисунок 1).

Такое веское заявление сделал сам Фрейд. Относительно телесных начал «эго» он писал следующее:

Эго — это в первую очередь телесное эго, оно выступает не только как поверхностное образование, но и как проекция некой поверхности. Если мы пожелаем найти этому анатомическую аналогию, мы можем лучше всего соотнести его с анатомическим «кортикальным гомункулусом», который стоит на голове в коре головного мозга, ноги его направлены вверх, лицо — назад, а его область, отвечающая за речь, как нам известно, располагается с левой стороны. (Freud 1923, р. 26)

Далее он конкретизирует:

В конечном итоге эго является производным от телесных ощущений, главным образом от тех, которые берут начало на поверхности тела. Следовательно, кроме того, что, как мы видели выше, оно является репрезентацией поверхностей психического аппарата, его можно также считать психической проекцией поверхности тела.

(Подписи на рисунке слева: восприятие, память, память, бессознательное, предсознание, психика. Подписи на рисунке справа снизу вверх: ид, бессознательное, вытесненное, эго, супер-эго, предсознание, восприятие-сознание).

Рисунок 2. Классические модели психики, предложенные Фрейдом. Закрашенные цветом области иллюстрируют метапсихологические корреляты анатомических областей, изображенных на Рисунке 1. 

Вся ткань эго берет начало в этом телесном эго — то есть, в следах памяти внешнего восприятия (Рисунок 2), ассоциативная активация которых дает начало всему когнитивному функционированию (см. Разделы 6-9).

Касательно телесного происхождения «ид» Фрейд писал следующее:

Отрезанное от внешнего мира ид обладает своим собственным миром восприятия. Оно с поразительной остротой отмечает некоторые изменения в своем внутреннем пространстве — особенно колебания напряжения инстинктуальных потребностей — и эти изменения становятся сознательными в виде чувств в последовательности переживания удовольствия-неудовольствия. Сложно наверняка сказать, посредством чего и при помощи каких сенсорных органных терминалей возникают эти восприятия. Однако то, что синестезические чувства и чувства удовольствия-неудовольствия с деспотической силой направляют ход событий в ид, представляет собой установленный факт. Ид подчиняется неумолимому принципу удовольствия. (Freud 1940, р. 198)

Слово «инстинктуальный» здесь представляет собой неправильный перевод немецкого слова Triebe. Tried — это «влечение». Фрейд ясно обозначил, что он имеет в виду под этим термином:

«Инстинкт» [Trieb] представляется нам концептом, который располагается на границе между психическим и соматическим, он представляет собой психическую репрезентацию стимулов, которые берут начало внутри организма и достигают психики, а также меру требования к психике осуществить работу вследствие ее связи с телом. (Freud 1915a, рp. 121-122)

Таким образом, очевидно, что Фрейд сам с готовностью определял местоположение телесных начал эго и ид. Его концепция психического аппарата от начала до конца оставалась психически воплощенной — то есть, она была связана с телом в его перцептивном/моторном и «инстинктивном» аспектах (Рисунок 2). Я лишь добавил к этому анатомические подробности. Я также прояснил, что инстинкты представляют собой нечто большее, чем интероцептивное восприятие, они представляют собой врожденные эмоциональные стереотипы. Но и сам Фрейд признавал инстинктивную природу того, что в наши дни называется базовыми эмоциями:

И что такое аффект в динамическом смысле? В любом случае, это довольно сложное образование. Аффект включает в себя в первую очередь определенные моторные иннервации или разрядки и, во-вторых, определенные чувства, причем, последние представлены в двух видах — восприятия произошедших моторных действий, а также непосредственные переживания удовольствия и неудовольствия, которые, как мы уже сказали, придают аффекту его основной тон. Но я не думаю, что это перечисление позволило нам подойти к сущности аффекта. Похоже, мы можем глубже заглянуть в природу некоторых из них и увидеть, что ядро, которое удерживает вместе описанную нами комбинацию, представляет собой повторение определенного особо значимого опыта. Это опыт может быть лишь очень ранним впечатлением очень общей природы, которое размещается в предыстории не индивида, но вида. (Freud, 1916-17, р. 395)

Несмотря на склонность Фрейда описывать филогенетические ассоциации так, словно о них есть буквальные воспоминания, он — как позже и Панксепп (1998) — признавал, что базовые эмоции представляют собой врожденные психические организации. (Это контрастирует с теорией Джеймса-Ланге: James, 1890; Lange, 1885).

Вкратце: легко распознать функциональную эквивалентность между, с одной стороны, мозговыми механизмами внешнего тела и телесным эго Фрейда и, с другой стороны, между механизмами внутреннего тела и тем, что Фрейд называл инстинктами ид. Это в равной степени относится к иерархическим отношениям взаимозависимости между ними: кортикальное сознание невозможно без сознания, исходящего от мозгового ствола, эго невозможно без ид.

3. Заблуждение кортикоцентризма

Эта тесная параллель обнаруживает резкое противоречие между современными концептами аффективной нейронауки и таковыми Фрейда.

Чтобы полностью описать это противоречие, я должен отметить, что Фрейд никогда не ставил под сомнение классическое допущение нейроанатомов девятнадцатого века — а именно, что сознание представляет собой функцию коры:

В сознании в итоге оказывается возбуждение, воспринятое из источников во внешнем мире, а также переживания удовольствия и неудовольствия, которые могут возникнуть лишь внутри психического аппарата, следовательно, мы можем приписать системе «восприятие-сознание» определенную пространственную локализацию. Она должна располагаться на границе между внешним и внутренним, она должна быть повернута во внешний мир и охватывать другие психические системы. Далее будет видно, что в этих допущениях нет ничего отважно нового, мы лишь переняли представления о локализации, принятые в церебральной анатомии, которая определяет местонахождение сознания в коре головного мозга — в наиболее внешнем слое главного органа, который полностью его охватывает. В церебральной анатомии нет необходимости рассматривать, почему, говоря анатомическим языком, сознание необходимо разместить на поверхности мозга вместо того, чтобы определять его местоположение как надежно укрытое в недрах. (Freud, 1920, р. 24; курсив добавлен)

Необходимо отметить, что Фрейд признавал, что сознание также включало в себя «переживания удовольствия и неудовольствия, которые могут возникать лишь изнутри психического аппарата» (1920). Он даже предполагал, что этот аспект определяет биологическую цель сознания (Freud, 1911, стр. 220). Именно это побудило Антонио Дамасио сказать, что «инсайты Фрейда относительно природы аффекта созвучны наиболее современным представлениям нейронаук» (Damasio 1999, р. 38). Однако из предыдущей цитаты очевидно, что для Фрейда даже внутренний аспект сознания «необходимо разместить на поверхности мозга». Ниже он обозначает эту точку зрения еще более отчетливо:

Процесс привнесения чего-то в сознание связан прежде всего с ощущениями, которые наши органы чувств получают из внешнего мира. Следовательно, с топографической точки зрения, это явление происходит в наружном кортексе эго. Справедливо и то, что мы также воспринимаем сознательную информацию, которая поступает изнутри нашего тела — на самом деле эти ощущения оказывают даже более императивное воздействие на нашу психическую жизнь, чем внешние воздействия, более того, в некоторых обстоятельствах сами органы чувств осуществляют передачу чувств или болевых ощущений помимо связанных с ними специфичных ощущений. Однако, так как эти ощущения (как мы их называем в противоположность сознательным восприятиям) также поступают из органных терминалей, и так как мы расцениваем их как продолжения или ответвления кортикального слоя, мы по-прежнему сохраняем выдвинутое выше [в начале параграфа] утверждение с единственным различием, что для окончаний рецепторов ощущений и чувств место внешнего мира занимает само тело. (Freud, 1940, р. 161-162; курсив добавлен)⁵

Выдвигая это допущение, Фрейд следовал давней традиции, которая сохраняется и по сей день даже в среде некоторых выдающихся представителей когнитивной и поведенческой нейробиологии. Например, обратите внимание на следующий комментарий авторства Джозефа Леду:

При электрической стимуляции амигдалы человек испытывает чувство страха (см. Gloor, 1992) не потому, что амигдала «чувствует» страх, но потому что она активирует разнообразные цепи, которые в итоге поставляют в рабочую память сигналы, которые маркированы как страх. Это согласуется с представлениями Фрейда, что сознательная эмоция представляет собой осознавание чего-то, что в своей основе является бессознательным. (LeDoux, 1999, р. 46; курсив добавлен)

Такие «кортикоцентристские» теоретики просто предполагают, что все сознание является кортикальным, а это подразумевает, что генерируемые в более глубоких слоях мозга аффективные состояния могут стать сознательными лишь тогда, когда считываются (или «маркируются») на более высоких уровнях рабочей памяти. Далее мы увидим, что все доступные на сегодняшний день научные свидетельства вступают в резкое противоречие с этим представлением. Последним влиятельным представителем кортикоцентристской традиции является Бад Крэйг (2009). Крэйг даже полагает, что в коре существует проекционная зона внутреннего тела, которая находится в задней части островковой доли. Он приравнивает эту область коры к телу-как-субъекту, первичному чувствующему «я» — именно эту функцию я на основании иной исследовательской традиции приписываю верхней части мозгового ствола и лимбической системе.

4. Сознание без коры

Недавние исследования недвусмысленно демонстрируют ошибочность кортикоцентристстких представлений о сознании как средоточии чувствующего я. Рассмотрите представленное Дамасио на нашем берлинском конгрессе интервью (далее оно было опубликовано в Damasio, Damasio & Tranel, 2012) с пациентом, чья островковая доля была полностью уничтожена с двух сторон герпетическим энцефалитом. В соответствии с представлениями Крэйга у этого пациента должно полностью отсутствовать феноменологическое наполнение собственного я, ведь у него отсутствует сама страница, на которую записывается опыт. Однако дело обстоит иначе:

В: «Есть ли у вас ощущение собственного я?»

О: «Да, есть».

В: «Что, если бы я сказал вам, что вас сейчас здесь нет?»

О: «Я бы вам ответил, что, похоже, вы ослепли и оглохли».

В: «Не думаете ли вы, что другие люди могут контролировать ваши мысли?»

О: «Нет».

В: «И почему вы думаете, что это невозможно?»

О: «Будем надеяться, что человек сам контролирует свой разум».

В: «А что, если бы я сказал вам, что ваш разум — это чей-то чужой разум?»

О: «Я что-то пропустил, когда была операция по пересадке мозга»

В: «А что, если бы я сказал вам, что знаю вас лучше, чем вы сами?»

О: «Я бы подумал, что вы ошибаетесь».

В: «А если бы я сказал вам, что вы осознаете, что я тоже осознаю?»

О: «Я бы сказал, что вы правы».

В: «Вы осознаете, что я тоже осознаю?»

О: «Я осознаю, что вы осознаете, что я осознаю».

Данный случай не опровергает всю кортикоцентристскую теорию сознания, он опровергает лишь (островковую) версию Крэйга. Однако, что насчет оставшейся части коры?

При помощи моделирования на животных было давно продемонстрировано, что удаление коры не оказывает никакого воздействия на поведенческие проявления сознания вроде сна/бодрствования и инстинктивно-эмоциональных действий. В действительности, вознаграждающее и наказывающее воздействие стимуляции подкорковых областей мозга у лишенных коры животных не только наблюдаемо сохраняется, но и усиливается — предположительно в связи с устранением коркового торможения эмоционального сознания «снизу вверх» (Huston & Borbely, 1974).

Наиболее поразительное свидетельство, которое было получено в ходе исследований на людях в последние годы и имеет отношение к этому более широкому вопросу, связано с состоянием под названием гидранэнцефалия, при котором кора головного мозга разрушается в ходе внутриутробного развития (обычно из-за инфаркта передней мозговой артерии). Кора замещается цереброспинальной жидкостью (Рисунок 3). Вскрытие показывает, что, несмотря на то, что фрагменты коры в таких случаях могут сохраняться, их связи с таламусом разрываются из-за разрушения соединительного белого вещества. Сохранившиеся фрагменты коры также совершенно не функциональны из-за глиоза. Это подтверждается клиническими наблюдениями, что, несмотря на то, что некоторые визуальные участки коры могут сохраняться, такие пациенты остаются незрячими (Merker, 2007).

Рисунок 3. Типичный гидранэнцефальный мозг. (Воспроизводится с разрешения Американского колледжа рентгенологии. Запрещается повторно воспроизводить этот материал в любом виде без письменного разрешения Американского колледжа рентгенологии).

Они остаются незрячими (и т.д.)⁶, но не бессознательными. Эти дети демонстрируют нормальные циклы сна и бодрствования. Они также страдают от абсансов, во время которых родители без проблем распознают момент отключения сознания и «возвращение» ребенка обратно. Это является веским свидетельством в пользу того, что эти дети обладают сознанием. Подробные клинические описания Шьюмона, Холмса и Бирна (Shewmon, Holmse & Byrne 1999) предоставляют дальнейшие свидетельства того, что такие дети не только пребывают в ясном сознании в соответствии с критериями Шкалы комы Глазго, но и демонстрируют яркие эмоциональные реакции (например, см. Рисунок 4, который иллюстрирует реакцию девочки с гидранэнцефалией, когда ей дают подержать младшего брата):

 

Рисунок 4. Выражение эмоций удовольствия у маленькой девочки с гидранэнцефалией. (Воспроизводится с разрешения матери ребенка, с благодарностью Бьорну Меркеру).

Они выражают удовольствие через улыбку и смех, а отвращение через возбужденное состояние, выгибание спины и плач (множественные градации), их лицо оживляется при выражении этих эмоциональных состояний. Знакомый ребенку взрослый может опираться на эту откликаемость и выстраивать игровую последовательность, которая предсказуемым образом прогрессирует от улыбки к хихиканью, смеху и затем сильному радостному возбуждению у ребенка. (Merker, 2007, р. 79)

Они также демонстрируют ассоциативное эмоциональное научение:

 [Они] демонстрируют поведенческие инициативы в рамках своих серьезно ограниченных моторных возможностей — в форме инструментального поведения, например, они бьют кулаком по безделушкам, которые подвешены в специально сконструированной раме («маленькая комната») или активируют любимые игрушки при помощи выключателя, что, предположительно, опирается на ассоциативное научение и усвоение связей между действиями и их последствиями. Такое поведение сопровождается ситуативно уместным выражением ребенком удовольствия и возбуждения (Merker, 2007, р. 79).

Вкратце: несмотря на то, что у этих детей наблюдается значительная деградация тех типов сознания, которые в норме ассоциировались с репрезентационным восприятием и существующим на его основе когнитивным функционированием, нет никаких сомнений, что они — как с количественной, так и с качественной точки зрения — обладают сознанием. Они не просто пребывают в состоянии бодрствования и бдительности, но переживают весь спектр инстинктивных эмоций. Не вдаваясь в подробности, у них наличествует первичное (аффективное) я. Факт отсутствия у них коры головного мозга доказывает, что аффективное сознание как порождается, так и переживается на подкорковых уровнях. Это противоречит процитированным выше теоретическим допущениям Леду и Крэйга, а также Фрейда.

Достойно сожаления, что в этом отношении Фрейд, похоже, подготовил почву для смешения сознания с кортикальным мониторингом, посредством чего преждевременно поместил неотслеживаемые инстинктивные процессы в категорию «бессознательных». Теперь очевидно, что инстинктивные процессы являются сознательными по своей природе.

5. Все сознание эндогенно

Cостояние сознания в целом генерируется в верхней части мозгового ствола. Это известно нам на протяжении уже многих лет. Каких-то десять лет спустя после смерти Фрейда Моруцци и Магун (Moruzzi & Magound, 1949) впервые продемонстрировали, что сознание в виде демонстрируемой на ЭЭГ активации генерируется той частью верхнего участка мозгового ствола, которая на тот момент называлась «ретикулярной системой активации». Полное разрушение экстероцептивных структур не оказывало никакого воздействия на порождающие сознание свойства системы мозгового ствола (напр., сон/бодрствование). Заключения Моруцци и Магуна (на кошках) в последствии были быстро подтверждены (на людях) Пенфилдом и Джаспером (Penfield & Jasper, 1954), которые распознали в (вышеупомянутых) абсансах «уникальную возможность исследовать нейрональный субстрат сознания» (р. 480). Обширные исследования привели их к заключению, что надежно вызвать пароксизмальную потерю сознания можно лишь посредством стимуляции верхней части ствола (которую они назвали «центрэнцефалической системой»). Их также очень впечатлил тот факт, что удаление у человека больших участков коры головного мозга под местной анестезией и даже полная гемисферэктомия оказывает лишь незначительное воздействие на сознание. Удаление коры не обрывает присутствие чувствующего я, не обрывает сознание, оно лишь лишает пациента «некоторых видов информации» (Merker, 2007, р. 65). В противоположность этому, повреждения в верхней части мозгового ствола быстро и полностью разрушают сознание точно так же, как это происходило при индуцированных припадках. Эти наблюдения демонстрируют момент основополагающей важности: все сознание в итоге развивается из источников, находящихся в верхней части ствола. В резком противоречии с допущением кортикоцентризма, на самом деле корковые разновидности сознания зависят от целостности подкорковых структур, а не наоборот.

Лежащие в основе этого важного заключения классические наблюдения прошли проверку временем и обросли более точными анатомическими подробностями (см. обзор Merker, 2007). Важно, что серое вещество покрышки среднего мозга, похоже, является ядерной точкой «центрэнцефалической системы». Это — крошечный участок тканей головного мозга, повреждение которого ведет к полной потере сознания. Это наблюдение подчеркивает тот единственный факт, который изменился в современной концепции этой системы: порождающие сознание глубинные структуры ответственны не только за уровень, но также и за ядерное качество субъективного бытия. Состояния сознания являются неотъемлемо аффективными. Именно осознавание этого факта положило начало революции в исследованиях сознания (Damasio, 2010, Panksepp, 1998).

Классическая концепция переворачивается с ног на голову. Сознание не генерируется корой, оно генерируется в стволе. Более того, по своей природе сознание является не неотъемлемо перцептивным, а неотъемлемо аффективным. Помимо этого, в своих первичных проявлениях оно в большей степени связано с инстинктами, чем с когнитивным функционированием. С точки зрения параллелей из второго раздела неизбежным является следующее заключение: сознание порождается в ид, а эго является фундаментально бессознательным. Это имеет огромные последствия для нашей концепции эго и всего, что из нее вытекает — например, для наших теорий психопатологии и клинической техники. Ведь суть «лечения разговором» состояла в том, что прежде, чем субъект сможет узнать о более глубоких (и бессознательных по своей природе) психических процессах, к ним необходимо присоединить слова, которые представляют собой полученные в результате внешнего восприятия следы памяти эго и, следовательно, являются сознательными.

6. Твердые единицы психики

В таком случае, в чем заключается вклад коры в сознание? Ответ на этот вопрос сможет пролить новый свет на метапсихологический статус эго. Из вышеизложенного обзора фактов очевидно, что связанное с переработкой экстероцептивной информации сознание не является неотъемлемым свойством коры, а наоборот берет начало в стволе головного мозга. Кора без ствола головного мозга никогда не сможет обладать сознанием. Следовательно, для перцептивной переработки сознание не требуется, что было исчерпывающе продемонстрировано обширными способностями «когнитивного бессознательного» (обзор см. Kihlstrom, 1996).

Более того, многое из того, что в корковой переработке информации мы считали «биологически запрограммированным», на самом деле является выученным. Это было хорошо продемонстрировано в исследовании Мриганки Сура, которое демонстрирует, например, что перенаправление зрительной входящей информации из затылочной коры в слуховую (у хорьков) приводит к тому, что ткани последней реорганизуются, что позволяет сохранять полноценное зрение (обзор см. Sur & Rubinstein, 2005). Следовательно, не в меньшей степени, чем кортикальное когнитивное функционирование, кортикальное восприятие укоренено в процессах памяти. На самом деле, насколько нам известно, все виды корковой функциональной специализации являются приобретенными. Изначально колонны коры практически идентичны в своей нейронной архитектуре, а знаменитые отличия полей Бродмана, вероятно, возникают в силу функционально-зависимой пластичности (в соответствии с врожденными паттернами подкорковых взаимосвязей). Кортикальные колонны походят на произвольные ячейки памяти (RAM) цифрового компьютера.

В таком случае ответ на наш вопрос «в чем заключается вклад коры в сознание» будет звучать следующим образом: она предоставляет пространство для представлений памяти. Это дает коре возможность стабилизировать объекты восприятия, что, в свою очередь, создает потенциал для подробной и синхронизированной переработки перцептивных образов. Этот вклад рождается из непревзойденной способности коры к репрезентационным формам памяти (во всех ее разновидностях, включая коротко- и долговременные)⁷. С опорой на эту способность кора трансформирует мимолетные волноподобные состояния активации ствола головного мозга в «твердые единицы психики». Она порождает объекты. Фрейд называл их «предметными представлениями» (которые по иронии доминируют в том, что он называл «системным бессознательным»).

После того, как такие стабильные представления устанавливаются посредством научения, они могут быть активированы как снаружи, так и изнутри, т.е., они порождают не только объекты восприятия, но и объекты когниций (восприятие подразумевает распознавание).⁸ Для ясности: сами по себе корковые репрезентации являются бессознательными, однако, когда сознание распространяется на них (при помощи «внимания»)⁹, они превращаются в нечто одновременно и сознательное, и стабильное, во что-то, о чем можно мыслить в рабочей памяти. (Мы не случайно описываем сознание повседневного опыта в терминах рабочей памяти). Таким образом, активация стволовых порождающих сознание механизмов кортикальных репрезентаций превращает сознание из аффектов в объекты.¹⁰ Трансформация эта, однако, никогда не является полной: сознательные представления, все же, должны переживаться субъектом, а рабочая память как правило содержит элементы как когнитивного, так и аффективного сознания. В высшей степени удивительно, что большинство когнитивных теоретиков просто игнорирует аффект.

Однако почему «рабочая память» обязана быть сознательной? Я уже объяснял, почему все виды перцептивных представлений пронизаны сознанием: оно придает представлениям валентность («Я чувствую это в связи с тем»). Несмотря на то, что эта формулировка опирается на концепцию Дамасио из работы Чувство происходящего (Damasio, 1999b), она также напоминает более раннюю формулировку Фрейда (Freud, 1895) о том, что передний мозг — это «симпатический ганглион» — то есть, что перцептивное научение существует лишь потому, что оно служит потребностям выживания и размножения. Научение подразумевает установление ассоциаций между интероцептивными влечениями и экстероцептивными репрезентациями, которые направляются возникающими при таких встречах чувствами.¹¹ Это дает субъекту возможность ориентироваться в новых ситуациях при помощи чувств. Для того, чтобы это делать, требуется аффективное «присутствие» субъекта.

Для того, чтобы в результате таких встреч рождалось нечто большее, чем стереотипные инстинктивные отклики, требуется мышление. А мышление неизбежно подразумевает задержку. Эта функция (задержки) укореняется главным образом в стабильности корковых репрезентаций, которая создает возможность «держать их в голове». Прототипом для этого в метапсихологии Фрейда был «заряженный желанием катексис», который подразумевает, что репрезентация желанного объекта использовалась для того, чтобы направлять поведение в настоящем. Однако в первом примере такое преднамеренное поведение регулировалось непосредственно инстинктом (фрейдовским «принципом удовольствия» и сопровождающим его режимом когнитивного функционирования в терминах «первичного процесса»). Инстинктуальные мотивации поначалу являются безобъектными (см. концепт ПОИСКА Панксеппа, Wright & Panksepp, 2012), однако, симпатическое научение быстро приводит к тому, что в голову начинают приходить запомненные объекты желания (см. концепт «активного желания» у Берриджа (Berridge, 1996)). Иными словами, наделенные биологической валентностью (желанные, пугающие и т.д.) объекты прошлого опыта становятся сознательными благодаря следам их «стимульной значимости» (которая в конечном счете определяется их биологическим смыслом в последовательности удовольствие-неудовольствие — которая составляет саму основу сознания). Таким образом, если бы принцип удовольствия был предоставлен самому себе, он начал бы производить то, что Фрейд называл галлюцинаторным удовлетворением желания (прототип когнитивного функционирования в терминах первичного процесса)¹². Важно отметить, что, следовательно, само по себе сознательное мышление не всегда включает в себя то, что Фрейд называл когнитивным функционированием «вторичного процесса». Галлюцинаторное удовлетворение желания — фрейдовский прототип мышления «первичного процесса» — представляет собой сознательную форму мышления, пусть и в очень примитивном виде.

Отсюда эволюционное давление и давление развития, призванное сдерживать стимульную значимость в восприятии посредством кодирования ошибки предикции (это «принцип реальности» Фрейда), которое накладывает ограничения на моторную разрядку. Такое кодирование ошибок в основе своей должно регулироваться гомеостатической функцией аффективного сознания, которое определяет биологическую ценность всех объектов внимания (см. фрейдовский «принцип постоянства»). Возникающее в результате торможение — которое в силу сложившихся обстоятельств возникает на моторном (фронтальном) конце аппарата, где разрядка осуществляется в виде последовательности во времени — требует толерантности к фрустрированным эмоциям. Такая фрустрация, которая вызывает к жизни свежее мышление и, таким образом, новое научение, в долгосрочной перспективе закрепляет более эффективное биологическое удовлетворение. (Это фрейдовский концепт «связывания»).

Суть исполнительной функции «рабочей памяти», как мы теоретически понимаем ее на сегодняшний день, определяется этим становлением последовательности во времени, для чего требуется мышление наперед (т.е., виртуальное действие или программирование действия). Фрейд назвал бы эту исполнительную функцию мышлением в терминах «вторичного процесса» (которое он также концептуально формулировал как «экспериментальное действие»). Однако мышление в терминах вторичного процесса также включает в себя и другие аспекты коркового функционирования, которые мы пока полностью не рассматривали (см. Раздел 8).

Следовательно, в этом и заключается главная функция коры. Она генерирует стабильные репрезентационные «твердые основы психики», которые, после их активации (или «катектирования») аффективным сознанием, позволяют ид представлять себя в окружающем мире и мыслить. Однако также возникает и угроза того, что твердые основы психики скроют из виду все остальное — даже в когнитивном функционировании первичного процесса. Это напоминает нам платоновский миф о пещере.

7. Неожиданность

Вторичный процесс как его описывал Фрейд опирается на «связывание» «свободных» энергий влечений.¹³ Связывание (т.е., торможение) создает резервуар тонической активации, которая может быть использована для значительного усиления вышеописанных функций мышления, которые Фрейд приписывал эго. Фактически, в своей самой ранней концепции эго Фрейд определяет его как сеть «постоянно катектируемых» нейронов, которые оказывают сопутствующее ингибирующее воздействие друг на друга (Freud, 1895). Это сподвигло Кархарт-Харриса и Фристона (Carhart-Harris & Friston, 2010) поставить знак равенства между фрейдовским эго-резервуаром и «нейронной сетью оперативного покоя» современной когнитивной нейронауки. Как бы то ни было, и работа Карла Фристона, и работа Фрейда опирается на одни и те же гельмгольцианские представления об энергии (см. Friston, 2010). Его модель (в рамках которой ошибка предикции или «неожиданность» — которая приравнивается к свободной энергии — минимизируется посредством последующего кодирования улучшенных моделей окружающего мира, которые приводят к улучшенным предикциям) полностью согласуется с моделью Фрейда. Его модель представляет собой замечательный перевод фрейдовского «принципа реальности» на язык вычислительных терминов, что влечет за собой дополнительные преимущества для количественной оценки и экспериментального моделирования. С этой точки зрения, свободная энергия представляет собой нетрансформированный аффект —это энергия, которая образовалась в результате высвобождения из связанного состояния или блокировки ее перехода в связанное состояние из-за ошибок предикции (нарушений принципа реальности).

Крайне важно отметить, что в рамках модели Фристона (опосредованная неожиданностью) ошибка предикции, которая увеличивает стимульную значимость (и, следовательно, сознание) в восприятии и когнитивном функционировании с биологической точки зрения представляет собой нечто плохое. Чем более достоверной является формируемая мозгом предиктивная модель, тем меньше возникает удивления, значимости, сознания, тем более автоматически протекает процесс и тем лучше. Это напоминает нам о фрейдовском «принципе Нирваны», в котором он видел конечную цель психической жизни.

Сама цель принципа реальности, благодаря которому возникло когнитивное функционирование вторичного процесса (ингибированное) — это автоматичность, которая устраняет необходимость сознания (она устраняет необходимость для субъекта ориентироваться в ситуации посредством чувств)¹⁴. Это, в свою очередь, предполагает, что идеал когнитивного функционирования — отказаться от переработки репрезентаций (и, следовательно, кортикальной переработки) и заменить ее ассоциативной переработкой — перейти от эпизодических к процедурным режимам функционирования (и, следовательно, предположительно от кортекса к дорсальным базальным ганглиям). Может показаться, что в когнитивном функционировании сознание является временной мерой и представляет собой компромисс. Однако при условии, что реальность останется такой, какая она есть — вечно неопределенной и непредсказуемой, всегда полной неожиданностей — риск того, что мы при жизни достигнем состояния погруженных в Нирвану зомби (чего, как мы с удивлением сейчас узнали, хочет эго), крайне мал.

8. Слова и вещи

Прежде, чем мы оставим тему кортекса, я должен отметить, что мышление по типу вторичного процесса включает в себя важные аспекты, которые оставались в фоне в ходе наших обсуждений в предыдущих разделах — особенно то, что касается отсроченного отклика. Эти аспекты обуславливаются чем-то иным, нежели одними лишь способностями к формированию репрезентаций и торможению.

Фрейд полагал, что исполняющие желание объектные представления, которые буквально «приходят в голову» при (галлюцинаторном) мышлении по типу первичного процесса, вновь обретают репрезентацию на более высоком уровне при мышлении вторичного процесса. Он называл этот уровень репрезентаций «словесными представлениями». Фрейд полагал, что ценность слов заключается в том, что они, как и все когнитивные представления, формируются из восприятия (в данном случае главным образом слухового) и, следовательно, способны стать сознательными. В этом и суть той роли, которую слова играют в «лечении разговором». Однако так как слова обладают добавочной способностью репрезентировать отношения между конкретными объектами мышления («это является особенной характеристикой мыслей и не может получить визуального выражения»; Freud, 1923, р. 21), они также делают абстрактное когнитивное функционирование «декларативным».

Следовательно, главная ценность слов заключается не в том, что они позволяют нам сделать сознательными зарождающиеся в ид процессы (Фрейд полагал, что ид является бессознательным), самым важным их свойством является способность репрезентировать отношения между вещами, создавать их повторную репрезентацию в абстракции. Это позволяет нам размышлять о вещах в противоположность тому, чтобы просто думать вещи (мыслить образами). Это лежит в основе исключительно важного взгляда с позиции «третьего», к которому мы вскоре вернемся.

Еще одним важным свойством слов является синтаксис. Психология слов девятнадцатого века (Freud, 1891) уже давно эволюционировала в психологию языка. Сама структура языка поддерживает обсуждаемое выше кортикальное программирование отложенных и последовательных откликов: «сначала я сделаю это, а потом я сделаю то». Способность языка удерживать в разуме человека ориентированные на будущее программы определяет образ действия исполнительной функции рабочей памяти (см. «внутренняя речь»). Это особый случай способности слов репрезентировать отношения между вещами и, следовательно, делать абстракции сознательными. Вкратце, именно благодаря словам у нас есть способность думать об отношениях между вещами как в пространстве, так и во времени. Это сильно поддерживает механизм отсроченного отклика и несомненно определяет суть того, что Фрейд называл мышлением «вторичного процесса». Следовательно, важно помнить о том, что в своей второй топографической модели сам Фрейд (Freud, 1923) признавал, что определяющей чертой эго является не его способность к репрезентационному сознанию, а его способность к когнитивному функционированию в терминах вторичного процесса.

9. Рефлексивное эго, супер-эго

В Разделе 1 я уже говорил о том, что внешнее тело составлено из того же самого материала восприятия, что и другие объекты, что телесное эго прописывается в книге сознания точно таким же образом, как и все другие объекты. Это стабилизированная репрезентация объекта сознания — объект, твердая единица психики — которая переживается самим субъектом сознания. Этот первичный субъект сознания (тело-как-субъект) — это ид. Важно признавать, что телесная «самость» — это идея, пусть и обыденная.¹⁵ Это выученная репрезентация своего я.

К этому объектному представлению нам придется добавить дальнейшее осложнение под названием «Марк Солмс» — словесное представление — которое не является ни настоящим мной, ни моим анимированным изображением — но, скорее, является абстракцией. Для этого я должен немного подробнее рассказать об отношениях между субъективным «присутствием» ид и объективной репрезентацией тела.

Субъект сознания идентифицируется со своим внешним телом (объектной репрезентацией) точно так же, как ребенок проецирует себя в анимированную фигуру, которую он контролирует на экране в видеоигре. Репрезентация очень быстро инвестируется ощущением собственного я, хотя она не является на самом деле собственным я.

Далее представлен поразительный эксперимент, который ярко иллюстрирует контринтуитивные отношения, которые в действительности существуют между субъективным я и его внешним телом. Петкова и Эрсон (Petkova & Ehrsson, 2008) сообщают о серии экспериментов с «обменом телами», где на уровне глаз других людей или манекенов крепились видеокамеры, которые передавали образы из этой точки в очки видеомониторинга на глазах у испытуемых, в результате чего у последних быстро создавалась иллюзия, что тело другого человека или манекен — это их собственное тело. Эта иллюзия была столь убедительной, что сохранялась даже тогда, когда проецируемые субъекты пожимали свою собственную руку. Существование этой иллюзии было также объективно продемонстрировано тем фактом, что, когда и другому (иллюзорно своему) и своему собственному (реальному) телу испытуемого угрожали ножом, реакция страха — «инстинктивная реакция» внутреннего тела (которая замерялась по частоте сердечных сокращений и кожно-гальванической реакции) — была сильнее для иллюзорного тела.

Хорошо известная «иллюзия резиновой руки» (Botvinick & Cohen, 1998), которую Цакирис (Tsakiris, 2011) описал в Берлине, демонстрирует те же самые отношения между собственным я и внешним телом, пусть и в менее драматической степени. Анатомическая основа таких явлений (которые помещают фрейдовскую теорию «нарциссизма» на многообещающие новые эмпирические основания) может быть связана с хорошо известными находками фМРТ относительно того, что топографическим расположением соматосенсорного и моторного кортикальных гомункулусов (признанный локус «телесного эго» Фрейда) можно легко манипулировать и расширять его, включая в него даже неодушевленные инструменты (обзор см. Maravita & Iriki, 2004). Нам вновь напоминают, что кора представляет собой лишь оперативную память.

Выученную природу внешнего тела далее демонстрируют некоторые поразительные феномены «зеркальных нейронов». На берлинском конгрессе Галлезе (Gallese, 2011) напомнил нам о том, что зеркальные нейроны активируются одинаково вне зависимости от того, выполняет ли движение сам человек или кто-то другой (см. также Gallese, Fadiga, Fogassi, & Rizzolatti, 1996). Как в таком случае «я» человека распознает разницу — как оно распознает, исполняются ли движения им самим или кем-то другим? Очевидно, что для того, чтобы можно было провести это различие, необходимо добавить что-то к активности моторной коры (зеркальных нейронов). Похоже, что это «что-то» — это сопутствующее фронтальное торможение (которое подавляет активацию задней островковой доли). Галлезе отмечал, что пациенты с шизофренией не могут адекватным образом отличить свои собственные движения от движений других людей в силу того, что им недостает этого сопутствующего торможения (Ebisch et al., 2012).

Это вновь демонстрирует, что, во-первых, внешнее тело — это не субъект, а объект, и, во-вторых, что оно воспринимается в том же регистре, что и другие объекты.

В проведении такого различия между «я» и «не-я», важнейшее значение имеет вышеописанная роль слов в рефлексивном сознании (известно также как вторичное сознание, сознание доступа, декларативное сознание, авто-ноэтическое сознание, мышление высшего порядка и т.д.). Такой абстрактный уровень повторной репрезентации позволяет субъекту сознания выйти за пределы своего конкретного «присутствия» и таким образом отделить себя в качестве объекта от остальных объектов.¹⁶ Похоже, что этот процесс разворачивается на трех уровнях опыта: (1) аффективный или феноменологический уровень я как субъекта, также известный как перспектива от первого лица; (2) перцептивный или репрезентационный уровень собственного я как объекта или перспектива от второго лица; (3) абстрагированный или повторных репрезентаций уровень я как объекта в отношениях с другими объектами или перспектива от третьего лица.

«Я» повседневного опыта обычно размышляет о себе от третьего лица в отношениях с другими объектами в таких банальных ситуациях как «я силой воли осуществил это движение» (а не другой человек). Нам остается лишь прийти к заключению, что «я» повседневного опыта представляет собой главным образом абстракцию. Это обнаруживает силу слов.

Непризнанный разрыв между первичным субъективным я и «декларативным» я повторных репрезентаций становится источником значительной путаницы. Обратите внимание на знаменитый пример Бенджамина Либета, где была зарегистрирована задержка до 400 мс между физиологическими проявлениями премоторной активации и волевым решением осуществить движение. Обычно это интерпретируется как доказательство того, что свободная воля является иллюзией, в то время как на самом деле это иллюстрирует лишь то, что вербально опосредованная, рефлексивная повторная репрезентация декларативного я, которое инициирует движение, возникает несколько позднее, чем аффективное (первичное) я, которое в действительности его инициирует. Это путаницы можно было бы избежать, если мы признаем, что «я» разворачивается на нескольких уровнях опыта.

Теперь можно по-другому сформулировать мое главное заключение: внутреннее «я», синонимичное фрейдовскому «ид», является источником всякого сознания; внешнее «я», синонимичное фрейдовскому «эго» — это выученная репрезентация, которая сама по себе является бессознательной, но может оказаться «помысленной», когда катектируется ид; абстрагированное «я», которое предоставляет рефлексивные опоры «супер-эго», точно так же является бессознательным, но может сознательно «мыслить об» эго. Так как эго стабилизирует порождаемое в ид сознание, трансформируя порцию аффекта в сознательное восприятие — твердые единицы психики (и в сознание о восприятиях: в вербальные репрезентации) — мы обычно думаем о себе как об обладающих сознанием.

Это затуманивает тот факт, что мы просто являемся сознательными и что наше сознательное мышление (и восприятие, репрезентацией которого является мышление) постоянно сопровождается аффектом. Это постоянное «присутствие» чувства является фоновым субъектом всего когнитивного функционирования, без которого сознание восприятия и когнитивного функционирования не могло бы существовать. Первичный субъект сознания является в буквальном смысле невидимым, так что прежде, чем мы сможем «продекларировать» его существование, нам в первую очередь необходимо превратить его в перцептивно-вербальные образы. Следовательно, неудивительно, что он регулярно упускается из виду. Однако ид является бессловесным лишь в языкоглоточном смысле. В действительности оно составляет первичную материю, из которой состоит наша психика, и мы, следовательно, игнорируем его на свой страх и риск. Как однажды в практически противоположном контексте отметил Фрейд:

Свойство сознательности или отсутствия сознания в крайнем случае становится нашим единственным маяком во тьме глубинной психологии. (Freud, 1923, р. 18)

Позднее, когда Фрейд столкнулся с непробиваемой машиной бихевиоризма, которая грозилась вот-вот снести дело всей его жизни, Фрейд отмечал, что сознание представляет собой:

… не имеющий параллелей факт, который не поддается никаким объяснениям или описанию. Тем не менее, если кто-то начинает говорить о сознании, мы немедленно и из своего самого личного опыта понимаем, что под этим подразумевается… Одно из крайних направлений психологической мысли, примером которого является американская доктрина бихевиоризма, считает, что возможно создать психологию, которая пренебрегает этим фундаментальным фактом! (Freud, 1940, р. 157)

Таким образом, мы описали круг. Для того, чтобы восстановить различие между бихевиоризмом и психоанализом — наукой о психическом субъекте — более, чем сто лет спустя после того, как Фрейд впервые ввел понятие бессознательного разума (валидность которого на сегодняшний день признается шире, чем когда-либо до этого), мы должны вновь согласиться с тем, что сознание является наиболее фундаментальной характеристикой психического.

10. Если ид является сознательным…

Осознание того, что фрейдовское ид является неотъемлемо сознательным, имеет значительные последствия для психоанализа. В данной статье я могу предпринять лишь первый шаг в направлении огромной теоретической задачи, которая теперь будет стоять перед нами, если мы стремимся полностью понять масштаб этих последствий. Я хотел бы далее привлечь внимание лишь к четырем проблемным вопросам фрейдовской метапсихологии, началом разрешения которых становится данный обзор.

1. Я уже объяснил, каким образом перцептивные репрезентации привлекают сознание посредством следов своей значимости, и как это вписывается в представления Фрейда о том, что самая примитивная форма когнитивного функционирования (реализующий желание катексис первичного процесса) включает в себя галлюцинаторное удовлетворение желания. Галлюцинаторные процессы являются сознательными по определению. Однако утверждается, что такие фантазии об удовлетворении желания формируют ядро системного бессознательного. Это может означать лишь то, что системное бессознательное завязано на сеть вытесненных галлюцинаторных фантазий. Я удивлен, что еще больше комментаторов не обратили внимание на то, что это подразумевает, что само бессознательное отделяется от перцептивных и когнитивных процессов, что оно образуется из изначально сознательного опыта и из научения. Насколько мне известно, лишь Барри Опатов (Opatow, 1997) признавал это противоречие, которое подразумевает, что в психическом созревании врожденная система пред/сознательного предшествует развитию системного бессознательного. Неудивительно, что Фрейд был вынужден ввести концепт «ид», в котором репрезентационное «системное бессознательное» низводилось до всего лишь одного из компонентов ид под названием «вытесненное».
2. Однако, если ид является сознательным, из чего тогда состоит вытесненное? Если мы придерживаемся представлений Фрейда о том, что вытеснение касается репрезентационных процессов, было бы разумно предположить, что вытеснение должно включать в себя изъятие декларативного сознания. В результате этого «эпизодический» когнитивный процесс низводится до «ассоциативного» (процедурного или эмоционального). Предмет вытеснения по-прежнему активирует связанные объектные представления, однако, ассоциативные связи между ними (объектные отношения) больше не привлекают репрезентационно-рефлексивного осознавания. Здесь мы вспоминаем, что это составляло изначальную цель развития эго: целью любого научения является автоматизация психических процессов — то есть, увеличенная предсказуемость и сокращение неожиданностей. Именно биологическая значимость ошибок предикции — опосредованная вниманием — требует аффективного «присутствия» ид. Следовательно, как только эго овладевает некой психической задачей, устанавливается релевантный ассоциативный алгоритм. Так мог бы выглядеть механизм вытеснения: он мог бы заключаться в преждевременном изъятии рефлексивного осознавания (эпизодического «присутствия») и преждевременной автоматизации поведенческого алгоритма прежде, чем он начинает подходить всем требованиям. В данном контексте подходить всем требованиям означает подчиняться принципу реальности. Следовательно, преждевременная автоматизация приводит к постоянной ошибке предикции с сопутствующим выбросом свободной энергии (аффект) и постоянным риском того, что вытесненный когнитивный материал вновь пробудит внимание. Это закладывает основы для «возвращения вытесненного», классического механизма неврозов. В таком случае терапевтическая задача анализа по-прежнему будет заключаться в обращении вспять вытеснения (чтобы позволить ассоциативным связям вновь вернуть себе эпизодический статус),¹⁷ чтобы дать рефлексивному субъекту возможность должным образом овладеть теми объектными отношениями, которые они представляют и генерировать более адекватные задаче исполнительные программы, чтобы их можно было затем автоматизировать со всеми на то основаниями. Такая формулировка разрешает неловкое разделение бессознательного на так называемое когнитивное и фрейдистское.
3. Помимо многочисленных заявлений Фрейда о том, что сознание — это корковая функция, под чем он, похоже, главным образом понимал «декларативную» функцию, он всегда признавал исключительную роль аффекта. Например:

Словно новое открытие на нас снизошел тот факт, что сознательным может стать лишь то, что однажды было восприятием Сз. и что все, что идет изнутри (кроме чувств) и стремится стать сознательным, должно превратиться во внешние восприятия: это становится возможным посредством следов памяти. (Freud, 1923, р. 20; курсив добавлен)

Иными словами, несмотря на то, что Фрейд полагал, что аффекты представляли собой (интероцептивные) корковые восприятия, он всегда признавал, что они переживались напрямую. Он не разделял идеи о том, что для своего существования аффекты должны сначала получить экстероцептивную репрезентацию или когнитивное обозначение в рабочей памяти. На самом деле Фрейд считал, что аффекты не могут быть репрезентированы так же, как внешние объекты. Это отделяет их от всех когнитивных процессов:

Нет сомнения, что суть эмоции заключается в том, что мы должны ее осознавать, т.е., что она должна стать известной сознанию. Это полностью исключает использование определения «бессознательный» по отношению к эмоциям, чувствам и аффектам.

(Freud, 1915b, р. 177; курсив добавлен)

Я надеюсь, что проведенный в данной статье обзор нейробиологических фактов поможет нам лучше понять это наблюдение, справедливость которого, надо отдать Фрейду должное, он всегда признавал, несмотря на все те теоретические сложности, которые это ему доставляло.

 (4) Я уже цитировал в данной работе заявление Фрейда о том, что «чувства удовольствия-неудовольствия с деспотической силой направляют ход событий в ид… ид подчиняется неумолимому принципу удовольствия» (Freud, 1940, р. 198). Но как ид может направляться принципом удовольствия, если оно является бессознательным, если оно лишено сознания, если чувства удовольствия и неудовольствия на самом деле генерируются на кортексной поверхности эго? Если бы аффективное сознание порождалось кортикально, принцип удовольствия подразумевал бы контроль «сверху вниз» со стороны его по отношению к ид, что, очевидно, не может быть правдой. Следовательно, примат принципа удовольствия, а также ингибирующая природа воздействия эго «сверху вниз» утверждается тем, что мы переносим сознание в ид.  

11. Самый глубокий инсайт

В завершение я представлю тот аспект последующих моделей психики Фрейда, который имел еще большее значение, чем локус и степень сознания, а именно, его фундаментально динамическую концепцию психики, которая объединяется с измерением глубины (или иерархии). Именно поэтому Фрейд снова и снова утверждал, что его лучший в жизни инсайт касается существования двух различных состояний психической энергии: одно из них, в котором катексис связывается тонически, используется для мышления (потенциальное действие), а не для самого действия, а другое отличается тем, что энергия в нем обладает большей мобильностью и требует разрядки:

На мой взгляд это различие представляет собой наш на сегодняшний день самый глубокий инсайт в отношении природы нервной энергии и я не вижу, как можно избежать проведения этого различия. (Freud, 1915b, р. 188)

Предложенный мной пересмотр модели Фрейда, как и многое другое, не только сохраняет, но и укрепляет заявленное различие. Связь между аффективностью с одной стороны и гельмгольцевской «свободной энергией» с другой, похоже, красной нитью проходит через работу Фрейда и связывает его в ретроспективе с Гельмгольцем, а далее (через Фейнмана) с Фристоном. Рассматривая эту и многие другие перспективы, которые открываются вместе с повторным обнаружением телесно воплощенного инстинктивного мозга — который должен обязательно сдерживаться когнитивным мозгом и его предиктивным моделированием — сложно представить себе, что нейронауки будущего будут какими угодно, кроме психодинамических. Мы действительно живем в Золотой век науки о мозге. По мере того, как когнитивная нейронаука конца двадцатого века дополняется современной аффективной, мы совершаем прорыв к истинно психической науке и наконец понимаем, что мозг — это не только перерабатывающий информацию объект, но и интенциональный субъект.

И все же я закончу скорее на тихой, чем на громкой ноте. На данный момент наука о мозге представляет собой апелляционную инстанцию для психоанализа не больше, чем психоанализ для науки о мозге. Финальной апелляционной инстанцией для психоаналитиков является клиническая ситуация. Следовательно, я приглашаю читателя сопоставлять описанные мной здесь теоретические инновации с данными своего психоаналитического опыта. Действительно ли эти новые концепты лучше придают смысл тем фактам, которые мы наблюдаем? Действительно ли нам необходимо предпринимать эти сложные шаги в своей теории?

Перевод с английского Юлии Моталовой по заказу NewPsy Institute & Society

_____________________________________________

¹На самом деле, существует несколько таких карт, каждая из которых представляет отдельный компонент соматических ощущений (прикосновение, боль, вибрация, температура и т.д.) Эта упрощенная схема также не включает вестибуло-мозжечковую систему.

²Я не имею в виду, что поток информации в ходе этого ассоциативного процесса является однонаправленным. Он имеет двунаправленный характер и, на самом деле, большая часть связей ведет в другом направлении, от ассоциативной к проективной коре. (См. сноски 4 и 12).

³Это касается не только собственного тела человека, но и тел других (см. ниже обсуждение «зеркальных нейронов»).   

⁴Пока нет точной уверенности насчет того, как именно экстероцептивные виды сознательного восприятия и когнитивного функционирования возникают на основе активации РРСА, однако, ниже изложены некоторые эвристические спекуляции. На сегодняшний день радикальное в прошлом понятие, что перцептивное сознание имеет эндогенное происхождение, является общепринятым. Экстероцептивные стимулы лишь задают ограничения и форму этому базовому галлюцинаторному процессу (обзоры см. Blom & Sommer, 2012). См. сноску 2.

⁵Представления Фрейда о локализации сознания претерпели множество превратностей. Поначалу он не проводил никаких различий между перцептивным и аффективным сознанием (Freud 1894). Вместо этого он выделял следы памяти восприятия («идеи») и энергию, которая их активирует. Такое разграничение совпало с общепринятыми допущениями британской эмпиристской философии, но Фрейд интересным образом описывал активирующую энергию как «порции аффекта», которые «распространяются по следам памяти-идеям подобно тому, как электрический заряд распространяется по поверхности тела» (Freud 1894, р. 60). Стрейчи (1962, р. 63) описывал это утверждение как «одну из наиболее фундаментальных гипотез Фрейда». Есть все причины полагать, что Фрейд предвидел, что такие активированные следы памяти «идей» представляют собой кортикальные процессы. В более подробно разработанной модели «Проекта» (1950[1895]) он открыто соотносил сознание с подсистемой кортикальных нейронов (ω-системой), которую он локализировал в моторной области переднего мозга. Такое расположение позволяло сознанию регистрировать разрядку (или ее отсутствие) энергии, которая накапливалась в следах памяти (ψ-система) как из эндогенных, так и из сенсорных источников. (Следует отметить, что с 1895 года Фрейд начал описывать психическую энергию как бессознательную, она больше не описывалась в терминах «порции аффекта»). Сознание, которое Фрейд отныне подразделял на две формы, теперь предположительно возникало из того, как психическая энергия возбуждала ω-нейроны. Он полагал, что аффективное сознание возникает, когда различия в количественном уровне энергии в ψ-системе (которые вызываются к жизни степенью моторной разрядки) регистрируются в ω как удовольствие-неудовольствие. Перцептивное сознание, с его точки зрения, возникает, когда зарегистрированные органами чувств различия в качественных аспектах экзогенной энергии (напр., в длине или частоте волны) посредством нейронов восприятия (φ) передаются через следы памяти идей (ψ) в ω. После пересмотра своей модели «Проекта» в 1896 году Фрейд поместил ω нейроны между φ и ψ и заявил, что вся имеющаяся в психическом аппарате энергия имеет эндогенное происхождение, энергия не поступает в буквальном смысле в психический аппарат посредством системы органов восприятия. (Складывается впечатление, что в дальнейшем — напр., в 1920 году, Фрейд об этом забыл). Однако, в Толковании сновидений (1900) он вновь возвращается к описанным в «Проекте» механизмам и снова помещает системы восприятия и сознания на противоположных концах психического аппарата. Его нерешительность в этом отношении, похоже, главным образом объясняется тем фактом, что кортикальное (сенсорное) восприятие и (моторная) система сознания формируют интегрированную функциональную единицу, так как моторная разрядка неизбежно порождает перцептивную информацию. (См. смежное расположение соматосенсорных и моторных гомункулов). Гибридная локализация Фрейдом в 1917 году систем восприятия и сознания соответствует этому. В финальном описании его системы φ (переименованные в 1900 году в «восприятие») и ω («сознание») были объединены в единое функциональное образование, в систему «восприятие-сознание». На данном этапе Фрейд пояснил, что система «восприятие-сознание» на самом деле представляет собой единую систему, которая подпитывается двумя источниками возбуждения: экзогенные стимулы порождают перцептивное сознание, а эндогенные стимулы порождают аффективное. Фрейд также отошел от идеи, что аффективное сознание регистрирует количественный «уровень» возбуждения в ψ-системе, вместо чего предположил, что — как и перцептивное сознание — оно регистрирует нечто качественное вроде длины волны (т.е. колебания уровня энергии в системе предсознания в единицу времени, см. Freud, 1920). Главное, что необходимо вынести из этого краткого экскурса в историю локализации Фрейдом сознания — это то, что он самого начала и до конца концептуализировал сознание как кортикальный процесс. (Несмотря на то, что иногда у него возникали на этот счет кратковременные сомнения, например, 1923, р. 21). Явно сформулированное подтверждение того, что он приписывал кортикальную локализацию сознания как перцептивному, так и аффективному сознанию, можно найти у Фрейда (Freud, 1940). Описание первых намеков на то, что поверхностная локализация Фрейдом внутренней (аффективной) поверхности системы «восприятие-сознание» была ошибочной (см. Solms, 1997).

⁶У них отсутствует перцептивное сознание. Это не означает, что они не могут перерабатывать экстероцептивную информацию посредством подкорковых механизмов. Сознание не является необходимым требованием для восприятия (см. «ложная слепота»). Этот момент важен для моего (нижеизложенного) аргумента относительно того, что эго по своей природе является бессознательным.

⁷Будет отмечено, что эта способность к репрезентациям проистекает из топологического «картирования» внешнего тела, которое было описано в Разделе 1.

⁸См. запоминающуюся фразу Эдельмана «запомненное настоящее».

⁹См. описание процесса, которое приводит Фрейд: «Катектические иннервации выбрасываются вперед и затем оттягиваются обратно в виде быстрых периодических импульсов, которые Ид посылает в полностью восприимчивую систему «восприятие-сознание». При условии, что эта система катектируется таким образом, она получает восприятия (которые сопровождаются сознанием) и далее передает возбуждение в системы бессознательной памяти, однако, как только катексис изымается, сознание стирается и функционирование системы останавливается. Это выглядит так, словно посредством системы «восприятие-сознание» бессознательное выбрасывает «щупальцы» во внешний мир и поспешно оттягивает их обратно, как только они взяли образцы исходящего от него возбуждения» (Freud, 1925, р. 231). Обратите внимание, что «щупальцы» Фрейда остаются бессознательными до тех пор, пока не достигают кортикальной системы «восприятие-сознание».

¹⁰Также очень важно отметить, что это трансформирует и сами бессознательные репрезентации через процесс «реконсолидации». На самом деле репрезентации становятся сознательными лишь в той степени, в которой их кортикоталамические предиктивные модели являются неопределенными (т.е., подверженными пересмотру, см. ниже).

¹¹Ассоциации более высокого порядка (между репрезентациями) рассматриваются ниже.

¹²См. сноску 2. См. Friston (2012): «Нейронные связи кодируют (моделируют) причинно-следственные связи, которые, объединяясь, производят сенсорную информацию».

¹³Можно практически с полной уверенностью сказать, что разграничение Фрейдом в сфере психологического связанной и свободной энергии опирается на разграничение в физике потенциальной и кинетической энергии. Это разрешает определенный аспект «проблемы психика-тело» (предполагаемое нарушение гельмгольцианского закона сохранения энергии). По определению мышление (связанная энергия) не обладает никакими последствиями, покуда не разрешается в действии.

¹⁴Здесь появляется соблазн перевернуть известную сентенцию Фрейда и сказать, что «там, где было сознание, возникают следы памяти» (см. Freud, 1920, р. 25).

¹⁵Эта идея является обыденной лишь в норме и может распадаться в патологических состояниях (напр., в переживании выхода из тела, аутоскопических феноменах, в бреде отношения).

¹⁶Согласно теории нарциссизма этот процесс сепарации поначалу приводит к фантазийному расщеплению между интроецированным «я» и спроецированным «не-я», которое укоренено скорее в разграничении удовольствие-неудовольствие, чем в принципе реальности (Freud, 1925b). Отсюда знаменитая сентенция Фрейда, что «как проявление отношения к объекту ненависть старше любви» (Freud, 1915а, р. 139). Спроецированный «плохой» объект формирует ядро того, что впоследствии станет супер-эго. Однако этот объект (который Мелани Кляйн называет «примитивным супер-эго») представляет собой репрезентацию второго лица. Перспектива от третьего лица, которая в итоге формирует у «я» способность к объективному — с точки зрения объекта — формированию своей повторной репрезентации, подготавливает почву для образования в последствии истинного супер-эго.

Осознание бессознательного — Персональный сайт В.И.Овчаренко

 

Создание современной психологии как науки о психике и поведении во всех их формах и диапазонах в значительной мере стало возможным благодаря открытию и использованию принципиально новых подходов к изучению и пониманию природы и сущности человека.

Наиболее существенным из них, по содержанию и последствиям, стал коперниканский переворот Зигмунда Фрейда. Бесспорной исторической заслугой Зигмунда Фрейда является то, что он положил начало систематическому собственно психологическому исследованию бессознательного психического, создал учение о бессознательном, психоанализ и психоаналитическую традицию. Осознание реальных достижений З.Фрейда предполагает и понимание того важного обстоятельства, что именно он впервые сумел преодолеть внутренние пределы психоанализа и фактически заложил основы глубинной психологии (понятие Э.Блейлера), ориентированной на исследование бессознательного психического, но отнюдь не сводящейся к своим психоаналитически маркированным элементам.

В существенной мере именно вследствие этих достижений психология человека, дотоле направленная почти исключительно на исследование феноменов сознания и самосознания, обрела новые измерения и качества, позволившие относительно корректно определить её объект и предмет, цели и задачи, идеалы и нормы исследования, объяснительные принципы, методологию, методы и методические процедуры, основные отрасли, проблемные поля, функции и существенно дополнить, обновить и усилить концептуальный потенциал и категориально-понятийный аппарат.

Ретроспективный анализ проблематики бессознательного показывает, что она обладает специфической традицией. Некоторые намёки на возможное существование такой проблемы содержались ещё в ранних формах фольклора, мифологии религии. В различных значениях и смыслах проблема бессознательного ставилась и разрабатывалась в философии и психологии на протяжении всей их истории.

В европейской рациональной традиции идея о бессознательном психическом восходит к эпохе создания философии (к учению Сократа и Платона об анамнесисе – знании-припоминании, учению Аристотеля о разных частях души и др.). Существенный вклад в последующее предпсихоаналитическое и внепсихоаналитическое осмысление проблемы бессознательного внесли Б.Спиноза (неосознаваемые “причины, детерминирующие желание”), Г.Лейбниц (трактовка бессознательного как низшей формы душевной деятельности), Д.Гартли (связь бессознательного с деятельностью нервной системы), И.Кант (связь бессознательного с проблемами интуитивного и чувственного познания), А.Шопенгауэр (идеи о бессознательных внутренних импульсах), К.Карус (ключ бессознательного в подсознательном), Э.Гартаман (“Философия бессознательного”), Г.Фехнер (представление о “душе-айсберге”), В.Вундт (“неосознаваемое мышление”, “неосознаваемый характер процессов восприятия”), Г.Гельмгольц (учение о “бессознательных умозаключениях”), И.Сеченов (“бессознательные ощущения или чувствования”), И.Павлов (“бессознательная психическая жизнь”), В.Бехтерев (активность “бессознательного”), А.Льебо и И.Бернгейм (постгипнотическое внушение и поведение), Ж.Шарко (идеи о невидимой и неосознаваемой психической травме), Г.Лебон (бессознательный характер поведения людей; бессознательное как доминирующая совокупность психических процессов, всегда преобладающая в толпе и управляющая “коллективной душой” толпы), Г.Тард (“законы подражания”), П.Жане (психические автоматизмы и бессознательные факторы неврозов), А.Бергсон (интуитивизм, бессознательное, “сверхсознание”) и многие другие. В общем, эти идеи и концепции могут быть поняты как своеобразные точки роста в осознании проблемы бессознательного психического.

В ХХ веке наиболее подробно и систематически представление о бессознательном психическом разрабатывалось в границах психоаналитической традиции, обладающей ныне рядом учений, теорий, концепций и моделей различной степени общности, достоверности и эвристичности.

Принципиально важные результат были получены З.Фрейдом, создавшим корректное психологическое определение бессознательного, учение о бессознательном, соответствующий категориально-понятийный аппарат и методы познания; установившим некоторые элементы содержания, функционирования и регуляции бессознательного.

Определяя бессознательное как психические процессы, “которые проявляются активно и в то же время не доходят до сознания переживающего их лица”, З.Фрейд предложил обоснованное понимание бессознательного как основной и наиболее содержательной системы психики человека (бессознательное – предсознательное – сознательное), регулирующейся принципом удовольствия и включающую в себя различные врождённые и вытесненные элементы, влечения, импульсы, желания, мотивы, установки, стремления, комплексы и пр., характеризующиеся неосознаваемостью, сексуальностью, асоциальностью и т.д. По мнению З.Фрейда, в бессознательном идёт постоянная борьба Эроса (влечений и сил жизни, сексуальности и самосохранения) и Танатоса (влечений и сил смерти, деструкции и агрессии), использующих энергию сексуального влечения (либидо). Согласно классическому психоаналитическому учению, содержание бессознательного включает в себя: 1) содержание, которое никогда не присутствовало в сознании индивида и 2) содержание, которое присутствовало в сознании, но было вытеснено из него в бессознательное (желания, воспоминания, образы и т.д.).

Фактически в учении З.Фрейда выделены не два (как это обычно полагают), а три вида бессознательного: 1) Латентное бессознательное, содержание которого, в общем, соответствует предсознательной системе психики и может быть осознано индивидом, 2) Вытесненное бессознательное, осознание которого предполагает использование специальных (по З.Фрейду, психоаналитических) методов и 3) Наследуемое общечеловеческое бессознательное, репрезентирующееся, например, в имманентных принципах психической жизни, универсальных комплексах Эдипа и кастрации, влечениях, мотивациях и т.д.

Но, к сожалению, наследуемое бессознательное З.Фрейд не квалифицировал даже с той степенью полноты, категориальной определённости и системности, которые характерны для его трактовки других форм бессознательного, вследствие чего в психоанализе и психоаналитической традиции появились дополнительные и избыточные некорректности. В данном случае, пожалуй, целесообразнее было бы констатировать факт существования филогенетического (т.е. видового, общечеловеческого) и онтогенетического (т.е. индивидуального) бессознательного. Более того, представление бессознательного в определённых филогенетических и онтогенетических ипостасях почти автоматически открывало возможности для их конкретизации, поиска взаимосвязей и иных потенциально возможных форм существования бессознательного.

В плане познания психики, поведения и бессознательного психического человека особую роль сыграла и играет созданная З.Фрейдом диалектическая энерго-информационная модель психики (Бессознательное – Предсознательное – Сознательное). В свете современных научных представлений эта модель может быть понята, в том числе как психологический императив и прообраз построения новейших энерго-информационных моделей психики, без которых эффективное развитие современной психологии и пограничных дисциплин вряд ли возможно.

С учётом той роли, которая придавалась в психоанализе З.Фрейда познанию и толкованию сновидений, как “царской дороге” в мир бессознательного психического человека, необходимо отметить, что в психоаналитической традиции некоторые важные проблемы не получили должного объяснения или даже не были сформулированы с желаемой степенью определённости. К ним могут быть отнесены, например, проблемы понимания природы и сущности сновидного сознания и сновидного самосознания (в том числе самоконтроля) и их взаимодействия с бессознательными силами и тенденциями. В качестве особых проблем могут и должны быть осмыслены проблема возможности управления сновидениями (т.е. влияния на их содержание и направленность) и проблема возможности достижения искусственного сновидческого катарсиса. Исследование данных проблем представляется тем более важным, поскольку предложенные З.Фрейдом принцип внешнего подобия и сексуальная символика сновидений, как выяснилось, отнюдь не обладают той универсальностью, которая им приписывалась.

Учение З.Фрейда инициировало и стимулировало возникновение и развитие множества разнообразных подходов к изучению бессознательного психического, в пределах которых были сформулированы интересные идеи и получены важные результаты (например, идеи о внутрипсихических коммуникациях, композиционных особенностях и стратификации бессознательного, мозгового субстрата бессознательного, голографичности элементов бессознательного, содержательной и функциональной асимметрии межполушарного взаимодействия бессознательного, вероятностном характере бессознательных процессов и др.).

Но на собственно психологическом уровне наиболее устойчивым вектором развития всё же осталась психоаналитическая традиция, эволюция которой, в общем, направлена на движение от учения к современной научной теории бессознательного психического путём последовательных приближений.

В этом плане существенно важными этапами и результатами стали концепции К.Г.Юнга, Дж.Морено и Э.Фромма.

Согласно аналитической психологии К.Г.Юнга, бессознательное состоит из трёх слоёв: 1) Личностного бессознательного – поверхностного слоя бессознательного, включающего в себя преимущественно эмоционально окрашенные представления и комплексы, образующие интимную душевную жизнь личности, 2) Коллективного бессознательного – врождённого глубокого слоя бессознательного, общего центра и ядра психики, имеющего не индивидуальную, а всеобщую природу, репрезентирующую опыт предшествовавших поколений людей и включающего в себя сверхличное универсальное содержание и образцы, выступающие в качестве всеобщего основания душевной жизни. Основное содержание коллективного бессознательного, по К.Г.Юнгу, составляют архетипы, то есть наследуемые всеобщие образцы, символы и стереотипы психической деятельности и поведения и 3) Психоидного бессознательного – наиболее фундаментального уровня бессознательного, обладающего свойствами общими с органическим миром и относительно нейтральным характером, в силу чего оно, не будучи полностью ни психическим, ни физиологическим, практически полностью недоступно познанию.

В общем виде эти представления являют собой, по преимуществу, некий психоаналитический римейк, поскольку, в конечном счёте посредством обновлённых обозначений воспроизводят базисные идеи З.Фрейда о существовании бессознательного, его филогенетических и онтогенетических формах, стратификационности бессознательного, доминирующей роли и т. д. Однако, вместе с тем К.Г.Юнг привнёс и определённые новации, связанные, главным образом, с существованием и функционированием архаичных психических структур. Осуществив редукцию коллективного (т.е. филогенетического) бессознательного к психической эволюционной архаике, выражающейся в архетипах, он значительно содействовал осмыслению базисных представлений и измерений бессознательного психического и существенно увеличил эвристический потенциал психоаналитической традиции. Вместе с тем следует отметить, что допущения К.Г.Юнга о существовании некоторых конкретных архетипов, их форм и роли нуждаются в дальнейшей критической проверке и соответствующем обосновании.

Развивая гипотезу З.Фрейда о возможном существовании непосредственной взаимосвязи и общения между бессознательными разных людей, Дж.Морено сформулировал концепцию, согласно которой существенно важным основанием и механизмом общения и взаимодействия людей является “общее бессознательное”, возникающее и функционирующее при относительно продолжительном контакте между партнёрами и содействующее снятию интерперсональных ролевых конфликтов. В общем представленная как обобщение познавательной деятельности и результатов практики, она не получила ни теоретического, ни практического подтверждения.

Значительным событием в развитии психоаналитических и психоаналитически ориентированных представлений о бессознательном стало создание Э.Фроммом концепции “социального бессознательного”, являющего собой вытесненные сферы, свойственные большинству членов общества и содержащие то, что данное общество не может позволить своим членам довести до сознания. Однако описание и объяснение социального бессознательного не получили необходимых элементов организации, доказательности и обоснованности.

В отличие от психоанализа З.Фрейда (и частично аналитической психологии К.Г.Юнга), непроработанные и несопряжённые концепции общего бессознательного и социального бессознательного при всех их достоинствах и эвристическом потенциале являют собой специфическую форму мнений и допущений, а не обоснованные рабочие гипотезы и уж тем более научные теории, соответствующие эталонам современного научного знания.

Тем не менее, введение в психоаналитический оборот представлений об общем и социальном бессознательном породило кажимость завершённости психоаналитической картины бессознательного психического и иллюзорные представления о том, что современный психоанализ располагает некой общей теорией бессознательного.

Исторически важные достижения психоаналитической традиции в постановке, осмыслении и приватных решениях проблемы бессознательного велики и бесспорны. Но при этом в настоящее время нет необходимых и достаточных оснований считать, что современный психоанализ располагает такой теорией или возможностями для монопольного создания общей теории бессознательного, соответствующей стандартам современной теории и практики. И в этом плане фактический уход психоаналитического сообщества от обсуждения данной фундаментальной проблемы является весьма показательным.

Существующая ныне фрагментарность и приблизительность представлений о бессознательном и весьма значительная роль этой проблемы дают основания полагать, что современная общая теория бессознательного психического является не результатом, а одной из наиболее актуальных задач теоретической психологии и пограничных дисциплин, решение которой естественно предполагает необходимость использования огромного потенциала позитивных психоаналитических идей, подходов и результатов.

 

  

            * Овчаренко В.И. Осознание бессознательного // Вопросы философии, 2000, № 10. – С. 33-36.

 

 

 

О чем могут рассказать наши рисунки?

Разъясняет психиатр-психотерапевт Татьяна Борисовна Арсеньева:

Сегодня мне хотелось бы поговорить с вами о тех возможностях, которые открываются перед нами, если мы решаемся взаимодействовать с нечто, до сих пор не очень нам понятным, не очень знакомым, но обладающим бесконечными ресурсами и возможностями – нашим бессознательным.

Через бессознательное проложены пути как в психоз, так и к великой мудрости, самопознанию, познанию мира, достижению гармонии с собой и с окружающим миром.

Основатель психоанализа в его классической форме, австрийский врач-психиатр Зигмунд Фрейд считал, что человеческая личность подобна айсбергу. На поверхности находится видимая, осознанная часть, а под водой скрывается глыба бессознательных влечений, переживаний и желаний.

До Фрейда сфера психического отождествлялась только со сферой сознательного, поэтому одним из важнейших его достижений можно считать введение в область научного рассмотрения понятия «бессознательного» Он ввел это новое измерение и в философию.

В структуре психики человека Фрейд выделяет следующие сферы:

а) бессознательное («Оно», «Ид») – определяющий глубинный план человеческой психики, функционирует на основе врожденных, естественных, генетически первичных явлений. Это вытесненные из области сознания желания и влечения;

б) сознательное («Я», «Эго») – рацио, так называемый принцип реальности, некий посредник между бессознательным и внешним миром: Эго подвергается давлению со стороны Ид, так и со стороны суперЭго. Основная его задача – справиться с импульсами, идущими из Ид и сделать приемлемым, с точки зрения цивилизации, поведение человека, причесать, лишить тех чувств, которые воспринимаются человеком как постыдные, предосудительные, не допустимые его личностью.

На это сдерживание тратится масса психической энергии. Лишней энергии у нас нет, ее приходится черпать и тратить в ущерб другим функциям психического. Отсюда развитие депрессий, неврозов, защитного, порой не рационального и очень затратного для личности, поведения.

в) подсознательное («Супер-Эго») – это структура нашей психики, заключающая внутреннего цензора, который формируется за счет переноса «внутрь» различных внешних авторитетов, образуется под влиянием системы общественных норм, правил и запретов.

 «Оно» обусловлено генетически, «Я» – индивидуальным накопленным опытом, то «Сверх-Я» есть результат влияния других людей, общества. Формируется позже других структур, годам к 5.

Бессознательное для Фрейда — это мощное энергетическое начало. Он сравнивает его с лошадью, а сознание — со всадником. Всадник обычно управляет лошадью, но если она понесет, то ему почти невозможно с нею справиться.

Это очень примитивное и приблизительное объяснение психоаналитических концептов, просто для того, чтобы было понятны такие понятия, как сознательное, бессознательное, зачем нужно работать с бессознательным. Теперь остается выбрать…

Метод работы с бессознательным 

Я предлагаю сделать это с помощью одной из методик арт-терапии — рисования. Почему? Потому что, используя рисунок, мы можем ближе всего подобраться к нашим скрытым бессознательным ресурсам.

Бессознательное мыслит образами. Рисуя, мы не обязаны что-либо вербализировать, то есть облекать в словесную форму, затрачивать нашу энергию на формулировки наших переживаний. 

Не всегда возможно, да и не всегда нужно кое-какие из наших проблем облекать в слова, да простят меня психоаналитики. Иногда можно доверить исследование нашего бессознательного нашему телу, рисующей руке. Тело не врет, просто не умеет.

Наше бессознательное идет за карандашом (кисточкой, палочкой пастели). Человек, посмотрев на то, что он нарисовал, порой сам удивляется, почему и как он это делал. От нас совсем не требуется умения рисовать красиво или похоже.

Мы рисуем картинки не на продажу и не для Третьяковской галереи. Рисунок здесь – это возможность отобразить свои чувства. Нередко, чем хуже человек рисует, тем выразительнее и ярче у него получается картинка. Иногда профессиональных художников просят рисовать левой рукой, чтобы они отошли от привычных навыков рисования, чтобы придать рисунку большую свободу и спонтанность.

ИТАК, нам потребуется лист формата А4, пастель, акварель, карандаши. Если ничего нет, то обойдемся простым карандашом или шариковой ручкой. Хотя это неудобно.

Совет

Еще один совет до того, как мы начнем выполнять задание. Работа с бессознательным требует от нас сосредоточения и погружения в процесс. Обеспечьте себе эту возможность. Останьтесь с собой один на один. Пусть это будет некое пространство, где вы будете наедине с компьютером, где вы сможете помолчать, сосредоточиться, остановиться на нужной мысли или важном чувстве, телесном ощущении.

Побудьте в этом состоянии 2 минуты, послушайте себя и подумайте, на что это похоже. Возьмите чистый лист бумаги и нарисуйте свои ощущения. В цвете или без цвета,  конкретно или абстрактно…   А затем внимательно посмотрите, что получилось, проанализируйте ответ, который оставило наше бессознательное на бумаге…  

Сознательное и бессознательное Фрейда

Знаменитый психоаналитик Зигмунд Фрейд считал, что поведение и личность являются производными от постоянного и уникального взаимодействия конфликтующих психологических сил, действующих на трех разных уровнях осознания: предсознательном, сознательном и бессознательном. Он считал, что каждая из этих частей ум играет важную роль в влиянии на поведение.

Чтобы понять теорию Фрейда, важно сначала понять, что, по его мнению, делает каждая часть личности, как она действует и как эти три элемента взаимодействуют, внося свой вклад в человеческий опыт.Каждый уровень осведомленности играет определенную роль в формировании человеческого поведения и мышления.

Веривелл / Джошуа Сон

О Зигмунде Фрейде

Зигмунд Фрейд был основателем психоаналитической теории. Хотя его идеи в то время считались шокирующими и вызывают споры и разногласия даже сейчас, его работы оказали глубокое влияние на ряд дисциплин, включая психологию, социологию, антропологию, литературу и даже искусство.

Термин психоанализ используется для обозначения многих аспектов работы и исследований Фрейда, включая фрейдистскую терапию и методологию исследования, которую он использовал для развития своих теорий.Фрейд в значительной степени полагался на свои наблюдения и тематические исследования своих пациентов, когда формировал свою теорию развития личности.

Три уровня разума Фрейда

Фрейд разделил разум на отдельные уровни, каждый со своими ролями и функциями.

• Предсознательное состоит из всего, что потенциально может быть перенесено в сознание.
• Сознательный разум содержит все мысли, воспоминания, чувства и желания, которые мы осознаем в любой данный момент.Это аспект нашей умственной обработки, о котором мы можем думать и говорить рационально. Это также включает нашу память, которая не всегда является частью сознания, но может быть легко извлечена и осознана.
• Бессознательное сознание — это резервуар чувств, мыслей, побуждений и воспоминаний, находящихся за пределами нашего сознательного понимания. Бессознательное содержит неприемлемое или неприятное содержимое, такое как чувство боли, беспокойства или конфликта.

Фрейд сравнил три уровня разума с айсбергом.Вершина айсберга, которую вы видите над водой, представляет сознательный разум. Часть айсберга, которая погружена под воду, но все еще видна, является предсознательным. Основная часть айсберга, невидимая под водой, представляет собой бессознательное.

Оговорка по Фрейду

Один из способов понять, как работают сознательные и бессознательные умы, — это взглянуть на то, что известно как оговорка. Многие из нас в какой-то момент испытали то, что обычно называют ошибкой по Фрейду.Считается, что эти искажения раскрывают скрытые бессознательные мысли или чувства.

Фрейд считал, что, хотя подсознание в значительной степени недоступно, его содержимое иногда может неожиданно пузыриться, например, во сне или оговорках.

Примером оговорки по Фрейду является мужчина, который случайно использует имя бывшей подруги, обращаясь к нынешней девушке. Хотя большинство из нас могло бы подумать, что это простая ошибка, Фрейд считал, что опечатка свидетельствует о внезапном вторжении бессознательного разума в сознательный, часто из-за неразрешенных или подавленных чувств.

Доступ к бессознательным мыслям

Согласно Фрейду, мысли и эмоции вне нашего осознания продолжают оказывать влияние на наше поведение, даже если мы не осознаем (не осознаем) этих основных влияний.

Бессознательное может включать подавленные чувства, скрытые воспоминания, привычки, мысли, желания и реакции. Воспоминания и эмоции, которые слишком болезненны, смущают, стыдны или тревожны, чтобы их осознанно воспринимать, хранятся в огромном резервуаре, который составляет бессознательное.

Чтобы определить корни психологического расстройства, Фрейд использовал такие методы, как анализ сновидений и свободные ассоциации (разделение, казалось бы, случайных мыслей), чтобы выявить истинные чувства.

Роль предсознательного разума

Содержимое сознательного ума включает в себя все, что вы активно осознаете. Тесно связанное с этим предсознательное сознание содержит все, что вы потенциально можете втянуть в сознательное осознавание. Предсознательное также действует как своего рода охранник, контролируя информацию, которой позволено войти в сознание.

Предсознательные воспоминания — это не то же самое, что воспоминания, к которым легко получить доступ, например, воспоминания о вашем пути домой. Это не подавляемые воспоминания, которые мы извлекаем для определенной цели в определенное время.

Слово от Verywell

Хотя многие идеи Фрейда потеряли популярность, важность бессознательного стала, пожалуй, одним из его самых важных и устойчивых вкладов в психологию. Психоаналитическая терапия, которая исследует, как бессознательный разум влияет на поведение и мысли, стала важным инструментом в лечении психических заболеваний и психологического стресса.Взаимодействие с другими людьми

Подсознание | Simply Psychology

1. Зигмунд Фрейд
2. Бессознательный разум

Фрейд и бессознательный разум

Саул МакЛеод, опубликовано в 2009 г., обновлено в 2015 г.

---

Зигмунд Фрейд не совсем изобрел идею противопоставления сознания и бессознательного , но он, безусловно, был ответственен за то, чтобы сделать его популярным, и это было одним из его главных вкладов в психологию.

Фрейд (1900, 1905) разработал топографическую модель разума, в которой он описал особенности структуры и функций разума.Фрейд использовал аналогию с айсбергом для описания трех уровней разума.

Фрейд (1915) описал сознание, состоящее из всех психических процессов, о которых мы знаем, и это рассматривается как верхушка айсберга. Например, в этот момент вы можете почувствовать жажду и решили выпить.

Подсознание содержит мысли и чувства, о которых человек в настоящее время не осознает, но которые легко могут быть доведены до сознания (1924). Он существует чуть ниже уровня сознания, перед бессознательным умом.Предсознательное похоже на ментальную комнату ожидания, в которой мысли остаются до тех пор, пока им «не удастся привлечь внимание сознательного» (Freud, 1924, с. 306).

Это то, что мы имеем в виду в повседневном использовании слова «доступная память». Например, сейчас вы не думаете о номере своего мобильного телефона, но теперь он упоминается, и вы легко можете его вспомнить.

Легкие эмоциональные переживания могут быть в предсознательном, но иногда травмирующие и сильные отрицательные эмоции подавляются и, следовательно, недоступны в предсознательном.

Наконец, бессознательное включает психические процессы, которые недоступны сознанию, но которые влияют на суждения, чувства или поведение (Wilson, 2002).

Согласно Фрейду (1915), бессознательный разум является первичным источником человеческого поведения. Как айсберг, самая важная часть ума — это та часть, которую вы не видите.

На наши чувства, мотивы и решения на самом деле сильно влияет наш прошлый опыт, и они сохраняются в бессознательном.

Фрейд применил эти три системы к своей структуре личности или психики — ид, эго и суперэго. Здесь Ид рассматривается как полностью бессознательное, в то время как эго и суперэго имеют сознательные, предсознательные и бессознательные аспекты.

---

Подсознание

Подсознание

Хотя мы полностью осознаем, что происходит в сознательном уме, мы не имеем представления о том, какая информация хранится в бессознательном.

Бессознательное содержит всевозможные важные и тревожные материалы, которые нам нужно держать вне поля зрения, потому что они слишком опасны, чтобы полностью осознавать их.

Подсознание действует как хранилище, «котел» примитивных желаний и импульсов, сдерживаемых и опосредованных предсознательной областью. Например, Фрейд (1915) обнаружил, что некоторые события и желания часто были слишком пугающими или болезненными для его пациентов, чтобы их признать, и полагал, что такая информация заперта в подсознании. Это может произойти в процессе репрессий.

Подсознание содержит наши биологически обоснованные инстинкты (эрос и танатос) к примитивным побуждениям к сексу и агрессии (Freud, 1915).Фрейд утверждал, что наши примитивные побуждения часто не достигают сознания, потому что они неприемлемы для нашего рационального, сознательного «я».

Люди используют ряд защитных механизмов (например, подавление), чтобы не знать, каковы их бессознательные мотивы и чувства.

Фрейд (1915) подчеркивал важность бессознательного, и основное предположение теории Фрейда состоит в том, что бессознательный разум управляет поведением в большей степени, чем люди подозревают. Действительно, цель психоанализа — выявить использование таких защитных механизмов и, таким образом, сделать бессознательное сознательным.

Фрейд считал, что влияние бессознательного проявляется различными способами, включая сны и оговорки, ныне широко известные как «оговорки по Фрейду». Фрейд (1920) привел пример такой оплошности, когда член британского парламента назвал коллегу, на которого он был раздражен, «почетным членом ада», а не из Халла.

---

Критическая оценка

Критическая оценка

Первоначально психология скептически относилась к идее о психических процессах, действующих на бессознательном уровне.Для других психологов, решивших придерживаться научного подхода (например, бихевиористов), концепция бессознательного оказалась источником значительного разочарования, поскольку не поддается объективному описанию, и ее чрезвычайно трудно объективно проверить или измерить.

Однако разрыв между психологией и психоанализом сузился, и теперь понятие бессознательного является важным направлением психологии. Например, когнитивная психология определила бессознательные процессы, такие как процедурная память (Tulving, 1972), автоматическая обработка (Bargh & Chartrand, 1999; Stroop, 1935), а социальная психология показала важность неявной обработки (Greenwald & Banaji, 1995). ).Такие эмпирические данные продемонстрировали роль бессознательных процессов в поведении человека.

Тем не менее, эмпирические исследования в психологии выявили пределы фрейдистской теории бессознательного, и современное понятие «адаптивного бессознательного» (Wilson, 2004) отличается от психоаналитического.

В самом деле, Фрейд (1915) недооценил важность бессознательного, и с точки зрения аналогии с айсбергом, под водой находится гораздо большая часть разума.Разум действует наиболее эффективно, отводя значительную часть сложной сложной обработки на бессознательное.

В то время как Фрейд (1915) рассматривал бессознательное как единое целое, психология теперь понимает разум как совокупность модулей, которые развивались с течением времени и действуют вне сознания.

Например, универсальная грамматика (Chomsky, 1972) — это подсознательный языковой процессор, который позволяет нам решить, правильно ли составлено предложение.Отдельно от этого модуля находится наша способность быстро и эффективно распознавать лица, тем самым демонстрируя, как бессознательные модули работают независимо.

Наконец, в то время как Фрейд считал, что примитивные побуждения остаются бессознательными для защиты людей от переживания тревоги, современный взгляд на адаптивное бессознательное состоит в том, что большая часть обработки информации происходит вне сознания по причинам эффективности, а не подавления (Wilson, 2004).

Как ссылаться на эту статью:

Как ссылаться на эту статью:

McLeod, S.А. (2015). Подсознание . Просто психология. https://www.simplypsychology.org/unconscious-mind.html

Ссылки на стиль APA

Барг, Дж. А. и Чартранд, Т. Л. (1999). Невыносимая автоматичность бытия. Американский психолог, 54 (7) , 462.

Хомский Н. (1972). Язык и разум . Нью-Йорк: Харкорт Брейс Йованович.

Фрейд, С. (1915). Бессознательное . SE, 14: 159-204.

Фрейд, С.(1924). Общее введение в психоанализ , пер. Жоан Ривьер.

Гринвальд, А. Г., и Банаджи, М. Р. (1995). Неявное социальное познание: отношения, самооценка и стереотипы. Психологический обзор , 102 (1), 4.

Stroop, J. R. (1935). Исследования вмешательства в серийных словесных реакций. Журнал экспериментальной психологии , 18 (6), 643.

Tulving, E. (1972). Эпизодическая и смысловая память. В E. Tulving и W. Donaldson (Eds.), Организация памяти , (стр. 381–403). Нью-Йорк: Academic Press.

Уилсон, Т. Д. (2004). Незнакомцы с собой . Издательство Гарвардского университета.

Как ссылаться на эту статью:

Как ссылаться на эту статью:

McLeod, S. A. (2015). Подсознание . Просто психология. https://www.simplypsychology.org/unconscious-mind.html

Блог Терапия, Терапия, Блог Терапии, Терапия с блогами, Терапия ,..

В фрейдистской психологии бессознательный разум является хранилищем мыслей, чувств и воспоминаний, о которых человек не осознает. Фрейд использовал термин «динамическое бессознательное» для обозначения бессознательных процессов, имеющих отношение к психологии, в отличие от случайных фрагментов информации, содержащихся в бессознательном, которые не имеют психологического или личного значения.

Роль бессознательного

Зигмунд Фрейд утверждал, что неприемлемые мысли, воспоминания и мотивы могут подавляться в подсознании.Например, гнев на мать, воспоминания о жестоком обращении в детстве и ненависть к члену семьи могут подавляться в бессознательном. Бессознательное далее делится на Ид — хранилище базовых инстинктов — и суперэго — подобное сознанию, которое содержит социальные предписания правильного поведения. Фрейд считал, что к бессознательному можно получить доступ с помощью психоаналитической терапии, и что подавленные воспоминания и чувства часто были источником психологических проблем.

Карл Юнг расширил концепцию Фрейда, проведя различие между личным бессознательным и коллективным бессознательным.Личное бессознательное похоже на динамическое бессознательное Фрейда, в то время как коллективное бессознательное является хранилищем коллективного знания человечества. Он содержит такие архетипы, как мать и отец, которые определяют поведение человека.

Бессознательное в современной психологии

Взгляды современных психологов на бессознательное сильно разнятся. В 1980-х и 1990-х годах многие терапевты пытались восстановить подавленные воспоминания с помощью гипноза. Многие из этих воспоминаний оказались ложными воспоминаниями, причинившими страдания людям, которые считали, что действительно помнят жестокое обращение, которое действительно имело место.Этот скандал заставил специалистов в области психического здоровья все больше осознавать трудности, связанные с попытками получить доступ к бессознательному. Ряд нынешних практикующих считают, что к нему невозможно получить доступ, что его не существует или что доступ к бессознательному разуму просто слишком опасен для попытки. Другие изучают, как бессознательное может быть связано с физическим телом и / или эмоциями.

Артикул:

1. Американская психологическая ассоциация. Краткий психологический словарь APA .Вашингтон, округ Колумбия: Американская психологическая ассоциация, 2009. Печать.

Последнее обновление: 28.08.2015

Пожалуйста, заполните все обязательные поля для отправки сообщения.

Подтвердите, что вы человек.

Модель человеческого разума по Фрейду

Понимание человеческого разума лежит в основе психоаналитической теории. С момента появления теории Зигмунда Фрейда в начале 1900-х годов, несмотря на многие успехи в изучении психоаналитической теории, основные мысли Фрейда сохраняют прочную основу для формирования взглядов на теорию человеческого разума.

В центре теории Фрейда находятся психопатологии, которые приводят к психическому заболеванию субъекта. Предпосылка Фрейда состоит в том, что человеческий разум находится на трех уровнях осознания или сознания. Именно появление этих психопатологий влияет на людей и требует большего, чем просто говорить о них. Эффективное лечение этих глубинных психопатологий — это психоанализ.

На иллюстрации ниже показано разделение Фрейдом этих трех уровней и предполагаемое использование каждого уровня.Это сознательное, подсознательное и бессознательное . Работая вместе, они создают нашу реальность.

Хотя принятие психоаналитической теории Фрейда со временем пошло на убыль, мало кто из профессионалов предложит отказаться от нее. Внутри него находится модель или концепция, выдержавшая множество испытаний временем.

Этимология

Происхождение смысла разума имеет долгую и богатую историю. В отличие от многих других слов и фраз, его использование не имеет четкой эволюции.Его значение больше зависело от контекста его использования, чем от какого-либо одного значения.

Если о нем говорит философ, разум может иметь в виду личность, личность и его воспоминания. Для религиозного человека разум является домом для духа, осознания Бога, а для ученого разум является генератором идей и мыслей. Ум носил с собой множество разнообразных ярлыков. В младенчестве ссылки на разум действительно были метафорическими.

Только в 14 ^-м и 15 ^-м веках постепенно развилось обобщение разума , которое включало все умственные способности, мышление, волю, чувства и память.

В конце 19 — начале 20 века на передний план вышла психология как уважаемая наука. В немалой степени благодаря работам Фрейда и других укрепилось популярное внимание к человеческому разуму, его роли в поведенческих науках и вопросу о разуме / теле. Сегодня концепция разума и его функций почти всегда обсуждается с научной точки зрения.

Сознательный разум Фрейда

Поскольку сознание лучше всего понимать как осознавание чего-либо, способность вызывать это в памяти, казалось бы, достаточно просто квалифицировать только те события, которые мы можем вспомнить, как деятельность человеческого разума.

У этого представления есть две проблемы. Во-первых, есть оценка, что только около 10% работы разума состоит из сознательных мыслей, а во-вторых, эта точка зрения не объясняет те случайные события, созданные в разуме.

Возможности сознательного разума могут выполнять две функции:

1. Его способность направлять ваш фокус.
2. Его способность вообразить то, что нереально

Будучи важным партнером в триаде человеческого разума, сознательный разум служит для нас сканером.Он будет воспринимать событие, вызывать потребность отреагировать, а затем, в зависимости от важности события, сохраняет его либо в бессознательной, либо в подсознательной области человеческого разума, где он остается для нас доступным.

Подсознание Фрейда

Ваше подсознание — это место хранения любых недавних воспоминаний, необходимых для быстрого вызова , таких как ваш номер телефона или имя человека, с которым вы только что познакомились. Он также содержит текущую информацию, которую вы используете каждый день, такую ​​как ваши текущие повторяющиеся мысли, модели поведения, привычки и чувства.

Рабочая лошадка опыта разума / тела Подсознание Фрейда служит в качестве оперативной памяти (RAM) разума. «Таким образом, бессознательное можно рассматривать как источник снов и автоматических мыслей (тех, которые появляются без какой-либо видимой причины), хранилище забытых воспоминаний (которые могут быть доступны сознанию в какой-то более поздний период) и локус неявных знания (вещи, которые мы выучили так хорошо, что делаем их, не задумываясь) ».

Подсознание Фрейда

Подсознание — это , где находятся все наши воспоминания и прошлый опыт .Это те воспоминания, которые были вытеснены травмой, и те, которые были просто сознательно забыты и больше не важны для нас (автоматические мысли). Именно из этих воспоминаний и опыта формируются наши убеждения, привычки и поведение.

Обзор предыдущей иллюстрации показывает бессознательное, находящееся на более глубоком уровне в сознании, под подсознанием. Хотя подсознание и бессознательное имеют прямые связи друг с другом и имеют дело с похожими вещами, бессознательный разум на самом деле является подвалом, подземной библиотекой, если хотите, всех ваших воспоминаний, привычек и поведения.Это кладовая всех ваших глубинных эмоций, запрограммированных с рождения.

Психоаналитическая теория Фрейда учит, что именно здесь, в бессознательном уме, могут произойти необходимые изменения с помощью психоанализа.

Комментарий

Как уже упоминалось, психоаналитическая теория Фрейда и связанные с ней вмешательства с теми, у кого проявляются симптомы психического заболевания, не статичны. Использование современной психологии в области теории и практики открыло теорию Фрейда для многих новых идей.

Среди широко распространенной поддержки и критики психоанализа был достигнут значительный прогресс в его использовании в качестве действенного подхода к лечению. Хотя бы по одной причине, кроме как получить важную историческую перспективу лечения психического здоровья, психоаналитическая теория Фрейда заслуживает изучения.

Подсознание — обзор

Типы произведений искусства

Работа, выходящая за пределы художника, и работа, которая не выходит за рамки художника, была далее описана Юнгом в следующей типологии.Он выделил два типа искусства: одно происходит от сознательного ума, а второе — от бессознательного. Первый тип искусства контролируется, осознан и создается с особым намерением. Позднее Юнг назвал этот тип литературы психологическим по своей природе. Психологический, в данном случае, относится к работе, производной от сознания, такой как рассказы о любви, семье, преступлении и обществе. Эти работы легко понять. Произведения этого типа, будь то литература или живопись, являются преднамеренными, поскольку художник точно знает, что он или она намеревается создать.Художник и творение — одно; сюрпризов нет.

Напротив, второй вид искусства бессознательный, неконтролируемый и поражает художника. Произведенное произведение приобретает свою форму и структуру. В то время как первый тип литературы считается психологическим, второй тип считается визионерским. (Визионерство не исключает психологического качества; скорее, оно выходит за рамки личной психологии в надличностную сферу). Визионерские работы — это незнакомые, странные, гигантские и сверхчеловеческие произведения.Эти работы говорят о глубинах человеческой психики и истоках нашего существования, храня идеи, выходящие за рамки изложенных слов или образов. Это символы чего-то неизвестного. Их окружает тьма. Визионерские работы — это изначальный или архетипический опыт, а не личный опыт. Истоки творческого процесса — это изначальные переживания, но мифологические образы придают произведению конформность. Изначальные образы или архетипические образы слишком темные (например, демоны, духи).Мифические фигуры привносят свет в темноту, выглядя менее устрашающе или интенсивно и, таким образом, привнося гармонию в образы таким образом, чтобы это можно было усвоить в настоящее время. Эти работы чрезвычайно важны, потому что они берут начало в коллективном бессознательном и несут сообщение для будущих поколений. Положительное или отрицательное, сообщение в конечном итоге имеет ценность. Художник, создающий второй вид работ, удивлен почти до неверия. В этом опыте художник чувствует себя так, как будто работу создал кто-то другой.Она или он должны позволить процессу происходить, но не под его или ее контролем. Художник — это средство творческого процесса. Художник и творческий процесс разделены; всегда сюрпризов. Еще одно различие проводится между художниками первого и второго типа. Различие основывается на типе activity , установленном художником. Первый вид творческой деятельности считается интровертированным и сентиментальным.

Здесь Юнг заимствовал из работы Иоганна Шиллера в его концептуализации сентиментального и наивного.Интравертный относится к идее Юнга о том, что художник сознательно формирует и контролирует произведение искусства. С другой стороны, второй вид творческой деятельности экстравертен и наивен. Экстравертность относится к идее, что художник позволяет работе контролировать себя. Другими словами, бессознательное художника берет верх.

Считается, что действие бессознательного является творческим побуждением или импульсом, который может в некотором смысле овладеть человеком. Творческий порыв исходит из психики и чрезвычайно силен.Порой желание бывает настолько сильным, что повседневная жизнь уходит на второй план, чтобы творить. Творческий порыв у всех разный и варьируется в зависимости от типа произведенной работы. Способность понимать оба типа работы также различается. Первый вид работы целенаправленный и понятный. Второй тип работ выходит за рамки нашего понимания в той же степени, что и во время его создания художником. Изображение, стихотворение или рассказ можно понять только интуитивно, и они всегда имеют множество значений.Однако в одном произведении могут быть оба типа выражения. Кроме того, второй вид искусства производит символ или символы. Символ — это выражение идеи, которую еще нельзя обсудить или изложить другим, более ясным способом.

Словесного выражения не существует. Символические произведения трудно понять, а их смысл не ясен. Они бросают вызов и стимулируют мысли и чувства зрителя или читателя. Напротив, первый тип творческой работы более привлекателен, потому что он завершен, по сравнению со вторым типом работы.По словам Юнга, символы создаются для культуры и духа. Они продукт коллективного бессознательного. Они основаны на интуиции и никогда не планируются. Символы позволяют обществу и человеку направлять энергию психики на ценные достижения, которые можно найти в искусстве и науке, а также в других дисциплинах. Примеры символического или дальновидного искусства можно найти в творчестве Пауля Клее, Василия Кандинского, Карло Карры и Пита Мондриана. Этими художниками руководили призрачные образы их внутреннего мира, которые были неописуемы.

Внутренний мир скрыт даже от самих художников. Эти художники вывели искусство на новый уровень, мистический и духовный, но не религиозный. Проявление духовных и мистических видений находили в картинах, коллажах и необычных фигурах из камня, дерева, металла и стекла. Прослеживание этих выдающихся художников восходит к временам языческих религий. Очень темная природа проникла в бессознательную психику человечества.Отталкивание тьмы создало еще больше уродства и зла, проявившихся в форме навязчивых идей, пристрастий и так далее. Произведения начала 20-го века (например, Кандинский, Клее, Карра и Мондриан) вызвали позитивное возрождение первозданного духа в виде архетипических образов.

Часть , часть бессознательного, откуда берет свое начало искусство, была важна для Юнга. Он считал, что искусство, происходящее из личного бессознательного, было скорее симптомом проблемы или ситуации, чем символом, проявленным из коллективного бессознательного.И наоборот, искусство, великое искусство, порождаемое коллективным бессознательным или архетипическими образами, оказывает огромное влияние на зрителя. Наше собственное коллективное бессознательное возбуждается формой и формой работ художника. Таким образом, искусство продолжает возрождать нашу связь с прошлым в том виде, который понимается современной культурой. Юнг считал, что этот эффект раскрывает социальную значимость искусства и высоко ценит художника. Таким образом, творческий процесс — это способность художников проявлять архетипические образы из глубин своего коллективного бессознательного (что необходимо для процесса индивидуации).

Таким образом, создание искусства — это то, что Юнг называл мистикой соучастия, то есть мистикой, или вуалью, великого искусства. Это движение находится в сфере коллективного бессознательного. Просить художника объяснить его или ее работу нет необходимости (в основном потому, что великое искусство не поддается объяснению), а изучение ее или его жизни несущественно и необъяснимо для творения. Тем не менее, он написал следующее краткое изложение атрибутов художника.

Зигмунд Фрейд: теория психоанализа — UB Мишель Бадилло

Родился Сигизмунд (Зигмунд) Фрейд 6 марта или 6 мая 1856 г. во Фрайберге, Моравия, которая сейчас является частью Чешская республика.Фрейд был первенцем Джейкоба и Амали Натансон. Фрейд. Зигмунд оставался любимцем своей молодой снисходительной матери, что частично способствовали его жизненной уверенности в себе. Когда Фрейд был около полутора лет его мать родила второго сына, Юлия, событие, которое должно было оказать значительное влияние на психическое развитие Фрейда. Зигмунд был полон враждебности по отношению к своему младшему брату и питал бессознательное желание его смерти. Когда Юлиус умер в возрасте 6 месяцев, Зигмунд остался с чувством вины за смерть своего брата.В 1885 г. он получил грант на поездку от Венского университета и решил учиться в Париже у известного французского невролога Жана-Мартена Шарко. Через гипноза, Фрейд убедился в психогенном и сексуальном происхождении истерические симптомы. Брейер рассказал Фрейду о катарсисе, процессе устранение истерических симптомов путем «разговора о них». При использовании катарсиса, Фрейд постепенно и кропотливо открыл технику свободных ассоциаций, который вскоре заменил гипноз в качестве его основной терапевтической техники.Вовремя В конце 1890-х Фрейд пережил как профессиональную изоляцию, так и личный кризис. Фрейд завершил свою величайшую работу, Интерпретация. Мечты (1900/1953).

Отчетливость психоанализа
Во-первых, два краеугольных камня Психоанализ, секс и агрессия — два объекта постоянной популярности. Во-вторых, теория распространилась за пределы ее венских корней пылкими и преданная группа последователей, многие из которых романтизировали Фрейда как почти мифологический и одинокий герой.В-третьих, блестящее владение языком Фрейдом позволил ему представить свои теории в стимулирующей и захватывающей манере. Понимание Фрейдом человеческой личности было основано на его опыте с пациентов, его анализ собственных снов и его обширные чтения в различных науки и гуманитарные науки.

уровней психической жизни

Бессознательное
Бессознательное содержит все эти побуждения, побуждения или инстинкты которые находятся вне нашего понимания, но, тем не менее, мотивируют большинство наших слов, чувства и действия.Для него бессознательное — это объяснение смысл снов, оговорок и некоторых забвений, назвал репрессиями.

Бессознательные процессы часто входят в сознание, но только после того, как они были достаточно замаскированы или искажены, чтобы избежать цензуры. Фрейд (1917/1963) использовал аналогию со стражем или цензором, блокирующим проход между бессознательным и предсознательным и предотвращение нежелательных вызывающие тревогу воспоминания от входа в сознание. Чтобы войти в сознательный уровне ума, эти бессознательные образы сначала должны быть достаточно замаскированные, чтобы проскользнуть мимо первичного цензора , , а затем они должны ускользнуть от финала цензор , наблюдающий за переходом между предсознательным и сознательным.

Фрейд считал, что часть нашего бессознательного происходит от опыты наших ранних предков, которые были переданы нам через сотни поколений повторения. Он назвал эти унаследованные бессознательные изображения наш филогенетический эндаумент.

Подсознание
Подсознательный уровень разума содержит все эти элементы которые не осознают, но могут стать сознательными либо довольно легко, либо с некоторая трудность (Фрейд, 1933/1964).Содержимое предсознательного происходит от два источника, первый из которых — сознательное восприятие. Второй источник предсознательные образы — это бессознательное.

Сознание
Сознание, которое играет относительно незначительную роль в психоаналитической теории, можно определить как те ментальные элементы в осознании в любой момент времени. Это единственный доступный напрямую уровень умственной жизни. нам. Идеи могут достигать сознания с двух разных сторон. Первый исходит из системы восприятия сознания , которая обращена к внешний мир и действует как среда для восприятия внешних раздражителей.В второй источник сознательных элементов находится внутри ментальной структуры и включает в себя неугрожающие идеи из предсознательного, а также угрожающие, но хорошо замаскированные образы из бессознательного.

Провинции разума
Для Фрейда самой примитивной частью разума было das Es, или «оно», которое почти всегда переводится на английский как id; в секунду делением было das Ich , или «я», что переводится как эго; и финал провинция была das Uber-Ich, или «over-I», что переводится как Английский как суперэго. Эти провинции или регионы не имеют территориальных существование, конечно, но это всего лишь гипотетические конструкции. Они взаимодействуют с тремя уровнями психической жизни, так что эго пересекает различные топографические уровни и имеет сознательные, предсознательные и бессознательные компоненты, тогда как Суперэго одновременно и предсознательно, и бессознательно, а Ид полностью без сознания.

id — бессознательное, хаотичное, вне контакта с реальностью и в услуга принцип удовольствия .

Как регион, в котором сосредоточены основные побуждения (основные мотивы), id работает через первичный процесс . Потому что он слепо стремится удовлетворяют принципу удовольствия, его выживание зависит от развития вторичный процесс для приведения его в контакт с внешним миром. Этот вторичный процесс действует через эго.

эго — исполнитель личности, соприкасающийся с реальным мир, и на службе реальности принцип .

При выполнении своих когнитивных и интеллектуальных функций эго должно принимать во внимание несовместимые, но столь же нереалистичные требования ид и суперэго. Помимо этих двух тиранов, эго должен служить третьему хозяину — внешнему миру. Таким образом, эго постоянно пытается примирить слепые, иррациональные притязания Ид и Супер-Эго с реалистичные требования внешнего мира. Оказавшись в окружении трех стороны расходящихся и враждебных сил, эго реагирует предсказуемо манера — становится тревожной.Затем он использует репрессию и другие механизмы защиты , чтобы защитить себя от этой тревоги (Freud, 1926 / 1959a).

Эго не имеет собственной силы, но заимствует энергию у я бы. Несмотря на эту зависимость от Ид, эго иногда приближается к получить полный контроль, например, в период расцвета жизни психологически зрелый человек.

суперэго — служит моральным и идеалистических принципов и начинает формироваться после того, как Эдипов комплекс разрешен.

Суперэго имеет две подсистемы: совесть, и эго-идеал . Фрейд не проводил четкого различия между этими двумя функциями, но в в общем, совесть является результатом опыта наказания за ненадлежащее поведения и говорит нам, что мы не должны делать, тогда как эго-идеал развивается из опыта вознаграждения за правильное поведение и сообщает нам, что мы должен делать. Вина — это результат того, что эго действует — или даже намеревается действовать — вопреки моральным нормам Суперэго.Чувство неполноценности возникают, когда эго не может соответствовать стандартам совершенства Суперэго.

Динамика личности
Фрейд постулировал динамический, или мотивационный принцип, чтобы объяснять движущие силы действий людей. Для Фрейда люди мотивирован на поиск удовольствия и снижение напряжения и беспокойства. Это мотивация происходит от психической и физической энергии, которая исходит от их основные диски.

Приводы
Фрейд использовал немецкое слово Trieb для обозначения привода или стимул внутри человека. Официальные переводчики Фрейда передали этот термин как инстинкт, , но, точнее, это слово должно быть «влечение» или «импульс». Приводы работают как постоянная мотивационная сила. В качестве внутреннего стимула влечения отличаются от внешние раздражители в том смысле, что их нельзя избежать с помощью полета.

Различные приводы можно сгруппировать под двумя основными заголовками: секс или Эрос и агрессия, отвлечение внимания или Танатос.Эти двигатели происходят из ид, но они попадают под контроль эго. Каждый базовый привод характеризуется побуждением, источником, целью и объектом. Толчок привода — величина силы, которую он прилагает; его источник — это область тело в состоянии возбуждения или напряжения; его цель — искать удовольствия снятие этого возбуждения или уменьшение напряжения; а его объект — это человек или вещь, служащая средством достижения цели (Фрейд, 1915/1957а).

Пол. Цель сексуального драйв — это удовольствие, но это удовольствие не ограничивается генитальным удовлетворением. Фрейд считал, что все тело наделено либидо. Помимо половые органы, рот и анус особенно способны доставляющие сексуальное удовольствие и называются эрогенными зонами .

Секс может принимать разные формы, включая нарциссизм, любовь, садизм и мазохизм.Последние два также обладают щедрыми компонентами агрессивного водить машину.

Нарциссизм предполагает любовь к себе, тогда как любовь часто сопровождается нарциссические тенденции, например, когда люди любят кого-то, кто служит идеалом или модель того, кем они хотели бы быть.

первичный нарциссизм — младенцы в первую очередь эгоцентричны, и их либидо сосредоточено почти исключительно на собственное эго.

вторичный нарциссизм — есть не универсальный, но умеренная степень себялюбия присуща почти каждому; В период полового созревания подростки часто перенаправляют свое либидо обратно на эго. и заняться внешностью и прочими своекорыстие.

Второе проявление Эроса — любовь, которая развивается, когда люди вкладывают свое либидо в объект или человека, кроме себя

Садизм потребность в сексуальной удовольствие, причиняя боль или унижение другому человеку. Перенесено в крайность, считается сексуальным извращением, но в умеренных количествах садизм является общей потребностью и в некоторой степени присутствует во всех сексуальных отношениях.

Мазохизм, как садизм, обычное дело нужно, но это становится извращением, когда Эрос становится подчиненным деструктивный драйв.

Агрессия цель деструктивного влечения, по Фрейду, — вернуть организм в неорганическое состояние. Поскольку высшее неорганическое состояние — смерть, Конечная цель агрессивного драйва — самоуничтожение. Например. дразнить, сплетни, сарказм, унижение. юмор и удовольствие от страданий других людей.

Тревога
Секс и агрессия являются центральным элементом динамической теории Фрейда. с концепцией тревоги . При определении тревоги Фрейд (1933/1964) подчеркнули, что это чувственное, аффективное, неприятное состояние, сопровождающееся физическое ощущение, предупреждающее человека от надвигающейся опасности.

Невротическая тревога определяется как опасение неизвестной опасности. Само чувство существует в эго, но оно происходит из импульсов Ид.

Второй тип тревоги, моральная тревога, проистекает из конфликт между эго и суперэго.

Третья категория тревоги, реалистичная тревога, — это тесно связан со страхом.Определяется как неприятное, неспецифическое чувство. с возможной опасностью.

Оборона Механизмы
Фрейд впервые разработал идею защитных механизмов в 1926 (Freud, 1926 / 1959a), и его дочь Анна доработала и организовала концепция (А. Фрейд, 1946). Хотя защитные механизмы в норме и широко используются, когда доводятся до крайности, они приводят к навязчивым, повторяющееся и невротическое поведение. Потому что мы должны тратить психическую энергию на создавать и поддерживать защитные механизмы, чем больше мы обороняемся, тем меньше психическая энергия, которую мы оставили для удовлетворения импульсов Ид.Это, конечно, именно цель эго в создании защитных механизмов — избегать взаимодействия непосредственно с сексуальными и агрессивными имплозивными веществами и защищаться от сопровождающая их тревога (Freud, 1926 / 1959a).

Репрессия
Самый основной защитный механизм, потому что он задействован в каждом из остальных — репрессия. Когда эго угрожает нежелательные импульсы Ид, он защищает себя, подавляя эти импульсы; который то есть, он заставляет опасные чувства проникать в бессознательное (Freud, 1926 / 1959a).В во многих случаях репрессии сохраняются на всю жизнь. Например, молодая девушка может постоянно подавлять свою враждебность к младшей сестре, потому что ее ненавистные чувства вызывают слишком много беспокойства.

Во-первых, импульсы могут оставаться неизменными в бессознательном. Во-вторых, они могли пробиться в сознание в неизменной форме, в в этом случае они вызовут больше беспокойства, чем может выдержать человек, и человека переполняла тревога. Третья и гораздо более распространенная судьба подавленные влечения заключается в том, что они выражаются в смещенных или замаскированных формах.

Формирование реакции
Один из способов, с помощью которого подавленный импульс может стать сознание — это маскировка, прямо противоположная исходной форма. Этот защитный механизм называется реакционным образованием . Реактивный поведение можно определить по его преувеличенному характеру и навязчивой и компульсивная форма (Freud, 1926 / 1959a).

Displacement
Фрейд (1926 / 1959a) считал, что реакционные образования ограничены к отдельному объекту; например, люди с реактивной любовью принимают душ только на человека, к которому они испытывают бессознательную ненависть.В водоизмещении , , однако, люди могут перенаправить свои неприемлемые побуждения на самые разные люди или предметы, так что первоначальный импульс замаскирован или скрыт. За Например, женщина, которая злится на своего соседа по комнате, может переложить свой гнев на себя сотрудников, ее домашнего кота или плюшевого животного. Она остается к ней дружелюбной соседка по комнате, но, в отличие от формирования реакции, она не преувеличивать или переусердствовать с ее дружелюбием.

Фиксация
Психический рост обычно протекает довольно непрерывно. мода проходит различные стадии развития.Процесс психологическое взросление, однако, не обходится без стрессов и тревог. моменты. Когда перспектива сделать следующий шаг становится слишком тревожной провоцируя, эго может прибегнуть к стратегии оставаться в настоящем, более комфортный психологический этап. Такая защита называется фиксацией . Технически фиксация — это постоянная привязка либидо к более ранняя, более примитивная стадия развития (Freud, 1917/1963).

Регрессия
После того, как либидо прошло стадию развития, оно может во время во время стресса и беспокойства вернитесь к предыдущей стадии.Такой реверсия известна как регрессия (Фрейд, 1917/1963).

Проекция
Когда внутренний импульс вызывает слишком много беспокойства, эго может уменьшить это беспокойство, приписав нежелательный импульс внешнему объекту, обычно другой человек. Это защитный механизм проекции , которой можно определить как видение в других неприемлемых чувств или тенденций, которые фактически находятся в собственном бессознательном (Freud, 1915 / 1957b).

Крайний тип проекции — паранойя, ментальная расстройство, характеризующееся сильными иллюзиями ревности и преследования.Паранойя — это не неизбежный результат проекции, а просто серьезная разновидность этого. Согласно Фрейду (1922/1955), важное различие между проекцией и паранойя заключается в том, что паранойя всегда характеризуется подавляемыми гомосексуальными чувства к преследователю. Фрейд считал, что преследователь неизбежно бывший друг того же пола, хотя иногда люди могут передавать их заблуждения относительно человека противоположного пола.

Интроекция
В то время как проекция подразумевает наложение нежелательного импульса на внешний объект, интроекция — это защитный механизм, посредством которого человек включать положительные качества другого человека в собственное эго.За Например, подросток может интроектировать или принять манеры, ценности или образ жизни кинозвезды.

Сублимация
Каждый из этих защитных механизмов служит человеку, защищая эго от беспокойства, но каждый имеет сомнительную ценность для общества смотровая площадка. Согласно Фрейду (1917/1963), один механизм — сублимация — помогает обоим индивидуум и социальная группа. Сублимация — подавление генитальная цель Эроса путем подмены культурной или социальной цели.В сублимированная цель наиболее явно выражается в творческих культурных достижениях таких как искусство, музыка и литература, но более тонко, это часть всего человеческого отношения и все социальные занятия.

Этапы развития

Инфантильный период
Младенцы ведут половую жизнь и проходят период прегенитальное половое развитие в течение первых 4 или 5 лет после рождения.

Оральная фаза
Потому что рот — это первый орган, который удовольствия, первая инфантильная стадия развития Фрейда — это оральная фаза . Сексуальная цель ранней оральной активности состоит в том, чтобы включить или получить в тело человека — выбор объекта, то есть сосок. В течение этого орально-восприимчивых , младенцы не испытывают амбивалентности по отношению к объекту удовольствия и их потребности обычно удовлетворяются минимумом разочарования и беспокойства. Так как они становятся старше, однако они с большей вероятностью будут испытывать чувство разочарования и беспокойство в результате запланированных кормлений, увеличение промежутков времени между кормления и, в конечном итоге, отъем .

орально-садистский период . На этом этапе младенцы отвечать другим кусанием, воркованием, закрытием рта, улыбкой и плач. Их первый аутоэротический опыт — это сосание большого пальца, защита от беспокойство, которое удовлетворяет их сексуальные, но не пищевые потребности.

Анальная фаза
Агрессивный драйв, который проявляется в течение первого года жизни. форма орального садизма, более полного развития достигает на второй год, когда анус становится зоной сексуального удовольствия.Потому что этот период характеризуется удовлетворением от агрессивного поведения и экскреторную функцию Фрейд (1933/1964) назвал садистско-анальной фазой или, короче анальная фаза развития. Этот этап делится на две субфазы, ранний анальный и поздний анальный.

В течение раннего анального периода ребенка получают удовлетворение от разрушения или потери предметов. В это время разрушительные природа садистского влечения сильнее эротического, и дети часто ведут себя агрессивно по отношению к своим родителям из-за того, что расстраивают их туалетом обучение персонала.

Затем, когда у детей наступает поздний анальный период, они иногда проявляют дружеский интерес к их фекалиям, интерес, который от эротического удовольствия от дефекации. Часто дети представляют свои фекалии для родителей как ценный приз (Freud, 1933/1964).

анальный персонаж — люди которые продолжают получать эротическое удовлетворение, храня предметы и владея ими и расположив их слишком аккуратно и упорядоченно.

Фрейд (1933/1964) предположил, что люди, которые впадают в анальное персонажи были, как дети, чрезмерно сопротивлялись приучению к туалету, часто удерживая их кал и продлевая время тренировки сверх этого обычно требуется.Этот анальный эротизм трансформируется в анал триада из упорядоченности, скупости, и упрямства , что олицетворяет взрослый анальный персонаж.

Фаллическая фаза
Примерно в 3–4 года у детей начинается треть стадия инфантильного развития — фаллическая фаза, время, когда область гениталий становится ведущей эрогенной зоной. Этот этап отмечен впервые путем дихотомии мужского и женского развития, различие что, по мнению Фрейда (1925/1961), объясняется анатомическими различиями между полов.Фрейд (1924/1961, стр. 178) воспринял замечание Наполеона о том, что «История — это судьба »и изменил его на« Анатомия — это судьба ». Это изречение лежит в основе убеждение, что физические различия между мужчинами и женщинами являются причиной многих важные психологические отличия. Мастурбация, зародившаяся в устная стадия, теперь вступает во вторую, более важную фазу.

Мужской Эдипов комплекс Фрейд (1925/1961) считал, что до фаллической стадии младенец-мальчик формирует идентификацию . с отцом; то есть он хочет быть его отцом.Позже он развивает сексуальное влечение к матери; то есть он хочет иметь своей матери. Этот состояние соперничества с отцом и инцестуозных чувств к мать известна как простой мужчина Эдипов комплекс. Срок взят из греческой трагедии Софокла, в которой Эдип, царь Фив, судьбой суждено убить отца и жениться на матери.

Фрейд считал, что эти чувства амбивалентности в игре мальчиков роль в развитии комплекса кастрации , для мальчиков форма кастрационной тревоги или страх потери полового члена.

Женский Эдипов комплекс фаллическая фаза для девочек проходит более сложный путь, чем для мальчиков, и эти различия связаны с анатомическими различиями между полами (Фрейд, 1925/1961). Как и мальчики, доэдиповы девочки предполагают, что у всех остальных детей есть половые органы похожи на свои собственные. Вскоре они обнаруживают, что мальчики не только обладают разными генитальная техника, но, видимо, что-то лишнее. Затем девушки начинают завидовать это придаток, ощущение себя обманутым и желание иметь пенис.

зависть к пенису — мощная сила в формирование личности девушек. В отличие от кастрационного беспокойства у мальчиков, которое быстро подавляется, зависть к пенису может длиться годами в той или иной форме. Фрейд (1933/1964) считал, что зависть к пенису часто выражается как желание мальчик или желание иметь мужчину. Практически повсеместно он переносится в желают иметь ребенка, и в конечном итоге это может найти выражение в акте предоставления рождение ребенка, особенно мальчика.

Фрейд (1931/1961, 1933/1964) предположил, что, когда доэдипов девочки признают свою кастрацию и признают свою неполноценность перед мальчиками, они восстанут одним из трех способов.Во-первых, они могут отказаться от своей сексуальности — оба женских и мужских наклонностей — и развивать сильную враждебность к их мама; во-вторых, они могут демонстративно цепляться за свою мужественность, надеясь на пенис и фантазия быть мужчиной; в-третьих, они могут нормально развиваться: то есть, они могут принять своего отца как сексуальный выбор и пройти простой Эдипов комплекс. На выбор девушки частично влияет присущая ей бисексуальность. и степень мужественности, которую она развила в доэдипов период.

Таким образом, женская и мужская фаллические стадии занимают довольно много времени. разные маршруты. Во-первых, комплекс кастрации для девочек имеет вид зависть к пенису, а не страх кастрации. Во-вторых, зависть к пенису предшествует женский Эдипов комплекс, тогда как для мальчиков все наоборот; это кастрационная тревога следует за мужским Эдиповым комплексом. В-третьих, потому что Зависть к пенису имеет место до женского Эдипова комплекса, у маленьких девочек нет пережить травмирующее событие, сравнимое с тревогой о кастрации мальчиков.В-четвертых, поскольку девочки не переживают этого травмирующего события, женский Эдипов комплекс растворяется медленнее и менее полно, чем мужской Эдипов комплекс.

Латентный период
Фрейд считал, что с 4-го или 5-го года до полового созревания и мальчики, и девочки обычно, но не всегда, проходят период бездействия психосексуальное развитие. Эта стадия задержки частично вызвана попытки родителей наказать или воспрепятствовать сексуальной активности в их молодых дети.Если родительское подавление будет успешным, дети будут подавлять свое сексуальное влечение и направляют свою психическую энергию на учебу, дружбу, хобби, и другие несексуальные действия.

Продолжительная задержка усиливается за счет постоянного подавления родителей и учителей, а также внутренними чувствами стыда, вины и морали. Сексуальное влечение, конечно, все еще существует во время латентного периода, но его цель была подавлено. Сублимированное либидо теперь проявляется в социальных и культурных достижениях.

Генитальный период
Половое созревание сигнализирует о пробуждении сексуальной цели и начало генитального периода. В период полового созревания двухфазный половой жизнь человека вступает во вторую стадию, которая имеет принципиальные отличия от инфантильный период (Freud, 1923 / 1961b). Во-первых, сдаются подростков аутоэротизм и направить свою сексуальную энергию на другого человека вместо этого к себе. Во-вторых, теперь возможно воспроизведение.В-третьих, хотя пениса зависть может и дальше сохраняться у девочек, влагалище наконец приобретает тот же статус для них то, что пенис имел для них в младенчестве. Параллельно с этим мальчиков сейчас рассматривают женский орган как желанный объект, а не как источник травма. В-четвертых, все половое влечение принимает более полную организации, а компонент приводов, которые работали несколько самостоятельно в раннем младенческом периоде получить своего рода синтез в подростковом возрасте; таким образом, рот, анус и прочее доставляют удовольствие области занимают вспомогательную позицию по отношению к гениталиям, которые теперь достигают превосходства как эрогенная зона.

Зрелость
Половой период начинается в период полового созревания и продолжается на протяжении всего периода продолжительность жизни человека. Это ступень, которую достигает каждый, кто достигает физическая зрелость. Помимо генитальной стадии, Фрейд упоминал, но никогда полностью концептуализирован период психологической зрелости, стадии достигается после того, как человек прошел через более ранние периоды развития в идеальный образ. К сожалению, психологическая зрелость случается редко, потому что у людей слишком много возможностей для развития патологических расстройств или невротические предрасположенности.

Терапия / Применение

свободное объединение, пациентов обязаны озвучивать каждую мысль, которая приходит им в голову, независимо от того, как это может показаться неуместным или отвратительным. Цель свободной ассоциации — прийти к бессознательному, начав с существующей сознательной идеи и следуя за ним через череду ассоциаций, куда бы он ни вел. Процесс это непросто, и некоторые пациенты никогда с ним не справляются. По этой причине мечта Анализ оставался излюбленным терапевтическим методом Фрейда.(Мы обсуждаем анализ сновидений в следующем разделе.)

Ситуация переноса жизненно важна для психоанализа. Перенос относится к сильным сексуальным или агрессивным чувствам, положительным или отрицательным, что пациенты развиваются по отношению к своему аналитику в ходе лечения. Чувства переноса не заслуживаются терапевтом и просто передаются ей или ему из более раннего опыта пациентов, обычно с их родителями. Однако отрицательный перенос в форме враждебности должен быть признаны терапевтом и объяснены пациентам, чтобы они могли преодолеть любой сопротивление лечению (Freud, 1905/1953a, 1917/1963).

Фрейд (1933/1964) отметил несколько ограничений психоаналитического лечение. Во-первых, не все старые воспоминания можно и нужно переносить в сознание. Во-вторых, лечение не столь эффективно при психозах или с конституциональными заболеваниями, как с фобиями, истериками и навязчивыми идеями. Третье ограничение, отнюдь не присущее психоанализу, состоит в том, что пациент после излечения может позже развиться другая психическая проблема. Признавая эти ограничений, Фрейд считал, что психоанализ можно использовать в сочетании с другие методы лечения.Однако он неоднократно настаивал на том, что его нельзя сокращать. или изменены каким-либо существенным образом.

Анализ сновидений
Фрейд использовал анализ сновидений для преобразования манифеста содержание сновидений важнее скрытого содержания. Содержание манифеста сна — это поверхностное значение или сознательное описание, данное сновидец, тогда как латентное содержание , относится к его бессознательному материалу.

Основное предположение анализа сновидений Фрейда состоит в том, что почти все мечты — это исполнение желаний .Фрейд считал, что сны образуются в бессознательном, но пытаются пробиться в сознание. Стать сознательные, сны должны ускользать как от первичной, так и от окончательной цензуры (см. снова к рисунку 2.1). Даже во сне эти стражи несут бдение, принуждение бессознательного психического материала к замаскированной форме. Маскировка может действовать двумя основными способами — конденсацией и вытеснением.

Конденсация см. к тому, что явное содержание сновидения не так обширно, как скрытое уровень, указывая на то, что бессознательный материал был сокращен или уплотняется до появления на уровне манифеста. Смещение означает что образ во сне заменен какой-то другой идеей, лишь отдаленно связанной с ним (Фрейд, 1900/1953).

При толковании снов Фрейд (1917/1963) обычно следовал один из двух способов. Первый заключался в том, чтобы попросить пациентов рассказать свой сон и все их ассоциации с ним, независимо от того, насколько они не связаны или нелогичны ассоциации казались. Фрейд считал, что такие ассоциации раскрывают бессознательное желание за мечтой. Если сновидец не смог понять ассоциативного материала, Фрейд использовал второй метод — символы сновидений — чтобы обнаружить бессознательные элементы, лежащие в основе манифестного содержания.Цель обоих методы (ассоциации и символы) заключались в том, чтобы проследить формирование сновидения в обратном направлении пока не было достигнуто скрытое содержимое.

Оговорки по Фрейду
Фрейд считал, что многие повседневные оговорки или оговорки, неправильное прочтение, неправильный слух, неправильное расположение предметов и временное забывание имена или намерения не случайны, а раскрывают бессознательное намерения. При написании этих ошибочных действий Фрейд (1901/1960) использовал немецкий Fehlleistung, или «ошибочная функция», но Джеймс Стрейчи, один из переводчиков Фрейда, изобрел термин parapraxes для обозначения того, что многие люди сейчас просто называют «оговорки по Фрейду».”

Парапракс или бессознательное поскользнуться настолько часто, что мы обычно не обращайте на них внимания и отрицайте, что они значимость. Однако Фрейд настаивал на том, что эти ошибочные действия имеют смысл; они раскрывают бессознательное намерение человека: «Они не случайны. события, но серьезные мыслительные действия; у них есть смысл; они возникают из одновременные действия — или, скорее, взаимно противоположные действия — двух разные намерения »(Фрейд, 1917/1963, стр. 44). Возникает одно противоположное действие из бессознательного; другой — из предсознательного.Бессознательные промахи, следовательно, похожи на сновидения в том, что они являются продуктом обоих бессознательное и предсознательное, с доминирующим бессознательным намерением и вмешиваясь и заменяя предсознательное.

· детерминизм против свободного выбора . По этому поводу взгляды Фрейда на природа человеческой натуры легко упала бы в сторону детерминизма . Фрейд считал, что большая часть нашего поведения определяется прошлыми событиями, а не текущими целями.

· пессимизм против оптимизма . Согласно Фрейду, мы приходим в мир в основное состояние конфликта, когда силы жизни и смерти действуют на нас из противоположные стороны. Врожденное желание смерти постоянно толкает нас к самоуничтожение или агрессия, в то время как сексуальное влечение заставляет нас искать слепо за удовольствием. По этим причинам психоаналитическая теория по существу пессимистический .

· причинность против телеологии. Фрейд считал, что настоящее поведение в основном сформированный прошлыми причинами, а не целями людей на будущее.Следовательно, мы очень высоко оцениваем теорию Фрейда на причинно-следственной связи .

· сознательное против бессознательного . психоаналитическая теория явно опирается на направление без сознания мотивация. Фрейд считал, что все, от оговорок до религиозный опыт является результатом глубоко укоренившегося желания удовлетворить сексуальные или агрессивные драйвы.

· социальное и биологическое влияние . Медицинское образование Фрейда склоняло его видеть человеческая личность с биологической точки зрения.Поскольку Фрейд считал, что многие детские фантазии и тревоги уходят корнями в биологию, мы оцениваем его с низким социальным влиянием .

· уникальность против сходства. В этом измерении психоаналитическая теория занимает среднюю позицию . Человечества эволюционное прошлое вызывает у людей очень много общего. Тем не менее индивидуальный опыт, особенно в раннем детстве, формируют людей уникальным образом и объясняют многие из различия между личностями.

От человека к обществу — Зигмунд Фрейд: конфликт и культура

По мере того, как Фрейд расширял сферу своих исследований, включив в нее базовые вопросы о моральной и политической жизни, он вдохновлял интеллектуалов и художников применять его теории о конфликте, желании и бессознательном в новых областях. Многим казалось, что эти теории открывают многообещающие новые возможности для понимания успехов и неудач современного общества.Другие думали, что эти пути ведут прямо к обману — или еще хуже. Первая часть этого раздела посвящена профессиональному расширению психоанализа и критической реакции на это расширение. Затем выставка исследует теории общества Фрейда, от его размышлений о его происхождении до его взглядов на современный мир. Жестокие кризисы, потрясшие мир в конце жизни Фрейда, являются предметом заключительной части этого раздела.

Расширение и критика

Стремительное распространение психоанализа на протяжении жизни самого Фрейда, с первых дней его существования в Венском обществе по средам до основания Международной психоаналитической ассоциации, сопровождалось и оспаривалось столь же энергичной критикой.Когда он стремился защитить свои идеи с помощью институционализации и теоретической ортодоксии, Фрейд иногда относился к аналитикам, с которыми он не соглашался, как к диссидентам или даже еретикам. По мере того, как психоанализ быстро распространился в медицине (особенно в Соединенных Штатах) и в других формах терапии, социальных науках, искусстве, литературе и массовой культуре, критика идей и практик Фрейда не отставала. Перед лицом противоречий Фрейд не забывал создавать и контролировать свое интеллектуальное наследие.Он попытался сделать это в своих трудах об истоках его собственных концепций и движения, которое он основал.

Ранняя организация

В 1902 г. небольшая группа врачей, писателей и критиков начала собираться по вечерам в среду в доме Фрейда, чтобы обсудить его идеи и планы. Эти встречи положили начало Венскому психоаналитическому обществу. По мере роста организации Фрейд основал внутренний круг преданных последователей, так называемый «Комитет».«

«Комитет»: (сидят слева направо) Фрейд, Шандор Ференци и Ханс Сакс (стоят) Отто Ранк, Карл Абрахам, Макс Эйтингон и Эрнест Джонс. Берлин, 1922 г. Беккер Маас, фотостудия. Отдел эстампов и фотографий. Библиотека Конгресса (124) (LC-USZ62-119779)

Добавьте этот элемент в закладки: //www.loc.gov/exhibits/freud/freud03.html # obj124

Нет ни одного исследования, на которое можно было бы с уверенностью указать и сказать: «Это окончательное подтверждение того или иного фрейдистского представления».

Х.Дж. Айзенк и Г.Д. Уилсон, 1973

Прибытие в Америку

Фрейд и его коллеги приехали в Массачусетс в 1909 году, чтобы прочитать лекцию об их новых методах понимания психических заболеваний. Фрейд читал лекции на немецком языке по заметкам, а затем опубликовал эти выступления для широкой аудитории.Среди присутствующих были некоторые из самых важных интеллектуальных фигур страны, такие как Уильям Джеймс, Франц Боас и Адольф Мейер. Это должна была быть единственная поездка Фрейда в Соединенные Штаты.

Добавьте этот элемент в закладки: //www.loc.gov/exhibits/freud/freud03.html#obj116

Фрейд — единственный из ныне живущих людей за пределами баптистской церкви, который продолжает серьезно относиться к человеку.

Зельда Фицджеральд, 1932

Психоанализ выходит на международный уровень

Через несколько лет после визита в Соединенные Штаты была основана Международная психоаналитическая ассоциация.Фрейд назначил Карла Юнга своим преемником, который возглавил Ассоциацию, и отделения были созданы в крупных городах Европы и других местах. Проводились регулярные собрания или конгрессы для обсуждения теории, терапии и культурного применения новой дисциплины.

Добавьте этот элемент в закладки: //www.loc.gov/exhibits/freud/freud03.html#obj123

Вы можете быть лаканианцами; что касается меня, я фрейдист.

Жак Лакан, н.d.

К началу

Психоаналитическая пресса

Издательское подразделение Международной психоаналитической ассоциации распространяло основные работы Фрейда, а также брошюры, клинические дискуссии и эссе о культурной жизни различных психоаналитиков. Эти публикации обсуждались не только в психологических журналах, но и в основных газетах и ​​журналах по всему миру.

• Sigm.Фрейд Гезаммельте Шрифтен. [Собрание сочинений Фрейда]. 1924. Избранные рекламные объявления и публикации Международного Психоаналитического Издательства. Музей Зигмунда Фрейда, Вена (146a)

• Д-р Э. Хитчманн и д-р Э. Берглер. Die Geschlechtskälte der Frau. [Фригидность женщины] 1934. Избранные рекламные объявления и публикации Международного психоаналитического издательства. Музей Зигмунда Фрейда, Вена (146d)

• Вера Шмидт.Psychoanalytische Erziehung в Sowjetrussland. [Психоаналитическое образование в Советской России]. Лейпциг: 1924. Избранные рекламные объявления и публикации Международного психоаналитического издательства. Музей Зигмунда Фрейда, Вена (146г)

Добавьте этот элемент в закладки: //www.loc.gov/exhibits/freud/freud03.html#obj146a

Гринвич-Виллидж прошел через радикализм, лицензию, фрейдизм, свободную любовь и синтетический джин — и покончил со всем этим.

Перо, 1921

Конфликт и распад

Некоторые из наиболее творческих коллег Фрейда по психоанализу не довольствовались тем, что просто были последователями, и разработали различные идеи, которые, по мнению основателя, не соответствовали его собственным. Альфред Адлер и Карл Юнг, например, преуменьшили значение сексуальности в пользу других бессознательных сил. Фрейд столкнулся с противоречиями внутри психоаналитического движения и со стороны критиков из различных областей медицины, гуманитарных и социальных наук.

Добавьте этот элемент в закладки: //www.loc.gov/exhibits/freud/freud03.html#obj131

Я так что предпочитаю Юнга, не так ли? Он намного более духовный.

Уолдо Франк, Холидей, 1923

Похоже, что анализ был третьей из тех «невозможных» профессий, в которых можно быть уверенным в неудовлетворительных результатах. Два других, гораздо более старых, — это воспитание детей и управление народами.

Зигмунд Фрейд, 1937

Я все еще в основном фрейдист.

Бенджамин Спок, 1989

Создание наследства

Помимо вводных объяснений психоанализа, Фрейд опубликовал отчеты о его теоретическом развитии и росте как движения. Он был озабочен созданием институциональной основы психоанализа, которая сохранится после его смерти, и формированием интеллектуального наследия на будущее.

• «Некоторые элементарные уроки психоанализа», написанные для Британской энциклопедии. Голографическая рукопись, 1926 г. Отдел рукописей. Библиотека Конгресса (141)

• «Автобиографический этюд». Переплетенная голографическая рукопись, 1925 г. Отдел рукописей. Библиотека Конгресса (140)

• «Очерк психоанализа». Голографическая рукопись, 1938 г.Отдел рукописей. Библиотека Конгресса (143)

Добавьте этот элемент в закладки: //www.loc.gov/exhibits/freud/freud03.html#obj141

Как автобиографическое письмо в бездне неограниченного самоанализа может породить всемирный институт?

Жак Деррида, 1980

Каждый час, каждый день. . . есть люди, которые не могут забыть имя, оговориться или впасть в депрессию; кто не может начать любовную интригу или прекратить брак, не задаваясь вопросом, в чем может быть «фрейдистская» причина.

Альфред Казин, 1947

Кто может быть психоаналитиком?

По мере роста движения вопрос о том, кто может стать психоаналитиком, приобрел экономическую и интеллектуальную актуальность. В этой работе Фрейд возражал против того, чтобы медицинская степень была предпосылкой для психоаналитического обучения. Суть тренинга — это сам анализ.

Добавьте этот элемент в закладки: // www.loc.gov/exhibits/freud/freud03.html#obj137

К началу

Истоки

Фрейд видел, что общество создает механизмы, обеспечивающие социальный контроль человеческих инстинктов. Он думал, что в основе этих контролирующих механизмов лежит запрет на инцест. Далее он предположил, что это табу возникло из-за вины, проистекающей из убийства могущественного патриарха: после того, как тиранический отец убит, сыновья продолжают следовать патриархальному диктату, по которому они всегда жили.Для Фрейда прошлое — это не то, что может полностью перерасти ни индивид, ни общество, а то, что остается жизненно важной и часто разрушительной частью существования. Акцент на том, что прошлое живо в настоящем, является центральной темой психоаналитических подходов к человеку и обществу.

Эволюция и наследование

В своих работах о происхождении общества Фрейд объединил свои собственные теории психологического конфликта с дарвиновскими взглядами на то, как древние люди жили в организованных группах.Фрейд свободно заимствовал из современной антропологии. Он даже принял идеи, которые уже утратили научную достоверность, такие как представление о том, что мы физически наследуем аспекты опыта наших предков.

Добавьте этот элемент в закладки: //www.loc.gov/exhibits/freud/freud03.html#obj160

[Первоначальные] этапы всегда могут быть восстановлены; первобытный ум в самом полном смысле этого слова нетлен.

Зигмунд Фрейд, 1915

Болезнь человека в конечном итоге вызвана и поддерживается болезнью его цивилизации.

Герберт Маркузе, 1955

Научная ценность книги Фрейда [ Group Psychology ] состоит, вероятно, в том, что если и есть что-либо, то это reductio ad absurdum словесных объяснений общества.

Американский журнал социологии, 1924

В начале было дело

В этой работе Фрейд намеревался дать отчет о табу на инцест и о запретах в целом.Он руководствовался идеей, что группы запрещают только то, чего на самом деле хотят люди. По его словам, за законами, которые структурируют человеческое общество, стоит ужас инцеста, а за этим ужасом — желание инцеста и убийственная способность действовать в соответствии с этим желанием.

Объекты из глубин

Фрейд был очарован древними объектами — как если бы они были свидетелями самых глубоких импульсов человечества, охваченных тысячелетиями цивилизационного процесса. Присутствие этих объектов, казалось, говорило ему о далеком, но все еще активном прошлом.

Добавьте этот элемент в закладки: //www.loc.gov/exhibits/freud/freud03.html#obj154

Эдиповское видение демонстрирует отчетливую патриархальную предвзятость: оно сводит политику к деятельности отцов и сыновей, а женщин — к роли пассивных объектов мужских желаний.

Хосе Бруннер, 1998

К началу

Следуй за лидером

Вопросы, которые Фрейд задавал о группах, являются основополагающими для всей политической философии: почему люди следуют за лидерами и почему люди отрицают некоторые из своих желаний, чтобы жить вместе? Обсуждение этих вопросов привело Фрейда к мысли, что жизнь в обществе неизбежно нарушает некоторые из наших основных желаний.

Добавьте этот элемент в закладки: //www.loc.gov/exhibits/freud/freud03.html#obj158

Наука — это не иллюзия. Но было бы иллюзией предполагать, что мы можем получить где-нибудь еще то, что он не может нам дать.

Зигмунд Фрейд, 1927

Проблемы культуры

Фрейд понимал культуру, как он понимал сны и симптомы, как выражение желаний, находящихся в конфликте друг с другом и с обществом.Он думал, что религия, искусство и наука могут быть очень полезными. Но он подчеркнул, что культура — это продукт импульсов, которым отказано в более прямом сексуальном или агрессивном удовлетворении. Если эти культурные практики не могут облегчить конфликты в самом сердце человеческой психики, каковы же тогда, спрашивал Фрейд, последствия для человека? Если формы социальной жизни не удовлетворяют основные психологические потребности, каковы же тогда последствия для общества этих неудовлетворенных желаний? Это оставалось для Фрейда жизненно важными вопросами об отношениях между нашей цивилизацией и нами самими.

Артефакты и архаика

Фрейд, возможно, преувеличил, заявив, что он больше читает археологию, чем психологию, но он был глубоко поглощен археологическими исследованиями и артефактами из других культур. После смерти отца Фрейд начал собирать артефакты, проводя собственный самоанализ. На протяжении всей оставшейся жизни он становился все более привязанным к этим объектам, которые, казалось, одновременно вызывали мысли и стимулировали удовольствие.

Добавьте этот элемент в закладки: //www.loc.gov/exhibits/freud/freud03.html#obj162

Книга [Будущее иллюзии] свидетельствует о том, что гений экспериментальной науки не обязательно сочетается с гением логики или обобщающей силы.

Т.С. Элиот, 1928

Стремление к религии

Для Фрейда религия была примитивной попыткой разобраться с пугающими реальностями мира и невозможностью удовлетворить наши основные желания.По его мнению, религия была ответом на этот страх и стремление. Он думал, что любовь к отцу и страх перед ним находят символическое выражение в основных религиозных традициях.

Добавьте этот элемент в закладки: //www.loc.gov/exhibits/freud/freud03.html#obj172

[Как видим] варвару легко быть здоровым; для цивилизованного человека задача трудная.

Зигмунд Фрейд, 1938

Искусство лиц

Глядя на портреты известных художников и ученых в Национальном портрете в Лондоне, Фрейд искал на их лицах признаки их характера.Он восхищался культурными достижениями как творческими преобразованиями или сублимациями основных желаний. Его интересовало, остались ли следы этих преобразований на лицах портретов.

«Леонардо да Винчи и воспоминания о его детстве». Голографическая рукопись, 1910 г. Отдел рукописей. Библиотека Конгресса (164)

Добавьте этот элемент в закладки: // www.loc.gov/exhibits/freud/freud03.html#obj164

Таким образом, Фрейд разбивает гуманистические надежды на то, что высокая культура сама по себе может заменить религию в качестве источника морального контроля.

Филип Рифф, 1966

Искусство понимания

Фрейд неоднократно возвращался в своих произведениях к библейским рассказам об Иосифе и Моисее. Фрейд объясняет, что Моисей Микеланджело одновременно сердится на неверность своих последователей и жаждет одарить их великим даром, который он получил на горе Синай.Представление Микеланджело этой амбивалентности, по-видимому, спровоцировало собственное мнение Фрейда о своем месте в психоаналитическом движении.

Добавьте этот элемент в закладки: //www.loc.gov/exhibits/freud/freud03.html#obj168

Я никогда не сомневался, что религиозные феномены следует понимать только на основе знакомых нам индивидуальных невротических симптомов.