Православие и психология: Нужна ли Церкви психология? (+ВИДЕО) / Православие.Ru

Кто такие православные психологи и чем они занимаются

«Афиша Daily» узнала, как православная психология смотрит на актуальные проблемы горожан, разводы, аборты и гомосексуальность, а затем отправила атеистов из редакции на консультацию к практикующим специалистам.

На вопросы отвечает Наталия Скуратовская

Православный психолог, психотерапевт, преподаватель курса пастырской психологии, директор консалтинговой компании

Кто такие православные психологи?

Православный психолог — это специалист православного мировоззрения, который понимает конфессиональные особенности и этические установки христиан, подбирает соответствующие методы работы и видит взаимосвязь психологических и духовных проблем. Хочу сказать сразу: духовных советов я не раздаю. Нельзя примерять роль «великого гуру» или «старца», хотя сами клиенты иногда этого ждут.

По светской профессии я бизнес-психолог, консультант по управлению персоналом и оптимизации бизнес-процессов. Я окончила психфак МГУ, прошла дополнительное обучение по психодраме, гештальт-терапии и другим методам психотерапии. Для того чтобы стать православным психологом, необязательно получать именно православное образование, хотя сейчас такие учебные заведения уже есть.

Мне регулярно приходилось объяснять, что психология — это не сатанизм

Православные психологи часто работают за пожертвования или бесплатно, но поскольку консультирование стало занимать более 80 процентов моего времени, я определила базовую стоимость часа, которая относительно московских цен невысока. При этом, если у кого-то кризисная и одновременно сложная в финансовом плане ситуация, я соглашаюсь на меньшую оплату или даже на бесплатное консультирование. Сейчас я зарабатываю существенно меньше, чем раньше, когда занималась в основном бизнес-консультированием.

Опасаются ли православные люди психологии?

Некоторые люди считают, что психологи конкурируют со священниками, борются с ними за души паствы. Другие боятся, что их могут загипнотизировать. И еще каких-то восемь лет назад мне регулярно приходилось объяснять, что психология — это не сатанизм. Самое крупное заблуждение — православному человеку психология не нужна, она якобы для неверующих. Я всегда говорю: если у человека не решены внутренние конфликты, есть застарелый невроз, то к духовной жизни у него приступить не получится. Иногда невротизированные люди с агрессивной моделью поведения обличают еретиков, громят выставки и выдают картину совершенно неадекватной нехристианской злобы.

Христос не ставил ультиматумы ни одной из блудниц, с которыми он общался

Кого не станет консультировать православный психолог?

Психолог, который выбирает себе клиентов исключительно по конфессиональному признаку, не психолог. Но если какие-то жизненные установки совершенно несовместимы с базовым христианским мировоззрением, я просто понимаю, что мне как верующему человеку будет сложно найти с этим клиентом взаимопонимание. Психолог должен обсуждать открыто свою позицию и вместе с клиентом решать, есть ли смысл работать дальше.

Например, я бы не стала консультировать мужчину, который обратился с вопросом, как ему лучше снимать девушек на одну ночь. Но я бы спросила, зачем ему это и что его пугает в длительных отношениях. Возможно, так мы бы вышли на его реальные проблемы.

Что будет делать православный психолог, если к нему придет гомосексуал?

Человек не выбирает сексуальную ориентацию, поэтому с догматической точки зрения проблема не в ней. Грехом церковь считает именно практику гомосексуальных отношений. В таких случаях я спрашиваю, зачем человек пришел ко мне: если с внутренним конфликтом между верой и ориентацией, с этим я работаю, помогая клиенту найти приемлемый для него выход.

Один из вариантов — пожизненное воздержание. С одной стороны, это звучит жестоко, но с другой — в церкви многие категории людей призваны к сексуальному воздержанию. Например, все не состоящие в браке люди, вдовы и вдовцы, не вступившие в повторный брак. Но и с духовной, и с психологической точки зрения это должен быть личный выбор. Я считаю недопустимым требовать воздержания от другого человека. Если мы обратимся к Священному Писанию, то увидим, что Христос не ставил ультиматумы ни одной из блудниц, с которыми он общался.

Часто гомосексуалы приходят с тем, что свою ориентацию они считают грехом, у них появляется ощущение богооставленности, отчаяния. Я говорю, что могу помочь справиться с отчаянием, но переделать ориентацию еще не удалось никому. В этом, кстати, я расхожусь с консервативной частью наших церковных кругов, потому что они склонны отвергать таких людей. Но я верю в просвещение.

Подробности по теме

Когда пора идти к психологу и как выбрать профессионала

Когда пора идти к психологу и как выбрать профессионала

Как поступает православный психолог, если клиент хочет решить вопрос методом, который не принимает христианство?

Отговорить — значит, принять на себя ответственность за судьбу другого. А это неправильно и даже жестоко по отношению к взрослому и обладающему свободной волей человеку.

Если бы ко мне пришла женщина, которая собирается сделать аборт, я бы помогла ей разобраться в себе и в ситуации, чтобы она приняла взвешенное решение. Любой православный психолог имеет на этот счет совершенно определенную собственную позицию, о которой стоит предупредить клиентку.

Если женщина уже сделала аборт, это не значит, что у нее нет шанса на прощение Бога. Пока человек жив, шанс есть всегда. Это одна из основ аскетики  — отделять грех от грешника. Грешника надо любить, а грех — ненавидеть. Если человек не понимает, что его поступок — грех, то нужно просто зафиксировать разницу понимания, проговорить ее вслух и работать дальше в той парадигме, которая не противоречит взглядам терапевта.

Даже Господь не посягает на свободу воли, а тем более психологу не подобает этим заниматься

Священникам тоже нужны психологические консультации?

У священнослужителей те же личностные и семейные проблемы, и нередко им не с кем посоветоваться. Кроме того, у них случается профессиональное выгорание, но они редко обращаются с этим к профессионалам. Считается, что священнослужители должны решать эти проблемы не в душевном, то есть психологическом, а в духовном ключе, обсуждая, например, проблемы со своими духовными отцами, но, к сожалению, они есть далеко не у каждого.

Что такое религиозные травмы?

Люди приходят в церковь по разным причинам: хотят обрести душевный покой, избавиться от неврозов, почувствовать Божью благодать. Часто им не хватает того, что в психологии называется безусловным принятием, то есть веры в то, что их может кто-то любить просто так. Люди идут за этим в церковь, а сталкиваются с тем, что им ставят условия, в том числе священнослужители — иногда так же жестко, как родители, мужья, жены, начальники, но только теперь это все считается духовным, освященным авторитетом церкви. Из-за этой жестокости нередко рушатся идеалы — и травма человека не лечится, а только усугубляется.

Возвращаться или не возвращаться после этого в церковь — выбор человека. Даже Господь не посягает на свободу воли, а тем более психологу не подобает этим заниматься. В случае религиозной травмы основные задачи психолога — помочь человеку преодолеть травмирующие обстоятельства и обрести необходимую устойчивость. Иногда такой уход и переосмысление приводит к сознательному приходу в церковь: человек идет уже к Богу, а не за решением своих психологических проблем.

Подробности по теме

«Церковь подошла к краю пропасти»: монологи оскорбленных верующих

«Церковь подошла к краю пропасти»: монологи оскорбленных верующих

Есть ли среди православных психологов мошенники?

Напуганные мифами о психологии целенаправленно ищут православного психолога. У нас в стране психологическая деятельность не лицензируется. Вы можете повесить на шею крестик, сходить пару раз в церковь, послушать пару популярных лекций и объявить себя в интернете православным психологом, наговорив любую чушь, которая звучит близко к теме. Но в большинстве случаев это не мошенничество, а шарлатанство, поскольку сами люди, которые занимаются таким консультированием, часто уверены в своем подходе.

Если психолог дает советы исцеляться постом, молитвой и паломничеством по святым местам — это не психолог

Шарлатана от настоящего психолога отличить нетрудно. Во-первых, стоит обратить внимание на то, насколько человек категоричен. Если он навязывает свое мнение, значит, это, скорее всего, не очень хороший психолог. Еще можно посмотреть, что человек пишет у себя в соцсетях. Во-вторых, насторожиться следует, если вы видите, что человек не разграничивает зону ответственности психолога и священнослужителя. Если психолог дает советы исцеляться постом, молитвой и паломничеством по святым местам — это не психолог. Третье — надо посмотреть, как он договаривается о результате. Некоторые псевдопсихологи считают, что раз человек пришел, значит, надо его воцерковлять, хочет он того или нет.

Господь, конечно, силен, он творит чудеса, но если у человека аппендицит, можно молиться и ждать его исцеления, а можно взять и вызвать скорую

Что православные психологи думают о депрессии?

То, что депрессия и уныние одно и то же, — страшное заблуждение. Тут важна дифференциальная диагностика, потому что это разные состояния. Если подойти с аскетической точки зрения, то уныние — это болезнь воли, а депрессия — это с научной точки зрения нарушение баланса нейромедиаторов. Также состояние депрессии для человека неприятно и неестественно. А уныние, как и любая страсть, поначалу даже приятно: «А не пойти ли мне потупить, порасслабляться?» Бывает и бодрое уныние — когда человек вроде и занят, но какой-то ерундой.

Для начала надо исключить или подтвердить депрессию. Я всегда объясняю священникам опасность депрессии, а также опасность приложения к ней всех аскетических средств, которые рекомендованы для уныния. Если человеку с клинической депрессией советовать больше поститься, молиться и усугублять аскетические подвиги, его расстройство будет прогрессировать — причем очень быстро и с увеличением риска суицида. Кстати, это понимают даже те священники, которые психологию не любят. Я им рассказываю о симптомах и говорю, что если хотя бы часть из них есть, ваша задача — деликатно, тактично отправить человека к психиатру. Господь, конечно, силен, он творит чудеса, но если у человека аппендицит, можно молиться и ждать его исцеления, а можно взять и вызвать скорую.

Подробности по теме

Как вести себя, если близкий человек в депрессии? Объясняет психолог

Как вести себя, если близкий человек в депрессии? Объясняет психолог

Атеисты из «Афиши Daily» идут к православному психологу

Мы решили проверить, как работает православная психотерапия на практике, поэтому отправили атеистов из редакции поговорить с разными православными психологами о своих проблемах.

Вика Лобанова

Шеф-редактор раздела «Красота»

Своего сеанса я ждала час — к православному психологу Светлане Азарьевне Швецовой пришел человек с «реальной проблемой», и свою нереальную я обдумывала самостоятельно, сидя на лавочке у храма Воскресения Христова. Светлана Азарьевна консультирует индивидуально и ведет групповые приемы в трапезной этого самого храма у метро «Семеновская», а параллельно преподает в Российском православном университете святого Иоанна Богослова.

Перед встречей я почитала, о чем обычно говорят в первый раз (о семье, учебе, работе — о предыстории), как правильно формулировать проблему (никак, точнее — как хотите, так и формулируйте, задача психолога — услышать вас), чем в идеальном мире должен закончиться час беседы (планом работы на будущее). Поняла, что огромных проблем у меня нет или я их не вижу, но обсудить есть что. Доверие у меня устроено так: незнакомому человеку я могу рассказать такое, что даже наедине с собой сформулировать не могу, — поэтому все точно должно было пройти хорошо.

Она — уж так мне показалось — в снисходительном режиме с грустной улыбкой постановила, что я «добрый и светлый человечек с высоким уровнем надежды», поэтому «все будет хорошо»

Первый вопрос — что я чувствую, прождав час встречи, на которую я пришла вовремя, — немедленно вызвал симпатию, а вот резкий переход на «ты» после моего ответа, напротив, оттолкнул. Психолог несколько раз упомянула, что наш прием — игровой, поэтому говорить о серьезном расхотелось. Это даже не было неприятно — все были в курсе эксперимента. Мы обсудили мой возраст, образование и семью — Светлана Азарьевна аккуратно записывала все на бумагу и рисовала схемы родственных связей. Пыталась применить ко мне эффект Зейгарник — я сказала, что не понимаю, что это такое, и она подробнейшим образом объяснила, что это феномен запоминания незавершенных действий: то, что мы успешно закончили, мы забываем скорее, чем то, что не удалось завершить. Единожды упомянула святых отцов, на чьей мудрости вроде как и основана православная психология, — без назиданий и давления, так же просто, как могла бы сослаться на Юнга. Внимательно слушала и задавала вопросы, но вот искать ответы не помогала. Возможно, я должна была додуматься до чего-то сама, но у меня не получилось ни за пять лет до этого приема, ни за те полчаса, что он шел. Мы поговорили обо всем понемногу, и, кажется, запретных тем на такой консультации нет в принципе.

А ближе к концу встречи мы начали ходить по кругу. Разные формулировки одного и того же вопроса наводили меня на самоочевидный ответ, но я его нарочно не озвучивала — он же очевидный, а я пришла за другим, который не могу найти сама. Скоро это, видимо, надоело и психологу. Она — уж так мне показалось — со снисходительной улыбкой постановила, что я «добрый и светлый человечек с высоким уровнем надежды», поэтому «все будет хорошо».

Это был (не считая комичного опыта во время обучения за границей) мой первый поход к психологу, и это притом что я обожаю уберизированные сервисы записи куда угодно через приложение — от массажиста до гинеколога. У меня перед глазами — примеры друзей, и отчаявшихся, и оживших после терапии, и попробовать на себе, конечно, хочется. Если бы такой сервис придумала и запустила РПЦ, я бы пошла не раздумывая. Как по мне, ничем православный психолог от неправославного не отличается — все они иногда опаздывают.

Александр Ляско

Автор «Афиши Daily»

Недавно я получил психологическое образование, поэтому мне было особенно интересно посмотреть, как работают мои православные коллеги. За последние несколько лет я периодически работал с психологами-консультантами, преимущественно это были специалисты, занимающиеся транзактным анализом и гуманистической психологией. Если говорить простыми словами, то наша работа была нацелена на то, чтобы научить меня выстраивать внутренний диалог и четко разделять понятия «я хочу» и «мне нужно».

Не могу сказать, что подход психолога Михаила Леонидовича Котляревского серьезно отличался. Как мне показалось, в его случае «православный» — это не столько о парадигме, в которой он работает, сколько о клиентах: преимущественно Михаил работает с верующими, воцерковленными людьми.

Церковь должна выступать не контролирующими органом, который говорит, что делать человеку, а скорее другом и советником

Мой опыт показывает, что с консультантом надо совпасть: психолог должен быть тебе приятен, чтобы ты мог по-настоящему работать с ним. В нашем случае этого не случилось — мне было крайне неудобно обсуждать с Михаилом свои проблемы. Это связано не столько с его профессионализмом или каким-то особенностями подхода, сколько с простыми человеческими различиями.

Наш сеанс проходил в шумном и многолюдном кафе «Грабли» на Пушкинской — это очень мешало беседе, так как слушать и говорить было довольно сложно. В нашей беседе я не заметил каких-то элементов проповеди. Михаил в своей работе в первую очередь опирается на какие-то базовые гуманистические принципы и старается сочетать подходы различных психологических течений. По словам православного консультанта, вне зависимости от степени религиозности человек должен сам выстраивать внутренний диалог и понимать, что ему по-настоящему важно. Церковь должна выступать не контролирующими органом, который говорит, что делать человеку, а скорее другом и советником.

Мы обсуждали проблему одиночества, которая для меня довольно значима. Так как наша встреча была первой и к тому же отчасти вынужденной (все-таки это был редакционный эксперимент), нам не удалось детально поработать с моим запросом, зато Михаил рассказал несколько историй своих клиентов. Например, с ним работала пожилая женщина, которая была подвержена депрессии, вызванной одиночеством. В ходе работы консультанту удалось сместить фокус ее внимания с собственных проблем, которые решить не представлялось возможным, на проблемы других. Пенсионерка начала помогать в организации паломнических туров и через это смогла побороть ощущение оставленности и ненужности.

Мне кажется, что к православному консультанту определенно стоит обращаться в тех случаях, когда религиозные убеждения вступают в конфликт с желаниями и окружающей действительностью. По словам Михаила, часто верующие люди отдают священникам роль родителей, которые диктуют им, что делать, хвалят их или наказывают. И многие священнослужители подхватывают эту роль.

Подробности по теме

«Уроки разумного эгоизма»: зачем ходить к психотерапевту в 20, 30, 45 и 60 лет

«Уроки разумного эгоизма»: зачем ходить к психотерапевту в 20, 30, 45 и 60 лет

Ольга Чуковская

Редактор раздела «Красота»

И с психологией, и с религией я не наладила никакой связи — мы чудесно живем друг без друга, не скучаем и не жалуемся. У психолога я была один раз в жизни по просьбе другого человека — и ничего стоящего для себя оттуда не вынесла. С верой дела обстоят так же — родители не считали нужным направлять нас и скорее поддерживали естественное саморазвитие. Вообще, я открыта для всего нового, так что к православному психологу пошла без каких-либо предрассудков, с чистого листа.

«Гомосексуализм — такой вид отклонения, который должен быть проработан с психотерапевтом, а не с психологом»

Православный психолог Ирина Анатольевна Рахимова работает на Тверской улице в историческом здании, построенном на месте Саввино-Сторожевского монастыря. В 2000 году часть здания была отдана церкви — и тогда здесь появилась галерея русской и византийской иконы, а также центр помощи «Православная семья».

Поскольку у меня нет опыта общения с психологом, первые минуты нашей встречи прошли в неловком молчании. Я не понимала, как себя вести. Не могу же я прийти к человеку и просто начать рассказывать о проблемах? В итоге начала я: описала свою работу, семью и занятия в свободное время, но мы не смогли найти хоть какую-нибудь проблему. Тогда я начала задавать интересующие меня вопросы для материала.

«Мы всегда будем поддерживать институт брака и никогда не поддержим измену или наличие любовников в отличие от светских психологов»

Выяснила, что Ирина Анатольевна не консультирует гомосексуалов, но не потому что имеет по их поводу какую-либо позицию, а потому что считает, что это не в ее компетенции: «Гомосексуализм — такой вид отклонения, который должен быть проработан с психотерапевтом, а не с психологом». Мы молчим. Дальше я задаю вопросы о семейном консультировании, и тут все понятно: «Мы не даем советы, а помогаем разобраться в ситуации. Мы всегда будем поддерживать институт брака и никогда не поддержим измену или наличие любовников в отличие от светских психологов. Существуют ситуации, когда развод — единственное решение, но я стараюсь подвести человека к самой сути проблемы и попробовать вместе найти пути решения. Если человеку помогают проповеди и молитвы — хорошо. А мы поможем разобраться, о чем именно нужно просить Бога».

Ирина Анатольевна работает не только с православными, она также принимает мусульманские пары или людей с неопределенным вероисповеданием (как я). Я начала рассказывать о своем легком чувстве неловкости на первом сеансе, и Ирина Анатольевна рассказала историю из опыта работы: «Ко мне одно время приходил муж постоянной клиентки. На первом сеансе он зашел со своим портфелем, сел в кресло и поставил портфель на колени — просидел так целый час. На втором сеансе он поставил портфель около стула. На третьем портфель остался около окна, а поза в кресле стала более расслабленной». Эта история меня позабавила, немного расслабила, но наладить диалог не помогла.

Подробности по теме

8 вещей, которые я узнала о людях, когда стала работать психологом

8 вещей, которые я узнала о людях, когда стала работать психологом

Существует мнение, что после посещения психолога человек должен чувствовать себя расслабленным, открытым ко всему новому, одухотворенным и порхающим. У меня был явно не тот случай. Я вышла, проверила рабочую почту и продолжила жить своей жизнью.

Возможно, в моей жизни еще не случалось ситуаций, которые я бы хотела обсудить с профессионалом. Могу ли я посоветовать Ирину Анатольевну? Скорее да, чем нет. Формат эксперимента не совсем подошел: психолог знала, что я журналист, а я знала, что у меня нет острых проблем. Что касается религиозности, тут я тоже ничего не заметила, кроме икон, которые смотрели на нас с буфета. Ирина Анатольевна — человек приятный и располагающий к себе, она вполне может помочь разобраться с собой, просто я об этом не узнаю. А еще она печенье бесплатно предлагает.

обзор Светланы Солодовник / Декабрь / 2015 / Публикации / Религия в светском обществе / СОВА

Мы публикуем обзор Светланы Солодовник, посвященный феномену «православной психологии».

4 ноября 2015 года на факультете психологии Российского православного университета св. Иоанна Богослова (РПУ) в рамках регулярного Психологического семинария имени профессора протоиерея Василия Зеньковского состоялась презентация книги Леонида Виноградова «О страстях и искушениях. Ответы православных психологов».

Книга состоит из восьми глав, по числу присущих человеку базовых страстей, которые позднее стали называться смертными грехами: по учению Евагрия Понтийского, грех есть лишь следствие, симптом болезненного состояния души. И борьба с грехом начинается с борьбы со страстями. В большинстве глав-интервью «разбирается» одна страсть — гордость, тщеславие, гнев и т.д. Блуд удостоился целых двух интервью, а уныние дополнено беседой о депрессии, поскольку автору-составителю казалось важным осветить эту тему отдельно. По мнению ведущих христианских психологов, греховные состояния часто паразитируют на наших комплексах и душевных травмах, а нерешенные психологические проблемы могут стать серьезным препятствием на духовном пути.

В презентации участвовали четверо из семи авторов книги: журналист Леонид Виноградов, благодаря настойчивости и стараниям которого издание и появилось, психологи Татьяна Гаврилова и Наталия Инина, психиатр Борис Воскресенский, декан факультета психологии РПУ священник Петр Коломейцев и Владимир Лучанинов, главный редактор издательства «Никея», в котором книга вышла. Встречу вел завкафедрой общей психологии МГУ и научный руководитель факультета психологии РПУ профессор Борис Братусь, руководитель Психологического семинария РПУ. Ему принадлежит емкая фраза, делающая понятным, чем, собственно, православная психология отличается от «обыкновенной»: у неверующих все происходит между врачом и пациентом, тогда как нас всегда трое.

Совсем не маленький зал университета был забит до отказа, собравшиеся на встречу докладчики даже выразили изумление таким интересом к теме.

В своих выступлениях, однако, они отмечали, что позиции «христианской психологии» — при том, что споры вокруг этого термина не утихают до сих пор — укрепляются. Леонид Виноградов остановился на том, что нынешняя ситуация существенно отличается от начала 1990-х, когда на психологических семинарах в МГУ впервые заговорили о подходе к психологии с христианской точки зрения. Тогда в церковной среде многие относились к «психологическим поискам» с подозрением, нередко можно было слышать, что психология — не наука и православным не стоит с этим связываться. Сейчас отношение стало более примирительным, некоторые священники даже открывают психологические консультации при храмах, почин положил один из главных духовников священства Москвы — протоиерей Георгий Бреев. Некоторые идут другим путем: клирики храма в Братцеве, например, сотрудничают с отделением Московской городской службы психологической помощи. Обыденностью стали лекции православных психологов. Виноградова поддержали из зала: прихожанка одной из церквей Северо-Восточного округа Москвы рассказала, что по средам у них в храме обычно проходят молебны — об алкоголиках, о больных раком и т.д., — а после молебна непременная беседа с психологом на соответствующую тему.

О возрастающем интересе к психологии среди православных говорила и преподаватель психфаков МГУ и РПУ Наталия Инина, она видит причину в том, что современный верующий находится в трудной ситуации: с одной стороны, перед ним духовный путь, с другой — он в тисках этого мира, который в большой степени бесчеловечен.

Главный редактор издательства «Никея» Владимир Лучанинов рассказал, что книги по христианской психологии в последнее время занимают лидирующие позиции по продажам и бывает, что в год выдерживают до трех тиражей. Вот и с презентируемой книгой та же история — она только вышла, а от тиража уже осталось меньше трети.

Декан факультета психологии РПУ священник Петр Коломейцев не видит ничего удивительного в том, что психология, как он сказал, возвращается в церковную среду. Он напомнил, что психология всегда была в числе предметов, преподаваемых в семинариях до революции. И сейчас она вернулась в программы многих духовных школ. Курс психологии есть в Санкт-Петербургской, Хабаровской, Сретенской, Самарской семинариях. Возглавляет это направление митрополит Хабаровский и Приамурский Игнатий, кандидат психологических наук.

Профессор Борис Братусь уточнил, что психология начала преподаваться в духовных школах с первой трети XVII века, превратившись очень скоро в обязательный предмет. Настороженность к психологии в церковной ограде, на его взгляд, — наследие советского режима, хотя из семинарских программ предмет был выведен довольно поздно, в период хрущевских гонений на церковь.

Профессор Московского городского психолого-педагогического университета (МГППУ) Татьяна Гаврилова сделала акцент на сложности разработки темы страстей — в отечественной науке совершенно не исследована психология эмоций, в каком-то смысле приходится быть первопроходцем, призналась она.

Доцент Российского государственного медицинского университета Борис Воскресенский подчеркнул необходимость четко разграничивать духовный опыт и болезненные психопатологические переживания, связанные с верой. Важно понимать, отметил он, что может наступить духовное выздоровление, а телесная или душевная болезнь усугубится.

Все докладчики сошлись во мнении, что православное психологическое сообщество вполне сформировалось. С середины 1990-х начала складываться Московская школа христианской психологии — научная школа, которая занимается разработкой основ христианской психологии и принципов ее практического применения. Школа поддерживает связи с МГУ им. М. В. Ломоносова, МГППУ, Институтом психолого-педагогических проблем детства РАО, Институтом психологии РАН, Международным фондом наследия митрополита Антония Сурожского, Психологическим институтом РАО и др., устраивает лекции и семинары, презентация книги «О страстях и искушениях» также прошла в рамках семинара.

Всякое направление в психологии связано с той или иной концепцией человека. Христианская психология пытается соотнести корпус психологических знаний, как уже существующих, так и новых, с христианской концепцией человека. В рамках школы созданы новые программы по курсам «Психология личности», «Психология религии», «Консультативная психология», под редакцией Братуся подготовлено первое в России учебное пособие для вузов по христианской психологии. Психологи из России принимают участие в симпозиумах Европейского движения христианской психологии, антропологии и психотерапии. В рамках Рождественских чтений, ежегодной международной образовательной конференции, проходящей в Москве, организуются секции по психологии, на последней, как раз в связи с возвращением психологии в семинарские программы, рассматривалась тема «Пастырская психология: подготовка будущих священнослужителей».

В 1997 году православный психолог Федор Василюк основал в МГППУ первый в России факультет психологического консультирования, который возглавляет по сей день. В 2009 году в Москве открылся Институт христианской психологии (учредитель — Благотворительный фонд «Русское православие»). Ректор института — православный священник Андрей Лоргус, который известен широкой публике циклами лекций в культурном центре «Покровские ворота» — «Любовь и зависимость», «О почитании родителей» и др. Институт — первый в России вуз, который дает постдипломную специализацию по христианской психологии. В нем могут повышать квалификацию психологи, а также проходить переподготовку люди, имеющие любое высшее образование. Институт активно занимается дистанционным образованием, недавно запущен новый курс «Христианская семейная психология» (лекции, вебинары, интерактивные семинары).

Создан сайт «Русская православная психология» — своеобразный интернет-справочник, цель которого — собрать воедино информацию о православных психологах в России и их работах, о факультетах, курсах и научных кружках, где занимаются и изучают православную психологию, собрать каталог православных сайтов по психологии.

Православное психологическое сообщество, как и практически любое сообщество в России, неоднородно. Психологи, связанные с Московской школой, не размахивают своим православием как знаменем, их позиция: христианская психология существует не только для православных — вообще для всех людей, в работе главное — профессиональный подход, даже если взгляды пациента прямо противоречат твоим, ты не должен никого «учить жизни», твоя обязанность — максимально глубоко вникнуть в ситуацию и помочь человеку разобраться со своими проблемами. В идеале православные психологи этого круга мечтали бы о воцерковлении общества, но считают, что шаг к духовным запросам не может быть принудительным, это всегда личный выбор, который должен вызреть. Нельзя подменять психологией духовные задачи. Как сказала Наталия Инина, психолог призван промыть человеку внутреннюю оптику, чтобы тот ясно видел реальность.

Не всем православным психологам, однако, удается развести свою профессиональную и гражданскую позицию. Некоторые и психологию превращают в поле борьбы за «светлое будущее». Наиболее ярко подобные взгляды выражены в деятельности известного тандема Ирина Медведева — Татьяна Шишова. Детский психолог и одновременно директор Московского института демографической безопасности Ирина Медведева считает своим прямым долгом вести непримиримую войну с абортами вообще и с программами планирования семьи — в частности, с любыми формами ювенальной юстиции, ну а заодно и с интернетом: «Интернет очень полезная вещь. Топор ещё более полезен, но его же не дают детям! На некоторые вещи должен быть возрастной ценз», считает Медведева. Ее статья, посвященная порочности принципов ювенальной юстиции, называется «Ненаказанный сын – бесчестье отцу». Под неотъемлемое право родителей на физическое наказание детей Медведева подводит государственническую базу: «Если родители лишаются права наказывать, они перестают олицетворять для ребенка власть, и он, не пройдя школу послушания в семье, не подготовлен к гражданскому подчинению власти государственной».

Справедливости ради нужно отметить, что пик популярности Медведевой и Шишовой как психологов прошел, в столицах им все реже удается собрать аудиторию, поэтому теперь они гастролируют по провинции, а также пробуют себя на драматургическом поприще — не так давно, в частности, вышла серия аудио-спектаклей их авторства «Вслед за святыми по дорогам истории» о благоверном князе Дмитрии Донском и преподобном Сергии Радонежском.


Православие и психология – совместимы ли эти направления?

Как религия становится наукой в умах ортодоксальных психологов? Вы решили узнать тайны движения небесных светил – и идете за консультацией к астроному. Но он рассказывает вам не совсем то, о чем вы просили: вы слышите от него, как ход планет влияет на вашу судьбу. Оказывается, он не астроном, а астролог.

Вы решили узнать, в чем секрет ваших внутренних проблем, и идете за консультацией к психологу. И слышите от него, что причина вашего душевного разлада – первородный грех. Или сделанный 20 лет назад аборт. Оказывается, он не психолог… Ну, то есть психолог, конечно, но особой разновидности, о какой наука психология не слышала: православный психолог.

Кто они такие – православные психологи?

Кто может представить психолога лучше его самого? Благо сейчас у каждого из них есть отличная возможность писать в интернете. Они и пишут.

Личность 1. Святые отцы как настольные книги психолога

Паблик «Православная психология» ВКонтакте. Тред «Вопросы православному психологу». Отвечает Дмитрий Семеник (на протяжении всей беседы то и дело рекламируя свои сайты, книги и тренинги – отнюдь не бесплатные). Смотрим личную страничку человека – интересно же, кто он такой, где получал психологическое образование… Информации ноль. Но интернет знает многое – на библиотечном сайте Куб, где лежат его книги, есть краткая биографическая справка…

Итак, психологические консультации дает подписчикам паблика человек, закончивший… МИРЭА. И работавший менеджером по рекламе и маркетингу. Оно и заметно, собственно. Рекламирует себя (свои книги, видео, тренинги) он очень активно, буквально в каждом третьем посте!

Вопрос подписчика паблика: «Как стать православным психологом?»

Ответ великолепен. Хорошо хоть, господин Семеник признает, что никакой православной психологии как науки не существует. Но… «Если же идти в светский вуз, то там могут так засорить мозги, что не только православным психологом не станешь, но и православным быть перестанешь. Я знаю многих православных, которые окончили светские вузы, и в итоге стали обычными психологами.

В данное время каждый настоящий православный психолог сам в силу своего опыта, талантов, знаний и предрасположенностей синтезирует свою систему практической помощи из знаний по психологии и православию. Многие пришли к этому естественным путем, в зрелом возрасте» [1].

К чему они пришли, мы увидим ниже, а пока – советы, как же все-таки стать православным психологом, от Дмитрия Семеника: «Не поступать в вуз, пока не изучите досконально труды всех основных святых отцов» [1].

Безусловно, Ефрем Сирин (IV в.) и Иоанн Златоуст (IV-V вв.) со своими поучениями в основном для монашеской братии – чрезвычайно актуальное чтение для будущего психолога…

Хорошо, Тихон Задонский жил совсем недавно – всего-то в XVIII веке. Почитает будущий православный психолог его труды, проникнется, да и заявит клиентке, пользующейся, как большинство современных женщин, косметикой: «Большая еще суета и срам христианству есть, что жены белилами, красками и мазями лица свои намазывают» [2].

Вот еще Тихон цитирует Златоуста: «Что говоришь? – обличает их Златоуст. – Приходя ли молиться Богу, облачаешься золотом и плетеньями? Разве ликовать пришла ты, разве браку приобщиться? Разве на представление пришла ты? Там золото, там плетенье, там одежды многоценные имеют место: а здесь ничего из этого не потребно [2]. Эти бы слова преподобного – да в уши покровителям наших православных «психологов» – иерархам церковным, чьи «золото и плетенья» буквально слепят глаза во время служб…

И еще два совета – отправиться волонтерить в группы, отговаривающие женщин от абортов, и читать православные психологические книги – «Прежде всего, наши – вы их можете найти по моей фамилии (где-то автор, где-то составитель)» [1]. Ну кто бы сомневался.

Личность 2. О программистах-некрофилах

Сайт «Русская православная психология». Проект посерьезнее паблика ВКонтакте. Ставит своей целью сбор информации обо всех православных психологах в России и составление каталога православно-психологических сайтов. Представляет персоналии ныне работающих православных психологов.

Вот доктор психологии Олег Никифоров сокрушается о засилии агрессивных компьютерных игр и их пагубном влиянии на подрастающее поколение. Бесспорно, проблема компьютерной зависимости подростков существует. Но виноваты в этом, по Никифорову, не семья, недодающая ребенку внимания и любви, не школа, где ребенку скучно или даже опасно находиться. Корень зла – программисты! Ведь это они создают ужасные игры. А с ними-то что не так? Психолог призывает на помощь… Фрейда и его Танатос (пунктуация, кстати, авторская): «есть люди в жизни которых постоянная трагедия. Их пессимистическое переживание реальности приводит к тому, что они не умеют радоваться жизни, все критикуют, во всем сомневаются. Их притягивает эзотерика, мистика, фантастические образы, привидения, монстры и вообще все то, что в реальности не встретишь, а если и встретишь, то останешься заикой на всю жизнь. Это люди так называемого «некрофилического» склада. Они любят смотреть боевики и криминальную хронику по телевизору, читать триллеры, романы — фэнтази. Их любимые герои – Фрэди Крюгер, граф Дракула, Вий, дама «Вамп» и т.п. Эти люди, разочаровавшись в жизни, убегают в мир своих фантазий, ничего общего не имеющих с реальностью.

Я уже писал в журнале «Psiholoģijas Pasaule» о том, что программисты (не все конечно, но большинство) по большому счету люди «некрофилического» склада. Они не любят активную жизнь, природу, мало эмоциональны. Им интереснее железное нутро их единственного собеседника – компьютера. Может быть этим объясняется смертоносный характер большинства игр, где основные герои – смерть, ужас, трупы, и главный герой все побеждающий и при этом все уничтожающий [3].

Я не знаю, как это комментировать. Хочется воскликнуть: а программисты-то и не знают, что не любят активную жизнь и природу, общаются исключительно с компьютерным железом, не могут жить без Вия с Дракулой, любовные связи заводят исключительно с дамами-вамп (уважаемый психолог, кажется, полагает, что дама-вамп – это вампир женского пола?) и делают героями своих игр трупы (интересно, как? Труп по определению не может быть героем) …

В тексте этого господина перепутано все: фрейдовский Эрос (он называет его «влечением к жизни» – это стремление к гармонии и красоте, программисты – депрессивные люди, любители криминальной хроники – это любители фэнтези, а в мир фантазий убегают только разочарованные в жизни (очевидно, книги, где побеждает добро, и такие же фильмы создаются без участия фантазии) …

И вот финал статьи:

Я понимаю, что ценности меняются и нельзя навязывать. Но простите американизированное «фэнтази» не воспитает в человеке доброты. Потом будет поздно кричать, что Ваш сын поднял на Вас руку, что Ваша дочь Вас обругала нецензурно. Это все идет из фильмов, дворовых компаний и… из компьютерных игр. Пусть в конце побеждает добро, но какой ценой!!! К сожалению, игры вызывают привыкание и зависимость. Это доказано исследованиями психологов и педагогов. Но последствия этого, как и последствия наркомании, раннего сексуального опыта, раннего алкоголизма расхлебывать придется нам всем!!! Помните – Вы в ответственности перед обществом за своих детей!!! [3].

Я не знаю, что такое «американизированное фэнтази». А вы? «Американизированное» – англоязычное? Рекламирующее американские ценности? Или бренды? В заведомо магическом, вымышленном (этого требует жанр) мире?!

Почему вообще совершенно невозможно понять, что дипломированный психолог имеет в виду? «Кто ясно мыслит – тот ясно излагает», не так ли? И – это уж мелочная придирка, но все же – человек, имеющий психологическое образование и активно общающийся в интернете, абсолютно слеп к этике сетевого общения? То есть он действительно не представляет, что тройной восклицательный знак означает крик? Вы пойдете к столь… неуравновешенному психологу?

И попробуем догадаться, что же у нас таится под загадочным термином «американизированное фэнтези». Уж не «Властелин колец» с «Гарри Поттером» ли? Вроде подходят: несмотря на британские литературные источники, сняты американскими режиссерами. Также в наличии ужас, смерть и трупы – и побеждающий главный герой. Мы уже поняли, что подростки, ругающие родителей матом и дерущиеся с ними – это компьютерно-зависимые поклонники Фродо с Гарри. Ну не способны эти герои воспитать доброту в человеке, потому что – «но какой ценой!!!»

Какой, уважаемый психолог? Эти персонажи, спасающие свои миры, которым угрожает зло, должны были делать что?

Я, кажется, догадываюсь. Молиться? Чтобы православный Бог уничтожил Саурона и Вольдеморта вместе с их армиями (именно православный, другие у православных не работают, спросите их самих)? Смиренно стоять и молиться, наблюдая за смертями друзей, родных и близких? Но не сметь пробовать сопротивляться врагам? Ибо не по-христиански это? Да и вообще воспитывает агрессию?

А ведь порадоваться можно, что ни в Средиземье, ни в Хогвартсе православных храмов как-то не завезли. Можно представить, что там творилось бы, если бы антагонисты, вместо того, чтоб бороться со злом и победить, отправились молиться…

Личность 3. Темная духовность и плата за аборты

Людмила Ермакова, выпускница и аспирантка факультета психологии МГУ с опытом работы на кафедре, вроде бы не должна отзываться об «обычной» психологии так, как самозваный психолог Семеник. Уж ее-то, закончившую обучение в МГУ в 1974 году, явно не православные психологи профессии обучали.

Но православие в очередной раз побеждает разум: «Мне нередко приходилось слышать, что неправославный психолог – не профессионален и я совершенно с этим согласна» [4]. Вот такая благодарность своим преподавателям. Непрофессионалы они. И даже не замечает г-жа Ермакова, что и свой профессионализм как специалиста этим пассажем ставит под сомнение!

Но с логикой там вообще беда – ее же вера заменяет, зачем она, в самом-то деле?

В статьях «Как я стала православным психологом» и «Наша плата за комфортность «личной жизни»» дама описывает случаи из собственной практики.

Итак.

Женщина, чья дочь больна шизофренией, сама находилась в депрессии, не зная, как с этим жить. В процессе беседы рассказала, что ее прадед участвовал во взрыве храма Христа Спасителя. Вот он, корень зла! «Психолог» направляет женщину к батюшке – тот поможет.

У другой женщины взрослый сын измывался над женой. Оказывается, потому что неразумная мать обращалась по его поводу к цыганке-гадалке и «раскрыла его духовную защиту перед той темной духовностью, с которой связана любая гадалка» [4] (это пишет дипломированный психолог, научный работник, чуть ниже в той же статье возмущающийся склонности некоторых неправославных коллег к оккультизму!).

А выход здесь тот же – к батюшке. Куда же еще.

У женщины трагически погибли малолетние дети – расплата за сделанный когда-то аборт!

Вторая дама уговорила на аборт свою подругу (та забеременела, не имея ни кола, ни двора и не умеющего заработать денег мужа, то есть обрекла бы свое дитя на нищую и полуголодную жизнь) – и у ребенка уговорившей с возрастом появились симптомы умственной неполноценности! Еще одна расплата за аборт!

Да это, кроме шуток, кармическое воздаяние какое-то! И при чем бы тут… Ах, вот при чем. Ермакова цитирует Паисия Святогорца: «Если женщина сделает аборт, то расплачиваться за него будут ее другие дети – болезнями и несчастными случаями. Сегодня родители убивают своих детей абортами и лишаются благословения Божия… Сколько же тысяч человеческих зародышей ежедневно убивают! Аборт – это страшный грех. Аборт – это убийство, и не просто убийство, а убийство очень тяжкое, потому что убивают некрещеных детей. Родители должны уразуметь, что жизнь человека начинается с момента его зачатия.

Однажды ночью по произволению Божию мне довелось пережить страшное видение. После этого я понял, что такое аборты!» [5].

Далее преподобный описывает свое видение. Очевидно, г-жа Ермакова имеет железобетонные доказательства того, что это не было зрительной и слуховой галлюцинацией? То есть, простите, проявлением психического нездоровья? Или вовсе выдумкой? Нет, она не сомневается в божественном характере «видения». Ей не положено ни в чем сомневаться, она православный психолог!

«Я бы очень хотела ошибаться, но из всех женщин, кто приходил ко мне с семейными проблемами, не было ни одной, которая бы тем или иным способом в свое время не избавлялась от детей! Ни одной! Вот что страшно» [5].

Страшно здесь другое. Что человек с высшим психологическим образованием никогда не слышал о когнитивных искажениях – и находится в их плену. В вышепроцитированном высказывании их целых три: иллюзорная корреляция (доказывается несуществующая или очень слабая связь между абортами и семейными проблемами), селективное восприятие (полностью игнорируется информация, не подтверждающая теорию – раз Паисий сказал, что еще надо?) и, конечно, систематическая ошибка выжившего – «психологу» и в голову не приходит, что существует огромное количество женщин, делавших аборты, но не имеющих никаких семейных проблем, и потому не обращавшихся ни к ней, ни к другим психологам!

Возможно, во время учебы в МГУ надо было побольше слушать преподавателей, а не читать нечто, не имеющее ни малейшего отношения к предмету психологии?

Глас разума

Любопытна на сайте православных психологов полемика «Христианская психология: за и против». Защитниками выступают доктора психологии, профессора Борис Братусь и Виктор Слободчиков и выпускник факультета психологии МГУ священник Андрей Лоргус, оппонентами – доктора психологии, профессора Артур Петровский и Михаил Кондратьев.

Оппоненты отлично демонстрируют надуманность и несостоятельность аргументов защиты, пытаясь донести очевидное: психология (наука) и религия (чья основа – вера) находятся в разных, непересекающихся плоскостях.

Странно другое: защищающие несуществующую православную психологию выглядят то ли не имеющими представления о психологии как науке (оказывается, именно православная психология занимается человеком, личностью, душой – а неправославная чем? Промышленными и продовольственными товарами?), то ли лукавящими и передергивающими.

Или – противоречащими всему, что мы уже узнали о «методах» православной психологии.

Отвечает Андрей Лоргус.

Вопрос: Скажите, христианский психолог может помочь только православному верующему человеку?

Ответ: Нет, любому человеку. Если психолог ставит перед своим клиентом конфессиональную преграду, то такому психологу вообще не место в психологии. Христианский психолог должен помогать всем, безотносительно национальной и религиозной принадлежности человека [6].

Но… как же так? Прямое противоречие святым отцам! Вот что они говорят об отношении к «любому человеку»:

«Еретиков, как хульников и врагов Божиих, Писание называет не человеками, но псами, волками, свиньями и антихристами» [7].

«Подлинно, целомудрие еретиков хуже всякаго распутства…Как же может быть девственницею та, которая отступила от веры, слушается обольстителей, доверяется демонам, почитает ложь? Как может быть девственницею та, у которой сожжена совесть? Девственница должна быть чиста не телом только, но и душою, если желает принять святого Жениха; а та (дева еретическая) как может быть чистою, имея столько пятен?» [8].

Следующий вопрос: Не могут ли возникнуть здесь трудности, когда к христианскому психологу обратиться человек с другими религиозными взглядами? Ведь возможна ситуация, когда нехристианину не к кому больше обратиться, когда не оказалось рядом ни мусульманских, ни буддийских, ни обычных психологов.

Ответ: Дело в том, что психолог о своих убеждениях клиенту никогда не говорит. Это просто не психологическое поведение. Бывает так, что клиент заговаривает о каких-то религиозных проблемах, но чаще всего в таком случае психолог направляет человека к священнику. Например, я работаю в содружестве с несколькими психологами, которые иногда рекомендуют своим пациентам отправиться ко мне с тем, чтобы попытаться решить религиозные проблемы. То есть сам психолог за это не берется. Это профессиональная позиция психолога [6].

А как же православные психологи Семеник и Ермакова, отправляющие всех обращающихся к ним в православный храм?..

И какие тут чтения святых отцов, если православные «психологи», судя по всему, и Нагорную проповедь не осилили? Во времена Христа тоже порядочно было граждан, которые умело использовали религию для привлечения клиентуры. Вот что Он говорит о них: «И, когда молишься, не будь, как лицемеры, которые любят в синагогах и на углах улиц, останавливаясь, молиться, чтобы показаться перед людьми. Истинно говорю вам, что они уже получают награду свою. Ты же, когда молишься, войди в комнату твою и, затворив дверь твою, помолись Отцу твоему, Который втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно» [9].

Да и торговцев Иисус из храма изгнал почему-то. Изгнал бы и сейчас – неважно, чем торгуют. Хоть своими книгами и тренингами…

Литература:
  • 1. Вопрос православному психологу. [Электронный источник] // https://vk.com/topic-16838988_36742377
  • 2. Свт. Тихон Задонский «Об истинном христианстве». Книга I. Часть I. О грехах. Глава 4 О суетном и прелестном украшении. [Электронный источник] // https://azbyka.ru/otechnik/Tihon_Zadonskij/ob_istinnom_hristianstve_kniga1/1_3_4
  • 3. Никифоров О.В. О компьютерных играх. [Электронный источник] // http://dusha-orthodox.ru/biblioteka/nikiforov-o.v.-o-kompyuternyih-igrah.html
  • 4. Ермакова Л.Ф. Как я стала православным психологом. [Электронный источник] // http://dusha-orthodox.ru/biblioteka/ermakova-l.f.-kak-ya-stala-pravoslavnyim-psihologom.html
  • 5. Ермакова Л.Ф. Наша плата за комфортность «личной жизни». [Электронный источник] // http://dusha-orthodox.ru/biblioteka/ermakova-l.f.-nasha-plata-za-komfortnost-lichnoy-zhizni.html
  • 6. Братусь Б.С., Слободчиков В.И., Лоргус А. Христианская психология: за и против. [Электронный источник] // http://dusha-orthodox.ru/biblioteka/bratus-b.s.-slobodchikov-v.i.-lorgus-a.-svyasch.-hristianskaya-psihologiya-za-i-protiv.html
  • 7. Прп. Ефрем Сирин, Творения, труд 81, Вопросы и ответы. [Электронный источник] // https://azbyka.ru/otechnik/Efrem_Sirin/tvorenia/81
  • 8. Свт. Иоанн Златоуст. Книга о девстве. Глава 5. [Электронный источник] // https://azbyka.ru/otechnik/Ioann_Zlatoust/kniga_o_devstve/
  • 9. Евангелие от Матфея, гл. 6, 5. Синодальный перевод. [Электронный источник] https://www.bible-center.ru/ru/bibletext/synnew_ru/mt/6                                             

Автор: Румянцева Елена

Редактор: Чекардина Елизавета Юрьевна

Если вы заметили ошибку или опечатку в тексте, выделите ее курсором и нажмите Ctrl + Enter

Не понравилась статья? Напиши нам, почему, и мы постараемся сделать наши материалы лучше!

Православный взгляд на психологию — По ком звонит колокол

Беседа с руководителем Обнинского Центра общинной педагогики «Спас» И. К. Лизуновым

Игорь Константинович, как вы считаете, необходимо ли православному христианину, выражаясь светским языком, для того чтобы быть успешным в семье и воспитании детей, обладать знанием психологии?

— Недавно прочитал одну книгу о том, что психология якобы наносит страшный вред Церкви. И в нашей среде до сих пор есть такое понимание: психолог — нехороший человек, что-то вроде экстрасенса, а психологии вообще как науки не существует. Книга весьма сомнительная и категоричная, в ней перечисляются люди, которые используют в церковной педагогике знания психологии, и говорится об опасности этого. Но как ни странно, несмотря на всю абсурдность сего издания, в этой брошюре поднята очень важная проблема, и она действительно существует.

Нельзя подменять церковное душепопечение и духовное делание — психологией. А такое сейчас возможно, и, к сожалению, это есть. У меня получилось так, что по жизни я — прикладной психолог, хотя этой профессии не обучался. Но, исходя из своего опыта проведения тренировок по ратоборству, могу делать психологические тесты, личностные характеристики, определение профпригодности, определять наличие различных нарушений в психике, сбоев нервной системы, проводить психологическую реабилитацию и т. д. И хочу сказать одно: психологию нельзя путать с духовным деланием. Даже священники в наше время получают психологическое образование. Но психология как наука очень разнообразна, там много всевозможных течений, различных подходов… Поэтому при занятии психологией православными христианами существует опасность вместе с водой выплеснуть и ребенка. По себе знаю, что при недостатке духовного опыта все время скатываешься на душевные вопросы, то есть в психологию. Но наука психология все-таки направлена на установление некоего комфорта для души. А с духовной точки зрения, это не всегда полезно.

К примеру, если у вас возникает проблема, психологи советуют: вы должны чувствовать себя комфортно, многие ваши болезни — от нервов. В какой-то степени психологический комфорт — это потребительская жизненная позиция. Почему? Потому что для достижения такого внутреннего состояния необходимо, чтобы мы не напрягались, не боролись со своими слабостями. В такой ситуации вы, действительно, чувствуете себя лучше, болячки вас не мучают. Это, конечно, может присутствовать как определенный психотерпевтический момент в лечении, если человек — нервнорасстроенный… Но как принцип жизни — для православного человека это никак не годится: мгновенно возникают жестокосердие и окамененное нечувствие. А вот светские психологи только и говорят о личном душевном комфорте.

И зачастую культивируют в человеке гордыню: я — самый лучший…

— Даже если они этого и не делают, в результате получается, что человек становится потребителем, в дальнейшем он постарается максимально облегчить свою жизнь за счет других. Он не будет, если говорить молодежным сленгом, «напрягаться» и «париться». В нем не будет ревности, не будет радения. А если нет в тебе радения, то хороших плодов, результатов не будет. Что потом происходит? Как говорят святые отцы, наступает окамененное нечувствие Через некоторое время — совершенно естественно (естественно — в отрицательном смысле слова), что вопросы жизни, связанные с духом, тебя перестают волновать. Их как будто не существует, ты даже начинаешь удивляться, отчего это я раньше так из-за этого беспокоился: можно, оказывается, спокойно жить, ни о чем не переживать. Всё. Окаменелое бесчувствие возникает — вопросы веры больше не затрагивают твое сердце. Поэтому, верующему из области психологии можно позаимствовать основные принципы, связанные, допустим, с регуляцией своих каких-то чувствований, душевных, то есть психических процессов и т. д. К сожалению, у некоторых верующих присутствует пренебрежительное, высокомерное отношение к психологии. Часто сталкиваемся с этим: люди, после воцерковления, сразу становятся какими-то супердуховными. Смотришь: не успел ещё человек воцерковиться толком, а уже пытается рассуждать как просветленный старец. К примеру, в разговоре он может запросто перебить собеседника и заявить: это ладно, а вот по-духовному на самом деле все не так…. То есть человек ещё не став нравственным вдруг обратился и полез в духовность. Он не выполняет даже тех обычных правил поведения, которые требует мирская культура и та же психология, а при этом считает себя сугубо духовным. Такое самомнение — прелесть.

Прежде, чем обожиться, сначала нужно очеловечиться.

— Конечно. Думаю, человек должен беспокоиться о своем самопознании. Но развиваться должен все-таки, естественно и органично….

Кстати, как, вы считаете, себя нужно познавать? А то некоторые православные заявляют, что им себя с психологической стороны познавать не надо. Так как они познают свой дух, то для этого достаточно лишь исповеди.

— Конечно, нужно себя познавать и с психологической точки зрения. В Писании сказано: «Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Мф. 5:48)…. Как, в первую очередь, человек познает свой дух?.. Через тело и психику… Святые отцы говорят, что ты должен сначала узнать себя с душевно-телесной стороны. Как же ты будешь познавать свой дух, если на телесном и душевном уровне не сумел этого сделать… Грубо говоря, схема проста: физика-психика-дух, как я на занятиях по ратоборству говорю. Сначала я работаю с телом, потом — с сознанием, со своими эмоциями, и только потом мы уже выходим на какие-то духовные вещи: в первую очередь, это решение вопросов жизни-смерти, мотивации, жертвенности (сам погибай, а товарища выручай), любви к ближнему («Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (Ин. 15:13), уверенности в правоте деяний (за правое дело — стой смело, своей головы не жалей, но и чужой не милуй). Но опять же, необходимым условием для совершенствования себя является ведение церковного образа жизни: регулярная глубокая исповедь, причастие. Люди нецерковные исключают всё это из процесса обучения и воспитания, а мы, наоборот, перед занятиями молимся о том, чтобы Господь нас вразумил, Он и вразумляет. Если при этом ещё приносить Богу покаяние и причащаться, то Господь научает, просветляет, просвещает… И здесь, мне кажется, нужно идти естественно, перепрыгивания ни к чему хорошему не приводят. Только нужно выбирать тех психологов, которые по духу нам близки, а то есть такие, которых надо просто обходить стороной.

Если ближнего по-настоящему любишь, то будешь по отношению к нему и хорошим психологом. Выражаясь светским языком, святые отцы были прекрасными психологами…

— Разумеется, любовь познает мир. Вспоминаю, когда в советские времена я учился в институте, у нас был один преподаватель — неукротимый жизнелюб, любитель выпить, закусить и приударить за студентками. И кроме того, что преподавал экономику, он серьезно изучал психологию и применял её на практике, все время о ней говорил. Как-то на одной из лекций после отпуска нам говорит: «Знаете, во время отпуска я впервые побывал в таком-то монастыре, даже пожил там и познакомился с трудами Святых отцов, аскетическими произведениями… Я был поражен!.. Более глубокой, тонкой психологии я нигде не встречал. Я все учебники психологии выкинул». — Представляю, какая у него была духовная жажда, когда он это изучал, я в свое время так же читал «Добротолюбие»: том за томом, другие книги по православной аскетике… Правда, неподготовленному читателю многие термины Отцов непонятны, так как они больше связаны со взаимоотношениями с людьми, с познанием себя через какие-то внутренние движения своей души — это сложнейшие вещи. Что нам надо знать из светской психологии? Основы: что такое, допустим, эмоция, стресс и т. д. Проще говоря, надо иметь хотя бы общие представления из психологии. Думаю, это верующим не помешает. Надо научиться отделять душевное от духовного. Сегодня некоторые православные, проявляя «ревность не по разуму», начитавшись сложнейших аскетических трудов отцов-пустынников, стараются наложить прочитанное на семейную жизнь, обычные житейские ситуации. Естественные психические ощущения возводят в разряд духовных проявлений, ищут и находят то, чего просто нет, впадая в духовную прелесть. Семейная жизнь таких людей становится просто невыносимой. Это не брак, а какая-то «палата № 6»! Простите за косноязычие, там не то, что психологию, простую доброжелательность и понимание не найдешь. В такой семье царит отнюдь не православный дух, а воспаленная фантазия!

А какова роль слова в процессе воспитания?

— Хотел бы уточнить: буду говорить не о методе, а лишь об общих педагогических принципах. Считаю, что воспитывать своего ребенка надо в первую очередь через слово. И вообще, основной способ воспитания ребенка — разговор с ним, доверительная беседа и, соответственно, личный пример. Этого ничем не заменишь. Существует мнение, что якобы родители должны только играть со своим чадом, проверять уроки, учить его, устраивать в различные кружки, секции и т. д. и больше ничего не требуется. — Все это, конечно, нужно, но не является основополагающим. Самое главное — родительское слово. Взрослый должен чаще говорить своему ребенку: «Давай с тобой побеседуем». Чем больше ребенок будет разговаривать со своими родителями, тем больше он получит назидания и тем лучше и для него, и для них. Повторюсь, слово является основой воспитания. Если же родитель не умеет разговаривать со своим чадом по душам на духовно-нравственные темы, значит, взрослый сам к этому не готов: он в своих-то чувствах и внутренних движениях не может разобраться. Возможно, так происходит из-за отсутствия даже малейшего опыта духовной жизни и попыток самоанализа. Таких бесед может не быть не потому, что родитель не умеет излагать свои мысли — можно и двумя словами сказать все — просто он ещё не разобрался в себе. А следовательно, не сможет научить этому и своего ребенка. Здесь нужна зрелость. Если родитель не осознает каких-то нравственных моментов, то и ребенок не будет этого понимать. Сейчас получается, что мама и папа с ребенком, практически, не разговаривают, они его постоянно куда-то «сдают» или включают ему телевизор, чтобы только не мешал… Малыш, как может, цепляется за родителей, ему необходимо «соборное» участие — совместный просмотр или игра. При этом важно общение не только на вербальном уровне, но и вообще — родительское прикосновение, взгляд. Малыш постоянно наблюдает за реакцией родителей и подражает взрослым: для них что-то смешно, то есть, оценивается ими как «хорошо», что-то скорбно, значит — плохо, и для него то же самое, соответственно, будет хорошим или плохим. Понимаете, как это важно? А значит при просмотре фильма, мультиков взрослому все время нужно высказывать свое мнение. Именно так идет процесс воспитания: это — хорошо, это — плохо. Раньше книги вместе читали, сейчас фильмы смотрят — пускай, только подбор должен быть соответствующий. И при этом обязательно должно присутствовать назидательное слово родителей. Потому что родительское наставление, сказанное с любовью, с чувством, толком, с расстановкой, проникает в ребенка до самой глубины сердца. Особенно, трогают детские сердца разговоры о вере — им все так интересно! Только нужно уметь разговорить ребенка — ведь он может и не поделиться своими мыслями об этом, если ты его спрашивать не будешь. Я раньше ошибочно думал, что с детьми невозможно ни о чем духовном говорить: они ничего не понимают — наоборот, отлично всё понимают, порой, даже глубже взрослых. Можно сказать, что существует целая детская религиозная философия.

Жизнь ребенка должна быть наполнена общением, с одной стороны, с родителями, чтобы перенимать у них различные познания, нравственные принципы, а с другой — со сверстниками, где он — как бы во вне себя, начинает транслировать все свои чувства, приобретенные навыки и т. д. Это также немаловажно, потому что здесь могут быть различные перекосы. Бывает, что родители настолько сильно привязывают ребенка к себе, что начинают его подавлять, не давая ему возможности себя реализовать.

Один известный священник утверждает: «Для мужа, главы семьи, как воздух, как хлеб необходима оценка, похвала со стороны супруги… Мужчины как дети — они нуждаются в постоянной оценке их труда и поощрении…. Я призываю милых дам не скупиться на добрые слова поддержки и похвалы для любимых». А ведь святые отцы учили, что людей не полезно хвалить. Как Вы считаете, нужно ли все-таки хвалить мужчин?

— Хвалить нужно всех: и мужчин, и женщин. Попробуй не похвали женщину! Что может быть приятней заслуженной похвалы? Только не надо перехваливать, чтобы «заяц-хваста» не сформировался. Сколько хвалить и каким образом — пусть каждый решает сам, опыт совместной жизни должен подсказать. Не умеешь похвалить, научись хотя бы отдавать человеку должное: он же трудился и имеет право на вознаграждение. Это тоже похвала, но, по сути, менее эмоционально окрашенная.

Надо помнить, что для многих похвала (одобрение) является оценкой и стимулом к дальнейшему развитию. Таких подавляющее большинство. Духовно же преуспевающий человек будет всячески стараться избегать похвалы и вообще, будет стремиться создать вокруг себя условия, исключающие внимание к своей особе. Но это уже другой разговор. Пока мы рассуждаем всего лишь о своем, житейском. Здесь хотя бы порядок навести и расставить все по своим местам!

Вы — опытный педагог, семь лет проработали директором школы, поэтому в беседе с вами не могу не коснуться темы воспитания детей…. Считается, что с духовной точки зрения детей опасно хвалить, а протоиерей Илия Шугаев пишет об обратном. У него это называется «лавры в кредит», то есть он сразу своему ребенку говорит: ты — богатырь, ты — сильный, решительный, ты можешь и т. п., если даже таковым малыш не является на самом деле.

— Думаю, что будущий образ взрослого человека у ребенка должен все время формироваться. Если этого образа, идеала не будет, то о чем можно вообще говорить… Хвалить или ругать — чисто педагогическая практика: некоторых ребят хвалить, действительно, нельзя — нос задирают мгновенно, а других не хвалишь — они впадают в уныние. Поэтому подход здесь должен быть индивидуальный. Многое зависит от наставника. Святитель Феофан Затворник был удивительно тонким педагогом, хотя требования имел очень жесткие. Если посмотрим его теоретические труды, где он говорит, каким надо быть, то от осознания недосягаемости этой духовной высоты, своего несовершенства могут руки опуститься. Но если почитать его письма, где он обращается к своим духовным чадам, то мы увидим человека большой внутренней культуры, в высшей степени снисходительного отца и тактичного учителя. Удивительно, насколько правильные он находит слова, как может мудро поругать! Нигде я не читал, чтобы он кого-то бранил, даже за дело. Напротив, Батюшка говорит — прямо, ласкает. Все время «по шерсти», «против шерсти», вроде как, никогда. А у нас, современных православных, принято ближнего «смирять». Причем, в таком понимании: накинулся на человека с обвинениями, оскорбил его, унизил… И это, к сожалению, считается нормальным. Вот что страшно!

Вообще взаимоотношения у православных зачастую какие-то странные: многие почему-то уверены, что друг друга нужно постоянно смирять — не жалеть, не любить, не быть заботливым, а смирять (читай — унижать). Вот я «смирил» тебя, ты и смиряйся. Ну, конечно, без смирения нельзя. Но почему именно я должен тебя смирять или ты должен это делать? Кто ты такой или кто я такой? Считаю, что достоинство человека необходимо чтить. Если ты не уважаешь в ближнем личность, то на самом деле будешь его не «смирять», а уничижать.

Хорошо сказал иеромонах Иов (Гумеров): «Достоинство человека состоит, прежде всего, в его богоподобии, ибо Господь Творец почтил его Своим образом и подобием. После грехопадения человек умалил это достоинство, но не лишился его окончательно. Цель Боговоплощения и спасительной Жертвы Сына Божия заключается в том, чтобы возвести человека в первое его достоинство… Чувство собственного достоинства человека возникает на основе сознания своего высокого звания и назначения… Восприятие своего христианского достоинства уверовавшему человеку не приходит сразу, а лишь по мере полноты веры и духовного преуспеяния. Используя мысль одного древнего философа, можно провести такое сравнение. Если бы кого-либо усыновил царь, то на какую бы степень поднялось его чувство собственного достоинства и положения. Однако всех нас усыновил Небесный Царь! А много ли среди нас тех, для кого это стало источником всепобеждающей радости. Посему, братия, более и более старайтесь делать твердым ваше звание и избрание; так поступая, никогда не преткнетесь (2 Пет.1:10)».

— Конечно. Нельзя забывать: люди — существа чуткие, обидчивые, с ними надо очень мягко обходиться. Мой опыт говорит мне, что с каждым человеком нужно обращаться, как с огнем. С одной стороны, чтобы нечаянно не загасить, с другой — не обжечься. Особенно, это распространяется на наши отношения с ребенком. С другой стороны, замена похвалы на порицание может меняться в течение дня по нескольку раз. Только видишь — самость поднимается, значит, надо это пресекать. Другое дело — какими средствами. Грубо говоря, кому-то пинок помогает, а кому-то — лишь слово. Мне по жизни — всегда только слово. Если начинают кричать на меня или «строить», то у меня сразу включается защита; такова моя психологическая особенность. Везде и всегда. Но скажи ты мне слово, даже намекни — мне станет стыдно, я ночами спать не буду. У кого-то — по-другому. У меня был один такой мальчишка, беспризорник, воровал все подряд. С 8-ми лет — детские дома, детоприемники, реабилитационные центры, которые вконец его разбаловали. Скоро поняв, что с ним «нянькаются», стал очень дерзким и наглым. Привели его к нам на воспитание (тогда ему уже было лет 15). Я ему начал что-то объяснять, а он захотел сразу себя как-то поставить и заявил мне: вы знаете, я понимаю только пинки и затрещины, иначе до меня не доходит. Он не понимал, с кем он разговаривает… В соответствии с его словами, он получил такую хорошую затрещину, прямо по шее, что сразу на карачки упал. А я стою и смотрю на него. Он головой помотал, встал: «Я все понял, Игорь Константинович…»

Если ты ребенка все время только ругаешь, ограничиваешь, что-то навязываешь ему и т. д., то потом у него возникают комплексы неполноценности. Советская школа воспитания в этом смысле обладала очень большими минусами. Детей попросту «зажимали», не давая им, практически, никакой свободы. Сейчас школьники не такие, как два десятилетия назад. И проблемы у них иные: излишняя раскрепощенность, порой, переходящая всякие границы. Каждый настолько засамовыражался, что уже некуда прятаться от этого. А тогда, у детей моего поколения, не доставало инициативы. С годами понимаешь: это был конформизм, приспособленчество. Но у воспитания того времени были и свои плюсы. Комплексов, конечно, та педагогическая система порождала очень много, во всем была неуверенность, все время оглядка. Тем не менее, именно этой ориентировки на мнение других многим ребятам сейчас и не хватает. Не на общественное мнение, допустим, партии и правительства, как было в том понимании, и на материалы очередного Съезда, а в первую очередь, — на людей, среди которых живешь. Почему и говорят: надо Бога бояться и людей стыдиться. А где нет такого стыда, там — развязность и презрение к мнению других. Если же каждый член общества ориентируется на мнение окружающих, считается с ним, то формируется обычай, традиция, которая является сдерживающим структурирующим фактором. Тогда вот этот «коллективный воспитатель» срабатывает очень хорошо, и люди становятся нравственнее, чище. Там уже проблем с безнравственным, вызывающим поведением будет гораздо меньше, потому что так не принято. И если кто-то в таком обществе станет вести аморальный образ жизни, и об этом узнают, — от него попросту отвернутся.

Кстати, читал: один восточный мужчина говорил, что он своих детей воспитывал только на позитивных утверждениях: ты — смелый, сильный и т. д. Поэтому, мол, они у нас и вырастают такими.

— Знаете, как воспитывают мальчиков кавказцы или, допустим, японские самураи. Они совсем не бьют, то есть не наказывают, своих сыновей. Почему? Чтобы не ущемить их мужское достоинство. Что из этого получается — мы видим: удивительно непомерная гордость. Я говорю о мальчиках, насчет девочек не знаю. С другой стороны, у людей, воспитанных в такой традиции, есть беспрекословное послушание своим родителям, старшим, распространяющееся, однако, только на их семью или клан. Но по отношению к постороннему человеку такого качества у них нет. Вместо этого — неуважение к другим людям. Это не по-христиански, а значит, нам не подходит. Нет более напыщенного человека, чем самурай. Я их очень уважаю, считаю, что это — один из образцов воинства. Тем не менее, даже сами японские воины признают у себя чересчур сильно развитую гордыню. И решение вопроса: жить или умереть — у самураев прямиком зависит от нее. Здесь мы видим абсолютно безрелигиозный путь совершенствования воина. Они дошли в развитии этого воинского образа жизни до предела, до человеческого предела, и остановились. А дальше не продвинулись. Самураи не гнутся, они ломаются. А наш — Ванька-встанька: упал, опять встал, покаялся, помолился, пошел. Поэтому считаю, что наши воины в этом отношении непобедимы. В русских это заложено генетически. Даже мальчишки, попавшие на войну уже в наши дни, по словам бывалых солдат, проявляют, порой, чудеса героизма и жертвенности. Вроде мальчишка, как мальчишка был, совершенно никакой, а откуда что берется — такое ощущение, что всю жизнь на войне провел. А это вот — корни такие. Те, у кого это есть, проявляют себя очень быстро. А у кого нет — что тут скажешь… Пословица есть такая: «Корни есть у меня, слава Богу, жив я!»

— Не укладывается в голове высказывание святитель Феофан Затворник: «Слово „не могу“ — не христианское». Все могу в укрепляющем меня Иисусе Христе». Как жить так, чтобы действительно получалось, что в Боге я всё могу?

— Чем святитель Феофан Затворник для меня конкретен? Во-первых, он — основоположник христианской психологии, поэтому, считаю, что всем психологам необходимо читать труды святителя Феофана Затворника. В общих рассуждениях он сразу дает обоснование своих советов, и концовка — приложение усилий. А все его рекомендации настолько просты, что их даже повторять не стоит: живи церковной жизнью, всё уже расписано: общие порядки, уставы и т. д. Церковь — это столп и утверждение Истины. Она и предлагает нам эти правила.

Я немножко не о том. Если с чем-то в жизни сталкиваешься, что ещё не умеешь делать или ещё только учишься, и если возникают мысли, что «не могу это сделать», значит, надо сразу себя перестраивать в пользу «могу», так? Я хотел сказать, что фактор внушения существует, об этом даже священники говорят, важно только при этом не уйти от молитвы, правильно?

— Святитель Феофан Затворник говорит, что свою душу надо уговаривать. Это — одно из средств. Существуют изречения святых Отцов, которые также советуют разговаривать со своей душой и уговаривать её. Почему? Здесь важно понять, что именно мы сами себя уговариваем, обращаясь к своему сердцу. Оно, порой, говорит нам: не могу, не хочу — да?.. Образно говоря, сердце (чувства) есть женщина, а ум есть царь — мужчина, так по Отцам. Уму нужны рассуждения. Если мы говорим про мысль: «я не могу», — то тут все зависит от того, какую цель я преследую и ради чего. Допустим, ставлю себе цель: пробежать кросс 15 км. Но знаю, что без подготовки у меня это не получится. Если моя цель не является для меня действительно важной, то я и «не могу» её осуществить: нет стимула. А когда не выполнить поставленную задачу просто нельзя, то «не могу», в конечном счете, становится «могу» — при определенных усилиях. Это чистая психология. Как пробежал первый марафонец? Ему надо было во что бы то ни стало осилить ту дистанцию. Матросову надо было амбразуру грудью закрыть… Есть такое волшебное слово «надо» — это квинтэссенция позыва к воле. Солдаты, движимые долгом перед Родиной, из-за «надо» встают из небытия и выполняют задание с несовместимыми для жизни ранениями…. Вот ещё слова, творящие чудеса: должен, обязан!!! Так уговариваем себя.

Если, допустим, мне надо что-то изменить в себе, и у меня это никак не получается, то на помощь приходят всё те же благодатные средства Матери Церкви. То есть в данном случае я «смогу» только тогда, когда сподоблюсь Благодатных Даров, и тогда, с Божьей помощью, преодолею и эту преграду. А вот, к примеру, многократно повторять или «исповедовать устами» одни и те же цитаты из Писания — на самом деле психологический прием.

— И в какой-то степени магия?..

— Всё зависит от того, с каким настроением сердца это делать. Если ты понимаешь, что, повторяя слова Священного Писания, призываешь на себя Божию благодать, то в таком случае это молитва, и ты на самом деле получаешь благодатную помощь. Ныне многие школы рукопашного боя, преподающие русский стиль и называющие себя православными, используют в своей практике молитвы: «Отче наш…» и другие, даже Иисусовой молитвой молятся. Но делается это как некий магический обряд. Получается какое-то псевдоправославие. К сожалению, сейчас в школах единоборств применяются гипноз, работа с сознанием, медитация — и все это сопровождается православными текстами. Но в действительности ничего общего с Православием там нет: дух совершенно другой.

Так вот, возвращаюсь к нашей теме. Феофан Затворник говорит, что сердце — женщина, его надо уговорить. Мы беседовали о рассуждении умом: зачем тебе что-либо надо, к чему. А затем, после убеждения ума, всегда идет убеждение сердца. И если ты можешь себя убедить разумом и уговорить свое сердце, то достигнешь поставленной цели. Если у кого-то сильно развит ум, то такому человеку будет легче контролировать себя. Потому говорят: надо иметь твердый разум, чтобы эффективно воздействовать на свою волю и желания. То есть сила воли способна подавлять всякие желания. Если воля крепкая, рассудок здравый, то в экстремальной ситуации, скажем, на войне, дается команда сердцу: извини меня, пожалуйста, хочешь — не хочешь, можешь — не можешь, — поднялся и — вперед. Кидаешь гранату и с криком «ура!» поражаешь цель. Всё.

Повторюсь, одно из средств — это уговаривание себя. Женщину надо уговаривать, уговаривать, уговаривать — и рано или поздно она сдается. Но опять-таки и здесь есть важный момент: «не могу» можно рассматривать также как чувство, как настрой духа. И его надо раскладывать на целый комплекс чувств и расположений сердца. В Писании сказано: «Всё могу в укрепляющем меня Иисусе Христе». Здесь необходимо четкое осознание, угодно ли Господу это мое «могу»? А вдруг я хочу сделать что-либо, а нет на это воли Божией?.. Если же будем смотреть поверхностно, то получается то, о чем мы с вами уже говорили. То есть везде нужно определенное рассуждение.

Беседовал Андрей Сигутин

«Православный психолог» внушает доверие | Милосердие.ru

Существует ли православная психология, почему клиенты ищут верующих психологов и когда это действительно необходимо? Разбираемся в этих вопросах вместе с Мариной Филоник, психологом, психотерапевтом и соучредителем Ассоциации понимающей психотерапии; супервизором, лектором психологической службы храма Космы и Дамиана в Шубине, руководителем проекта «Психология для Церкви».

Фактор доверия

– Почему ищут православного психолога?

– Православного психолога ищут по очень разным причинам. В основном, конечно, из желания безопасности, доверия, ценностного созвучия. Возможно, зная, что психолог его ценности уважает, но не разделяет, клиент будет чувствовать себя менее уютно.

Православие психолога для клиента бывает важным фактором доверия, безопасности и уверенности. Можно спорить с тем, объективен ли такой фактор. Но доверие к специалисту однозначно способствует успеху работы.

Принципиально важной православность психолога становится тогда, когда клиент хочет обсуждать какие-то вопросы, связанные со своей верой, образом Бога или, например, свои отношения с Богом.

То есть, практический религиозный опыт терапевта становится важным, как только и клиент, и терапевт начинают обсуждать вопросы, в которых Бог фигурирует как реально существующий, а не просто какая-то «фигура жизненного мира клиента».

Может ли неправославный психолог успешно работать с православным клиентом?

– На самом деле, если психолог достаточно профессионален, он будет соблюдать уважение к ценностям клиента, даже если не будет их разделять.

Такова профессиональная этика – ценности и религия клиента под сомнение не ставятся.

В ряде случаев можно сказать, что искать православного психолога – это все равно, что искать православного хирурга. Конечно, приятно, если врач будет одного с тобой мировоззрения, но гораздо важнее, чтобы он умел хорошо делать операции.

Если вопрос клиента касается понимания себя или отношений с другими людьми, пойти он может к любому специалисту. Даже если проблема – в отношениях с прихожанами или внутри религиозной общины, то есть, вопросы вроде бы церковные, на самом деле, суть проблемы, как правило, такая же психологическая – везде люди.

Почему верующие иногда боятся неправославных психологов? Что именно может настораживать?

– Во-первых, есть немало мифов о психологах. Например, клиент может бояться, что неправославный психолог будет давать советы вроде «заведи любовника», «разведись», «сделай аборт».

Обычно психолог советов вообще не дает, но очень многие клиенты об этом не знают. Такие предложения говорят о том, что психолог просто не профессионален. То есть, беда не в том, что он неправославный.

Есть отдельный миф, что психолог будет использовать какие-то методики, которые не разрешены православным. Очень боятся Фрейда, просто потому, что в массовом представлении он тесно связан с тематикой сексуальности. Боятся гипноза.

При этом более чем за столетие своего существования психоанализ очень далеко ушел от какой-то акцентированности на сексуальных вопросах, сейчас это – одна из самых уважаемых психотерапевтических школ мирового уровня.

В Русской Православной Церкви нет ни одного постановления Собора или решения Межсоборного присутствия о том, какие методы недопустимо использовать православным. Есть частные мнения отдельных священников, которые, скорее всего, плохо разбираются в предмете; где-то такие мнения стали приходской традицией.

Еще двадцать лет назад в православных кругах всерьез обсуждалось, что православным нельзя обращаться к психологу вообще. В разнообразных руководствах по подготовке к исповеди можно было увидеть строчку: «Обращалась к астрологу, экстрасенсу, психоаналитику».

Сейчас противостояние священников и психологов стало гораздо мягче, все чаще священники стали направлять людей к психологу или психиатру, я лично знаю много таких священников, причем не только из тех, кто у нас учится.

Психолог советов не дает

Как правильно расставить границы между психологом и духовником?

– Грамотный психолог, как мы уже говорили, советов не дает. Он понимает, поддерживает, помогает клиенту взглянуть на себя и проблему со стороны и самому найти решение.

Психологическая работа способствует тому, что человек становится более осознанным, более личностно зрелым. Он лучше понимает, что он чувствует и хочет, и лучше выстраивает отношения с другими людьми. Все это оздоравливает и духовную жизнь. Ведь для человека, которому трудно быть искренним с самим собой, искренние отношения с Богом тоже затруднены.

Условно считается, что священник обсуждает с человеком его отношения с Богом, а психолог – отношения с собой и другими людьми.

Но все-таки случается, что человек много лет ходит в храм, и при этом в его поведении сохраняются, например, невротические модели поведения.

Например, человека никогда не хвалили в детстве, постоянно ругали в школе. У него сформировалась низкая самооценка. До прихода в церковь он считал себя просто плохим и никчемным. И вдруг, придя в храм, узнает, что «самыми грешными» себя именовали святые, что он с таким самоощущением здесь практически «в тренде». В итоге человек остается все в том же невротическом ощущении своей «плохости», но называет это «смирением».

То же самое происходит, например, с созависимыми отношениями, которые со стороны и самим человеком могут восприниматься как «мой крест».

«Психолог, православный человек»

Когда специалист представляется именно как «православный психолог» – это хорошо или плохо?

– Не могу сказать, потому что каждый в этой ситуации руководствуется какими-то своими соображениями.

Вообще «православной психологии» как отдельного специального направления не существует. То есть, если я говорю, что являюсь экзистенциально-гуманистическим психологом или психоаналитиком, то я обозначаю принадлежность к определенной школе и профессиональному сообществу со своими взглядами на психологическую работу, своей методологией, методами, пониманием проблем и т.п.

«Православной психологии» или «православной психотерапии» как отдельной школы не существует. Это – острая тема, которая широко обсуждается в профессиональном сообществе и его окрестностях уже более двадцати лет.

Если отдельные работы можно условно причислить к христианской психологии, то «православная психология» – это понятие из разряда «православная физика».

При этом есть довольно много людей, которые считают себя православными психологами. Так довольно часто называют и меня, я соглашаюсь на это отчасти вынужденно, поскольку на это есть большой спрос.

Я открываю инстаграм и вижу огромное количество людей, которые учились совершенно в разных местах, работают в совершенно разных методах, но при этом именуют себя «православными психологами». Как правило, такое словосочетание означает «психолог, православный человек» – это корректно и честно.

А дальше начинаются разночтения. Кто-то, именуя себя «православным психологом», работает обычными психологическими методами. У меня, например, много коллег, которые, являясь православными людьми, свою веру в консультацию не вносят, даже не будут ставить иконы в кабинете. Такова их принципиальная позиция.

Кто-то, напротив, активно вносит элементы своего мировоззрения в психологическую практику – будет говорить о необходимости воцерковления, направлять к конкретным священниками, отправлять в паломническую поездку или приложиться к мощам. Такие психологи считают, что именно в этом проявляется православность их метода.

Смешать консультацию с религиозной практикой могут не только православные. Те же особенности мы можем видеть и у представителей других религий или верований – когда в психологическую консультацию могут быть внесены элементы астрологии, эзотерики. И все это будет называть психологией, что неверно.

Чаще всего в консультацию вносят какую-то эклектику – смесь отрывков из разных традиций. И очень можно понять правомерное желание христианина, чтобы ему под видом психологии не подсовывали какую-то чуждую религиозную практику. Но здесь мы опять упираемся в некомпетентность специалистов, потому что гадать на картах или составлять гороскоп добросовестный психолог не должен.

При этом, понятно, что клиент должен очень четко смотреть, что именно предлагает специалист, к которому он идет, и выражать свои запросы и желания.

Но у нас не принято открыто формулировать желание: «Я хочу». И считается невежливым говорить: «Нет!»

– Да, это проблема. Но, в конце концов, учимся же мы выбирать врачей в последнее время. То есть, мы найдем, к кому пойти, если терапевт у нас на участке нам не нравится.

А если психолог православный, но ни в своем резюме, ни в своей работе этого не афиширует, как мне узнать об этом?

– Спросите. Хороший специалист поймет, что это важно для вашего ощущения безопасности. Он сам может спросить, важно ли для вас, чтобы психолог с уважением относился к вашей вере и разделял ваши ценности. Это может стать хорошим вопросом для начала совместной работы.

Как выбрать квалифицированного психолога?

У квалифицированного психолога должно быть высшее психологическое образование.
Активный в профессии специалист регулярно повышает квалификацию, у него есть сертификаты об участии в семинарах, конференциях.
Сертифицированный психолог сам провел не меньше пятидесяти часов в качестве клиента; иногда информацию об этом указывают на личном сайте.
У сертифицированного психолога есть практика супервизии. Супервизор – более опытный психолог, к которому психолог обращается по поводу сложных случаев в своей работе с клиентами.
Хорошо, если психолог состоит в каком-то психологическом сообществе или ассоциации – такие сообщества предъявляют требования к своим участникам и заботятся о профессиональном уровне своих членов.

бывает, психологи и психотерапевты учат людей похлеще любого священника

Одна за другой пришли новости, что два известных священника (Элладской и Русской православных церквей) покинули свои приходы и стали психологами, коучами. Это, безусловно, не первый и не последний случай в истории, но сама по себе частота и одинаковость смены профессий и служений симптоматична.

Психолог, врач-ординатор кафедры психиатрии и медицинской психологии лечебного факультета РНИМУ Ольга Титова говорит, что есть определенные опасения насчет того, насколько «удачным» будет такой переход: «Священство связано с пастырством и учительством, правом наставлять и тем самым брать ответственность за жизнь человека (тем более, люди и рады часто ее повесить на кого-то). У них есть четкая картина мира – черное и белое. А при деформации возникает позиция «гуру». Терапевтов учат тому, что они не имеют права ничего советовать, только сопровождают клиента, не нарушая его автономию. И работают они в картине мира клиента, не абсолютных координатах».

Разобраться в этом вопросе помог врач психиатр-психотерапевт, действительный член Общероссийской профессиональной психотерапевтической лиги (ОППЛ), преподаватель метода интегративной психотерапии, основанной на осознанности, Роман Зайцев. В прошлом – священник (поэтому Роман Михайлович может оценить ситуацию изнутри).

— Перестав служить (священником), ты сразу двинулся в сторону психиатрии? Извини, что спрашиваю, я с того времени ничего о тебе не знаю.

— Оставив служение, я пытался адаптироваться. Чего только ни делал: был линейным продюсером на Мосфильме, работал финансовым экспертом в отделе проектного финансирования – поповские таланты не пропьешь! А потом утерянное врачебное достоинство восстановил. Это уже была сверхзадача.

— Ты по первому образованию – психиатр?

— Я по первому образованию врач – закончил интернатуру по скорой помощи, так что я – врач в неотложной терапии, и даже немножко практиковал. А когда решил вернуться в медицину, больше года учился. Я прошел основательную переподготовку по специальности – по психиатрии, и уже 13 лет практикую. Тяжело было очень, время было такое – денег не платили. Я пытался вернуться несколько раз, но пока мне все удалось, это отняло несколько лет.

— Ты интересную тему затронул! Вернуться из православных организаций (любых) в обычную жизнь. После Крутицкого подворья (где мы с тобой работали) я полтора года искала работу в светских изданиях. Это сейчас православие в тренде, а тогда мне на собеседованиях каждый раз говорили с издевкой: «Где-где вы работали?! В каком журнале?! Какого подворья?! Книгу Кураева, говорите, редактировали? А это кто?» Вырваться из православного гетто – это как 20 лет в тюрьме отсидеть, выйти на свободу и обнаружить, что мир изменился.

— Да-да, гетто такое. У всех, конечно, разная судьба, но поскольку я не работал по специальности, мне, несмотря на полноценное медицинское образование, вернуться было тяжело. У меня был сложный путь. Проблема была еще и в том, что мне были нужны деньги. Так-то работу найти было можно, и врачом сразу можно было восстанавливаться, а жить как? У меня четверо детей, которых нужно кормить, я квартиру снимаю, у меня просто не «билось». Хорошо, что были друзья: сначала один к себе взял, потом другой. Потом вернулся на подворье, но уже на светскую работу – административкой занимался. Зарплата была не ахти какая, но мне хватало перебиться. И я, не будь дурак, эти полтора года очень правильно использовал: получил необходимое медицинское образование и пошел работать в больницу.

— А почему в психиатрию? Ты думал, что это смежные (со священничеством) профессии?

— Интерес к психиатрии у меня был всегда. Я же из протестантов в Трехсвятительском (Московская центральная церковь евангельских христиан-баптистов расположена по адресу Малый Трехсвятительский переулок, дом 3), я же перешел в православие…

— Из «соседей» наших (православный храм Трех Святителей на Кулишках расположен по адресу Малый Трехсвятительский переулок, 4/6с5, настоятель — протоиерей Владислав Свешников).

— Из соседей, через дорогу. Я там «протусил» с 11 до 20 лет. Потом меня накрыло благодатью, и я пошел в православие.

— Полнота! Ты уже забыл, что у нас говорят – тебя накрыла полнота веры!

— На самом деле я поступил в институт, и в нашей маленькой группе оказалось два активных православных молодых человека. И они с двух сторон начали меня чморить: «Фу, какая гадость, ты баптист!». Я стал рассказывать, что это вроде не гадость, что все клево. Мы подружились, потому что вера все равно близкая. И один как-то раз сказал: «Пойдем со мной, я покажу тебе чего-то». Так я попал на службу, и она на меня произвела сильное впечатление. И я потихонечку вошел в православие.

А когда я был протестантом, у меня был наставник – Александр Сергеевич Мейснер.

— Психиатр, знакомый моих родителей. Принимал и лечил людей из нашего прихода.

— Он же живет на Покровке.

— Через дом от нас. Одно время к нам в гости приходили два психиатра: Александр Сергеевич и Михаил Юрьевич. Мейснер и Ярмуш. Родители шутили, что на дом к нам ходят Пушкин и Лермонтов.

— Видишь, какое пересечение. Александр Сергеевич – друг нашей семьи и мой крестный. Я на него равнялся, собирался пойти по его стопам. И все было нормально, пока благодать меня не накрыла. Тогда я от него ушел. Он расстроился и, видимо, немножко обиделся, что я предал баптистскую веру.

А когда я начал реабилитироваться – куда двигаться? Во-первых, психиатрия для меня всегда была самым интересным, а, во-вторых, чего греха таить, реабилитироваться в качестве психиатра или реабилитироваться в качестве реаниматолога – это разные вещи. Стать психиатром не легче, но это не связано с реанимационной ответственностью. Тем более, что я сразу хотел быть не психиатром, а психотерапевтом и заниматься психотерапией. Поэтому сначала психиатрия, потом психотерапия.

— Наша главная тема разговора – психология или психоаналитика, и мы к ней придем. А пока признайся: в профессии психиатра священническое образование, служение помогают тебе? Мешают?

— Чтобы прояснить, я определяюсь как психотерапевт, а это не совсем психиатр. Есть две специальности – психиатр и психотерапевт.

— Тогда давай уточним, что означает психотерапевт. В чем разница?

— Существуют три позиции: врач-психиатр, врач-психотерапевт и психолог. Врач-психиатр – это тот врач, который занимается лечением психических расстройств медикаментозными препаратами и процедурами. Врач-психотерапевт занимается лечением психических расстройств психологическими методами. Психолог вообще не врач. Он, по закону, заниматься психотерапией права не имеет. Это международная практика. Во всем мире психотерапия – это отдельная профессия, в которую приходят либо врачи-психиатры, либо психологи с образованием.

Чем занимается психолог, а чем психотерапевт? По сути дела одним и тем же – психотерапией. Только у нас базовое образование разное. У меня медицинское, а у него – гуманитарное. Психоаналитик – это не отдельная позиция, а направление в психиатрии. Так что я с психологами на одной «поляне» сижу, но выгодно отличаюсь от них тем, что я еще и психиатр. То есть занимаясь тем же, я еще могу оказывать медикаментозную помощь. У меня шире функционал.

— Тем не менее, вопрос остается: в работе психотерапевта….

— То, что я был священником, мне очень помогает.

— Каким образом и почему?

— Во-первых, религиозное образование. Я считаю, что хороший психотерапевт должен получить религиозное образование, обязан иметь представление об этой сфере. Потому что религия, понимание религии как феномена – это обязательная составляющая хорошего психотерапевта.

Есть такое понятие – soft skills (гибкие навыки, мягкие навыки – комплекс неспециализированных важных надпрофессиональных навыков, отвечающих за успешное участие в рабочем процессе – ред.). Общие soft skills – это умение общаться с людьми, слушать их. Это умения, не имеющие специального назначения. Понятно, что священник обладает soft skills, поскольку он в этом заинтересован, и должен их в себе развивать. Конечно, общие коммуникативные навыки развиваются у всех людей, помогающих своей профессией. А священник – это помогающая профессия.

Во-вторых, философское образование. Семинария, конечно, не сугубо философское образование, но все-таки там ты изучаешь своеобразную антропологию человека, которая пересекается с антропологией философской, психологической. У тебя становится шире кругозор, и ты начинаешь осознавать разные вещи. Во многом религиозная практика – это та же терапевтическая практика. В религии существует огромное количество элементов терапевтической практики, и ты можешь ими пользоваться.

— С одной стороны. С другой, у священника вырабатывается функция учителя, властителя дум, которой не должно быть у правильного психолога. Он не ментор, не наставник, не дает советов, как жить (и уж тем более «не благословляет»), он мягко наводит человека на решение проблем. В идеале. Кроме того, если мужчина долгие годы был священником (как недавно объявившей о своем уходе известный греческий игумен Андрей Конанос или настоятель подмосковного храма протоиерей Алексий Агапов), определенные взаимоотношения с людьми становятся привычкой. Будем честными, по большей части священники общаются с людьми с позиции «я всегда говорю правильно, я вам транслирую, что делать». Может ли такой человек стать хорошим психологом, если у него на подсознанке необходимость подавлять?

— Ты говоришь о профессиональной деформации священника, которому, изменяя свой статус, в любую другую специальность будет трудно перейти. И в этом смысле ты права. Но у меня никогда не было особенной позиции, я никогда никому «истину не вещал». Были другие сложности при переходе, но это далось мне легко. Я и как психотерапевт крайне ненавязчив. Я вообще всегда говорю людям, что ко мне не нужно прислушиваться, тем более верить мне. Может, я ненормальный какой, начну чушь нести, а вы будете верить (шучу). Поэтому здесь я для себя никакой проблемы не видел. И вряд ли кто-то из моих пациентов может упрекнуть меня, что я им что-то навязываю. Я рассказываю, объясняю, показываю, отражаю, но не навязываю. И раньше такого не было. Может, мой протестантский бэкграунд задает другую позицию, а может то, что я священником был 8 лет, а не 20, помогло – я не успел деформироваться. В принципе, я и сейчас священник! Никто меня не отлучал, не запрещал, не «расстригал». Просто я не знаю, где мое дело лежит. Но канонического права служить я уже не имею.

Надо сказать, в мире огромное количество психологов и психотерапевтов «гурического пошиба». И они похлеще любого священника учат. А есть священники достаточно либерального подхода, которые видят свою миссию не в том, чтобы наставлять, а быть сопечальником, поддерживающим «костылем». Во многом это зависит от самого человека, хотя соглашусь: позиция священника предполагает некое наставничество.

— Теперь к психологии. В последнее время мы все чаще слышим, что священники уходят из Церкви сами или им запрещают служить (что реже) и – совсем редко, как схиигумена Сергия, – их предают анафеме, но тут надо очень сильно постараться. Они действительно стали больше уходить или в эпоху интернета и соцсетей информация становится доступней? И второе: кажется, они массово переходят в психологи и в коучи? Или это миф?

— Выступлю как обыватель: мы действительно слышим о таком намного чаще. Раньше ведь тоже и интернет и сети были, но в последнее время одна за другой происходят очень яркие истории. Я знаю 5-6 случаев ухода. И действительно все уходят в психологи либо в коучи. Но мне кажется, что в этом есть определенная закономерность, что это неспроста. Как я уже сказал, позиция священника, как и психотерапевта, – это позиция помогающего специалиста. Они немного различаются по внутреннему содержанию, тем не менее смысл тот же. Чему учит священник? По идее, он должен помогать человеку разобраться в себе в свете 1-го Послания апостола Павла к Тимофею: «Вникай в себя и в учение; занимайся сим постоянно: ибо, так поступая, и себя спасешь, и слушающих тебя». То есть в первую очередь трезво разбирайся в себе, бодрствуй, наблюдай за собой.

Возможно, эти призывы Священного Писания разбираться с собой могут создать у священников некую иллюзию: «А чего такого в психологии? Дело-то знакомое. Я тоже помогаю человеку разбираться с жизненными ситуациями, что-то распутывать, о чем-то размышлять». Наверняка в этом и кроется подоплека устремленности в эту профессию.

Но есть и другая тенденция: не уходя из Церкви, священники проявляют интерес к психологии, к коучингу как к современному направлению помощи. Они изучают их, чтобы использовать эти инструменты в своей священнической практике. Например, психиатрия преподается в высших учебных заведениях Церкви – в Троице-Сергиевой Лавре.

— В Духовной академии? Или в семинарии тоже?

— Я слышал, что и в семинарии какой-то курс читают. В НЦПЗ (Научный центр психического здоровья) это направление курировал Григорий Иванович Копейкин, он сам читал курс. В Сретенской семинарии то ли начали, то ли собираются читать курс психологии для пастырей и тоже привлекают кого-то из мира психологии, психотерапии. В Российском православном университете (РПУ) целая кафедра психологии. У священника Андрея Лоргуса есть Институт христианской психологии. Это говорит о том, что психология действительно имеет близость к священническому служению. Пересечения есть.

По большому счету мы (и психотерапевты, и священники) стараемся помочь человеку разобраться с собой. У нас одни конструкты, одни концепции, из которых идет взгляд на личность человека. Единого, общего понимания, что такое личность, не существует, теории личности самые разнообразные. Исходя из близкой ему теории, человек начинает выстраивать свою концепцию помощи.

Но, видя общее между священниками и психотерапевтами, я все-таки разделяю психологию и психотерапию. Не случайно их пытаются сделать отдельными специальностями. Я считаю, что психиатрия к психологии имеет посредственное отношение. Она имеет отношение к религии, имеет отношение к медицине. Если мы проследим разные психотерапевтические направления, станет понятно, что все они в своей основе имеют какую-то философию. И христианский философский взгляд на мир не хуже любого другого взгляда. Поэтому нет ничего странного, что бывшие священники тянутся к миру психологии.

— Безусловно! Но только во времена моей юности считалось, что семинария не тождественна высшему образованию. Она приравнивалась к техникуму.

— Правильно! Но где-то в середине 2000-х произошла реформа, образование в ней стало пятилетним. Но я еще техникум закончил.

— Давай так: священник, учившийся до середины 2000-х, окончил техникум, а до того 9 классов и сходил в армию. Будем честными, прошедшие этот путь по большей части не великого ума и образованности. Невозможно же сравнивать образование в Сретенской семинарии и семинарии в далекой епархии, где учатся 6 человек и поступают все, кто принес документы. Но если такой священник уйдет в психологи, а люди к нему пойдут, доверяя его бэкграунду, может случиться беда. Или психолог с «качественным образованием» тоже может испоганить жизнь клиенту?

— Это абсолютно точно! В этой сфере и чудаков, и совершенно неадекватных вполне хватает. И сумасшедших извращенцев огромное количество, и это никак не регламентируется. У нас нет лицензии психолога. Поэтому попы, которые стали психологами и гонят чушь, покажутся самым маргинальным слоем этого сообщества. А защититься нельзя никак! Только сарафанное радио, рекомендации, что тот специалист вроде бы адекватный человек и имеет хорошее образование.

То, что ты говоришь про священников с девятью классами из семинарии в провинциальном городке, верно – нет образования. Но такие и не идут в психологи. Их тех, кого я знаю, один человек в прошлом с психологическим образованием, другой – с медицинским. Это не последние люди в священнической среде, очень думающие. И дефицита с образованием у них нет. Конечно, чтобы заниматься психотерапией, нужно серьезное психологическое образование либо хорошее медицинское образование. Психологических курсов недостаточно.

С другой стороны, существует огромное количество странных профессий, про которые непонятно, то ли есть такая профессия, то ли нет. Например, коуч. Но ведь необязательно называть себя коучем, можно назваться HR-специалистом – специалистом по управлению персоналом. Можно быстренько получить соответствующее образование и все, ты – легитимный специалист, имеющий право заниматься лайф-коучингом. Ты будешь учить, как ставить цели и достигать их. Ты станешь учить жизни! При хорошем варианте ты будешь поддерживающим советчиком. Или начнешь впаривать какое-то мировоззрение.

По большому счету любой психолог или психотерапевт работает над мировоззрением человека. Он либо помогает человеку строить свое мировоззрение, либо навязывает его. Священник мировоззрение навязывает, но он его и контролирует. Он так выстраивает мировоззрение, чтобы у тебя было появилось четкое представление о жизни и задачах. Роль священника – это мировоззрение в умах людей пестовать. Было бы здорово, если бы священники этим занимались. Только у большинства из них нет христианского мировоззрения и вообще никакого мировоззрения нет. Есть куча странных обрывочных представлений, а мировоззрения нет.

Как человек с пониманием психотерапевт тоже работает с мировоззрением, но не навязывая, а помогая человеку сделать свое мировоззрение интегрированным, связным представлением о жизни.

Кстати, интересно: сейчас на Западе наблюдается увлечение философией стоицизма. Оно пришло на замену буддизма, в частности, дзен-буддизма, и в разных психотерапевтических школах, в разных подходах представляется как философский фундамент психотерапевтической методики. В своей работе я исхожу именно из философии стоицизма, рассматривая ее как базовую модель для психотерапевтической работы. Мне кажется, она замечательная. Я очень большой поклонник стоицизма как житейской философии. С моей точки зрения, он не только не противоречит христианскому мировоззрению, но и полностью ему соответствует. И я с удивлением узнал, что большое количество первых христиан, особенно в первые два века, были стоиками.

— Это вполне объяснимо, учитывая, что стоицизм появился в Греции за несколько веков до Рождества Христова. И, когда христианство пришло в Грецию, оно наслоилось на прежнюю философию.

— Стоицизм хорош тем, что он дает простор для метафизических конструкций житейского плана. Поэтому сегодня стоиками являются и христиане, и атеисты: стоицизм может примирять даже такие разные метафизические конструкции. Экзистенциальная психотерапия Виктора Франкла (австрийский психиатр, психолог, философ и невролог, бывший узник нацистского концентрационного лагеря – ред.) тоже исходит из философской мировоззренческой позиции стоицизма. Психотерапевтическая помощь невозможна без мировоззренческой позиции, и мы ее предлагаем. Если из христианства выделить только мировоззренческую позицию, а не конфессиональную, это может быть очень полезно.

— Послушав тебя, я наверняка поняла одно: к психологам ходить не надо – научат плохому! Мало ли к кому попадешь! Лучше уж возле попов остаться.

— В принципе, да. Даже атеист скажет: «Если есть хороший поп, больше никого и не нужно». Но в чем проблема с попами? Они не помогают разобраться с самим собой. По идее, они должны бы это делать, но я таких не встречал. Идет некая доктринизация, есть только очень жесткие конструкты, а понимания тебя нет. Чем хороша мировоззренческая позиция стоицизма? Она не претендует на эти конструкции, она не догматична. Ничего не навязывая, она предлагает философский мировоззренческий фундамент, на который можно опереться, прививает понимание, что смысл есть, что все не абсурдно, не хаотично: «Делай что должно – и будь что будет!» – такие конструкции. Она дает человеку возможность выбора, возможность самоопределения. Христианство, по крайней мере, его практическое воплощение в этом смысле далеко от свободы: шаг вправо, шаг влево – расстрел.

А психолог – это хорошо. Конечно, адекватный психолог. Сейчас многие пытаются дать ориентиры: как должен вести себя психолог, что он должен делать, что не должен, если он – адекватный психотерапевт. В первую очередь надо смотреть на образование – оно должно быть полноценное психологическое в нормальном вузе: 5 лет в МГУ, в МПГУ Должен быть официальный диплом клинического психолога. Если у него медицинское образование, там тоже жесткие стандарты. Хотя, конечно, от шарлатанов ничего не спасает.

Поэтому я не знаю, к кому посылать людей. Не потому, что я занимаю – верю только себе. Но когда просят к кому-то направить, у меня сомнения возникают.

— Я знаю парочку…

— Ну вот! Ты знаешь парочку, и я одного-двух знаю. А просто так не стал бы советовать: «Идите к психологу». Надо очень-очень-очень разобраться, к какому психологу отправлять, кто он такой, что у него в голове происходит.

— Тоже и со священниками. Когда меня спрашивают, к кому из священников пойти, я начинаю выспрашивать, зачем. Чтобы понять: к тому я могу отправить, а если отправлю к другому, человек больше в церковь никогда не вернется. Наверное, с психологами так же?

— Конечно! Со священниками как: к одному придешь – он сумасшедший, к другому придешь – дурак, к третьему сунешься – он тебя в секту заманит. Поэтому ходят к проверенным, адекватным, которые ничего не навязывают, милосердно к тебе относятся. С психологами та же история.

А что они идут в психологи, в коучи – это объяснимо. Я считаю, хорошо бы и в священники тоже шли, имея образование. Мне кажется, это было бы здорово и для них самих, и для Церкви.

— Ты хочешь сказать, что до семинарии будущему священнику хорошо бы получить какое-то другое образование?

— Да! Гуманитарное, психолог, социолог, педагог, например, философ, юрист. Любое образование, которое дало бы возможность развиться и могло бы помочь подрабатывать.

Это невозможно сделать повсеместно, но если бы образованных людей стало больше, они бы и Церкви принесли значительно больше пользы, и сами оказались бы в куда более безопасном положении. Потому что зависимость священников от системы разрушает сама по себе. Я очень хорошо отношусь к Церкви, но, объективно говоря, что-то надо менять.

Православие и психология | Общество

Практическое их воплощение достаточно далеко отстоит от теоретических оснований. А в свою очередь, теоретические основания православия и психологии несопоставимы: православие – религия, психология – научное знание, легшее в основу важной помогающей профессии. Отсюда проистекает очень сильный субъективизм в восприятии темы «православие и психология». На практике мы видим достаточно рассуждений на эту тему, в том числе попыток построения некоего синтеза под общим названием «православная психология», но все они, имея ограниченное число сторонников, так и остаются частными субъективными попытками. Попробую раскрыть эту тему подробнее.

О православии как «помогающей профессии»

Основной смысл любой религии – связь человека и Бога. Основа православного знания, норма веры и норма нравственности – это откровение Божие, зафиксированное в Священном Писании или Библии.

Христианство предлагает людям особую, ни на что не похожую антропологию (учение о человеке) (см. статью «О православной педагогике») и следующее из него свое учение о духовной жизни – как пути богообщения и спасения от греха и вечной смерти. Христианство в своем восприятии человека не пересекается с тем пониманием, что дает нам современная наука, в том числе психология, поскольку основное его учение формировалось во времена поздней античности и раннего средневековья, когда о психологии и не помышляли. Первые столетия христианства ушли на поиск, апробацию, понимание, разработку и фиксацию того практического пути христианской жизни, который мог бы стать основой для жизни любого человека, привести его к богообщению. Понятно, что мировосприятие и научное понимание человека древними авторами (и даже церковными писателями 19 века) было отнюдь не научным в нашем понимании.

Напомним, что человек для христиан – это не только богоподобная личность, но личность, поврежденная грехом, подверженная греховности. Мир людей – это мир, где часто торжествует зло. Отсюда и православное учение о внутренней духовной жизни. Стремиться подражать Христу, различать в себе злое и доброе, противиться злу, понуждать себя к добру – вот основное направление жизни христиан.  Для христианина внутренняя жизнь его души – это место противостояния греха и добродетели. В этой области и был накоплен и опыт, и знание.

Надо понимать, что даже еще в середине прошлого века психологическое и педагогическое знание о человеке не были столь определяющими для общественной жизни. Особое, даже всепоглощающее внимание к личности человека, к его всестороннему развитию, к его «проблемам», к его правам – это особенности последнего столетия. Если раньше жизнь общества во многом определяло христианское мировосприятие и понимание человека, то теперь христианство воспринимается как один из общественных институтов, более того, институтов, обслуживающих различные потребности людей. Грубо говоря, православие, вопреки своей природе и своему учению, воспринимается обществом как одна из обслуживающих профессий, призванных решать «проблемы» человека и общества.

Однако из сказанного выше очевидно, что христианство не ставит и не может ставить перед собой задач «решения проблем», будь то проблемы социальные, медицинские, психологические. Более того, Иисус Христос недвусмысленно сказал Своим ученикам: «ваша жизнь будет скорбна». Начиная жить религиозно, человек не уменьшает число «проблем», а скорее даже увеличивает. Одна из задач христианства как веры – поставить человека над «проблемами», обратить трудности жизни в путь, способствующий развитию отношений с Богом. Что это значит? Поясню на примере. Понятно, что в семье жить проблемнее, чем одному. Одни хлопоты и переживания о детях чего стоят. Мы видим, что любовь супругов не решает «проблем»: сами по себе не прибавляются деньги в кошельке, не выздоравливают дети, не решаются конфликты. Но любовь – та сила, что ставит супругов и детей над этими «проблемами», обращая «трудности» в те жизненные задачи, что должны решить сами супруги.

О психологии

Психология – это помогающая профессия, в основе которой лежит психология как раздел научного знания. Психология-наука – это уникальный синтез философии и важного ее раздела – антропологии, некоторых знаний о человеке, о его психике, о его сознании, памяти, реакциях, мотивациях, инстинктах, влечениях и т.д. Психология родилась в той логике развития европейской культуры, где главное место занимает сам человек. Каковы причины этого, насколько это плохо или хорошо – не наша тема. Важно понимать, что в настоящее время психология как наука и как помогающая профессия очень глубоко вплетена в общественную жизнь и даже во многом определяет ее. Когда я говорю о психологии, то речь идет не только об индивидуальных консультациях и долгих разговорах о «личных проблемах». Психология обширна, ей есть что сказать и о человеке как личности, и об особенностях мужчин и женщин, и о том, как строятся отношения между супругами, и кто такой ребенок и каковы особенности его развития, есть что сказать и о групповом взаимодействии, о коллективной работе, о людях как «толпе» и т.д. Очень важны для современного общества психологические исследования о человеческой любви, о тревоге, о сексуальной жизни, о различного рода зависимостях и «фобиях» и т.д.

Оставим в стороне академические определения и посмотрим на психологию с практической точки зрения. Откуда она черпает свои знания, на что опирается? Как бы то ни было, психология идет вслед за поставленными перед ней задачами, она не определена заранее ни видением человека, ни формами и методами. Психологам приходится иметь дело непосредственно с человеком, который страдает, борется, переживает различные конфликты. Личное общение и есть то пространство, где ставятся задачи и идет поиск ответов. Психологам приходится быть подлинно реалистичными и практичными в том смысле, что они имеют дело с пациентами, чьи тревоги, страдания, страхи, надежды не могут быть излечены теориями, какими бы блестящими они ни были, или какими бы то ни было всеобъемлющими абстрактными законами.

Хирург, например, в состоянии вылечить больную ногу без личного участия пациента. В отличие от медицины, которая во многих случаях может позволить себе действовать механистически на основании теорий, психология живет в основном в пространстве личной встречи психолога и пациента. Психологические знания о человеке можно черпать из исторических свидетельств, из культуры, но самое достоверные из них те, что обретены в личном общении. Важно знать исторические факты и то, как человек выражает себя в слове, рисунке, музыке. Но все это мелко по сравнению с диалогом лицом к лицу. Тут именно личный аспект является определяющим.

Сказанным выше я хочу показать, что психология достаточно необъективно воспринимает человека и достаточно произвольно соотносит его с неким «идеалом» и с некоей «нормой». Тут очень многое зависит от личности психолога и от его мировоззрения. Более того, психологическая терапия опирается и на тайну личной свободы и неповторимый «набор» тех влияний, что человек испытывает в своей жизни. Но, и это очень важно, именно эта «необъективность» и делает психологию эффективной и плодотворной. Единственным ресурсом и методом для психологии, в конечном итоге, является сопереживание, диалог, встреча двух (нескольких) личностей, встреча не территориальная, а личная и доверительная. Если психологию объективизировать, превратить ее в своего рода «биологию», то она перестанет существовать. Откликнуться на тайну личности можно только уникально и лично.

О соотношении православия и психологии

Первое, что хотелось бы отметить – психология исходит из наличной реальности и не задумывается, почему она такова. Религия воспринимает эту реальность как часть более широкой действительности. Христианство говорит, что наш мир уклонился в «тупиковый путь». С точки зрения православного христианства психология работает в этом «падшем» мире, где царствует зло, где люди имеют как бы «тягу ко злу». За время своего существования эта наука достаточно глубоко и серьезно изучила человека, и вполне эффективно выполняет практические задачи этого «падшего» мира – решает «проблемы».

Из сказанного следует важное замечание. Поскольку психология как наука не допускает существования того, чему религиозный человек посвящает себя, то в конечном итоге психологические оценки религиозной жизни могут иметь ту или иную степень приближенности, но не более.

Второе, что нужно отметить – отсутствие у психологии единого понимания – кто есть человек, и единого понимания «нормы» человеческого существования. Для научного знания это вполне нормально и вполне плодотворно. Однако для соотнесения психологии с христианством, которое имеет достаточно четкое учение о человеке и ясное понимание того, к чему призван человек в этом «падшем» мире, – это «многоголосье» является непреодолимой трудностью. Достаточно неглубокими и неубедительными выглядят как попытки построить православную психологию на соотнесении психологического знания с творениями святых отцов Церкви, так и попытки православного опровержения различных психологических «учений». До сих пор нет ни одного серьезного исследования о соотнесении христианского и психолого-педагогического понимания человека как личности, которое могло бы лечь в основу диалога христианства и психологии.

Третье, что хочется отметить: психология в христианском восприятии – не более чем «инструмент», который может быть обращен как на добро, так и на зло. На данный момент разве что маргиналы и религиозные экстремисты отвергают значение психологии и ее возможности в принципе. Любая «психология» может быть приемлема христианами и христианством, и даже использована в рамках христианских образовательных или реабилитационных программ, если она не способствует злу и не решает «проблемы» одних людей за счет других.

Я уверен, что православная психология возможна и очень плодотворна, но только в виде практики конкретного психолога – православного христианина. Если человек, имеющий психологическое образование, верит во Христа, если он знаком с православной антропологией, если он по заповеди Христа борется со своими грехами и понуждает себя на добро, если он знаком с православным учением о духовной жизни, то неизбежно его практика, его философское мировосприятие будет представлять собой уникальный синтез веры и науки. И в данном случае неважно, к какой «школе» этот психолог принадлежит, поскольку его совесть, его вера переплавят знания и опыт, очистив их от негодных примесей. 

Смотрите также:

Психология и православная терапия — Novo Scriptorium

Аббат Трифон, выздоравливающий психолог

Много лет назад я был психотерапевтом, занимался частной практикой и преподавал в небольшом колледже. Мне становилось все труднее сталкиваться с «перерезанным горлом» поведением коллег-профессоров, когда-либо пытающихся оказаться на вершине кучи. Я также пришел к выводу, что большинство моих пациентов были не психически больными, а духовно больными, и моя профессия, похоже, усугубляла эту проблему.На мой взгляд, многие из моих коллег воспитывали в своих клиентах созависимость, а их доход зависел от того, чтобы люди возвращались на «терапию».

По мере того как я все больше разочаровывался в «своей профессии», я чувствовал все большую вину за то, что «продался» бездумному приобретению «вещей». Духовная пустота в моем сердце все больше становилась отчаянной для осмысленной духовной жизни, но я не имел понятия, где искать такое удовлетворение. Так было до тех пор, пока я не открыл для себя Православие.(Теперь я считаю себя «выздоравливающим» психологом!) Тем не менее, я хотел бы поделиться со своими читателями некоторыми важными «терапевтическими» лекарствами, которые существуют в Святой Православной Церкви.

Одно лекарство для сердца — это использование «Молитвенного правила». Это «Правило» имеет первостепенное значение, поскольку молитвенное правило помогает развить дисциплину, необходимую всем нам для духовного прогресса. Это один из великих инструментов, который может предложить Православный Путь, который с древнейших времен передавался отцов Церкви.«Искусство молитвы» происходит из опыта ранней церкви.

Наряду с соблюдением церковных правил поста, включая посты по средам и пятницам, Молитвенное Правило, данное вам вашим Духовным Отцом, Духовной Матерью или вашим Исповедником, является лекарством, которое поможет вам духовно прогрессировать. ваше путешествие к Богу.

Если у вас еще нет молитвенника в Джорданвилле (его можно приобрести непосредственно в монастыре Святой Троицы в Джорданвилле, штат Нью-Йорк), я настоятельно рекомендую вам его приобрести.Используемый язык является лучшим из английского «литургического языка» и, как мне кажется, лучше служит внутренней жизни. Обычный пешеходный язык хорош для повседневного общения, но формальный английский литургический язык, когда говорят с Богом, создает священное пространство, которое человек оставляет для Господа.

Утреннюю и вечернюю молитвы следует произносить так, как если бы от этого зависела жизнь человека, потому что в глубине души наша духовная жизнь ДЕЙСТВИТЕЛЬНО зависит от этого. Молитвы перед причастием, а также молитвы после причастия, вместе с воздержанием от любой еды и питья с полуночи до принятия Святых Таин, также являются дисциплиной, которая не только предписывается Церковью, но и должным образом подготавливает нас к получение Тела и Крови нашего Господа.Именно в получении Его Тела и Крови мы получаем исцеление как тела, так и души.

Использование Иисусовой молитвы «Господь Иисус Христос, Сын Божий, помилуй меня, грешника», в течение дня самым действенным образом помогает нам прожить свою жизнь, сосредоточившись на Христе. В Святом Имени Иисуса заключена сила, и эта молитва исполняет наставление Святого Павла о том, что мы «должны всегда молиться». Иисусова молитва, также известная как молитва сердца, дает нам силы ходить с Иисусом в течение дня, даже когда мы едем в плотном потоке, пропалываем сад, ждем автобуса или сидим на долгом заседании совета директоров. .

Наконец, важно помнить, что Церковь, как ее определили отцы ранней церкви, — это не религиозный институт, а, скорее, живой организм, то есть Больница для души. Ее священники, которые первыми искали терапию, стали терапевтами. Поэтому частое использование «инструментов», данных нам Христом через Его Церковь, имеет огромное значение для нашего духовного прогресса. Еженедельное исповедание и еженедельное принятие Святой Евхаристии придают нам духовную силу и позволяют нам жить «в мире», не будучи «от мира сего».”

Наконец, всякий раз, когда мы встречаем священника, мы должны просить благословения, помня, что мы ищем не его благословения, а благословения Господа Иисуса Христа, в чьем священстве участвует священнослужитель. Обращаясь к священнику или епископу в письменной форме, будь то письмо или электронная почта, всегда просить благословения — это хорошая и благочестивая практика. Это можно сделать, если это епископ, написав: «Учитель, благослови». Если священник: «Отец, благослови». Непосредственно перед тем, как подписать свое имя: «Целовать правую руку и просить молитв.Опять же, это НЕ о епископе или священнике, но ВСЕ о Христе, Которого благословения мы ищем. Во многом то же самое и с почитанием икон, потому что, целуя икону святого, мы не только показываем свою любовь и уважение к святым и ищем их молитв, но мы целуем Иисуса Христа, Который пребывает в Своих святых. .

Поскольку Православие является «холистическим» по своей природе, наша жизнь по этой Вере не должна ограничиваться воскресным утром. Если бы мы были пианистом и зарабатывали на жизнь игрой с оркестром, мы бы не думали о том, чтобы прожить неделю без ежедневной практики, потому что мы бы не пробыли в оркестре надолго.Кроме того, брак, над которым не работают ежедневно, обречен на полный крах, поскольку отношения между двумя людьми требуют работы. Если мы ожидаем, что у нас будут отношения с Богом, и Он будет жить в наших сердцах и общаться с Ним, мы должны относиться к своей духовной жизни как к чему-то важному и чему-то, чему мы посвящены. Периодической литургии недостаточно, если мы надеемся возрастать в вере и мудрости.

С любовью во Христе,

Игумен Трифон

_________________

Аббат Трифон — православный монах, воспитавший лютеран норвежского происхождения.Он был монахом почти тридцать лет. Он является соучредителем и настоятелем монастыря Всемилостивого Спасителя на острове Вашон, штат Вашингтон

.

(Источник: http://www.oodegr.com/english/psyxotherap/PsychologyChristianTherapy.htm)

Нравится:

Нравится Загрузка …

Связанные

Православие и психология

Когда психология соответствует научному методу, она может дополнять православное учение.

Многие люди, симпатизирующие религии, унаследовали глубокое недоверие к психологии. Это подозрение частично является реакцией на культурные предубеждения, возникшие в прошлом веке, когда научная академия рассматривала религиозную веру как источник не поддающихся количественной оценке и, следовательно, неподдающихся проверке утверждений; мировоззрение полностью зависит от основанного на нем философского материализма. Однако по прошествии десятилетий стало очевидно, что материалистическое мировоззрение не могло дать ответы на более глубокие вопросы человеческого существования, такие как мораль и смысл, например, религия снова приобрела большую культурную значимость.Сегодня мы наблюдаем возрождение религии, неожиданное даже три десятилетия назад.

Несмотря на этот культурный сдвиг, религиозно мыслящие люди по-прежнему реагируют на психологию защитно, как будто сдвига и не было. Они видят в психологии врага религии. Такого мнения придерживаются такие выдающиеся ученые, как Пол Витц в его книге Психология как религия: культ самопоклонения . Витц рассматривает современную психологию как «форму светского гуманизма, основанного на неприятии Бога и поклонении себе.«Витц считает, что между религией и психологией существует непреодолимая пропасть. Это работает и с другой стороны. Психологи относятся к христианству так же подозрительно, как христиане — к психологии.

Правильно ли Витц? Когда психологи настаивают на относительности морали или вообще отказываются от моральных ценностей в теории и на практике, тогда да, подозрения заслуживают. Однако Витц ошибается, когда приходит к выводу, что из-за наличия подозрений нельзя найти точки соприкосновения между религией и психологией.Оба могут служить друг другу при условии ответственного отношения друг к другу. С религиозной точки зрения это требует практического знания православной христианской духовной и интеллектуальной традиции. С психологической стороны это требует правильного применения научных принципов.

В этой статье я опишу в богословских терминах, почему православная традиция считает Церковь местом психологического исцеления. Затем я буду обсуждать психологию и науку с особым акцентом на необходимости подчинения психологического исследования и практики научному методу.В заключение я рассмотрю вопрос о том, как религия и психология могут дополнять друг друга и не являются несовместимыми де-факто.

Я считаю, что психология слишком часто выходила за свои научные границы и использовала релятивистскую систему ценностей, которая приводит к критике, подобной приведенной выше у Витца. С другой стороны, существует серьезная критика в адрес психологического истеблишмента с точно такими же жалобами. Необходимо услышать критику Витца, но также и голоса реформаторов.

Разум церкви

Как православный священник и дипломированный психолог, я использую в своей практике как православные традиции, так и результаты современных психологических исследований. Мои взгляды на религию и психологию в значительной степени совпадают с мнением епископа Иерофея Влахоса, изложенного в его небольшой, но впечатляющей книге Разум Православной церкви . В нем он определяет Церковь как место исцеления для разума, души и тела, и, в более широком смысле, православные духовные дисциплины как инструменты, с помощью которых можно использовать это исцеление.Bp. Влахос пишет:

… (T) вот животрепещущая тема и большая потребность современности … овладеть разумом Церкви. Наш разум должен быть проникнут разумом Церкви. Наши мысли, жизнь, образ жизни, наши желания, наша воля должны … осуществляться жизнью Церкви.

Епископ Иерофей объясняет, что «разум Церкви» включает подлинное общение с живым Богом в контексте Церкви, так что знания, содержащиеся в традиции православного христианства, могут быть экспериментально присвоены и применены.Его диссертация объясняется тремя пунктами:

  • Спасение приходит через Христа. В Ветхом Завете люди слышали слова и видели знаки «невоплощенного (или предвоплощенного) слова». Это означает, что каждое откровение Бога во времена Ветхого Завета было фактически откровением Христа («никто не приходит к Отцу, кроме Меня …»), хотя это тринитарное измерение не было очевидным, пока Слово «не стало плотью и не обитало среди людей». нас », то есть когда Слово воплотилось.

    В Новом Завете воплощение Слова раскрыло, что Бог Авраама — Отец, Сын и Святой Дух.Эта формулировка наиболее точно выражена в доксологической обстановке («Бог есть дух, и поклоняющиеся Ему должны поклоняться Ему в Духе и Истине»), примером которой является православное благословение, «благодать Господа нашего Иисуса Христа и любовь Бога». Отец и общение Святого Духа со всеми нами ».

  • Церковь — это богочеловеческий организм . Бог конституирует и воссоздает Церковь через проповедь Евангелия. Церковь — это не агентство социального обслуживания, а агентство спасения , через которое передается благодать Христа, в первую очередь через таинства, но также через обучение, служение и другие средства.Это делает Церковь чем-то большим, чем социологическое образование; просто совокупность единомышленников. Напротив, Церковь принимает участие в жизни, которая исходит от Самого Бога и, таким образом, может олицетворять присутствие Бога на земле, при условии, что ее члены разделяют подлинное общение с Богом и все, что это подразумевает и требует.

    Более того, учреждение Церкви как сообщества спасенных Богом соответствует воле Бога. Епископ Иерофей цитирует святого Климента Александрийского, который писал: «… ибо так же, как это дело Его Воли и называется миром, так и спасение людей является Его волей и называется Церковью ».

    « Дары Святого Духа », такие как любовь, радость, мир , терпение (то, что отцы называют «добродетелями») являются «сущностными энергиями Бога», согласно епископу Иерофею, и могут быть правильно поняты, усвоены и применены только в Церкви. Это утверждение не относится к абстрактной идеологии, а скорее. свидетельствует о конкретном общении с Богом в присутствии ангелов и людей.«Церковь» пишет Bp. Иерофей — «встреча неба и земли», когда народ Божий должным образом ищет Его в духе и истине.

  • Церковь — это Тело Христово во главе с Христом . В состав Церкви входят не только молящиеся, но и Богородица (Дева Мария), ангелы, пророки, святые отцы, мученики, исповедники веры, святые живые и мертвые, «все, кто участвует в очищении, освещая и бросая вызов нетварной энергии Бога.«Этот дар Церкви, эту« великую семью »следует ценить, и мы должны быть« глубоко тронуты и бороться за то, чтобы остаться в ней ».

Bp. Иерофей предлагает более глубокое понимание в своей последней главе. Он ссылается на Синодик Седьмого Вселенского Собора (читается в Воскресенье Православия), в котором говорится: «Как видели Пророки, как учили Апостолы, как Церковь приняла, как Учителя, изложенные как доктрина, как мир согласился, как благодать показала … «чтобы показать как глубину мудрости, которой обладает Церковь, так и то, как цели Бога достигаются в ней.

Он завершает практическим поворотом. «Таким образом, если у нас нет собственного опыта в этих вопросах, мы, тем не менее, должны следовать учению тех, кто видит Бога, (т.е.) обожествленных и опытных святых. Только так мы имеем разум Церкви» он пишет. Я бы расширил совет епископа Иерофея, подчеркнув, что у всех христиан должен быть духовный отец. Необходимость духовного отца была кристально ясна в ранней церкви, и как отцы церкви, так и отцы-монахи призывают каждого христианина найти его (Филокалия I-IV).

Только в рамках этого определения разума Церкви психология может стать подходящим инструментом исцеления. С другой стороны, психология должна ссылаться на разум Церкви, то есть она должна соответствовать совокупным знаниям о внутренней жизни человека, которые открываются Церкви через подлинное общение со Спасителем, на которого указывает и всякое знание. от которого получено все знание (Ефесянам 1: 15-22).

Человечество: Создано по образу Бога, призвано уподобиться Ему

Бытие записывает, что Бог создал человека по Своему образу.«Сотворим человека по образу нашему, по подобию нашему; и да будут они владычествовать … над всей землей …» (Бытие 1:26). Макгукин (2004) отмечает, что несколько греческих отцов определили термин «образ», связав его с называнием животных Адамом, тем самым связав атрибут образа Бога в человеке с «властью человечества над созданным порядком». Другими словами, святоотеческое толкование подчеркивает различные характеристики, которыми человек обладает по сравнению с животными, такие как понимание, рациональность и интеллект, чтобы сделать вывод о том, что эти характеристики в некоторой степени определяют термин «образ Божий».«

Блаженный Августин провел еще одно различие, которое привело к тому же выводу об интеллекте, что и греческие отцы. Он учил, что душа человека отображает образ трех лиц Святой Троицы в трехчастной функции: памяти, понимания и воли.

Евагриос Одинокий также, хотя и косвенно, утверждал, что интеллект отражает образ Бога в человеке. Исследуя причины греха, он спросил: «Это разум?» только для того, чтобы ответить на этот вопрос другим вопросом: «Но как же тогда интеллект может быть образом Бога?» (Филокалия I).(Позже он ответил на свой вопрос, что грех — это «свободно выбранное вредное удовольствие».)

Св. Максим Исповедник тоже возвышает интеллект как атрибут образа Божьего в человеке. «Естественно наделенный святостью Божественного образа, разум побуждает душу по собственному свободному выбору подчиняться божественному подобию» (Филокалия II).

Из всех отцов церкви, однако, наиболее ясным является Иоанн Дамаскин:

В качестве золотой печати к этой простой проповеди мы добавим краткое описание того, как было создано самое драгоценное из всего, что создал Бог — умное и разумное создание, человек — единственное среди созданных. существа по образу и подобию Бога (ср.Джинез 1:26). Во-первых, каждый человек, как говорят, создан по образу Бога с точки зрения достоинства своего интеллекта и души … и наделен свободой воли …

Далее, св. Иоанн Дамаскин учил, что дар интеллекта несет с собой особую ответственность:

Каждый человек обладает тем, что по образу Божьему, «ибо дары Божьи неизменны» (ср. Римлянам 11:29). Но лишь немногие — те, кто добродетельны и святы и подражают доброте Бога до предела человеческих сил — обладают тем, что соответствует подобию Божьему »(Philokalia III).

Святой Никитас Стифатос рассказал о том, что ответственность исполняется только живя в согласии с волей Бога:

Бог — это … интеллект, превосходящий всякий интеллект … Он свет и источник благословенного света. Он мудрость, разум и духовное знание. Если благодаря вашей чистоте эти качества были дарованы вам и обильно присутствуют в вас, то то, что внутри вас соответствует образу Божьему, надежно сохранено, и теперь вы являетесь сыном Божьим, управляемым Святым Духом (Римлянам 8:14) (Филокалия IV).

Ясно, что отцы церкви учат, что интеллект — это характеристика высшей ценности, которой может обладать человек. Важно отметить, что интеллект не обязательно означает высокий интеллект, но способность интеллекта, а именно способность рассуждать, различать, создавать и все качества, связанные с этим. Кроме того, их оценка подразумевает моральный долг. Поскольку интеллект — это дар от Бога, мы должны проявлять интеллект в меру своих возможностей.Пренебрежение силой интеллекта означает, что мы не подчиняемся воле Бога. Следовательно, мы должны в полной мере использовать наш интеллект в теории и практике психологии.

Божье творение и Его законы

Одна из областей, где необходимо применить интеллект, — это созерцание жизни вокруг нас. Откуда исходит окончательный смысл творения и наше место в нем: наука или Бог? Наука эмпирическа, она измеряет материальные объекты и определяет материальные процессы.Он описывает работу творения, но ничего не может сказать о смысле творения. Материальность и значение — разные вещи.

Составляющие, которые вносят вклад в смысл, такие как красота, любовь, цель и тому подобное, однако, по своей природе нематериальны и нематериальны, но, тем не менее, очень реальны. Они ускользают от инструментов ученого. Они раскрываются и осмысляются через провозглашение, подобное тому, которое записано в Священном Писании: Небеса провозглашают Славу Божью, а твердь провозглашает Его дело рук… (Псалом 18: 1). Это заявление не является «доказательством» в каком-либо эмпирическом смысле, но, тем не менее, оно открывает способ узнать, что инструменты науки бессильны проникнуть внутрь.

Что такое наука?

Поскольку правила, управляющие миром, вписаны в саму ткань творения и распознаются интеллектом, атеист, агностик или верующий могут узнать, что они собой представляют. Их раскрытие не зависит от того, верит человек в Бога или нет.

То, что называется «научным методом», — это процедура, с помощью которой происходит научное исследование.Научный метод не статичен, а динамичен и постоянно меняется, и он совершенствуется по мере того, как ученые становятся лучше выполнять «научную работу». В психологии, например, еще тридцать лет назад проводились только индивидуальные исследования. За последние несколько лет исследователи смогли использовать результаты многих отдельных исследований для анализа эффектов как отдельного исследования в рамках статистической процедуры, называемой «метаанализ». Подобные успехи происходят часто.

Общепринятый сегодня научный метод включает следующие процедуры:

  • Наблюдения .Наблюдения определяются процедурами, используемыми при измерении или оценке объекта; например Интеллект человека оперативно определяется оценкой достоверного и надежного теста интеллекта.
  • Гипотеза . Это предположения или предположения о том, как наблюдения связаны друг с другом для прогнозирования наблюдаемых и измеримых результатов.
  • Опровержимость : Гипотеза должна быть опровергнутой. «Хорошая гипотеза» может быть опровергнута, в то время как «плохой результат» не может быть опровергнут.

    Обычно все исходы предсказывает нефальсифицируемая гипотеза. Например, предположим, что теория погоды была разработана на основе гипотезы, которая предсказывала диапазон температур от -500 до +500 градусов, скорость ветра от 0 до 600 миль в час и влажность от нуля до 100 процентов. Очевидно, что каждое место на земле соответствует этим параметрам. Гипотеза всегда верна; это не может быть сфальсифицировано. (Спросите себя, кто будет летать с авиакомпанией, которая спроектировала прогноз погоды на основе такой модели?) С другой стороны, если гипотеза предсказывает, скажем, скорость ветра от 20 до 25 миль в час, то любое число ниже 19 или выше 26 фальсифицирует ее.Это хорошая гипотеза, потому что ее можно опровергнуть.

  • Сбор данных . Лица, выбранные для участия в исследованиях, должны выбираться случайным образом. Субъектам необходимо информированное согласие, но они должны быть беспристрастными, чтобы не повлиять на результат исследования. Исследователи также должны быть беспристрастными.

    Кроме того, в исследованиях необходимо исключить дополнительные факторы (переменные). Например, предположим, что исследователь изучает, способствует ли новый витамин росту, и планирует исследование таким образом, чтобы только мужчины составляли группу витаминов (группу, принимающую витамин), а женщины составляли контрольную группу (группу, принимающую плацебо).Исследование необъективно, потому что равное количество представителей обоих полов должно составлять обе группы.

  • Анализ данных и отчетность . Измерения анализируются, интерпретируются и сообщаются общепринятыми статистическими методами. Если прогнозируемый результат происходит, это считается подтверждением гипотезы.
  • Специальные исследования . Строго говоря, тематические исследования, корреляционные исследования, натуралистические наблюдения, анкеты и опросы не являются экспериментами. Они являются источником гипотез, которые приводят к экспериментальным исследованиям.

Психология как наука

К сожалению, некоторые психологические теории игнорируют научную дисциплину; вопиющая ошибка, подвергшаяся критике со стороны других психологов. Альберт Бандура (1986) — яростный критик моделей поведения, которые претендуют на звание здравой психологии, но на самом деле не соответствуют научным стандартам. Он обсуждает стандарты, определяющие психологию как научную дисциплину. «Ценность теории в конечном итоге оценивается по ее полезности, о чем свидетельствует сила применяемых ею методов для воздействия на психологические изменения», — утверждает Бандера.

Например, в психоаналитических (психодинамических) теориях предполагается, что поведение определяется предполагаемыми конструкциями, мотивирующими индивидов, исходя из внутренних детерминант, таких как потребности, побуждения, импульсы и инстинкты. Проблема с этим подходом в том, что рассуждения становятся круговыми. Согласно Бандуре:

Подобные теории критикуются как на концептуальной, так и на эмпирической основе. Внутренние детерминанты часто выводятся из самого поведения, которое они якобы вызвали, создавая круговые интерпретации, в которых описание становится причинным объяснением.Например, враждебный импульс выводится из вспыльчивого поведения человека, которое затем приписывается действию лежащего в основе импульса.

Когда я обучал аспирантов психологии и семинаристов, я указывал на тележурналистов, чтобы они проиллюстрировали тезис Бандуры о круговой аргументации. Допустим, репортер описывает ужасное убийство. Он небрежно замечает: «Кто-то должен быть сумасшедшим, чтобы совершить подобное преступление». Когда его спросили, откуда он знал что-либо о вменяемости преступника, репортер указывает на серьезность преступления, чтобы сделать вывод: «Только сумасшедший мог бы сделать что-то подобное.»К сожалению, так думают многие благонамеренные люди (и даже некоторые психологи).

Бандура приводит пример Мармора (1962), который иллюстрирует эту проблему с точки зрения психодинамического подхода. У исследователя психодинамики есть список внутренних причин и идей, которые якобы определяют детерминанты определенного поведения. Эти «предполагаемые детерминанты» часто подтверждаются исследователями, делающими «наводящие на размышления интерпретации и благоприятно реагирующие, когда рассказы [пациента] согласуются с убеждениями терапевта» (Murray, 1956; Truax, 1966).Здесь циркулярное рассуждение настолько тонкое, что его не видит даже терапевт или пациент. Бандура утверждает, что эти типы психодинамических практик настолько ошибочны, что выходят за рамки науки.

Технический термин, применяемый к этим ошибочным методам — ​​ реификация . Слово reify происходит от латинского слова res или «вещь». Реифицировать — значит относиться к абстрактному понятию так, как если бы оно существовало в материальном мире. Ид, эго, суперэго, бессознательное, коллективное бессознательное (это общие психоаналитические термины) — это материализации.Они используются для объяснения определенного поведения, а затем, в свою очередь, поведение используется, чтобы якобы доказать, что концепция имеет материальное существование. Такая замкнутость нарушает правила научного метода.

К сожалению, именно эти нелогичные практики имеют в виду многие люди, когда думают о психологии. Их реакция на это интуитивная; интуитивное неприятие души, задерживающей замешательство нелогичной замкнутости. В этом психодинамическом подходе нет внутренней дисциплины.Кроме того, не существует трансцендентной основы, на которой можно было бы с какой-либо ясностью установить мораль того или иного поведения. Возможно, это объясняет неявную критику Витца, приведенную выше, за то, что психология неразрывно связана с нарциссическим импульсом.

Однако, когда психология подчиняется строгости научного метода, круговые рассуждения нарушаются, потому что выводы основаны на стандартах, существующих вне и помимо теории. В результате раскрываются объективные (то есть независимые) данные.Можно получить настоящие знания. Здесь становится актуальной христианская интеллектуальная традиция.

Отцы Церкви учили, что существует два типа познания, которые для наших целей можно назвать разумным и умозрительным. Разум — основа научного знания. Он создает системы и процессы и обладает целостностью, соответствующей человеческому интеллекту. Ноэтическое знание — это знание, постигаемое через конкретную встречу с Богом, которое отцы называют [изливанием] благодати в сердце (Vlachos, 1994).

Не следует путать эти два способа познания. Чтобы уточнить, разумный разум описывается отцами церкви как созвездие звезд и луны. Глядя в небо, звезды и луна излучают свет, но этот свет только отражающий. С другой стороны, ноэтический ум описывается как источник и свет всего знания, так же как солнце является источником света во Вселенной. Если мысленный разум человека освещен (озарение, которое происходит от Бога через Святого Духа), тогда свет разума также будет гореть ярче.Если мыслительный ум затемнен (отвлекаясь от Бога), темнеется и рассуждение.

В английском языке это различие в значительной степени утрачено, поскольку английский язык объединяет греческие термины psyche (рациональный разум) и nous (ноэтический разум) в один термин «разум». Однако, если вы посмотрите на Священные Писания и сочинения Отцов церкви в греческом оригинале, различие между ними настолько четкое, что кажется почти предполагаемым. Например, возьмите наставление св. Павла: «… преобразитесь обновлением своего ума … »(Римлянам 12: 2). Английский читатель предполагает, что mind относится к рациональному уму (разуму). Однако в греческом оригинале апостол Павел относится к nous или мысленному уму.

Неэтично, небрежно, аморально и греховно использовать ненаучные психологические методы для лечения психических расстройств, в образовательных целях, семейном и социальном функционировании, пастырском попечении и других усилиях по изменению поведения. Только когда психологические методы представлены научной дисциплине, они могут считаться авторитетными, заслуживающими доверия и в конечном итоге полезными.

Практикующие психиатры должны не отставать от научных исследований в своей области. Точно так же педагоги и родители должны знать методы, которые доказали свою эффективность в их семьях и детях. Духовенство должно быть проинформировано о методах помощи своему пастырскому служению и давать соответствующие рекомендации.

Психология и ценности

Нож можно использовать во благо или во зло. Скальпель может принести исцеление, кинжал — смерть. Психология работает точно так же.Психология — это инструмент, описывающий динамику поведения, который можно использовать для освобождения человека или его угнетения. Следовательно, практика психологии никогда не бывает морально нейтральной. Психолог или любой советник в этом отношении уполномочен применять свое мастерство в соответствии с волей и замыслом Бога в отношении человечества.

Любое изменение поведения должно происходить из любви к Богу и любви к ближнему, полностью открытой нам нашим Господом, Богом и Спасителем Иисусом Христом. Для православных христиан это означает, что психологические знания и практика должны ссылаться на разум Православной церкви, как описано выше.Другими словами, психология всегда должна служить человеку способами, которые обещают ему большую свободу выбора Бога; путь, уже открытый православной христианской духовной и интеллектуальной традицией.

Если Витц был прав в своем утверждении, что психология перестала существовать с Богом и стала средством самопоклонения (идолопоклонство в теологических терминах), тогда христианам следует избегать психологии с той же энергией, что и он. Фактически, Vitz реагирует на неправильное использование и злоупотребления психологией со стороны некоторых ее практиков, а не на христианскую «ортодоксальную» психологию.

Епископ Иерофей (1998) заявляет, что использование современной психологии для руководства людьми является светским взглядом на пастырское попечение и не может заменить аскетизм и исихазм (молчание), которым проповедует Церковь. Другими словами, психология терпит поражение не только тогда, когда правдивость ее теорий остается непроверенной, но также и тогда, когда ее цели для пациента определяются отдельно от любых ссылок на Бога и когда попытки исцеления предпринимаются вне церкви. Это утверждение, без сомнения, вызовет много удивления в светском психологическом истеблишменте.Однако для христианина он утверждает, что Бог является одновременно источником и целью исцеления человека, и устанавливает принципы здоровой психологической практики там, где она и принадлежит: в традиции Церкви. По этой причине епископ Иерофей заключает, что «пастырская забота — это дело Церкви … это церковный метод наставления людей к обожествлению».

Научная психология не заменяет аскетизм, духовную мудрость Отцов Церкви, исихаизм (молчание), молитву, Святые Таинства (таинства), все составляющие, составляющие жизнь в Церкви.Скорее, он дополняет учение о том, как следует проживать христианскую жизнь. Научная психология — это инструмент, основанный на данном Боге интеллекте, чтобы способствовать общению с Богом. В духе святого Луки и всех врачей Церкви: исцеление должно вести к благодарению и благословению по отношению к Богу.

Это дух Православной христианской ассоциации медицины, психологии и религии (OCAMPR) (www.ocampr.org). Православным психологам предлагается принять в качестве своих покровителей и наставников святых мучеников Косму и Дамиана, врачей и чудотворцев, не принимавших денег за свои труды.

В заявлении OCAMPR говорится, что Sts. Косма и Дамиан:

… родились в Риме и выросли христианином, демонстрируя дары исцеления и способность воодушевлять других в их христианском путешествии. Преследуемые за веру, они в конце концов предстали перед императором Галерием, который попросил их отречься от Христа, чтобы спасти свою жизнь. Вместо этого они проповедовали Императору, убеждая его обратиться к Живому Богу и истинной Вере. Излечив императора от тяжелой болезни, император Галерий объявил себя христианином и освободил двух братьев.Они дожили до работы, пока их слава не вызвала зависть у врача, который был их бывшим учителем. Под предлогом совместного сбора лекарственных трав он забил их до смерти камнями в 284 году нашей эры.

ОКАМПР принял на вооружение Sts. Косма и Дамиан как его святые покровители, в честь их свидетельства о православной вере, даров в искусстве исцеления и оказания жизни служения всем людям без взимания платы.

Смело и без страха осуждения возношу эту молитву, основанную на 18-м Псалме, для всех людей, занимающихся наукой:

Небеса возвещают славу Божью; и твердь возвещает дело его рук.Пусть мы день за днем ​​используем Твой дар разума, данный нам, чтобы в эту ночь и ночь открывать знание о Твоем творении. Нет ни речи, ни слов; их голос не слышен; однако их голос разносится по всей земле, и по Твоей благодати их дела могут быть постигнуты согласно Твоей воле. Ибо Ты — добрый Бог, любящий человечество, и Тебе мы воздаем славу Отцу, и Сыну, и Святому Духу: ныне и во веки веков и во веки веков. Аминь.

Список литературы

Бандура, А.(1986). Социальные основы мысли и действия: социальная когнитивная теория . Энглвуд Клиффс, Нью-Джерси: Prentice Hall.

Мармор, Дж. (1962). Психоаналитическая терапия как образовательный процесс: общие знаменатели терапевтических подходов различных психоаналитических школ. В J. H. Masserman (Ed.), Science and Psychoanalysis (Vol. 5) . Психоаналитическое образование (стр. 286-299). Нью-Йорк: Grune & Stratton.

McGuckin, J.A. (2004). Вестминстерский справочник святоотеческого богословия .Луисвилл, штат Канзас: Вестминстерская пресса Джона Нокса.

Мюррей, Э.Дж. (1956). Метод контент-анализа для изучения психотерапии. Психологические монографии , 70, (13, весь № 20).

Палмер, Г.Е.Х., Шеррард, П. и Уэр, К. (ред.). (1979). Филокалия, Том 1: Полный текст; Составлено преподобным Никодимом Святой Горы и преподобным Маркарием Коринфским . Лондон: Фабер и Фабер.

Палмер Г.Е.Х., Шеррард П. и Уэр К. (1981). Филокалия, Том 2: Полный текст; Составитель Св.Никодим Святой Горы и святой Маркарий Коринфский . Лондон: Фабер и Фабер.

Палмер, Г.Е.Х., Шеррард, П. и Уэр, К. (ред.). (1986). Филокалия, Том 3: Полный текст; Составлено преподобным Никодимом Святой Горы и преподобным Маркарием Коринфским . Лондон: Фабер и Фабер.

Палмер, Г.Е.Х., Шеррард, П. и Уэр, К. (ред.). (1995). Филокалия, Том 4: Полный текст; Составлено преподобным Никодимом Святогорским и св.Маркарий Коринфский . Лондон: Фабер и Фабер.

Truax, CB (1966). Подкрепление и не подкрепление в психотерапии Роджера. Журнал аномальной психологии , 71, 1-9.

Витц, П. К. (1994). Психология как религия: культ самопоклонения . Гранд-Рапидс, Мичиган: Эрдманс.

Влахос, епископ Иерофей, (1994). Православная психотерапия: наука отцов . Лавадия, Греция: Рождение монастыря Пресвятой Богородицы.

Влахос, епископ Иерофей, (1998). Разум Православной Церкви . Лавадия, Греция: Рождение монастыря Пресвятой Богородицы.

{biography_box}

«Мы должны разрушить ортодоксальность»

Джонатан Хайдт — социальный психолог и профессор этического лидерства в Школе бизнеса Стерна при Нью-Йоркском университете. Наш редактор поговорил с ним на ежегодном съезде Американской психологической ассоциации.

Я только что приехал с конференции, и не более десяти минут назад проходил марш Black Lives Matter, все скандировали: «Вот как выглядит психология».Как вам кажется психология?
В основном это профессия людей, пытающихся помочь другим, а затем небольшая группа людей, занимающихся исследованиями, и эти люди в основном слева, как с учителями и другими типами опекунов, так и с другими учеными. Психология — одна из самых антирасистских профессий или мест, куда вы можете пойти. И это одна из моих проблем с протестами; мы так долго восхищались протестующими и говорили, что протестующие хороши, расизм повсюду, протестуйте, идите менять вещи.Хотя я думаю, что у Black Lives Matter определенно есть веские аргументы в отношении системы уголовного правосудия, я считаю, что очень жаль, что протестующие часто действовали в самых антирасистских местах, а именно в университетах и ​​психологии.

Проповедовать обращенным?
Я бы сказал, что превращают в переделанный. Они не проповедуют: они атакуют, они требуют, они критикуют. Это верх гиперморализма, о котором я говорил вчера вечером в своем программном докладе.

Здесь вы сказали, что лучше пытаться изменить что-то с помощью любви. Было ли это отчасти направлено против критиков APA по поводу отчета Хоффмана об участии психологов в «усиленных допросах»?
Он нацелен на лицемеров, которые злятся и часто прибегают к тактике запугивания. Большой раскол, который я считаю довольно новым, — это гигантский разрыв между левыми либералами и левыми нелиберальными. В Америке мы ошиблись словом «либерал»: мы ошиблись.Вы, британцы и европейцы, по-прежнему используете его правильно, имея в виду, что вы верите в свободу, свободный рынок, свободу слова, и поэтому либеральные партии в Европе — это те, которые в целом отдают предпочтение свободным рынкам. Так и должно быть. The Economist — либеральный журнал, я люблю читать The Economist. В Америке около ста лет назад мы начали использовать слово «либерал», просто обозначая левых. Но левые могут быть либеральными, а левые — нелиберальными. У левых, как и в шестидесятые годы, были некоторые нелиберальные тенденции, но они верили в свободу слова, они боролись за свободу слова.А теперь эти бэби-бумеры, эти прогрессивные левые бэби-бумеры, которые в основном руководят Академией, они поражены, они не знают, что сказать, когда их ученики требуют защиты от речи, безопасных пространств, увольняют любого, кто говорит что-то, с чем мы не согласны. с участием. Итак, мы видели невероятный рост нелиберализма слева, в Академии, мы видели невероятный рост нелиберализма справа с Дональдом Трампом, антисемитизм, расизм.

И это когда вы относитесь к идеям Карен Стеннер об «авторитарном консерватизме» как о чем-то отличном от авторитаризма «laissez-faire» или «статус-кво».
Именно так. Стеннер — отличный путеводитель по праву, который в очень похожей форме появляется в Европе и Америке. Эти правые националистические партии привлекают настоящих расистских неонацистов. Я видел это по всей Европе. Я был в Скандинавии, а в Швеции есть шведские демократы, которые, кажется, пытаются дистанцироваться от людей, которые сосредоточены на расе, например, о том, что они белые, но их наследие связано с неонацистами.

Итак, в своем собственном исследовании вы обнаружили, что сторонники Трампа характеризуются таким профилем расовой и социальной нетерпимости?
Вместе с Эмили Экинс мы провели исследование, в ходе которого в ноябре прошлого года, когда праймериз действительно набирали обороты, раздали анкету по моральным основам вместе с множеством других вопросов о политике репрезентативной выборке избирателей.Людей, которые заявили, что Дональд Трамп был их первым выбором, мы могли предсказать это, посмотрев на их анкету по моральным основам — они были мало заботливы и сострадательны, они были высоки на лояльности, авторитете и святости, это кровь и почва, сплотить племя вокруг защиты родины … если вы читаете Гитлера и Муссолини, все дело в лояльности / авторитете / святости.

И все же один из ваших главных моментов в том, что нам нужно больше этих людей в психологии?
Нет, нет, нет.Я хочу сказать, что любое поле, имеющее только один тип, гарантированно ошибается. Раньше у нас были в основном прогрессисты, а потом кое-где было несколько консерваторов. Так что, по крайней мере, были люди, которые встали бы и возразили, если бы сказали что-нибудь глупое. Но за последние 15-20 лет мы потеряли всех, кто не находится слева, так что теперь вы можете сказать что-то глупое или явно неправильное, но если это будет политически приятно, люди просто примут это.

Вы можете привести пример?
Разрыв в оплате труда.Хиллари Клинтон все время повторяет: «А вы знаете, женщинам платят 78 центов за доллар за ту же работу». Это полная чушь. Это правда, что если вы посмотрите на всех женщин, работающих полный рабочий день, они зарабатывают 78 центов за доллар по сравнению со всеми мужчинами, работающими полный рабочий день. Но как только вы приравниваете выполнение одной и той же работы, большая часть разрыва исчезает. А потом вы должны посмотреть, сколько часов в неделю они работают. Мужчины работают больше часов в неделю. Мужчины выбирают более опасную работу. Пока женщины выбирают специализацию по истории искусств, английскому языку и гендерным исследованиям, а мужчины специализируются на инженерии и информатике, да, мужчины будут зарабатывать больше.Это сексизм?

Итак, речь идет о равенстве возможностей, а не о полном равенстве во всем.
Большая глупость, которую сейчас делают социологи из-за политической однородности, — это брать любой пробел, любое различие и говорить: «Ну, очевидно, это сексизм / расизм». Это так удивительно, потому что, как ученые, если вы укажете на две вещи и скажете: «они коррелированы, a вызвано b», мы все сразу же скажем: «нет, вы не можете так сказать», корреляция не подразумевает причинно-следственную связь, мы все это знают.Но как только «мужчины зарабатывают больше, чем женщины»: ах, «сексизм».

Итак, я пытаюсь сказать не то, что нам нужно больше авторитаристов — мы этого не делаем — но мы должны разрушить полную политическую ортодоксальность левых в психологии, социологии, антропологии. Политические науки не так уж и плохи, экономика разнообразна. Английский язык, история, философия — мы должны разрушить ортодоксальность, однородность. Вот почему я основал организацию под названием Heterodox Academy.

Речь идет не обязательно о поощрении определенного рода политической склонности к дисциплине, это касается всех нас.
Нам не нужны все, но мы не должны все быть одинаковыми. И я могу пойти дальше — самые умные люди — либертарианцы. Есть много аргументов, много данных о том, что «либералы умнее консерваторов? Мы доминируем в Академии, потому что мы умнее? ». А с точки зрения тестов на IQ и других вещей, люди, которые являются социально прогрессивными, немного выше, чем люди, которые социально консервативны. Это правда. Но если вы хотите пойти по этому пути, люди с самым высоким IQ — это люди, которые, цитирую, «консервативны в экономических вопросах», что означает, на самом деле, классических либералов.У либертарианцев самый высокий IQ из всех. Они очень аналитичны, у них очень высокий IQ. Итак, как вы можете сказать: «Ну, мы такие умные, но у нас не так много либертарианцев». Либертарианцы или консерваторы laissez-faire, как их называет Стеннер, или консерваторы статус-кво — это очень ценные и проницательные взгляды. Они нам действительно нужны в социальных науках. Для этого важна мораль.

Во время вашего выступления вчера вечером я был очень впечатлен тем, что вы показали, что на самом деле моральный компас человека оказывал большее влияние на его решения о голосовании в таком важном деле, как Брексит, чем его уровень дохода.Это не «это экономика, тупица», это мораль.
Именно так. Ирония заключается в том, что левые — давняя ошибка интерпретировать все в экономических терминах. Конечно, экономика имеет значение. Но левые, похоже, видят все в редукционистских, марксистских экономических рамках. Правые, консерваторы статус-кво, лучше понимают, что людям нужно жить в сплоченном моральном сообществе. Проблемы страны, вопросы лояльности, патриотизма, семьи: это в первую очередь не экономические вопросы.Если бы у нас были более консервативные социологи, мы бы это увидели. Это ошибка, которую демократы в Америке совершали на протяжении всей моей взрослой жизни. Эл Гор, Джон Керри, а теперь и Хиллари Клинтон, все они пытаются объяснить недовольство в стране, говоря: «Мы дадим вам налоговую льготу! Мы получим это для вас! »Они упускают из виду суть проблемы.

Если говорить о самом Психологе, в то время, когда я был редактором, меня обвиняли во всем, от «поджигателя войны» до «кровожадного либерала», в зависимости от содержания каждого конкретного месяца.И я не знаю, так ли это в профессии. У меня были люди, которые признают, что находятся на консервативном конце спектра, звонят мне и говорят, что собираются отменить свое членство в Обществе из-за того, что происходит в публикации, и когда вы говорите: « Если у вас другая точка зрения » , давай послушаем, я очень рад опубликовать это », все идет очень тихо. Это почему? Считаете ли вы, что консерваторы чувствуют себя меньшинством и поэтому не хотят выступать?
Консервативных психологов очень мало.За последние десять или пятнадцать лет в Америке все стало по-настоящему очищенным. Как правило, американские тенденции присутствуют и в Великобритании, ваш конкретный политический ландшафт отличается, ваши консерваторы гораздо более разумны, правоцентристы, а не христианские правые в Америке, но тенденции, как правило, схожи. Я слышал от британских студентов, что такой же сдвиг в сторону очищения Академии происходит в Британии, вы получаете так много движений в безопасное пространство, у вас, ребята, нет платформы…

Так что люди не в восторге. Мне не разрешается приходить и говорить в определенных академических кругах, потому что…
… они представляют собой «ненавистные» моменты.И есть очень серьезная проблема с тем, что называется «расползанием понятий». Я написал по этому поводу эссе с австралийским психологом Ником Хасламом. Термины, которые полезны левым в ведении войны против правых, они ползут вниз и вниз, так что правых становится все легче осудить. Например, насилие раньше означало причинение вреда чьему-то телу, нужно было кого-то на самом деле ударить. Теперь просто, как то, что я только что сделал, вопрос о разнице в заработной плате: ну, а что, если это заставляет женщин чувствовать себя некомфортно? Я «совершил насилие» против них.Как только вы сможете обвинить профессоров и студентов в насилии за то, что они просто что-то сказали, теперь вы можете преследовать их всех.

Итак, мы живем в гиперполяризованные времена. Академия по мере того, как она забиралась все дальше и дальше, вела себя все более и более возмутительно, и поэтому те немногие консерваторы, которые остались, то, что немногие консерваторы читают ваш журнал, все больше и больше нервничают, все больше и больше злятся и могут остро реагировать. , часто к безобидным вещам.

Вы сравнили чувство, которое они испытывают сегодня в таком положении, с сексуальностью 80-х или 90-х годов.
Верно. Если вы группа и представляете 20 процентов населения, вы не в чулане, вам не нужно прятаться. Но по мере того, как ваши числа сокращаются, сокращаются и сокращаются, и по мере того, как ненависть к вам растет, усиливается и усиливается, я думаю, когда вы опускаетесь ниже 10 процентов, обязательно на 5 процентов — если у вас есть комната с 10 людьми, вероятно, никто из них не стесняется говорить. Психологи все погружены в мир, в котором не только большинство ненавидят Трампа и консерваторов, но и все считают само собой разумеющимся, что все, с кем они разговаривают, разделяют это мнение.Теперь мы находимся в напряженной моральной матрице, это похоже на гигантский электромагнит, который поляризует наше мышление, мешает нам мыслить ясно, мешает нам думать новыми мыслями и, по сути, делает наше мышление бесполезным в отношении всего, что имеет политическую подоплеку.

Вы подчеркнули, как технологические достижения, такие как внедрение кабельного телевидения, сделали это еще более поляризованным, поскольку мы можем выбирать просмотр исключительно в соответствии с нашими собственными политическими взглядами. В последние годы это, должно быть, усилилось — я думаю о Твиттере как о либеральной эхо-камере.
Есть много консервативного Твиттера, правого, расистского и неонацистского Твиттера.

Но эти два понятия не будут взаимодействовать друг с другом, поэтому мы — развивающиеся страны, где половина страны понятия не имеет, о чем думает другая половина.
Так много ученых не знают никого, кто планирует голосовать за Трампа.

У вас есть не только те социальные сети, где естественно, что люди всегда будут присоединяться к людям, похожим на друг друга, но у вас есть алгоритмы, увеличивающие онлайн, которые направляют вас к вашей собственной конкретной группе, поэтому она становится все более и более поляризованной. .
Именно так. Мы по своей природе племенные создания, поэтому любим спорт, поэтому дети объединяются в банды и братства. Гениальность либеральных институтов — и большое спасибо Великобритании — в том, что на Западе, и особенно в Британии и Голландии, возникли институты, которые позволили людям жить вместе и функционировать вместе с людьми, не совсем похожими на них. Это было источником религиозной терпимости, свободы прессы, свободы слова, и мы разработали способы противодействия нашим племенным тенденциям, и мальчик сделал все, чтобы взлететь.Это была прекрасная пара сотен лет. Я имею в виду, конечно, были мировые войны, но мы добились огромного прогресса, и теперь мы делимся этим прогрессом со всем миром. Азия перенимает многие западные инновации и процветает. Все было здорово. Но теперь, что случилось, у нас есть эта новая технология, которая гиперактивирует трайбализм.

Метафора, которую я люблю думать об этом, — представьте, что мы вернулись в 50 000 лет назад, когда человеческие племена покидали Африку, колонизируя мир. Это было очень кроваво, они дрались друг с другом, между племенами долгое время велась ужасная война.Все эти человеческие группы ходили вокруг, жили с копьями 500000 лет, они привыкли к копьям. Но теперь предположим, что инопланетяне пришли на Землю примерно тогда, со всем этим племенным делом, а затем они подняли по воздуху миллионы заряженных пистолетов и сбросили пистолеты по всему миру. А некоторые племена нашли корзину с пистолетами. «Вау, что это? Я могу просто убить тебя — вау! »Какой была бы жизнь в те первые годы?

Это было то, что стояло за колониализмом, не так ли — оружие двигало колониализм.
Хорошо, конечно. Верно. Но метафора, над которой я хочу работать, заключается в следующем: копья сыграли очень важную роль в социальной эволюции человека, но если вы привыкнете к одной технологии и научитесь жить так, чтобы не убивать друг друга, время, и тогда вам будет предоставлена ​​совершенно новая технология, с помощью которой вы можете относительно легко убивать людей, убийств будет много. Вот где мы находимся с социальными сетями. Мы начали с кабельного телевидения, к которому мы, возможно, приспосабливались, а может быть, и нет, а затем у нас появилось нечто гораздо более мощное — Интернет.И вот где, я думаю, мы находимся. Специально для молодежи. Молодые люди выросли с 13 лет на Facebook, они очень боятся выделиться и противоречить преобладающим настроениям. Они уже представлены в социальных сетях.

Мне интересно, действительно ли они адаптировались к этому намного лучше, потому что они выросли с этим, может быть, они более приспособлены к тому, чтобы справляться с этим лучше, чем мы.
Не думаю. Они обеспокоены, они сосредоточены на том, что с ними будет в социальных сетях.Если вы скажете мне, что британские молодые люди теперь настолько привыкли к этому, что они довольно бесстрашны, когда говорят и говорят о том, что у них на уме, потому что они знают, что если их осуждают в социальных сетях, в этом нет ничего страшного … скажи мне это, я с тобой согласен.

Я не могу вам сказать. Так о чем будет твоя следующая книга? Это по такой теме?
Нет, не совсем, моя следующая книга называется Три истории о капитализме: моральная психология экономической жизни .Он начинается с того места, где остановился The Righteous Mind . Как раз когда я заканчивал The Righteous Mind , именно тогда и началась «Захвати Уолл-стрит». Я только что перешел в Школу бизнеса Стерна в Нью-Йорке, у меня не было никакого интереса к бизнесу, я не собирался оставаться в Стерне, это была всего лишь годичная рабочая должность, но внезапно весь мир начал спорить о капитализме, неравенстве, политике, и это стало действительно интересно. Мы все еще переживали мировой финансовый кризис.А в Европе это было потрясающе: все экономисты справа были убеждены в необходимости жесткой экономии. И все левые экономисты были убеждены, что жесткая экономия — худшее в мире. И по сей день мы не знаем, кто был прав, потому что это очень политизировано. И я начал понимать — вау, экономическое мышление так важно для правильного решения. Если вы плохо мыслите экономически, как в Венесуэле, вы обрекаете свой народ на страдания, бедствия и, в конечном итоге, на голодную смерть. Правильное экономическое мышление так важно, и мы не можем этого сделать, потому что мы политически моральные существа.

Плюс, это хороший способ получить Нобелевскую премию, не так ли? Вы не можете быть психологом, вы должны стать бихевиористским экономистом. А если серьезно, то в вас больше всего впечатляет то, что вы привлекаете внимание из самых разных дисциплин, от истории до искусства, политики и экономики.
Мне нравится устанавливать связи. Все наши мозги являются сопоставителями шаблонов, вот что такое нейронные сети. Некоторые люди больше прибегают к сопоставлению с образцом, другие — к логике и дедукции.Я всегда больше подходил к шаблонам.

Academia не настроена на поощрение сопоставителей шаблонов. Я думаю, что стремление специализироваться на ранних этапах карьеры действительно заставляет нас терять множество творческих исследователей.
Думаю, это правильно, но это зависит от дисциплины. Я полагаю, что это, вероятно, верно в отношении экономики, математики и естественных наук. Я считаю, что социальная психология достаточно открыта. Нам нравятся новые идеи, нам нравятся новые смелые противоречащие интуиции теории. Поэтому, несмотря на мои опасения по поводу того, что социальной психологии не хватает разнообразия, я должен похвалить своих коллег, что с тех пор, как я бью тревогу по этому поводу, со мной не случилось ничего плохого.Социальный психолог не так уж далек от того, чтобы меня сочли предателем. Я говорю о разнообразии, я объясняю, почему разнообразие точек зрения важно, и в основном они говорят: «Ага. В этом есть смысл. Ладно, да. Ты прав. Что мы будем с этим делать? »

И на это у вас есть ответы.
Первое, что нам нужно сделать, это привести в порядок наши сердца, а это значит, что нам нужно действительно принять мудрость Древних, что мы моралистические лицемеры, что мы чрезмерно осуждаем, мы так хорошо умеем видеть пятнышко в глазу ближнего и не видит доски в своем собственном.Если мы сможем принять эти древние истины по отдельности, тогда, я думаю, мы сможем работать в своей области и в нашей организации и постараемся приветствовать разнообразие точек зрения. Не обязательно авторитаристы, но, по крайней мере, я пытаюсь доказать, что нам нужно — действительно нужно — больше консерваторов статус-кво и консерваторов laissez-faire, и даже умеренных. У нас есть модераторы, но они боятся высказаться.

Альберт Бандура вчера говорил о бесчеловечном языке, который использует Трамп, и о том, как это работает на него, потому что так работают СМИ.Он говорит, кто хочет слушать умеренных? Скучно слушать умеренных.
Конечно, в новостях. Но новости вызваны возмущением. Академия, или, по крайней мере, естественные или общественные науки, движется институциональным опровержением. Итак, если кто-то скажет: «О, женщины недопредставлены в науке, это явно дискриминация», любой левый, включая центристов, скажет: «Подождите, может быть, есть разные уровни интереса». Пока кто-то может выдвинуть эту гипотезу, которая на удивление верна, свидетельств неопровержимо — у девочек и мальчиков очень разные игровые предпочтения, очень разные уровни интереса к человеческому влечению по сравнению с абстрактным — так что до тех пор, пока есть кто-то, кто задает вопросы, тогда наука может работать.Вот что я имею в виду под разнообразием точек зрения. Это не обязательно должны быть крайне правые. Просто должны быть люди, готовые задавать вопросы левым.

На организационном уровне, с APA и BPS, находимся ли мы на стадии, когда нам нужна позитивная дискриминация, чтобы это произошло? Учитывая, что эти институты управляются демократическим процессом, если авторитарный консервативный кандидат выдвинется на пост президента БПС или АПА, он вряд ли будет избран.
Нет, это не так. Но есть идеи, популярные слева, например, мы должны провести подсчет бобов, что мы должны использовать силовые методы, чтобы гарантировать, что у нас есть одно из того, три из того и семь из этого, это не то, что я говорю. Я не говорю, что нам нужны позитивные действия, когда мы должны добиться пропорционального представительства. Я говорю, что нам нужны системные гарантии, чтобы гарантировать, что у нас никогда не будет ортодоксальности.

И это то, что мы все можем сделать.
Да, верно.Так что, если вы редактируете журнал и у вас есть целый набор рецензентов, убедитесь, что некоторые из них находятся справа от центра. Когда вы получаете статью о расе и поле, если она показывает, что существует дискриминация и т. Д., Многие рецензенты будут ей махать. Я имею в виду, что я преувеличиваю. Но они будут менее критичными. Убедитесь, что у вас есть хотя бы один консерватор или даже умеренный человек, который не пил Kool-Aid. Решающее значение для любой науки — это институциональное отрицание.Это то, что мы можем использовать. Это не дискриминация, это не позитивные действия, обеспечивающие работу систем.

Приносите ли вы такие вещи в свою личную жизнь?
Моя жена говорит, что я всегда об этом думаю и говорю. Но я всегда был таким. Моя одержимость разнообразием точек зрения стала намного сильнее в прошлом году из-за сумасшествия в американских университетских городках. Настроение в кампусе действительно пугающее. Студенты боятся высказаться, потому что боятся небольшой группы нелиберальных студентов, а теперь профессора боятся высказаться.Так что ситуация в американских кампусах сейчас действительно ужасная. Вот и я снова — вот и я разглагольствовал! Так что да, я все время думаю об этом.

Как вы думаете, независимо от того, как пройдут выборы в США, все проблемы, о которых вы говорите с точки зрения психологии как дисциплины, вероятно, усугубятся?
Что ж, если бы Трамп победил, все слева, многие в центре и некоторые справа подняли бы открытый бунт, и было бы добродетельным ниспровергнуть его и правительство, а я бы не стал говорят, что они неправы.Трамп авторитарный, он был бы ужасающим президентом, поэтому, если бы Трамп победил, поляризация взлетела бы до предела.

Как вы думаете, он выиграет?
Не думаю. Он может быть недостаточно макиавеллистом, чтобы победить. Он такой нарциссист, что продолжает говорить и делать вещи, которые отталкивают все больше избирателей. Похоже, он не думает стратегически, по крайней мере, после победы на праймериз. Так что, если Клинтон действительно не все испортит, я ожидаю, что она выиграет.

Сегодня утром я прочитал очень интересный комментарий к новостям, я думаю, это был сенатор от Колорадо, и он сказал, что хотел бы встретиться с ним, чтобы лично увидеть, каким он был на самом деле, чтобы убедиться, что это была просто фишка. .Он обнаружил, что он тот, кем кажется.
По словам нескольких клинических психологов, с которыми я разговаривал, он сильный нарцисс с возможной гипоманией. Он тот, кто он есть. Все, что ему нужно было сделать, чтобы победить, — это сказать несколько слов, например: «Если вы мексиканец, вы приехали сюда легально, вы гражданин, у вас больше власти, это американская мечта, я хочу быть вашим президентом». Я не верю в нелегальную иммиграцию, но посмотрите, мы нация иммигрантов. Это все, что он хотел сказать. Несколько таких вещей.И он бы выиграл.

Думаю, он выиграет. У меня есть на это деньги.
У меня есть деньги на то, что он проигрывает.

Наконец, если бы вам нужно было выбрать заголовок для этой статьи, который бы содержал каламбур, основанный на вашем имени, что бы это было?
Учитывая, что мое имя произносится как «высота», а не «ненавижу»…

Это полностью меняет ситуацию. У меня есть около дюжины вариантов, которые мне нужно выбросить.
Пожалуйста, не говорите о «речи Хайдта». Я был на шоу Колберта, и это было его открытием.У них было это на экране внизу, это было о «речи Хайдта», и я сказал ему, что мое имя произносится как «рост», и он ответил: «Ой. О нет! »

— Узнайте больше о Джонатане Хайдте.

Доктринальное православие, религиозная ориентация и антропоцентризм

  • Олпорт, Г. У. (1950). Человек и его религия. Нью-Йорк: Макмиллан.

    Google ученый

  • Олпорт, Г. У. (1959). Религия и предрассудки. Crane Review, 2 , 1–10.

    Google ученый

  • Олпорт, Г. У., и Росс, М. У. (1967). Личная религиозная ориентация и предрассудки. Журнал личности и социальной психологии, 5 , 432–443.

    PubMed Статья Google ученый

  • Батсон, К. Д. (1976). Религия как просоциальная: агент или двойной агент? Журнал научных исследований религии, 15 , 29–45.

    Артикул Google ученый

  • Батсон, К. Д., и Рейнор-Прайс, Л. (1986). Религиозная направленность и сложность размышлений об экзистенциальных проблемах. Журнал научных исследований религии, 22 , 38–50.

    Артикул Google ученый

  • Батсон, К. Д. и Шонрейд, П. А. (1991a). Измерение религии как квеста: 1) Проблемы обоснованности. Журнал научных исследований религии, 30 , 416–429.

    Артикул Google ученый

  • Батсон, К. Д. и Шонрейд, П. А. (1991b). Измерение религии как квеста: 2) Проблемы надежности. Журнал научных исследований религии, 30 , 430–447.

    Артикул Google ученый

  • Батсон, К. Д., & Вентис, В. Л. (1982). Религиозный опыт: социально-психологическая перспектива . Нью-Йорк: Издательство Оксфордского университета.

    Google ученый

  • Берри Т. (1988). Мечта о земле. Сан-Франциско: Книги Сьерра Клаб.

    Google ученый

  • Campbell, D.T., & McCandless, B.R. (1951). Этноцентризм, ксенофобия и личность. Отношения с людьми , 4,185–192.

    Артикул Google ученый

  • Кэмпбелл, Э. К. (1983). За гранью антропоцентризма. Журнал истории поведенческих наук, 19, , 54–67.

    PubMed Статья Google ученый

  • Чандлер, Э. В., и Дрегер, Р. М. (1993). Антропоцентризм: построение достоверности и измерения. Журнал социального поведения и личности, 8 , 169–188.

    Google ученый

  • Кук, Т.Д., и Кэмпбелл, Д.Т. (1979). Квази-экспериментирование: вопросы проектирования и анализа для полевых настроек . Бостон: Хоутон Миффлин.

    Google ученый

  • Cronbach, L. J., & Meehl, P. E. (1955). Постройте валидность в психологических тестах. Психологический бюллетень, 52 , 281–302.

    PubMed Статья Google ученый

  • Деваль, Б., & Sessions, G. (1985). Глубокая экология: жизнь так, как будто природа имеет значение . Лейтон, штат Юта: Гиббс Смит.

    Google ученый

  • Диттес, Дж. Э. (1971). Набор типологий: некоторые параллели в карьере церковно-сектантской и внешней-внутренней. Журнал научных исследований религии, 10 , 375–383.

    Артикул Google ученый

  • Донахью, М.Дж. (1985). Внутренняя и внешняя религиозность: обзор и метаанализ. Журнал личности и социальной психологии, 48 , 400–419.

    Артикул Google ученый

  • Дрегер, Р. М., и Чендлер, Э. У. (1993). Подтверждение конструктной валидности и факторной структуры меры антропоцентризма. Журнал социального поведения и личности, 8 , 189–202.

    Google ученый

  • Экберг, Д.Л. и Блокер Т. Дж. (1989). Разновидности религиозной причастности и экологических проблем: проверка тезиса Линн Уайт. Журнал научного изучения религии, 509-517.

  • Экснер, Дж. Э. младший (1973). Завершение предложения самофокусировки: исследование эгоцентризма. Журнал оценки личности , 37, 437–455.

    PubMed Google ученый

  • Фейгин, Дж. Р. (1964). Предрассудки и религиозные типы: целевое исследование южных фундаменталистов. Журнал научных исследований религии, 4 , 3–13.

    Артикул Google ученый

  • Женя В. (1993). Психометрическая оценка шкал AUport-Ross I / E в религиозно неоднородной выборке. Журнал научных исследований религии, 32 , 284–290.

    Артикул Google ученый

  • Горсуч Р. Л. (1988). Психология религии.В M. R. Rosenzweig, & L. W. Porter (Eds.), Ежегодный обзор психологии: Vol. 39 (стр. 201–221). Пало-Альто, Калифорния: Ежегодные обзоры.

    Google ученый

  • Горсуч Р.Л. и Макферсон С.Э. (1989c). Внутреннее / внешнее измерение: пересмотренные I / E-шкалы и шкалы по отдельным пунктам. Журнал научных исследований религии, 28 , 348–354.

    Артикул Google ученый

  • Грили, А.(1993). Религия и отношение к окружающей среде. Журнал научных исследований религии, 32 , 19–28.

    Артикул Google ученый

  • Guth, J. L., Kellstedt, L. A., Smidt, C. E., & Green, J. C. (1993). Богословские перспективы и защита окружающей среды среди религиозных активистов. Журнал научных исследований религии, 32 , 373–382.

    Артикул Google ученый

  • Рука, CM., И Ван Лир, К. Д. (1984). Религия, господство над природой и забота об окружающей среде. Социальные силы, 63 , 555–570.

    Артикул Google ученый

  • Худ Р. У. и Моррис Р. Дж. (1985). Концептуализация квеста: критический ответ Бэтсону. Обзор религиозных исследований, 26 , 391–397.

    Артикул Google ученый

  • Хант, Р.А. и Кинг М. Б. (1971). Внутреннее-внешнее понятие: обзор и оценка. Журнал научных исследований религии, 10 , 339–356.

    Артикул Google ученый

  • Киркпатрик, Л. А. (1989). Психометрический анализ критериев Олпорта-Росса и Фейгина внутренней-внешней религиозной ориентации. В Линн М. и Моберг Д. (ред.), Research in the Social Scientific Study of Religion (стр.1–30). Гринвич, Коннектикут: JAI Press.

    Google ученый

  • Киркпатрик, Л. А., и Худ, Р. У. (1990). Внутренняя-внешняя религиозная ориентация: благо или бедствие современной психологии религии? Журнал научных исследований религии, 29 , 442–462.

    Артикул Google ученый

  • Киркпатрик, Л. А., и Худ, Р. У. (1991). Руб-а-даб-даб: Кто в ванне? Ответ Мастерам. Журнал научных исследований религии, 30 , 318–321.

    Артикул Google ученый

  • Марсден, Г. (1980). Фундаментализм и американская культура . Нью-Йорк: Нортон.

    Google ученый

  • Мастерс, К. С. (1991). О благах, изгнании, младенцах и воде для ванны: ответ на обсуждение Киркпатрика и Гуда внутренней-внешней религиозной ориентации. Журнал научных исследований религии, 30 , 312–317.

    Артикул Google ученый

  • МакФарланд С.Г. (1989). Религиозные ориентации и объекты дискриминации. Журнал научных исследований религии, 28 , 324–336.

    Артикул Google ученый

  • Понтон, М. О., и Горсуч, Р. Л. (1988). Еще раз о предрассудках и религии: кросс-культурное расследование на венесуэльском образце. Журнал научных исследований религии, 27 , 260–271.

    Артикул Google ученый

  • Роттер, Дж. Б. (1966). Обобщенные ожидания для внутреннего и внешнего контроля над подкреплением. Психологические монографии, 80 (Целый № 609), 1–28.

    PubMed Google ученый

  • Шеффер, Ф. А. (1970). Загрязнение и смерть человека: христианский взгляд на экологию .Уитон, Иллинойс: Тиндейл.

    Google ученый

  • Шайко Р.Г. (1987). Религия, политика и забота об окружающей среде: мощное сочетание страстей. Social Science Quarterly, 68 , 244–262.

    Google ученый

  • Белый, Л. (1967). Исторические корни нашего экологического кризиса. Science, 155 , 1203–1207.

    Артикул Google ученый

  • Wilcox, C, Linzey, S.И Jelen, T. (1991). Неохотные воины: Премилленаризм и политика в моральном большинстве. Журнал научных исследований религии, 30 , 245–258.

    Артикул Google ученый

  • Уилсон, В. К. (1960). Внешние религиозные ценности и предрассудки. Журнал аномальной и социальной психологии, 60 , 286–288.

    PubMed Статья Google ученый

  • Райтсман, Л.С. (1964). Измерение философии человеческой природы. Психологические отчеты, 14 , 743–751.

    Google ученый

  • Вульф Д. М. (1991). Психология религии: классические и современные взгляды . Нью-Йорк: Вили.

    Google ученый

  • Православное безумие — Безумие в Америке

    Чтобы выжить в этом мире, нужно каким-то образом выбрать «быть сумасшедшим».«Православие, по крайней мере, с точки зрения православных, — это путь, который лучше всего подходит. Чтобы по-настоящему жить православной жизнью, нужно быть готовым выглядеть сумасшедшим в глазах мира.

    Некоторым вера православных может показаться чистым безумием, даже бредом, особенно с точки зрения современной западной медицины. Однако в DSM-5 есть лазейка в определении заблуждения, которая технически помешала бы профессионалам, придерживающимся этого руководства, делать такие суждения:

    заблуждение: Ложное убеждение, основанное на неверном заключении о внешней реальности, которое твердо придерживается, несмотря на то, во что верят почти все остальные, и несмотря на то, что составляет неопровержимые и очевидные доказательства или доказательства обратного.Обычно это убеждение не принимается другими представителями культуры или субкультуры человека (т. Е. Оно не является предметом религиозной веры). Когда ложное убеждение связано с оценочным суждением, оно считается заблуждением только в том случае, если суждение настолько экстремально, что бросает вызов правдоподобию. Бредовое убеждение иногда может быть выведено из переоцененной идеи (в этом случае человек имеет необоснованное убеждение или идею, но не придерживается ее так твердо, как в случае с заблуждением).

    Православные знают, что некоторые из их верований могут показаться некоторым «настолько крайними, что бросают вызов достоверности», однако они являются «предметами религиозной веры».Таким образом, DSM-5 технически помешает всем медицинским работникам, связанным этой книгой (и другими подобными ей), ставить какие-либо диагнозы, основанные на таких убеждениях. Точно так же международное право — а часто и национальное законодательство — защищающее свободу мысли, совести и религии или убеждений, не позволит правительствам, соблюдающим такие законы (и профессиям, регулируемым этими правительствами), навязывать убеждения, отрицающие эти свободы. Любой в частном секторе может не соглашаться с Православием, даже в самых решительных выражениях, но представители государственного сектора могут делать это только как частные граждане, а не в каком-либо официальном качестве.

    Православные священнослужители, такие как автор этого блога, могут свободно публично выражать свое мнение по вопросам, касающимся православной веры, и эта свобода юридически защищена светскими правительствами, которые поддерживают свободу мысли, совести и религии или убеждений. Может показаться, что это дает им несправедливое преимущество при обсуждении любого конфликта, который может возникнуть с убеждениями, навязанными такими правительствами или регулируемыми государством профессиями, поскольку те, кого они будут обсуждать, будут юридически неспособны представить какое-либо опровержение.Однако, если бы это произошло гипотетически, возник бы вопрос: как могут такие правительства или регулируемые государством профессии на законных основаниях навязать такие убеждения своим гражданам в первую очередь?

    Православный священнослужитель или монах называется врачом душ, что по-гречески ιατρού των ψυχών ( iatrou ton psychoon ). Если бы кто-то придумал одно-единственное английское слово на основе этого греческого языка, это было бы: психиатр . Это не простое совпадение, потому что главная забота настоящего психиатра — это забота и здоровье его психики (т.э., его душа) и все души, для которых он духовный отец. (Вот почему почтительное «Отец» стоит перед именем автора этой статьи.) Предположительно, может иметь место некоторое совпадение, возможно, даже конфликт между психиатрическими верованиями 2000-летней Православной веры и регулируемой государством медицинские работники, подпадающие под аналогичный термин, введенный немецким врачом Иоганном Кристианом Рейлом в 1808 году: психиатрия . (Скопируйте и вставьте вышеупомянутые греческие корни слова психиатр в Google и посмотрите, какие изображения представлены.)

    Ниже приводится описание Православия, за которым следует краткое изложение современной западной психиатрии с православной точки зрения. Цель не состоит в том, чтобы выступать за или против какой-либо конкретной религиозной веры или ее отсутствия, поскольку Mad in America не является подходящим местом для таких дебатов. Ортодоксальная вера в человеческую психику просто представлена ​​с описанием того, как это убеждение отразится на современной западной психиатрической теории и практике. Не будет никаких реальных аргументов в пользу этих православных верований, потому что здесь не место для таких дискуссий.

    Православие

    Поскольку следующий раздел кратко описывает современную западную психиатрию с православной точки зрения, мы сначала рассмотрим православие с неправославной точки зрения. Православные твердо считают, что все плохое, что происходит в мире, происходит от зла. Они ходят на церковные службы, часто чаще, чем раз в неделю, молятся, покупают иконы и изучают церковную литературу. Они постятся по средам и пятницам, потому что верят, что Иуда Искариот предал Христа за 30 сребреников в среду, а в пятницу совет иудейских священников распял Христа.Когда они молятся, им может казаться, что они говорят сами с собой тихим голосом. Они верят в существование небесной сущности, Бога и ангелов и т. Д. Они неспособны критиковать свои убеждения, а некоторые, как известно, галлюцинируют (например, «видение призрачного злого духа с рогами на голове») даже в молодом возрасте. например 12 лет.

    Человеку, описанному выше, потенциально может быть поставлен диагноз шизофрения или какое-либо другое психическое заболевание, включающее психоз, если DSM не исключит использование таких «предметов религиозного вероисповедания» при постановке таких диагнозов.Вышеприведенное описание фактически основано на английском переводе больничной карты 1966 года из Тбилисской городской психоневрологической больницы Здравоохранения Грузинской ССР. Хотя перевод может быть улучшен, этому человеку был поставлен диагноз: «психопатический человек, склонный к шизофренически-подобным психозам, пробелы». «Его лечили аминазинофразией и симптомицином, после чего он прошел комиссию».

    Как известно, этот человек, православный монах по имени Гавриил, подвергся остракизму со стороны общества, даже будучи отстраненным от священнического служения.Из-за того, как с ним обращались власти и общество, он решил принять аскетическую дисциплину, известную как глупость ради Христа. Юродивый для Христа принимает вид безумия, чтобы навлечь на себя насмешки других, чтобы побороть в себе корень всех грехов — страсть гордыни. (Обратите внимание, что слово страсть имеет более конкретное значение в православном богословии, чем в аристотелевской философии.)

    В то время как корень всех грехов — это страсть гордыни, лекарство от всех страстей — смирение.В этом образе жизни безумного ради смирения преподобный Гавриил рос в святости и через несколько лет начал завоевывать уважение и почитание как светских, так и церковных деятелей. Спустя семь лет после его кончины 2 ноября 1995 года Грузинская Православная Церковь официально признала его святым: Святой Гавриил (Ургебадзе) Мцхетский, Грузия, исповедник и юродивый.

    Память нашей Пречистой Матери, блаженной Ксении Петербургской, юродивой, в свой праздник 6 февраля (24 января по юлианскому календарю) | CC BY-ND 2.0

    Православные верят, что все мы психически больны из-за греха и что Православная Церковь — это больница для души, психиатрическая больница, где Бог является нашим Психиатром, Врачом нашей души:

    «О Врач душ наших, познавший разум человеческий, состраданием Твоим исцели наши немощи, ибо мы немощны и сокрушены грехом». ( Тропарь пророчества для шестого часа понедельника третьей недели Великого поста)

    Это психическое исцеление происходит от обретения «внутреннего покоя», которое называется исихия , посредством аскетической дисциплины и созерцательной молитвы.Этапы обретения этой «внутренней тишины» или исихия часто описываются как: катарсис , очищение души от эгоистических страстей; photisis , просветление души, дар Святого Духа после очищения души; и наконец теозис , союз с Богом. Теозис — это приобщение к Божественной природе и спасение от тления этого мира, что, по мнению православных, является спасением.

    С мирской точки зрения эта исихастическая практика православных может напоминать мистицизм восточных религий (e.g., буддизм и индуизм), но любые сходства являются лишь поверхностными. Например, использование Иисусовой молитвы в качестве мантры нарушит ее цель и будет считаться духовно вредным в исихастской традиции. Тем не менее, исихазм сильно отличается от современного западного понимания христианства.

    Православная Церковь зародилась 2000 лет назад на Земле Израиля, которая в то время была частью Римской Империи, и распространилась по всему известному миру в течение нескольких столетий.Они описали свою веру, используя интеллектуальный язык и философию того времени и места, которые следовали традициям древнегреческих философов. Хотя они использовали этот язык и философию, сама Православная вера пришла из Божественного откровения, а не выросла из греческой или какой-либо другой философии. Таким образом, Православная вера должна пониматься с точки зрения Православной веры, а не с точки зрения древнегреческой философии или каких-либо других современных или древних философий.

    Несмотря на то, что существует множество книг, касающихся православных верований в отношении психики и ее исцеления (одна из них написана греческим митрополитом и богословом митрополитом Иерофеем, даже имеет название «Православная психотерапия »), для простоты мы будем рекомендовать только две современные книги как представляющие эту важную аспект православия.Первый — это книга Ди Пеннок, «Путь Бога к здравомыслию: уроки древних святых советников о том, как иметь здоровый разум», , которая представляет собой четкое и упорядоченное изложение трудов православных врачей души. Другой — Раненые любовью: Жизнь и мудрость святого Порфирия , который представляет собой сборник записей более трех десятилетий, хранящихся у пары женщин, знавших старейшину Порфирия. Хотя эта последняя книга является хорошим обзором православной веры в целом, она также содержит много специфического для православных психиатрических убеждений.

    Современная западная психиатрия

    Древнегреческий философ Гиппократ предположил, что причиной психических заболеваний могут быть физиологические отклонения. Гиппократ даже писал, что хвалил Демокрита за то, что он разрезал животных в своем саду в попытке обнаружить причину безумия и меланхолии. Тем не менее, центральной идеей древнегреческой философии является концепция психики (т. Е. Души), которая бессмертна и отличается от того, что принадлежит телу (т.е., соматический). Вот почему православные приняли тот же язык при описании человеческой личности как психосоматического существа, разрушение этого психосоматического единства привело к физической смерти.

    С тех пор было установлено, что многие физические заболевания и травмы оказывают глубокое влияние на психику и психосоматические отношения. Однако точная природа того, как эти физические заболевания и травмы вызывают эти проблемы, ускользнула от светской медицины. Православные же объяснили бы это как о.Феофан (Константин) сделал в томе 1 Психологические основы мысленной молитвы в сердце :

    «Душа функционирует через тело, и если тело повреждено, скажем, в его высших мозговых центрах, тогда душа не может выразить себя без того, чтобы все это было потеряно».

    Область психологии может быть открыта как для психических, так и для соматических причин различных психических проблем; однако медицинская наука сосредоточена исключительно на соматике, на биологии. В то время как медицина может сочетаться с психологией, соматическая медицина сама по себе не способна исцелить психическую проблему, не имеющую соматической причины.Православные признают, что некоторые психологические методы могут быть полезны до определенного момента, но соматическая медицина не способна лечить действительно психиатрические болезни.

    Широкое признание теории материализма 17-го века, развившейся в ответ на картезианский дуализм, создает дополнительную путаницу в соматической медицине. Вера в то, что материя является фундаментальной субстанцией в природе, впоследствии требует веры в то, что все психические аспекты являются результатом материальных взаимодействий, с выводом о том, что психические заболевания должны быть материальными (т.е., химические) дисбалансы.

    Ожидается, что соматическая медицина сделает то, чего она не может сделать, неправильно поместив психические заболевания в сферу физических болезней. Это не только несправедливо по отношению к тем, кто обращается за помощью к профессионалам не в той области, но и несправедливо возлагать такие ожидания на этих специалистов. Для таких профессионалов должно быть безумие знать, что менее 5% их пациентов выздоровеют, но не иметь ни малейшего представления о том, почему это менее 5% способно выздороветь .Для этих профессионалов было бы еще более обидно узнать, что от 40% до 50% пациентов, которые прекращают лечение, выздоравливают без каких-либо профессиональных знаний. Сомнительно, чтобы человек пошел в такую ​​область, зная об этом, но, будучи приверженным этой области, он попадает в ловушку культуры, придерживающейся ложных представлений о внешней реальности, и продолжает твердо придерживаться этих убеждений, несмотря на все неопровержимые и очевидные доказательства и доказательства. иначе.

    Теория материализма, для которой нет эмпирических доказательств и должна быть принята просто на основе слепой веры, не только прямо противоречит православной вере, использование терминов «психиатрия» и «психиатр» не имеет этимологического смысла внутри. контекст материализма.Поскольку греческое понятие психики отличается от всего соматического, поэтому православные приняли эти слова, медицинская область «психиатрия» ошибочно называется так, потому что она не имеет дела ни с чем конкретно психическим, а только с соматическим. Хотя термин психе мог бы использоваться как метафора для чего-то соматического, это сделало бы слово психосоматический довольно бессмысленным.

    В то время как современная западная медицинская область так называемой «психиатрии» имеет дело только с соматикой, их соматическое лечение действительно оказывает глубокое влияние на психику и психосоматические отношения.Хотя наблюдалось уменьшение психических расстройств у эпилептиков после приступов, которые привели к развитию электросудорожной терапии (ЭСТ) и других методов лечения шока, за которыми последовало развитие нейролептиков и новых классов психотропных препаратов, такая же реакция может наблюдаться. у выживших после черепно-мозговой травмы (ЧМТ). Некоторые пережившие ЧМТ, у которых также были серьезные межличностные и социальные травмы, часто вызванные инвалидностью, могут объективно взглянуть на свою ситуацию и сделать вывод, что они должны чувствовать депрессию, но не могут этого сделать из-за приобретенной ЧМТ.Точно так же нейромодулирующие техники соматической медицины потенциально могут утихомирить или заглушить психические расстройства, но они не могут сделать это с большой точностью и последовательностью. Что еще более важно: они на самом деле не решают настоящую проблему.

    Ди Пеннок хорошо резюмирует это в вышеупомянутой книге:

    Многие душевные недуги вызваны страстями, беспокоящими или временно овладевающими душой. Медицинское искусство может успокоить симптомы, но не может избавить душу от страстей.Один раз, когда важно понять это и сделать правильный выбор между врачом и врачом души , является лечение длительной или повторяющейся депрессии. Причина — физическая или духовная? Это в мозгу или в душе? Можно ли вылечить его с помощью медицины или нужно лечить духовно? (Исцеление не доказывается простым исчезновением симптомов, как это могло бы быть в результате потери трудоспособности или смерти. Такое восстановление здоровья показывает, что основная причина симптомов устраняется сама по себе.)

    Боль часто предупреждает нас о том, что внутри тела что-то не так. И депрессия служит той же цели, говорят святые советники. Они говорят, что Бог часто дает или позволяет привлечь наше внимание к чему-то, что угрожает здоровью нашей души. Большая часть депрессии у людей, не страдающих тяжелой утратой, травмой или другой травмой, возникает из-за определенного духовного расстройства … Таким образом, медицинское искусство , хотя оно может быть использовано для временного физического облегчения, не является здесь первостепенной потребностью. Скорее, духовное лечение, предписанное душевными врачами, — это то, что требуется.

    Применение лекарств для подавления симптомов, вызванных духовной инфекцией в душе, говорят святые врачи, оставит душу заблокированной, без облегчения от того, что вызывает симптомы. Попытка вылечить духовное расстройство материальными средствами, как это писал один древний советник, равносильна покрытию гнойной раны пластырем , не давая ей стекать, и оставлению яда для распространения под поверхностью .

    Человек, возможно, много лет жил с суицидальными и даже смертоносными идеями, не подвергаясь никакой опасности воздействовать на эти симптомы психического расстройства.Хотя существует вероятность того, что некоторая форма нейромодуляции, предписанная соматическим врачом, может полностью заглушить эти симптомы, есть также шанс, что рациональная часть души, которая помешала человеку действовать в соответствии с этими симптомами, приглушается, что приводит к самоубийству или самоубийству. убийство или и то, и другое. Тем не менее, даже если нейромодуляция успешна в подавлении симптомов, предупреждающих человека о необходимости решения серьезных психических проблем, он не будет чувствовать необходимости решать эту проблему, оставив их такими же больными, но без симптомов.

    Независимо от того, как материалистический подход пытается лечить психические проблемы, по мнению православных, он не может быть успешным. Однако страдания и унижения, вызванные так называемой «психиатрией» современной западной медицины, могут быть духовно полезными. Как сказал святой Порфирий в другой вышеупомянутой книге: « Человек, привыкший к унижению, привлекает благодать Божию ».

    Старейшина Порфирий также объясняет, почему унижение полезно для лечения психических заболеваний: « Причина психологической нестабильности и расстройства — эгоизм.Это то, что сами психиатры, если они исследуют этот вопрос, обнаружат, а именно, что эгоист болен ».

    Дух смирения, полный мира и любви, полезен не только для человека, которому причинен вред, он также может быть полезен для тех, кто причиняет вред. Пример для православных подал Христос, который молился в страданиях: « Отче, прости им, ибо они не знают, что делают ».

    Святой Первомученик и архидиакон Стефан и многие другие последовали этому примеру, помолившись перед сном в этой жизни: « Господи, не обвиняй их в этом грехе .”

    Это гораздо легче сказать, чем сделать, но для тех, кто приобрел исихию («внутреннюю тишину»), можно даже следовать заповеди Христа: « благословляйте проклинающих вас, молитесь за тех, кто плохо обращается с вами. .

    Для мира это может показаться безумием, но для православных это единственный путь к здравомыслию.

    Заключение

    Не стесняйтесь соглашаться или не соглашаться с православными верованиями, представленными выше, и любыми возможными будущими статьями на Mad in America относительно православной веры, но, пожалуйста, озвучьте это согласие или несогласие в другом месте.Со стороны Mad in America довольно любезно опубликовать эту православную точку зрения на психиатрию, и мы надеемся, что другие с другими убеждениями не обидятся, потому что ничего не предполагалось. Люди с другими убеждениями, по-видимому, также будут считать, что их убеждения правильные и что эти убеждения защищены международным и национальным законодательством. Возможно, вам стоит спросить себя: защищены ли законом ваши убеждения в отношении психиатрии?

    Конечно, высказывание мнения о том, что представленная здесь православная точка зрения является безумием, а сам автор сумасшедший, никого не обидит.В конце концов, Наш достопочтенный и богоносный Отец Антоний Пустынный (251–356 гг. Н. Э.) Сказал: « Приближается время, когда люди сойдут с ума, и когда они увидят кого-то, кто не сумасшедший, они нападут на него, говоря: «Ты сумасшедший, ты не такой, как мы » »

    ***

    Mad in America ведет блоги самых разных авторов. Эти сообщения предназначены для использования в качестве публичного форума для обсуждения — в широком смысле — психиатрии и ее методов лечения. Высказанные мнения принадлежат авторам.

    специалистов в области психического здоровья | Ассамблея канонических православных епископов Соединенных Штатов Америки

    Содержание Справочника Православных специалистов в области психического здоровья Ассамблеи канонических ортодоксальных епископов Соединенных Штатов Америки («Справочник») предоставляется как общественная услуга исключительно в справочных и информационных целях. Включение в Справочник не означает одобрения или рекомендации Ассамблеи канонических православных епископов Соединенных Штатов Америки, ее Целевой группы по психическому здоровью, Постоянной конференции восточных православных церквей, Православной христианской ассоциации медицины, психологии и психологии. Религия (OCAMPR) или любые аффилированные лица (совместно именуемые «Администраторы каталогов»).Администраторы Справочника не делают никаких заявлений относительно точности, надежности или актуальности содержимого Справочника и, в частности, отказываются от всех гарантий, включая, помимо прочего, гарантии пригодности для любого конкретного использования, применения или цели.

    Информация в Справочнике предоставлена ​​перечисленными в нем специалистами в области психического здоровья. Перечисленные специалисты в области психического здоровья заявляют о себе, что они: имеют действующую лицензию в области психического здоровья для клинической практики, являются православными христианами с хорошей репутацией (что определяется как отсутствие ограничений в получении Святого Причастия) и имеют желание быть источником психического здоровья для Православная община.Администраторы Справочника не проверяли всю эту информацию, не исследовали компетенцию профессионалов в своих областях и не гарантируют полномочия какого-либо специалиста по психическому здоровью, указанного в списке, заниматься законной практикой в ​​каком-либо штате. Отсутствие в Справочнике специалиста по психическому здоровью не означает, что этот специалист не имеет квалификации для работы в своей области. Администраторы справочника не оценивали знания или практику православной веры специалистами в области психического здоровья, кроме того, что они являются членами православного прихода с хорошей репутацией.Администраторы не несут ответственности, не проверяют и не подтверждают конкретные выражения православной веры, которые психиатр может выражать или практиковать.

    Пользователи Справочника должны проявлять должную осмотрительность при определении полномочий и компетенции специалистов в области психического здоровья в Справочнике. Добровольно используя Справочник, пользователь принимает на себя все риски, связанные с использованием Справочника, и отказывается от любых претензий к Администраторам Справочника.Ни при каких обстоятельствах Администраторы Справочника не несут ответственности за ущерб любому пользователю Справочника за выбор пользователем любых специалистов в области психического здоровья из Справочника, за услуги, предоставляемые любым участником, перечисленным здесь, или за любой ущерб, который может возникнуть в результате использования Справочник.

    Авторские права на сборник Православных специалистов в области психического здоровья принадлежат Ассамблее канонических православных епископов Соединенных Штатов Америки.Этот Справочник можно использовать исключительно в личных некоммерческих целях. Пользователи не могут использовать Справочник в качестве источника маркетинга, списка рассылки любого типа или для какой-либо цели финансовой выгоды. Содержимое Справочника нельзя копировать, публиковать, публиковать в сети или использовать для каких-либо других целей без письменного согласия администраторов Справочника.

    Я согласен

    ОБ ОБРАЩЕНИЯХ ПРАВОСЛАВНОГО СВЯЩЕННИКА О ПСИХИЧЕСКОМ ЗДОРОВЬЕ протоиерея Исаака Скидмора

    Православные священники регулярно оказываются в ситуациях, когда им необходимо точно оценивать духовное благополучие прихожан.Исповедь — это лишь одна из условий, в которых это происходит. Вероятно, найдется немного священников, которых иногда не пугает задача определить, какие виды борьбы, вызванные прихожанами, прямо подпадают под сферу духовного наставления, а которым может быть полезно направление к профессиональным специалистам в области психического здоровья. Курсовая работа, проводимая некоторыми православными семинариями, готовит студентов к консультированию, которое проводится в приходе, и признает, что есть время для направления к специалистам со стороны.

    В то же время в епархиях Православной церкви в Америке (ПЦА), чтобы отметить один пример, нет единой политики или руководящих принципов для решения этих ситуаций.

    Однако, помимо относительного отсутствия указаний по этому вопросу, существуют более непосредственные факторы, которые делают решение этих ситуаций проблематичным. К ним относятся:

    1). психологическая динамика в отношениях священник-прихожанин, и

    2). озабоченность по поводу того, какое руководство получат прихожане, если их направят к советникам за пределами прихода.

    Динамика взаимоотношений духовенства и прихожан

    Отношения между священником и прихожанами полны духовного и символического значения и зависят от сакраментального контекста, в котором они возникают. В этих отношениях ни одна из сторон не воспринимается другой в чисто объективных или нейтральных терминах, психологически говоря, потому что каждая из них представляет собой нечто значимое для другой, выходящее за рамки значения, обнаруживаемого в мирских и обычных человеческих взаимодействиях.Прихожанин в соответствии с литургическим и таинственным порядком, частью которого он или она является, смотрит на священника как на проводник божественной благодати. Надежды и ожидания, которые прихожанин питает от священника, руководствуются — часто бессознательно — не только оценкой того, что священник в его человечности может реально обеспечить, но и идеей своей символической функции. Когда прихожанин смотрит на священника, этот взгляд часто включает в себя долю — а иногда и больше, чем полоску — ожидания и почтения, обычно обращенных ко Христу.

    Другими словами, взаимодействие прихожанина со священником обязательно включает некую идеализацию священника, основанную на том, что он символически представляет в церковной жизни и литургии. Само по себе это не проблема. Это становится проблематичным, когда идеал затмевает осознание человеческой реальности, которое сохраняется и не стирается в рамках функции священника. Карл Юнг (1959/1969) использует термин инфляция (стр. 84), чтобы описать, как человек может потерять реалистичное представление о своей идентичности, когда он находится под прицелом идеализирующих проекций.Эта опасность особенно актуальна для тех, к кому люди обращаются за духовным руководством. Например, священник может опьянеть от образа самого себя как носителя божественной истины и временно потерять реалистичное видение своих ограничений и недостатков.

    Опасность этой идеализации усиливается в тех случаях, когда мотивация священнослужителя к служению бессознательно включает удовлетворение собственных неудовлетворенных психологических потребностей. Особые опасности возникают, когда духовенство полагается на пастырское взаимодействие, чтобы удовлетворить фундаментальные потребности в признании и самооценке — динамику, часто упоминаемую под заголовком нарциссизм .В той мере, в какой удовлетворение этих первичных потребностей бессознательно направляет работу в служении, истинные цели духовного сообщества искажаются.

    Появляется ли нарциссизм в рядах духовенства чаще, чем среди населения в целом? В докладе, представленном на конференции Американской ассоциации христианских советников в 2015 году, задокументировано соответствие критериям нарциссического расстройства личности (NPD) среди пасторов пресвитерианской церкви Канады с частотой от 5 до 30 раз выше, чем среди населения в целом ( Ball & Puls, стр.9). Исследование римско-католического и реформатского духовенства в Нидерландах в 2004 году показало, что нарциссизм проявляется среди духовенства примерно так же, как среди университетских лекторов и учителей средних школ (Zondag, pp. 431, 433).

    Независимо от того, как интерпретируются эти исследования, в статье судебного психолога JR Meloy (1986) приводятся убедительные доводы в пользу обращения министерства к людям с нарциссическими характеристиками, включая подтверждение того, что оно может обеспечить фантазии личного величия, подтвержденные их профессиональным призванием. , роль представителя божественного слова и в целом позитивное отражение — иногда граничащее с обожанием — обеспечиваемое собранием.Он проницательно замечает:

    Те, кто больше всего страдает от проблем нарциссического характера, будут иметь наименьшую способность к личным размышлениям, выходящим за рамки их профессиональной идентичности. Они с меньшей вероятностью будут обращаться за индивидуальной психотерапией и исторически сложнее всего поддаются лечению; и, возможно, самое главное, читатели с меньшей вероятностью дочитают эту статью. (стр.50)

    Одним из факторов нежелания нарциссических индивидуумов обращаться за терапией является проблема, с которой они сталкиваются с иллюзиями самодостаточности.В более широком смысле, такой человек вряд ли будет направлять других на терапию, особенно когда это может поставить под сомнение их представление о себе как о адекватном для любого кризиса, который может возникнуть для их пастырской помощи.

    Хотя идеализация духовенства в сопровождении духовенства, которое может сами использовать служение для удовлетворения бессознательных нарциссических потребностей, может быть пагубной в любом духовном сообществе, Православие предоставляет среду, в которой такое сочетание может быть особенно опасным, поскольку священник может начинает воображать себя духовно одаренным в высшей степени, может быть, даже приближающимся к росту старца, духовного старейшины, которого традиция описывает как обладающего особыми дарами проницательности и даже, иногда, ясновидения.Образ старца может вырисовываться на заднем плане умы прихожанина и священника, и оба могут заигрывать с ним в моменты, когда идеализирующая проекция и нарциссическая потребность бессознательно сговариваются друг с другом, создавая состояние инфляции. Православие утверждает существование настоящих духовных старцев. В то же время подлинная православная традиция обслуживается, а не оспаривается психологическим предупреждением о нашей склонности к увлечению идеализированными образами самих себя .

    Обеспокоенность по поводу характера терапевтического руководства

    Еще одним препятствием для хорошо продуманных направлений в психиатрические службы является восприятие некоторыми священнослужителями того, что психологическая точка зрения по своей сути противоречит христианству — и, в любом случае, лишь немногие терапевты будут в достаточной мере понимать уникальные потребности православного христианина.Следует признать, что некоторые терапевты имеют предубеждение против христианства. Это не является неизбежным, хотя современная психология включает в себя нехристиан и даже атеистов среди своих основных теоретиков. Хотя было бы удобно отбросить такие опасения, указав на то, что мы регулярно полагаемся на профессионалов из различных областей, не зная полностью их философских или духовных пристрастий, психология справедливо рассматривается как принадлежащая к другой категории, поскольку она занимается вопросами смысла, цель и направление.Таким образом, он часто затрагивает те области, в которых Православие уже имеет свой собственный свод рекомендаций, основанный на существенных догматических и пастырских проблемах. Для священника справедливый вопрос, какое руководство может получить прихожанин, если его направят к советнику.

    Один из вариантов перед лицом этой неопределенности — сделать вывод, что направление за пределы округа просто небезопасно. Некоторые религиозные общины действительно предпочитают закрытый системный подход к взаимодействию с внешним миром, в результате чего практически не обращаются за услугами в области психического здоровья.Там, где это проявляется в православии, это обычно зависит от убеждений, иногда непроверенных, о том, действительно ли необходимы профессиональные рекомендации и о том, как терапия может повлиять на веру православного христианина.

    Одно из таких убеждений состоит в том, что приход обладает ресурсами, достаточными для удовлетворения любых психических потребностей, которые могут возникнуть у прихожан. Это часто связано с убеждением, что проблемы психического здоровья в любом случае лучше рассматривать как духовные по своей природе. Фактически, психологическое и духовное могут пересекаться.Например, депрессию иногда полезно рассматривать в категории acedia , и лечить ее можно с помощью средств, доступных духовнику. Но что делать, если депрессия не поддается этому подходу? Или как насчет случаев, когда прихожанин сообщает, что его направили причинить вред себе или другим голосами, которые слышны только им самим? Хотя имеет смысл, что традиционная молитва, совет и причастия будут нашим первым обращением, готовы ли мы взять на себя ответственность за случаи, когда эти подходы сами по себе недостаточны или действительно могут ухудшить положение?

    Еще одно такое убеждение состоит в том, что православная вера прихожанина может не выжить в среде, подобной той, которая существует в терапии, в которой поощряется исследовать, понимать, а иногда и подвергать сомнению происхождение и последствия своих мыслей, чувств, убеждений и поведение.В основе этого страха лежит представление о хрупкости веры. Однако чисто протекционистская позиция в отношении веры выдает подозрение, что Бога нет за стенами прихода и что путешествие в собственное сердце может привести только к встрече с сомнением и тьмой, что не обязательно согласуется с нашими исповедание Бога как Того, Кто «везде присутствует и все наполняет», или наблюдение псалмопевца: «Куда пойду мне от Духа Твоего? или куда бежать от Твоего присутствия? » (Пс 137: 6 KJV).Часто вера человека более полно воплощается в жизнь, когда ему позволяют рассмотреть ее истоки и роль в своей жизни.

    Есть случаи, когда вера человека осталась нетронутой исключительно благодаря тому факту, что она была защищена от влияния мысли или культуры, которые не вытекают конкретно из учений прихода. Такое протекционистское понимание веры, на мой взгляд, вызывает сомнения как из-за их психологического воздействия на рост, так и из-за их строгой идентификации theosis с адаптацией к практике и культуре прихода.Они не учитывают должным образом присутствие Логоса в обществе, природе и глубинах человеческой психики, даже если они существуют за пределами стен прихода, — и не учитывают степень, в которой Святой Дух достиг во всех этих областях.

    Наконец, есть ситуации, в которых приходская жизнь сама по себе является частью проблемы, от которой человеку нужно исцеление и, в некоторых случаях, дистанцироваться. Православные христиане, включая духовенство, иногда могут навязывать свою психологическую динамику падшим людям другим в приходе.Кроме того, какой бы хорошей и священной православной традицией ни была, объективно говоря, она может по разным причинам взаимодействовать с чьей-либо личной психологией таким образом, что становится отягчающим фактором травмы или источником самой травмы. Хотя некоторым это может показаться скандальным, есть случаи, когда ответом на облегчение страданий со стороны православного христианина является не более православие. Бывают даже случаи, когда кто-то обнаруживает, что для соблюдения незыблемых условий своего личного здравомыслия им необходимо временно или навсегда покинуть православное окружение.Некоторые, решив уйти, могут продолжать исповедовать христианскую веру, а другие могут вообще перестать называть себя христианами. Однако для православного духовенства категорическое отрицание обоснованности таких решений означает удаление веры из сферы свободы и принижение значения свободы в возникновении веры, когда вера действительно имеет место. В то же время компетентный и этический консультант, независимо от его собственной духовной точки зрения, не приведет человека к такому выводу, но заставит его идентифицировать и серьезно относиться к своей собственной психологической динамике.

    Понятно, что духовенство будет обеспокоено возможностью того, что лечение может привести к тому, что прихожанин решит дистанцироваться от приходской жизни. В ответ на это должно быть не поощрение прихожан игнорировать то, что они узнают о себе, а помочь им понять и принять веру таким образом, чтобы уважать их растущее понимание себя. Вера, которая остается в противоречии с подлинным пониманием самого себя, в любом случае обречена на провал.Чаще всего православная вера прихожанина не является непосредственной темой терапии. Когда он действительно переходит в фокус, он часто остается второстепенным по отношению к другим сферам жизни, которые требуют более непосредственного рассмотрения. Если терапевт руководит прихожанами компетентно и этично, их работа по своей сути не противоречит здоровому священническому руководству, даже если оно заставляет это руководство принимать во внимание факторы уникального личного развития прихожанина. Напротив, работу терапевта можно рассматривать как дополняющую, предлагая перспективу, которая, наряду с духовным наставлением, может способствовать самосознанию, исцелению и росту прихожанина.

    Некоторые практические предложения

    Вышеупомянутое обращает внимание на некоторые факторы, которые необходимо рассмотреть перед практическими рекомендациями, например, как священник может оценить, оправдывают ли слова или поведение прихожанина направление к специалисту. Практические рекомендации будут эффективны только в рамках более широкой культуры, которая считает психическое здоровье заслуживающим внимания. Наиболее вероятный способ развития такой культуры — это дальнейшее общение на всех уровнях церковной жизни.Ниже приведены предложения о том, как это можно было бы сделать, включая семинарии, национальные церковные администрации, епархии, приходы и организации, специально занимающиеся этими проблемами.

    Семинарии

    Важно, чтобы семинарии готовили своих студентов к решению проблем психического здоровья в приходе. Это может включать как минимум вводные курсы по психологии, включая обзор моделей терапии. Интересующихся можно побудить продолжить исследования, возможно, сосредоточив внимание на методах терапии, которые они сочтут привлекательными.Семинарии также могут потребовать от своих студентов пройти период индивидуальной терапии в рамках прохождения курса или практики. Я не считаю, что это обучение обязательно должно иметь своей целью, чтобы священник попытался практиковать терапию в конфессиональной или приходской обстановке. Даже в тех случаях, когда священник является квалифицированным терапевтом, терапия требует обстановки, в которой терапевтическая точка зрения и ее инструменты могут быть адекватно выражены. Хотя точки зрения духовного совета и терапии могут частично совпадать, они не идентичны.Попытка практиковать терапию на исповеди может исказить и то, и другое.

    Семинарии могут способствовать постоянному размышлению о взаимосвязи между современным психологическим пониманием человеческой личности, с одной стороны, и пониманием православного богословия личного человеческого развития, как оно проявляется в исихастической и аскетической традиции и в пастырском совете, с другой — в духе подлинного диалога, а не просто как повод для демонстрации превосходства одного над другим.

    Национальные церковные управления

    Синоды и церковные администрации могут выбрать специалистов, с которыми они могут проконсультироваться по вопросам психического здоровья. Посредством заявлений и политики они могут устранить стигматизацию психических заболеваний и задать тон, в котором приходы могут лучше решать проблемы психического здоровья. Обсуждения на темы психического здоровья могут быть запланированы во время национальных собраний. Бюджеты могут отражать ресурсы психического здоровья среди их приоритетов.

    Православные ассоциации и профессиональные организации

    Всеправославные и независимые профессиональные организации могут предложить ресурсы, адаптированные к потребностям православного прихода.Православная христианская ассоциация медицины, психологии и религии (OCAMPR), одобренная Ассамблеей канонических православных епископов США, является примером всеправославной организации, сосредоточенной на проблемах, связанных с психическим здоровьем. Институт православного консультирования (OCCI) — это сеть ортодоксальных терапевтов в районе Чикаго, предлагающая себя в качестве ресурса для местных приходов. Подобные группы существуют и в других частях Северной Америки.

    Епархии

    В дополнение к озабоченности по поводу психического здоровья, выражаемой национальными церковными администрациями, епархии могут координировать списки региональных православных служб охраны психического здоровья и выступать в качестве информационных центров для передового опыта, демонстрируемого приходами в пределах епархии.Как и в случае с национальными администрациями, епархии могут освещать вопросы психического здоровья на собраниях и выездных мероприятиях. Епархии могут сформулировать обоснование того, что приходы будут использовать при рассмотрении сценариев психического здоровья. Архиепископия Западной Пенсильвании в ПЦА, например, имеет систему, посредством которой духовенство может консультироваться с местными деканами, если необходимо, затем с канцлером и архиепископом в ситуациях, требующих особого внимания. С этой целью канцлер ведет список местных специалистов в области психического здоровья.

    местных приходов

    Священники и другие лица, предлагающие духовное руководство, могут быть более полезными в направлении к специалистам, если они знают, что происходит в терапии. Идеальный способ получить эти знания — это пройти курс терапии самостоятельно. Это может помочь им развить реалистичное понимание возможностей и ограничений терапии. Наряду с их собственным участием в таинстве исповеди и духовной консультации, терапия может помочь им справиться со стрессом, достичь большего жизненного баланса и осознать, как их собственная динамика развития может влиять на их деятельность в служении.

    Приходы могут вести списки местных ресурсов по психическому здоровью и терапевтов, которым можно доверить деликатное решение духовных проблем и людей православной веры. Гомилисты могут воздерживаться от категорической демонизации психологии и профессиональных служб охраны психического здоровья, отвергая их как простое светское заблуждение, даже когда это может быть заманчивым с риторической точки зрения. Они могут напрямую бороться со стигмой в отношении обращения за психологической помощью.

    Заключение

    Психология и теология фокусируют внимание на человеческой личности и на том, что значит быть целостным.Однако каждый делает это по-своему, полагаясь на собственный набор линз и инструментов. Эти подходы не обязательно должны быть противоречивыми, и часто они могут пересекаться и дополнять друг друга. Православные священники лишают себя и своих прихожан потенциального союзника, пренебрегая средствами психиатрической терапии. Здоровый пастырский подход будет стремиться понять и использовать их ответственно.

    В Православной церкви препятствия для направления к специалистам по психическому здоровью включают сложную психологическую динамику, в которую вовлечено само духовенство, представления о психиатрических услугах как изначально антагонистических по отношению к вере и теологические представления, которые строго отождествляют личный рост с адаптацией к условиям церковной жизни.Продуманные направления предполагают, что духовенство обладает адекватным психологическим самосознанием и реалистичным пониманием того, где терапия может быть полезной, а в некоторых случаях и необходимой.

    На практическом уровне часто отсутствует установленный набор методов решения проблем психического здоровья. На все эти факторы можно обратить внимание при условии, что их можно обсуждать на всех уровнях церковной жизни. Дай Бог, чтобы слова этой статьи способствовали плодотворному разговору об этой области пастырского попечения, которая часто трагически остается неопределенной.

    ——————————

    Ссылки
    Болл, Р. Г., и Пульс, Д. (2015).
    Частота нарциссического расстройства личности у пасторов: предварительное исследование , представленное на конференции Американской ассоциации христианских советников в Нэшвилле, штат Теннесси, 2015 г.
    Meloy, J. (1986). Нарциссическая психопатология и духовенство.
    Пастырская психология, 35 (1), 50-55.
    Юнг, К. (1969). Айон: Исследования феноменологии самости (Р.F. C. Hull, Trans.) (H. Read, M. Fordham, G. Adler, & W. McGuire, Eds.),
    Собрание сочинений К. Г. Юнга (2-е изд., Vol. 9, Pt. 2). Принстон, Нью-Джерси: Издательство Принстонского университета. (Оригинальная работа опубликована в 1959 г.)
    Зондаг, Х. Дж. (2004). Как и у других людей: нарциссизм среди пасторов.
    Пастырская психология, 52 (5), 423-437.

    V. Преподобный Исаак Скидмор имеет степень доктора медицинских наук Православной духовной семинарии Св. Владимира и докторскую степень по глубокой психологии Института аспирантуры Pacifica в Карпинтерии, Калифорния.Он является адъюнкт-инструктором в программе клинического консультирования по вопросам психического здоровья в Университете Южного Орегона. Он работает лицензированным консультантом в Южном Орегоне, часто работая с людьми, которые исследуют вопросы веры, смысла и идентичности. Он служил настоятелем Православной церкви Архангела Гавриила (OCA) в Ашленде, штат Орегон, в течение десятилетия ее роста в качестве миссионерского прихода, где он остается в качестве вспомогательного священника.

    Православие в диалоге стремится способствовать свободному обмену идеями, предлагая широкий спектр точек зрения по неограниченному кругу тем.Наше решение о публикации не подразумевает ни нашего согласия, ни несогласия с автором, полностью или частично.
    Православие в диалоге временно приостановлено до конца весны — начала лета 2019 года.
    Вы по-прежнему можете связаться с нами, если вы хотите написать нам в течение этого времени.
    Благословенная Страстная неделя для всех наших православных братьев и сестер во всем мире.

    Добавить комментарий

    Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *